Цель Б

Декабрь 2015

Декабрь. Воскресенье. Через две недели Новый год. Днём великолепно погуляли по еловому лесу. Пару веточек привезли домой. Сына уложили спать. Время около десяти вечера. Муж включает сериал посмотреть перед сном. Я иду в туалет, чтоб во время сериала не бегать на беременные позывы. Захожу в туалетную комнату. Улыбаюсь. Смотрю в пол и вижу капельку крови. Я замираю. Боюсь дышать. В голове молниеносно проносится мысль: «Кровь и беременность несовместимы!» Я медленно выползаю из туалета. Сажусь на пол. Скрещиваю пальцы и молчу. Я боюсь дышать. Я боюсь звонить в скорую помощь. Я боюсь, что что-то не так. В комнату заходит муж с улыбкой. Видит меня. Его улыбка исчезает и лишь в глазах его молчаливый вопрос: «Что случилось?». Я боюсь на него ответить. Я не знаю, что случилось. Но что-то пошло не так. Сначала я шепчу: «У меня кровь. Я не знаю что делать», а затем крепко-крепко обнимаю мужа. Муж шепчет в ответ: «А такое бывает во время беременности на 11 неделе? Ты же сегодня весь день бодрячком. Живот не болит. А это точно кровь?» Далее я вызываю скорую.

Не дышу. Боюсь. Чувствую, что что-то не так. Медсестра скорой помощи улыбается. Старается меня подбодрить. Она такая милая, что я даже улыбаюсь и молюсь. Меня везут в районную гинекологию. Еду в скорой помощи и молюсь. Сижу в приёмном отделении и молюсь. Сижу у кабинета дежурного врача-гинеколога и боюсь дышать. Захожу в кабинет. Укладываюсь на кушетку и вглядываюсь в малюсенький черный экран серого монитора. За окном глубокая ночь.

Точка не Б

Затаив дыхание, вглядываюсь в маленький серо-черный экран монитора УЗИ. Доктор молча и долго крутит датчиком по моему животу, а затем быстро, сухо и без эмоций произносит: «У вас замершая беременность, одевайтесь». Я чувствую, как внутри меня внезапно стало тихо, пустынно, серо. Окаменели сердце и душа.

Выхожу из кабинета. Ноги ватные. Голова ясная. Беру телефон, чтоб сообщить неутешительные новости мужу. Хочется вжаться в мужа и не отпускать его. Хочется услышать, что это все неправда. Неправда. Это не со мной. Но это правда. Вижу, что телефон не ловит сигналы сотовой связи. Начинаю метаться по больнице в темноте в поисках хотя бы малейшего сигнала сотовой связи, чтобы позвонить мужу и сообщить…

Везде связи нет. Я начинаю плакать. Как так. Я один на один в темном коридоре больницы в ночи. Без связи. Без телефона. Как это пережить? Как? Ка-а-а-ак? Вдруг мимо проходит ночная пациентка и шепчет, что сотовая связь иногда ловит на лестнице между первым и вторым этажом в углу у окна. Мчусь туда. Ловлю одну палочку сотовой связи и слышу гудки в телефоне. А далее самое страшное сказать это вслух: «Я не беременна». Осознать. Признать. Сказать вслух. Я выпалила мужу новость на одном дыхании и заревела. Я до сих пор не знаю, что почувствовал муж в тот момент. Но точно помню, что лишь благодаря юмору мужа я не сошла с ума в ту ночь. Муж в ту ночь сказал мне по телефону: «Если надо будет, то в валенках это будем делать, как в старину». Дальше все в тумане. Я начала строчить смс. Сначала маме и сестре со словами «Привет! Я больше не беременна. Завтра чистка. Держусь, выкарабкаюсь. Лежу в больнице». Потом начальнице и зам. начальнице со словами: «Добрый вечер! Извини, что так поздно. Я завтра не смогу выйти на работу. Загремела в больницу. Я больше не беременна, так случилось». Далее начинаю вспоминать сколько раз в жизни слышала словосочетание «замершая беременность» и что я при этом чувствовала. И понимаю, что в те моменты я была эгоисткой. Оказывается, лишь только столкнувшись лично в жизни с ЗБ, ты понимаешь, что это такое. Нельзя объяснить на словах, что такое ЗБ. Нельзя. Наверное, поэтому все и молчат. Об этом не принято говорить. Но именно в этот момент хочется поговорить с такими же, но только родными и близкими по духу. Правда, чтоб поговорить с кем-то о ЗБ мне надо было ещё решиться. Потому что понимаю, что не хочу, чтоб меня жалели. Хочу просто услышать, что это не приговор жизни. Что я сильная. Что у меня получится это пережить, выжить и снова забеременеть. В этот раз уже успешно.

Мест в больнице не было. Я одиноко лежала на кровати в коридоре и смотрела на темное синее небо в окне. Внутри темнота и за окном темнота. Я психологически готовилась к чистке матки. Думала о смысле жизни. Думала, как я об этом скажу старшему сыну, ведь он так этому радовался все 11 недель. Он так ждал братика.

Наркоз

Утро. Скоро придут и отведут в операционную. Мне сказали, где взять халат. Ничего не есть и не пить. Просто ждать. Ждать чистки. Ждать аборта. Страшно. Ещё в школе я зареклась с одноклассницами никогда не делать аборт. И вот тебе зарок. Никогда не говори никогда.

Лежу на больничной кровати в коридоре. Внутри пустота и страх. Ко мне подходит лечащая врач и спокойно сообщает: «Сейчас ещё два аборта, потом тебя почистим. Не переживай. Ты у меня самая спокойная пациентка. Все будет хорошо. Я сама тебя почищу». И я успокаиваюсь на мгновение. Доктор уходит, и я реву. Молча в подушку. Горячие слёзы обжигают щеки. У меня впервые такие слёзы.

Слышу, как в телефоне раздаются звуковые сигналы, что кто-то написал мне сообщение в вайбер. На другом конце сотовой связи муж. Я не представляю какого ему. Он всю ночь провел дома. Один на один со старшим сыном. Сын спал. Потом отвели его в детский сад. Потом муж остался дома и стучит мне в вайбер. Это были разные слова, тексты, шутки. Я читала их и ревела. Писала мужу, что я справлюсь. Проревусь и справлюсь. Но слёзы текли рекой. На подушке. Под подушкой. Глядя в стенку. Глядя в потолок. Под одеялом. В телефоне. В сердце. В душе. Внутри меня оборвалась жизнь. Настоящая. Внутри пустота. Я ничего не хочу. Я чувствую себя стоящей посреди растрескавшейся серой пустыни очень маленькой девочкой. Я бы очень хотела свернуться в клубок, прижаться к маме и слышать, что все будет хорошо. Но я слышу слова медсестры: «Готова? Спускайся в операционную». Как к этому можно подготовиться? Я что, каждый день на аборты хожу? О чем вообще думает медсестра, когда говорит такое девушкам?

Медленно стаскиваю себя с кровати. Спускаюсь со второго этажа на первый. Чувствую холодную операционную советских времён. Усаживаюсь в гинекологическое кресло. Мне привязывают ноги и руки. Ощущение, что я в фильме ужасов. Сбежать нельзя. Эта реальность. Плакать уже нет сил. Сейчас я усну, а когда проснусь, внутри уже никого не будет. Какой я проснусь? Может из меня выскребут всю эту пустоту, и я перестану плакать?

В операционную заходит мой доктор. Садится напротив. Говорит, что я ничего не почувствую. Про физическую боль. Хотя, какая разница. Я итак уже ничего не чувствую. Потом я ощущаю укол в вену. Внутри темнота. Яркий свет в глаза и вопрос: «Сама дойти до палаты сможешь? Следующий».

Я в тумане. Передо мной все расплывается. Я думаю, что, наверное, так и видят люди с ослабленным зрением. Потом мне хочется взять телефон и сфотографировать эту операционную – то место, которое изменило траекторию моей жизни. Чтоб мужу показать. Бреду в тумане на второй этаж вдоль стенки, чтоб не упасть. В конец длинного коридора, где установлена моя койка-кровать. Достаю телефон из под подушки и возвращаюсь на первый этаж в операционную. Фотографирую. Возвращаюсь обратно на кровать. Падаю. Пишу мужу краткую смс: «Все, почистили». Засыпаю. Внутри пустота. Темнота.

Меня будит шум колес больничной каталки. Привезли новую пациентку. Кладут на соседнюю кровать рядом со мной в коридоре. Она без сознания, после операции. Я смотрю на свой телефон. И в этот момент звонок от мамы: «Я к тебе пришла. Сможешь спуститься, а то к вам не пускают». Я плачу. Моя мама. Пришла. Так приятно. Она сама приехала. Без предупреждения. Просто, потому что мама. Я спускаюсь к ней и плачу. А затем спрашиваю в слезах: «Мама, как мне старшему сыну сказать, что у него теперь не будет братика? Мама, как? Я не знаю?» Пытаюсь унять слёзы. Не могу. Они льются сами собой. Вижу, что мама тоже готова заплакать. Но держится. Мама. Это самое ценное, что может сделать мама, просто быть рядом тогда, когда это надо. Спасибо, Мама.

Алло

Вечером звоню домой. Хочу услышать голос сына. А то исчезла из дома посреди ночи, пока он спал. Когда приезжала скорая, то я думала: «Эх, сын-то проспит. Жалко. А ему бы понравилось посмотреть на врачей, на скорую». И вот я слышу в телефоне нежный детский голос сына:

– Мама, алло.

– Привет, сын – шепчу я в ответ, с трудом сдерживая слёзы.

– Мама, а ты когда уже домой приедешь с моим братиком? – искренне любопытничает сын.

– … – Я молчу. Я не знаю, что сказать. Я не знаю, как сказать об этом ребёнку.

– Мама, алло, ты здесь?

– Да, здесь. Я через неделю приеду домой. Одна. Без брата в этот раз.

– Почему? Его домой не отпускают с тобой?

– У него остановилось сердце.

– Мама, он умер?

– Его больше нет.

– Мама, а ты не умерла?

– Я живая. Я люблю тебя.

– Мама, а ты потом нового брата сможешь к себе в животик поселить?

– Смогу.

– А что для этого надо тебе сделать? Снова в больницу уехать посреди ночи?

– Мне надо много витаминов пить, чтоб построить новый домик для нового брата.

– Мама, я с папой скоро к тебе приедем и витаминов привезём. В кабачках они есть? Папа тебе кабачки варит.

– Есть.

– Мама, до встречи. Ты не плачь. Я тебя люблю.

Я кладу трубку и реву. Поражаюсь чистоте детской мысли. С тех пор, как я оказалась в больнице, сын у меня стал мега заботливым. Я его никогда таким не видела раньше. Он берет трубку и с очень ответственным голосом спрашивает: «А что там с тобой сейчас делают? А что ты там кушаешь? А какие узоры на стенах?» Но почти всегда он спрашивает: «Мама, а когда ты приедешь домой? А сколько дней до этого осталось? Сколько?»

После звонка сыну звоню мужу. Спрашиваю, сказал ли он свекрови по какой я причине в больнице. Муж молчит. Потом шепчет: «Яна, я не знаю, как ей сказать, чтоб у нее сердце не остановилось». И я не знаю. Я снова плачу. Боже, когда я уже перестану плакать.

За окном ночь. Звоню свекрови и прям с первых слов телефонного сообщения сообщаю, что я больше не беременна. Прям с первых гудков, ибо тянуть с ответом почему я в больнице больше нет сил. В ответ чувствую сочувствие и слышу: «Надо будет в церковь сходить. Хоронить когда будете?» Никогда. Плод на 11-ой неделе отправляют на гистологию. Потом свекровь впервые мне говорит: «Ты-то справишься. Ты сильная». Кладу трубку. И плачу. И понимаю, хорошо, что отправляют плод на гистологию. Хорошо. Для меня. Моей психики. Снова плачу. Слышу в коридоре кричат: «На уколы! Девочки, на уколы!»

И по коридору больницы зашуршали тапки. Я среди них. Стою в очереди на уколы.

Уколы

Теперь я знаю, что уколы бывают разные. И что даже бывают горячие уколы. Когда его ставят, по всему телу пробегает жар. Потом кружится голова. А потом ещё парочку уколов в ягодицы на сладкий сон.

Но ночью не спится. За окном бабахают фейерверки. Гуляют новогодние корпоративы. Я смотрю в окно и вижу в соседнем здании молодых девушек с младенцами в обнимку. Это роддом. Я смотрю на этих девушек в ночи. Шепчу себе: «Янка, ты тоже там будешь! Тоже будешь рожать в этом роддоме! Будешь! А потом ещё всем расскажешь, как пережить ЗБ и снова стать Б!» С этими отрезвляющими целенаправленными мыслями я засыпаю. На дворе 22 декабря 2015 года. Забегая вперёд скажу, что через полтора года я уже смотрела из окошек роддома на гинекологию и мысленно желала всем девушкам счастье – забеременеть.

На следующее утро муж мне говорит в телефон: «Янка, а давай в следующую беременность ты в стационаре проведешь. Узнай, как туда лечь надо».

Мысли в ночи после чистки

У каждого человека должны быть личные мечты, не связанные с детьми и с семьей. Эти мечты, как звёзды должны сиять по утрам и вечерам в небе и всегда держать на верной дороге. А иначе – тупик, развилка и очередной выбор: «Куда пойти? Направо? Налево? Прямо? Куда?»

Вот и я теперь наткнулась на этот тупик. Стою. Смотрю в небо, а там были лишь серые тучи и ни одной звездочки. А все почему? А потому что личные мечты перемешались с желанием быть многодетной мамой. И вдруг это желание в моей жизни стало под большим вопросом. Мечта должна быть такой, чтоб с ней и в огонь, и в воду, и в медные трубы. Которая будет будить по утрам и вести за руку через все чувства и эмоции жизни.

В ночь после чистки я объявила себе, что как только проснусь, сразу же начну поиски личной мечты. И начала с того, что перед сном загадала, чтоб мне приснилась моя звезда, которая будет вести меня по жизни. В итоге приснились родственники, баня, социальные сети и окей-гугл.

Проснувшись, я взяла тетрадь с ручкой и решила вспомнить про силу фрирайтинга. Начала переписывать все мысли на бумагу. И с каждой новой написанной строчкой в тетради у меня возникало всё больше вопросов:

– Итак, как найти мечту? Чего я хочу? Или чего я хочу для Вселенной? Или что будет вести меня каждое утро и день? Какой должна быть работа, чтоб она не надоела никогда? Где взять эти положительные эмоции? Как начать снова улыбаться? Как?

Потом определяю для себя, что мечта должна быть такой, что однажды её достигнув, ты продолжаешь ею жить и её тиражировать.

Незаметно для меня начинается осмотр пациентов. Я замечаю, что большая часть пациентов гуляют по коридору в белых колготках. Смотрю на них и думаю: «Зачем они так вырядились на осмотр к доктору?» Лишь после я узнала, что оказывается, это послеоперационные колготки.

Врач на осмотре вселила в меня уверенность, что через шесть месяцев я смогу легко снова забеременеть. И я снова начинаю сама себе задавать вопросы:

– Так, Янка! Что надо тебе ещё успеть сделать за эти шесть месяцев? Что? Может похудеть? Сменить работу? Найти себя в жизни? Как? Как найти себя в жизни? И тут же ловлю себя на мысли: «Тело обмануть можно, а вот душу – сложно. Внутри пустота-та-та-та».

Потом вспоминаю всю цепочку событий жизни, которые привели меня к этой пустоте. Воскресенье. Утром говорю мужу с улыбкой: «Мне так легко сегодня, как будто я уже и не беременная» Вечером – первые капельки крови. Скорая. УЗИ. Диагноз. Слёзы. Ночь. Тишина. Смирение. Утро. Анализы. Спокойствие. Операция. Наркоз. Я – жива. Слёзы. Пустота. Пустота. Пустота. Видать и вправду каким-то тактильным чувством девушка чувствует, когда она беременна ещё до теста. И также девушка чувствует, что и не беременна. Тело обмануть можно, а вот душу – сложно. Теперь надо душу чем-то подзаряжать. Но чем?

Беру в руки ручку и начинаю писать самые бредовые свои идеи на тему «Итак, чем я буду заряжать свою душу?» В своих больничных записях нашла следующий план:

1. Витаминами.

2. Овощами.

3. Кашами.

4. Смехом и юмором.

5. Родными и их теплым, искренним общением.

6. А затем зарядить мозги. Мозги я буду заряжать книгами. Головоломками. Задачками.

7. А затем начну осваивать какое-нибудь новое ремесло.

Записываю план подзарядки для души, а слёзы все текут и текут по щекам. Когда же они закончатся. Как будто внутри меня поселился бездонный океан слез.

Потом говорю себе: «Давай! Дерзай! Ты – это сделаешь! У тебя получится! Получится! Получится! Получится! Йохо-хоу-хоу-ла-ла-лей. Будь – живчиком! Лучезарным живчиком! Ты – справишься! Ребёнок зачинается только в лучезарном теле! Только в нем!»

Сейчас, оглядываясь назад, понимаю, что на самом деле меня в то время – во времена погони за новой беременностью – меня очень подзаряжали любые разговоры с любыми живыми людьми в живую, а не по телефону, не по вайберу и не в социальных сетях. И больше всего я любила живые, позитивные истории о том, как девушка очень долго хотела ребёнка и родила. Сначала первого, второго и т.п.

И пусть эта книга для кого-то станет позитивной книгой-подзарядкой для своей души. Особенно для той души, которая хочет добиться цели Б – цели забеременеть здоровым малышом.