До тебя

Грейс

Июнь 2021

И зачем вообще я появилась на этом свете? Почему именно я?

Всегда задаюсь этим вопросом, когда сижу около кабинета психолога, что пытается ковыряться у меня в мозгах. Только время зря тратит. Неужто больше заняться нечем: например, взять под опеку кого-то другого. Я и так знаю, какие тараканы есть в моей голове, и нет желания с кем бы то ни было делиться.

Я хожу сюда на протяжении нескольких месяцев, потому что, видите ли, мое нежелание общаться с людьми сделало из меня нелюдимого человека. Нелюдимого человека называют мизантроп. Он может испытывать отвращение ко всем без исключения людям, либо иметь узкий круг единомышленников. Да, я именно такая. Потому что потеряла последние силы доверять тем, кто встречается мне на пути. У меня одна лучшая подруга, и она единственное, что осталось у меня. Она не осуждает и не хвалит за мой выбор. Она просто рядом.

А эти неугомонные люди, наподобие миссис Лонг, думают, что мне нужен мозгоправ и это неправильно – в свои восемнадцать отрекаться от всех прелестей подростковой жизни.

Только если бы они знали, какая на самом деле у меня жизнь…

– Грейс, здравствуй, – кабинет моего мозгоправа открылся, и из него появилась утонченная фигура молодой девушки. Если бы я ее не знала, то спутала бы со школьницей. На ней было чёрное строгое платье до колена, а собранные на затылке волосы придавали еще более серьезный вид. – Пойдем, поговорим. Молодец, что пришла.

Если бы мне дали возможность, то я ни за что бы не пришла, но увы, я тут.

– Здравствуйте.

Я и не здоровалась бы даже, не хочу, но это происходит на автомате, ведь где-то внутри до сих пор есть та самая девочка, что свято верит в чудеса. И эта черта меня дико бесит. Я превратилась во мрак за последний девять месяцев пребывания в этом чёртовом Роксвилде.

В кабинете, как всегда, пахло свечами с ароматами хвои. Боже! Этот тошнотворный запах придется терпеть ближайшее сорок пять минут. «Минуты ада», как я их назвала.

Присаживаясь в мягкое кресло, я откидываюсь на спинку и знаю, что в миллионный раз пришла просто молчать. Вот мне просто нечего ей сказать, не хочу. За последние месяцы я стала именно такой, какая есть, мне не интересно, как сейчас, она будет мне демонстрировать свои суперспособности железных нервов. И говорить, какая жизнь прекрасная штука и не стоит просить опять возвращаться к ней. Я. Не. Хочу. Только и всего.

Хоть и пространство кабинета было выполнено в мягких цветах и обставлено не кричащими предметами интерьера, мне было тут некомфортно. Стол стоял около центральной стены, на нём царил идеальный порядок, а около него, собственно, мое кресло. Справа шкаф, слева окно. Все. За столько дней я выучила даже, где лежит та или иная книжка. Только мне все равно.

– Грейс, ты начала спать ночью? Или все так же страдаешь бессонницей?

Мне нечего было ответить, потому что ничего не изменилось с последнего посещения этого кабинета. Но я вновь молчу, принимаясь доставать из сумки излюбленный блокнот и карандаш. Он полностью уже изрисован, а мне все равно – так чувствую себя защищенной.

– Ты снова собралась молчать? Грейс, пожалуйста, поговори со мной. Ты столько месяцев ходишь ко мне, что можешь считать своей подругой. Ты прекрасно знаешь, что я никогда ничего не расскажу.

Спасибо. Было дело, я хотела рассказать весь свой кошмар, который пережила после переезда в этот город богачей. Да, именно. Роксвилд – являлся одним из вип-городков, где на каждом шагу кишит золотая молодежь и их расфуфыренные родители.

– Мне нечего вам сказать, – отрезаю я, не поднимая головы в сторону типа «подруги», – можно просто помолчать?

– Нельзя. Нельзя закрываться от всего, что было и происходит с тобой, – я усмехаюсь, продолжая рисовать цветок вишни на белом листе. – Твоя мама очень переживает из-за того, что ты перестала быть жизнерадостным человеком. Что случилось?

– Можно я пойду? Миссис Лонг, я не хочу разговаривать, пожалуйста, давайте просто прекратим весь этот цирк.

Мне надоело!

Поднимаюсь с кресла и попросту ухожу, мне не интересна вся эта демагогия, что она собирается развести. Пусть займётся чем-то другим, а меня оставит в покое.

Уже на улице я смогла прекратить возрождение паники, от которой у меня напрочь сбивается дыхание. Все, что касается моей матери, я не хочу слушать. Она сделала свой выбор, но не в сторону собственной дочери.

Небрежно пихаю блокнот в сумку и уверенно спускаюсь с лестницы школьного крыльца. Около здания много народу, и это та самая злая категория людей. Богатенькие детки своих родителей всегда ненавидят приезжих в их идеальный мир. Они короли этого города, и об этом кричит вся их жизнь, как и роскошь вокруг них. Я себя чувствую полнейшим низшим звеном, потому что из меня сделали человека, которой попросту избегает их гнева.

Обхватив ремешок сумки, я пробираюсь через толпу, держа курс по направлению выхода с территории школы. Отдаленно я слышу, что мои одноклассники тут, но не имею особого желания встретиться у них на пути. Я никогда их не боялась, нет. Во мне умерли все чувства, я словно пустой сосуд. Мне абсолютно похер на всех.

– Какие люди в Голливуде.

Около меня выросла фигура стервы школы с огненно-рыжими волосами, от которых, ей-богу, всегда рябит в глазах.

– Куда собралась, содержанка? Мою сумочку донеси до дома, а то ручки у меня устали, – сбоку сразу раздаются смешки парней и девушек.

Я бесцветно и без единой эмоции смотрю на неё и то же самое повторяю поворотом головы в сторону смеющихся одноклассников. Одни лицемеры, не более.

– Белл, тебе больше заняться нечем? Оставь в покое это недоразумение природы! – следом смех всех, кто там сидит.

Мне не нужно поворачиваться к толпе, чтобы узнать этот голос – он постоянно рядом, сутками напролет. Ведь вечеринки в нашем с ним общем доме постоянны.

Я огибаю Делию и попросту ухожу, но вдогонку слышу, как в мою сторону летят словечки, от которых вся парковка начинает смеяться. Плевать. Стоит мне дойти до ворот, как навстречу в обнимку выходит продолжение этой компании.

– Содержанка, опять пошла жить не в своем доме, – смеётся всем известная личность, а меня передёргивает от её пафоса.

– Не трогай убогих, – отвечает ещё один, и они закрывают мне проход.

Встречаюсь взглядом с лучшим другом моего кошмара, что сейчас уставился на меня, не отрывая своих янтарных глаз. Я выдыхаю и пытаюсь собраться с мыслями и пройти этот чёртов затор. Он выпускает Элишу из объятий, пропуская меня, но прекрасно знаю, что это будет представлением. Как же он меня бесит.

– Просто свалите и не мешайте! – выпалила я.

– Проходи, – смеётся он.

– Майкл! Да оставьте эту в покое, поехали!

Элиша и Лиам проходят мимо, а я пытаюсь воспользоваться возможностью просто пройти незаметно. Я прекрасно помню, сколько гадостей натерпелась за эти девять месяцев, но не теряю надежды, что скоро выпускной… осталось потерпеть ещё чуть-чуть.

Когда я приехала в этот город, меня оторвали от привычной жизни… Тихой, спокойной, я не была никому ничем не обязана. И теперь наступают каникулы – три долгих месяца, – мне придется ждать, когда наступит последний выпускной класс.

Несколько шагов, и Майкл внезапно появляется передо мной, а мне приходится остановиться прямо около него. Он смотрит на меня сверху вниз, и на лице знаменитая ухмылка, от которой все девочки этого города текут. Но у меня только лишь ненависть, я ненавижу его и всех, кто входит в круг «золотых».

– Поехали с нами, – слетает с его пухлых губ, а я не знаю, что ответить, ведь абсолютно уверена, что доверять ему нельзя.

– Тебе не надоело? Чего хочешь от меня?

Он сокращает расстояние между нами и невесомо касается моих волос, якобы, намереваясь, заправить прядь за ухо, а меня словно ошпаривают кипятком, я делаю шаг назад.

– Запомни. Мне никогда не надоест доставать тебя, Содержанка!

Я вырываюсь из его компании и, несмотря на дорогу, быстро ретируюсь с территории школы. Все внутренности сжались до крошечных размеров, а в памяти неприятные картинки, что пытаюсь никогда больше не вспоминать. В такие моменты меня охватывает паническая атака и длится она всегда по-разному. Это неконтролируемое состояние постоянного страха, а внешне пока что ничего не происходит. Я так устала от всего, что хочется просто зарыться в одеяло и отключиться от внешнего мира.

Путь до нашего огромного особняка был не так уж велик – примерно минут десять. К этому моменту я уже практически успокоилась и отогнала все мысли, связанные с одноклассниками. Я шла по улице и пыталась отвлечься от негативных эмоций и мыслей. Когда я только приехала сюда, мне понравился этот город: он закрытый от посторонних глаз, и попасть сюда могут только друзья или родственники семейств, проживающих тут.

Роксвилд – это, как я уже сказала, вип-городок, полностью изолированный от внешнего мира, он огорожен забором и на каждом посту стоят охранники и так называемый пропускной пункт. Тут живут знаменитые люди со своими детьми, а еще те, кто может позволить себе роскошную жизнь. Я не относилась ни к одной из категорий и поэтому получила прозвище «Содержанка». Поначалу меня это задевало, а сейчас стало наплевать.

Моя мать, Мелисса Леман, встретила мужчину своей мечты. Как говорится, из грязи в князи, и это про нас. Мама работала в компании богатого человека и от простой работницы дошла до личной секретарши самого Дэвида Лемана. А теперь у нее новый статус его жены. Уже как девять месяцев я живу вместе с ней и новой «любимой» семьёй, у меня даже появился сводный брат. Тимми Леман.

Этот человек воспринял меня как подобает таким ублюдкам, как он. Я в то время была веселым жизнерадостным подростком и на все смотрела сквозь розовые очки. Я не была наивна и глупа, могла ответить на оскорбление, но тягаться со всеми у меня не получилось. А вот он и его лучший друг показали «радушное» приветствие. Я запомнила надолго. Теперь я ненавидела Тимми и Майкла Холда, которые постоянно издевались надо мной. И наша неприязнь была взаимной.

А ещё тут есть некая группировка под названием «Золотые», нетрудно догадаться, кто её создал. Тимми и Майкл были главными красавчиками этого города… они имели этот город и всех, кого пожелали. И для меня не было секретом, что все пытались попасть в их круг общения. Роксвилд был большим пригородом, состоящим из районов, где жила вся молодежь и отдельно были точки, где все тусовались в свободное время.

Зона шикарных особняков стояла ближе к лесу, а увеселительно-развлекательные центры на другой стороне. Каждую пятницу в доме Тимми закатывались вечеринки, потому что моя мать и Леман-старший отправлялись отдыхать в одну из стран, на которую на этот раз ткнула его жена. И очередная вечеринка состоится сегодня.

Открывая калитку нашего большого дома, я оказываюсь на территории, где стоит две машины каких-то там годов. Я знаю, что это раритет, и мне этого достаточно. Мой отчим занимается коллекционированием таких автомобилей, и это лишь малая часть его коллекции. Мне казалось, что и посрать он может поехать на одной из них. Один пафос.

Что касается его отношения ко мне, то негатива я не чувствовала от слова совсем. Он был хорошим человеком, и мое с ним общение могло произойти спонтанно и на разные темы. По нему видно, что он влюблен в мою мать до потери сознания, и, познакомившись с ним, я не стала возражать их свадьбе и всего, что было девять месяцев назад. Вот только моя мамаша была далека от материнства, и я понимаю её. Я родилась от неизвестного ей приятеля, что побывал в постели молоденькой студентки, а потом вообще свалил в закат. Так что я и нагулянный и нежеланный подарок судьбы. Хотя я на это раньше смотрела с другой стороны, где была счастлива просто жить в маленькой квартирке с моей недородительницей.

– Мисс Хикс, добрый день, – я только появляюсь в холле дома, ко мне уже бежит прислуга.

– Привет. Я буду у себя.

– Вы что-нибудь хотите?

– Нет.