Цепи свободы

Глава 22

Аврора села на то место, где только что сидел Даймонд и по-матерински погладила Изабель по волосам.

— Как же мне хочется облегчить твою боль, дорогая моя девочка!

Изабель подняла голову и воспаленным взглядом посмотрела на нее.

— Судя по всему, тебе пришлось очень трудно в жизни, — продолжила леди Труа. — Лично я никогда не испытывала нужду. Но у меня тоже были тяжёлые времена, особенно, когда пришлось потерять детей. Мне тогда казалось, что эта боль будет длиться вечно и ничто не способно облегчить ее. Но благодаря Ричарду, его вниманию и терпению, я смогла найти утешение. Мне кажется, Даймонд от чистого сердца хотел помочь тебе, сделать приятно. Он, вообще, всегда привозит нам подарки. Это для нас уже добрая традиция. И то, что он подарил тебе такое роскошное украшение, говорит о его особом к тебе отношении. Он совсем не хотел обидеть тебя, можешь мне поверить, я его хорошо знаю. Даже если раньше ты не могла позволить себе такие драгоценности, то нет ничего плохого принять их сейчас.

Изабель внимательно слушала Аврору, и хотя та не понимала истинной причины ее слез, но то что она говорила, помогало ей прийти в себя.

Очевидно, что все решили, будто из-за бедности Изабель было трудно принять столь дорогой подарок, так как он будто подчёркивал ущербность ее положения. На самом же деле она считала себя недостойной этого роскошного украшения. Гесс смог внушить ей, что она никто, и ничего из себя не представляет. Она слишком ничтожна, чтобы иметь хоть что-то дорогое. В отличии от Мелиссы, она никогда не получала от него подарков. Сколько раз она видела новые украшения на сестре! И сколько раз Освальд подчёркнуто выделял это в её присутствии и говорил, что дарит подарки только тем, кто их заслуживает. И не то, чтобы она завидовала, но за все пять лет замужества свыклась с мыслью, что роскошь и внимание не для неё. Она недостойна таких прекрасных вещичек.

— Леди Труа, я благодарна вам за поддержку. Я рада, что в вашем лице нашла доброго друга!

Аврора приложила ладонь к ее щеке и тепло улыбнулась ей.

— Я знаю, что Даймонд сможет хорошо позаботиться о тебе, но только если ты сама позволишь ему это сделать.

Изабель натянула на лицо улыбку, но в душе испытывала совсем другие чувства. Если бы только Аврора знала, что он натворил, то вряд ли бы говорила о нем подобные слова! А может именно сейчас всё ей рассказать? Но от одной этой мысли страх тут же сковал ее. Если она признается, что Даймонд похитил ее, то ей придется рассказать и о жестокости Освальда, о его отношениях с Мелиссой, о позоре, которому муж подвергал её много лет. Но и то, что сделал Даймонд было ненамного лучше. Если муж лишил ее любви, заботы и спокойной жизни, то Ланкастер лишил ее имени и чести. Нет, пусть и дальше всё будет храниться в секрете. Да и как она могла предугадать реакцию Авроры, если расскажет ей всю правду о поступке Даймонда? Всё таки та любила его почти как родного сына. Имела ли она, Изабель, право порочить его в глазах дорогих его сердцу людей?

— Я вовсе не обижаюсь на Даймонда. Я и сама не ожидала, что его подарок так подействует на меня. Но это не значит, что я не оценила его внимание. Просто пока я не могу слишком легко относиться к подобным жестам с его стороны. Леди Труа, простите меня, но можно я немного побуду одной? Мне гораздо привычнее всё переживать в себе. Уверяю вас, скоро мне станет лучше и уже в хорошем настроении я спущусь в гостиную.

— Конечно-конечно, милая Изабель! Я тебя очень хорошо понимаю. Тогда я оставлю тебя, и буду надеяться, что в скором времени ты снова станешь улыбаться.

Аврора ободряюще посмотрела на нее, а потом встала и вышла из комнаты.

Но стоило ей только показаться в коридоре, как Даймонд подскочил к ней и тут же закидал её вопросами:

— Как Изабель?! Ей лучше?! Она ещё плачет?! Она сказала, что так обидело ее?! Я негодяй в ее глазах?!

Аврора ждала, когда он остановится.

— Успокойся. Изабель уже намного лучше и она больше не плачет. Сейчас ей хочется побыть одной и всё обдумать. Всё таки вам стоит самим поговорить и постараться обсудить ваши с ней отношения. Я вижу, как её что-то сильно беспокоит, но она упорно молчит об этом. Возможно тебе, как родственнику, она сможет больше довериться.

Даймонд чувствовал немой укор от слов Авроры. Он понимал, что так сильно беспокоило Изабель и отчего она хранила молчание. Но что было ещё хуже, именно он был причиной ее страданий.

— Очень хочется на это надеяться, — грустно заметил он, а потом развернулся и с поникшей головой направился в гостиную.

Пролежав не менее полу часа на постели, Изабель наконец смогла рассуждать здраво. Она понимала, что должна поговорить с Даймондом и объяснить, что не может принимать его подарки, тем более такие дорогие. Конечно, он мог не воспринять её слова, но она обязана настоять на своём.

Изабель вызвала Деллу.

— Вы что-то хотели, миледи?

— Сообщи герцогу Ланкастеру, что я хочу поговорить с ним.

Делла поклонилась и вышла. Изабель не знала, позовёт ли он её к себе или придёт сам, но не прошло и пяти минут, как распахнулась дверь, а на пороге стоял взволнованный Даймонд.

Изабель встала с кровати и прошла к софе. Она указала ему рукой, чтобы он сел в кресло.

Только когда он опустился в него, она увидела в его руке всё ту же коробочку.

— Я не могу принимать от вас подарки, — сразу заявила Изабель.

— Почему?

Истинную причину она не собиралась называть.

— Это бы означало, что я благосклонно к вам отношусь. А это не так! Я тут не по своей воле, и будь я в другом положении, то вас бы не было рядом.

— Но вы именно в этом положении и вам придётся принять мой подарок.

От возмущения Изабель всплеснула руками.

— Да как вы не понимаете, что унизили меня, а теперь ещё заставляете идти против моей же воли! Вам нравится чувствовать надо мной власть, но я и так всецело завишу от вас и ваших желаний!

— О Боже, Изабель, какую чушь вы несёте?! Мне вовсе не нравится чувствовать над вами власть. Если бы вам не угрожала опасность, я ни за что не выкрал бы вас, даже если бы знал, что вы несчастны в браке. А подарок — это лишь возможность выразить вам мое особое отношение. Я очень ценю вас и считаю, что ни одно самое роскошное украшение не может сравниться с вами! И если вы примите его, я не потребую платы взамен. Вы достойны гораздо большего!

Глаза Изабель наполнились слезами, а нижняя губа предательски задрожала. Меньше всего ей хотелось снова заплакать, да ещё и при нем. Даймонд пристально всматривался в её лицо.

— Что вас так расстраивает? Почему вы снова готовы расплакаться? Дело ведь не в том, какой подарок я вам привёз?

— Дело именно в вас! Ещё раньше мне пришлось принять наряды, платья, эту комнату, но только потому что всё это было необходимо мне для жизни. А этот подарок будет означать, что я смирилась, сдалась и, что приняла навязанное мне положение!

— Неужели то, как к вам относятся здесь, хуже того, как к вам относились в доме Гесса?!

— Нет, — честно ответила Изабель. — Но я не понимаю, что мне делать?! Ваше внимание, подарки, пугают меня. Хотя с Освальдом жилось не сладко, но я знала свое положение, а здесь я не знаю, кто я и что меня ждёт?

— Здесь вам ничего не угрожает. На правах моей родственницы вы можете делать всё что хотите: заниматься музыкой, читать книги, вышивать, гулять. Я ни в чём вас не ограничиваю.

— А что дальше? Что если вы решите жениться? Куда тогда вы меня денете? Ни одной женщине не понравится жить рядом с незамужней особой.

— Но я не собираюсь жениться, если только мы с вами…

Изабель перебила его.

— Вы не сделаете меня своей любовницей! Если вы принудите меня, я покончу с собой!

— Но я совсем не это имел ввиду! Гесс уже не молод и неизвестно, сколько он проживёт.

— Не думаю, что стоит на это рассчитывать! У Освальда отличное здоровье! Он вполне может прожить ещё двадцать лет. А вам нужен наследник.

Даймонд понимал, что она права. Когда он решил украсть её, то совсем не думал об этом.

— А ведь вы можете так и продолжать жить под именем Далкейт. Браки между двоюродными, и уж тем более, троюродными братьями и сёстрами разрешены.

Изабель уставилась на Даймонда.

— Постойте, во-первых, я не собираюсь за вас замуж не под каким именем, а во-вторых, я-то знаю, как всё обстоит на самом деле, и если я соглашусь, то буду презирать себя, да и вас тоже.

— Изабель, если вы сможете полюбить меня, то совсем по-другому посмотрите на свое положение.

— Но я не люблю вас! И не полюблю! Лучше бы вы тогда украли Мелиссу, она на самом деле испытывала к вам сильные чувства.

— Но мне нужна не она, а вы! Я не мог допустить, чтобы Гесс погубил вас!

Изабель горько усмехнулась.

— Но не он, а вы погубили меня.

Даймонд тяжело вздохнул.

— Я знаю, что поступил правильно, и пусть нас рассудит время. А это, — указал он на колье, — принадлежит вам. Можете делать с ним что хотите.

Он поднялся с кресла, сделал шаг к столу и положил на него коробочку.

— Вы самый упрямый человек, которого я только встречала! — в чувствах воскликнула Изабель.

— Взаимно, — спокойно произнес Даймонд и быстро покинул комнату.