Нет! Я не хотела! То есть, не имела ничего такого!
И нужно сказать эти слова вслух, оправдаться, но я молчу, ошарашенно хлопая глазками. А зря.
Потому что в ответ звучат слова, которые не ожидаю от таксиста.
— Приятно слышать это от такой привлекательной девушки.
Мои щёки сразу же становятся пунцового оттенка, которые вижу в зеркале заднего вида.
— Я имела в виду совсем другое, — бубню себе под нос, смущённо дёргая за ремешок сумки.
Глупая, глупая дурочка. Что ты сморозила?!
— Оправдываетесь?
И всё-таки голос у него приятный. Так бы и слушала ночи напролёт. Точнее, дни. Или часы. Нет, вообще бы не слушала.
Господи, Ксюша, куда ты опять лезешь?
— Нет, — отвечаю уверенно. Никогда не делала ничего такого. — Пусть будет так, как вы поняли.
После этой фразы замолкаю.
В салоне воцаряется звенящая тишина, которая давит. И только спокойная мелодия неизвестного мне исполнителя разряжает обстановку.
До тех пор, пока её не разрушает громкий и противный визг тормозов. Мы резко останавливаемся, и я непонимающе лечу чуть вперёд, успевая инстинктивно выставить руки вперёд.
Сердце сразу же останавливается, стоит только понять, что я падаю. Но вовремя выставленные ладони, столкнувшиеся с панелью, не дают мне удариться головой о твёрдую поверхность.
Визг, растрёпанные волосы, упавшие на лицо и замершее дыхание.
И голос. Злой, раздражительный и обеспокоенный.
— Куда летишь, мальчишка?!
Поднимаю голову, и смотрю на дорогу. Там, по проезжей части, трясясь от страха, стоит ребёнок лет семи. Держит в руках стаканчик мороженого и смотрит в нашу сторону, не зная, что делать дальше.
— Пробегай уже, камикадзе.
Эти слова звучат спокойней, но всё также зло.
Ничего не успеваю понять, как широкая ладонь опускается мне на плечо. Сама же, ничего не осознавая, наблюдаю, как мальчик испуганно поворачивается в сторону и даёт деру из-под колёс иномарки.
— Ты в порядке?
Красивый голос ударяет в уши, а лицо опаляет тёплое дыхание. В нос проникает приятный запах какого-то парфюма, который хочется вдохнуть ещё и ещё.
Растерянно киваю головой, выпрямляюсь и поправляю съехавшее от резкого выпада вперёд лёгкое пальто.
— Вот ведь мелюзга, — ругается Сергей, недовольно убирая свою руку и возвращая её на руль. Нажимает на газ, и мы снова трогаемся с места. — Не люблю из-за этого детей. И их родителей, которые оставляют их без присмотра.