Цербер

Глава 9. Аня

Девка. Вот кто я в его глазах. Очередная его девка. И на что, спрашивается, рассчитывала? Что такой мужчина, как он предложит любовь до гроба? Наивная. Размечталась, распереживалась.

Напридумывала себе то, чего на самом деле нет и быть не может. Он смотрел на меня, как кот на свою добычу и единственное, что я могла – стоять в своем убеждении до конца.

– Ну так что? Расчет телом подойдет? – спросила нагло и дрожащими руками распахнула рубашку, вытаскивая полы из юбки.

Посмотрел на меня своим диким взглядом, сделал шаг вперед, и я тут же инстинктивно отошла на шаг назад.

– Перестань так разговаривать. Тебе не идет, – заметила, как раздуваются его ноздри, как ходят желваки на скулах.

Злился. Вот только на кого? На меня?

– Ты меня не знаешь, – огрызнулась, раздражаясь.

Держит меня здесь, не отпускает, неужели действительно считает, что я ему обязана? Хочет тела, он его получит.

– Верно, не знаю, – усмехнулся и сверкнул глазами. – Но хочу узнать. И то, что я слышу мне не нравится.

– Привыкай, потому что я такая на самом деле, – снова играла с огнем, снова говорила то, что не должна была.

Ведь мне бы промолчать, чтобы он выпустил меня отсюда, чтобы потерял интерес и забыл о том, что я вообще существую на этой планете. Пусть бы искал других девок, а одной из я не стану.

Не успела понять, как оказалась зажата между стеной и стальными мышцами. Отвернулась в сторону, лишь бы не смотреть в его темные глаза, лишь бы не видеть злость и ярость, которые там полыхали.

– На меня смотри! – приказал и развернул меня за подбородок, заставляя поднять голову.

– Нет, – закрыла глаза и отчаянно замотала головой. – Или бери, или отпускай!

Ультиматум.

Я до последнего надеялась, что он отпустит. Отойдет, уберет руки с моей талии и скажет грозным тоном “Убирайся”. Но вместо этого почувствовала легкое касание к своим губам. Нежное, даже не настойчивое.

Удивленно распахнула глаза и уставилась на мужчину. Он больше не целовал меня, только смотрел. Слегка прищурился и рассматривал, как диковинное животное, а я… я бесстыдно любовалась его внешностью.

У него глубоко посаженные глаза, высокий лоб и правильный нос. Четко очерченные скулы и квадратный подбородок, который покрывала густая поросль волос. Я не любила мужчин с бородкой. Даже короткая щетина чаще раздражала, чем нравилась, но здесь.

В нем все было настолько гармонично, что невольно притягивало взгляд. Мне нравилось смотреть на него, а еще поймала себя на мысли, что хочу коснуться его щеки, провести по аккуратно подстриженной бородке и поцеловать его слегка припухлые губы, снова познать их вкус и мягкость.

– Нравлюсь, – не вопрос, а утверждение.

Констатация факта, который я не собиралась опровергать. Просто смотрела на него и ждала реакции, каких-то действий. Понимала, что не стану противиться, если он станет целовать или даже захочет со мной переспать.

Не стану, потому что сама хочу. А ведь я могла бы закричать, устроить истерику и сказать, что он пытался меня изнасиловать. Да, потеряла бы работу, но разве это важно, когда я на волоске от измены?

Я ждала его действий. Хоть каких-то. Согласия или, наоборот, отказа. Ждала, когда он или трахнет меня, как там, в доме, или отпустит и скажет, чтобы не попадалась ему на глаза.

Но вместо этого он отошел всего на шаг, достал из кармана телефон, провел по нему пальцем и приложил к уху. Смотрела за его действиями как завороженная, за пальцами, крепко сжимающими телефон, за руками с бугрящимися мышцами, и понимала, что вот этот мужчина опасен.

Его движения, манеры, то, как он пренебрежительно и по-хозяйски разговаривал с собеседником выдавали в нем жесткого, уверенного в себе мужчину, не привыкшего к отказам.

– Саныч, пятая ВИП-кабинка моя и это… я у тебя сотрудницу увел, – коротко бросил он.

Не слышала, что ему ответил наш начальник, но когда мужчина развернулся и улыбнулся мне, сердце ухнуло вниз и забилось быстро-быстро, лишая возможности двигаться.

– Спасибо, – увидела, как он отключил телефон и развернулся ко мне, выдавил легкую ухмылку и четко проговорил: – Аня, значит. Анечка, – он будто пробовал мое имя на вкус, а не просто говорил его вслух. – Красивое, – просто констатировал.

Я молчала, стоя в распахнутой рубашке и кружевном белом лифчике. Прижималась к стене и старалась даже не дышать, потому что вот сейчас точно не понимала, что ему нужно. Если еще полчаса назад была уверена что он хочет меня и мое тело, то вот сейчас, когда он медленно стянул с себя пиджак и бросил его на кожаный диван, снял запонки и закатил рукава рубашки до локтей, я уже ничего не понимала.

– Оденься, Аня, – коротко бросил мне. – Поужинаем.

Что? Поужинаем? Мне не послышалось? Он предлагал поесть? И ужином буду не я, распластанная на столе?

– Оденься! – уже рыкнул он. – Не хочу, чтобы тебя застали полуголой.

Почувствовала, как “загорелись” мои щеки и отвернулась, застегнула рубашку, заправила ее в юбку, а когда закончила, тут же встретилась с темными глазами Тимура, смотрящими на меня с неприкрытым желанием.

Стушевалась под его пристальным взглядом, отвела глаза и сделала вид, что мне интересна обстановка кабинки, хотя, честно говоря, я знала интерьер каждой наизусть. Как и знала то, чем здесь обычно занимаются. Сзади меня располагалась сцена с шестом, напротив – массивный кожанный диван и низкий стол, куда обычно приносили выпивку и закуски для гостей.

От осмотра помещения меня оторвал скрип двери и Катька на пороге. Я впервые не знала, что делать, как потом оправдываться перед подругой, но когда она разложила еду и выпивку на стол, обернулась ко мне и подмигнула, прежде чем удалиться, поняла, что ничего объяснять не придется.

– Садись! – Тимур медленно подошел к дивану, сел и откинулся на спинку, похлопав по кожаной обивке, подзывая меня к себе.

Помедлила, но таки подошла и села рядом. Выпрямила спину и отодвинулась настолько, насколько позволял диван. Увы, мои попытки оказались напрасными, потому что Тимур тут же притянул меня к себе. Разместил руку на моей талии и легонько поглаживал кожу, заставляя вздрагивать и дергаться.

– Успокойся, – услышала его голос и слегка повела плечами, потому что по спине будто пробежали импульсы тока.

– Зачем все это? – глухо спросила даже не надеясь на ответ.

– Хочу узнать тебя, – спокойно ответил Тимур. – Ты мне нравишься.

– У меня есть муж, – повторяла как мантру, убеждая в этом, скорее, себя, а не его.

– Я помню, – он кивнул, потянулся к столу и отщипнул виноградинку с грозди. – И меня это нисколько не беспокоит. Открой рот, Аня, – поднес к моим губам сладкую ягоду и выразительно посмотрел. Под его пристальным вниманием открыла рот и почувствовала прохладную кожицу винограда.

Тимур помедлил, провел ею по губам, а затем протолкнул ягоду мне в рот, чуть нажав на нее большим пальцем.

– Ешь, – спокойно сказал и отвернулся, разливая по бокалам вино.

Удивилась, как он может сохранять самообладание, когда по моему телу так и разливается жар. От одного его шепота, от дико привлекательного мужского запаха, смешанного с древесным парфюмом, от плавных движений руками, от взгляда, которым он одаривал меня.

– Ты замужем за невидимкой что ли? – внезапно спросил он.

– П-п-очему? – слегка запинаясь задала ему встречный вопрос.

– Рассматриваешь меня так, будто впервые мужика видишь.

Такого не видела – хотела сказать, но промолчала.

– Прости, – выдохнула и стушевалась, потому что только сейчас поняла, что смотрела на него так, как почти никогда не смотрела на своего мужа.

Жадно, с интересом, будто другого мужчины не существует на планете. Я и не думала ни о ком больше рядом с ним, ни о муже, ни о подруге, только о том, что он рядом. Помутнение какое-то, не иначе.

– Я хочу тебя трахать, Аня. В любое время, когда захочу. И я готов платить за это.

Его слова отрезвили. Ударили по размечтавшейся дуре и набатом пробили в голове. Я для него девка. Простая шлюшка, готовая на секс за неплохие деньги.

Не долго думая вскочила на ноги, схватила вино, стоявшее на столе и плеснула ему в лицо, с радостью наблюдая за тем, как красная жидкость стекает по его наглому лицу. Не раздумывая подбежала к двери и, предвкушая свободу, толкнула ее, но она оказалась заперта.

– Далеко собралась? – услышала за спиной грозный бас и теперь по-настоящему испугалась, потому что, кажется, разбудила зверя. Злого, голодного и уставшего.