Чарли. Котенок, который спас жизнь

Глава 2

Малышка Джессика вызывала у меня смешанные чувства. Когда ее впервые принесли, все – и Кэролайн! – почему-то восхищались ею, а мне не разрешали даже близко подойти.

– Только не подпускайте к ней Чарли, – сказала Лора в первый же день появления Джессики в доме. – Я постоянно слышу ужасные вещи про кошек и новорожденных младенцев.

Это меня очень обидело. Поймите меня правильно, я, конечно, не в восторге от постоянного пронзительного писка Джессики, но ни разу ее и когтем не тронул. Что взять с крошечного человеческого котенка? Иногда малышка приятно пахла молоком, а в другое время, когда Лора или Джулиан возились с ее попой, меня тошнило, и я старался держаться от нее подальше. Я надеялся, что скоро ее научат пользоваться лотком. Из-за Джессики меня стали часто запирать на кухне, а если я громко протестовал, мне же еще и попадало. По-моему, это несправедливо, потому что никто не ругал малышку за плач, а ведь она орала куда громче, чем я.

К тому времени, когда мои люди начали обсуждать вопрос с отдыхом, я уже немного привык к своему положению. А вот восторги Кэролайн по поводу маленькой сестрички заметно угасли. На другой день после спора из-за кошачьей гостиницы она изливала душу, лежа рядом со мной на кровати.

– Я сыта по горло, Чарли! Сама не понимаю, почему меня так радовало рождение сестры. У папы теперь совсем не хватает времени на меня. Я чувствую, что всем мешаю.

Я как никто понимал ее. Накануне на меня накричали. А что я такого сделал? Всего-навсего притащил в дом жирного голубя. Я-то думал, меня похвалят, ведь это самая большая из пойманных мной птиц. Но не тут-то было! Поднялся шум, ахи и охи о каких-то микробах и опасности для Джессики. Лора выгнала меня, а трофей выбросила.

– Тебя хотя бы не обвиняют в том, что ты опасна для ребенка, и не запирают на всякий случай, – отвечал я Кэролайн по-кошачьи, но она, конечно, не потрудилась выучить наш язык, поэтому только гладила меня да тыкалась носом мне в макушку.

– А этот отдых! – презрительно выговорила Кэролайн. – Просто ужасно. Хорошо еще, что папа согласился взять тебя. Хоть ты составишь мне компанию. Я же там с ума сойду за целый месяц – в этой скучной дыре, без друзей.

Должен признаться, слушая жалобы Кэролайн, я и сам начал волноваться из-за таинственного отдыха. Никому, кроме самого Джулиана, эта идея не нравилась, но теперь даже и он вздрагивал, когда об этом заходила речь. Я часто думал: неужели мои люди никогда не станут такими же веселыми и бодрыми, как раньше?

На следующий день после нашего разговора я умывался после ужина, сидя в кухне на подоконнике. Вдруг в гостиной снова заговорили на повышенных тонах.

– Доедай свой ужин, Кэролайн, – сказал Джулиан.

– Не хочу.

– Что не так? – спросила Лора. – Ты же всегда любила спагетти болоньезе.

– Да не знаю я! – Мне показалось, что Кэролайн вот-вот расплачется. – Говорю же, я больше не люблю мясо. И вообще, я сыта.

– Когда дело касается печенья и конфет, аппетит у тебя появляется, – не сдавалась Лора. – Придется отменить сладкое, раз ты не можешь доесть ужин.

– Если не будешь как следует есть, заболеешь, – подал голос Джулиан.

– Может, я уже болею! – ответила Кэролайн. – Может, у меня снова лейкемия. А вам-то что! Вам до меня дела нет!

Я перестал умываться и затих, внимательно прислушиваясь. Мысль о том, что Кэролайн может опять заболеть, мне не понравилась. Уверен, что Лору и Джулиана это тоже волновало. После того как Кэролайн поднялась к себе, они долго вполголоса обсуждали завтрашнюю поездку в больницу. Как я понял, Джулиан собирался пропустить работу, чтобы отвезти Кэролайн к врачу. Их голоса звучали встревоженно.

– Некоторые симптомы такие же, как тогда, – говорил Джулиан, – Утомляемость, бледность, потеря аппетита…

– И она все время грубит! – отвечала Лора. – В последнее время я ее совсем не понимаю. Хотя, возможно, она переживает из-за новой школы. Как ты думаешь, может, дело в этом?

– Уверен, что нет. Она там быстро освоится. Нет, мне кажется, ее, как и нас, пугает сама мысль о том, что болезнь может вернуться. Потому она и нервничает. Мы должны быть более чуткими.

– Знаешь, я так рада, что завтра ее посмотрит врач. Будем надеяться, он нас успокоит.

Рано утром Джулиан с Кэролайн уехали на машине на вокзал, чтобы сесть на поезд из Большого Брумфорда. Я побродил по комнатам в надежде, что Лора и Джессика обрадуются мне. На полу за лежанкой я нашел свою старую игрушечную мышку. Наигравшись с ней на кухне, я решил, что будет вежливо предложить поиграть Джессике. С мышкой в зубах я побежал в гостиную. Лора сидела в кресле; она читала газету и не видела, как я вошел. Джессика лежала на полу на расстеленном одеяле, смотрела в потолок и издавала забавные звуки, перебирая в воздухе ножками. Я бросил игрушечную мышку ей на лицо и подождал. Интересно, поймет ли она, как надо играть, но она удивленно вытаращила глаза и, помотав головой, сбросила мышку на одеяло. Я сел рядом и стал ждать. В это время Лора перевернула страницу газеты и посмотрела вниз, на малышку.

– Чарли! – она уронила газету. – А ты что здесь делаешь?

– Присматриваю за Джессикой, – мяукнул я. Неужели непонятно?

– Отойди-ка от нее, – сказала Лора. – И… а это еще что такое?!

Она нагнулась и подняла мою мышку.

– Что здесь делает эта мерзкая грязная тряпка? Ей не место на одеяле Джессики! – Она укоризненно посмотрела на меня. – Что ж это такое! Мне и на минуту нельзя отвернуться, если ты рядом?

Я отбежал и спрятался за диван, пока она расправляла одеяльце, ворковала с малышкой и перекладывала ее поближе к креслу. Чтобы уберечь от меня, что ли? Не понимаю, что я опять сделал не так? Мышь ведь была даже не настоящая… Или, может, как раз настоящая и нужна? Я решил, что в следующий раз так и сделаю.

Спрятавшись за диваном, я смотрел на Лору, которая снова углубилась в чтение. Мне нравился шелест страниц, а самой любимой игрой было прыгнуть Лоре на колени, напасть на газету, смять ее и побить лапами. Раньше она всегда смеялась, когда я так делал, но в последние дни только громко вздыхала и снимала меня на пол. Так что нечего и пытаться… Тут Джессика заплакала, и Лора склонилась над ней, а газету оставила в кресле. Искушение было слишком велико. Я разбежался, прыгнул на развернутые листы и с удовольствием потоптался на них, наслаждаясь шуршанием.

– Чарли! – сердито шикнула на меня Лора, на этот раз она не на шутку рассердилась. – Брысь! Да что же это такое, сладу с тобой нет!

Я протестующее мяукнул, когда Лора согнала меня с кресла, а газету положила на подлокотник. Бумага была немного порвана, но я знал, что они каждый день получают новую газету, и не понимал, почему это так уж важно.

– Ступай на улицу и играй там, – бросила она мне, усаживаясь, чтобы кормить Джессику. – Иногда с тобой очень трудно! Ты так шалишь, что я не справляюсь.

Это со мной-то трудно? Я вышел, обиженный, чувствуя, что меня здесь не любят. Раз так, я и вовсе не буду ловить мышь для вашей малышки Джессики. Вот так-то!

Джулиан и Кэролайн уже были дома, когда я наконец вернулся. Кэролайн ушла в гостиную смотреть телевизор. Взрослые разговаривали на кухне.

– Нам дали направление на анализы крови, а если в них будет что-то подозрительное, придется сделать пункцию костного мозга, – рассказывал Джулиан.

– Ох, только бы это не вернулось. Бедная девочка, – вздохнула Лора. – Врач не сказал, он серьезно думает, что у нее может быть лейкемия?

– Нет. Он говорит, что эти симптомы могут относиться и к чему-то другому, но, учитывая предысторию, хочет исключить этот вариант. – Джулиан вздохнул. – Еще он сказал, что результаты анализов будут отправлены на наш домашний адрес и это займет какое-то время.

– Ох, а нам завтра уезжать. Хочешь, останемся и дождемся результатов? Ничего страшного, если отъезд задержится на несколько дней.

Мне показалось, что такой вариант даже обрадовал Лору. Но Джулиан возразил:

– Нет. Неизвестно еще, когда придут результаты. И ведь я могу узнать о них и по телефону из Мэддитона.

– Но если окажется, что Кэролайн нужна биопсия…

– Лора, я стараюсь сохранять оптимизм! Я уверен, что нужно ехать в Мэддитон, как мы и собирались. Кэролайн необходим отдых и нам тоже. Морской воздух пойдет ей на пользу. Если понадобится делать пункцию, я увезу ее на несколько дней.

– Хорошо, – Лора обняла Джулиана. – Ты прав, мы не должны думать о худшем.

– Хоть это и трудно, – снова вздохнул он. – Будем надеяться, что отдых поможет отвлечься от дурных мыслей.

Наутро, когда я проснулся, все уже были на ногах.

Ночью Джессика, как всегда, не давала мне спать, и я решил прогуляться. Вы и сами знаете, как это приятно – побродить теплой летней ночью под луной, когда все спят. Какая замечательная штука – наше острое ночное зрение! В такие ясные ночи я обожаю ловить полевых мышей и зазевавшихся кротов. Я погнался за мышонком и так увлекся, что не заметил, как выбежал из своего сада и помчался по улицам Малого Брумфорда, убегая все дальше от дома. Вдруг из темноты прямо передо мной вынырнул большой кот, и я остановился, дрожа от страха. Я не должен был заходить так далеко – видимо, я оказался на чьем-то участке и теперь мог поплатиться за это. Хорошо еще, если дело ограничится выговором, но может и влететь по первое число.

– Чарли, это же я, – мяукнул большой кот, когда я уже приготовился дать деру.

– Ой, привет, Олли! – мне стало стыдно, что я оказался таким трусишкой. Но Оливер подошел и потерся своей мордой о мою.

– Какой ты храбрец, гуляешь ночью один!

Видите ли, для Оливера я все еще был маленьким котенком. Он всегда меня защищал.

– Чудесная ночь для охоты, – объяснил я. – Я гнался за мышью и немножко увлекся…

– Что ж, пойдем обратно вместе. Давненько я тебя не видел. Как дела?

– Дома у моих людей столько всего случилось, я так волнуюсь… – я не знал, с чего начать.

– А что такое? Кто-то в беде?

– Сам не знаю. Я не все понимаю – ты же знаешь, как трудно бывает с людьми. Они на взводе и постоянно ссорятся между собой…

– Постой, ты как-то упоминал, что у них появился новый котенок – Джессика. Ведь так?

– Да, но больше всего я тревожусь из-за Кэролайн. Она почти все время грустит. Джулиан и Лора тоже за нее переживают. Как ты думаешь, Оливер, к ней не вернется та ужасная болезнь?

– Очень надеюсь, что нет. Это было бы ужасно. Так Джулиан и Лора этого боятся?

– Да, мне так кажется. Сегодня Джулиан возил ее на какую-то консультацию, и вернулись они как в воду опущенные. Эх, знать бы, что можно сделать, чтобы ей помочь.

– Иногда очень трудно понять, чем мы можем помочь людям, – серьезно сказал Оливер. А он-то знал, о чем говорит! Как вы помните, он прославился тем, что выручил целый городок. Это было еще до моего появления на свет. – Внимательно слушай все их разговоры, ищи подсказки!

– Они все время ссорятся, – пожаловался я. – А еще много спорят из-за отдыха.

– А, помню, ты говорил об этом. Значит, они куда-то едут? Они уже решили, как поступят с тобой? Надеюсь, кошачья гостиница тебе не грозит? – добавил он, вздрогнув.

– Нет. Говорят, что возьмут меня с собой. Мне страшновато, потому что я совсем не понимаю, куда мы едем и зачем. Кажется, никто этого не хочет. Но я зато буду рядом с Кэролайн. Присмотрю там за ней. Я только хочу, чтобы она повеселела.

– Может, принесешь ей сегодня жирную мышку? – предложил Оливер.

– Лора с ума сойдет. Она не позволяет мне такого. Думает, что мыши грязные.

– Как ни странно, но люди не всегда рады нашим подаркам. Но Кэролайн, может быть, обрадуется?

– Попробовать, конечно, можно, – протянул я с сомнением. – Но, честно говоря, я подозреваю, что ей приятнее просто меня гладить и тискать.

– Это самое лучшее, – согласился Оливер. – Люди любят нас гладить. Думают, что это нужно нам, но на самом деле все как раз наоборот. Ты же знаешь, Чарли, как они нуждаются в нашей поддержке. Они такие слабые, неуравновешенные. Хорошо, что мы, кошки, очень спокойные, а то нам бы с ними нипочем не справиться.

У ворот своего дома я простился с Оливером и, еле волоча лапы от усталости, лег спать, но его слова не выходили у меня из головы.

После такой ночи я бы с радостью повалялся утром подольше, но не тут-то было. Джулиан и Лора вскочили ни свет ни заря, оделись и бегали по дому как угорелые. Они складывали одежду, запихивали вещи в сумки, торопили Кэролайн. Посреди всей этой суматохи я сидел как потерянный и уже начинал злиться из-за того, что приходится по три раза напоминать о моем завтраке. Потом я заметил, что в спальне на полу оставлен открытый чемодан, а в нем прямо сверху лежит красивая Лорина одежда. Просто идеальное место для отдыха. Я свернулся на мягком кардигане, накрылся юбкой и только задремал, как в комнату вбежал Джулиан и стал перекрикиваться с Лорой:

– Твой чемодан собран? Я могу отнести его вниз? – и, не дожидаясь ответа, он захлопнул крышку, и я остался внутри.

– Помогите! Выпустите! – замяукал я в панике. Крышка откинулась, и с меня сдернули юбку.

– Чарли! – воскликнул Джулиан. По его голосу я не понял, сердится он или удивляется. – Как, скажи на милость, ты здесь очутился?

Едва он опустил меня на пол, как вошла Лора.

– Представляешь, Чарли спал в чемодане! – сказал он.

– Надеюсь, он не помял мое новое платье, – ответила Лора.

Я заметил, как Джулиан покосился на платье, нахмурился и поскорее захлопнул чемодан.

– Не волнуйся, платье в порядке, – бодро отозвался он.

А потом, к моему ужасу, сходил в гараж и вернулся оттуда с кошмарной Клеткой-Переноской.

– Вы же обещали, что не отправите меня в кошачью гостиницу! – взвыл я.

Они меня обманули! Как они могли так со мной поступить?! Я метнулся к кошачьей дверце, но – о ужас! – она была заперта! Выхода не было!

– Прости, Чарли, – приговаривала Лора, поднимая меня и поглаживая по спине, – но тебе придется ехать в переноске. Так будет хорошо. Ну вот.

Я боролся, как мог, брыкался и растопыривал лапы, но Лора втолкнула меня внутрь и заперла металлическую решетчатую дверцу. Я отчаянно выл, а она вынесла клетку из дома и поставила в машину. Я оказался на полу, ниже малышки Джессики, которая уже сидела в забавном креслице. Сквозь прорези на верху клетки было видно, как болтаются в воздухе ее ножки в розовых носочках. Кэролайн села на заднее сиденье с другой стороны и нагнулась ко мне.

– Ш-ш-ш, Чарли, все в порядке, не плачь. Ехать нам долго, так что можешь пока поспать.

И тут я, наконец, понял что впереди меня ждет не кошачья гостиница – мы едем на каникулы. Я сразу успокоился и перестал плакать. К сожалению, не могу сказать того же о Джессике.