Бремя Бессмертных. Том IV

Zero

Осознав себя рядом с Осколком Хранителя, я недовольно хмыкнул. Может быть, я просто визуализировал это? Или я сплю? Всё-таки Храм Души не материальное место, звуки и образы здесь появляются по моему желанию. Правда, теперь, похоже, по чьему-то ещё. Я поднял взгляд на силуэт лыбящегося беловолосого парня с аквамариновыми глазами. Он не спешил начинать со мной разговор и терпеливо ждал, когда я соберусь с мыслями и вступлю в диалог, которого давно пытался добиться. Неужели для того, чтобы привлечь его внимание, нужно было оказаться на грани смерти? Или умереть. Кто знает, может, сосуд разрушен, и моя душа скоро окажется рядом с Тиасиль?

— Встреча с Тиасиль не входит в мои планы, Кай. Так что мне пришлось спасать наш сосуд от уничтожения. Твоя самоуверенность и зависимость от тёмного потока сыграли с тобой злую шутку и ты, попав в западню, не смог из неё вырваться без сторонней помощи. — обрисовал ситуацию Ариос, что сам заговорил со мной, ещё и прочитал мои мысли… Или они не только мои. — Ты ведь уже догадался о лжи, опутавшей тебя, Кай. Просто не хотел признать правду.

— Значит, чёрный туман не являлся моим источником Бессмертного. И я всё это время не был Бессмертным, что носит имя Кириан. — убедился я, признавая, что допускал, что воспоминания о прошлом могли оказаться ложью Тиасиль. — Кем был настоящий Кириан?

— Бессмертным. Следуя воле Хранителя, он приводил миры к нужному порядку. Соратником. Зная, что его ждёт смерть, он без страха последовал за мной, дав последний для нас бой порче, что пожирает души. Другом. Он погиб, защищая меня. — в голосе Ариоса слышались бесконечная тоска и сожаление о потере близкого. — Думаю, в твоём новом опыте есть подобные друзья. Ты в состоянии понять моё нежелание называть тебя его именем. И мой гнев, направленный на Тиасиль, за то, что она воспользовалась частью его воспоминаний и знаний, чтобы сотворить свою «игрушку» и скрыть истину.

— Уверен, у неё и Ниарин нашлись причины на этот поступок. — попытался оправдать тех, по чьей прихоти я появился.

— Привязанность. Личные желания, которые они поставили выше моего собственного — обрести покой. — возмутился Хранитель и, повернувшись к осколку своего сердца, замолчал, о чём-то задумавшись на миг и решая, стоит ли это говорить сейчас. — И раз у них получилось… Значит, само мироздание даровало им силы не дать своему слуге кануть в небытие.

— Откуда взялся тёмный поток? — спросил я, решив пока отойти от темы, поднятой Хранителем. Кажется, он сам страшился мысли, что Тиасиль действовала по воле мироздания.

— Без тьмы не существует света. Даже в столь ярком сердце Хранителя скрывается непроглядная тьма. Стоит дать ей волю, и она сожжёт всё на своём пути. Я выпустил тьму, чтобы, пожертвовав собой, уничтожить тех, кого так ненавидел. — ответил Ариос, переведя на меня свой взгляд. — Тиасиль смогла обуздать эту бездну и дать тебе её силу, выдав за Источник Бессмертного. Но разрушительная мощь, которую она оказывает на того, кто её использует, никуда не делась. Обращая своих врагов в пепел, ты сжигал себя самого. А Осколок и силы Тиасиль пытались защитить тебя.

— И зачем? Если они так не желали отпускать тебя, что создали меня, то почему позволяли страдать от этой силы? Зачем раз за разом восстанавливали меня? — спросил я, не понимая, для чего они обрекли дорогого им Хранителя на муки.

— Увидели потенциал как в орудии против Пожирателей? Может, они ждали, пока моя личность восстановится благодаря осколку? Или само мироздание не позволяло им отпустить нас? Ответ мы можем получить только от них. — внимательно смотря на меня, ответил Ариос. — Чтобы получить ответы, нам нужны сила и единство. И пока ты не откажешься от попыток использовать тёмный поток и не позволишь мне восстановить Сердце, мы не сможем стать едины.

— Под «едины» ты подразумеваешь, что личность Хранителя поглотит мою? — ухмыльнулся я, на что Ариос добродушно улыбнулся мне и отрицательно покачал головой.

— Ты ведь не забыл, что я собирался уйти на покой? Да и ты не юная Райя, чья личность просуществовала так мало, что без остатка влилась в Этери. — сложив руки за спиной, продолжил свой рассказ Хранитель. — Ты, сгораемый от силы потока, продолжал свой путь, стоило Тиасиль в очередной раз восстановить тебя. Хотел бы я, чтобы тебе достались лишь опыт, знания и воспоминания, что хранят деньки, полные тепла и покоя. Но ты уже почувствовал изменения от моего вмешательства и попыток дать тебе знания, что помогут раскрыть силу Сердца Хранителя и белой маны. Я не открывал тебе образов прошлого, но воспоминания и эмоции, которые были связаны с этими знаниями, всё равно проникли в тебя.

— Не думаю, что это плохо. — пожал я плечами, осознавая, что чувство пустоты внутри стало отступать, стоило осколку начать своё восстановление.

— У тебя есть два пути, Кай. Либо отказаться от потока и слиться со мной и своим настоящим прошлым, став… — Ариос неожиданно запнулся, не найдя нужного слова. Спустя мгновение, он задал вопрос сам себе, словно поняв что-то. — Неужели, именно такова её воля?

— Чья? — непонимающе спросил я, таращась на Хранителя.

— Мироздания. Причина её вмешательства и безмолвного дозволения сотворить с нами такое. Дабы сформировать новую силу для войны, обладающую могуществом Хранителя, но лишённую оков, что не позволяют напрямую вмешиваться в бесконечное множество миров. Новую силу, превосходящую Бессмертных. — озвучил Ариос свою догадку. — Впрочем, оставим это на будущее. Как я сказал, у тебя два пути. Принять прошлое, обрести целостность и освободиться от влияния Тиасиль и Ниарин. Или же продолжить использовать поток, не позволяя мне запечатать его и восстановить Сердце.

— Ты примешь любой мой выбор? — задал я вопрос, но уже знал ответ, а добродушная улыбка Ариоса подтверждала его.

— Приму. Это твой путь и твоё решение. К тому же как бы это странно не звучало: ты — это я. Лишённый памяти и своих способностей, ты был больше похож на Ариоса, о котором ничего не знал, чем на Кириана, часть воспоминаний и знаний которого дала тебе Тиасиль. — ответил мне Хранитель и я, кажется, догадался, почему он так долго откладывал нашу встречу.

— Ты боялся, что слишком сильно повлияешь на меня и поэтому оставил меня без ответов. — нахмурился я и Ариос кивнул, подтверждая мою догадку. — А серебристый оттенок маны и молнии — это твоё наследие?

— Можно сказать и так. Моя мана Хранителя действительно имела серебристый оттенок. Но форму и свойства молнии она приняла, чтобы удовлетворить твоё желание скрыть себя за ширмой серебряного тигра Бьяхо, что повелевает молниями. А форму пламени олицетворяет твоя тяга к техникам, что состояли из тёмной маны, по своей природе она стремилась сжечь всё, чего коснётся. — ответил Ариос и, посмотрев на молнии, что сейчас сдерживали тёмный поток, не давая ему свободы, дополнил свой ответ. — Но ты и так тяготел к молниям, придавая белой мане их образ. Возможно, это наследие некоторых моих техник, основанных на молниях, обрывки которых не смогла спрятать Тиасиль.

— К чему тяготел сам Ариос? — спросил я, желая подтвердить свою догадку о том, чего меня лишили Тиасиль и Ниарин.

— К мечам. К их звону в битвах, сплетающихся в песнь. К их созданию и поиску совершенства. — ответил мне Хранитель. — Они забрали это у тебя. Не хотели, чтобы ты вспомнил прошлое. Или желали создать нового тебя. Ответ смогут дать только они.

— Придётся столько всего изменить. — принял решение я, давая свой ответ Хранителю. — Но ведь единый я и должен быть другим.

— Верно. Уверен, ты сможешь провести нас по новому пути, обладая знаниями, что откроются тебе вместе с воспоминаниями из прошлого. — протягивая руку для пожатия, подбодрил меня Ариос. — А теперь тебе пора вернуться в сосуд и столкнуться с последствиями моего вмешательства.

— Куда же без последствий? — ухмыльнулся я, вспоминая, как валялся в кровати, пока восстанавливался после своего Домена, и пожал руку хранителя. — Мы сможем встретиться снова?

— В этом нет нужды. Ты и так узнаёшь всё, что знаю я, но со временем. — ответил он, теряя созданный им образ беловолосого парня. — Но, если потребуется, я постараюсь помочь тебе.

Образ Хранителя, чей осколок, как я думал, был вживлён в меня Тиасиль, исчез. А вслед за ним и я начал приходить в сознание, покидая свой Храм.