7. Трижды три (повесть)
6) безымянная - 1996, Энск
7) Ира - 1997, Энск
8) Алла - 1998, Энск
9) Лара - 1999, Энск
10) Лара - 2000, Москва ...
В давние времена было принято, что мужчина, найдя невесту и женившись на ней, привозит ее к себе домой, где они дальше продолжают жить-поживать да добра наживать. Век двадцатый поколебал и эту традицию, и по многим причинам вышло так, что женившись, мы стали жить не в моем родном городе, а в ее. Самым весомым фактором было то, что у нее была своя квартира, а в моем городе мы должны были жить либо у моих родителей, либо снимать квартиру. Собственно, к моей истории это не имеет прямого отношения, лишь косвенное в том плане, что объясняет место действия.
И опять-таки та причина, что я оказался в другом городе, не имея на первых порах никаких иных знакомых, кроме супруги, и объясняет другой факт, что первые три женщины, с которыми у меня был секс после брака (не считая самой жены, конечно), тем или иным образом были ее знакомыми. Соседка, одноклассница и дальняя родственница.
По-настоящему экстремальный секс был именно с первой, соседкой... ну пусть будет Ирой, тем более ее настоящее имя тоже начинается на букву И. Хотя мужчины со мной и согласятся, что первый раз практически с любой женщиной воспринимается как экстремальный, даже если был после долгого ухаживания, романтического ужина при свечах, поочередного принятия душа и блаженства в постели.
Ладно, достаточно преамбул, начинаем амбулу! Итак, мы с женой, молодая семья, женаты примерно два года, детей пока нет, но по некоторым радостно воспринимаемым признакам у нее уже наступил минимум первый месяц беременности. И Ира, наша соседка, живущая с мужем и двумя детьми двумя этажами выше, находящаяся на последнем месяце беременности. Жена с Ирой и до того были знакомы и более-менее дружны, хоть Ира и постарше лет на 5-6, а тут, на почве того, что для Иры было уже привычным делом, а для моей жены волнующей, пугающей и радующей новинкой одновременно, вообще стали не разлей вода подружками. Они и по телефону долго болтали, и Ира к нам часто приходила, отдохнуть от своих сорванцов-мальчишек, и посекретничать с моей. Потому и не стало для нее секретом, собственно, никакого секрета в том и не было, что я собираюсь в командировку в другой город, где жила ее институтская подруга. Интернета и мобильных в те годы не было, поэтому мне был вручен объемистый конверт с письмом и фотографиями, с надписанным адресом и городским телефоном.
Командировка прошла нормально, звонок был сделан, я был приглашен к подруге домой, она жила с мамой вдвоем, был угощен чаем с тортом, вежливо расспрошен о семейной жизни Иры, причем, как мне показалось, более откровенной и радостной выглядела старенькая мама подруги, чем сама Оля. Когда Оля отлучалась на минутку куда-то, мама ее охала, как повезло Ирочке, и дети, и муж, и квартира, а вот у Оленьки что-то не получается. Я вежливо поддакивал, ну что я мог сделать? Был вручен мне и обратный конверт такой же толщины, тоже письмо и фотографии, но конечно, без адреса и телефона, только с надписью "Для Иры".
Хоть и отсутствовал я недолго, может неделю или 10 дней, тем не менее по возвращении устроили мы небольшое застолье, позвали в том числе и Иру с мужем. Сама Ира не пришла, сославшись на усталость, пришел ее муж, но в угаре застолья я забыл ему отдать конверт от подруги, хотя сказал, что есть вам письмо.
Следующий день был рабочим, но я еще формально считался в командировке, потому на работу с утра не пошел. Жена утром ушла на свою работу, я немного повалялся, почитал накопившуюся прессу, и часов в 11 - "дзинь", звонок.
- Привет, ну с приездом тебя! - это была Ира.
- Привет, привет! Спасибо!
- Ну как ты там съездил? Все нормально, по ... (название нашего города) и ... (имя моей жены) сильно соскучился?
- Очень соскучился! По ... (имя жены) и ... (имя города) тоже.
- Как там Оля, увидел ее?
- Конечно, все нормально. Письмо она тебе передала, вчера Коля (ее муж) забыл забрать.
- Ну, я спущусь тогда? Можно?
- Конечно, заходи.
Читателю, читающему эти строки в эротическом тексте, как бы уже становится понятно дальнейшее. Молодой мужчина один дома, молодая женщина-соседка, которая имеет повод спуститься к нему. А теперь посмотрите с другой точки зрения: я никогда не имел на нее никаких видов, общение хоть и было частое, но чисто дружески-соседское, да и то, чаще не с ней, а с Колей, с кем выходили покурить на площадку во время посиделок. И плюс, весомый и ооочень большой фактор, ооочень большой живот, который, если допустить некую условность, сперва секунд 10 входил в дверной проем, а затем в течение секунды проходила остальная часть тела Иры. То есть я на тот момент не допускал и сотой доли процента вероятности, что будет что-то сексуальное. Она могла забрать письмо с порога и уйти, могла зайти, посидеть, поболтать, подождать мою жену (у нее с 12 до 13 часов перерыв был обеденный), могла даже в последний момент передумать спускаться самой, а послать кого-то из сыновей, в общем, единственной деталью, которой я подготовился к ее приходу, это было перекладывание письма с одного места на другое, более видное, чтоб не забыть отдать.
Звонок в дверь. Она входит. Уже не 10 секунд, а все 20 вплывает ее живот, потом она сама. Привет, привет! Она не демонстрирует нетерпения забрать письмо и сразу уйти, поэтому приглашаю войти. Она тяжелой поступью входит в комнату и с облегчением садится на диван, к которому вплотную придвинут обеденный стол, остался со вчерашнего дня, когда принимали гостей. А так как диван ниже, чем стандартный стул, то получается, ей даже так удобней - живот не упирается в кромку стола, а почти полностью скрыт под ним, выше видны голова, шея и половина груди. Одета хоть и не парадно, но и не в домашнем замызганном халате, причесана, в помаде, но без косметики. Красивое лицо молодой женщины, взгляд, уже погруженный в себя, и мысли наверняка не о какой-то там Оле, не самой видимо, близкой подруге, а скорых родах, о детях, семье. Тем не менее ведем светский разговор, она как положено, спросила о пути туда-обратно, о достопримечательностях того города, где я был в командировке. Дошли и до Оли, спросила, как они там и чего, нет ли у Оли парня (мужа, жениха), на что я честно ответил, что не знаю, но судя по словам ее мамы, нет пока, как здоровье мамы, давно ли она была в том городе, где они оканчивали институт. В общем, потом она вскрыла конверт, письмо читать не стала, вложила обратно, фотографии стала смотреть и показывать мне. Обычные такие фотографии (как раз уже появились в те времена фотоаппараты-мыльницы, знай только щелкай да печатай): Оля с мамой, Оля у памятника, Оля с подругами на природе, Оля с кием в руках позирует возле бильярдного стола... Тут Иру передернуло. Она на миг закрыла глаза, помотала головой, переложила назад фотографии, снова стала смотреть сначала: Оля с мамой, Оля у памятника, Оля с подругами на природе, Оля с кием перед бильярдным столом...
- Слушай, - пробормотала она, - как ты считаешь, эти все фотографии примерно в одно и то же время сделаны? Или какая-то раньше?
По мне, так не день в день, но фотографии были сделаны с не очень большим промежутком. Я так и ответил.
- Это чей памятник? В том городе, где ты был?
- Да.
Она снова стала смотреть на фотографию с бильярдом.
- Значит, она снова начала...
- Что начала? Играть в бильярд? Она хорошо играет?
- Она хорошо... не играет, - тут она запнулась, - даже не могу сказать.
Улыбнулась своим мыслям. Откинулась на диван. Потом лицо сморщилось, положила руку себе на живот, наверное, ребенок в это время дернулся. Закрыла и открыла глаза.
- Ты даже не представляешь, что она делала в бильярдной!
У меня в мозгу пока две версии, одна сексуальная - Оля любит трахаться с бильярдистами, другая криминальная - она в составе банды помогала облапошивать игроков. Естественно, пока не озвучиваю никакую из них, но сильного сексуального посыла тоже не чувствую. Однако какой-то интерес проснулся, хочу узнать подробности.
- И что же она делала такого особенного, что ты забыть не можешь никак? - спрашиваю с подковыркой.
Вижу, что у Иры внутри какая-то борьба происходит. То сожмет губы, то оближет, как будто хочется пить (но от чая отказалась, когда только вошла), руки то сцепит в замок, то снова перебирает фотографии. Видимо, решилась.
- Давай я тебе покажу? - предложила.
У меня в этот момент пошел переклин на бильярд. Думаю, может она каким-то хитрым приемом владела забивания шаров в лузу? Но стол наш обеденный хотя и широк, но никаких луз, шаров и кия нет и в помине. Как Ира собирается мне что-то показывать? Смотрю я непонимающим взглядом на стол. А сидел я в тот момент рядом с ней на диване, не вплотную конечно, только руки наши иногда соприкасались, когда она мне передавала фотографии. Она увидела мой взгляд на стол, по-своему видать его интерпретировала, положила фотографии на стол, попыталась боком наклониться ко мне, охнула, положила руку себе на живот. Я встревожился.
- Тебе плохо, Ира? Позвонить может кому-то?
- Нет, все нормально. Слушай, сядь-ка на стол!
Представляете себе мои выпученные глаза??? Непосредственно после этих слов я все еще ничего не понимал. И только когда она погладила меня по ноге, забралась ладонью под шорты, провела легонько ноготками и тоном беременной капризульки сказала, надув губки:
- Ну пожалуйста, я так хочу...
Желание женщины - закон! Желание беременной женщины - Федеральный Конституционный Закон! Я потянулся поцеловать ее в губы, чтоб хотя бы для себя окончательно понять, все ли я правильно понял. Легонький чмок вместо глубокого поцелуя, нетерпеливый шлепок мне по ноге, мол, забирайся быстрей на стол.
Пока еще не рискуя снимать шорты (я был в шортах и футболке), я взгромоздился на стол, и встал на колени перед ее лицом. Помните, я говорил, что диван был низенький. Очередная подлянка. Если бы она сидела на нормальном стуле, то как раз, встав на колени на стол перед ней, мой пах был бы на уровне ее лица. А теперь, уровень моего топорщащего шорты члена чуть выше ее прически.
Ира сама расставляет точки над i. Она сдергивает с меня шорты с трусами, снизу вверх вожделенно смотрит на член, одной рукой мнет яйца, другой подрачивает, задрав вверх лицо пытается дотянуться ртом до члена. Ртом не получается, только кончик языка достает. Уже все ясно, чего она хочет (и я не против), поэтому я сперва немного отодвигаюсь от нее, снимаю и бросаю на диван шорты с трусами и футболку с майкой, снова придвигаюсь к ней, но уже не стоя на столе на коленях, а сажусь на кромку стола, свешивая ноги по обе стороны ее лица. Причем делаю по ходу несколько секунд перерыва, думая, может она захочет снять с себя хотя бы верх, но нет, она молча ждет, пока я не проделаю все эти технические манипуляции, и не подсяду к ней, уткнувшись членом в губы.
И Ира начала делать мне минет. Это был именно классический минет, а не трах в рот, ибо я был лишен возможности двигаться, только гладил ее по волосам и лицу, да пытался почувствовать ногами ее груди. Все было как надо, все применялось ею без спешки, с чувством, с толком, с расстановкой. Она то целовала и лизала головку, проводила языком по кругу вокруг головки, спускалась вниз до яиц, параллельно подрачивая член, то забирала в рот до конца, упираясь носом в мой лобок и разжимая горло, чтоб пропустить туда головку. То смотрела мне бесстыже в глаза, высунув язык и ударяя по нему членом, то скромно опускала очи, и терла головкой себе по лицу. Но наиболее частым и типичным элементом было ритмичное движение вверх-вниз по члену, с плотно сжимающими член губами, подальше убранными зубами и обильной смазкой слюной члена. В ней чувствовалось и умение делать минет, и любовь к оральным ласкам, и что она соскучилась по нему, и в то же время это не было изощренностью завзятых минетчиц, которые за деревьями отдельных элементов не видят лес мужского удовольствия, для коего, собственно, и проделывается все это. Она просто хорошо сосала, доставляя мне удовольствие, и получая самой.
С одной стороны, ситуация была бесспорно возбуждающей и экстравагантной. Беременная (!) замужняя (!) соседка (!), в отношении которой у меня не было никогда фривольности, а равно и наоборот, практически во время первой же встречи наедине (!) спровоцировала меня дать ей в рот. У меня мелькали в голове разные версии, почему ее так возбудила эта фотография с бильярдом? Я остановился на двух, подумав, что потом уточню истинную. Первая, что Оля в институте была известной минетчицей, прославившейся особенно тем, что отсасывала парням во время игры на бильярде. Соответственно, у нее было больше популярности среди мужского контингента, что и объясняло некую прохладность к ней ее более порядочных подруг. Вторая версия - суть та же самая, но что такой же минетчицей была и Ира тоже. И что ходили они на отсосы вместе, но где-то чей-то член не поделили, вот и пробежала между ними если и не черная кошка, а такой маленький черненький котеночек. И собственно, вспомнив молодые годы и осознав свой нынешний статус, Ира захотела вновь испробовать ощущение минета без последующего траха. Повторяю, что это всего лишь мои мысли, мелькавшие в голове во время ее классного минета.
С другой стороны, все это могло оказаться не столь безобидным и иметь неприятные последствия. Я знаю, что есть некая категория мужчин и женщин, которых подстегивает и возбуждает возможность быть застуканными. Но одно дело, когда тебя застукают совершенно незнакомые и безразличные тебе люди, например, в тамбуре поезда (было и такое как-то у меня), или даже милиция (ну заплатишь штраф, не больше того). И другое дело, когда нас могут застукать: а) моя жена (помните же, Ира позвонила и пришла в 11 часов, какое-то время мы беседовали, и только ближе к 11-30 все это завертелось), у которой перерыв начинался в 12-00, и формально, если по какой-то причине ей надо было срочно приехать домой, то на такси от ее конторы до дома 5 минут; б) ее муж, который вообще не работал нигде, а был бизнесменом средней руки, имел пару ларьков, не имел никакого рабочего графика, и мог быть дома или не дома в любое время суток. Если он дома, и его побеспокоит длительное отсутствие жены, он может и не позвонить по телефону, а сразу спуститься. Очередной мысленной каверзой, подливавшей масла в огонь, был тот факт, что я не мог припомнить, после того как Ира вошла, закрыл ли я дверь на защелку или просто прикрыл?; в) из литературы я знал, что беременным в последние дни (или даже месяцы) нельзя заниматься сексом, даже оральным, потому что оргазм может спровоцировать роды или какие-то осложнения. Соответственно, я не хотел, чтоб ее отвезли в роддом из нашей квартиры, да еще и с явными следами минета. Тем более относясь к Ире уже более чем положительно, не хотел даже в минимальной степени быть причастен к проблемам со здоровьем ее или будущего ребенка. Все это тоже проносилось у меня в мозгу, соответственно не усиливая, а тормозя возбуждение, и отдаляя эякуляцию.
Но слава богу, все закончилось более чем благополучно, хотя и тютелька в тютельку. Позади дивана у нас висел ковер, а на нем настенные часы, так что я иногда на них поглядывал, когда Ира не смотрела мне бесстыже в глаза, а упорно трудилась, не поднимая взора. Где-то без 15 минут 12 на меня стали накатывать волны оргазма, я стал не просто гладить ее волосы, а максимально бережно взяв за них (и за уши иногда тоже), стал натягивать ее ртом на мой член, задавая подходящий мне темп. Она убрала свои руки с моего члена, и стала гладить сбоку мои ноги, иногда царапая бока и спину. И вот он - миг истины! Глухо зарычав, я начал спускать ей в рот, продолжая двигать ее головой. Через несколько выплесков я отпустил ее голову, она сама продолжала высасывать сперму с уменьшением и ослаблением трения. И теперь, другой миг истины. Последняя капля спермы высосана и проглочена. На второй заход, естественно, нет ни времени, ни желания. Как мы с ней встретимся взглядами теперь, после перехода в новый статус любовников?
Внимательный, испытующий взгляд с легкой улыбкой. Я склоняюсь к ней так близко, как позволяет поза "сидя на столе", целую ее в волосы и шепчу "спасибо". Она отвечает мне такой же улыбкой и тихо в ответ "и тебе спасибо". Затем откидывается на диван, позволяя мне высвободить ноги и приступить к одеванию и ликвидации следов. Время без 10 минут 12, она все понимает по моему взгляду на часы. Собирает фотографии, укладывает в конверт, еще раз иронично смотрит на меня, качает головой, снова морщится от толчка ребенка в живот и идет к двери. Я, уже одетый, перед тем, как отрыть ей дверь (защелка все-таки была накинута), целую ее в шею, она на секунду прижимается ко мне телом, но не оборачивается ответить на поцелуй. "Все, пошла я рожать"- весело говорит она и начинает подниматься по лестнице. "Пока, удачи!" - нейтрально говорю я (мало ли кто идет по лестнице и слышит нас). Закрываю за ней дверь, захожу в комнату, и хотя не чувствую реально какого-то особого запаха, решаю, что лучше закурить ценой того, что жена меня поругает, чем затевать проветривание, которое только может возбудить ее подозрение. Звонит городской телефон, это Коля.
- Привет, Ира не у вас случайно?
- Была, уже идет. Фотки те забрала, что ты вчера забыл, память твоя дырявая, Колька.
- А ну да, ладно, зато хорошо посидели! Вот уже, пришла. Давай, пока!
С незажженной сигаретой во рту шарю в кармане пиджака, чтоб найти зажигалку, звонок в дверь, пришла на перерыв моя жена. «Ага, кто это дома собирался курить?»- шаловливо ворчит она, принимая мой поцелуй. «Нет, солнышко, я в подъезд выхожу, не переживай».
Вечером Иру Коля отвез в роддом, ночью она родила девочку, следующий день мы с Колей и парой друзей пили-гуляли-веселились, через несколько дней она выписалась, а наша с ней следующая интимная встреча состоялась, наверное, уже через полтора месяца, потому что крестили они девочку на 40-й день.
Миновали 40 дней со дня рождения Иркиной дочки, отметили и ее крестины, вполне понятно, что мне все это время очень интересовал вопрос, почему она так неожиданно пошла на минет, и что за этим кроется - минутный ли каприз беременной женщины или задел для регулярных отношений.
Повод сказать пару фраз наедине представился случайно, хотя и вполне обыденно. В какой-то день я подхожу к подъезду, с другой стороны Ира катит коляску с малышкой, возвращаются с прогулки. Естественно, привет-привет, как дела, как малышка, дает ли ночью спать, она в ответ вот скоро вы тоже узнаете, ну и я решаю взять быка за рога, и прямо спрашиваю:
- Ир, ну во-первых, еще раз тебе спасибо за тот раз, а то я тебя с тех пор не видел наедине! - она смущенно улыбается, но вижу, что добрые слова ей приятны в любом случае, даже если она сейчас на мои «во-вторых» ответит отказом.
- И во-вторых, когда малышка спит, ну или когда тебе удобно, спустишься к нам, поболтаем о том, о сем, неплохо же будет, верно? - как-то сумбурно я строю фразу, но надеюсь, что она поймет, к чему я веду.
Она несколько секунд стоит как бы в размышлении, в моих мыслях со сверхсветовой скоростью проносятся разные варианты ее ответа, начиная от «ты чего, с какой это стати, что за похабные намеки?» до «ну да, доченька моя спит крепко, помоги поднять мне коляску, я тоже по тебе соскучилась».
И тут запищала доченька. Ира моментально обо мне забыла, засуетилась, посмотрела вверх на балкон своей квартиры, оттуда уже свисали ее два сорванца, махнула им рукой, мол спускайтесь, помогите поднять коляску, сама достала девочку, взяла на руки, стала укачивать и улыбаться ей. Раздался стук мальчишеских ног, кубарем скатывающихся по лестнице, я предложил помочь ей поднять коляску, она в ответ, не надо, она легкая, мальчишки ее как пушинку несут, и как бы вспомнив мой вопрос, говорит:
- DD, ты же сейчас домой идешь? - я кивнул. - Поможешь мне в одном вопросе? - я снова киваю. - Я тебе позвоню.
Улыбнулась, кивнула мне, и пошла вслед за своими мальчишками, милая и прелестная женщина, вся такая небесно-возвышенная в ипостаси материнской любви.
Я поднялся к себе домой. Только успел снять обувь, помыть руки и открыть холодильник, посмотреть, что буду себе греть на обед, раздался звонок городского телефона. Это была она.
Не хочу загромождать рассказ излишними подробностями, вкратце суть ее просьбы была в следующем. В некоем казенном здании нашего города, которое за смутное время 90-х успело несколько раз перейти от одного юридического лица к другому, есть некий кабинет, в котором стоят три компьютера. На среднем из них есть некая информация, которую она хочет прочитать. Просто прочитать, она особо подчеркнула, ни удалять, ни изменять что-либо не требуется, причем никого из работников этого кабинета, и желательно всей конторы там быть не должно, иначе элементарно будет скандал, она с ними в очень неприязненных отношениях. Клубнички никакой там нет, а вопрос типа то ли улучшения жилищных условий, то ли вступления в наследство частным домохозяйством, в общем, тот самый «квартирный вопрос» по Булгакову. Ну, я так уклончиво говорю, что я постараюсь, ничего не обещаю и не гарантирую, но может смогу помочь. Задача для меня была и простая, и сложная. Простая потому, что этот самый кабинет я очень хорошо знал, какое-то время работал в этой конторе, и до того времени по старой дружбе заходил к ним, когда надо было что-то сделать по части компьютерной профилактики. А сложная потому, что я ушел оттуда не мирно-добровольно, а поцапавшись с руководством той конторы, следовательно, решать вопрос надо было не на уровне дирекции, а пользуясь добрым отношением простых сотрудников.
И тут Ира произносит фразу, которую я в момент ее произнесения и моего домысливания счел верхом бестактности и оборвал на полуслове.
- DD, сделай это пожалуйста, если получится, я тебе прямо там дам...- мне мерещится следующее слово "денег", я с негодованием прерываю ее.
- Ир, да ты что, какие деньги, за что это я должен с тебя их брать?
- Да нет, не денег, - хихикает она в трубку.
- А что? - глупо переспрашиваю я.
И она четко и раздельно повторяет фразу, ставя интонацией точку в конце предложения.
- Я... тебе... прямо там... дам!
«Ту-ту-ту» коротко запищали телефонные гудки, оставив меня в остолбенении с трубкой в руке.
И я развернул бурную деятельность. После обеда я туда позвонил, попросил посмотреть на первом (для шифровки) компьютере какую-то техническую информацию и с озабоченностью в голосе сказал «ай-ай-ай, неужели до вас тоже добрался этот вирус». Дал себя уговорить, что по старой дружбе назавтра к ним загляну и подумаю, чем можно помочь. Назавтра перед обедом я им позвонил и сказал, чтоб пока не ждали, потому что я борюсь с этим вирусом на своем родном месте работы, и у меня не жалких 3 компьютера, а 13, и смогу справиться только под вечер. Посоветовал им сделать резервное сохранение, на что одна из девчонок того кабинета, немного понимающая в этом деле, резонно заметила, а как? Ибо время, напоминаю, конец 90-х прошлого века, на компьютерах только 3.5 дюймовые дисководы, и на третьем не пишущий CD-ROM. Даже если они побегут в магазин и купят несколько коробок дискет, то без меня не смогут нормально заархивировать и сохранить, не говоря уже о последующем восстановлении. Тут они запаниковали, потому что я напустил им страха своей беспечностью. Мол говорю, дистрибутив программ же на CD имеется? Да, имеется. Ну и ладно, отформатируем и установим начисто. А данные? Наберете снова, вот говорю, мои девчонки уже добрались до прошлого месяца, около полуночи добьют вчерашний день. Нет, DD Батькович, нас это не устраивает, нам завтра отчет готовить для министерства, и мужья нас неверно поймут, если мы задержимся, и дети двойки получат, и родители престарелые останутся без еды, пожалуйста, что вам надо, мы и с директором поговорим, пусть он вам за работу заплатит. При упоминании директора я картинно становлюсь в позу, презрительно говорю, не надо директора, я и так сделаю, я не как некоторые, добрые дела не забываю, скажите, когда вы уходите домой, и кто мне занесет ключ на работу?
Естественно, после короткого совещания эта честь выпадает той, которая чуть-чуть умеет не только на клавиши нажимать, и не впадает в ступор, когда при отключенном NumLock не набирается пароль, она норовит выведать подробности страшного вируса, и даже предлагает себя в помощницы, на что я милостиво говорю, что если понадобишься, я тебе часов в 10 вечера позвоню, приедешь выполнять рутинную работу, когда я сделаю основную трудную и творческую, после чего она разумно замолкает. Я узнаю, когда там заступает на дежурство ночной сторож, как часто он обходит кабинеты, запирается ли внешняя дверь, в общем, ситуация вырисовывается такая, что если Ира приедет туда сразу после ухода основных работников, то сторож на нее внимания не обратит, потому что в здании несколько контор, кто-то до 5 работает, кто-то до 6, и сторож выходит на обход ближе к 7 вечера, когда уже никого не бывает, после чего запирает входную дверь и заваливается спать, бухать, смотреть телевизор, хуй дрочить, в общем, как я понял из рассказов этой девчонки, времяпрепровождение сторожа после 7 вечера бурно и неоднократно обсуждалось в коллективе всех контор этого казенного здания. Она с благодарностью вручает мне ключ, говорит, что у коллег имеются свои экземпляры, и я могу его вернуть в любое удобное время попозже.
Я звоню Ире домой. Туманно описываю затруднения, с которыми мне пришлось столкнуться, и как я, великий и могучий DD, смог их преодолеть. Чтоб у нее не возникло мыслей насчет неудобного времени и строгого следования моим инструкциям по входу в здание, говорю, что типа еще неточно, но может быть, функции этого отдела могут передать в министерство, и тогда данные с компьютерами - тю-тю, уплывут в недоступное место, и вот девчонки говорили, уже завтра они готовят отчет для принятия решения, в общем, Ира, я буду там где-то в четверть шестого, ты до половины шестого можешь в той округе в магазинчики зайти, прогуляться по улице, когда увидишь, что все те, с кем скандалила, ушли домой, заходи в здание. Уверенно иди, никого ни о чем не спрашивай, будто выходила на минутку на улицу, и возвращаешься к себе на работу, ночной сторож все равно алкоголик, соня и онанист, ему до 7 часов на всех наплевать, но в 7 часов он превращается в грозного монстра, изгоняющего бесов из вверенной ему территории.
Говорю все это сухим, официальным тоном, естественно с юмором, но абсолютно без интимных намеков, ибо кто знает, может Коля рядом, и мне вообще неизвестно, ведает ли он о той авантюре, которую затеяла его жена. Типа мое дело маленькое и добрососедское, вы меня попросили об услуге, я вам говорю, что эта услуга оказывается в такое время и на таких условиях.
Ира меня бурно благодарит, да, время ей подходит, да, ребенок в это время обычно спит, даже если не спит, с ней побудет бабушка одна или бабушка другая, да, она все запомнила, и точно сделает, как я сказал. Мне даже показалось, что в те доли секунды, когда мы уже попрощались, но телефонная трубка не легла еще на рычаги отбоя, она тихо завизжала от восторга, причем хотелось бы мне думать, что восторг этот хотя бы на 10% был связан с ожидаемым сексом, а не только и исключительно с ознакомлением с важным для нее документом.
В 5 с небольшим, нагруженный дисками, дискетами и прочими прибамбасами, я вхожу в здание, хмуро захожу в нужный кабинет (он еще не закрыт, женщины с замиранием сердца ждут, приду ли я), небрежно здороваюсь тоном человека, оказывающего услуги, которые не оценят все равно, включаю поочередно все три компьютера, сажусь за третий (на котором имеется CD-ROM) и, не обращая на них внимания, начинаю «работать». Старшая комнаты спрашивает робко, не нужны ли они мне, и после моего «нет», говорит, все, девочки, пошли домой, пусть DD Батькович работает спокойно. Когда они уходят, я сажусь за второй, запускаю их программу и пытаюсь сам найти то, ради чего Ира согласилась и даже сама предложила мне секс. Но в базе сотни, а может и тысячи, может и десятки тысяч записей, я не знаю девичьей фамилии Иры, а дело, как я понял из ее сбивчивых попыток объяснить, но не сильно приоткрывая суть, касалось ее отца, его второй жены, ее первого мужа и так далее, в стиле «Повар, вор, его жена и ее любовник».
Тем не менее, я увлекаюсь листанием записей, думая, вдруг промелькнет Колина фамилия, или по каким-то иным признакам я пойму, что речь идет о нужном документе. И даже вздрагиваю, когда приоткрывается дверь, и тихонько входит Ира, такая настороженная, взволнованная, ... и очень красивая!
Замерев на секунду в дверях, она осматривает кабинет, нет ли кого иного, кроме меня. Я подхожу к ней, обнимаю и чмокаю в губы, она спокойно к этому относится, но пока понятно, что ее мысли около второго компьютера. Я закрываю дверь на ключ с внутренней стороны и оставляю ключ в замке. Она садится за компьютер, тоже начинает листать, то быстро проходит по фамилиям, то на пару секунд останавливается, и снова дальше листает. Я чувствую, что она не хочет, чтоб я даже со спины считал с экрана суть этого документа, но стесняется попросить об этом. Все верно, финансовые моменты более интимны, чем сексуальные. Я не хочу ее стеснять, отхожу к окну, открываю форточку, закуриваю. Она кидает на меня быстрый взгляд, убеждаясь, что я стою к ней спиной (я вижу этот взгляд отражением в оконном стекле), и уже более спокойно продолжает свой просмотр. Что-то происходящее на улице отвлекает мое внимание от нее, типа мальчишки пинали камешек, причем один все время норовил ударить не носком, а пяткой, из-за чего они снова возвращались назад. Выбрасываю окурок в форточку, смотрю на часы, начало шестого.
Тут клацанье клавиш приобретает иной оттенок, чем был при ее равномерном просмотре. Оборачиваюсь, она уже не в программе, Пуск - Завершение работы – Теперь вы можете выключить компьютер.
- Все? Нашла что хотела? - спрашиваю я.
- Да, спасибо тебе огромное!
- Все нормально? Именно так, как ты предполагала?
- Не совсем, но могло быть гораздо хуже. А главное, я теперь знаю, что нам надо делать дальше.
Подмечаю это «нам», а не «мне», и понимаю, что это она имеет в виду себя с мужем, а не меня с нею, и что Коля как минимум в курсе того, что она предпринимает какие-то шаги по этому делу, следовательно, даже мое и ее нахождение в кабинете имеют свое оправдание и обоснование.
Ну и что дальше? Мавр сделал свое дело, мавр может уйти? Я, естественно, хочу ее, пока стоял у окна, представлял по-всякому, а тут что-то не знаю, как перейти к интиму. Обнять, поцеловать, потрогать за грудь? Нет, за грудь нельзя, она кормящая мать.
Ира, наверное, уловила мою нерешимость начать. Встала с кресла, подвинулась чуть левее, чтоб оказаться не перед клавиатурой с монитором, подобрала юбку, и, приоткрыв голую попу, оперлась об стол. Представили мое очередное обалдевание? Уж не знаю, из дому ли она вышла без трусиков, или зайдя в здание, сняла в туалете, но передо мной была задранная на пояс юбка, и под ней - ее ягодицы, и уже, как мне показалось, немного приоткрытые губки влагалища.
Интуитивно я понимал, что сегодня будет максимально быстрый секс, без минета, без поцелуев и ласк, и чтоб просто ощутить наибольший контакт с ней, я не просто достал член из ширинки, а предпочел потерять несколько секунд, быстро снял с себя брюки с трусами, но оставил рубашку и майку под ней, чтоб тереться об ее попу своей кожей, и лучше ощущать ее. Правой рукой подрачивая себя, левой я стал гладить ее попу, забираясь ниже, приоткрывая губки, и чувствуя, что она вполне возбуждена, смоченным в смазке пальцем потеребил клитор, дождался ее сдавленных «ох»-ов и рефлекторных подергиваний. Ну и вставил...
Трах был классным, не могу сказать ничего худого. Для того места и времени, для тех обстоятельств, все было отлично! Она в меру подмахивала, иногда замирала, ловя свой квант кайфа, как я понимал, и потом снова начинала тихонько охать и подмахивать. Фоном нам был шум первого и третьего компьютеров, и проезжающие по улице машины. Иногда я хлопал ее по ягодицам, не сильно конечно, а так, как типовой элемент секса в такой позе. Иногда старался ухватить их в ладони, и типа не двигать членом, а ее натягивать на меня, но так чего-то не очень получалось. Длилось, на мой взгляд, и не быстро, и не долго, сойдемся на общепризнанных «Одиннадцати минутах». Когда меня уже стало забирать перед оргазмом, и я стал судорожно вбивать в нее и вытаскивать член, успел спросить шепотом «куда?», она так же в ответ «в меня». Она засжимала тоже сколько могла член своим влагалищем, стала чуть громче стонать, уж не знаю, тоже кончала или меня подбадривала, но в общем оргазм тоже был классный.
Постоял я еще некоторое время с членом внутри нее, делая уже затихающие фрикции, довыбрасывая последние капельки спермы. Потом достал, провел головкой с белой последней каплей по ложбинке между ягодицами, еще раз проник пальцами в нее, набрал уж не знаю ее ли влаги или моего семени, и потер клитор, и тут она задергалась уже капитальней, даже вроде зубами себя за руку ухватила, чтоб не закричать в голос. Тут уж сомнений не было, кончила!
Я сделал шаг направо, и обессиленный, рухнул на кресло перед втором компом, даже не думая, что я в спешке бросил туда брюки с трусами, и теперь сижу на них, и брюки помнутся. Закрыл глаза, хотелось уснуть. Ира чем-то там зашуршала, я понимал, что она достает из сумочки прокладку, лепит на трусики, надевает их, но не хотел смущать ее пристальным наблюдением.
- Эй, ты живой? - услышал насмешливый голос. Она провела пальцем по моему носу, наклонилась и быстро поцеловала в губы. Тут я понял, чем, помимо всего прочего, отличался этот секс. Еще и тем, что не было начальных поцелуев в губы. Я ее засосал, она в меру отвечала, я гладил ее волосы, щеки, шею, она теребила меня за волосы на теле, сжимала мои соски между пальцами.
Но все хорошее, увы, когда-то заканчивается. Внутренний будильник отсчитывал время, когда раздадутся шаги грозного командора - ночного сторожа. Теперь Ира деликатно отошла к окну, достала из сумочки косметичку, стала наводить макияж, пока я одевался, выключал компьютеры, собирал свои аксессуары.
- Всё, по домам? - спросил я, открывая дверь и выпуская ее в коридор.
- Ну да, я только зайду тут в магазинчик, подругу там проведаю. Ты иди, меня не жди.
- Ира, - я опять замялся, не сумев быстро найти нужные слова. - Но мы с тобой еще как, увидимся?
Еще б не увиделись, живя в одном подъезде, и по несколько раз в день то она к нам, то моя жена к ним.
Она засмеялась таким нежным и приятным смехом.
- Да, мой хороший DD! Увидимся! - последний быстрый чмок перед тем, как я распахнул перед ней уже дверь на улицу, цоканье ее каблучков, я вышел вслед за ней, и пресловутый ночной сторож, начинающий обход, увидел только медленно закрывающуюся дверь на гидравлических пружинах, выкрашенную в синий цвет, местами облупленную, с потертой деревянной ручкой наискосок, в старинном здании когда-то купеческого собрания, а ныне типичного казенного дома офисного планктона.
Орал и вагинал с Ирой начинались и развертывались в довольно экстремальных условиях. По логике жанра, следовало бы придумать нечто такое, что третья наша встреча открыла нам третий вид секса, и тоже в экстремальных условиях. Но правда превыше; мы с Ирой прозанимались вагинальным и оральным еще несколько месяцев, прежде чем настал черед анального, и так и остался основным, да, пожалуй, и единственным на всем протяжении наших остальных встреч.
Доанальный период мы встречались у меня дома. Я ей звонил, или иногда она, когда была более-менее уверена, что я один. Бывало это чаще всего в послеобеденное время - звонок в дверь, открываю, она входит, дверь закрывается, первый поцелуй, первое объятие, трогание ее за попу, она меня за член (еще скрытый под одеждой) - так добирались до уже заранее разложенного и постеленного дивана. Минет для начала, трах в нескольких позах (не ждите Камасутру, это всего лишь миссионерская, наездница и раком), и минет для завершения акта. Ира обычно испытывала несколько мини-оргазмов во время секса, когда просто замирала и давала мне понять, что какое-то время не надо двигаться, и потом сама возобновляла движения, и один более бурный в самом конце, от ласк клитора.
Времени всегда было мало - то мне надо было куда-то спешить по работе, то она волновалась за свою малую или пацанов, не пообедавших или не сделавших уроки, то есть до долгих душевных разговоров не доходило. Мы были любовниками, нам было приятно друг с другом, на наши чувства к своим законным половинкам это никак не влияло, ну и слава богу!
Момент истины наступил в ту безумную ночь, которая последовала за безумным вечером "___" ___ 19__ года, когда меня выдернул с работы звонок жены: "DD, я кажется рожаю, приезжай поскорей". Я стал метаться, машины у меня тогда не было, позвонил одному другу, он приехал на своей машине, узнав, что это первые роды, как бывалый папаша (у него уже было двое на тот момент) сказал, что не надо спешить, только маяться будем под окнами роддома, я свои дела по работе завершил, поехали забрали ее, отвезли в роддом. Скоро там и теща нарисовалась с сестрой жены, нашли знакомых врачей, подтвердили, что так скоро первые роды не случаются, ожидать надо ночью или наутро, в общем, мы с другом поехали ко мне домой, накупили еды и питья, стали потихоньку пить, болтать, ожидать вестей с фронта, когда родится моя дочка (до того УЗИ делали, ожидалась девочка). Мобильных тогда не было, мы думали, что если до ночи нам не позвонят из роддома, самим туда поехать, когда уже ментов на дорогах будет поменьше. Как вдруг раздается звонок в дверь, на пороге возникает уже неизвестно где и хорошо поддатый брат моей жены, лыбится во все лицо и кричит на весь подъезд:
- DD, поздравляю тебя с рождением СЫНА!!!
- Сына???
- Да!
- Сына!!!
И начался пир горой! Подтянулись и теща со своей дочкой, им показали младенца, они клятвенно заверяли, что это моя копия. Сказали, что все нормально, сейчас никуда ехать не надо, они спят, а завтра они так и так знают, что надо приготовить и отвезти на завтрак, обед и ужин, то есть, DD, пей, кайфуй, веселись, отмечай нежданную радость!
В числе прочих я позвал и Колю с Ирой, причем еще прикололся, когда звонил. Взяла трубку она, услышав мой голос, тоном как бы дала понять, что не вовремя я звоню, муж дома, так я именно мужа и попросил к телефону.
Пригласил с женой спуститься к нам и кое-что отметить. В общем-то, все гости знали, что у нас вот-вот ожидается пополнение, единственное, что пол младенца оказался неожиданностью. Коля тоже выпить не дурак, кучу бутылок принес разной крепости, Ира салаты и еду прихватила из дома, в общем, посидели капитально.
Как молоды мы были... Как я был счастлив тогда...
Часа в 3 ночи теща начала потихоньку всех разгонять. Радость радостью, но назавтра рабочий день, им еще с утра передачу готовить в роддом, Коля и брат жены тоже здорово напились, друга, на чьей машине повезли мою жену в роддом, еще до того его жена уговорила уехать, так что, когда под бдительным взором тещи свояченица начала вести вниз шурина по лестнице, и симметрично Ира стала вести вверх Колю, Ира обернулась, и одними губами, даже не шепотом, сказала:
- Я сейчас спущусь!
Напрашивается литературный штамп «я вмиг протрезвел»… Однако я и не был слишком пьян, поэтому понял, что праздник продолжается. Так как со стола все уже было убрано, и даже помыто, то несколько секунд заняло отодвинуть стол подальше от дивана, чтоб раскрыть последний, постелить белье еще несколько минут, затем я отодвинул защелку на входной двери, намереваясь зайти в ванную, и чтоб пришедшая Ира могла самостоятельно войти. Но не успел. Тихонько открылась дверь и вошла моя Иришка с весьма лукавым выражением на лице.
- Не ожидал, DD? Получай, фашист, гранату! – снимает туфли, сбрасывает мне халатик на руки, оставаясь в лифчике и трусиках, и делает финт – вместо того, что поспешить ко мне в объятия, следует в ванную.
Опущу гигиенические процедуры, я тоже после нее быстренько принял душ, и когда уже мы оказываемся уже голыми в постели, целуемся и трогаем друг друга, она принимает одну из наших типичных поз «раком», я уже стою наготове сзади нее, она просовывает руку себе между ног, средним и большим пальцем немного раздвигает свои ягодицы и указательным показывает на анус:
- В честь маленького … (называет имя моего новорожденного сына) DD получает подарок! Сюда, please!
Вот это да!!! И где я сию секунду найду гель для анального секса (такового вообще нет дома) или вазелин (теоретически есть, но его надо поискать)? Как будто прочитав мои мысли, она говорит:
- Смочи хорошенько и потихоньку, пожалуйста!
Не скажу, что легко, но и не скажу, что очень трудно, головка моего члена залезает ей в зад! О, этот сладкий миг, когда кольцо сфинктера преодолено, и головка уже у нее в попе, остальное пока наружу, но тоже скоро войдет.
Теперь не торопиться, погладить ее ягодицы, спину, бока, и мелкими движениями внутрь, глубже и глубже. И вот уже пошел размашистый трах, член норовит даже выскочить из ануса, но я начеку, и ее левая рука тоже держа мое бедро, задает темп, тогда как правая (мне не видно, но предполагаю), трет себе клитор. Не могу сказать, длилось это долго или коротко, плюс возбуждение от необычности, минус выпитый алкоголь, в среднем видимо столько же, сколько и обычный вагинальный акт. В какой-то момент Ира кончает, я понимаю это по ее типичному всхлипу, конечно, это не от анала, а она довела себя пальчиком правой руки, левая в этот момент прижимает мое бедро к себе, мол, подожди чуток, не двигайся. Потом левая ослабевает, а правая, выполнив свои функции по доведению хозяйки до оргазма, продвигается чуть дальше, и начинает ласкать мои яйца. Мозг и тело получают дополнительный возбуждающий толчок, и сделав еще несколько глубоких фрикций, крепко сжав ее ягодицы, я тоже кончаю. Какой кайф!!!
Я ложусь на нее, она потихоньку ложится на живот, я на ней, чувствую, как медленно ослабевает довольный член, она его легонько пожимает на прощание, выпуская из попочки. Я целую ее волосы и шею, глажу руками тело, шепчу ей «Спасибо, Ирочка, как мне было приятно, какая ты хорошая!»
Затем мы лежим на боку лицом друг к другу, болтаем, все больше о сегодняшнем дне, о новорожденном малыше, о каких-то бытовых вещах. Затем касания руками и губами становятся чаще, чувствую ее увлажнение, и как крепнут соски, так же, как и мой член. Я трогаю пальцем и ее анус, спрашиваю:
- Опять туда?
- Туда и только туда!
Она переворачивает меня на спину, онанирует член, пытается насадиться на него попой лицом ко мне, не получается, потом спиной ко мне, тоже не то, в общем, принимаем ту же позу «раком», только теперь я стою не на коленях позади нее, а стою на полу, она сдвигается к краю дивана, и в такой позе проводим второй анальный акт.
Теперь мне уже видно в отблеске падающего в окно света от уличного фонаря, как ее правая рука работает между ног. Иногда мы останавливаем фрикции, и, не вынимая члена из нее, она поворачивает голову назад, я нагибаюсь к ней, и мы целуемся взасос. Мне очень приятно, хочется вечно так стоять, целоваться с ней, трахать в зад. Но всему хорошему приходит конец, кончается и второй раз, причем теперь я не могу удержать свое рычание, слышу краем уха, как она посмеивается от довольствия собой, что смогла так раскочегарить мужчину (до того у нас не было, чтоб во время одной встречи я кончал более одного раза, а так это довольно типично для меня, первое кончание я могу проявить с минимумом эмоций, второе и последующие – вплоть до крика). Теперь чуть запоздала она, потому что ласкала не только себе клитор, но и мне яйца, но это не страшно, я не спешу доставать член из ее попы, она быстро доводит и себя, и прямо вжимается в меня, дрожа всем телом и мотая головой из стороны в сторону.
Начало пятого. Я обессиленный лежу, даже не очень четко понимая, сплю или бодрствую. С блуждающей улыбкой слежу за ее быстрыми сборами. Пошла в ванную, пришла, брызнула на меня водичкой, чмокнула в губы, я потрогал ее между ног, надела трусики, ущипнула меня за сосок, получила в ответ то же самое, надела лифчик, спросила, как захлопывается дверь (чтоб я не вставал закрывать за ней), еще раз поздравила меня, получила в ответ мои благодарности как за поздравления, так и за эту незабываемую ночь.
- Пока, DD!
- Пока, моя хорошая Ирочка!
Гаснет свет в коридоре, слышен щелчок закрывающейся двери, и затихающие шаги вверх по лестнице. Я счастлив, я люблю своего сына, я люблю жену, я люблю Иру!
Ира была моей любовницей почти 4 года, до того времени, пока она была нашей соседкой. Потом умер ее отец, оставил ей половину дома, а другую половину своей второй жене. Была недолгая судебная тяжба, в результате Коля и Ира продали свою квартиру, и выкупили вторую половину дома. Коля расширил бизнес, стал держать наемных работников, Ира всем руководила на месте.
За эти 4 года мы практически всегда занимались только анальным сексом, ну может иногда минет для затравки. Не надо думать, что это было каждый день. Иногда получалось пару раз в неделю, иногда и не каждый месяц. Мы были довольны друг другом, нашими отношениями, это никак не влияло на семейную жизнь, вносило нужное разнообразие, давало некую остроту жизни.
Мы всегда были осторожны и никогда не давали ни малейшего повода к тому, чтоб кто-то узнал про наши отношения. Относились с полным спокойствием, юмором и пониманием к иным партнерам (партнершам) друг друга. Рассказала она мне и про свою подругу, просмотр чьих фотографий неожиданно привел к первому минету.
Как оказалось, в одной точке времени и пространства совпал ряд факторов. И я ей нравился, она хотела близости со мной, но не решалась сделать первый шаг, и понимала, что я тоже не сделаю этого шага. Фотографии ей напомнили о ее студенческих временах, и сексуальных пристрастиях. Подруга была минетчицей, а Ира анальщицей, притом, что обе были целочками в вагинальном сексе. Иру сделал женщиной Коля, как полагалось, во время первой брачной ночи. И, по ее словам, даже не подозревал, что у его жены имелось до брака несколько десятков анальных партнеров, и парочка оральных.
У Оли с точностью до наоборот, нескольким десяткам она отсосала, и двум-трем дала в зад, поддавшись уговорам Иры, что это тоже классно. Бильярд напомнил ей полузабавную-полуконфузную ситуацию в комнате отдыха в общаге, где стоял бильярдный стол. Так как анал требует более комфортных условий, то когда к ним одновременное приходили парни, то тот, кто приходил к Ире, оставался у нее в комнате, а тот, кто к Оле, либо вел к себе в комнату, либо как-то изыскивал место. Одним из таких мест была бильярдная.
И вот, со слов Иры, лежит она себе в комнате, только что оттраханная в зад, хорошо, что парень уже ушел, в таком благостном настроении, еще даже в душ не сходила, только одеялом накрылась. Как вдруг врывается растрепанная и взволнованная Оля, кроет матом комендантшу, которой вздумалось сделать поздним вечером обход. Каким-то чудом ей удалось услышать открывание двери и оторваться от парня, который уже держал ее за уши и наяривал в рот. Хорошо, что хоть она не была с оголенной грудью, спасло еще то, что парень был не общагский, и комендантша накинулась на него, чего он делает тут, мол график работы комнаты отдыха с такого-то часа по такой-то, и не для всех, а только для прописанных в общежитии, и вот она сейчас вызовет наряд милиции, и проверит, не пропало ли чего, и ошарашенный парень стоит и не понимает, как это он моментально попал с бала на корабль, и Оля ухитряется выскользнуть. Все это Оля рассказывает, мечась по комнате, закрывает дверь, как будто это могло спасти от гнева коменданшти, говорит «Ир, извини, я не могу», бросается к себе на кровать, задирает подол, спускает трусики и надрачивает себе клитор. Изумленная Ира только хлопает глазами и смотрит, как подруга доводит себя. В конце концов, оргий они не устраивали, и на тот момент это было может, первое ее наблюдение чужой мастурбации.
Читатель ждет уж рифмы «розы»…
То есть типа, что она стала дрочить и себе, и потом они познали прелести лесби-секса. Нет, не было ничего подобного, во всяком случае, мне Ира об этом не рассказала. Просто у нее именно тогда в первый раз реально произошло понимание того, что сосать можно не только для удовольствия парня, а и для своего тоже. Вот это все в совокупности, плюс осознание того, что она беременна и никаким иным сексом заниматься не в состоянии, и подвигло ее спровоцировать меня на минет.
Очень прошу уважаемых читателей не обзывать ее шлюхой, шалавой, проституткой и т.д.
Во-первых, не факт, что это так и было, может, это всего лишь ее буйная фантазия, и стремление оправдать и обосновать. Я же не детектор лжи, и могу только приводить ее слова. Во-вторых, после выхода замуж, причем по взаимной любви, Ира много лет не имела ни с кем интима, кроме мужа. Я, наверное, если считать Колю первым, был третьим, и еще года два спустя она рассказала мне эпизод, как была на отдыхе в горах, и там поддалась очарованию молодого инструктора, причем ей польстило, что он не купился на чары совсем молодых девчонок, а стал крутить именно с ней, в общем-то уже взрослой теткой, имеющей 3 детей. Ну и может, чтоб польстить мне, а может и на самом деле было так, она заверяла, что этот инструктор только смазливый, а так в сексе не годится в подметки ни мне, ни ее любимому Коле.
Когда я начинал писать этот рассказ, хотелось завершить его фразой «... с тех пор мы много времени не видели друг друга». И действительно, я видел ее последний раз на новогодних праздниках, на каком-то застолье у общих знакомых, то есть почти полгода назад. А сегодня, спеша, чтоб успеть домой на просмотр матча чемпионата мира по футболу, увидел, как она с красавицей-дочкой выходят из магазина. Мы встретились с ней глазами и улыбнулись друг другу...
март-июнь 2010 г.
Всем, наверное, знакома такая категория девушек. Умные и красивые, вежливые и тактичные, образованные и культурные, в меру скромные и в меру раскрепощенные, но – одинокие. Что-то не ладится у них в личной жизни. То ли не очень уверенных парней они отпугивают своей почти идеальностью, а уверенные оставляют у них впечатление наглецов и соответственно отторгаются, то ли была в юности романтичная история, не завершившаяся ничем, и заставившая их убедить себя в своей однолюбчивости. Не знаю, не буду далее пускаться в рассуждения.
Фактом является то, что была у меня такая знакомая - подруга и одноклассница жены, оставляющая очень приятное впечатление как своей наружностью, так и при даже небольшом общении своей интересностью как собеседница. В чем не повезло девушке – родители наградили ее вычурным, аляповатым, нарочито-импортным именем (кто знает, может в эпоху застоя так выразили свой протест против советского строя). Оно выглядело как Марионелла по сравнению с привычными и родными уху Мариной и Марией. Естественно, я нигде в рассказе это имя не упомяну, иначе это стопроцентное палево, а согласно моему принципу, буду звать ее Аллой, благо ее настоящее имя тоже начинается на букву «А». Ну и конечно, не воображайте ее прямо богиней и эталоном, были у нее и свои минусы. В каких-то взглядах она была излишне самоуверенной и считала свою позицию, говоря языком компьютерных приколов, не багом, а фишкой. Ну, для примера, широко афишировала свою любовь именно к голливудскому кино и антипатию к советской классике.
До рождения сына мы с женой довольно часто виделись с ней, не говоря уже об их продолжительных телефонных разговорах. То она к нам в гости заскочит, то мы к ней, то какое-то мероприятие в узком кругу, до десяти человек, отметим где-то, в общем, нормальные отношения. Пару намеков я ей кинул, когда посчитал это удобным, где-то она съязвила, где-то промолчала, было в общем-то понятно, что мне с ней ничего не светит, да и жена мне как-то сказала по секрету, но не делая из этого большой тайны, что Алла девственница и ждет своего единственного и неповторимого. Но моя мужская сущность все равно время от времени пыталась понять, на каких условиях будет возможно ее соблазнение, впрочем, не особо огорчаясь от того, что перебор ключей к данному замку не подходил.
Когда прошла первая суета после рождения ребенка и наша жизнь снова вошла в колею уже пары с ребенком, тоже находилось время, чтоб посидеть, поболтать с друзьями и подругами, в меру выпить и не в меру поспорить о самом разном, от политики и экономики до футбола и искусства. Не буду уточнять по какой причине, но случилось так, что в некую пятницу к нам пришли гости, мы накрыли стол, все прошло на высоком уровне, гости все потом разошлись по домам, а Алла осталась ночевать. Это была далеко не первая ее ночевка у нас дома, я как обычно отпустил свои шуточки насчет группового секса и перепутывания постелей, получил в ответ такие же шуточные угрозы жены и нарочито равнодушные отклики Аллы, и даже не думая о том, что может что-то случиться, благополучно провалился в сон, тем более и выпито было немало.
И уже не понимаю, это творится во сне или наяву, слышу телефонные звонки, разговоры жены, плач ребенка, увещевание поспать, укачивание и напевание колыбельной. Спрашиваю спросонок, что случилось, получаю ответ, но тут же забываю, потому что он не связан со здоровьем ребенка, а что-то там моя теща хочет от жены, тут же постоянно лейтмотивом звучит «завтра суббота», «завтра суббота», потом после полуночи «сегодня суббота», «сегодня суббота».
Кто там про тещу нехорошие анекдоты рассказывает? Она у меня золотая женщина! В общем, мытьем и катаньем она добивается того, что рано утром, в 7 часов, моя жена встает, тихонько умывается и одевается, убеждается в крепости сна нашего малыша, толкает меня, вкратце объясняет, что маме очень нужно ее присутствие в родительском доме буквально на полчаса, она собирает пакет для служащего в армии ее сына – брата моей жены, и чего-то очень важное и жизненно необходимое не может найти, несмотря на многократные объяснения по телефону, а сослуживец уже сегодня уезжает. В общем, DD, не суетись, не шуми, не разбуди ребенка, он до 9 должен поспать как обычно, если что (следуют инструкции, как занять ребенка), а она до этого обязательно вернется, телевизор не включать, курить выходить на балкон, если Алла проснется, поставить чайник и организовать легкий завтрак, в ванной висят чистые полотенца, она скоро вернется, (следуют рассуждения, что бы следовало сделать мне для дома в выходные), в общем – представили? Я сонный, в одних трусах стою в коридоре, слушаю весь этот поток сознания, в мыслях пока что ругань на тещу, что из-за ерунды не дала нам поспать в субботу (а гарантированно до 9 ч. это было возможно), желание поскорей закрыть за женой дверь и постараться уснуть. Прощальный поцелуй у дверей, и жена со смешком говорит, как бы припоминая мне мои вчерашние шуточки: «И к Алле, смотри, не приставай!». Я легким шлепком пониже спины придаю ей небольшое ускорение, закрываю дверь, широко зеваю и плетусь обратно.
Диспозиция. В нашей квартире 2 комнаты, большая и маленькая. В маленькой - наша супружеская постель, вернее раздвигаемый маленький диванчик, рядом с которым кроватка с ребенком. В большой – большой диван, соответственно, тоже раздвигаемый, когда у нас кто-то ночует. Чтоб попасть из коридора в маленькую комнату, надо пройти через большую. Когда я проходил в направлении от маленькой через большую в коридор, Алла мирно спала. И вот, открываю дверь в большую, которую до того жена предусмотрительно закрыла, чтоб наш разговор не мешал подруге спать, не имею еще никаких мыслей по поводу того, что мы с молодой девушкой почти одни в квартире, основная мысль о том, поскорей в кровать и спать, спать, спать, - и вижу лежащую на спине Аллу с широко открытыми глазами, соответственно и она меня видит, в одних трусах, с типичным утренним стояком. Несколько секунд немая сцена, затем я начинаю разговор, ибо же невежливо притвориться, якобы я не заметил, что она проснулась:
- Доброе утро, Алла! Как спала?
- Привет! А что случилось-то, почему она так резко ушла?
Начинаю путано и сбивчиво объяснять ей то, что успела мне рассказать жена, и потихоньку, чтоб не кричать с другого конца комнаты, подхожу к дивану. Мысли мои уже начинают крутиться вокруг интима, логично предполагаю, что она меня видит почти голого, видит эрекцию, и даже будучи девственной, нимало не сомневаюсь в том, что в теории секса она подкована, и своим разговором и несмущением дает знак о продолжении. Оказываюсь почти у изголовья, она укрыта одеялом до подбородка, я даже не вижу, в чем она – в пижаме, в ночной рубашке или в трусиках-лифчике. Но думы на эту тему продолжаются, и член реагирует более чем адекватно, напрягаясь и оттопыривая трусы еще больше. А трусы у меня фасона «типа семейные», но спереди ширинка без пуговиц. Естественно, в какой-то миг, преодолев сопротивление ткани, головка члена медленно выползает наружу. Вижу, что она это заметила, подавила улыбку и продолжает свои рассуждения на тему о моей теще, ее сыне, как она его балует, несмотря на его нахождение в армии и о том, что юноше пора превращаться в мужчину, и армия для этого лучшее место. Как я уже говорил, болтать она была мастерица, и имела свои непререкаемые суждения практически на любую тему, от высокой моды до дедовщины. Член уже более чем наполовину вылез из ширинки, в воздухе носятся флюиды секса, и тут меня озадачивает внутренний вопрос – «а как???». Вечером, как я уже говорил, я выпил, после проводов жены не умывался и зубы не чистил, во рту типичный вкус «как кошки нагадили», следовательно, нельзя ее целовать в губы, и своим запахом вызывать омерзение. Утром в туалет я еще не ходил, но малую нужду справил перед сном, а душ пока не принимал, следовательно, член пахнет потом и мочой, и давать в рот тоже не комильфо. Если сейчас отвлечься на гигиенические процедуры, будет потеряно время и темп, и тогда про интим можно будет забыть. Что у нас остается в запасе? Верно, анальный секс, тем более она девственна и мало ли, может именно согласится на анал с большей вероятностью, если обязательно хочет сберечь целку для единственного и неповторимого.
Жребий брошен, надо переходить Рубикон! Бормочу себе под нос «холодно что-то, согреться надо», внаглую откидываю одеяло, ложусь рядом, и снова укрываю уже нас обоих. Приятный сюрприз в том, что она не в ночнушке, не в пижаме и не в лифчике, а только в трусиках, грудь выглядит очень приятно и соблазнительно, размер чуть меньше третьего, немного бледные околососковые кружки и то ли природно, то ли от похожих околосексуальных мыслей торчащие горошинки сосочков. Очередная пара секунд последней сцены «Ревизора», видимо у нее в уме прокручиваются возможные варианты ее поведения, от резкого отпора до раскрытия объятий навстречу, и она выбирает «золотую середину», то есть не делает ничего, а продолжает с середины прерванную фразу о том, что вот в царской армии были и прапорщики и поручики, а в советской и российской прапорщики есть, но поручиков нет, и интересно, а какому званию они соответствуют? Машинально я отвечаю, что лейтенанту, ссылаюсь на Швейка, где Лукаша именуют и поручиком, и лейтенантом, особенно в немецких цитатах. И возникает забавная ситуация. Если в комнате было бы записывающее устройство, оно ничего особого не записало бы, ну ведут себе обычный треп молодые мужчина и женщина, каждый стремится показать свои начитанность и круг интересов, в то же время с уважением выслушивают мнение собеседника и ответы на прозвучавшие и подразумеваемые вопросы. А если бы в комнате была бы видеокамера, да еще умеющая снимать в инфракрасном диапазоне, то есть проникать лучами под одеяло, то она бы зафиксировала, как я лег боком к ней (она пока лежала на спине, закинув руки за голову), одной рукой максимально извлек член из ширинки, включая и яйца, и стал головкой члена водить по ее бедру. Другой рукой я глажу ее грудь, поддеваю пальцем соски, чувствую, что организм откликается. Хочется целовать ее тело, сосать соски, но рот мне нужен для ведения светской беседы!
Какое-то время нейтральная беседа сопровождается моими активными ласками. Я глажу ей грудь и живот, другая рука, которая в района бедер водила членом по ее ногам, гладит ей промежность поверх трусиков, пытается проникнуть под них, тут первый маленький облом, она сжимает ножки, как бы делая знак, что туда (пока или вообще) нельзя. В то же время никаких препятствий моей правой руке, которая занимается ее верхней частью, не чинится, равно как и благосклонное отношение к левой, когда я оставляю в покое ее трусики и просто глажу ноги то пальцами, то членом. Я понимаю, что она не будет сама предпринимать никаких активных действий, но под влиянием минуты ли, давно замышленного и уловленного наконец стечения обстоятельств ли, я получил карт-бланш. Пусть она себе болтает, пусть я покажусь невежливым собеседником, но я хочу сосать ее соски. Одеяло слегка отбрасывается в сторону, чтоб обнажить ее до живота включительно, но пока трусики пусть остаются не на виду, вдруг это ее смутит. Как это приятно, целовать грудь, трогать тело и сосать соски молодой девушки. Какое незабываемое ощущение, как под языком и без того твердые соски становятся еще тверже! Инстинкт иногда толкает голову наверх, к ее губам, но разум тверд – пока нельзя! А она – ну представьте себе то ли ее выдержку, то ли силу воли, то ли упертость в замышленном – ни единым словом не дает понять мнимому микрофону, что в комнате ведется что-либо, помимо беседы. С чешской юмористической литературы (был упомянут еще и Чапек) ее мысль совершила плавный поворот к каким-то чешским актерам, сперва игравшим у себя, потом в Америке, что было весьма мне на руку, так как я мог только кивать и поддакивать, не вставляя никаких реплик, чего бы не было, если б она вдруг стала бы рассуждать о политике СЭВ, пражской весне или противостоянии хоккейных сборных СССР и ЧССР. Второй маленький облом стал мне в то же время и знаком, что она все чувствует, и поощряет. В пылу поцелуев груди и сосаний сосков я немного укусил ее, даже не укусил, а прикусил чуток. Вздрогнув, она положила свою руку мне на затылок, и немного ухватив за волосы, дернула назад, мол, будь осторожней. Но обратно под голову ее рука не ушла, а стала гладить меня по волосам. Паузы в ее речи стали чуть продолжительней, их можно было интерпретировать, как она пытается вспомнить очередной фильм, режиссера или актера. А можно было уже в полном согласии с зовом тела – она наслаждалась ласками!
Третий знак – в какой-то миг она прижала мою голову к своей груди, не обратив уже внимания на то, что другая рука, больше не пытаясь проникнуть в трусики, гладит их поверх. Армии вторжения перейти границу сопредельного государства! Одеяло улетело в одну сторону, изрядно мешающие члену мои собственные трусы – в другую, Алла была деликатно, но твердо перевернута вначале на бок, спиной ко мне, в такой позе с нее были стянуты и отброшены в третью сторону ее беленькие трусики, приятно контрастировавшие с ее смуглым загорелым телом, и затем она была поставлена в классическую коленно-локтевую позицию. Красивое тело молодой девушки, которая вот-вот станет женщиной – не шедевр ли творения? А ее поза с оттопыренной попочкой и манящим разрезом пониже приводили на ум незабвенного Вильяма нашего Шекспира:
Анал иль не анал?
Вот в чем вопрос!
Признаюсь, был у меня такой соблазн – пойти обычным путем, благо успешно смог избежать Сциллы поцелуев и Харибды минета. Но первое слово, пусть даже сказанное самому себе, дороже второго! Мы пойдем другим путем! Тем более руки мне подсказывают, что ее выделений маловато для безболезненной дефлорации, если уж она настроилась на начальную боль, пусть это будет боль от анальной дефлорации. Клитор нащупать мне не удалось, проносится мысль, что раз речи ее прекратились, и в комнате повисло молчание, то вдруг она одумается и отдернется, я смачиваю пальцы слюной, и начинаю разминать колечко ануса. Прошу пардона у любителей изящной словесности, но мне пришлось и пару раз сплюнуть себе на ладонь, чтоб получше смазать головку члена и ее дырочку. Алла молчит, как будто не ее только что одолевало словесное недержание. Но, надеюсь, понимает, что я делаю, и никаких возражений не имеет. Член стоит как каменный; и, подлюка, будто впитывает в себя влагу, которым я его обтираю. Когда начинаю протискиваться в ее зад, даже мне становится больно, уж куда там девственной попочке. Возражения начинаются на половине головки. Всхлип, ойканье, дерганье, совсем иным тоном произнесенное «DD, тише, осторожней, болит». Пауза, я глажу ее поясницу, полушария ягодиц, продолжаю движение. Она пытается выпрямиться, я нажимаю на ее спину, снова возвращаю в позу «раком». Ну вот вроде и все, головка уже там, несмотря на то, что инстинкт рвется вперед, разумом торможу его, еще несколько секунд погоды не делают, но зато будет лучше. Алла несколько раз мотает головой из стороны в сторону, два раза глубоко вздыхает и склоняет голову на скрещенные руки. Я начинаю ее трахать в зад.
Утренний стояк – классная штука! А мужская душа – не просто потемки, а просто мрак и жуть! Добившись своего, имея молодую и красивую девушку в попу, которая покорно стоит передо мной раком, меня, параллельно получаемому удовольствию, начинают одолевать следующего рода мысли. Если я буду ее так неторопливо трахать, то кончу не очень скоро. Вряд ли Алла так кайфует от своего первого анала, скорее всего ее заводит необычность ситуации и первый интимный опыт. Сейчас она начнет прислушиваться не к своим мыслям, а к организму, и поймет, что ей, возможно, хочется иного. Я, собственно, не против и иных ласк, хочу, чтоб и она получила удовольствие, изведала все возможное, но сперва мне надо кончить, пойти в ванную, потом она, надо будет опять возбуждаться, вызывать эрекцию, а время-то идет, вдруг заплачет ребенок, или вернется жена. Стоп, а что будет, если из этой логической цепочки исключить одно звено? Не поможет ли этот шаг назад сделать два шага вперед?!
Я искусственно ускоряю движения, якобы вот-вот кончу. Алла заинтересованно (вот и выдала себя, в чем был на данный момент ее интерес – чтоб я побыстрей кончил) начинает мне подмахивать и даже пытается изобразить стон удовольствия. Хорошо, что в позе «раком» партнеры не видят лиц друг друга, ибо моя хитрая усмешка совсем не похожа на гримасу пароксизма страсти. Несколько резких толчков, и я «кончаю». Прижимаюсь плотно к ней, обхватываю руками тело, щупаю и хватаю все, до чего добираюсь, шепчу «молодец, Аллочка, как приятно, как хорошо мне!», укладываю на животик, целую волосы и шею, вдыхаю волшебный аромат юности и красоты, шепчу ей на ухо «спасибо тебе, милая моя девочка! Я сейчас вернусь». Вынимаю из ее попы, действительно несколько уменьшившийся член (братишка наверное обиделся, что последнюю минуту он играл не главную роль в процессе), по свойски уже легонько шлепаю (но совсем легонько, на грани шлепка и ласки, не дай бог обидится за такое панибратство) левой рукой по ее правой ягодице, а правой – по левой, и быстренько, пока она не повернулась на спину и не вздумала что-то сказать, иду в ванную…
Со всей возможной быстротой проделав физиологические и гигиенические процедуры, сэкономив время на бритье (благо брился утром в пятницу, а было сейчас утро субботы), но тем не менее потратив драгоценные 10-15 минут, весь стерильный и благоухающий (каждая читательница пусть подставит сюда марку любимого мужского парфюма), абсолютно голый я вошел в комнату, ожидая увидеть с разными степенями вероятности абсолютно разную Аллу – от одевшейся и хмуро сидящей на диване с не предвещающим для меня ничего хорошего выражением лица до развратно лежащей на диване с раздвинутыми ногами, призывая меня засадить ей вагинально и высунутым языком, аналогично предлагающей для оральных забав свой ротик. А вот обломитесь! Аллы на диване не было. Аллы не было и в комнате. Обшаривание комнаты глазами, а потом и вращение головой не дали никакого результата. Моя челюсть стала потихоньку отвисать, а параллельно ему стал скорбно клониться к полу и член, который еще пару секунд назад предвкушал, как он рассчитается за прерванный и недоконченный акт, и сымитированный оргазм, и соответственно торчал колом.
Тихонько скрипнула (на самом деле ни фига она не скрипела, но вроде так принято писать для придания литературности) дверь в маленькую комнату, и оттуда вышла абсолютно голая Алла, на цыпочках, с широко открытыми глазами и приложенным к губам пальцем, всем видом говоря мне «Тсс, тихо!».
Вольно же нам было чуть ранее беседовать о чешской литературе и голливудских актерах почти что в полный голос. Теперь наш диалог проходил на очень пониженных тонах, еле-еле сотрясая воздух акустическими волнами.
- Малыш проснулся, да?
- Ну да, а с чего я туда бы пошла.
- Сильно орал? Как я не услышал.
- Нет, хныкал только. Я ему водички дала, он попил и уснул.
- Крепко спит?
- Да.
Фу, от сердца отлегло, к члену начало приливать. Можно и пошутить:
- Надо было ему и титю дать! – трогаю ее за грудь, провожу пальцем по светло-коричневой окружности.
- Бесстыжий! – прыскает Алла, она доподлинно знает, что уже 2 месяца мой сыночек на искусственном вскармливании, - хватит с моих и одного (называет нашу фамилию), и шутливо бьет по моей руке, отбрасывая со своей груди.
Мы уже довольно отдалились от дверей маленькой комнаты, можно уже не только тихо шептать, но и активничать. Я обнимаю Аллу, крепко прижимаю к себе, глажу волосы и спину, целую шею, щечку, хочу в губы наконец-то… Она мягко отстраняется.
- Подожди минуточку, DD. Я сейчас, - и уходит в ванную.
Боже, как хочется … курить! Это не шутка и не цинизм. Именно те несколько минут перед интимом, когда женщина уже в ванне и выйдет наготове, или я жду ее на квартире, вижу в окно в некотором отдалении идущую ко мне, или с той же самой Ирой, когда она смотрела что-то в компьютере, а я стоял у окна. Но сейчас в комнате курить нельзя, одеваться, чтоб выйти на открытый балкон, обломно, я просто достал из пачки сигарету, вращаю в руках, вдыхаю запах табака, посасываю фильтр, да заодно и время проходит, в ожидании выхода Аллы из ванной.
Конечно, мне тогда показалось ее пребывание в ванной вечностью. Объективно же, она была там не более тех же 10-15 минут, вышла такая вся красивая и привлекательная, чистая и свежая, с задором в глазах и полуулыбкой на губах. И мы первый раз поцеловались, в середине комнаты, куда я порывисто встал навстречу ей. О, сладость первого поцелуя! Запах свежести, нежная кожа, обнимающие тебя руки! Кружа по комнате, перемещаемся к дивану. Я укладываю ее на спину, целую губы, лицо, шею, ласкаю руками тело и грудь. Потом начинаю целовать грудь, сосать соски, упругий живот, щекочу языком пупочек. А вот и лобок, с маленьким клинышком волос, которые совсем не мешают куннилингусу. «Ой, что ты делаешь» - шепчет она, когда я первый раз прикасаюсь языком к ее нижним губкам. Но ноги тем не менее раздвигаются, и согласно извечному женскому инстинкту она одной рукой гладит меня по голове, другой теребит себе соски. Какой у нее хороший клитор, сравнительно высоко расположенный, и как он отзывчив на мои ласки. И смазки тоже уже много, я беру ее пальцами, ласкаю клитор, когда мои губы отрываются от него, чтоб целовать остальные части и бедра.
Имитирую половой акт языком, то есть не просто лижу, а как бы моя голова движется вверх-вниз, а язык каждым движением проскальзывает по клитору и идет внутрь. Чувствую, что Аллу начинает забирать, она начинает поддавать тазом навстречу мне, уже гладит себе соски обеими руками. По телу прошла дрожь, она дернулась несколько раз и вдруг выгнулась дугой, и что-то вроде долгого «ммммм» пролилось бальзамом на мою душу.
Лежу рядом с ней на боку, любуюсь ее личиком. Глаза пока закрыты, дыхание постепенно выравнивается, руки уже не на груди, а по бокам. Целую ее губы, не взасос, а так легонько, сперва ноль реакции, потом так же легонько отвечает. Открывает глаза.
- Ты прекрасна! – шепчу я ей.
Она благодарно улыбается в ответ, потом вдруг запоздало спохватывается:
- Я не громко орала? – и опасливый взгляд на дверь в маленькую комнату.
Убеждаю ее, что все нормально, иначе ответный ор был бы намного громче.
- Сделаешь мне тоже? – почему-то стесняюсь произнести даже «минет», а тем более какие-то производные формы глагола «сосать», надеясь, что она поймет, что имею в виду.
Она понимает. Она, конечно же, смотрела порнофильмы, читала тексты, да и схема только что мною сделанного служит примером. Теперь она после поцелуев в губы начинает целовать мне шею и плечи, сосет соски, даже делает языком то самое щекотание пупка. Тело у меня обильно оволошено, она иногда отрывается, чтоб сплюнуть попавший в рот волос. И вот ее голова между моих ног. Подтыкаю подушку повыше, и даже не ложусь, а полусажусь, чтоб не только чувствовать, но и видеть, что она будет делать.
Вот она первый раз смотрит на член с расстояния в несколько сантиметров. Вот взяла рукой и не столько сделала, сколько сымитировала онанирующее движение. «Сожми крепче, - говорю я ей, – не бойся, мне чем сильней, тем приятней. И всей рукой, а не двумя пальчиками». Уже чуть лучше, но как я, так и она, больше нацелены не на дрочку, а на отсос. Вот она первый раз поцеловала член, сперва кожицу, потом головку. Вот первый раз лизнула, видимо понравилось больше. Прошлась языком от основания до верха, потом то же самое по бокам. Потом на секунду замерла, держа член плотно прижатым к губам… и начала сосать.
Как это мило и восхитительно, изведать первый неумелый минет от губ девственницы! Войдя в раж, ей наверное кажется, что она порнозвезда из «Глубокой глотки», но реальность сурова, она давится и больше не делает попыток захватить больше половины длины. А задевающие за чувствительную головку зубы тоже входят в непременный набор первого минета, как же иначе? Приходится говорить прямым текстом, очень нежно и ласково, но приходится: «без зубов, Аллочка, пожалуйста, не кусайся». Или вот такая еще деталь – она плотно обхватила губами примерно середину члена, делает движения вверх-вниз, но не доходя до венчика головки, естественно у меня не происходит нарастания возбуждения. Тут тоже провожу маленький ликбез. Достаю член у нее изо рта, показываю венчик, говорю, что именно это самая эрогенная зона, и надо его почаще задевать губами и языком. Она у меня молодец, и не обижается, и старается учиться, понимая, что лучше через объяснение, чем долгий тернистый путь молчаливого постижения.
И вот, наконец, найден приемлемый для меня способ и темп. Она одной рукой крепко сжимает член у основания, ртом в активном темпе насаживается на него даже не наполовину, а поменьше, но зато при каждом движении почти вынимает, то есть венчик и уздечка постоянно стимулируются. И даже уже по своей инициативе, я такого ей не говорил, еще и при нахождении члена во рту, трогает его языком, как бы лижет сверху вниз.
Я почти на подходе. Глажу ее волосы, шепчу комплименты, на пару секунд могу ухватить за маленькие аккуратные ушки, и имитировать насаживание в рот, глажу пальцами лицо, иногда специально чуть меняю угол вхождения, чтоб пальцем нащупать, как оттопыривается щека от моего члена.
- Милая моя девочка, моя Аллочка, какая ты прелесть, как хорошо ты сосешь, как мне приятно… Да, молодец, делай так, очень хорошо, очень приятно… Ты моя нежная и ласковая, вкусная и сладкая девочка…
И тут происходит нечто непонятное. Она выпускает член изо рта. В первую секунду у меня мелькает мысль, наверное ей кажется, что я вот-вот кончу, и она не хочет принимать сперму в рот, но объективно до кончания еще не близко, да и сказал я бы ей заранее, конечно, постарался бы убедить, чтоб приняла в рот, но если б не хотела, и так бы кончил. Я открываю глаза и натыкаюсь на недовольный взгляд Аллы.
- Ты надо мной издеваешься, DD?
- С какой стати, Алла? Что я такого сказал?
- Заладил «девочка, девочка», какая я тебе девочка после всего этого?
- Да я просто так, ну так принято в конце концов, - пытаюсь оправдаться я, даже пока не поняв сути ее недовольства, - ты же не женщина.
- Не женщина! Но ты меня сейчас сделаешь женщиной!
Вот так повороты! Не то, что я этого не хотел и не рассчитывал. Но в момент, когда я имитировал оргазм от анала, и быстренько слинял в ванную, орал представлялся мне как наиболее желанным, так и единственно возможным продолжением интима на сегодня. Доставить оргазм ей, получить самому кайф от минета, в благостном настроении договориться о продолжении встреч, это было как бы программой-оптимумом. Насчет дефлорации не заморачивался, потом предложить бы предложил, но если б оказалось, что физиологическую девственность она бережет для мужа, настаивать бы не стал. Но не при первой же встрече в условиях ограниченности времени и вероятности сторонних помех. И именно в такой последовательности – я бы предложил, она бы согласно еще в прародительницу Еву внедренной программе поотнекивалась бы, а я бы уже посмотрел, насколько конкретны ее отмазки. А тут она сама, причем не предлагает, а требует. Причем не в благостном расположении настроения, а несколько рассерженном. Это моя «девочка» так вывела ее из себя? Ну да, в зеркальной интерпретации выглядит же всё примерно так. Опытная тетенька подрочила мальчику член, даже может и пососала. Он этим очень горд, стал мужчиной, в душе считает себя демоном-искусителем. А тут эта противная тетенька опять сюсюкает «мой мальчик, мой малыш, мой сладенький». А пацаны со двора что говорили? Хуй+пизда=ебаться, и никаких гвоздей. Тетенька-тетенька, я вас выебу, чтоб больше мальчиком не дразнили!
Я гляжу ей в глаза. Это не шутка, это вполне осознанная решимость и немного боязни. Она делает движение, означающее намерение слезть с меня и улечься рядом, чтоб соответственно я лег на нее, но я удерживаю ее.
- Спасение утопающих – дело рук самих утопающих! – это говорю я, подтягивая ее сперва за плечи, потом за бока, потом за бедра ближе ко мне, чтоб получился начальный элемент позы «наездница».
- И что? – она пока не понимает, я согласился или отказался, но по тону понятно, что Алла вошла в свой обычный режим трепа обо всем и ни о чем, и быть трахнутой сейчас для нее не сексуальная цель, а принцип.
Поболтать желаем, Аллочка? Отлично, давай поболтаем.
Правой рукой оттягиваю кожу с члена до упора вниз, и зажимаю рукой у самого основания. В ладонь левой, имитируя легкое покашливание, плюю как можно больше слюны, и смачиваю головку.
- Милости прошу садиться, … - черт, чуть не сказал «мадемуазель», вот бы она прыгнула до потолка, «мадам» тоже не годится, ибо из той же оперы, вот вроде бы нейтральный аналог, - … сударыня!
- А так получится? – с сомнением спрашивает она.
- Попытка не пытка, - имитируя грузинский акцент, отвечаю я, - верно же, Лаврентий Павлович?
С первой попытки, естественно, не получается. Она широко раздвинув ноги, встала на коленки на уровне моего таза, но так как обхват моих бедер намного шире, то ее лобок оказывается на уровне моей мошонки. Вторая вообще смешная и наивная. Она ложится на меня как в перевернутой на 180 градусов миссионерской позе, и пытается, не помогая себе руками, просто двигая тазом (причем налево-направо, а не вверх-вниз), насадиться на мой член. Ага, сейчас войдет как по маслу, как же, ждите ответа…
В итоге приняли такую позу. Она в позе наездницы, но не на коленях, а на корточках нависает надо мной, причем ступни не рядом с моими бедрами, а рядом с животом. Она сильно наклонена вперед, и чтоб не упасть, опирается руками на мою левую руку, которую я держу перед лицом, согнутую в локте. Моя правая рука сжимает член у основания, и легкими движениями головка раскрывает ее губки, она тихо-тихо начинает насаживаться. Когда ее таз делает движение вниз, на член, нажим на мою левую руку слабнет, когда приподнимается – усиливается. Ее голова очень близка к моей, глазки закрыла, по лицу вся гамма ощущений проходит: от боли и некомфортности позы до возбуждения и удовлетворения (не в плане оргазма, конечно, а в плане того, что наметила – и сделала!). Вот вижу, она прошептала какое-то односложное слово, то ли «всё», то ли «есть». Сильный нажим на мою руку, приподнялась максимально – и не просто отпустила руку, чтоб опуститься на член силой своего веса, но еще и на себя потянула – и мой член так классно проскользнул в нее, что даже примятая ее попочкой рука не отозвалась негодованием. Как там тесно и узко! И как хорошо, что она пока не двигается, а привыкает к ощущениям, иначе я бы с пары фрикций кончил, а поза такая, что и не выдернешь член, не хотелось бы доставлять ей проблем с ненужным залетом.
Алла снова опирается на мои руки, склоняет лицо вниз, открывает глаза, видит мой довольный взгляд, снова закрывает глаза и улыбается, плутовка этакая! Я тянусь к ней губами, мы с ней целуемся, но это не страстный поцелуй посреди секса, а взаимная благодарность, как бы «спасибо за то, что было». Моя правая рука уже не нужна в районе наших поясниц, я осторожно ее вытаскиваю из-под ее попочки, глажу ей волосы и лицо.
…Всё это хорошо, но трахаться мы будем или нет? Алла после насаживания не делает больше никаких попыток движения тазом, то ли чувствует интуитивно, что будет больно, то ли этого ей достаточно, заполнившего влагалище члена. Эхх, опять мне работать? Да еще и в субботу!
Делаю напряг левой руки более слабым и Алла ложится на меня. Обнимаю, целую, и делаю перекат. Раз – и теперь уже она подо мной. Быстренько опираюсь на ладони, чтоб не придавить своим весом, и оставляя член в ней, максимально отодвигаюсь, чтоб наконец увидеть это чудо природы – член в женском влагалище, тогда как входил он в девичье. В моих густых зарослях на лобке кровь может и не бросалась бы в глаза, но вот на ее снежно-белом лобке с маленьким клинышком волос все видно. И не просто капельки, а уже растертое нашими телами пятно. Преисполненный к ней нежности и благодарности, начинаю медленно делать фрикции…
Очень тесно, очень узко, физически безумно приятно, я нарочно двигаюсь как можно медленней, чтоб не кончить ненароком. Разумом же понимаю, что ей это не нужно, она не подмахивает, клиторальный оргазм от куни она получила, с девственностью в трех местах благополучно рассталась, до вагинального ей еще расти и расти, и надо оставить напоследок у нее хорошее впечатление, озабоченного не только своим удовольствием, но и ее комфортом, плюс и недопустимость кончания ей внутрь, и я принимаю решение, раз не кончил в попу и в рот, не буду кончать и во влагалище.
Невероятно, но уговор дороже денег, и старое морское правило «что наблюдаем, то в судовом журнале и пишем. А чего не наблюдаем – того не пишем», поэтому такая очень короткая
Уже на подходе к оргазму, но еще чуток контролируя себя, выпрямляюсь, становясь на колени посреди раздвинутых ножек Аллы, вынимаю член из нее, и додрачиваю на нее. Попутно мне подворачивается ее рука, беру ее и кладу себе на яйца, шепчу «поиграй». Она с интересом смотрит на мой окровавленный член, и молча теребит рукой яйца. И я брызнул!!! Как я брызнул! С каким напором сперма покинула мой натруженный член, это надо было видеть двум свидетелям или видеокамере, чтоб сохранить сей эксцесс в анналах истории. Превышение верхней планки кайфа даже откликнулось не то болью, не то помутнением сознания. Оттраханная в три дырки девственница теребит мне яйца, пока я на нее дрочу – это, знаете ли, не тривиальное событие. Я рычал от кайфа, и последними проблесками воли старался не очень громко, но объективно в децибелах мой крик намного превышал ее аналогичный.
Постэякуляционный ритуал, который мы впоследствии повторяли: растираю сперму по ее животику и груди (но когда подношу палец ко рту – отворачивается, она так никогда и не сделала мне минет до конца и не попробовала вкус спермы), она затихающими движениями выдаивает мне член и трет головку об лобок и живот.
И все мы успели, не было ни плача ребенка, ни неожиданного возвращения жены. Мы сходили поочередно в ванную, потом Алла накрывала на стол, пока я курил на балконе. Потом мы попили чай и позавтракали, перемежая разговор ни о чем легкими поцелуями и касаниями.
Последние наши реплики, касающиеся не бытовых или технических вопросов, а всего произошедшего:
- Неужели я сделала это? – с легким вздохом и полуулыбкой, немножко грустной оттого, что это уже позади. – И как я решилась?
Неужели она думает, что я буду осуждать или ругать ее. Не дождетесь, не на того нарвались.
- Конечно, Аллочка! И я этому очень рад и доволен. А ты?
Сидя бок о бок на диване, она протягивает мне руки ладонями вперед. Это не жест для объятия, я соприкасаюсь с ней своими ладонями, как при игре в «ладушки», потом она переплетает свои пальцы с моими, подносит к своему лицу, гладит этим «замком» из наших пальцев себя по щекам, и целует мои руки.
- Да.
Когда я задумывал эту повесть, в эпилоге II части тоже, как и после Иры, думал написать, что Алла долгое время была моей любовницей. Субъективно именно такое у меня было ощущение, ибо встреч было не 2 и не 3, а как мне казалось, намного больше. Но уже сравнительно недавно, на каком-то интернет-ресурсе, наткнулся на любопытное исследование, касающееся средней длительности встреч любовник-любовница при разных семейных статусах. Было сказано, что такие встречи (начиная от первого интима до последнего) длятся в среднем 2 месяца, или 6 встреч. То, что от нашей с Аллой первой интимной встречи до последней прошло гораздо больше 2 месяцев – это факт. Да, меньше года, но 8 месяцев спокойно. А вот было ли много интимных встреч? Я не смог припомнить все, но если этих встреч и было больше, чем 6, но не 10 точно. Может 7 или 8. То есть с научной точки зрения, связь была не длительной, но чуть больше средней продолжительности.
Если Ира жила в одном с нами подъезде и нигде не работала, следовательно, имела всегда время при наличии желания, то Алла работала, притом в такой организации, где дневные отлучки были практически невозможны. Если нахождение Иры в своем же подъезде было просто данностью, никого не интересовавшей, и для того, чтоб установить, зайдя в подъезд, она зашла в квартиру на нашем этаже или на ее, нужна была целенаправленная слежка, то для Аллы посещение нашей квартиры в то время, когда моей жены не было дома, было весьма затруднительным. Ее знали все наши соседки-бабульки, и уже у подъезда бы сказали ей, мол твоей подруги нет дома, а если бы она тем не менее поднялась и какое-то время провела со мной, обязательно бы потом насплетничали моей жене. Время было – последняя пятилетка XX века, не было мобильных, радиотакси и посуточно сдаваемых квартир, а пойди мы в гостиницу, даже если б мы решились на такой абсурдный поступок (проще было бы дать объявление в газету «Алла и DD любовники»), нам бы отказали в заселении, так как мы имели местную прописку. Тем не менее, мы провели эти 7-8 встреч. Некоторые у меня дома, некоторые у нее. Один раз выручил друг, который только купил квартиру, обставил ее, но переезд наметил через неделю, и дал мне ключи.
Технически наши интимы проходили примерно так, как описано со 2-й главы. То есть анального секса больше не было, начинали с минета и куни, причем минет Алла никогда до конца не доводила, в какой-то момент выпускала член изо рта, и либо садилась на него, либо становилась раком, либо ложилась на спину и притягивала меня к себе, в общем, как-то сподвигала меня на вагинальный секс. Узкое девичье влагалище, которое трахалось раз в месяц, меня тоже привлекало в ней сильней всего. Один раз я даже в нее кончил, когда она сказала, сегодня можно в меня, давай попробуем. Оргазм она получала при куни и пальцевой стимуляции клитора, от дальнейшего секса получала просто удовольствие без нарастания до пика. Другие мои кончания (не в нее) были либо такими, как в гл.4, либо если акт проходил раком, то на попу, и растирал я сперму по ее попе, и немного втирал в анус.
Всегда она была весела и ласкова со мной, отвечала поцелуем на поцелуй, нежностью на нежность, во мне даже создалось впечатление, что она влюбилась в меня, и искусственно сдерживает свои более страстные порывы (особенно словесные), чтоб не сложилось у меня впечатления, якобы она имеет цель увести меня от жены.
Тем более для меня неожиданным была информация от жены, что Алла наконец-то стала встречаться с парнем. Что-то вроде ревности кольнуло меня, но я подумал, а какое я имею право? Скорее, дело было не в появившемся парне, а что я подспудно ожидал эту информацию услышать из первых уст, от самой Аллы, но получилось окольными путями. Потом было развитие ее романа, вполне стабильное и благополучное, была свадьба, на которой мы с женой присутствовали, конечно же, я ее отвел в отдельную кабинку и отвафлил (кто не понял, это шутка – отклик на популярную тему порно-рассказов про трах и отсос на собственной свадьбе). Но была у нас и интимная встреча, последняя по счету, уже после того, как она стала девушкой с парнем, но конечно, задолго до того, как состоялось их бракосочетание. Мило улыбаясь, она подтвердила слух, что у нее есть парень, сказала мне, что очень-очень мне благодарна за все-все-все, провела аналогию со школой, что мол у ученика бывают за 10 лет много учителей, но имя своей первой учительницы он в этом списке всегда ставит первым, как бы извинилась, что до свадьбы не может часто встречаться со мной. Предполагалось, что после свадьбы, когда ее семейная жизнь войдет в стабильный график, встречи наши, пусть и редкие, но возобновятся. Выйдя замуж, она уволилась и переехала жить к мужу, очень далеко от нашего региона, пару раз звонила моей жене, в конце разговора просила передавать приветы мне и сыну, я говорил и ей привет, прямых бесед не было. Подразумевалось (в беседе во время нашего последнего интима), что раз в год или два она будет приезжать в родной город, навещать мать (отец у нее умер, когда она еще училась в старших классах) и других родных, а так как путь неблизкий и мужья особо не горят желанием навещать тещ, то будет одна или с маленькими детьми, тогда и решим насчет встреч.
Увы, судьба распорядилась иначе! Примерно через полгода погибла ее мама. Ее сбил насмерть пьяный урод, мчавшийся по городу за сотню км/ч. Естественно, принадлежащий к «золотой молодежи» и имеющий папочку-олигарха-законодателя местного разлива. Сидел этот подонок дней 40 или чуть больше. Потом состоялся суд, на котором, учитывая с одной стороны это, а с другой другое (толщину денежных купюр в пачке, вестимо), лишили его прав и дали типа полтора года условно, за причинение смерти по неосторожности (мама Аллы действительно переходила дорогу в неположенном месте), но если б он был не пьяный и ехал под 60, успел бы затормозить, или хотя бы не убил ее. К чести папаши надо сказать, что он собственноручно измордовал сына прямо после выпуска из КПЗ, и отправил его в какую-то глухомань, учиться рулить каким-то из отцовских «заводов, газет, пароходов». Там была и забота о безопасности сына, конечно, двоюродный брат Аллы тоже не последний человек был в городе, но в общем, до кровной мести не дошло. Материальную помощь приняли только ту, которая была в приговоре суда.
Короче, увидел я Аллу на похоронах ее матери, с опухшими от слез глазами, пробормотал какие-то слова соболезнования… а что я мог сделать больше? Жена к ней пару раз пошла с одноклассницами-подругами, говорила, что она в депрессии, очень обижена на город и всех людей, и парадоксальным образом, даже на них, ее подруг, находится на первых месяцах беременности, и боится из-за переживаний потерять ребенка. После 9 дней она выдала доверенность на продажу квартиры одному из двоюродных братьев и уехала.
Жена ей позвонила раз, другой. Видимо, что-то в ней действительно надломилось. Не думаю, что из-за меня. С другими подругами тоже разговаривала сухо и без подробностей. Единственное, что узнали, ребенка она сохранила, благополучно родила. Когда моя жена позвонила ей в день, когда ребенку должен был исполниться годик, трубку взяли незнакомые люди, сказали, что Алла с мужем и ребенком переехали на другую квартиру (эту продали, купили получше), нового номера телефона они не знают. Так эта связь и оборвалась.
Моя нежная и милая Алла! Кто знает, вдруг ты читаешь эти строки, и по каким-то деталям узнала себя. Я помню тебя и тоже за всё благодарен! Будь счастлива!
июль-сентябрь 2010 г.
Приступая к написанию третьей части этой повести, я перечитал первые две. На мой взгляд, по сравнению с ними это будет самая тусклая часть как с точки зрения ситуации и мест секса, так и сценария начала и бурности процесса. Здесь не будет минета от беременной на последнем сроке женщины и секса в конторе, не будет девственницы, ставшей за одну встречу женщиной во всех трех дырках. Скорее, здесь будет скучное исполнение обязанностей, с моей стороны чтоб быть хозяином своего слова, с ее стороны – ради… Впрочем, не будем торопиться, и попробуем снова начать сначала.
Итак, Лара, третья женщина в моей сексуальной жизни, знакомству с которой я обязан своей жене. Дальняя ее родственница, не то троюродная, не то четвероюродная сестра. Но из-за того, что она жила недалеко от родительского дома моей жены, то часто захаживала в гости, и несмотря на дальность родства, как бы считалась близкой родственницей. Отношение к ней, особенно со стороны тещи, тещиной сестры, в общем, пожилых женщин, было двоякое. С одной стороны, им было по-женски и по-родственному жалко ее, мать-одиночку, которая на мизерную зарплату жила и растила дочь; с другой, их возмущало все безрассудство поступков, на которые иногда бросалась Лара.
Она на отлично окончила школу, поступила в престижный вуз (хотя, как я стал понимать, узнав ее вблизи, знания ее носили вызубренный характер, а не означали сути понимания предмета). Стала встречаться с человеком, старше ее на 10 или 15 лет. Родные ее отговаривали, она не послушалась, и вышла замуж, бросив учебу. Родственники со стороны мужа, в свою очередь, тоже были против такого союза, что воплотилось в постоянных ссорах со свекровью.
Предчувствуя, что ее брак продлится недолго, ей советовали не рожать. Она наперекор всем забеременела и родила. Несколько лет после рождения ребенка она жила то в родительском доме, то в мужнином, смотря на какой стадии конфликта была ссора со свекровью. Со временем стало понятно, что все-таки можно считать ее разведенкой, несмотря на наличие штампа в паспорте. Муж стал ее навещать не пару раз в неделю (официально считалось, что в бедах виновата свекровь, а муж ее и ребенка искренне любит), и тогда ее родители выходили с внучкой на прогулку, оставляя их наедине (помня, что несколько раз он ее забирал к себе после таких встреч), а строго раз в месяц, после получки, отдавая ей оговоренную часть на содержание ребенка, и оставаясь в прихожей не более нескольких минут, чтоб отдать деньги и мимоходом погладить по голове дочь. Муж ее работал инженером на среднего уровня предприятии, она сама типа пионервожатой в школе (не знаю, как эта должность называется в постсоветских школах, но на тот момент, конец XX века, еще существовала), родители пенсионеры, причем отец-диабетик, постоянно на лекарствах. То есть жили довольно бедно, и родители моей жены часто приглашали ее с дочкой в гости, чтоб накормить вкусненьким, дать какую-нибудь одежду, из которых выросли их старшие внуки, иногда и денежку сунуть на «конфеты-мороженое».
Казалось бы, нормальный человек должен воспринимать такие действия с благодарностью, или же, если чувствовал свое унижение ролью приживалки, бедной родственницы, то не принимать их. Лара поступала практичней. Она и принимала все подарки (причем не только дочери дарили, моя жена ей что-то дарила из своих тряпок и парфюмерии, я чисто по-родственному помог ее школе с настройкой компьютерного класса), но и вела себя как королева. Причем королева-хамка, ей ничего не стоило сказать моей теще, если та, не расслышав, переспрашивала чью-то фамилию по телевизору, «тетя, да ты оглохла что ли», или заявить, что институтские дипломы у всех купленные и все равно никто ничего не соображает (не имея своего притом).
А внешне она действительно была королева. Очень красивая, стройная, высокая, белокожая брюнетка с выдающейся грудью. То есть любоваться на нее можно было долго, но ровно до того момента, когда она соизволила открывать рот. Ее любимыми темами были: как все плохо в этой жизни, как все дорого стоит и недоступно бедной матери-одиночке, как перевелись все благородные мужчины, которые бескорыстно бы помогали красивым женщинам, и апофеозом мечтаний был брак с депутатом Госдумы. На замечание о том, что надо выходить тогда за начинающего политика, и начинать с городского и районного уровня, она презрительно фыркала, на пословицу «чтоб стать генеральшей, надо выйти замуж за лейтенанта» отвечала, что депутатов тысячи (причем каждый раз, так и не запомнив, что это в Верховном Совете СССР было 1500 человек, а в Думе 450), и наверняка кто-то в разводе или вдовец.
Мужчины тоже на нее реагировали двояко. Понятно, что при первом взгляде первая мысль была, вот бы трахнуть такую! Потом, если им удавалось завязать с ней разговор, она вываливала на них все свои беды и проблемы, и каждый разумно отступал, понимая, что никакой бурный секс не искупит те материальные и моральные ресурсы, которые потребовалось бы истратить, чтоб Лара осталась довольна.
И вот, как-то в конце лета, было некое мероприятие у родителей жены. Выпито и съедено было прилично, балкон был набит курящими под завязку, женщины убирали со стола и накрывали заново под сладкое, и я пошел перекурить на кухню в открытое окошко. Там Лара мыла посуду, и что-то недовольно бурчала себе под нос. От нечего делать я наугад спросил, чем недовольна – посуды много мыть, что ли? И получил в ответ, что и посуды много, и во власти одни взяточники, и дочку ей в школу готовить, а купить надо и то, и другое, и десятое, и мужчины нормальные перевелись. Если верно помню, то ее фразой, с которой все и зацепилось, была примерно такая:
- Помог бы мне добрый человек, я б и отблагодарила от души.
- Слушай, но ты же знаешь, что для мужчин является наибольшей благодарностью?
- Конечно, знаю, не первый год на свете живу! – все время разговора она стояла ко мне спиной, моя посуду. Теперь вдруг на секунду обернулась и внимательно посмотрела на меня, - только помочь надо не словом.
- А чем, делом?
- И не делом!
- А чем тогда? – искренне удивившись, спросил я.
- Не давайте мне советов, а помогите мне финансово, - процитировала она то ли фильм, то ли анекдот.
- И в каких купюрах Центробанка предпочтительней, мадам? – я продолжал говорить в том же шуточно-игривом тоне, чтоб в случае чего и в шутку можно было перевести, и уровень притязаний тоже можно было узнать.
Теперь она уже не на секунду обернулась, а повернулась и встала ко мне лицом, глядя мне в глаза.
- В зеленых, и не нашего Госбанка.
Я сыграл разочарование и демонстративно повернулся лицом к окну, выпуская туда дым:
- Не-е, это не к нам. Я тебе не депутат Госдумы.
Она тоже повернулась к мойке. Беседа себя исчерпала. Я докурил, и, выходя с кухни, уже не флиртующим, а нарочно деловым тоном сказал:
- Но если сумма будет отконвертирована в рубли, я над предложением подумаю.
- Хорошо, - не оборачиваясь, тихо ответила она.
Мероприятие потихоньку подошло к концу. Огромнейший торт не был съеден даже наполовину, и чтоб не переводить добро, было решено всем гостям отрезать по приличному кусищу с собой. И когда Лара мне вручила пакет с нашей долей, другой рукой дала мне крохотную записку.
- Потом прочтешь, - шепнула она. И уже громко, как положено при расставании хозяйки и гостя, - спасибо, было очень приятно, заходите еще.
- Да, да, обязательно, - ответил я на обе ее фразы, сунув записку в карман.
Записка не жгла мне карман, но все равно было интересно, во сколько оценивает Лара свою «помощь». Поэтому, оказавшись дома, не переодеваясь пока в домашнюю одежду, я зашел в туалет, и там развернул ее. Там было две строки:
5000
223322
Лара совсем охамела, спокойно подумал я, потому что подсознательно ждал именно очень высоких сумм. 5000 баксов, еще чего, и перевела в рубли по 40 с лишним рублей за доллар, да нет такого курса нигде, пусть отдыхает. И вообще, что за подозрительная точность, почему если множитель кончается на три нуля, то в произведении вообще нет нулей? И тут, поднеся записку поближе к глазам, я вижу, что на первой строке не 5000 написано, а к последнему нолику еще слева вертикальная палочка примыкает, то есть получается «500 р». И второе число тоже в памяти тут же всплыло. Это был телефонный номер школы, где она работала. Значит, 500 рублей, дорогая?
Назавтра было воскресенье, и позвонил я ей в понедельник, примерно рассчитав, когда в школе будет перемена. Вначале взяла какая-то училка с очень строгим голосом и противной интонацией, сказала перезвонить, значит аппараты параллельны, и совсем откровенно нельзя будет говорить, вдруг ради любопытства кто-то будет подслушивать. На второй звонок она сразу взяла трубку. Привет-привет, как дела - все нормально. Вводная часть беседы закончена, пора брать быка за рога.
- Лар, я прочитал. Устраивает пятьсот, нормально.
- Я рада.
- Я тоже. Где и когда?
- В четверг приходи ко мне домой. В час дня. Но в двенадцать позвони сюда, мало ли.
Напрашивался вопрос, а где будут ее родители (про дочку я знал, что в садик ходит), но я рассудил, что либо их не будет дома, и она про это уже сейчас знает, либо она наметила просто поговорить. И то, и другое меня устраивало, несмотря на ее красоту, я не пылал к ней страстью, чтоб возжелать женщину, мне надо увидеть ответное желание с ее стороны, иначе и мисс Вселенная (сиречь мировая 6лядь) оставит меня равнодушным.
- Хорошо, пока!
- Пока!
Полуденный четверговый звонок подтвердил, что договоренность в силе. Я спросил еще, взять ли что с собой. Тут еще был такой нюанс, что она абсолютно не пила, ни капельки алкоголя, постоянно это подчеркивала и бравировала, также негативно относилась к курению, а наркоманы были ее злейшими врагами, хотя, думаю, ни одного она ближе телевизионного экрана не видела. Подумалось, может она на такой случай попросит взять вина или шампанского, чтоб раскрепоститься, да и у меня холодное желание обладания может превратиться в жаркую страсть. Нет, она была верна себе, спрашивает:
- А ты чай любишь или кофе?
- Кофе с сигаретой, - отвечаю я.
- Нет, у меня дома ты курить не будешь! – отрезала она.
- Тогда чай.
- Тогда к чаю что-нибудь.
Хотелось, как в старом анекдоте, сказать «в аптеке куплю», но параллельность телефона заставила быть сдержанней.
В общем, без одной минуты час, я с клубничным рулетом и шоколадными конфетами позвонил в ее дверь. Лара открыла мне дверь. Это была немного другая Лара, чем я привык ее видеть. Не в строгом брючном костюме и недовольным лицом обманутой женщины, а в цветастом домашнем платьице свободного покроя, повеяло от нее не запахом парфюма, а теплотой ванны и ароматом шампуня или геля. Улыбнулась, как я понял, вполне искренне, подставила щечку для поцелуя. Без ненужных благодарностей взяла пакет со сластями, кивнула на заранее приготовленные тапочки. То есть события пошли разворачиваться не по сценарию первой встречи со смущением и неловкостью, а как бы давний любовник зашел в очередной раз навестить свою пассию.
Сидим, чинно-благородно пьем чай. Узнаю, что по четвергам и субботам у ее отца медицинская процедура, а мать его сопровождает. Суббота для меня отпадает, тем более и дочка ее по субботам не ходит в садик, но четверг днем меня устраивает. Стараюсь говорить больше я, рассказываю о себе, своей работе, поездках, компьютерах, чтоб она своим глупым нытьем и недовольством всем и вся не сбила настрой. Лара тоже то ли понимает, то ли интуитивно чувствует, больше молчит, когда наши глаза встречаются, улыбается смущенно и опускает взор.
Чай выпит. Хорошо, что я покурил прямо перед входом в ее подъезд, иначе бы сейчас думал, как бы уговорить ее потерпеть немного дыма. Лара сидит тихонько как мышка, сцепила руки на коленках, смотрит вниз. Я захожу за ее спину, обнимаю за плечи, зарываюсь лицом в волосы, чувствую запах свежести и чистоты. Она вздрагивает от моего первого прикосновения, но не отстраняется, позволяет себя ласкать. Я целую шею, чувствую, как бьется пульс в шейной артерии. Переношу поцелуи на лицо, щеку, пытаюсь изогнувшись достать до губ. Она поворачивает голову, чтоб мне было удобней целовать ее губы, но сама не отвечает сразу. Я одной рукой опираюсь на стол, чтоб не упасть в такой неустойчивой позе, другой глажу ее руку повыше локтя, приближаюсь к груди и начинаю ласкать грудь поверх платьица. Лифчика на ней нет, сосок послушно отзывается на шершавые прикосновения, и по ее телу тоже пробегает дрожь. Она сперва несмело, потом все более активно начинает отвечать на мои поцелуи, и вот уже наши языки заняты нежной борьбой. А мой член занят безуспешной борьбой со спинкой стула, как ни вставай, а проткнуть все равно не вариант!
«Пойдем» - шепчет она, на миг оторвавшись от поцелуев. Хрущевка – не Эрмитаж, и переход из кухни в маленькую спальню занимает всего несколько секунд. Я пока не нацеловался, перед зеркалом трюмо снова разворачиваю ее к себе лицом, обнимаю и впиваюсь поцелуем в губы. Мои руки смыкаются на ее талии и естественным образом ползут вниз, тиская ягодицы поверх платья, потом задирают подол наверх и продолжают ласкать полупопия и верх бедер. Вижу в зеркале романтичную картинку: молодые мужчина и женщина целуются взасос, а из-под задранного подола периодически виднеется белоснежное бедро, четко контрастирующее с черными трусиками.
Пора приступать! Я беру руками за ее подол и тяну вверх, снимая с нее платье выворачиванием через голову. Она послушно отстраняется в это время от моих губ и приподнимает руки, чтоб платье легко снялось. Какое у нее красивое тело, грудь, живот, бедра! Я засасываю в рот сосок одной груди, другой тереблю рукой. Лара тихонько стонет и гладит мои волосы. И сама начинает сантиметр за сантиметром пятиться назад, в полуметре от нас застеленный раскрытый диван. «Я хочу, давай!» - шепчет она, садясь на диван и выпуская меня из объятий, чтоб я разделся.
45 секунд на одевание в армии вполне достижимое время, а при таком раздевании хватит и полминуты, разве что рубашка с брюками, майка с трусами оказываются сваленными на ближайший стул перед письменным столом, и увенчиваются носками. Когда я оказываюсь на диване, Лара уже полностью голая, трусики ее на полу возле тапочек, ноги согнуты в коленях и разведены, поза называется «Добро пожаловать, DD!».
Прелюдии все проведены, мимолетное трогание между ног убеждает меня, что она готова. Я ввожу член в ее дырочку, ложусь всем телом на нее, прижимаюсь губами к ее губам, стараюсь почувствовать каждый изгиб и нежную кожу ее тела, и … понеслась душа в рай.
Лара трахалась очень даже темпераментно, и поддавала в нужные моменты, и обнимала мои ягодицы своими пятками и прижимала к себе, и руки ее шарили почти постоянно по моему телу, проникая в меховые заросли груди и спины. Через какое-то время я почувствовал ее напряжение живота и рук, которые сильнее обычного ухватили мои плечи. Она открыла глаза и невидящим взглядом уперлась в потолок. Я немного притормозил свои фрикции, но она двойным кивком дала мне знать, мол продолжай и сильней. Я чуть отстранился телом, оперся на постель не локтями, а ладонями, и стал вбивать в нее член.
Несколько секунд – из ее рта вырвалось довольно басовитое «аааа», которое прошло по диапазонам октав к средним и высоким тонам, и замерло на писке параллельно содроганиям тела. И резко – ее руки безвольно упали по бокам, ноги распрямились, глаза закрылись, и без Мастерса-Джонсон стало понятно, что она кончила.
Подождав некоторое время, и несмотря на то, что ее спрямленные ноги делали секс не очень удобным, я продолжил свои движения. В принципе, я и так был на взводе, и немного подогнав себя, мог бы кончить и одновременно с ней, но мне как наблюдателю было интересно посмотреть все фазы ее оргазма. Теперь наблюдателем стала она, открыв глаза, она внимательно смотрела на меня, не делая более никаких подмахивающих движений, только слегка раздвинув ноги.
«В тебя?» - шепнул я. Лара кивнула, и я стал кончать в нее. Как ни странно, мое кончание было как бы механическим, эмоциональный пик удовольствия для меня пришелся на начальные ласки, поцелуи и трах до момента ее оргазма.
Я еще раз лег на нее всем телом, снова ощутил нежность ее кожи и гармоничность изгибов. Почувствовал, что ей тяжело, перекатился на бок, член выскочил из нее. Не отказал себе в удовольствии немного пошалить, выдавил из канала остаток спермы, и вытер об лобок, огибая полукругом полоску ее волос.
Она усмехнулась, и явно для меня растерла сперму по своему лобку, демонстративно введя в себя средний палец.
- Иди в ванную, синее полотенце чистое, - сказала она.
После душа и одевания в ее комнате, я снова зашел на кухню.
- Хочешь чаю? – ровным тоном спросила Лара.
- Нет, спасибо, уже пойду, а то с работы хватятся.
- Мои тоже вот-вот должны прийти.
Какое-то неловкое молчание воцарилось. Надо было отдавать деньги. Я вынул из кармана пятисотрублевку, стараясь не смотреть на Лару, положил купюру на стол.
- Спасибо, Лара, мне было очень приятно! Я приду еще?! – полувопросительно-полуутвердительно сказал я.
- В четверг, в 13 часов, а в 12 позвонишь, - вводя наши отношения в четкие временные рамки, ответила она.
…Так начались наши четверги. Первые 2-3 раза мне было достаточно того, что я обладаю таким красивым женским телом, радовался тому, что она теряет во время встреч свою стервозность и ощущает себя желанной и получающей удовольствие женщиной. Затем моей мужской сущности захотелось экспериментов. Трахая ее первый раз раком, я намочил пальцы слюной, потрогал ее анус и спросил: «А давай сюда?». Пару секунд она раздумывала, потом говорит «Ну если ты хочешь, давай!». Член был немедленно извлечен из ее влагалища, она прогнулась еще глубже, сильнее оттопыривая попку, я увлажнил максимально ее заднюю дырочку своими слюнями и ее выделениями, и потихоньку ввел. Сделал несколько фрикций осторожно, ожидая, что вдруг Лара пожалуется на боль, но все было нормально, единственное, она не подмахивала мне, как бы замерев в этой позе с оттопыренным задом и прижавшись грудью к постели.
- Как тебе анал? – поинтересовался я перед своим уходом, отдавая деньги.
Она пожала плечами.
- Мне не больно, если ты про это, но и не особо приятно, просто стою и жду, пока ты кончишь. А тебе нравится? – вдруг заинтересовалась она. Как-то так получилось, что это была наша первая беседа на сексуальную тему, до того все было интуитивно понятно, при традиционном сексе.
- Ну да, - немного неуверенно сказал я, подумав, ведь это я ей предложил, если скажу «нет», логично всплывет вопрос, зачем вообще предлагал. А выражать бурный восторг по поводу моего желания анала будет тогда означать, что мне только анал и нравится, и наплевать мне на ее удовольствие.
Но Лара тем не менее, видимо, сделала какие-то свои выводы.
…Следующий наш четверг не состоялся по причине ее критических дней, а когда я к ней пришел через неделю, во время нашего традиционного чаепития раздался звонок телефона. Она вышла в коридор, где стоял аппарат, я услышал ее реплики: «Да», «Я, а кто же еще может быть», «А что случилось?», «Ну хорошо» и вернулась в кухню. Опережая мой вопрос «что-то случилось?», она сказала «иди в ванну и приходи сюда». Это было что-то новенькое. Быстро приняв душ и вытершись «своим» синим полотенцем, я вернулся на кухню. Лара без платья, но в трусиках встретила меня своим объятием, быстренько поцеловала в губы, и усадив на стул, встав сама передо мной на коленки.
- О, сегодня в программе минет? – радостно спросил я.
- Папе плохо, сейчас они на такси приедут, надо быстренько, - озабоченно ответила Лара, оттягивая крайнюю плоть и делая губы колечком, чтоб заглотить член поглубже.
Минет мне нравится больше других видов секса. Возможно, это связано с первыми подростковыми впечатлениями, когда старшие пацаны откуда-то приносили черно-белые, мутно отснятые порнографические карты, и там сосущих женщин было намного больше, чем просто трахающихся. Возможно, связано с моей первой поллюцией, когда в предшествующем ей эротическом сне одноклассница целовала мне член сверху и снизу, слева и справа, но упорно не заголяя головку, и я кончил, когда ее язык наконец коснулся головки. А возможно, это был вполне осознанный выбор уже после появления первых подруг и любовниц, когда я разумом и эмоциями оценил отсос как максимальную для себя приятность.
Я так и так собирался в этот день предложить ей взять в рот, и еще колебался, как это оформить, как она отреагирует морально и материально. А тут, на ловца и зверь бежит, сама стала сосать, пусть и под влиянием обстоятельств. Немного напрягало то, что могли в любой момент явиться родители Лары, но я рассудил, что если б это было с минуты на минуту, то она бы меня выпроводила, следовательно, время имеется.
Это был именно бурный отсос, а не нежный минет. Она быстро заглатывала и выпускала мой член на максимально возможную глубину, крепко сжимая губами и не забывая теребить яйца рукой. Два раза выпустила изо рта, первый раз, чтоб помассировать головкой члена свои соски, а второй раз продолжая яростно дрочить рукой, облизала яйца и поочередно взяла их в рот.
Я в свою очередь тоже не сдерживался, прошло не более пяти минут, когда я почувствовал, что вот-вот кончу. Переживаний по поводу того, примет в рот или нет, у меня не было. Издав короткий рык, я выбросил Ларе в рот первую порцию спермы, одновременно положив руки ей на голову, чтоб если вздумает выпустить член изо рта, удержать ее. Она не сделала попытки отстранения, послушно держала член во рту, пока шли остальные выплески, но мгновенно перестала делать движения головой, видимо, именно так поняв мое наложение рук ей на голову, что, собственно говоря, смазало мне кайф. Дело в том, что мое кончание имеет следующую специфику. Для получения максимального удовольствия надо, чтоб после первого моего «выстрела» был сделан секундный перерыв, но потом движения были бы возобновлены с такой же, а лучше, еще большей частотой и амплитудой. Когда трахаю я сам, без разницы, во влагалище, анус или рот, это получается само собой. Когда же женщина сосет у меня, а я сравнительно неподвижен, она должна это знать, и обычно я постоянным партнершам об этом говорил, а тут получилось слишком быстро и спонтанно, чтоб еще и тратить время на объяснения. Но, тем не менее, было весьма приятно попробовать Лару и с этой стороны, после нескольких выплесков я, удерживая одну руку у нее на голове, другой стал как бы выдаивать ей сперму в рот, поддавая тазом. Она послушно зачмокала, глотая сперму и высасывая капельки до донышка.
Время поджимало, оделся я если и не за 45 секунд, то за минуту точно. Оставив как обычно деньги на кухонном столе, я вышел в коридор. Лара, успевшая надеть платье, слегка улыбаясь, свысока смотрела, как я завязываю шнурки на туфлях, и как всегда бывает, когда человек торопится, у него ни черта не получается.
- Ну что, DD, это получше, чем анал? – спросила она немного иронично.
- Да, выше всех похвал, - весьма восторженно отозвался я.
- То-то же, - довольно откликнулась Лара, как бы утверждая свою правоту, как если б я постоянно настаивал на анале, ни за что не соглашаясь на минет, а тут попробовал разочек, и сразу встал на ее точку зрения.
… Лару без трусов я больше не видел. Вагинального и анального секса у нас больше не было ни разу. Несколько следующих встреч прошли по сценарию первого минета с той разницей, что сосала она не на кухне, а в спальне (сидеть/лежать во время минета не на жестком стуле, а на мягкой постели – мелочь, а приятно), и можно было не гнать лошадей, а наслаждаться как неторопливым минетом с изысками (например, как-то она замотала мой член своими волосами почти до самого венчика, или в другой раз держала во рту не двигаясь назад-вперед, а столько крутила языком вокруг головки и прижимала его то к верхнему нёбу, то к нижнему, пока я не кончил), так и бурным трахом в рот (я поставил ее перед зеркалом трюмо, и трахал в рот, держа ее попеременно то за уши, то за длинные черные волосы, посматривая в зеркало и смотря то на безвольно свисающие руки женщины, то как она его обнимает за попу и стремится взять поглубже, а иногда и на довольную физиономию мужчины, и заговорщически подмигивая ему, мол, как тебе, брат, эта соска?
Так длились наши четверги после перехода на орал примерно до конца ноября, пропустили мы только один, когда были осенние каникулы у ее дочери (она как раз пошла в первый класс той осенью). Затем начались какие-то сперва мелочи и попытки торговаться (не только в денежном плане), которые я пресекал, но и стал понимать, что отношения приблизились к логическому концу. Из этих мелочей было, что она один раз не соизволила даже снять платье (я настоял, мол мне смотреть на твою грудь приятно и возбудительно), другой раз вообще ерунду сказала, мол из-за того, что я курящий, и у нее дома она не разрешает курить, и я всегда выкуривал сигарету перед входом в подъезд, у меня горькая сперма, и она хочет сосать в презервативе (естественно, я отверг это), третий раз пожаловалась на инфляцию и дороговизну, имея в виду, чтоб я увеличил сумму оплаты (на это я ответил, что эта инфляция точно так же касается и меня, и никто нам ежемесячно зарплату не поднимает). И тут выпал шанс и отказаться от, честно говоря, немного приевшихся отношений, и не обидеть ее отказом, и в то же время гарантировать ей еще большие деньги, чем ей давал четверговый приработок ротиком.
С нового года должен был заработать в реальном режиме программный комплекс, который я разработал и установил в одном силовом ведомстве. Начальство подписало акт о готовности, отчиталось в свое министерство, получило свои премии как бы не больше моего авторского вознаграждения (хотя меня это никак не касается, затребованную мною сумму они без задержек перечислили), и тут задумалось, а кто же будет работать? Единственная молодая женщина (секретарша) ушла в декрет, в бухгалтерии сидели три тетки предпенсионного и запенсионного возраста, чьи технические умения ограничивались калькулятором, предлагать же крутым операм научиться и всерьез применять в работе компьютер было полуоскорбительно-полусмешно. «Я лучше 10 часов в засаде просижу, чем час за компьютером», «IBM не ТТ, кнопочек много, не осилю» так ответили мне двое сотрудников, которые по моим прикидкам смогли бы в силу возраста и общего уровня овладеть компьютерной грамотностью. И тут начальство тоже всполошилось. Во-первых, им было жалко денег, которые они впустую потратили, не только на меня, но и на компьютеры, разводку сети, монтаж и так далее. Во-вторых, министр лично похвалил начальника за почин и сказал, что будет наведываться и проверять, как идут дела, и возможно, даст команду внедрить и в других местах. В-третьих, они знали, что их параллельная структура уже успешно внедрила такой же комплекс и довольна результатами, и они хотели быть не хуже, честь мундира, понимаешь! Пристали ко мне, DD Батькович, переходите к нам на работу, и зарплату назначим высокую, и погоны дадим. Ни одно, ни другое меня не прельстило, да и объяснять каждый раз надоело, что программист и оператор – как врач и медсестра, никакими благами потеря статуса не окупится. Ну и пихнул я туда Лару, благо на уровне пользователя она работать умела уже тогда. Время, еще раз напоминаю, конец XX века, силовые структуры еще не так престижны и финансируемы, как сейчас, но ей дали и ставку секретарши и полставки в бухгалтерии, совокупно зарплата на 4-5 тысяч превысила ту, что была в школе. Комплекс был мною апробирован у других вначале, поэтому сложностей не было, до конца весны Лара в основном занималась набиванием базы данных, потом к ним поступил на работу грамотный специалист, взявший на себя функции администратора, и Лара… начала делать офигительную карьеру.
Не знаю, через сколько постелей начальства она прошла, мне достоверно известно только про двоих. Но тут важно и то, что характером она как на подбор подошла для этой структуры, и оказалась она в нужное время в нужном месте. Заочно окончила юрфак, побывала в долгосрочных командировках в «горячих точках», завела полезные знакомства как с силовыми, так и цивильными руководителями. Чтоб не затягивать и без того длинный рассказ, скажу, что ее малая мечта (выйти замуж не за депутата Госдумы, а за генерала, минуя стадию лейтенантши) практически сбылась. Ее гражданский муж этим летом получил генеральское звание и был переведен на новое место службы в Москве. Лара сейчас живет то несколько месяцев в Москве, обустраивая семейное гнездышко, то несколько недель в нашем городе, с нетерпением дожидаясь окончания дочерью школы, имея в планах, естественно, устроить ее в столичный институт, после чего, по ее словам, сказанным в узком кругу, но ставшими широко известными:
«я изящно и навсегда
сделаю вам ручкой пока-пока!»
октябрь-ноябрь 2010 г.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги