Буду тебе женой

Глава 2

Она плохо спала. И ничего не помогало. Даже выписанные врачом таблетки. Карина выбралась из постели, неторопливо обошла гостиничный номер и, не найдя, чем занять себя, вышла на балкон. Рассеивая первые робкие солнечные лучи, в воздухе парила предрассветная дымка. И от этого все кругом – океан, горизонт и небо – было словно окрашено перламутром. Красное низкое солнце выкатилось на небосклон и зацепилось боком за высокую мачту брошенного на якорь парусника. Легкий бриз трепал спущенные паруса. Может быть, ей тоже стоило выйти в море. Может быть…

Карина устроилась в ротанговом кресле и глубоко вдохнула. Хотя здешний воздух был настолько влажным, что вернее было сказать – отпила. В Майами она находилась уже почти три недели, а все никак не могла привыкнуть. Впрочем, ей не на что было жаловаться. И некого было винить. Это был её выбор – приехать сюда в разгар сезона дождей. Всё… Вообще всё, что происходило в жизни Карины Каримовой – было ее личным выбором.

Зябко поежившись, Карина забралась на кресло с ногами и, уткнувшись подбородком в колени, уставилась вдаль. Интересно, она теперь хоть когда-нибудь согреется? Даже утром температура здесь не падала ниже семидесяти семи по Фаренгейту, а Карина все равно мерзла.

Слева послышался звук открываемой двери, а следом за ним – злой голос.

– Мне нет дела до того, как ты это решишь! Старика нужно выводить из игры, пока он окончательно все не испортил!

Карина отвлеклась от разглядывания пейзажа и скосила взгляд на соседний балкон. Пока ей было видно лишь руку своего соседа по люксовым апартаментам. На этом этаже других просто не было.

Нервно постукивая пальцами по бортику балкона, мужчина продолжал:

– Я готовил эту сделку полгода. А теперь этот мудак говорит, что мы отказываемся от своих планов! Он утратил хватку и тащит на дно нас всех. Нам нужно развиваться, ты же знаешь, что мы не можем стоять на месте! Ни один его чертов универмаг не в состоянии охватить такое количество клиентов и товара, как мой интернет-магазин!

Рука мужчины вжалась в камень так сильно, что побелели костяшки пальцев. Карина сместилась чуть в сторону. Это было даже не любопытство. Просто еще одна попытка отвлечься от своих нерадостных мыслей. Сосредоточиться на ком-то еще. Или на чем-то. На этой красивой руке… Такой рельефной и наверняка сильной. Карина высунулась еще чуть-чуть, а сосед, напротив, отступил от края и подошел к выступающему центру балкона. И она, наконец, смогла его рассмотреть. Широкая голая спина – мужчина не озаботился накинуть на себя рубашку, мускулистые руки, крепкая задница.

– Ты смеешься?! Это компания матери! Я потратил десять лет своей гребанной жизни, и я не отступлю! Мне нужен голос Мозеса в совете – вот, что решит все наши проблемы. Отец думает, что совет у него в руках. Но он ошибается…

Мужчина еще что-то говорил. Выплевывая слова, как пули. Рычал на собеседника, вспарывая предрассветную тишину отрывистыми, свойственными жителям северных штатов, интонациями. Даже на расстоянии подавляя своей энергетикой. В нем – хаос. В нем – шторм. В нем – привычные для здешних широт тайфуны. Карина чувствовала это кожей. Она выросла среди хищников. Ей были знакомы эти повадки.

Что-то рыкнув в трубку в последний раз, мужчина со всей дури ударил по парапету и резко обернулся. Так резко, что Карина не успела спрятаться. А теперь не могла. Потому что её словно магнитом притягивало. Его злым взглядом… Или чем-то другим. Тем, что током прошло вниз по позвоночнику и сконцентрировалось внизу живота.

– Доброе утро, – ехидно протянул незнакомец. Хотя… какой же он незнакомец, если именно он летел с ней из самого Бостона?

Карина облизала пересохшие губы:

– Если оно доброе. Как Тим?

На мгновение в глазах соседа мелькнуло удивление – очевидно, он ее не узнал. Означает ли это, что сейчас она выглядит хоть немного лучше?

– О, ты подстриглась.

Карина растерянно подняла руку к голове. Да… она отрезала свои волосы. Теперь ее голову украшало каре.

– Э… да.

Она думала, что на этом их разговор и закончится. Но этого не случилось. Качнувшись с пяток на носки, мужчина заметил:

– Тим все же нарисовал тебя. Если хочешь – он занесет твой портрет после завтрака.

– Оу… Это было бы замечательно… – Карина хотела добавить имя мужчины, но вдруг вспомнила, что не знает его до сих пор.

– Логан… Меня зовут Логан.

– Карина.

– Ну, что ж… Доброго утра, Карина. Надеюсь, для тебя оно будет добрым.

Логан скрылся из виду, что Карина ничего не успела ответить. И просто стояла посреди балкона, глупо открыв рот.

Ладно… Это было занятно. Почувствовать хоть что-то, кроме изматывающей душу боли. Чувства ненужности и беспомощности, которое сопровождало её вот уже бог знает сколько лет. И которому никто не мог найти объяснения.

Хорош… так хорош, что даже в ее разбитом и наспех собранном сердце что-то дрогнуло. Что-то странное, то, чего не должно было быть. То, что по всем законам жанра она вообще не могла испытать, учитывая состояние апатии, обязательно следующее за отказом от приема наркотиков. Тех препаратов, что искусственным образом делали её жизнь чуть лучше и дарили ложное ощущение счастья еще совсем недавно.

Это была ее первая трезвая эмоция. Интерес…

Карина переступила с ноги на ногу, закусила заусеницу и в смятении вернулась в номер. Холодный кондиционированный воздух проник под длинную растянутую футболку, в которой она спала. Похотливой волной омыл тело. Карина выключила систему и заказала завтрак. Есть не хотелось. Хотелось согреться. Заполнить обжигающим кофе желудок, изгоняя из души свернувшийся внутри страх. Страх от того, что стало понятно: апатия – это не самое худшее, что может случиться. И что эти новые вспыхнувшие слабым залпом эмоции – гораздо страшней. Ведь ничего не чувствовать – означает не ощущать боли. А боли в её жизни было более чем достаточно.

Господи… Какие глупости. Ну, красивый. Подумаешь… И не таких видели. Странно даже, что так подорвало. С чего?

В дверь постучали. Карина впустила в номер официанта. Тот предложил накрыть завтрак на балконе, но отчего-то испугавшись новой встречи с соседом – Карина отказалась.

– Дурочка, – пробубнила она, ежась от холода. Уж наверняка на балконе было бы гораздо теплее. А, главное, ну, чего ей было бояться? Хищных голубых глаз… Их тяжелого, властного взгляда, под которым невольно хотелось опустить голову, как делали в дикой природе хищники, учуяв сильнейшего… вожака. А ведь это вообще не в ее природе! Она жила сама по себе. Не зная ни в чем отказа и не оглядываясь ни на кого. Будучи под защитой сильнейших. Тех, перед которыми даже Логан, вполне может быть, спасовал бы. Так что… нечего ей бояться. И некого.

Карина отбросила салфетку и отвернулась к окну. Может быть, ей не стоило спешить выписываться из реабилитационного центра. Но она хорошо справлялась. Лучше, чем многие другие. А стены того места как будто давили на голову и лишь усугубляли её депрессию. Поэтому врачи решили, что Карине будет лучше дома. Ага… Предполагалось, что она поедет домой. К родным и близким, рядом с которыми процесс восстановления пошел бы быстрей. Так им казалось… Да только Карина не торопилась возвращаться в Кембридж, что в пригороде Бостона. Она хотела разобраться в себе. С разбегу сигануть в пропасть. Одна! Без всякой страховки. А вдруг там окажется не так уж и плохо? А вдруг, если сорваться на самое дно, окажется, что и оттуда можно взлететь?

Зазвонил телефон.

– Привет…

– Привет, моя хорошая. Как ты?

– Нормально. Думаю поплавать в океане. Сегодня практически нет волн.

– Правда? А по прогнозу передавали, что на вас надвигается ураган. Мы с папой переживаем. – На заднем плане послышал громкий рев. И глубокий бархатный голос отца, который, очевидно, успокаивал ее младшего брата. – Погоди, у нас тут, как обычно – дурдом.

Карина слабо улыбнулась, представляя происходящее так явно, как будто видела это в действительности. Для пущего эффекта она прикрыла глаза и откинулась затылком на подголовник. Впитывая теплый голос мачехи. Он всегда, еще с самого детства действовал на Карину успокаивающе. Заглушая вопли обдолбанной матери или их скандалы с отцом. Много раз Карина задавалась вопросом, почему отец не повстречал Соню раньше. Будь она ее матерью, а не Имана – все бы наверняка сложилось иначе. Но сначала Соня была ее няней, потом она вовсе пропала, и лишь три года назад вернулась в их с отцом жизнь, привнеся в нее долгожданный покой и счастье.

Они поболтали еще немножко, и были вынуждены попрощаться. Соню ждали дела. А ее… ее ждал океан. Карина натянула купальник, купленный ею вечером в одном из бутиков, расположенных на первом этаже отеля, и огляделась в поисках очков. В дверь постучали.

– Тим? Привет!

– Привет. Можно? Я принес твой портрет.

– Оу… Спасибо.

Карина отступила вглубь номера, пропуская мальчика, и забрала из его рук порядком измятый лист. Опустила взгляд и… Ладно. Почти улыбнулась. Тим явно не обладал хоть каким-то художественным талантом. Она, конечно, не рассчитывала, что это будет шедевр, но… и такого не ожидала тоже.

– Нравится?

– Интересная техника.

– Ты собиралась на пляж? – быстро, как и все дети, сменил тему Тим.

– Ага.

– Круто. Хочешь, пойдем вместе?

– А твой папа…

– У папы деловая встреча, а мисс Линч заболела, – вздохнул мальчик. – Я рад, что ты не умерла.

Уже привыкнув, что мысли ребенка скачут от одной к другой, как блохи на теле дворняги, Карина спросила:

– А кто такая мисс Линч?

– Моя няня. Она съела что-то на ужин, и у нее скрутило живот. Папа сказал, что от этого не умирают. Но я не уверен.

К тому, что Тим хоронил всех болящих, Карина тоже уже привыкла. Наверное, это объясняло то, что мать мальчика умерла. Интересно, какой она была? А Логан… он любил её? Или это был брак по расчету, коим в том мире, где они жили, никого уже было не удивить?

– Думаю, твой отец прав. От расстройства желудка не умирают.

Кивнув, Тим сказал:

– Так мы идем на пляж?

– Если ты уверен, что твой отец не против. А впрочем, я позвоню ему. Ты знаешь номер его сотового?

Тим кивнул. Карина набрала Логана несколько раз, но тот не взял трубку. Тогда она написала короткое sms, предупредив, что они с Тимом будут на пляже. За это время Тим сбегал в номер и переоделся. Глядя на него, Карина снова улыбнулась. Ну, ладно… еще нет, но занемевшие и отвыкшие от этого дела мышцы дрогнули. Второй раз за утро. Из широких штанин купальных шорт торчали тощие ноги, на ступнях болтались сланцы не по размеру. Из тех, что имелись в каждом номере наряду с халатами и полотенцами. Он выглядел ужасно деловым и… милым.

Оказалось, что Тим – отличный пловец. Карина тоже хорошо плавала, но с тех самых пор, как ее стали преследовать кошмары, в которых она тонула, девушка стала избегать воды. В этих снах ее затягивала пучина, болотная вода наполняла рот и жгла в носу, а она с каждой секундой слабела. Её сны были такими реальными, что Карина каждый раз просыпалась в холодном поту, дыша со свистом, как загнанное животное.

– Тим! Не заплывай глубоко! Давай, возвращайся…

Радостный, как щенок, Тим помахал рукой и послушно погреб к берегу. Не спуская с мальчика глаз, Карина чуть присела. Вода достигла бедер, талии, поднялась до груди… учащая ее дыхание. Может быть, она когда-нибудь снова сможет в неё погрузиться. Не испытывая этой необъяснимой паники. Может быть, а пока… Ее дыхание сбилось, и ужас собрался в горле.

– Ну, ты видела? Видела, как я могу? – захлебывался восторгом мальчик, а потом будто сник весь, косясь куда-то за спину Карины.

– Тимоти Лиам Уэллс… Объясни мне, какого дьявола я ищу тебя по всему пляжу? Я где сказал тебе сидеть, черт его все дери?!