Целительница для декана

Магистр Честер

Эта деревня будет снится мне до скончания века. Искорёженные дома, улицы, будто залитые смолой, черные лица, выпирающие в самых разных местах. На стенах, на стволах деревьев, на колодезном валу и между бревен в поленнице. Все искажены страхом, с распахнутыми в безмолвном крике ртами.

В Столице убеждены, что это просто магия, что какие-то вандалы взяли и уничтожили целую деревню, оставив после себя сад ужасающих скульптур. Однако Моррис уверен, что это исток Второго Вторжения. Именно так все начиналось в прошлый раз – с небольших деревень, гибнувших одна за другой. Сначала медленно, будто кто-то пробовал на вкус, примерялся, а потом хлынуло черной волной, снося на своем пути все живое.

Ректору я верил больше и именно по его просьбе отправился туда сам, чтобы лично проверить каждый закуток, найти хоть какое-то подтверждение его подозрениям. И теперь тошно возвращаться, потому что ничего не нашел. Ни единого следа повторного разрыва, только легкое марево магического вмешательства. Будто и правда разбойники похозяйничали. Смущало лишь то, что ничего не пропало. В домах все осталось не тронутым – скудные монеты в холщовых мешочках, припрятанных среди белья, скромные колечки с небольшими камушками, кухонная утварь, которую можно продать. Какой бандит отказался бы от легкой добычи?

Это не давало покоя и было единственным подозрительным моментом, все остальное подтверждало слова умников из Столицы. И все-таки я больше верил Демьену и его волчьему чутью.

Вернулся я, когда сумерки уже начинали спускаться на землю. Темный силуэт академии, словно исполинский зверь, притаился на вершине холма, ощерившись массивными башнями и острыми, как иглы шпилями. Крайне бестолковое сооружение, главное Лисе этого не говорить, иначе моя физиономия будет торчать из какой-нибудь двери, совсем, как у жителей той деревни.

По темному корпусу беспорядочной россыпью мерцали окна, а в центре, высоко над главным входом светила терраса ректорского кабинета. У себя, значит…

Несмотря на усталость после долгой и утомительной поездки, я сразу отправился к Моррису. Однако по пути мне встретился Рейв, и первые его слова были:

– Мы нашли камни! И активировали их!

Вот это новость! Мы столько бились над поиском камней и все без толку, даже ЛИСА – и та оказалась беспомощна в этом вопросе.

– Кто этот великий человек? Кто этот гений?

– Альмира, – с гордостью произнес Рейв, а я почувствовал себя немного дураком.

– Какая такая Альмира?

Рейв озадаченно нахмурился, потом хлопнул себя ладонью по лбу:

– Ты ведь не в курсе.

Произнесено это было таким тоном, будто я пропустил самое интересное. Аж, обидно стало. Я там, значит, по деревням старым ползаю, а они камни без меня разгадывают.

– Подробности!

– У нас новая преподавательница. Альмира. Иномирянка. Между прочим, на моем факультете!

Радует, что не на моем…

– Повезло тебе, – едва сдержал иронию, а Рейв неожиданно нахмурился:

– И мы с ней встречаемся. Так что даже не смотри в ее сторону.

Прозвучало грозно, но смешно.

– Что ты улыбаешься?! Не подходи к ней. Понял?

– Да понял я, понял, – примирительно поднял руки.

– Знаю я тебя. Ни одной юбки не пропустишь.

– Ты меня бабником обозвал?

– Чес, я серьезно. Даже не думай подкатывать к ней. Моя.

Каким бы любителем женского пола я не был, женщина друга – табу.

– Она мне уже неинтересна и глубоко отвратительна. И вообще не женщина.

– Она прекрасна, – тут же взъерепенился Рейв.

Прищурившись, я подозрительно уставился на него:

– Ты влюбился, что ли?

– Полностью и безвозвратно, – подтвердил он таким тоном, будто это самое прекрасное, что могло случиться.

Я присвистнул:

– Это даже покруче камней будет.

Похоже со своей экспедицией я и, правда, пропустил много интересного.

– Ты сам как? Как съездил? Результаты есть?

Я только махнул рукой, мол ничего хорошего, а Рейв с досадой цыкнул:

– Ректор будет разочарован.

– Знаю.

Мы договорились встретиться вечером и пропустить по стаканчику. Я расскажу про поездку, он – про то, что творилось в мое отсутствие, а заодно с принцессой своей познакомит…Если буду себя хорошо вести.

После этого я отправился к Моррису. Постучался и в тот же миг услышал напряженное:

– Войдите! – будто он ждал кого-то.

И уж точно не меня, потому что когда я открыл дверь и переступил через порог, Моррис откровенно удивился:

– Честер? Когда вернулся?

– Только что и сразу к вам, – мы обменялись рукопожатиями, – с отчетом.

– Погоди минуту, – он остановил меня жестом и прислушался, потом рявкнул, – ЛИСА! Где она?

Давно я не видел его таким раздраженным.

– Что у вас происходит?

– Форменный бедлам.

Что он имел ввиду, я понял только, когда пространство в углу пошло мелкой рябью, а потом к нам вытолкнуло ошалевшую девицу с подносом.

Это и есть та самая Альмира, которая украла сердце Рейва? Ничего такая, перегибистая. Талия тонкая, а грудь, наоборот пышная, аж ткань белого халата на ней опасно натянулась. И глазищи красивые! Так сверкали, что аж кольнуло.

Пришлось напоминать себе, что девчонка уже занята, и что я обещал хорошо себя вести. Почему-то стало жаль.

Гостья переводила взгляд то на меня, то на Морриса, и склянки на ее подносе звенели все сильнее.

– Вы кто? – требовательно спросила она, но дрожащий голос выдавал волнение.

– Похоже, ваш новый работодатель, – без особого энтузиазма отозвался ректор, – добро пожаловать, в Ласторнский Институт Стихийной Магии.

Добро пожаловать? То есть это не Альмира, а кто-то новенький?

Отличная новость.

***

Бажена

Весь последний прием я вспоминала старый бородатый анекдот.

«Не волнуйтесь, с этой психической болезнью ваша жена проживет еще долго. А я, доктор, сколько я протяну?»

Мужчина тридцати пяти лет, без видимых последствий травмы мозга, ныл у меня в кабинете уже часа два после извлечения металлической стружки из мочки уха. Причем, там делов-то было всего на минуту. Я все хотела спросить: а как женщины носят сережки в этих местах? Тоже каждую минуту спрашивают – не смертельно ли?

Боже мой! У меня есть приятельница, которая сама, иголкой проткнула мочку, чтобы надеть любимые мамины сережки! Причем, там риск заражения и травмы был куда ниже, чем риск, когда мама узнает…

А потом меня спрашивают – почему я так и не вышла замуж. Типа тебе скоро сорок, а ты все одна! Да вот поэтому! Потому что по роду деятельности каждый день ко мне приходят такие мужчины, у которых сломанный ноготь – повод задуматься о месте на кладбище.

Иногда жутко хочется на их вопрос: «А это точно вылечится?» ответить: «Нет!», злобно расхохотаться и добавить: «Видели, у нас с другого входа из больницы вывозили тело… Да-да! Вы все правильно поняли!»

Причем, мужчина после процедуры никак не уходил. Видимо, ждал, когда я удалю себе барабанные перепонки, чтобы его не слышать. Так что я «внезапно вспомнила», что мне нужно срочно забрать анализ крови пациента с флегмоной, которого я направила в то самое, второе крыльцо – в больницу.

Я подорвалась, зачем-то достала из ящика стола подарочный стетоскоп, который когда-то презентовала коллега – больше в шутку, повесила прибор на шею, и мы вместе с пациентом вышли из кабинета. Причем, даже пока я шла до лаборатории, мужик умудрялся продолжать ныть и спрашивать сколько ему осталось теперь жить. Нельзя спрашивать такое у человека, который филигранно владеет скальпелем, когда у тебя всего лишь заноза в мочке. Нельзя! Противопоказано по медицинским показаниям!

В общем, я повторяла клятву Гиппократа, проклиная его в десятом колене, бежала, как могла и наконец – о боже! – пулей заскочила в лабораторию. Пациент заглянул в дверь и я не сдержалась – рыкнула:

– Закройте! Это служебное помещение! Тут может быть кровь с эболой!

Конечно, ничего подобного не было, лаборант прыснула, но мужик растворился в тумане.

Я всплеснула руками, показывая все матерные слова сурдопереводом. Лаборантка пожала плечами.

– Хочу больше никогда не иметь таких пациентов! Только мужчин, которые, даже глядя на оторванную руку, сказали бы «Да, ерунда, две руки роскошь!», – вскрикнула я, еще не понимая, что иногда вселенная слышит и даже исполняет наши желания. Ну просто со мной подобного еще не случалось, чтобы амбалу с вросшим ногтем час объясняла, что он выживет… к моему несчастью и… меня перенесло на Карибы…

Внезапно меня куда-то потащило, я дернулась, зачем-то схватила стойку с пробирками и… Меня вытолкнуло в… огромное помещение, которое напоминало нечто среднее между лабораторией Доктора Моро и Тронным залом. На второй намекали огромный стол и стул с резными спинками и какими-то сложными орнаментами. Причем, стул был обит красным сукном с золотым тиснением.

На первый… Стеллажи возле стены, где в банках сидели такие экспонаты, что владельцы кунтскамеры позавидовали бы. Какие-то глаза, которые словно реально хлопали ресницами и флиртовали со мной. Щупальца, которые будто махали мне и приглашали к общению… Эдакие кокетливые биоотходы: мол, не закапывайте нас, еще пригодимся. Хорошо хоть не обнаружилось аппендикса, который трубил бы общий сбор.

Бррр…

Я не сразу поняла, что все еще двигаюсь, причем направлено – вперед, потому что окружение так впечатлило, что могла забыть, как меня звали. Но когда впечаталась в мощную спину, послышался звон битого стекла, ругательства на незнакомом языке, который я неожиданно начала понимать слишком хорошо, стало ясно, что, наверное, следовало притормозить.

Однако оказалось уже поздно. На меня смотрели расширившимися глазами двое крупных крепких мужчин. Один застыл в центре комнаты возле стола, второй остекленел непосредственно рядом. Этот красивый зеленоглазый шатен с немного восточными чертами лица в черных брюках и рубашке уставился так, словно был уверен – он сейчас спалит меня взглядом.

Честно говоря, на его месте я бы тоже не особенно радовалась. Это раньше рубашка шатена была белой, теперь же она стала винтажной – покрылась брызгами крови. Красные лужицы разлились вокруг нас и сверху поблескивали битые стекла – все, что осталось от пробирок.

Мужчина возле стола тоже имел ярко-зеленые глаза, черные короткие волосы и был чуть крупнее того, что получил от меня незапланированный тюнинг.

Честно говоря, я не знала, что делать и вообще что вокруг происходит. Хотя после сегодняшнего рабочего дня мне уже не страшно ничего. Даже предложение полечить щупальца в банках.

– Вы кто? – спросила я испуганно.

– Похоже, ваш новый работодатель, – ответил брюнет возле стола – Добро пожаловать, в Ласторнский Институт Стихийной Магии.

Я растерялась, попыталась сделать пару шагов, поскользнулась на чем-то и рухнула прямо на шатена, причем, стетоскоп оказался у меня в руке и аккуратно пришелся на его лоб. После чего я услышала:

– Да что за…

Остальное вполне соответствовало ситуации – напоминало забористую тираду бездомного, который спал, укрывшись картонками возле бака для мусора, и вы случайно наступили ему на ногу.

Однако последняя фраза меня удивила: «А она ничего так, только какая-то ненормальная».

Я отдернула стетоскоп от лба шатена и… откровения резко прекратились.

Ммм? Я прочла мысли мужчины?

«А вот и наша новая преподавательница для факультета Походной медицины!»

Радостный женский голос в голове дополнил абсурд, творящийся вокруг. У меня подруга как раз работала в психиатрии, и, кажется, мне пора бы ей показаться.

– Э-э-э… Честер, судя по всему, это твоя новая преподавательница на кафедру, – немного растерянно представил брюнет.

– Вы шутите? Вот эта дама, которая всем в лоб бьет стетоскопом (откуда он узнал, как это называется?) и моет пол чужой кровью? А потом украшает ей одежду в святой уверенности, что она – модный дизайнер Замарани?

Я поняла, что речь про Армани… Но почему-то гневная реплика Честера вызвала у меня бурную агрессию. Я всплеснула руками и… губы шатена словно склеились намертво, пальцы на руках начали срастаться друг с другом. Вскоре он рухнул на пол, ибо ноги также превратились в подобие круга, прочно соединившись стопами. И все это, невзирая на то, что Честер был в армейских ботинках!

Я посмотрела на него, на совершенно ошарашенного брюнета, у которого, по-моему, вся жизнь пробежала перед глазами, и выдала единственное, что пришло на ум:

– Так вот где нейросеть черпала вдохновение, – и указала на Честера.

Удивительным было даже не то, что брюнет из неведомого мира одобрительно хмыкнул, вместо того чтобы сочувствовать пострадавшему товарищу. Самым поразительном оказалось то, что все поняли, что такое нейросеть и стетоскоп.

Я тоже невольно прыснула от смеха. Честер может и оценил бы шутку, проявил самоиронию и присоединился к нам с брюнетом, но его губы были склеены намертво.

Ректор Моррис

Наблюдая за тем, как Честер катается по полу и мычит, изображая тюленя, я пришел к выводу, что с Альмирой было безопаснее. У той хоть паяльник, мало чем отличающийся от наших приборов, да огонь, хлещущий во все стороны.

У этой же магия с подковыркой. Мне еще не доводилось видеть, чтобы так мастерски заращивали рты.

– Здорово, правда? – с умилением поинтересовалась ЛИСА, жутко довольная происходящим.

Я ее восторга не разделял. Мне еще предстояло этого бедолагу разлеплять, потому что, судя по квадратным глазам гостьи, она понятия не имела, как это сделала и, тем более, как это исправлять.

– Зовут то тебя как?

– Ба…Бажена! – тихонько заикнулась она, на всякий случай подальше отступая от стреноженного магистра.

– Добро пожаловать, Ба…Бажена. Чем занималась в прошлой жизни?

Девчонка расправила плечи и гордо произнесла:

– Я врач!

Значит не ошиблась ЛИСА, когда сказала, что притащила ее на факультет к Честеру. Чувствую, рад он будет неимоверно.

– Прекрасно, – выдвинув верхний ящик стола, я достал нужный бланк, – принимаю тебя на факультет Походной Медицины. Подпись – вот здесь.

Приготовившись к возмущениям, я ткнул на нужную строчку. Однако Бажена удивила. Не задавая вопросов, подошла и поставила размашистую подпись, а потом указала на шкаф, ломящийся от экспонатов, и немного смущенно добавила:

– Мне для повышения квалификации. Интересно у вас тут.

– Даже не представляешь насколько. Вот это, – я указал на взмыленного брыкающегося Честера, – твой непосредственный начальник. Я думаю, детали вы обсудите чуть позже…Когда он придет в себя. Уверен, вы отлично сработаетесь.

С пола донеслось протестующее мычание, а новая преподавательница кашлянула и потянула себя за воротничок.

Даже интересно, чем в итоге их сотрудничество закончится.

– Все будет прекрасно, – снова подала голос ЛИСА.

И в этот раз гостья вздрогнула.

– Кто здесь?

– Ты слышишь женский голос?

– Конечно, слышит! Она же девочка! – Сказала ЛИСА, будто это было само собой разумеющимся.

Значит, кроме меня уже две особы могли говорить с духом Академии. Любопытно.

– Ну раз слышит, значит тебе ей все и объяснять. Проводи ее в то крыло, где живет Альмира. Пусть знакомятся.

– А комната, душевая, ремонт?

Уже подозревая, что обрел еще одну головную боль, я обреченно махнул рукой:

– Делайте, что хотите.

Все равно спорить бесполезно, где женщины – там всегда хаос.

– Идем! Я тебе все расскажу и покажу, – радостно поманила ЛИСА, и любопытная гостья покинула мой кабинет.

Я же поднялся из-за стола, обошел его и присел на корточки рядом с негодующим Честером.

– Живой?

– Мммм…ммм…ммм…– крайне эмоционально промычал он и забрыкался еще сильнее, будто это могло помочь.

Я положил руку ему шею и нащупал внутренние энергетические контуры. Звеняще чистые и яркие, они были причудливо перепутаны в районе лица, рук и ступней.

– По крайней мере, ты здоров, как бык.

Честер что-то снова промычал, а я принялся распутывать клубок, наверченный Баженой. Ее магия легкая и податливая. В ней не чувствовалось ни вреда, ни урона, сплошная благодать, как и полагалось настоящей целительнице.

– Почему ты притащила именно ее? – пока занимался освобождение Честера, мысленно обратился к ЛИСЕ, – у нас много целителей.

– Нам нужен новый взгляд. Она его даст, – моя помощница ни капли не сомневалась. – Вспомни Альмиру. Разве я ошибалась насчет нее?

– Нет.

Альмира стала выигрышной картой для нашей Академии, без нее мы так бы и прозябали в неведении относительно того, где хранятся Камни.

– Значит, и с этой не ошибаюсь…все, мне пора! У нас тут девичий слет.

Вот только слетов, тем более, девичьих мне и не хватало.

После того, как последняя петля была ослаблена, путы, удерживающие Честера в столь нелепом состоянии, рассеялись.

– Да, чтоб ее!

Магистр проворно вскочил на ноги. Потрогал лицо, зачем-то высунул язык, потом выставил перед собой руку и растопырил пальцы.

– Не переживай, все на месте, – хмыкнул я, и направился в шкафу. Достал стакан, бутылку и щедро плеснул. После этого вернулся к магистру, – держи, лекарство от нервов.

Чувствую, оно ему еще не раз пригодиться.

Честер залпом опрокинул в себя содержимое стакана и даже не поморщился. Только выдохнул в кулак и просипел:

– Вы действительно собираетесь отправить ее на мой факультет?

Я взял со стола подписанный документ и протянул ему:

– Уже отправил.

– Мы не сработаемся.

– Не преувеличивай. Уверен, вы найдете общий язык.

Может быть…но это не точно…

– И что мне с ней делать? Водить по лазарету? Делиться опытом?

– Боюсь, что опытом придется делиться ей, – я вспомнил слова ЛИСЫ о том, что нам нужен новый взгляд и решение пришло само собой, – тебе придется отправиться обратно в погибшую деревню.

– Но…

– Вместе с ней.

– Зачем? Там же ничего нет, – он угрюмо развел руками, – я там каждый закуток проверил, каждую трещину и ничего не нашел.

– Мы тоже весь замок облазили, – напомнил я, – но камни нашла Альмира. Возможно, и Бажена поможет отыскать зацепку в этом сложном деле.

Честер спорить не стал, но выглядел удрученным:

– И когда отправляться?

– Завтра же утром. Времени на раскачку у нас нет.

Он печально кивнул, принимая мое решение, и направился к выходу. Я же взял лист с подписью Бажены, пробежался взглядом по строчкам, и убрал его в тот же ящик, где лежал договор с Альмирой.

Оставалось только надеяться, что ЛИСА и в этот раз не ошиблась с выбором.