Бука. Нежданные гости

Глава седьмая Тревоги и наблюдения

Снегопад начался ночью и не прекратился к утру. Крупные белые хлопья мягко кружили, укрывая землю, деревья, машины, дома.

Мама с Каапо, морщась, пробирались сквозь метель.

– Я, конечно, понимаю, что Майкки с Привратницей – друзья, – говорила мама, – но как далеко еще это зайдет? Сначала она дружила с халатом, теперь это зеленое существо… А ведь Майкки уже школьница, а не малый ребенок!

– И про буку не забудь, – крикнула сзади Хилла. Она отрабатывала на сугробах разные виды футбольных ударов, поэтому слегка отстала.

– Да-да, и бука, – закивала мама. – Халат хотя бы чистый, малозаметный, и от него есть польза в хозяйстве. А эти двое, по-моему, совершенно не подходят для содержания в городской квартире. От них так много пыли и мусора!

– И запаха, – подхватила Хилла. – Скоро соседи начнут жаловаться. Эй, смотрите, какой удар!

Мама рассеянно оглянулась через плечо:

– Шикарный удар, просто шикарный.

– Ты даже не посмотрела! – возмутилась Хилла.

– Посмотрела-посмотрела, – заверила мама. – Я считаю, что Привратницу надо куда-то пристроить, и как можно быстрее. Мы выставляем квартиру на продажу, скоро начнут приходить покупатели – а у нас в ванной это зеленое существо… Она же должна понимать! И почему она разговаривает со мной как с китайской императрицей? Мы с папой подумали, что для таких существ наверняка есть какие-то приюты, может при зоопарке… Но как объяснить это Майкки? Она, как видишь, считает, что все в порядке… Каапо, почему ты молчишь? У тебя горло болит?

Каапо устало повел плечами:

– Не болит. Но у меня проблемы.

– У тебя? – ахнула мама. – Я думала, что уж у тебя-то не может быть никаких проблем, ты же все время только читаешь. Бедный мой сынок! Расскажи маме, в чем дело, может, я сумею тебе помочь. Что тебя беспокоит?

– Рунар, – неохотно проговорил Каапо. – Он, похоже, заболел, а врачу показаться не хочет. Бывают дни, когда у него нет сил даже с кровати встать. И он постоянно все забывает.

Мама с нежностью посмотрела на Каапо.

– Каапо, милый. Ты ведь знаешь, что Рунар очень-очень старый. Помнишь, что летом сказал врач? Если Рунар действительно тот, за кого себя выдает, ему сейчас должно быть сто двадцать два года! Сто двадцать два, представляешь?

– Что значит «тот, за кого себя выдает»? – резко спросил Каапо.

– Ну… Ты же понимаешь… Рунар десятки лет скитался по каким-то подземным туннелям и изучал бук, которых, как считается, не существует. Никто не может подтвердить, что он действительно Рунар Калли.

– Естественно, Рунар – это Рунар, – вспылил Каапо.

– Конечно-конечно, я-то это понимаю… – закивала мама, но тут сзади раздался Хиллин крик:

– Смотрите, какая птица! Что это она тащит? Как будто коробку!

Мама и Каапо посмотрели вверх. Большая темная птица действительно несла в клюве что-то четырехугольное – но рассмотреть как следует мешала метель.

– Пфф. – Каапо попытался сдуть снег с лица.

– Наверное, сорока. – Мама смахнула снежинки рукавом. – Они ведь таскают все блестящее.

– Никогда не видела таких больших и темных сорок, – возразила Хилла. – И коробка эта совсем не блестит, она черная.

Птица была уже едва различима – темная точка в снегопаде.

– Кто их знает, – пожала плечами мама. – Может, какой-то новый вид. В газетах писали, что климат меняется, поэтому появляются новые животные и насекомые. Наверное, вам и в школе про это рассказывали.

– Ну и фиг с ней, – откликнулась Хилла. – Смотрите, какой удар!

Но мама смотрела на Каапо, а тот мрачно уставился в землю.

– Каапо, я имела в виду, – осторожно продолжила мама, – что учитель биологии с таким именем действительно жил в наших краях давным-давно и пропал. Но мы никак не можем доказать, что тот Рунар Калли и твой друг – действительно одно лицо.

– Да что тут доказывать? – рассердился Каапо. – Рунар – точно Рунар.

Мама беспомощно развела руками:

– Мы-то с тобой это знаем, но откуда об этом знать врачу? Он и про бук ничего не слыхал. А никаких документов у Рунара нет. Все, что о нем известно, известно с его слов. Вот врач и сказал мне, что если Рунар тот, кем себя называет, ему на сегодня должно быть сто двадцать два года. А это очень-очень много. Я не знаю никого, кто дожил бы до такого возраста. И даже в газетах ничего подобного не читала. Если Рунару действительно столько лет, то он, возможно, самый старый житель нашей планеты.

Каапо вздохнул:

– Старость ведь сама по себе не болезнь?

– Нет, не болезнь, но возраст влияет на самочувствие, – сказала мама. – Еще как влияет.

– Но человек обычно стареет постепенно, годами? – уточнил Каапо. – Почему Рунар постарел так внезапно, за две недели?

Мама не успела ответить, потому что сзади снова раздался Хиллин крик:

– Я видела ящерицу! Настоящую, под снегом! С ума сойти!

– Не может быть, – уверенно сказал Каапо. – Разве что она была в спячке, а ты пнула и сломала ее дом.

– Ну, она не простая ящерица, она была большая и бежала. Своими ногами и очень шустро, – хихикнула Хилла. – Сейчас я ее поймаю, вряд ли она далеко ушла!

– Ящерицы – холоднокровные животные, они не бегают зимой, – заспорил Каапо.

Мама повернулась к Хилле:

– Может, это была мышь или какой-нибудь мелкий зверек? Они часто делают ходы под снегом, у мышей тоже длинные хвосты, вот ты и перепутала с ящерицей… Ой-ой, Хилла, а почему ты в летних кроссовках? Ведь снег! Все носки промокнут!

– И пальцы замерзнут, – согласилась Хилла, снова пиная сугроб. – Но об этом уже поздно беспокоиться, мам.

– Ешки-поварешки, – пробормотала мама.

И тут мокрый летний Хиллин кроссовок столкнулся в снегу с кем-то живым. И этот кто-то, кем бы он ни был, решил защищаться, и зубы у него оказались очень острые.

– А-а-а-а! – заверещала Хилла и повалилась на снег, схватившись за ногу.

– Что такое? – перепуганная мама бросилась к Хилле. – Там что, был камень?

– Меня кто-то укусил! – вопила Хилла. – А-а-а-а!

– Мышь? – Мама в ужасе опустилась на снег. – Может, все-таки камень? Никогда не надо пинать сугробы, если не знаешь, что там внутри! Там может оказаться что-то твердое, острое… Или какое-нибудь животное!

– А-а-а-а, больно, – Хилла обеими руками держалась за кроссовок.

– Дай посмотрю, – сказала мама.

Хилла нехотя убрала руки. Мама ахнула.

– Ни фига себе, – выдохнула Хилла. – Но почему опять я?

– Это… что? – пролепетала мама.

Кроссовок порвался, и сквозь дыру виднелся Хиллин сине-белый спортивный носок. Но дивились все, конечно, не носку. Нога Хиллы испускала тусклый свет.

– Неужели тебя опять укусила туннельная ящерка? – изумленно проговорил Каапо. – Они ведь водятся только под землей.

– Как ты сказал? Туннельная ящерка? – зачем-то переспросила мама.

Каапо кивнул.

– Вот и сидела бы у себя под землей! – заныла Хилла. – Что она делала тут в снегу?

Каапо покачал головой:

– Надо спросить у Рунара.