431

Свидетельство II (наст. изд.), комм. к с. 648.

В конце концов, деньги, которыми я владею, мне не принадлежат. Мы их как бы взяли взаймы, Тутайн и я: потому что не вынесли бы бедности, обычной бедности. <…> Я должен когда-то эти деньги отдать. Янна всегда очень беспокоило положение писателя в современном обществе. 3 июля 1951 года он делает в дневнике запись о разговоре с коллегой по поводу того, что «культурная политика Федеративной Германии обрекает творческих людей на вымирание» (Späte Prosa, S. 324–325):

Поэт не имеет хозяйственного значения: это знает каждый. Боюсь, что мы навлечем на себя новое презрение, если будем привлекать к себе внимание. Чего мы требуем? В конечном счете лишь одного: поддержки, меценатов, денег как таковых, потому что публика раскупает большие тиражи только актуальных книг — таких, например, как «Гитлер надевает рубашку» или «Черчилль подарит по сигаре и немцам тоже». <…> Мы принадлежим к той части нации, которая стала ненужной.

Чуть раньше, 1 июля того же года, он описал в дневнике свой разговор с приемным сыном, Юнгве Треде (там же, с. 320):

Я ответил ему, что мне тоже встречались помощники, которые укрепляли и поддерживали меня; что всякий человек, имеющий волю или потребность выразить себя творчески, находит — по крайней мере, в ранние годы — поддержку, в которой он безусловно нуждается. Всем тем, кому не достается этот черствый хлеб утешения, грозит опасность захиреть, духовно погибнуть. Потому что как раз одаренные люди меньше всех других являются героями.

Поэтому своим персонажам, над которыми он хочет произвести чистый эксперимент, Янн дает возможность пользоваться неким сказочным, неизвестно как попавшим в их руки, сокровищем. Это касается и Перрудьи, и Хорна.

Загрузка...