Чеченский капкан

Миротворцы и война

Война познается в цифрах. По поводу Чеченской войны цифры публиковали с неохотой, намеренно путая аналитиков ведомственной неразберихой, сложным учетом потерь и побед. Было чего стыдиться и что скрывать.

По неофициальным данным Минобороны, потери Вооруженных Сил к концу 1995 г. составили около 6,5 тысяч военнослужащих: около 2 тысяч погибшими и 4,5 тысячи ранеными (Ъ-daily, 07.12.95). Из числа военнослужащих Сухопутных войск награждены около 17 тысяч человек. Из них 24 человека получили звезду Героя России (ОГ, № 49, 07–13.12.95).

"Чеченская" группировка внутренних войск составляла в конце 1995 года примерно 25 тыс. человек (“Ситуация”, № 42, 1995 г.) Потери органов внутренних дел, военнослужащих внутренних войск и федеральной погранслужбы в Чечне на 1 декабря 1995 года составили 3017 человек. Из них с начала ввода в Чечню войск погибло 478 человек, остальные получили ранения. Незаконными вооруженными формированиями захвачено в заложники около 300 военнослужащих, 217 человек пропало без вести.

Уточненные официальные данные были опубликованы чуть позднее. В Чеченской республике с 11.12.1994 по 27.03.1996 погиб 621 военнослужащий внутренних войск, ранено — около 2500, пропали без вести — 22, незаконно удерживаются боевиками — 11. Пять человек стали Героями России. 1116 награждены орденами, в том числе 926 — орденом Мужества. 1366 офицеров, 230 прапорщиков, 2612 солдат и сержантов стали кавалерами российских наград (НВО, № 6, март 1996).

Точных цифр по армейской группировке, к сожалению, мы не имеем. Каждое ведомство при отсутствии единоначалия считало только своих. Общие цифры потерь и наград все время оставались неясными.

Некоторые сведения можно почерпнуть из обнародованных данных Военно-страховой компании. Ею оформлено 7980 дел и выплачено 919 страховых сумм. По "факту гибели" произведена 2051 выплата, что является официальным признанием гибели. Родственникам в качестве утешения раздали на 16,6 млрд. рублей единовременных пособий и на 11 млрд. рублей страховых выплат.

Инвалидами Чеченской войны стали 389 человек, им выдали в общей сложности 910 млн. рублей. Тяжело раненых зарегистрировано 1530, цена их ранений — 1,3 млрд. рублей. Легко раненых — 4896, этих утешили 2,6 миллиардами. "Негодными к военной службе" в результате участия в боевых действиях оказались 325 «счастливчиков». "Повредили здоровье" 378 человек, им выплачены пособия общим счетом на 1,37 млрд. рублей.

Всего Военно-страховая компания выплатила пострадавшим военнослужащим и их семьям 33,9 млрд. рублей. Смерть, увечья и горе этих людей стоили государству не так уж дорого. К примеру, в бюджете на 96-й год на содержание правительства и парламента РФ выделен почти триллион рублей (МК, 6.04.96).

По данным Совета Безопасности на 1 октября 1996 года группировка Вооруженных Сил в Чечне составляла 39.188 человек (12990 — МО; 24229 — ВВ МВД, 1969 — милиция и ОМОН). Силы боевиков составляли 47.000 человек, плюс около 25.000 боевиков местных отрядов самообороны (“Новая газета”, № 37, 1996).

Итоговые потери Вооруженных Сил в Чеченской войне составили 3826 убитых, 17892 раненных, 1906 пропавших без вести (там же).

Кто-то получал награды, кто-то увечья, кто-то ложился костьми на этой войне. Были и те, кто предпочел другую судьбу. По данным пресс-конференции в Главном управлении кадров МО РФ, которая проходила в марте 1995 года, только в первые три месяца чеченской кампании отказались выехать на войну 554 военнослужащих. Как правило, это были офицеры и прапорщики. Почти все они уволены из армии. Но при этом было возбуждено всего 11 уголовных дел и лишь трем офицерам объявлены взыскания.

Нельзя обойти вниманием тот факт, что в Чеченской кампании отказались участвовать и некоторые генералы. За антивоенную позицию были освобождены от должности и уволены первый заместитель Главкома Сухопутных войск генерал-полковник Э.Воробьев, командующий войсками Северо-Кавказского военного округа генерал-полковник А.Митюхин, командир дивизии полковник Г.Кандалин и другие.

Недовольство войной и действиями режима в Чечне высказало ближайшее окружение министра обороны П.Грачева. В результате этого Верховному главнокомандующему пришлось «убрать» трех замов министра: генерал-полковник Б.Громов был назначен главным военным экспертом при МИДе РФ; генерал-полковник В.Миронов — главным военным экспертом при Председателе Правительства РФ; генерал-полковник Г.Кондратьев — одним из заместителей министра по чрезвычайным ситуациям.

Этих умудренных опытом людей можно попытаться понять. Но при это стоит спросить, не было ли у них того же выбора гораздо раньше — в октябре 1993? Другой вопрос, как сказался отказ генералов принять на себя тяжелую ответственность (пусть в самых сложных лично для них условиях) на состоянии армии, на боеспособности частей. Не лучше ли было все-таки принять тяжелую ношу управления частями, ведущими бои. Тогда, быть может, пришлось бы заплатить не только должностями. Но это был бы выбор честных и мужественных людей.

Теперь посмотрим, какие силы противостояли российской армии, дезорганизованной «реформами» и прямым предательством.

Только регулярные части дудаевцев составляли 20–30 тыс. хорошо вооруженных, обученных боевиков, значительная часть которых имела опыт ведения военных действий в Афганистане, Карабахе и Абхазии. Кроме того, в Чечне проходили службу около 6 тыс. наемников из Прибалтики, Таджикистана, Украины и других стран. Среди них в большом числе присутствовали уголовники-рецидивисты.

Бегство из Чечни армии П.Грачева привело к тому, что войска Дудаева получили 42 танка, 34 БМП, 14 БТР, 139 артиллерийских систем, 101 противотанковое средство, 27 зенитных орудий и установок, 260 самолетов (из них 5 боевых), 2 вертолета, более 57 тыс. единиц стрелкового оружия, почти тысячу автомобилей. Значительные партии оружия поступили из-за рубежа — в том числе ракеты "стингер".

По данным пресс-бюро внутренних войск МВД РФ за четыре месяца боев в Чечне незаконные вооруженные формирования потеряли 74 танка, 111 БТР и БМП, 146 орудий, 19 установок «Град», 15 зенитных установок, 226 самолетов, 5 вертолетов, 8 противотанковых ракетных установок, 47 противотанковых гранатометов, 18 складов боеприпасов, 7 складов стрелкового оружия, 15 опорных пунктов, 2 командных пункта, 462 автомобиля, 60 ДОТов. Ко всему этому у боевиков было захвачено 18 танков, 71 БМП и БТР, 10 зенитных установок, 5 противотанковых ракетных установок, 629 противотанковых гранатометов, 3 артсистемы «Пламя-17», 86 огнеметов, 1587 единиц стрелкового оружия, 2 склада вооружений, 13 складов боеприпасов, 2050 ручных гранат, 3560 мин, 3.6 млн. патронов, 1003 кг. взрывчатых веществ, станция космической связи, 1 радиостанция, 55 автомобилей, полевой госпиталь, склад стрелкового оружия ("Постфактум").

Если сравнить два представленных выше списка, нетрудно заметить какое количество вооружения прибавилось к брошенному грачевской армией.

Российская «общественность» опустилась до того, что стала слушать рассуждения головорезов, у которых руки по локоть в крови. Верили их рассказам о зверствах российской армии. Ложью была обставлена и информация о событиях в Самашках.

Вот, например, письмо трех чеченок, растиражированное с подачи «выборосса» Л.Пономарева по всему миру:

Этот тяжелый бред стал поводом для девятого вала журналистского паскудства. Силами «правозащитников» и любителей «жареной» информации был создан миф о зверствах русских в Самашках. Тяжелый бой попавшей в засаду группы был превращен в средствах массовой информации в изуверскую карательную акцию.

Якобы без всякой причины федеральные войска обрушились на Самашки и разрушили там то ли 200, то ли 374 дома, убивая при этом десятки мирных жителей. На поверку оказалось, что "мирные жители" были вооруженными бандитами, а "мирные Самашки" — укрепленной базой боевиков, что разрушено в условиях боя лишь 30–40 домов. Оказалось, что подписанты письма о зверствах российской армии не могут вспомнить, были ли они в Самашках в момент событий. Между тем, журналисты все писали и писали об отрезанных головах и повешенных детях.

"Очевидцы" и журналисты повторяли ложь о том, что мирные дома российские солдаты якобы сжигали огнеметами вместе с жильцами. Ложь об огнеметах, которыми солдаты якобы жгли дома, была разоблачена элементарно просто. Дело в том, что струйные огнеметы сняты с вооружения советской армии еще в 60-х годах, а современные боевые огнеметы обладают не зажигательным, а взрывным действием. То есть не жгли дома и людей огнеметами. Если огнеметы и были у кого-то в руках, то это могли быть только дудаевцы.

Правозащитники, задыхаясь от гнева, говорили о пяти сотнях погибших жителей Самашек. Но по спискам, поданным «Мемориалом» в комиссию Говорухина, числилось 96 человек. Факт уничтожения детей опровергается этими же списками. В них нет ни одного ребенка, да и принадлежность 96 фамилий к Самашкам еще стоит проверить. Ведь от «правозащитников» можно ждать любой фальшивки, любой подтасовки. Стоит проверить и то, сколько человек из перечисленных держали в руках оружие, а кто действительно "мирный житель". Еще один факт, на который обратила внимание комиссия Говорухина — отсутствие списков раненых, которых в подобных случаях всегда намного больше, чем погибших. Объяснение тут может быть одно — раненные ушли с боевиками и мирными жителями не были.

Полным враньем оказались свидетельства о физических расправах над задержанными в Самашках лицами. Свидетельства о пытках без труда опровергались данными медицинской комиссии. Конечно же, никакой мебели на БТР не погрузишь. Особенно в условиях боя.

Свидетельство участника боев

Мародерства у нас не было, но разрешалось взять то, что необходимо солдату: на складе мыла взять нужное, чтобы помыться, если сгорели одеяла — взять одеяла, для пропитания — консервы. Речь была не о том, чтобы грузить эшелоны и гнать в Россию или брать что-то себе лично, а использовать для службы. Война есть война. У нас не было такого, чтобы что-то вывозили в Россию. Вообще тот, кто участвует в боевых действиях, ничего вывезти не может.

Военные трофеи есть — захваченные в бою ценности и оружие, принадлежащие тому, кто оказывал сопротивление. Это условия войны. Но никто никогда не ведет бой, чтобы что-то специально захватить. Такого ажиотажа не было и нет. Когда свистят пули, об этом никто не думает.

"Серж" Ковалев принес в комиссию Говорухина около 300 заявлений жителей Самашек. Эти заявления носили следы организованной кампании. Часть из них была написана одной рукой, во многих встречались идентичные фразы.

"Выборос" депутат Шабад на пресс-конференции демонстрировал журналистам стакан от осветительного снаряда и утверждал, что тяжелая артиллерия расстреливала Самашки, изрешетив при этом здание школы. И журналисты верили, не желая знать, что в этой самой школе держали круговую оборону русские солдаты, и, если уж кто-то изрешетил школу, то это были дудаевцы.

Что же на самом деле произошло в Самашках?

Самашки были одним из наиболее мощных опорных пунктов Дудаева. С декабря 1994 по март 1995 года около Самашек погибло три десятка военнослужащих.

Утром 7 апреля 1995 г. началась операция, прологом которой стал подрыв на подходах к Самашкам 7 танков и бронетранспортеров на минных полях.

Примерно с 9.00 на окраине села проходили переговоры представителей войск России со старейшинами, на которых мирному населению было предложено покинуть Самашки до 18.00. Затем весь день из Самашек группами выходили мирные жители, одновременно велись переговоры о сдаче оружия. Днем в Самашках состоялось собрание, в котором приняли участие более 60 боевиков, которых жители просили уйти из Самашек. На это боевики стали стрелять в воздух и угрожать расправой всем, кто попытается уйти. Тем не менее, старейшины предложили жителям покинуть поселок. Дудаевцы стреляли по группам мирных жителей, федеральные войска начали отвечать огнем по выявленным целям на окраине Самашек Мирная колонна, вышедшая из Самашек около 16.00, была обстреляна боевиками и лишь часть ее смогла добраться до КПП федеральных войск, которые в этот момент ответного огня не открывали.

Около 18.00 в Самашки вошли 250–300 человек (из них около 80 омоновцев). Там их ждала засада. Отряд в результате тяжелого боя был расчленен на несколько групп и всю ночь отбивался от наседавших боевиков. В начале боя был подбит российский танк, экипаж которого сгорел. Затем подбиты два БТР.

Ориентировочная численность отряда боевиков-дудаевцев составляла 250–300 человек, вооруженных гранатометами, крупнокалиберным пулеметом, снайперскими винтовками и автоматами.

Утром 8 апреля войска под обстрелом выходили из Самашек, вынося раненных и убитых. В бою со стороны федеральных войск погибло 16 человек, 52 были ранены.

Конечно же, история Самашек оставляет еще немало неясных моментов. Но главный урок Самашек вряд ли может быть подвергнут пересмотру. А урок этот таков. «Правозащитный» подход к войне — есть величайшая ложь и преступление, перед которым блекнут все «естественные» мерзости войны.

О настроениях жителей Самашек, стремившихся всячески оболгать российскую армию, говорит такой факт. К исходу марта 1996 г. российские войска блокировали в Самашках крупную группировку дудаевцев. Российская авиация и артиллерия непрерывно наносили удары по этому населенному пункту. Часть "мирных жителей", поддерживающих боевиков, ни за что не хотела покидать Самашки и гибла там от разрывов снарядов и бомб (“Известия”, 21.03.96).

Дудаевские боевики проявляли невероятную жестокость к пленным. “Через губу” это вынуждены были признать и "правозащитники".

Свидетельства очевидцев таковы (по книге "Чеченская трагедия. Кто виноват."):

“…После неудачной новогодней атаки в районе Нефтянки, окраины Грозного, в руки дудаевцев попали две БМП с семью бойцами. Троих раненых тут же положили на землю, облили бензином и подожгли. Затем на глазах онемевших от этого дикого зрелища горожан боевики раздели догола оставшихся четырех солдат, подвесили их за ноги. Потом стали методично отрезать им уши, выкалывать глаза, вспарывать животы.

Изуродованные трупы провисели три дня. Местным жителям не разрешали хоронить погибших. Когда один из мужчин стал особенно настойчиво просить предать останки солдат земле, его тут же застрелили. Остальных предупредили: "Так будет с каждым, кто подойдет, к телам".

…Неподалеку от контрольно-пропускного пункта МВД в Старопромысловском районе Грозного есть могила неизвестного солдата. Очевидцы рассказывают: когда боевики подожгли боевую машину пехоты, один из российских солдат вытащил раненого товарища и, отстреливаясь, отнес его в подвал. Дудаевцы смогли взять солдата в плен лишь после того, как у него кончились патроны. Российского парня отволокли в баню, где более двух суток жестоко пытали. Ничего не добившись, бандиты в ярости перебили ему автоматными очередями руки и ноги, отрезали уши. На спине пытались вырезать кровавую звезду. Уже мертвым солдата бросили на дорогу, по обыкновению запретив хоронить. Но под покровом ночи местные жители все же предали его тело земле.

…Воспользовавшись затишьем, морские пехотинцы, в том числе старший матрос Андрей Великов, стали вывозить в безопасное место раненых и убитых. Уже под вечер они отправились на окраину поселка, где, по сведениям разведки, местная женщина прятала тяжелораненых. Когда машина подъехала к дому, свет фар выхватил из темноты повешенного на воротах солдата. Неподалеку в луже крови лежал второй. Хозяйку дома нашли на полу за печкой. Нагая, обезображенная до неузнаваемости, с бумажкой на лбу. На листке было выведено: "Русская свинья".

…При вскрытии тела лейтенанта-пограничника А.Куриленко военные медики обнаружили следы прижигания кожных покровов грудной клетки, множественные рубленые и резаные раны, а также симметричные колотые отверстия на предплечьях — результат подвешивания. Примерно таким же образом были изуродованы тела двух его товарищей — лейтенанта А.Губанкова и рядового С.Ермашева. Они не принимали прямого участия в боевых действиях, а были похищены боевиками в районе станицы Ассиновская.

…У станицы Ассиновская были зверски убиты два офицера из экипажа вертолета, предназначенного для перевозки раненых. На телах — следы глумления.

…по свидетельству генерала Льва Рохлина, командующего 8-м корпусом при штурме Грозного, при овладении зданием Совета Министров в проемах окон были обнаружены распятые тела российских военнослужащих.”

Вот другие краткие свидетельства.

Солдат (личность не установлена). Вырезан левый глаз. Изнасилован. Убит двумя выстрелами в упор.

Рядовой В.Долгушин. Погиб от взрывной травмы. При исследовании тела обнаружено: уже после смерти у солдата было отрезано правое яичко.

Младший сержант Ф.Веденев. На шее — резаная рана. Повреждены гортань, сонные артерии. Отрезано правое ухо.

Рассказывает прапорщик Эдуард Шахбазов из 74-й мотострелковой бригады: "31 января я сидел в засаде, когда увидел бегущего к нам низкорослого чеченца. Взвел курок автомата, прицелился. Но присмотревшись, увидел: совсем мальчишка. Невольно опустил автомат. До нашей БМП ему оставалось метров пятнадцать, когда раздался крик "Аллах Акбар!" и щелкнул выстрел чеченского снайпера. Оказалось, мальчик был весь обвешан пластитом, вязким взрывчатым веществом, по своей разрушительной силе во много раз мощнее тротила. От удара пули на спине парня сработал детонатор. Его разорвало на куски. При этом ранило трех моих солдат и повредило нашу БМП. Взрывной волной меня свалило на землю. Вскочив, я увидел еще около десятка подростков, бегущих к нашим машинам, таких же "живых снарядов".

Местные жители часто использовались дудаевцами в качестве живого щита. Боевики устанавливали орудия, танки под прикрытием больниц, школ, жилых домов, вызывая на них артиллерийский и минометный огонь федеральных войск.

Переодевшись в форму российских солдат, бандиты совершают нападения на мирные селения, грабят, убивают людей — только бы запачкать невинной кровью противника. В январе 1995 г. на одной из улиц Грозного боевиками был сожжен маленький ребенок. Убийцы были в форме солдат российских войск. Преступление снималось на видеопленку.

Во время боев в Грозном дудаевские снайперы вели огонь по мирным жителям, целясь главным образом в ноги. Были случаи, когда мужчинам и женщинам надрезали сухожилия или приковывали их цепями. Такими бесчеловечными способами хотели помешать мирным жителям, в первую очередь русским, покинуть город и тем самым в какой-то мере обезопасить себя от обстрелов.

На допросе плененный дудаевский наемник рассказал, что вместе с дудаевскими боевиками он не раз совершал нападения на русских жителей как в самом Грозном, так и в селе Первомайском. Девушек они сажали в машины, увозили в город Шали, в штаб, там насиловали, а потом расстреливали.

Чечня была переполнена неопознанными трупами и массовыми захоронениями неизвестных. Часто трупы были со следами пыток: видны вбитые гвозди в костях, дырки в черепах ("Правда", 24.01.96.)

Приведем в качестве «противовеса» фрагмент из сочинения журналистки Графовой из "Литературной газеты" (Сборник "Чеченское горе России"):

"Замечу, что не только Ковалев, но и многие другие депутаты, правозащитники, российские и зарубежные журналисты, побывавшие в Самашках после трагедии, убеждены, что 7–8 апреля в этом селе была проведена жесточайшая карательная акция против мирного населения, имеющая целью запугать жителей всех других городов и сел, которые еще предстоит "очищать".

Так вот, в подтверждение своей «версии» Ковалев представил комиссии Говорухина тщательно выверенный «Мемориалом» поименный список 92-х погибших, который нельзя считать исчерпывающим, так как поисковая работа идет и сейчас. (Я встретила «мемориальцев» в Самашках и видела, как скрупулезно они проверяют каждое слово в показаниях свидетелей). Цитирую этот документ:

"…Самому молодому среди погибших — Махмудову Руслану было 15 лет, самому старому — Оспанову Мовсару — 96 лет… Все свидетели подчеркивают, что ни один из погибших не был боевиком или ополченцем, не оказывал никакого сопротивления российским войскам.

…Первые погибшие стали жертвами минометного или артиллерийского обстрела 7 апреля еще до входа войск в Самашки. Так, в 15 часов 40 минут в группе беженцев, выходивших из села, погибла Мусаханова Кульсум. Около 16 часов погибли два подростка (15 и 17 лет), которые гнали домой телят с выпаса.

…Больше всего особо жестоких убийств н фактов издевательств было совершено во время «зачистки». «Зачистка» — жаргонное название сплошной проверки улиц дом за домом, с целью обнаружения боевиков и изъятия оружия.

…69-летний Сурхашев Саид-Хасан был застрелен во дворе, когда пытался вынести из подожженного дома своего парализованного брата.

…Согласно многим свидетельствам, российские военнослужащие сознательно бросали гранаты в подвалы и комнаты домов, зная, что там люди, преимущественно старики, женщины и дети.

…8 апреля Шамсоль Абдурахман, раненный накануне, был вынесен на носилках военнослужащими и застрелен на улице автоматной очередью.

…Зафиксированы многочисленные сообщения свидетелей о преднамеренном сжигании тел погибших жителей. Военные забрасывали трупы в подожженные дома, или обливали их бензином и поджигали. Есть также сообщения об использовании огнеметов для поджигания трупов….Некоторые жители Самашек сообщали о заживо сожженных людях. Так, назвали 67-летнего парализованного Сурхашева Сайпи, которого военные не позволили вынесли из подожженного ими дома, а также отца и дочь Базуевых Насруддина и Раису.

…Согласно письменному заявлению на имя С.С.Говорухина от Тахаева Харона, сын последнего Резван был подложен под танк и раздавлен живым.

О попытке (инсценировке?) военных раздавить танком семилетнего Мовсара Хусейнова пишет в заявлении С.С.Говорухину мать мальчика — Ленсат. Своей решимостью она вынудила военных отказаться от этой попытки, однако ее старшего 16-летнего сына чуть раньше все же застрелили во дворе".

В комиссии Говорухина лежит 221 заявление от жителей Самашек, туда же представлен 12-часовой видеоматериал, снятый зарубежными журналистами. Говорухин же с самого начала заявил (с трибуны Госдумы), что не может себе представить, чтобы русская армия ("армия у нас рабоче-крестьянская, это дети, скажем, самой честной части общества") была способна на такие злодейства. Поехал в Самашки, своими глазами увидел четыре улицы, где сожжен или ограблен каждый второй дом (всего в селе 10 улиц, но «зачистка» проводилась почему-то только на четырех), посочувствовал даже почерневшим от горя старикам и вдовам (никогда не забуду, как сдержанно, почти без слез они рассказывали о пережитых ужасах), обнадежил, что комиссия во всем разберется, а вернувшись в Москву, заявил Думе, что этого не может быть, потому что не может быть никогда, и стал готовить показательный суд над Ковалевым и фактически над жертвами самашкинской трагедии.

По версии Говорухина, в Самашках был жесточайший бой, армия была вынуждена защищаться от засевших чуть ли не в каждом доме боевиков. На сцену Парламентского центра были вызваны два военных и три омоновца, которые пытались доказать, что армия хотела "пройти по селу на цыпочках", а эти агрессивные жители встретили их ураганным огнем. Омоновец бил себя в грудь: "Я представить себе не могу, как можно застрелить беззащитную женщину или подростка…" Оказывается, у армии не было бензина, чтобы обливать трупы и дома, да и огнеметы давно не применяются. Так кто же разрушил и сжег 323 дома в Самашках? По версии Говорухина, сами жители себя жгли и убивали.

Был показан видеоматериал — старая женщина, перебирая в ладонях угли, говорит: "Вот все, что осталось от моей доченьки". Судмедэксперт, игравший, по замыслу Говорухина, одну из главных ролей, потом сказал: "Существует правило: есть труп — расследуем преступление, нет трупа — нет преступления. А эти угольки… Может быть, это косточки сгоревшего барашка".

Однако этот же эксперт опроверг ненароком пущенный Невзоровым слух о массовых кастрациях российских солдат. Оказывается, за все время войны ни одного случая кастрации экспертиза не установила. Правда, на десяти трупах обнаружены следы издевательств (по рядам был пущен альбом с фотографиями). Глумление над трупами — это ужасно, непростительно, но глумление над живыми людьми, нашими же российскими гражданами в фильтрационных лагерях, о которых почему-то глухо пишет пресса и никогда не говорит ТВ — разве не жутко?

Из Самашек были увезены в фильтрационные лагеря 130 человек — все неубитые мужчины, старики и подростки. Через несколько дней их отпустили, избитых, со следами покусов собак и электрошоковых пыток. Если бы среди них был хоть один боевик, мог ли он рассчитывать на пощаду?

Просто скучно разоблачать фантасмагорическую ложь Говорухина. Упомяну лишь цифру: 350 российских военных были ранены в Самашках — пишет Говорухин. Свидетели в его спектакле называли эту же цифру — 350, но — как общий состав армии и ОМОНа, задействованных в Самашках.

Интересно же защищает честь российской армии патриот Говорухин…

Между прочим, Грачев может предъявить иск Говорухину. Ведь все свидетели уверяют, что армия-то в зачистках не участвовала, а убивал и мародерствовал идущий вслед за армией ОМОН. (Кстати выяснилось на слушаниях, что это был наш подмосковный отряд — из Софрино). А молоденькие солдаты рассказывают жители — плакали, наблюдая зверства омоновцев, один даже предупредил: "Скорей прячьтесь. За нами идут страшные люди". Потом, якобы, омоновец этого хорошего солдата пристрелил. Скорей всего это легенда, но раз могла она родиться у жителей казненного села, значит, тогда еще была надежда, что не все чеченцы возненавидели русскую армию."

Читатель может самостоятельно оценить правдивость двух представленных фактических наборов. А мы приведем еще одно свидетельство — измышления одного инородного лорда (НГ, 10.01.96). Этот лорд в газетке с милым названием «Индепендент» говорит о высоких мотивах, которыми проникнуты чеченцы, и низменности российских войск, погрязших в грабежах и зверстве. Один добренький чеченец показал лорду свои пальцы без ногтей, якобы оторванных для того, чтобы удобнее было загонять иглы в нервные окончания. Потом тот же чеченец объявил, что его голову поместили в стальной обруч, который стягивали каждый день, пока он не треснул в 36 местах, а глазные яблоки не вылезли из орбит.

Верил ли лорд в эту галиматью? Вряд ли. Скорее испытывал нужу в острых ощущениях. Ему хотелось представить себе русских садистами — такими, какими видел их весь мир в яркой лжи американских фильмов про супермена Рембо.

Может быть и у наших правозащитников что-то с психикой не в порядке, если они столь сладострастно выдумывают ужастики для себя и столь упорно навязывают их другим?

Лето 1995 г. Банда Шамиля Басаева на двух КАМАЗах как нож сквозь масло прошла через российские блок-посты на дорогах Чечни и еще 150 км. по Ставропольскому краю до города Буденновска. В город въехало 40–50 боевиков, а вместе с заранее засланными туда сообщниками численность басаевского отряда составила свыше 150 головорезов. Остается загадкой, как удалось незаметно для российской разведки сняться с позиций "абхазскому батальону". Тем более не понятно, как удалось банде беспрепятственно проделать неблизкий путь.

Хорошо спланированная террористическая акция позволила басаевцам согнать мирных жителей к городской больнице и превратить ее в концлагерь. Под прицелом боевики держали более полутора тысяч заложников, включая новорожденных детей.

К городу почти сразу стали подтягиваться федеральные войска, а Ельцин сгоряча объявил о штурме больницы. Войск нагнали в изобилии, а как штурмовать басаевский концлагерь, никто толком не понимал. По вине многочисленного начальства, приехавшего из Москвы, штурм больницы был провален.

После провала военной операции премьер Черномырдин пошел на прямые переговоры с Басаевым, обеспечив ему мировой уровень известности и славу среди мерзавцев всех мастей.

Рассказ участника операции

Захват заложников и прорыв банды Басаева в Буденновск произошел по халатности частей и подразделений МВД, которые находились в тот момент на границе с Чечней. Было сообщение о том, что якобы их за деньги пропустили, но мы такими данными не располагаем. Скорее всего, здесь была просто халатность.

Боевики прошли через границу не в том количестве, которым они осуществляли захват заложников. В Буденновск они стекались мелкими группами, заранее планируя эту операцию, концентрируя оружие и боеприпасы. Целью их были Минеральные Воды. Буденновск был запасным вариантом на случай возможных осложнений. Там, в городской больнице, был заранее создан склад боеприпасов. Это доказанный факт. Склад был в прачечной больницы.

Те милицейские посты, которые стояли на трассе от чеченской границы до Буденновска стоят там и сейчас. Но только после трагедии стали всерьез обращать внимание на грузовые автомобили, которые идут по этой трассе. Когда колонна Басаева шла к Буденновску, никому и голову не приходило их задерживать.

Только когда колонна подошла к городу, нашелся патруль, который их остановил. Этот патруль, пренебрегая всеми инструкциями, завел колонну непосредственно в город и препроводил к зданию УВД. Когда машины подошли к УВД, началась стрельба по безоружным людям.

Сержант, который сидел за пультом УВД, сумел забежать в камеру СИЗО, закрылся и потому остался жив. Он рассказал, что на входе стояли два омоновца. Одного сразу убили. Второй отстреливался из автомата. Остальные же сотрудники практически были безоружными. Боевики просто расстреляли их всех.

Почему им удалось устроить беспредел в городе? Причина в плохом взаимодействии органов внутренних дел и воинских частей. Там стояла войсковая часть — военный городок вертолетчиков. С ними не было никакого взаимодействия. Боевики, войдя в города, сразу рассредоточились на машинах и начали стрельбу на улицах. Им никто не помешал. Шел расстрел мирных жителей.

Операция по уничтожению банды была организована бездарно. Вертолетчики, охраняя свой городок, никуда больше не совались. В городе была стрельба, но довольно значительные силы предпочитали защищать сами себя. С вводом частей в города тоже получилась полная несогласованность. С юга зашла зеленокумская разведрота, с северо-запада на вертолетный городок высадился спецназ. После высадки никакого приказа не последовало. Прежде чем вступить в бой, более полутора часов прошли в ожидании команды. А боевики расстреливали город. Обстановка была непонятной. Стрельба слышалась со всех сторон.

Не дождавшись приказа, спецназ разделился на штурмовые группы и совместно с сотрудниками МВД начал зачистку города. Потом к ним присоединился зеленокумский оперативный полк, блокирующий район. Других подразделений не было. К этому моменту основная часть боевиков уже сосредоточилась в больнице, а отход прикрывали 4–5 групп.

Местному УВД еще удалось вывести детей из местного детского сада, который расположен рядом с больницей. У начальника УВД хватило сообразительности сделать это, иначе к заложникам присоединился бы и весь детский сад.

Рассказ участника операции

Наше подразделение было первым, которые приблизилось к больнице всю ночь находилось на ее территории. Группа «Альфа» еще сидела в Москве и ждала приказа.

Мы видели расстрел заложников — милиционера и четверых вертолетчиков, которые лежали в больнице. Сидели в канаве для прокладки труб в 100 метрах от больницы. Получили указание по рации не ввязываться.

Обстановкой руководство не владело и боялось уничтожения заложников. Но когда боевики начали лазить по крышам, нам удалось снять четверых. Мы использовали приборы ночного видения, а у боевиков таковых не оказалось, иначе нас уничтожили бы сразу. Позднее, когда «Альфа» подошла к самим стенам больницы, боевики тоже их не сразу заметили.

Под утро прилетела «Альфа», сводный отряд СОБРа. Прилетели и наши “многоуважаемые министры”, которые стали разрабатывать план операции. Мы вместе с другими группами занимались зачисткой города, другие подразделения готовились к штурму.

Сам штурм начался рано утром следующего дня. Ребята действовали смело, профессионально — как учили. Их заставили прекратить штурм когда они уже заходили на первый этаж. Все потери произошли при отходе группы. До этого было всего двое или трое раненных. Отходить пришлось через триста метров пустыря. Была очень высокая плотность огня.

У «Альфы» была своя связь, у подразделений блокирования зеленокумского полка — своя, а у нас — группы прикрытия «Альфы» (по мере продвижения «Альфы» мы должны были идти за ней и заниматься подчисткой и выводом заложников) — своя. В результате такой неразберихи по отходящей «Альфе» начали долбить с нашей стороны. Хотя и была команда для БТР и БМП стрелять либо по крыше, либо в воздух, один из бойцов «Альфы» был убит именно выстрелами из БТР — в теле три пробоины соответствующего калибра.

На вторые сутки на повторный штурм, насколько мне известно, «Альфа» идти отказалась. Был сформирован сводный отряд «Веги», СОБРа и нашего подразделения. Но второго штурма так и не получилось.

Сама идея штурма больницы была глупа. С самого начала боевики требовали автобусы, чтобы вместе с заложниками выехать из города. Специалисты из «Альфы» и «Веги» сразу сказали, что штурмовать колонну куда легче, чем больницу с тысячами заложников. Чье было решение штурмовать больницу — говорить не будем.

Когда в конце концов колонна автобусов пошла из города, были распоряжения по поводу штурма этой колонны. Были всерьез подготовлены силы для уничтожения боевиков. В автобусах было до 140 человек заложников. Даже если бы среди них были потери, операцию проводить стоило. Но колонна была отпущена.

Насколько мне известно, в Веденском районе силами спецназа тоже готовилась засада. Когда заложники уже были отпущены, можно было проводить операцию. Но команды на уничтожение боевиков не последовало. А настрой у всех — от солдата до генерала — был такой, что если бы кто-то из боевиков попался в руки, шкуру бы сняли с живого.

Документы эпохи

Из заявления Ассамблеи национально-демократических сил (20.06.95):

Состояние российских войск продемонстрировано было в тот момент, когда Басаев улепетывал в горы, оставив, наконец, заложников. Разведчики упустили его и всю его группу. Удалось, кажется, достать только двух из них, замешкавшихся по какой-то причине. Выходит, что для армейской разведки целая банда — что иголка в стоге сена. Вряд ли стоит винить в этом солдат и офицеров, непосредственно участвовавших в боях. Вопрос, кто руководит разведкой и почему таких людей держат на ключевых постах?

Итог Буденновской операции печален. Предварительные данные говорили о том, что погибло 93 мирных жителя (10 неопознанных), ранено 234. По позднейшим данным число погибших перевалило за 120. В Буденновске погибло также 18 работников милиции, 22 было ранено.

Через год фальшивое ельцинское телевидение распространяло ложь о том, что спецслужбы России в той ситуации оказались не на высоте, и это вынудило премьера Черномырдина принять единственно правильное решение — в обмен на жизни заложников дать гарантии российского правительства о прекращении боевых действий в Чечне. Через год никто уже не вспоминал о преступных приказах сначала о штурме больницы, а потом о прекращении вполне успешного штурма. Результат басаевской операции был один — совместно с Черномырдиным он обеспечил возможность боевикам избежать окончательного поражения, перегруппироваться, пополнить свои отряды и с новыми силами атаковать российские войска.

После смерти Дудаева (или ее инсценировки) как пощечина Москве прозвучало решение его преемника Яндарбиева о назначении Шамиля Басава главой делегации на возможных переговорах с Россией (Ъ-daily, 26.04.96). Только пуля, раздробившая ему ногу в августе 1996, не позволила Басаеву пожать руку Александру Лебедю и поговорить с ним о мире и дружбе между русскими и чеченцами.

"Странная война" в Чечне связана с переговорами и "странным перемирием", когда стрелять было дозволено лишь одной стороне — чеченцам. Второй стороне разрешалось отстреливаться лишь в самых крайних случаях, не предпринимая никаких наступательных действий.

После того, как федеральный войска, ведя кровопролитные бои, выбили дудаевцев из всех стратегически важных пунктов, политики решили уступить бандитам победу.

За год этой «войны» (с декабря 1994 по декабрь 1995) потери федеральных сил в Чечне уже составили 9171 человек: убитых 2022 и раненых 7149. Внутренние войска потеряли 1764 бойца, правоохранительные органы — 666 милиционеров. В самой мирной фазе (после событий в Буденновске) чеченские боевики убивают в среднем по 2 солдата ежедневно. Это не считая ранений и увечий.

Дудаевцы беспрепятственно занимали населенные пункты, устанавливая там свою власть, непрерывно провоцируя вооруженные столкновения и подзуживая мирное население на конфликт с блок-постами федеральных сил. К концу 1995 года участились террористические акции.

В течение ноября-декабря 1995 г. только в Грозном было совершено около 10 групповых убийств рабочих и строителей, прибывших в Чечню на восстановительные работы. Всего с начала восстановительных работ погибло около 30 человек, похищено более 100 единиц автотранспорта ("Век", № 46 1995). Правительство РФ и государственные ведомства в этой обстановке не прекратили выделение средств на “восстановительные работы”, не прекратили посылать в Чечню гражданских специалистов.

Похищения русских строителей и участников восстановительных работ происходили неоднократно. Почти никто из них не вернулся живым. Случайно спасшиеся рассказывали о том, как в плену их морили голодом, не давали воды, избивали палками и вынуждали к непосильной работе. Возвращавшиеся из чеченского плена становились калеками, их психическое здоровье было подорвано.

При полном попустительстве федеральных властей, упоенных предвыборной кампанией и увлекшихся формированием образа миротворцев, в Чечне открыто действовали банды боевиков, по своей наглости и жестокости напоминавшие среднеазиатских басмачей. И вот с этими басмачами предпочитали вести переговоры, закрывая глаза на непрерывные акты террора — взрывы хозяйственных и административных зданий, похищения должностных лиц, избиения и истязания непокорных, грабеж и вооруженные провокации.

Прикрывшись переговорами, бандиты взяли под контроль практически всю территорию, отвоеванную русскими солдатами вопреки предательской политике российских властей и трусости высшего генералитета.

Кремль пытался представить войну с сепаратистами в Чечне как "наведение конституционного порядка" и не чурался переговоров с преступниками. Он позорил страну, пытаясь отвлечь граждан побрякушкой мирных инициатив, не прекращая при этом ведение бездарных военных операций. Он вынуждал армию и внутренние войска отчитываться за каждый выстрел, предоставляя боевикам возможность владеть боевой инициативой. Этот режим превратил армию во вшивый сброд и принимал бандитских главарей в Кремле. Этот режим позволял оскорблять солдата не только на чеченском базаре, но и на газетных страницах. Этот режим делал вид, что не знает союзников боевиков. Интриганы со Старой площади прекрасно знали те страны, в которых лютые враги России отлеживались и зализывали раны, но предпочитали конфликту с их руководством имитацию “дружбы народов”.

Режим Ельцина, не умея побеждать врагов России, позволял называть войну в Чечне бессмысленной. Значит подвиг и смерть солдата — бессмысленны, а унижение национального достоинства — плата за демократию?

Смерти и воинская инвалидность наших солдат в Чечне — главным образом на совести политического режима, установленного после 1993 г. Этому режиму позор с себя не смыть, и мы не должны его обелять. А вот за армию стоит потревожиться, о судьбе русского солдата подумать.

Документы эпохи

Д.Завгаев (из выступления в Пятигорске 26 марта 1995 г.):

Из Обращения представителей русской православной общественности к Президенту РФ (февраль 1996 г.):

“Действия дудаевских бандитов на суверенной территории России являются тяжелым испытанием национального и государственного сознания русского народа. Вслед за убийствами русских воинов, мирных жителей, женщин и детей, террористы совершили еще одно преступление, похитив двух православных священников: представителя Патриарха отца Сергия и настоятеля грозненского храма Михаила Архангела отца Анатолия. Перед каждым русским человеком, каждым лояльным гражданином России встает мучительный вопрос: способны ли власть предержащие выполнить свой конституционный долг по сохранению целостности государства, подавлению вооруженного мятежа на южной окраине России, действенному пресечению вакханалии убийств, грабежей и насилий, чинимых вооруженными бандитами? Намерено ли нынешнее правительство остановить уголовный террор или оно будет по-прежнему расточать усилия в поиске мнимого согласия с криминальной средой?

Сложившееся положение является прямым следствием преступного попустительства и нерешительности властей, три с лишним года поощрявших создание уголовного заповедника на Северном Кавказе. Еще предстоит выяснить, кто из высших должностных лиц государства повинен в передаче оружейных арсеналов Дудаеву. Руководство страны при сочувственном молчании "четвертой власти" мирилось с практикой геноцида русских, уничтожаемых, либо изгоняемых из своих домов в провозглашенной уголовниками "республике Ичкерия". В это же время высшие чиновники России вели закулисные переговоры с бандитами о "разграничении и взаимном делегировании полномочий".

Совершенно необходимые и правомерные, но запоздалые и далекие от совершенства силовые меры по восстановлению суверенитета России оказались преступным образом не доведенными до конца. И дело не в серьезнейших проблемах армии (хотя для ее намеренного разложения и уничтожения в общественном мнении было сделано все мыслимое и немыслимое). Оболганные, униженные, дурно укомплектованные и снабженные российские войска сумели выполнить свой долг перед Родиной, перед народами России. Прошедшему Грозный, Ведено и Самашки русскому солдату нечего стыдиться, сколько бы над ним не глумились профессиональные «гуманисты», готовые поддержать все, что во вред исторической России. Трагедия — в отсутствии политической воли и государственной ответственности облеченных властью деятелей, заинтересованных, похоже, не столько в восстановлении полноты российского суверенитета, как в сокрытии следов своего сотрудничества с дудаевским режимом или в совместном с ним пользовании международными субсидиями из исламских стран на восстановление «замиренной» на дудаевских условиях Чечни.

В Буденновске свершилось обвальное падение ответственной национально-государственной воли. Армия была парализована самим правительством, которое вместо окончательной ликвидации бандитских очагов приступило к переговорам с террористами под вездесущим контролем мировых сил в лице ОБСЕ. Басаев и его убийцы остались безнаказанными, уголовники вместо кары получили право обсуждать вопросы целостности России, ее суверенного права размещать свои вооруженные силы на всей территории страны. Своими действиями «миротворцы» из высших эшелонов власти предали и обессмыслили жертвы, понесенные армией, выдали на растерзание террористам русский и другие народы Кавказа.

Дудаев и его окружение откровенно издевались над «блоками» достигнутых «договоренностей». Вместо разоружения бандитских отрядов началась вооруженная охота на русских солдат (едва ли не безнаказанная в силу безбрежной, с открытой датой президентской амнистии). Террористические акции перекинулись на территорию Дагестана, бросая вызов мирной жизни народов, связавших свои исторические судьбы с Россией. Судороги «жесткости» при проведении не имевшей шансов на однозначный успех первомайской операции (оставившей много вопросов), не могли стратегически изменить ситуацию на фоне отсутствия общей установки на неукоснительный разгром бандитов.

Взяв в заложники православных священников, уголовники пытаются придать конфликту несуществующий религиозный аспект. В очередной раз оставляя без последствий совершенное надругательство над духовным и национальным достоинством России, правительство перед лицом всего мира свидетельствует о глубоком внутреннем вырождении существующей власти, неспособной оградить основы национального бытия.

Господин Президент! Ваш долг покончить с губительной и беспомощной политикой умиротворения криминального образования. В отличие от измученных и голодных обывателей, сбитых с толку антиармейской и антигосударственной истерией СМИ, Вы обязаны сознавать, что политическая капитуляция, вывод войск из Чечни и, тем более, признание ее независимости, не приведут к миру. Став новым "субъектом международного права" «Ичкерия» немедленно превратится в форпост борьбы против России. Это будет означать полный исторический крах российской государственности, которая не способна защитить ни русских, ни народы, осознанно соединившие свою судьбу с Россией и сохраняющие ей верность. Сопредельные русские земли станут ареной крупномасштабной уголовной агрессии "державной Ичкерии", весь Кавказ будет ввергнут в кровопролитную междоусобицу и войну против России, а любые попытки адекватно пресечь терроризм приведут уже к открытому геополитическому и военному шантажу России со стороны третьих стран, заинтересованных в ее ослаблении.

Симптомы такого будущего нам продемонстрировал подготовленный с участием иностранных спецслужб захват теплохода «Аврасия» с помощью турецких граждан, воевавших в банде Басаева. Участие на стороне Дудаева граждан Афганистана, Пакистана, Иордании, истерия в некоторых исламских странах показывает, что уже сегодня тление уголовного очага ведет к опасному втягиванию Кавказа в орбиту исламской политики, неконтролируемой на уровне государств. В Чечне на карту поставлены двухсотлетняя державная работа России на Юге, баланс сил в Средиземноморье, судьба Крыма, восточно-христианского мира, всех, кто тяготеет к России на Кавказе и за его хребтом.

Недопустимой политической близорукостью представляются и нынешние упования на "внутричеченский диалог". Подобный диалог приобретет действенную перспективу лишь в условиях обеспеченного правопорядка, для чего необходимы беспощадное уничтожение боевиков, неотвратимое уголовное преследование их пособников, а также всех лиц, незаконно владеющих оружием. Следует прекратить возмутительные разглагольствования об «особом» чеченском «менталитете», служащем якобы достаточным основанием для безнаказанного нарушения общероссийского уголовного законодательства и претензий на особый статус. Террористы, убийцы, грабители и их покровители, будь они с чеченским, русским, татарским или каким-либо иным «менталитетом», должны быть одинаково караемы со всей строгостью закона.

Сегодня в России нет гражданской войны и нет партии войны: в России имеет место уголовный мятеж и потворствующая ему партия мятежа. Последняя наряду с колоссальными финансовыми ресурсами пользуется полной поддержкой средств массовой информации, которые давно отданы под контроль сил, по своему происхождению и взглядам сомнительных с точки зрения их верности исторической российской государственности. Но только им дано право публично интерпретировать события. Они же совершают моральный геноцид нации, последовательное разложение нравственных, культурных и государственных устоев русского народа, ведут немыслимую ни в одной стране бесстыдную кампанию по шельмованию армии и исторической российской государственности. Законные действия по защите целостности и суверенитета России они объявляют "гражданской и братоубийственной войной", оспаривая саму правомерность подавления уголовного очага и уравнивая бандитов и солдат, защищающих неделимость Отечества.

Господин Президент! Уголовные мятежники — не братья гражданам России. Их нескрываемые цели — отторжение российских территорий, изгнание и уничтожение русских, превращение их в рабов (о чем свидетельствует кошмар трехлетнего дудаевского "правления"). С убийцами недопустимы и невозможны никакие политические переговоры. С бандитами возможен лишь один язык — язык твердой государственной воли, жестоко карающей любое посягательство на основы государства и коренные права его граждан.

Пора оставить пугливые оглядки на морально изолгавшихся «правозащитников» и покровительствующую им мировую закулису, заинтересованных в насаждении двойных стандартов для продолжения губительной национальной политики, закрепляющей правовую, культурную и политическую дискриминацию русского народа — основателя и стержня российской государственности. Ответственный перед историей глава государства должен в столь критический момент руководствоваться не сомнительными и мнимыми выгодами предвыборной кампании, а предпринять решительные меры по подавлению криминального мятежа в Чечне, изобличению и наказанию московских сообщников Дудаева, восстановлению полноценного суверенитета России, утверждению законных прав всех граждан страны. Иное станет преступлением против Отечества."

Комментарий: Обращение вызвало крайне негативную реакцию со стороны мусульманских общественных объединений, правительственные круги обращения практически не заметили. Грозненский священник был найден убитым. Представителя Московского патриархата протоиерея Сергия Жигулина бандиты потребовали обменять на бывшего охранника Дудаева. Однако через пять месяцев освобождение произошло без предварительных условий. В плену протоиерей подвергался допросам и давлению и вернулся в Москву пережив страшное нервное потрясение (КЗ, 9.07.96).

ЕЩЕ ОДИН БИФШТЕКС С КРОВЬЮ ДЛЯ "ДРУГА БИЛЛА"

1 апреля 1996 г. Ельцин подписал указ под названием "Программа по урегулированию кризиса в Чеченской республике". В нем давалось поручение правительству внести в Госдуму проект закона об изменении 66-й статьи Конституции России, где речь идет об условиях пересмотра статуса субъекта Федерации. С ноля часов первого апреля, в соответствии с распоряжением президента, федеральные войска на территории Чечни прекратили все войсковые операции

Определение политического статуса Чеченской республики Борис Ельцин назвал "самым главным вопросом" всей проблемы. В кремлевском проекте договора с Чечней были положения, согласно которым, с одной стороны, Чечня сохраняется в составе России, с другой — ей предоставляется больший суверенитет, чем имеет “чрезвычайно суверенный” Татарстан. Ельцин даже согласился на переговоры с Дудаевым через посредников.

С кем же хотел Ельцин вести переговоры и подписать договор? Съезд народных депутатов СССР в 1991 году не признал власть Дудаева, а его полномочия как "президента Чечни" истекли в октябре 1995 года. То есть, даже тени легитимности не было за теми, кого Ельцин готов был признать «стороной» на переговорах. Может быть потому, что и тени легитимности не было и за самим Ельциным, сохранившим власть только в результате государственного переворота?

В проекте договора с Дудаевым были пункты, о которых Ельцин предпочел промолчать. Но его подчиненные выложили секрет. Предусмотрена была возможность замораживания вопроса о статусе Чечни в случае, если он станет камнем преткновения на переговорах о демилитаризации республики. Учитывая, что изъять оружие у боевиков и населения в короткие сроки невозможно, допускалась формула о «неприменении» оружия (“Известия”, 02.04.96).

Ключевая идея "мирного плана Ельцина" состояла в том, что в чеченской войне не может быть победителей. Накануне выборов и встречи "большой семерки" в Москве президент решил выступить миротворцем. Таким образом, президент РФ просто отказывался от победы для России ради того, чтобы с помощью иностранных кредитов удержать власть, и в очередной раз останавливал войска, чтобы Дудаев мог собраться с силами.

"План Ельцина" был поддержан не только средствами массовой информации, но и коммунистической оппозицией, которая критиковала президента лишь за медлительность. Критическую оценку действиям руководства страны дал лишь Александра Лебедь. Но и он через полгода был куплен высоким государственным постом и по сути дела реализовал в августе 1996 всю программу Ельцина — договорился с бандитами и об "отложенном суверенитете", и о капитуляции российских войск.

Миротворческий план Ельцина большого энтузиазма у боевиков не вызывал. Дудаев был непреклонен и не собирался вести какие-либо переговоры вплоть до полного вывода войск из Чечни и фактической передачи ему всей власти на этой части территории России.

Учитывая возможности, которые предоставляло им миротворчество Ельцина, дудаевцы смогли в 1996 г. перейти от фронтовых операций к диверсионно-террористическому способу ведения войны:

— 2 апреля, попав в засаду, погибли 28 военнослужащих федеральных сил и 75 получили ранения (“Известия”, 2.04.96);

— 4 апреля боевиками был сбит российский штурмовик Су-25;

— 16 апреля в районе селения Ярышмарды (25 км южнее Грозного) отряд боевиков численностью до 100 человек устроил засаду и расстрелял из гранатометов, минометов и стрелкового оружия 23 единицы броне- и автотехники российских войск. Погибло почти 100 бойцов федеральных сил Спаслись лишь 8 человек. Большинство сгорело в БТРах или погибло от болевых шоков. Помощь пришла лишь через два часа, поскольку первыми же выстрелами бандиты уничтожили радиостанцию;

— был подорван и разрушен 400-метровый пролет газопровода через Терек в 48 км северо-восточнее Грозного;

— не прекращались обстрелы воинских подразделений, дислоцированных в районе населенных пунктов Старый Ачхой, Орехово, Гойское и Ца-Ведено (“Сегодня”, 18.04.96).

Ельцин заявлял, что в Чечне "войны как таковой, с применением авиации, артиллерии, нет — есть борьба с терроризмом, бандитизмом". Как таковой борьбы не было, хотя и авиация, и артиллерия применялись.

Федеральным силам пришлось ответить на провокации дудаевцев:

— занятием 9 апреля Ведено, считавшегося наиболее крупной базой дудаевцев (группировка дудаевцев в 300–350 человек, находившаяся ранее в Ведено, переместилась в райцентр Шали);

— захватом в населенных пунктах Белгатой и Беной части дудаевских складов (НГ, 10.04.96);

— артиллерийским и авиационным ударам по позициям боевиков, блокированным в селе Гойское (“Сегодня”, 18.04.96);

— захватом в Веденском районе 3 машин с противотанковыми ракетными установками, минами, стрелковым оружием;

— уничтожением отряда из 40 боевиков в восточной части Веденского района (РВ, 17.04.96);

— ракетным ударом, в результате которого погиб (или сделал вид, что погиб) сам Дудаев;

— блокированием Шали и нанесением авиационных "точечных ударов" по боевикам в ответ на обстрел российских вертолетов и блокирование 200 российских солдат в шалинской комендатуре (НГ, 26.04.96).

Для того, чтобы «прилично» отметить 50-летие Победы и оформить встречу президентов "Билла и Бориса", российские власти решили с 28 апреля установить очередной мораторий на ведение боевых действий. Боевые действия были прекращены в одностороннем порядке, что позволило боевикам снова оправиться от поражений. С их стороны действия не прекращались. Ежедневные обстрелы российских блок-постов приносили все новые и новые жертвы. А федеральным войскам было предписано "не предпринимать никаких действий, перемещений и перегруппировок".

Дудаевский начальник штаба Масхадов, многие месяцы пользовавшийся у московской "творческой интеллигенции" репутацией миротворца, заявил, что мораторий — "циничная пропагандистская выходка" (ИТАР-ТАСС). Масхадов был зол за разгром его личной нефтяной вышки и покушение во время митинга в населенном пункте Цацан-Юрт (50 км к югу от Грозного). Трибуна, с которой он собирался выступать была взорвана, в результате взрыва погибли 10 боевиков. Сам Масхадов не пострадал ("Интерфакс", 13.04.96) и стал нервно кричать, что взрыв подготовили не спецслужбы, а сами чеченцы, которым «миротворец» Масхадов не по душе.

В тон Масхадову ответили и военные. Генерал Тихомиров сказал, что военную машину таким манером, которым действует Ельцин, остановить нельзя. Экс-командующий генерал Лебедь, не будучи связанным должностью, объявил, что армию снова “подставили”, а решения, подобные принятому Ельциным, может принимать только Господь Бог. Позднее он изменил свою позицию.

К моменту объявления моратория дудаевские группировки были разгромлены в Шали и Гудермесе. Мораторий спас последнюю крупную группировку в Бамуте.

Странное перемирие состояло в том, что боевики продолжали активные действия против федеральных сила, а те, вынуждено отбиваясь, оправдывались перед журналистами.

К этому надо добавить еще и неотмщенные жертвы войны в армии. Грачев объявил, что на 6 мая армейская группировка федеральных сил потеряла убитыми 1375 человек, раненными — 3872, пропавшими без вести — 245. За время «перемирия» войска потеряли убитыми свыше 150 человек.

К этому времени группировка федеральных сил в Чечне составляла 7 тыс. человек. В то же время по данным разведки им противостояли боевики численностью около 8 тыс. человек.

12 мая срок моратория истек и федеральные силы попытались обеспечить успех уже не к 1 апреля, а к первому туру президентских выборов. Активные действия велись под Самашками, Бамутом, Ведено, Старый Ачхой, Гойское и др.

В этот период состоялся один из наиболее удачных штурмов Бамута. (Впоследствии его еще не раз придется брать вновь.) На этот раз генерал Шаманов сумел обложить боевиков со всех сторон, отбить удар с тыла и уничтожить бамутскую группировку малой кровью. Боевикам приходилось не раз ходить на прорыв блокады, напарываясь на смертельный огонь российских солдат. За трое суток (21–23 мая) потери боевиков составили около 350 человек, танк, БМП, три автомобиля. Потери федеральных сил составили 21 убитыми, 54 ранеными (“Известия”, 25.05.96).

Вслед за завершением перемирия командующий федеральной группировкой в Чечне генерал Тихомиров заявил прямо: "Тот, кто хочет мира, — его получит. Тот, кто хочет войны, — ее тоже получит." (СР, 21.05.96). Он оказался прав. Чеченцам досталось право вести войну, а российским войскам придерживаться миротворчества вплоть до окончания избирательной кампании.

Пресса славила миротворческие успехи президента, "набирающего очки" перед выборами. Миротворчество оплачивалось жизнями русских солдат.

В условиях войны режим Ельцина счел возможным разыграть под свист пуль и стоны умирающих фарс с выборами главы администрации Чечни и депутатов Госдумы (декабрь 1995 г.).

Первый день выборов в Чечне ознаменовался возобновлением широкомасштабных боевых действий. Ночью группа боевиков из 30–40 человек после неудачной попытки дудаевцев захватить городской отдел внутренних дел захватила больницу во втором по величине городе республики Гудермесе, расположенном примерно в 40 км к востоку от Грозного. Затем, между дудаевцами, количество которых возросло до 600 человек, и введенными в Гудермес силами федеральных войск завязались ожесточенные бои.

Из сообщения Центризбиркома следовало: “Из 40 000 военнослужащих МО и Внутренних войск МВД РФ, проходящих службу в Чечне, 76 процентов проголосовало за блок "Наш дом — Россия". За КПРФ — 3,3 процента, ЛДПР — 1,3 процента, КРО — 1,6 процента, «ЯБЛоко» — 0,8 процента…” (КП, 19.12.95).

Можно ли верить таким результатам после унижения, доставшегося армии от действующего режима? Ответ понятен… Особенно, если учесть, что к этому времени армия и флот потеряли в Чечне за год боев 1928 человек убитыми и 5487 ранеными (КЗ, 20.12.95).

О каких выборах можно говорить в условиях войны, как можно расценивать обнародованные результаты? Постыдный фарс и ложь — такая оценка вполне единодушно звучала всюду. Только кремлевские власти делали вид, что эти профанированные выборы каким-то образом способствуют государственному единству и установлению мира в Чечне.

В преддверии президентской избирательной кампании Ельцин сказал: "Убери войска во всей Чечне — начнется резня. Не убери — нечего мне лезть в президенты, так как народ меня не поддержит" (Ъ-daily, 09.02.96.). Ельцин задумывается, что все-таки для него важнее — президентский пост или предотвращение резни. В октябре 1993 г. он не задумывался.

Несколько раньше Ельцин назвал инициативу нижегородского губернатора Немцова по сбору миллиона подписей в поддержку вывода федеральных войск из Чечни и прекращение войны бессмысленной, поскольку сторонников войны в России просто нет. Нужен только план прекращения войны.

Сам Ельцин, по его словам, семь вариантов урегулирования в Чечне на тот момент имел и лишь раздумывал, какой из них выбрать. На это В.Жириновский метко отреагировал, сказав, что не нужно никаких липовых семи планов. Нужен один реализованный план, а не семь придуманных. Такого плана у Ельцина, как показали дальнейшие события, не было. Все варианты свелись к избирательной кампании, наносящей прямой ущерб положению российских войск в Чечне.

В качестве акта предвыборной агитации Ельцин в период кремлевских переговоров успел слетать в Чечню и на броне БТР подписать Указ № 791, предусматривающий досрочное (после 18 месяцев службы вместо 24-х) увольнение в запас солдат, воюющих в Чечне и Таджикистане непрерывно в течение 6 месяцев или получивших ранения. Указ, «нарисованный» в спешке, не учитывал тех, кто воевал в Чечне в режиме командировок — солдат внутренних войск МВД, спецподразделений. Они зачастую воевали в Чечне в совокупности более 6 месяцев. Но это — незначительная недоработка, по сравнению с основным смыслом Указа.

Кто, спрашивается, по ельцинскому Указу, в одночасье должен был сменить солдат, прошедших суровую школу войны? Снова необстрелянные, только что призванные «первогодки»? Каким образом можно было бы компенсировать разовое уменьшение численного состава армии? Военные просто не могли выполнить такого приказа. Управление войсками рассыпалось бы, колоссальные жертвы были бы неминуемы. Поэтому собравшихся было ехать домой по предвыборному Указу отказывались уволить в запас. Командование ссылалось на то, что президентский указ распространяется лишь на солдат, призванных до 1 декабря 1994 года. Пресса назвала такую мотивировку саботажем.

Вслед за журналистами, дудаевская пропаганда тоже с успехом использовала предвыборную ситуацию в России. 29 января дудаевцы заявили, что "с нынешним кремлевским руководством невозможно говорить ни о чем, кроме как о войне", но приветствуют посредническую миссию Б.Громова, М.Горбачева, Г.Зюганова, Г.Явлинского которые в преддверии президентских выборов могут "проявить качества настоящих политиков". Более того, мятежники уполномочивали Николая Гончара и Александра Краснова вести подготовку обмена пленными (Информационное агентство «ТУРАН» (Баку), 29.01.96, вып. 3). Чеченцы понимали, как одних можно «опустить», а других «приподнять», одним навязать порочащие связи, других снабдить почетными полномочиями.

Желающих использовать войну ради роста собственного рейтинга нашлось немало. Но больше всего от войны получил именно Ельцин. По официальным сведениям грозненских властей в первом туре выборов Президента РФ он получил в Чечне 39,16 %. На втором месте оказался с 13,55 % голосов Геннадий Зюганов, на третьем — Григорий Явлинский с 3,33 % (НГ, 19.06.96).

Явно фальсифицированы были и выборы в чеченский парламент, проведенные одновременно с президентскими выборами в России. Об этом говорит, например, такой факт. На сессии ВС Чечни, принявшей решение провести местные парламентские выборы, из 119 членов ВС присутствовали только 46, а голосовали 11–12 (“Сегодня”, 07.06.96). Выборы были практически полностью сорваны в Веденском, Шелковском, Шалинском районах Чечни и городе Гудермесе, частично — в Итум-Калинском и Советском районах и в большинстве населенных пунктов Ножай-Юртовского и Ачхой-Мартановского районов (“Новое время”, № 29, 1996). Тем не менее, власти России не поставили их результаты под сомнение.

Выборы в условиях войны были нужны Ельцину лишь для того, чтобы обогатить новым фактом свою многогранную миротворческую деятельность перед западными хозяевами и сообщниками, перед "демократической общественностью".

Премьер Черномырдин в период выборов тоже стремился вернуть себе репутацию миротворца, сильно поблекшую по мере обнародования его реальной (а не придуманной) роли в буденновских событиях. Премьер создал очередную комиссию по чеченскому урегулированию во главе с министром по делам национальностей Вячеславом Михайловым, с участием в качестве ответственного секретаря большого «специалиста» по Чечне экс-главы ФСБ, начальника административного департамента аппарата правительства Сергея Степашина.

Пока миротворцы готовились к очередному туру лицемерия, намеченному на 1 июня 1996 г., война продолжалась без перерыва:

— в Грозном подорвалась на мине БРДМ внутренних войск,

— в районе села Гордали сбит вертолет внутренних войск,

— в Грозном обстреляно здание временного управления МВД России в Чечне,

— совершено нападение на пост 506-го полка (Ъ-daily, 31.05.96).

Если кремлевские “миротворцы” старались войны не замечать, лидеры сепаратистов стремились использовать ее, затрудняя как миротворческий процесс (мол, как можно договариваться, если стреляют?!), так и ведение боевых действий российскими войсками (мол, если решились на переговоры, как можно стрелять?!). Они отказались от намеченного срока переговоров, ссылаясь на перестрелку в Шали, возникшую при проверке паспортного режима ("Сегодня", 01.06.96).

Сделав паузу, боевики использовали ее для ответного удара. В Ножай-Юртовском районе в ночном бою взяли в плен 26 российских военнослужащих (“Сегодня”, 4.06.96). Только наказав таким образом Россию и унизив ее представительную делегацию, боевики согласились на продолжение переговоров. Порешили встретиться 4 июня в столице Ингушетии Назрани.

Там выяснилось, что требования чеченской стороны были заведомо абсурдными: убрать все блок-посты на территории республики до 7 июня и сконцентрировать российские войска в согласованном обеими сторонами месте для их последующего вывода. После вывода российских войск сепаратисты готовы были признать Чечню демилитаризованной зоной, отказаться от собственной армии и сдать все оружие, имеющееся у боевиков, если Россия гарантирует ей неприменение силы в любом случае. Вывод войск должен проходить под контролем совместного органа и продлиться до конца июня или чуть дольше.

Но, по словам главы делегации сепаратистов, российская сторона в лице министра по делам национальностей РФ Михайлова все условия, за исключением последнего, приняла довольно спокойно (“Сегодня”, 05.06.96). Только к явной лжи министр отнесся спокойно. Потом за это Россия расплачивалась жизнями солдат в ежедневных обстрелах позиций российских войск, в кровавой бане, которую устроили боевики при августовском штурме Грозного.

27 мая в Кремле между лидерами мятежников и Ельциным были подписаны договоренности, предусматривающие освобождение всех "насильственно удерживаемых лиц" в течение двух недель с момента подписания. До 10 июня, согласно протоколу подписанному в Назрани, их должны были обменять на задержанных боевиков по принципу "всех на всех". Но этого так и не произошло. Боевикам просто не на кого менять. Большинство из 500 пленных (позднее выяснилось, что их было гораздо больше) было ими убито или умерло от болезней, голода и издевательств. Пленных из числа контрактников чеченцы рсстреливали на месте.

По данным депутата Госдумы генерал-полковника Эдуарда Воробьева, федеральные силы содержали под стражей 1375 чеченских боевиков. Но эти люди не являлись военнопленными! Это были подозреваемые в совершении преступлений или бандиты. Признав их военнопленными, пришлось бы признать дудаевцев военнослужащими иностранного государства.

Мало того, усилиями правозащитников в Чечне остался единственный фильтрационный пункт в Грозном, где содержалось всего 25 человек задержанных, которых проверяли на предмет участия в бандформированиях. Параллельно с фильтром функционировал и изолятор временного содержания для подозреваемых (“Труд”, 4.06.96). Этих-то еще можно было на кого-то менять, но их численность была во много раз меньше, чем численность захваченных боевиками российских солдат.

Выходит, что соглашение об обмене военнопленными было пустым реверансом в адрес наблюдающей за миротворчеством публики. В качестве публики рассматривались российские избиратели. Кремль и бандиты накануне президентских выборов объединились в деле их оболванивания.

Какие могли быть переговоры с преемником Дудаева Яндарбиевым, если последний открыто призвал чеченцев убивать русских, включая мирных жителей? Какие могли быть переговоры с чеченцами, если против русского населения Чечни, которого осталось там всего 10 % от общей численности населения, совершалось более половины всех тяжких преступлений на этой территории? Но такие переговоры все-таки велись.

Яндарбиев прекрасно понимал, что в период выборов из Ельцина можно выбить больше, чем после выборов. Его компания настаивала на выводе российских войск из Чечни до второго тура выборов. Российская сторона подыгрывала этой настойчивости и намекала, что вывод войск может состояться 1 сентября. Генерал Тихомиров даже сказал: "Вывод войск — дело уже решенное, вопрос остается в механизме и сроках".

Главари мятежников пытались давить на российскую делегацию с целью отмены в Чечне выборов российского президента и местного парламента. Глава российской делегации Вячеслав Михайлов делал вид, что на этот счет он может лишь рекомендовать правительству не проводить выборы 16-го июня (“Сегодня”, 07.06.96). На самом деле, ельцинистам эти выборы были крайне необходимы, и необходимы именно 16 июня. Дудаевцы “брыкались” лишь для вида, сохраняя хоть какой-то повод для переговоров, гарантирующих от масштабных боевых операций российских войск.

После первого тура выборов сепаратисты не явились в Назрань для продолжения переговоров. Они сделали расчет на парадоксальность своего поведения после снятия с руководящих постов ряда сторонников силового решения чеченского конфликта. Это был также демонстративный ответ на проведение местных чеченских выборов, которые Доку Завгаев смог организовать в ряде контролируемых его сторонниками районов. Российская сторона пришла в замешательство, а война шла своим чередом.

Кривлялись друг перед другом, чтобы обеспечить Ельцину хорошее реноме перед выборами, две делегации делали вид, что хотят мира. Целью же их была власть: для ельцинистов необходима была победа Ельцина в России, для дудаевцев — победа боевиков над Россией. Интересы двигали тех и других в одном направлении, заставляли помогать друг другу, не взирая на жертвы войны.