Большой обманщик

Глава 10

Атмосфера словно была насыщена электричеством. Наконец из магнитофона послышался голос Талланта:

– Он уехал.

Джулия. Дэн, я боюсь, что же нам делать?

Т а л л а н т. Ради Бога, Джулия, успокойся. Нет никаких оснований волноваться. Он пытается поймать нас на слове, больше ничего. У него нет никаких доказательств.

Д ж у л и я. Ведь я тебе говорила! Говорила, чтоб ты вернулся к его машине и убедился, что он без сознания! Почему ты меня не послушал? Неужели так трудно было проверить!

Т а л л а н т. Уверяю тебя, он все время был в бессознательном состоянии и ничего не может знать точно. Он просто подсадная утка – больше ничего! Все сведения он мог получить от Пурвиса. Тот и втянул его в авантюру. Описал тебя, и тогда Харлан сообразил, кого он видел на дороге. Он не мог ничего помнить.

Д ж у л и я. Во всем ты виноват, ты! Но почему же, черт тебя побери, ты не удостоверился, что у Пурвиса никого нет, прежде чем…

Т а л л а н т. Тут он лжет. Я же сказал тебе, что посмотрел повсюду, ни в какой кухне его не было. Никого там не было! Пурвис был совершенно один.

Д ж у л и я. А две бутылки с пивом?

Т а л л а н т. Не было бутылок.

Д ж у л и я. Разве ты не понимаешь, идиот, что он говорит правду? И полиция тоже знает об этих бутылках. Но в газетах о них ни слова. И вся эта история с инспектором радио и телевидения… Откуда он мог знать, если его, как ты утверждаешь, там не было? Во сне ему приснилось, что ли?

Т а л л а н т. Возможно, он где-нибудь и прятался. Но как ты думаешь, кому больше поверят – мне или ему? Его выдумкам никто в полиции не поверит!

Д ж у л и я. Кому поверят, кому поверят! Неужели ты не можешь понять, что стоит им кого-то заподозрить, как они сразу же начнут все проверять… И тогда уже не отцепятся, пока не найдут, что ищут. Разве тебе это непонятно?

Т а л л а н т. Харлан все равно не явится в полицию…

Д ж у л и я. Конечно, конечно!.. Потому что мы его… Мы ему заплатим! Другого выхода нет. Если полиция заподозрит, что это не был несчастный случай, нам крышка.

Т а л л а н т. Ты собираешься платить ему? С ума сошла! Разве ты не знаешь, что шантажисту нельзя уступать! Дай ему только раз почувствовать свою слабость, и он будет сосать из тебя деньги всю жизнь.

Д ж у л и я. Прекрасное замечание! Предложи более подходящий вариант, ну, давай! Что скажешь?

Т а л л а н т. Сама знаешь, что надо сделать.

Д ж у л и я. Нет, нет, только не это! Придумай, что угодно придумай, Дэн, только не это.

Т а л л а н т. Он же сам напрашивается… Как и Пурвис. Это единственный реальный выход, Джулия, поверь мне!

Д ж у л и я. А если он сказал правду насчет письма?

Таллант. Уверен, что лжет. Просто это ловкий ход с его стороны, чтобы запугать нас. Он все выдумал, решил, что нас можно голыми руками взять. Нет, шалишь, номер не пройдет.

Д ж у л и я. Но, Дэн, как ты можешь быть в этом уверен? Нельзя так рисковать.

Т а л л а н т. Повторяю тебе, иного выхода нет. Нужно лишь тянуть время, чтобы убедиться насчет письма. Мы слишком далеко зашли, чтобы отступать… О, если бы нас не было там в тот день!.. Хотя чего теперь плакаться, случившегося не изменить. Значит, нужно бороться!

Д ж у л и я. Сперва – Пурвис, а теперь этот Харлан… Неужели ниточка так и потянется? Дэн, не надо, я не выдержу этого, Дэн…

Т а л л а н т. Пока он жив, мы не будем чувствовать себя в безопасности. Ты же и сама отлично понимаешь. Другого выхода у нас сейчас нет. Понимаешь, Джулия, нет!

Д ж у л и я. Да, ты прав… Но сперва надо убедиться, чтобы действовать наверняка. Знать, что он один в этой игре. И нужно быть очень осторожным. На этот раз нельзя допустить ни малейшей ошибки. Надо проверить, что он один.

Т а л л а н т. Не беспокойся! Ошибки больше не случится. Если он настолько глуп, что воображает, будто купит нас своей вонючей бумажкой, можно не беспокоиться. Сделаем вид, что согласны на его условия.

Д ж у л и я. А если он все-таки говорит правду?

Т а л л а н т. Да нет же, черт побери! Неужели ты думаешь, что такой мерзавец согласится поделиться с кем-нибудь деньгами? Да он же никому об этом не скажет.

Д ж у л и я. И тем не менее, если мы допустим ошибку…

Т а л л а н т. Помолчи… И ничего не бойся! Ведь он и рассчитывал на то, что мы сразу испугаемся и согласимся, как бараны, на все его идиотские выдумки… Предоставь дело мне! Я быстро расправлюсь с этим подонком… Тише!

Послышался шум открываемой двери, а потом голос Талланта: «Вам же сказали, Харлан…»

Этого мне было совершенно достаточно. О, дети мои! Если мне теперь удастся вырваться отсюда живым, диктовать условия буду я, а не вы!

Таллант поднялся и испытующим взглядом посмотрел на Джулию.

– Каким образом он мог установить этот аппарат? Черт побери! Ты даже не знаешь, что происходит у тебя дома? – Его лицо и шея стали покрываться красными пятнами.

– Сядь! – оборвал я его. – Аппарат был установлен ночью, когда она спала. Но сейчас речь идет только о деньгах. А их у вас достаточно. Поэтому вам нет смысла продолжать опасную игру. Отдайте мне то, что мне и принадлежит, и я оставлю вас в покое!

– И все-таки я расправлюсь с тобой, Харлан! – пригрозил мне Таллант. Он был взбешен.

– Уже слышал. – Я кивнул на магнитофон.

Он продолжал стоять, словно взвешивая шансы и прикидывая расстояние для удара.

– Сядь! – повторил я.

Он нехотя подчинился. Вновь воцарилось молчание. Я перемотал пленку, вынул ее из магнитофона и отступил к столу. Остановившись на приличном расстоянии от них, я положил револьвер на стол и, не спуская с них глаз, вынул из кармана пустую картонную коробочку. Положив туда бобину с пленкой, я обернул ее бумагой и перевязал веревкой. Получился маленький пакетик.

Они наблюдали за мной, как два голодных тигра. Наклеив на пакетик марки, я сунул его в карман, где уже лежал другой, абсолютно похожий, с автомобильными картами. После этого я взял револьвер.

– Ключи от вашей машины, Таллант!

– Попробуйте взять! – ухмыльнулся он. Он что, продолжал считать меня идиотом?

– Ваше дело, – спокойно ответил я. – Не хотите – не надо. Тогда мне придется вырвать провода зажигания. Прошу заранее извинить за неудобства.

Он медленно достал из кармана ключи и бросил их к моим ногам. Я поднял их и повернулся к миссис Кеннон:

– А ваши ключи? Она не отреагировала.

– Ведите себя благоразумно!

– В столовой, на буфете, – ответила она.

– Сходите за ними!

– Сходите сами, если они вам нужны!

Я, как ковбой из фильма, наставил на нее револьвер:

– Побыстрее, моя красавица! Вы сейчас повезете меня в город.

На лице ее промелькнул испуг, но она по-прежнему презрительно смотрела на меня. Так сразу сдаваться эта красотка, ясное дело, не привыкла.

– Вы что ж, считаете, что я могу выйти в таком виде?

– Меня не будет шокировать ваш наряд, – ответил я. – Тем более, что из машины вам выходить не придется. На кухне есть дверь в гараж?

Она кивнула.

– Вот и чудесно! Разрешите последовать за вами.

Секунду она колебалась. Я молчал. Наконец она решилась и пошла к двери. Я отступил, чтобы дать ей пройти, продолжая наблюдать за ней и Таллантом. Стоит мне только на мгновение потерять контроль над ними, как они тут же нападут на меня.

Так и вышло. Проходя мимо меня, она пошатнулась и стала падать. Я на какой-то миг поддался провокации, так безупречно это было сыграно. И когда я инстинктивно подхватил ее, быстро сжала мою шею обеими руками. Я резко швырнул ее, и она рухнула в кресло. В тот же миг я обернулся, чтобы встретить Талланта, который в слепой ярости ринулся на меня, опрокинув маленький столик и телефон. Он, конечно, отдавал себе отчет, что этих мгновений ему не хватит, чтобы добраться до меня, но остановиться уже не мог. Я уклонился от его удара и дулом пистолета с силой ткнул его в ухо. Он упал, миссис Кеннон открыла глаза и попыталась встать.

– Проклятый ублюдок… – зашипела она, цепляясь за подлокотники кресла.

– Помолчите! – отмахнулся я.

– Вы его убили!

– Ничего с ним не случилось. Сейчас он встанет.

Таллант неловко поднялся на колени. Тоненькая струйка крови стекала ему на щеку. В эти секунды они растеряли всю свою злобу и поняли, что надо мне повиноваться. Опасность была нешуточной, и сопротивляться не имело смысла.

Я кивнул в сторону столовой. Джулия прошла туда.

– Мы скоро вернемся, – сказал я Талланту. – Будьте как дома. Впрочем, если хотите, можете позвонить в полицию и сообщить им, что в моем кармане они могут найти доказательства вашей вины.

Он поднес руку к лицу и стер кровь.

– Рано или поздно я с тобой рассчитаюсь, Харлан. – Таллант ненавидящими глазами следил за мной. В этот миг он был бессилен одолеть меня, но сдаваться не собирался.

Я ничего не ответил. В столовой я кивнул миссис Кеннон, чтобы она взяла ключи от машины и шла дальше на кухню. Из кухни дверь вела в гараж из двух боксов. Один бокс был пуст, в другом стоял «бьюик».

Я выбрал место; откуда мог бы наблюдать и за ней, и за дверью.

– Распахните ворота и садитесь за руль!

•Она нажала кнопку в стене, загудел электромотор, и ворота открылись. Она села за руль, я устроился позади.

– К почте!

Таллант не показывался. Мы задом выехали на улицу, развернулись и направились к центру.

Я облегченно вздохнул, поставил револьвер на предохранитель и сунул его в карман. Теперь можно немного и расслабиться.

Мы молчали. В зеркальце заднего обзора я видел бледное лицо Джулии. В огромных глазах застыли тоска и обреченность. Они были похожи на глаза забитой собаки, которую я однажды видел, когда был мальчишкой.

– Остановитесь на минутку, – бросил я миссис Кеннон.

Она подъехала к тротуару. Я вынул коробочку, ту, в которой лежали автомобильные карты, и написал автоматической ручкой адрес и фамилию Джорджа Грея. Она видела, что я делаю, но адреса прочитать не смогла. Это-то мне и было нужно.

Закончив, я оставил пакетик у себя на коленях и спрятал ручку.

– Вот и все, – сказал я. – Теперь можно ехать дальше. У самой почты на тротуаре есть почтовый ящик. Это избавит нас от необходимости выходить.

Мы проехали по скверу, свернули к почте, и Джулия остановила машину перед почтовым ящиком. Держа пакетик таким образом, чтобы она не смогла прочесть адрес, я высунул руку из машины и бросил его в ящик для писем и бандеролей. Спектакль был разыгран блестяще.

– Вот и все, красавица! Можно считать дело законченным.

Молча она снова нажала на газ.

– Едем обратно, – сказал я.

Машина Талланта по-прежнему стояла перед домом миссис Кеннон. Хотя его тоже должна была интересовать судьба пакета с пленкой, без ключей он не мог воспользоваться своей машиной.

Джулия закрыла ворота гаража, и мы через кухню вернулись в гостиную.

Таллант сидел на кушетке, прижав к ссадине салфетку. В глазах его снова вспыхнула неистовая злоба. В эту минуту он был готов разорвать меня в клочья.

Я не стал вынимать револьвер. Просто облокотился о косяк двери.

– Расскажите ему, моя прелесть, что мы успели сделать за это время.

– Он отправил пленку по почте, – буркнула Джулия без всякого выражения. Потом села в кресло и закурила.

– Ну, что вы на это скажете?

Таллант молчал, глядя неподвижно куда-то вдаль. Я тоже закурил.

– Может быть, вас нужно встряхнуть, чтобы начать разговор о деле?

Он открыл рот, но в этот миг позвонили в дверь.

Я сделал знак, чтобы все оставались на местах, а сам пошел открывать. Пришла вчерашняя горничная. Она жевала резинку и молча уставилась на меня круглыми равнодушными глазами.

Я вынул из кармана доллар:

– Дойдите до молочного магазина и купите десяток яиц. Миссис Кеннон нуждается в небольшом завтраке.

Она перестала жевать и задумчиво посмотрела на меня.

– Это очень далеко, – наконец сказала она.

– И не забудьте убедиться, что они свежие, – добавил я и захлопнул дверь перед ее носом.

Я хотел было вернуться в гостиную, но тут услышал, как дверь снова открылась. Негритянка просунула в нее голову.

– А что, миссис Кеннон заболела? – спросила она. – Ведь она никогда не ест яиц.

– Начиная с сегодняшнего дня она будет их есть, – ответил я. – Я ей предписал это делать.

Она удивленно посмотрела на меня:

– Вы доктор?

– Да.

– Но надеюсь, у нее нет ничего серьезного? Ее не так-то просто спровадить!

– Нет… Ей просто нужен отдых и свежие яйца.

– Понятно…

Негритянка исчезла. Я возвратился в гостиную. Там ничего не изменилось. Увидев меня, Таллант сказал:

– Вы что же, надеетесь, что вам все это пройдет безнаказанно?

Я со вздохом раздавил окурок в пепельнице:

– Вы, конечно, твердый орешек, приятель, но позвольте мне вам кое-что объяснить. Оба вы уже созрели для электрического стула. Поэтому у вас есть только два выхода: или заплатить мне, или – если вы уверены, что я действую один, – уничтожить меня. Вот вы сейчас и раздумываете, что лучше. Запись на пленке полностью вас изобличает. Миссис Кеннон видела, что я отправил пленку по почте. Если со мной что-нибудь случится, пленка эта окажется в полиции. Поэтому вам легче заплатить. Человек, которому я послал бандероль, ни за что не отдаст ее третьему лицу. На это можете не надеяться. Даже если получит письмо от меня или услышит мой голос по телефону. Такая у нас с ним договоренность. Он отдаст ее только мне лично в руки. И если вы собираетесь учинить надо мной экзекуцию, вам это ровным счетом ничего не даст. А потеряете вы много. Другими словами – все.

Таким образом, повторяю: вам остается только мне заплатить. И я совсем не понимаю, зачем вы тянете. Кроме этих ста тысяч, у вас есть еще тысяч двести – триста. Чего же вам надо? Отдайте мне мое, и я вас больше не трону. И возвращу вам пленку. Никто, кроме меня, ничего не знает и не подозревает, и вы сможете спокойно жить до конца своих дней. И заниматься всем, чем хотите. Никто больше не будет нарушать ваши уик-энды. И даже будете считаться уважаемыми гражданами. Неужели так трудно это понять?

Миссис Кеннон отреагировала быстрее Талланта:

– А что послужит нам гарантией, что вы сдержите свое слово и оставите нас в покое?

Я усмехнулся:

– Ничего… Но у вас нет другого выхода.

– Понятно… Значит, мы целиком зависим от доброй воли злодея, который за деньги может продать родную мать.

Я пожал плечами:

– Что ж, пусть будет так.

– И вы вернете нам пленку? – продолжала она настойчиво.

– Верну. Что ж вы думаете, я буду хранить ее как сувенир? Еще раз повторяю: речь идет о коммерческой сделке. Мне совершенно безразлично, чем вы займетесь, как будете жить и скольких людей еще пристукнете в темном углу… Меня это совершенно не касается! Меня касается только та сумма, которую я по вашей милости потерял и остался без средств к существованию. А быть нищим меня не устраивает, покорно благодарю.

Таллант судорожно вцепился в край стола.

– Какой же вы все-таки прохвост! – промычал он.

Я бросил перед ним на пол ключи от его машины:

– Может быть, пойдете немного подышать свежим воздухом? О финансовых делах лучше говорить без вас. Тем более, что деньги вообще не ваши. Спокойнее. Вы только подливаете масла в огонь. Не в ваш же карман я лезу? Поэтому и не вмешивайтесь не в свое дело!

– Вы думаете, я позволю вам говорить с ней наедине?

Я расхохотался:

– Не надо громких фраз! Вас это не касается. Платить будет миссис Кеннон. Или я ошибаюсь?

– Она разве сказала вам, что согласна?

– Если память мне не изменяет, сказала. Но мы можем еще раз спросить ее об этом. – Я посмотрел на Джулию: – Что вы скажете, малютка?

Джулия молча уставилась на меня и кивнула. Умница! Просто прелесть. Она здраво рассуждала, эта девочка. И была намного умнее этого рассвирепевшего кретина.

– Вы получите свои деньги. Оказывается, не так трудно было все устроить.