Бузовьязы. Люди и судьбы. Книга вторая

Поэтические зарисовки

О себе

Ученье и труд все перетрут.

(пословица)

Первый день весны, начало марта.

Отрываюсь к финишу в рывке.

Думалось: как далеко до старта

Мне шагать со знаменем в руке.

Рассыпались утренние росы,

Растекаясь по траве, как ртуть,

Хорошо во время сенокоса

На душистом сене отдохнуть.

Или в дни каникул по деревне

Пробежать на сенокос к отцу.

На меня столетние деревья

Розовую сыпали пыльцу.

Я умел держать топор и вилы,

Лес рубить и сено ворошить,

В детстве небо нас благословило

Беззаветно Родину любить.

В школе дали крылья аттестата,

Закаляла армия потом,

В институте бывшему солдату

Выдали положенный диплом.

Я ушел в большой и шумный город,

Но и здесь, дыхание тая,

Помнил я мое село, в котором

Начиналась Родина моя.

Вспоминаю командира роты:

В ком-то из солдат узрев изъян,

Он шумел, что люди без работы

Переходят к виду обезьян.

– Лодырям не пожалею перца! –

Кипятился. – Повторяю вновь,

Главное, чем дышет наше сердце, -

Родина, работа и любовь!

Раньше думал я: пройдут полвека,

И наступит жизненный закат.

Оказалось, что для человека

Это только полдень – пятьдесят.

Дом построил, посадил деревья,

Выпестовал сына, дочерей.

Выполнил, как говорится, древний

Аманат-наказ родни моей.

До сих пор не опускаю руки.

Рвусь вперед я, и важней всего

Будут сулеймановские внуки

Продолженьем рода моего.

… Встало солнце… День еще в начале,

То, что не доделал, – не беда…

От моей полуночной печали

Не осталось малого следа.

Председатель сельсовета

Я приеду к нему, бывало,

Он мне жалуется, не рад:

– Очень много работы стало,

Устаю я теперь, Айрат.

Успокаиваю братишку:

– Выходя за порог с зари,

Ты не вздумай талдычить лишку,

Об усталости не говори.

Пусть об этом никто не знает,

Что тяжел твой нелегкий труд.

Только сильным вручают знамя,

Ослабевших в путь не берут.

Он работал зимой и летом,

Дождик лил ли, стучал ли град.

Председателем сельсовета

Стал недавно мой старший брат.

Вот приехал к нему, усталый,

Он обнял меня, просопел:

– Работенки меньше не стало,

Но молчу я, как ты велел…