Свидетельство II (наст. изд.), комм. к с. 289.
Мы нуждаемся в нереальной форме реальности. Это программное для Янна заявление, выражающее его взгляды на задачи поэзии и, шире, литературы. В статье 1927 года «Алхимия современной драмы» он объяснял эту мысль так (Угрино и Инграбания, с. 305, 309–311):
Позволю себе маленькое отступление: сегодняшний прогресс — это не прогресс в сфере духа, не прогресс в смысле большей полноты чувственного восприятия цветущей жизни, а прогресс, достигнутый благодаря хитроумным машинам. <…>
Поэт же, все еще, — вестник неведомого Бога… Благодаря достижению одиночки у нас появляется новая Сказочная страна, Нереальность, монастырская удаленность от жизни, которая только на поверхностный взгляд выглядит как современность, только притворяется обыкновенной. По правде же она далека от Европы, как звезды. Она возникает благодаря беспримерной жертвенности творящих — вопреки их голоду, вопреки насмешкам, которые они пожинают. Ибо в чем заключается миссия творческих людей? В том, чтобы неправильно понимать современность! Они окунают ее в волшебство, которого сама она лишена. Они начинают формировать прозу, которую отделяют от современности целые вечности. Они создают фантастическое царство и изо всех сил стараются доказать: это, дескать, и есть современная реальность.
Поэтому они умеют растворить историю человечества, привнести в наше настоящее нечто такое, что существовало тысячу лет назад, и оно будет для нас как случившееся вчера. Оно будет сердцем вчерашнего дня, сновидением вчерашнего дня, тем частным проявлением вчерашнего дня, которым поэты восторгаются, в которое они проникают.