Цейлонские парии

Глава 15

Диана Воранд, находясь в душевой, замерла: ей послышалось, что из комнаты донесся какой-то скрип. Крохотная душевая размещалась в дальнем углу, и чтобы что-нибудь увидеть, нужно было оттуда выйти. Внезапно у нее перед глазами возникла четкая картина — безногий калека, догоняющий ее у Цейлонского банка. Его тележка издавала такой же металлический скрип... Диана отодвинула клеенчатую занавеску.

— Радж?

Никто не ответил.

Не на шутку встревожившись, Диана с минуту стояла неподвижно, стараясь рассуждать хладнокровно. Уходя, Радж закрыл дверь на ключ. Она знала, что один из его помощников постоянно дежурит у подворотни. В этот момент Радж, вероятно, убивает Свани... Или уже убил... Диана видела, что он взял с собой ружье. После его ухода она старалась ни о чем не думать, пыталась чем-нибудь занять себя, чтобы забыть о своей причастности к ужасному делу. Она использовала Раджа точно так же, как Серж использовал ее. И Радж был так же бессилен возразить, как и она...

Диана заставила себя негромко напеть какой-то мотив, но по-прежнему не осмеливалась выйти из-под душа — словно ребенок, прячущийся под одеялом. Скоро вернется Радж. Она должна успеть одеться до его прихода. Иначе он тотчас же воспользуется ее наготой...

С минуту Диана ожесточенно растиралась мочалкой, словно желая заранее отмыться от прикосновений Раджа.

Теперь скрип раздался совсем близко, и в тот же миг клеенчатая занавеска сорвалась с колец. Диана завизжала от страха и неожиданности.

Безногий загораживал своей тележкой выход из душевой. В левой руке он держал сорванную занавеску. Диана даже не задумалась над тем, как ему удалось подняться по лестнице и открыть дверь. Словно хищник, готовящийся напасть на свою жертву, калека пристально смотрел на нее.

Наконец Диана сообразила, что стоит перед ним совершенно нагая. Она схватила полотенце и обернула его вокруг бедер.

— Кто вы? Что вам нужно?

Она произнесла это по-английски, стараясь придать голосу спокойствие. Питти-Питти не ответил. Он не отрывал взгляда от длинных ног Дианы, наполовину прикрытых полотенцем. Калека никак не ожидал застать ее в таком виде.

Тележка со скрипом продвинулась вперед.

— Не приближайтесь ко мне! — крикнула Диана. Ей казалось, что она сходит с ума. Что делает здесь этот безмолвный уродец, пожирающий ее горящими глазами? Как он сюда вошел? Когда же вернется Радж? Диана опустила голову и увидела в глазах безногого непреодолимую, животную страсть. Только сейчас она заметила его широкие плечи и могучий торс, едва прикрытый рваной майкой.

Диана быстро вышла из-под душа, думая только о том, как бы побыстрее добраться до спрятанного под кроватью пистолета. Она уже не сомневалась, что незваный гость — сумасшедший. Возможно, он следил за ней с того самого дня, когда впервые увидел ее около Цейлонского банка...

— Дайте мне пройти! — сдавленным голосом произнесла Диана и шагнула вперед, едва не наступая на тележку. — Я скажу обо всем Раджу! Он убьет вас!

Питти-Питти обнажил почерневшие зубы в злобной улыбке.

— Радж мертв, — негромко сказал он.

Его слова как громом поразили Диану. Если Радж мертв, то покушение на Свани не удалось... И главное — теперь она осталась беззащитной!

Тележка скрипнула снова. Питти-Питти протянул руку и коснулся ноги девушки. Диана с воплем бросилась к лестнице, ведущей на балкон. Калека с удивительной быстротой развернул тележку и догнал ее в тот момент, когда она уже поднималась по ступенькам. Огромная рука Питти-Питти схватила ее за левую лодыжку, и ей пришлось остановиться, чтобы не упасть. Но в следующую секунду она яростно лягнула его в грудь, а затем в лицо. Из носа калеки потекла струйка крови.

Он невозмутимо вытер кровь ладонью, схватил Диану за вторую лодыжку и потянул назад. Девушка, едва сохраняя равновесие, содрогнулась, почувствовав, что волосы Питти-Питти коснулись ее бедер. Калека словно железными цепями приковал Диану к полу.

Диана снова закричала, и теперь в этом крике сквозил безумный страх...

Учитель Роанна Захир, сидя на своеобразном троне из множества красных бархатных подушек, пытался сосредоточиться. Но его все сильнее одолевало беспокойство, и он вздрагивал от малейшего шума. Захир был один в огромной комнате с высоким потолком и тщательно надраенным полом. На стенах висели венки из бело-розовых тропических цветов, распространявших сладкий, дурманящий запах.

В отличие от остальных комнат монастыря в кабинете учителя имелся кондиционер — аппарат американского производства, привезенный контрабандой из Индии и стоивший здесь целое состояние. А в гараже «Квинз-отеля» стоял принадлежавший Захиру «кадиллак-эльдорадо». Машину подарил ему высокопоставленный чиновник из Коломбо, занимавшийся перепродажей импортных автомобилей. Иностранные туристы и дипломаты имели право ввозить на Цейлон свои машины, уплатив чудовищную таможенную пошлину, но не имели права увозить их с собой обратно. Государство выкупало у них автомобили по официально установленным расценкам — в десять раз ниже реальной стоимости.

Так руководитель общины стал обладателем «кадиллака», ранее принадлежавшего послу одной из зарубежных стран. Это значительно повысило его авторитет: учитель давно понял, что бедность вождя — плохая приманка для народа.

Из-за длинного носа и очень темного цвета лица Захира можно было принять за тамила. На самом же деле он принадлежал к благородной касте браминов и питал воинствующее презрение к простым цейлонцам, помещая их в иерархии живых существ после коров и обезьян.

Сейчас учителю хотелось, чтобы предстоящие нескольку часов поскорее остались позади. Совсем скоро должна была исполниться его двадцатилетняя мечта: стать первостепенным политическим и религиозным деятелем. Сегодня назначена решающая встреча с необычайно важным посетителем.

Захир нервно встал, подошел к окну и погрузился в созерцание озера Канди и ярко-зеленых гор, покрытых лесом, еще не тронутым топором лесоруба. На губах Роанны Захира заиграла мечтательная улыбка. Он думал о том времени, когда Цейлон полностью перейдет в руки буддистов, когда правительство страны будет беспрекословно выполнять его указания. Чтобы этого достичь, учитель готовился заключить союз с самим дьяволом. Дьявола звали Иван Гончаров. Он был офицером-оперативником ГРУ, коммунистом и атеистом, но владел бесценной для буддистов реликвией — зубом Будды. Реликвией, которую он, учитель Захир, вскоре продемонстрирует толпам восторженных верующих.

Специально для этой реликвии он построит храм, превосходящий по своему величию знаменитый Восьмиугольный храм, стоящий рядом с монастырем.

Захир вздрогнул, услышав звонок: звенел серебряный колокольчик, висящий над дверью.

Посетитель прибыл. Учитель постарался скрыть свое возбуждение и напустил на себя суровый вид. Смерть Рамасуги должна была послужить ему неплохой разменной монетой, хоть сам Захир нисколько не сокрушался по поводу смерти бестолкового «бику», провалившего свое задание...

— Он вошел, — сказал Малко, опуская бинокль.

«Мерседес» Свани стоял на безлюдной тропе, проходившей над озером Канди. На другой стороне озера виднелись сероватые постройки обители Роанны Захира. У деревянных ворот стоял автомобиль, и его владелец только что прошел во двор, закрытый для простых смертных. Это был Иван Гончаров. Под мышкой он нес большой сверток.

— Русский принес зуб, — уверенно произнесла Свани.

Они приехали в Канди на рассвете. Сначала отправились в Восьмиугольный храм, где хранился другой зуб, но Малко увидел лишь небольшую позолоченную дагобу, окруженную оградой из резного белого камня. Посетителей держали на почтительном расстоянии от реликвии, и лишь раз в году, в крупнейший буддийский праздник, зуб выставляли для обозрения в окружении целого стада празднично украшенных слонов. В остальное время Канди был скромным стареньким городком с многочисленными чайными плантациями и гораздо более прохладным, чем в столице, климатом.

— Нужно прибрать эту реликвию к рукам, — сказал Малко. — У нас ей будет лучше.

Свани с изумлением посмотрела ему в глаза, стараясь понять, не шутит ли он.

— Это невозможно! — воскликнула она. — Они вас убьют. Это все равно что похитить в Риме святую плащаницу...

Но австриец уже принял решение. Он стряхнул с костюма пыль и улыбнулся Свани:

— Вы мне поможете?

Иван Гончаров аккуратно развернул белый шелк и достал реликвию. Она была заключена в крохотную золотую дагобу, точно такую же, как та, что располагалась в Восьмиугольном храме, только гораздо меньших размеров.

Русский протянул дагобу учителю. Захир благоговейно принял ее и поставил на красную бархатную подушку. Оба помолчали. Затем Гончаров вынул из кармана свернутые в трубку бумаги и положил их рядом с реликвией.

— Здесь документы, подтверждающие подлинность этой вещи, — пояснил русский. — Когда далай-ламе и нескольким его сторонникам пришлось покинуть Тибет, они унесли с собой этот зуб, веками хранившийся в тамошнем монастыре.

Захир слушал довольно рассеянно. Ему не терпелось остаться наедине со священным зубом. Это была лучшая минута в его жизни. Благодаря золотой дагобе он сравнялся, с величайшими религиозными вождями острова. Его лицо будто осветилось изнутри. Внезапно у него возникло ужасное подозрение.

— Как я проверю, действительно ли зуб находится внутри этой дагобы? — недоверчиво спросил он.

Гончаров улыбнулся без тени обиды и указал на тонкую границу посредине между верхней и нижней частью дагобы.

— Она развинчивается, — пояснил он. — Зуб лежит внутри, в специальной полости. Вы можете его увидеть и пощупать.

Учитель облегченно вздохнул. Гончаров продолжал:

— Мне поручено передать вам благодарность от моего руководства за помощь, которую вы нам оказали. Наша работа продолжается, и я надеюсь, что впредь наше сотрудничество будет не менее плодотворным.

— Мы сделаем все, что в наших силах, — нехотя ответил старейшина, не сводя глаз с бесценной святыни.

Ивану Гончарову не терпелось вернуться в Коломбо, чтобы проверить, покончено ли со Свани, и заняться Дианой. Атмосфера монастыря тяготила его. Будучи убежденным атеистом, он довольно неохотно союзничал с такими далекими от социализма людьми, как преподобный Захир. Низко поклонившись учителю, он вышел на улицу и с наслаждением вдохнул прохладный воздух. Старый морщинистый «бику» плотно закрыл за ним дверь и вновь погрузился в медитацию, сильно смахивающую на послеобеденную дрему.

Едва лишь машина Гончарова свернула на дорогу, ведущую в Канди, Малко и Свани устремились вперед. Малко постучал. Сонный старичок-монах приоткрыл дверь, решив, что предыдущий посетитель что-то забыл. Когда он понял свою ошибку, Малко уже успел войти. «Бику» хотел оттолкнуть его, но следом за Малко входила Свани.

— Где учитель? — спросила она у старика.

— Наверху... — пролепетал тот. — Но кто вы такие? Я должен сначала сообщить о вашем визите...

Не ответив, они начали подниматься по лестнице. Монах пронзительно закричал, поднимая тревогу. Малко понял, что через несколько минут весь монастырь поднимется на ноги.

От площадки второго этажа вели два коридора. Справа от лестницы виднелась богато отделанная дверь из темного дерева. Малко и Свани в нерешительности остановились перед ней, но тут из-за двери вышел монах в традиционной оранжевой одежде. Увидев незваных гостей, он озадаченно остановился.

— Это он, учитель Захир, — прошептала Свани.

Монах юркнул обратно в комнату, но дверь захлопнуть не успел: Малко задержал ее ногой.

Захир ухватился за шнурок звонка, злобно глядя на них.

— Кто вы такие? — крикнул он. — Кто вам позволил войти?

Малко уважительно поклонился и сказал по-английски:

— Я принц Малко. А вы, если не ошибаюсь, преподобный Роанна Захир?

Учитель, немного успокоенный светскими манерами Малко и его представительным видом, понизил голос, но сурово обратился к Свани:

— Разве ты не знаешь, что в этот храм запрещено входить иностранцам и неверующим? Зачем ты привела сюда этого человека? Что ему нужно?

Малко через плечо Захира посмотрел на стоящую на столе золотую дагобу. Затем спокойно обошел монаха и встал возле стола.

— Красивая вещица, — заметил он. — Что это?

Учитель, шурша платьем, кинулся к нему. Его худые руки ухватили Малко за пиджак. Он был на грани нервного припадка.

— Не трогайте! — воскликнул он. — Не касайтесь божественной реликвии!

Малко мягко, но решительно отстранил его. Судя по реакции монаха, в золотой оболочке на столе находился священный зуб.

Внезапно Свани предостерегающе вскрикнула. Малко обернулся. В комнату вошли три монаха — босые, бритоголовые, массивные, как японские борцы. Двое из них держали в руках кинжалы.

Захир что-то крикнул им по-сингальски и повернулся к Малко.

— Сдавайтесь! Я приказал им убить вас, если будете оказывать сопротивление.

Малко спокойно снял темные очки и не спеша, естественным движением, положил их во внутренний карман... Учитель не успел оглянуться, как австриец выхватил плоский черный пистолет. Через секунду Захир почувствовал холодное прикосновение металла к виску.

— Скажите своим людям, чтобы не подходили, — холодно приказал Малко.

В глазах Захира появился страх. Он словно окаменел. Монахи приближались. Малко сильнее прижал ствол пистолета к голове заложника.

— Внимание, — хладнокровно произнес принц. — Сейчас я прострелю вам голову.

Захир понял, что иностранец не шутит, и сдавленным голосом остановил вошедших.

— Вы преступник, — сказал он австрийцу по-английски.

Потрясенная Свани с изумлением наблюдала за этой сценой. Она никогда не думала, что такое возможно: великому Роанне Захиру угрожают пистолетом!

— Нет, я джентльмен, — сухо сказал Малко. — Иначе я бы вас уже застрелил. Вы в ответе за смерть человека, и один из ваших «бику» покушался на мою жизнь. Свани, возьмите дагобу.

Девушка немедленно повиновалась. Держа святыню в руках, она встала рядом с Малко.

— Скажите своим людям, чтобы вышли из комнаты, — приказал австриец. — Потом выйдем мы с вами. Не пытайтесь нас обмануть, и мы не причиним вам никакого зла.

Учитель что-то подавленно пробормотал монахам. Те попятились к двери.

— Вперед, — сказал Малко и ткнул Захира стволом пистолета в затылок. Тот послушно шагнул к выходу. Они спустились по лестнице и приблизились к раскалившемуся на солнце «мерседесу». Свани села за руль, положив рядом на сиденье свою бесценную ношу. Малко открыл перед Захиром заднюю дверцу.

— Куда вы меня везете? — спросил бледный как полотно учитель.

— На окраину города, — коротко ответил Малко.

Они пересекли весь Канди меньше чем за пять минут, остановившись только один раз — перед единственным в городе светофором. Увидев стоящего у перекрестка полицейского, Роанна Захир уставился на него так, словно хотел загипнотизировать. Но равнодушный страж порядка не обратил ни малейшего внимания на пассажиров «мерседеса».

— Извините, что вам придется возвращаться пешком, — сказал Малко, — но я не хочу осложнений...

Учитель задыхался от злости и возмущения.

— Вы преступник, грабитель! — негодовал он.

— А за какие услуги русские вручили вам эту реликвию? — спросил в ответ Малко.

Захир еще больше побледнел и умолк.

Вскоре машина остановилась на обочине извилистой дороги, по обе стороны которой простирались чайные плантации. Малко вышел первым и помог учителю выйти из машины. Монах завороженно посмотрел на оставшуюся в салоне золотую дагобу.

— Что вы с ней сделаете? — пробормотал он.

— Использую в благородных целях, — заверил его австриец.

В тот момент, когда машина трогалась с места, монах устремил горящий взгляд на Малко и что-то пробормотал по-сингальски.

— Что он сказал? — повернулся австриец к Свани.

— Он нас проклял, — ответила девушка, поеживаясь.

— Ну-ну, не будьте суеверны...

Дорога петляла между холмов, сплошь покрытых чайными плантациями. Малко чувствовал себя опустошенным. ЦРУ никогда не расплатится с монахами, если Захир подаст официальную жалобу... Но главное было сделано: теперь у учителя нет причин помогать русским.

На въезде в очередную деревню, у моста, над машиной пролетела стая огромных летучих мышей.

— Это плохое предзнаменование, — пробормотала Свани.

Австрийцу тоже стало немного не по себе. Почему это мыши вдруг вздумали летать днем? Внезапно он заметил сидящего под мостом мальчугана, который швырял камешки в дерево, где мыши устроились на отдых.

Малко рассмеялся.

— Честное слово, вы слишком уж суеверны!

Свани тоже увидела мальчика и принужденно улыбнулась в ответ.