Брат Роже

БРАТ РОЖЕ[1]

Вскоре после смерти брата Роже один из пользовате­лей написал в интернете: «Я знаю слова Иисуса о том, что "если зерно не умрет, то останется одно, а если умрет, то принесет много плода". Я знаю, что гроб Спасителя пуст. Я знаю, что брат Роже сможет теперь нам помочь гораздо больше, чем раньше. Но просто Воскресения не бывает без Креста. И если мы попыта­емся пережить Воскресение, миновав Крест, - из этого ничего не получится»... Действительно, хочется присо­единиться к этим словам.

Роже Луи Шютц-Марсош, известный всему миру как брат Роже из Тэзе, родился в 1915 году в Швейцарии в се­мье протестантского пастора, то ли лютеранина, то ли реформата, ибо сам он никогда не говорил о том, к какой деноминации принадлежит. Брат Роже вспоминал об отце как о «мистике в сердце», который молился по утрам в пустом храме. Однажды мальчик даже видел, как отец молился в католической церкви, хотя Швейцария была страной, где бытовали ожесточенные конфликты между католиками и протестантами. Мать Роже была францу­женкой и приняла католичество сознательно, не вопреки воле мужа-пастора, но чтобы свидетельствовать об отсут­ствии разделения между католиками и протестантами.

Несколько лет он вынашивал в себе желание собрать общину, где в повседневной жизни христиане могли бы жить примирением. Общину, в которой «доброта серд­ца стала бы практической вещью и где в центре всего стояла бы любовь». Именно тогда он поселился в ма­ленькой деревеньке Тэзе в Бургундии, всего в несколь­ких километрах от демаркационной линии, которая в первые годы войны разделила Францию надвое. Тут он мог укрывать беженцев, в том числе и евреев, кото­рые покидали оккупированную зону, зная, что могут спрятаться в этом доме.

Сегодня общину Тэзе составляют более ста братьев из более чем 25 стран. Община сама по себе - уже знак при­мирения между разделенными христианами и разделен­ными народами. Важно, что никакой особой экумениче­ской доктрины брат Роже не провозглашал, при этом никто из братьев не сменил своей конфессии или дено­минации, хотя о том, к какой из конфессий кто принад­лежит, они никогда не говорят. В одной из своих послед­них книг брат Роже рассказывает, как родилось его при­звание: «Вспоминаю бабушку со стороны матери, она интуитивно нашла ключ к экуменическому призванию, и тем самым показала мне, как это воплотить в реально­сти. Ее жизнь - свидетельство, сильно повлиявшее на меня, когда я был еще совсем молодым. Следуя за ней, я открыл мою собственную христианскую идентич­ность, примирив в себе веру моих предков с тайной все­ленской веры, не теряя связи ни с той, ни с другой».

Каждую неделю, начиная с ранней весны и до позд­ней осени, молодые люди с разных континентов приез­жают на холм Тэзе. Они ищут смысл жизни - в единстве со многими другими людьми. Приникая к источникам доверия в Боге, они совершают своего рода внутреннее паломничество, которое дает смелость строить доверие в мире людей. Иногда летом в этом общем путешествии участвуют более пяти тысяч молодых людей из 75 раз­ных стран. И это путешествие продолжается, когда они возвращаются к себе домой. Оно заключено в стремле­нии углубить внутреннюю жизнь и в готовности при­нять на себя ответственность за то, чтобы мир, в кото­ром мы живем, стал лучше.

Для того чтобы поддерживать молодежь, община ор­ганизовала «паломничество доверия на земле». Это от­нюдь не равнозначно созданию какого-то особого дви­жения вокруг общины. Каждого, кто побывал в Тэзе, как бы призывают у себя дома, в своих собственных услови­ях, проживать то, что ему открылось, с большим внима­нием относиться к своей внутренней жизни и лучше чувствовать связь со множеством других людей, которые тоже вовлечены в этот поиск самого главного в жиз­ни. В конце года Тэзе всякий раз проводит большую встречу в каком-нибудь из городов Европы, Восточной либо Западной. В минувшем году эта встреча проводи­лась в Лиссабоне. В такой встрече участвуют десятки тысяч молодых людей со всей Европы и с других конти­нентов. Эти встречи - этапы «паломничества доверия на земле».

После убийства брата Роже архиепископ Кентер- берийский Роуэн Уильяме сказал, что «очень немногим людям нашего времени удалось изменить всю атмосфе­ру религиозной культуры; но именно это совершил брат Роже. Он изменил ориентиры экуменизма, при­гласив христиан разных конфессий жить вместе мона­шеской жизнью; он изменил само представление о хри­стианстве в умах многих молодых людей; он показал церквам первостепенное значение примирения - сна­чала в послевоенной Европе, а затем во всем мире». Близким другом брата Роже был французский фило­соф Поль Рикёр: «Я вижу тысячи молодых людей и де­вушек, которые, - писал Рикёр, - не занимаются фор­мулировкой ответов на вопросы о добре и зле, Боге, благодати, Иисусе Христе, но сердца которых избрали добро... община не навязывает нам модели, которой мы должны были бы подражать, но дружески призыва­ет. Я люблю слово "призывать", потому что здесь мы не подчиняемся логике приказов, еще менее - принужде­ния, и, с другой стороны, здесь не действует логика не­доверия и сомнений, столь распространенная сегодня в профессиональной жизни, в жизни больших городов, повелевающая нами и в рабочие часы, и в часы досуга. Этот ощущаемый всеми мир в сердце и воплощает для меня счастье общины Тэзе».

Роже постоянно возвращался к евангельской ценности доброты сердца, - сказал брат Алоис, - и это не какие-тб пустые слова, но это сила, способная изменить мир, по­тому что так действует Бог. Перед лицом зла сердечная доброта - это нечто хрупкое. Но жизнь, которую в само­отдаче прожил брат Роже, доказывает, что последнее слово всегда остается за Богом и за миром, который Он дает».

Тэзе - это община, семья в лучшем смысле этого сло­ва. Те, кто жил в Тэзе среди братьев и обитающих побли­зости от них католических монахинь, знают, что такое эта семья, что такое настоящая община и настоящее братство, и уже не могут жить иначе. Чувство того, что такое духовная семья, та семья, о которой рассказано в книге Деяний апостолов, брат Роже имел как никто другой. Его никогда не канонизируют, не будут лобызать его мощи, потому что он протестант, а у протестантов нет святых в том смысле слова, в каком почитают свя­тых православные и католики. Но при этом он - настоя­щий святой в лучшем смысле этого слова.

«Дух Святой, Ты живешь в каждом человеке и прихо­дишь, чтобы вдохнуть в нас то главное, что заключает в себе Евангелие: доброту и прощение. Любить и выра­жать это своей жизнью, любить с сердечной добротой и прощать - так Ты даешь нам обрести один из источни­ков мира и радости». Эти слова были написаны на обо­роте портрета брата Роже, который раздавали братья в день похорон. Действительно, «доброта и проще­ние» - это какие-то особенные ценности, и хотя они присутствуют на каждой странице Евангелия, мы так ча­сто ими пренебрегаем...

«Там были тысячи как важных, так и безымянных фи­гур, - пишет один из участников похорон брата Роже, - множество прекрасных людей, которые пели и моли­лись. Люди всех возрастов, приехавшие из всех стран мира, верующие всех религий, объединенные присут­ствием Иисуса, которое объединяет в себе каждое нача­ло и каждый конец с начала веков и навсегда. Когда не раздавалось пение, царила тишина. И все эти тысячи молчали и слушали в тишине шум дождя, который шел, не переставая. Мне было грустно, но я был и счастлив за эту фантастическую жизнь, ярко прожитую, которая принесла столько добра миллионам людей... и которая принесла добро мне. Если бы я не встретил когда-то Тэзе, которое осветило мне путь, думаю, что давно уже стал бы убежденным атеистом. А вместо этого я рад, что верую».

На Западе принято хоронить в закрытом гробу. А гроб брата Роже был открыт, поэтому, прощаясь, все могли видеть его прекрасное лицо. Когда братья вынесли гроб из церкви и пронесли через толпу, никто не двинулся за ними. На маленькое кладбище при старой церкви пош­ли только братья и с ними три маленьких мальчика, один из них португалец по имени Рубен. И это не слу­чайно - рядом с братом Роже всегда были дети. И во вре­мя молитвы тоже. Один из свидетелей убийства напи­сал, что, когда все случилось, брат Роже смотрел не на убийцу, а с удивлением - на детей, которые как всегда были рядом с ним, словно бы не понимая, почему они плачут. А когда его несли, уже с перерезанным горлом, и он совсем не мог дышать и говорить, он все делал рука­ми какие-то примиряющие знаки - мол, не беспокой­тесь... А теперь, как говорят, дети виснут на брате Алоисе. Миссия брата Роже продолжается.

Но он сделал это, и, как потом оказалось, сделал это вполне сознательно, потому что увидел в брате Роже не представителя иной деноминации, но брата во Христе, не двоюродного, но именно родного брата. Такого бра­та видела в нем и мать Тереза, и Иоанн Павел II, и, глав­ное, миллионы христиан, причем всех исповеданий и со всех континентов. Брат Алоис сказал мне, что они ожидали, что в связи с кончиной брата Роже им придет много писем с соболезнованиями. Но не предполагали, что писем будет так много. Настоящие горы. И не со­болезнования, но благодарность была содержанием этих писем. Laudate Dominum omnes gentes - Хвалите Господа все народы...