Болотник. Книга 5

Глава 1

— У тебя глаза такие, как будто ты привидение увидел! Чё пялишься?! Отойди от меня! Я тут не причём, это у Изи руки из жопы растут! — Ерастов аж попятился от меня, когда я с разгона загнал аэролодку на берег и выскочив с мокрой палаткой в руках подбежал к профессору — ты меня обещал не бить!

— Ух! Как же я рад тебя видит Пашка! — я счастливо засмеялся и грохнулся на грязную землю прямо под тентом — сука, жалко выпить нет!

— Ты чего, башкой ударился, когда по болоту катался? Ты это, приляг лучше, может отпустит. А насчёт выпить… Так было же у тебя там чего-то во фляжке. Неплохой коньяк вроде — Ерастов с опаской подошёл ко мне и заинтересованно заглянул в глаза.

— Нету коньяка Паша, но я выпью, как только до дома доберусь, нажрусь в сопли! — я сижу и не могу перестать улыбаться, я дома мать его!

— Я сказал не поеду, значит не поеду! Не уговаривай! — обиженно отвернулся профессор — через неделю вместе нажрёмся! Я потерплю неделю, не высохну! А ты если коньяк зажал, так и скажи, нечего издеваться над больными людьми!

— Знаешь, что Паша, не буду я, пожалуй, до утра ждать, сейчас поеду. Мне домой срочно надо — вдруг принял я решение. Посидев немного я понял, что заснуть не смогу, а подпрыгивать в нетерпении дожидаясь утра, у меня нервов не хватит.

— Чего случилось Кирюха?! Ты сам не свой приехал! — Паша обеспокоенно присел рядом, уже без шуток смотря мне в лицо. Видимо я не могу сдержать эмоции, и они лезут через край.

— Фигня Паша, ничего страшного. Молния шибанула почти под ноги, ещё бы немного и в пепел — сорвал я — Считай у меня предчувствие — домой мне надо!

— Так дождь то какой! Одна молния мимо шибанула, а вторая как раз в тебя шарахнуть может! Дождись хотя бы пока погода наладится! Да и как ты ночью то править будешь?! Разобьёшься к чертям собачим! — заботится обо мне профессор, а по моему, ему просто не хочется тут зависнуть лишь с одним Изей, с которым у него нет возможности нормально даже поговорить.

— Ладно, надо палатку поставить и костёр развести, поужинаем и я решу — с трудом подавив порыв немедленно сесть в лодку и послать ученых к чёртовой бабушке, решил я. Прав Ерастов, в такую погоду на болоте делать нечего, стоило ли несколько месяцев жизнью рисковать, ища путь домой, чтобы по-глупому погибнуть на болоте? Ну а насчет ночного плавания… ничего страшного, после посещения корабля я здоров на триста процентов и зрение моё в том числе! Я практически уверен, что ночью мне хватит света луны, чтобы увидеть всё что потребуется! Мне бы только с болота выбраться, и больше я сюда ни ногой как минимум год! За Ерастовым и Изей через неделю отправлю Сёму, с лодкой он худо-бедно может управляться. Буду дома сидеть да в контору на работу ходить, надоело мне «приключатся», надоело чертово болото и грёбанная тайга!

Мокрую палатку мы поставили быстро. Спасть в ней конечно сегодня не получится, высохнуть она должна, проветрится. Чем отличаются советские брезентовые палатки, так это тем, что раз уж они намокли изнутри, то бежать будут как тряпка. Все советские туристы знают, что трогать во время дождя брезент палатки нельзя, в месте прикосновения она тут же начинает бежать, ну а эта, которая намокла со всех сторон дождь держать не будет от слова совсем. Вздохнув, я достал из лодки свою палатку и поставил рядом с мокрой тряпкой учёных. Ладно, хрен с ним, оставлю её тоже им, потом заберу, когда они тут «кспидицию» свою проведут. Вот все неприятности от них!

Под тентом жарко пылал костёр, в котелке бурчало почти готовая каша с салом и тушёнкой, рядом пристроился чайник, в котором кипела вода, а мы сидели на бревнышке, которое положили вместо сидений и разговаривали. Первое возбуждение от возвращения в знакомое мне время и местность меня отпустило. Всё равно я конечно уеду после ужина, но мозги уже стали вставать на место, и я просто наслаждался покоем.

— И чего вот они тут поселились? Место же жуткое! — ассистент профессора впервые с моего возвращения решил начать разговор. До этого он прятался от меня, стараясь не подворачиваться под руку. Чувствует свою вину поганец, да и я, то и дело бросал на него недобрые взгляды, если бы не его криворукость я бы в ту жуткую передрягу не попал. Но с другой стороны всё благополучно закончилось, и я стал богаче знаниями и чего уж самому себе то врать, и богачеств у меня прибавилось, на корабле лежит всего столько, что я могу, наверное, континент отдельный со всем населением себе купить — могли же в тайгу уйти, чего их на болото потянуло?

— Фанатики, фуйли… — совершенно равнодушно ответил Ерастов, без привычной рюмки алкоголя перед сном он явно был не в настроении.

— Ну вот ты, какого хрена ты сюда попёрся? — спросил я ассистента.

— Так экспедиция же… — растерялся Изя.

— И чё экспедиция? Кому ни будь кроме вас долбоёжиков пучеглазых это всё надо? Ну жили люди, верили во что-то, за это и умерли, а вы тут на их костях прыгаете, в грязном белье у них ковыряетесь. Ну раскопаете вы тут пару икон, грязных подштанников и черепов, может быть узнаете почему они тут оказались, во что верили, и что дальше? Ты диссертацию напишешь, которую кроме таких же батанов как ты никто читать не будет. Пашка пару статей выкатит, и всё? Какой смысл? И тем не менее ты тут, сидишь сейчас на жёстком сучке своей худой жопой, комаров кормишь. По сути тут же не пирамиды Хеопса, мирового открытия не получится. Вот вы и есть фанатики, надо было вам всем рыло начистить ещё возле части зенитчиков и домой ехать.

— Хе! Как ты нас раскатал! — засмеялся Ерастов — так и есть, ни разу не соврал! Только вот ты тоже фанатик, кто кроме таких как ты добровольно полезет в эту лужу.

— А кто сказал, что я добровольно? Из-за вас я тут, нахрен мне не сдалось вас добровольно катать. Начальство так захотело, а я нет что бы послать их куда подальше, решил прогнуться. Тут мужики не от хорошей жизни в тайгу ходят, им семьи кормить надо, работы другой нет. Ты думаешь если шкуры принимать перестанут они в тайгу попрутся на всю зиму жопу морозить? Да хрен бы там! Охотники есть охотники, но для того, чтобы просто отдохнуть на природе напрягаться особо не надо. Вышел с мужиками на день или два, побухал, пострелял, отдохнул от семьи и детей и домой. Ладно Паша, пора мне. Приеду или я, или Семён за вами через неделю, если не забуду…

Дождь ещё шел, но ураганного ветра уже не было, на небе тучи только местами закрывали звёздное небо. Мне вот интересно, сколько всяких учёных астрономов сейчас туда смотрят? А сколько смотрело? Почему они с уверенностью рассказывают, что делается в соседних звёздных системах, а что творится в нашей не знают? Тоже вот работа у людей, деньги за это получают, за исключением любителей конечно, а по сути, что под носом творится выяснить, не смогли. Ну и хорошо, я тоже никому не расскажу, разве что детям перед смертью. Без крайней необходимости я в космос не сунусь.

Аэролодка неспешно скользит по болоту, мотор мерно гудит за спиной, разгоняя ночную тишину этого проклятого места. Переоценил я своё зрение, вижу я теперь конечно лучше, чем раньше, но всё же суперчеловеком не стал, даже для меня сейчас темно. Зато фары светят, а реабилитация моего организма здорово отразилась на памяти, и я даже по неясным контурам и очертаниям окружающих меня предметов узнаю знакомые места, что позволяет мне уверенно держать курс домой. Интересно, как там Алёнка? Для неё прошло всего пару дней, а для меня вечность! Ладно, приеду и узнаю, не долго осталось.

Знакомый причал и лай Батона, который приветствовал своего хозяина, встретили меня при подходе к дому. Я без остановки и отдыха пошёл всё болото в рекордные сроки. Спать не хотелось, а сил было хоть отбавляй, я почти не устал. Даже на приём пиши и для того, чтобы оправится, я не останавливался, делая всё на ходу.

Мой верный пёс скакал на берегу стараясь лизнуть меря в лицо и сегодня меня такое навязчивое проявление любви не раздражало. Обычно бы я потрепав Батона по холке тут же осадил бы пса, но сейчас я был счастлив видеть этого засранца и весело смеясь дал Батону оторваться и проявить свои чувства.

— Всё Батончик, всё — наконец успокоил я пса — веди меня к Алёне, как вы тут без меня? Соскучились?

Батон виновато заскулил, но уходить от меня не спешил. Так, не понял, а почему он вообще не в вольере? Обычно его только на ночь отпускали, а сейчас день. И почему он к хозяйке не бежит? Нехорошие предчувствия заставили меня бросится к дому. Закрыто. Никто не открывает. Может спать легла? Я открыл дверь своим ключом и быстро оббежал дом, даже не разуваясь. Нет никого! Не понял…

Не теряя времени и не переодеваясь я быстрым шагом направился в посёлок. Савельич должен быть в курсе где Алёна, сейчас рабочий день и он точно в конторе. Он у меня на участке как у себя дома, каждый день в огороде копается, мой добровольный садовник. Я почти бежал по улице отмахиваясь от знакомых, которые хотели со мной поздороваться, всем привет конечно, но разговоры все потом!

— Явился! Хрен с горы скатился! — доброжелательно поздоровался со мной старый друг — потерял что-то или в гости? Ты это, не стесняйся, заходи на чаёк если что.

— Где Алёна?! — выдавил я из себя. Шутит старый хрыч, это уже хорошо, значит ничего страшного не случилось, но мог бы гад старый и сразу сказать, не мотая мне нервы!

— А чё, дома нет что ли? Ишь ты, жену потерял Кирюша. Как же так-то? Ты бы ещё дольше по тайге и болотам шлялся балбес! — Савельич явно наслаждается моментом, отыграться решил за все обиды, только вот он не знает, что со мной было и по какому краю он сейчас ходит. Я ведь и сорваться могу!

— Ща втащу! Хватит зубы сушить, высохнут и выпадут или я им помогу! Говори давай, кусок на пенсии! — я вплотную подошёл к Савельичу прижимая его к стене и схватил его за грудки.

— Э! Ты чего такой бешенный?! В больнице она, на сохранение положили, срок то уже подходит! А она одна дома, даже телефона нет, случись чего кто ей поможет?! Нормально всё с ней! — испуганно забился в моих руках Савельич — отпусти бля!

— Ты Савельич конечно гондон! Нельзя было сразу сказать?! Вот какого хера ты тут в клоуна поиграть решил?! Я домой прихожу, дома нет никого, сразу к тебе бросился, думал ты как человек меня успокоишь или хотя бы что случилось расскажешь, а ты глумится вздумал! Вот реально чуть ребра твои пересчитывать не начал! Запомни старый, за свою семью и друзей я горло перегрызу, и когда я не знаю, что с ними и где они, со мной лучше не шутить! — с облегчением грохнулся я на стул отпустив завсклада.

— Ага блядь, за друзей и семью он порвет друзей! А я тебе что, не друг что ли?! Напугал до усрачки! А сделал я так, чтобы тебя балбеса проучить! Вот куда ты попёрся в такое-то ответственное время?! Не мог послать это гребанное начальство?! Это что бы ты понял, как тут за тебя переживают, в шкуре Алёнки что бы побыл! Мудак ты! В общем так, иди домой, помойся и переоденься, а потом дуй в больницу, только цветы не забудь и фруктов каких! Ну а потом, вечером, у тебя дома встретимся, пистон тебе вставлять буду, а завтра что бы был как штык на работе! Мне за тебя лямку тащить надоело! Нашёл тоже, заместителя! Дуй давай, я к тебе Мишку отправлю на машине, вот-вот должен с бухгалтером из банка вернуться.

Управился я быстро. Душ, бритва, одеколон, чистая и отглаженная одежда висела в шкафу. Уже через сорок минут к воротам подкатил мой газон, в котором сидел Мишка с букетом полевых цветов и пакетом, в котором были дефицитные апельсины и яблоки. Оперативненько Савельич работает, может мне сдать ему бразды правления конторой насовсем? А что, буду жить спокойно как простой охотник, в гараже ковыряться, тот же вездеход надо доделать, а руки с этим охотхозяйством всё не доходят. Надо обдумать, мне эта мысль нравиться, только вот боюсь Савельича придётся тогда бить и сажать в кресло начальника насильно.

— Во! — Мишка оценил мой прикид выставив в верх большой палец правой руки — шикарно выглядите Кирилл Владимирович! Хоть сейчас в загс!

— У нас многоженство запрещено, да и ты не в моём вкусе оболтус! Давай веник и помчали! И да, я тебя тоже рад видеть Мишаня — хмыкнул я, садясь в машину.

— А было бы не плохо, многожёнство-то, а то ходишь тут, выбираешь, то ли со Светкой мутить, то ли с Катькой, а может быть они мне обе нравятся! — вздохнул Мишка, заводя машину — эх, жизнь…

— Тоже мне проблему нашёл. Выбрать тут просто, ляг на неделю в больницу, и обоим скажи, что у тебя к примеру геморрой с кулак, ну или импотенция неизлечимая. Которая останется, не бросит, ту и выбирай. Жестко конечно, зато будешь в жене уверен, как в самом себе! — предложил я решение проблемы своему водителю.

— Тфу, тфу! Какая импотенция! Сплюньте! — поперхнулся Мишка — Ну и шуточки у вас Кирилл Владимирович!

— Ну тогда сам думай. Я предложил, а ты решай. Хозяин барин — заржал я, настроение поднималось на глазах. В конторе и дома всё хорошо, жена здорова и под присмотром врачей, меня уже отпустило и осталось только предвкушение долгожданной встречи.

Больница всё та же, где я периодически валяюсь, зализывая свои раны. Тут отделений много, есть и родильный блок, где сейчас и лежит Алёна. Только вот попасть туда большая проблема. До приемного часа ещё далеко, а я ждать не хочу. Пробиться через суровых теток в белых халатах мне не удалось, они согласились передать жене только передачу и букет. На все мои доводы о том, что я только что с командировки приехал и жену долго не видел, они привычно и вежливо послали меня, повторяя только одно слово: «Не положено!». На таких как я перепуганных мужиков они за свою жизнь насмотрелись, нечем их не проймёшь! Выяснить я только смог номер палаты, этаж и то, что с Алёной всё в порядке, не родила пока.

Не получилось в лобовую пройти, пойдём в обход! Быстро вычислив окно палаты, я велел Мишке подогнать машину поближе к окну и посигналить. Второй этаж, а жена у меня не глухая, должна услышать. Ну что же, своего я добился, окна в палате жены открылись, как и в нескольких соседних. Проклятия и оскорбления посыпались в мой адрес потоком. Я оказывается всех перебудил, сейчас тихий час! И ладно бы мамочек, так и детей тоже! Это я не подумал конечно, нужно было по старинке, камушки кидать! Пообещав вызвать милицию, и покарать засранца (меня, то есть), большинство окон вскоре были закрыты подоспевшими санитарками.

— К кому ты хоть приехал, неугомонный? — пожилая санитарка, единственная кто проявил интерес к моей проблеме, прежде чем закрыть окно.

— К Алёне Найденовой! — тут же ухватился я за соломинку, в надежде всё же хотя бы посмотреть на жену.

— Вот же совпадение. Нету её в палате милок. Пять минут назад рожать увезли. Жди теперь. Первый раз она, такие обычно долго возятся. И это, машину отгони и через час возвращайся, а то ведь милицию и вправду вызвали, увидишь свою милую через пятнадцать суток, когда из КПЗ выйдешь. Было у нас уже такое. Всё езжай, я ей передам, что ты ждёшь.

— Поехали Кирилл Владимирович! Перекусим, тут пельменная недалеко есть. А то ведь правда менты приедут! — заерзал Мишка.

— Да хер на них! — расстроенно проговорил я. Вот же не визуха! Не успел буквально на час! Если бы Савельич, козлик капустный, в воспитателя не играл, я бы с Алёнкой наверняка повидался, а теперь сиди и переживай, как оно всё пройдёт… — хотя ладно, не будем себе нервы портить. Пожрать надо. Потом сразу сюда!

Вкусные были пельмени, со сметанкой, но их вкуса я почти не чувствовал. Глотал, целиком несмотря на то, что они были чертовски горячими. Почему до сих пор сотовых телефонов нет?! Так бы позвонил и узнал, как дела, а теперь сиди в неведении и мучайся! Надо всё-таки подкинуть смартфоны учёным, а то сам же страдаю от их отсутствия.

— Кто?! — Алёнка стоит за стеклом бледная, но устало улыбается, ей сейчас окно открыть не разрешили, сквозняк мол. Через ту же знакомую санитарку мы договорились встретится тут, она на втором этаже, а я под окном. Хотел я к ней всё же прорваться, но даже звонок главному врачу больницы не помог, тот меня тоже послал, посоветовав не лезть в те дела в которых не понимаю, и вот я теперь тут, смотрю на любимую снизу в верх. Алёна вопрос поняла, хотя вряд ли меня слышала. Дыхнув на стекло, она своим маленьким пальчиком вывела несколько слов, которые я без труда прочитал: «Сын! 3,9 здоров!».

— Ура! — крик поневоле вырвался у меня из груди, танец диких папуасов в моём исполнении лицезрела, наверное, вся больница — У меня сын!

Счастливая Алёнка стояла за окном и со смехом смотрела на меня, я же был счастлив бескрайне. У меня сын! Я дома!