Бывшие. Нас просто не было

Глава 17

— Мои слова против меня же? — горько усмехается он. — Неприятно. Я понимаю, что тебе было досадно и обидно. Мне очень неловко от этого. И тогда было… и сейчас. Но я не обманул.

Я молчу, потому что нечего добавить.

Еще тогда он все объяснил. Сказал, что в его жизни есть женщина.

«Теперь».

И нам «отныне» больше нет места «рядом» друг с другом. К чему же снова будоражить эту водную гладь? И так было сыро и холодно. Как в болоте. Зачем он хочет вновь пройти через это?

Мне становится зябко и жутко некомфортно. Хочется обхватить себя руками и поежиться, но я сдерживаюсь.

— Просто… — продолжает Кирилл, а я выдерживаю его прямой взгляд, — Тогда у меня не хватило духу быть с тобой до конца откровенным.

Я делаю над собой усилие, стараясь не перебивать мужчину. Обещая себе, что его слова ни на что не повлияют. Не расстроят меня еще больше. Да нет, конечно, не расстроят, я давно уже перешагнула.

— Вер, я вернулся к бывшей девушке. Спустя некоторое время мы поженились.

Я продолжаю молчать. Это вроде как считается вежливым? Не перебивать собеседника. Но с другой стороны! Я не хочу этого знать! Я не хочу это слушать! Почему я должна вновь прикасаться ко всему этому?!

Ответ тайно живет во мне: потому что меня даже на расстоянии влекло к нему. Казалось, что это мой человек. И через километры ему удавалось разжечь во мне огонь. А после все… закончилось, и остались лишь обожженные угольки.

И нужно посмотреть правде в глаза: если бы я так противилась сталкиваться с прошлым, то не согласилась бы на предложение Кирилла. А смотреть правде в глаза, оказывается, не только неприятно, но еще и больно.

Вот так. Он не просто встретил другую. Он предпочел вернуться к бывшей. К той, которую я не смогла вытравить из его сердца.

Кажется, я обещала себе, что меня это никак не заденет?

Оказывается, я еще и обещания держать разучилась.

Стараюсь напустить на себя беззаботность. Пора это прекращать. Нужно было все же ехать тогда в отель. Сейчас бы никакие воспоминания и разбившиеся надежды не впивались в душу, не стягивали бы запястья.

Я позволяю себе лишь тяжело вздохнуть.

— Теперь мы в разводе. Уже года два как.

— Печально. Но наверняка у вас было много счастливых моментов. Уверена, ты принял правильное решение. И оно того стоило. Кирилл… мы договаривались поужинать. Ты извини, что-то усталость навалилась. Я сейчас для тебя накрою на стол и пойду к дочери.

В голове нет мыслей. Сейчас не хочется ни о чем думать.

Я достаю из холодильника овощи для салата. Мясо, картошку. Вчера успела приготовить.

Молчание обрушивается, превращаясь в звенящую напряжением тишину.

— Вера. А каким был твой муж? — летит мне в спину спокойный вопрос.

Нож замирает в моей руке. И тут же оказывается на доске. Я упираюсь ладонями в столешницу, понуро опустив голову, на мгновение прикрываю веки.

А затем заставляю себя вернуться к огурцам. Осторожно придерживаю овощи, пока острое лезвие ловко мелькает возле моих пальцев левой руки.

— Хорошим. Добрым. Заботливым. Любящим, — смело перечисляю я качества Гриши, ни капли не кривя душой. У него действительно было большое доброе сердце. Он был замечательным. И не заслужил, чтобы воспоминания о нем перемежались с другими. Многолетними и неправильными. — Сильным. Смелым.

— Ты была счастлива с ним?

От неожиданности и глубины этого, казалось бы, простого вопроса я вздрагиваю, и тут же резкая боль полосует фаланги.

— Ай! — я поскорее отнимаю пальцы, нож с глухим стуком летит на пол, я едва успеваю отскочить. — Черт!

— Вера!

Алые капли набухают, как почки на веточках, и капают, капают, капают, капают. Подобно слезам. Их во мне осталось еще очень много.

На душе неподъёмная тяжесть. И я не понимаю, как от нее избавиться. Как отвлечься? Как переключиться?

Кирилл подскакивает ко мне, с беспокойством разглядывает нечаянное безобразие и несется в ванную. Возвращается оттуда с белым пузырьком, зажимает его в ладони, виртуозно откручивает крышку одной рукой. Собой оттесняет меня ближе к раковине и поливает рану прозрачной жидкостью, что мгновенно начинает пузыриться.

Больно ужасно. Но я терплю. Только раненый палец слегка подрагивает.

— Вот же… Глубоко порезалась! — резюмирует Кир спустя несколько минут. — Как ты так?

— Случайно, — бурчу я в ответ.

— Горе ты мое, а!

— Говорит человек с гипсом на руке, — замечаю я с улыбкой. — Кстати, ты так и не рассказал, как перелом заработал.

— Да как… скользко же было на улице. Возле меня женщина поскользнулась, я механически ее хотел удержать, а в итоге сам потерял равновесие, на льду поехал вперед. Ну она на меня и упала. Вот и подстраховал, — хмуро выдыхает Кир.

— Эх, — вторю я его вздоху. — Ну что ж. До свадьбы заживёт.

— Столько с нерабочей рукой ходить я не выдержу, — смеется Кир. — Это слишком долго.

— Ну… так говорят… — смущенно отмахиваюсь я.

— Знаю. А еще говорят, в одну реку не войдешь дважды, — он поднимает на меня глаза, не выпуская их из плена. — У меня так и получилось.