Чарли Чан идет по следу (сборник)

Глава I. Дождь на Пикадилли

Инспектор Дафф из Скотланд-Ярда шел вниз по Пикадилли под проливным дождем. Возле Сент-Джеймсского парка он услышал, как Биг-Бен пробил десять часов. Был вечер 6 февраля 1930 года. Инспектор запомнил эту дату, хотя какая разница? В суде такие доводы не принимаются.

Дафф отличался спокойным и уравновешенным характером, но сегодня настроение у него было мрачное. Лишь к полудню закончился скучный утомительный процесс, и инспектор, сидя в зале и глядя на судью в черной шапочке, почти не слушал его, а думал только о преступнике. Трусливый убийца, бессовестный и бесчеловечный. Скотланд-Ярду пришлось немало потрудиться, чтобы поймать злодея. Даффу повезло: он обнаружил письмо убийцы к женщине, а остальное оказалось делом техники.

Пальто Даффа насквозь промокло, вода со шляпы капала за воротник. Часа три он просидел в кинематографе, надеясь переждать ливень. Инспектор смотрел картину о детективе, который ловко ловил бандитов. Режиссер не поскупился на видовые съемки южных морей, пляжей, кокосовых пальм. Дафф улыбнулся своим впечатлениям – фильм ему понравился.

До перевода в Скотланд-Ярд Дафф работал инспектором уголовного розыска в Уэст-Энде и был на хорошем счету. Он с удовольствием вспоминал свои раскрытые дела. В одном из VIP-клубов он арестовал банкира-мошенника, в дорогом бутике поймал француженку-убийцу, которая пряталась среди платьев, висевших на плечиках. Свежевыбеленный фасад отеля класса «люкс» «Беркли» напомнил инспектору, как долго он охотился за одним профессиональным шантажистом. Неподалеку от Хаф-Мун-стрит Дафф в свое время сказал пару слов некоему смуглолицему подонку, и тот мгновенно сделался белым, как мел. Еще один негодяй отсиживался в отеле «Ройял» и пребывал в уверенности, что здесь его не найдут, пока Дафф спокойно, но твердо не положил руку ему на плечо. В ресторане «Принц» инспектору пришлось дней десять подряд обедать, не спуская глаз со злодея, который наивно полагал, что если он надел фрак, то сойдет за порядочного человека. А в цирке, мимо которого Дафф только что прошел, он задержал и передал полиции крупного вора, специализировавшегося на бриллиантах.

Дождь усилился. Сквозь потоки воды невозможно было различить редких прохожих – разве что тусклый свет фонарей. Дафф свернул в один из переулков, сделал небольшой крюк и оказался на Уайн-стрит возле полицейского управления. Инспектор Хейли грустил один в рабочем кабинете сыщиков. Увидев сослуживца, он заулыбался:

– Привет, старина. Я тут от скуки помираю, раздевайся и давай поболтаем.

– Давай, – согласился Дафф.

Он повесил пальто и присел к столу. Через приоткрытую дверь было видно, что в помещении напротив несколько детективов просматривают стопки бумаг.

– Спокойный нынче вечерок, – сказал Дафф.

– Слава богу. Правда, попозже мы с ребятами, – Хейли кивнул в сторону соседнего кабинета, – собираемся для острастки нагрянуть в один ночной клуб, где маячат какие-то подозрительные типы, хотя, признаться, шеф нам это не поручал. Да, кстати, тебя можно поздравить?

– С чем? – удивился Дафф.

– Как с чем? Дело Бероу наконец-то закончено. Преступник предстал перед судом. По мнению судьи, инспектор Дафф, поймавший злодея, достоин всяческих похвал. Назвал твою работу превосходной и так далее.

– Спасибо, друг. – Дафф достал трубку и начал ее набивать. – Но это уже в прошлом. Надо думать о завтрашнем дне – такая у нас профессия. – Инспектор немного помолчал, закуривая, и добавил: – Тяжелая и непредсказуемая.

– Точно, – кивнул Хейли. – Я, как и ты, после трудных дел чувствую себя совершенно разбитым. Хочется отдохнуть и забыть обо всем, но уже через пару дней начинаешь тосковать. Тебе позарез нужна новая загадка.

– Это верно, – отозвался Дафф. – Помнишь слова нашего покойного шефа Брюса? «Тяжелый труд, умственные способности и немного удачи – вот залог успеха настоящего сыщика».

– Бедняга Брюс…

– А ты помнишь, кто настиг его убийцу?

– Помню, парень с Гавайев. Сержант Чарли Чан, кажется? Слышно о нем что-нибудь?

– Есть кое-что, – сказал Дафф, попыхивая трубкой. – Я написал ему пару месяцев назад с просьбой сообщить о себе.

– Он ответил?

– Ага. Сегодня утром.

Дафф достал из кармана конверт и прочитал письмо вслух:

«Уважаемый и почтенный друг!

Как давно мы не виделись! Я рад, что Вы еще помните Чарли Чана. Я тоже Вас не забывал ни на минуту. Мне очень приятны и волнительны Ваши похвалы в мой адрес. Я искренне тронут.

Дорогой мистер Дафф, Вы спрашиваете о моих делах. Я живу в Гонолулу. Сейчас интересных расследований нет, приходится заниматься всякой мелочевкой. Как говорят на Востоке, бывает время ловить рыбу, а бывает время сушить сети. Последнее привлекательно для многих моих сослуживцев, но я с тревогой и надеждой жду, что однажды ночью зазвонит телефон, мне сообщат нечто весьма неприятное, но возбуждающее, и я снова почувствую себя сыщиком.

Приезжайте к нам на Гавайи, у нас тут очень славно. Я часто вспоминаю Лондон и Вас, мысленно представляю себе, как Вы работаете. Вы – человек упорный, поэтому успех всегда будет Вам сопутствовать. Не скрою, что хотел бы снова оказаться в Вашем обществе. Китайцы ведь по своей натуре привязчивы.

Помимо службы я стараюсь уделять достаточно времени своим детям. Моя старшая дочь Роза готовится поступать в университет в Калифорнии. Остальные дети тоже хорошо говорят по-английски. Я часто напоминаю им о мудреце, который утверждал: „Управлять страной легко, а семьей – трудно“.

У меня такое предчувствие, что скоро я Вас увижу. Может, Вы сейчас идете по той самой дороге, которая приведет к нашей встрече. Желаю Вам счастья.

С уважением и преданностью Чарли Чан».

Дафф сложил листок и посмотрел на Хейли.

– Трогательно, – сказал тот, – но немного наивно. Даже не верится, что человек, поймавший убийцу Фредерика Брюса, может изъясняться в таком стиле.

– Чарли гораздо умнее, чем кажется на первый взгляд, – возразил Дафф. – «Тяжелый труд, умственные способности и немного удачи» – это отнюдь не монополия Скотланд-Ярда. Чан – лучший из лучших в нашей профессии. Жаль только, что он выбрал для своего поприща Гонолулу. – Тут инспектор вспомнил фильм, который недавно посмотрел, и улыбнулся. – Хотя, наверное, он действительно счастлив.

– В Гонолулу? – усомнился Хейли. – Чем там заниматься, кроме как нежиться на пляже? Чану никогда не выпадет таких шансов, как нам с тобой. Испытать трудности и прославиться. Ты куда? – спросил он, увидев, что Дафф поднялся из-за стола и направился к двери.

– Домой. Я что-то вымотался сегодня, надо отлежаться.

– С женушкой? – полюбопытствовал Хейли. – Ты женился?

– Не валяй дурака. Я женат на Скотланд-Ярде.

– Не сердись, старина, – ответил Хейли, помогая Даффу надеть пальто. – Надеюсь, мы недолго будем скучать без дела. Как выразился твой китаец? Зазвонит телефон, нам сообщат нечто весьма неприятное, но возбуждающее, и мы снова почувствуем себя сыщиками. Тогда ты сразу оживешь, поверь мне.

– Верю, но сейчас мне чего-то не хватает. Давай, до встречи.

В восемь утра Дафф уже сидел в рабочем кабинете в Скотланд-Ярде. Он хорошо отдохнул, побрился и чувствовал себя свежим и бодрым, как в те времена, когда только начинал работать в полиции Йоркшира. Выдвинув ящик стола, Дафф достал свежую корреспонденцию, раскрыл «Дейли телеграф», закурил трубку и углубился в чтение. В начале девятого раздался звонок, такой резкий и нетерпеливый, как будто звал на помощь. Инспектор удивленно посмотрел на аппарат, отложил газету и снял трубку.

– Привет, старина, – услышал он голос Хейли. – У меня срочные новости. Ночью в отеле «Брум» убили мужчину.

– В «Бруме»? – удивился Дафф.

– Вот именно. Убит американский турист, кажется, из Детройта. Я, естественно, сразу подумал, что хорошо бы тебе повести это дело, ведь «Брум» расположен в том районе, который ты всегда курировал и знаешь, как свои пять пальцев. А я буду твоим напарником, идет? Шеф того же мнения. Приказ скоро подготовят, так что садись в машину и гони в отель.

Не успел Дафф повесить трубку, как в кабинет вошел начальник полиции Берт.

– На Хаф-Мун-стрит убит американец, – сообщил он. – Хейли сейчас в отеле и просит, чтобы ты возглавил расследование. Что скажешь?

– Я готов, сэр, – бросился к вешалке Дафф и через пару секунд уже сбегал вниз по лестнице.

В считанные минуты небольшой полицейский автомобиль, где сидели Дафф, фотограф и дактилоскопист, миновал Дерби-стрит и возле Уайтхолла свернул направо. Дождь ночью закончился, и теперь Лондон окутывал густой туман. Картина ничем не напоминала ту, которую инспектор посмотрел вчера вечером в кинематографе: ни знойного неба, ни ласкового моря, ни кокосовых пальм. Но Дафф уже не думал о южных красотах и о своем друге Чарли Чане – инспектор Скотланд-Ярда сосредоточенно смотрел на дорогу, попутно размышляя о том, что произошло в отеле «Брум».

Чарли Чан тоже в тот момент не думал о Даффе. На другом конце Земли в этот февральский день едва начинало светать. Сыщик Чан сидел на веранде своего дома и, скучая, наблюдал, как над Вайкики встает солнце. Он, конечно, не слышал телефонного звонка на столе Даффа в Лондоне и не видел зеленого автомобиля, мчавшегося к одному из лондонских отелей, в номере которого на постели лежал труп пожилого мужчины с ремнем, обмотанным вокруг шеи.

Глава II. Труп в отеле «Брум»

«Брум» не входил в число самых роскошных отелей британской столицы, но считался весьма достойным заведением, имел прекрасную репутацию и состоятельную клиентуру, поэтому известие о том, что там произошло убийство, удивило и лондонцев, и приезжих. Отель основал Сэмюель Брум – удачливый коммерсант, начавший карьеру со строительства одной гостиницы. Предприятие оказалось прибыльным, и вскоре Брум с той же целью приобрел в Лондоне еще двенадцать домов.

Здание «Брума» было довольно старым, многоэтажным, с длинными коридорами, по которым постояльцы блуждали, как по лабиринтам. Тупики и повороты, бесчисленные двери и арки – все это создавало ощущение таинственности. Оборудован «Брум» был несколько старомодно, но предоставлял гостям все необходимые удобства и в некоторых отношениях не уступал лучшим лондонским отелям. Здесь останавливались государственные деятели, коммерсанты, писатели и однажды даже какой-то король в изгнании. Не беда, что в номерах стояли громоздкие ванны с чанами для нагревания воды – в этом был некий шарм «под старину», зато барами «Брума» восхищались американцы, а они знают толк в этом деле.

Дафф вошел в «Брум» с Хаф-Мун-стрит, второй вход был со стороны Чардж-стрит. Оказавшись в огромном холле, инспектор снял шляпу: ему показалось, будто он попал в собор и вот-вот услышит звуки органной музыки. Портье в униформе приятного кремового оттенка без устали сновали взад-вперед, угождая посетителям. Не хватало только хора мальчиков. Служить в «Бруме» считалось престижным, и многие клерки работали здесь с тех пор, как Сэмюель Брум дал отелю свое имя, многие за это время успели состариться.

Пожилой портье, один из старших служащих, моментально узнал инспектора, важно вышел из-за стойки и направился к нему.

– Доброе утро, Питер, – сказал Дафф. – Что у вас тут случилось?

– Большая неприятность, – нахмурился тот. – Джентльмен из Америки. Он убит, сэр. Третий этаж, двадцать восьмой номер. Нам очень жаль, ведь у нас достойное заведение. Понимаете, это бросает тень… Генри! – окликнул он молодого клерка лет двадцати семи. – Проводите инспектора и его людей. Я рад, мистер Дафф, что расследование поручено вам.

– Хейли здесь? – коротко спросил Дафф.

– Он в номере, сэр. Опрашивает свидетелей.

– Генри, проводите, пожалуйста, моих коллег в двадцать восьмой номер, – попросил Дафф, указывая на фотографа и дактилоскописта, – а я сначала поговорю с мистером Кентом. Он у себя, Питер?

– Кажется, да, сэр.

Кент, управляющий отелем «Брум», с лицом чернее тучи сидел в своем роскошно отделанном, просторном кабинете. На подоконнике Дафф заметил букетик красных гвоздик. В помещении находился также какой-то незнакомец с бородкой.

– Входите, мистер Дафф, – пригласил Кент, вставая из-за стола. – Хорошо, что вы здесь, а то мы совсем пали духом. То, что произошло, не поддается описанию. Это ужасно, просто ужасно! Вся надежда на вас, инспектор. Пожалуйста, поскорее найдите преступника. Иначе что о нас будут говорить? Что у нас тут притон? Что можно вот так безнаказанно взять и убить человека?

– Я все понимаю, – перебил Дафф. – Но начнем по порядку. Кто этот убитый?

– Он зарегистрировался как Морис Дрейк из Детройта. Прибыл в понедельник, третьего февраля, с дочерью, миссис Поттер, и внучкой. Ее зовут… забыл имя. Как ее зовут, доктор Лофтон?

– Памела, – ответил мужчина с бородкой.

– Верно, мисс Памела Поттер. Кстати, инспектор, познакомьтесь, это доктор Лофтон. – Джентльмены поклонились друг другу. – Он расскажет вам о покойном больше, чем я. Он гид туристической группы, с которой прибыл мистер Дрейк.

– Гид? – удивился Дафф.

– Очевидно, инспектор, вы не наслышаны о «Кругосветных путешествиях Лофтона», – ответил мужчина. – Это экскурсионное бюро. Я его создал и им руковожу.

– Нет, я ничего об этом не знаю, – сухо ответил Дафф. – Так мистер Морис Дрейк совершал круиз?

– Нет, не круиз. Мои услуги включают путешествия и на морских средствах передвижения, и по железной дороге сравнительно небольших туристических групп в несколько стран.

– Что вы называете небольшой группой?

– В этот раз в ней собрались семнадцать человек. Сейчас, к сожалению, уже шестнадцать.

– Вы врач, доктор медицины, мистер Лофтон? – осведомился Дафф.

– Нет, я доктор философии. У меня…

– Ясно. Имели место какие-нибудь неприятности во время поездки? Скажем, произошло нечто, свидетельствующее о враждебности, неприязни между участниками группы?

– Абсурд! – воскликнул Лофтон и забегал по кабинету. – Ничего такого. Мы только что прибыли из Нью-Йорка и в понедельник остановились в этом отеле. Туристы не успели даже толком познакомиться. С тех пор я провел всего несколько экскурсий, но все они… Послушайте, инспектор! – Лофтон покраснел, и его бородка от нервного возбуждения стала торчком. – Моя репутация, все, что я сделал за пятнадцать лет, – все под угрозой провала из-за этого убийства! Все газетчики станут смаковать смерть Дрейка. Я лишусь профессии и заработка. Это невозможно! Какой-то мерзавец, какой-нибудь слуга…

– Слуга? – сдвинул брови мистер Кент. – Это почему? Наши служащие долгие годы трудятся в отеле, и никто ни разу не пожаловался на них. Мы не принимаем на работу кого попало!

– Значит, кто-нибудь вне отеля, – уже мягче добавил Лофтон. – Но из моей группы никто не способен на убийство. Мои клиенты – люди богатые и порядочные. – Он взял Даффа за руку. – Прошу прощения, инспектор. Я знаю, вам можно доверять. Для меня все это очень серьезно.

– Я понимаю, – кивнул Дафф, – и сделаю все, что смогу. Однако мне нужно задать несколько вопросов участникам группы. Соберете их в одной из комнат?

– Попытаюсь, – ответил Лофтон. – Правда, кое-кого сейчас наверняка нет в отеле, но к десяти часам они вернутся. Видите ли, поезд отходит без четверти одиннадцать, нам нужно успеть на паром по маршруту Кале – Дувр.

– Так вы уезжаете?

– Да, на прогулку. А что вы намерены предпринять?

– Пока затрудняюсь ответить, пойду наверх.

Дафф поднялся на лифте на третий этаж. У дверей двадцать восьмого номера стоял Хейли и махал ему рукой. Они вошли в номер, обставленный так, что королева Виктория чувствовала бы себя здесь, как дома. Дактилоскопист и фотограф уже суетились, выполняя свои обязанности. Кровать стояла в нише у окна. На ней лежал труп пожилого человека, на вид лет семидесяти. Вокруг его шеи был обмотан ремень. Дафф подумал, что мужчина, наверное, сопротивлялся, но безуспешно. Некоторое время инспектор смотрел на тело со стороны. Туман немного рассеялся, и в окна заглянуло солнце. С улицы доносилась печальная мелодия.

– Врач здесь? – спросил Дафф.

– Да, пишет отчет, – ответил Хейли. – Смерть наступила около четырех часов утра.

Обернув руку носовым платком, Дафф снял с шеи убитого ремень, передал его дактилоскописту и приступил к детальному осмотру трупа. В глаза сыщику бросились судорожно стиснутые кулаки покойного. С трудом разжав негнущиеся пальцы, инспектор издал невнятное восклицание.

Хейли подошел ближе. На ладони Дрейка что-то блестело. Дафф переложил предмет на платок, и все увидели, что это тонкая платиновая цепочка от часов, вернее, три ее звена, а на конце маленький ключик. На одной его стороне был выбит номер «3260», на другой – слова: «Дитрих-сейф и Лог-компани, Кантон, Огайо».

Дафф вгляделся в застывшее лицо покойника и сокрушенно покачал головой:

– Бедняга. Он пытался что-то спасти от убийцы.

– Похоже, – согласился Хейли.

Дафф опустился перед кроватью на колени и стал исследовать пол. В эту минуту в комнату кто-то вошел, но инспектор не прервал своего занятия. Только закончив осмотр и отряхнув брюки, он увидел приятной наружности девушку, которая с любопытством наблюдала за ним. Инспектор хмуро поздоровался.

– Доброе утро, – сказала девушка. – Я – Памела Поттер. Вы из Скотланд-Ярда?

– Да, – кивнул Дафф, а про себя отметил: «Эта юная особа, похоже, не лишена самообладания». – Ваша мать здесь?

– Мама рыдает, она в отчаянии. Попозже, может быть, придет сюда, а сейчас не в состоянии. Давайте начнем допрос с меня.

– Вы кого-нибудь подозреваете?

– Нет. У деда не было врагов, – помотала головой Памела.

Музыка на улице зазвучала громче.

– Закройте окно, – велел Дафф одному из констеблей. – Мисс Памела, мистер Дрейк занимал видное положение в Детройте, не так ли?

– О да. Он был президентом автомобильной компании. Правда, пять лет назад дед ушел в отставку, но сохранил за собой место одного из директоров. В последние годы он занимался благотворительностью и тратил на это сотни тысяч долларов. Все, кто его знал, относились к нему с уважением.

– Значит, мистер Дрейк был богатым человеком?

– Разумеется.

– Простите за нескромный вопрос, а кто наследует его состояние?

Девушка изумленно уставилась на Даффа:

– Признаться, не думала об этом. Возможно, часть денег уйдет на благотворительность, остальное получит моя мама.

– А со временем и вы?

– Я и мой брат. Что вас смущает?

– Ничего. Когда вы в последний раз видели мистера Дрейка живым?

– Вчера после обеда. Мы с мамой пошли в театр, а он не захотел. Сказал, что устал и ему не нравится пьеса.

– Понятно. Ваш дед страдал глухотой?

Взгляд Памелы остановился на слуховом аппарате, который лежал на столе, и она расплакалась, закрыв лицо руками:

– Да, это его. Он постоянно носил аппарат с собой, но тот мало помогал. Вечером дед велел нам с мамой идти в театр одним. Он собирался отдохнуть в номере, поскольку утром нам предстояла экскурсия. «Только не проспи», – сказала ему мама. Кстати, наши комнаты находятся на этом же этаже. «Не просплю, – ответил дед. – Встану часов в восемь». В полдевятого мы вышли в холл и ждали деда к завтраку, и тут управляющий сообщил нам о трагедии.

– Как отреагировала ваша мать?

– Что за странный вопрос, инспектор? С ней случилась истерика, и я еле довела ее до номера.

– А вы сами не упали в обморок?

– Ну, знаете. – Памела с презрением посмотрела на Даффа. – Я не из слабонервных девиц и умею держать себя в руках, хотя потерять деда – для меня безмерное горе. Еще какие-то вопросы?

– Мисс Поттер, я обязан поговорить с вашей матерью. Пусть не прямо сейчас, а немного позже. Сначала хочу познакомиться с туристами из вашей группы. Вы можете не приходить на собрание, мы ведь уже предварительно побеседовали.

– Почему же? Я приду. Я тоже еще не со всеми познакомилась, на это не было времени; кроме того, все устали в дороге. Я обязательно приду. Кто, как не я, заинтересован в том, чтобы вы быстрее нашли убийцу? Я сделаю все, что нужно, мистер…

– Дафф, – запоздало представился инспектор. – Я рад вашему позитивному настрою.

– Дед очень любил меня, – взглянув на труп, всхлипнула девушка и выбежала из комнаты.

– Симпатичная девочка, а, Хейли? – обернулся Дафф к напарнику. – Сразу видно – истинная американка. Ну ладно, давай продолжим. Что мы имеем? Обрывок цепочки и ключик. Только я пока не знаю, что это нам даст.

– Слушай, Дафф, я сущий болван, – признался Хейли. – Тут на кровати лежало еще кое-что, я не сразу заметил.

Хейли протянул инспектору небольшой кожаный мешочек, довольно потертый и перевязанный обрывком веревки. Дафф разрезал ее и высыпал содержимое мешочка на стол.

– Ого! – вскинул он брови. – Ты хоть что-нибудь понимаешь, Хейли?

– Галька. Камешки разных размеров, какие встречаются на любом побережье. Они и гроша не стоят.

– Ты думаешь? – пробормотал Дафф, взял один голыш и подбросил на ладони. – Сосчитай, сколько их тут, – велел он одному из констеблей и, усевшись в старомодное кресло, обвел взглядом комнату и задумчиво произнес: – Интересно. Богатый старик, глухой, добропорядочный и щедрый, путешествует с дочерью и внучкой и останавливается в лондонском отеле. Под утро к нему является убийца. Старик просыпается, между ними начинается борьба, и в кулаке Дрейка остается обрывок цепочки. Силы жертвы иссякают, преступник ее душит, а потом кладет на постель мешочек с камешками. Ерунда какая-то… Как ты считаешь, Хейли?

– Я в полном недоумении.

– Однако следов борьбы в номере почему-то не заметно.

– Вероятно, старик был в полусонном состоянии, когда…

– Не торопись с выводами. Разве по виду этой комнаты скажешь, что тут происходила схватка? Посмотри, все на своих местах: слуховой аппарат на столе, одежда Дрейка на кресле… Стало быть, старина Хейли, Мориса Дрейка убили в другом месте.

Глава III. Человек со слабым сердцем

Не успел Хейли ответить, как в дверях появился мистер Кент. Вид у него был по-прежнему мрачный.

– Может быть, нужна моя помощь? – спросил он.

– Благодарю вас, – хмыкнул Дафф. – Мне необходимо побеседовать с человеком, который первым обнаружил труп.

– Я уже догадался. Тело нашел наш служащий Мартин. Он со мной. – Управляющий выглянул за дверь и махнул рукой. – Заходите!

На пороге показался моложавый бледный мужчина, который явно нервничал.

– Доброе утро, – сказал Дафф, доставая удостоверение и записную книжку. – Инспектор Дафф, Скотланд-Ярд. – Мужчина побледнел еще больше. – Изложите по порядку, что случилось сегодня утром.

– В мои обязанности, – начал Мартин, – входит уборка номеров на третьем этаже. Я прихожу сюда каждое утро. Мистер Дрейк изъявил желание завтракать внизу вместе со всеми, но постоянно просыпал. К тому же он страдал глухотой, с ним трудно было разговаривать. Обычно, если постоялец отсутствует, я беру ключ у дежурной по этажу. Сегодня без четверти восемь я постучался к мистеру Дрейку. Никакой реакции. Я настойчиво стучал несколько раз, но он не открывал. В итоге я пошел за ключом к дежурной, а она сказала, что его нет. Он исчез.

– Я не понял, – удивился Дафф. – Она его потеряла?

– Наверное, сэр. Внизу, у портье, находится запасной ключ, и я спустился за ним. Когда я вошел в номер, одно окно было отворено, штора задернута. На другом, закрытом окне, – штора поднята. На столе лежал слуховой аппарат, в кресле – одежда мистера Дрейка. Потом я подошел к постели, увидел мертвое тело, испугался и бросился к мистеру Кенту. Остальное вы сами знаете.

– Мистер управляющий, что вы скажете насчет пропавшего ключа?

– Все это довольно странно, инспектор, – ответил Кент. – Вчера леди Ирэн Спайсер – она тоже приехала с группой доктора Лофтона, и ее номер двадцать седьмой, то есть соседний и смежный с мистером Дрейком, – уходя, заперла за собой дверь. Служащий, убиравший этаж днем, взял у дежурной ключ. Окончив работу, он ненадолго отлучился, оставив ключ в замке, а когда вернулся, ключа не было.

– Пропажи ключей весьма настораживают, – покачал головой Дафф. – Украденными ключами, вероятно, воспользовался преступник в четыре часа утра. – Инспектор посмотрел на Хейли. – Все было продумано заранее, ты не находишь? – Сыщик кивнул. – Что-то подобное в отеле еще происходило? – спросил Дафф у Кента.

– Ночью отмечено два подозрительных инцидента, – сказал управляющий. – Об этом сообщил ночной сторож. Я послал за ним, он скоро придет и сам все расскажет. А вот и мистер Лофтон.

– Инспектор, – заглянул в дверь доктор, – прошу вас, я собрал часть группы.

– Меня в первую очередь интересуют те, кто проживает по соседству с убитым, – строго произнес Дафф. – Например, миссис Спайсер из двадцать седьмого номера. Пригласите ее, пожалуйста. Я побеседую с ней индивидуально.

Лофтон выбежал, а Дафф подошел к кровати и накрыл тело убитого простыней. Через пару минут доктор вернулся в сопровождении красивой, элегантно одетой дамы. Если бы не усталые глаза и морщинки возле губ, ей можно было бы дать лет тридцать.

– Разрешите представить вам миссис Спайсер, – объявил Лофтон. – А это инспектор Дафф из Скотланд-Ярда.

– Почему вы меня вызвали? – спросила женщина, с интересом разглядывая сыщика.

– Вы знаете, миссис Спайсер, что произошло?

– Нет. Я завтракала у себя в номере и до сего момента не выходила в коридор.

– Джентльмен, который жил по соседству с вами, ночью был убит, – холодно сказал Дафф, не спуская глаз с собеседницы.

– Убит? – воскликнула она, вмиг побледнела и пошатнулась так, что Хейли поспешно придвинул ей кресло.

– Благодарю, – побелевшими губами прошептала леди. – Бедный мистер Дрейк! Какой обаятельный человек! Это чудовищно!

– Да, прискорбно, – кивнул Дафф. – Вы проживали с покойным в смежных комнатах. Скажите: дверь между ними всегда была заперта?

– Боже мой, конечно!

– С обеих сторон?

Миссис Спайсер раздраженно приподняла брови:

– С моей стороны дверь была заперта.

– Вы слышали ночью какой-нибудь шум?

– Ни малейшего, я крепко сплю.

– Значит, вы спали в момент убийства?

К миссис Спайсер вернулось самообладание.

– Вы весьма умны, инспектор, но и я не глупа. Во-первых, вы задали мне бестактный вопрос про якобы незапертые смежные двери. Во-вторых, откуда мне знать, когда произошло убийство?

– В четыре часа утра, – объявил Дафф. – До вас не доносилось никаких разговоров из номера мистера Дрейка, скажем, в течение последних суток?

– Так, дайте припомнить. Вечером я ходила в театр…

– С кем, позвольте осведомиться?

– С мистером Стюартом Вивьеном. Он из нашей группы. Мы вернулись около полуночи. На этаже было тихо. Когда я переодевалась, чтобы спуститься в ресторан, в номере мистера Дрейка кто-то разговаривал, причем довольно громко.

– Происходила ссора, так?

– Весьма похоже на то. Спорили и кричали двое мужчин. Мистер Дрейк и… – Она запнулась.

– Вы узнали второй голос? – настаивал Дафф.

– Да, не стану скрывать. Это был голос мистера Лофтона.

– Вчера вечером вы ругались с мистером Дрейком? – строго спросил инспектор, обернувшись к доктору.

– Ну, не совсем так, – запротестовал тот, и голос у него задрожал. – Мистер Дрейк неоправданно резко отзывался о некоторых участниках нашей группы. Он называл их людьми второго сорта.

– И я с ним согласна, – поджав губы, заявила миссис Спайсер.

– А меня как руководителя группы задело такое замечание, – продолжал Лофтон, – вот я и погорячился. Надеюсь, все здесь присутствующие понимают, что наш спор не мог привести к такому исходу. – Он кивнул в сторону трупа, лежавшего на кровати.

Дафф перевел взгляд на женщину.

– Миссис Спайсер, вы слышали что-нибудь из их разговора? Какие-то обрывки, отдельные фразы?

– Я не имею привычки подслушивать, мне это отвратительно! – возмутилась она. – Оба джентльмена были вне себя – вот все, что я готова подтвердить.

– Откуда вы прибыли, миссис Спайсер?

– Из Сан-Франциско. Мой муж – биржевой маклер. Он занятой человек и не всегда может меня сопровождать.

– Это ваше первое путешествие за границу?

– Нет. Я уже несколько раз посещала Европу.

– Да, американцы – заядлые путешественники. Ну ладно, вы свободны. Присоединяйтесь к группе. Все собрались на первом этаже.

Едва дверь за дамой закрылась, дактилоскопист протянул Даффу ремень:

– Никаких следов, мистер Дафф. Душили в перчатках.

– Господин Лофтон, – обратился инспектор к руководителю группы, – вы не припомните, у кого из ваших туристов был вот такой ремень?

– Странно, – пробормотал Лофтон, изменившись в лице, – этот ремень очень напоминает мой собственный. Я приобрел его перед отъездом из Нью-Йорка, чтобы укрепить багаж. Чемодан у меня довольно старый, вот поэтому…

– Принесите, пожалуйста, свой ремень, – попросил Дафф.

– Конечно, сейчас, – ответил Лофтон и моментально выскочил из номера.

– Пойду посмотрю, не пришел ли сторож, – сказал Кент, направляясь вслед за доктором.

– Наш гид, похоже, вляпался в скверную историю, – усмехнулся Дафф, взглянув на Хейли. – Не повезло бедолаге!

– На нем наручные часы, ты заметил?

– Еще бы! Но всегда ли он носит их? Вот вопрос. И нет ли у него часов с платиновой цепочкой? От этого многое зависит. Надо проверить его алиби. Подозрительный господин.

– Но зачем он признался, что купил подобный ремень?

Дафф не успел ответить, потому что Лофтон, запыхавшись, влетел в номер и с порога закричал:

– Мой багажный ремень исчез!

– Все ясно. Выходит, это ваша вещица, – усмехнулся Дафф и протянул Лофтону ремень, которым удавили Дрейка.

– Кажется, да, – растерянно прошептал доктор.

– Когда вы пользовались ремнем или видели его в последний раз?

– В понедельник вечером, когда распаковывал багаж. Я поставил чемодан в шкаф и больше не доставал. – Лофтон жалобно посмотрел на инспектора: – Я не виноват, ей-богу. Преступник пытается бросить на меня тень подозрения.

– Разберемся. Кто заходил к вам в номер?

– Разные люди, – пролепетал Лофтон, дрожа всем телом. – Но я не думаю, что кто-то из моей группы причастен к убийству.

– Не волнуйтесь, мистер Лофтон. Мы вас пока ни в чем не подозреваем. Вряд ли вы поступили бы столь непредусмотрительно, чтобы удавить Дрейка собственным ремнем, да еще оставить нам столь очевидную улику. Кто занимает двадцать девятый номер? Он тоже смежный?

– Мистер Вальтер Хонивуд, весьма приятный и воспитанный джентльмен из нашей группы. Я сейчас его позову.

Лофтон выскользнул в коридор, а Дафф подошел к внутренней двери в двадцать девятый номер и подергал ее. Заперто.

– Жаль, что не вышло с ремнем, – вздохнул Хейли.

– Лофтон не стал бы душить Дрейка своим собственным ремнем. Но, как я уже сказал, никакого доверия к доктору я не испытываю.

В дверь постучали, и на пороге показался высокий мужчина с копной густых черных волос.

– Я Вальтер Хонивуд из Нью-Йорка, – представился он. – Остановился в двадцать девятом номере.

– Мистер Хонивуд, вам известно о происшествии? – осведомился Дафф.

– Во время завтрака мне сообщили, – кивнул американец, садясь в предложенное кресло, – но до этого времени я был в полном неведении.

– Странно, что вы, занимая соседнее помещение, не уловили ни шума, ни криков, ни звуков борьбы. Вы что, спали, когда произошло убийство?

– Да, я крепко спал.

– А откуда вы знаете, когда это случилось?

– Ну… конечно, я не знаю, – стушевался американец, поняв, что угодил в ловушку. – Я только хотел подчеркнуть, что ничего не слышал.

– Дверь между вашими комнатами всегда была заперта с обеих сторон?

– Да, всегда и с обеих сторон.

– Откуда вы знаете, что она была заперта со стороны двадцать восьмого номера? – спросил Хейли, не давая Хонивуду опомниться. – Разве вы приходили сюда, к мистеру Дрейку?

– Господа, позвольте мне все объяснить, – забормотал американец, пугливо переводя взгляд с одного сыщика на другого. – Наутро после приезда сюда я слышал, как слуга пытается разбудить пожилого джентльмена, который, и это ни для кого не секрет, был глухим. Так вот, чтобы помочь камердинеру, я попытался открыть внутреннюю дверь, разделяющую наши номера, но она оказалась на запоре.

– Мистер Хонивуд, – внимательно оглядел его Дафф сверху вниз, – я где-то встречал ваше имя.

– Я театральный режиссер и ставил спектакли в Лондоне. Моя жена, актриса Сибилла Конвей, тоже играла здесь в театре во время гастролей.

– Она приехала с вами?

– Нет. Около двух месяцев назад мы поссорились, и она отправилась в Сан-Ремо. Нашей группе предстоит тур туда, и я надеюсь увидеться с супругой и уговорить ее вернуться ко мне. – Хонивуд закурил. Руки у него дрожали. Подняв голову, он перехватил пытливый взгляд Даффа и побледнел. – Смерть мистера Дрейка потрясла меня, – сказал он. – Я познакомился с ним на корабле, и он мне очень понравился. – Хонивуд жадно затянулся сигаретой и пояснил: – Отправиться в путешествие мне посоветовали врачи, так как у меня проблемы с нервной системой.

– Что-то в ваших показаниях не сходится, – насупился Дафф. – Человек с расшатанными нервами, и вдруг так крепко спит?

– Я… принял снотворное, – вздрогнул Хонивуд.

– Хорошо, не смеем вас больше задерживать, – сказал инспектор, а когда режиссер вышел, подмигнул Хейли: – Видал, как он струсил?

– Дрожал, как заяц под кустом.

– Этот пугливый театральный деятель, похоже, знает гораздо больше, чем говорит, но он не подготовлен и растерян, хотя смущение и страх еще не доказывают вину. В общем, старина, давай держать Хонивуда под контролем. По-моему, он осведомлен, когда произошло убийство, и уверен в том, что обе смежные двери были заперты. У него шалят нервишки, а спит безмятежно, как дитя. Да, с этим субъектом нужно поработать.

В коридоре послышались шаги, и в номер вошли мистер Кент и какой-то старик простоватого вида.

– Эбел, ночной сторож, – объяснил управляющий.

– Я сейчас все расскажу, господа, – засуетился старик. – Я каждый час обхожу весь отель. Когда в два часа ночи я поднялся на третий этаж, то увидел, что перед одной из дверей стоит джентльмен. Кажется, это была дверь двадцать седьмого номера.

– Там проживает миссис Спайсер. Так, продолжайте.

– Мужчина тоже заметил меня и направился мне навстречу. «Добрый вечер, – говорит. – Извините, но, похоже, я ошибся этажом». И он быстро исчез, а я пожалел, что не спросил его имени…

– Вы видели его лицо?

– Конечно, сэр. У нас так положено, чтобы свет всю ночь горел во всех коридорах. Я запомнил того человека и узнаю его, если встречу.

– Отлично, – потер руки Дафф. – Мистер Эбел, вам придется пойти с нами на собрание экскурсионной группы доктора Лофтона.

– Но это еще не все, сэр. Когда в четыре часа ночи я снова поднялся на этот этаж, свет в коридоре почему-то не горел. Я удивился такому непорядку и направился к выключателю. Вот тут-то, сэр, все и случилось. Только я сунул руку в карман, чтобы достать фонарик, как почувствовал, что рядом кто-то стоит. Вы не подумайте, я не испугался! Я зажег фонарик и увидел мужчину в сером костюме. Этот тип тут же выбил фонарик из моей руки и накинулся на меня. Мы боролись на краю лестницы, но я уже немолод, сэр, где мне с ним справиться? Я схватился за его правый карман и порвал его: это абсолютно точно, потому что ткань затрещала. Тогда негодяй ударил меня, я упал, а когда поднялся, его и след простыл.

– Вы хорошо запомнили: именно серый костюм был на мужчине? И вы схватили его за правый карман?

– Клянусь, сэр. Готов подтвердить под присягой.

– Так-так, а вы полагаете, это был тот же самый человек, которого вы застали у двери двадцать седьмого номера?

– Вот этого, сэр, не утверждаю. Тот тип, с которым я дрался, вроде, был полнее. Не уверен.

– Что вы делали дальше?

– Сошел вниз и доложил о случившемся ночному портье. Мы вместе прошли по всем этажам, однако никого не обнаружили. Мы хотели заявить в полицию, но, сэр, «Брум» – известный и респектабельный отель, и нам показалось… В общем, мы не рискнули своевольничать и решили дождаться мистера Кента.

– Вы давно служите в отеле, мистер Эбел? – спросил его Дафф.

– Сорок восемь лет, сэр. Я пришел сюда четырнадцатилетним мальчишкой.

– Ого! Рекорд! Спасибо вам за подробный рассказ, а сейчас попрошу вас пройти в кабинет мистера Кента и подождать там. Никуда не уходите, чуть позже вы мне понадобитесь.

– К вашим услугам, сэр.

Когда посетители удалились, Дафф сказал Хейли:

– Пойду взглянуть на этих путешественников, а ты, старина, прикажи констеблям осмотреть их номера. Разумеется, в сопровождении мистера Кента и его служащих.

– На что обратить особое внимание?

– Пусть ребята ищут платиновую цепочку от часов и серый костюм с оторванным карманом. Вряд ли они что-то обнаружат, но упускать такую возможность нельзя. – Дафф подошел к фотографу и дактилоскописту: – Как у вас дела, закончили?

– Еще чуть-чуть, – отозвался дактилоскопист. – Мы немного задержимся здесь. Надо бы еще раз все осмотреть.

Дафф кивнул, и оба инспектора вышли из номера. Кент ждал их на этаже.

– В этом коридоре всего четыре двери, – указал Дафф. – Следовательно, четыре постояльца. Троих мы знаем: миссис Спайсер, мистер Дрейк и мистер Хонивуд. А кто живет по соседству с Хонивудом в тридцатом номере?

– Мистер Патрик Тайт, – пояснил управляющий. – Он тоже из группы доктора Лофтона. Вроде бы, крупный адвокат. Его сопровождает молодой компаньон, потому что у джентльмена слабое сердце.

Дафф спустился на первый этаж и увидел Лофтона в окружении туристов.

– Инспектор, всю группу собрать не удалось, – сказал тот. – Пять или шесть человек отсутствуют, но они вот-вот подойдут – скоро десять часов. Ох, вот и один из них, – бросился доктор навстречу солидному седовласому господину, который только что вошел в отель со стороны Чардж-стрит. – Мистер Тайт, пожалуйте сюда. Познакомьтесь, инспектор Дафф из Скотланд-Ярда.

– Здравствуйте, сэр, – произнес Тайт глубоким приятным баритоном, пожимая руку сыщику. – Убийство? Что вы говорите? Невероятно! Могу я поинтересоваться, кто убит?

– Через пару минут вы все узнаете, мистер Тайт, – ответил Дафф.

– Да? – спросил Тайт и как-то странно посмотрел на собравшихся.

Некоторое время он стоял, продолжая безмолвно разглядывать их. Потом издал короткий вскрик и, прежде чем его успели подхватить, приложил руку к сердцу и упал на паркет.

Глава IV. Потерянный ключ

Секунда – и к Тайту подбежал молодой сероглазый мужчина с пузырьком в руке. Достав из кармана платок, он смочил его содержимым пузырька и поднес к носу пожилого джентльмена.

– Он сейчас придет в себя, – обернулся юноша к Даффу.

– Вы компаньон мистера Тайта?

– Я его секретарь Марк Кеннуэй.

Адвокат пошевелился и открыл глаза. Он с трудом дышал и был очень бледен. Дафф прошел в противоположный конец холла и открыл дверь в небольшую уютную гостиную.

– Его лучше перенести сюда, мистер Кеннуэй, – предложил сыщик.

Вдвоем они подняли Тайта и положили на диван.

– Оставайтесь с ним, – сказал инспектор и вернулся в холл, закрыв за собой дверь.

Оглядев собравшихся, он сделал Лофтону знак пригласить туристов в бильярдную – красивую комнату с мебелью из красного дерева, обитыми плюшем диванами и креслами, книжным шкафом и журнальным столиком, заваленным грудой газет. На стенах висело несколько картин, на полу лежали циновки – когда-то белые, а теперь пожелтевшие от времени. Когда туристы расселись, Дафф обратился к Лофтону:

– Сколько человек отсутствует?

– Пять, не считая Тайта, Кеннуэя и миссис Поттер.

– Ладно, начнем. – Дафф опустился в кресло и достал из кармана записную книжку. – Полагаю, все присутствующие знают об убийстве мистера Мориса Дрейка? Извините, я не представился: инспектор Дафф, Скотланд-Ярд. Предупреждаю: всем оставаться в отеле, пока руководство полиции не разрешит вам его покинуть.

Невысокий мужчина в очках в золотой оправе пронзительно закричал:

– Это нарушение моих прав! Я лично не замешан в убийстве! В Питтсбурге, откуда я приехал, закон запрещает подобные меры!

– Отлично, – холодно перебил его Дафф. – Благодарю. Вот с вас и начнем. – Он вынул авторучку. – Ваше имя?

– Норманн Фенвик.

– Американец?

– Вообще-то у меня английская фамилия, моя мать англичанка. Но другие мои родственники переселились в Америку еще в 1650 году.

Дафф усмехнулся. Этот двуличный господин, готовый признавать себя то англичанином, то американцем в зависимости от того, как ему выгодно, показался инспектору отвратительным.

– Вы путешествуете один?

– Нет, с сестрой. – Фенвик указал на бесцветную худую женщину. – Мисс Лора Фенвик.

– Вы что-нибудь знаете о событиях прошлой ночи?

– Что я, по-вашему, должен знать? – вскипел Фенвик.

– Отвечайте на вопрос, – резко осадил его Дафф. – Мне некогда препираться. Вы можете сообщить информацию, которая пролила бы свет на случившееся? Что-то видели или слышали?

– Ровным счетом ничего, сэр. Ни я, ни моя сестра.

– Вас не было утром в отеле?

– Нет. Мы ходили прогуляться, в последний раз взглянуть на Лондон, ведь мы истинные англичане, хотя и живем в Америке. Разрешите нам выйти из состава этой группы. Мы не желаем связываться…

– Стоп, мистер Фенвик. Я уже сказал: всем оставаться в отеле. Дважды повторять я не привык.

– В таком случае я обращусь к нашему послу. Он старый друг моего дяди. Вам не поздоровится, инспектор.

– Следующий! – рявкнул Дафф.

– Стюарт Вивьен, родом из Кантона, в настоящее время постоянно проживаю в Сан-Франциско, – представился мужчина с бронзовым от загара лицом и шрамом на лбу. – Вообще-то я согласен с мистером Фенвиком. На каком основании нас собираются удерживать в отеле? Разве мы под арестом? Я, к примеру, даже не был знаком с убитым и ни разу не разговаривал с ним. Откуда мне знать какие-то подробности о его смерти?

– Вчера вечером вы посетили театр в обществе миссис Спайсер, верно?

– Да. Мы познакомились в Сан-Франциско.

– И вместе отправились путешествовать?

– Это бестактный вопрос, инспектор, – покраснела миссис Спайсер.

– Вы переходите границы приличий, – нахмурился Вивьен. – Я целый год не видел миссис Спайсер и, к своему удивлению, прибыв в Нью-Йорк, узнал, что она в числе участников нашей группы. Вполне естественно, что мы продолжили общаться.

– Вас не было утром в отеле?

– Я делал в городе покупки. Если угодны подробности, я посетил магазин мужского платья.

– Чем вы занимаетесь в жизни, мистер Вивьен?

– Играю в поло.

– Шрам у вас на лбу от игры в поло?

– Вас это не касается.

Дафф оглядел туристов.

– Мистер Хонивуд, ваша очередь.

Режиссер дрожащей рукой вынул изо рта сигарету и сказал:

– Я все утро провел в отеле, позавтракал, а потом читал газеты здесь, в бильярдной.

– Понятно, – кивнул Дафф и задержал взгляд на мужчине средних лет с длинным ястребиным носом и маленькими глазками. – Ваше имя, сэр?

– Капитан Рональд Кин.

– Мистер Кин – военный, – пояснила Памела Поттер. – Он служил в британской армии и участвовал в кампаниях в Индии и Южной Африке.

– Ну, это было давно, – улыбнулся Кин. – Сейчас я живу в Нью-Йорке, по профессии – инженер. Упреждая ваш следующий вопрос, докладываю, что об убийстве мне ничего неизвестно, а утром меня в отеле не было: я получал деньги по чеку в офисе American Express. Надеюсь, в этом нет криминала?

– В нашем контракте прописано, что чеки не… – начал было Лофтон, но Дафф перебил его и обратился к высокому, в твидовом костюме, мужчине, который сидел, опираясь на трость и неестественно выпрямив левую ногу:

– Как вас зовут, сэр?

– Джон Росс, лесопромышленник из Такомы, штат Вашингтон. Я давно мечтал о путешествии, но не предполагал, что оно омрачится преступлением. Моя жизнь – открытая книга, инспектор, и я готов прочесть вам любую страницу. Я заметил, что вы обратили внимание на мою ногу. Несколько лет назад я полез на секвойю, упал, получил перелом, кости срослись неправильно, теперь прихрамываю. Об убийстве я не имею понятия, и помочь вам не в силах. С мистером Дрейком я познакомился на корабле. У нас оказалось много общего. О покойном у меня остались самые наилучшие впечатления. Нынче утром я немного побродил по Лондону. Интересный город! Совсем как на тихоокеанском побережье. Впрочем, это к делу не относится. Я удовлетворил ваше любопытство?

– Вполне, мистер Росс, – усмехнулся Дафф и, извинившись, ненадолго вышел из бильярдной.

Едва дверь за ним закрылась, к Лофтону подбежал Фенвик.

– Вы обязаны вернуть нам деньги, – демонстративно заявил он. – Или вы полагаете, что после всего случившегося мы продолжим путешествие?

– Конечно, – ощетинился Лофтон. – Я не впервые провожу туры и никогда еще не сталкивался с подобным инцидентом. В чем моя вина, позвольте? Произошло убийство, что само по себе из ряда вон выходящее событие, которое невозможно предусмотреть. Да, придется на какое-то время задержаться в Лондоне, ну и что? Мы все равно последуем по маршруту, и я выполню все свои обязательства. Внимательнее прочтите контракт, мистер Фенвик. Группа отправится дальше, а если вы не желаете, отделяйтесь. Однако деньги обратно вы не получите – это, извините, ваша прихоть.

– Произвол! – завопил Фенвик. – Мы все пойдем к послу!

Скандалисту пришлось замолчать, так как в комнату вернулся Дафф вместе со сторожем Эбелом.

– Леди и джентльмены, – объявил инспектор, – сейчас этот человек попытается опознать мужчину, который вчера ночью находился возле одного из номеров на третьем этаже.

Сторож внимательно всмотрелся в лица присутствующих, задержав взгляд на Лофтоне, Хонивуде, Россе и Вивьене.

– Вот этот господин! – неожиданно указал он на Кина.

– Что такое? – вскочил с дивана возмущенный капитан.

– То, что именно вас я встретил в два часа ночи во время обхода. Вы сказали, что ошиблись этажом.

– Ну и что? – Кин с беспокойством посмотрел на Даффа. – Я был там, не отрицаю. Долго не мог заснуть и решил почитать. Я люблю читать, – с неожиданной решимостью подчеркнул он. – Я знал, что у мистера Тайта есть книги. Марк читает ему перед сном. Мне сказали, что Тайт живет на третьем этаже, но в каком номере – выяснить не удалось. Я думал, что пройдусь по этажу, услышу возле одной из дверей голос Марка и постучу. Но было тихо, и я решил, что Тайт уже спит. В этот момент меня и застал сторож.

– Почему же вас это так смутило?

– Потому что мне и в голову не пришло объяснять ему причину своего появления у двери чужого номера. Я сказал, что ошибся этажом.

Дафф пристально посмотрел на Кина. Объяснение прозвучало вполне правдоподобно.

– Ладно. – Инспектор повернулся к сторожу. – Благодарю вас, мистер Эбел, вы свободны. Господа, прошу всех оставаться на местах, я скоро вернусь.

Не переставая думать о Хейли и результатах обыска номеров, Дафф вышел и направился в гостиную, куда незадолго до этого они с Марком перенесли Тайта. Адвокат сидел на диване со стаканом воды в руке.

– Мистер Тайт, как вы себя чувствуете? – поинтересовался сыщик.

– Ничего, сносно, – ответил старик. – Я немного переволновался. Убийство все-таки. Я не был готов к такому обстоятельству, сэр.

– Кто же к нему готов? – вздохнул Дафф. – Если вы достаточно…

– Одну минуту. – Тайт взял его за руку. – Простите мое любопытство, но я и вправду до сих пор не знаю, кто убит.

Дафф испытующе посмотрел на него.

– Вам точно лучше? Не вызвать ли врача?

– Ерунда, не беспокойтесь. Так с кем это случилось?

– С мистером Морисом Дрейком.

Тайт опустил голову и некоторое время молчал.

– Я хорошо знал его в течение многих лет, – промолвил он наконец. – Дрейк – человек с незапятнанной репутацией и очень добрый. Почему кто-то решил расправиться с ним?

– Нам еще предстоит обсудить с вами этот вопрос. Но прежде мне хотелось бы поговорить о другом. Насколько я знаю, ваши с мистером Дрейком номера находятся в одном коридоре. В котором часу вы вернулись в отель вчера вечером?

Тайт взглянул на Марка Кеннуэя, ища подсказки.

– Около двенадцати, да, Марк?

Молодой человек кивнул и добавил:

– Или вскоре после двенадцати. Я, инспектор, провожаю мистера Тайта в его номер, а потом читаю ему на ночь.

– Вчера тоже? – полюбопытствовал Дафф.

– Конечно, мы крайне редко отступаем от этого правила.

– Что же вы читали?

– Новый детектив, – сообщил Марк.

– Человеку, у которого больное сердце?

– Ну и что? – вмешался Тайт. – Не забывайте, я юрист, специалист по уголовному праву, и слово «убийство»… – Он неожиданно осекся.

– Вы хотели сказать, что это слово вас не пугает? Что за много лет работы вы привыкли к смерти?

– Что тут удивительного?

– Удивительно то, что убийство мистера Дрейка произвело на вас чересчур сильное и, я бы сказал, весьма странное впечатление.

– Соприкосновение с убийством в частной жизни – это одно, профессиональное судопроизводство по делу, связанному с убийством, – совсем другое. А в детективных романах мы читаем про вымышленные преступления, которые и вовсе не имеют ничего общего с настоящими убийствами.

– Вы слышали что-нибудь этой ночью? Крик? Призыв на помощь? – помолчав, спросил Дафф.

– Нет, ничего такого.

– Мистер Тайт, я видел, как вы вошли в отель. Вы не производили впечатления больного человека. Вы довольно спокойно отреагировали на известие об убийстве и вдруг, оглядев людей, собравшихся в холле, ни с того ни с сего упали в обморок.

– Они напомнили мне…

– Кто они? Кого вы увидели? Кто-то показался вам подозрительным?

– Нет! – Глаза Тайта лихорадочно заблестели, рука, державшая стакан, задрожала.

– Прошу прощения, инспектор, – вмешался Кеннуэй, – допрос придется прекратить, иначе у мистера Тайта повторится сердечный приступ.

– Да-да, простите, – Дафф встал. – Но, по-моему, вы, мистер Тайт, заметив кого-то в холле, очень испугались.

– Думайте, что хотите, сэр, – пожал плечами адвокат.

Хейли ждал Даффа в коридоре на третьем этаже.

– Мы обшарили все номера, – пробурчал он. – Ни намека на платиновую цепочку и ни следа от серого костюма с разорванным карманом.

– Ничего удивительного. Я выяснил, что почти каждый из участников группы утром выходил из отеля и легко мог избавиться от улик.

– Мне надо вернуться на Уайн-стрит, – сказал Хейли. – Ты останешься в отеле?

– Да, – кивнул инспектор. – Тут работы непочатый край.

На улице опять зазвучала музыка, и донеслись слова модного шлягера «Этот долгий, извилистый след».

– Что правда, то правда, Хейли, – усмехнулся Дафф. – Сколько нам еще плутать?

Он спустился в холл и у двери бильярдной заметил Памелу, которая прохаживалась туда-сюда.

– Думаю, инспектор, вам пора побеседовать с мамой, – сказала девушка.

– Непременно, мисс Поттер, через минуту я в вашем полном распоряжении. Мистер Лофтон, – обратился он к гиду, – хотелось бы увидеть пятерых туристов из числа отсутствовавших на первом собрании.

– Не беспокойтесь, они вот-вот придут, – ответил доктор и направился в холл, а Норманн Фенвик, размахивая руками и что-то возмущенно выкрикивая, побежал за ним.

В дверях номера, который занимала мать Памелы, Дафф посторонился, пропуская девушку вперед. Шторы были опущены, в комнате царил полумрак. В глубоком кресле инспектор увидел скорбную женскую фигуру и осторожно приблизился.

– Это инспектор Дафф, мама, – объяснила Памела.

– Да, – чуть слышно ответила женщина.

– Миссис Поттер, – обратился Дафф, – простите, что я беспокою вас, но это необходимо.

– Понимаю. Садитесь, пожалуйста. Памела, не поднимай шторы. Я ужасно выгляжу.

Дафф придвинул стул поближе к креслу.

– Миссис Поттер, у вашего отца были враги?

– Бедный папа, – прослезилась она, и Памела подала матери пузырек с нюхательной солью. – Он был святой, если такие люди вообще встречаются на земле. В целом мире у него не было не только врагов, но и недоброжелателей. Я, во всяком случае, никогда не слышала о них.

Дафф достал из портфеля кожаный мешочек.

– Вам знакома эта вещь?

– Боже мой! – воскликнула Памела, а миссис Поттер недовольно покосилась на дочь.

Дафф протянул женщине мешочек.

– Мы нашли его на постели вашего отца.

– Что это такое, не пойму?

– Обыкновенный кожаный мешочек, а в нем камешки. – Инспектор высыпал себе на ладонь несколько голышей. – У вас есть комментарии по данному поводу?

– Нет. Что означают эти камешки?

– Пока не знаю. Однако они как-то связаны с убийством вашего отца.

– Памела, поправь мне подушку…

Дафф вздохнул и сунул мешочек обратно в портфель.

– Вы общались на корабле с другими участниками группы, миссис Поттер?

– Нет, я почти не выходила из каюты. Зато Памела перезнакомилась со всеми.

Инспектор вынул обрывок цепочки с ключиком и показал девушке.

– Вам знакома эта вещь?

– Нет, – покачала головой Памела, внимательно осмотрев цепочку.

– А ключик вы не видели прежде?

– Никогда.

Дафф убрал цепочку, поднялся и стал прощаться.

– Надеюсь, инспектор, вы докопаетесь до истины, хотя не верю в это, – прошептала миссис Поттер.

– Попытаюсь, – ответил Дафф уже в дверях.

В коридоре его догнала Памела.

– Бедная мама, она никогда не была такой, как сегодня, – грустно сказала девушка.

– Я постараюсь больше не тревожить ее, – нахмурился Дафф. – Мы вместе, мисс Поттер?

– Ради дедушки я готова на многое, – серьезно ответила Памела.

Дафф вернулся в двадцать восьмой номер. Труп Дрейка уже увезли.

– Никаких особых следов, инспектор, – доложил дактилоскопист. – Однако кое-что странно. – Он протянул сыщику слуховой аппарат Дрейка. – Взгляните.

– А что в нем особенного? – удивился инспектор, беря в руки аппарат.

– Ни одного отпечатка, даже владельца. Стерильная чистота.

– Что, если Дрейка убили где-то в другом месте и лишь потом труп перенесли сюда?

– Вы о чем, сэр?

– Да так, просто размышляю вслух. – Дафф положил аппарат на стол. – Ладно, пошли, ребята, у нас еще много дел.

Вот так бывает в работе сыщика: Дафф только что держал в руках ключ к разгадке убийства, но потерял его.

Глава V. Чикагский рэкетир

Инспектор велел своим помощникам возвращаться в Скотланд-Ярд, а за ним попозже прислать машину. Он прохаживался по холлу, когда его окликнул Лофтон.

– Мистер Дафф! Пять человек, отсутствовавших на собрании, сидят в бильярдной и ждут вас.

– Спасибо, доктор, идемте.

– Вы уже знаете о печальном событии, – обратился к туристам Лофтон. – Это инспектор Дафф из Скотланд-Ярда, который расследует убийство мистера Дрейка. Он хочет поговорить с вами. Разрешите представить: мистер и миссис Бенбоу, мистер и миссис Минчин и миссис Льюс.

– Рад познакомиться, инспектор! – воскликнул Бенбоу, молодой господин с кинокамерой в руках. – Будет что рассказать друзьям и знакомым, когда мы вернемся в Акрон. Я обожаю детективные истории. Правда, моя жена говорит, что это второсортная литература. Но по вечерам, возвратившись домой с работы, я не хочу читать ничего серьезного – я и так устаю.

– Одну минутку, мистер Бенбоу, – прервал его Дафф. – Куда вы собираетесь вернуться?

– В Акрон. Это город в штате Огайо.

– Понятно, – улыбнулся Дафф. – Вы путешествуете ради удовольствия?

– Конечно. Зимой дел поменьше, и мой партнер сказал мне: «Элмер, почему бы тебе не поехать отдохнуть?» И я не стал раздумывать. Мой девиз: меньше мыслей – больше дела. Мой компаньон – надежный человек, он справится с бизнесом и не подведет меня, пока я отсутствую.

Дафф посмотрел на часы.

– Не можете ли вы, мистер Бенбоу, сообщить что-либо по поводу происшествия в двадцать восьмом номере?

– Ужасное несчастье, сэр. Жаль, что вы не встречались с мистером Дрейком. Замечательный был человек! Один из видных деятелей Америки. Но я не представляю, кто мог его убить. И моя жена Бетти тоже. Вот она, познакомьтесь.

Дафф поклонился миссис Бенбоу, красивой, хорошо одетой женщине.

– Очень приятно, – сказал он. – Где вы были сегодня утром?

Бенбоу высоко поднял камеру и продемонстрировал ее всем собравшимся.

– Мы пытались немного поснимать город, – объяснил он, – но утром висел густой туман. Не знаю, что получится. Я мечтаю смонтировать фильм на память о нашем путешествии. Но что поделаешь, погода не радует. Однако Бетти права: если мы будем дожидаться в Лондоне солнечных дней, то опоздаем на поезд.

Дафф сделал пометку в блокноте.

– Скажите, мистер Бенбоу, Акрон расположен недалеко от Кантона?

– Да, сэр, в нескольких милях.

– Понятно, – пробормотал Дафф и повернулся к миссис Льюс, женщине неопределенного возраста.

– Увы, инспектор, – опередила она его вопрос, – ничем не могу вам помочь, – и добавила низким приятным голосом: – Бо́льшую часть жизни я провела в путешествиях, но с убийством сталкиваюсь впервые.

– Где вы живете?

– В Пасадине, штат Калифорния. У меня там дом, но я почти все время в разъездах. В моем возрасте это дает пищу для размышлений. Новые места, новые лица. Меня потрясло убийство мистера Дрейка. Славный был человек.

– Вы выходили утром из отеля?

– Да, завтракала на Керзон-стрит со своей старой приятельницей. Она англичанка и живет здесь, в Лондоне, а познакомились мы в Шанхае лет двадцать назад.

Дафф перехватил настороженный взгляд Минчина, коренастого, коротко подстриженного мужчины с отвисшей нижней губой.

– Где вы живете, мистер Минчин?

– Какое это имеет отношение к делу? – скривил он губы и волосатой рукой поправил на галстуке брошь с крупным бриллиантом.

– Скажи инспектору, Макс, что нам нечего опасаться, – прошептала его жена. – Мы из Чикаго, – добавила она уже намного громче.

– Вот именно, из Чикаго, – насупился супруг. – Ну и что дальше? Что вам надо?

– Вам известно что-нибудь, связанное с убийством мистера Дрейка? – вежливо спросил Дафф.

– Что за идиотский вопрос? – закричал Минчин. – Отвяжитесь от нас, черт возьми! Я не сыщик. Вы ищейка, вот и вынюхивайте, вас за это кормят. Я лучше помолчу. Без своего адвоката, да еще с кем попало, я не намерен объясняться, понятно?

Инспектор грустно посмотрел на Лофтона. Какие невоспитанные, даже грубые люди собрались в его группе!

– Пошли отсюда, Макс, – сказала миссис Минчин, вскакивая с места. – Нам нечего тут делать. Это разбой – удерживать людей против их воли.

– Сядьте, миссис, и отвечайте, что вы делали сегодня утром, – остановил женщину Дафф.

– Ходили по магазинам, – недовольно пробурчал Минчин.

– Да, – подхватила его жена. – Надо же что-нибудь купить на память о Лондоне? Макс ужасный мот, спросите у знакомых в Чикаго…

– Все, довольно. Не смею больше никого задерживать, – произнес инспектор, напоследок предупредив туристов, чтобы они не покидали отель до особого распоряжения.

– Ну и каковы результаты, мистер Дафф? – спросил Лофтон, когда они остались одни. – Имейте в виду, наш маршрут расписан по часам. Как вы понимаете, ни поезд, ни корабль не станут нас ждать, а мы должны еще посетить Каир, Порт-Саид, Калькутту, Сингапур. У вас есть конкретный подозреваемый из моей группы? Если да, задержите этого человека, а остальным разрешите продолжать путешествие.

– Буду откровенен с вами, мистер Лофтон. Я еще не знаю, что мне предстоит, но в любом случае расследование займет несколько недель.

– Несколько недель! – в ужасе воскликнул Лофтон.

– Конечно, мы постараемся быстрее закончить это дело, но пока я не могу отпустить ни одного туриста из вашей группы.

Лофтон недовольно пожал плечами, но промолчал.

В холле топтался Марк Кеннуэй.

– Позвольте вас на минуту, инспектор, – окликнул он Даффа, когда тот вышел из бильярдной. – Давайте присядем вот сюда, на диван.

– У вас есть что сообщить мне? – спросил сыщик.

– В некотором роде, да. Вероятно, это не имеет отношения к убийству, но когда я уходил от мистера Тайта вчера ночью, на втором этаже у лифта мне попался на глаза человек…

– Кто именно?

– Капитан Кин.

Дафф внимательно посмотрел на юношу.

– Скажите, Марк, вы давно знаете мистера Тайта?

– Не очень. Видите ли, в июне я окончил юридический факультет в Гарварде и не сразу устроился на работу. Друг сообщил мне, что мистер Тайт ищет подходящую кандидатуру на должность секретаря, и познакомил меня с ним. В целом я доволен. Мне нравится путешествовать. Еще я надеялся, что с помощью такого крупного специалиста, как мистер Тайт, я лучше изучу право.

– Ну и как, изучаете?

– Нет, пока не получается. Признаюсь откровенно, инспектор: если у мистера Тайта участятся такие приступы, как сегодняшний, мне придется вернуться в Бостон.

– Иными словами, раньше с ним таких приступов не случалось? Верно?

– Да. До сих пор все было в порядке.

Дафф откинулся на спинку дивана и стал набивать трубку.

– Мистер Кеннуэй, вы можете подробнее рассказать мне о ваших попутчиках?

– Едва ли. Я не уверен в своей наблюдательности, – улыбнулся Марк. – К тому же со многими из них я не успел познакомиться.

– Что, например, представляет собой мистер Кин?

– Противный тип, который вечно сует нос не в свои дела. Судя по всему, он небогат. Мне даже странно, где он взял деньги на такое дорогое турне.

– Вы видели на корабле покойного мистера Дрейка?

– Довольно часто. Приятный и общительный старик. Я бы сказал, чересчур общительный. Мы иногда даже уставали от него, ведь он глухой.

– А Лофтон? Ваш гид?

– Незначительная личность, хотя он образованный человек. Вы бы слышали, как он рассказывал о Тауэре!

Дафф разжег трубку.

– Ваше мнение о Хонивуде?

– Я ни разу не видел его на палубе. Не уверен, что он выходил из своей каюты. Диковатый господин, всех сторонится.

– По его словам, они с мистером Дрейком познакомились на корабле.

– Хонивуд обманул вас. Я стоял рядом с ними, когда мы выходили в Саутгемптоне, и познакомил их.

– Интересно, – задумчиво произнес Дафф. – Ну а мисс Поттер?

– О, она очаровательная девушка! – улыбнулся Марк.

– Как насчет Минчина?

– Неотесанный грубиян, – засмеялся юноша. – Денег у него куры не клюют, поэтому считает, что ему все дозволено. При этом душа компании, пытался организовать ужин для всех. Правда, кроме Бенбоу и Кина никто не участвовал. Да, еще миссис Льюс – эта пожилая дамочка никогда ничего не пропускает.

– Хорошо они повеселились?

– Похоже, да. С Максом Минчином не соскучишься.

– Спасибо за информацию, мистер Кеннуэй.

– Не за что, инспектор. Увы, больше ничем не в состоянии вам помочь, а жаль – бедняга Дрейк был таким добрым со всеми, я не знаю, почему судьба к нему так несправедлива.

Напоследок Дафф побеседовал с управляющим и вышел на улицу, где его ждала зеленая машина. Он уже открыл дверцу, когда услышал за спиной веселый голос.

– Эй, инспектор, подождите!

Дафф обернулся. На тротуаре, широко улыбаясь, стоял Элмер Бенбоу со стрекочущей камерой в руках.

– Молодец! Вы отлично позируете! – крикнул он. – Если вы еще чуть-чуть приподнимете шляпу, то все будет идеально, а то, знаете, она немного скрывает ваше умное лицо.

Выругавшись про себя, Дафф исполнил просьбу американца, а тому только этого и надо было, он вошел в раж:

– Так-так, прекрасно! Теперь улыбнитесь. Понимаете, когда мы вернемся в Акрон, мне все позавидуют. Возьмитесь, пожалуйста, за ручку дверцы… Я буду рассказывать друзьям, что это известный полицейский Дафф из Скотланд-Ярда, который раскрыл загадочное убийство участника кругосветного путешествия. Все, благодарю вас, инспектор.

– Осел! – пробормотал Дафф, садясь в машину. – На Уайн-стрит, пожалуйста, – бросил он шоферу.

Через несколько минут машина остановилась возле полицейского управления. Хейли сидел в кабинете.

– Закончил, старина? – спросил он.

Дафф, устало опустившись на стул, посмотрел на часы.

– Скоро двенадцать. Пошли позавтракаем, – вместо ответа предложил он.

Они отправились в кафе «Монако». Пока ждали заказ, Дафф, не говоря ни слова, смотрел в пространство. Наконец Хейли похлопал его по плечу, выводя из состояния задумчивости.

– Не унывай, приятель!

– Попробуй не унывать! Ты когда-нибудь сталкивался с подобным делом? Ни одной зацепки и времени в обрез.

– По-моему, убийство как убийство, ничего особенного.

– На первый взгляд, дело и вправду обычное, – согласился Дафф, – и при других обстоятельствах довольно легко раскрываемое. – Он достал записную книжку. – Вот здесь имена пятнадцати или более человек, и среди них, наверное, тот, кто нам нужен. Но эти люди путешествуют. Они должны посетить Каир, Калькутту, Сингапур – так мне сказал Лофтон.

– Задержи их в Лондоне, пока не раскроем преступление.

– Вправе ли я так поступить? Я могу задержать подозреваемого, если соберу доказательства его вины. А задержать всю группу? Вмешается американское посольство, потом подключится наше министерство внутренних дел, и пошло-поехало! «На каком основании вы задержали этих людей? – спросят нас. – Где аргументы в пользу того, что один из них совершил убийство?» Говорю тебе, Хейли, это беспрецедентный случай. Никогда еще у меня не было такого дела. И этим я обязан тебе. Спасибо большое.

– Разве ты не мечтал о каком-нибудь выдающемся расследовании?

Дафф покачал головой и пробормотал:

– Спокойный человек – счастливый человек, как говаривал Чарли Чан.

Официант принес им по ростбифу и бутылку портера.

– Тебе удалось что-нибудь выудить из туристов? – поинтересовался Хейли, принимаясь за еду.

– Ничего определенного, от чего можно оттолкнуться. Подозрения – да, несколько странных инцидентов – да, но не более того.

– Давай я просмотрю твои записи. Вдруг нападу на след?

– Ты присутствовал при моей беседе с Памелой Поттер. У тебя не сложилось впечатления, что эта хорошенькая американка определенно знает, кто убил ее деда? Но как это доказать? Все слишком запутано. Дрейк был задушен багажным ремнем Лофтона, который поссорился со стариком накануне убийства, а Хонивуд…

– Кто? Хонивуд? Может, он и убил?

– На чем основана такая версия? – усмехнулся Дафф. – Но сейчас меня более всего интересует Тайт. – Инспектор рассказал Хейли о внезапном сердечном приступе адвоката. – Что ты думаешь об этом?

– Не знаю. Он переволновался. Что взять со старика? Здоровье уже слабое.

– Нет, я убежден: он испугался кого-то конкретного, того или тех, кто был в холле, хотя сам Тайт объясняет сердечный приступ внезапностью услышанной новости об убийстве.

– Понятно. Значит, его, как и Хонивуда, надо держать на примете.

– Безусловно, и обращает на себя внимание капитан Кин. Черт его знает, зачем он бродил ночью по отелю?

– А другие?

– Больше ничего интересного. Стюарт Вивьен, игрок в поло, он, кажется, как-то связан с миссис Спайсер – наверняка у них интрижка. Секретарь Тайта, Марк Кеннуэй, – симпатичный парень, он вне подозрений. Лесопромышленник Росс тоже производит впечатление порядочного человека. Фенвик с сестрой, старой девой, никак не мог убить – это трусливое ничтожество, к тому же ерепенистое: он единственный из группы, кто хочет отказаться от путешествия и требует возврата денег. На убийство он никогда не решился бы: такой субъект побоится убить и кролика. В общем, Хейли, остаются четверо: Тайт, Хонивуд, Лофтон и Кин.

– Значит, всех прочих ты хочешь отпустить?

– Погоди, – перебил Дафф. – В группу Лофтона входят также мистер и миссис Бенбоу из Акрона, причем Элмер Бенбоу всюду носит с собой кинокамеру и снимает все подряд, чтобы потом, дома, показать знакомым фильм о кругосветном путешествии. Кстати, Акрон находится в штате Огайо возле Кантона, а ты помнишь, чту было выгравировано на ключике, зажатом в руке убитого.

– Ты подозреваешь Бенбоу?

– Нет, убил явно не он, я в этом уверен. Есть еще миссис Льюс, пожилая женщина, и супружеская пара из Чикаго, мистер и миссис Минчин, богатые и разнузданные.

– Минчин? – переспросил Хейли, отложив вилку и нож. – Слушай, старина, я видел сводку Интерпола, разосланную несколько дней назад. Этот Минчин, кажется, один из главарей чикагских рэкетиров.

– О чем еще говорилось в сводке?

– В частности, о том, что за время своей так называемой деятельности Минчин собственноручно или с помощью сообщников отправил на тот свет многих конкурентов, – сказал Хейли. – Чикагская полиция предупреждает нас, чтобы мы не спускали с него глаз. У него здесь имеются кое-какие связи, и не исключена вероятность сведения старых счетов. Макс Минчин, так его зовут?

– Именно, – подтвердил Дафф, задумчиво вертя в пальцах нож. – Допрошу его еще раз. Бедняга Дрейк, правда, не был изрешечен пулями, но обстановка в отеле могла сыграть на руку Минчину. Да, надо прорабатывать эту версию.

Глава VI. Проводы на перроне

Позавтракав, приятели вернулись в управление. Хейли отправился в архив, достал с полки пыльный атлас мира, открыл карту Соединенных Штатов Америки, и они с Даффом принялись рассматривать ее.

– Ага, вот Чикаго. Теперь давай искать чертов Детройт.

– Нашел, – ткнул пальцем Хейли. – Не так уж далеко друг от друга для такой огромной страны.

– Интересно, существует ли связь между чикагским гангстером и детройтским миллионером? Дрейк был видным человеком. А камни в мешочке? Какую роль они играют в этом деле? Они могли быть взяты с берега Мичигана. О, все это дьявольски фантастично, но в Америке случается и не такое. Надо обязательно ехать в отель.

Дафф застал Минчина у себя в номере, в тапочках и клетчатой рубашке с засученными рукавами.

– Чего надо? – грубо спросил тот.

– Простите, что беспокою вас, – сказал инспектор, – но у меня два вопроса.

– Приспичило, что ли? – набычился Минчин. – Ну валяйте, спрашивайте, если не терпится.

– Прошлой ночью, как вы знаете, в отеле произошло убийство…

– И вы думаете, что это моих рук дело? – ухмыльнулся Минчин. – Разве я похож на убийцу?

– Судя по некоторым данным, вам приходилось этим заниматься, и не раз.

– Сначала докажите это.

– Если вы собираетесь изображать из себя невинную овечку, Минчин…

– Хотите запугать меня? Попробуйте!

Дафф понял, что нужно изменить тактику.

– Вы встречались с мистером Дрейком до путешествия?

– Ни разу. В Детройте я слышал о нем, но не имел удовольствия быть с ним знакомым. Но если вы полагаете, что это я затянул галстук у него на шее, то ошибаетесь.

– Инспектор, Макс – добрейший человек, – вмешалась его жена. – Как можно подозревать его в убийстве мистера Дрейка? Да, в прошлом моему мужу приходилось кое с кем сводить счеты, но он уже давно не занимается рэкетом. Правда, дорогой?

– Ага, – кивнул Минчин. – Так что не суйте нос в мое прошлое, инспектор. Я добропорядочный американец и путешествую в свое удовольствие, как и другие джентльмены. Вы меня поняли?

– В котором часу вы вчера легли спать?

– Поздно. Мы ходили в театр. Да, представьте себе: чикагский бандит, когда у него есть время, не чужд высокого искусства. Вернулись с женой в половине двенадцатого, в полночь отошли ко сну. Что было потом, мы не знаем.

– Послушайте, инспектор, мой муж бросил рэкет и остепенился, – затараторила миссис Минчин, – ради Макса-младшего, нашего сына. Мальчик в военном колледже, один из лучших по успеваемости, правда, излишне увлекается стрельбой.

– Простите за вторжение, – вздохнул Дафф, – но мой долг проверить все версии.

– Понятно, шеф, – заулыбался Минчин. – У вас, фараонов, свой рэкет, у меня – свой. Послушайте, – озорно подмигнул он Даффу. – Если я могу чем-нибудь подсобить, дайте знать. Я способен работать и с полицией, и против нее. Опыт у меня колоссальный. Сейчас я на вашей стороне. – Минчин фамильярно похлопал сыщика по плечу и перешел на «ты». – Давай, приятель, коли чего надо, рассчитывай на Макса Минчина.

Дафф простился и вышел в коридор. Он был не удовлетворен разговором с Минчином и тем, как тот с ним обращался, но понимал, что помощь бывшего чикагского гангстера в этом «американском» деле Скотланд-Ярду не помешает.

Внизу инспектор столкнулся с Лофтоном, который беседовал с элегантным молодым человеком. На нем был модный дорогой костюм с цветком в петлице, а в руках – щегольская трость.

– О, мистер Дафф! – воскликнул экскурсовод. – Познакомьтесь, мистер Джиллоу, секретарь посольства Соединенных Штатов. Он прибыл сюда по поводу убийства мистера Дрейка.

Джиллоу надменно кивнул сыщику и спросил:

– Я полагаю, инспектор Дафф, что завтра мистер Лофтон и его туристы смогут продолжить путешествие?

– Не уверен в этом, – буркнул Дафф.

– Вот как? У вас есть причины задержать мистера Лофтона и всю группу?

– Да, придется задержать всю группу.

– На каком основании? – Джиллоу вскинул брови, а затем изобразил на лице подобие улыбки. – Не говорите ерунды, дорогой мой. Вы не хуже меня знаете, что не уполномочены на такие действия. Если к завтрашнему дню вы не представите веских доказательств, мистер Лофтон и его подопечные продолжат турне.

– Кто-то из его группы убил Мориса Дрейка, – упорствовал Дафф.

– На чем базируется такое утверждение? Где улики? Каков мотив убийства? Преступление мог совершить вор, случайно проникший в отель.

– Насколько я знаю, воры не носят часов с платиновой цепочкой, – усмехнулся сыщик.

– Ну, знаете, это несерьезно. Владелец цепочки не обязательно имеет отношение к группе мистера Лофтона. Давайте не будем напрасно спорить и отнимать друг у друга время: или доказательства, или завтра мистер Лофтон с туристами покидает Лондон.

– Это мы еще посмотрим, – сердито проворчал Дафф и, холодно простившись, вышел из отеля.

Ему хотелось разорвать этого напыщенного секретаря посольства, но приходилось мириться. Ни одного подозреваемого, чтобы предъявить обвинение, у сыщика не было. «Надо срочно действовать, – решил он, – иначе Джиллоу добьется своего».

Завтрашний день не принес ничего нового. Служащим отеля и туристам из группы Лофтона показали мешочек с камешками. Он вызвал у публики живой интерес, но никаких вразумительных объяснений никто не дал. Тем не менее по указанию шефа Скотланд-Ярда группу задержали в Лондоне на три недели.

В последующие несколько дней Дафф трудился с утра до вечера: он сбился с ног, чтобы выяснить, покупал ли кто-нибудь из группы Лофтона цепочку для часов, и обошел все ювелирные бутики города. Инспектор также надеялся, что неизвестный, которого сторож Эбел застал у лифта, попытается избавиться от испорченного костюма через ломбард или магазины подержанных вещей. Не исключено, что костюм просто завязали в узел и выбросили, и все-таки каждый сверток, доставленный в бюро находок, Дафф осматривал лично. Ни одна деталь не ускользала от его внимания. В результате изнурительной работы он осунулся, под глазами появились темные тени. Времени сыщику не хватало, а Лофтон вовсю готовился к отъезду и трубил об этом на каждом шагу.

В связи с печальным событием миссис и мисс Поттер прервали путешествие и собирались отплыть назад в Америку в пятницу, ровно через неделю после убийства мистера Дрейка. В четверг вечером Дафф посетил их. На этот раз женщина выглядела гораздо лучше, а ее дочь в основном молчала в задумчивости. Однако ничего нового ни мать, ни девушка инспектору не сообщили. В пятницу, вернувшись после бесплодных поисков к себе в кабинет в Скотланд-Ярде, Дафф с удивлением увидел, что его ждут Памела Поттер и миссис Льюс.

– Рад встрече! – воскликнул инспектор. – Что-нибудь случилось? Вы не уехали, мисс Поттер?

– Я отправила маму домой. Там она скорее придет в себя.

Дафф и раньше слышал, что американские девушки очень самостоятельны и нередко поступают так, как им заблагорассудится, но все-таки удивился.

– Миссис Поттер оставила вас одну?

– Конечно, не сразу, но мне удалось убедить маму. Кроме того, миссис Льюс любезно согласилась играть при мне старомодную роль компаньонки. Вы знакомы, господа?

– О да. Простите, миссис Льюс, я, кажется, забыл поздороваться.

– Ничего, – улыбнулась она. – У вас, как видно, сейчас много забот. Памела – замечательная девушка, у нас с ее матерью, оказывается, есть общие знакомые, поэтому я взялась помочь миссис Поттер. Почему бы нет? Внучка мистера Дрейка вправе участвовать в расследовании убийства своего дедушки. Я тоже хочу помочь полиции. Я бы прямо сейчас дала пять тысяч долларов, только чтобы узнать, кто расправился с мистером Дрейком и почему.

– Увы, – вздохнул Дафф. – Ответить на эти вопросы будет не так-то просто.

– Вам лучше знать, мы не сыщики. Кстати, наша группа продолжит путешествие со следующего понедельника. Нет смысла больше ждать.

Дафф и вовсе упал духом и покраснел, почувствовав себя пристыженным.

– Я предвидел подобное, – угрюмо пробурчал он. – Для меня это равносильно признанию в собственном бессилии и профессиональной непригодности.

– Не расстраивайтесь, – подбодрила его миссис Льюс. – Все не так плохо, как кажется, уж поверьте пожилой даме. – Она улыбнулась. – А мы с Памелой будем вам всячески содействовать. Правда, дорогая? – Девушка кивнула. – Мы обязаны узнать правду, иначе не успокоимся.

– Браво! – воскликнул Дафф. – Я определю вас обеих в свой штат. Все остальные участники вашей группы тоже продолжат турне?

– Вроде бы, да, – ответила миссис Льюс. – После убийства мистера Дрейка мы все быстро познакомились и стали каждый вечер собираться в чьем-нибудь номере, обсуждать ситуацию. Фенвик пытался поднять мятеж, чтобы мы разорвали контракт с доктором Лофтоном и забрали свои деньги, но его никто не послушал.

– Фенвик так и не угомонился? Я побеседую с ним.

– Лофтон дурно отзывается о вас и говорит, что больше не намерен отвечать на ваши вопросы; дескать, толку никакого. Человек он, на первый взгляд, порядочный, но я не понимаю, почему он так спешит убраться отсюда. А меня настораживают мужчины, которых я не понимаю. Короче, Фенвик пытается сорвать путешествие, а остальные держатся нейтрально и поедут все вместе, как одна большая дружная семья, в которой, правда, затаился убийца. Или я не права, инспектор?

– Вы очень проницательны, – подтвердил Дафф.

– Так вот, – продолжила миссис Льюс, – путешествия приносят мне радость и скрашивают мое одиночество. Я мечтала получить удовольствие от этой поездки, а тут такое… Ой, простите, моя дорогая девочка!

– Все в порядке, миссис Льюс, – грустно улыбнулась Памела. – Жизнь есть жизнь. Кто-то наслаждается, а другой рядом проливает слезы.

Когда женщины ушли, Дафф обнаружил у себя на столе записку с просьбой зайти к комиссару Берту. Что и говорить, инспектор заранее знал, зачем его вызывает начальник.

– Мы не можем замять это дело, Дафф, – строго сказал шеф. – Посол Соединенных Штатов проявил личную заинтересованность. Получена директива разрешить доктору Лофтону продолжать путешествие. Да не гляди ты так разочарованно! Слышал о такой процедуре, как выдача преступника?

– Нашу задачу с ходу не решить, сэр, – покачал головой сыщик.

– Почему? Мы выпишем тебе ордер на арест Рональда Кина.

– Шеф, я держу под подозрением Кина, Хонивуда и Тайта, однако против них нет никаких улик.

– Как насчет Макса Минчина?

– В равной степени аресту подлежат и все остальные.

– Тебе виднее, ты ведешь расследование. Нам известен маршрут группы, и Лофтон, если что-то изменится, сразу же уведомит нас.

– Понятно, – кивнул Дафф. – Жаль, что это единственная надежда. Весьма зыбкая, кстати.

– Так, хватит уныния. Давай пошлем с группой Лофтона нашего сотрудника.

– Интересная мысль, – оживился Дафф.

За два дня до отъезда туристов, то есть и в субботу, и в воскресенье, инспектор не отдохнул ни минуты: искал, допрашивал, изучал. Хейли и констебли самоотверженно помогали Даффу, но все бесполезно. Убийство Дрейка оставалось такой же тайной, как и в то утро, когда на кровати в номере обнаружили его труп.

В понедельник утром Дафф отправился на вокзал с непривычной для сыщика миссией: проводить группу Лофтона и пожелать ей приятного путешествия. Напоследок пожать ее участникам руки, среди которых, без сомнения, будут те, что душили Мориса Дрейка в отеле «Брум».

Инспектор приехал незадолго до отправления поезда. Лофтон кинулся Даффу навстречу, радостный, как школьник, у которого только что начались каникулы.

– Без путешествий я не мыслю жизни! – воскликнул он, прощаясь с Даффом. – И мои туристы тоже. Неприятно, что все так вышло, инспектор, но пора в путь. Вы знаете наш маршрут и в любой момент свяжетесь со мной. Не так ли, мистер Бенбоу?

Дафф услышал стрекотание, обернулся и увидел Элмера Бенбоу с неизменной кинокамерой в руках. Турист из Акрона перехватил ее левой рукой, а правую протянул сыщику.

– Жаль, что вы потерпели неудачу, – сказал он. – Я раньше никогда не видел настоящих детективов из Скотланд-Ярда, только читал о них. Но в книжках рассказывалось, что они всегда, даже в самых отчаянных ситуациях, находили преступников. Я понимаю, что книжки и реальная жизнь – не одно и то же.

– Мы не утратили надежду, – ответил Дафф. – Кстати, мистер Бенбоу, – сыщик достал из кармана три звена платиновой цепочки от часов и ключик, – вы видели это раньше?

– У вас плохая память, инспектор, – усмехнулся Элмер, – вы уже показывали нам эту штучку. – Он взял из рук Даффа ключик и стал пристально рассматривать его. – Знаете, что я думаю? Это ключ от сейфа одного из американских банков. Обычно человеку, который имеет депозит, выдают два таких ключика, так что второй наверняка у кого-то из наших.

– «Дитрих-сейф и Лог-компани, Кантон, Огайо» – это название банка?

– Нет. Так называется крупный концерн, продающий сейфы. Их продукция представлена во всех городах Америки. Но на вашем месте я бы поразмыслил о ключике.

– Я только этим и занимаюсь, – заверил Дафф. – Но его ведь могли вложить в руку покойного, чтобы ввести следствие в заблуждение.

Бенбоу с любопытством посмотрел на сыщика и растерянно произнес:

– Да, я как-то об этом не подумал.

– Элмер, убери, ради бога, камеру. Она действует мне на нервы, – закапризничала Бетти.

– Почему, дорогая? – удивился он. – Посмотри, как тут интересно! Ты считаешь, здесь нечего снимать? Разве снимают только замки, дворцы и музеи?

Почувствовав, что между супругами сейчас начнется перепалка, Дафф поспешил откланяться, тем более что он заметил на платформе Патрика Тайта и Марка Кеннуэя. Старик выглядел посвежевшим, шагал твердо и уверенно и производил впечатление абсолютно здорового человека.

– Что же, инспектор, – сказал он, когда они поздоровались, – счет, кажется, не в вашу пользу? Не отчаивайтесь.

– Это не в моих правилах, сэр, – сухо отозвался Дафф, глядя в глаза собеседнику. – Кстати, мистер Кеннуэй, мисс Поттер едет с группой.

– Я в восторге от такой новости, – улыбнулся Марк. – Грустно только расставаться с вами, инспектор. Вы – симпатичная личность.

Пожав руки адвокату и его секретарю, Дафф направился к вагону, где стояли миссис Спайсер и Стюарт Вивьен. Прощание с ними вышло холодным и натянутым, как, впрочем, и с капитаном Рональдом Кином, который, будто в насмешку, преувеличенно долго тряс руку сыщика. Один только Росс простился с инспектором без всяких эмоций.

– Надеюсь, вы когда-нибудь побываете на тихоокеанском побережье, – сказал лесопромышленник из штата Вашингтон.

– Хотелось бы, – кивнул Дафф.

– Так приезжайте ко мне в Такому.

На платформу вбежал запыхавшийся Вальтер Хонивуд и издали замахал руками.

– Вот это да! – воскликнул он, поравнявшись с сыщиком. – Какая честь для нас! Ведь далеко не каждую группу туристов провожает инспектор из Скотланд-Ярда. – Он пытался и дальше острить, но рука, которую он протянул Даффу, почему-то была влажной и липкой.

Дафф сказал несколько теплых слов миссис Льюс и Памеле Поттер, которые, разумеется, ехали в одном вагоне.

– До отправления поезда всего три минуты, – забеспокоился сыщик, взглянув на часы. – А где Фенвики, мистер Лофтон?

Гид нетерпеливо оглядел перрон.

– Ума не приложу, должны быть где-то здесь.

Прошла еще минута, потом другая. Все, кроме руководителя группы, вошли в вагоны. Наконец в дальнем конце платформы показались Фенвики, брат и сестра. Они мчались что есть сил.

– Здравствуйте, господа, – сказал Дафф, – мы с доктором боялись, что вы опоздаете на поезд.

– Ох, мы решили напоследок побродить по городу, а оказывается, у нас часы отстают, – тяжело дыша, объяснил Фенвик, подсаживая Лору в вагон. – Пришли проводить нас, инспектор? Какая досада, что вы не раскрыли это преступление!

Раздался третий звонок.

– Садитесь быстрее, мистер Фенвик, – закричал Лофтон и потащил американца в вагон. – Прощайте, мистер Дафф.

Состав тронулся. Стоя на опустевшем перроне, сыщик долго смотрел вслед поезду. Кто-то из группы Лофтона – убийца. И этот злодей поехал отдыхать, наслаждаться в свое удовольствие. Париж – Италия – Египет – Индия. Как бы Дафф хотел оказаться в этом поезде невидимкой, чтобы незаметно понаблюдать за всем, что будет происходить!

Мистер Хонивуд, прижав лицо к вагонному стеклу, долго смотрел на проплывающий мимо Лондон. Губы его шевелились, на лбу выступили капельки пота. Дверь купе отворилась, но режиссер так погрузился в свои мысли, что не сразу обернулся. Он вздрогнул, его лицо исказил ужас.

– А, это вы, – прошептал он.

– Приветствую, – ответил Фенвик, входя в купе со своей блеклой сестрой. – Нам сказали, у вас тут свободно. Мы немного опоздали, все места уже заняты.

Хонивуд облизнул пересохшие губы и кивнул. Фенвики уселись на сиденье напротив.

– Слава богу, мы наконец-то покинули этот злополучный город, – вздохнул Норманн Фенвик.

– Да, – ответил Хонивуд, доставая платок и вытирая лицо, которое не сразу приобрело холодно-бесстрастное выражение.

Глава VII. Поклонник Скотланд-Ярда

В четверг Дафф вернулся из города в управление очень поздно, снял пальто и шляпу и, вопреки обыкновению, не повесил их, а швырнул на стул, после чего придвинул кресло к столу Хейли.

– Ни малейшего проблеска, старина! Я крутился возле отеля, пока не почувствовал, что вот-вот рухну на землю от усталости. Обошел все ювелирные магазины, все ломбарды и лавки. Убийца Мориса Дрейка умен, хитер и искусен. Он не оставил следов.

– Не переживай, – сочувственно вздохнул Хейли, с симпатией глядя на друга. – Отдохни немного и постарайся изменить тактику.

– Я уже думал об этом. Наверное, надо заняться ключом. Бенбоу подал мне неплохую идею. Скорее всего, так и есть: дубликат остался у преступника. Хорошо бы последовать за этими чертовыми туристами и незаметно обыскать их багаж. Но кто знает, увенчается ли эта операция успехом и сколько времени она займет? Можно поехать в Штаты и побывать на родине каждого участника экспедиции, чтобы выяснить, у кого есть сейф в банке под номером «3260». Здесь тоже возникают трудности. Однако я разговаривал сегодня с шефом, и он согласился на такой вариант.

– Значит, ты едешь в Америку?

– Завтра все решится. В общем, впереди у меня адская работа.

– Если у убийцы имеется дубликат ключа, он постарается его выбросить.

– Необязательно, – возразил Дафф. – Ну, допустим, и выбросит, что дальше? Вернувшись из путешествия, он вынужден будет заявить в банке, что потерял оба ключа. Это неизбежно вызовет подозрения, а преступнику надо оставаться в тени. Нет, я уверен: если это тот, кого я подозреваю, он оставит дубликат ключа у себя, но спрячет его подальше. Будь я проклят, если не раскручу это дело!

– Ты обязательно победишь, дружище! Помнишь, как написал Чарли Чан? Ты – человек упорный, поэтому успех всегда будет тебе сопутствовать. Китаец полностью прав.

При имени Чана губы Даффа растянулись в улыбке.

– Добрый старый Чарли! Как мне сейчас его не хватает! – Инспектор вдруг замолчал и хлопнул себя по лбу: – Слушай, я совсем забыл, ведь тур этого экскурсовода проходит через Гонолулу! Правда, мало ли что еще произойдет, пока Лофтон доберется до Гавайев. Ладно, мне пора.

– Уже уходишь? – удивился Хейли.

– Да. Я всегда рад с тобой пообщаться, но сейчас это дело накрепко засело у меня в голове. Упорство – метод Чарли Чана. Спокойствие, тяжелая работа и упорство. Пойду еще раз обшарю «Брум». Там должно быть что-то, чего я не обнаружил. Так вот: я или найду, или умру в поисках.

– Ступай, – улыбнулся Хейли, – а то и вправду умрешь от нетерпения.

Инспектор Дафф снова шел по Пикадилли. Холодный мелкий дождь сменился снегом. Сыщик поднял воротник, ругая про себя английскую непогодь. Ночной портье отеля дремал за столом. Когда Дафф, громко хлопнув дверью, вошел в холл, клерк вздрогнул и тупо уставился на полицейского сонными глазами сквозь толстые стекла очков.

– Добрый вечер, инспектор. Что, на улице снег?

– Да. Скажите, Джо, вы помните ночь, когда убили американца из двадцать восьмого номера?

– Конечно, сэр. Очень неприятное происшествие. За все мои годы работы в отеле такое впервые…

Дафф не дал ему договорить.

– Напрягите память, Джо. Вдруг есть что-то такое, о чем вы мне не рассказали?

Портье смущенно потер щеку.

– Была одна вещь, сэр. Я собирался сообщить вам при встрече, но закрутился на службе и забыл. Вам ведь неизвестно о телеграмме?

– О какой телеграмме?

– Ее принесли в десять часов вечера, сэр. Она была адресована мистеру Дрейку.

– Кто ее получил?

– Я, сэр. Принял у нарочного и поставил свою подпись.

– А кто доставил ее адресату?

– Мартин. Никого под рукой не оказалось, а он еще был здесь, заканчивал уборку. Вот я и попросил его отнести телеграмму мистеру Дрейку.

– Где сейчас Мартин?

– Не знаю, сэр. Наверное, наверху, в помещении для технического персонала. Давайте я пошлю за ним, если хотите.

Но Дафф уже подозвал рассыльного, который скучал на диване в дальнем конце холла.

– Быстрее! – закричал он, протягивая ему шиллинг. – Попросите Мартина спуститься ко мне, пока он не ушел из отеля.

Рассыльный бросился к лифту.

– Почему вы не сказали мне раньше? – упрекнул Дафф портье.

– Я не думал, что это так важно, сэр, – виновато опустил глаза Джо.

– В делах подобного рода ценна каждая мелочь.

– Сэр, я не понимаю ваших тонкостей, я ведь не сыщик. В отеле у нас никогда не случалось убийств. Смерть мистера Дрейка потрясла всех служащих, я тоже был очень расстроен, потом началась суматоха, допросы, вот я и растерялся…

Послышалось гудение лифта перед остановкой, и Дафф невольно напрягся. Слава богу, Мартин вышел из кабины и направился к инспектору, на ходу продолжая жевать, – похоже, он ужинал, когда его позвали.

– Я вам нужен, сэр? – спросил он, поздоровавшись.

– Да. – Дафф отбросил тревоги и тотчас ощутил бодрость и прилив энергии. – В десять часов вечера, перед тем как мистер Дрейк был убит, вы относили ему в номер телеграмму, так?

При этих словах Мартин побелел, как мел. Казалось, он вот-вот упадет в обморок.

– Точно, сэр, – еле слышно прошептал он.

– Вы подошли к двери двадцать восьмого номера и постучали, верно? Что было потом? И поподробнее!

– Потом… потом мистер Дрейк открыл дверь и взял телеграмму. Он поблагодарил меня и дал чаевые.

– Это все?

– Да, сэр, все.

Дафф схватил Мартина за руку, втащил в темный кабинет управляющего и подтолкнул к креслу. Потом зажег настольную лампу, а сам устроился за столом мистера Кента.

– Вот что, Мартин, – начал инспектор. – Я не собираюсь с тобой церемониться. Ты лжешь! Даже слепой это поймет. Выкладывай все, как было…

– Простите, сэр, – прошептал служащий. – Я упрямый осел. Жена ведь убеждала меня рассказать вам, но я струсил. Видите ли, сэр, я получил сто фунтов.

– От кого? – поразился Дафф.

– Мистер Хонивуд дал мне эти деньги, сэр.

– Хонивуд? За какие заслуги?

– Вы не посадите меня в тюрьму, инспектор?

– Говори всю правду, и как можно быстрее.

– Я понимал, что поступаю неправильно, но сто фунтов – большие деньги, сэр. Когда я взял их, то еще ничего не знал об убийстве.

– Почему Хонивуд дал тебе сто фунтов? Соврешь – арестую. Итак, отмотаем пленку назад. Ты поднялся на третий этаж с телеграммой и постучал в номер Дрейка. Дальше!

– Дверь открылась, сэр.

– Разумеется. Кто же ее отпер? Дрейк, вероятно?

– Нет, сэр. Мистер Хонивуд, джентльмен, который жил в двадцать девятом номере. Я отдал ему телеграмму и сказал, что это для мистера Дрейка. Он прочитал ее и вернул мне. «Мистер Дрейк сейчас в двадцать девятом номере, – сообщил он. – Мы на ночь поменялись номерами».

Дафф вздрогнул, не в силах скрыть волнения, но взял себя в руки и продолжил допрос.

– Что было потом?

– Я постучал в двадцать девятый номер, и через некоторое время дверь открыл мистер Дрейк в пижаме. Он взял телеграмму, поблагодарил меня и вручил чаевые. Я ушел. В семь утра меня вызвал мистер Хонивуд уже из своего номера. Когда я поднялся к нему, он попросил никому не говорить о ночном обмене комнатами и дал мне за молчание две пятидесятифунтовые бумажки. Без четверти восемь я обнаружил мистера Дрейка мертвым в его номере. Я был так напуган, сэр, что утратил способность соображать. В холле я встретил мистера Хонивуда. На нем лица не было. Я изумленно уставился на него, а он сказал: «Ты дал слово, Мартин. Клянусь, что я непричастен к убийству. Будешь держать язык за зубами, получишь еще денег».

– И ты сдержал обещание, – строго произнес Дафф, – в ущерб следствию.

– Простите, сэр. Меня никто не спрашивал о телеграмме. Я не думал, что это так важно, и я очень боялся. А дома жена сказала, что я остолоп.

– Вот это верно. На будущее следуй ее советам. Ты хоть понимаешь, что натворил?

Мартин побледнел.

– Мне страшно, сэр! Что вы со мной сделаете?

Дафф встал и нервно зашагал по кабинету, бросая на клерка суровые взгляды. Конечно, сыщик ни за что не признался бы Мартину, что тот помог ему в расследовании. Наконец-то дело сдвинулось с мертвой точки!

– Пока не знаю, – ответил Дафф. – Никому ни слова о нашем разговоре, ясно?

– Да, сэр, я буду молчать как рыба.

– Передай от меня благодарность своей жене и слушайся ее! – прикрикнул инспектор.

Стояла глубокая ночь, когда Дафф вышел из отеля. Все-таки приятно, когда идет снег. Нет, погода в Англии не такая уж плохая, просто к ней нужно привыкнуть. «Дрейк ночевал в номере Хонивуда, – размышлял инспектор, медленно бредя по пустынной улице. – А утром Дрейка нашли мертвым в своей кровати. Значит, интуиция меня не обманула: убийство произошло не в двадцать восьмом номере». Дафф вдохнул полной грудью и воспрянул духом.

Так, надо разобраться спокойно и по порядку. Утром Дрейка обнаружили в его постели. Кто перенес его туда? Хонивуд, без сомнения. Кто же задушил миллионера? Тоже Хонивуд? Стоп! Если этот деятель задумал убийство, то какого черта ему меняться с Дрейком комнатами? Может, это просто хитрость, ведь двери между их номерами легко открыть? Однако же Хонивуд украл ключ от номера, значит, хитрость отпадает. Допустим, Хонивуд задумал убийство и все заранее рассчитал, зачем тогда ему говорить Мартину об обмене комнатами?

Дафф нахмурился. Нет, пока многое неясно, хотя Хонивуд, бесспорно, замешан в этом деле. И все-таки, с какой целью он поменялся номером с детройтским миллионером? А если предположить, что решение убить старика пришло к режиссеру позже? Вдруг телеграмма натолкнула его на эту мысль?

Дафф направился на почту и предъявил служащей в окошечке свое служебное удостоверение. Через пару минут он уже держал в руках копию телеграммы, полученной шестого февраля на имя Мориса Дрейка. Она гласила: «Директора голосовали повышение, первого июня надеемся Вас увидеть». Подписи не было.

Взяв такси, инспектор помчался в Скотланд-Ярд и позвонил шефу на квартиру. Берт, ворча, прервал партию в бридж, но как только выслушал сообщение подчиненного, позабыл о картах и возбужденно закричал в трубку:

– Где сейчас эти туристы? Знаешь?

– Из Парижа они должны отправиться в Ниццу, где проведут три дня.

– Если поторопишься, то в субботу утром будешь в Ницце. Завтра перед отъездом зайди ко мне. Поздравляю тебя, молодец. Наконец-то у нас появилось хоть что-то!

Поговорив с Бертом, инспектор отправился домой укладывать вещи. В восемь утра он был в кабинете начальника.

– Заказал билет? – спросил тот.

– Да, сэр.

– Предупреди французскую полицию, чтобы присматривали за Хонивудом, а я сейчас свяжусь с министерством внутренних дел. До свидания, инспектор, желаю удачи.

К вечеру Дафф был уже в Париже, а потом поезд долго, с множеством остановок, тащился на юг. Сыщик облегченно вздохнул, когда добрался до Лиона. Настроение у инспектора немного поднялось. Он сытно и вкусно поужинал, не переставая, впрочем, размышлять о Хонивуде. Не удивительно, что этот тип так дрожал, когда давал показания в номере убитого. Надо было еще тогда арестовать его. «Но ничего, – заранее предвкушал сыщик, – скоро голубчик будет у меня в руках. У режиссера слабый характер. Тряпка, одним словом. Такой субъект долго не продержится – достаточно припугнуть, и выложит всю подноготную».

Переночевав в Лионе, рано утром Дафф взял такси и помчался в Ниццу. В маршрутной карте Лофтона указывался отель «Эксельсиор», самый лучший в городе. Вдоль дороги тянулись апельсиновые деревья, высокие кипарисы зеленели под ярким солнцем Ривьеры. Воздух был пропитан запахом цветов и моря. У входа в «Эксельсиор» тихо шелестели пальмы. Первым, кого встретил сыщик, войдя в отель, оказался Лофтон, который разговаривал с каким-то господином, исподлобья посмотревшим на Даффа; вид у гида был крайне обеспокоенный.

– А, инспектор, – пробормотал он, и по его лицу пробежала тень. – Вы поспели гораздо быстрее, чем я ожидал.

– Вы меня ждали, это приятно! – съязвил Дафф.

– Как же иначе! Мсье Анри, разрешите представить вам инспектора Даффа из Скотланд-Ярда. Перед вами, инспектор, – комиссар местной полиции.

Француз крепко стиснул руку сыщика.

– Рад познакомиться. Я большой поклонник Скотланд-Ярда. Прошу вас, мсье Дафф, не судите нас строго, но мы немного сплоховали. Лежит ли тело так, как было найдено? Не совсем. Имеется ли разрешение на ношение оружия? Нет. На месте происшествия побывали швейцар, портье и горничные. В результате…

– Одну минуту, – перебил Дафф – Какое оружие? – Он повернулся к Лофтону. – Объясните толком, что произошло.

– Разве вы не в курсе? – изумился тот.

– Нет, черт возьми!

– Я думал, вы знаете, раз так скоро появились… Понятно. Вы шли своим путем, но прибыли вовремя. Вальтер Хонивуд застрелился.

Дафф застыл на месте с открытым ртом. Хонивуд убил Дрейка, а теперь себя? Значит, дело можно закрывать? Нет, Дафф не испытывал облегчения, наоборот, у него было какое-то неясное чувство тревоги. Слишком уж просто все разрешилось. Чересчур просто…

– Хонивуд покончил с собой, даже не верится, – произнес сыщик, обретя наконец дар речи.

– Увы, мсье Дафф, факт самоубийства не очевиден, и доказать его трудно, – констатировал комиссар. – Отпечатки пальцев на рукоятке пистолета стерты по глупости служащих отеля. Я уже проинформировал вас об этом. Но в любом случае буду рад выслушать экспертное мнение специалиста из Скотланд-Ярда.

– Хонивуд оставил какую-нибудь записку? Хоть клочок?

– Нет. Я только что сам осмотрел его номер. Мсье Дафф, вы примете участие в расследовании? Нам не помешала бы ваша помощь. Сообщите мне, пожалуйста, свое решение, – напоследок сказал француз, откланялся и ушел.

– Доктор Лофтон, опишите подробно все случившееся, – попросил Дафф. – Присядем на диван.

– В Париже мы пробыли всего три дня, – начал Лофтон, – поскольку мне требовалось выиграть время, потерянное в Лондоне. Вчера в полдень Хонивуд задумал отправиться в Монте-Карло и пригласил с собой миссис Льюс и мисс Поттер. В шесть часов вечера я вот здесь, в холле, разговаривал с Фенвиком, – редкостная тварь, признаться откровенно, – когда увидел, что миссис Льюс и Памела входят в отель. Я спросил их, удалась ли поездка, и они ответили: «О да, мы получили огромное удовольствие. Мистер Хонивуд, – добавила миссис Льюс, – расплачивается с шофером и сейчас придет». Они поднялись к себе наверх, а Фенвик продолжал трепать мне нервы. Потом раздался какой-то щелчок, но я не обратил на него внимания. Мне показалось, что это звук выхлопа или лопнувшей шины: вы знаете, как они взрываются. В следующий момент со стороны лифта показалась миссис Льюс. Кажется, она была очень взвинчена…

– Погодите, – прервал его Дафф. – Вы сообщили об этом факте комиссару полиции?

– Нет. Я думал, это несущественно.

– Ладно, продолжайте дальше. Итак, миссис Льюс была взвинчена…

– В том-то и дело! Она торопливо прошла мимо меня и спросила: «Мистер Хонивуд пришел?» Я удивленно посмотрел на нее и поинтересовался: «Что-то стряслось?» «Я должна немедленно увидеть мистера Хонивуда». Тут я вспомнил о звуке, который слышал, и пошел за женщиной на улицу. Уже стемнело. На дорожке у газона лежал Хонивуд, мертвый, на груди темнело пятно, а возле руки валялся пистолет.

– Самоубийство? – быстро спросил Дафф. – Или вы не верите в это?

– Куда проще, если бы самоубийство… – Лофтон замолчал на полуслове, так как вдалеке показалась миссис Льюс.

Она быстро пересекла холл и поздоровалась с Даффом.

– Какое, к чертовой бабушке, самоубийство? – возразила она. – Хорошо, что вы приехали, инспектор. У нас для вас сюрприз: новое убийство.

– Да, согласен, – кивнул Дафф. – Сочувствую вам, мистер Лофтон, но такую уж вы на этот раз собрали группу.

Глава VIII. Туман сгущается

Лофтон нервно расхаживал по персидскому ковру и теребил бородку. Миссис Льюс помалкивала, но было заметно, что она взволнована.

– Получается, это я виноват? – бубнил Лофтон. – Почему на мою голову сыплются неприятности одна за другой? Сначала Дрейк, теперь Хонивуд. Два убийства! Видите ли, я подобрал не тех туристов. Вот это да! Я доктор философии по профессии и гид по призванию, а не психолог и не криминалист. А может, причина в другом? В том, что кто-то намеренно пытается разрушить мое дело? Кто-то затаил злобу против меня и хочет разорить до нитки.

– Вероятно и такое, – сухо заметила миссис Льюс, – но больше похоже на то, что кто-то злобствует против участников нашей группы. – Она уселась на диван. – Доктор Лофтон, вам нужно успокоиться, а то вы напоминаете беснующегося льва, которого я видела в зоопарке Гамбурга. Инспектор, вы не возражаете, если мы все трое сядем рядышком? Я вам кое-что расскажу. Постараюсь не утомить.

– Конечно, миссис Льюс, – согласился Дафф. – Спасибо вам за помощь.

– Памела, Хонивуд и я вчера ездили в Монте-Карло, – сообщила миссис Льюс. – Наверное, вы уже знаете, инспектор. Все эти дни Вальтер сильно нервничал, но в Монте-Карло немного успокоился и даже развеселился. Я уверена, он и не помышлял о самоубийстве. Когда мы возвращались, он напевал что-то себе под нос, шутил со мной и Памелой. Мы оставили его расплачиваться с шофером, а сами пошли в свои номера.

– Так оно и было, подтверждаю как свидетель, – заявил Лофтон.

– Так вот, подойдя к двери своего номера, я вставила ключ, и что-то подсказало мне: замок открывали. У меня есть печальный опыт: однажды в Мельбурне в мой номер проникли грабители. Не знаю, почему я вспомнила об этом. Осмотрев дверь, я обнаружила на замке след какого-то инструмента, похоже, ножа. Я, конечно, испугалась, а войдя внутрь, остолбенела: в номере горел свет, хотя я его не включала, и царил ужасный беспорядок, как будто комнаты обыскивали. Случилось то, чего я боялась больше всего: у меня украли документ, который был вручен мне на хранение.

– Какой документ? – насторожился Дафф.

– В субботу в полдень, за два дня до нашего отъезда из Лондона, я получила от мистера Хонивуда записку: он просил меня ненадолго заглянуть в бильярдную. Я, признаться, удивилась, но зашла. Он метался по комнате в крайне подавленном настроении. «Миссис Льюс, – сказал он, – вы умная и честная женщина. Я не имею права рассчитывать на ваше доверие, но прошу об одолжении». Он достал из кармана длинный белый конверт и протянул мне. «Пожалуйста, возьмите у меня этот конверт и спрячьте. Если за время нашей поездки со мной что-то случится, то вскройте его и прочтите записку».

– Этот конверт похитили? – уточнил Дафф.

– Подождите, не перебивайте. Естественно, я была застигнута врасплох. Мы с Хонивудом даже толком не познакомились. «А что в этом конверте?» – спросила я. Он странно посмотрел на меня и ответил: «Ничего, кроме инструкции, что предпринять, если со мной произойдет беда». – «Наверное, вам лучше обратиться к доктору Лофтону?» – предложила я. – «Нет, мистер Лофтон определенно не тот человек, которому стоит доверить этот конверт». Тогда я напрямик спросила Вальтера, чего именно он опасается. Он пробормотал что-то насчет болезни. При этом он выглядел таким измученным, что мне стало жаль его. После разрыва с женой он страдал нервным расстройством. Я решила, что в этом и заключается главная причина. Мы еще немного поговорили, я взяла конверт, и Хонивуд облегченно вздохнул. «Благодарю вас, миссис Льюс, – произнес он. – Спрячьте его подальше. Я подожду, пока вы уйдете, поскольку нам лучше не выходить вместе. И, пожалуйста, никому ни слова о моей просьбе». Он чуть не рыдал, я кое-как успокоила беднягу и удалилась, но все это показалось мне более чем странным. Я всерьез забеспокоилась и у себя в номере осмотрела конверт. На нем мелким почерком было написано: «Вскрыть в случае моей смерти. Вальтер Хонивуд». Я заперла конверт в чемодан и убрала с глаз долой…

– Почему вы тогда, в Лондоне, скрыли от меня данный инцидент? – упрекнул женщину сыщик. – Ну что вам стоило рассказать мне всю историю?

– Мне это и в голову не пришло, инспектор. Кто мог подумать, что все так обернется? Сначала я решила: может, мистика какая-то? Или личные тайны? Зачем сразу взбудораживать полицию? Только в поезде, когда я размышляла о просьбе Хонивуда, меня осенило: не связана ли она с убийством мистера Дрейка? Когда мы переправлялись через Ла-Манш, Хонивуд стоял у правого борта и смотрел на воду. Мне показалось, он недоволен тем, что я подошла к нему. Все время, пока мы разговаривали, он озирался по сторонам, в его глазах читался страх. «Мистер Хонивуд, – шепнула я ему, – я постоянно думаю о конверте, который вы мне дали. Признайтесь: у вас есть основания полагать, что ваша жизнь в опасности?» Он испытующе посмотрел на меня: «Не более, чем у любого из нас». Тут я набралась храбрости и в лоб спросила: «Если вас постигнет участь мистера Дрейка, будет ли известно из письма, кто вас убил?» Хонивуд долго молчал, потом посмотрел на меня такими печальными глазами, что у меня чуть сердце не разорвалось. «Дорогая миссис Льюс, – сказал он, – зачем мне так обременять и пугать вас? В записке всего лишь краткие инструкции на случай моей смерти, ведь я болен». «Если это правда, – возразила я, – отчего вы отказались оставить ее у доктора Лофтона? Почему вы против того, чтобы нас видели вместе?» Хонивуд вздохнул. «Мне трудно ответить на ваши вопросы. Но даю честное слово, миссис Льюс: ни в чем плохом вы не будете замешаны. Пожалуйста, держите конверт у себя. Дело скоро уладится. А теперь, если вы не возражаете, я пойду и лягу. Я плохо себя чувствую». Прежде чем я успела что-либо добавить, он скрылся. Я уверена, инспектор: Вальтер Хонивуд ожидал, что его убьет та же рука, которая задушила мистера Дрейка. Он знал, кто убийца. Наверное, скрыв от вас просьбу Хонивуда, я в некоторой степени стала сообщницей преступника, но ведь я пребывала в неведении и поклялась молчать. Поверьте, я очень хочу, чтобы вы нашли убийцу!

– Я обижен, миссис Льюс, – сухо произнес Дафф. – Вот от вас-то, женщины умной и проницательной, я такого не ожидал. Ведь у вас был мой адрес. Неужели трудно черкнуть мне пару строк?

– Инспектор, я не привыкла звать на помощь мужчин. Вы когда-нибудь слышали о трюке с конвертом, который легко вскрыть над паром?

– Вы все-таки вскрыли конверт? – воскликнул Дафф, вскакивая с дивана.

– Сядьте, пожалуйста. Да, вскрыла. И не собираюсь извиняться за это. Тем более что не перед кем. Ночью в Париже я вскрыла конверт и достала записку.

– Что там было? – в один голос спросили Дафф и Лофтон.

– То, о чем говорил бедняга Хонивуд. «Дорогая миссис Льюс! Простите за беспокойство. Не будете ли вы столь добры, чтобы связаться с моей женой Сибиллой Конвей? Она живет в отеле „Палас“ в Сан-Ремо».

– Только и всего? – вздохнул Дафф.

– Да, – кивнула женщина. – Я тоже была разочарована. Нелепость какая-то. Почему Хонивуд не мог оставить такую записку у доктора? Ведь вы, мистер Лофтон, знаете имя и место жительства его жены. Однако он счел нужным отдать записку мне. Выходит, я тоже теперь должна опасаться за свою жизнь?

– Ничего не понимаю, – покачал головой Дафф.

– Картина вырисовывается, – с торжеством в голосе произнесла миссис Льюс. – Хонивуд предчувствовал, что его убьют, а убийца считал необходимым заполучить записку, прежде чем осуществить свой план. Но откуда он узнал, что конверт у меня? Кто его уведомил? Мистер Хонивуд? Это абсурд! Тогда кто? В тайну записки были посвящены мы двое. Вот вам загадка.

– Мистер Лофтон, – обратился сыщик, – а вы и вправду осведомлены, где живет супруга Хонивуда?

– Естественно, – кивнул экскурсовод, – Вальтер сам сообщил мне. Он просил меня на несколько дней задержаться в Сан-Ремо, надеясь уговорить жену вернуться к нему, ведь они разъехались.

– Туман сгущается, – нахмурился Дафф. – Вы известили супругу о смерти мужа?

– Да, я ночью позвонил ей. По-моему, от этой новости ей стало дурно. По крайней мере, я услышал, как что-то упало, и связь прервалась. Утром мне перезвонила ее горничная и сказала, что миссис Хонивуд, или Сибилла Конвей, как она себя называет, не в состоянии приехать в Ниццу и просит доставить тело ее мужа в Сан-Ремо.

– А что вы думаете о смерти Хонивуда?

– Темное дело. Кстати, в Париже мой номер дважды обыскивали. Да, видимо, это убийство, инспектор. Но мне не хотелось бы, чтобы кроме нас троих кто-нибудь догадался об этом. Вы же понимаете, начнется паника.

– Хорошо, доктор. Однако не в моей власти помешать полиции заниматься расследованием. К тому же мне нужно довести свою работу до конца.

– Мои туристы и так напуганы, – помрачнел Лофтон. – Фенвик еще в Лондоне требовал вернуть деньги, а теперь все расползутся неизвестно куда.

– Пожалуйста, соберите людей, я хочу выступить, а там посмотрим.

Когда доктор ушел, Дафф сказал миссис Льюс:

– Покойный Хонивуд полагал, что руководитель вашей группы – не тот человек, кому можно доверить тайну. Это дает нам с вами пищу для размышлений.

Инспектор хотел о чем-то спросить женщину, но в холл вбежали Памела Поттер и Марк Кеннуэй.

– Здравствуйте, молодежь, – улыбнулся Дафф, вставая с дивана. – Прогуливались?

– Да, – кивнула Памела, – бродили по берегу. Какое великолепие! Воздух тут гораздо чище, чем в Детройте.

– Лучше Ривьеры нет ничего на свете, – засмеялся Кеннуэй. – Я в этом убедился, хотя считаю себя патриотом Америки и своего родного штата.

– Ой, смотри, Марк, – схватила девушка его за руку. – Сюда идет мистер Тайт. Он, наверное, ищет тебя. Ты в чем-то провинился?

Адвокат и впрямь выглядел рассерженным.

– Где тебя черти носят, Марк? – начал он, но, увидев сыщика, расплылся в улыбке: – О, хелло, мистер Дафф, – пророкотал он. – Рад вас видеть!

Молодой человек смутился:

– Я ненадолго отлучился прогуляться с мисс Памелой, мистер Тайт.

– Вот как? А меня, старика, бросил? Помоги, пожалуйста. – Он протянул Марку галстук. – Я никогда в жизни не умел их завязывать.

– Но я тоже не искусен в этом, я ведь не лакей, мистер Тайт, – мягко возразил юноша.

– Ты мой секретарь, а если мисс Памела нуждается в твоих услугах, тебе следует…

– Одну минутку, господа, – вмешалась девушка. – Это проще простого. – Она взяла галстук, уверенно набросила на шею адвоката и ловко завязала изысканным узлом. – Вот так. Посмотритесь в зеркало, мистер Тайт!

– О, превосходно! – воскликнул тот. – Вы, юная леди, просто волшебница!

– Мистер Тайт, – нахмурился Дафф, – вы куда-то уходите? Я распорядился собрать всех участников группы.

– С какой целью? – пробурчал старик. – Опять ваше расследование? Сколько можно отнимать времени у людей? Я занят. Вы ничего не добились в Лондоне, и тут у вас вряд ли что-то получится. – Он сделал несколько шагов по направлению к выходу, но, передумав, досадливо махнул рукой и вернулся. – Простите, инспектор, – сказал он примирительно. – Я, как все старики, часто ворчу и иногда бываю вспыльчив. Нервы пошаливают.

– Понимаю, – кивнул Дафф. – Прошу вас в гостиную напротив. Вас также, Марк, и вас, уважаемые леди.

Адвокат со своим секретарем, миссис Льюс и Памела послушно направились в гостиную, а сыщик подошел к столу регистрации. Заполняя необходимые бланки, он не заметил, как в холле появились супруги Бенбоу.

– Мистер Дафф! – окликнул его Элмер Бенбоу. – Вот уж не ожидал увидеть вас здесь! Вы приехали гораздо раньше, чем мы предполагали. Значит, вам сообщили о бедняге Хонивуде?

– Да, мне очень жаль его, – сухо произнес Дафф. – А что вы думаете об этом инциденте?

– Даже не знаю. Моя жена Бетти считает, что я обязан кое-что вам рассказать. – Женщина одобрительно кивнула, дернула мужа за рукав, и Бенбоу затараторил: – В Париже мы долго гуляли по улицам и площадям и вернулись в отель очень поздно. Пока нас не было, наш номер кто-то вскрыл и обшарил. Все вещи перевернули вверх дном. Мы, само собой, подумали, что грабеж. Но не тут-то было: ничего не украли, просто устроили беспорядок. Это не ваши ребята из Скотланд-Ярда постарались?

– Едва ли, – вздохнул Дафф. – В нашем ведомстве не работают так грубо. Значит, ваш номер обыскали? Вы часто видели Хонивуда с тех пор, как выехали из Лондона?

– А как же! В Париже его номер соседствовал с нашим. Хонивуд знал Париж не хуже, чем я свой Акрон. Инспектор, если честно: неужели бедняга и впрямь покончил с собой?

– Похоже на то, – невозмутимо ответил Дафф. – Пойдемте в гостиную, сейчас я проведу собрание.

В дверях комнаты инспектора грубовато поприветствовал Макс Минчин.

– Ну что, шеф, поздравляю: еще одного отправили на тот свет, – хрипло хохотнул бывший гангстер. – Похоже, здесь орудует целая шайка не хуже, чем у нас в Чикаго. – Он фамильярно прильнул к плечу сыщика и горячо шепнул ему в ухо: – Сто против одного, что этот парень не стрелял в себя, его попросту хлопнули, потому как он кому-то перешел дорогу.

– Мистер Минчин, – вежливо обратился Дафф, отводя чикагца в сторонку. – Можно попросить вас не слишком распространяться о ваших соображениях? Зачем пугать людей?

– Я не дурак, сэр, и сказал только вам. По секрету. Для всех прочих мой рот на замке.

Разговор пришлось прервать, так как в этот момент в гостиную вошли Лофтон и миссис Спайсер с Вивьеном.

– Все в сборе, кроме Фенвиков, – сообщил гид инспектору. – Я не нашел их. Давайте начинать, они вечно опаздывают.

– Здравствуйте, уважаемые господа, я снова с вами, – приветливо, но несколько отстраненно обратился сыщик к слушателям. – Произошла трагедия. Я имею в виду самоубийство мистера Вальтера Хонивуда.

– Самоубийство ли? – вяло подала голос миссис Спайсер, выглядевшая неотразимо в длинном белом платье и маленькой шляпке на темных вьющихся волосах.

– Именно самоубийство, – подчеркнул Дафф. – Кто-нибудь желает поделиться впечатлениями о случившемся?

Повисло долгое молчание, которое в конце концов нарушил Стюарт Вивьен. Он встал и заговорил, заметно волнуясь. Шрам у него на лбу при ярком свете был особенно хорошо заметен.

– Может, мое сообщение принесет какую-то пользу, инспектор. Мы с мистером Хонивудом ехали сюда в одном купе. Он предложил пообедать в вагоне-ресторане, а когда мы вернулись, оба мои чемодана оказались распотрошенными. В них что-то искали. Странно, но вещи Хонивуда при этом никто не тронул. Когда Вальтер увидел, что в моем багаже рылись, он побледнел, как смерть, и задрожал, как осиновый лист. Я спросил его, что стряслось, но он будто воды в рот набрал.

– Спасибо, – кивнул Дафф. – Но это не опровергает версию о самоубийстве.

– Вы верите в то, что он застрелился? – недоверчиво спросил Вивьен.

– Так считает французская полиция, и я склонен принять эту точку зрения. Мистер Хонивуд был режиссером и, как многие деятели от искусства, натуры тонкие и легкоранимые, страдал нервным расстройством. К тому же от него ушла жена, талантливая актриса, которую он очень любил.

– А, тогда понятно, – усмехнулся Вивьен, но в его голосе звучало сомнение.

– Господа, – продолжал сыщик, – за время своего путешествия вы пережили много неприятных минут. Но будем надеяться, что все волнения уже позади. Вероятно, тайна убийства мистера Мориса Дрейка как-то повлияла на решение Вальтера Хонивуда покончить с собой. Кое-какие факты дают мне основание так полагать. Заверяю вас в том, что вы беспрепятственно продолжите путешествие, как только мы закончим маленькое расследование. Обещаю: больше ваш отдых ничто не омрачит. Кто-нибудь еще желает высказаться?

– Да что тут говорить, – вздохнула миссис Льюс. – Жаль беднягу Хонивуда, но наше турне продолжается.

– Конечно, – буркнул Макс Минчин. – Мы с женой не собираемся покидать группу.

– Я тоже, – помахал рукой со своего места капитан Рональд Кин.

– Мы с Бетти тем более, – закричал мистер Бенбоу. – Нам нельзя вернуться в Акрон без фильма. Я сниму весь материал, смонтирую, и это будет бомба! Путешествие вокруг света с загадочными убийствами и самоубийствами при участии знаменитого Скотланд-Ярда и сыщика Даффа. Вы прославитесь, инспектор!

– Ну ладно, хватит шутить, – стер с лица улыбку Дафф. – Вы, мистер Росс, что скажете?

Хромой лесопромышленник улыбнулся:

– Я продолжу вояж вместе со всеми. Конечно, меня огорчают досадные помехи, но это не повод для отчаяния. Я давно хотел поездить по свету и воплощу свою мечту.

Миссис Спайсер достала из сумочки пачку сигарет.

– Что до меня, я никогда не бросаю начатое дело. Джентльмены, у кого есть спички?

Мужская часть публики моментально оживилась, наперебой протягивая леди коробки спичек и зажигалки, но Вивьен опередил всех.

– Послушайте, инспектор, к чему вообще нас тут собрали? – проворчал Тайт, нетерпеливо ерзая в кресле. – Только чтобы сообщить о том, что в Ницце нас, как и в Лондоне, задержат? Я уже от кого-то это слышал, кажется, от Фенвика. Где он, кстати?

– Не волнуйтесь, господа, – залебезил Лофтон. – Разве плохо на несколько дней задержаться в Ницце? По-моему, о таком можно только мечтать! Скоро комиссар полиции нас отпустит, и я вам заранее сообщу точную дату отъезда. Далее нас ждет сказочный Сан-Ремо. Не будем же унывать, жизнь прекрасна!

Собрание закончилось, и все разошлись, а Дафф побежал догонять миссис Льюс. Они задержались возле дивана, где недавно беседовали.

– Когда вы вернулись вчера из Монте-Карло, вы видели здесь, в холле, Лофтона и Фенвика? – поинтересовался инспектор.

– Да, конечно.

– А когда вы снова спустились, они все еще разговаривали?

– Доктор Лофтон стоял один. Фенвика не было.

– Лофтон спросил вас о Хонивуде?

– Да, наш гид был чем-то сильно встревожен.

– Миссис Льюс, будьте очень внимательны. Факты и только факты. Лофтон и Фенвик могли улучить момент, чтобы подняться к вам в номер?

– Конечно. Мистер Лофтон вообще на многое способен.

– Вы его в чем-то подозреваете?

– Он мне не нравится, моя интуиция подсказывает…

– Что значит «не нравится»? Какая интуиция? В таких делах нельзя доверяться чувствам и эмоциям.

– Мистер Дафф! – закричал Лофтон, подбегая к сыщику. – Вот спасибо, вы меня выручили. Если вы и французский комиссар быстренько закроете это дело с Хонивудом, считайте, что я ваш должник. В самом деле, группу нельзя надолго задерживать.

– Попробую ускорить события, – пообещал сыщик. – Кстати, мистер Лофтон, вы слышали звук выстрела во время беседы с Фенвиком?

– Еще бы! И я, и Фенвик – мы оба вздрогнули и испугались.

– Прекрасно. Значит, у вас обоих есть алиби.

– Надеюсь, что так. К несчастью, Фенвик вряд ли подтвердит мои показания.

– Почему? – удивился Дафф.

– Я не стал говорить при всех, – шепнул доктор, – но вот эта записка была приколота к подушке в номере Фенвика. Обратите внимание, она адресована мне.

Дафф взял из рук гида клочок бумаги и прочел:

«Мистер Лофтон!

Еще в Лондоне я предупреждал Вас, что если произойдет что-нибудь криминальное, то мыс сестрой покинем группу. Вы не вправе останавливать нас, спорить бессмысленно. У Вас есть мой адрес в Питтсбурге, и я надеюсь, что Вы вышлете по нему сумму, которая причитается мне за невостребованную часть путешествия. Право, Вам лучше честно рассчитаться со мной и не вредить своей деловой репутации.

Норманн Фенвик».

– Все-таки уехал, – растерянно пробормотал Дафф.

– Швейцар сказал, что Фенвик интересовался расписанием пароходов из Генуи в Нью-Йорк.

– Из Генуи? Значит, они с сестрой направились в Италию.

– Пусть катятся хоть к черту в пекло! За пятнадцать лет работы я не встречал такой зануды, как этот Фенвик.

– Но ваше алиби уехало вместе с ним.

– А зачем мне алиби? – засмеялся гид.

Глава IX. Убийство в Сан-Ремо

Инспектор пребывал в замешательстве: случайно ли Фенвики покинули группу? Может, сбежали от полиции? Но нет, не было ни единой улики, которая указывала бы на их причастность к убийствам Дрейка или Хонивуда. «Ладно, – подумал сыщик, – у меня имелись основания подозревать Вальтера Хонивуда в убийстве мистера Дрейка, но режиссера тоже кто-то застрелил. Значит, в сложившейся ситуации я вправе подозревать каждого участника группы, пока не докопаюсь до истины. Норманн Фенвик не исключение, хотя, по правде говоря, на роль преступника он не подходит».

От мрачных мыслей сыщика отвлекла толпа, которая вывалила из лифта и растеклась по холлу. От нее отделился комиссар полиции мсье Анри и зычно закричал Даффу через весь зал:

– Инспектор! Почему вы не поднялись ко мне? Я вас ждал наверху!

– Нет необходимости, мсье комиссар, – развел руками Дафф. – Французская полиция и без меня справится.

– Спасибо за высокую оценку нашей работы, – улыбнулся комиссар. – Я многому научился у Скотланд-Ярда, но при подобных обстоятельствах даже асам приходится туго. Как прикажете поступить, мсье Дафф? Все отпечатки пальцев стерты.

– Не нужно ничего делать, мсье Анри, – успокоил его инспектор. – Обыкновенное самоубийство.

– О, я того же мнения! Я сразу подумал, что это из-за женщины, да?

– Безусловно, – слукавил инспектор. – Жена погибшего, которую он страстно любил, бросила его и уехала в другую страну. Мистер Хонивуд тосковал и даже в райской Ницце чувствовал себя одиноким и несчастным. Вот он и наложил на себя руки.

– Женщины! – покачал головой комиссар. – Сколько от них зла! Мсье Лофтон сказал мне то же самое. Я было не поверил ему, но если вы, специалист Скотланд-Ярда, так считаете, то я полностью разделяю вашу точку зрения. Составлю отчет и со спокойной совестью закрою дело.

– Отлично, – кивнул инспектор. – Когда группа мсье Лофтона сможет продолжить турне?

– О, не торопитесь, мсье Дафф, – встревожился француз. – Мне необходимо получить директивы начальства. Я позвоню и сообщу вам, как только все разъяснится. Вас это устроит? Постараюсь никого не обременять.

– Хорошо, – пожал Дафф руку комиссару. – Рад был с вами познакомиться, мсье Анри.

Пока собеседники прощались и расшаркивались в любезностях, Лофтон не спускал с них глаз и напряженно вслушивался в разговор. Едва комиссар ушел, экскурсовод подбежал к Даффу.

– Все в порядке, – ответил инспектор на немой вопрос доктора. – Комиссар Анри рад бы поскорее закрыть дело, но для этого ему нужно разрешение магистрата. Он мне позвонит. Надеюсь, это произойдет скоро, так как я собираюсь в Сан-Ремо вместе с группой.

– Ну что же, ждем известий. Смею надеяться, они будут положительными, и мы тут не увязнем, иначе моей группе придется сдавать билеты. Наш поезд отходит в четыре тридцать пополудни.

Все уладилось как нельзя лучше: уже через час комиссар Анри позвонил инспектору и сообщил, что Лофтон и туристы могут спокойно следовать дальше по маршруту. Сыщик черкнул гиду записку и отдал коридорному, чтобы тот отнес ее адресату, а сам подошел к администратору.

– Соедините меня, пожалуйста, с отелем «Палас» в Сан-Ремо, – попросил он. – Я хочу поговорить с миссис Хонивуд, или Сибиллой Конвей, как она себя называет.

Приготовившись к долгому ожиданию, инспектор уселся в кресло и развернул газету. На удивление, через три минуты администратор крикнул из-за стойки:

– Мистер Дафф! Мадам из Сан-Ремо на проводе!

Дафф зашел в телефонную будку и, опасаясь, как бы его не подвело качество связи, громко и четко произнес:

– Алло! У аппарата инспектор Дафф из Скотланд-Ярда.

– Не поняла. Инспектор чего? – раздался мелодичный голос на том конце провода.

– Инспектор Дафф из Скотланд-Ярда.

– Мистер… э… вы говорите слишком резко, в трубке все дребезжит.

– Сейчас исправлюсь, – понизил голос сыщик. – Я инспектор Дафф из Скотланд-Ярда. Расследую убийство Мориса Дрейка из группы туристов мистера Лофтона, в которую также входил ваш супруг, мистер Хонивуд. В настоящее время я нахожусь в Ницце, куда прибыл по причине смерти вашего мужа. Мадам, примите мои соболезнования.

– Благодарю. Что вы хотели мне сказать? Что мой муж покончил с собой? Доктор Лофтон уже сообщил мне об этом.

– Нет, мадам, – Дафф перешел на шепот, – ваш муж убит. Вы меня слышите? Я подозреваю, что его смерть как-то связана с убийством мистера Дрейка в Лондоне.

Наступила пауза, после чего женщина спокойно произнесла:

– Не сомневайтесь, оба дела – звенья одной цепи. Судя по всему, действовал один и тот же преступник.

– Боже мой, – изумился Дафф. – Что вы имеете в виду?

– Я все объясню при встрече. Это длинная история. Вы приедете в Сан-Ремо?

– Конечно. Я выезжаю сегодня в четыре тридцать.

– Буду ждать вас. Вальтер хотел, ради моего спокойствия, чтобы дело замяли. Он боялся, что это повредит моей карьере. Но я желаю, чтобы восторжествовало правосудие. Мне известно, кто убил моего мужа.

– О господи, – чуть не застонал инспектор. – Ради бога, мадам, назовите имя преступника, нельзя терять ни минуты, иначе он еще кого-нибудь убьет. Скажите сейчас же!

– Этот злодей путешествует с группой доктора Лофтона.

– Но имя! Имя!

– Много лет назад его звали Джимом Эверхартом. Как он именуется сейчас – понятия не имею.

– Откуда вам известно, что он в группе мистера Лофтона?

– От Вальтера. Я покажу вам его письмо. Этот человек, Джим Эверхарт, и убил мистера Дрейка.

– Я должен найти преступника как можно быстрее, миссис Конвей. Если вы встречали его несколько лет назад, то узнаете, увидев?

– Конечно.

От неожиданности Дафф потерял дар речи, со лба его заструился пот. Сыщик вытащил из кармана платок и тщательно вытер лицо.

– Алло, вы слушаете? Миссис Конвей! Я выезжаю с группой Лофтона и буду в Сан-Ремо примерно в полседьмого вечера. – «Неужели убийца – сбежавший из группы Фенвик?» – стучало у инспектора в голове, но он отогнал навязчивую мысль. – До этого времени не покидайте, ради бога, свой номер. Мы устроим так, что вы незаметно увидите каждого из туристов Лофтона. От вас требуется только опознать преступника, все остальное я беру на себя.

– Не волнуйтесь, мистер Дафф, я в вашем распоряжении. Мы разоблачим убийцу Вальтера, положитесь на меня.

– До скорой встречи, миссис Конвей.

Дафф вышел из будки и чуть не налетел на Лофтона, который стоял рядом.

– Я получил ваше послание, – сказал тот, показывая записку, – и разыскивал вас, чтобы сообщить, что мы едем экспрессом. Отправление в четыре тридцать. Для вас заказан билет.

– Спасибо, – слегка опешил сыщик.

– Вы… э… разговаривали с женой Хонивуда? Узнали от нее что-то новое?

– Нет, доктор, – вздохнул Дафф, – увы, ничего интересного.

Они попрощались, и инспектор, втайне ликуя, отправился в ресторан. Неужели самое трудное дело, с каким ему пришлось столкнуться за все годы работы в полиции, через несколько часов будет раскрыто? Сидя за ланчем, он в который раз внимательно изучал лица туристов из группы Лофтона. Кто из них злодей, хладнокровно убивший двух человек? Сам доктор? Нет, ведь жена Хонивуда ясно сказала, что преступник путешествует с группой Лофтона. Тайт? Почему тогда у него начался сердечный приступ при виде попутчиков, собравшихся в холле? Кеннуэй? Нет, этот слишком молод, и много лет назад, как выразилась миссис Конвей, его не могли звать Джимом Эверхартом, – Марк тогда, наверное, был еще ребенком. Бенбоу? Нет, клоун с кинокамерой не станет никого убивать. Фенвик? Труслив, но мстителен и, пожалуй, способен сводить счеты. Но где теперь его искать? Ехать в Питтсбург?

В экспрессе Дафф держался начеку: прошелся по коридору, чтобы убедиться, что все туристы на месте, заглянул в купе, которое занимали адвокат и его секретарь.

– Ну что же, мистер Тайт, – дружелюбно сказал сыщик, усаживаясь напротив, – полагаю, самая волнующая часть вашего путешествия закончилась.

Тайт сердито покосился на него и отрезал:

– За меня не беспокойтесь.

– В моих силах помочь вам. – Дафф посмотрел в окно. Поезд шел вдоль побережья. – Красиво, правда?

Адвокат ничего не ответил и демонстративно уткнулся в газету, но сыщик не уходил и спросил у Марка:

– Вы, молодой человек, впервые за границей?

– Нет, – покачал головой Кеннуэй. – В университете мы часто ездили на каникулы в Европу. Безоблачное было время!

– Как я уже заметил, мистер Тайт, – вновь обратился сыщик к адвокату, – я готов оказать вам всяческое содействие. Помните, в отеле «Брум» у вас случился сердечный приступ?

– И что с того? – отбросил Тайт газету.

– Похоже, вы правы: я не очень хороший детектив. Я так и не догадался, кого вы в тот момент увидели в холле и кто вас так напугал, что вы лишились чувств.

– Ерунда! Я уже говорил вам, что никого не видел.

– А разве я прежде спрашивал вас об этом? – прикинулся простаком Дафф. – В ночь, когда убили Мориса Дрейка, вы не слышали ни криков, ни подозрительных звуков? Вы понимаете, что я имею в виду?

– Нет, не слышал. Между нашими номерами, как вы помните, располагались комнаты мистера Хонивуда.

– Ах да! Но, видите ли, мистер Тайт, тут кое-что не стыкуется. – Дафф в упор посмотрел на адвоката: – Дрейка задушили в номере покойного Хонивуда.

– Что вы говорите! – обомлел Марк.

Старик побледнел, но не произнес ни слова.

– Вы поняли, что я сейчас сказал, мистер Тайт? – упорствовал сыщик. – Вы ведь знали об этом?

– Догадывался, – выдавил из себя адвокат.

– И при подобных обстоятельствах не хотите изменить свои показания?

– Хорошо, я расскажу, – прошептал Тайт после долгого молчания. – Рано утром седьмого февраля я был разбужен звуками, напоминавшими борьбу. Они доносились из номера Вальтера Хонивуда и длились очень недолго; к тому времени, когда я стряхнул с себя остатки сна, все уже стихло. Конечно, мне и в голову не пришла мысль об убийстве. Я полежал, прислушиваясь, потом опять уснул. Утром встал, позавтракал и отправился в Сент-Джеймсский парк. На обратном пути у дверей отеля портье сообщил мне, что убит американец. Имени он не назвал. Но неожиданно меня осенило: «Если это случилось в соседнем номере, а я даже не сделал попытки помочь Хонивуду, выходит, я – соучастник преступления?» Мне стало не по себе, я разнервничался. И тут я вхожу в холл и вижу Хонивуда живым и здоровым. Это так потрясло меня, что у меня случился приступ. Сердце-то больное, я ведь не юноша!

– Понимаю, – кивнул инспектор. – Но почему вы сразу ничего мне не сказали?

– Мне не хотелось быть замешанным в убийстве. Считайте, что я черствый человек, эгоист, как угодно. Но я решил для себя, что мое дело – сторона. Вот и вся история. Верить или нет – ваше право.

– Я склонен верить вам, мистер Тайт. Время покажет, насколько правдив ваш рассказ, – добродушно заметил сыщик.

– Вы хороший детектив и найдете убийцу, – улыбнулся адвокат. – А я – старик, и нервные встряски мне категорически противопоказаны.

– Благодарю вас, – сказал Дафф и снова посмотрел в окно: – Кажется, подъезжаем к Сан-Ремо.

В автобусе Лофтон объявил туристам:

– Завтра двухчасовым поездом отправляемся в Геную. Пожалуйста, без опозданий.

Автобус, поднявшись в гору, подвез группу к небольшому уютному отелю «Палас». Дафф снял номер на первом этаже, недалеко от лифта, и выяснил у администратора, что миссис Сибилла Конвей – под таким именем она была зарегистрирована – занимает комнаты на четвертом этаже. Вернувшись к себе, сыщик позвонил вдове Хонивуда по внутренней связи:

– Это инспектор Дафф из Скотланд-Ярда, – представился он. – Мы разговаривали по телефону.

Знакомый мелодичный голос ответил:

– Очень приятно. Когда мы встретимся?

– Туристы сейчас обустраиваются в номерах, но к обеду соберутся в холле. Давайте пока побеседуем.

– Хорошо. Я принесу вам письмо Вальтера, которое он прислал мне из Лондона, а после этого…

– …понаблюдаем за группой Лофтона, когда все придут на обед. Внизу есть укромное местечко за пальмами. Я буду ждать вас в маленькой гостиной возле своего номера на первом этаже. Ваши комнаты далеко от лифта?

– Нет, в нескольких шагах.

– Ну и отлично, спускайтесь. Хотя подождите, лучше я зайду за вами.

– Договорились. Сороковой номер.

Дафф вышел в полутемный коридор, где горела только лампочка над дверью лифта, вызвал кабину, нажал кнопку четвертого этажа и через полминуты стоял у нужной двери. Инспектор догадывался, что актриса Сибилла Конвей хороша собой, но она оказалась настоящей красавицей.

– Вот письмо Вальтера, мистер Дафф, – протянула она конверт.

– Спасибо, – поблагодарил он, кладя письмо в карман. – Вы готовы? Тогда пойдемте.

Сыщик пропустил ее в кабину лифта и нажал кнопку первого этажа. Когда лифт миновал один пролет, Сибилла внезапно изменилась в лице и приложила руку к сердцу:

– Мне что-то не по себе, – прошептала она не своим голосом. – Я боюсь, но я должна… ради бедного Вальтера…

Она не договорила. Раздался резкий щелчок, и Дафф от неожиданности вздрогнул. В следующую секунду женщина, даже не вскрикнув, дернулась и стала оседать на пол. Сыщик успел подхватить ее и повернуть к себе: из раны на голове миссис Конвей сочилась кровь, заливала лицо и шею и расплывалась на белоснежном лифе большим ярким пятном.

– Я не успела… конец… – прошептала Сибилла побелевшими губами.

– Нет! Я сейчас вам помогу! – закричал сыщик, дергая дверь, но кабина продолжала опускаться.

Дафф в отчаянии взглянул вверх, в темноту. Что делать? Пока лифт доползет до первого этажа, будет поздно, стрелявший успеет скрыться! Секунды показались инспектору часами, прежде чем лифт, гудя, остановился. С женщиной на руках инспектор промчался через весь холл, положил ее на диван в гостиной и поднес пальцы к ее шее, чтобы уловить пульс: увы, вызывать врача не имело смысла – Сибилла Конвей умерла.

Дафф все еще находился в состоянии прострации и не мог понять, где он и что происходит, – настолько сильно его потрясло случившееся. А в холле уже собирались любопытные, суетились портье, доносились крики, хлопали двери.

– Отойдите! – не помня себя, закричал сыщик, расталкивая каких-то зевак возле лифта.

Он вбежал в кабину и увидел на полу маленький кожаный мешочек. Инспектору не нужно было открывать его – он и так знал, что внутри: камешки, такие же, как те, что нашли рядом с телом Мориса Дрейка.

Глава X. Случайная жертва

Дафф наугад нажал кнопку вызова, и кабина поехала вверх. Инспектор задрал голову и внимательно осмотрел потолок. Все ясно: они с Сибиллой оказались отличной мишенью для стрелка. Кабину отделяла от шахты лишь металлическая сетка с редкими ячейками, и человек, ехавший в лифте, был отлично виден сверху. Убийца воспользовался этим и выстрелил Сибилле в голову. Дафф схватился руками за сетку и застонал, укоряя себя: «Боже! Какой я идиот! Я обязан был все предусмотреть! Из-за меня погибла женщина!»

Лифт открылся на первом этаже. В холле было много народу. Сквозь толпу к инспектору протискивался тучный господин в черном костюме – владелец отеля; за ним семенил управляющий. Дафф знаком показал им следовать за ним. Войдя в гостиную, они плотно закрыли дверь.

– Боже! – вскрикнул управляющий, увидев на диване мертвую женщину. – Ее застрелили в лифте? Но кто? И зачем? Я владею этим отелем несколько десятилетий, и за все время у нас не случалось ничего подобного!

– Я сам хочу разобраться, мы ехали вместе, – понуро произнес Дафф и в отчаянии обхватил голову руками.

– Вот как? Тогда вы останетесь здесь, я уже вызвал полицию, – заявил управляющий.

– Конечно. Я инспектор Дафф из Скотланд-Ярда. Эта женщина была важной свидетельницей по делу об убийстве, которое совершено в Лондоне; я его расследую.

– Бедняжка… – тихо сказал хозяин отеля. – У нас есть врач, может, позвать его? Вито, быстрее, – скомандовал он управляющему. – Что вы говорите, инспектор? Уже поздно? Где полиция, черт возьми?! – Толстяк подбежал к двери и распахнул ее. – Небольшой инцидент, – объяснил он толпившимся постояльцам. – Не волнуйтесь, господа, и, пожалуйста, вернитесь в свои комнаты.

Дафф хотел выйти из гостиной в холл, но толстый хозяин загородил ему дорогу.

– Вы куда, синьор?

– Мне нужно приступать к расследованию, – сдержанно ответил Дафф. – Сколько человек проживает в отеле?

– Сто двадцать. Сейчас разгар сезона, синьор.

– Сто двадцать, – повторил Дафф и подумал: «Городской полиции предстоит много работы, да и мне достаточно».

Он отодвинул владельца в сторону и прошел к лифту. Коридор четвертого этажа был слабо освещен и пустынен. Понятно, не станет же убийца ждать, когда за ним придут! Дафф постучал в номер Сибиллы Конвей. Дверь открыла горничная, и инспектор сообщил ей о смерти ее хозяйки. Женщина, кажется, не очень удивилась.

– Миссис Сибилла кого-то боялась, сэр. У нее были плохие предчувствия, и она предупредила меня, чту я должна делать, если случится несчастье.

– Что именно?

– Отвезти ее тело в Америку, сэр, и тело мистера Хонивуда тоже. Отправить телеграммы друзьям в Нью-Йорк.

– И родственникам?

– Я никогда не слышала, чтобы миссис Сибилла говорила о своих родных, сэр. Как, впрочем, и мистер Хонивуд.

– Любопытно, – удивился сыщик. – Позже вы покажете мне список людей, которым собираетесь дать телеграммы, а сейчас спуститесь, пожалуйста, вниз, в гостиную.

– Вы инспектор Дафф? – робко уточнила горничная.

– Да, он самый.

– Хозяйка говорила о вас.

Горничная ушла. Даффу не терпелось прочитать письмо Хонивуда, которое ему передала Сибилла. Но прежде требовалось осмотреть и обыскать ее номер. Когда тут появится итальянская полиция, будет поздно. Сыщик орудовал быстро и профессионально. Письма от американских друзей показались ему не имеющими отношения к делу. В ящиках стола тоже ничего особенного не нашлось. Дафф перешел в спальню и открыл платяной шкаф, как вдруг ощутил на себе чей-то взгляд. В дверях стоял толстый итальянец в полицейской униформе и с любопытством наблюдал за незнакомцем.

– Кто разрешил вам тут шарить, синьор? – грозно спросил он. – Что вы ищете?

– Я – инспектор Дафф из Скотланд-Ярда.

– Из Скотланд-Ярда? – удивился тот. – Так это вы были с синьорой, которую застрелили?

– Да, – кивнул Дафф, – я оказался в неприятном положении. Если вы присядете…

– Я предпочитаю постоять.

– Мне нужно кое-что сообщить вам об этом деле.

Коротко, как только мог, Дафф изложил события последнего месяца: рассказал об убийстве Дрейка, смерти Хонивуда и роли Сибиллы Конвей в этом деле. Ряд деталей сыщик опустил, полагая, что итальянской полиции незачем знать о них: в частности, он не упомянул о группе туристов доктора Лофтона. Итальянец выслушал с равнодушным видом и, когда Дафф закончил, кивнул ему:

– Надеюсь, вы, инспектор, не покинете Сан-Ремо без предварительной консультации со мной. Ознакомьте меня для начала с результатами обыска. Что вы обнаружили в номере убитой?

– Ничего существенного, – спокойно ответил Дафф, хотя сердце у него бешено колотилось: он боялся, что полицейский распорядится обыскать его, и тогда при нем найдут письмо Хонивуда.

Некоторое время Дафф и итальянец недоверчиво смотрели друг на друга. Наконец полицейский отступил от дверей и, уходя, небрежно бросил:

– У нас еще будет повод встретиться и поговорить.

Облегченно вздохнув, Дафф вернулся в свой номер, чтобы прочесть письмо, которое Хонивуд прислал Сибилле. Инспектор запер дверь, подвинул кресло ближе к столу и достал из кармана конверт. На штемпеле значилось пятнадцатое февраля. «Значит, письмо отправлено через восемь дней после убийства Дрейка», – отметил про себя инспектор.

У Вальтера Хонивуда был бисерный почерк, и, тем не менее, послание занимало несколько страниц. Дафф разложил листы по порядку и прочел:

«Дорогая Сибилла!

Пишу из Лондона. По совету врачей, как я тебе уже сообщал, я отправился в кругосветное путешествие, надеясь, что оно пойдет мне на пользу, а вместо этого начались ужасные неприятности. Представляешь, Джим Эверхарт едет с нами! Я узнал об этом утром седьмого февраля, неделю назад, при довольно странных обстоятельствах.

Когда я поднялся на борт парохода в Нью-Йорке, я еще не знал никого из нашей группы. Нас собрали вместе в момент отплытия, и я всем пожал руки. Я не узнал Эверхарта в лицо, ведь, как ты помнишь, я видел его всего один разу тебя в гостиной, а там царил полумрак. Так вот, я пожал всем руки, в том числе и Джиму Эверхарту, человеку, который поклялся убить нас с тобой. И я даже не подозревал…

В общем, ладно, мы отплыли. Я почти не выходил из каюты, разве что пару раз прогулялся по палубе в темноте. Потом мы прибыли в Лондон. В первые дни было множество экскурсий, но я не принимал в них участия. Лондон напомнил мне о нашей когда-то счастливой любви, а это для меня очень больно.

Вечером шестого февраля я сидел в гостиной отеля „Брум“ с Морисом Дрейком, миллионером из Детройта, участником нашей группы. Я рассказал ему о своем недуге и пожаловался на бессонницу. В последние ночи я вообще не спал, поскольку сосед по номеру имеет привычку заставлять своего секретаря читать перед сном вслух. Тогда мистер Дрейк предложил мне поменяться номерами: он глухой, и ему все равно ничего не мешает. Наши номера рядом, и это нетрудно было осуществить. Мы оставили все как есть, только поменялись постелями.

В одиннадцать вечера я улегся в номере мистера Дрейка, принял снотворное и наконец-то уснул. Так крепко я не спал, наверное, несколько месяцев. Пробудился в полседьмого, так как мистер Дрейкс вечера предупредил, что хочет встать пораньше – в этот день нам предстояла экскурсия, – и отправился в соседний номер. Одежда Дрейка лежала на кресле, окна были закрыты. Я подошел к постели, чтобы разбудить его, а он… мертвый! Его задушили багажным ремнем.

Сперва я не сообразил, в чем дело. Сама понимаешь, раннее утро, спросонок померещится что угодно. Потом заметил на постели кожаный мешочек и в нем морскую гальку. Помнишь, дорогая? Один из таких мешочков ты отдала Джиму, а было их, кажется, три?

Я сел и задумался. Понятно, Эверхарт где-то здесь, в отеле. Он выследил меня и решил осуществить свою старую угрозу. Негодяй ночью проник в мой номер, совершил убийство и на память о себе оставил кожаный мешочек. Он не знал, что мыс Дрейком поменялись комнатами. Бедный старик погиб из-за своей доброты и – да простит мне Бог иронию! – из-за своей глухоты.

Если бы ты знала, дорогая, как мне в тот момент захотелось снова увидеть тебя, услышать твой голос! Я люблю тебя. Я полюбил тебя в тот миг, как увидел. Если бы не это, ничего подобного не случилось бы. Но я ни разу не раскаялся.

Решив, что нельзя оставлять бедного Дрейка в моем номере, я перенес старика на его постель. Я не знал, как поступить с мешочком, и в конце концов положил его рядом с телом Дрейка. Чтобы уничтожить отпечатки пальцев, я протер слуховой аппарат старика и всю мебель в комнате, а затем вернулся к себе. Слава богу, меня никто не видел. Потомя вспомнил, что вечером слуга приносил Дрейку телеграмму. Этот парень знало нашем обмене комнатами, и пришлось дать ему денег за молчание.

Позже в холле мы столкнулись с Джимом Эверхартом. Он очень изменился, но я узнал его. Оказывается, он путешествует вместе с нами, но под другим именем. Пока инспектор из Скотланд-Ярда беседовал со всеми, я обдумывал, что делать. Удрать? Но так я только навлеку на себя подозрения. Оставался единственный выход: продолжать путешествие рядом с типом, который рано или поздно убьет меня.

Я долго думал, как себя обезопасить, и меня осенило. Надо пойти к Эверхарту и сказать, что я припрятал в надежном месте записку, в которой упомянул имя своего убийцы на случай, если со мной произойдет беда. Надеюсь, это поможет. Я приготовил такую записку, но не назвал в ней имени Эверхарта. Даже если он расправится со мной, старая история не должна всплыть, иначе это повредит тебе, дорогая, а я не могу с этим не считаться.

Нынче в полдень я передал конверт с запиской кое-кому из нашей группы, кто вне подозрений, а потом, увидев Эверхарта в холле, подошел к нему и рассказало записке, в которой якобы указано его имя.