Борстальские подонки

ГЛАВА 20 - КАК В ПОХОДЕ, ТОЛЬКО ХУЖЕ

Его ослепил черный дым. Заполнил ему легкие. Он разевал рот, стараясь сделать хоть вдох - и вдруг понял, что его куда-то тащат и пытаются поставить на ноги.

Бог мой! Один из этих чертовых громил до сих пор жив!

Совершенно сбитый с толку, он начал слабо сопротивляться.

Что если это Гулд? Что если это он - Дьявол во Тьме?

- Я убью тебя! - прохрипел Сэм, отбиваясь вслепую. - Убью тебя, я убью тебя!

- Если только своей тоскливой компанией, Тайлер, - прорычал в ответ знакомый грубый голос. - И даже так, я относительно рад видеть, что ты до сих пор не окочурился.

Сэм всматривался - и ничего не видел. Чернота. Пустота.

- Джин?

- Кто же еще, болван?

- Я ослеп!

- Да нет же, дуралей. Мы с тобой в той камере исправительного блока, где нет окон. Я затащил тебя сюда и захлопнул дверь. А то бы нас линчевали.

- Черная Дыра? Мы заперты в Черной Дыре?

Сэм наощупь пошарил в темноте. Его пальцы прошлись по лицу Шефа.

- Да пошел ты!

Он ощупал самого себя. Рубашка, пиджак, знакомые черты лица.

- Я - это я, - выдохнул он.

- Господи, он снова лепит из себя кретина, - пробурчал Джин.

Сэм пошарил по сторонам и наткнулся на стену. Почувствовал пальцами грубо высеченные рисунки.

- Энни! - закричал он. - Энни, ты меня слышишь!

- Заткнись, Тайлер!

Голова у Сэма шла кругом от того, чему он только что был свидетелем: смерть Тони, пожар, мучительная кончина в пламени МакКлинтока. Но сильнее всего этого в его мозгу отпечаталось безобразное, жестокое лицо Клайва Гулда, человека, который заполучил себе Энни, издевался над ней и в итоге убил ее.

Он почувствовал неудержимое желание найти Энни, обнять ее и защитить от всего страшного, что может произойти в этом мире. Но она была одна, где-то там, в этом кошмарном сумасшедшем доме, в который превратился Фрайерс Брук, тогда как Сэм застрял здесь, в темноте.

- Мы должны выбраться отсюда, немедленно! Прямо сейчас, Шеф!

- Ну, не буду тебя удерживать.

- Ради бога, Джин, они могут ее изнасиловать, убить, они могут...

- А я говорил, что здесь не место для глупой девки! - огрызнулся из темноты Джин. - Я не рвался тащить ее сюда. Это ты рвался.

- Она в нашей команде, она одна из нас!

- Она никогда не будет одной из нас, Тайлер, потому что не пьет пиво кружками и не стоит стоймя, когда сливает все обратно.

- Какое это, черт возьми, имеет отношение ко всему этому?

- В нашей игре, Тайлер, все, что у нас есть, имеет к чему-то отношение! А прежде чем ты скажешь "нет, это не так", объясни лучше, почему ты сейчас намного сильнее волнуешься об этой слабачке, чем о наших ребятах? Ты не хуже меня знаешь, Тайлер, что наша работа - для парней. Тащить сюда девчонку - это напрашиваться на проблемы!

- Не время для споров, Шеф!

- А я бы сказал, время самое подходящее. Все равно больше нечем заняться!

- Энни где-то там, Шеф. Бог знает, что с ней происходит. Нам нужно открыть эту дверь и найти ее.

- Она, скорее всего, с Крисом и Рэем. Я считаю, Рэймондо догадается взять в руки "Магнум". Он достаточно смышленый. Он сможет удержать этих отморозков на расстоянии, пока вместе с Крисом и Сиськами не спрячется в безопасном месте. Они все где-то укрылись, как и мы.

- Но мы этого не знаем!

- Не знаем. И на данный момент нам этого никаким способом не выяснить. Так что, пока мы отсюда не выберемся, нам придется довериться им, Тайлер. Знаешь что? Они все офицеры при исполнении, даже твоя слезливая подружка Энни. Им известно, как позаботиться о себе, им известно, как решать проблемы. Так что - немного доверия, Сэм.

Сэм безнадежно толкнулся в массивную дверь, его пальцы соскользнули вниз, повторяя жест бесчисленного количества перепуганных мальчишек, запертых за долгие годы в этой камере.

- Хватит строить из себя бабу, - рявкнул из темноты Джин. - Лишь то, что я тебя не вижу, не означает, что ты не выглядишь как занудливый нытик, скребущийся в двери. Признай свое поражение, приткни где-нибудь задницу и соберись в кучу.

Сэм нанес последний яростный удар по двери, а затем тяжело опустился на пол, прислонившись спиной к ее твердой поверхности. Выбора, кроме как поверить, что Энни хоть как-то побережет себя, что она и правда может о себе позаботиться, у него не было.

Сэм осторожно приложил одну ладонь к другой. На коже не было ни ожогов, ни пузырей.

Возможно, у меня не было никаких шансов изменить прошлое. Возможно, все, что я видел, было только воспроизведением того, что было, представлением того, как умер Тони Картрайт, а Клайв Гулд смог прибрать к рукам Энни. И из всех людей именно МакКлинток пытался его остановить!

Он едва мог в это поверить. И все же, это вызывало любопытное чувство. МакКлинток был строгим, дотошным, педантичным. Десять лет назал, будучи действующим офицером полиции, еще до того, как переключиться на службу в тюремной системе, он смог противопоставить себя остальным, отказаться от взяток, не испортиться в рядах коррумпированной полиции.

Как я, подумал Сэм. Может, мы с ним похожи даже больше, чем можно было представить.

МакКлинток вышел против Клайва Гулда, бросил ему вызов, попытался спасти Тони Картрайта - но потерпел неудачу, и при этом сгорел заживо.

Он погиб в огне - и оказался здесь, в 1973 году, совсем как я. Но, в отличие от меня, он протащил что-то с собой - что-то материальное, предмет из Жизни. Он принес часы. Это не просто улика, связывающая Гулда с убийством - это прямая связь с самой жизнью!

Он с самого начала чувствовал это, с той самой секунды, когда в поле его зрения попали часы, запрятанные в кармане формы МакКлинтока. Он чувствовал, что в этом что-то есть, что-то жизненно важное - и в то же время что-то отталкивающее.

Конечно же. Это не физическая связь с Жизнью - это физическая связь с Клайвом Гулдом. Часы были у Гулда в руках - они принадлежали ему до последнего момента перед смертью Тони Картрайта. Связь с Жизнью могла украсить эти часы - но связь с Дьяволом во Тьме только очерняла их.

Сэм помотал головой, приводя мысли в порядок. Времени рассиживать тут, разгадывая в темноте загадки, не было. Они должны выбраться из этой чертовой камеры - немедленно!

- Достань свою зажигалку, Шеф, - сказал Сэм. - Давай хотя бы осмотримся, нет ли какого способа выйти отсюда.

- Плохие новости, Сэмюэл, - печально откликнулся Джин. - Я потерял свою зажигалку в той стычке. И свою пачку сигарет. Это такая трагедия, которой я никак не заслуживаю. Я совсем без курева, Тайлер. В темноте и без курева. Вот что называется наказанием.

- Мы здесь можем проторчать несколько дней, Шеф. Только ты и я, в темноте.

- И больше ни рыла.

Джин умолк и через пару секунд произнес: - Вот дерьмо, давай-ка откроем эту проклятую дверь.

Они неловко зашевелились во тьме, водя по двери руками в поисках какого-нибудь механизма.

- Как у тебя с замками, Тайлер?

- Так себе. Этот точно мне не поддастся.

- Думаю, ты прав. Давай ее выбьем.

- Выбьем? Джин, эта дверь сплошь из железа.

- Как и я сам.

- Она способна устоять перед натиском чертова танка!

- Как и я сам.

- Да ей сто лет в обед, на ней дерьма в два слоя.

- Не повезло, Сэмми, с этим я не справлюсь! - он вздохнул и отошел от двери. - Ничего не выйдет. В обозримом будущем нам не выбраться. Будем только ты, я и медленно текущее время. Думай об этом как о походе в лес на выходные, Тайлер, только хуже.

Они снова уселись в беспросветную тьму.

- Помнишь, что ты сказал мне, когда мы первый раз приехали в эту колонию, Тайлер? - спросил Джин.

- Я не в настроении болтать, Шеф.

- Нет, такого ты не говорил, что-то другое. Насчет того, что пацаны, которых здесь держат, могут стать премьер-министрами, если дать им шанс. Что-то вроде того. Помнишь?

Сэм вздохнул. - Да, помню.

- И как же ты теперь считаешь? Они у тебя по-прежнему толпа будущих Уинстонов Черчиллей? Я хочу сказать, теперь-то ты видишь, какие они на самом деле подлые, мерзкие, противные, вероломные говнюки?

- Я бы сказал, Шеф, что твое описание как нельзя лучше подходит большинству политиков.

- Очень хорошо, Тайлер. Из тебя получится офигенный Фрост[18]. Боже, как мне не хватает курева! - повисла пауза, Джин обыскал на всякий случай карманы и снова потерпел неудачу. - Я все это вспомнил, Тайлер, только потому, что думаю, что ты неправ.

- Ты всегда думаешь, что я неправ, Шеф.

- Потому что я умудрен жизнью, вижу, что к чему и не боюсь назвать нигера нигером. И это никакой не расизм.

- Уверен, что нет, Шеф.

- Вся фишка, Тайлер, в том, что существуют причины, по которым пацаны оказываются в подобных местах. Дело не в их тяжелой судьбе. Дело в их выборе.

- Говоришь, как настоящий тори, - сказал Сэм.

- Но я же прав. Ты выбираешь, каким путем идти. Тебе видны разные дороги, и ты решаешь, которой из них следовать. Некоторые ребята выбирают криминальный путь. Некоторые - путь наименьшего сопротивления. Что до меня, то я выбрал ангельский путь.

- Ангельский путь?

- Говоря поэтическим языком, Тайлер. Думал, ты это оценишь. Сидение запертым в полной темноте может пробудить поэта в душе у любого парня.

Сэм на мгновение задумался и произнес: - Странно, Шеф, но я думаю, ты прав.

- Жизнь для многих из нас - не пара пустяков, разве что для тех, кто родился с серебряной ложкой во рту. Нельзя избегнуть всех проблем, нельзя избегнуть притеснений. Но что имеет значение - это то, как ты с ними справляешься. Сидишь в седле и говоришь лошади, куда идти, а не наоборот. Все мы шкиперы наших душ в морях справедливости или бесчестия.

Шеф уже безнадежно запутался в метафорах, но даже так в его речи сквозила истина. Эти слова заставили Сэма задуматься о своем отце, Вике, и о том выборе, который сделал он. Он мог поступить порядочно, он заслуживал честной жизни, но вместо этого стал искать короткий путь - что привело его к преступным намерениям, к жестокости, даже к убийству. И потом, когда все обнаружилось, когда его настигла полиция, и игра была проиграна, он еще мог бы остаться с женой и маленьким сыном. Это означало бы арест, обвинение, тюрьму - но это означало бы и возмездие, искупление, шанс остаться с теми, кто его любит, пусть их и разделяла бы решетка.

Но Вик Тайлер выбрал другой путь.

Совсем не такой, как я, подумал Сэм. Я свой выбор сделал - остаться с Энни до самого конца.

Думать о ней было невыносимо, по крайней мере, пока он был безнадежно заперт во тьме, не имея возможности связаться с ней. Он помотал головой, опасаясь, что паника и ужас могут взять над ним верх, и решил отвлечься дальнейшей беседой.

- Расскажи мне, Шеф, - произнес он. - О чем ты только что говорил.

- А?

- Откуда ты понабрался этих мыслей о "морях справедливости и бесчестия"?

- К чему эта снисходительность, ты, умник?

- Да честно, Шеф, я не издеваюсь. Я думаю, это довольно мило.

- Все, что я говорю, Тайлер, это то, что ты тратишь слишком много сил на попытки понять поведение преступника. Это ничего не даст! Мы же не чертовы социологи, Тайлер. Мы копы. Этим людям, которые гуляют по улицам и пытаются свести концы с концами, которых мы вызвались защищать - все, что им нужно - уверенность. Уверенность, Тайлер. Уверенность, что между ними и всякими мерзавцами есть тонкая голубая линия. Уверенность, что закон, со всеми своими недостатками, все-таки на их стороне. Если ты поймешь это, Тайлер, то будешь совсем хорошим копом.

- Я верю в справедливость для всех, и это относится к преступникам так же, как и ко всем остальным, - сказал Сэм. - Справедливо то, что делает нас хорошими. Закон - большая задница, это действительно так - но он все же лучше остальных альтернатив.

- Когда задница не хочет шевелиться, нужно ей как следует всыпать и не обращать внимания на то, что оттуда лезет!

- Ты становишься очень поэтичным, Джин!

- В этом твоя проблема, Тайлер, на самом деле ты не слушаешь. Ты болтливый всезнайка, прямо как Питер Кук[19], но ты никогда не слушаешь. Ты пытался заступиться здесь за дерьмо, вот и огреб себе кучу неприятностей. А? Думаешь, им не насрать на тебя и твои слащавые заботу, милосердие и стремление подтереть им попы?

- Тише! - прошипел Сэм.

- Как вижу, ты не в состоянии слушать правду, а?

- Нет, нет, я что-то услышал. Вслушайся.

- Что, Тайлер? Что такое?

- Слышишь, Шеф?

- Если бы я слышал, то не спрашивал бы тебя, правильно?

До них донесся смутный, будто проникший из какого-то иного мира, треск и визг настраиваемого мегафона. И тут же они услышали многократно усиленный голос Криса.

- Вот, Рэй, заработало!

- Это Крис! - взволнованно воскликнул Джин. - Я так и знал! Они с Рэем выбрались! Они забрали пушку и проложили себе дорогу! Видишь, Тайлер - с "Магнумом" в руке можно достичь в этой жизни большего, чем...

- Заткнись, Шеф, мне не слышно!

- Твоя грудастая девица наверняка с ними. Она там в целости и сохранности, подпиливает свои коготки.

- Шеф, потише, пожалуйста.

- Да я вне себя от счастья! Крис и Рэй выбрались! Видишь, Тайлер? Ты держишь моих ребят за последних болванов, но это просто показывает, насколько ты не в теме!

- Шеф, ради бога...!

- Школа Джин-Джини научила их всему, что они знают. Парочка Джин-Джиников, мальчики мои.

- Просто захлопни свою глупую пасть! - рявкнул Сэм.

Джин, невидимый в темноте, притих.

Сэм прижался ухом к стене, которую посчитал внешней. Он мог различить рев мегафона, доносящийся, по всей видимости, с противоположной стороны тюремной стены, а потом эхом раскатившийся голос Рэя:

- Так! Это легавые. Игра закончена, вы окружены. Нет смысла продолжать эту глупую возню, у вас нет никакой надежды.

Джин присоединился к Сэму, прижавшись к стене и прислушавшись.

- Это Рэй, - пробормотал он. - Крепкий парень.

- Вы арестованы, вы меня слышите? - продолжал Рэй. - В смысле, вы и так все арестованы, потому что вы в тюрьме, но сейчас вы арестованы еще раз.

Внезапно раздался голос Криса: - Дважды арестованы!

- Отвали от мегафона, Крис!

- Я хочу поучаствовать!

- Я старший офицер. Я веду переговоры.

- Не волнует, я тоже хочу!

- Я сказал, отвали!

- Дай сюда...

- Крис, какого хрена...

- Выходите с поднятыми руками!

Раздался пронзительный гул, и мегафон замолк окончательно.

После недолгой паузы Джин произнес с деланным безразличием: - Вот только выйдем отсюда, и я им устрою учебу.

- Тише!

- Я не люблю, когда ты на меня так шипишь, Тайлер. Это нарушает всю структуру отношений "хозяин-слуга".

- Что это за шум? - прошептал Сэм.

Они прислушались. Это были нерешительные пощелкивания металлом по металлу.

- У тебя что, зубы стучат, Тайлер?

- Кто-то открывает дверь, Шеф!

В замке забренчал ключ. Сэм и Джин напряглись.

- Как только дверь откроется, сразу набрасываемся! - выдохнул Джин.

Сэм вцепился в темноте в верблюжье пальто. - Нет, Шеф!

- Руки убрал, Тайлер, и приготовься к драке!

- Ради бога, Джин, этот парень снаружи показывает свое расположение к нам. И мы должны доказать, что заслуживаем это расположение!

- Доказать, что заслуживаем? - иронично протянул Джин. - Доказать? Этим засранцам? Ты что, не слышал, что я тебе только что рассказывал?

- Слышал? Да. Согласен? Нет.

По краю двери показалась и стала постепенно расширяться полоса света. Джин тут же бросился вперед, навалился на дверь и широко распахнул ее. Парень, который их освободил - высокий, рыжеволосый, с мускулистыми плечами - отпрыгнул и поднял, защищаясь, кусок свинцовой трубы.

Джин сжал кулаки и выступил вперед. - Спасибо, что открыл дверь, сынок. Не думай только, что это спасет тебя от взбучки, готовься, я тебе сейчас нос в жопу вколочу.

- Подожди, Шеф! - закричал Сэм. - Я знаю этого парня!

- Ты его знаешь? - закатил глаза Джин. - Ну как обычно. Тайлер сдружился с уголовниками. Должно быть, это чертова любовь!

- Прист, это я, - Сэм поднял руки. - Все в порядке, никто тебя не тронет.

Прист держался поодаль. Он прислонился к стене и обхватил кусок трубы обеими руками, готовясь ударить наотмашь.

- Зачем ты нас выпустил? - спросил Сэм.

Прист пожал плечами. - Я вам задолжал.

- Задолжал мне? Почему? Потому что я в тот раз заступился за тебя во дворе?

- Вы не должны были заступаться за меня, - пробормотал Прист. - Но все же заступились.

Сэм повернулся к Джину. - Видишь, Шеф? Видишь, что происходит, когда относишься к ним по-человечески?

- Он подлизывается, вот и все, - проворчал Джин. - Этот мелкий говнюк знает, что его ждет, когда наши ребята вломятся сюда, - он окинул глазом Приста и вроде бы слегка смягчился. - Уговорил. Замолвлю за тебя словечко, пацан, расскажу, что ты сделал.

- Что там происходит? - спросил Сэм. - Мальчишки все разгромили?

- Там все с ума посходили, - сказал Прист. - Вам нужно быть очень осторожными, когда будете пробовать выйти отсюда. Эти парни вас отымеют.

- Ты так считаешь? - Джин задрал подбородок и сузил глаза.

- А что с Энни? - встревоженно спросил Сэм. - Ну, ты знаешь, женщина-офицер, с которой я был. Она выбралась, так ведь? Она же в безопасности, да?

- Она все еще тут, - невнятно проговорил Прист.

- Все еще тут? То есть, она не ушла со всеми остальными?

- Она не ушла. Она с Доннером.

- С Доннером! Какого черта она с ним?

- Она, мистер Феллоуз и мистер МакКлинток, они все с Доннером, - сказал Прист. - У него огромный нож с кухни, так что... - он умолк на полуслове. - Кажется, он взял их в заложники, что-то типа того.

- Где они? - нетерпеливо спросил Сэм, схватив Приста за лямки брезентового комбинезона. - Где? Где?

- Не знаю, честно! - упорно отвечал Прист, широко открыв глаза. - Я вас выпустил, помните? Я играл по-честному! Я хороший!

Но Сэм уже отпустил его и помчался по коридору. Джин послушно засеменил следом.

- Подожди, Тайлер! Мои колени уже не то, что раньше!

Сэм ускорил бег. На каждом углу он замирал, ожидая увидеть Энни, лежащую ничком на полу. Воображение подкидывало ему самые страшные картины, которые только можно придумать.

Я стал причиной краха Системы МакКлинтока - но я был неправ! МакКлинток не враг нам!

Разрушив Систему, он также разрушил единственное связующее звено, удерживающее Фрайерс Брук. Теперь кругом был беспорядок. Мальчики устроили бунт - и где-то посреди него затерялась Энни.

Если с ней что-нибудь случится, это будет моя вина! Я позволил ей приехать сюда, я разрушил Систему, я развязал весь этот хаос. Боже мой, неужели ей уготовано именно это? Пытаясь изменить Судьбу, я просто играл ей на руку? Что я наделал? Что я наделал?