Большое космическое путешествие

– Очень смешно, – говорит он. Так Ульяна Александровна говорит, если кто-то в классе пытается шутить на уроке.

– Он хочет, чтобы она к Катьке приехала и передала, как мы тут скучаем.

– Саманта Смит? – переспрашивает Лёша.

– Да, – в один голос говорят Люда и Боря.

– А зачем тебе английский?

– Ну, Саманта Смит же на английском говорит, – объясняет Боря. – Ей на английском нужно писать.

Лёша переваривает услышанное, а потом снова спрашивает:

– А почему Борьке нельзя Саманте Смит написать?

– Твою мать за ногу, Лёша, ну ты хоть не начинай, а?! – сердится Люда.

– Нет, ты объясни, – Лёша становится в дверном проёме и вопросительно смотрит на Люду. – Сейчас только ленивые не пишут ей письма, а наш Борька что – рылом не вышел?

– Вы сговорились, что ли?! Да нас по конторам затаскают, если узнают, что это Катька! А ты в засекреченной связи служил, а Витька в милиции, а деда тоже не пойми за что сюда сослали! А ещё мамины родичи в Калининграде живут, и спрашивать будут, как так она попала в Америку да ещё и под чужим именем!

– Мама не предатель! – говорит Боря.

– А ты варежку не разевай, когда взрослые говорят! – прикрикивает на него Люда.

Боря замолкает. Когда Люда сердится, с ней боится спорить даже папа. Она плохих слов не говорит, но разговаривает с тобой так, будто ты фашист какой-то.

Но Лёша совсем не боится Люды. Он не спорит, но Боря слишком хорошо его знает, на лице Лёши написано, что он что-то придумал. А если Лёша что-то придумывает, то он как минимум попробует это осуществить.

Возвращается бабушка с охапкой берёзовых поленьев. На её платке блестят капли воды.

– Борька, быстро умываться и спать! – требует Люда.

Боря думает, что не сможет заснуть, но сон накрывает его практически сразу. Он уверен, что теперь всё будет хорошо.

Никому ни слова

Утром Люда собирается в магазин за маслом и просит Борю ей помочь. Боря понимает, что Люда просто не хочет разговаривать при всех, но не спорит и быстро собирается.

Они выходят из подъезда, рядом с которым сидит и дымит папиросой Дед Армян, здороваются с ним, проходят мимо бани и сворачивают во дворы, чтобы быстрее дойти до магазина.

– Никому ни слова, – говорит Люда.

Боря не отвечает.

– Ты меня понял?

– Понял.

Люда останавливается у сараев.

– Борька, я с тобой как со взрослым разговариваю, – говорит она, присаживаясь на корточки так, чтобы смотреть Боре прямо в глаза. – Это не шутки. Мы вообще даже не знаем, она это или не она. Ну да, очень похожа, но мало ли похожих бывает? У мамы близорукость была, с близорукостью в космос не берут. Но даже если она… – Люда переводит дыхание. – Даже если это она, то я её вообще теперь знать не хочу. Она папу твоего бросила, она вас с Павликом и Сашкой бросила, она нас бросила! Кто так поступает?! Я, может, в кино сниматься хочу, что мне теперь, Ляльку бросить?!

Боря молчит. Обычно Люда весёлая и добрая, много рассказывает о работе на заводе, и даже один раз тайком водила Борю в свой цех (Боре после этого отчаянно хочется побывать там ещё раз), но с прошлого года её просто не узнать. Разговаривая с Борей, она смотрит испытующе, будто хочет уличить в обмане. Ей не нравится, что Боря смотрит новостные программы. Если по телевизору идёт «Человек. Земля. Вселенная», Люда старается переключить программу или отправить Борю в магазин.

– Короче так, Борис, – говорит Люда самым твёрдым своим голосом. – Если ты меня подведёшь, я с тобой больше не разговариваю, понял?

– Понял, – опять повторяет Боря.

Он уже решил, что подведёт.

Твоя очередь

Торты Люда делает такие, что никто не в силах устоять, но Боря ест только маленький кусочек. Сегодня у Генки первый день рождения. Сам он этого не понимает, но Марина с Лёшей очень счастливы, особенно их радует то, что Люда сама предложила сделать торт, пусть и с расстройства.

Сегодня Генка почти весь день ходит сам, никто его не носит на руках. Зато ходит рука об руку с Лялей. Они очень часто обнимаются и целуются – в одну щёчку, в другую. Лёша называет это «политбюро», и Боря понимает эту шутку.

Сашка с Пашкой с маленькими не играют, им интересно играть друг с другом. Они целыми днями играют в шашки и в карты – «тянут душу». А недавно Лёша научил их карточным фокусам, и они показывают их друг другу, будто не знают секрета. К Боре они прибегают только тогда, когда не могут чего-то поделить. Боря отдаёт им свой кусок.

Когда все наедаются и разбредаются по углам, Лёша идёт подтягиваться. Турник у него устроен в тамбуре между туалетом и ванной. Боря ждёт, когда Люда начнёт мыть посуду, и утягивается туда же из большой комнаты.

– Ты уже написал?

– Да.

– С собой?

– Да.

– Молоток, вырастешь – кувалдой будешь.

Боря отодвигает Лёшу и подходит к вешалке, на которой висят фуфайки, старые кофты и прочая одежда, которую Лубенниковы используют, когда работают в огороде или в сарае. Боря лезет в самую глубь вещей, находит китель, в котором Лёша вернулся из армии, и вытаскивает сложенный вчетверо тетрадный лист.

– Конспиратор, – говорит Лёша и прячет лист в карман брюк.

– А может, Люда всё правильно говорит? – спрашивает вдруг Боря.

– Никого не слушай, щегол, – отвечает Лёша, подтягиваясь. – Катька никого не слушала.

Сначала Боре нравятся эти слова. А потом он думает: если никого не надо слушать, то и Лёшу, получается, тоже не надо? Он спрашивает Лёшу, но тот, завершив упражнение, хватает Борю за пояс и подвешивает на турник.

– Не умничай, щегол. Твоя очередь. Тянись.

Боря извивается на турнике, как червяк на крючке, кряхтит и сучит ногами, но безрезультатно. Он разжимает руки и больно стукается пятками об пол.

История письма

Письмо Боря пишет ещё в мае. Это был момент слабости, за который ему потом становится нестерпимо стыдно. Однако в мае Боря, живущий от одной телепередачи об Америке до другой, не выдерживает напряжения и решает написать Саманте наудачу, безо всякого переводчика. Для этого он обманывает Ульяну Александровну: говорит, что у него сильно болит живот, а сам тайком уезжает в город, а оттуда – в Шиши.

В школу он заходит одновременно со звонком на урок. Техничка сначала не хочет его пускать, но Боря просит её передать Зое Михайловне, что приехал Боря Воробьёв. Немного поворчав, она всё же соглашается, и почти сразу Зоя Михайловна выбегает в коридор, прижимает к себе Борю и тащит его в класс. В классе все радуются так, будто это не Боря приехал, а московский цирк вместе с Юрием Никулиным.

– Ты какими судьбами? – спрашивает Зоя Михайловна.

Боря говорит, что хочет написать письмо Саманте Смит вместе со всеми, как они решили в начале года. Зоя Михайловна удивлена, но быстро принимает решение.

– Так, ребята, настало время проверить себя, чему мы все научились за год, – говорит она. – Думаю, это будет хорошее окончание учебного года. Усаживаемся за парты и пишем письмо Саманте, каждый от себя. И помните – вы советские ученики, и вам нужно стараться писать без ошибок.

Она выдаёт всем по тетрадному листу в узкую линейку, велит старательно работать, а сама отправляется за конвертами.

Боря сидит на задней парте. Он уже знает, что писать, и старательно выводит слово за словом.

«Здраствуй, Саманта. Меня зовут Боря Воробьёв, я учусь в 1б классе лопаевской восьмилетней школы посёлка Лопаево. У меня есть братья Саша и Паша и папа Витя. Он милиционер. А мама уехала в США. Её зовут на русском Катя Воробьёва, а на английском Кэтрин Салливан и она сейчас работает в НАСА, чтобы лететь в космос. Пожалуста скажи ей что мы очень по ней скучаем и ждём. Особенна я. Пожалуста скажи ей что это Боря ей пишет. Спасибо. Боря Воробьёв.»

У Бори с собой есть свой конверт на космическую тематику, и свой лист бумаги. В конверте лежат мамины две мамины фотографии. Однако ребята всё ещё сочиняют свои письма, поэтому Боря пишет письмо ещё раз, чтобы на него не оглядывались.

Зоя Михайловна возвращается с кипой конвертов, и раздаёт их по партам. Боря заклеивает оба конверта, но выданный Зоей Михайловной тайком прячет в карман.

Подписанные конверты Зоя Михайловна перевязывает лентой и обещает отправить в «Пионерскую правду», чтобы оттуда уже письма первоклассников отправили в США.

Несколько дней после этого боря мучается совестью: а вдруг из-за письма мама всё-таки не полетит в космос? Он даже звонит Зое Михайловне, и всеми правдами и неправдами пытается выяснить, нельзя ли заменить написанное письмо на другое, но вся корреспонденция уже отправлена.

По иронии судьбы именно оно и попадёт в руки Саманты в роковой вечер 25 августа 1985 года.

Судьба второго письма

Лёша вместе с Мариной переводят Борино письмо с русско-английским словарём, и тоже отправляют его в «Пионерскую правду». Однако почтовый фургон, который должен был доставить груз в областной центр, угоняют, а потом сжигают в лесу несовершеннолетние хулиганы, которых, впрочем, быстро ловят и отправляют в колонию.

Среди дознавателей по этому делу работает и тётя Вера.

Судьба первого письма

Боря очень ждёт ответа на своё письмо. Однако до Нового года, по уже известной нам причине, не приходит никаких известий. С каждым днём Боря становится всё мрачнее. Он не тянет руку на уроках, без выражения читает заданные на дом стихи и не приходит на новогодний утренник. У него пропадает аппетит, он худеет, и единственное, что его интересует – международные новости и передача «Человек. Земля. Вселенная». Тётя Вера, несмотря на беременность, носится с Борей по врачам, но по всем показателям мальчик здоров.

Из этого полуобморочного состояния Борю выводит рождение Нины, причём имя предлагает сам Боря. После чего он начинает называть тётю Веру «мама», помогает купать и пеленать Нину, и вообще берёт на себя много домашних дел: магазин, уборку, посуду, всё то, что взяла на себя тётя Вера, переехав к Воробьёвым.

Вскоре умирает Константин Устинович Черненко. Генеральным секретарём назначается Михаил Сергеевич Горбачёв. В стране начинается перестройка.

Лёша несколько раз предлагает Боре написать новое письмо, но Боря решает, что права была Люда. Мама их бросила, и за всё это время никак не пыталась связаться. Значит, она их совсем не любит. Так тому и быть.

Между тем письмо, отправленное в мае восемьдесят четвёртого года, лежит в редакции «Пионерской правды» даже не распечатанное. Корреспонденции на имя Саманты Смит так много, что никто не знает, что с ней делать.

Однако в отделе писем меняется начальник. Он отдаёт приказ: составить график, по которому все письма должны быть разобраны за все летние месяцы. Сотрудники устраивают мозговой штурм, выбирают ответственных, и вскоре мешки начинают стремительно пустеть. В газете появляется рубрика «Письма Саманте», в которой рассказывается о работе с письмами американской школьнице. Сообщается, что любовные признания и просьбы прислать куклу Барби отправлять в США не будут, так как они позорят звание советского школьника, и пусть их авторам будет стыдно. Затем говорится, что все призывы к миру тоже отправлены не будут, поскольку это основная масса писем, и отбор пройдут только особенно убедительные и хорошо написанные, которые так же будут публиковаться в газете.

Постепенно завалы начинают таять, и в конце концов дело доходит до писем первоклассников шишовской средней школы.

Читает их Даша Лодыгина. Все письма похожи одно на другое, даже ошибки во многих похожи, и конверты одинаковые. Однако один конверт оказывается не только отличным от других, но и более плотным.

Даша читает письмо Бори Воробьёва несколько раз. Внимательно рассматривает фотографии. Потом звонит своему другу, Диме Каратееву:

– Димка, зайди ко мне на минутку. Не могу понять, что тут такое.

Дима Каратеев заходит к Даше и тоже несколько раз читает письмо.

– Никому ни слова, – повторяет он, сам того не подозревая, реплику Бориной тёти. – Мне нужно это кое-кому показать.

Кое-кто – это известный журналист-международник, с семьёй которого дружат родители Димы. Дима ждёт, пока кое-кто вернётся из командировки в США, и показывает ему письмо.

Журналист-международник чувствует, чем это пахнет.

– Никому ни слова! – говорит он, и выходит на американского атташе по культуре.

Атташе читает письмо и рассматривает фото. И говорит:

– Если это правда – это скандал. Очень большие люди полетят с кресел. За что вы нас так ненавидите?

Журналист-международник убеждает атташе, что не испытывает к американскому народу ничего, кроме уважения, и предлагает отправить письмо адресату.

– Это же можно подать и как продолжение «Союза-Аполлона»: советский космонавт в американском экипаже, Интеркосмос, дружба, мир, жвачка!

– Салливан – национальный герой, ты понимаешь, что начнётся в Штатах, если выяснится, что она русская?

– Так пускай эту кашу заварят Смиты! – говорит журналист-международник. – Им не привыкать, они сами эту кашу заварили два года назад, пусть и расхлёбывают.

– Володя, ты уверен, что ты не из КГБ? Это очень похоже на их штучки.

– Даже если бы был, всё равно не признался бы, – смеётся Володя. – По рукам?

Письмо отправляется в Манчестер, штат Мэн. Но в это время Саманта с отцом в Лондоне, на съёмках сериала «Лайм стрит». Всю почту читает Джейн Смит. Работы много, Джейн распределяет письма на те, которые дать прочесть Саманте, которые показать Артуру, а которые и вовсе переправить в полицию. Письмо из Советского Союза приходит за день до возвращения Артура и Сэмми. Джейн не верит переведённому тексту и просит знакомую славистку заглянуть вечерком на чашку кофе.

Славистка читает оригинал и испуганно смотрит на Джейн.

– Серьёзно? – Джейн всё ещё не верит. – Так и написано?

Женщины разглядывают фотографии, находят журнал «Лайф» с фотографией Кэтрин Салливан на обложке.

– Бог ты мой… – шепчет славистка.

Из уст Джейн вырывается сакраментальное «никому ни слова».

25 августа 1985 года она едет в аэропорт Огасты. Но ждать она не может, звонит в Бостон, находит Артура, и всё выкладывает по телефону.

И тем самым спасает жизнь мужу и дочери.

Знак судьбы

Артур и Саманта решают остаться в Бостоне, чтобы с утра отправиться в редакцию «Бостон Глоб», где работает университетский приятель Артура. Смиты снимают номер в отеле и валятся спать.

Ранним утром их будит звонок Джейн.

– Артур, срочно включай телевизор!

В новостях сообщается, что легкомоторный самолёт «Бичкрафт 99» местной авиалинии из-за сложных погодных условий вместо Огасты был перенаправлен в муниципальный аэропорт Оберн-Льюистон, где пилот промахнулся мимо взлётно-посадочной полосы и разбился. Погибли четверо пассажиров и два члена экипажа.

– О господи! – говорит Сэм. – Па, это наш самолёт!

Артур обнимает дочь. Она плачет, потом смеётся, потом снова плачет. Артур даёт ей немного успокоительного и снова укладывает в постель.

– Я не хочу спать, – сопротивляется Сэм. – Не сейчас.

– Нет, милая, тебе нужно поспать. Теперь для нас уже вопрос чести – довести это дело до конца. Я попрошу маму отправить оригинал письма Дэнни. Поспи, у нас очень много дел.

– Это знак, да? – спрашивает Сэм. – Знак судьбы?

– Я не верю в судьбу, Сэмми, ты же знаешь. Не забивай себе голову. Мы живы, и мама знает, что с нами всё в порядке. Спи.

Что делать?

Дэниэл Ллойд, репортёр «Бостон Глоб», сидит в кафе напротив редакции и смотрит на часы. Артур Смит и Сэм появляются за пару минут до назначенного времени. Саманту не узнать: она постриглась, вытянулась. Неудивительно, что ей предложили роль в мыльной опере. Интересно, что у них случилось? Скандал на съёмочной площадке в Лондоне?

– Привет, Дэнни, – здоровается Артур. – Сэмми, знакомься: это Дэнни Ллойд, будущий лауреат Пулитцеровской премии.

– Очень приятно, сэр.

– Никаких сэров, просто Дэнни. Я заказал нам кофе и булочки.

– Спасибо. Дэн, я не буду тянуть кота за хвост. Это письмо из России, посмотри и скажи, что ты думаешь.

Дэниэл надевает очки и читает. Брови его сразу ползут вверх, подслеповатые копии фотографий заметно дрожат в руках.

– Твою… простите… Артур, это что?!

– Оригинал тебе доставят сегодня курьерской службой. Я мог обратиться с этим только к тебе.

– Это правда?

– Откуда я могу знать? Джейн вчера огорошила нас, едва мы прилетели.

Дэнни снимает очки и начинает протирать их салфеткой.

– Святые бананы, да из-за этого не то что Штаты – весь мир на уши встанет. Русская нелегалка внедряется в НАСА, да ещё и в открытый космос выходит… Артур, дружище, ты думаешь, мне дадут об этом написать?!

– Мне обратиться в другое издание?

Мужчины сверлят друг друга взглядами. И Саманта пользуется случаем.

– Почему взрослые видят во всём лишь заговор и преступление? – говорит она. – Мы ничего не знаем. Мы даже фотографий не видели настоящих, всё только со слов мамы и по этим копиям. Может быть, мальчик потерял маму, и теперь ищет её во всех похожих женщинах.

– То есть мы всерьёз рассматриваем письмо сумасшедшего русского пацана? Артур, я тебя не узнаю. Ты же работаешь с корреспонденцией Саманты больше двух лет, неужели ты не научился ещё отделять зёрна от плевел? К тому же это может быть провокация КГБ…

Саманта хватает бумаги и встаёт из-за стола.

– Извините, сэр… Дэнни. Кажется, мы не по адресу. Папа, поедем домой и там всё обдумаем…

– Стоп, стоп, – Дэниэл тоже вскакивает. – Давайте не будем горячиться, юная леди. Вы должны понимать, что ситуация более чем неоднозначная, и прежде чем влезать в драку, я должен взвесить все за и против.

– Ответ очевиден – не влезайте в драку.

Артур следит за этой сценой с открытым ртом. Дэнни стоит перед Самантой и выглядит так, будто его сейчас удар хватит. Саманта похожа на учительницу младших классов, которая отчитывает родителей шалуна. И совершенно непонятно, играет она или всерьёз.

– Окей, – Дэнни поднимает руки. – Может, вы мне скажете, что делать?

– Скажу, – спокойно говорит Сэмми. – Давайте пригласим этого мальчика в Соединённые штаты.

– Что? – хором спрашивают Артур и Дэниэл.

– Пригласим его к нам, – повторяет Саманта.

События вокруг

Боря отправляется в третий класс. Саша и Паша идут в первый. Ребята сейчас живут в одной комнате, близнецы спят на самодельной двухъярусной кровати, Боря – на койке с панцирной сеткой. Уроки приходится делать по очереди, поэтому Боря старается делать всё в школе, сидя в библиотеке у Станислава Николаевича.

Папа почти не пьёт, но дольше задерживается на работе. Мама Вера всегда очень радуется возвращению Бори из школы. Вместе они гуляют с Ниной, ходят в магазин, а иногда Боря сам сидит с сестрой, чтобы папа с мамой могли сходить в кино или в гости.

Кажется, всё вокруг пришло в норму. На самом же деле вокруг Бори начинают стремительно развиваться события буквально международного масштаба.

В короткой цепочке, ведущей от отдела писем «Пионерской правды» к американскому атташе по культуре, находится слабое звено. Скорей всего, слабы все звенья, но в итоге это уже не важно. В кратчайшие сроки о письме первоклассника Бори Воробьёва становится известно на самом верху. Генеральный секретарь даёт приказ разобраться в ситуации, но деликатно.

Компетентные органы проводят короткое, но тщательное и действительно деликатное расследование. К ужасу всех вокруг, собранная информация не может ни подтвердить, ни опровергнуть слова мальчишки. Это значит, что американская национальная героиня может быть запросто советской перебежчицей. Задействуется иностранная резидентура, но и она не может со стопроцентной гарантией идентифицировать Кэтрин Салливан.

Между тем из американского посольства в Москве в аппарат ЦК поступает письмо: в порядке доброй воли и в рамках борьбы за разоружение, учитывая невероятно плодотворный визит американской школьницы в СССР, одна из известнейших газет Америки, «Бостон Глоб», предлагает руководству Советского Союза отправить в Соединённые Штаты Америки советского школьника. В качестве принимающей стороны выступает Саманта Рид Смит, она же будет сопровождать советского школьника в путешествии по Америке. Расходы за проезд и всё время пребывания школьника в Америке «Бостон Глоб» берёт на себя. В качестве же гостя Саманта Рид Смит хотела бы видеть ученика Лопаевской восьмилетней школы Борю Воробьёва, чьё письмо глубоко тронуло и растрогало Саманту.

– Это что – провокация ЦРУ? – возмущается Генеральный секретарь. – Что за бесхозяйственность вы мне тут развели: никто не знает, что происходит в собственной стране. Разобраться и предоставить исчерпывающий отчёт в самое кратчайшее время.

Увы, результаты те же самые.

В отчаянии советская резидентура в Стокгольме назначает несанкционированные переговоры ЦРУ. В ходе встречи выясняется, что и ЦРУ, и ФБР тоже копают под Салливан, и тоже не могут подтвердить или опровергнуть подлинность её гражданства.

На стол Генерального секретаря ложится новый подробный доклад. Нельзя сказать, что Михаил Сергеевич доволен, но информация о том, что вероятный противник тоже находится в растерянности, несколько подслащивает пилюлю.

– Ладно, давайте разрешим эту авантюру. Посмотрим, что из этого получится.

Письмо от Саманты

Зимние каникулы в самом разгаре. Боря с братьями и одноклассниками гоняет с ледяной горы чуть ли не с утра до вечера, и домой возвращается красный, мокрый и весёлый. Скоро ему исполнится десять лет, и мама Вера обещает ему совершенно невероятный подарок: морской бинокль, который стоит чуть ли не как телевизор.

Однажды он возвращается домой чуть раньше чем обычно, и сталкивается в подъезде с почтальоншей Анной Ивановной. Она смотрит на Борю со странным выражением – удивлением и завистью.

Ничего не понимая, Боря поднимается к почтовым ящикам, расположенным между первым и вторым этажами, и заглядывает в свою ячейку. Там толстая «Литературная газета», «Пионерская правда», «Комсомольская правда», журнал «Сельская молодёжь» и конверт.

Конверт явно нездешний, очень яркий, в разнообразных штемпелях, весь облепленный марками, но самое главное – буквы на нём иностранные.

Сердце Бори начинает колотиться так сильно, что он даже начинает задыхаться. Он роняет на пол всю почту, кроме письма. Непослушными с мороза пальцами он разрывает конверт, на котором понимает только два слова – Samantha Smith.

Письмо внутри тоже на английском. Боря быстро подбирает всё, что уронил, и на первой космической скорости устремляется на пятый этаж. Он вваливается в квартиру и кричит:

– Мама! Мама!

– Я тут, Борь, – отзывается мама Вера с кухни. – Что случилось?

Боря, не раздеваясь, заходит на кухню, и спрашивает:

– Ты знаешь английский?

– Ну, так, соу-соу, – отвечает мама Вера.

– Прочти, пожалуйста, – и Боря протягивает ей письмо.

Мама Вера берёт письмо и читает:

– Привет, дорогой Боря. Я… э… видимо, это «получила»… да, получила твоё письмо… Хм… Нет, Боря, я не очень понимаю. А откуда это?

– Это от Саманты Смит.

– Что?!

Мама Вера хватает конверт и читает:

– Манчестер, Майн, Ю-Эс-А. Саманта… – она поднимает глаза на Борю. – Борька, обалдеть! Это точно от неё! Погоди, у меня где-то словарик был карманный.

Примерно через час мама Вера с грехом пополам переводит письмо. Там написано, что Боря очень растрогал Саманту своей историей, и она приглашает его в гости на две недели, начиная с февраля этого года.

– В гости? – переспрашивает Боря.

– В гости, – кивает мама Вера. – Борька, я не знаю, что ты там такое написал, но я тобой гордюсь!

– Не гордюсь, а горжусь, – рассеянно поправляет Боря.

– Другие пусть горжатся, а я гордюсь, – мама Вера берёт Борю в охапку и прижимает к себе. – Ну и сынище я себе отхватила!

Боре становится дико стыдно. Ведь его цель – встретиться с настоящей мамой. Значит, что Вера – просто чужая тётя, которая почему-то живёт в их квартире. Но он уже не может относиться к ней как к чужой. И получается, что он её сейчас предаёт.

Семейный совет

Известие о письме из Америки распространяется со скоростью верхового лесного пожара. Уже к вечеру все Лубенниковы собираются в квартире Воробьёвых. Все галдят и спорят. В первую очередь о том, кому сопровождать Борю. Папа сразу отказывается. Он вообще против того, чтобы Боря ехал в Америку.

– Этот засранец тайком от всех, значит, письмо отправил, а я его отпускать должен?

– Не тайком, – заступается за племянника Лёша. – Это мы с Мариной его письмо перевели. Не хочешь ехать – мы поедем.

– Тебя не выпустят, – говорит Люда. – Забыл, что ты в засекреченной связи служил? Я с Витей согласна – нельзя Борьку никуда отпускать. Слишком своевольный стал. Опозорил на весь мир…

– Почему опозорил? – вмешивается мама Вера. – Да он сейчас знаменит будет не меньше этой Саманты! Он же хороший мальчик! И учится хорошо, и помогает…

– Вера, не говори, чего не знаешь, – качает головой Люда.

– Как это не знаю? Я с ним каждый день времени чуть не больше, чем с Витей провожу. Для него же на всю жизнь событие, вы чего?

– Господи, Вера! Да он туда к матери своей уехать хочет, понимаешь?

– В смысле? – теряется Вера.

Все, кроме папы, наперебой рассказывают ей историю про маму. Настоящую маму. Мама Вера слушает, и глаза её наполняются слезами. Она смотрит на Борю, и тот не знает, куда деваться от стыда. Но дальше происходит то, чего никто от Веры не ожидает. Она подходит к Боре, прижимает к себе и говорит:

– Только попробуйте его не отпустить! Боря, не слушай никого, понял? Ты поедешь! Слышишь меня? Я тебе обещаю – поедешь! Все слышали?!

Боря обнимает маму Веру и начинает плакать.

– И повезёшь его ты! – говорит мама Вера Люде.

– Я?!

– А кто ещё?! Бабушка?!

Бабушка испуганно жмётся к Лёше.

– Не поеду я ни в какую Америку. Я самолётов с войны боюсь!

– Витя тоже не поедет. Не дай бог он там выпьет – и позору не оберёшься. И даже не спорь, Воробьёв, знаю я тебя! Лёшу, видимо, не выпустят. Так что остаёшься только ты. И только попробуй отказаться!

– Да я…

– Только попробуй!

Кажется, в лице мамы Веры Люда впервые получает достойного противника.

Решение принято. Боря едет.

В путь

Пройдя массу комиссий и инстанций, многократно прокляв всех и всё на свете, Люда получает выездную визу. Борю оформляют проще, но с ним другая проблема: ему не дают прохода журналисты. Всем интересно знать, что именно он написал Саманте Смит. Но в инстанциях всем – и Боре в том числе – даны самые жёсткие инструкции: не разглашать содержания письма. Поэтому единственно, что Боря может ответить – это то, что всего лишь рассказал о своей семье.

Январь пролетает за подготовкой к поездке. Люда обновляет гардероб прямо в Москве, под руководством ведущих модельеров. Люду даже в партию принимают. С Борей усиленно занимаются английским языком ведущие педагоги, но за столь короткий срок впихнуть в голову мальчику удаётся разве что «Привет», «Как дела?» и «Меня зовут Боря, я из Советского Союза».

В назначенный день Боря с Людой садятся в Ил-86 и отправляются в путешествие, которое делает их знаменитыми на весь мир.

Встреча

1 февраля 1986 года. Самолёт «Аэрофлота» мягко приземляется в международном аэропорту имени Джона Кеннеди в Нью-Йорке. Паспортный контроль для Бори и Люды организуют по упрощённой схеме, и вскоре они вместе с переводчиком Сергеем Владимировичем выходят в зал встречающих.

– Людмила Васильевна, улыбайтесь, пожалуйста, – негромко просит Сергей Владимирович. – Сейчас нападут репортёры…

Там толпа! Фотовспышки работают так часто, что, кажется, и не гаснут вовсе. Гостей приветствуют радостными криками, народ машет флажками – американскими и советскими, и впереди всех – Саманта. Боря узнаёт её несмотря на то, что косичек давно нет и выглядит она уже не как девочка, а как взрослая девушка, но лицо всё такое же – улыбчивое и открытое.

– Саманта! – кричит Боря, и бежит навстречу.

– Борья! – кричит Саманта, и тоже устремляется вперёд.

Они останавливаются примерно за полметра друг от друга, смотрят в глаза, оглядываются – и пожимают руки.

«Челленджер»

Боря с Людой и Саманта с папой, а также Сергей Владимирович почти прижимаются к панорамному окну в диспетчерской вышке на авиабазе «Эдвардс», Калифорния. Все усталые, но возбуждение преобладает. С минуты на минуту на посадочную полосу 23 приземлится космический челнок «Челленджер». Миссия «Челленджера» началась неделю назад во Флориде, при старте были серьёзные технические неполадки, но всё обошлось, и сейчас он приземлится.

Кэтрин Салливан – специалистка полёта в этой миссии. Как сообщает переводчик, Кэтрин должна была лететь через четыре года на шаттле «Дискавери», но ей пришлось подменить Джудит Резник, которой врачи рекомендовали пропустить этот полёт. Кроме того на борту ещё одна астронавтка, школьная учительница Криста Маколифф. Саманта и Боря тут же знакомятся с её детьми Скоттом и Кэрол.

Уже слышен низкий гул приближающихся двигателей. В толпе встречающих кто-то замечает точку в ярко-голубом небе. Все взгляды прилипают к этой точке. Боря представляет, что притягивает космический корабль к земле, как бумажного змея, и тянуть нужно осторожно, чтобы змей не вильнул в воздухе, не упал.

Саманта держит Борю за руку и заново переживает момент, когда узнала об аварии своего самолёта, и отчаянно молится, чтобы всё обошлось.

Люда терзает рукоятки сумки, пальцы её побелели настолько, что, кажется, совершенно обморожены. Сергей Владимирович как можно мягче касается её локтя:

– Спокойнее, Людмила Васильевна. Всё в порядке.

Люда немного ослабляет хватку.

Гул нарастает, постепенно превращаясь в рёв. Уже можно разглядеть крылья, хвост и брюхо «Челленджера». Уже видно, что выпущены шасси. Три, два, один… Касание! Все зрители аплодируют. Шаттл постепенно замедляет движение, начинает руление на полосе. Наконец он останавливается, и к люку подгоняют трап.

Боря изо всех сил сжимает руку Саманты. Саманта сжимает его руку в ответ.

Люк открывается. Сейчас один за другим под солнце выйдут восемь астронавтов, среди которых – Боря уверен – есть его мама.

Но именно в этот момент он может думать почему-то только об одном: как зовут девочку Мешковых.

Нина.

20 июня – 12 октября 2020 года