Царство крыс

Глава 5 БЕРЕГИСЬ ВОДЫ

Игорь машинально отметил — на обратном пути они уже не увидели на берегу мужчину и тело женщины. Унес ли он ее куда-то, или кто-нибудь все же воспользовался его беспомощным положением, прикончил, ограбил и кинул трупы в реку — кто знает?

Вскоре они увидели на берегу Костю. Рядом замер белый таракан Грегор. Он что-то неотрывно высматривал в реке. Вдруг таракан сделал неуловимое движение передними лапами, и в них забилась головастая пучеглазая рыба, разевая зубастую пасть. Грегор ловко держал ее, избегая острых зубов, и через минуту-другую рыба затихла. Тогда насекомое-переросток положило добычу к ногам Константина, и тот ловко кинул ее в мешок, где уже находилось несколько других. А таракан снова застыл над водой.

Некоторое время они смотрели, как Грегор охотится.

Потом Костя решил, что на сегодня достаточно, и одну из рыб отдал таракану. Тот взял ее передними лапками, церемонно поднес к голове и принялся деликатно жевать, шевеля усами. Игоря замутило, но все остальные восприняли зрелище совершенно нормально. Особенно Женя — она глядела на таракана чуть ли не с восторгом.

Затем Костя положил пойманную рыбу отмачиваться в помятом ведре и пригласил их поужинать. Развел костер прямо на берегу реки, вскипятил чай. Он не спрашивал ни о чем — путешественники сами рассказали ему, как погиб Васька. Костя долго молчал.

— Значит, туда лучше не ходить, — подытожил он. — А вы-то что собираетесь теперь делать? Хотите — живите здесь, места полно. Тут, правда, тоже разные люди ходят. Настоящих бандитов вроде нет, для них тут поживы мало, но уродов хватает.

— А если в ту сторону пойти, куда можно выйти? — спросил Игорь. Он все же не терял надежды вернуться к людям. Не видел смысла оставаться здесь, с бродягами.

— Вверх по течению? — переспросил Костя. — Упретесь прямиком в Лизкин пруд.

— Это где ж такой? — заинтересовался Профессор.

— Тут неподалеку наверху парк, а там и пруд.

— Екатерининский парк, — догадался Профессор. — Рядом с Суворовской площадью.

— Ну, типа того, — согласился нелюдим.

— Но я не понял, почему пруд так называется? — удивился Профессор. — Вроде в прежние времена у него вообще названия не было. Считалось, что это часть притока Неглинки, которая видна на поверхности.

— Да просто в том пруду Лизка-утопленница живет, — невозмутимо ответил Костя. Марина с Женей сразу уставились на него во все глаза, а Игорь удивился — вроде мужик с первого взгляда производил впечатление вменяемого. Впрочем, поживи тут с тараканом, начнешь еще и не то сочинять. Совсем как Марина…

— Интересно-интересно, — протянул Профессор. Покопавшись в рюкзаке, он выудил клочок бумаги, огрызок карандаша и попросил: — А можно поподробнее.

И Константин охотно принялся рассказывать:

— Лизка-то еще в прежние времена, задолго до Катастрофы утопилась. Говорят — от несчастной любви.

— Бедная, — машинально сказал Игорь. Впрочем, скорее из вежливости. На самом деле ему вовсе не жаль было неизвестную Лизку. Мало ли людей погибло во время Катастрофы, так их имен никто не знает. А эту не только помнят люди — она себе еще и персональный пруд захапала. И за какие заслуги, спрашивается, — за то, что хватило ума утопиться? Вот так всегда — одним почему-то все, а другим ничего…

— Что, прямо в этом пруду? — спросил Профессор.

— Да нет, утопилась она в другом пруду. А живет здесь — видно, нравится ей тут. Им, мертвым, перебраться из одного места в другое — не проблема.

— А с чего вы взяли, что именно она здесь живет? — удивился Профессор.

— Так видели ее люди. Лицо все белое, глаза закрыты, маячит на глубине, руки к тебе тянет. Может, кое-кого и утащила уже к себе. Не всем, конечно, она показывается. Но, говорят, увидеть ее — очень нехорошая примета. В общем, лучше немного не доходя пруда на поверхность подняться. Там будет парк, с одной стороны — метро Достоевская, с другой — спорткомплекс Олимпийский. А за тем спорткомплексом — метро Проспект Мира.

— А что с Достоевской? Говорят, она разрушена? — поинтересовался Профессор.

— Разное люди болтают, — неохотно ответил Костя. — Одни тут проходили, сказали — не так уж сильно она разрушена, но жить там страшно. Там как на станцию по лестнице спускаешься, на одной стене черный человек нарисован, на другой — девушка в белом. И вот, говорят, раз в год выходит тот черный человек из стены, и девушка ему навстречу. И непременно в эту ночь кто-нибудь умрет. Оттого и не живут там люди — боятся.

— А на Проспекте Мира? — спросил Игорь.

— На Проспекте Мира живут, говорят, — отозвался Костя. — И на кольцевой, и на радиальной. Да только туда надо мимо Олимпийского комплекса добираться, а там на крыше вичухи гнездо свили. Да и через сам комплекс идти тоже непросто.

— Там раньше книжный рынок был, — мечтательно протянул Профессор. — Может, книги еще остались…

Нелюдим как-то странно поглядел на него.

— Ничего не могу сказать, — произнес он, помолчав. — Одно только: нельзя оттуда ничего брать. Ну, вроде как с кладбища — примета плохая. А если уж очень хочется, надо что-то там оставить взамен — иначе плохо будет.

— Да что там такое? — спросил Профессор.

Костя неопределенно махнул рукой:

— Разное люди болтают, даже повторять не хочу. Будто там торговцы сидели, которые книжки продают. И говорят, когда все началось, в метро почти никто из них не побежал, хотя поблизости оно было. Одни, видно, не поверили, что так серьезно все, другие вовремя не спохватились, а третьи все поняли, но не захотели книжки свои бросать. И болтают люди, что большинство этих торговцев умерли, конечно, но некоторые как бы не совсем.

— Как это — не совсем? — не понял Игорь. У Марины заблестели глаза.

— Не хочу я об этом говорить, — пробормотал Костя. — Вроде они там так до сих пор книжки свои и стерегут. Правда или нет, не знаю, сам я туда не совался. Но в общем, я вас предупредил.

— А здесь водятся привидения? — жадно спросила Марина.

Костя отнесся к ее вопросу абсолютно серьезно.

— Вот это, — он обвел рукой широкий коридор, — новый коллектор. Местные говорили, его не так давно построили, ближе к концу прошлого века. А трупы-то в старый скидывали, в основном, — он ткнул рукой себе за спину, в направлении сводчатого хода, выложенного красным кирпичом, где, как понял Игорь, Константин и оборудовал себе жилье. — Хотя, кто его знает? И в новый, может, мертвецов сбрасывали, но не в таком количестве. А там дальше, в старом, и правда беспокойно — стоны слышатся и звуки всякие. Иногда, знаете, как будто кто-то скребется в стену изнутри — с той стороны. Раньше-то, с непривычки, жутко было, а теперь привык. Кажется мне, живых тут стоит опасаться больше, чем мертвых.

Игорь вспомнил странные звуки в подземном коридоре, в который они забрались сначала, и ему стало не по себе.

— Ну, думаю, у нас посерьезнее есть проблема — еда кончается, — сказал он с напускной бодростью, чтобы показать, что его не волнуют все эти байки.

— Это беда поправимая, — сказал Костя. — Я вам с собой копченой рыбы дам, а еще можно вылазку на поверхность сделать за продуктами. Тут на углу Трубной магазин большой, я туда хожу изредка. Кое-что там еще осталось.

Игорь удивился, что магазин еще не до конца разграбили. Впрочем, ведь станции метро, находящиеся поблизости — Цветной бульвар и Трубная, — необитаемы…

— Не всегда и решишься туда выйти — в иные ночи страшно бывает, — поделился Костя. — Особенно когда ветер поднимается наверху и в ближайшем монастыре начинает колокол словно сам собой звонить. В такие ночи лучше на поверхность вообще не соваться…

Вылазку наметили на ближайшую ночь. Решили, что пойдут Игорь с Мариной в сопровождении Кости, а Профессор и Женя останутся с Грегором.

Нелюдим провел их в одно из тупиковых ответвлений подземного хода, где он оборудовал себе жилье. В узком, выложенном красным кирпичом помещении, отгороженном драной занавеской, было относительно сухо и почти уютно. На вбитых в стены гвоздях была развешана одежда, на полу стояла самодельная кровать из досок, на которой валялся массивный квадратный матрас и несколько толстых дырявых одеял, которые условно можно было считать чистыми. «Интересно, как Костя приволок сюда матрас?» — подумал Игорь, но расспрашивать не стал.

Нелюдим, позвав с собой Игоря и Профессора, показал им еще несколько досок, валявшихся в проходе. Когда принесли их в жилище и накрыли одеялами, получились еще спальные места. В стене была ниша, где стояла посуда — помятый котелок, в котором Костя кипятил чай, и несколько красивых, почти новых, но уже закопченных кастрюль, в которых можно было разогревать пищу, поставив на кирпичи.

— А спать-то ты тут не боишься? — спросил Игорь.

В ответ Костя с гордостью продемонстрировал две заржавевшие металлические дуги — неизвестно откуда добытый капкан.

— Я его каждую ночь ставлю перед входом, — пояснил он. — А утром первым делом снимаю. Ну, и Грегор тоже караулит.

Игорю стало не по себе. Он представил, что будет, если однажды нелюдим забудет про ловушку. Но Костя уверил его, что такого быть просто не может.

— И попадался уже кто-нибудь? — поинтересовался Игорь.

Нелюдим сразу поскучнел — этот вопрос ему очень не понравился. Он покачал головой.

— А вдруг хороший человек заблудится и в капкан попадет? — спросила Женя.

— Что в наших подземельях может понадобиться хорошему человеку? — вопросом на вопрос ответил Костя и поспешил сменить тему. Но у Игоря от этого разговора остался какой-то неприятный осадок.

Вечером стали готовиться к вылазке. Игорь взял автомат, а Марине вручил нож, доставшийся ему от Васьки. Женя глядела, как они собираются.

— Игорь, — тихонько сказала она, — можно тебя попросить?

— Попробуй, — ответил он с улыбкой. Решил, что девчонка сейчас попросит принести ей что-нибудь из магазина. Даже порадовался — уж больно печальной она была последнее время, да и смерть Васьки тяжело ей далась. Слишком много ей выпало совсем не детских испытаний. Теперь, видно, отходит понемножку, и слава богу.

— Научи меня стрелять, — сказала Женя.

Он уставился на нее. Девочка глядела серьезно, прямо. У него сердце защемило. Вот какие игрушки по вкусу теперешним девчонкам. Но он не стал спрашивать — зачем, и так было ясно.

Не то чтобы он любил детей. Но иногда, задумываясь о будущей жизни, представлял себя и Лену вместе. А когда уж совсем далеко заходил в мечтах, воображал маленького мальчика, которому он рассказывал бы всякие истории, а когда подрастет — научил бы всему, что сам умел, и защищаться, конечно, тоже. Но чаще ему казалось, что в подземке детей заводить неразумно. Погибнет — и будешь маяться. Или мутант родится. Зачем обрекать малышей на жизнь без будущего?

А вот теперь у него сердце защемило при виде чужого ребенка. Слишком рано повзрослевшей девочки.

— Научу, — решительно сказал он. — Надо только время выбрать и место подходящее. В этих подземельях ведь неизвестно, кто на звуки выстрелов может сбежаться.

— Ты обещал, — сказала Женя, и он снова подивился ее серьезности. Кивнул и потрепал ее по русым волосам, перехваченным неизменной выцветшей косынкой.

Перед уходом Костя объяснил Грегору:

— Я ненадолго, скоро вернусь. Жди.

И он погладил насекомое между глаз. Таракан, словно понял его, попятился в боковой проход и прижался там к полу, распластавшись и слившись с пейзажем. В таком положении он замер.

— Часами может так лежать, — похвастался гордый своим любимцем Костя. — Но чуть что услышит — реакция моментальная. Словно и не спит никогда. Такая умная тварь!

— А он тут один, или другие такие есть? — спросил Игорь.

— Есть другие, но дикие. Чуть увидят меня, убегают сразу. А он иногда уходит к ним ненадолго, потом опять ко мне возвращается. Мне иногда кажется, — понизил голос Костя, — что он на самом деле меня изучает. Что это я дурак, считаю себя, человека, царем природы, венцом творения и все такое. А на самом деле главные — такие, как он. Иной раз гляжу на него — и страшно делается. Сидит неподвижно, усы свои выставит и тихо-тихо ими шевелит. О чем он думает, что у него в голове? Кажется, все понимает, только сказать не может. Но прогнать его не могу, да и не хочу — очень уж я от него завишу.

Игорь еще раз подивился странной дружбе человека и таракана. Но в последнее время ему и так довелось увидеть много необычного.

Костя положил в свой рюкзак сверток с копченой рыбой, еще какую-то еду.

— По дороге еще в одно место заглянем, — объяснил он.

— Куда это? — заинтересовался Игорь.

— Да тут поблизости чудак один живет. Тоже отшельник, вроде меня. В старом коллекторе, который от основной системы отрезан давно. Туда только с поверхности можно попасть. Я его навещаю иногда, приношу еды немного. А так он все больше мхом да грибами питается. Большого ума человек, иногда такие вещи говорит — словно насквозь тебя видит. С ним побеседовать не вредно.

Игорю не очень-то хотелось к отшельнику в гости, но спорить с хозяином тоже не приходилось — как-никак, без него они бы вряд ли сумели добраться до продуктового магазина.

Надев костюмы химзащиты и взяв с собой оружие, противогазы и респираторы, Константин, Игорь и Марина приготовились идти.

— А куда этот ход дальше ведет? — спросил Игорь, указывая в противоположном направлении. Кирпичный коридор там куда-то заворачивал.

— Да он в другой коридор выходит, потом еще с одним пересекается. Тут многие ходы завалены. Раньше, говорят, целая система ходов была, с подвалами жилых домов сообщалась.

Игорь вспомнил рассказ Профессора о том, как раньше грабители и воры уходили по этим подземельям от облавы. Словно в ответ его мыслям, из глубины подземного хода послышался звук шагов. Все оторопели. Игорь на всякий случай схватился за автомат. Марина стояла, остолбенев, — похоже, она ожидала, что вот-вот перед ними появится призрак.

Из бокового хода вывалился здоровенный детина в измазанном глиной защитном костюме. Даже на лице были серые разводы. Не обращая внимания на автомат в руках Игоря, он деловито спросил:

— Мужики, к Маяковской я правильно иду?

— К Маяковской — это тебе прямо, потом направо, вверх по течению, а возле водопада налево, — сказал Костя после минутного оцепенения.

— Спасибо, братан! — кивнул детина и грузно потопал в указанном направлении, а они еще некоторое время оторопело смотрели ему вслед. Впрочем, на призрак детина, пожалуй, не тянул — слишком уж смачно чавкали по жирной грязи его разбитые кирзовые сапоги.

— Я же говорю — проходной двор! — немного придя в себя, недовольно буркнул Костя. — И откуда только он взялся — там же тупик? Сверху, что ли, спустился, или я какой-нибудь лаз пропустил? Надо будет посмотреть потом…

Костя, Игорь и Марина прошли немного вниз по течению и остановились в том месте, где вверх уходила круглая труба со скобами-ступеньками. Костя посетовал, что некоторые скобы расшатались и скоро выбираться будет трудно. Они надели противогазы, а Марина — респиратор, после чего Игорь подсадил напарника, и тот ловко полез вверх. Затем Игорь помог уцепиться за скобы Марине, и сам полез последним, не без труда подтянувшись. Все-таки одна рука еще плохо слушалась, да и ребра сразу заныли. Здорово его тогда в Рейхе отделали…

Костя долго возился, отваливая тяжелую крышку люка. Наконец ему это удалось, и он исчез снаружи. За ним выбралась Марина, затем вывалился Игорь.

Перед ними была площадь, освещенная слабым светом луны. На четыре стороны расходились бульвары. Один уходил налево — Игорь понял, что именно там, на круглой площадке, они видели страшные фигуры. В начале бульвара торчала неведомо почему не обрушившаяся колонна, увенчанная фигуркой с занесенным копьем. Другой бульвар протянулся вверх, на вершину холма. По левую сторону от него находилось жутко изуродованное здание, состоявшее как будто почти целиком из стекла. Острые осколки торчали, как огромные зубы неведомого животного. С правой стороны бульвара, за кирпичной стеной, возвышались хорошо сохранившиеся башенки с куполами и крестами. «Церковь. А может, и монастырь», — понял Игорь; он уже видел такие во время одной из прежних вылазок. А чуть ближе, на самом углу площади, находилось невысокое светлое здание, довольно длинное и почти не поврежденное.

Перед ним тоже протянулся небольшой бульвар с чахлыми полузасохшими деревцами, выломанными кустарниками и вытоптанной травой. Туда и указал Костя.

На бульваре они обнаружили очередной люк. Перед тем как начать спускаться, нелюдим с силой долбанул по нему три раза валявшимся поблизости кирпичом. «Что он делает? — забеспокоился Игорь. — Сюда же сейчас сбегутся мутанты со всей округи!». Костя же, как ни в чем не бывало, нырнул в люк. Игорь указал Марине, чтоб лезла следом, и лишь потом, в последний раз окинув настороженным взглядом окрестности, начал спускаться сам, постаравшись как следует задвинуть за собой тяжелую железную крышку.

Они оказались в коридоре с полукруглым сводом, выложенным красным кирпичом — почти как в жилище Кости. Здесь было почти сухо, но стены покрыл мох (кое-где ободранный) и бело-серые уродливые наросты. Марина и Игорь прошли немного вслед за Костей и увидели сидящего прямо на кирпичах человека. Вид у него был изможденный, темные волосы слиплись в колтуны. На незнакомце было длинное черное дырявое пальто необъятных размеров, служившее одновременно и подстилкой, и одеялом. Из-под пальто торчали тощие ноги, обтянутые черными рейтузами, обутые в драные кеды. Игорь огляделся — вокруг валялись какие-то яркие пакеты, коробки, обертки — по большей части, видимо, из-под еды. Вряд ли отшельник бедствовал. Тут Игорь заметил, что сидящий следит за ними из-под опущенных век.

Костя стянул противогаз, скинул рюкзак и достал оттуда сверток с рыбой. Протянул отшельнику. Тот взял сверток, принюхался, закатил глаза, вытащил кусок рыбы и принялся с удовольствием жевать. Потом утомленно откинулся к стене и произнес:

— Ну спрашивайте.

— Что спрашивать? — не понял Игорь, успевший к тому времени тоже стянуть противогаз.

— Что хотите узнать, — снисходительно пояснил сидящий. — Раз вы нарушили мое уединение, значит, что-то вам нужно. Да побыстрее давайте — вы мне мешаете слушать, что происходит вокруг. Я слышу, как черви гложут покойника в километре отсюда. Как в туннелях ползают под землей гигантские слепые змеи. Как в Зоопарке чудовище, обитающее в пруду, скрывшись под водой, подкарауливает добычу. Вичухи, сегодня летают ниже обычного — возможно, завтра наверху будет дождь. Группа сталкеров выходит сейчас с Лубянки — и не все из них вернутся обратно. А в Рейхе фашисты решают судьбу всего метро. То есть это им кажется, что они решают, — на самом деле от них ничего не зависит, конечно. Но я на всякий случай должен быть в курсе. Неважно, что моя бренная оболочка находится здесь — мое астральное тело может в это время путешествовать где угодно.

Игорь хотел спросить, что происходит сейчас на Красной линии. Но вместо этого с удивлением услышал свой голос:

— Как мне теперь жить?

Костя с интересом посмотрел на него, но промолчал. Отшельник вгляделся в лицо Громова и пожевал губами.

— Берегись воды, — изрек наконец он. Костя с почтением поглядел на отшельника. Потом вопросительно указал на Марину, которая так и не стала снимать респиратор.

— Женщинам не предсказываю, — мрачно буркнул отшельник. Игорь удивился: как он понял, что это именно женщина? Ведь лицо Марины было скрыто капюшоном, и она молча стояла в стороне.

— Еще что-нибудь? — раздраженно спросил отшельник, явно теряя терпение.

— Но я не понял… Разве это был ответ?

— Чего тут непонятного?! — окончательно выйдя из себя, рявкнул отшельник. — Какой еще ответ тебе нужен?! Берегись воды, вот и все! — оглянувшись на Марину, он подумал и добавил: — И баб — тоже. А теперь уходите. Я и так на вас много времени потратил. Теперь долго сосредоточиться не смогу.

И он закрыл глаза, окончательно потеряв интерес к своим гостям.

Костя скорчил Игорю гримасу и стал торопливо натягивать противогаз. Пожав плечами, Громов последовал его примеру, и они направились обратно. По мнению Игоря, они завернули сюда совершенно зря, ничего умного этот чудик сказать им не мог. Но раз уж их проводнику так приспичило заглянуть к нему, что оставалось делать? А теперь пришлось снова подниматься по трубе.

Выбравшись вновь на покрытый чахлой растительностью бульварчик, они осторожно двинулись обратно к длинному светлому зданию, обходя остовы машин. Кое-где навек застыли троллейбусы, их Костя старался обходить подальше. С Цветного бульвара иногда раздавались странные звуки — словно кто-то громко откашливался, давясь застрявшей в горле костью. А когда они затихали, можно было различить нежный щебет и стрекотание.

Они подошли ко входу в здание, отмеченному несколькими колоннами, и Костя осторожно толкнул стеклянные двери. Слева Игорь увидел зал, заставленный столиками, оттуда шарахнулось какое-то животное и выскочило в разбитое окно. Они повернули направо по коридору; по бокам были стеклянные витрины. Вроде бы там висела одежда, но Костя еще перед выходом дал четкие инструкции: шмоток не брать, ничего путного там все равно нет. И теперь Игорь сам убедился в этом — одежда в витринах выглядела тяжелой и неуклюжей либо слишком легкой и непрочной для походной жизни. Но тут слева он увидел закуток, где висели пестрые платочки. Воровато оглянувшись, Громов протянул руку и сгреб сразу несколько. Он подумал, что Женя наверняка обрадуется обновке, ее-то косынку давно пора было выбросить.

А поблизости был обувной отдел. И Игорь не удержался — завернул туда. Обувь была разбросана по полу, трудно было найти парные ботинки. К тому же на ощупь она казалась чересчур тонкой. Наконец ему удалось найти остроносые сапоги, все в заклепках, украшенные цепочками. Они были похожи на те, в которых ходил Айрон Медный. Пришлось взять так, без примерки, иначе он рисковал отстать от своих и заблудиться в этом стеклянном лабиринте. К счастью, выскочив из обувного отсека, Громов увидел, что они как раз сворачивают за угол.

Марина оглянулась на него — она дисциплинированно шла за Костей, старалась не отставать и почти не смотрела по сторонам. Они повернули налево, но тут Игорь опять отвлекся — что-то блеснуло в одной из витрин. Легко выбив стекло прикладом, он посветил фонариком и взял оттуда блестящие камешки на цепочке и небольшую рыбку, переливавшуюся и искрившуюся. Костя, обернувшийся на грохот, вскидывая пистолет, недовольно погрозил Игорю кулаком.

Проходя мимо отдела игрушек, Игорь вновь не сдержался и прихватил куклу. Она была не такая красивая, как те, в кукольном театре, зато целая. Уж такой-то Женя наверняка обрадуется.

Наконец они добрались до цели — полок, уставленных банками и пакетами. Кое-где разорванные пакеты и упаковки валялись прямо на полу. Все трое принялись набивать рюкзаки. Константин предупредил перед выходом — брать надо в первую очередь консервы, крупы и чай в железных коробках. Марина, покрутив в руках небольшую пластиковую бутылочку с яркой этикеткой, тоже сунула ее в рюкзак, затем еще одну, похожую, и несколько небольших брусочков в ярких бумажных упаковках.

А потом со стороны входа донесся звук, от которого они похолодели, — низкое, утробное рычание.

Костя, перехватив автомат поудобнее, указал рукой в направлении другого выхода. Они осторожно принялись отходить, протискиваясь через узкие проходы. И кто только это придумал — перегородить выход какими-то стойками, перилами?

Крадучись, они свернули направо, в тот же коридор, по которому пришли. Игорь поглядел налево и увидел на фоне стеклянного окна гибкую фигуру огромного зверя с горящими глазами и круглой усатой мордой. И если бы только его! Возле зверя неподвижно застыл… человек.

Игорь не мог толком разглядеть его. Ему только показалось, что неизвестный был на голову выше него, поджарый, широкоплечий и стройный. И ни противогаза, ни респиратора на нем не наблюдалось. Да и вообще он был то ли голым по пояс, то ли одет во что-то облегающее.

Человек протянул руку в их сторону. Повинуясь этому жесту, зверь сделал шаг по направлению к бродягам, скаля внушительные клыки. И тогда Костя дал очередь из автомата — без предупреждения и, кажется, даже не целясь. Зазвенело бьющееся стекло, а Игорь и компания кинулись вдоль по коридору.

На бегу Костя указал в один из отсеков, и они, задыхаясь, вломились туда. Здесь на вешалках все еще висела одежда — плотные, тяжелые и объемные вещи, видимо, для зимы. Беглецы спрятались за длинным рядом вешалок. Через пару секунд они услышали грохот — это обвалил что-то прыгнувший зверь. Костя раздвинул висевшие вещи и выстрелил снова. Раздалось неожиданно тонкое жалобное поскуливание. А еще через пару минут, не веря своим ушам, они услышали, что поскуливание это стало удаляться. То ли неведомый хозяин позвал зверя, то ли он сам решил не связываться с такой вредной добычей.

Костя указал в сторону выхода, и они заторопились туда. Одну из курток, показавшуюся ему теплой и не слишком тяжелой, Игорь все же прихватил.

Через площадь они пробежали без приключений и, благодаря Костиному опыту, быстро нашли тот самый люк. Мужчины моментально отвалили крышку, и через пару минут они все уже были внизу.