Будущее вещей

Индикация на лобовом стекле: дополненное зрение

Потребительский сектор носимой электроники в 1980-х и 1990-х был в основном ориентирован на слух, но в этом десятилетии мы увидим визуальный эквивалент плееров типа SonyWalkman и iPod — персональные устройства с ИЛС — индикацией на лобовом стекле. Современные ИЛС встраиваются в очки или бинокли и проецируют на линзы необходимые данные. Эти технологии уже используются в Google Glass и на ветровых стеклах некоторых автомобилей.

Однако существующие системы такого рода нередко требуют доработки. ИЛС в автомобиле расположен прямо в зоне обзора водителя. Преимущество в том, что пропадает необходимость отводить взгляд от дороги, но зато появляется риск, что избыток информации перед глазами будет мешать сфокусироваться и когнитивная перегрузка не даст вовремя среагировать на животное, выскочившее на дорогу, или другой автомобиль, неожиданно оказавшийся на вашей полосе. Перед инженерами стоит непростая задача конструирования ИЛС, которую видно в яркий солнечный день и которая не слепит ночью. С точки зрения производителей автомобилей, технология ИЛС позволяет им выделить ту или иную модель, завоевать конкурентное преимущество. Поэтому на ветровом стекле будет отображаться не только скорость, расход топлива и информация от магнитолы, но и контент из Интернета. Такие системы все еще обходятся недешево, но нам следует ожидать, что они вскоре переберутся с лобовых стекол автомобилей на другие стеклянные поверхности — стены конференц-залов, двери, даже окна автобусов. В военной сфере, где вопрос цены не стоит, ИЛС давно уже стали стандартным устройством кабины пилота и боевой техники. Когда появятся машины с автопилотом, конечно, необходимость в ИЛС отпадет — вам потребуется разве что подушка, чтобы спалось крепче, — но об этом позже.

Так что же мешает вывести информацию на стекла очков и дать каждому персональное окно в окружающий мир? Помимо очевидной проблемы стоимости (несущественной для военных), как минимум три фактора мешают развитию рынка персональных носимых ИЛС. Во-первых, долгое время оборудование было слишком громоздким для постоянного ношения. Во-вторых, оно настолько уродливо, что вряд ли вы его наденете, если у вас есть хоть толика самоуважения. В-третьих, ценность информации, которую оно может передавать, не перевешивает ценность того, от чего оно отвлекает. Действительно ли важно постоянно следить за давлением в шинах и уровнем жидкости для омывания стекол во время езды? Нет. Достаточно одного взгляда за поездку, чтобы полностью нивелировать всякий риск. Если вы постоянно смотрите сквозь дисплей, то выводимые данные не должны быть столь обильными, как изображается в фильмах про робокопа, разных супершпионов и железного человека.

Меня, однако, интересует опыт первопроходцев в этой области, например военных летчиков, которые вынуждены пользоваться такой техникой по долгу службы. Пилоты коммерческих авиакомпаний также являются очевидными кандидатами для ношения таких информационных «протезов». Строителям, как правило, совершенно все равно, как выглядит их снаряжение, тем более если оно может помочь им в работе и обеспечит бо́льшую безопасность. Также следует ожидать, что технология ИЛС перекинется из военной и промышленной в разные сферы потребительского рынка и найдет применение в спорте: мотокросс, дельтапланеризм, лыжный спорт и сноубординг. В 2012 г. компания — производитель очков Oakley выпустила горнолыжные очки Airwave со встроенными спидометром, гироскопом, GPS и Bluetooth. Информация проецируется на стекла очков, и к ней можно получить доступ в том числе и позднее, чтобы, например, узнать свою среднюю скорость и другие собранные данные. Эти очки также могут помочь найти дорогу домой, когда надвигается шторм и вы сбились с пути. Профессиональные спортсмены, вроде пилотов гонки NASCAR или игроков в американский футбол, также потенциальные потребители ИЛС. Однажды, вместо того чтобы сверяться с планом игры, нарисованным на нарукавнике, какой-нибудь квотербек в американском футболе сможет просто вывести его себе на забрало шлема.

Чтобы завоевать более широкую популярность, приборы с ИЛС придется сделать привлекательными и удобными для ношения, кроме того, они должны заметно усиливать одну или несколько человеческих способностей. И первым кандидатом является наша память. Это кажется чем-то зыбким и ненадежным, но я вижу возможность использовать ИЛС в самых разных ситуациях, требующих доступа к информации в реальном времени. Представьте деловую встречу, на которой вы знакомы не со всеми или пропустили вводную часть. На вечеринке ваша изысканная гарнитура с ИЛС подскажет вам имена гостей и ключевые моменты их биографии. На переговорах с клиентами и партнерами она поможет вам ознакомиться с содержанием предыдущих встреч и с повесткой дня. ИЛС будет обращаться к полезным веб-сайтам, соцсетям и большим массивам данных вроде Публичной национальной цифровой библиотеки — портала, открывающего доступ ко всем музеям, архивам, библиотекам и университетам в США.

Такого рода технология, расширяющая возможности нашей памяти, станет эквивалентом сверхразума. Вне зависимости от предмета обсуждения, у вас будет моментальный доступ ко всем цифрам, отсылкам и точкам зрения. У вас будет возможность проверить любое утверждение ваших друзей и коллег на истинность (что, впрочем, может негативно сказаться на вашей популярности). Также у вас будет возможность в реальном времени отсылать сообщения и участвовать в видеоконференциях для общения с друзьями и коллегами по работе, чтобы получить совет, инструкции от тренера или просто дать кому-то возможность быть пассивным наблюдателем. Это может особенно пригодиться, если вам нужна немедленная консультация со специалистом, например во время сложной операции, или если вы пытаетесь освоить кайтинг[7], гуляете по незнакомому городу, или если хотите посоветоваться о покупке. Рынок «развлекательного сопереживания» (уже существующий в форме реалити-шоу) может значительно расшириться.

Внедрение технологий носимой электроники ускорится, если она сольется с модной индустрией. В конце XIX — начале XX в., монокль — аксессуар очевидно протезирующего свойства — стал популярен в широких кругах именно из соображений стиля. Практической его функцией было улучшение зрения, но человек, носивший его, всегда делал это с особенной претензией. Монокль стал прочно ассоциироваться с образом состоятельного мужчины из высшего общества, а в комбинации с жакетом-визиткой и цилиндром завершал архетипический образ капиталиста конца XIX века. Та же судьба ожидает и очки Google Glass в течение ближайшего десятилетия — из функциональной гарнитуры они постепенно превратятся в модный аксессуар, встраиваясь в нашу жизнь и наращивая свои возможности.

Мода не раз помогала распространению новых технологий, превращая их в популярные аксессуары. Президент Джон Кеннеди завел моду на солнцезащитные очки — ранее предмет сугубо практичный. Карманные часы на цепочке перекочевали на запястье. Подумайте только, сколько форм и вариаций сегодня у каждого из этих предметов. Существуют тысячи марок наручных часов, бессчетное количество моделей солнцезащитных очков, рынок всевозможных музыкальных наушников тоже на подъеме. Разнообразие растет и следует за модой.

Иными словами, индустрия технопротезирования и носимой электроники проникает на рынок иными путями, нежели внешние, «наружные» образцы технологий вроде устройств с экранами. В области технопротезов доминирует мода, а не функциональность и технологичность. Одно дело — поменять чехол для мобильника, и совсем другое — заменить на что-то часы, подаренные отцом, или отказаться от удобных и стильных солнцезащитных очков в пользу громоздкого шлема.

Разочаровывающее знакомство с Google Glass

Станет ли Google Glass прорывным ИЛС, законодателем мод и аксессуаром, обязательным для каждого? Работая над этой книгой, я встречался с людьми из специального подразделения разработчиков GoogleX в городе Маунтин-Вью в Калифорнии, где расположена штаб-квартира корпорации Google. Команда GoogleX состоит из блестящих выпускников и сотрудников Массачусетского технологического института, и многих я считаю своими друзьями. Астро Теллер один из них, и его специализация — носимая электроника и искусственный интеллект; другой мой товарищ из состава группы — Ричард ДеВаул, также работающий с носимой электроникой, раньше был инженером Apple. Эта команда ответственна за проекты Google Glass, технологию беспилотного автомобиля и множество других заоблачных идей, которые я поклялся хранить в тайне.

Прежде чем рассказать вам о знакомстве с Google Glass, позвольте уверить — будучи сам исследователем и инноватором, я люблю прорывные идеи и склонен прощать огрехи и недостатки прототипов, когда новая технология еще только неуверенно делает первые шаги. Я могу разглядеть потенциал за внешними шероховатостями и простым неумением показать товар лицом, даже если это демоверсия, которая зависает на первой презентации. Главное — это честность и добрые намерения в основе идеи, пусть даже прототип «пускает дым из-под капота» после двух минут работы. Проблеск грядущего — вот что по-настоящему захватывает. Поэтому я брал в руки Google Glass без всяких предрассудков. Будучи горячим энтузиастом новейших технологий, я мечтал о том, чтобы сразу надеть последний писк носимой техники, который навсегда изменит то, как я взаимодействую с компьютером. Я выкину телефон, iPad, телевизор с плоским экраном и ноутбук — только дайте мне эти Очки!

Еще по пути в кампус я уже принялся мечтать о том, как Google Glass изменит мою жизнь. Я представлял себе, как еду по 101-й автомагистрали в Сан-Франциско и мой маршрут отображается прямо на дороге передо мной. Или машины, чьи водители задерживались за нарушения, отображены в горошек, чтобы я был настороже. Въехав в город, я могу взглянуть на него в дополненной реальности — со зданиями, которые уничтожены землетрясениями и пожарами; мне будет доступен вид улиц в той планировке, о которой когда-то мечтали градостроители. Проходя мимо людей, выгуливающих своих питомцев, я вижу имена хозяев и породы собак в виде парящих над головами надписей. Выходя из отеля, я могу обратиться к Google Glass за советом, где лучше перекусить и что выбрать в меню. А когда я утром выйду на пробежку, рядом будет бежать виртуальная копия знаменитого бегуна, который задаст темп и будет меня подгонять.

Иными словами, я был крайне воодушевлен. Входя в здание GoogleX, я уже верил в то, что эпоха персональных дисплеев с ИЛС не за горами, что Google сделал отважную ставку на новое будущее и выводит в свет следующий мировой хит продаж. Внутренняя обстановка в лаборатории GoogleX была приятным сюрпризом — просторное незахламленное помещение без офисных перегородок или типичных атрибутов, так называемых «стартап-инкубаторов» вроде горок, соединяющих этажи, настольного футбола и бескаркасных кресел-мешков. Лаборатория была больше похожа на просторный склад. Первое впечатление хорошее.

Наступает торжественный момент вручения прототипа. Прежде чем надеть, я внимательно его изучаю. Очки очень легкие, и я догадываюсь (правильно), что корпус выполнен из титана. Броская деталь — маленький экран площадью один квадратный сантиметр, встроенный в оправу и расположенный на расстоянии примерно один дюйм перед правым глазом. Я надеваю оправу, и мои мечты разбиваются вдребезги.

Это вовсе не «дополненная реальность», нет никакого очарования — это просто очередная версия стеклянной пластины из мира терминалов. Экран висит в поле моего зрения, словно в метре надо мной чуть правее какого-то сотрудника Google, сидящего через стол. Маленький экран ничего не загораживает, но все время смотреть вверх и направо, одновременно с кем-то разговаривая, неудобно.

Чтобы «разбудить» Google Glass — включить очки, я должен сказать «Окей, очки» (сразу вспоминается инспектор Гаджет[8]: «Вперед, Google Glass!»). В ухе приятно тренькает колокольчик, и на экране появляется меню (о нет, только не это, только не меню). Оно предлагает перечень опций: видео, Google, сообщения и карты. Я говорю: «Видео», и на экране появляется просто изображение комнаты, в которой я нахожусь, — никакой дополненной реальности. После десяти секунд записи очки выключаются. За это время не произошло ничего интересного. Мне объясняют, что длительная запись быстро сажает батарею, расположенную на оправе в районе виска. Я понимаю, с какими сложностями приходится бороться разработчикам. Они пытаются найти компромисс между красотой и функциональностью, вычислительной мощностью, с одной стороны, и сроком жизни батареи, ее размером и весом — с другой. Они склоняются к изящному и компактному дизайну, что правильно, учитывая, насколько предшественники этой модели были большими и некрасивыми — носить их постоянно как очки было невозможно. Даже тот прототип Goggle Glass, который попал мне в руки, смотрелся слишком громоздко, чтобы носить его хоть сколько-нибудь долго. Мои друзья из Google, однако, не переживали из-за этих ограничений. «Дайте нам от трех до пяти лет, — говорили они, — и с ежегодным уменьшением на 30% в размере и весе все встанет на свои места».

Что ж, возможно. Но даже если Google Glass потеряет 70% в весе и объеме, а заряд батареи будет измеряться днями, останутся еще две критические проблемы с пользовательским интерфейсом: входящий сигнал и дополненная реальность. Управление Google Glass построено на комбинации касаний и голосовых команд. Вы должны обращаться к очкам вслух и поглаживать пульт на височной части оправы в четырех направлениях — вверх, вниз, вперед и назад. Голосовые команды неудобны и плохо работают в шумных местах. Они не расширяют возможности речевого общения, а скорее затрудняют его.

Проблемы с интерфейсом решаемы, но настоящую ценность идее Google Glass придает именно обещание «дополнить» реальность. С этой проблемой справиться гораздо сложнее. Очки должны в точности распознавать объекты, ландшафт или людей, на которых обращен ваш взгляд, чтобы на их фоне выводить необходимую информацию. Эта информация должна быть закреплена за объектом и перемещаться вместе с ним в поле вашего зрения, а не плавать перед носом. Заметьте — ничто вокруг не перемещается вслед за движениями вашей головы, кроме соринок на стеклах очков.

Как только у Google Glass появится возможность закрепления информации за объектами, возникнет следующая проблема — «информационный пузырь». Если картинка в моих очках отличается от вашей, то мы словно окажемся в разных мирах. Аудиоплеер с наушниками имеет тот же эффект, только в акустическом смысле. Мы не можем обсуждать музыку, потому что вы не слышите то, что играет у меня в наушниках, и наоборот. Относительность визуального восприятия еще больше изолирует нас друг от друга.

Это отсутствие общности визуального восприятия хоть и представляет собой большую проблему, но концептуально очень интересно. Что, если мир будет отфильтрован каждым по-разному? Скажем, я хочу: знать, сколько на eBay сто́ит машина, которую я увидел на улице; посмотреть логотипы брендов на одежде окружающих; иметь возможность заглянуть в историю каждого здания в городе. А вы в свою очередь хотите: знать, сколько стоит обувь на ногах прохожих; какие премиальные купоны выдают в магазинах по пути; какая продолжительность и какие зрительские отзывы о фильме, реклама которого видна на боках проезжающих автобусов и такси.

Так уж ли это важно? Разве мы не привыкли сами отфильтровывать и отбрасывать ненужное в уме? Взгляд на мир у всех в любом случае разный. Однако, когда Google Glass или его эквивалент заработает в полную силу, все мы окажемся словно настроены на разные радиоволны, с той лишь разницей, что диапазон каждой — визуальная реальность целиком. Мы можем оказаться оторванными и изолированными друг от друга.

Можно ли этого избежать? Например, дать пользователям возможность поделиться своей перспективой или настроиться на чужую «волну»? Потенциально это означает, что на крупных мероприятиях вроде концерта или спортивного матча у вас будет возможность взглянуть на поле или сцену с любого зрительского места. Буквально побывать в чужой шкуре, пожить в течение часа чужой жизнью — вот это возможность для сопереживания! Это может по-настоящему открыть людям глаза на проблемы современного общества — на бедность и политику. Это может усилить мою взаимосвязь с окружающими, а не ослабить ее до состояния гиперизолированного, закрытого фильтрами персонального мирка. Конечно, чем больше мы будем пытаться понять других людей через компьютеры, тем больше компьютеры будут пытаться понять нас самих, и это подводит нас к третьей перспективе технологий будущего: добро пожаловать в мир социальных роботов!