Цена первой ночи

Правило 5. Всегда бери деньги вперёд

Дома я в первый момент растерянно остановилась посреди коридора. Зеркало, которое в детстве стояло над трюмо, ещё советское, знавшее мать маленькой девочкой, а теперь висело в простенке – тусклое и блёклое – отразило моё лицо. С косметикой глаза стали огромными и доверчиво распахнутыми, скулы – высокими, губы – пухлыми, как у ребёнка. Коснулась пальцем щеки, глянула на него – думала, останется след от пудры, но нет. Закрепителем Зая побрызгала. Сказала до утра держаться будет. А там придётся самой.

А что самой? Если даже тональника нет… Вздохнув, я отвернулась от зеркала. Из-под двери жильца пробивалась тонкая полоска неясного света. Дома. Работает, небось. От матери не доносилось ни звука. Хоть бы уже умерла…

Я прошла на кухню, включила свет и машинально нажала на кнопку чайника. Телефон зажужжал в сумке, и я вытащила его, глянула. Сообщение от Кати. Фотографии Аришки. Нет, не могу смотреть. Не сейчас. Потом. Сейчас надо попить чаю и лечь спать. А завтра будет новый день, новости от Заи, возможно, будут деньги.

Деньги, деньги… Сколько силы в этих маленьких тонких бумажках! Они решают человеческие судьбы, решают, кто имеет право жить, а кто недостоин… Почему нельзя оперировать малышей, да и вообще всех детей бесплатно? Почему детки должны зависеть от материального положения их семей? Стала бы я миллионершей – всех вылечила бы…

Разложив диван, заварила чай и легла, поставив кружку рядом. Глаза сами собой закрылись. Ничего, вот так чутка полежу, пока чай остынет… Потом посмотрю, где там незаконченный рюкзачок для Аришки. Золотисто-рыжий тигрёнок с полосками-кармашками и глазами из пуговиц. Она должна взять его с собой в Германию. Удачу принесёт… Вот сейчас…

Жужжание телефона заставило меня вскинуться. Схватив его, глянула на экран – сообщение в ватсапе. И время – девять утра! Ох ты ж! Неужели заснула? Всё ещё не веря, взялась за кружку – чай холодный. Ай, как нехорошо получилось. Хотела же шить…

Открыв сообщение, я прочитала: «Две новости позвони». Новости – это хорошо, подумала я, нажимая кнопку вызова, но почему две?

Весёлый голос Заи откликнулся почти сразу:

– О, Егорова! Ну ты и соня!

– Привет, какие новости?

– Наш видосик потихоньку завоёвывает мир! Уже десять тысяч просмотров с хвостиком! Прикинь, как Варвара злится!

– Отлично, – я встала, вылила чай в раковину и нажала на кнопку чайника. – А вторая новость?

– А, там тебе ответили пятеро. Но трое – дрочеры и нищеброды, этих я знаю хорошо. А вот двое достойны внимания. Я тебе скину сейчас ссылки на профили, глянь.

Два сообщения, два подчёркнутых интернет-адреса. Я открыла первый. Мужчину звали Мусса, он был усат, стар и настолько восточен, насколько это было возможно. Захотелось перекреститься, хотя я никогда не ходила в церковь. Нет, нет, только не кавказец! Я быстро закрыла профиль и открыла вторую ссылку. Не скрою, молилась про себя. Пусть он окажется русским и не таким… пожилым!

Игорь. Уф, хотя бы русский… Приятный, но лысый. Лет тридцать навскидку. Зато без бородки, так модной в нынешних барбершопах, хотя и с лёгкой небритостью. Глаза открытые, голубые, холодные. Ему бы Зая точно велела улыбнуться. Ничего, ничего. Не противный. Нормальный. Обычный человек.

Вместе со ссылкой открылось и сообщение от него: «Цена устраивает. Справка нужна. Встретиться готов хоть сегодня».

– Егорова-а-а! Алло-о-о! Алё-алё-алё!

Из динамика телефона звал меня скучный голос Заи. Я переключилась на ватсап и ответила:

– Я тут. Видела. Слушай, второй, молодой который, вроде бы ничего.

– Советую Муссу, он добрый и не жадный.

– Нет, Зай, я не могу… Он старый и…

– Вот потому что старый, потому и добрый! – наставительно сказала Зая. – Нифига ты не сечёшь.

– Не могу я…

– Ладно, как хочешь. Но второго я не знаю. Фотка его, ВИП на сайте, значит, денег хватает.

– А что за справка? – вспомнила я сообщение. Зая оживилась:

– Да, слетай сегодня к гинекологу, возьми справку у него. Платно можешь хоть за пять минут получить!

– Да какую справку-то? Что ничем не болею?

– Гос-с-спади, Егорова-а-а… – я чётко представила Заю с фейспалмом. – Справку о твоей девственности, блин!

– А… Я не думала, что такие тоже выдают.

– Ещё как выдают! Скинешь ему потом в ватсап, чтобы лишних вопросов не было.

– Слушай, а это обязательно? Ведь всё равно он… кхм увидит!

Зая помолчала, потом сказала странным тоном:

– Егорова. Ты серьёзно или только прикидываешься такой дурой? Ладно, объясняю на пальцах. Справку дашь. Деньги возьмёшь. Отдашь надёжному человеку и останешься с мужиком. Если сделаешь по-другому, мужик может тебя кинуть. Попользуется и выставит вон. Поняла?

– Поняла.

Да, деньги самое главное. То, что будет потом – неважно. А деньги… Надо отдать надёжному человеку. Которого у меня нет. Кроме Заи.

– А если справки не будет, человек, выходит, покупает кота в мешке. Поняла?

– Да поняла я, поняла…

Меня покупают. Я товар. Ну, в принципе, так и есть. Моя девственность, зафиксированная официальной справкой, типа гарантийного талона – товар. Или услуга… Вот интересный вопрос!

– И ещё: никаких приглашений домой, никаких «посидим сначала в кафешке»! Гостиница, обязательно не ниже трёх звёздочек. А на рецепшене спросишь, оплачен ли номер!

– Зая, почему? В смысле, зачем всё это?

– Гос-с-паде… Ну честное слово, как с ребёнком разговариваю! В гостинице надёжнее – а вдруг псих какой-нибудь? Там люди, горничные, охрана. И если номер не оплачен, если зовёт сперва в кафе – значит, нищеброд, попользуется и кинет. Андестенд?

– Ну так андестенд, да…

– Всё, Егорова, некогда мне с тобой. Будет чего конкретного, звони.

Попрощавшись, я положила телефон на стол и заварила чифирёк. На экране остался открытым профиль Игоря. Помешивая в чашке сахар, я то и дело поглядывала на фотографию лысого. Надо ответить. Надо. Лучше он, чем Мусса. И вообще, чего бояться? Мужик ведь, не Ктулху. Не инопланетянин. А мужиков я знаю. Лапы загребущие, глаза, словно пальцы, так и норовят раздеть. В кафе их можно и нужно отшивать, а тут самой надо себя продать. Отдать и взять за это деньги. Всего один раз. А потом они больше никогда не встретятся, не пересекутся. Только трое будут знать об этом неприятном моменте. Он, она и Зая.

Отпив первый глоток, я решительно взяла телефон в руки и нажала на кнопку «Ответить». Поколебалась и написала: «Хорошо, сегодня. Где и во сколько?» Отправила.

Так. Полдела сделано. Теперь надо найти гинеколога.

И одежду. Не идти же в джинсах на первое свидание с парнем, который падок на невинность! Правда, в моём гардеробе только джинсы и есть, да маечки со свитерами. Но вот у Катьки вроде было платье, что могло бы подойти. Надо в её комнате поискать… Может, подшить придётся в боках. И туфли на каблучке к платью надо. Колготки, наверное, не стоит покупать, да и тепло на улице.

– Привет!

Я подняла голову на мужской голос. Николай стоял в дверях кухни:

– Как Арина?

– Стабильно плохо. Как достану деньги, поедет в Германию, – сказала я слегка рассеянно, потому что думала в этот момент о выборе между колготками и чулками.

– Слушай, у меня есть пять тысяч.

Господи! Неужели? Неужели мне наконец улыбнулась удача? Не надо никаких справок, продажи девственности и прочего унижения?!

– Евро? – чуть слышно спросила, потому что дыхание перехватило. Николай хмыкнул:

– Если бы. Рублей. Чем могу, прости. Больше правда нет…

Мир снова рухнул. Эх, жаль… Счастье было так близко – протяни руку и ухвати. Но нет.

Я вздохнула:

– Спасибо. Я обязательно отдам, как только смогу.

– Да не спеши, мне не горит.

Он выложил на стол пять купюр по тысяче и прижал их ладонью:

– Я ещё поищу, где смогу. Всё будет хорошо, Люба!

Я только кивнула, погружаясь в пучину беспричинной тревоги. Мне всё же придётся идти в гостиницу на встречу к Игорю. Что ж…

Уведомление пикнуло на телефоне, и я открыла переписку с лысым богатеем. «В восемь вечера, отель «Бридж», номер скину позже. Дай свой телефон». Памятуя наставления Заи, полезла гуглить отель. По открывшейся ссылке прочитала: четыре звезды, рядом с Адмиралтейством (мама дорогая!), в двух шагах от Зимнего и Медного всадника. Ну, вроде как приемлемо. Написала в ответ свой номер телефона и короткое: «До восьми».

И села на табуретку.

Всё, карты сданы, прикуп неплох, а у меня на руках лишь мелкая карта. Козыри с тузами у Игоря с лысой головой. Сколько времени? Скоро десять. Надо позвонить в кафе и взять ещё день за свой счёт. Арт-директор меня убьёт… Но не суть. Потом к гинекологу, к платному, конечно, потому что бесплатного буду ждать два месяца. Напоследок заскочу в салон тут рядышком на проспекте Стачек, и уже красивая поеду сразу в отель. Заю вызвоню и упрошу заскочить туда со мной, деньги на сохранение отдам.

Мелькнула мысль – может, попросить Николая? Он и подвезёт, и деньги возьмёт… Но ведь придётся объяснять, почему она за деньги встречается с мужчиной в гостиничном номере. Нет, нет, это исключено! Он может неправильно понять, а раз может – значит, и поймёт неправильно. Поэтому посвящать жильца в это дело я не буду. Всё, проехали и вперёд, дел полно.

До вечера всё складывалось как нельзя лучше. Я успела везде. Выдержала унизительную процедуру у врача, когда та потрогала, осмотрела и сказала: «Действительно, девственница». Справка получилась солидная, с печатью, с витиеватой подписью. И написана красиво. Сфотографировав её по выходу из кабинета, я послала в профиль Игоря, и пошла в сторону салона красоты. Там меня милостиво приняли в неожиданно нашедшееся окно и быстренько постригли, уложили волосы в красивое каре, а потом привели в порядок ноги.

Когда я шла домой, меня начало потряхивать. Умом я понимала, что сейчас надо принять душ, одеться, накраситься по заветам Заи и ждать восьми. А душой мне хотелось оказаться далеко-далеко от Питера, и чтобы исчезли все волнения и страхи, чтобы Аришка вдруг оказалась здорова, чтобы не было матери – просто не было никогда на свете… Хотелось забрать в хвост путающиеся в глазах волосы, слиться с толпой, не видеть взглядов, провожающих меня. Найти дома Катьку – весёлую хохотушку, старшую сестрёнку, которая всегда заступалась за меня перед пьяной матерью и приберегала подаренные ухажёрами вкусные сладости или неизвестно где добытые шоколадные конфеты…

А ещё хотелось плакать. Хотя я не плакала уже лет десять.

Дома меня всё же отпустило. Запасной ключ от Катиной комнаты хранился в тайнике – в ножке табуретки. Несколько лет назад один из её кавалеров, который дружил с инструментами, наделал нам тайников по всей квартире, где можно было прятать деньги и ключи. Мать, когда мучилась похмельем, нашла некоторые из заначек, но не все. Табуреточный тайник ещё не был раскрыт.

Шмотья у Катерины было не слишком много, но побольше и позатейливее, чем у меня. Маленькое чёрное платье сестра хранила в память о муже, который бессовестно бросил её с грудным ребёнком, со смертельно больной Аришкой. Правда, Катька оправдывалась, что платья жалко – шёлковое, вечно модное, похудеет после родов и будет надевать, но надела она его лишь два раза. Третий раз будет мой. Мне оно впору. Коротенькие сапожки на длинном каблуке – тоже чёрные и со стразами – достались сестре на распродаже. Она была так счастлива, когда прибежала с ними домой буквально в обнимку, всё вертелась перед зеркалом, ахала от восторга. Результат: не выгуляла их ни разу. А продать не хотела. «Ну, Люба-а-аш! Ну, они так подходят ко всему! В клуб надену когда-нибудь, пусть пока постоят!» А я выгуляю. Как раз к платью самое то. Не Катька, а я буду в них неотразима…

Время близилось к семи, а я сидела на кухне одетая, накрашенная и донельзя нервная. Пила третью кружку чифиря и старалась унять дрожащие руки. Шить всё равно не получится, только пальцы исколю. Экран телефона отключался каждую минуту, а я упорно активировала его, чтобы не пропустить звонок или уведомление. Совсем забыла, что можно выставить время дезактивации на десять минут… Паника, паника! Всё пропало, он не позвонит, он откажется, всё зря… Зря…

Я встала, нажала на кнопку чайника и вдруг услышала звук из телефона. Резко обернулась. Если бы моя кухня была больше размерами – я точно навернулась бы на каблучищах. А так успела схватиться за стол и схватить телефон. Сообщение в вотсапе от Игоря. «Номер триста два. Не опаздывай».

Господи, спасибо!

Так, что ли говорят? Да шут с ним, всё равно, какому богу молиться, главное, чтобы помогло! Всё, теперь надо позвонить Зае.

– Алло? – отозвалась бывшая одноклассница. – Егорова? Чего там у тебя?

– Надо ехать, – нервно сказала я. – Он мне прислал номер. Ты же меня проводишь?

– Провожу, не ссы. Ты дома? Давай выходи куда-нибудь, встретимся на улице.

– Давай на углу у цирка.

– Замётано, жди.

До цирка я доковыляла так, словно у меня на ногах вместо сапожек на каблуках были ходули. Как в этом ходить? Это же пытка, а не удобная обувь! Это вам не кроссовки… Блин, надо было взять хотя бы тапочки в сумку. Но теперь уже поздно, возвращаться не буду, да и примета плохая.

Зая подъехала на своей мини-машинке светло-розового цвета и посигналила с правой полосы:

– Запрыгивай!

Я запрыгнула. Надеюсь, со стороны это выглядело, как грациозно скользнула в открытую дверцу, но в данный момент меня волновало только одно: чтобы Игорь меня не кинул на деньги. Чтобы отдал их, как договорились, а потом хоть трава не расти.

Как Зая умудрялась смотреть одновременно на дорогу, в зеркальце заднего вида и на меня, я не понимала. Но факт: она не упустила ни единой детали.

– Пудра дрянь, я же говорила – надо тональник нормальный покупать! И что за тушь у тебя? Все ресницы слиплись… Гос-с-спаде, Егорова, ну вот не в коня корм, чесслово!

– Я старалась, – попыталась оправдаться. – Но я не умею. И другой косметики не было.

– Лук, Егорова, это самое главное.

– При чём тут лук?

– Лу-у-ук блин! То, как ты выглядишь, неуч. Мы же инглиш учили в школе, всё забыла?

– А-а-а…

– Бэ-э-э, – передразнила она. – Ладно, всё поправлю на парковке. Ты видосик видела?

– Нет.

– Дура. Там так классно вышло! – Зая захихикала. – Особенно, как ты орёшь при депиляции!

Я поёжилась. Ну вот, ославили на весь мир… Как я ору, ага.

Гостиница была в самом центре. На Адмиралтейской набережной, напротив Невы, катившей свои величественные воды к Балтийскому заливу, шумевшей фоном и гулом катеров и прогулочных кораблей. Зая ловко свернула под арку, остановив машину на парковке, и повернулась ко мне:

– Не забудь спросить, оплачен ли номер. Закрой глаза, поправлю тени… Теперь открой, смотри вверх… Не дёргайся!

Она быстро наложила тени, тушь, прошлась по лицу спонжиком и удовлетворённо выдохнула:

– Ну вот, сейчас ты выглядишь почти нормально. Презервативы взяла?

– Н-нет… А надо было?

Зая ничего не ответила, только глаза закатила. Значит, надо было. А я не подумала. Я вообще походу ни о чём не думала, только о деньгах…

Покопавшись в сумочке, одноклассница протянула мне блистер презервативов и пакетик влажных салфеток:

– На, дарю на первый раз. Сколько времени?

– Без пятнадцати восемь, – ответила я, достав телефон. Подумав, спрятала в сумку вместе с дарами Заи и добавила: – Наверное, надо идти, да? Он сказал – не опаздывать.

– Это как ты сама желаешь, – усмехнулась та. – Женщина может опаздывать, если знает, что её подождут.

– Я лучше вовремя приду. Только бы не свалиться на этих жутких ходулях!

– Спокойно, ставь ногу на всю стопу, а не «каблук-носок». И коленки не сгибай, а то выглядишь, как кузнечик!

Я очень старалась. Но всё равно чувствовала, что выгляжу даже не кузнечиком, а старой проституткой в подпитии. Добравшись до стойки в холле, который я даже не рассмотрела, обратилась к дежурно улыбнувшейся мне девушке в строгом чёрном костюме:

– Здравствуйте, меня ждут тут…

– В каком номере? – осведомилась девушка, возя мышкой по коврику.

– В триста втором.

– Да, мне оставили указания. Можете подняться на лифте или по лестнице.

Она показала направление, но я, помявшись, спросила:

– А скажите, пожалуйста… номер… он оплачен?

Мне было неловко спрашивать – что она обо мне подумает? Но девушка только снова улыбнулась и ответила:

– Полностью оплачен на сутки.

Я обернулась к Зае, и та выставила большой палец вверх:

– Пошли!

Мы поднялись на третий этаж на лифте. Пешком я бы не рискнула. Когда лифт остановился, меня снова охватила дрожь – сильная, мелкая и неостановимая. Стресс, чтоб его… Сейчас бы выпить что-нибудь, что-нибудь крепкого… Водки или коньяка…

– Стучи, мать, – Зая подтолкнула меня к двери с золочёным номером «302», и я постучала. Зажмурившись, вдохнула, выдохнула и открыла глаза, когда услышала шаги за дверью.

Он был вполне симпатичным. Как на фотографии, но более расслабленным. Глаза, правда, всё равно холодные. Переведя взгляд с меня на Заю, Игорь строго сказал:

– Я договаривался с одной девушкой.

– Это она, – быстро ответила Зая, подтолкнув меня снова. – Я с ней за компанию, только деньги заберу на всякий случай.

В голубых глазах мелькнула ироничная усмешка, и Игорь вопросительно глянул на меня. Надо что-то сказать. Хотя бы поздороваться.

– Добрый вечер, – выдавила я сипло и откашлялась. – Да, это я Любовь. А деньги она заберёт. На всякий случай.

Его брови слегка приподнялись, но Игорь только жестом пригласил меня войти. Зая осталась в коридоре. Я поспешно достала из сумки справку:

– Вот, то что я скидывала в ватсап.

Он наклонился к лежавшему на кровати портмоне и достал из него толстую пачку зелёных банкнот:

– Вот то, что я обещал.

Я взяла деньги в руки и сжала так, что костяшки пальцев побелели. Вот оно, новое сердечко для Аришки! Всё прекрасно, всё чудесно!

– Ну? Мы тройничок устроим, или мне идти? – вякнула от двери Зая.

Я опомнилась. Не надо тройничка, мне бы хоть так выжить… Сунула ей деньги и сказала тихо:

– Я тебе позвоню, как только… ну это…

– Ладно, звони, – усмехнулась подруга, пряча пачку купюр в сумочку. – Удачи вам обоим!

Она закрыла дверь со стороны коридора, и я осталась наедине с Игорем.