Болезненное притяжение

Глава 5

Марк оказался весьма милым парнем и в тот день рассказал много чего интересного. И небольшое уточнение, возможно, мама все-таки права. Марк просто такой же, как и я, не из местных. Но знает он намного больше, чем я, видимо, сказывается, что он родился в столице, а не на окраине мира.

Как я узнала, нас, таких простаков, всего десять человек в год берут, и позволяют бесплатно обучиться только на одном курсе, тогда как аристократы проходят три традиционных года обучения. Но зато наша программа отличается насыщенностью и разнообразием и позволяет после завершения обучения найти достойную работу в той же столице. Но также у каждого из десяти есть шанс продолжить обучение, нужно либо быть невероятно умным и талантливым, либо оплатить, как все. Но редко кто идет на второй год, даже при наличии финансов, смысла просто нет. Разве что твоя мечта – это профессорская должность.

До сих пор радуюсь, что мне повезло встретить Марка, по крайней мере один друг у меня есть. А может, и не только друг… У него такие милые ямочки на щеках, когда улыбается, просто ах!

Мечтательно закатываю глаза. Но сейчас не время для этого. Первый день учебы, и придется мне идти в кабинет в одиночестве. Марка поселили в другом корпусе. Да и вообще, оказывается, политика академии расселить десятерых чужаков как можно дальше друг от друга. Короче, словно специально усложняют нам жизнь. А возможно, это стратегия погружения в мир аристократов. Иначе ведь мы бы попросту сбились в одну кучку, едва переступив порог учебного заведения, а так есть шанс, что собьемся попозже и не столь плотно.

Сосредоточенно иду вперед, пытаясь разобраться в непонятной карте. Кто вообще такое чертит? Они ее наколдовали, какие-то свои знаки придумали, и все равно им, что в остальной стране приняты совершенно иные обозначения на схемах!

– Ай! – вскрикиваю от неожиданности, и с ужасом осознаю, что натолкнулась на него. Того самого красивого блондина, которого я застукала за близким общением с подружкой в коридоре. Алана Далтона. Единственного наследника одного из самых именитых и богатых семейств в стране, а может, и на континенте. Но это я узнала немного позже.

– Смотри, куда идешь, простачка! – выплевывает он сквозь зубы. – Не хватало с утра испачкаться о тебя.

Его друзья ржут в голос. У меня же непроизвольно глаза на лоб лезут. В прошлый раз реакция у него была в разы спокойнее, даже дружелюбнее, по сравнению с этой. А ведь тогда я его вроде как удовольствия лишила. А сейчас что?

– Очень смешно. Алан. Извини, я не специально, но не стоит меня обзывать, – пытаюсь говорить спокойно и с достоинством.

– Что? Ты что-то вякнула, страшилище? – блондин угрожающе возвышается надо мной на добрую голову. – Повтори-ка, а то ничего не слышно, мелочь пузатая.

– Страшилище, мелочь пузатая, ты в детском саду? – ехидно отвечаю наглецу. Достал он меня неимоверно! Если не с той ноги сегодня встал, я не при чем.

– А ну заткнулась, дрянь, – парень подходит вплотную ко мне и слегка толкает.

Не знаю, хотел ли он, чтобы я упала, но только тяжеленая сумка перевешивает, и от легкого толчка я шлепаюсь прямиком на задницу, в последний момент подставляя руки, чтобы не лечь по инерции на пол. Юбка задирается, и свита блондина ржет по новой.

– О, у нашей новенькой трусишки в горошек! Ой, я не могу!

– А может, попользуем девку, здесь за поворотом есть подсобка. Сама ж напросилась, – говорит один из них с черными сальными волосами и неприятным липким взглядом.

Что? Я не ослышалась? Здесь и это практикуется? В моих легких заканчивается воздух, я беспомощно оглядываюсь назад и понимаю, что занятие уже началось, и в коридоре лишь я и группа этих неадекватов. Но нет, это не может быть правдой, кто так поступает в цивилизованном обществе, да ведь? Это такая пошлая шутка? А что если они не шутят!? Нужно срочно отсюда выбираться. Пячусь назад, так и не сумев собрать конечности воедино.

– Нет! – раздается властный голос блондина. – Мы не будем ее трогать. Никто не будет, ясно!

– Но, Алан! Тебе ли защищать простачку? Не мы, так кто-то другой ее оприходует, – удивляется один из свиты.

– Я все сказал. Мы ее не трогаем. Нечего нам пачкаться в грязи. Пошли, – и они послушно уходят к моему счастью.

Но блондин оглядывается напоследок, медленно скользит по моим голым ногам, неспешно переводя взгляд выше. И от этого взгляда мне почему-то становится жарко. Затем наши взгляды встречаются, мой испуганно-растерянный и его холодный и надменный. Еще миг, и мне кажется, что-то мелькает в его стальных серых глазах, но блондин первый отводит взгляд и уходит вслед за своими дружками. А я так и остаюсь сидеть на голом каменном полу.