Блоггер (СИ)

ГЛАВА 4

Утро выдалось прелестным. Инга подогрела булочки и разливала кофе себе и Мышасу. Голова была ясной. В корзиночке на подоконнике лежали красные блестящие яблоки и их аромат смешивался с ароматом кофе. Она улыбалась думая о предстоящем стриме. Он должен был пройти здесь, в её комнате. Аренда студии дело дорогое. Здесь даже лучше, камернее, интимнее. Это снова почти свидание, стучало у неё в голове. Он будет сидеть на моём стуле, смотреть в камеру и рассказывать о себе. О чём ещё мечтать?

— Инга, Вы сегодня какая-то особенная, — прервал её мысли Мышас, поставив кружку.

— Правда? У меня на лбу всё написано?

— Ну, я же наблюдательный. Угадал?

— Сегодня вечером у меня стрим.

— С Вороном?!

— Нет. У меня новый герой и он мне очень нравится.

— Я искренне рад за эти перемены. Простите, что лезу со своим мнением, просто вырвалось. К стати сегодня в "Госпитале" ночь поэтов "Стихи при свечах". По этому я немного загуляю среди себе подобных. А завтра мы едем в Кронштат, к вечеру вернусь. Скрипеть, чихать и мешать никто не будет.

— Да ты тихий и не мешал бы совсем, — вежливо поблагодарила хозяйка, думая как выставить свет и обыграть картинку в кадре.

Мышас закончил завтрак, вытер за собой стол и помыв кружку, поставил на полку. Кинув взгляд на хозяйку, которая мысленно улетела в заоблачные дали, улыбнулся и пошёл собираться. Инга посмотрела на часы. Надо отредактировать вопросы и подобрать музыку. Просто навести везде порядок. И не дёргаться, а то можно перегореть.

В шесть часов в дверь позвонили и она пошла открывать. Кирие слегка смущаясь переступил через порог. Она помогла ему снять пальто и подала тапочки, которых ему хватило на пол ноги. По этому в её комнату он вошёл почти на носочках. Перед книжным шкафом стоял столик на котором была выставлена часть чайного сервиза с кобальтовой сеткой и хрустальный подсвечник с подвесками заправленный лавандовой свечой. Всё это подсвечивалось со штативов. Золотые и серебряные корешки книг тускло искрились за стеклом, а стул был покрыт мохнатым ковриком.

— Так уютно, — произнёс Кирие, — мы будем беседовать и пить чай?

— Да, — смущаясь отозвалась Инга, — это один из форматов, мне показалось, что он подойдёт. Чай и печенье настоящие. Стрим будет идти ровно столько, пока тебе не покажется достаточным. Для этого нужно будет просто задуть свечу. Присаживайся, мастер.

Кирие плавно обогнул стол, чтобы не споткнуться и так же не спеша занял своё место. Волосы аккуратно расчёсаны и схвачены тремя чёрными резинками, одна под другой, в хвост. Простая белая сорочка. Бусы из бордовых сухих плодов на шее и несколько браслетов с крупными камнями на руках. Он взглянул в ещё не работающую камеру, потом на Ингу.

— Чудесное платье. И ты очень волнуешься. Не надо, это просто знакомство с людьми, разговор. Для них развлечение, для меня попытка понять себя.

— Разве медитация, это не познание себя?

— Мало, всегда очень мало если хочешь быстрого ответа. Я как монах расстрига. И верую и предаю свою веру ради своих желаний. Обо мне уже знают?

— Я закинула информацию, а сколько народа собралось увидим в реальном времени.

Она заметила, как вспотели его пальцы, которыми он держался за край стола, он несколько раз моргнул, словно яркий свет стал невыносимо жгучим. Затем взял себя в руки и посмотрел на неё.

— Начнём?

Инга щёлкнула зажигалкой и зажгла свечу. Затем включила камеру.

Приветствую всех кто собрался с нами этим вечером! И так представляю вам моего гостя. Это мастер Кирие, знаток восточных практик и тайн медитации. Остальное думаю он расскажет сам или мы с вами будем задавать ему вопросы. Я смотрю по статистике нас собирается всё больше. Вечер обещает быть интересным!

Чат потихоньку поплыл строчками мнений своих юзеров. Значит они разглядели Кирие и общая атмосфера беседы за красиво сервированным столом им нравится. Почему так немного грустно. Так хочется спрятать его для себя, но она вынуждена делиться с другими, расхваливать его и продавать.

— Здравствуйте, — мастер смотрел в камеру, как в переполненный зал, его лицо высвеченное лампами казалось светилось само, глаза любили этих невидимых людей, а губы чуть раскрылись в полуулыбке, — давайте для начала позанимаемся гимнастикой. Сядьте на стул или на коврик, вытяните вверх руки и медленно опускайте сжимая и разжимая пальцы…

Он ещё ничего не сделал, но количество подписок стало увеличиваться и первые мнения о новом герое на её канале были настороженно положительными. Аудитория пребывала в мягком шоке, не ожидая такого резкого скачка от рокерских тусовок в тишину самопознания.

— Теперь вытянем носки ног и сделаем поворот…

Он отрабатывает свою обычную программу. Почти автоматически. Инга поняла это внезапно. Была ли эта мысль озарением, или ложью неизвестно. Но она находясь так близко от него вдруг почувствовала, как он устал. Как скрывает это за тщательностью движений и спокойным голосом, выполняя незаметную титаническую работу. Кирие, посмотри на меня своим прекрасным взглядом, забудь обо всём, что тебя угнетает. Сегодня я постараюсь вытащить это из тебя. Разбить твоего Будду и подарить освобождение. Она налила ему чай, поймала паузу между упражнениями и включив музыкальную отбивку быстро произнесла:

— А теперь, когда вы насладились практикой под руководством нашего главного героя, мы переходим к более близкому знакомству. Для этого я буду задавать ему вопросы, начиная с самых простых. Скажи мастер, как твоё настоящее имя и сколько тебе лет?

— Меня зовут Игорь и мне тридцать два года, — с готовностью мягко ответил Кирие поставив чашку.

— Где ты родился и кто твои родители?

— Я родился в этом городе. Отец инженер, объездил всю страну, мама работает в типографии.

Чат ускорился, народ проснулся окончательно и усиленно начал обсуждать увиденное. Прилетело несколько донатов.

— Расскажи о своём детстве, чем увлекался, о чём мечтал.

— У меня был прекрасный отец. Он с раннего детства формировал мою библиотеку. А книги, моё представление о мире. Мы читали с ним книжки, я рисовал отважных героев и сам не заметил, как к первому классу уже знал многие произведения детской литературы. Я даже писал в тетрадке кто хороший, кто плохой. Когда отец приезжал из очередной командировки мы играли в футбол, ездили купаться на озеро. Однажды я увидел, как он спас мальчика. Тот не умел плавать и не знал, что недалеко от берега под водой была яма. Он провалился в неё и от страха даже не кричал. По этому никто этого сразу не заметил, даже его родители. А папа вытащил его за волосы, успокоил и мы с ним отвели его на берег. Я так гордился его поступком! В школе я учился хорошо, всегда помогал слабым, старался объяснять предмет неуспевающим. Это потому, что у моим первым учителем и образцом был папа. Он бы никогда не прошёл мимо. И я старался ему подражать, быть на него похожим…

Инга видела, что эти воспоминания приносят ему радость и перевела взгляд на статистику. Видимо к её зрителям присоединились и фанаты мастера, потому, что объяснить иначе резкий наплыв народа было невозможно. Стрим становился полноценным и популярным. Надо было уводить Кирие из сладкого детства в суровую реальность, или все кто пришёл отупев от патоки так же мгновенно уйдут.

— Мастер Кирие, когда ты понял, что в твоей семье не всё так идеально, как казалось в детстве?

— Взрослые часто прячут от детей свои проблемы. Они думают что спасают их от взрослого мира. Но всё совсем не так. Для них всё происходит постепенно и логично. Для ребёнка не знающего предистории, но наблюдающего финал всё происходит быстро и непонятно. Я закончил школу. С гордостью показывал ему золотую медаль и не знал, что этот человек уже собрал чемодан. Убедившись, что с моим будущим всё будет хорошо, он просто уехал. Со мной это никак не обсуждалось. Просто он уехал, а я стал его ждать. А когда ожидание затянулось, мама наконец призналась, что он захотел пожить один. Я не понял и остался ошарашенным. К этому времени я уже поступил в горный университет. Уже на первом курсе мы были в геологоразведочных походах. В палатках, у костра и часто наедине с собой на природе. Я снова и снова возвращался к его поступку и снова не понимал. Потом пришёл к выводу, что одиночество и большое пространство плохо действуют на меня.

Кирие стал снимать с рук браслеты складывая на стол рядом с чашкой. Облизнул пересохшие губы и допил чай. Огонь свечи заколыхался и снова выровнялся потрескивая в микрофон. Инга взяла инициативу:

— Я понимаю, что ты чувствовал несправедливость по отношению к себе. Он посчитал ненужным обсуждать свои решения с ребёнком. Но если взять такие ситуации в масштабах страны, это не такая уж редкость. Взрослые решают свои проблемы между собой и ребёнок не может на это повлиять. Конечно обидно, когда такое происходит с очень правильным и идеальным папой. Но каковы же были мотивы его поступка?

— В книгах по психологии авторы ссылаются на кризис среднего возраста. Он возможен у мужчин и у женщин. Но последние больше привязаны к дому и к ребёнку.

— А ты не допускаешь, что у него просто появилась женщина?

— Об этом неприятно думать. Я считаю, что если бы он не умер, то обязательно вернулся.

— Через какое время ты узнал о его смерти?

— Через три года.

— Ты не допускаешь, что он возможно уже был болен и уехал, чтобы не травмировать тебя своим диагнозом и последствиями?

— Но в итоге вышло ещё хуже.

— Что говорит мама?

— Ничего. После этих событий выяснилось, что в нашей семье принято молчать и переживать всё в себе. Получив от него письмо она поехала туда одна, а вернувшись сказала, что его больше нет. Что было в письме я не знаю, я даже видел его мельком, когда она читала его у окна. Меня продолжали беречь. От меня всё продолжали скрывать. Чтобы как-то оправдать поведение старших, я начал читать книги по философии. Современные и древние. Принимать как лекарство высказывания древних мудрецов. Я бросил университет. Занялся йогой и медитацией.

— Хочешь сказать, что ты так зациклился на этом, что пустил свою жизнь под откос?

— Видимо да. Со стороны выглядит глупо, правда?

— И что ты намерен с этим делать. Не будешь ведь ты всю жизнь лелеять свою боль?

— Всё просто, я должен поехать туда, постоять у его могилы и примериться с собой. После долгих убеждений мама дала наконец мне адрес. Но тут случилось новая напасть, я понял что боюсь туда ехать. Не знаю что это, совсем не понимаю.

Во время своего рассказа Кирие перебирал бусины у себя на шее. Но тут зажал в руке несколько штук и дёрнул так, что нитка порвалась и они посыпались на пол. Его глаза уставились в пустоту, в его воспоминание, когда он пережил нечто мистическое.

— Тем не менее я собрался и сел в поезд. Через несколько станций у меня стало бешено биться сердце и я испытал страх. Внезапную паническую атаку. Мне стало не хватать воздуха. Я понял, что если сейчас не выйду из поезда весь мир взорвётся и полетит к чертям! Я еле дождался следующую станцию и на ватных ногах выскочил на платформу. Было раннее утро я сел лицом на восход и стал повторять короткую мантру. Постепенно я пришёл в себя. Кто-то заботливо вынес и поставил рядом со мной мои чемоданы. Возможно, это был кто-то из моих учеников, потому что когда я вернулся меня уже ждали. Люди обступили меня, говорили что-то подбадривающее и хорошее, повезли за мной мои чемоданы…

Инга вспомнила видео, которое прислала ей подруга. Значит на нём Кирие после неудачной попытки поехать к отцу? Ещё несколько бусин скатилось по его сорочке и запрыгало по полу стремясь укатится в укромные места. Свеча на столе догорала роняя капли воска.

— Твои преданные очень любят тебя. Скажи, а разве ты не выбрал себе девушку? — нарушила тишину Инга, сменив тему.

— Конечно, я замечаю симпатичных девушек, — ответил Кирие, словно снова встал на программу.

— Я говорю про реальное желание, — уточнила хозяйка.

— Всё это время я был занят, — улыбнулся он, — я принадлежал всем моим преданным.

— В таком случае они отвечают тебе благодарностью. Думаю наш сегодняшний стрим пора завершать. Мы не прощаемся. До новых встреч на моём обновлённом канале. Надеюсь вы вынесли некое зерно, над которым можно поразмышлять. Пока-пока.

Инга выключила камеру и скорчила смешную рожицу. Заметив, что его кружка опустела, она снова подлила ему уже остывающий чай. Он взял кружку, но не стал пить, а пытался согреть руки. Инга выключила софиты и подошла к нему. Воспоминания и связанные с этим переживания ещё не оставили его.

— Знобит, — каким-то извиняющимся и удивлённым голосом произнёс Кирие.

— Чтобы согреться одной кружки будет мало, — дотронувшись до его плеча произнесла девушка и чуть нагнувшись вдохнула аромат его волос.

Он поднял на неё глаза и поднялся шагнув навстречу. Инга сама не поняла, как ей хватило смелости обнять его за шею и прижать к себе. Словно её руки только и желали приблизить к ней этого человека. Почувствовать вблизи его дыхание, прикоснуться к щекам, спрятать на своей груди от всего мира, согреть. Он послушно поддался её порыву, осторожно положив ладони прохладных рук на её лопатки. Задержал дыхание и поцеловал в шею. Это был уже не тот сухой поцелуй, который она получила в зимнем лесу. Это было подобно бабочке на крыльях которой растаял лёд и которая почувствовав свободу греется в солнечных лучах, готовая взлететь. Его губы были прохладными, как и кончики пальцев, движения плавными и заторможенными. Они сами не заметили как утонули в мягком матрасе, как с чьих-то ресниц скатились и так же исчезли солёные капли. Горячее дыхание соединило обоих и зажгло сердца.

— Перемести своё сознание в те точки которые я тебе подскажу, — еле слышно шепнул он ей в ухо, словно кто-то мог их подслушать, словно это было самой сокровенной тайной между ними.

Качаясь на качелях любви она никогда не думала, что можно так управлять своим телом, его возможностями и энергией. Словно ей открыли волшебную шкатулку переполненную сокровищами. Всё пришло в движение. Жадное желание, беспредельное воображение, свободное парение в заоблачных высотах. Малейшее нежное прикосновение отзывалось эхом по всему телу, рождая сладкую истому. Как это происходит? Как он это делает? Неужели он сам настолько на подъёме после этого допроса, что выплеснул из себя всё что было подавлено всё это время? Тогда я просто могу не выдержать. Такие забавы просто испепелят меня его мужской силой. Или выбросят в космический океан где я сойду с ума.

— Танцуй со мной, — снова послышался его голос.

Словно сухие сучья бросили в огонь или зажглись миллионы бенгальских огней. Она выгнулась и сжав зубы простонала. Как можно так повиливать голосом, просто касаясь затылка играть, как на музыкальном инструменте? Это было похоже на полёт двух журавлей и на игру двух лисиц в весеннем лесу. Похоже на встречу двух разлучённых и на два соединённых сосуда по которым переливается и искрится одно и то же вино из насыщенного гранатового винограда. Неутомимо, легко и благодатно.

Незаметно пролетевшее время зажгло за окном рассвет. Он пробивался через плотно закрытые занавески принося ощущение усталости, но не пустоты. Кирие спал положив руку под голову, словно продолжая прислушиваться, что скажет ему девушка. Инга смотрела на его спокойное лицо и думала о том, что многого ещё не знает на этом свете. Например, что происходит с человеком пережившим свой личный катарсис. Или насколько мы не догадываемся о тайнах своих чувств, стараясь не думать о глубинном и существуя поверхностным. Видишь мастер, ты овладел и моими мыслями, а не только телом. И мне хорошо. Если это слово может впустить в себя всю ту гамму чувств, которую я сейчас испытываю. Скажи, удалось ли мне разрушить твоего Будду? Свободен ли ты теперь двигаться дальше? Когда проснёшься я всё увижу по твоим глазам.

Она тихо встала, потянулась и на цыпочках пошла принять душ и варить кофе. В тот момент, когда она изучала содержимое холодильника зазвонил телефон, это был Мышас:

— Инга, у Вас доброе утро? — он сделал короткую паузу и продолжил, — у меня оно точно доброе. Мне очень понравилось в Кронштадте и я нашёл здесь жильё. И ещё хорошее издательство. Думаю, что зависну тут надолго. Звоню сказать спасибо за приют, надеюсь у Вас так же всё сложилось хорошо. Не удивляйтесь, если пришлю свою книгу с автографом. Дед меня опять нашёл, но мы с ним спокойно поговорили. Он всё больше понимает, что я не такой как родители. Я родился странником. Это здорово!

— Удачи тебе Мышас, храни тебя тетрадка и ручка! — только и могла ответить Инга.

У неё сложилось впечатление, что парень о чём-то догадывался. Возможно странствующие поэты обладают даром предвиденья? И невообразимой деликатностью. Комната в которой шуршал Мышас снова опустела, но не приобрела оттенка грусти. Солнечные лучи уже смело играли на стене. Если бы она умела писать музыку, то получился бы отличный вальс. Снова зазвонил телефон, на этот раз это была Лариса:

— Видела вчера твой выпуск. Ты наверное даже не понимаешь сколько зрителей утонуло в слезах. История конечно банальная. Но когда видишь её в лицах. Когда об этом рассказывает твой гость это просто берёт за душу… Такой успех, подруга! Хорошо, что ты бросила этого недопёска Ворона! Представляю, как у него подгорело, когда он посмотрел твой выпуск. Он же наверняка по привычке заглядывает на твой канал! Ха — а! Я надеюсь ты мастеру такси вызвала, человека в таком состоянии одного отпускать нельзя?!

— Это не понадобилось, он остался у меня.

— Правильно. Постой в каком смысле остался?

— Именно в том, о котором ты подумала.

— Да ну тебя! Теперь то ты уже точно врёшь! Ты серьёзно? Действительно серьёзно? И что будет дальше?

— Дальше Лариска целая жизнь. С ним или без него, но обязательно счастливая.

— Я перезвоню, у меня тут привидения по комнате летают, — и подруга прервала звонок.

Инга снова вернулась на кухню, теперь улыбка не сходила с её лица. По пути она заглянула посмотреть не проснулся ли Кирие. Он уже перевернулся на спину и раскинул руки, словно радовался чему-то во сне. его длинные ресницы трепетали скрывая приятные ему образы и отбрасывали лёгкую тень. А ты оказывается соня? А ещё легко мёрзнешь, немного нервный и очень одинокий. Что ещё я не знаю о тебе? Когда щемит сердце не помогут ни браслеты, ни бусы. Только протянутая рука, только настоящее участие и конечно любовь. Сначала я полюбила твоё лицо, потом твою боль и беззащитность. Теперь я смотрю на тебя, как на просто человека. Каждая клеточка ещё дрожит, каждое мгновение ещё помнит твою силу и твою щедрость, твой опыт и ласку. Я не позволю тебе страдать. Можно изучить все практики мира, но познать себя, это самая сложная наука.

Она смотрела в окно, отпивала кофе из кружки мелкими глотками и всё продолжала думать об этом мужчине, о случае, который свёл их в огромном городе и неисповедимых задумках высших сил. Это доставляло ей большое удовольствие, словно кто-то водил по душе мягким пером большой сказочной птицы и та жмурилась и нежилась получая небесную ману.

-----------

Через несколько дней Инга выйдя из своего подъезда увидела на скамейке Ворона. Рядом с ним в чехле лежала его гитара. Он разглядывал свои старые ботинки и что-то напевал себе под нос. Увидев девушку замер уставившись ей в глаза.

— Зачем пришёл? — сухо спросила Инга.

— Видел, твоего нового героя. Захотел спросить, неужели со мной было так скучно, что ты переключилось на это насекомое?

— Ворон, если всё что ты хочешь получать от жизни, это веселье, то я уже выросла из этого. А ты продолжай жить в своём формате. Пока ты молодой, это ещё нормально, но потом когда тебе станет за сорок, ты будешь смотреться, как постаревший шут. Со всеми твоими хитами и заплатками. Нравиться топтаться на месте — топчись. Только не путайся у меня под ногами. Сначала я тоже думала что ты весёлый. Оказалось тупой. Мне это надоело. Слышишь? И все твои притязания на меня выглядят, как глупый спектакль. Ты мне когда-то сказал, что клятвы верности мы друг другу не давали. Так вот я думаю что это лучшее, что могло случиться между нами.

— Из твоих слов могла бы получится хорошая песня, — отозвался парень, — значит теперь тебе нравиться страдать и решать чужие проблемы. А он сам справиться с этим не может, для этого он слишком аристократичен?

— Разница в том, что он понимает, что должен бороться, а ты нет. Ты никуда не двигаешься.

— Какие громкие красивые слова… а если я тоже несчастный?

— Если не считается. И ты опоздал.

Подъехало такси. В этот момент из парадной показался Кирие с розовым дорожным чемоданом. Он скользнул взглядом по парню на скамейке и улыбнулся девушке.

— Почему ты так долго? — спросила она его.

— Шнурок развязался, — он пошёл к машине.

— Ты уезжаешь? — совсем тихо спросил Ворон.

— Да, у нас билеты на поезд.