Первым, что он увидел, продрав глаза, была женская грудь. Пышная, гвоздики сосков приподнимали тонкий шелк, который больше показывал, чем прикрывал.
Альмод недоуменно моргнул. Бредит, что ли. Неоткуда здесь взяться шелку, единственная, кому он по карману – жена Харальда, покойница. Да и не было у нее таких… гм, такого богатства.