Человек цифровой. Четвертая революция в истории человечества, которая затронет каждого

Деньги как секс, религия или политика: о них не принято говорить открыто. Однако именно эти неудобные темы определяют нашу жизнь, а деньги – в основе каждой из них. История денег, подобно зеркалу, отражает историю человечества. Как вы вскоре убедитесь, в истории человечества было три великие революции: сначала образовались человеческие сообщества, потом цивилизации, затем промышленность. В настоящее время мы переживаем четвертую великую революцию, а в недалеком будущем грядет и пятая. И так как каждая революция приносит поистине революционные перемены в сферу обмена деньгами и ценностями, нам важно мыслить в контексте, размышлять о прошлом, чтобы понять настоящее и спрогнозировать будущее. Так что давайте начнем сначала и поговорим о происхождении человека.

Эпоха первая: возникновение общих убеждений

Семь миллионов лет назад на Земле появились древние предки современного человека. Отмотайте историю человечества назад – и археологические данные приведут нас в Южную Африку, где, как считается, обнаружено несколько «недостающих звеньев» нашей родословной. Тогда на Земле жили первые гоминиды. «Кто такие гоминиды?» – спрашиваете вы.

Давным-давно, полагают ученые, произошло столкновение евразийской и американской тектонических плит. Затем движение земной коры в этом месте утихло, а после окончания ледникового периода в Африке образовались обширные равнины с травяной растительностью. Этот новый регион представлял собой плоскую равнину, простиравшуюся на сотни километров, и обитавшие там обезьяны оказались вдали от деревьев, куда им было удобно залезать. Вокруг – сплошная саванна, ягоды и травы. Обезьянам было сложно преодолевать сотни километров на четырех лапах, поэтому они перешли к прямохождению. В результате у обезьян начало меняться устройство мозга, и за тысячи лет эти перемены привели к появлению прачеловека.

Первым этапом на пути к этому открытию стало обнаружение ископаемого скелета Люси, названного так в честь лирической героини песни «Битлз» Lucy in the Sky with Diamonds. Люси – первый ископаемый австралопитек, скелет которого удалось собрать целиком и понять, как выглядели эти древние человекоподобные существа, обитавшие в африканских саваннах. Скелет Люси был найден в начале 1970-х годов в Эфиопии палеоантропологом Дональдом Йохансоном. Это один из первых известных образцов человекообразной обезьяны австралопитека; возраст Люси – около 3,2 млн лет. У скелета маленький череп, как у большинства человекообразных обезьян, есть признаки, что Люси ходила на двух ногах, как современные люди. Эта находка подкрепляет гипотезу, что сначала у человека развилось прямохождение, а лишь затем стал увеличиваться мозг.

С тех пор как была найдена Люси, последовало множество поразительных открытий, сделанных в южноафриканском регионе, ныне именуемом «колыбелью человечества» и ставшем объектом Всемирного наследия ЮНЕСКО. Такой статус «колыбель» приобрела после того, как на этой территории был найден практически полный скелет австралопитека, названный «Маленькая нога». Скелету более 3 млн лет, его обнаружил Рон Кларк между 1994 и 1997 годом. Обнаружение «Маленькой ноги» – неслыханная удача: обычно ископаемые кости рассеяны по земле и постепенно погружаются в грунт, «застывая» в полостях как попало. Поэтому находка целого скелета – такая же редкость, как нормальная композиция у группы Jedward.

Итак, все родословное древо человечества относится к роду Homo, и мы представители одного из видов этого рода, Homo sapiens. Также к роду Homo относятся и несколько других видов, среди которых – Homo erectus, Homo floresiensis, Homo habilis, Homo heidelbergensis, Homo naledi и Homo neanderthalensis. Возникает вопрос: если существовало несколько видов людей, то как же вышло, что выжили только мы?

Возможно, виновато время как таковое. В конце концов на Земле не осталось ни мамонтов, ни саблезубых тигров, однако некоторые их предки до сих пор здравствуют. Юваль Ной Харари, авторитетнейший специалист по истории человечества и автор книги Sapiens, выдвинул интересную гипотезу: возможно, мы вышли победителями из острейшей борьбы за выживание, так как научились действовать сообща, собираясь в стаи из сотен особей. Согласно его теории все другие гоминиды могли существовать группами не более 150 особей (максимальный размер обезьяньей колонии): в стае больших размеров оказывалось слишком много альфа-самцов и она распадалась на более мелкие.

Homo sapiens смогли преодолеть эту стадию развития, так как научились говорить друг с другом. Мы смогли сформировать насыщенный информационный контекст, а не ограничиться выкриками и жестами. Мы научились рассказывать истории, обмениваться мнениями и, приходя к общему знаменателю, образовывать уже не стаи, а племена. Таким образом, когда на стоянки Homo sapiens нападали другие люди, мы легко давали им отпор. В свою очередь, мы научились эффективно атаковывать и истреблять соседей – и активно пользовались этим навыком. Неандертальцы, чья ДНК совпадает с нашей примерно на 99,5 %, вымерли около 40 000 лет назад – это были последние иные люди, жившие рядом с нами. После этого сохранились только люди современного типа, представители Homo sapiens.

Почему важно знать предысторию человечества? Потому что именно в первую эпоху зародилась наша общность. То было время богов, когда мы все вместе поклонялись Луне и Солнцу, Земле и Морям, Огню и Ветру. Одна из древнейших мировых религий – индуизм, но в Иерихоне, Месопотамии и Египте существовали другие божества, более древние, например бог Солнца и бог Луны. Вы замечали, что ветхозаветные сюжеты перекликаются с историями из Корана? Евреи, и христиане, и мусульмане верят в предания об Адаме и Еве, Моисее и Ное, Содоме и Гоморре, а некоторые из этих сюжетов восходят к древним индуистским представлениям об устройстве мира. Верить в них было важно, поскольку боги поддерживали порядок. Поклоняясь им сообща, мы учились взаимодействовать все более и более крупными группами, постепенно создавая цивилизации. В ту эпоху мы освоили и оценили природные богатства.

Общие убеждения – важнейший фактор, объединяющий и связывающий людей. Именно убеждения либо помогают нам общаться и находить общий язык, либо мешают – такое тоже случается. Я вернусь к этой теме, когда буду рассказывать о появлении банков и денег: в свое время люди наделили их ценностью и договорились считать важными. Без таких общих убеждений банки, деньги, правительства и религии были бы невозможны и бессмысленны.

Эпоха вторая: изобретение денег

Итак, человек цивилизовался и стал доминировать на Земле, научившись существовать группами из сотен особей. Общие верования позволили нам объединиться, а объединившись, выбрать себе вождей. Вера – ключевое отличие людей от обезьян. Антрополог Десмонд Моррис в 1960 году написал знаковую книгу «Голая обезьяна»[5], в которой утверждал, что люди, в отличие от обезьян, верят в загробную жизнь, «поскольку частью удовлетворения, получаемого от творческой работы, является чувство, что благодаря ей мы будем жить и после смерти».

Вот так религия стала ключевым фактором, сформировавшим человеческие представления о порядке и структуре. И лидерами мы выбрали тех, кто был наиболее близок к нашим богам, – храмовых жрецов. Все было хорошо, пока люди не начали жить оседлыми земледельческими общинами, привыкая сосуществовать в протогородском формате.

Исторически человек был кочевником, странствовал в поисках пропитания, переходя с места на место, когда один сезон сменял другой. Если продовольственные запасы истощались либо выяснялось, что у других групп есть нечто нужное и ценное, приходилось организовывать бартер – обмениваться друг с другом ценностями. Меновая торговля работала исправно, благодаря ей разные сообщества выживали, процветали.

У меня есть кукуруза, у тебя ананасы, давай меняться.

У тебя есть яркие разноцветные бусинки, у меня крепкие камни и кремень, давай торговать.

Но потом стали возникать крупные города. Считается, что древнейший сохранившийся город – это Иерихон, ему более 10 000 лет. Другие историки называют Эриду, город в древней Месопотамии, расположенный близ Басры в современном Ираке; Эриду 7500 лет. Как бы то ни было, оба эти города очень старые. Постепенно внутри их стен осели тысячи людей, образ жизни которых изменился и усложнился раз и навсегда.

Будем считать, что Эриду стал очагом городской цивилизации, причем цивилизация эта вобрала черты трех других. На севере существовала культура Самарры; вторая культура была семитской, ее представители издавна пасли коз и овец. Третьей культурой оказался Шумер, древнейшая цивилизация в мире. Именно в Шумере зародились деньги.

Шумеры изобрели деньги, поскольку их бартерный обмен в какой-то момент перестал работать. Люди, занятые земледелием, жили все более крупными группами, оседлая жизнь полностью изменила разделение труда внутри общины: раньше каждый член группы обеспечивал себя и семью с помощью охоты и собирательства, теперь же приходилось возделывать землю сообща. Земледелие привело к образованию излишков, а излишки сломали существовавшую систему обмена. Как быть, если у всех есть и ананасы, и кукуруза? Бартер не работает, когда меняться нечем. Требовалась новая система, и религиозные лидеры того времени – правительство, если хотите, – изобрели деньги. С самого начала деньги были инструментом для управления обществом и экономикой. Государства, располагавшие деньгами, получали экономику, с которой остальным приходилось считаться, а не обладавшие ими таковой не имели.

Как жрецы приучили людей к деньгам? Через секс. В Шумере было два важнейших божества: Баал, бог войны и стихий, и Иштар, богиня плодородия[6]. Иштар оплодотворяла землю и злаки, а также дарила наслаждение и любовь. Только что изобретенные деньги позволяли тем, у кого они были, пользоваться благами Иштар.

Схема такова. Люди идут в храм и предлагают излишки своего зерна жрецам. Жрецы запасают зерно на тяжелые времена, чтобы обезопасить себя от голодной зимы и на случай неурожаев. За зерно они платят земледельцам деньги. А те обменивают деньги на секс.

Вот как описывал эту систему древнегреческий историк Геродот:

Итак, деньги были священны, и каждая женщина хотя бы раз в жизни должна была добровольно заняться храмовой проституцией. Вот почему проституция – самая древняя профессия в мире, а бухгалтерия – вторая по древности. Деньги, неразрывно связанные с религией и властью, стали тем скрепляющим общество элементом, благодаря которому оно, несмотря на перепроизводство продовольствия и товаров, сохранилось и после разложения бартерной системы.

Эпоха третья: промышленная революция

Промышленная революция в той или иной степени – «дитя» паровой тяги. Эпоха пара породила множество изобретений, и одно из них – паровой двигатель – раз и навсегда преобразил мир. Переход от тягловой силы к паровой позволил пустить пароходы по океанам и паровозы по континентам. Пар смог обогревать фабрики, он же вертел фабричные колеса. Лавинообразный поток перемен достиг апогея во второй половине XIX века, когда появилось электричество и телекоммуникации. При переходе от паровых к электрическим двигателям тяжеловесные механизмы уступили место гораздо более легким телекоммуникационным и силовым станциям. Ну а массовый переход из цехов в офисы ознаменовал конец промышленной революции.

Деньги как инструмент обмена ценностями (наряду с бартером) исправно выполняли свою функцию на протяжении многих веков, точнее, в течение 4700 лет. В качестве денег использовались сувениры, серебро, золото и другие ресурсы. Вероятно, самые странные деньги ходили в тихоокеанском архипелаге Яп: там в качестве валюты до сих пор применяются камни.

Проблема в том, что камни, золото и серебро – слишком тяжеловесные средства обмена и при этом легкая добыча для разбойников и воров. Когда промышленная революция набрала обороты, потребовалась и новая форма обмена. Инновации в этой сфере уже возникали: банкиры Медичи изобрели документарные операции, а в Китае с VII века использовались бумажные деньги. Однако ни то ни другое не получило массового распространения, пока того не потребовала промышленная революция.

Чтобы удовлетворить потребность в новых формах обмена, правительства по всему миру стали выдавать лицензию на банковскую деятельность. Первые лицензированные банки появились в XVII веке, это были государственные структуры, которым доверялось хранение ценностей, полученных от вкладчиков. Так и вышло, что банки – самые старые зарегистрированные компании в большинстве нынешних экономик. Старейшее, сохранившееся до наших дней британское финансовое учреждение C. Hoare & Co. основано Ричардом Хоаром в 1672 году. Древнейший британский банк Barclays впервые упоминался в 1690 году. Большинство британских банков старше 200 лет, а всего, согласно исследованию, проведенному Банком Кореи в 2008 году, в мире существует всего 5586 настолько старых компаний, большинство из них – в Японии. Крупные банки и страховые компании так живучи, поскольку с их помощью государство обеспечивает торговлю: банки в экономике служат «финансовой смазкой».

Крупнейшая инновация в банковском секторе – появление бумажных денег как средства обмена, причем ценность их гарантирована властями. Бумажные банкноты и чеки стали элементом этой новой экосистемы, поскольку облегчали функционирование промышленности. В то время они должны были учинить немалую смуту: обмениваться бумажками вместо золота мыслимо ли? Но привычка появилась быстро. Эта выдержка из документа Комитета шотландских банкиров позволяет понять, почему система прижилась:

А что насчет чековой книжки? Интересную историю излагает «Чековая и клиринговая компания Великобритании»:

Таким образом, в конце XVII века одновременно воплотились в жизнь три важнейшие инновации: власти стали выдавать банкам лицензии на выпуск банкнот и съемных записок, появились чеки, а на смену монетам и ценным товарам пришли ассигнации. Затем банковская система стала подпитывать промышленную революцию, не только обеспечивая удобную торговлю и обмен ценностями через бумажные системы, но и поддерживая структуру и функционирование финансовых систем в том виде, в каком мы их знаем сегодня.

Эпоха четвертая: сетевая революция

Я остановился на истории денег, поскольку именно на этом фоне сформировались наши сегодняшние реалии. Деньги появились как механизм управления, изобретенный шумерскими правителями: они позволяли властвовать над земледельцами, эксплуатируя общие верования. Затем, в эпоху промышленной революции, финансовые учреждения структурировались, превратившись в государственные институты, то есть в банки, уполномоченные выпускать банкноты и чеки, принимаемые к оплате наравне с золотом и монетами (ведь люди верили в их равную ценность). Все мы доверяем банкам, поскольку их надежность гарантирована правительством, а правительство использует банки как инструмент управления экономикой. А сейчас мы вступаем во времена биткоина и интернет-банкинга – и наблюдаем, как Всемирная сеть начинает подтачивать незыблемые, казалось бы, основы.

Давайте вернемся в недавнее прошлое и поговорим о том, как началась эпоха интернета. Некоторые возводят ее к Алану Тьюрингу, машине «Энигма» и тесту Тьюринга либо даже к 1930-м годам, когда польское Бюро шифров впервые декодировало тексты немецкого военного ведомства, созданные на машине «Энигма». С «Энигмы» начинается история современной вычислительной техники: британские криптографы сконструировали первый компьютер «Колосс» именно для взлома кодов зашифрованных немецких сообщений. Одновременно такие разработки велись и в США.

«Колосс» был спроектирован инженером Томми Флауэрсом и заработал в феврале 1944 года в Блетчли-парке, за два года до появления американского компьютера ЭНИАК. Аббревиатура ENIAC означает «электронный числовой интегратор и вычислитель» – это был первый универсальный электронный компьютер. Он был спроектирован военным ведомством США для метеорологических целей и готов к работе в 1946 году.

СМИ называли ЭНИАК «гигантским мозгом», работавшим в тысячу раз быстрее, чем любые электромеханические машины того времени. ЭНИАК весил более 30 тонн, занимал площадь 187 м² и мог обрабатывать около 385 операций в секунду – пещерная технология по сравнению с iPhone 6, обрабатывающим 3,5 млрд операций за то же время. Но стоит помнить, что мы говорим о событиях семидесятилетней давности, когда закон Мура еще не работал.

«Колосс» и ЭНИАК заложили основы всей современной вычислительной техники и подготовили настоящий бум, который индустрия пережила в 1950-е годы. Как ни удивительно, еще в 1943 году президент IBM Томас Дж. Уотсон говорил, что емкость мирового рынка компьютеров составляет не более пяти машин. Учитывая, как огромны и тяжеловесны были эти адские машины, можно понять логику Уотсона, но дальнейшие события показали ее недальновидность.

Правда, мы до сих пор находимся на самом раннем этапе сетевой революции, поэтому на истории компьютеров останавливаться смысла не имеет. Я упомянул «Колосс» и ЭНИАК скорее для того, чтобы подчеркнуть, насколько сильно изменилась ситуация. Мы уже 70 лет живем в мире, измененном компьютерами. Если учесть, что от изобретения паровой тяги до последнего патента на паровой двигатель прошло 330 лет, можно предположить, что и нынешние перемены – это надолго.

Основное отличие между четвертой эпохой и более ранними в том, что время и пространство начинают «сжиматься». Эйнштейн, несомненно, посмеялся бы, но все же признаем: сегодня мы уже не так разделены в пространстве и во времени, как прежде. Расстояния ежедневно сокращаются благодаря глобальным системам связи. Мы можем коммуницировать и торговать в масштабе планеты в режиме реального времени и почти бесплатно. Благодаря стремительному удешевлению технологий мы располагаем почти неограниченными хранилищами данных и возможностями связи. Уже продаются телефоны стоимостью $1, а самый дешевый современный смартфон – Freedom 251 с операционной системой Android и 4-дюймовым дисплеем – в Индии стоит 251 рупию, то есть примерно $3,75. Иными словами, революция предоставила буквально каждому беспрецедентно мощный (по меркам прошлого) компьютер и возможность подключиться к глобальной сети. Будучи в сети, вы вносите свой вклад в сетевой эффект, и возможности растут экспоненциально, поскольку теперь каждый может заключать сделки, обмениваться цифровыми активами, общаться и прицельно налаживать связи в пиринговом режиме, или P2P-сетях.

Вот почему я считаю сетевой век четвертой эпохой в истории человечества. В первую эпоху мы жили разрозненными кочевыми общинами; во вторую собрались в села и города, занимаясь земледелием; в третью благодаря паровой тяге смогли путешествовать по всему миру, а сегодня живем в глобальном мире, где каждый соединен с каждым. Человечество прошло колоссальный путь от небольших племен к крупным группам, далее к взаимосвязанным сообществам и к единой платформе – интернету.

Важно отметить, что на всех этих этапах переосмысливался подход к коммерции, торговле и, следовательно, к финансам. Система общих убеждений обеспечивала работоспособность бартера, пока ему не стали мешать излишки, после чего были изобретены деньги. Монетарная система перестала работать в условиях стремительно развивающейся промышленной революции – и для работы с бумажными деньгами появилась банковская система. Сегодня мы живем в глобальную эпоху, когда уже банковская система начинает давать сбои. Банки локальны, а сеть глобальна. Банки работают с ценными бумагами, а сеть – с данными. Банки «располагаются» в офисах и работают с клиентами, а сеть – с серверами и компьютерными программами.

Поэтому тот факт, что мы вот-вот перейдем от денег и банковских систем к чему-то иному, вызывает такой ажиотаж. Правда, как и при прошлых революциях, «что-то иное» не отменяет того, что было ранее. Новое надстраивается над старым. Деньги не отменили бартер, а ослабили его значение. Сетевая эпоха не отменит банковскую систему, но снизит ее значимость.

Давайте рассмотрим такое «уменьшение» в контексте. Бартер по-прежнему процветает: примерно 15 % мировой торговли осуществляется в форме обмена, но он незначителен по сравнению с денежными потоками. Деньги в физической форме сейчас также актуальны, как никогда – в большинстве экономик использование наличности нарастает, – но наличные расчеты несущественны в сравнении с альтернативными денежными операциями (в частности, с цифровыми транзакциями, конверсионными рынками и валютными биржами). Иными словами, традиционные системы обмена ценностями до сих пор очень значимы, но в процентном отношении все сильнее уступают аналогичным инновационным системам.

Вот почему я так воодушевлен потенциалом сетевой эпохи: она обеспечивает связь всех со всеми в режиме реального времени и порождает финансовые потоки для рынков, которые ранее оставались недооцененными или незамеченными. Возьмем, к примеру, Африку. Африканские пользователи смартфонов тянутся к электронным кошелькам, как мухи летят к меду. У каждого четвертого африканца, имеющего смартфон, есть и мобильный кошелек, поэтому практически все граждане получают выход в регионы со сравнительно динамичной экономикой – это Кения, Уганда и Нигерия. До сего дня у них не было доступа к Сети; не было механизма для обмена ценностями, кроме чисто физического, сопряженного с мошенничеством и тяжкими преступлениями. Африка практически в одночасье обошла прочие рынки по обеспечению доступа к финансовым сервисам. То же справедливо для Китая, Индии, Индонезии, Филиппин, Бразилии и многих других недооцененных рынков. Итак, первое большое следствие сетевого эффекта – это охват финансовыми услугами миллиардов людей, которые ранее не имели никакого доступа к онлайн-услугам, а теперь работают в Сети.

Вторая большая перемена связана с самой природой цифровых валют, криптовалют, биткоина и распределенного реестра. Именно на этом уровне выстраивается новый фундамент для финансов четвертого поколения, и нам еще предстоит увидеть, что из этого выйдет. Перейдут ли все банки на работу с блокчейном? Пойдут ли все клиринговые и расчетные операции через консорциум Hyperledger? Какова будет роль биткоина в новой финансовой экосистеме? Пока мы не знаем ответов на эти вопросы, но точно увидим, как эта новая экосистема уменьшит исторически сложившуюся роль банков. Остается проверить, устоят ли банки перед вызовами.

В четвертую эпоху человеческой истории материальные ценности перетекают в сетевую, оцифрованную форму, становятся вневременными; они глобальны и взаимосвязаны; доступ к ним почти бесплатен. Более 7 млрд человек общаются и торгуют в режиме реального времени, пользуясь миллиардами машин и устройств, оснащенных искусственным интеллектом. Такая система, очевидно, не приспособлена к работе с ценными бумагами, работе на уровне учреждений и отдельных людей и, скорее всего, превратится в надстройку над старыми структурами.

Новый уровень охвата финансовыми услугами помогает преодолеть недостатки старого. Здесь мы увидим миллиарды транзакций и передачу цифровых активов мельчайшими пакетами почти со скоростью света. В четвертую эпоху понятие ценности предельно расширяется, а суммы моментальных транзакций могут исчисляться миллиардными долями доллара.

Достижения четвертой эпохи не похожи ни на что виденное нами ранее; они дополняют старую систему и в то же время преуменьшают ее значение. Возможно, через полвека мы будем воспринимать банковскую систему так же, как сегодня наличные расчеты и бартер – старинные способы транзакций, чей расцвет пришелся на ушедшие эпохи.

Четвертая эпоха оцифровывает ценности. Я не думаю, что банки исчезнут, но уверен, что новая система в ходе развития может включить в себя часть из них, а также обогатиться другими, истинно цифровыми операторами. Может быть, они будут из того же разряда, что и Google, Baidu, Alibaba, Facebook, а может быть, Prosper, LendingClub, Zopa и SoFi. Пока это неизвестно, но готов поспорить, что это будет гибридная смесь всего и вся, которая станет развиваться вместе с четвертой эпохой.

В такой гибридной структуре банки будут инкорпорироваться в новую систему цифровых активов наряду с цифровыми валютами, доступом к финансовым услугам, микроплатежами и P2P-платежами – именно потому, что таковы потребности цифровой эпохи. Эпоха требует, чтобы любое устройство, оснащенное микрочипом, позволяло производить транзакции в режиме реального времени и практически бесплатно. Пока она не наступила, но, как я уже говорил, эта революция только начинается. Ей всего 70 лет. Последняя революция продолжалась 330 лет. Подождем еще несколько десятилетий – тогда и увидим, что у нас получилось.

Эпоха пятая: будущее

Я рассказывал об основных типах денег, которые использовались на этапах революций в истории человечества, а именно:

• бартер;

• монеты;

• ценные бумаги;

• микрочипы.

Каков может быть пятый элемент в этом списке? Сегодня, на заре существования интернета вещей (IoT) и на этапе зарождения интернета ценностей (Internet of Values), можно ли представить будущее, не ограниченное ближайшим десятилетним циклом?

Да, можно и нужно. В конце концов, люди постоянно размышляют о будущем. Например, Илон Маск рассуждает о колонизации Марса и о создании сверхскоростного умного транспорта как о реальных перспективах. Инженеры из корпорации «Шимидзу» проектируют города на дне океанов. Сотрудники NASA запускают космические зонды, позволяющие в высоком разрешении фотографировать Плутон, тогда как 100 лет назад мы лишь задумывались, существует ли эта планета.

Век назад Эйнштейн предположил существование пространственно-временного континуума, а не так давно эта идея была подтверждена. Что мы будем открывать, доказывать или делать век спустя? Никто этого не знает. Футурологические прогнозы обычно донельзя ошибочны. Век назад футурологи фонтанировали идеями, но никто не мог вообразить себе компьютер, поэтому и сетевая революция была непредставима. Век назад предполагали, что для очистки мегаполисов от навоза, который будут оставлять бесчисленные лошади, нужно изобрести лошадей на паровом ходу, но автомобили при этом не обсуждались. Никто не знает, чем мы будем заниматься 100 лет спустя и каким будет мир.

Но кое-какие предположения сделать можно. Десятилетиями мы фантазировали о роботах, и в течение ближайших веков роботы, несомненно, будут повсеместно распространены – уже сегодня IBM демонстрирует подобные машины. Несомненно, век спустя мы будем путешествовать в космосе, ведь в начале прошлого века братья Райт изобрели самолет, а мы знаем, какие возможности нам уже доступны. Прямо сейчас авиакомпания Emirates Airlines предлагает самый длинный беспосадочный перелет Окленд – Дубай, продолжительностью 17 часов 05 минут. Многоразовые космические аппараты уже достигли звезд, а век спустя, надеюсь, продвинутся еще дальше в глубокий космос.

Вероятно, самые крупные и наиболее уверенно прогнозируемые перемены связаны с тем, что мы станем жить гораздо дольше. Некоторые ученые полагают, что большинство ныне живущих людей преодолеют столетний рубеж, и даже считают, что уже родился ребенок, который проживет 150 лет. Только вообразите, что он успеет увидеть!

Секрет нашего будущего долголетия таков: внутри человек станет немного машиной, а машины немного очеловечатся. Робокоп уже реальность, ведь гидравлические протезы реагируют на сигналы мозга, а значит, стал возможен бионический человек. По мнению одного из ведущих футурологов, в ближайшие 35 лет появятся киборги. Добавьте в эту «солянку» возможности продления жизни, связанные с использованием нанороботов, или сохранение личности в Сети после физической смерти – и мир предстанет совершенно иным.

Уже существуют умные автомобили, умные дома, умные системы и цифровая жизнь. Беспилотные автомобили, биотехнологии, умные сети – реальность обогащается идеями из фильмов «Особое мнение» и франшизы «Стартрек», которые еще недавно были фантастикой. Может быть, через какое-то время получится безотрывно отслеживать деятельность мозга и уведомлять врачей и службы безопасности о том, что вот-вот будет совершено тяжкое преступление – как в антиутопическом рассказе Филипа К. Дика «Особое мнение».

Итак, в пятую эпоху, когда человек и машина могут породить сверхчеловека, впору задаться вопросом: как эти существа будут обмениваться ценностями? Это явно будет не денежный обмен и, возможно, даже не информационные транзакции. Цифровые деньги четвертой эпохи породили универсальную кредитно-банковскую систему. Сегодня оцифрованы наши доходы и расходы, наша жизнь и заработок, наша работа и удовольствия.

После того как роботы возьмут на себя множество наших функций, а человек освоит космос, будем ли мы, как сегодня, уделять массу внимания управлению благами и созданию материальных ценностей – или же займемся филантропией? Об этом мечтал Джин Родденберри и другие пророки космической эры. Возможно, так оно и будет. В конце концов, для мультимиллионера богатство в какой-то момент теряет смысл. Вот почему Билл Гейтс, Уоррен Баффетт и Марк Цукерберг стали активными филантропами.

Такова может быть пятая эпоха в истории человечества, которую оно в большей степени, вероятно, проведет в космосе. Возможно ли, что там мы забудем о банках, деньгах и богатстве и полностью сосредоточимся на благе планеты и человека? Если все подключены к Сети и у каждого есть право голоса, а один голос может быть силен, как целый хор, преодолеем ли мы эгоизм и преследование своих ограниченных интересов (в ущерб другим)?

Лично я не представляю. Здесь мы подходим к интересным вопросам о том, что будет ценно для сверхчеловека, которому подвластно искусственное продление жизни и биоинженерные технологии, полеты к другим планетам, в мире, где любые физические и духовные потребности могут быть удовлетворены роботами.