Глава 1

Лето 1531

Кажется, я знаю, откуда на Руси взялось такое бедствие, как ГИБДД‑шник. Вот сейчас, можно сказать, присутствую и наблюдаю, как зарождается система взяточничества и понуждения к нему, в виде полного наплевательства руководства на то, как боярин наскребет средств, чтобы службу тащить. Взяточничество же доходит до нас нечасто ‑ только если купчишка какой подкинет деньжат старшему дозора. Нет, слушок до нас вполне доходит ‑ как на тех же заставах стараются слупить побольше с любого проезжающего, как "делятся" крестьяне натуральным продуктом, чтобы денег не платить. Думаете, в воеводскую казну идет? Хрена лысого, не меньше трети остается у "постовых" ‑ мытарей, старших всяких, прочих писцов. Впрочем, мне ли выступать ‑ сам ведь "уважил" воеводу, чтобы попасть в "ППС", а не в степь.

Мы объезжаем ‑ вернее, проезжаем, по дорогам. Вроде как обязаны ловить татей, надзирать за порядком, выискивать татарские и литовские мелкие шайки ‑ кои те же тати, только залетные. Гастролеры, можно сказать. В действительности, в основном выискиваем некрупных ‑ такие не побегут жаловаться "высоко" ‑ купцов. С воеводой у старшего, похоже, заранее всё договорено, вот и начинается, как купеческий поезд найдем:

‑ Куда ездил? А мыто платил ли?

‑ А не везешь ли людишек беглых, да в розыскные листы вписанных? Ща посмотрим.

Внимательно вглядываемся в физиономии обозников и охраны. Но тут обычно глухо. Самый грабеж начинается со слов:

‑ А не везешь ли товар заповедный? ‑ и пошел шмон. Если купчишка не допрет сразу откупиться, полетят на землю ткани, железо, стеклянные самоделки. Естественно, к рукам доблестных проверяющих что‑то, да прилипнет. Да еще больше попортится и рассыплется ‑ поди, собери да продай "проверенные" ткани с земли. Когда по ним не раз прогулялись хорошо, если пешком, да еще порой и раскатали в дорожной пыли. А время‑то идет, вот и подходит купчишка к старшему, меняет хозяина не слишком объёмистый кошель. Кто посообразительнее или поопытнее, сразу сговариваются, тогда досмотр недолог ‑ просто поднимем, иной раз копьями, укрывающую груз ткань, да осмотрим "личный состав".

Потом, в зависимости, от сценария проверки, начинаем делить. Или распределяется наворованное, или старший, "от щедрот" выделит банде немного, до трети. Гнусно и мерзко, как в дерьме запачкался. Когда "подносишь" кому, еще можно воображать себя невинной жертвой системы, а вот брать...

Разбойнички, не будь дурнями, нам не попадаются. Выставить при нападении дозор в стороны более‑менее серьёзная шайка может, это куда лучше, чем попасться на горячем. Вот если бы донесли ‑ мол, там‑то и сям‑то купцов пограбили и побили, да не в первый раз ‑ тут сорвалась бы доблестная дружина искать, выгрызать и искоренять. На ворах‑то взятое, по закону ‑ наше. Особо бывалые вспоминают, как ловили иной раз обнаглевшие шайки в удачные годы, да сколько на них взяли. Но не сейчас ‑ единственные бандиты на дорогах Тулы ‑ мы и мытари.

Однако, я и для себя пользу извлек. Сговорился со старшим, отказавшись от доли, да и начал периодически заглядывать к себе в поместье. Работу проверить, советом помочь, да молотом помахать. Начали ставить запруду на дальнем ручье, с прицелом на перенос производства и новый цех металлообработки. Раньше не знали, отобьёмся ли в самом поместье, теперь можно и расшириться. Далековато, конечно, два часа рысью, но если порубежники не сплохуют, можно успеть добежать к крепостце, укрыться от налета. Зато в усадьбе, наконец‑то, можно будет избавиться от вездесущих дыма, пыли и грохота.

Помню, делал ходовой винт. Ну, не целиком и сразу, а заготовку. Взял купленный "медный", а на самом деле, бронзовый, прут. Разметил, пользуясь простейшим делительным кругом и линейкой, соединил точки разметки чертилкой. Потом с малым съёмом прошел, зажав в двух центрах, и закрутив через поводковый патрон. В следующий приезд, прошел чуть поглубже, потом еще и еще. Так как винт длинный, пришлось мастерить сопровождающий люнет, двигающийся совместно с резцом. Соответственно, и суппорт, хотя бы в виде стального блока, ходящего по деревянной направляющей с бронзовой накладкой. Чем бронза хороша, кроме малого трения ‑ дорабатывать её просто, относительно стали.

Самое неприятное было в обработке ‑ неравномерность вращения. Тяжелый маховик не прицепишь ‑ помощник не провернет, или не остановит быстро, а с легким я исчерпал запас ругательств на год вперед. Человек, всё‑таки, природой отработан отнюдь не как привод токарного станка, при вращении момент крутящий меняется серьёзно. Пришлось задействовать новообретенные способности, стараться прочувствовать разом систему СПИД[6], и холопа‑привод. Кажется, приобрел ценный опыт ‑ контроль удаленного устройства, читай, организма холопа. Не менее ценно, чем сам ходовой винт. В работе помогло, но не сильно, наверное, не хватает опыта. Ближе к осени, когда контролировал и правил винт, пришлось немало поработать напильником. Очень немало, в силу привитого давно перфекционизма.

А в перерывах, кои длиннее, чем настоящее рабочее время ‑ попро... тьфу, вымо... в общем, дорожный патруль ‑ смотрите лучше на экранах, не попадайтесь на дороге.

Савва даже округлился, кажется. Поборы ему не внове, и оказавшись в той же ситуации, но в другой роли, он не испытывает никакого дискомфорта. То, что я отказался от доли в награбленном, его очень расстроило. Пришлось провести профилактическую беседу, мол наши визиты в поместье к следующей весне принесут больше, чем вся банда за лето соберет. Оставлять его при патруле не решился. Вроде бы и не из болтливых человече, а подольют на привале, от щедрот, да пойдет разговор ‑ не дай боги, сболтнет о том, чему учу. Еще самоконтроль и дыхание, наверное, небольшая крамола. Зато, если дойдет до разговоров о том, в какой церкви дьяк молитвы быстрее и громче чтет ‑ быть беде. Выложит Савва в запале что‑нибудь на мотив "славяне‑внуки божьи", да приложит поверх еще, что только потому Христа мол, и послал Род, которого христиане как господа чтут, что начали в мире кровавые жертвы "ангелам" приносить, да старую веру извращать... останется заполировать именами "ангелов" ‑ Перуна и Стрибога с компанией. К возвращению со службы нам приготовят шикарную трибуну для проповеди ‑ поленницу хорошо высушенных бревен. Или просто запрут меня с семьёй и ближниками в срубе, привалят хворосту к стенам, да пустят покукарекать шикарную птичку ‑ красного петуха. Так что, приходится беречься.

Вернулся я, значит, со службы. Обозрел хозяйским оком сделанное, благо немного нового было ‑ в поместье я раза четыре‑пять заглядывал. Халявная в этом году служба, не то что в прошлом. Потетешкал малого, уломал пригнанный из Литвы полон не искать лучшей доли. Собственно, уломать не сложно ‑ ведешь на склад, озвучиваешь цены, потом к мужикам деревенским, чтобы показали‑рассказали, как у меня всё заведено, да сам в сторонку. Полонянник, развесив уши, слушает о товарном кредите "на обустройство", о том, что здесь до меня было, да о ценах на товар. Чешет репу, оглядывая новые стены, за которыми отсидеться от набега можно ‑ от тысячной банды не отобьёшься, но и не полезет большая банда на порубежное поместье. Оглядывает новые поля, мысленно прикидывая ‑ не вешают ли ему лапшу на уши, могли ли всё это вспахать обычной сохой. Тягловую силу прикинуть несложно, крестьяне лишние скотные сараи не строят. Вызнаёт у холопов, тяжела ли заводская отработка, заодно выслушивает совсем уж небывальщину ‑ что "старые" холопы, еще на саблю мной взятые, не за еду и кров горбатятся, а получили весной по хоть малой, да доле с прибытка заводского. Как правило, это сопровождается представлением в лицах:

‑ Что, ребята, славно потрудились зимой, пора и счет подбить. Прежде новые, кто летом у меня осел ‑ всем я работу целиком зачел. Пров, ты с сынами больше оговоренного привез, тебе зачту за год с четвертью. И погляди, да с Анной своей поговори ‑ отпустите ли ко мне своего младшего в ученики? Хорошо работает, руки не к заду сырыми нитками пришиты. Помолчи пока, посмотри, да подумай, а через два дня и приходи.

‑ Теперь вы, ироды. Вам по два рубля пока. Что отвечать надо?

‑ Рады услужить!

‑ От то‑то. Только, Егор, ты коли еще раз мне под руку говорить будешь, пока продувка идет, я тебе голову с плеч вот этими руками сыму, да на вышку дозорную, поверх навеса, и прибью. Будешь врагов высматривать, кукарекать оттель. Из‑за языка твоего, плавку запороли, вместо доброй оружейной стали ‑ пришлось всё на серпы да косы пускать. А там, кроме всего, руда с Медвежьего раскопа в чугун пошла, да домница отработала ‑ лучше не надо. А ты под руки бормочешь, со счета сбиваешь. Разницу по товару со всех вас троих вычел, вышло два рубля с половиной. Ничего, меж собой разберетесь, научат товарищи, как дело запарывать.

То, что могли быть куда большие убытки, понимают все. Начни Егор, или еще кто, отвлекать меня или розмыслов ‑ Василия с Дмитрием Ибрагимовичем ‑ при закалке сабельных клинков, и потери по работе были бы куда серьёзней. Я специально ввел групповую ответственность, очень хорошо это, по прошлому опыту, от воровства защищает. Зачастую, не нужно и конкретного вора искать, обнаружил пропажу на участке работ ‑ её цену со всей бригады снимаешь. Потом кто‑то ходит с битой мордой, или увольняется. Зато и воровство как отрезает. Незаконно, так и вычет шел с "черной" части зарплаты.

Слушает это дело новый поселенец, дивится, да и идет о земле и отработке договариваться.

Еще новшество ‑ как с ППС‑ничанья вернулся, начал гонять холопов на предмет военной учебы. С основной задачей ‑ суметь отбиться на стене. Для поля учил только Василия и Савву, но остальные тоже не должны быть расходным материалом. Конечно, стрельба из лука в цель просто не даётся. Но во‑первых, "много стрел в ту сторону", просто по закону больших чисел, должны кого‑то из врагов вывести из строя. Даже два запасных лука, хоть и плохоньких, могут помочь, если на стену полезут. Во‑вторых, сноровка в сбрасывании со стены всяких сюрпризов на головы атакующих, здорово может увеличить частоту подарков. В‑третьих, если до рукопашной дойдет, хорошо поставленный удар копьём или саблей, да когда ты в знакомом доспехе, немного оставляет шансов даже и опытному воину ‑ но едва перелезшему через забрало этой самой стены. Так что теперь, после окончания работ, во дворе усадьбы раздается:

‑ Доспехи вздень, на стену становись!

‑ Куда ты, Григорий, чужой тегиляй лапаешь? По десять бревен на каждого, делай как я!

Скрипит подьёмник системы "журавль", взлетают к помосту бревна, ложатся на спешно выставленные полозья. Потом "верхние" выжимают рычаг, уходят вниз стопоры ‑ обычные, легко заменяемые деревянные брусья, и летит суковатое бревно вниз. Потом второе, третье, четвертое... Самое тяжелое ‑ подтаскивать бревна и поднимать на стену. Самое сложное ‑ уместить поднятое на полозьях так ,чтобы оно оперлось свободными от сучков участками. Ну да ничего, помогают торцевые упоры и то, что в нужных местах бревна заранее очищены ото всего мешающего, под единый стандарт. А в других местах, наоборот ‑ в прожженные отверстия вставлены заостренные деревянные шипы.

Иногда я изображаю помеху ‑ бью из‑за стены стрелами так, чтобы помешать бревну скатиться. Человека через бойницу не очень‑то достанешь, фронтальная часть "мостка" снабжена плетеной защитой. Проверено, пробить её стрела еще может, но в тегиляе потом вязнет.

Потом сабельный бой на стене изучаем, он несколько отличается от конной рубки. Помост, хоть и узкий, но позволяет маневрировать по его ширине, на коне да в скачке так резво вбок не прыгнешь, как ножками по земле или помосту. Опять же, ударить из присяда на корточки, на уровне щиколоток врага вряд ли получится. Еще, в конном бою тебя вряд ли зацепит саблей уже лежащий на земле враг, особенно ‑ в пах. С копьём тоже немало отличий. Это только кажется, что на стене оно годится только колоть лезущих по лестницам. На этой стене вряд ли будет много защитников, штурмовую лестницу тоже не потащишь в седельной суме. То есть, точек прорыва будет немного. А даже короткое, в пару метров копьё с хорошим наконечником да в хоть как‑то тренированных руках, способно удивить и хорошего рубаку с саблей. Даже те примитивные приемы, которые мы совместно изобретаем, могут спасти ‑ или хоть помочь уйти не напрасно, взять за свою жизнь или свободу хорошую цену. Проверять отработанное на подвешенных чурбачках ‑ очередная пакость в радость начинающему затинному бойцу ‑ приходится мне. Просто серьёзный доспех, позволяющий работать на скорости нормального бойца, только один. Если я возьму темп ‑ не смогу проконтролировать выучку холопа, нужно не себя тешить, а учить попадать и отбивать нормальной скорости удары. С доспехом еще проще. Рубка, мягко говоря, отличается от спортивного фехтования. Рубка на стене, в доспехе и со щитом ‑ отличается и от рубки на казачьих шашках конца девятнадцатого века. Сама сабля тяжелее, центр масс вынесен вперед, то есть еще и инерционное довольно оружие, хоть и полегче нормального меча того же двенадцатого века, но вроде шашки еще легче были. Удар нужен серьёзный, при всех достоинствах мастеров спортивного фехтования, к концу зимы я бы против них на любого из "иродов" поставил. Даже и картинно красивый удар, когда учебная шпага аж прогибается о защиту корпуса противника, не сразу остановит бойца ‑ это если защиту пробьёт. К тому же, чисто психологически, рисковать проиграть спортивный поединок, отделавшись парой синяков на руке, и рисковать, что эту руку просто перерубят, не удержав удар ‑ очень разные вещи. Ну и, в качестве хулиганства, напомню ‑ не бьют в спортивном фехтовании ногой ниже пояса, не бросают всякую дрянь в глаза. И о такой дисциплине, как фехтование на эспадроне и длинном ноже, я тоже не слышал.

Селяне посмеиваются, но трое парней начали бегать в "ратную учебу" всего через месяц после её начала. Правда, перед этим Иван слегка погонял по деревне группу товарищей, озабоченных Машкиным обликом морале, то есть её конкретной симпатией к заводскому холопу Ивану, в ущерб деревенским ‑ вольным, гордым, "и вааще". А тут такой облом ‑ "наша девка мало того, что в услужение помещику пошла, так вечерами к заводскому бегает". Второй облом устроил Иван, не дав "поучить" себя за первый. Как говорится ‑ поучайте Ваших паучат!

Где‑то к середине декабря наградил Егора набором доспешных пластин. Всё‑таки, мужик четырежды меня почти достал в поединке. То, что я не разгонялся, роли не играет ‑ средненького бойца он бы убил четырежды, да и серьёзного имел хороший шанс достать. Награду выбирал с умыслом. Кроме признания успехов, во‑первых, усилил защиту проявившего себя бойца. Во‑вторых, пусть привыкает двигаться в серьёзной броне, с серьёзным же весом. В бою пригодится.

Кажется, начинает складываться система обороны. Но, елки‑палки, сколько на это уходит сил и времени...

Загрузка...