Бой - баба

Глава 1

Егоров А. А.

Бой-баба

Мальчик влюбился сразу же. С первого взгляда. И это предопределило его судьбу.

Александра совершила почти невозможное. Она еще чуть-чуть прогнула свою и без того прямую спинку, подавая вперед агрессивно торчащий роскошный бюст.

Движение было неосознанным, на уровне рефлекса. И потому особенно эротичным.

Робко переминавшийся с ноги на ногу молоденький посетитель поймал взглядом качнувшиеся над столом соблазнительные прелести, еще больше засмущался и неожиданно густо покраснел.

Решение созрело мгновенно. Даже не заглядывая в лежащие перед ней документы, Александра уже знала, что парень будет работать именно в ее отделе. И нигде иначе.

Но следовало соблюдать приличия. Никем не писаные правила общения полномочного представителя официальных властей с рядовым гражданином.

И женщина лишь сухо кивнула на стоящий перед вошедшим мягкий стул, изо всех сил сохраняя строго деловое выражение холеного, подправленного искусным макияжем томного лица.

Однако ж не удержалась, пропела медовым голосом:

— Что вы стоите? Присаживайтесь, пожалуйста.

Изящные, унизанные кольцами длинные пальчики ловко раскрыли синюю книжицу диплома. На чуть вздернутом задорном носике неведомо как очутились громадные, в пол-лица, очки в тонкой оправе:

— О-о! Да у вас финансовая академия!

Скопировала умеющего быть велеречивым шефа. Даже покровительственно-снисходительный, барственный тон подделала:

— Нам такие специалисты нужны. Наше время требует новых людей.

С другими знаниями, с иным подходом к проблемам. Со своим представлением о жизни, наконец.

Только смеются предательски пронзительно синие глаза. Нет в них сурового осознания сверхважной государственной значимости. Вопросик колкий с язычка ненароком сорвался:

— Что ж вы раньше к нам не явились?

Мальчик понял прозрачный намек. И снова молча покрылся краской. Даже слегка оттопыренные уши заполыхали.

Дело было в том, что устраивался он в контрольно-ревизионный отдел управления финансов городской администрации по протекции. Работавшая завхозом мэрии тетушка подсуетилась.

Завхоз, он даже в Кремле — завхоз. Шутить с такими людьми не принято. Отказывать в пустяковой просьбе — тем более. Чревато последствиями.

В приватной беседе за закрытыми дверьми предполагалось взять парня стажером. В один из отделов финансового управления. На годик, пока не осмотрится.

А там — перевести на подножный корм. В какую-нибудь связанную с администрацией солидную коммерческую структуру.

Глядя на сгорбившиеся широкие плечи и нервно стиснутые сильные руки собеседника, Александра вдруг почувствовала желание слегка поиграться со странно робким мальчишкой.

Просто так. Из женского кокетства. Без всяких дальних прицелов и изощренных тайных прикидок. С одной-единственной целью: лишний раз убедиться в собственном обаянии и умении подчинять себе до смешного иногда нелепых мужчин.

Она медленно поднялась и неторопливо переместила великолепно сложенное цветущее тело в притулившееся в углу кабинета низенькое кресло.

Так, чтобы пацан мог по достоинству оценить закинутые одна на другую высоко обнаженные, бесконечно длинные и стройные ножки будущей начальницы.

Оправила целомудренным жестом задравшуюся мини-юбку горчичного цвета и лишь после этого подняла на парня очаровательно невинные подведенные глазки.

С удовольствием отметила горящие огнем большие уши и уткнувшийся в пол угреватый нос.

Откуда-то пришло четкое, ясное знание: мальчишка до сих пор не познал женщин! Он их боится!

Удивительно, но факт. Не перевелись еще девственники на свете. И это в наше-то время! Когда проститутки на каждом углу табунами роятся. Да и простые девчонки особым благонравием не отличаются.

Может, болен? Не похоже… Больные ведут себя иначе. Просто смущен до невероятия. Растерялся… Не ожидал. Думал, небось, мымру засушенную увидеть. Червя бумажного в побитом молью нескладном платье…

Не удержалась Александра. Спросила-таки удивленно:

— Сколько вам лет, молодой человек?

— Двадцать два… — не поднимая головы, буркнул будущий сотрудник.

— Женаты?

Даже самый прожженный ловелас не смог бы уловить иронии в заданном будничным тоном простеньком вопросе. Окончательно сбитый с толку «молодой человек» отчаянно замотал головой.

— Как звать?

— Вы же читали…

Александру до невозможности смешил взятый парнем тон провинившегося школьника. С трудом подавляя улыбку, она очень непосредственно поменяла положение ослепительно заголенных ног. Умышленно не заметив своенравно задравшийся кверху тесный подол.

— А все-таки?

— Роберт…

Мальчишка явно боялся поднять глаза и потому не мог заметить мелькнувшие в подведенных глазищах насмешливые искорки:

— Роберт и Александра… Звучит неплохо, не правда ли?

Смешался пацан. Голову в плечи вобрал, напрочь отказываясь понимать мудреные извивы женской логики. Даже как будто ростом ниже стал.

Ухоженные, тщательно наманикюренные ноготки выщелкнули привычным жестом из лежащей на чайном столике пачки пахучую сигарету. В ставшем слегка игривым голосе засквозили капризные нотки:

— Не будьте таким букой, лучше дайте даме прикурить.

— Я не курю…

— При чем здесь это? Зажигалка на столе…

Здоровенный, под два метра ростом, кандидат в стажеры неуклюже поднялся и как-то очень неловко сунулся к Александре с массивной, отделанной резным орнаментом настольной зажигалкой.

Знает по опыту красавица: сейчас парня терпким ароматом изысканных духов обдаст. Шикарный запах. Особенный. Любого нормального мужика в ступор вгоняет.

Женщина всей кожей почувствовала, как обжигающий взгляд нависшего сверху кавалера, так и прилип к глубокому вырезу ничего не скрывающей гипюровой блузки.

Нет, точно не больной. И комплекцией не слаб… Как навалится сейчас всей массой и изнасилует прямо в кресле…

Стало жутковато и весело. Захотелось похулиганить. Раздвинуть провоцирующе ножки, поглядеть, что дальше будет.

Опомнилась вовремя. На работе все-таки. Вдруг кто заглянет?

А шалая голова сама уже варианты проигрывала. Какую позу принять, как лечь, чтобы обоим удобно было? Что лучше: ноги на подлокотники свесить или за спиной партнера сплести? А может, на плечи закинуть?

Стряхнула наваждение Александра. Не хватало еще с юнцами зелеными любовью заниматься. Они ж ничего не умеют. Ни в играх не понимают, ни в ласках.

Попробуй объяснить такому, что женщину необходимо для начала завести. Не натиском стремительным брать, а очень тонко и умело настроить. Что самый смак вовсе не в том, что ты ей сунул.

Но такому не разъяснишь. Бесполезное занятие. Все равно не поймет. Причем абсолютно искренне. Так и будет дальше кувыркаться на грани насилия.

Вздохнула печально Александра. Ну почему мир так несправедливо устроен? У молодых дури избыток, а у зрелых силенки уже не те, выдыхаются быстро…

И куда прикажете бедным женщинам податься?.. В секс-шоп за механической игрушкой? Так от нее тоже ласки не дождешься…

Начальник КРО управления финансов городской администрации имела весьма неоднозначную репутацию.

Все признавали ее проницательность и ум, профессиональное умение разложить по полочкам самый запутанный бухгалтерский отчет.

Она знала и могла неопровержимо разоблачить любые уловки, любые хитроумные комбинации самых изворотливых пройдох, так и норовящих прикарманить без того скудные казенные средства.

В стране непуганых воров бюджет всегда представлялся этакой халявной бездонной бочкой, откуда можно черпать и черпать без конца, наваривая целые состояния.

И не один жулик-махинатор горько проклинал тот час, когда проказница-судьба сводила его с до тошнотиков въедливой бабой из неизвестно кем придуманного контрольно-ревизионного отдела.

Что больше всего обидно: не берет, стерва такая, на лапу. Ни деньгами, ни золотишком. Конфет коробку — и ту отвергает. Говорит: только по окончании ревизии. Если претензий не будет.

А ведь всем известно — она сама дает налево и направо. В смысле, в постель затаскивает. Никем не брезгует. Бешеная, одним словом.

Можно было бы попробовать к оторве подкатиться. Так опять же: не всем дано жеребцами неотразимыми уродиться. Могла бы и баксами принять. Взамен подкачавшей натуры.

Александра сама всерьез опасалась, что с возрастом незаметно превратится в закоренелую нимфоманку. Пыталась пару раз укротить разохотившееся естество — да потерпела сокрушительную неудачу.

После особо разнузданного случая, когда посреди весенней пьянящей ночи она с восторгом отдалась цыганистому красавцу-брюнету в кустах под замшелым памятником Ленину, молодая женщина махнула на себя рукой.

Будь что будет! В конце концов, она ничего криминального не делает. Это ее личное дело — с кем, когда и как.

А пересуды… Да плевала она на ваши пересуды! Если муж бегает от законной жены, то это вина вовсе не любовницы.

За собой лучше следите. Попробуйте сохранить в себе нормальную привлекательную женщину — и ни один мужик на сторону от вас не сбежит!

Плюхнулся обратно на стульчик парняга. Глаза горящие вниз опустил. Надеется мысли непрошеные так спрятать.

Глупенький! Да у тебя все на лице написано! С чего бы это щеки пунцовым налились? И руки, на коленях сложенные, с чего ходуном ходят? А?!

Поднялась на высоченные шпильки чиновница. Вильнула соблазнительной попкой, снова за рабочий стол уселась. Вид деловой приняла. И — голосом строгим, преувеличенно серьезным:

— Вы нас устраиваете. Отправляйтесь в отдел кадров, документы оформлять. Завтра с утра жду на работе.

Заерзал неловко мальчишка. Взгляд виноватый поднял:

— А… куда приходить?

— Как это — «куда»? Сюда. Отныне ваше рабочее место здесь.

Неумолим наманикюренный пальчик начальницы. В стоящий рядом стол с компьютером тычет.

А у самой бесенята в глазах прыгают. Улыбка лукавая, чуточку порочная на губах играет. Мысли шальные в ухоженной головке: чем бы еще «молодого человека» уесть?

Пусть попотеет. Ему в его возрасте полезно. А то, ишь, девственник не целованный выискался. Тоже мне, достижение.

Середина лета на дворе. Жарко. Душно. По такому случаю Александра в блузку шелковую вырядилась. Зауженная блузка. Прозрачная. Грудь, слегка приподнятую, обрисовывает.

А животик плоский да талия осиная самой короткой в гардеробе юбкой подчеркнуты. Как в рекламках газетных пишут — специальное предложение! Не для молоденького стажера, естественно.

Юбчонка — класс! Все изгибы с округлостями без труда угадываются. Мужики в коридорах шеи себе выворачивают. Сам мэр на коленки гладкие глаза выпучил.

Вроде и не к лицу пожилому вельможе, а что поделаешь — природа! Настоящий мужчина и в старости самцом остается. Ни одну стройную фигурку просто так не пропустит. Со знанием оценит.

Пощеголяла перед мальчишкой Александра. Ножками своими точеными сама покрасовалась. Насладилась произведенным эффектом, съязвила намеренно грубо:

— Рот-то закрой. И не таращись так, я тебе не уличная девка.

Застыдился мгновенно парнишка. Глаза спрятал, уши алым зарделись. Пришлось в чувство приводить:

— Сходи в архив. Отчеты за прошлый год подними. Изучишь их досконально — и сам поймешь, в чем наша работа заключается.

Проводила Александра стажера задумчивым взглядом. Сама в себе разобраться попыталась.

По уму в отделе парню место, а не в кабинете начальника. Только весь отдел из четырех человек в точно такой же комнате размещается. Пятого туда никак не впихнуть. И так девчонки на тесноту жалуются.

С другой стороны, правильней бы было старшую у себя посадить. Но при той мегере ни пофлиртовать невзначай, ни просто взглядами обменяться. Мигом весь город с окрестностями узнает. Уж лучше стажера надсмотрщиком иметь.

Забавный мальчик. Вечно малиновый. Будто красна девица из сказки. А к сплетням за спиной нам не привыкать. Пусть себе языки чешут, хоть какая-то тема для досужих кумушек.

Вернулся скоро двухметровый малыш. Папками пухлыми от бойкой начальницы отгородился.

Только Александру не проведешь. Она еще за секунду вперед чувствует, когда стажер глаза на нее скосит.

Приятное ощущение. Прямо истома по телу всему разливается. Так и хочется мужчинке подходящему на шею с разбегу кинуться. Да где его взять, подходящего?.. Хороший мужик на дороге не валяется…

Часа не прошло, объявился бравый молодец на пороге. Банкир из числа влиятельных. Не стар еще, статен, печать самоуважения на рубленом лице.

Одет с иголочки; седина благородная на висках. Веет от мужика уверенной силой, сразу чувствуется — хозяин жизни идет. С таким сам черт не брат.

А самое важное для Александры — есть в старинном друге нечто неизъяснимо притягательное. Некий магнетизм в твердых глазах. То, от чего слабеют предательски ноги и становится нечем дышать.

Правда, в постели банкир оказался пресноват. Однообразен и сер до безобразия. Но это не самый страшный грех. Было бы желание, а фантазию у любого разбудить можно.

Сияет лучезарно банковский воротила. Кивнул мимоходом стажеру, даме ручку сердечно поцеловал:

— Вот… Заехал по делам к мэру; дай, думаю, и вас заодно навещу. Авось чайком угостите, слухами последними поделитесь.

Засуетилась Александра. Думать про молодого забыла. Столик дорогому гостю накрыла. Между делом такт давнего приятеля отметила.

Не стал он при чужих ей тыкать. Сашенькой называть не стал. Умненько поступил. Осторожно. Ни словом, ни жестом не подвел любезную подругу.

Смеется вальяжный банкир. Шуточки шутит. Комплименты хозяйке кабинета говорит. А у самого — круги темные вокруг глаз. Взгляд тоскливый, печалью непонятной придавленный.

И ведет себя странно. Он раньше никогда в кабинет начальника контрольно-ревизионного отдела не заглядывал. В крайнем случае, позвонить мог.

А вообще неформальную обстановку всегда предпочитал. Где-нибудь в загородном ресторане. Чтобы и атмосфера была интимной, и взоров нескромных поменьше.

Догадалась почти сразу Александра: беда какая-то с другом стряслась. Женскую интуицию не проведешь. Она на три метра вглубь смотрит.

Понятно без лишних слов красавице — пошептаться банкиру надо. Душу излить, выговориться откровенно. Но так, чтобы дальше не пошло. Надежней любовницы никого не найти.

Александра — умная женщина. Тайны свои всегда при себе держит. И секреты чужие тоже никогда не выдает.

Жалко стало мужика проницательной красотке. Вставила между пустопорожней болтовней:

— Зашли бы как-нибудь вечерком, Владимир Моисеич. Скуку бы развеяли… Стареть, видимо, начинаю. Никто замуж не берет. Молодежь носы воротит, смотреть на меня не хочет… Расхохотался облегченно банкир. Заявил громогласно: дескать, красивей начальника КРО женщины не видел.

А сам незаметно головой кивнул. Понял, мол. Спасибо. Буду.

Александра тем временем в сторону Роберта глазками стрельнула. Заметила торчащее из-за монитора большое ухо, сразу поняла — услышал шпильку стажер. Интересно, как реагировать будет?

Замерла в задумчивой позе начальница контрольно-ревизионного отдела. Отчет толстенный на рабочем столе разложила. Акт о проверке деятельности городских коммунальщиков.

Подписать его требуется. После — мэру на утверждение передать. Но шеф Александре на слово верит. Соваться в скучные бумаги не станет, сразу в архив сплавит.

Красивый у местного ЖКХ отчет. Все у коммуналки с финансами в порядке. Завидно даже. Есть, конечно, мелкие недочеты, а у кого их нет? Не ошибается только тот, кто ни черта не делает.

Что денег катастрофическая нехватка, так это — тотальная болезнь. Народу зарплату не платят. Он, соответственно, на квартплате экономит.

В итоге дворники с сантехниками без получки сидят. Так и идет все по замкнутому кругу.

Торопят начальницу КРО. Уже вторую неделю канителится, никак готовый отчет подписать не может. Мэр дважды спрашивал. Начальник ЖКХ наведывался, тоже интересовался. Между прочим будто бы, а сам все глазки плутоватые прятал.

Не понравились те глазки Александре. И отчет не нравится. Что-то в нем не так. А что, сразу не разобрать.

Накладные расходы до предела вздуты. Статья непредвиденных тоже на грани реального.

С другой стороны, есть тому объяснение. Городские системы давно изношены. Аварии одна за другой сыплются. То там прорвет, то здесь замкнет. Только и видишь, как ремонтные бригады на улицах ковыряются.

Листает машинально отчет главная контролерша. Батюшки-светы! Вот это да! На одной странице некий «Парус» мелькнул, потом еще в двух местах.

Рядом с суммами кругленькими.

Схватилась Александра за трубку телефона, старшую помощницу к себе вызвала.

— Кто акт по ЖКХ составлял?

— Я… Сама и проверку проводила, и отчет весь делала.

— Где выборка по привлеченным сторонним организациям?

Съежилась под требовательным взглядом помощница. Носом шмыгнула:

— Виновата… не успела… Сейчас исправлю!

Думала всерьез рассерженная начальница насчет многолетнего стажа и профессиональной пригодности проехаться. Отчитать старшую жестко, носом потыкать.

Странно ведь: с таким громадным опытом — и совершенно детские упущения! Нелепица какая-то.

Да рукой махнула. Пожалела заморенную жизнью мать троих детей. Проворчала лишь недовольно:

— Ладно уж. Сама посижу…

Закончился наконец очередной рабочий день. Один из тысяч таких же однообразно-монотонных рутинных дней. Единственное развлечение — истекающий молча слюнями зеленый стажер.

Веселится про себя Александра.

Шепотки по всем закоулкам мэрии бродят. Бабье подолами трясет, новую выходку бесстыжей гулены обсуждает. Совсем совесть Санька потеряла, прямо к себе в кабинет молоденького мальчонку затащила. Так и держит рядом, ни на шаг не отпускает.

И начальство молчит. У самих небось рыло в пуху. Она ж такая. Никого мимо не пропустит. Сам мэр стервозе потакает. Не раз видели, как взглядом ее провожал.

И к себе часто вызывает. Вроде как по работе. А там — кто его разберет, что за закрытыми дверями творится. Люди разное болтают.

Ох, допрыгается девка! Ох, добегается. Отольются кошке мышкины слезки. Будет, знать, как чужих мужиков приваживать.

Гудит встревожено с самого утра женская часть городской администрации. Бабы — они везде бабы. Что на лавочке, что в государевом учреждении.

Старшая отдела улучила момент, доложила начальнице последние сплетни. Застыла в стойке, поджав по-старушечьи вялые губы. Ответ услышать захотела.

А сама носиком остреньким туда-сюда шныряет, малейшие подробности запоминает. И как руки держала, и что с лицом сталось. Запомнить же все надо, в точности товаркам донести. Личное мнение присовокупить.

Придумала к концу дня достойный ответ Александра. Пусть девки синеют от зависти. Авось не лопнут, переживут.

Улыбнулась загадочно собравшемуся уходить стажеру, проворковала грудным голосом:

— Молодой человек! Будьте добры, проводите даму до дома. Если не трудно, разумеется.

Заморгал растерянно мальчишка. Руки неуклюжие за спину спрятал:

— Да я… это… Согласен!

А красавица дальше напирает, глазками шаловливыми смущает:

— Боюсь я, Роберт, понимаешь? Вдруг на дороге злой чечен в кустах прячется? С кынжалом в зубах и бомбой в кармане? Похитить меня хочет? Страшно сейчас по улицам одной ходить. А защитить, кроме тебя, некому. Ни мужа нет, ни жениха подходящего.

Не понял подначки стажер. За чистую монету принял. То ли глуповат, то ли просто неопытен. Не доходят пока лукавые двусмысленности.

Распрямился юный кавалер. Сразу на голову выше начальницы стал. Под локоток ее бережно подхватил.

Дуры-бабы так и обмерли. Язычки змеиные прикусили.

Осмелел потихоньку молоденький ухажер. Освоился. Возле самого дома предложил Александре вместе поужинать. Не обязательно сегодня, можно и в выходной.

Рассмеялась от души красавица. Молодец мальчишка! Успехи явные делает. Чуточку лоска добавить, манерам подучить — и будет в городе еще один юбочник.

Пропела почти по-матерински:

— Малы-ыш! Зачем тебе старая дева? Найди себе ровесницу, ее и обхаживай.

Заметила, как перекосило мгновенно помрачневшее лицо, успокоить поспешила:

— Ладно, ладно. Не переживай так. Я подумаю.

Зачем огорчать парня незаслуженным отказом? Все ж таки первое в жизни свидание… И ей ничего не стоит посидеть разок с мальчиком в ресторане.

Зато девки в конторе точно на уши встанут. И пусть постоят, дурехи. Так им и надо.

Под дулом револьвера не призналась бы Александра, что на самом деле ей ужасно льстит настойчивое внимание совсем еще юного молодого человека.

Рановато, выходит, в старухи себя записывать.

За весь долгий-предолгий вечер Александра ни разу про постель не вспомнила. Даже больше похожий на пеньюар коротенький шелковый халатик излишне фривольным показался.

Вылетела блажь из головы. Слишком серьезные вещи банкир рассказывал.

Старинный друг глушил, не пьянея, принесенный с собой коньяк; много курил и нервно расхаживал по чистенькой уютной комнатке с приглушенным светом:

— Понимаешь, Сашенька, ошибка была заложена в самом начале. Хотя это и ошибкой назвать трудно. Мы же только на ноги становились. А куда без оборотных средств? Вот и приглашали в соучредители всех, у кого хоть какие-то деньги были. Теперь эти ублюдки кровь с нас сосут, кредиты льготные требуют. А как возвращать — не допросишься. Тянут до последнего, темнят, отсрочки бесконечные просят. А у меня — банк! Я только за счет оборота существую! Для нас смерти подобно — сидеть и ждать, пока эти сволочи изволят наши же денежки назад вернуть. А проценты какие платят? Это же смешно! Там такие проценты, что даже инфляцию не покрывают!

Разнервничавшийся банкир с силой врезал кулаком по собственной ладони:

— И ведь были бы люди достойные! А то — шпана. Пальцы гнут, по фене ботают. Цепей на шеи навешали, думают, так круче выглядят. Один все время тюремным прошлым похваляется. Мол, ходку делал, срок тянул. Авторитета из себя корчит. А сам… Тьфу! Дерьмо собачье! Я узнавал, хулиган он бывший. По пьянке с таким же уродом сцепился. Герой, мать его!

Осушил очередной бокал финансист. Заговорил чуточку спокойней:

— Мне ребята из аналитической группы доклад подготовили. Прогноз неутешителен. Если дальше так пойдет, меньше чем за год в трубу вылетим.

Качает головой красавица. Глаз задумчивых с гостя не сводит. Проговорила осторожно:

— И что? Ничего придумать нельзя? Ты же умный, Володя. И сильный. Не верю я, что ты просто так сдашься. Быть такого не может!

Вскинулся банкир. В затемненное ночником лицо подруги всмотрелся. Улыбкой слабой одарил:

— Конечно, нет, Сашуля. Я не вчера родился. Еще месяц назад начал варианты просчитывать. Мысль такая: через правление проводим решение о резком поднятии паевых взносов. Обоснование стандартное — тяжелое экономическое положение и прочие коврижки в том же духе.

Не удержался на деловом тоне сердечный друг. Знает он, простит великодушно Сашенька. Она все про него понимает. Что за мужчина без простительного маленького бахвальства?

Потому брякнул смело, с хитрым прищуром:

— Догадайся, зачем нам такой маневр?.. Молчишь? То-то же! На самом деле все гениальное — просто. Наши жулики всю прибыль в черный нал перегоняют. На счетах — ноль. Пусто. И стоит им принести мне в качестве своей доли ворованные миллионы, тут же налоговая полиция за руку их схватит. За это не беспокойся. Уж я позабочусь.

— Тогда в чем проблема? Не пойму… Сник банкир. Лицом посерел. Снова морщинки у глаз собрались:

— Вчера ко мне приходили… Сказали, если решение будет принято — мне не жить…

Пришел черед Александры заволноваться. Запахнула потуже облепивший гибкое тело халатик, ноги голые с кресла спустила. За сигареткой нервно потянулась:

— Но это же… шантаж! Угроза смертью! За это судить надо!

Развел потерянно руками старый друг:

— А чем я докажу? Заявление в милицию напишу? Так разговор-то с глазу на глаз был. Без свидетелей.

— Все равно! — поднялся почти до крика испуганный женский голос. — У тебя же охрана есть! Служба безопасности! Пусть разберутся!

— Они с ворами связаны… Тут никакая служба безопасности не поможет. Подошлют наемного убийцу, и все…

— Так, а смысл где? — внезапно успокоилась красавица. Продолжила раздумчиво: — Если решение будет принято, они один черт из пайщиков вылетят. Зачем тогда убивать? Не вяжется что-то… Логика не просматривается.

— Вот и я думаю: может, от бессилия пугают? Конечно, как председатель правления банка вес я имею значительный, но решать-то будем коллегиально…

Поднялась Александра. Сзади к милому другу подошла. Прижалась грудью к сильной спине, вихры седеющие потрепала:

— Я бы на твоем месте с другими членами правления переговорила. Может, и их… пугали. С решением бы долго не тянула. Раз-два, по-быстрому, и — в дамки! А там, глядишь, само собой все уладится.