Цена сомнений

Глава 42

– Боря, я хочу развестись.

Едва эти слова слетают с моих губ, в голове вместо жужжания тысячи мыслей наступает полная тишина. Мне даже кажется, что я оглохла. Но скрип кожи на Борином кресле подсказывает, что это не так.

Он откидывается на спинку и делает глоток коньяка, продолжая рассматривать меня. Смотрит молча, взгляд нечитаемый. Но мне кажется, я чувствую его боль. Она током проносится по моему телу, ударяя в жизненно важные органы, словно тяжелым молотом. Темные глаза мужа слегка блестят от алкоголя, а губы сжаты в тонкую линию.

Наконец, после долгих секунд гробового молчания, Боря размыкает губы и произносит:

– Я ждал этого. – Он говорит тихо, на лице не дергается ни один мускул. – Чувствовал, что ты сделаешь такой выбор. Но знаешь, Люба, я тебя понимаю. Я бы и сам сделал такой же. Выбрал бы человека, которого по-настоящему люблю. За которым рвется мое сердце.

– Боря, я… понимаешь… – бубню я, чувствуя, как лицо обдает жаром.

– Понимаю, – перебивает он и, кивнув, осушает бокал до дна. Поставив его на стол, встает и подходит ко мне. Становится практически вплотную и поправляет мои влажные волосы. – Я все понимаю, Любаш. Насильно мил не будешь.

– Ты не насильно мил, просто…

– Просто он милее. Не объясняй. Не надо перемалывать этот факт. Я и так все понимаю. Он ждет тебя?

– Где?

– Ты мне скажи. Где он ждет тебя?

– Дома. Завтра, – произношу практически шепотом.

– Прости, отвезти не смогу. У меня не хватит сил добровольно передать тебя в руки другого мужчины. Возьмешь такси.

– Борь, я ничего брать с собой не буду. Только те вещи, в которых пришла в твой дом.

– Не надо, Люб. Не скромничай. Сейчас это ни к чему. Все, что я дарил тебе, покупалось только для тебя. Не оскорбляй меня тем, что оставишь все это. Ты приняла мои подарки, и я хочу, чтобы ты забрала их с собой. Пусть даже завтра ты сдашь украшения ювелиру, а меха продашь на барахолке за бесценок. Мне плевать. Но забери все, пожалуйста. Не оставляй мне ничего. Кроме этого.

Боря снимает со своего пальца обручальное кольцо и кладет его на край стола. При виде этого жеста мое сердце обливается кровью. Как будто не официальный развод станет окончательным свидетельством разрыва отношений, а вот это действие.

Повернувшись ко мне, Боря снова подходит близко, обдавая меня ароматом своего парфюма и дорогого коньяка. А еще – своим собственным, который за эти годы стал мне родным. Положив ладонь мне на щеку, большим пальцем он аккуратно стирает с нее слезинку. Я даже не заметила, что начала плакать.

Склонив голову набок, Боря невесело улыбается.

– Красавица, – тихо произносит. – Не плачь. Не нужно, малышка. Все происходит так, как должно. Я желаю тебе счастья. Но… – он тяжело сглатывает. – Хочу чтобы ты знала: если ты решишь вернуться, я буду здесь. И буду ждать тебя.

– Не надо, – всхлипываю я. – Не жди. Устраивай свою жизнь. Найди себе хорошую женщину, которая будет любить тебя больше жизни. И которую полюбишь ты. Я искренне желаю тебе счастья. Ты хороший мужчина. Идеальный.

Боря слегка поджимает губы и снова грустно улыбается.

– Я дурак, Люба. И однолюб. Люблю только одну Любу, – усмехается он. Я открываю рот, чтобы что-то ответить на это, но Борис качает головой. – Я сейчас уеду и вернусь завтра после работы. Надеюсь, тебе хватит этого времени на то, чтобы собрать и вывезти свои вещи. Наши совместные фотографии можешь оставить. Не оскорбляй ими своего будущего мужа. Я… найду, куда их деть.

Подавшись вперед, Боря касается моего лба губами. Задерживается на долгие секунды, и за это время внутри меня назревает такая истерика, что я боюсь с ней не справиться. А потом муж заключает мое лицо в свои ладони и так же прижимается к губам. Он не пытается углубить поцелуй, даже не шевелит губами. Просто прижимается к ним и дышит со мной одним воздухом.

А потом резко отстраняется и, не взглянув на меня, выходит сначала из кабинета, а через пару минут – из квартиры.

Мои ноги подгибаются, и я опускаюсь на ковер. Спрятав лицо в ладони, рыдаю, захлебываясь своими страданиями. Боря был прав. Во всем. Он всегда понимал, что Леша – это не просто юношеское увлечение. Это любовь на всю жизнь. А понимал он, потому что сам испытывает такие же сильные чувства ко мне.

Я не знаю ни одной молитвы. В нашей семье как-то было не принято ходить в церковь. И сейчас я мысленно молюсь, как умею, прося у Бога счастья для Бори. Желаю ему отыскать женщину, которая будет ценить такой роскошный подарок судьбы, как этот мужчина. Я хочу, чтобы она любила его так, как он любит сейчас меня – самозабвенно, жертвенно, сильно и без условий. И чтобы он тоже полюбил ее и наконец стал счастлив.

Всю ночь я не сплю. Не могу сомкнуть глаз. Примерно час ворочаюсь в кровати, а потом понимаю, что это бесполезно, и встаю. Начинаю понемногу собирать вещи. Пакую в чемоданы и сумки все, что Боря дарил мне. Раз он хочет, чтобы я забрала это, я так и поступлю. Но я дорожу этими вещами не из-за их материальной ценности, а потому, что когда-то они принесли мне радость. И Боре, потому что он любил дарить мне подарки.

Закончив около пяти утра, я ложусь на кровать, чтобы немного отдохнуть после бессонной ночи, а когда просыпаюсь, в окна уже брезжит яркий свет. Резко подскочив на кровати, я обвожу невидящим взглядом комнату и натыкаюсь на часы на стене. Меня обдает жаром, когда я вижу, что стрелки указывают почти половину двенадцатого.

Вскочив, начинаю метаться по комнате, быстро одеваясь. Леша сказал, что будет ждать только до полудня. Если я не успею, он… К чему тогда все это?

Натягивая в прихожей босоножку, я прижимаю к уху трубку телефона, слушая длинные гудки. Наконец мне удается вызвать такси, и я кладу трубку.

Прокручиваю обручальное кольцо на пальце и снимаю золотой ободок. Достаю из тумбочки блокнот с ручкой и пишу Боре записку с благодарностью за все эти годы и за его любовь. Заканчиваю тем, что желаю ему обрести свое счастье. Настоящее и взаимное.

Обувшись, тяну чемоданы на улицу. На вежливый вопрос консьержа, еду ли я на отдых, просто натянуто улыбаюсь и выскакиваю на улицу, волоча за собой три чемодана и переставляя их по очереди.

Таксист помогает мне загрузить мои вещи в багажник, после чего мы садимся в машину.

– Вот этот адрес, – протягиваю ему смятую бумажку. – И, пожалуйста, побыстрее, – умоляю я, бросив взгляд на часы на запястье.

До полудня всего семь минут. Я мысленно умоляю Лешу дождаться меня. Если он уедет, я сойду с ума. Меня так колотит, что зуб на зуб не попадает. Пусть только дождется. Пусть дождется…