Будь со мной

Глава 4

В меня словно вселился Форрест Гамп,[10] потому что я повторяла, как заведенная: «Дурак тот, кто поступает как дурак». Надо было сразу удалить эсэмэски Джейса. И не возражать, когда он назвал себя ослом. Почему я не позвонила кому-нибудь и не попросила приехать и забрать эту пьяную задницу? И нельзя было ожидать большего, чем поцелуй в лоб, верить всему, что он говорил, как бы мне этого ни хотелось. Просто потому, что он был пьян.

«Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке», всегда говорил мой отец, но я в это не верила. Во всяком случае, сейчас, когда в окно заглядывало утреннее солнце.

Ночью мне так и не удалось перетащить Джейса на диван. Так что пришлось сунуть ему под голову подушку и укрыть одеялом. Я присела на диван с твердым намерением вернуться в собственную постель, но размякла, глядя на него, спящего. Что и говорить, дурак тот, кто поступает как дурак. Во сне обычно жесткие черты его лица смягчились, и, пока я любовалась ими, незаметно для себя уснула.

В воскресенье утром я проснулась все под тем же одеялом, и под головой у меня вместо подлокотника лежала подушка. Джейс ушел.

Мне ужасно хотелось верить, что ночью он говорил правду и его слова что-то да значили, потому что тот поцелуй… он был блаженством. Но Джейс был пьян, а поутру его и вовсе след простыл. Я оценила то, что он извинился. Мы могли бы остаться друзьями, но я ругала себя за то, что бросилась к нему среди ночи, словно надеялась на поцелуй.

Куда угодно, только не в лоб, хотя и поцелуй в лоб оказался таким… сладким.

– Тьфу. – Я обхватила голову руками.

Но его просьба о встрече так удивила и взбудоражила меня. Черт возьми, я думала, что он удалил мой телефон из контактов и… в общем, повелась как девчонка. Только это могло оправдать мой безумный поступок. Мы просто друзья. Я твердила себе это снова и снова, пытаясь вдолбить в свой толстый череп.

– По тебе не скажешь, что ты хорошо провела ночь.

Я подняла голову – с двумя чашками кофе в руках в дверях стояла Дебби.

– Ох…

Ее каштановые волосы были собраны на макушке и схвачены ярко-фиолетовой заколкой.

– У меня вопрос. – С этими словами она сунула мне в руки теплую чашку.

– Валяй. – Я села на кровати, поджав под себя ноги. – Возможно, у меня найдется ответ.

Скинув босоножки, соседка хитро усмехнулась и плюхнулась на свою кровать.

– Значит, возвращаюсь я под утро, часиков так… скажем, около четырех, и глазам своим не верю: некий Джейс Уинстед лежит в отрубе на полу, а ты, свернувшись калачиком, дрыхнешь на диване.

– Э-э, да, хорошо… – Румянец медленно расползался по моим щекам.

Дебби захихикала, видя, как я пытаюсь что-то промямлить.

– Знаешь, когда я встречаю Джейса в каком-то неожиданном месте, то ожидаю увидеть его в постели, а не на полу. Это так, к слову, но давай, выкладывай. Что он здесь делал? Я видела его на вечеринке, и виду у него была такой, будто он очень хотел оттуда слинять. О-па! Теперь я понимаю, в чем дело! – Ее ухмылка стала шире. – Он хотел быть совсем в другом месте – не иначе как здесь, с тобой.

Потрясающая логика.

– Все совсем не так. – Перехватив ее недоверчивый взгляд, я пригубила приторного кофе и с трудом удержалась от того, чтобы спросить, в каких таких «неожиданных местах» она встречала Джейса. – Я серьезно. Мы с ним давно знакомы. Ты же знаешь, что они с моим братом близкие друзья?

– Я знаю, кто твой брат. Все его знают. – Она смахнула со лба челку. – Но я никак не думала, что вы с Джейсом тоже близкие друзья.

Я пожала плечами.

– Джейс был пьян, не могла же я позволить ему сесть за руль. Он вырубился на диване. Вот, собственно, и все. Не сказать, чтобы очень уж захватывающая история.

Соседка выгнула темную бровь.

– А почему он оказался здесь, если был пьяный?

Че-е-ерт. Хороший вопрос. Я, как могла, тянула время, делая вид, что смакую кофе.

– Он, кажется, встречался с кем-то или что-то еще. Пьяный, прислал мне эсэмэску с приветом.

Дебби сморщила носик.

– Ну, это неинтересно.

Я засмеялась.

– Извини.

– Черт, я так надеялась услышать какие-нибудь грязные подробности и пережить их вместе с тобой. – Она засмеялась, когда я выпучила глаза. – Ну, правда, Джейс, он… я не знаю, в нем есть какая-то сила. Он из тех парней, кто трахает тебя и переворачивает твою жизнь.

– Трахает и переворачивает жизнь? – тупо повторила я. Мой небольшой опыт секса не принес столь впечатляющих результатов. – Для этого, наверное, нужен пенис-виртуоз.

Дебби расхохоталась, заваливаясь на спину, при этом умудряясь не пролить ни капли кофе.

– Пенис-виртуоз? О боже…

Я усмехнулась, крепче прижимая к себе чашку.

– Надеюсь, Эрика при этом не было?

– Не-а.

Я мысленно выдохнула. Если бы сюда притащился Эрик, уверена, он бы уже растрепал Кэму или кому-то еще из их компании.

– Могу я попросить тебя об одолжении? Пожалуйста, не говори Эрику, что Джейс был здесь. Не хочу, чтобы подумали черт знает что…

– Так и подумают, – поддразнила она.

– Вот именно. И мне совсем не хочется, чтобы Кэму трепали нервы без всякого повода.

Она перекатилась на бок и поставила чашку на тумбочку.

– Кэм – чересчур заботливый брат?

Я фыркнула.

– Ты даже не представляешь насколько.

– На самом деле это здорово, когда кто-то за тобой присматривает, – проговорила Дебби, вытягивая ноги. – Впрочем, когда дело доходит до бойфрендов, Кэм уж точно настоящая заноза в заднице.

Я сделала еще глоток и решила, что пора сменить тему разговора.

– Кстати о бойфрендах. Странно, что ты вернулась без Эрика.

Соседка закусила нижнюю губу.

– Он захотел остаться на вечеринке, поэтому…

Желание Эрика – закон. Так же было и с Джереми. Я уставилась в чашку, не решаясь сказать то, что хотела. Мне казалось, что я вторгаюсь в чужую жизнь. Но и молчание убивало. Никто в школе не задавал мне вопросов, когда видел, как Джереми с силой хватает меня за руку или отчитывает за самые незначительные проступки. Все предпочитали закрывать глаза. Так легче.

Я крепко зажмурилась, когда чувство беспомощности вернулось ко мне, как старый назойливый приятель, от которого невозможно отвязаться. Я уже не та, что раньше. Я больше не жертва.

Заверещал телефон Дебби, и я открыла глаза, наблюдая, как соседка поспешно достает его из кармана.

– Привет, малыш, я была… – Ее как будто резко перебили, и я сразу напряглась. – Я знаю, да. Да! Я просто отлучилась, чтобы приготовить кофе. Ты… – Она спрыгнула с кровати, и, когда встала передо мной, наши глаза встретились. Багровые пятна расползались по ее щекам. Она тотчас отвела взгляд и поспешила из комнаты. – Эрик, детка, прости. Я не знала…

Она остановилась у двери и нагнулась, чтобы подобрать скинутые босоножки. Ее хлопковые шортики задрались, обнажая кожу чуть ниже бедра. Я ахнула, но мой возглас, видимо, утонул в потоке брани, изливаемой Эриком.

Синяки самых разных форм и цветов, от желтого до фиолетового, усеивали ее кожу. Некоторые из них явно давнишние. Но были и свежие, пурпурные, и уж я-то знала, что они появились в последние сутки.

Дебби выпрямилась, сжимая в руке ремешки босоножек.

– Я сейчас приеду. Мне только нужно заправиться… я знаю, ты просил, чтобы я это сделала еще вчера, но было уже поздно… – Она глотнула воздуха. – Прости.

Когда она вышла за дверь, у меня сжалось сердце. Я закрыла глаза, но все равно не могла стереть из памяти то, что увидела, понимая, что это значило. Все синяки и ссадины были оставлены там, где их обычно не видно.

Их старались скрыть от чужих глаз.

Рубашка уже липла к спине, и правое колено ломило от боли. В такую жару добраться из Уайтхолла, где я слушала лекцию по истории, до музыкального класса в западном кампусе оказалось настоящим испытанием. Хуже того, если бы я захотела перекусить, мне бы пришлось тащиться обратно в восточный кампус.

– Надо было ехать на автобусе, – вздохнула Калла Фритц, перекидывая сумку-почтальонку на другое плечо. – Тебе совсем ни к чему такие марафоны.

– Я в порядке.

– Не болтай ерунды – я все вижу. – Калла освободила застрявшие под ремнем сумки затянутые в хвост золотистые волосы.

Я познакомилась с ней только на прошлой неделе, когда начала посещать занятия. Мы вместе ходили на историю и музыку, но даже за столь короткое время я успела обнаружить, что иногда она режет правду-матку прямо в глаза.

Если не считать Дебби, Калла, наверное, была моей единственной подругой. Я не брала в расчет Эвери, потому что девушка моего брата не могла не относиться ко мне с симпатией. Напутствуя меня перед началом учебного года, мама сказала, что самая долгая дружба завязалась у нее на первом курсе колледжа.

Но вряд ли со мной произойдет то же самое.

Даже моя дружба с Сади – а мы танцевали вместе с пяти лет – не выдержала испытание временем.

– Ты начала хромать еще у футбольного поля, – добавила Калла.

Солнцезащитные очки скользнули вниз по взмокшей переносице. Я вернула их на место и улыбнулась подруге. Невысокого роста, с аппетитными формами, Калла Фритц напоминала мне одну из тех пинап-герлз[11] пятидесятых годов – девушек, которые танцевали бурлеск[12] и зарабатывали на этом кучу денег.

Но, как и я, Калла была далека от совершенства.

На ее левой щеке от уголка губ до уха тянулся шрам. Под слоем мейкапа он не бросался в глаза. Я не знала, откуда он взялся, и не задавала вопросов, решив, что она сама когда-нибудь расскажет, если захочет.

– Я всегда хромаю, – сказала я. Покалеченную ногу выдавал ярко-розовый рубец, украшающий мою коленную чашечку. Я бы предпочла спрятать его под брюками, но жара стояла невыносимая, и утепляться совсем не хотелось. – К тому же мне необходимы физические упражнения.

Она фыркнула.

– Это моим бедрам нужны упражнения. А тебе необходим гамбургер.

– Ты видела мою задницу? Она лично знакома со многими гамбургерами. И на дружеской ноге с жареной картошкой.

– Ладно. Тогда мои бедра дружат с молочными коктейлями.

Я рассмеялась и вздохнула, когда мы вошли в туннель, соединяющий две части кампуса. Поскольку проход шел под землей и освещался трековыми светильниками,[13] здесь было гораздо прохладнее.

– Интересно, кто-нибудь заметит, если я разлягусь тут поперек дороги? – спросила Калла.

– Наверное, заметят, но я буду валяться рядом с тобой.

Остаток пути Калла ворчала, возмущаясь тем, почему она – будущая медсестра – должна изучать музыковедение. И я не осуждала ее. Это был достаточно легкий класс, но не самый интересный. Наш преподаватель не особо и выкладывался. В конце концов, все студенты приходили на занятия не по зову сердца, а по обязанности.

Колледж вообще казался мне странным. Он напоминал школу, разве что без родительского присмотра. Мы по-прежнему должны были посещать занятия, которые нам не нравятся, только теперь, что самое обидное, за них приходилось платить.

Аудитория оказалась заполненной лишь наполовину, и мы заняли места в последних рядах. Усевшись возле прохода, я сдержала стон облегчения. Колено тотчас отозвалось благодарностью. Я водрузила темные очки на голову, брезгливо смахнув со лба капли пота. Ничего себе – пришла в класс вся в мыле. Краше в гроб кладут.

– Разбуди меня минут за десять до конца, – сказала Калла, сползая вниз на сиденье. Она даже не стала снимать солнцезащитные очки. – И я сразу сделаю вид, что внимательно слушаю.

Я усмехнулась.

– Договорились.

Пока аудитория заполнялась, я принялась листать тетрадь, выискивая раздел, в котором вела записи на прошлой неделе. Я даже не поняла, что кто-то занял свободное место слева от меня, пока не услышала скрип сиденья. Я подняла взгляд и вытаращила глаза.

Рядом со мной вальяжно развалился Джейс Уинстед, согнув длинные ноги в коленях и раскинув руки на спинке скамьи. Модные потертые джинсы, такая же рубашка – он выглядел так, будто имел все основания находиться здесь, и рюкзак, брошенный в ногах, служил тому подтверждением.

Только вот я не могла понять, почему он здесь.

Озорная полуулыбка тронула его губы.

– Привет.

Я огляделась вокруг, чтобы убедиться в том, что не перепутала класс. Сидевшая по другую руку от меня, сняв солнцезащитные очки, на Джейса таращилась Калла. Нет, я не ошиблась.

– Привет.

Его улыбка стала чуть шире.

– Ты как будто удивлена.

– Еще как, – выдохнула я, выходя из транса. – Что ты здесь делаешь?

Он постучал длинным пальцем по своей тетради.

– На прошлой неделе встречался со своим руководителем, хотел убедиться, что у меня хватает «кредитов».[14] Выяснилось, что мне еще нужно пройти музыковедение, и это оказался единственный незаполненный класс. Я и записался.

Джейс сделал паузу, пока его взгляд медленно скользил по моему лицу. Если его тело было воплощением расслабленной непринужденности, то во взгляде сквозило напряжение.

– На самом деле я сидел впереди. Ты меня просто не заметила, но я видел, как ты вошла.

Джейс не мог знать мое расписание, и то, что он оказался здесь, не имело никакого отношения ни ко мне, ни к его ночному визиту. Я в этом нисколько не сомневалась, но даже такая уверенность не могла остановить прилив надежды и радостного волнения.

– Ну, это… мм, круто.

Улыбка коснулась и другого уголка его губ.

Мои щеки вспыхнули, и я поспешно отвела взгляд. Ладно. Я справлюсь с этим. Мы с Джейсом обо всем договорились. Мы все решили. Между нами полная ясность. Мы друзья. И все, что он говорил, что чувствовал, лежа на мне субботней ночью, не имело значения. Он был пьян.

Еще одна ошибка. Я зацепилась за это объяснение, потому что все остальные доводы могли увести меня в мир боли и обид.

Я покосилась в его сторону. Взгляд серых глаз был по-прежнему прикован к моему лицу, но медленно спускался к колену. Я держала правую ногу вытянутой, и даже раскрытая тетрадь не могла скрыть длинный шрам. Я почувствовала, что лицо пылает, и сдвинула тетрадь вправо.

– Класс на самом деле отстойный, – объявила Калла, протягивая ему руку и отвлекая его внимание от меня. – Кстати, я – Калла.

Джейс потянулся, пожимая ей руку, и его взгляд пробежался по ее лицу. Он не задержался на шраме, и я мысленно добавила ему очков за тактичность.

– Я…

– Джейс Уинстед, – сказала она, откидываясь на спинку сиденья. – Я тебя знаю. Ну, не в том смысле, что мы знакомы. Просто слышала о тебе.

Легкий румянец коснулся его широких скул. Он что, краснеет?

– В самом деле? – спросил он.

Она кивнула, и загадочная, почти многозначительная улыбка промелькнула на ее губах. – Думаю, вся женская половина кампуса слышала о тебе.

Я закатила глаза.

Он усмехнулся.

– А, понимаю…

– Понимаешь? – Я выгнула бровь.

Устремив взгляд на преподавателя, который как раз заходил в аудиторию, Джейс закусил нижнюю губу. Было что-то мальчишеское в этом движении, но в то же время и чувственное. Мышцы живота напряглись, когда я вдруг представила себе, что он покусывает мою нижнюю губу, как он это делал, целуя меня в шею. Кожу в этом месте тотчас защипало, как напоминание. И словно ток пробежал по моим жилам, стоило мне вспомнить, как двигались его бедра на мне.

О боже, мне, наверное, пора перепихнуться.

– Некоторые считают, что я довольно популярен… – заметил он наконец.

– У женского пола? – съязвила я, доставая из сумки авторучку.

Густые ресницы опустились, и он скосил на меня глаза.

– Может быть.

– Не может быть, а точно, – пробормотала Калла себе под нос.

Я усмехнулась, когда Джейс заерзал. Что, неловко чувствовать себя звездой?

Как это мило!

– И что же, – продолжила я, не в силах противостоять соблазну подколоть его. Мой голос опустился до шепота, поскольку профессор пустился в рассуждения об основных элементах музыкального языка. – Что могут рассказать о тебе девушки – хорошее или плохое?

Он молчал, тщательно выписывая в своей тетради слова «ритм» и «мелодия». Честно говоря, я не думала, что он станет отвечать.

– Зависит от того, кого ты спросишь.

– И от чего это зависит?

Кривая ухмылка снова тронула его губы.

– От нескольких факторов, но могу тебя заверить, что большинство девушек скажут обо мне много хорошего. – Его светло-серые глаза опять отыскали мои, и он склонил голову, так что его теплое дыхание коснулось моей щеки. – Даже очень хорошего.

Мое сердце споткнулось. Он что, флиртует со мной? Я сглотнула.

– Например?

Он не ответил, поэтому я заставила себя сосредоточиться на лекции. Я чувствовала, что Калла изумленно смотрит на меня. Она понятия не имела, откуда я знаю Джейса, и, наверное, думала, что я одна из тех девушек, которые могут сказать о нем много хорошего.

Я бы сочла его самонадеянным, но зная, как чертовски здорово он целуется, нисколько не сомневалась в том, что так же профессионально он подкован во всем остальном. Девушки, наверное, наперебой расписывали его доблести на форумах в интернете.

Джейс придвинулся ко мне, и я замерла, когда его дразнящее дыхание коснулось моей шеи, той чувствительной ложбинки под ухом, которую он покусывал, облизывал, а потом целовал. Тихим шепотом он произнес:

– Думаю, ты точно знаешь, что хорошего они могут сказать обо мне.

Я даже не пыталась врубиться в основы музыкознания. Близость Джейса отвлекала меня, лишала всякой возможности сосредоточиться. Каждый раз, когда он задевал меня ногой или рукой, я уносилась в другое измерение.

И впереди целый семестр такого наваждения.

Одна моя половинка взбунтовалась, но я даже и не думала к ней прислушаться. Мысль о том, что я буду видеться с Джейсом три раза в неделю, на самом деле только усилила мое желание посещать этот класс.

В конце концов, что плохого в том, чтобы любить глазами?

После лекции Джейс вышел вместе с нами, и мне показалось, что температура поднялась градусов на десять, а солнце добавило жару.

– И куда вы теперь? – спросил Джейс, запуская руку в копну волос.

– Я к себе в общагу, – ответила Калла, возвращая на нос солнцезащитные очки, и посмотрела на меня. – А ты разве не собиралась в восточный кампус?

С ужасом думая о пытке, в которую превратится обратный путь, я кивнула.

– Да, надо выдвигаться. У меня через час класс в Кнутти. Так что как раз доплетусь потихоньку.

– Я могу тебя подбросить, – предложил Джейс, останавливаясь под навесом у корпуса факультета искусств. Он на миг опустил взгляд, но я заметила, как он обеспокоенно посмотрел на мое колено, и внутренне съежилась. – Буду твоим персональным водителем, – добавил он, усмехаясь.

На мгновение я затерялась в этой хулиганской ухмылке, и узелки уже начали стягиваться в животе, но мне удалось перебороть себя, и я покачала головой.

– Спасибо, но тебе совсем ни к чему менять свои планы.

Джейс махнул кому-то, окликнувшему его по имени, но не отрывал от меня взгляда.

– Я отвезу тебя. К тому же я припарковался тут неподалеку.

– Но…

– Мне это совсем не трудно. – Он прищурился от слепящего света фар встречного автомобиля. – Я все равно еду в ту сторону.

– Это очень мило с твоей стороны, – вмешалась Калла, взглядом призывая меня заткнуться. – Ее действительно беспокоит колено.

Я вспыхнула от смущения.

– Не так уж сильно и беспокоит. К тому же мне необходимо двигаться. Ходьба – это то… – Я взвизгнула, потому что Джейс одной рукой обхватил мою талию, нагнулся и закинул меня на плечо, словно я весила не больше, чем мешок сахара. Сумка соскользнула с моей руки и шмякнулась об асфальт. – Что ты делаешь?

– Стоять на жаре и рассуждать, сможешь ли ты дойти до восточного кампуса, это выше моих сил.

Я вцепилась в его рубашку, ничего не видя за пеленой волос.

– Тогда оставь меня в покое! Какого черта ты хватаешь меня, как пещерный человек?

– Потому что ты никуда не пойдешь. – Его рука, удерживающая меня за бедра, оказалась в опасной близости от моей задницы. – Вот почему.

Калла рассмеялась.

– Ну, можно и так решить вопрос.

Подняв голову, я свирепо зыркнула на нее.

– И ты против меня.

Она улыбнулась, подняла мою сумку и повесила ее на протянутую руку Джейса.

– Пока, увидимся.

– Предательница, – пробормотала я.

– Спасибо. – Джейс развернулся, и я мысленно распрощалась с жизнью. Он пошел вниз по дороге. – Как тебе там, наверху?

– А ты как думаешь? – огрызнулась я.

Когда мы проходили мимо группы студентов, я услышала дружный хохот.

– Так вот как Джейс заполучает своих девушек! – крикнул кто-то из парней.

Мое тело налилось свинцом.

Джейс резко повернулся в сторону говорящего, отчего я взвизгнула.

– Некоторые требуют применения грубой физической силы, – усмехнулся он, подойдя к компании.

– Я встаю в очередь на грубую физическую силу, – раздался нежный женский голосок. – Когда ты не будешь так занят.

Я выругалась.

Джейс шикнул на меня:

– Следи за языком, Тесс.

Я ткнула ему по почке свободной рукой.

– Ой!

Мои губы расползлись в широкой улыбке.

– Будь у меня свободна вторая рука…

Я точно знала, о чем он думает.

– Если ты хотя бы попытаешься это сделать – берегись!

Я ахнула, когда он ускорил шаг.

– Задница.

– Думаю, тебя действительно пора отшлепать.

Я уже приготовила гневную тираду, но мы уже подошли к машине, и к тому же мне показалось, что быть отшлепанной не так уж и плохо. Хотя он, конечно, пошутил, поскольку и речи не могло быть о том, чтобы надрать задницу младшей сестренке Кэма.

Джейс уронил мою сумку и открыл дверцу. Он двинул рукой, и его грубая мозолистая ладонь скользнула вниз по моим ляжкам. Несмотря на жару, я невольно вздрогнула и мысленно отругала свое тело за такую реакцию на его прикосновение.

Он сжал мои бедра.

– Теперь можешь отпустить мою рубашку.

– Ой. – Я ослабила хватку.

Его плечи затряслись от смеха, и в следующее мгновение я сползла вниз, прижимаясь к нему всеми выпуклостями. Воздух застрял в горле, и меня снова охватила мелкая дрожь. Особенно живо откликнулись некоторые части тела. Я уже твердо стояла на ногах, но его руки задержались на моих бедрах.

– Ну вот, теперь залезай в кабину, – сказал он, отпуская меня, и его голос прозвучал волнующе глубоко. – Ты ведь сможешь забраться?

Смахнув с лица пряди волос, я набрала в грудь воздуха.

– Я же не инвалид.

– Я этого и не говорил.

– Знаешь, я могу ходить и залезать в джипы.

Джейс подхватил мою сумку и швырнул ее на заднее сиденье.

– Уверен, что так и есть.

Его вскинутые брови говорили о том, что он ждет, пока я сяду в машину. Вздохнув, я отвернулась и вскарабкалась на сиденье. Парень сверкнул улыбкой, захлопнул за мной дверцу и, обогнув капот, сел за руль.

Он завел джип, и теплый воздух вырвался из дефлекторов, обдувая мое лицо. И когда Джейс снова посмотрел на меня, его ясные глаза отливали серой сталью.

– А теперь скажи, почему ты не хотела, чтобы я тебя подвез?

В его голосе уже не было и тени насмешки, и я заерзала на сиденье.

– Дело не в том, что я не хотела.

– Правда? – Он протянул руку и снял с приборной панели темные очки. Надев их, он откинулся на спинку сиденья. Пряди волос упали на лоб, накрывая верхний край оправы.

Боже, он выглядел чертовски сексуально в своих «авиаторах».

Хотя его глаза скрывались за стеклами, убежать от их взгляда было невозможно. Никто не умел смотреть так, как это делал Джейс Уинстед. Он будто видел меня насквозь, раскрывая слой за слоем.

– Это все из-за субботней ночи? Я здорово набрался. Черт, даже не помню ничего с того момента, как зашел в твое общежитие.

В затылке кольнуло.

– Ничего?

Он покачал головой.

– Так что одному богу известно, что я говорил и делал, и, должно быть, я что-то такое сказал, поэтому ты и не хотела садиться в мой джип.

Мне очень хотелось врезать ему по яйцам, хоть я и знала, что он был пьян – пьян настолько, что забыл, как признался, что только из-за меня так часто навещал Кэма, и уж тем более не помнит нашу маленькую интерлюдию на полу. Меня так и подмывало устроить ему разнос, но какой смысл? Он нажрался как свинья, и это я вышла к нему на свидание и привела потом к себе. Я понимала, что все это временно, и не могла себе позволить еще больше усложнить и без того дерьмовую ситуацию.

Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

– Ты не сказал и не сделал ничего такого, что могло бы меня разозлить.

Он ответил не сразу.

– Но я спал у тебя на полу, а тебе пришлось спать на диване?

– Да… ну, ты вроде как свалился и остался лежать на полу. – Я пожала плечами. – А я заснула на диване.

– Замечательно. – Он выдавил короткий смешок. Прошло несколько секунд, пока я раздумывала, не рвануть ли мне из машины. – Мы ведь друзья, верно?

Мое сердце сжалось от боли, оставаясь глухим к доводам разума.

– Да.

– Поправь меня, если я ошибаюсь, но друзья обычно подвозят своих друзей на машине, да?

Я кивнула, догадываясь, к чему он клонит.

– Так в чем проблема?

Отвернувшись к окну, я мучительно выдохнула. Встречи с ним, даже мимолетные, не укрепляли меня в решимости покончить с этим глупым увлечением, но была и другая причина.

– Я не хочу, чтобы думали… – Теребя край шортов, я покачала головой. – Я сейчас очень многого лишена, у меня отняли возможность танцевать, тренироваться, бегать, даже трусцой. Но я могу ходить. Это все, на что я пока способна.

Глупо, конечно, говорить об этом, к тому же я сомневалась, что он поймет, как трудно смириться с тем, что из гиперактивной девчонки я превратилась в ленивца. И даже не в умильного детеныша.

– А я-то думал, ты втайне надеялась на то, что я тебя подвезу. – Он включил заднюю передачу и тронул с места.

Я засмеялась.

– Извини, что разочаровала тебя.

– Ты никогда меня не разочаруешь. – Повернувшись, чтобы посмотреть в заднее стекло, Джейс улыбнулся, а мне стало интересно, заметил ли он, как подскочил мой пульс от этих слов. – Я понимаю, о чем ты. Это тяжело, когда ты не можешь заниматься тем, что для тебя так же естественно, как дышать.

– Еще как тяжело. – Я вцепилась в шнурок, свисающий с пояса. – Я скучаю по острым ощущениям, которые получала от танцев и бега. Знаешь, чего мне не хватает? Энергии, азарта. Это меня всегда успокаивало, и я… – Кажется, я несла какую-то ахинею. – Короче, теперь у меня этого больше нет.

Включив переднюю передачу, Джейс чуть расслабил пальцы на рулевом колесе. Мы молчали, пока он выезжал со стоянки.

– Знаешь, есть кое-что другое, чем ты могла бы заняться, – произнес он наконец.

Скажем, сексом? В конечном счете, тоже расслабляющее занятие, что и говорить.

– Хочешь знать, что больше всего меня успокаивает? – спросил он, даже не догадываясь о том, что все внутри меня радостно встрепенулось. – Верховая езда.

Я моргнула.

– Э-э…

Он усмехнулся.

– Ничто с ней не сравнится. Это я тебе говорю. У тебя возникало чувство полета, когда ты танцевала?

– Да, – прошептала я, ошеломленная. Именно этого чувства мне больше всего не хватало теперь.

Он кивнул.

– Вот точно так же ты себя чувствуешь верхом на лошади. Тебе стоит попробовать. Думаю, тебе понравится.

Я заерзала, не зная, что и сказать. Он что же – приглашает меня на ферму своих родителей? Впрочем, какое это имеет значение? Мне взгромоздиться на лошадь – все равно что цыпленку тягаться с тираннозавром.

– Ты голодная? – спросил он, меняя тему, прежде чем я успела ответить. – Я еду в наше кафе. Кэм и Эвери уже там. Во всяком случае, кормят там гораздо вкуснее, чем в столовке.

Согласна. Я пожала плечами.

– Поехали. – Он придвинулся и подтолкнул меня локтем. – Пообедаешь с нами.

Мои губы дрогнули в улыбке, когда я взглянула на него. Это… это был Джейс, которого я знала. Обаятельный. Открытый. Веселый. Тот, с кем я могла поговорить и быть откровенной. Как глупо это ни прозвучит, но мне почему-то захотелось, чтобы он помнил все, что произошло после того, как он зашел в мое общежитие. Хотя, наверное, к лучшему, что он ничего не помнит.

– Я не хочу выглядеть младшей сестрой, которая всюду таскается за братом.

– Но это же не так.

Я выстрелила в него сухим, как песок, взглядом.

– Я полжизни хвостом за ним хожу. Даже в его колледж поступила.

– Не наговаривай на себя, Тесс. – Парень сделал паузу, притормаживая у знака «Стоп», и посмотрел на меня. Хитрая полуулыбка вернулась. – И знаешь что?

Уголки моих губ невольно поползли вверх.

– Что?

– Ему все равно, за ним ты потащилась в колледж или нет. Он счастлив, что ты здесь, – сказал Джейс. – Мне тоже без разницы. И я рад, что ты это сделала.