Бой продолжается…

Разговор о том, как могло случиться, что в Узбекистане (да и не только там!) на протяжении многих лет кучка отщепенцев могла править свой неправедный бал, извращать принципы социализма, издеваться над людьми, разрушать экономику. Мы начнем с показаний обвиняемых. Вот некоторые из них:

«В Узбекистане такие преступления, как взяточничество, приписки, хищения, стали нормой. Не было и реальной борьбы с ними. Более того, все это оправдывалось, маскировалось традиционным гостеприимством, необходимостью выполнения плана. Этим занимались руководители не только областей, но и республики».

«Ни один вопрос без взятки не решался. Кто давал взятку, тому давали все. Вопрос ставился так: или уходи с поста, или живи по законам преступников. Никакой объективности, партийности, порядочности во взаимоотношениях, производственных делах не было».

«Развились алчность, злоупотребление служебным положением в корыстных целях, бесконтрольность и аморальность, круговая порука и подкуп, беспринципность, землячество и семейственность, подавление инициативы подчиненных и подхалимство перед высшим руководством».

«Мафия ничем не брезговала, вплоть до молчаливого согласия на активизацию ислама, проповедующего, как известно, покорность и непротивление старшему по чину и возрасту».

Разумеется, «искренность» эта рождена страхом перед расплатой за содеянное. Когда на жизнь эти негодяи смотрели не из-за решетки, помыслы их были о другом. И образ действий и мышления - тоже. Как любой вор и мошенник, заботились только о наживе. Да еще о власти. Поскольку власть для них - прежде всего средство обогащения.

В сегодняшней правоохранительной практике многое уходит корнями в 30-е годы. Именно тогда сложились в работе правоохранительных органов стереотипы, которые всячески оправдывали любые нарушения законности. Право было подменено произволом.

Позже наступили времена, в чем-то перекликающиеся с периодом репрессий. При Щелокове и Чурбанове вседозволенность и всепрощенчество в отношении работников МВД достигли небывалых размеров. Сотрудники этих органов практически были полностью выведены из-под общественного контроля, из зоны критики. На всех уровнях было принято только славить существующие порядки и руководителей. Это крайне отрицательно сказалось на состоянии преступности.

В 70-е годы можно было наблюдать расцвет наиболее опасных должностных преступлений (хищений, взяточничества, приписок).

Борьба с ними велась недостаточно активно, сажали в основном «стрелочников». Вне уголовной досягаемости оставались организаторы этих преступлений. Порой прикрываясь своим должностным положением и связями в бюрократическом механизме правоохранительных органов. Уютно себя чувствовали, чего греха таить!

К началу 80-х картина сложилась еще более грустная. Наблюдался порывистый рост организованных должностных преступлений, все более вялой становилась борьба с ними. Правоохранительные органы лавировали, приспосабливались к господствующим в обществе тенденциям, старались не омрачать общей фанфарной картины мнимого благополучия, старательно и трусливо обходили «запретные зоны».

Понятие «двойной законности» превращалось в Принцип. Брежнев и его окружение, не стесняясь, одаривали друг дружку дорогостоящими ювелирными украшениями, коллекционировали лимузины и меха, а ленинские идеи о неотвратимости наказания, о равенстве граждан перед законом, независимо от занимаемого в обществе положения, рангов и приобретенных регалий, превращались в нечто столь же эфемерное, как и фимиам, воскуриваемый потерявшему все нравственные ориентиры лидеру.

Постепенно сложилась каста «неприкасаемых» - руководящих работников, для которых суровые требования закона стали попросту фикцией. Даже робкие попытки вывести этих вельмож или их детей на чистую воду пресекали на корню раздраженной «командой сверху», а лица, проявлявшие принципиальность, предавались нешуточным гонениям и шельмованию. Препятствовали борьбе с хищениями, взяточничеством, приписками прежде всего те, кто покровительствовал этим преступникам…

Здесь хранили награбленное. На эти деньги должны были строить больницы, школы, помогать престарелым…

В этих тайниках - укрытое от людских глаз.

И все же тщеславие брало верх - кто увидит их «величие»?… Так появились эти именные вазы.

Сколько нормальному человеку нужно чашек, тарелок? «Широким натурам» понадобились сотни…

Это всего лишь «маленькая слабость» - страсть к «коллекционированию» драгоценных металлов, монет царской чеканки.

В лице некоторых руководителей органов МВД в центре и на местах существовали так называемые «группы прикрытия», которые профессионально грамотно охраняли мздоимцев всех мастей. Ряд работников прокуратуры дорого заплатил за попытки призвать их к ответственности.

Правда, в конце 70-х годов борьба с «высокопоставленной» преступностью несколько активизировалась. Прошумели «рыбное», «краснодарское» и другие дела. Стали привлекаться к уголовной ответственности погрязшие во взятках партийные и хозяйственные работники высокого ранга, вплоть до министров.

Однако к этому времени негативные тенденции в обществе достигли апогея. В таких условиях оказалось невозможным доводить расследуемые дела до логического завершения, вдохновители преступлений не понесли никакого наказания. Но зато Правосудию заевшиеся чинуши преподали горький урок типа «перед законом не все равны, и его не следует понимать буквально».

За свою принципиальность и честное исполнение служебного долга заместителя Генерального прокурора СССР по следствию Виктора Васильевича Найденова сняли со своего поста и подвергли унизительным гонениям. Невеселая история эта облетела даже самые отдаленные уголки… И у многих честных работников правоохранительных органов опустились руки. А приспособленцы сделали для себя соответствующие выводы относительно «дышла закона»…

Ложь становилась нормой. Проявление элементарной порядочности расценивалось как нечто подозрительное.

Особенно неблагополучное положение сложилось в МВД СССР. Щелоков и «зятек» Чурбанов пользовались «высочайшим покровительством». Порочная система оценки работы по количественным показателям приводила к массовому укрытию преступлений.

После смерти Брежнева в 1983 году началась некоторая активизация деятельности правоохранительных органов по борьбе не только с общеуголовной, но и должностной преступностью…

Вот уже седьмой год наша следственная группа занимается той социальной «аварией», которая произошла в Узбекистане. Масштабы этой «аварии» трудно осознать.

Хлопковые приписки только за последние годы нанесли государству ущерб более чем на четыре миллиарда рублей. Самые разные слои населения, тысячи людей были вовлечены в преступную деятельность. Система хищений и взяточничества существовала не один год. В ней платили за все.

Взятки получали в кабинетах и квартирах. В самолетах и гостиницах. На улицах и пленумах.

Взятки брали за прием на работу и поступление в учебные заведения. За прекращение уголовных дел и возбуждение их против своих врагов. За покровительство руководства и исключение земель из плана севооборота. За приобретение квартир, дач, машин, путевок за границу и получение правительственных наград, званий. За освобождение от воинской службы и получение фондовых материалов.

И творится это не только в Узбекистане…

Расследование ряда серьезных дел в Средней Азии, Закавказье, Москве вскрыло целые пласты организованной преступности, которую иначе как мафией не назовешь. Участникам преступных группировок стало ясно, что дальнейшая «раскрутка», неуклонное привлечение к уголовной ответственности все большего числа организаторов «мафиозных» делишек, независимо от рангов, ставит под угрозу их дальнейшее существование.

Раньше они не сомневались в своей безнаказанности. Порукой тому были: должностное положение, разветвленные связи и сложившиеся извращенные меркантильные отношения. Деньги уверенно и «круто», словно ногой, открывали немало кабинетных дверей. В критический момент механизм приводился в движение и, надо сказать, приносил желаемые результаты. Но вот он стал давать сбои, не выдержав противоборства с новым курсом страны, стал постепенно, шаг за шагом, уступать свои позиции.

Необходимость корпоративной защиты сугубо корыстных интересов привела к тому, что сформировался мощный фронт из числа преступных элементов и их высоких покровителей против правоохранительных органов. Это случилось не сразу. Консолидация «фронта» произошла после апрельского (1985 года) Пленума ЦК, когда идеи перестройки начали воплощаться в жизнь. Самый чувствительный и непоправимый удар по этим силам был нанесен решениями XXVII съезда партии.

Создалась достаточно щепетильная ситуация для тех, кто в силу своих служебных полномочий обязан был давать правовую оценку установленным следствием преступным деяниям. Дело в том, что эти факты в основном относились к лицам из числа тех самых «неприкасаемых», которых ранее никогда и ни при каких обстоятельствах не сажали.

В принятом в 1987 году постановлении ЦК КПСС «О состоянии борьбы с преступностью в стране и дополнительных мерах по предупреждению правонарушений» отмечается, что перестройка всех сторон жизни нашего общества органически связана с укреплением социалистической законности, требует решительной борьбы с нарушениями советского правопорядка. Необходимо поднять на новую ступень борьбу с преступностью.

К сожалению, не все и не всегда это понимают. Не всем хватает еще смелости, гражданственности в борьбе за законность и справедливость. Немало еще есть и в правоохранительных органах лиц, которые сомневаются, выжидают. Им не просто сбросить с плеч испуг, груз прошлых лет. Они привыкли иметь дело со стрелочниками… Хотя «движением поездов» управляют не они. Среди привлеченных к уголовной ответственности немало высокопоставленных в прошлом деятелей. В преступную орбиту было вовлечено огромное количество работников разных уровней и рангов. Их хищными действиями обществу нанесен не только значительный моральный и политический урон, но также и существенный материальный. Воровали, сколько хотели. Как установила следственная группа, получали свою долю и бывший первый заместитель министра внутренних дел страны Чурбанов, и другие люди, стоявшие во главе системы хищения и взяточничества. В Узбекистане были не подпольные, а вполне легальные миллионеры, потому что воровали открыто, никого не боясь. А те, кто должен был пресечь казнокрадство, также получали взятки.

…Негативные явления, имевшие место в республике, пустили слишком глубокие корни. Для их преодоления потребуется еще много сил. Ведь «хозяева» миллионов обокрали весь узбекский народ. И крали не только деньги, но и веру в справедливость, честность, правду. Сегодня возвращаются похищенные ценности - на миллионы.

Тельман Хоренович ГДЛЯН

После окончания Саратовского юридического института в 1968 году работал следователем прокуратуры Барышского района Ульяновской области, а затем Заволжского района города Ульяновска.

С 1973 года старший следователь, а затем следователь по особо важным делам прокуратуры Ульяновской области.

Участвовал в работе следственных групп Прокуратуры РСФСР и Прокуратуры СССР.

С 1982 года - следователь по особо важным делам, а затем старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР.

Приказом Генерального прокурора СССР Т. X. Гдлян и Н. В. Иванов отстранены от работы в следственной группе. Народный депутат СССР.

Николай Вениаминович ИВАНОВ

Закончил Свердловский юридический институт, работал следователем районной прокуратуры в Челябинской области, а затем - помощником прокурора города Карталы. С 1977 года - старший следователь прокуратуры города Мурманска, а затем - старший следователь прокуратуры Мурманской области. Принимал участие в работе следственной группы Прокуратуры СССР. С 1988 года - следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР.

Его статьи публиковались на страницах республиканской и центральной печати. Народный депутат СССР.