Бригадир. Судьба «Артефакта»

Глава 7

Собственно, и утро безрадостное, и тварь внизу. Все для Бригадира было прежним – кроме того, что что-то на задворках периферийного зрения вдруг поменялось. Резко, стремительно расцвел огненный цветок, потом еще один. Загрохотали автоматы, дульные всполохи веером закрыли горизонт. Тварь вздрогнула, попятилась, утробно булькнула. Несколько ярких трассеров полоснули под ноги, снова ухнуло.

Мерный шаг автоматчиков, и не скажи, что бандиты да зэки: будто марш солдатский, раз, два, автоматы рыскают по огромной туше, свист свинца нарастает. Тварь попятилась, дрогнула, попыталась развернуться, да не тут-то было. Сама себя загнала в ловушку: перелесок, вокруг стволы сосенок, упругие, еще молодые. Ей бы рвануть, пойти напролом, но эффект неожиданности сработал. Снова вспышка, свист, били из подствольного, тоже умеючи. Гранаты делали дугу и опускались ровнехонько под брюхо урода. И тишина… благостная, пахнущая пороховым дымом, тишина раскаленного металла и легкой охотничьей поступи, та самая, что приходит после боя. Когда все закончено. Когда не надо досылать патрон в патронник, когда скоро ужин, чай, хлеб с тушенкой, все как нужно. Тишина вспотевших тел, чумных бушлатов в саже. Тишина мира, вот как пахнет она. Отвратно, но приятно одновременно.

Бойцы окружили тварь. Один из них взобрался верхом на поверженную тушу и, присвистнув, приложил к толстому черепу ствол АК. Что-то бухнуло, только так кость смогло прошибить. Прошлые пули просто отскакивали, а тут близко подошел – то ли тонкий слой нащупал, то ли родничок.

Показался и вполне знакомый тип. Десятка два бойцов, хмурых и настороженных, шарящих колкими взглядами по окрестностям, сопровождали невысокого сутулого мужичонку, уже в годах. Одет прилично, чисто, «пиксели» да берцы, разгрузка мешком висит. Без оружия. Лицо чуть в рытвинах, рыхлое, украшенное мясистым носом. Красный.

Под общий хохот и улюлюканье Бригадир спустился с дерева и поморщился. Да, отсиделся наверху, так и вы на тварюгу в рукопашную не шли. Красный вышел из своего кольца охраны, протянул шершавую ладонь.

– Вы тут откуда? – Бригадир повел плечами. Все еще было сыро и неуютно под колючими смешливыми взглядами.

– А ты ловкий. – Не спеша ответить на вопрос, Красный огладил редкие белесые волосы, еле прикрывающие блестящую лысую макушку. На запястье главаря сверкнул браслет дорогих часов. – Долго сидишь?

– Да с вечера.

Снова гогот, но на этот раз с толикой сочувствия. Бандиты вокруг Красного разные, но в основном правильные. Человеческие чувства им не чужды, а тех, кто беспределы творит, тут быстро в Зону отправляют, на зуб или под дерн.

Пока суд да дело, бойцы окружили тварь и начали, невиданное дело, вспарывать ей брюхо. Послышался матерок, заработала бензопила. Запах смрада из брюха смешался с ароматом горючки.

– Все прочесали. – Из кустов появился вертлявый детина. Морда в полоску, черную да коричневую, на голове кепка камуфляжная. – Чистый сектор, Красный. Этот как сюда забрел, не пойму.

– Да знамо как, из сердца, значится, оттуда, откуда остальные прут. На вот, проследи, чтобы убрали все чисто и уложили как надо. – Красный кивнул на своих охранников. Двое отделились и ушли в сторону роющейся в брюхе твари банде. Остальные почтительно поотстали.

– Спасибо. – Бригадир сердечно кивнул. – Я уж и не думал, что вообще выберусь.

– Спасибо на хлеб не намажешь. – Красный оскалился, показав редкие желтые зубы. Годы драк, чифиря и прочих невоздержанностей украли у старика голливудскую улыбку, оставив пенсионный оскал.

Красный достал папиросу, щелкнул дорогой «Зиппо». Протянул Бригадиру, но тот только отмахнулся.

– Бросил.

– Ну-ну, – усмехнулся главарь. – Долг свой я списал. Тебе ничего не должен. Принял твоего ученого да на кордон отправил. Там, бают, какой-то Гриб ошивается, из бывших военных. То ли дезертир, то ли рекрутер, то ли еще какой бес из ступы. Тебя вот что туда несет?

– Куда?

– Да в сердце.

– Сердце, говоришь… – хмыкнул Бригадир. – И когда же у Зоны сердце появилось?

– Недели с две назад. – Красный затянулся. Кустистые брови старика сошлись на переносице. Говорил он тихо, растягивая слова. Взгляд главаря блуждал. – Такие дела в Зоне творятся, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Мы его так называем. Приходят новые уроды – колотится что-то дальше, километрах в двадцати в лес, к старой базе военной.

– И о базе знаешь?

– Знаю. И о том, что ее кто-то серьезный занял, тоже знаю. Не поверишь, воздушный коридор открыли.

– Поверю, – нехотя согласился сталкер.

– Но не это главное. Каждая тварь вдвое больше свинца требует. Будто специально так экипирована, чтобы на волю прорваться. У урода в брюхе сюрприз. Сможешь завалить, твой. Хороший хабар, и деньги хорошие. Азиаты втрое больше дают, чем за «мертвое сердце» или «ствол березовый».

При этих словах Бригадир насторожился. «Мертвое сердце» и «березовый ствол» были хабаром легендарным, водились в плохих местах вроде катакомб или коллекторов. Там и тварей было море, и аномалий смертельных столько, что на батальон хватит. Добыть такие стоило немалых усилий, а о свойствах их ходили легенды. Сердце будто бы могло оживить человека. Нет, не поднять, конечно, из могилы, а запустить уже остановившуюся мышцу, сохранить мозговую активность, дать новый заряд. Своего рода глоток из святого Грааля. Ствол был тоже уникальным артефактом. Захороненный в земле, он превращал любые источники в округе в питьевые – несказанное богатство для мертвых земель. В засуху же, наоборот, насыщал водой. Легенды, слухи, фантазии. Ни Бригадир, ни ветеран Красный ни разу не видели того хабара, но слышали о нем регулярно и цену знали. Даже пара описаний имелась, да несколько смельчаков знакомых, что смогли отхватить шмат счастья. Разумеется, кто умер уже, а кто из Зоны на воздух лыжи навострил, да так удачно, что прошел все кордоны и теперь живет на каком-то райском острове, в окружении знойных мулаток. Бред, короче, вранье, но на свершения мотивирует.

– А чего такой хмурый? – осторожно поинтересовался Бригадир, пытаясь приноровиться к неровному шагу Красного. Тот получил в молодости нешуточную травму колена и иногда прихрамывал.

– Да то. Нет нынче прохода для сталкера. Что одного, что гуртом. Тут давно никто не ходит, как военные пожаловали, а с ними еще хуже было.

Бригадир пожал плечами. Привычных признаков присутствия военных в секторе он не видел. Не мелькали патрули, не крались по дорожкам рейдеры, шаря стволами по предполагаемым мишеням, не было на деревьях табличек, меток и прочих атрибутов закрытых милитари-зон. Минных полей и колючки тоже не попадалось, а ведь встречались раньше и такие, что чуть ли не посреди аномалий проложены.

Бригадир уже хотел упомянуть о «доменной стене», так он про себя окрестил аномалию, преградившую путь. Доменная печь, вот что это было такое, и никак иначе. Ход мысли прервал свист и громкий гогот. Кто-то так обнаглел или обрадовался, что пара автоматных очередей ушла в воздух. Донесся мат.

– Пошли поглядим. – Красный развернулся на каблуках, оставив борозды в мягкой глинистой почве, и поспешил навстречу своей охране. Те, в свою очередь, мигом организовали живой коридор. Сталкер двинулся следом и, подстегиваемый любопытством, очень быстро оказался на месте, где потрошили мутанта. Запах от внутренностей оказался не таким уж и страшным – несло, конечно, чем-то отвратным, но терпимо. Постепенно концентрация газов рассеялась, и стало возможно дышать и даже находиться рядом, не лишаясь при этом содержимого желудка. Парни у Красного явно привычные ребята, в испачканных кровью костюмах РХБЗ, противогазах и при ножах, бодро вскрыли брюшину, очистили ее от внутренностей и попытались проникнуть дальше, но тут их встретил удивительно прочный костяк. Воспользовались бензопилой, и на это потребовалось больше всего времени и усилий. Та еще работка, распиливать мутанта изнутри, сидя в его же собственной туше.

Подойдя ближе, Бригадир остановился в недоумении. В анатомии он худо-бедно, но разбирался, и то, что увидел, не просто сильно удивило, а насторожило. Под ногами в грязи валялись сердца. Одно вполне обычное, размером с коровье, но с ним толстыми синими жгутами сосудов соединялись еще два, образуя единый механизм.

– Смотри, какая прелесть! – хмыкнул Красный. – А ну, Эскулап, поясни за требуху.

В штате у бандитов был и хирург, чьи услуги оплачивались более чем щедро. Конечно, хорошую практику на Зону не меняют, и у этого парня наверняка были свои скелеты в шкафу. Эскулап, высокий, лысоватый, с орлиным носом и гордым профилем, будто сошедшим с греческого барельефа, без особой брезгливости взял в руки одно из сердец. На немой вопрос Бригадира сухо бросил:

– Не токсично. Удивительная связка. Извлекались сердца из костяных хранилищ. Внешне каждое из них подведено к своему участку – ноги, мозг, на который надо еще посмотреть; отдельно питаются внутренние органы. Могу предположить, что это нечто вроде резервного генератора. Множественные повреждения, огнестрельные ранения, приведшие к большой потере крови, убили тварь, но точно ручаться не могу. Не справился даже этот механизм.

– Что это, доктор? – Бригадир смотрел во все глаза. Ему еще нужно было представить отчет Грибу – тот упоминал именно о таких вот мутациях, и все стоило изучить скрупулезно.

– Перед вами передвижной танк. – Эскулап ударил ногой по костяной пластине на боку. – Прямое попадание из подствольника приводит к легким повреждениям внешнего хитинового слоя. Заметьте, внешнего. – Сердце оказалось на земле, и в руках у доктора появился нож. Им он и подцепил пластину в месте разреза, где прошлась цепная пила.

– Тяжело шла, да, парни?

– Верно говоришь! – заголосила команда вскрытия. – Думали, бензопилу посадим. Дым так валил, да и полотно калиться начало.

– Видите, второй слой, а за ним третий. – Эскулап улыбнулся каким-то своим мыслям. – Я бы забрал тушу, препарировал, изучил. Нашел бы способы взаимодействия. Токсичности у твари нет, только живая плоть, упакованная так, что можно в лобовую. Тут особый подход нужен.

– Урода на базу не попрем. Ресурсов нет, – отмахнулся Красный, но в голосе его послышалось сожаление. – Можешь изучить его по-быстрому, поковырять тут своим пером, и сворачиваемся. Ну, где артефакт?

Из толпы запачканных кровью и внутренностями людей вынырнул молодой парнишка лет двадцати. Сдернул с головы противогаз, держа его в одной руке. В другой сжимал алюминиевую колбу.

– Все честь по чести, атаман. Положили в контейнер. Обработали водичкой – не реагирует, проверено.

– Вот, полюбуйся. – Красный принял контейнер, взял за крышку и повернул. Колба переломилась пополам, показав что-то странное внутри.

Бригадир приблизился, заглянул осторожно и был разочарован. На дне оказалось что-то больше напомнившее речную гальку. Крупный, чуть искрящийся на солнце камень в радужных разводах. Такой, наверное, на берегу реки достать можно или купить в сувенирной лавке с надписью: «Добро пожаловать на курорты Краснодарского края».

– Второй за неделю в нашем секторе, – похвастал Красный. – Еще у Беренга в дельте двух уродов вскрыли, и все по наводке. Пришла малява с воздуха, как их вскрывать и что искать. Что делает, боженька ведает, а нам плевать, платят за них гору денег. В общак все пойдет, на лекарства да детишкам на воздух. Знаешь, как кличут такой?

Бригадир пожал плечами.

– Так вот. – Красный закрыл колбу и протянул ее пареньку. Тот поспешно убрал ее в стоящий рядом пластиковый кейс. – Бытует мнение, что когда душа покидает человека, он внезапно становится легче. Легкость эта незначительная, сущая безделица. Доказано солидными умами, что любой труп в момент становится легче на двадцать один грамм. Что у Беренга, что у меня такие вот игрушки ровно так же весят. Вид у них почти идентичный опять же. Потому и прозвали артефакт «душа». Грешники мы, Бригадир. Души продаем.

Хохот и свист больно ударили по ушам. Банда оценила шутку главаря.

Судя по карте и приметам, до бункера было еще километров пять, но идти по лесу ночью решительно не хотелось. Время пришлось потратить на разговор с Красным, новые договоренности и много чего такого, что лучше не упоминать. Не для протокола, в общем, были те слова. Банда все равно задержалась. Эскулап настоял на том, чтобы некоторые органы необычного мутанта все же транспортировали на базу, и пришлось делать импровизированные носилки.

Бригадир дождался ухода отряда, проводив последнего бойца взглядом, и когда тот скрылся за поворотом, решил сам изучить урода. Такого он действительно еще не видел. Три брони, три сердца, многосекционные легкие и, что странно, полное отсутствие пищевода. Только вход. Выход отсутствовал напрочь. Проверить это сталкер решил самостоятельно, не побрезговав заглянуть туше под хвост. На месте, где предполагался природой сфинктер, была гладкая хитиновая поверхность.

Выводы напрашивались сами собой. Или что-то кто-то не додумал в генной инженерии, или продукты жизнедеятельности выводились из организма твари иным путем. Создать такое на Земле, да и на лунных базах вряд ли кто-то смог. Если бы наука шагнула так далеко вперед, слухи о мировом открытии докатились бы и сюда. Тут же тишина. Значит, Зона опять рождает своих уродливых детей. Тратит больше на защиту, чем на поддержание жизни. Значит, мутант этот боевой, на долгую эксплуатацию не рассчитан. Кто-то готовит прорыв изнутри? Новость не из лучших. Прав Эскулап. В прозекторскую мутанта и изучать под микроскопом. Иначе не ответы, а сплошные предположения.

Зарисовав в блокнот и щелкнув на телефон – здесь, по сути, бесполезную игрушку, разве что батарея хорошая, Бригадир поспешил в путь. В дороге начало темнеть и, сверившись с картой, он выбрался на развалины старого КПП. Чуть поодаль виднелись остовы домов, панельных пятиэтажек, лишившихся жильцов так давно, что и не вспомнить. Места это были заповедные, нетронутые. Жить негде, воды питьевой не достать, лес тут тоже отступал, давая место чахлому кустарнику. Под базу военный городок не годился просто по причине того, что все стороны было не перекрыть малыми силами, а больших в Зоне не водилось.