Человек? Да! (Продолжение «Галактеров»)

Глава 1

Денис только усмехнулся, когда появился у входа базы — все вокруг было припорошено первым снегом, правда таявшим, но полностью тот исчезнуть не успеет — было пять часов вечера и Солнце клонилось к горизонту, касаясь верхних кромок деревьев и его косые лучи не могли охватить все пространство. Он усмехнулся не этому первому осеннему снегу, а своеобразной аналогии времени года и схожести самой ситуации — именно зимой отец и мать пришли сюда, ведя остатки человечества за собой, почти потерявших надежду на дальнейшую жизнь, веру в себя.

Сейчас тоже наступала зимняя пора, а он направляет окрепших людей обратно в город, в бой с врагом. С разницей в сорок лет. Но это ничего не меняет в мире, в котором все имеет свое четкое положение и значение, временные рамки. Он только ускоряет сам механизм изменения причин и следствий и пытается восстановить обычный ритм активности планеты и обитателей, участвующих в этом процессе, то есть людей как основную направляющую силу. И сейчас эта сила набрала достаточно энергии и знаний о враге, о его сильных и слабых сторонах.

— Мда, снег нам не нужен. Не хотелось бы, но придется начало операции отложить на пару часов, пока он не растает в городе. Да и вокруг периметра «Города монстров», — протянул он и через плечо глянул на Юдина.

Тот пожал плечами, согласившись:

— Придется подождать — следы у границы силового поля нам ни к чему.

— Вот именно. Ладно, пошлите.

На последнем повороте он почемуто оглянулся на вход в убежище, постоял немного, окинул взглядом сторожевой пост, скрытый в кроне сосны, глянул на лесную дорогу, мысленно пронесся по ней до могилы родителей. Поднял взгляд в небо. Сверху нависал целый фронт низких свинцовых кучевых облаков, которые, казалось, давили на плечи и добавляли мрачности и темноты вокруг.

Куда ни брось взгляд, отовсюду исходила отрицательная энергия, чуть ли не материально давящая на тебя, но именно она, этот сумрачный пейзаж и картины безысходности во всем наоборот заставляли энергичнее биться сердца в груди, наполняли их праведным гневом, и настраивали человека на отдачу всех сил без остатка. Денис решительно направился в сторону постепенно темнеющего и растворяющегося в легких вечерних сумерках города.

Ближе к восьми вечера последняя группа вступила на вражескую территорию. Здесь пути отряда снайперов и Горшенина с Ершовым и Юдиным расходились — вооруженные крупнокалиберными ВССК «Выхлоп» стрелки кивнули в знак прощания после своего командира и направились за ним.

— Двинулись, — коротко приказал Денис, уже забыв о снайперах.

Привычная пробежка до входа в метро на станцию «Заельцовская» была отклонена — пройдя пару кварталов и находясь в непосредственной близости от входа в метро они наткнулись на парящий у земли БПР. Подняв левую руку над головой, сделав пальцев оборот и указав влево, Денис медленномедленно отступил назад и шепотом произнес:

— Давай со стороны обвалившегося дома.

Хотя в радиусе площади было много обвалившихся домов, но все знали, что «обвалившимся домом» называли вон ту прилегающий ко входу в метро разрушенную семиэтажку. Обвалившиеся верхние пять этажей чудом не раздавили последние два, надежно укрыв изнутри них переходкоридор, по которому в случае вот таких ситуаций можно пробраться понизу, минуя канализационную, в этом месте заваленную и непригодную для преодоления сеть.

Наклоненное примерно под углом в десять градусов здание, а соответственно и пол коридора они быстро преодолели, на миг задержавшись у выхода на открытое пространство до входа в метро. Прикрываясь поросшими бурьяном железобетонными блоками, нырнули в темень входа, готовые в любую секунду открыть огонь. Все были в курсе, что галактеры в последнее время стали отправлять КоПов в туннели. Учатся, гады, учатся!

На этот раз ни СП-шка, ни блокуз никак не отреагировали. Значит, путь понизу чист. Это, в общемто, хороший знак — противник, но «не стоит расслабляться и радоваться — это не показатель того, что враг снял нас со своей повестки дня, занявшись людьми на другом континенте», — подумал Денис, привычно вглядываясь в темень туннеля, рассеиваемой узконаправленным лучом фонаря.

К двадцати двум нольноль они, наконец, добрались до контрольной точкисхрона на станции «Речной вокзал». Здесь их ждал Осипов, в последнее время просто ставший заядлым жителем Новосибирска, вот уже третью неделю безвылазно находящийся здесь. На предложение Горшенина вернутся и отдохнуть только отмахнувшийся в свое время — мол, сделаем дело, потом отдохну.

«Нормально все, командир, нормально! Выдержу», — изрек двужильный мужик. Вот и сейчас по ШИПу переговорив с приближающимся Денисом, он сам вышел им навстречу:

— С прибытием, коммодор! — пожимая по очереди всем троим руки, воскликнул он.

— Здоровоздорово, медведь! — ответил Денис после поистине тяжелого рукопожатия и окидывая взглядом станцию.

— Все в порядке! — заметил оценивающий взгляд Горшенина Иван. — Посты выставлены. Со стороны галактеров никакой активности не наблюдается. Пошлите, перекусим, а?! Ребята как раз легкого супчика сварганили целый котел! Слюна так и бежит — настоящий суп за три недели сейчас похлебаем! — как ребенок радовался Осипов. — Столько народу в одном месте — непривычно даже. Отвык от этого!

— А я тебе предлагал вернутся! — ухмыльнулся Денис, — надо было просто приказать тебе и все. Тоже мне незаменимый проводник по туннелям города выискался. Ладно, пошли к людям, за тарелкой расскажешь всю последнюю обстановку, — решил он, понимая желание Ивана.

— Да я сейчас все расскажу и…

— Иди к костру, а? — полушуткойполуприказом ответил Горшенин.

Спустившись по лестнице, он направился к костру, на ходу кивком здороваясь с расположившимися вокруг людьми базы. Теми, кто получил распределение в общем плане атаки на «Город монстров» находится здесь, в непосредственной близости от зоны, где будет командовать сам Горшенин! Хотя он виделся с ними несколько часов назад на базе, все же приятно было видеть знакомые лица. У некоторых они были напряженны, с некоторой долей страха в глазах — это те, кто в силу обстоятельств редко покидал базу и или вообще не ходил в город, как то: здоровье, возраст и другие критерии. У других наоборот светились лица от возбуждения предстоящим боем. Этакий азарт охотника. Но ни у кого не было затравленного, потупленного взора.

— Как настроение людей? — спросил он Ивана.

— Нормальное, командир! Завтра оторвем головенкуто галактерам! — раздалось сбоку.

Оглянувшись на голос, он увидел старичка Князева, которого никакими уговорами не смогли удержать на базе. Старик явно обладал острым слухом, что расслышал голос Дениса. Денис не успел ответить, как его опередили:

— А как ты, Палыч, будешь им головенки рвать, если у них и головто вообще нет? А? Хахаха! — это, ну конечно, его дружок, Туров Николай. Хохмач еще тот.

Теперь ответить точно стало невозможно, так как грянул хохот тех, кто услышал этот каламбур. На что Горшенину, также не сдержавшемуся и рассмеявшемуся, пришлось использовать свою силу убеждения и быстрого подчинения одним движением руки:

— Так народ, я рад, что у вас приподнятое и боевое настроение, но прошу соблюдать тишину — рядом «Город монстров», который охраняется чуткой электроникой. Командиры отделений, еще раз довожу до вашего сведения о мерах конспирации и соблюдении тишины. Завтра будем… проявлять эмоции!

И прошел дальше, походя, показав кулак Князеву, на что тот состроил раскаивающееся выражение лица, но с хитринкой в уголках глаз. Для пущего эффекта выставив руку вперед и ударив ею себя в грудь, чем вызвал задавленные смешки окружающих.

— Палыч!! — уже строгим голосом произнес Денис.

— Да понял, понял! — враз скомкал ухмылку тот, став серьезным.

И все же он не мог вот так лечь спать. После ужина вчетвером он с Юдиным, Осиповым и Ершовым направился все к тому же пролому в наземной ветке линии метро над рекой.

Отсюда охваченный чернотой ночи продолжающий переливаться зеленоватым свечением потоков холодного огня барьер еще больше выделялся своей чуждостью этому миру. Окружающая близлежащая местность, докуда достигал тусклый свет и который выхватывал неясные очертания гротескно замерших глыб и всевозможных балок как бы материальной вяжущей субстанцией останавливала бесконечный бег времени в ожидании чегото, в преддверии какогото события или грядущего глобального изменения.

Гигантская полусфера помимо собственного свечения подсвечивала контуры кораблейзаводов, а светящиеся более густым светом того же оттенка раскрытые люки казались входами в ирреальный мир. В жестокий мир захватчиков, из люков которых они вышли, и из которых веяло страхом, необъяснимым чувством обреченности и безнадежности.

— Но чтобы развеять это чувство и разорвать связь с их и нашим миром нужно войти именно внутрь и уничтожить это логово! — вдруг громко и с ожесточением произнес Горшенин.

От неожиданности все присутствующие вздрогнули, посмотрев на него. Почувствовав на себе их взгляды, Денис только пожал плечами. Никто ничего не ответил, прекрасно понимая его состояние, на себе ощущая те же флюиды, исходящие из сосредоточия космического ужаса впереди. Не в силах долго смотреть на «Город монстров» Денис краем взгляда над куполом увидел несколько мерцающих звезд — тучи расходились, показывая далекие звезды, робкими искрящимися отблесками смотрящими на этот мир.

— Завтра будет холодновато, — сказал Илья Юдин. — Примета такая.

— Черт, значит, придется на еще дольше оттягивать начало атаки! — ответил, не оборачиваясь, Горшенин. — Но все остальные подразделения пусть выдвигаются строго по графику. Мы будем ждать. Как считаешь Иван, не получится так, что на самих кораблях в последний момент не включат аварийную защиту, когда поймут, что закрыть створки быстро не смогут? Когда все завертится?

— Денис, я дал тебе все, что в моих силах — у меня нет всей схемы кораблей. Я только могу предполагать наличие подобных систем, хотя на этих заводах их может и не быть — они же не боевые единицы, в концето концов, и на них может и не быть систем защиты, которые необходимы во время близкого боя.

— Дада, конечно! — пристально всматриваясь через прибор ночного видения и осматривая намеченные точки выхода к барьеру, ответил Денис. — А почему бы нам сейчас не… хотя нет, слишком рискованно всю ночь провести там… вдруг, кто-то, какая-нибудь галактерская сволочь засечет?! Черт, ладно, ждем утра. Пошлите обратно! — под конец приказал он.

Вернувшись и обогревшись у костра, он подошел к столу, на котором лежали ноутбуки. Сел, кивнул Куницыну, коротко приказав соединить с Тимофеевым. Застыл на стуле в ожидании, незаметно уйдя в себя…

…Сняв гарнитуру, Юра сказал сидевшим рядом Куржакову и Авдееву:

— Атака переносится на одиннадцать утра — всему виной снег. Следы, — добавил он, поясняя причину задержки атаки там.

— Понятно. А мы когда тогда начинаем? — спросил Влад.

— Не знаю, они за час выйдут в эфир. Ориентировочное время десять утра. Значит, нам быть готовым с девяти. Так, у нас все готово? — еще раз пристально поглядел на подчиненных Тимофеев.

— Юра, что ты об одном и том же? Не хуже нас знаешь, что все готово! — вскипел Куржаков.

— Влад, а ты не нервничай. Нервы нам завтра пригодятся, — с леденящим спокойствием в голосе ответил Тимофеев и повернулся к другу. — Думаю, в восемь утра нужно отправить группу на контрольный осмотр проводов оттуда сюда.

— За час могут не управится, — сделав глоток чая, ответил Семен, уставившись в стол, — лучше в семь отправить. — Немного помолчав, добавил: — Я схожу с ними.

— И я тоже. Лучше уж пройтись, чем сидеть и выжидать, — поспешил вскинуться Влад.

Тимофеев только пожал плечами:

— Хорошо. Как соберетесь, дайте знать — спать уже не буду. Возьмете с собой троих человек и выступайте в семь, а я за это время отправлю свободных людей на запасную стоянку. Оставлю только связистов. Ладно, всем спать.

С этими словами он встал из-за стола и направился наверх из вырытой землянки, сверху прикрытой ветвями сосен. На улице было прохладно. Даже не прохладно, а холодно — дело шло явно за минус градусов. Промелькнула мысль, что ведь отправляемые им люди в карьер также пойдут по снегу и оставят следы на нем.

«Мда, надо будет предупредить их. Хотя они сами разберутся, что и как делать. что-то я становлюсь таким же нервозным, как и Влад! Да у всех сейчас нервы на пределе. Завтра все решится — жить или уходить вглубь лесов и постараться забыть о галактерах, так как они явно расширять свои границы семимильными шагами не собираются и вдруг наши потомки… Ха, кого ты успокаиваешь? Твои потомки, даже при максимуме переданных тобой знаний не будут владеть необходимыми навыками. Технической стороной и того меньше. А их потомки вообще будут знать… с каждым поколением человек будет опускаться все ниже и ниже и наступит момент, когда человек будет вздрагивать не только от вида галактеров, но и от того же грома в небе. В общем, завтра мы должны победить!» — пришел к тому же самому выводу Юра, подходя к своей землянке. Почемуто остановился, не спеша спускаться, хотя и было с непривычки холодно.

Вдруг откинулся полог, и наружу выскользнула Света:

— Ты чего стоишь?

— О? Как ты услышала?

— Я тебя чувствую, — грудным голосом тихо засмеялась Светлана. — Ну, так что?

— А? — встрепенулся Тимофеев от тяжелых дум. — Пошли вниз.

— Пошли…

Он проснулся от легкого прикосновения и сразу понял, что замерз. Рефлекторно стал натягивать ворот куртки, но в этот же мгновенье окончательно проснулся:

— Сколько времени?

— Семь часов. Юр, вставай, Семен пришел, — ответила Света.

— Дада. Все, поднимаюсь, — решительно откидывая легкий плед, служивший им одеялом, ответил он, поднимаясь на ноги. Постоял немного, направился к выходу, на ходу позевывая и протирая глаза.

— Я поставлю завтрак, — негромко сказала Светлана ему вслед, зажигая керосиновую лампу.

На улице было темно — ночь увеличивала свою продолжительность и только через полчаса начнет понастоящему светать. Возле землянки стоял Авдеев:

— Доброе утро, Семен! Проспал я!

— Ничего страшного, — откликнулся Авдеев, — меня вот что настораживает — снег! Наши следы видны будут!

— Я еще вчера об этом подумал, когда засыпал! — кивнул Юра, и, отойдя в сторону, занялся тем, чем люди занимаются после сна.

…Через час взошедшее солнце начало растапливать первый снег. Глядя на скрывшуюся за поворотом последнюю подводу, Юра повернулся лицом к карьеру. Поле за это время подернулось и стало постепенно скрываться в легком тумане.

«Вот самое время выходить, но сейчас было бы уже поздновато!», — подумал он.

Поднял глаза выше — за десятилетия разработки карьера, как людьми, так и галактерами горы переработанной и просто выработки образовали своеобразные холмы, выступающие даже поверх крон деревьев, сейчас, правда подернутых все тем же туманом, поднимавшимся все выше и выше. Со стороны казалось, что чернь породы плыла над этой пеленой. С каждой минутой взвесь сгущалась.

Посмотрел еще правее туда, куда ушло шесть человек в обход карьера, на его другую сторону. Должны успеть вовремя. Именно они первыми начнут открытое восстание — две огневые точки, с которых откроют огонь стрелки, должны стать прелюдией к атаке и пояснению галактерам, что все, что будет происходить после этого выстрела, не важно — удачного или нет, является скоординированными действиями бывших хозяев планеты.

…он бежал, пригибаясь, сперва нутром ощущая, а затем и видя проносившиеся справа, слева и поверху безжалостные энергетические световые всполохи. Этакие крылья смерти, оканчивающие свой путь невдалеке впереди, несмотря на ежесекундно меняемый маршрут следованиябегазигзага.

Небольшие султаны синеватого дыма, появляющиеся на месте небольших разрывов и держащиеся короткое время в виде вытянутой вверх эллипсоидной формы консистенции исчезали, разрываемые упругой воздушной волной. Даже на приличном расстоянии от взрыва эти формирования заставляли шарахаться из стороны в сторону, пригибаться от визгливо пролетающих или шуршащих в воздухе осколков снарядов.

Все началось с неожиданно остановившегося на полпути перед ними КоПа. Денис сразу понял, что что-то произошло, и в первый миг похолодел от предчувствия — блокуз так и не пискнул в ответ на автоматический запрос разведчика. Выбор в эти мгновенья был за ним — вперед или назад. Через секунду пройдет тревога и сюда слетится армада машин. Он сделал выбор… После этого время и пространство понеслись вскачь.

Короткий выстрел ЭТИ и КоП брякнулся о землю. Приказ бежать к барьеру отдал в следующую секунду. Обдумывать, как же все это произошло, и почему произошел сбой в работе блокуза — ясно, что прошел сбой, а не смена каких-либо кодов и паролей времени уже не оставалось. Нужно использовать себе на пользу эти стремительно улетучивающиеся мгновенья спокойствия, прерываемые только собственным тяжелым дыханием и топотом ног и попытаться преодолеть как можно больший участок с точки его обнаружения. Он успел пробежать метров тридцать. Затем вокруг быстро стали формироваться смертельные копьявыстрелы, вспарывая землю легкими фонтанчиками подбрасываемой земли или небольшими бугорками странно стекленеющей, вмиг светившейся багрянцевым сиянием почвы в местах попадания лазерных импульсов. Еще через некоторое время земля вокруг пошла многочисленными разрывами. Стала ритмично вибрировать, с каждой секундой увеличивая амплитуду вместе с начавшим зашкаливать звуковым сопровождением, наверняка приближавшимся к отметке за 120 дБ. В висках пошла пульсация, кровь стала отдаваться болезненными толчками и… с мучительным стоном, он открыл глаза, наконец, отреагировав на трясущую его руку:

— Пап, ты чего? Ну не пугай меня, папка! — уже готовая всхлипнуть и заплакать произнесла Света.

— Все, все маленькая, я в норме. Просто приснилось, — ответил Денис.

— что-то страшное приснилось? — спросила дочь, которую он специально взял с собой, чтоб мог присмотреть за ней, раз оставить ее на базе не получилось.

— Да все то же — как будем проникать за периметр, — судорожно дыша и приходя в себя после кошмара, ответил он. — Фу, слава богу, что только приснилось!

— Пап, давай я тебе чаю принесу, а? Тетя Даша вон уже на всех завтрак и чаю заварила.

— А, давай, принеси. Кстати, сколько времени то?

— Не знаю, но еще можно полежать! — улыбнулась Света и исподтишка поглядела на отца.

— Емое, мне уже пора идти! — почемуто встрепенулся он на последнюю фразу дочери, но та както тихо, властно, точно как мать отмела эту попытку:

— Пап, десять минут погоды не решат, а если за тобой еще не послали, значит, ээ, не дергайся, ладно? — ответила она их обычной шуткой.

— Только нужно поспешить, — все же ответил ей вслед Денис.

Когда она вернулась, отец уже разговаривал с вездесущим Юдиным. Нахмурившись, встала рядом. Тот, увидев, что вернулась Света, выставил руки перед собой в жесте раскаяния:

— Всевсевсе, посыпаю голову пеплом и удаляюсь! — рассмеялся Илья, поднимаясь.

— Я скоро буду Илья! — вслед произнес Горшенин.

— Вот держи, — передала ему чашку с дымящейся рассыпчатой картошкой, приправленной луком Света. — Я сейчас.

Принеся котелок с чаем поставила его на пол и уселась рядом с отцом. Невинным ангельским голоском спросила:

— Пап, возьмешь меня с собой туда?

— Нет! — поспешно и от того неожиданно громко вскликнул он. Оглянулся по сторонам, ловя настороженные взгляды — мда, а люди нервничают и прислушиваются к нему, пусть даже разговаривающему с дочерью.

— Боже мой, а что тут такого? Думаешь, здесь будет спокойнее? — уплетая картошку, как ни в чем ни бывало, промолвила Света.

— Лучше бы я тебя к Артуру прикомандировал! А ведь знал, что будешь проситься за барьер! Знал! — вдруг рассмеялся Денис.

— Конечно, буду! А что бы я с Артуром делала? Таскала бы и подавала ему гранаты к РПГ?

— Туда ты не пойдешь! Понятно? — без возражений ответил он, насупившись и глянув ей в глаза. Та только опустила взор, кивнув головой:

— Поняла. Значит, мне быть на связи?

— Да, Светик, да. Лучше уж я буду слышать твой голос издалека, и буду знать, что с тобой все в порядке. Не расстраивайся и не перечь.

— А я и…

— Тихо! И вообще — война, не женское дело, — попытался пошутить он и потрепал ее за щеку, — я вообще был против твоего выхода в город, но сама понимаешь…

— Понимаю. Ты только сильно там не геройствуй, ладно, пап?

— Постараюсь, доченька, — вновь мягко перебил ее Денис, притягивая к себе и крепко обнимая. — Осторожно посмотри вокруг — чем ближе время икс, тем напряженнее все ведут себя. Я тоже хочу жить и мне также страшно, поверь, как и всем. И я хочу, чтобы моя семья была по возможности на связи и могла поддержать меня хоть словом в трудную минуту или просто я знал, что с вами все в порядке, понимаешь? Вот. Так что больше пользы для моего внутреннего спокойствия будет осознание того факта, что ты не подвергаешься опасности каждую секунду. Договорились, Светик?

— Договорились пап, — ответила она, вначале опустив голову, а под конец речи отца подняла ее и глянула серьезными глазами. — Но ты все равно веди себя осторожно!

— Хорошо. Ешь.

— И ты ешь.

— Ем. Вот, видишь?

— Вижу. Я тебя люблю, пап!

— Я тебя тоже! — громко рассмеявшись, ответил Горшенин, отчего все окружающие снова глянули на них уже потеплевшими глазами.

Раз сам командир находит в себе силы смеяться и шутить перед боем, то видимо, у него все продумано и учтено.

Они быстро закончили завтрак. Денис в последний раз притянул к себе дочь, чмокнул ее в щеку и решительно поднялся на ноги. Она поглядела ему вслед, пока он не скрылся с вездесущим, явно поджидавшим Юдиным за краем потолка, куда они поднялись по лестнице. Немного посидела, проверила оружие и направилась к столу, где собрались связисты…

…На часах было восемь утра. Солнце уже поднялось из-за горизонта. В его первых лучах первый снежный тонкий покров заиграл острыми колючими искринками, переливаясь и одновременно начиная затуманиваться, теряя отражающую способность. Тут и там вначале только кажущиеся, но вот уже явно наблюдаемые испарения стали подниматься, постепенно охватывая все большие и большие пространства вокруг «Города монстров».

По всей местности рваные клочья тумана поднимались, соединялись с спешащими наверх очередными сгустками переходящего в иное физическое состояние снега и все быстрее заслоняя землю. Вскоре остались только отдельные шпилиостровки, как будто плывущие в море горячей молочной суспензии, постепенно поднимающейся вверх до определенного предела единым фронтом и в какойто момент почти незаметно для глаза рвущейся на клочки и растворяющейся на еще большей высоте.

А в целом это было необычная, фантастическая картина — аморфный, постоянно меняющийся рельеф плавящегося снега и обтекающие контуры утреннего тумана создавали загадочное, сказочное поле, омываемое легким белоснежным покрывалом.

Но для пристально смотрящих людей на это белый, постоянно изменяющий контуры утренний туман ничего сказочного и тем более завораживающего не было. Впереди их ждало суровое испытание, проверка сил, даже хитрость, которую они могли противопоставить вкупе с перечисленными возможностями стоявшей на более высокой технической ступени развития инопланетной расе, поработившей их планету.

В последний раз глянув в бинокль, Денис посмотрел на прислонившегося к стене справа от него Ершова.

— Пошлите. Через полчаса, думаю, можно начинать переход.

С этими словами он направился по наземной линии метро на тот берег. Ржавеющие рельсы в одном месте были разобраны и лежали по сторонам люка в полу. Ни у кого ничего не спрашивая, присел, совсем сел, спустил ноги на железные скобы и начал спускаться вниз, к берегу реки по одной из опорных стоек моста…

К назначенному месту весь отряд был на месте, несмотря на задержку в пути — в тумане пришлось замедлить ход, чтобы не наткнуться на буквально выплывающие в метре от тебя всевозможные препятствия в виде ржавых прутьев арматур железобетонных блоков, появляющихся перед тобой огромных вывернутых и расколотых плит. Да и вообще всего, что было в беспорядке навалено кругом. Не видя вверху ничего и ощущая себя открытыми со всех сторон, они с облегчением заняли позицию у полуосыпавшегося рва, скрывшись за его кромкой.

Теперь все ждали его команды. Хуже некуда сидеть и ждать. О чем там совещался Горшенин, глядя вперед в молочную взвесь со штабом неизвестно, а пока Юдин еще раз потребовал от командиров отделений проверить у всех работу блокузов. Последняя перекличка совпала с обернувшимся Горшениным, который сказал одноединственное слово:

— Время!

Тридцать человек стали приближаться к барьеру на этом участке, единственному по всей окружности «Города монстров». И больше нигде. Именно от действий этого отряда зависел успех всего дальнейшего предприятия.

По мере движения уклон земли стал расти вверх, пелена тумана заметнее сгущаться, но вот перед ними в тумане показалась зеленоватая искрящаяся мембрана перехода. Для большинства это преодоление было в первый раз и все непроизвольно следили за действиями Горшенина, который, не останавливаясь, приблизился и просто оказался на той стороне. Это послужило сигналом для повсеместного перехода, но все равно каждый интуитивно напрягался в момент перехода, зачемто задерживал дыхание, внутренне ожидая какогото неприятного ощущения. Затем происходило касание энергетической, совсем неосязаемой на деле мембраны и… Здесь, оказывается, тепло!

— Не задерживаемся! Здесь чисто, — раздался голос Дениса в наушниках ШИПов, который как бы чувствовал состояние каждого и понимал их, но времени на полное осознание не было.

Последние слова Горшенина для всех были непонятны ровно столько времени, сколько длился для них переход, то есть одно мгновенье. Раз — и перед глазами секунду назад была пелена тумана, а теперь ее уже нет! Преграда не пропускала ничего из внешнего мира, как и не выпускала — здесь было тепло как летом, сухо и совершенно не похоже на все, что окружало людей с той стороны. что-то такое было в этом континууме, что-то, что неуловимым образом на уровне атавистических рефлексов меняло всю физическую структуру природы этой зоны. Какаято составляющая чуть ли не на астральном уровне выпадала из привычного набора ощущений и сразу выделяла эту обособленную формацию в совершенно иное понятие, определение бытия галактеров. Наверное, их родного окружения, которое они создали в этом участке Земли.

Перед ними раскинулось как бы иное измерение, иной мир — впереди пыхтел, гудел, что-то производя или просто функционировал своей особенной непонятной жизнью инопланетный город. Его многочисленные световые энерговолокна, опоясывавшие корабли-заводы этакой паутиной соединений и постоянно пробегающих энергетических потоков дополняли общую картину жизни, текущей и подчиняющейся неизвестным законам. Вся эта чуждая человеку формация изменила землю вокруг, содрала ее поверхностный слой и превратила в стекловидную, уже припорошенную пылью субстанцию. Еще больший контраст производили парящие в воздухе знакомые КоПы, БПР и совершенно неизвестные аппараты, никогда не покидавшие периметра и подчиняющиеся и выполняющие непонятные для людей задачи. Совершая странные эволюции у одних агрегатов, перелетая к другим, короткими цветовыми всполохами контактируя между собой, вся эта вакханалия летающих механизмов говорила сама за себя о чуждом мире, из которого все это прибыло. Все это стало в первый момент шоком для всех, несмотря на предупреждения и подготовку к тому, что они увидят здесь теми, кто уже побывал здесь до них. Вид снаружи резко констатировал с увиденным сейчас. Все же оптически видимая силовая защита «Города монстров» какимто образом преображала или в какойто мере скрывала все детали бытия галактеров. Горшенин это понимал.

— Не останавливаемся! Не останавливаемся! — громко и резко, чтобы привести всех в чувство крикнул он.

Дальше ему некогда было следить за другими — для этого есть ответственные и кто знает, куда вести свои отряды.

— Илья, веди до завода. Вахрушев, Куницын — следите за флангами. Андрей, идешь за Юдиным. Я за тобой прикрываю тыл. Командирам групп поддержки «В», «С», «Д» — следовать за нами по мере появления свободного коридора, — это уже по ШИПу. — Все, пошли…

Осипов лежал в своеобразном доте из вывернутых железобетонных блоков и наблюдал сквозь ржавые окошки вывалившихся фрагментов бетона за периметром. Взгляд скользил по краю тумана и мембраны. Эта граница на глазах постепенно опускалась неровными участками вниз. В некоторых участках местности она уже вплотную касалась проступавшей земли.

Прошел час с ухода диверсионной группы Горшенина на территорию «Города монстров». Солнце выше поднималось, все быстрее и быстрее уничтожая насыпанный за ночь снег. Дувший ветер помогал разметывать туман. Скоро останется голая земля. Ждать осталось немного.

Со стороны противника все было спокойно. Неспешно пролетающие охранные системы шли обычным курсом. Скупые фразы, которыми связисты обрисовывали ситуацию там, говорили, что Горшенин успешно продвигается к намеченной цели. Еще немного везения. Еще чутьчуть. Иван глянул на часы — близилось время, когда должна начаться попытка перехвата управления одной ЭЛК. Как старший на этом участке, он отвечал за действия группы внедрения в систему ЭЛК на площади Ленина.

…Артур Горшенин повернулся к сидевшему на корточках сзади в глуби комнаты Владимиру Трещеву:

— Володь, передай Сереброву — пусть его люди выдвигаются.

— Понял.

Пока связной и его же заряжающий передавал команду, Артур еще раз осторожно выглянул наружу, прикрываясь свисавшей перед окном мешаниной из скрученных проводов, которые, правда, мешали обзору, но прекрасно выполняли роль рассеивателя световых потоков и затрудняли оптической и инфракрасной системе ЭЛК обнаружить что-либо за ней.

Все, что нужно, он видел: в центре площади стояла автоматическая лазерная система галактеров. Их главная цель. Дальше, мм, дальше по обстановке. Какая будет складываться ситуация никто не знал и не мог предположить. Даже Горшенин. О чем он прямо сказал под конец разъяснения всего плана восстания: «…последующие действия наверняка сведутся к отдельным стычкам, которые можно будет только корректировать, стараясь удерживать ситуацию под контролем, отправляя или снимая с опасных направлений людей, совершая обходы и внезапные удары с флангов и тыла…».

А пока они должны обезвредить, захватить эту точку, с которой удачно просматривается «Город монстров» с этого ракурса.

…Высокая стела ЭЛК, как будто с ленивой грацией, мощью и превосходством осматривала, сканировала и проводила постоянную оценку всего в округе. Ее кристаллыромбы, образующие правильной формы шар вспыхивали яркими бликами, попадая в лучи солнца. Эти отражения сменяли друг друга с постоянно периодичностью, что создавало ощущение методичной, почти гипнотической пульсации светового потока. что-то магическое было в этом ленивом вращении и успокаивающем и завораживающим свечении. Но именно эти яркие оттенки на фоне полной разрухи и запустения города и заставляли стучать тревожным набатом в голове с особой интонацией — слишком контрастным было это видение.

С высоты птичьего полета или из окна самого высокого этажа можно было с легкостью найти еще семь подобных сгустков света, день и ночь, из года в год освещающих настороженно замерший, опустевший город.

Сейчас Артур следил за одним из этих медленно вращающихся шаров: значит, система в режиме ожидания. Вот если начнется стремительное, переходящее в единое, с энергичной световой пульсацией свечение шара… то это плохо. Оно говорит об одном — ЭЛК обнаружила цель. А пока все спокойно.

Мысли и взор перенеслись к окруженному редеющему кольцу тумана вокруг «Города монстров». Там отец, если все хорошо, то он и его группа уже внутри вон того центрального кораблязавода, над которым беспрерывно взметается в вышину фейерверк энергетического огня, который и является силовой защитной мембраной, непреодолимой преградой для них. Да что там говорить — если бы они могли раньше ее преодолеть, то… то сейчас вообще некому было бы проводить самую решительную атаку на пришельцев. Всему свое время. При попытке представить вотвот должную начаться атаку в груди появлялся неприятный холодок.

«Обычное проявление чувство страха. Нормального состояния чувства самосохранения. Нужно только перешагнуть этот незримый барьер! — неслись мысли. — Господи, уже бы побыстрее перешагнуть его!»

От этих мыслей отвлек голос Сереброва:

— Говорит Серебров — мы уперлись в завал. Дальше пути нет.

«Черт! Вот и начались незапланированные остановки. Нужно найти обход завала коммуникационной сети под площадью и как можно быстрее!».

— Костя, вообще никакой возможности?

— Артур, мы сейчас возвращаемся до развилки и попытаемся пройти по правому туннелю. Оттуда путь длиннее, но иного выхода нет.

— Время, Костя, время!

— Знаю.

— Отправь пару человек в левый коридор, — быстро представил Артур путь, по которому идут люди Сереброва, — выслать людей?

— Нет, — последовал короткий ответ. — Справимся.

— Принял.

«Серебров и сам знает, что у меня нет лишних людей, а время, затраченное на прохождение подмоги уже не вернуть. Да и много они не успеют — проще на месте разделить отряд и кто найдет быстрее ход, по нему и добраться до цели остальным», — размышлял он.

Через десять томительно длившихся минут, когда Горшенинмладший уже готов был вновь выйти на связь, раздался голос Константина:

— Артур, мы возвращаемся — здесь тоже завал, но Данилов нашел, кажется, проход. Идем к нему.

Время, время стремительно утекало…

В прицеле ВССК «Выхлоп» методично вплывали, сменяя друг друга окрестности улиц. Все его сопутствующие детали не ускользали от внимательного взгляда снайпера. Подольше окуляр задерживался на оконных провалах домов, обросших мхом, елееле прорисовывавшиеся остовы автомобилей, на которых разъезжали в былые времени люди. Покосившиеся высоковольтные столбы с свисающими и уходящими под наслоение мусора и земли мостовых проводами терялись в методично наступавшем лесе, деревья постепенно заполоняли улицы, своими корнями разламывая асфальт, в некоторых случаях пробуя на прочность сами здания. Скрывавшиеся под целым зеленым покровом вьюна и от того казавшиеся не столь страшными в своем неприглядном, неухоженном вот уже четвертые десятилетие состоянии дома еще могли заявить наблюдателю о своем былом предназначении.

Это неопасные сооружения. Они не несут явной, мгновенной угрозы жизни человека. Дома, их остовы сейчас являются средством, за которым можно скрыться. Но среди них взгляд ищет иные объекты. Опасные скоростные машины.

Взгляд снайпера Виктора Почернина выискивал эти объекты и задерживался на пролетающих охранных системах внешнего периметра. Еще дольше он оценивал тактическое положение полубоевых «вертушек», как их называли за схожесть формой с вертолетами. Его интересовал маршрут следования, места, куда эти машины направлялись, иногда возвращались, зависая на несколько секунд над определенной точкой, и продолжали следование. Когда такое происходило, Виктор лихорадочно шарил вокруг, выискивая и изредка находя галактеров, кой черт их занес на правый берег? По двоетрое безголовые находились возле своих маломестных скоростных машин, по своим тактическим характеристикам и внешнему виду походившими к земным снегоходам «Буран» только на воздушной подушке, но это только примерное сравнение.

«А! Какая разница? Потом будем разбираться. Сейчас главное переколпашить всех уродов!» — зло усмехнулся Почернин.

— «Беркуты», как обстановка? — раздался голос Эдуарда Черкасова.

Коротко доложив командиру обстановку на своем участке, Виктор осторожным медленным движением повернул винтовку в левую сторону, продолжая наблюдение…

… Все, можно уходить, — тихо доложил Горбатко, как будто отсюда, с трех метров глубины над поверхностью его голос могли услышать пришельцы.

— Отходите, — пришла в наушнике команда.

Несколько подрывников закончили последнюю проверку соединения заряда. Это было одно из десятков мест, где были заложены мощные заряды, на которые планировалось заманить мощные системы, к примеру, ТСУ или поменьше, если в какойто момент на каком-нибудь участке создаться угрожающее положение и нужно будет срочно уводить людей. Вот для подобных ситуаций и коротковременного отвлечения внимания галактеров и должны были служить эти своеобразные минные поля.

Вся эта информация о последних докладах со всех мест по окружности «Города монстров», в конечном счете, поступала к Горшенину.

Когда основные пункты плана были выполнены, он передал Светлане, чтобы с этого момента на связь с ним выходили только в экстренных случаях.

— Мы внутри. Скоро попытаемся проникнуть в защитную сеть галактеров. Контрольное время выхода на связь через пятнадцать минут. Если максимум через двадцать от нас не будет ответа, командование операцией переходит по регламенту всей операции к следующему ответственному лицу.

«Это значит к Осипову!» — мелькнула мысль у Светы, но вслух она пожелала удачи им.

«Все будет хорошо! Я вернусь к вам», — понял недосказанность в словах дочери Денис, отключая передачу. Выглянул из протаявшей верхней части технического люка, куда они попали тем же маршрутом, как и раньше Юдин с Куницыным. Рассказ Ильи о полностью механическом процессе производства со стороны блек по сравнению наблюдаемого своими глазами и который характеризовался двумя словами: настоящий ад!

Денис не стал пытаться понять что-либо внизу, а помня слова Ильи, изогнул шею и пробовал разглядеть то самое гигантское местоконус под невероятно далеким и высоким потолком, скрывающимся в постоянных хаотично мерцающих энергетических разрядах. Там, как и внизу кипела жизнь — десятки полупрозрачных вытянутых лифтов доставляли туда и обратно галактеров.

Подобные, но несколько больших размеров, явно грузовые лифты поднималиопускали тонны всевозможных грузов к горизонтальным конвейерным линиям, крепящимся со всех сторон, кроме верхней горизонтальной поверхности массивных ферм, в центре соединения которых и находился тот гигантский конус.

— Я выйду на площадку в скафандре. Отсюда не все видно! — безапелляционно заявил он. — Все равно пока Илья ведет группу наверх, мы не определимся, на каком уровне они находятся.

Найденные шлюзовые колодца в потолках технических ответвлений вели на другие уровни, хотя тогда ни Юдин, ни Куницын не исследовали их, успешно открыв один из них и только. Вот теперь весь отряд и следовал по этим узким переходам. Пока что на их пути не было ни одного выходашлюза, который бы вывел их на какой-нибудь приемлемый, точнее, понятный этаж. Судя по докладам Юдина, они придерживались нужного направления, отмечая на карте все свороты.

«Господи, самый настоящий муравейник! Лабиринт!»

Он обернулся к протиснувшемуся к нему Куницыну с скафандром и начал облачаться. Вскоре все было готово — они теперь знали полное устройство скафандра, его основные функции и процесс облачения и ввода в «боевой», обтекающий на 85 % лучей света режим занял несколько минут. Все невольно вздрогнули, когда Денис буквально исчез, растворился в воздухе. Затем все же увидели его при близкой дистанции — подернутый туманной бликующей сегментацией участок у люка говорил о присутствии Горшенина рядом, помимо его слов:

— Так и не привык к этому чувству как бы расслоения разума с телом, — произнес он, ухмыльнувшись, — Андрей, твоя недоработка!

— Конечно, чья же еще! — буркнул Ершов, но уже перешел на деловой тон. — Старайся, чтобы датчик, про который я тебе говорил, не облучался с одного и того же ракурса или одним и тем же сканирующим устройством более десяти секунд. Именно за это время детектор скафандра, понашему все тот же блокуз проводит идентификацию с входящим запрашиваемым сигналомпроверкой на предмет включения мимикрирующего боевого режима…

— Андрей, я это знаю, — мягко прервал поучительные наставления программиста Горшенин, — я знаю, что нужно приложить все силы и не дать завершить это процесс отождествления, чтобы у системы с той стороны не возник закономерный вопрос — а почему включен боевой режим скафандра номер такойто? К тому же считающегося потерянной активной единицей?! Я буду внимателен, Андрей.

Тот только кивнул головой.

Ушел в сторону люк, и в лицо буквально дохнуло какофонией звуков. Лицевой пластины шлема не было — интерфейс управления и передачи видеоряда был совершенно иным, и чтобы подогнать его под человеческое восприятие требовалось менять всю начинку, так как физиологические особенности строения глаз галактеров вообще предполагали замену всего дисплея, который был выполнен с уклоном на использование виртуального прицела и многих других непонятных значений. А так как использовать скафандр по прямому назначению не собирались, то дисплей попросту сняли. Поэтому вся звуковая гамма буквально обрушилась на Дениса.

Но времени не было и, не успев толком адаптироваться, он шагнул вперед. Все еще находясь под воздействием эмоциональной встряски он во второй раз замер на месте, уставившись вперед, на всю эту мешанину механической жизни. Все же осмотр через прикрытую прозрачную верхнюю часть люка снимал часть восприятия. Непосредственный же вид — это…

В чувство привело начавшееся помигивание в левой верхней части отсутствовавшего дисплея установленный «человеческий» датчик отождествления регистрации внешнего сканирования. Помня предупреждение Андрея, Денис обернулся и шагнул вправо. В тот самый закуток с несколькими подобиями стульев, как в свое время охарактеризовал их Юдин. Развернулся. Обзор вверху несколько уменьшился, но и тревожно мигавший один из пяти светодиодов погас. Он сразу же выглянул, подняв голову. Несколько минут спокойно осматривал, запоминал, но взгляд с готовностью переместился чуть влево туда, где вторично вспыхнувший светодиод, но уже другой, просигналил об обнаружении сканирующего луча. Чертыхнувшись, что слишком часто проходят эти проверки, сместился влево в нише — сигнал продолжает мигать — несколько затравленно бросил взгляд на люк, откуда вышел и за которым еще можно еще успеть скрыться, но увидел удачное, с его точки зрения место.

Вдоль галереи находилась еще одна подобная этой ниша, но на этот раз полностью прикрывающая с трех ракурсов: со спины и с обоих боков. Углубленная, имеющая мало обзора — только вид вперед перед собой — она могла дать необходимую передышку от сканирования. Не долго думая, метнулся вдоль галереи и… только успел выставить вперед руки, в следующий миг врезавшись в вот только что находящийся в двадцати, не меньше, метрах впереди, а теперь уже перед ним вертикальный полукруглый выступ схождения находящихся под тупым углом друг к другу стенам коридора. Не ощутив сильного удара, как того ожидалось — сработали сервомоторы и ориентационные системы скафандра — Денис, не обращая внимания на целый водопад световых волокон, «проводка, наверное!», — рефлекторно отмахнулся от них и нырнул в спасительный проем рядом с ним. Ответившие каскадом светового всполоха волокна отразили направленный, идущий уже в другом режиме сканирующий луч. Светодиод с мигавшей цифрой «5» потух.

— Фу, черт! — шумно выдохнул он.

— Что случилось? — мгновенно подключился к сети Ершов.

— Забыл, что подрежим «спринтер» включается автоматически при активации режима «боевой». Чуть не врезался в стену, когда искал укрытие. Черт, приходится заниматься тем, что бегать от места к месту и искать укрытие для твоих датчиков, чуть ли не беспрерывно орущих о сканировании вездесущими системами галактеров. А толком делом еще и не занялся!

— Э, может, ты вернешься? Наверное, идея была не самая лучшая? — спросилпредложил Андрей.

— Нет, идея нормальная. Я уже нашел укромное местечко.

— Где это? Мы тебя не видим!

— Впереди по галереи, но вы не увидите, хотя коридор идет по внутренней окружности корабля. Вас скрывает широкий выступ и… Все, хватит лишних разговоров. Ждите там.

Пока разговаривал, то подошел к краю ниши. Осмотрел световолокна, часть которых погасла.

«Наверняка я и оборвал сеть!»

Он еще подумал, что нужно бы побыстрее сменить позицию так, на всякий случай, но уже мечущийся взгляд выхватывал заинтересовавшие его ярусы и точки, куда нужно бы добраться и выяснить предназначение некоторых областей. На какоето время он выпустил из виду эту энергетическую шину.

Столько всего, как кажется важного в округе! Столько деталей, о которых не рассказывал Юдин и все нужно точно, безошибочно оценить по степени важности и стратегической ценности. Сейчас, когда время стремительно утекало, он жалел, что заставил тогда Совет уговорить его воздержаться от вторичного и не только проникновения вовнутрь периметра для более тщательного осмотра внутреннего строения корабля. Тогда они посчитали, что виденного Юдиным достаточно и весь план строился исходя из информации Ильи и Куницына: по этим туннелямпереходам выйти к потолку, к конусу и…

Сейчас Горшенин уже не сомневался, был уверен, что они самонадеянно уверовались в своей правоте относительно внутренних переходов здесь — тому подтверждение доклады Юдина, ведущего остальных вслепую. Тот уже несколько раз возвращался из тупиковых ответвлений.

Главное, чтобы Илья уже найдя одно из правильных ответвлений переходов и выйдя из многочисленных своротов, не решил, что поднялся наверх, приблизился к цели пути: вон, к примеру, метрах в пятидесятисемидесяти над ним, Денисом, находится большой выступ, на котором явно установлен какойто цех. И этот цех охватывает все видимое пространство на том уровне и с той стороны. Илья может предположить, что перед ним одна из этих крепящих ферм верхнего конуса — и ведь от этого цеха тоже тянется коридор, плавно уходящий вверх! А то, что находится за ним, они не видят! И подобных подвесных коридоров десятки! Илья может ошибочно выйти там. С разных ракурсов размеры и габариты одного и того же отсека имеют разные очертания и могут ввести в заблуждение кого угодно.

На всех уровнях цеха, целые комплексы представляли мешанину, переплетающуюся и соединяющуюся под всевозможными углами многочисленными лентообразными лифтами, мощными, но не менее изогнутыми крепежными фермами. Все это вносило столько противоречивой информации, что глаза не могли долго удерживаться на одном и том же уже выбранном тобой как ориентире объекте.

Поэтому, пока он определиться уйдет время, да и вероятность столкновения с каким-нибудь галактерам очень велика. Они не могут вечно прятаться внутри корабля, а координировать движение… у них нет общего плана корабля! Вообще это просто везение, что они смогли пробраться сюда! Другого шанса не будет.

«Как там получилось, что главный объект они не изучили досконально? Толкуто от их коротких сеансов связи! Помочь он им не может, так как не знает того, что должен был знать. Черт! Черт!! Черт!!! Так. Хватит эмоций! Рассуждаем логически и над конкретными задачами: почему мы решили, что энергетическая подпитка самого силового поля «Города монстров» также находится наверху? Наверху находится излучатель. И только! А генератор? Нужна же уйма энергии! А я не вижу ничего такого, чтобы подходило под размеры и габариты самого генератора, каким он изображен на одной из компьютерных распечаток. Даже если взять вот эти световолокна как передатчики энергии по проводам, то всех этих разрозненных ответвлений, тут и там идущих вдоль корпусов и ферм не достаточно для создания необходимого напряжения. Не спорю, гигаватты энергии используется цехами, сварочными механизмами огромных размеров и мощностей, но должен быть отдельный канал, питающий само поле, его установку. Даже с учетом объединения энергии с других кораблей вокруг центрального и подпитки общего поля отсюда должно исходить очень много энергии. Даже отключив установку, мы добьемся локального падения мощности поля. Галактеры наверняка имеют дублирующие системы, а вот если прервать подачу напряжения на главном направлении, то безголовые останутся без своих многочисленных систем. Нужно двигаться вниз!» — уже четко определился Денис, выйдя к краю ниши и заглядывая на весь процесс, расположенный ниже его. Гдето там находятся главные реакторы и генераторы, которые питают всю эту механическую свору!

Как только он определился в этой мысли и собрался выйти на связь с Юдиным, как вдруг что-то, какаято тревога скользнула на подсознательном уровне. Еще не видя опасности, машинально сдвинулся назад, интуитивно реагируя на защитные рефлексы.

Заняв одну линию между сонмом световых волокон и им самим, увидел две приближающиеся горбатые фигуры. Замер на месте, несколько мгновений просчитывая свое положение — еще немного и его засекут, но вот так, сразу отскакивать в нишу нельзя. Враз привлечешь внимание.

Постепенно, мучительно медленно, хотя хотелось одним движением метнуться назад, Денис ушел с общей линии и скрылся в темноте, ожидая дальнейших действий врага. Галактеры явно шли к поврежденному участку энергопередачи или кабеля. Краем зрения видел, как безголовые приблизились, остановились в десяти метрах от него и занялись, дада именно этой потухшей секцией световолокон.

«Понашему электрики!» — подытожил он, когда те очень быстро что-то сделав, отошли в сторону, как бы любуясь вновь побежавшими полуматериальными из-за своего более медлительного, чем скорость света состояния всполохами света в энергомагистрали. Уже расслабившись, ожидая, когда они уйдут, Денис испытал неприятный озноб: одному электрику что-то почудилось. И ясно, с какой стороны. Мгновенно выступившая испарина и участившееся дыхание заставили поднять ЭТИ и вжаться в стенку ниши. Приличная доза адреналина выплеснулась в кровь, когда галактер повернулся и направился его сторону.

«Твою мать! Раскосые твари обладают большим углом зрения. Етитская сила! На таком близком расстоянии режим «боевой» для них не помеха!» — мелькнула паническая мысль, и он еще больше вжался в стену, стараясь уйти из ракурса приближающегося галактера. Пронеслась мысльоценка как «сканирования не было, значит, меня в темноте он толком не разглядел. Ему якобы почудилось и он идет удостоверится! Но что я могу предпринять и куда скрыться? Отсюда нет пути!»

Уже готовый спустить курок Горшенин сильнее уперся спиной в стену и… неожиданно потерял эту самую точку опоры — стена за спиной перестала существовать. Он провалился спиной вперед. Не в силах отвести взгляда от края стены он также не мог освободить ни одну руку, сжимающую энергетическое ружье. Вдруг вид проема перед глазами оборвался — переходной люк, оказавшийся вместо стены и который он открыл какимто образом, отрезал его от хаотичного видения механического мира.

После падения оглушенный, но с на пределе обостренным чувствами Денис метнулся в сторону, быстро окинув взглядом немалых размеров коридор и найдя самое оптимальное место спрятался за массивной металлической стойкой, приготовившись к ведению огня. Он не сомневался, что люк сейчас вторично откроется и его преследователь появится на пороге. Но пробегали секунды, минуты и никто не появлялся.

Нужно что-то делать! Идти вперед? Но туда возвращаться ой как не хочется, хотя уже ясно, что галактер вернулся к товарищу и ему нет никакого дела до этого переходного шлюза — ну, показалось! Всякое бывает!

Денис еще раз для проформы огляделся по сторонам, коридор как коридор, ничего тут интересного нет, и медленно пошел к тому же люку, растягивая время. Остановился перед ним, вздохнул побольше воздуха и на миг отпустив ствол ЭТИ левой рукой быстро коснулся сенсорной клавишиовала в центре. Отпрянул в сторону, пока люк уходил в сторону. Снова ворвался шум и грохот. Осторожно выглянул. Никого. Сделал шаг. Еще один, более смелый за ним. Вздрогнул от близкого звука закрывшегося овала за спиной и двинулся к краю стены. Собравшись с духом, выглянул. Никого. Взгляд на световолокна — все светятся, переливаются энергетическими потоками. Галактерыэлектрики ушли.

Фу! Ту до боя помрешь от перенапряжения — это тебе не в городе: выстрелилскрылся. А тут, внутри их логова ты просто НЕ ИМЕЕШЬ ПРАВА РАНЬШЕ ВРЕМЕНИ ДАТЬ ГАЛАКТЕРАМ ЗНАТЬ О СВОЕМ ПРИСУТСТВИИ!

— Илья, продолжай движение, — связался он с Юдиным. — Как найдешь путь, не спеши — осмотрись и жди моего сигнала. Дальше тебе самому придется решать — как взорвать установку или что там есть. Планы несколько меняются — я иду вниз…

Коротко рассказав о своих умозаключениях, он отключился.

«Так, думаем дальше, как пробраться вот на тот нижний ярус?..»

Закончив разговор с Горшениным, Юдин обернулся к Пошанскому и пересказал изменившийся план Горшенина:

— Что ж — ему виднее, — ответил Артем, поправляя рюкзак за плечами, — пошли дальше. Время не ждет.

Илья только кивнул головой и передал команду подниматься, подавая пример, направляясь к видневшемуся впереди уже ставшему привычному виду эскалатора. Вернее, только отдаленно напоминающему подобный способ перемещения.

Светившийся статистическим синеватым маревом вход в абстрактную трубу лифтатуннеля был в пятнадцати шагах впереди. Не доходя до него слева, в небольшом углублении взгляд привлекли отражения какихто всполохов света. Илья тут же поднял свободную руку вверх, предупреждая сзади идущего о приостановке движения, и направился влево к люку.

За все время подъемов они отклонились от главного корпуса корабля, забирая внутрь, и теперь шли по краю внутреннего радиуса. Именно поэтому попадавшиеся технические двери он использовал как ориентиры, смотря сквозь них внутрь механического мира галактеров. Это было нужно, так как запутаться в лабиринте переходов было проще простого. К тому же просматривая сквозь вот такие люки обширные пространства кораблязавода, он порой сам терялся, хотя не говорил об этом остальным и только благодаря шестому чувству, а может, просто везением объясняя самому себе продолжение правильно выбранного общего направления.

Но не все время шло гладко — изредка путь уводил в сторону. Об этом его неоднократно предупреждал Денис в коротких сеансах связи. Да он и сам уже три раза заходил в тупики. Точнее это были не тупики, но через те отсеки дальнейший путь для них был заказан — то галактеры что-то делали с той стороны протаивавших при приближении людей верхних сегментов люков и приходилось срочно отступать, то иные отсеки с двойными, порой тройными переходными камерами были заполнены газообразными, наверняка опасными веществами. Об этом говорили предупреждающие знаки на дверях — вход туда, повидимому, без средств индивидуальной защиты был запрещен. Что скрывалось за этими дверями, какая биологическая опасность таилась, осталось неизвестным.

Поэтому Илья с облегчением приблизился к очередному люкуокну в надежде лишний раз сориентироваться. Взгляд вправовлево, вверхвниз. Отлично, почти вышли на верхний уровень! Какихто сорокпятьдесят метров и будем на месте. Хахаха! Просто обхохочешься!

Вон та самая площадьрадиус, к которой сходятся, мда, явно не восемь ферм крепления конуса, а и другие меньших размеров транспортные линии. Сам конус — это, оказывается не конус, он только снизу таковым казался, а на самом деле часть единого гигантского сооружения, нижней частью являющегося как будто перевернутым конусообразным округлым в несколько ярусов помещением. Дальше вверх уходит немного уступающее в диаметре торообразное основание, на котором… вот тутто Илья и затруднялся подобрать нужный термин, характеризующий поистине гигантский раструб, даже несколько раструбов, концы которых сливалисьскрывались в зеленоватом свечении. Почемуто сейчас пришла в голову мысль, осознание постепенного сгущения красок, хотя по логике вещей, чем выше, тем должно быть светлее и даже этот преобладающий здесь оттенок должен иметь более яркие выраженные цвета. А именно этим, как бы давящим на психику светом все и было озарено в округе здесь в поднебесье. Да что там — зеленоватый оттенок покрывал и все внизу: только сейчас он обратил внимание на эту закономерность светового потока, соседствующего с обычной гаммой оттенков, но и вносившей свой спектр излучения.

Вся конструкция являла единомощное сооружение, которое неподвластно никаким стихиям и которая устоит перед любым проявлением катаклизмов или что более приземлено, ударам с внешней стороны. Внешних врагов. Их возможно сильнейших орудий, от которых может поколебаться основа корабля. Но именно мысль о его сверхвыживаемости вкрадывалась в первую очередь. Этот центр управления с защитным комплексом силового внешнего охранения периметра, явно могущий эффективно действовать и в условиях полного космоса, специально спроектированный и вынесенный в отдельный конускокон, по всей видимости, имеет на несколько порядков выше степень живучести по сравнению с самим кораблем. Хотя его масса и соответственно конструктивная особенность должны быть феноменальны!

Но несмотря на грандиозность и одиозность центра во всем этом чувствовался один нюанс: парящая в отрыве от основных конструктивных дугообразных балок корабля, являющихся этакими столпами прочности на невообразимой высоте вся конструкция, поддерживаемая мощными фермами, опорами, как новогодняя елка увешенная гирляндами стыковочных лифтовых колодцев, транспортных туннелей… всем тем, что укрепляло ее и создавало величие, непоколебимость объединенной сети являлось одновременно и ее ахиллесовой пятой! Если перекрыть доступ к этому конусу, мм, даже на короткий промежуток времени блокировать его от исполнительных механизмов, то явно весь процесс производства, да что там говорить — весь упорядоченный ритм функционирования даст сбой, за которым последует лавина сбоев, отказов, которые ой как трудно вновь восстановить и исправить!

Это если действовать на тонком электронном уровне, а если применить грубую силу и уничтожить этот центр, то восстановить управление всем кораблем будет проблематично, даже с учетом многочисленных дублирующих систем, которые все же нельзя будет очень быстро объединить в общую сеть.

Только комплекс управления кораблем явно занимает малую часть площади конуса, и он всего вероятнее имеет несколько уровней доступа, особые средства защиты от несканционированного проникновения и способен выдержать грубую силу любого энергетического воздействия. Это если не пробраться за двери или что там у них выполняет роль стен основного корпуса. А уничтожать весь конус, думается, не нужно, да в их положении технически невозможно. Его основную площадь задействуют какие-нибудь точные системы, мм, цеха по производству компьютеров, систем компьютерного пространственного коррекции и боевого наведения…

Все эти модули занимают мало места, судя по размерам прибывающих и убывающих малогабаритных агрегатов. К тому же здесь самое безопасное место для производства и настройки чуткой электроники. Так, об этом думать будем позже, так как отсюда разглядеть площадку приема и отправки агрегатов невозможно.

Он отодвинулся от люка и направился к светящемуся переходу — подобные короткие скоростные туннели с одного уровня на другой появились с полчаса назад, когда они преодолели очередной уровень, после которого расстояния между этажами или ярусами стали значительными. В первый раз, подойдя к призывно манящему стволу, в котором энергетические потоки как бы следовали внутрь, перетекая этакими волнами друг за другом и показывая направление, он неохотно испытал его на себе. А выхода не было — коридор, по которому они продвигались, упирался именно в этот переход, а обычной лестницы уже не было.

Это было похоже на ощущение парения на силовой подушке… в общемто приятное чувство перемещения.

…На этот раз они попали в просторное место, точнее развилку — впереди было два люка обычного размера. Влево уходил короткий коридор, оканчивающийся таким же люком. Но не это насторожило Юдина — вот так, самым банальным способом они когда-нибудь нос с носом столкнуться с галактерами! Привычным методом, по лестнице, можно хоть както успеть сориентироваться, отступить, на крайний случай, а вот так… Слава богу, что никого не повстречали. Свои опасения он высказал Артему.

Тот только засопел в ответ, выразительно пожав плечами, мол, ничего не сделаешь!

— Да вот меня это не устраивает, — ответил Илья. — Надо обязательно найти привычный, дежурный способ передвижения. Лестницу что ли! А если у них, к примеру, откажет электричество и лифт остановиться?

— Илья, ноги уже гудят. Так удобнее! — неудачно пошутил Пошанский, сразу же съежившись под серьезным взглядом Юдина:

— Дождись всех. Я пока пойду, гляну, что там впереди, — ледяным голосом приказал он, через плечо Артема мимоходом глянув, как появляется очередной человек в приемной трубе.

Раз, и появился, только волосы немного встрепаны, а так ничего, уже попривыкли.

Поочередно подойдя к двум ближним люкам, заблаговременно касаясь особой зоны люка, которая выполняла своеобразную функцию глазка в двери и отодвигаясь в сторону, выходя из ракурса возможного взгляда с той стороны, он смотрел, что там? Ничего необычного — более широкие коридоры с множеством настенных приборов черт знает, какого предназначения. В последние переходы он нервничал по этому поводу, так как этих приборов становилось все больше и больше: а вдруг какойто из них выполняет функцию телекамеры? Вообще, проходя последние уровни, они не были уже до конца уверены в своем скрытном продвижении.

На ходу рассматривая эту сторону проблемы, Илья прошел к третьему люку в глуби короткого коридора. Здесь, как он и предполагал вид центра корабля.

«Значит, направление выдержали правильно», — мысленно подбодрил себя. Вот только цель пути, кажется, нырнула вверх, а не вниз, как бы того хотелось.

— Твою мать! Опять лифт унес нас вниз! — в голос, сам с собой разговаривая в сердцах, произнес Юдин.

Это была еще одна особенность подобных перемещений — до последнего момента было не понять, куда тебя перебросит — прямо по курсу, в сторону или вообще вниз. Ничего не скажешь, удобный способ перемещения! Естественно, позже можно разобраться, куда, что и как движешься, но…!

Но все его проклятья в адрес неведомых строителей развеялись, когда увидел самый обычный знакомый способ передвижения, правда, также не своими ногами, но понятный. Зигзагообразная кишка эскалатора, дада, самого обычного эскалатора двигалась вверх, огибала несущую ферму конуса. На одном уровне с ним немного попетляв, бог знает, зачем пристыковывалась у основания фермы. И на этом эскалаторе медленно перемещались какието небольшие модули, детали. Да черт с ним, что именно переправлялось в поднебесье — главное, ты видишь, куда прибываешь и высаживаешься! Вот оно! Вот он путь к цели!

Брошенного взгляда обратно вниз по ленте эскалатора было достаточно, чтобы увидеть, где они могут присоседиться к явно техническому транспортеру. Если пройти по вот этой широкой открытой платформе, то у края стыка с многочисленными и тянущимися вдоль всей стены входамивыходами непонятно откуда и куда есть небольшой козырек, проходящий вдоль всего этого многообразия сот. Этот козырек уходит вправо по окончании расширения площадкиплатформы, где и соприкасается эскалатор, выныривающий снизу крепления к основанию фермы. Вот прикрываясь этим козырьком, а если будет нужно, то можно и кратковременно спрятаться в этих самых сотах, некоторые из которых являются просто углублениями в стене, они доберутся до посадочного пятака.

Пока он высматривал их будущий маршрут и придумывал, как и чем они замаскируются, пока будут плыть в полупрозрачном эскалаторе, в глаза попали такие небольшие с этой высоты заводские комплексы, сплошь и рядом утыкавшие нижние этажи. Не меньше тридцати этажей. Это на пересчет самых высоких небоскребов Новосибирска! Видимая часть цехов у края окружности корабля сквозь прорехи в переплетавшихся как канаты транспортных лент и силовых ферм сейчас казались декорациями к вот этому, близкому и опасному конусу, куда они так долго и упорно продвигались вот уже час. Все эти пристройкицеха у стен были так далеки отсюда, что у Ильи непроизвольно пробежала дрожь по телу — как, все же, высоко!

— Так, внимание всем! — воскликнул он, когда вернулся обратно к перекрестку, — сейчас выходим наружу.

Выскочив на платформу, все почувствовали, что воздух здесь был посвежее, а шума меньше. Можно сказать, так, легкие отголоски того, что творится внизу. Это еще раз уверовало в правильности его вывода о производстве здесь тонкого оборудования, где требуется внимание самих специалистовгалактеров и соответственно нужен тишина и покой.

— Все. Пошли. Следующая пара идет только после того, когда я махну рукой, — напоследок еще раз напутствовал Илья.

Вместе с Пошанским они бегом непроизвольно пригибаясь и стараясь слиться со стеной, каждый миг ожидая встретить невесть зачем могущего выйти галактера приближались к просторному выступу.

— В сторону, живо! — прошипел Артем.

Не оборачиваясь, Юдин молча метнулся за товарищем, ни о чем не спрашивая. Вломившисьвлетев за псевдоход оба как по команде прижались спинами к стене, направив автоматы в проем — они были не уверены, что вышедшая сгорбленная фигура галактера могла их не заметить и готовы были открыть огонь. В голове не мелькнуло ни единой мысли, как обойти эту проблему. Может, не заметил? Кто его знает, как галактеры реагируют на якобы кажущиеся видения?!

— Кажется, не заметил! — вслух обозначил мысль Юдина Артем.

— Вроде бы да. Прикрой! — и приблизился к краю. Выглянул. — Стоит зараза! Вылупился кудато вниз! А, погоди, пошел к краю балюстрады, сейчас…

— Вижу, — рядышком выдохнул Пошанский, осмелев и заняв позицию справа от входа.

Уродливая фигура постояла немного у края, затем неожиданно резко отстранилась и… безмятежной походкой направилась обратно. Скрылась из виду.

— Я погляжу, — предложил Артем и быстро преодолел несколько метров до входа. Быстро заглянулотпрянул. Еще раз осмотрел что-то там внутри и также споро вернулся:

— Все чисто! Ушел, горбоносец!

Не мешкая, Юдин энергично махнул в нужном направлении. Следующая пара начала перебежку…

Когда все двадцать два человека без осложнений столпились вокруг, буквально дыша друг другу в затылок, Илья кивнул Пошанскому.

Отделившись от общей массы, они вдвоем совершили еще один бросок и приблизились к краю площадки. Несколько мгновений смотрели в разверзшуюся внизу пропасть.

Илья только махнул ему, указав куда двигаться и ждать, а сам обернулся и перехватив в левую руку «АКМ» вновь подал сигнал. В этом обнаруженном закутке могла вместиться только половина отряда. Перед броском сюда Илья обсудил дальнейшее передвижение двумя группами. И сейчас дождавшись, когда первая партия столпилась здесь, преодолел спазматическую сухость во рту и дрожь в коленях и первым шагнул в пустоту. Через миг, за которым из груди готов был вотвот уже вырваться вопль страха, почувствовал поверхность под ногами. Упал на колени, смягчая и гася инерцию падения.

— Фу!!!

Обернулся и не так энергично — еще не пришел в себя — подал сигнал следующему. Транспортная лента хоть и медленно, но двигалась и когда следующим прыгнул Бобров — Пошанский остался командовать второй группой — наверное, таким же перекошенным от страха лицом, как и он, то Илья ободряюще похлопал его рукой по плечу и молча указал место, где тому быть. Все, дальше ему было некогда с ним возиться — остальные видя, что все проходит успешно, попросту повалили друг за другом.

— Сюда, сюда! — кому указывал, кого просто тащил под прикрытие агрегата Илья.

Все естественно укрыться под ним не могли, да и размеры модуля были невелики, то удерживаемая с одной стороны у края раскинутая заблаговременно маскировочная сеть и придерживаемая с другой стороны укрыла всех, создав как бы единое продолжение агрегата — издалека же мелкие неточности не разглядеть?

Окинув взглядом уплывающую вдаль рампу, у которой сейчас собиралась вторая группа Илья затаив дыхание, ждал их действий. Вот пошел первый. Это Артем. За ним кто-то, наверное, Дьяков. Следом еще и еще и… о нет! кто-то не рассчитал прыжка и… Слава богу, что реакции у одного, уже находящегося на транспортерной ленте хватило, да и сил тоже: в последний момент ухватив отчаянно болтающего ногами над пропастью человека, тот дождался, когда к нему на помощь сноровисто протянулись руки товарищей и втянули наверх незадачливого прыгуна.

Первой реакцией Ильи было связаться с Пошанским, но он пересилил себя и до конца досмотрел и досчитал всех перебравшихся на эскалатор. Облегченно выдохнув, повернулся на четвереньках, намереваясь проследовать вперед агрегата, да так и замер на месте. Через некоторое время поднял голову от пола, которого как такового не было. На всякий случай пощупал рукой — нет, материальная основа энергетического эскалатора все же есть.

— Не смотрите вниз! Не советую, — предупредил он остальных и тут же горько усмехнулся про себя — конечно, несколько людей сразу же сделали то, от чего он только что предупредил. Догадавшись, что сейчас может произойти с некоторыми, сразу пресек истерику: — Дышите ровно и смотрите прямо перед собой! Черт, нам нужно просто доплыть до причальной рампы. Не смотрите вниз! — закончил он.

Затем несколько резковато, специально грубовато расталкивая тех, кто бросил взгляды под себя и чтобы отвлечь их от созерцания бездны под ними, перенацелив внимание на себя полез вперед.

Через несколько минут напряженного ожидания лента транспортера проследовала поперек проплывшей над головами мощной, более двадцати метров в ширину фермы, обогнула ее, постепенно поднимаясь и перетекая в последовательногоризонтальное положение движения.

— Приготовится! Как только я перепрыгну, все сразу за мной, — произнес Юдин, — не мешкать! Нам нужно достичь вон той секции. За ней переждем вон тех троих безголовых и рванем до стены. Мм, а дальше, там видно будет, где осядем и осмотримся.

Пока лента выбирала последние сантиметры с уровнем пола несущей фермы, в глаза бросились необычные перила в полторадва метра высоту. Через чур мощные, они каждые пять метров перемежевались овальными тумбами — это сравнение больше подходило к ним и которые в верхней части свободной от стыковочного соединения с остальными сочленениями общей конструкции были как бы собраны из многочисленных дисков, подсвечиваемых несильным светом изнутри и строго уменьшающихся по мере окончания высоты самой тумбы.

Эту тончайшую механику Илья разглядел, когда лента эскалатора проплывала в непосредственной близости от одного из овала. Он успел заметить, что все эти диски вращались, каждый со своей скоростью обращения. Эта скорость была невелика, и он отметил наличие на каждом диске выпуклой грани, может кнопки активации чегото на овале. Все остальные места соединения овала также не были строго зафиксированы — вверхвниз, вправовлево имелся свободный ход крепких сочленений с другими деталями фермымоста.

Он предположил, что вся эта инженерная конструкция, вообще все поддерживающее основной конус может изменяться, вытягиваться, сужаться, преломляться под всевозможными углами.

«Этакие рессоры в случае резких поворотов при маневрировании в космосе, в атмосфере!»

В следующую секунду все постороннее вылетело из головы: вот приблизилось окончание в сплошной балюстраде; оценивающий взгляд вперед по движению ленты — впереди приемный комплекс агрегатов, которые в полном автоматическом режиме снимают с конвейерной ленты особые захваты и ставят на подобие каров, — мелькнуло сравнение, — и…

Он привстал и прыгнул через разделяющие его и транспортерную ленту полметра пустоты. Сразу же пригибаясь, метнулся под спасительный нависающий козырек по всей площади основной платформы, одновременно поглядывая на удаляющиеся и уходящие из ракурса горбообразные фигуры. Здесь было чуть темнее, чем снаружи. Хотя никаких ламп освещения под потолком не было. Все это он машинально отметил когда, наконец, спрятался за стоящими в ряд какимто колоннами. Прижавшись на миг к металлу, удовлетворенно увидел, как отряд дружно соскакивает на пандус и бежит к нему. Тогда он перекатилсяобернулся к краю угла своеобразного прикрытия. Осторожно выглянул. Осмотрелся. Пока чисто и… стоп! Ненароком брошенного взгляда вверх было достаточно рассмотреть целый ряд толстенных окон, сквозь которые у одного вышагивал другой галактер.

«Емое, диспетчерская!» — мелькнула тревожная мысль.

— Черт, да уйди же ты, чучело…! — в сердцах в голос выматерился Илья. Это был опасный момент — стоило тому опустить взгляд и…

Но галактер, как будто послушавшись мысленного пожелания землянина, повернулся спиной, но не ушел: было непонятно, что его так неожиданно заинтересовало и заставило замереть на месте; но вот он шелохнулся и встал немного под углом. С этого ракурса стало видно, как длинные руки пришельца что-то быстро делают. Производят какието манипуляции. Как будто галактер работал с компьютером. Неважно. Важно, что галактер на некоторое время занят и путь свободен.

— Бобров, за старшего! Видел? — указал на галактера и когда тот кивнул в ответ, добавил, — отправляешь остальных, как только удостоверишься в полной безопасности периметра.

— Понял, Илья, понял!

Кивнув, Юдин бросился вперед. Никогда он так не бежал напряженно: трудно было не от бега, а от ежемгновенного окидывания взглядом пространства вокруг. Галактер сверху уже скрылся из вида, заслоненный козырьком этажа; почти цельная стена металла быстро приближалась.

Он свернул влево от маячивших впереди широких ворот — почемуто туда приближаться не хотелось — уклонился еще левее от притягивавших внимание вертикальных тонких металлических стержней, по которым струилась, вроде бы внутри, непонятно, вязкая жидкость и направился к какомуто закругленному выступу с краю расширяющегося основания всей фермы. Приблизившись к этакому вестибюлю, настороженно заглянул через один из пустующих проемов. Никого. Впереди, в глубине три знакомых люка, но и здесь места скрыться, обдумать дальнейшие действия достаточно. Недолго думая, Илья приблизился к общему проему чуть ли не у самого краяобрыва и скрылся внутри.

Пока все переправлялись сюда, успел оббежать все пространство вестибюля и оценить его оборонительноатакующие возможности. В этом плане все в порядке, но они пришли сюда не обороняться.

Илья уже профессиональным взглядом осматривал цель их пути. Да, отсюда с этого ракурса с одного уровня вся конструкция в центре являлась монументальным грандиозным сооружением, одновременно обладающим какимто гипнотическом свойством и заставляющим все время держаться напряженно. Этот эффект усиливался явно из-за сгустившегося здесь зеленого оттенка освещения. Подобный фон был непривычен самой природе человека.

Только сейчас Юдин оценил этот зеленый сумрак. Дада, именно сумрак, иначе не назовешь буквально давящую сгущающуюся полуматериальную субстанцию световой гаммы на психику. Нездоровая обстановка, незнакомые окружающие предметы, необъяснимые перемещения также непознанных объектов кругом. Даже далекие фигуры галактеров впереди, в центре уходящей вверх и скрывающейся в ореоле темнозеленого света конструкции сейчас казались еще более гротескными и уродливыми. Они казались настоящими выходцами из подземного потустороннего мира, по какойто прихоти поднявшимися наверх и принесшими частику своего мира сюда. Еще большего дисбаланса привносил свет фонарей, обычными белыми лучами прорезая зеленую субстанцию и усиливая картину иного бытия. К тому же этот колосс почти не издавал звуков, что само по себе нервировало — не может такое большое просто так нависать над тобой! Нет, он не просто нависал. Он издавал несоответствующее своим размерам слабые отзвуки, не чета тем, что внизу, но от того они усиливали напряженную атмосферу иной природы и смысла всего творящегося здесь. Место, чуждое пониманию сути вещей человеком. Все это нервировало людей. Илья чувствовал по себе. Он не мог сосредоточиться на чемто конкретном: мысли перепрыгивали с места на место, неслись вскачь.

«Так. Нужно что-то делать. Найти спокойное место, где нет этого света! Психоз какойто, ейбогу!!» — подумал он.

Решение пришло неожиданно и он направился к ближайшему люку внутри вестибюля.

Дальнейшая череда событий стала развиваться без его участия — только подойдя к люку, выставив наизготовку «АКМ», он протянул руку, чтобы коснуться клавиши протаивания верхней ее части, как люк стремительно ушел в стену и прямо перед ним, буквально в метре появилась фигура галактера. Отчегото пришелец не спешил действовать. Этото его и сгубило — Илья сразу догадался, что тот о чемто размышляет, поглощенный своей мыслью и не замечает его. Но, ни о каком действии, чтобы скрыться не могло быть и речи — даже если он и успеет, за ним более двадцати людей, не видящие вот этого, последующего буквально через секунду разоблачения.

Мир пришел в движение — как в замедленной съемке нога галактера дернулась, шагнула вперед, замерла в воздухе. Взгляд пришельца стал осмысленным: до галактера дошло, что перед ним стоит то, чего не должно быть здесь!

А у его противника нервы были взвинчены задолго до встречи: передвижение сюда по многочисленным ярусам и этажам не далось бесследно, и палец Юдина рефлекторно вдавил спуск. И тут же отпустил курок. «Калаш» замолк в тот миг, когда тело противника, отброшенное силой утяжеленных пуль, рухнуло в центре какойто диспетчерской, что ли?! Илья метнулся следом…

Отсеки как небольшие, так и внушительных размеров соединялись всевозможными эскалаторами, бегущими дорожками коротких и длинных дистанций. Совсем уж громадные транспортерные ленты собираемых модулей чередовались обычными лестничными пролетами и переходных шлюзов для персонала. И везде с подобными средствами ускоренного передвижения соседствовали сверху, примерно на высоте до двухдвух с половиной метров дополнительные магистрали в виде монорельсовых направляющих, к которым были прикреплены дискиплатформы до полуметра в диаметре, посредством которых явно можно было перемещаться как по этим своеобразным рельсам, так и в автономном плавании.

Этих платформ с пультом управления на стойке у одного края с особыми обручами для обхвата тела, плавно начинающихся из стойки и специальными углублениями в полу для ног, чтобы удержать галактера было очень много. Все они устанавливались через определенные промежутки и находились, повидимому, в походном положении — одним краем, нижним, где виднелся механизм крепления к монорельсу и явно двигатель для свободного плавания крепился к самому рельсу, другим, в верхней части к потолку. Это средство передвижения всего вероятнее использовалось в условиях невесомости. К этому выводу Денис пришел, когда в очередной раз пришлось дожидаться, когда пройдет очередной галактер.

«Все предусмотрено у них! Все нацелено на беспрерывный процесс, движение даже в невесомости», — подумал Горшенин.

От всего этого изобилия и технически продуманных мелочей во всем голова шла кругом. Он уже не воспринимал как что-то необычное бесконечную череду балок, крепежных арматурных секций, вторичных каркасных усилителей, всевозможных форм и размеров тысяч деталей и еще большего количества мерцающих, пульсирующих световолоконных энергетических линий, как волосызмеи Медузы Горгоны разбегающиеся во всех направлениях и соединяющихся во всевозможных комбинациях. И чем ниже спускались четверо людей, тем накал этих пульсаций становился все насыщеннее и более глубокий, своим отблеском затмевая грандиозные агрегаты, которые если не вырабатывали это поистине неподдающееся осмыслению напряжение, то являлись проводниками или поддерживающими предсистемами. Они, люди, явно продвигались в нужном направлении, к средоточию всей энергетики корабля.

Поначалу весь этот хаос казался далеким, смазанным расстоянием, так как путь они начали от внешнего борта и ко всем поначалу окружающим техническим ответвлениям попривыкли, но чем ниже опускались и соответственно приближались к этой машинерии, то диковинная детализация производства мощной индустриальной базы галактеров поначалу ввергла в ступор. Но ко всему, в конце концов, привыкаешь и мозг отгородился от всего в округе и воспринимал окружающую обстановку как поверхностное наслоение непонятного ритма работы.

Денис усилием воли заставил себя сделать это и остальных предупредил, чтобы сосредоточились только на возможных контактах с пришельцами. Так что они, вначале ошарашенные обилием воплощения технической инженерной мысли в конкретные образы и машины, а затем обуздавшие и приведшие чувства в порядок уже не обращали столь пристального внимания на вновь и вновь появляющиеся новые формы всего здесь.

Здесь на глубинных уровнях ритм жизни был на несколько порядков ниже — если что-то производило какоето движение, то оно носило скорее основополагающее движение: поворот массивного держателя с круглым диском на конце размером с двухэтажный дом или это было одно целое? заканчивался непродолжительным оборотом градусов на тридцать, не больше. Но это медленное величественное как бы торжественное движение говорило само за себя о важности и значимости вот этого процесса в отличие от казалось бы диких торопливых поворотов, коротких движений вправовлево вверхвниз тысяч мелких механизмов на основном уровне. Там велась сборка всего того, что требовало от этих медлительных гигантов, столпов порядка и колоссальных энергий неторопливых движений.

Передвигаясь друг за другом, они приблизились к очередному уровню. что-то подсказало Денису, что скоро, может быть и здесь перед ними находится цель пути — на эту мысль его навело отсутствие цеховзаводов. Они остались наверху. Хм, смотря по отношению к чему — по их прикидкам они опустились уже на сто пятьдесят метров от уровня, от которого проникли в корабль, а значит от поверхности.

Вот продолжительный спуск по редко используемой лестнице закончился вполне обычным вначале люком, но когда Ершов приблизился к нему после короткого кивка Дениса, мол, давай иди и хотел нажать клавишу, чтобы как обычно посмотреть в протаявшей его части, что находится с той стороны, то не нашел привычного выключателя. Вместо него в центре был небольших размеров выпуклый матовый пультдекодерсчитыватель.

— Оппа! Тут что-то другое! — воскликнул Андрей. — Погодитека, попробую обойти систему. — И поясняя свое решение, дополнил: — Почемуто мне хочется сперва попробовать в «тихом режиме» получить доступ. Просто нажать клавишу открывания двери мы успеем, — заключил он, показав на привычный овалклавишу.

— Пробуй. Только не перестрахуйся! — в ответ кивнул Горшенин, уже приблизившись к программисту.

После некоторых манипуляций с ноутбуком Андрей подключил один конец провода со штекером разъема компьютерного блока галактеров и позже сращенного с земным аналогом к гнезду под считывателем люка. Через несколько минут удовлетворенно ответил:

— Готово. В общем, ничего страшного не было, можно и так открыть; система находится в обычном режиме, но здесь есть два варианта входа — просто отжать клавишу отпирания или ввести пароль. Я решил, что не стоит рисковать — пройдем по зеленому сигналу допуска, так сказать. Не будем привлекать лишний раз к себе внимание какого-нибудь оператора службы безопасности или что там у них есть!

Пожав плечами, мол, как скажешь, Денис качнул коротким стволом ЭТИ — открывай. Люк плавно пошел в стену. Денис успел отметить, что его толщина здесь в два раза толще, чем у всех люков, через которые они уже проходили. Шагнул вперед…

Оператор откровенно скучал перед пультом контроля за основными системами в секторе 36–47. Его задачей было вовремя реагировать на явные отклонения характеристик вверенной аппаратуры, отслеживать по мере необходимости все запросы на доставку того или иного компонента в ответственную зону. Но процесс был максимально автоматизирован и от него требовался минимум — следить и время от времени отжимать несколько клавиш или сопровождать груз голосом при любых внештатных ситуациях, но… ничего подобного не происходило. Все возможные сбои просчитывались на несколько ходов вперед и вероятность появления этой ситуации была через чур мала.

Поэтому на частое перемигивание датчиков, всевозможных огоньков, запросов на то или иное действие, подтверждение, отказ — в этих случаях он несколько оживал и с профессиональной ленцой разбирался с мелкими нюансами процесса — оператор, казалось, вообще не обращал внимания. Правда, изредка, как какойто повелительсамодержец время от времени окидывал взглядом огромный пульт.

На миг отвернувшись и посмотрев сквозь экран на внутренние заводские цеха — одна и та же картина — галактер с какойто жадной заинтересованностью вновь обернулся к дисплею, реагируя на звук сигнала запроса на допуск категории «В7». Глаза нашли нужный терминал. Странно — кой ссванг комуто потребовалось вводить пароль допуска на вход в секцию энергетического потребления всего корабля? Ведь боевых действий с противником, ха! да здесь, на этой планете противник распылен несколько десятков дриггов назад нет! Значит, выполнения директивы по уровню «ZZ12» не нужно!

«кто-то вконец обезумел от безделья и решил развлечься? Я тоже сейчас развлекусь!» — подумал галактер, ощерившись острыми на концах, как иголки зубами и отжал несколько клавиш.

Через несколько секунд в динамике проревел запрос вышестоящей инстанции. Ответив подобным рыком, оператор с довольным садистским видом откинулся в кресле и прикрыл глаза — ссванг, еще четыре ди до окончания смены!

Затем мысли обратились к не происшествию, а так, казусу во всем процессе работы вверенного ему уровня. кто-то решил поиграть в войну? Развлечься от однообразного дежурства на окраине Галактики? А кто еще может находится там, кроме изнывающего от скуки галактера, решившего поиграть в войну? Ничего, сейчас вызванный патруль потребует от когото ответов. Может, у когото скрутят бляху с плеча? А, что? Мы на чужой, хоть и не представляющей угрозы от местного населения планете и не нужно вводить пароли допуска тогда, когда этого не нужно делать!

Ему и в голову не пришло включить камеру наблюдения в гергенаторном отсеке. Зачем? Чтобы увидеть галактераученого и понаблюдать процедуру проверки его патрулем? Не оченьто впечатляющая картина…

…Здесь архитектура отличалась от ранее виденного. Единое большое, может чуть меньше объединенной площади нескольких цехов комплекса, а это примерно сто пятьдесят на сто пятьдесят метров помещениезал представляло разделенную на шесть литых сегментов площадь. На них располагалось шесть громадных вытянутых в подобие эллипса излучателя? заканчивающихся чашеобразными горловинами. Высота излучателей достигала примерно середины высоты отсека. С потолка, строго напротив к каждому раструбу тянулись короткие стержни в орнаменте выпуклой окантовки вокруг них и не достигая какихто десятипятнадцати метров жерла раструба смазывались в беспрерывном слепящем энергетическом разряде, идущем снизувверх.

Это было видимое поступательное движение, и ладно бы на этом передача энергии заканчивалась и эти приемные потолочные стержни являлись только очередным передаточным звеном в общей цепи энергомагистрали. Так нет, от них к центру между генераторами и точно посередине по высоте залы явственно прослеживались диагонально сходящиеся спускающиеся потоки той же самой энергии к вытянутому кокону более узкого, но менее яркого, одновременно в несколько раз более стремительного пучка энергии.

Затем происходило самое интригующее, непонятное и завораживающее действо: каждый диагонально сходящийся энергетический поток, истончавшийся и полностью зрительно исчезавший в воздухе в десяти метрах от центра воображаемой сходящейся точки, питал висящий в воздухе, в этом воображаемом перекрестии яростный сгусток энергетики зеленоватобелого света, производящего неподдающееся осмыслению скоростное движениесхлопывание вовнутрь себя. Словно шар ежемгновенно, беспрерывно вбирал, сворачивал в некую точку эти самые потоки энергии. Только куда они исчезали, оставалось непонятным. Нет, энергия кудато транслировалась, телепортировалась что ли, но именно это новое физическое свойство энергии и было самым завораживающим действом в центре залы.

Оторвав взгляд от беснующегося вворачивающего самого в себя шара, Денис продолжил осмотр.

Вокруг каждого массивного излучательгенератора, как сразу же дал он им название располагались ромбовидные трубы как своеобразным частоколом охватывающие ИГ снаружи. Они тянулись, плавно изгибались в местах сочленений с энергетическими линиями, растворяясь. И в этом месте являли узкую локальную область света. Затем, в конце концов, уходили в потолок и пол, в месте контакта не просто касаясь и исчезая в технических отверстиях, а перетекая, именно перетекая в полтрубу и обратно.

Все, других значительных приборов рядом с ИГ не было. Поэтому взгляд непроизвольно перескочил на стены — все они были заполнены рядами бесчисленных приборов, вспыхивающих и затихающих сотнями, тысячами огней сигнализации работы одного из главных мест корабля. Сердца корабля.

Все эти световые переливы стен и энергомагистральных дополнительных линий вокруг ИГ являлись главным источником яркого светового неистовства наверху, но помимо насыщенного света шести передаточных иллюминаций и того самого непонятного сосредоточения яркого шара была и другая подсветка.

Тягучий, обволакивающий густозеленый оттенок по краям зала исходил из стыков потолка и давал насыщенность этой световой гаммы, которой хватало для работы специалистов в дальних углах зала, — подумал Горшенин. И этим истеканием энергетический центр корабля лишний раз подтверждал чуждость самого существования всего в округе. Необъяснимые физические законы, пока необъяснимые.

— Так, я осмотрюсь в боевом режиме. Гляну поближе, что там у генераторов, а ты, — поглядев на Ершова произнес Денис, — осмотрись вдоль стен.

Перейдя в режим «боевой» и уже помня о подрежиме «спринтер» пошел вперед. По мере приближения Денис непроизвольно втягивал плечи — слишком уж большими были генераторы, питающие энергией этот космический левиафан, слишком колоссальные силы контролировались силовыми полями и сдерживающими всевозможными щитами. Невидимые издали, но четко прослеживаемые по мере приближения сотни сплетений кабелей или их подобий вокруг первой линии ИГ труб усиливали ощущение внеземного происхождения колосса. Постоянно вспыхивающие и медленно гаснущие активируемые линии передач казались зловещим предупреждением не приближаться к этому агрегату. К этому внутреннему голосу склонял и усиливавшийся шумтревога, вначале волнами, а затем единым беспрерывным звуковым фронтом говорящий о достижении какогото рубежа, за которым ему, человеку, находится не место.

На какойто миг, придя в себя от наваждения и ощущая наэлектризованность окружающего воздуха, Денис остановился между двумя, теперь располагающимися в паре метров между собой ромбовидными полуматериальными, на мгновенье скрывающимися и тут же протаивающими в световом фейерверке трубами. Отсюда свет от них уже не мешал глазам, и Горшенин воочию разглядел сам ИГ.

Перед ним торообразный корпус самого генератора; в следующую секунду плавно, без мгновенного и от того непонятного переходапротаивания стена холодного зеленого энергетического потока, попросту электричества стремительно несется вверх на месте вот только что монолитной, мощной секции генератора…

Через каждые пару квадратных метров секции протаивали и вновь скрывали беснующуюся энергию, сдерживаемую какимто особым силовым коконом. То, что у пришельцев применяется аналог магнитных индукционных подушек, он уже не сомневался.

«Так сам корпус и вот эти с повторяющейся периодичностью исчезающие секции и являются магнитноиндукционным слоем! Они и составляют ячейкиблоки магнитноиндукционной рубашки».

Тут ему пришла мысль о последствиях даже односекундного прорыва больше похожей в теперешнем состоянии энергии на плазму.

«Хм, может быть, есть другой способ? Столько гигаватт энергии… мм, выдержит ли сам корпус? Если, к примеру, попробовать вон там, у оснований нисходящих приемных шин создать зону разрыва…? Как бы короткое замыкание. Быстро, по крайней мере, в ближайшие десятьпятнадцать минут восстановить выпадающий из общей гармоничной работы участок они не смогут, а, — тут вкралась иная мысль, — вдруг есть резервная шина? Или второй генераторный отсек. Наверняка есть!»

Пока он осматривался вокруг, ища иной путь, способ к прерыванию… да попросту к разрушению энергомагистрали, которое нельзя бы было быстро исправить или обойти локальный поврежденный участок наушники ожили, заставив его вздрогнуть от неожиданности:

— Денис, что там у тебя? что-то ты долго молчишь! — спросил Куницын.

— А? А сколько времени прошло? — вопросом на вопрос ответил Горшенин.

— Да уже минут пятнадцать!

«Вот это да! Даже не заметил этого!»

— Иду, есть мысль, но нужно вместе обмозговать!

— Ага, давай и побыстрее — обмозговывать придется не только это и главное очень быстро, — вклинился голос Андрея.

— что-то случилось? — насторожился он и на миг забыл о свойствах скафандрах.

Рефлекторно ускорившись, тут же матюгнулся, сосредоточившись на управлении так и норовящей выйти изпод контроля инопланетной техники: компьютер скафандра, оценив якобы желаниекоманду носителя ускорить перемещение, включил режим «спринтер». Благополучно разминувшись с невысокой тумбой, всегонавсего полутора метров в высоту и до метра в диаметре и окончательно замедлившись в полуметре от красочно и многогранно вспыхивающей огоньками единой компьютерной стены зала, он еще раз задал вопрос, ответ на который не расслышал за своими кульбитами. Вместо Ершова раздался голос Вахрушева:

— Влево, влево давай — нас у люка уже нет!

Послушно свернув и обойдя несколько, то ли шкафов, то ли черт знает чего, он повторил вопрос, присовокупив, чем был занят последние несколько секунд.

Тот не стал, как обычно с добродушными издевками подначивать друга, а просто вывалил на его голову неприятное известие:

— Денис, пока ты ходил туда, — мотнул Андрей головой в направлении центра зала, — я вошел в сеть. Это был приемопередающий канал управления люками основного гергенаторного отсека, как он называется у галактеров и который питает всю общую систему корабля. По этому каналу идет вся информация по всем точкам проникновения сюда. Там я нашел информацию по последнему открытию вон того люка. Дада, это мы вошли через него, но мы вошли через пароль, будь он не ладен…

Пока Андрей быстро говорил, Денис еще быстрее сообразил, сопоставляя слова Ершова об «основном гергенаторном отсеке…», значит, есть вторичный. Ага, есть, но он пусть и имеет свой канал и который, все же, не чета этой магистрали управляется или имеет передаточную ветвь управления отсюда и она, в свою очередь, ведет черт знает куда. В общем, сплошная загадка, мм, загадка явно для него, но, повидимому, не для Андрея. Это хорошо, но не будем отступать от главного — они правильно вышли к главному как его? гергенаторному отсеку!

… и оттуда, с пульта управления всем на корабле или частью пришел ответ, что во время выполнения директивы «ZZ12», понашему, как я думаю, трактуется как «пассивное военное положение на объекте» применять пароль запрещено, иначе система защиты автоматически переходит в режим «средней тревоги». Там так сказано, — закончил Ершов, понимая глаза на Дениса.

— И? — уже зная ответ друга, протянул он.

— Повидимому, я перестраховался — сюда наверняка кто-то идет с проверкой, раз пришел вот такой вот электронный подзатыльник. И думаю, они не ограничатся им. Хм, наверняка здесь есть камеры слежения. Мы решили, что вот здесь со всех ракурсов нас не видно. Денис, я же не знал!

Не ответив, Денис, присев на корточки несколько секунд лихорадочно размышлял. И все рядом понимали, что вот сейчас, у них на глазах человеком, поведшим их в смертельный бой на врага, принимается самое важное решение для человечества…

Глава 2

Было одиннадцать утра. Солнце давно растопило первый утренний снежок, но Тимофеев не обращал на чернь земли, напряженно всматриваясь на карьер с удачного ракурса. Обнаруженный им еще в молодости громадный обросший мхом валун, невесть как оказавшийся здесь, являлся удобным пунктом наблюдения. Достигающий до шестидесяти метров высоту этот пост давала прекрасный обзор, возвышаясь над покровом леса, отсюда стелющимся внизу. За миллионы лет нанесенного слоя почвы было достаточно, чтобы он покрылся редким кустарником и вездесущими проросшими тонкими стволами сосен.

И сейчас скрываясь меж них, Юра в бесчисленный раз осматривал карьер. Перевел бинокль на противоположный край, быстро нашел и осмотрел точки, где засели и ждут его команды люди.

«Мм, хорошо замаскировались — даже не видно!» — мысленно похвалил он стрелков. Вроде бы все готово, но томящее чувство неопределенности заставляло его нервничать.

— что-то задерживаемся! — произнес вслух, но глянув на часы, удостоверился, что ничего еще не рано, еще минимум полчаса до расчетного времени.

Расслабился, засунул руку в карман, нащупал горсть кедровых орешков, забросил первую в рот, подумал и обернулся к связисту Патрушеву, протягивая к нему руку:

— Санька, на, погрызи, — но молодой парнишка не отреагировал в первый момент, а затем тихим звенящим от одновременно восторженного и с некоторой долей страха в голосе чувства произнес: — Получен приказ о немедленном начале операции «Возмездие»!

В горле сразу пересохло и он, сорокалетний мужчина почувствовал, как в груди что-то шевельнулось, какаято струнка издала высокий тревожный звон души. Вот всегда так ждешь, ждешь, готовишься к самому важному, но этот момент приходит неожиданно и все равно нужно какоето время на осознание. Да просто мы люди, которые боятся, верят и все равно идут вперед к поставленной цели. Потому что другого уже не дано. Так и сейчас быстро справившись с внутренним волнением, вытер вспотевший лоб и нисколько не смущаясь парнишки, шумно выдохнул:

— Ну, вот и началось, Александр!

Поправив гарнитуру ШИПа на голове, отвернулся и стал смотреть на карьер, начав отдавать приказы:

— Шмелев, Огарев, прием!..

…В прицеле появился БПР и Шмелев навел оптику громоздкого ЭТИ — увеличенная копия переносного энергетического импульсатора и соответственно с большим радиусом поражения — на полутактический разрушитель. Большим пальцем левой руки активировал насыщение разрядной батареи, которая не могла долгое время сдерживать заряд. Замигал в правом верхнем левом уголке дисплея процесс заряда.

Вдруг на последних цифрах процентного соотношения в ракурс вплыл малый транспортник. Брошенного взгляда поверх прицела было достаточно, чтобы определить намного меньшую дистанцию до более лакомой цели:

— Внимание, говорит «Орел один» — перенацеливаюсь на транспортник!

— Принял, «Орел один», «Орел два» — какова ваша цель? — тут же ответил наводчик, расположившийся чуть выше стрелка ЭТИМ и его напарника и контролировавший обе огневые точки.

Его задачей являлось в подобной ситуации быстро определится с целью для другого стрелка, чтобы они в общей сложности сумели произвести по одному выстрелу и успели скрыться с этих огневых точек, местоположение которых будет сразу обнаружено.

— Веду дальний БПР у нижней кромки с левой стороны карьерной шахты номер двенадцать! — пришел ответ Огарева.

— Принял. Ваша цель меняется. Новые координаты цели правее градусов на сорок и выше…, тут же начал перенацеливать Огарева наводчик. Через несколько секунд он вновь обратился к Шмелеву: — «Орел один» — можете открывать огонь!

— Понялпонял, — тихим полушепотом ответил тот, дожидаясь вторичного нарастания заряда после вынужденного сброса первого.

Вот прицельная планка сменила цвет с синего на красный, значит, энергия накоплена и на миг замерев, почемуто сильнее сжав ручки оружия плавно вдавил спуск. Мгновенно протянувшаяся молния коснулась борта всплывавшего у края низины транспортника и с легкостью преодолела незащищенный каким-либо полем или чемто другим, что явно было бы на боевых аппаратах вгрызлась во внутренние переборки.

Как бы споткнувшись о невидимую преграду, транспортник все же продолжил инерциональное движение в сторону и вверх, быстро замедляя ход и останавливаясь. В точке остановки и уже неустойчивой балансировки транспортника Шмелев успел заметить, как в месте пробоя повалил густой дым, перемеживающийся яркими всполохами замыканий, а затем момент бесконтрольного падения слился с вновь осветившимся красным дисплеем — он рефлекторно нажал повторную перезарядку и сейчас ЭТИМ снова была готова к выстрелу. Чем не преминул воспользоваться, правда, на уровне атавистических рефлексов. С какимто возбуждением от победы всадил второй, в общемто, уже ненужный заряд в транспортник. Это попадание воспламенило что-то горючее на борту валящейся в пропасть машины, ставя конечную точку в функциональности ее двигателей, но доглядеть, куда и как рухнет сбитая машина не было времени.

— «Орел один», уходите оттуда, уходите! — приказывал наводчик.

— Уходим, уходим, — недовольным, но возбужденным голосом ответил в микрофон Шмелев, поднимаясь на ноги и устремляясь за напарником и оставляя тяжеловесный ЭТИМ.

Только скрывшись за очередной каменной грядой, сзади раздался сильный грохот разрыва, затем пришла легкая дрожь по земле. Он подумал, что это пришла ударная волна от ответного огня других охранных систем галактеров…

— …снайперы удачно подбили один транспортник и БПР, правда, — на этом месте споткнулся связист, — они успели накрыть позицию номер два — Огарев и Шаталов погибли.

— Вот и первые потери, — тихо произнес Тимофеев. — Влад, начинай, — добавил в микрофон.

Все, теперь его, Авдеева и Патрушева работа заключается в том, чтобы ждать и смотреть: что же получиться у них после нескольких десятилетий подготовки восстания?

…Старый вход в одно из многочисленных заброшенных из-за выработки ответвлений был прикрыт своеобразным навесом из завалившегося сюда вагоналетучки первых разработчиков месторождения, в котором те жили поначалу.

Полузаваленный присыпанный камнями он был обойден вниманием галактеров. Внутри проржавевшего вагона был оборудован пост подрыва зарядов. Отсюда выбранный участок карьера полностью просматривался через дверной проем, где чудом еще удерживающаяся на петлях дверь застыла в полуоткрытом положении, являясь своеобразным козырькомприкрытием сверху. Попасть сюда можно было как снаружи, так и снизу сквозь вскрытый лист обшивки вагона через целую систему туннелей.

Шахтеры протянули по бесконечным туннелям и ответвлениям километры проводов для подачи замыкающего напряжения и вывели их сюда, в нескольких шагах у края входа.

Распластавшись у выхода вагончика, в его верхней точке, так как сам вагон имел некоторый уклон, Куржаков замер у амбразурыдвери с несколько абстрактным оружием — биноклем в руке. Именно от него зависело, в общемто, посекундно рассчитанное время последовательного подрыва всех зарядов. Но все же, он мог подкорректировать время задержки или наоборот, более ранней детонации очередной секции. Федор Миронин находился в десяти метрах ниже Влада в ходе у неказистого с виду пульта, к которому сходилось несколько проводов и на котором были привинчены еще более архаичного вида рубильники замыкания цепи. Пять штук. Подписаны слева направо. Он ждал команды от Куржакова.

— Ну, понеслась! — сам себе приказал Влад. — Федя, подрыв первого заряда!

Внизу замкнулась клемма первого рубильника.

— Есть замыкание! — пришел приглушенный расстоянием ответ Миронина, наглядно засекшего короткое искрение контактов в момент замыкания цепи.

В первый миг ничего не произошло.

Вперивший взор в нужный участок противоположного края обрыва Куржаков жадно искал изменения породы, но… но вот, наконецто, как бы нехотя выплеснулся первый поток пыли, быстро протянувшийся от края до края невидимого отсюда тонкого разлома, с силой продавленного сквозь породу и вырвавшийся на свободу. Затем на глазах прошла еще и еще наглядное подтверждение резко изгибающейся и расширяющейся трещины, опять же невидимой отсюда.

Вот проявилась целая сетка мелких трещин. Теперь уже они стали видны только из-за дошедшего до края яркого взблеска детонации взрывчатки, ищущей свободное пространство для расширяющихся газов и освобождения сжатого состояния разрушительных сил. Но сам взблеск оказался не столь силен. Об этом удовлетворенно подумал Влад. В нем сейчас говорил профессионал, а не обычный человек, ждущий большого, красочного эффекта подрыва. Как специалист он понимал: чем меньше будет выхода на поверхность наглядного сопровождения взрыва активированной взрывчатки, тем больше ее разрушительное воздействий скажется и пойдет в обратном, вглубь породы направлении, разламывая и расширяя штрек.

Вспышка вырвавшихся газов почти сразу же скомкалась, скрылась за все больше и насыщеннее вырывавшейся из всех щелей потревоженной пыли породы. Через миг место выхода вообще уже не было видно из-за расширявшихся клубов дыма. Он радостно вскрикнул, когда сквозь это локальное облако на миг показалось несколько массивных обломков породы стремительно полетевших в пропасть.

— Федор, номер два пошел!

Эффекта от подрыва более мощного, но уже располагающегося намного дальше от края и выше от этого места было немного, но ему показалось, как вокруг первого места более обширная зона вздрогнула. Затем обозначились ее края, явно испытывающие колоссальное внутреннее воздействие и давление изнутри. Он нутром чувствовал, какая там сейчас происходит титаническая борьба противостояний спрессованных веками недр, на которые в единый миг начали воздействовать силы, разрушительные силы, созданные людьми.

Губы лихорадочно отсчитывали секунды до очередного взрыва, хотя их количество уже выучил: сколько раз до этого он проигрывал возможные варианты развития событий!

— Федя, давай третий заряд! Живо!

Почемуто ему показалось, что там внизу природа успешно противостоит усилиям людей и ударная волна в эти миллисекунды сходит на нет, только покачнув, но не продолжив дальнейшее расширение разлома.

— Успешное замыкание третьего заряда!

— Ага! — возбужденно, вполголоса ответил Влад, ища хоть какието видимые изменения в отвесном крае карьера. Он уже не обращал внимания на метавшихся сверху БПР и всякую прочую дрянь пришельцев, сканирующих и пытающихся найти людей, совершающих диверсию у них под носом. Он лихорадочно рассуждал: а не стоит ли вот прямо сейчас подорвать четвертый заряд? Нет, нужно подождать, подождать пять, нет, четыре, да, четыре секунды и… а не поздно ли будет? Протянув две секунды, он не выдержал:

— Четвертый!!!

— Есть успешное замыкание…

Он и сам уже видел это!

Раздираемая неожиданно проснувшимися внутренними силами порода еще сотрясалась от первых двух пришедших ударных волн, как бы приходя в себя от неожиданного землетрясения, но с некоторой задержкой внутренние мелкие трещины, появившиеся от затухающих колебаний, подверглись уже третичному, более сильному колебанию.

Мгновенно приподнятый на какието сантиметры более обширный пласт земли, находящийся выше первоначальной точки подвижки и поэтому испытывающий меньший вес уже стал являться отдельным огромным фрагментом. Сотни тысяч тонн породы дрожали, пытаясь снова улечься в своем потревоженном ложе, но подвергаясь более требовательно закону притяжения планеты и имея неровный, но уклонтрещину на какието сантиметры сдвинулись к краю обрыва!

Очередной, четвертый взрывподвижка теперь уже четко обусловил границу диагонально идущей вверх и вниз трещины общего направления, испещрившей нижние пласты дополнительными многочисленными разрывами и боковые ответвления. Пустующие полости в земле вмиг были заполнены обвалившимися сводами неведомых пещер, что еще больше ослабило и разорвало структурные связи уже являющихся отдельными друг от друга пластов земли. Этот четвертый подрыв сдвинул всю огроменную массу…

…Наверху в одном месте на поверхности на небольшом участке за противоположным краем рукотворной массы кораблязавода в какихто ста метрах трещина вышла наружу… Невысоко взлетевшая пыль по всей длине разлома обозначила эту границу, так и не оббежавшую корабль вокруг. Но если бы кто-то взялся тут же замерить расстояние трещины, то в первый миг обозначившийся сантиметр расширился до двух в следующую секунду и замер только для того, чтобы опустится на два сантиметра.

С этого момента почва здесь больше не замирала: она продолжала вздрагивать, как бы отвечая на действия того, кто там внизу крошил и ослаблял сам фундамент, основу ложаплиты корабля. В какойто момент разлом начал расширяться. Сам гигантзавод никоим образом не отреагировал на эту подвижку почвы под собой. По крайней мере, пока явственных зрительных изменений в его положении не произошло, но его хозяева уже определили амплитуду толчков земли. Пока только амплитуду…

С наблюдательного пункта Тимофеев видел только наметившийся сдвиг всей выделенной массы земли, уже зрительно дрожавшей, но детальной картины пока не было видно — центр противоположного края карьера был скрыт тоннами пыли. С надеждой брошенный взгляд на корабльзавод не выявил никаких изменений. Казалось, что все так и останется, успокоится, так как по ШИПу пришло сообщение от Куржакова от подрыве уже четырех зарядов! Да, подвижка почвы присутствовала, как обронил Влад.

Сейчас нужно дождаться более явственного сползания самого пласта земли к краю и вот тогда можно усилить эффект подрывом пятого последнего заряда. Но он уже будет воздействовать на сам корабль, на его дюзовую камеру, где уложен заряд, а не на почву. Если корпус корабля выдержит, то есть надежда, что дополнительная вибрация и колебания почвы усилят эффект дробления отделенных пластов земли. Если этого будет недостаточно…, значит, у них не получилось, так как… Стоп! Кажется, что-то есть!

— Мне или кажется или нет?! — с надеждой в голосе произнес Тимофеев.

Да, так и есть: появившийся более обширный разлом снизу и по бокам, пока не скрытый пылью с внутренней стороны карьера, но определяемый незначительным трением уже отличных друг от друга пластов породы и обваливанию отдельных мелких фрагментовкусков по всему зигзагообразному шву охватил весь явственно фрагмент карьера. Медленно, очень медленно, неохотно, без ускорения цепляясь за уже не являющиеся с ним монолитной рукотворной выемки в полости Земли и четко обозначая эти границы падающими вниз как метеоры глыбами, по всему фронту началось движение обширного фрагмента карьера. Этакая деталь монолитного громадного сооружения.

Вахта Ответственного Дежурного по автономной космической единице переработки первичной рудысырья?117 считалась самой безмятежной — сюда, в главный центр управления заводом стекалась вся информация обо всем в округе, начиная с работы датчиков контроля процентного соотношения воздуха внутри корабля и кончая температурой резца высокочастотного разрядника горнопроходческой машины АРПКВ.

Поэтому генсоператор второго класса Гранпир изнывал от безделья, в который раз, после очередного обхода по периметру центра управления. Подойдя, остановился у объемной сферы внешнего обзора разработки железной руды. Устало вздохнув и развернувшись к своему креслу, он заинтересованно замер, вслушиваясь в тихое шелестение сообщения главного компьютера об уничтожении одного АСО и автономного контроллера периметра!

От неожиданности этой информации он аж присел на месте, но последующее сообщение о начале подозрительной тектонической активности под кораблем заставило его срочно пройти на свое место.

Дальнейшая череда событий и полного осознания причастности людей к уничтожению АСО и теперь уже точно просчитано бортовой системой проведении череды четко распланированных сильных взрывов под ложем корабля заставили его доложить командиру?117 Краксису и начать действовать. Просчет подвижки почвы, появления диагонального разлома под кораблем и определения степени сползания этого участка в пропасть требовали принятия логичного в этой ситуации решения и лично начать процедуру активации главных двигателей — экстренный старт, при работе всего производственного комплекса был нежелателен, но не критичен в ситуации, когда стоит вопрос выживаемости корабля. К тому же дежурный пилот Трингагг только что отправился на уровень TYX, то есть обедать, а он сам хоть и не пилот, но статус генсоператор подразумевает обучение и допуск проведения взлета и самых простейших эволюций в атмосфере, как раз в подобной ситуации.

— Активация YUio2, Пратстар12…, шестипалые пальцы галактера замелькали в воздухе, быстробыстро касаясь статссенсорных клавиш.

…там, глубоко в земле в гигантской камере сгорания под самым ее потолком у одного из двух зализанных до зеркального блеска импульсаторовразрядников на своеобразной площадкекозырьке находились и ждали своего часа уложенные в прямоугольную форму стопку плитки С4.

Несколько минут назад появившийся и идущий гул снизу, а затем несколько сильных толчков ударной волны коснулись могучих стенок правильной формы и заставили вздрогнуть и отозваться внутренним эхом этого спящего великана.

Многолетний сон гиганта был потревожен.

Эти резкие, но неопасные для его существования амплитуды подземного мира видимо нарушили его покой. Как бы прислушиваясь к звукам этого мира и отвечая на них, раздалось слабое шипение под потолком камеры сгорания. Подобное произошло и во всех других однотипных помещений по всему радиусу корабля.

Это было первое осознанное действие великана за несколько десятков лет с момента его посадки здесь и отключения главных двигателей. Вот шипениевздох затихло. Затем очередным проявлением пробуждающейся активности стало появившееся слабое свечение наверху — из огромной, почти во весь закругляющийся потолок прямоугольной сеткипоры исходила, опускаясь светящаяся микроскопическая взвесьпыль зеленоватого цвета.

— Первичная накачка начата. Первичная накачка завершена, — почти сразу прошел доклад от главного компьютера, уже включившегося в просчет траектории.

Гранпир не планировал долго управлять кораблем, так как уже утопил клавишу тревоги второго уровня и Трингагг уже несется сюда, то не стал тратить время на активацию курсового компьютера, а нацепил на голову зеркальный шар, нейроскатс, используемый для передачи команд на все двигатели мысленными командами.

Это было самое обычное, ровное и безопасное движение голографической псевдорукой перевода общего регулятора тяги в первое положение. Побежали изменяющиеся данные по тяговому усилию, вот сразу прошел отрыв гигантской массы от поверхности.

Гранпир готовился вновь почувствовать мощь корабля, когда легким движением увеличения тяги тысячетонный гигант с легкостью поднимается вверх и…

Вдруг глаза непроизвольно поднялись наверх, на завод, както странно вздрогнувший, приподнявшийся со своего ложа и…

… Подрывай пятый!!! — заорал Влад.

Через миг ответ:

— Нет подтверждения замыкания! Обрыв, мать его…! — с отчаяния взвыл Миронин.

Внутри огромной камеры произошел сильный разрядвспышка в районе двух импульсаторовразрядников. Небольшая по сравнению со всем находящимся здесь горка С4 исчезла в единой реакции детонации. В один миг расширившаяся и достигшая краев камеры сгорания и уже ищущая дополнительного выхода сила взрывчатки вкупе с аннигиляцией первых порций неизвестного топлива скачкообразно достигли и преодолели предельные характеристики этой локации.

В космосе, при полной тяге двигателей истечение и реакция воспламенения топлива наверняка были на много порядков выше, но здесь, полностью зарывшись соплами в грунт и не имея открытого пространства для безопасного выброса такого количества заряда отдача обоих компонентов сыграли с монстром злую шутку — диаметрально вернувшаяся энергия после нескольких томительных миллисекунд воздействия на сверхпрочный композит оболочки камеры сгорания в одном месте прожгла путь вовнутрь. Тут же с легкостью преодолев несколько слоев внутренних, уже не столь прочных стенок корпуса корабля энергия начала с жадностью и непостижимой скоростью сжирать, сминать внутренние отсеки, их начинку, расширяя область разрушений, как будто боясь быть остановленным иными силами.

Эти силы через короткий промежуток проявились и начали успешно противоборствовать вырвавшейся на свободу, казалось бы, неконтролируемой энергии разрушения…

Тиуктиуктиуктиук, — зазвенел сигнал нестабильной работы в третьей группе четвертого маршевого двигателя. Пошел расчет избыточного давления в камере бликтации?23…

Поток данных буквально хлынул на главный дисплей и эти цифры, вспыхивающие, казалось в воздухе, рдели некоторое мгновение и сменялись очередным докладом. И судя по мрачнеющему лицу Гранпира, ему они не нравились.

Компьютер в автоматическом режиме начал процедуру экстренного сброса закаченного сверх предельной стартовой нормы разгонного композита блюмстатиса. Выделенное количество не укладывалось в мгновенно просчитанный вариант сброса, и главный процессор уже переводил в полноотражающий режим все внутренние секцииперегородки, расположенные сразу за опасным участком корабля. Вот вспыхнула тревожной иллюминацией повреждений целая панель, предупреждая об угрожающей жизнедеятельности целым секторам корабля опасности. Вся эта волна сигналов свидетельствовала об отказе четвертого маршевого двигателя, прорыве его внутреннего контура контрагентом блюмстатис.

Дальше пошла череда повреждений, блокировок, сбоев, возгораний и бесконтрольного заражения фастизлучением ближайших зон корабля уровней R,UI,O2. Вплоть до центрального распределителя энергетики всего комплексапроизводства, где находилась мощная защитная зона гергенаторов — дальше губительное излучение не пошло, но все зараженное и пылающее пространство на глазах операторов, пытающихся исправить катастрофичный взрыв, подверглось необычному изменению. Они знали, видели на многочисленных записях сам процесс коррозии; сейчас воочию наблюдали, как съеживались террактиневые листы переборок и как в конечном виде они распадались на мелкие фрагменты, крошились в пыль под воздействием температуры и особого излучения плазменного контрагента, воздействующего на молекулярные структуры вещества, любого вещества. Такого стремительного разъединения внутренних связей и расщепления атомарной кристаллической решетки любого вещества невозможно достичь синтезом термоядерных реакций, происходящих на самих звездах!

Гранпир уже не обращал внимания на эту мечущуюся бесконтрольную энергетику, уже обузданную локальными границами единой области разрушений. Его главная задача заключалась в сохранении целостности самого корабля. В отсутствии опытного пилота попытка увести корабль из опасной зоны была разумным решением, но он не являлся специалистом узкого профиля и соответственно не был пилотом высшего класса, поэтому, принимая массу информации о повреждениях и понимая, что всему виной четвертый двигатель он отрезал питание топливоэлектронной магистрали от этой нестабильной секции.

Расширенными глазами наблюдая, как горизонтальная проекция корабля по отношению к линии горизонта искривляется и скоро достигнет критичного угла, понимая, что произойдет в следующие секунды, если ничего не предпринять он ничего лучшего не придумал, как перевел общую тягу в исходное положение. То есть перевел двигатели в дежурный, холостой ход, тем самым компенсируя нарастание опасной угловой отметки. Если бы был включен курсовой компьютер просчета траекторий и проведено перераспределение и увеличение тягового усилия правой (где находился поврежденный двигатель) секции корректорных групп двигателей и полное отключение второго, противоположного маршевого двигателя, то знающий многоопытный пилот, каким являлся, наконец, прибывший на центральный мостик Трингагг смог бы выровнять быстро заваливавшийся в сторону карьера корабль и увести его в сторону от местного катаклизма.

А так под углом в 24 градуса задрожавший в воздухе гигант снова погрузился в почву, одновременно гася набранную хоть и невысокую инерциональную скорость, которая ох как не нужна была в этом случае. Но опасность совершения сальтомортале была устранена.

Последовавший удар об землю, пусть и с незначительной высоты привел к появлению не столь сильной ударной волны, заставившей всю окружающую местность содрогнутся в очередной раз, тем самым ускорив общий процесс сползания всего фрагмента карьера. Полностью восстановить горизонтальное положение?117 не мог — его системы ориентации продолжали фиксировать все быстрее и быстрее увеличивающуюся погрешность линии горизонта. Почва под ним хоть и являлась главной опорой, но она съезжала, меня угловые координаты. Второй попытки совершить успешный старт, с учетом выведенной из строя двигательной секции у Трингагга не было. Он просто не успел бы: даже с учетом работы системы стабилизации корабля выровнять и достичь оптимального градусного отклонения по отношению к горизонту путем выбирания посадочными лапами максимальной длины стоек стало невозможно — вышедшие до конца упорымассивы замерли в крайнем положении, так и не достигнув нужного значения.

Вот в ракурсе включившегося самого нижнего визуального датчика после определения достаточного расстояния от земли, в которой он и сам защитный конус находились уже не один десяток дригов, стало проецироваться дно карьера, отстоящее от него на более чем трехкилометровой глубине…

Влад вначале с чувством опустошения в душе от провала операции следил за дрогнувшим кораблем и пошедшей в стороны от него волны пыли при старте. Гады, поняли, что к чему! Затем в сердце вкрался, прочно обосновался и вырвался на свободу крик радости от вида как бы споткнувшегося в воздухе десятилетиями пыхтевшего на одном месте корабля и начавшего стремительно заваливаться как раз в сторону горловины карьера!

Этой чудесной картины пока не произошло, так как край корабля коснулся почти того же места, откуда и взлетал, но наклоненный под углом и имея уже достаточную инерцию корабль привел всю массу земли в ускорившееся движение, добавив значительную толику усилия в общую картину постепенно сползания земли в пропасть.

— Федор, вылазь сюда, смотри…! — крикнул он, но вдруг замолчал.

что-то встревожило его в первый миг в этом намечающемся грандиозном обвале, затем неуверенность от осознания опасности утвердилась, переросла в страх и он, все же крикнув напоследок Миронину, чтоб тот поднимался быстрее и уносил ноги, стал лихорадочно выгребаться наружу, лелея только одну мысль — успеть самому выбраться!

Извиваясь как уж, обдирая ногти, лихорадочно упираясь и отталкиваясь ногами в отчегото соскальзывающие и мечущиеся как живые ржавые арматуры усиления вагона, он ни на сантиметр не приближался к такому желанному близкому выходу и наоборот, проваливался обратно, вниз. В какойто миг уцепился за край, странно, почему так опустился проем вагона и больше не смотрит в небо? Затем после неожиданно легкого усилия оказался снаружи вагона, перед этим наконец в полную силу оттолкнувшись от его края. Огляделся и, почемуто прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, больше доверяя им, чем расширившимся глазам в полной мере осознал свое положение… В следующий миг возглас животного ужаса вырвался из глотки.

Влад так и кричал до последнего момента, пока сердце не остановилось от переизбытка адреналина и страха — от сильного соударения корабля галактеров о землю и пришедшей ударной волны вагончик вместе с ним был подброшен в воздух и вышвырнут в трехкилометровую пропасть карьерной трубки.

Спасения не было…

…Это была грандиозная и одновременно ужасающая в своих размерах картина — гигантский корабль, только приподнявшись в своем ложе, резко накренился и с силой рухнул обратно вниз. Каким бы ни был короток удар, но искривленный угол контакта заставил всю огромную массу корабля сосредоточится на одном, самом ближайшем к обрыву участке. К тому же эта масса привела к более глубокому его погружению и как нож сквозь масла подняла и сдвинула поднятую своеобразную борону еще ближе к краю, тем самым склоняя необычную чашу весов в сторону пропасти и ускоряя общий процесс сползания единого куска земли. Этому способствовала и уже постоянная мелкая дрожь земли, ощутимая даже отсюда.

Гигант космических просторов оказался не так уж и крепок, раз взрыв заряда в камере сгорания привел вот к этому результату. Подругому Тимофеев не мог объяснить совпавший по времени момент подрыва и взлета корабля. Об этом он догадывался, пока Патрушев пытался связаться с подозрительно молчавшим Куржаковым, но Юра тешил себя мыслью, что тот и Миронин в данный момент уносят ноги — там, сейчас, похоже, вся земная твердь колышется и ему некогда отвечать.

Дрожь земли заметно усилилась здесь, и он на всякий случай крепко ухватился свободной рукой за тонкий ствол дерева. Величественно, медленно огромный пласт земли с накренившимся заводомкораблем приближался, сползал в ореоле поднятой тучи пыли к краю обрыва, со своей стороны как врата ада прикрываемой синеватой взвесью работы своих же машин внизу. Стало заметно ускорение всего процесса. В поле зрения попали несколько БПР и другой техники, на манер мошек кружащих рядом с ним. Быстрый взгляд в округе не нашел другой летающей техники.

«Да и черт с вами! Скоро ваша мамочка сама рухнет вам на головы, ублюдки!» — с ожесточением подумал он.

— Смотри, кажется, все ускоряется! — воскликнул рядышком стоявший Авдеев.

И вправду выдвинувшийся метров на пятьдесят над пропастью и теряющий снизу куски и глыбы своего пласта обширный фрагмент края карьера уже не имел тесного контакта с почвой и соответственно увеличивал с каждым пройденным метром свою отдельную массу. Сверху на нем, как какойто нахлебник или нет, поверженный покосившийся колосс корабль выдвинул часть корпуса над пропастью. С каждой секундой скорость перемещениясползания всей вместе взятой гротескной композиции увеличивалась. Крошащиеся друг о друга глыбы и как будто все торопливее спешащие к месту падения, в конце концов, стали все усиливающимся, на глазах наполняющимся и насыщавшимся единым потоком отрываться и падать вниз в сопровождении серых шлейфов пыли и почвы.

Вот, наверное, с оглушительным грохотом, отсюда не слышно, только общий гул как от водопада, обвалился первый большой фрагмент породы под кораблем и обгоняя общий поток мелких камней понесся вниз. Авдеев с Тимофеевым увидели до этого постоянно погруженную в почву нижнюю часть корабля.

— Вот это да! — оба выдохнули, с жадностью разглядывая ту самую часть, где они все заложили заряд. Воображение нашло этот участок, дорисовав его. К тому же ориентироваться помогла истекающая из него лава.

— Видишь? Достало все же до его внутренних отсеков и рвануло не хило! До сих пор металл кипит! — добавил Семен.

— Точно. Не такие вы и грозные, несмотря на внешний вид, уроды! — и чуть потише добавил: — Еще чутьчуть и им ничего не поможет.

Как бы отвергая эту мольбушепотзаклинание, не предпринимавший с момента падения никаких действий корабльзавод вздрогнул. По всему радиусу взметнулась широким фронтом расходящаяся пелена пыли, с огромной скоростью уносясь от него. На ее месте показалось свечение. Завод дернулся, шевельнулся отдельной деталью в общем движении к пропасти, еще накренился в сторону обвала, но явно порываясь подняться вверх. Вот наклон стал еще больше, больше:

— Ну, давай, давай! — заорали все трое, как в замедленном кино наблюдая и всеми фибрами души желая ускорить процесс опрокидывания галактеров в пропасть.

Противостояние двух стихий — земной гравитации и мощи инопланетного корабля достигла апогея: гигантзавод отделился, приподнявшись над стремительно съезжавшими в пропасть единым потоком сотен тонн земли. Бьющие отвесно световые клинья работы его маршевых двигателей заставляли вскипать и течь огненной вязкой массой скатывавшуюся вниз породу, но угол наклона корабля отчегото не изменился.

Как будто поняв тщетность своих потуг гигант в таком вот положении начал движение над пропастью, все больше и больше выдвигаясь над ней. В какойто момент, когда люди замолкли, начиная осознавать, что галактеры все же выиграли этот раунд, балансировавший на тонкой грани срыва или благополучного дальнейшего пролета корабль на две трети выдвинулся над провалом.

Тутто и произошла катастрофа: видимо пилот не учел разности отдачи отвесно бьющих энергетических клиньев маршевых двигателей как над открытым пространством — над пропастью — и той частью, которая еще находилась над изжаривающейся почвой. Висящий над карьером край корабля резко опустил нос, увеличив общий угол наклонения, дернулся в попытке исправить явно критический угол. На глазах изумленных зрителей огромная, находящаяся в подвешенном состоянии туша непоправимо накренилась, угол дошел гдето до 500 и яростно бьющие синеватые лучи внесли свою лепту в катастрофу: както боком, все больше наклоняясь, начав ускоряться куполообразный корабль ужасающе медленно, но неотвратимо врезалсявошел в верхний противоположный край карьера. У Тимофеева мелькнула тревожная мысль о гдето там находящихся Куржакове и Миронине, но дальнейшие разворачивающиеся события заставили на время отодвинуть в сторону мысли об уже погибших товарищах, но он об этом еще не знал.

Подброшенный новообразовавшийся широкий вал земли на краю воронки разошелся широченным полукругом, скрыв в тучах пыли среднюю часть корабля. Но им хватало вида его кормы и трех основных зон яростного светоистечения двигателей. Подобное положение корабля продолжалось недолго: масса и притяжение планеты сделали, наконец, свое дело — находясь в почти полностью горизонтальном положении и не имея иных боковых систем корректировки корабльзавод както не грациозновеличественно опустил корму в пропасть. Вновь подброшенные вывороченные очередные тонны земли на миг показали его нос, вдруг совершившего молниеносное движение к обратному краю карьера. Отчаянный неконтролируемый рывок и не менее дьявольский кордебалет вызвал еще один земляной фонтан. Затем как низвергнутое порождение потустороннего мира корабль теперь уже окончательно скрылся из виду. Как бы ожидавшая это завершение вся оставшаяся масса потревоженной земли окончательно потеряла точку опоры под собой и рухнула вниз. Несколько секунд ничего не происходило, затем только Авдеев и смог выдавить за всех:

— Оооо! Держитесь!!!

Они и так все видели. Видели, как вздыбилась, расходясь по кругу, словно набегающая морская волна земля, встряхивая сверху себя все — камни, засыпанная и отодвинутая в сторону давнымдавно строительная техника землян, кустарники, деревья; все, что всегда являлось незыблемым или имела значительную силу противостоять всевозможным знакомым людям проявлениям стихий, теперь колыхалось на необычных волнах. Все это шевелилось, зеленый покров внизу вздыбливался и опускался, стремительно приближаясь к ним, но, слава богу, волна стала стихать, исчезать, как бы уходя вниз, что нельзя было сказать о пришедшей и также стремительно ушедшей дальше подземной ударной волне.

Все затряслось. В какойто миг Тимофеев ощутил себя в воздухе, крепко держащимся за тонкий ствол сосны, в свою очередь опасно изгибающейся под напором сильного ветра и не менее внушительных толчков земли. Но это продолжалось недолго. Амплитуда колебаний сошла на нет и он не оченьто нежно свалился на мох камня. Полежал несколько мгновений, откашливаясь от достигшей и сюда слабой концентрации пыли. Ощупал себя — кажется, рукиноги целы. Встал. Все еще кашляя, осмотрелся. Авдеев и Патрушев приходили в себя рядышком, поднимаясь на четвереньки, но никаких увечий тоже не было. Тогда он поднял голову по направлению карьера.

Ничего!

Ничего не видно в сплошном мареве большущих вращающихся, спирально закручивающихся и поднимающихся вверх облаков пыли. По прошествии нескольких минут общая картина движения ветра стала проясняться — основная часть бури по краям центрального витиеватого конуса уже начинала стелиться понизу и укладываться на земле. А вообще общий ландшафт представлял картину нахождения их, людей как на таком фантастичном отдельном островке, который окутал серый полумрак необычной взвеси. Постепенно сквозь оседающую субстанцию стали проявляться стволы деревьев, покрытые необычным серым налетом и от того кажущиеся фантасмагоричными существами.

Последующие несколько минут простого непонятно чего ожидания были прерваны новый действом — из центра карьера, раздирая спадающую пелену и увлекая некоторую его часть за собой, вверх выплеснулось черное обширное облако густой консистенции. Через чур черный оттенок показался непривычным фрагментом всеобщей серости, временно возобладавшей над всем в округе. Не успев даже высказать предложения по поводу, что именно взорвалось на рухнувшем корабле, вздрогнула земля. В очередной раз.

Чувствительное касание о землю ознаменовало второе падение. На этот раз Юра не успел сгруппироваться и сейчас кривился от резкой боли в боку, когда к нему приблизился Авдеев:

— Ты как?

— Не знаю, кажется, несколько ребер сломано! Трудно дышать. Ладно, об этом позже. Что там следующим актом поверженного титана? — попытался улыбнуться Юра, но вновь скривился от боли.

— Так, не двигайся, я свяжусь с центром и…

— Семен, я сам свяжусь, а ты постарайся оценить общую ситуацию у карьера!

…еле успевшие унести подальше от карьера ноги Шмелев и Ефанов, спрятавшись в момент землетрясения на взгорке за естественной каменной насыпью в полукилометре от карьера, затем чуть не задохнувшиеся от сплошного фронта пыли, использовав собственные полушубки в качестве фильтров и под конец выйдя из пылевой зоны теперь стояли на месте, смотря друг на друга — только что оба, да наверняка и все получили приказ повернуть назад и… уничтожать любую технику галактеров!

— Палыч, а насчет КоПов что Юркато сказал? Чегото я не понял — их отстреливать или нет? — переспросил пожилой Ефанов у Шмелева.

— Ну, он сказал — «уничтожать любое замеченное средство галактеров»! Значит и их — восстание же началось и скрывать наше знание о том, что мы можем дурить их системы контроля сейчас нет смысла! По крайней мере, мне почемуто по фигу на это — чем быстрее и больше завалим гадов, тем меньше сил он сможет нам противопоставить! Раз операция началась на полчаса раньше, значит, в Новосибирске что-то произошло и они там наверняка уже вовсю воюют! Так что пошли валить их всех, дед! Вперед!!!

…Ожидающие дальнейших указаний отведенные в лес члены экспедициидиверсии Тимофеева были неожиданно вызваны на передовые позиции, которыми в данный момент являлось любое место, откуда можно было стрелять во врага. Как второпях объяснил по ШИПу Тимофеев: «…так как мы дали галактерам знать, что это наша работа, то нужно закрепить их убежденность в этом. Мы якобы продолжаем атаку и безрассудно открыли огонь по оставшимся летающим аппаратам противника! Это очень важно сейчас, когда там, в Новосибирске Горшенин начинает удар на главном направлении!»

И вот теперь разбившись на пары, люди шли вперед. Вскоре раздалась первая очередь «Калаша». Открытое противостояние началось…

В открытую подойдя к появившемуся сбоку КоПу и после уже ставшего привычного сигнала сличения кодов КоПа и блокуза Авдеев поднял «АКМ» и спокойно выпустил короткую очередь в разведчик. Перешагнув с глухим звуком брякнувшийся о землю дымящийся диск, махнул рукой Патрушеву и побежал вперед, постоянно озираясь по сторонам. Вдали от центра от бывшего края воронки разработки поднятая пыль уже почти осела, но по мере дальнейшего продвижения была в плотном состоянии и намного выше роста человека. Пришлось на ходу нацепить импровизированную повязку из шарфа на лицо. Видно было достаточно хорошо — по крайней мере, до двадцатитридцати метров можно было увидеть что-либо перед собой.

Вот откудато сбоку раздалась автоматная очередь, еще одна. С противоположной стороны, словно вплетаясь в неожиданно разгоревшийся разговор яростно захлебываясь лаем, вклинился звук длинной очереди, бьющей до конца, до полного опустошения магазина. С той же стороны бухнул разрыв гранаты. Второй. Смолкло все. Семену страстно хотелось свернуть туда и помочь своим, но у него был приказ Тимофеева лично удостоверится в успешном завершении диверсии. Поэтому он и Санька продолжили путь.

Вот сбоку, чуть запоздало от дилинькнувшего звукового сигнала блокуза и тут же перешедшего в иную тональность, оповещавшую об ошибке контакта отождествления, «хм, уже сменили приоритеты допуска!» — успел подумать Семен, поворачиваясь в нужную сторону, появился КоП. Очередь сбоку сзади опередила его, и срезанный Патрушевым очередной наблюдательищейка прекратил свою функциональность.

«Хочется надеяться, что больше никто из твоих ремонтников не сможет прийти тебе на помощь и унести тебя в ремонтные цеха!»

— Молодец, Сашка! — вслух похвалил напарника Авдеев, возобновляя движение, но через пару шагов, крикнул, — Сашка, пригнись! Слева вверху!

Присев за удачно подвернувшимся валуном Семен держал в прицеле повисший сверху БПР, почемуто не устремляющийся в атаку на него, а чегото выжидающий. Оглянувшись в сторону Патрушева, в окутавшей пелене увидел его рядом. Неожиданно отстранился от камня — обжегся! Только сейчас до него дошло как жарко вокруг, вернее рядом с этим, емое! да этот кусок породы явно выброшенного из воронки карьера! А где еще мог так разогреется кусок железной руды? Ведь до этого состояния его разогревать и разогревать нужно!

«Ха, так вот почему ты не решаешься в атаку — ты нас простонапросто не видишь! Инфракрасная оптика сбоит, а визуальной мешает пелена пыли!» — догадался Авдеев.

— Сань, не делай резких движений — он нас не видит из-за тепла камня. Потихоньку двигайся ко мне. Так, все, замри. — Побежали секунды ожидания. — Так он висеть может сколько угодно, а нам некогда — по команде открываем огонь в правый задний двигатель. Ты очередью, я подствольником. Раз, два, три! Огонь!

Длинная очередь вгрызлась в правый борт вперемежку с подствольными гранатами Авдеева. Мда, не получилось — БПР через секунду обстрела начал энергично совершать противозенитный маневр, но Патрушев цепко держал его в прицеле. Однако даже утяжеленные пули «Калаша» не смогли пробить усиленный борт боевой машины, к тому же прикрытый силовой защитой, правда, почти сразу севшей после двух попаданий гранат Семена.

Ответив неприцельным огнем в направлении ведущегося по нему огню, БПР метнулся в сторону и исчез из вида.

— Ну и хрен с тобой! — прокомментировал маневр сбежавшего противника Александр.

— Вот именно! — поддержал Авдеев. — Вперед!

Поднявшись во весь рост, они вначале не обратили внимания на дохнувший на них можно сказать перегретый воздух в лицо. Только пробежав с десяток шагов, постоянно оглядываясь, стараясь заранее засечь скрывшийся злополучный БПР с удивлением почувствовали нисходящие на них волны тепла, которые, оппа на! почти развеяли туман впереди, унося его вверх и разрывая сильными потоками воздуха на отдельные облачка, быстро растворяющиеся в вышине.

Раз, и они оказались на краю пылевой границы, которая четко обозначила зону горячих восходящих потоков воздуха. Впереди предстала картина дымящихся развалин, вернее вывороченных титаническими усилиями громадных валунов почвы по краю, мм, нет, теперь выглядывающих из-за края бывшей воронки. Эту панораму подчеркивали обвалившиеся от сильной раскачки края трубки карьера, в одном месте сровнявшись и частично скрывшись за возвышающимся валом породы оттуда, где раньше была полость в Земле.

— Санька, следи за периметром — мне нужно удостоверится в уничтожении корабля или что с ним там сталось! Пошли!

Здесь под открытым небом они чувствовали себя неуютно, но тут охранных систем галактеров было мало. К тому же много больших и составляющих порой значительные группы находящихся в разных положениях расколотых глыб давали возможность своевременно скрыться за ними при появлении противника.

Быстро оббежав одно, самое большое и закрывающее вид с нужного ракурса нагромождение камней Семен присел, осмотрелся и подал сигнал Патрушеву занять пост наблюдения здесь. Прошуршав камнями под ногами, рядом присел Патрушев.

— Все, сиди тут и если что, поддержишь меня огнем! — приказал Авдеев.

Сам осторожно ступая, направился вперед. Остановился. Показалось, что земля дрожит. Да, показалось. Тогда уже не так рьяно прислушиваясь к внутренним ощущениям, побежал дальше. Надо же — все здесь такое массивное совсем недавно тряслось и вздрагивало мелкой дрожью, временами раскачивалось и вибрировало от могучих разбушевавшихся сил. Только почему земля такая горячая? Не мог же весь корабльзавод исчезнуть и выделить такую прорву энергии? Хотя, кто его знает!

Вскоре достиг края воронки.

Мда, воронка осталась, только ее диаметр значительно уменьшился, да и глубина сократилась на пару километров. Почти полностью присыпанный тоннами обрушившейся породы боком лежал корабльзавод. Вот и ответ — выжил, хотя ему явно плохо от свои же внутренних деформаций. Черный дым, что вырвался пятнадцать минут назад и который они видели с дальнего НП только струился редкими клочьями, но откуда он вырывался, вернее, из какой точки корабля уже не понять.

Вокруг были видны разбросанные, вывернутые титанической силой детонации сегменты и целые секции корпуса кораблязавода, которые не укрыло тоннами породы. Изогнутые обширные площади видимого борта выпирали наружу и скрывали самые тяжелые последствия падения. Судить о степени разрушения корабля по более мелким, частично скрываемым рубиново светящимся глыбам породы невозможно. Этой оценке мешала до сих пор витавшая в воздухе оседающая пыль. Но общая картина лежащего гиганта говорила сама за себя — враг повержен, но не мертв! Семен понимал, что тот султан выброшенного в атмосферу дыма за столь короткий срок не мог истончиться и ликвидироваться. Также то, что дало такой эффект, не могло полностью выгореть — слишком большой объем чегото сгоревшего был выброшен в атмосферу, оставив после себя прилипчатую субстанцию в виде мелких частиц сажи. Эта чернота была и здесь, наверху. Что тогда было говорить обо всем внизу? Эти лохмотья сажи преобразили и без того мрачную картину разработки. Теперь тут вообще все было покрыто дегтем. Однородная мгла глядела на мир снизу вверх. В этой чернильной кляксе было что-то жуткое, внеземное. На фоне замогильного пейзажа явственно прослеживалась нездоровая активность у корабля. Присутствовавшие копошащиеся возле выпотрошенного и забитого землей борта корабля ремонтные спасательные роботы усиливали сюрреалистичность общей картины.

Как бы то ни было, они выполнили поставленную задачу на этом этапе восстания. Придя к такому выводу, Авдеев поднялся, намереваясь возвращаться, развернулся и замер, почувствовав пробежавший озноб по спине — сзади из-за спины ничего не подозревающего Патрушева, внимательно осматривавшего все впереди, но не за спиной всплывал БПР.

«Может, тот самый? — мелькнула мысль. — А какая разница?»

— Саня, ВНИЗ! Сзади!!! — заорал он в ставшем вдруг таким тяжелом и вязком воздухе.

Мгновенно взопревший от молнией пронесшейся мысли от представившейся в вотвот последующей миг развязке Авдеев опускался на колени и поднимал «АКМ». Еще не прицелившись, нажал спуск, выпуская очередь поверх головы ничего непонимающего Патрушева, но в следующий миг сориентировавшегося и нырнувшего вниз.

…его спасла только прицельная очередь Патрушева, через секунду открывшего огонь по активировавшему бортовое оружие на нем БПР. Упав на спину и разрядив рожок в пролетающий над ним БПР Патрушев повредил управление двигателем, так как вдруг взбрыкнувшийся вверх и тут же влевовниз БПР начал осевое вращение. Вращаясь, он с грохотом рухнул на землю. Через миг рванувший боекомплект принес резкий порыв ветра.

Выглянув из-за укрытия, Патрушев увидел только небольшой султан поднимавшегося дыма в паретройке десятков метров от себя. Поднялся на дрожавших ногах, но с широкой улыбкой на лице — первый сбитый враг! — он замер: раздавшийся невдалеке стон стер ее с лица улыбку и заставил его метнулся к матово рдевшему и парящему камню. Обойдя его кругом, минуя другие горячие проплешины, куда ударили выстрелы из скорострельной лазерной пушки БПР, нашел Семена — тот лежал на спине, сжимая руками правую ногу выше бедра. В районе бедра чернело четкое обожженное отверстие следа лазерного луча. Об этом говорили мгновенно спекшиеся следы крови. Новых ручейков не было, что говорило о том, что попавший в ногу луч мгновенно прижег рану. Правда, от этого было не легче — враз побелевшее лицо Авдеева и начавшие расширяться глаза говорили, что первый шок от боли начал проходить.

«Емое, сейчас он почувствует всю боль и потеряет сознание!» — мелькнула паническая мысль.

Как будто прочитав в его голове, точнее, на его лице его же мысли, тяжело дышавший и скрипевший от боли зубами Авдеев прохрипел, найдя в себе силы усмехнуться:

— Ну, ты, это, не дождешься — я не заору и в обморок не упаду, пацан! Ты только помоги мне подняться!

— Конечно, конечно! — метнулся к нему Александр.

— Вово! Именно так ты и позабыл об осмотрительности! Ладно, давай валить отсюда!

Перехватив его руку себе на шею и ковыляя, они приблизились к на глазах редеющей пелене пыли. В уши вплелись звуки перестрелки из одного общего направления. Это было не хорошо.

— Юра, Юра, говорит Авдеев, прием!

— Слушаю, Семен?! Так… понял тебя. Понял, все, отвожу людей…

Глава 3

— Дада! Ваша главная задача сейчас скрыться. Вы выполнили поставленную задачу — наблюдательные посты вокруг «Города монстров» передают старт целого контингента малых кораблей, берущих курс в вашу сторону. Прошу вас — сберегите как можно больше людей. Уведи их подальше в лес… Конец связи! — закончил переговоры с Тимофеевым Игорь Станиславович.

Обернулся к остальным членам Совета «Пика Свободы»:

— Первая часть плана выполнена!

В ответ были только кивки сидящих перед мониторами старых людей, контролирующих общую ситуацию восстания в городе.

Город.

Город, который скоро станет ареной яростных стычек с галактерами, если только у Горшенина не получится задуманное.

«Нужно, чтобы у него получилось!» — подумал старый Куликов, вновь опуская взгляд к монитору, слушая шуршание статистические разряды компьютерного эфира, пока шло соединение с Горшениным.

…Он передал Денису общий отчет по диверсии Тимофеева, также четко и коротко обрисовал общие аспекты и последствия падения гигантазавода в пропасть. Тут Игоря Станиславовича кто-то тряхнул за плечо. Подняв голову, он увидел Ирину, протягивающей листок и кивнувшей отцу, чтобы тот зачитал его Денису. Отец кивнул в ответ, но дочь почемуто не ушла, оставшись стоять рядом. Все поняв, тот улыбнулся одними глазами, так как продолжал рассказывать Горшенину об операции, затем снял наушники и перевел разговор на динамики, немного убавив громкость, чтобы не мешать остальным членам Совета работать.

— …Денис, только что получена еще одна информация — со стартового поля в «Городе монстров» взлетает много тяжелых транспортников. Это, наверное, активная помощь атакованным галактерам у рудника, — закончил он.

— Отлично, Станиславович, — породственному пришел ответ.

— Денис, солнышко, будь осторожен там! — нагнувшись к микрофону, неожиданно воскликнула Ира.

— Так, Ирка, а ну иди на свое место! — цыкнул на нее отец. — Денис, я ее пристроил здесь в главном зале. За нее не беспокойся.

— Да, конечно. Станиславович, все, мне некогда. Как будет поступать информация, вызывай. Конец связи.

И отключился.

Да, Денис редко позволял себе вот так обрывать связь, но когда он так делал, значит, у него были обоснованные на это причины, как выяснялось позже. И он не обижался на него. Значит сейчас у него внутри центрального корабля «Города монстров» сложная ситуация. Оставалось ждать дальнейших сообщений и рекомендаций к передаче или подготовки требуемых им, Горшениным действий.

— Иди, Ирина, иди! Слышала? Он живздоров. Я тоже за него переживаю. Иди!

Решение Дениса об отдаче приказа о начале диверсии у поселка шахтеров укрепилось не после возможного раскрытия их местоположения явно идущей сюда проверкой, а после тут же пришедшего доклада от Юдина об убийстве! галактера на корабле! Почему так получилось, выяснять было поздно, да и не нужно. Они и так проникли в само логово пришельцев и долго оставались незамеченными, так что рано или поздно это бы случилось.

По всему выходило, что сжатая пружина, знаменующая весь кропотливый сорокалетний процесс подготовки восстания начал стремительно раскручиваться, спущенный неожиданно вмешавшимся неучтенным фактором. Этих факторов, Денис знал было превеликое множество, и не винил в этом своего зама, сподвигшего какимто своим действием к устранению галактера. Значит на то у него были веские причины или не было иного выхода. Он только хотел, чтобы это произошло как можно позже. Что ж, видимо время пришло. Сейчас нужно только успеть влиться в этот разворачивающийся поток причин и следствий. Не упустить момента. Поэтому он четко начал отдавать приказы… Затем его буквально за руку отвели сюда…

Только что вернулся Ершов. Поспешно закрыл вручную массивный овал люка. Проследив, как переведенный в нужное положение рычаг дотянул своим последующим действием всю механику запорного механизма люка, ответил на вопрошающий взгляд Горшенина:

— Сделал. Еще один пароль на открытие люка ушел. Теперь якобы тот, кто перед этим вошел сюда, ушел тем же маршрутом. Может, пролезет! А знаешь, я увидел патруль, направляющийся сюда!

— Черт, заметили тебя? — встревожено спросил Денис, крепче сжимая ЭТИ.

— Нет, вроде бы нет — самый первый только показался из-за закругляющегося поворота, вернее, отразился в противоположной стене коридора и я тут же отступил. Сейчас будут здесь.

— Понял. Приготовились — если нас обнаружат: атакуем! — пояснил их возможные дальнейшие действия Горшенин.

Торообразный отсек в радиусе примерно до двух метров представлял приемную кабину лифта, что ли? находящегося внутри зала с гергенаторами у края одной стены. Герметичный отсек имел специальные, тоже стационарные тонкие прорези, сквозь которые было видно все в зале. Привычного протаивания смотровых окошек здесь не предусматривалось. Вообще все здесь носило характер массивности, противостоянию внешним силам. Каким, догадаться не трудно — если рванут гергенаторы, то видимо здесь можно пережить локальный Апокалипсис. В общемто, правильное решение. Только вот куда ведет этот, хм, тоже ручной способ перемещения вниз?

Внизу какоето помещение. Спрыгнутьто они смогут, если не расшибутся. Высота примерно с двухэтажный дом. А вверх как подниматься? На руках подтягиваться за идущий посередине стерженьканат? Видимо да. Хотя он не однороден — вокруг него с одинаковыми расстояниями находятся этакие кольца, за которые можно ухватиться и спуститься, но вот подняться тяжеловато! Использовать мускульную силу? Необычно для машинерии галактеров. Ладно, сейчас этот лифт не важен. Главное, пересидеть патруль.

Предложение Николая Вахрушева спрятаться в этом обнаруженном схроне с выходом посередине на еще один, более низкий уровень было продиктовано отсутствием какой-либо электроники — в первый миг, прислонившись спиной к этому месту, Вахрушев чуть не упал, когда от его веса стена, оказавшаяся люком, ушла внутрь камерыперехода. Тут же проверивший отсек на предмет наличия электроники Ершов поддержал мысль Николая. А что? Открылзакрыл дверь вручную, и никто на главном пульте управления не узнает об использовании этого хода. К тому же ему пришла мысль попытаться обмануть не электронику галактеров, а самих галактеров, сидящих гдето там. Вот он и выскочил из укрытия и побежал еще раз открыть тот же самый люк с помощью того же пароля. Что из этого получится, сейчас будет видно.

…Только что закрывшийся люк снова ушел в сторону, и внутрь вошли три галактера в какихто, наверное, внутреннего пользования легких скафандрах, но без шлемов на голове. Вот они остановились, оглядываясь по сторонам. Затем один что-то произнес, и двое других начали обход зала слевасправа. Правда, далеко не отошли, так как командир патруля получил какоето сообщение, какое именно, четверо землян догадывались и после еще одного окрика те вернулись к нему. О чемто посовещались. Вдруг вокруг страшных голов образовались подобие пузырейшлемов, и главный поднял какойто прибор или оружие.

Мгновенно все пространство залы наполнилось искрящимся беловатого цвета свечением. Все четверо невольно вздрогнули, когда мириады белых искорок оказались возле них, казалось, стараясь пробраться к ним, но эта иллюминация продержалась всегонавсего несколько секунд, затем все вернулось к исходному состоянию, демонстрируя обычный вид отсека, а галактеры после этой процедуры развернулись и вышли через тот же самый люк.

Уловка вошелвышел сработала. Андрей облегченно вздохнул, еще моргая от неприятного ощущения колкости в глазах, спросил:

— Ну, слава богу! Что это было?

— Да черт его знает! Наверное, какойто способ быстро и наверняка стопроцентно вычислить постороннее тело. Ну, ближе всего подходит аналогия закона Архимеда. Но галактеры недоверчивые — наверняка тому главному дали знать о только что ускользнувшем шутнике и все равно они провели этот тестпроверку. Ладно, хватит об этом — что делаем дальше?

— Дальше? Дальше укладываем взрывчатку под вон тем шаром посередине залы, — показал Денис на вворачивающийся в сам себя зеленоватобелый сгусток энергии в воздухе посередине между эллипсоидными гергенаторами, — готовим обрыв всего энергетического потока на случай, если у Юдина наверху что-то пойдет не так и он не сможет повредить сам излучатель силового поля всего «Города монстров». Ты поищи пока выход в другую сторону, куда ушли трое безголовых, и чтобы толщина люка была достаточная — взрыв, вернее, замыкание этой цепи должно быть очень ярким и опасным предприятием, — обернулся он к Ершову. — Не хотелось бы сгореть в этих дугообразных или шаровых молниях, наверняка запляшущих здесь, когда пройдет замыкание.

— Хм, я даже не представляю, каких размеров и главное силы может образоваться этот сгусток разнополярных потоков энергии, — ответил Ершов, направляясь к одному из десятка люков по всему периметру залы.

— Только сейчас без ввода всяких паролей! — на всякий случай добавил Горшенин, вслед за ним выходя в зал.

Сейчас приблизившись к шарутелепортатору, Денис ощутил полную тишину. Давящую тишину — от вида передачи таких гигантских потоков энергий логично было бы слышать сухой треск гудения трансформаторов, щелчки реле и всех подобных сопутствующих электричеству звуков, но видимо далеко ушедшая вперед технология избавилась от подобных явлений.

Пройдя сквозь частокол опоясывавших гергенаторы труб, Денис осторожно приблизился к мечущемуся в трех метрах над ним энергетическому сгустку. Постоял немного, внимательно оценил его границы, осмотрел всю площадку под ним и перед ним. Ничего, абсолютно ничего, никакой выделенной зоны или какого-нибудь дополнительного излучателя нет!

— Думаю, нужно применить целенаправленный взрыв! — произнес он стоявшим рядом Вахрушеву и Куницыну. — Давайте укладывать строго под этим шаром! — приказал он, но тут в ухе раздался сигнал вызова. — Да, Горшенин слушает!

Начав принимать у товарищей и укладывать в правильную форму плитки С4, в какойто момент замер, затем показал головой, мол, сами и отошел немного в сторону. Почти сразу к нему подошел Ершов с несколько взволнованным выражением лица. Дождавшись, пока Денис закончит разговор с кемто, произнес:

— Денис, понимаешь, все люки блокированы. Выхода нет! По крайней мере, на обычное нажатие система не реагирует, а применять пароль я не стал. Мы в ловушке.

Ситуация в корне менялась, а время неслось вскачь — только что пришло сообщение от Куликова, передавшего информацию об успешном проведении операциидиверсии у Тимофеева. Можно было сказать через чур успешной — удалось не просто повредить, а вообще, чуть ли не уничтожить завод. Корабль сильно поврежден, так как галактеры сразу начали копошится там внизу, почти не обращая на атаку людей, сымпровизировавших самое настоящее наступление. Их четкие действия привели к этому решению галактеров здесь, в «Городе монстров», которого от них ждали, на которое и делалась вся ставка при проведении акции Тимофеева и в США СА.

— Так, давайка глянем, куда ведет тот выход в нижний отсек? — выслушав Андрея, приказал Денис. Тут бы от силы взрывчатки укрыться, не то, что от ее последствий воздействия на эту энергетику вокруг! — Олег, Николай, продолжайте. Пошли, Андрей! — быстро принял решение и в двух словах рассказал о только полученной информации.

Сразу с сообщением о действиях Тимофеева тесть рассказал о старте тяжелых транспортников, направляющихся в сторону рудника и штурмовых истребителей, ха, явно не для сопровождения, а подавления взбунтовавшихся аборигенов.

— Понял? Они клюнули и еще больше ослабляют свои силы здесь. Значит, они так и не догадываются о нашем нахождении внутри границы силового поля!

Но, ни он и никто другой из людей не предполагали о новом входящем факторе, возможно в ближайшее время сыграющем на руку людям или наоборот, им дадут понять, что преодолев одно препятствие, не всегда можно подняться на следующую ступень развития.

Все те факторы и предпосылки, своды законов и первопричин, определяющие упорядоченное равновесие всей ритмики возмущений и напряжений находящегося в постоянном движении космоса, его сильных гравитационных зон, аномальных областей и иных пульсаций вселенной в совокупности создают с начальных этапов концентрации звездного вещества основу зарождения будущего светила. Являющееся уже локальным центром гравитационного притяжения оно создает главное условие для удержания витающих вокруг себя остаточных газообразных масс, которые по мере сжатия превращаются в первоначальный материал будущих планет.

Все эти закономерности создают, регулируют на начальном этапе зарождающуюся в некоторых случаях жизнь, а в намного меньших жизнь разумную, которая подстраивается и развивается исходя из местных факторов. Именно они регулируют образ мышления и последующее направление развития цивилизации, ее технической стороны, которая обуславливает размеры и формы создаваемых расой космических кораблей. Подчиняющиеся единым физическим законам пространство имеет определенные границы и соответственно способы перемещения в пространстве.

Никто из существующих рас не ведал или не приближался к этим границам, за которыми время и пространство существуют или нет, и подчиняются иным законам. Наверняка представители и этой расы, пославшей отличающийся от всех атмосферных и находящихся до него на орбите этой планеты корабль не достигли этого уровня, что не делало их менее грозными противниками.

Вынырнувший в пределах этой звездной системы этот корабль так и продолжал патрулировать тихую молчаливую планету, равнодушно следя за маневрами на самой планете, ожидая какогото сигнала извне, из глубин вселенной.

Под длинным кораблем проносилась молчаливая планета. Голубые шапки облаков сменялись очертаниями материков и океанов. Автоматический патрульноохранный комплекс расы ░יִ▒ продолжал сканировать окружающее планету пространство. Через каждые ℅12384 обрабатывались получаемые данные по объектам на планете, занесенным соответствующей классификации в особый параметр контроля.

Имеющий постоянное угловое смещение корабль охватывал всю планету за очень короткий промежуток времени. Каждый выход к точке, ушедшей за горизонт, сопровождался сличением предыдущих зафиксированных данных с вновь отправленным сигналом оценки положения на планете и что самое важное, по высоте отслеживаемых чуткими приборами искусственных объектов. Это было главным критерием запрограммированной автоматики корабля и говорило само за себя, что его создатели в прошлом имели контакты с представителями и их техникой внизу. Набор электронов не волновала принадлежность отслеживаемых кораблей внизу к самой планете. Также тот факт, кому приходится родиной эта планета также не играло никакой роли. Все, что являлось основной задачейцелью, обуславливалось определенной границей набора высоты находящихся под неусыпным контролем иной электроники пилотируемых систем. И они не должны превышать высоты?⅜.

Вдруг корабль осветился вспышкой вдоль задней части борта и легко изменил курс, направляясь в определенный район над планетой. что-то произошло, что выпало из общего критерия оценки и привело в действие грозные и могучие системы корабля. Замершие давно в одном и том же положении радары ближнего наведения ожили, получив команду, шелохнулись и нацелились на некую область за горизонтом, по мере ее приближения синхронизируя угловое смещение и уже не выпуская ее из виду. Вскоре общий поток принимаемой информации вылился в конкретных действиях — несколько наружных секций осветились матовым светом.

Результатом этого стало раскрытие пяти ажурно выполненных диафрагмлепестков, обращенных к планете и прикрывавших до этого выдвинувшиеся наружу короткие, но объемные окончания массивных конструкций, основания которых так и остались внутри. Вот по всем пяти выдвинувшимся стволам пробежали всполохи статистического разряда, похожих на всполохи холодного огня и исчезли в глуби. Корабль еще раз подкорректировал курс…

Артур Горшенин оставил гранатомет и осторожно перекатился по полу квартиры на пятом этаже к внутренней двери комнаты, вполз в коридор и здесь уже встал во весь рост, немедля направившись в противоположную комнату. Прижавшись к стене, вытянул голову и выглянул в окно — с этого ракурса было хорошо видно приплывающую в воздухе армаду.

Второй раз галактеры подняли в воздух второй отряд техники. Первая волна ушла к Америке сравнительно недавно. Теперь вот эта формация удаляется, ослабляя силы обороны внутри «Города монстров»! Если еще учесть, что она тяжелая планетарноатмосферная.

— Один, два…пять, восемь… одиннадцать, — быстро подсчитывал он стартовавшие и набиравшие высоту над городом тяжелые транспортники, выстраивавшиеся походным порядком. Вокруг них шли космические истребители. Мелких систем как БПР не было видно, что не означало, что их нет — они, всего вероятнее находились на борту. Куда направлялась вся эта мощь, он знал: только что в сети прошло сообщение из «Пика Свободы» об успехе операции на руднике и что эта армада спешит на помощь. Только от кого? Одно радовало, что пришельцы, повидимому, начали принимать нас всерьез, раз эскорт составляют космические истребители! Хахаха!

Сейчас глядя на уходящие корабли, Артур неожиданно осознал, что было не так, что не вписывалось в ставший привычный график и маршрут пролетов кораблей: это высотный потолок, который галактеры до этого, вот уже с полгода не превышали одной тысячи метров. Сейчас, даже на вскидку транспортники шли на полуторах и продолжали забираться выше. Гул от пролетевших кораблей стал стихать. Также как и марево перегретого воздуха от выбросов двигателей быстро рассеивалось в вышине. Связавшись со своим передающим звеном, Артур передал количественный состав кораблей, и еще раз глянув вслед тянущей вверх армаде, вдруг усмехнулся: «Что, не такие уж простые и беззащитные люди оказались, что боитесь понизу летать? Давайте, уходите подальше, готовьтесь к ковровому бомбометанию или заливанию площадей огнем, а мы вас тут пока пощупаем!»

Дальше даже эта восторженная мысль буквально замерла от последовавших событий. В первые мгновенья он просто изумленно смотрел вперед, затем…

В очищающемся от туч и облаков небе видны только удаляющиеся и уменьшающиеся в размерах очертания кораблей галактеров, сейчас пролетающие явно гдето над окраинами Калининского района, может уже и пролетели за его границы и скоро, хм, если будут идти прежним курсом, пройдут над «Пиком Свободы». Ничего, не впервой. Там уже наверняка пост наблюдения видит их.

Вдруг сверху, как будто карающая Десница Божья, именно вертикально вниз ударили яркожелтые шнуры излучения. С такого расстояния точно не определишь, но толщина дрожавшего сгустка света, в отличие от прямолинейнозаконченного лазерного луча не была вытянута в тонкий энергетический коконпоток, а обладала диаметром охвата, может в несколько метров и пульсировала по всей длине. Вот ничего не было, а в следующий миг эта концентрация энергии буквально разорвала несколько кораблей галактеров. Пять толстых пучков, создающих в атмосфере звук сухого треска гигантских молний и который достиг даже досюда, после мгновенного преодоления бортов транспортников окончили путь уже в земле. Исчезли. Как будто ничего и не было. Только последствия этого кратковременного проявления иной силы были налицо — три вспухших молниеносными шапками взрывов и два беспорядочно падавших, разваливавшихся на глазах корабля. Но надо отдать должное галактерам — реакция у них отменная и в панику они или ступор не впали: как всполошившийся рой насекомых вмиг распавшийся строй кораблей начал разлетаться в стороны от точки накрытия цели.

— Дада, это очень походит на атаку из космоса! — уже восторженно прошептал сам себе Артур.

В следующую секунду проявление неведомой силы вновь заявило о себе очередным залпом. Как бы не пытались уйти изпод удара остальные корабли, они, все же, не были боевыми скоростными машинами. Хотя надо отдать должное пилотам — они пытались и проводили маневр уклонения и результат выстрела неизвестного снайпера был уже не такой точный: вниз рухнуло еще три машины безголовых, но два выстрелашнура прошли мимо, со всей силы ударив в окраину Новосибирска, подняв там огромный шар огня, пламени и дыма, но внимание было полностью приковано к избиению, именно избиению врага человечества.

Галактеры явно не были готовы к такому повороту событий и после второго залпа неведомого союзника людей ринулись вниз и в разные стороны, но теперь уже каждый столплуч искал, находил и сжигал врага по отдельности.

Вот идущий со снижением штурмовик по какомуто наитию вильнул в сторону, оставив на своем предыдущем курсе огненный столб. Пилот сразу же начал бросать верткую машину из стороны в сторону, надеясь увернуться, но там наверху кто-то точно следил и вносил все мыслимые курсовые поправки: только заложив очередной вираж штурмовик скрылся в огненном шаре взрыва.

— Еще минус один!

Затем внимание Артура привлек идущий почти на него, во все лопатки чешущий к себе транспортник. Пролетая на расстоянии чуть меньше километра от его местоположения, транспортник буквально провалился метров на двести, когда неистово гудящий, слышимый характерный атмосферный треск боевого луча с легкостью коснулся, такое ощущение, что материальным воздействиемударом бросил, словно пушинку тяжелый транспортник вниз. Неистово свистящий вой работающих на пределе двигателей враз оборвался, когда столь легко ударивший в него луч вышел из его брюха и вошел в землю. Нет, не точно в землю, а в остов высотного дома.

Вмиг верхняя часть дома разлетелась в стороны, затем яркая вспышка скрыла слепящим сиянием расплескивающийся брызгами кипящий камень и арматурные балки чудом державшейся все эти годы дом. Как какаято шрапнель понеслись во все стороны большущие камни, куски вывороченного бетона. Затем все скрыла волна пыли, быстро расползающаяся по округе. Уже схватившись за закачавшуюся, завибрировавшую стену от всколыхнувшейся земли близкого взрыва Артур краем глаза увидел мелькнувший огненным болидом транспортник. Оставляя за собой густой черный шлейф дыма буквально разрубленный на две, непонятно как державшиеся вместе половинки того, что было многотонным грузовым кораблем галактеров скрылось за стеной. В следующую секунду рухнувшая в соседнем квартале махина, смяв под собой несколько домов и заставив обрушится еще несколько близкорасположенных строений осветилась блеклой вспышкой взрыва. Что там было дальше, Артур уже не видел, полностью сосредоточив внимание на еще больше усилившейся амплитуде раскачивавшегося и подозрительно застонавшего дома. Затем бросился обратно к огневой точке.

— Вовка, уходим — дом рушится! — хватаясь за начавшие трескаться стены и стараясь удержаться на ногах, проорал он Трещеву. — Галактерский транспортник рухнул в квартале отсюда!

— Он ближе упал, Артур! Вон он, смотри…

— Бегом, Вовка! — не став даже выглядывать наружу и глазеть на сбитый транспортник, уже насмотрелся только что. Развернулся, направляясь к выходу, но очередная подвижка почвы и всего дома заставила остановится, схватившись за стену. Когда тряска поутихла, он глянул через плечо обратно: ну дает! — схватив ящик с боезапасом, Трещев шел в его сторону. Пошатнулся, но устоял на ногах.

— Да брось ты его! — снова прокричал Горшенинмладший сквозь треск за спиной. Опять обернулся в том направлении — емое: стены нет, рухнула! Да и сам дом, кажется, накренился. — Бросай все! За мной!

Но далеко они не ушли — только коекак выскочив из комнаты и хватаясь за прыгавшую стену, уже идущую сонмом мелких трещин остановились в коридоре, ставшем уже мансардой, кому как нравиться. Открывшийся пейзаж городских улиц, пылавших тут и там домов, их не сильно взволновал, привыкли уже, но они следили за подвижкой рушившегося дома под ними и пытались найти выход из критической ситуации. Дом на глазах заваливался в сторону площади, но заваливался он както необычно, словно плывя в какомто вязком море, постепенно опускаясь и к тому же сохраняя относительное равновесие верхнего этажа.

Правда, им было наплевать — сию секунду прыгать смерти подобно, тем более с высоты пятого этажа, хотя в данном положении равнозначно как и со второго, когда вокруг тебя сыпятся увесистые железобетонные чушки, выскакивают из стен, словно скелеты из шкафов арматурные стержни и все в том же духе, то есть есть смысл подождать, как ни странно звучит!

— Сейчассейчас, погоди. Держись крепче, — приговаривал Трещев, увидев, что шанс есть — дом в какойто момент сильно вздрогнул и немного сменил направление движения.

«Наверняка обрушилась еще одна стена с противоположной стороны дома» — подумал Артур.

Сейчас колыхающаяся, вздрагивающая поверхность под ногами, еще представляющая единой целоедом съезжала на соседнюю, расположенную внутридворового пространства трехэтажку. Вот гдето внизу рушившиеся этажи коснулись верхнего, скрывшегося под ними яруса того дома. Все затрещало, но ускорявшееся поступательное движениепадение замедлилось, остановилось и буквально в пяти метрах под ними показалась крыша того дома.

— Артур, прыгаем!

Расширенными глазами Артур в последний раз оценил высоту, почувствовал начавшееся движение всего сооружения вертикально вниз. Все быстрее и быстрее пол под ними стал оседать. Краем глаза отметил вмиг пробежавшую сперва узкую, но, тут же, расширившуюся трещину в стене слева и задержав дыхание, прыгнул вслед Трещеву. Удачно. Не упал и тут же последовал дальше. Перепрыгнул через зияющий провал до самого первого этажа, где была кутерьма из корежившихся бетонных и металлических балок, нырнул за Трещевым в проем в обрушившейся крыше уже этого дома. На миг задержавшись на качающемся полу между третьим и вторым этажами, они перескочили на трещавшую в пазах плиту пола второго. Глянули друг на друга и бросив взгляд за спину, прыгнули вниз. Слава богу, полет был недолог — приземлились на наваленный холмик земли во внутреннем дворике, сократившем дистанцию до шестисеми метров общего полета. Вроде ничего себе не переломали.

— Ты как?

— Цел.

— Пошли дальше.

Перескакивая через ямы, всевозможные препятствия, оглядываясь и увертываясь от по пятам следовавшим и падавшим частям домов вскоре достигли безопасного места. Здесь можно было отдышаться и оглядеться.

— Даа! — только и протянул Владимир, когда на обозрение предстала высокая груда дома, где была их огневая точка. Да и в округе осталось целым только то, что было не выше второго, от силы третьего этажа. — Чудом ушли. До сих пор не верю, что выжили. Кому расскажи, не поверят!

— Ага, — откликнулся Артур.

Забыв об этом завале, он осторожно выглянул из-за угла уцелевшего строения. Тут у него брови полезли наверх, затем он осклабился:

— Володя, ты лучше иди, глянь на это!

— Чего там?

— А ты посмотри!

Смотреть и вправду было на что — рухнувший транспортник, чуть ли не приведший к их гибели выполнил за них, за всю группу Артура задачу — обрушив все в округе он, в конечном счете, рухнул или по инерции подмял под себя ЭЛК! На ее месте красовалась просто шикарная полуворонка до тридцати метров в диаметре, заканчивающаяся вытянутой пропаханной траншеейследом от транспортника, по сторонам которой чадили, дымили, а некоторые детали еще и горели ярким огнем!

— Ха, да я уже видел. Предлагал тебе посмотреть, но ты отказался. Тебе хотелось побыстрее начать поскакать по крышам домов! — расхохотался Трещев.

— Вот ты гад! — в ответ ухмыльнулся Артур. — Сам только что охал, мол, как это мы уцелели?

— Ладно тебе, а что там с остальной воздушной армадой галактеров? И что вообще это было?

— А ты не догадываешься? Это наверняка то, из-за чего галактеры прекратили полеты на высоте. Вообще прекратили выход на орбиту — там кто-то, кто стережет их. Теперь я в этом уверен.

— Хм, ты хочешь сказать, у нас появился сильный союзник?

— Не факт, — ответил Горшенинмладший, — если бы тот, кто в гриву и в хвост расчихвостил галактерский отряд и был на нашей стороне, то неизвестная сила не допустила бы вот такого заката человечества и…

Трещев только кивнул головой:

— Жаль, но тогда что же получается? У нас новый противник?

— Вов, да откуда я знаю? Информацию о комто на орбите передали с американского континента. Какойто Боб Спенсер, астроном даже снял его изображение. У нас же есть эти снимки! Ты что, не видел?

— Нет!

— Ну, блин! Ни от кого это не скрывали. Все об этом знают!

— Ну, пропустил мимо ушей! Чего ты заводишься?

— Да я не завожусь. Просто думал, что ты в курсе. Ладно, давай свяжемся со своими — нашито хоть не пострадали от этого падения?

Пока Артур связывался, Трещев еще раз внимательно осмотрел небо: кораблей галактеров нигде, по крайней мере, отсюда не видно. Или всех перестрелял какойто неизвестный им противник галактеров или они успели уйти изпод удара, что было маловероятно. Хотя он не видел лично попаданий и что это было за оружие, но по словам Горшенинамладшего, сейчас торопливо рассказывавшего «Пику Свободы» об этих широких энергетических лучах, кто-то на орбите имел зуб на галактеров и у него были все шансы сбить взлетевший флот. Когда Артур закончил переговоры, он обернулся к нему:

— Представляешь, с наблюдательной вышки «Пика Свободы» все было видно — их расстреливали рядом с ними и оттуда видели, сколько сбили кораблей!

— И сколько? — не дождавшись продолжения спросил Трещев.

— Ушли только пять штурмовиков, прижавшись к земле на бреющем. Но это не их заслуга, как кажется — как только они опустились ниже показателя в тысяча восемьсот метров, наш союзник потерял к ним интерес. Вот такто! Все остальные сбиты. Часть взорвалась в воздухе, часть горит по всей округе.

— Ага, а часть рухнула на город. А куда ушли штурмы? Ну, в какую сторону?

— В сторону рудника, — как само собой разумеющееся пояснил Горшенинмладший.

— Хм, отлично! Значит, галактеры необдуманно, наверняка опасаясь примененного оружия землян у рудника решили подойти на высоте, но позабыли об этом высотном ограничении, за которым контролирующие их поведение силы открыли огонь! Постой! Это что же получается — галактеров держат в таком вот блокадном мешке, в пределах целой планеты что ли? Им запрещено выходить на орбиту. Их не пускают в космос или с той стороны… Постойпостой! Но у нас на Земле находится только промышленный сборочный комплекс, наверняка военный, но не обладающий значительным контингентом военных галактеров и значит, главные силы галактеров находятся в какомто ином месте, точке пространства и… ээ, что же такое получается, что они не могут пробиться сюда? Или бросили эти усилия, попытки, пока их основные силы задействованы на другом, более важном направлении военных действий?! А, может быть, галактеров больше нет?

— Ну, это ты загнул, Володя — как это галактеров нет? Тогда бы они, — Артур мотнул головой вверх, имея в виду сторожевой корабль противоборствующей стороны галактеров, — давно бы спустились и захватили этих.

— А в чем тогда дело? Они же явно сильнее этого контингента. Они это доказали.

— Откуда я знаю? Может там нам орбите висит просто сторожевой корабль и у него четкая задача, приказ!

— Ничего себе сторожевик — сторожить всю планету и ему хоть бы хны! — проворчал Трещев, но снова попытался отстоять свою гипотезу. — Да он не такой уж и мощный. Просто у него тактическое преимущество: галактеры поняли, что снизу, пока они будут набирать высоту и выходить на орбиту, их переколпашат. А тот приложит все методы и средства, чтобы этого не допустить! Что кстати, тому сегодняшнее подтверждение — все корабли, пусть даже большая часть их была невоенного применения, сожжены! — закончил он.

— Но ведь они не шли на орбиту! Просто преодолели обозначенный высотный потолок! Если бы задались целью то, к примеру, произвели бы одновременные взлеты с разных точек планеты — за всеми ими сторожевику же не угнаться, не разорваться!

— Вот именно — если бы задались целью, то смогли бы!

— И что дальше? Все штурмовые истребители, какими бы ТТХ не обладали, все равно проигрывают комуто, кто может вот так, в два счета с дальней дистанции раскрошить в пух и прах несколько десятков движущихся целей.

— Ну, тогда стоит рассмотреть возможность наличия на орбите нескольких сторожевиков. Один не справится, так другие подсобят.

— Тем более! В такой вариации им ничто нельзя противопоставить и галактеры это понимают. Просто на миг забылись и получили за это по мордасам.

— Что для нас удачное стечение обстоятельств!

— Кстати, а это мысль!

— Что?

— А заставить еще раз заставить галактеров обжечь лапы. Глядишь, с других континентов, взять ту же Северную Америку галактерам нечего будет отправить на подавление восстания!

Трещев только хмыкнул, не зная, что ответить на этот прожект.

— Ладно, давай двигать к точке сбора, — решил Артур.

Вскоре они достигли точкисхрона, у которой уже ждали их и подходили другие члены группы. Первым делом Артур обзавелся оружием, так как гранатомет остался под завалом, а другого оружия, кроме нескольких гранат Ф1 у него не было, затем еще раз связался с базой и передал свои и Трещева соображения насчет контроля действий галактеров.

Перетащенное, наконец, тело убитого галактера из центра небольшой, может быть второстепенного звена всего вероятнее резервной диспетчерской в угол под этакий козырекстеллаж, больше не мешало и не так сильно нервировало людей. К тому же они были заняты. Пол операторской представлял сейчас некий сборочный цех.

То, что это был дублирующий пункт, говорили отключенные многочисленные приборы на однойединственной широкой панели, кроме одного светящегося монитора за которым и производил всего вероятнее не относящиеся к непосредственной работе вычисления этот галактер. Только этим Юдин мог объяснить, что сюда никто не пришел, и не поступило никакого сигнала.

Дальнейший осмотр и положение направленных под углом до 900 толстенных окон или из иного подобного материала по отношению к приемноотправной площадке грузов говорили о находящейся в не рабочем положении диспетчерской. Обойдя пульт и выглянув из окна, Илья не увидел ничего. Повернул голову влево — никакого выступа, где можно было находится снаружи диспетчерской не было, а вот вправо, там да, было окончание пандуса. Правда, откуда и куда он шел, не видно. По всему выходило, что кроме пропасти, некоторых далеко отстоящих лент и сочленений и постепенно закругляющегося к центру корпуса корабля с этого ракурса обозревать нечего. Значит, этот отсеккомплекс изменяет свое положение, поворачивается и выдвигается, ээ, нет, наоборот, выдвигается и поворачивается лицевой стороной к приемной площадке и управляет всем процессом, когда его задействуют. Наподобие того поста над всем приемным грузовым комплексом. По иному представить предназначение этого поста, смотрящего в никуда было сложно. Удовлетворившись осмотром, Илья отошел от окна.

Сейчас этот пост выполнял для них место передышки и подготовки к запуску ракеты. За счет сокращения топливного бака ракеты был увеличен и без того сильный ее заряд, теперь достигающий восьмидесяти килограммов. Все двадцать два человека несли на себе детали переносного стартового стола ЗРК и компоненты самой ракеты. Запускать «Иглу» с более низких этажей отказались, хотя ввести в оптическую и тепловизорную систему наведения боеголовки нужные данные путем простого направления видеодатчика на цель и последующего укрупнения зафискированной цели для детализации главной точкицели было несложно, но никто не знал защитных мер внутри корабля. Поэтому еще на базе было решено подняться как можно выше и сократить время реагирования контрмер галактеров на этот запуск.

По достижении того самого уровня выполнение задачи виделась несколько иной: цельцентр и одновременно производственный комплекс какихто особо важных компонентов, заканчивающийся излучателемгенератором силового поля всего периметра «Города монстров» была в какихто ста метрах и нанести удар выше главного купола было возможно. К тому же попасть в основание или край излучателя не сложно, только вот его общие размеры… Хватит ли самого боезаряда боеголовки, чтобы повредить излучатель? Все же слишком мало они знали о строении корабля галактеров, положившись на данные единственного экспромтного похода Юдина сюда, на нижние ярусы корабля.

Когда они прибыли сюда и Илья переговорил с Горшениным, то после нескольких сеансов связи и входящих извне новых данных цель была изменена. Причиной тому послужил детальный осмотр самого конуса и вдобавок проникновение Горшенина к энергетическому ядру корабля. Все это определило конечную цель и время запуска.

…Беззвучно ушла в сторону дверь, и Артем Пошанский шагнул наружу, в вестибюль операторской. Присел у одного из проемов возле Юдина, замершего с биноклем. Тот рассматривал сплошной круговой открытый этаж в нижней части конуса. Он находился на уровне второго этажа от главной площадкирадиуса, где было полно галактеров. Весь этот этаж не имел средств прикрытия или иной защиты, как казалось, кроме поддерживаемых особыми согнутыми сочленениямиштангами отдельных секцийстворок, имеющих точно такие же размеры, как и сам сплошной смотровой этажразрез и нависающих сверху. Там находился центр всего: другого такого сплошного проема не наблюдалось и там постоянно находилось много пришельцев, явно занятые какимито вычислениями. К этому выводу пришли после получения детального осмотра через морской бинокль, который передавал четкую картину находящихся внутри всевозможных непонятных приборов. Все остальные многочисленные окна, расположенные в совершенно не имеющей архитектурного упорядоченного построения, как по высоте, так и в горизонтальной плоскости являлись, всего вероятнее, выходами других менее важных в плане управления кораблем сборочных комплексов.

— Илья, я все же сомневаюсь насчет вон того сплошного козырька. Успеет ли ракета пролететь эту дистанцию до главного центра управления всем кораблем или что там находится, пока эти створки не закроются?

Командир группы опустил бинокль, но так и не отрывая взгляда, ответил:

— Артем, я не знаю, но расстояние столь мало, что должны успеть. Должны. Обязаны. Запуск будет согласован и произведен после команды Горшенина. Причем посекудно! И мы должны это сделать любой ценой!

— Вплоть до секунды?

— Вплоть до секунды, — подтвердил Илья, — и после этого быть готовы пойти туда, к главному центру управления кораблем, когда… я и сам не знаю, что произойдет дальше.

— Так может, заранее метнутся и както помешать схлапыванию этих защитных створок?

— И как мы это сделаем? Сейчас у них все под контролем, но когда начнут действовать иные факторы и условия упорядоченной работы всего этого будут нарушены, вот тогда у нас есть шансы перебежать эту ферму.

Ответить Пошанский не успел, так как Илья вдруг поднял руку, предупреждая того, что он на связи.

— Да, Денис, слушаю. Да, понял… понял… да, по сигналу вытащим комплекс на позицию… понял… нам нужно будет три секунды на активацию и сам запуск. Расстояние незначительное и… да, слушаю… хорошо, договорились. Десятиминутная готовность. Понял. Отбой.

И уже повернувшись к Артему, дополнил:

— Через шесть минут ориентировочно нужно держать стартовый стол на позиции.

— Как? На виду у всех?

— На виду у тех галактеров, что могут в самый неподходящий момент появиться здесь, — с нажимом ответил Илья, в который раз рассматривая выбранную им стартовую позицию, затем помедлил немного, собираясь с духом. — Поэтому нужно отправить двоих, чтобы они привлекли на себя внимание, если понадобиться и…, и, не закончив, показал рукой влево за секции с какимито агрегатами, установленным намного левее от основной диспетчерской этой крепежной фермы.

Посмотрев в ту сторону, Артем медленно перевел красноречивый взгляд на Юдина.

— Не смотри на меня так — я знаю, но подругому мы не выгадаем нужного времени в случае чего, — ответил Илья. — Те, кто пойдут… они дадут нам необходимое время.

— И кого пошлешь?

Бежали секунды, затем Юдин промолвил:

— Мне нужен один доброволец. Пошли внутрь. Терентьев, за главного!

В двух словах рассказал остальным, что нужно сделать и дополнил, что он пойдет сам, только нужен еще кто-то. Некоторое время все молчали, затем кто-то подал голос:

— Илья, ты нужен здесь руководить группой. Не спорь, пойду я! — выступил вперед Артем.

— Я с тобой! Была, не была! — выступил вперед парнишка лет шестнадцати, Павел Сотников.

— Молод еще поперек батьки в пекло лезть, — шутливогрубоватым тоном воскликнул Стас Печерских и отпихнул Сотникова назад. — Я уже достаточно пожил на свете. Когда выступать, Илья?

— А может быть установить ЗРК вон там? — произнес наводчикоператор Олег Макаров, показывая головой кудато по ту сторону окна.

Посмотрев на него и проследив за направлением взгляда, Юдин вспомнил то самое окончание пандуса справа снаружи, к которому между диспетчерской и бортом корабля наверняка ведет внутренняя вторая дверь. В самом начале он не разрешил открывать ее, боясь лишний раз привлекать внимание галактеров, как произошло у Горшенина внизу, но сейчас быстро обдумав и сопоставив оставшееся время до начала операции, решился:

— Давай, глянем, что там? Если и гдето и сработает на каком-нибудь пульте тревога, то прийти не успеют.

Шагнув к люку, возле которого натекла лужа крови убитого галактера, он воскликнул:

— Не активна, мать его!

— Можно механическим способом, — пришел на помощь Макаров, протягивая руку к небольшому рычагу. — Я сразу просек, для чего этот рычаг! К тому же не ошибешься, как и куда его двигать. Да и не может же быть, чтобы у них не было резервного способа открыть люк, если пропадет напряжение!

С этими словами, не дожидаясь команды Ильи начал открывать люк, быстробыстро поднимая и опуская рычаг. Внутри явно была целая система усилителей начального усилия, идущего от этой ручки и которая чуть медленнее, чем с помощью моторов стала уходить в стену.

— Идеальная позиция! — удовлетворенно воскликнул Олег, когда вышел наружу вслед за Юдиным, затем выглянул из-за угла и оценил будущую траекторию до цели. — Правда, нужно будет внести корректировку курса сразу после схода с направляющей, а там уже дело за системой наведения.

— Согласен: с боков и сверху все укрыто от непрошенных взглядов, только спереди видно, но это если смотреть именно сюда, — подтвердил выводы наводчика Илья, напоследок добавив. — Смотри Олег, лишние секунды полета «Иглы» нам не нужны!

— Ну, на поворот, захват цели и оконечное направление прибавится пара секунд. Поиному не получиться!

— Ладно. Давайте устанавливать ЗРК здесь, — приказал он.

…На вытащенный стартовый стол ЗРК со всей осторожностью шестеро человек поднесли и установили ракету «ИглаС25». Теперь оператор установкой колдовал у съемного пульта управления, находясь в дальнем углу диспетчерской и от которого тянулся кабель. Заводомпроизводителем рассчитывался и такой способ контроля и управления комплексом, когда использование ЗРК на полностью открытых пространствах невозможно, а близкое нахождение наводчика в таких случаях опасно для жизни в момент пуска. Вскоре удовлетворенно кивнул:

— Все, система готова к запуску, — доложил он Юдину, глянув в открытый люк, который закрывать больше не стали.

Тот кивнул головой, бросил взгляд на часы, обратно на ожидающих в углу людей и обернулся к противоположному люку в вестибюль. Неожиданно остановился и посмотрел на Макарова:

— Олег, можно и эту дверь заблокировать в открытом положении?

— Можно, но она активна и…

— Полторы минуты осталось, понимаешь?

— Сейчас, — кивнул тот и, рванулся было к люку.

— Сиди. Твоя задача — запуск. Сами справимся. Горюнов, Славин — как там?

— Пока никакого движения! — ответили снайперы, засевшие возле ЗРК и отслеживающие узкое пространство вдали на случай любопытного случайного взгляда галактеров сюда.

— Хорошо.

Точно также быстро начав поднимать и опускать рычаг, Илья увел люк в стену, с тревогой отметив сменившийся на необычный розовый цвет овалсенсорную клавишу люка вместо зеленого и шагнул вперед.

— За мной! — мотнул головой остальным.

Диспетчерская опустела, не считая Макарова, неотрывно следившего за введенными в боеголовку показателями, высвечивавшимися на мониторе управления ЗРК, и поэтому не видел вспыхнувшего точечного красного сигнала в одном месте работающего единственного монитора диспетчерской. Горевшая несколько секунд звездочка сменила цвет на синий, почти не выделяясь с общим фоном.

А если бы кто и заподозрил неладное, то несведущих в тоновой цветовой сигнализации галактеров людей смена этого приоритета все равно бы обманула…

Когда Ершов сказал, что все люки в генгенаторном зале блокированы, Денис сразу понял, что это первая штатная боевая реакция галактеров на действия группы Тимофеева.

«Значит, у галактеров разработаны первоначальные действия на какие-либо внештатные ситуации, связанные с деятельностью противника. Не имеется конкретно нас людей и по регламенту или что и как у них это называется, изолируются, переводятся на иную ступень не защиты, а рабочего режима, ну как во время старта или при боевом расписании главные комплексы корабля, к которым относится источник энергоподачи. И это не страховочные ответные меры на ненайденного галактера, якобы вошедшего сюда и применившего не нужную процедуру ввода пароля! Хотя сейчас наверняка эта процедура перешла в активную фазу. Только намто не скрыться, когда здесь все рванет, пусть даже от ударной волны нашего же заряда!»

Жить хотелось при любом раскладе. Самое обычное любого живого существа желание. Оното и заставило Дениса ухватится за мысль о возможном месте, где можно переждать момент взрыва. И он догадывался, где оно может находится. Прямо под ними! Вот сейчас они с Андреем и хотели проверить — что там внизу находится?

Обхватив ногами металлический канатшест посередине шахтылюка, и перехватывая руками кольцапоручни по кругу Денис и Андрей спустились вниз у края странного, около пятнадцати метров в высоту помещения. Ха, помещения! Да оно только чуть меньше размеров той опушки у «Пика Свободы», где располагалась законсервированная под открытым небом военная техника какойто воинской части прошлого. Может быть, этот зал был еще больше, но сквозь многочисленные опускающиеся и поднимающиеся металлические труба и светящиеся энерговолокна было трудно разглядеть, что там у противоположного края. Хотя наверняка там то же самое что и здесь — это был один огромный круглый зал, заполненный… К тому же увиденного в центре было достаточно, чтобы понять назначение всего зала. Сразу же безошибочно сформировался ответ — все то наверху, что они считали главным энергетическим центром, являлось только одним из шести точно таких же ответвлений распределителя, коим являлся вон тот просто огроменный эллипс на полу, который в свою очередь был только верхней частью реактора или что там применяют галактеры в качестве источника электроэнергии. Сам реактор находится еще ниже. А может, и он только передаточное ответвление? С ума сойти! Лучше уж считать ЭТО главным сосредоточием галактерской энергетики.

Сфероидный неистово светящийся купол опоясывал массивный металлический обручкрепление гдето в три, может и больше человеческих роста высотой, на равных промежутках к которому присоединялись сходящиеся плавно изгибающиеся с потолка по его краям магистрали передачи энергии наверх. Именно шесть магистралейтруб. Все они уходили под потолок, и не нужно было иметь карты расположения этих отсеков: все эти энергомагистрали, уходящие вверх точно передавали расположение симметрично расположенных энергетических мест корабля.

Денис машинально проследил за одной такой серого цвета трубой рядом, имеющей множество технических упоров и восходящей к такому увеличенному в сотни раз трамблеру, закрепленному на потолке. И к этакой крышке из шести выпуклых наливовгнезд и присоединялся в центре главный провод напряжения.

«Емое! Вот онто и является главной токоведущей шиной одновременно замыкающей контакты всех шести гергенаторов наверху, которые и создают тот энергетический сгусток в воздухе в центре. Трамблер в окружности более ста метров!» — догадался Денис, вспоминая зрительные размеры залы над ними.

— И это управляется вон там! — как утверждение его догадки раздался голос Ершова.

Денис не стал оборачиваться к нему и смотреть, на что именно показывает Андрей — он и так видел пространство между рукавамисоединениями, отходящих рубашекмагистралей, как конечностищупальца чудовищного паука уходящих по окружности вверх и заполненное мониторами, сфероидными флюоресцирующими и как бы левитирующими в воздухе диаграммами. По всему выходило, что весь процесс управления проходил без непосредственного участия галактеров. Без их постоянного присутствия, что не было удивительно с уровнем развития их технической стороны.

…Они подошли к сфероиду, теперь с близкого расстояния возвышающегося метров на десяти над ними и почти касавшегося потолка. Отсюда они сразу почувствовали себя пигмеями. Задрав головы, заметили в невысоком потолке светящуюся окружность света, бьющего из центра купола и отражающегося поверху, постепенно рассеивающемуся и равномерно распределяющемуся по всему отсеку.

«Экономят на свете, что ли?» — усмехнулся он.

— Ты посмотри, где можно заложить заряд, чтобы рвануло наверняка, а я пока гляну туда — может, там найду подходящее место, — предложил он Ершову, кивнув головой на прочную лестницу, которых между двумя рукавамимагистралями было две. Каждая у рукава.

Андрей изумленно посмотрел на друга:

— Ты хочешь сказать, что..?

— Да, взрывать будем здесь. Подорвав там наверху, мы можем только заставить скакнуть напряжение в общей сети, которое они быстро стабилизируют, перенаправив потоки. Все, не стой столбом! — добавил Денис и направился к лестнице.

Путь наверх не занял много времени и ступив на идущую огороженную вокруг смотровую площадку, прикрывая лицо от нестерпимого потока света, стал медленно поднимать глаза от пола, в конечном счете, достигнув места соединения металлаобруча и самого явно не стеклянного, но одной физической природы полупрозрачного материала колпака. Долго смотреть даже сюда, одновременно пытаясь боковым зрением глянуть за сферуглаз было невозможно, да он увидел все, что нужно.

«Мда, это параболическое зеркало не взорвешь так просто», — подумал и напоследок окинул, на сколько смог коридор, по которому можно было пройти по кругу и начал спускаться, так и не решив, для чего эта смотровая площадка создана? Да не все ли равно? Разбираться будем потом, если останемся живы!

— Ну что? — в один голос спросили они друг друга и засмеялись этому совпадению.

— Да ничего хорошего нет, — сказал Горшенин, — там все такое массивное, что нашими средствами даже не стоит пытаться как-либо навредить главному реактору. Хотя я и не горю желанием его подорвать полностью, — присовокупил Денис, — хотелось бы только перевести его в режим самообеспечения или как это называлось у нас, ну на АЭС? А, неважно. У тебя как дела обстоят?

— Вот здесь, в этих местах есть технические лючки доступа к линиям компьютерного обеспечения…, начал Андрей.

— Покороче, компьютерный червь! — мягко, в грубоватодружеской форме прервал его Денис, некоторое время слушая техническую сторону подключения шлейфов компьютера и всего с ним связанного. Андрея, похоже, понесло.

— Хм? А! В общем, думаю, нужно заложить по кругу вот в этих лючках заряды и подорвать!

Ничего себе лючки! Да в них человек свободно влезет!

— Андрей, а ты уверен, что не сработает и не перекроется, ну там, какая-нибудь внутренняя преградастраховка, созданная как разя для подобных случаев? Я имею в виду, мы взорвем компьютеры, а…

— Понял тебя, — также бесцеремонно оборвал его Ершов, — я проверил, слазил туда — там идут десятки километров кабелей и световолокон, труб, еще черти каких соединительных или иного назначения таких вот коробочек, — он показал на руках, что это такое, — и которых вообще бессчетное количество. К тому же от каждой коробки изгибаются и уходят вовнутрь, заметь, вовнутрь, а не вдоль или наружу по отношению к самому куполу сквозь плотные, почти неразличимые в месте касания отверстия металлические тонкие трубки. И это не информационные оптиковолоконные, в нашем представлении, кабеля. Это что-то другое, материальное, что имеет непосредственное отношение к этой энергетике. Насчет компьютерного обеспечения: да, гдето есть дублирующая аппаратура и гдето есть другой путь подводящих проводов сюда и она при неординарной ситуации может перехватить управление, но, — тут он многозначительно протянул паузу, — но повредив те самые коробки, хм, силы взрыва взрывчатки будет достаточно, чтобы скомкать их и всю аппаратуру наблюдения здесь. Мы отрежем иным системам дистанционного контроля доступ к связующему каналу, предоставив компьютерам внутреннего обеспечения целостности и работы самого реактора альтернативу немедленного взрыва или перевода реактора в ждущий режим. Что выберет электроника, отрезанная от основного канала связи? Естественно активирует и подчинится какой-либо программе, отвечающей за целостность самого реактора. Попросту отключит его! Понял?!

— Понял. Ладно, верю. Так, давай наверх! — решил Денис.

… Куницын и Вахрушев подавали заряды сверху. Здесь Горшенин и Ершов принимали и перетаскивали их поближе к сфере. Затем, когда все было доставлено сюда, Андрей поднялся наверх и стал тянуть кабель, устраивая своеобразный пультзамыкатель с наружной стороны кабиныперехода. Он быстро разобрался с механическим замком люка и протянул сквозь образовавшееся отверстие кабельдетонатор. В это время остальные распределяли пакеты взрывчатки по лючкам. На всю окружность их не хватало, но по обоюдному предположению решили, что достаточно, чтобы прорвало в одном месте, а выплеснувшаяся энергия завершит начатое разрушение во всех остальных участках. На этом и порешили, занявшись соединением в единую сеть проводов к замыкателям.

Они почти закончили. Почти закончили. Здесь у купола все было готово. Оставалось соединить кабель с пультом замыкания заряда уже наверху. Поэтому Вахрушева отправили наверх. Внизу остался Денис с Куницыным.

— Олег, давай живее! Помочь? — торопил его Горшенин.

— Да нет, всего пара скруток и все готово. Сейчас! — откликнулся тот.

Рассредоточившиеся у своеобразных бойницпроемов вестибюля бойцы ждали сигнала. Юдин вновь вызвал Горшенина. Ближайшие от него люди полагали, что Горшенин передает команду к запуску и вот сейчас Юдин обернется и крикнет Макарову. Он и вправду обернулся, но не отдал команду, а метнулся внутрь. Тут же пришли звуки нескольких сухих щелчков «Выхлопа». Смолкло. Команды не было, и они напряженно вслушивались в звуки из открытой в обе стороны диспетчерской…

— Что? — подлетел к обратному люку Илья, на ходу заметив тревожно выглядывавшего туда же Макарова, махнул ему — сиди.

— Одна сука смотрела сюда и что-то наводила на нас, — откликнулся один из снайперов.

— На хрена тогда вы стреляли? — набросился на них Юдин. — Ты что, точно видел, что сюда смотрели?

— Да, точно! Как будто он знал куда и…, все это время не отрываясь от оптики отвечал Славин и вдруг спустил курок. Отшатнулся к проему. — Мать его..!

Поверху в проеме скользнул отблеск. Исчез за углом. В тот же миг и винтовка Горюнова тоже приглушенно тявкнула пару раз, затем над ними пронеслась молния, и волна жара окатила всех троих. Рефлекторно присев и глянув наверх, увидел матово рдеющее и теряющее цвет место попадания лазерного луча.

— Снял гада! — с какимто садистским удовлетворением промолвил Горюнов, затем обернулся к Илье: — Чего ты завис, командир? Начинайте, пока не поздно! Нас просекли, операция УЖЕ началась!!! — под конец выкрикнул ему в лицо и снова уткнулся в прицел стрелок, быстрыми профессиональнокороткими движениями водя стволом вправовлево, вверхвниз.

Развернувшись, и уже спиной слыша щелчки выстрелов, понесся к вестибюлю Илья, на ходу отвечая Горшенину, но у выхода буквально распластался в беге, щучкой бросаясь на пол — поверху прошелестело несколько всполохов разрядов. Затем до него дошло, что его люди открыли огонь по невидимому им врагу.

— Денис, нас обнаружили! Ведем огонь. Черт его знает, как вычислили! Подожди, послушай — начинать надо прямо сейчас, пока не поздно и броня главного зала управления не схлопнулась! — передал он по ШИПу Горшенину. — Да… понял! — уже отвечая на его приказ. — Есть, запускать «Иглу»! Макаров, старт!!! — проорал он, извернувшись на полу так, чтобы наводчик слышал. — Как понял?!!

— Понял, запускаю! — крикнул Макаров сквозь очереди «АКМ» и первые разрывы брошенных гранат вперемежку с высокорезонирующими чередой идущими звуками оружия галактеров.

«Все, началось!» — пронеслась лихорадочная мысль.

— Олег, твою мать, давай живее! Наших наверху обнаружили!

— …и мы должны через пять секунд произвести подрыв! — перебил его лихорадочно скручивавший пассатижами контакт Куницын. — Не ори, я СЕЙЧАС закончу!

— Хорошо. Я пошел к лестнице. Жду там.

— Угу.

Вот последний оборот, быстрая обмотка изоляцией места скрутки.

— Готово, Денис! — крикнул Олег, поднимаясь на ноги и намереваясь бежать к трубе наверх. Вдруг увидел, как бесшумно ушел люк перед ним, еще один совсем рядом и внутрь вошло сразу два, нет, уже четыре галактера.

Рука машинально потянулась за автоматом. Отработанным движением снял с предохранителя. Звук передернутого затвора, казалось, снял оцепенение с галактеров, повернувших головы в его сторону и только сейчас заметивших его и… эти явно были из когорты военных, так как двое сразу метнулись в сторону по проходу за укрытие. Другие несколько замешкались, но уже вынимали импульсники с боков, когда очередь «Калаша» буквально размазала, вбив их вовнутрь шлюза, из которого только что появились, тем самым создав небольшую свалку в проходе.

— Денис! Уходи! Я задержу их! — прекратив стрельбу, меняя позицию и ища спрятавшихся и также выгадывавших лучшее положение галактеров, выпалил Олег. — Подрывай сразу, как окажешься наверху! Я жертвую собой ради всех остальных. Прощай!

Именно последняя фраза заставила Горшенина остановиться и вспомнить то, ради чего они сюда проникли и что на его плечах ответственность за всех оставшихся людей. За продолжением рода человеческого. Он знал, что потери будут неизбежны, но видеть вот так своими глазами как люди жертвуют собой, было невыносимо, но пересилить себя нужно! Поэтому он не подал голоса в ответ, чтобы не выдать своего положения, только тихотихо прошептал слова прощания с этим парнем и вслушиваясь в возобновившийся звук стрельбы начал подниматься.

Его скрыли многочисленные трубы, световолокна, пока поднимался наверх. В один момент, достигнув края потолка, перед тем как окончательно скрыться в трубе, заметил прячущегося Куницына, выжидавшего приближавшегося сбоку галактера. Вот он резко выпрямился, наводя на безголового оружие и… очередь «АКМ» слилась с коротким ответным разрядом. И тот и тот рухнули. Все, нужно уходить. Олега уже нет. Денис начал подниматься, но когда ему оставалось пара метров, он вновь услышал характерный звук выстрелов «Калаша», бьющего длинной очередью. Смолкло. Вновь стрельба. На этом месте он поднялся наверх.

— Быстрее! Галактеры появились из люков. Олег их задержит, — ответил он на немой вопрос Вахрушев, когда схватился за протянутую руку и встретился с его взглядом.

Тот только кивнул головой, помогая тому подняться, и вышел из кабины перехода. Денис напоследок бросил взгляд вниз в провал. Постоял мгновенье и вышел. Прикрыл за собой дверь и сделал несколько движений ручкой, наглухо перекрывая сообщение с нижним этажом. Быстро прошел за невысокий уступ возле стены, за которым на полу стоял пульт и оба товарища.

— Подрывай! — приказал отчужденным голосом.

Осветив пламенем внутреннюю часть диспетчерской «Игла» рванула вперед. Метнувшись к окнам Макаров увидел ее — ракета уже изменяла направление, оставляя белесый плавно изгибающийся след. Быстро проследовав перед окнами «Игла» скрылась из виду, уйдя из ракурса. Тогда он развернулся, поднял с пола автомат и метнулся в проем, намереваясь выскочить в вестибюль, и присоединится к перестрелке, как прямо перед носом люк неожиданно вышел из стены и закрыл выход, отрезал его от остальных. Чуя неладное, развернулся: так и есть — люк наружу, к пандусу, где стояла ЗПК и находились снайпера тоже был перекрыт.

— Перехватили управление, ублюдки! — догадался наводчик и подошел к пульту, понимая, что он ничего не сможет сделать, но надежа витала, как вдруг пол под ногами дрогнул, и он рефлекторно выкинул руки в стороны, затем схватился на край пульта, ощущая начавшееся движение. Машинально поднял глаза перед собой и увидел окно. Он кудато выдвигался, так как близкий край борта корабля перемещался вперед. Затем он кудато отошел, отодвинулся. Еще одно его стремительное движение за спину и… до него дошло — по какойто причине галактеры активировали эту диспетчерскую и теперь она выдвигалась вперед над пропастью, одновременно поворачиваясь влево, рабочей стороной к приемной площадке.

Вдруг слева в окна вплыл конус, по мере поворота диспетчерской смещаясь вправо. Начал уходить из ракурса, но тут диспетчерская прекратила менять пространственное положение, и Макаров машинально переместился влево у окна, стараясь удержать глазами конусцель. Последовал заключительный легкий толчок, и движение прекратилось. Он не стал смотреть, под каким углом к рабочей площадке замерла диспетчерская, увидев стремительный полет «Иглы».

— Давай, давай, еще немного..!

Примерно тоже самое твердил и Юдин, когда отдав команду наводчику, рефлекторно прикрыл глаза от пламени стартовавшей ракеты. Через пару секунд он перевернувшись на левый бок и привстав на колени, позабыв об окружающей обстановке стал следить за появившейся вдали, хм, почему так далеко? или просто так кажется? «Иглой», на глазах ускорявшейся и ускорявшейся и скачкообразно сокращавшей дистанцию до цели.

— Еще чутьчуть, — вымолвил он, когда ракета приблизилась к конусу и тут створки быстро поползли сверху вниз, пытаясь отрезать внешний вид центра управления кораблем.

Успели. И те и те. Оставляя расширяющийся след, ракета скрылась внутри самого важного комплекса галактеров за миг, как защита легла и намертво перекрыла всю окружность обзора.

Как оказалось, не столь намертво: через несколько секунд сила детонировавшей внутри боеголовки стала искать свободное пространство. В единый миг создавшаяся зона повышенного давления и концентрации разрушительных сил превратила в ад залы управления кораблем.

И она его нашла. Выдавила. Этим выходом, крышкой перегретого пара из кастрюли стали те же самые створки, явно не предназначенные для такого сильного воздействия. Вмиг вспучившаяся и выпираемая изнутри окантовка по всей окружности рванула в одном месте наружу брызгами раздираемого металла створок, затем как цепная реакция вся окантовкастворки разлетелись. За неуловимо короткий миг наружу выплеснулись всевозможные разбитые на мелкие кусочки детали всего, что находилось там. Затем все ожерелье этажа прорезала единая волна огня…

Все это выплеснулось наружу в окружении уже взаимодействующих легкогорючих химических контрагентов внутреннего дополнения, воспламенившихся мгновением позже и сейчас поддерживающих стремительную реакцию детонации других взрывоопасных компонентов. Этот разрушение центрального поста стало единственно ярким фейерверком. Результатом этого стало отключение одной стороны подсветки соединяющего моста отсюда с целью. Как будто кто-то отрезал питание.

Глаз сразу стал искать другие признаки проявления взрыва ракеты и непроизвольно тянулся к конусу. Здесь и вправду большая часть сооружения погрузилась в темноту. На некоторых этажах вспыхивающий и гаснущий свет в окнах и большущих проемах говорил о нарушении работы электропитания, а больше ничего более значительного не произошло. По крайней мере, люди не успели обратить внимания, следующие минуты занятые отражением усиливающегося огня со всех сторон.

А галактеров видимо не сильно тревожили разрушения, наносимые людьми, да и ими самими своему кораблю. Перестрелка продолжалась. Попадавшие энергетические сгустки в отдельно стоявшие агрегаты на площадке заставляли их взрываться, разлетаться на отдельные мелкие детали, наподобие шрапнели с визгом уходя в сторону. Порой они загорались, внося дополнительное освещение под широчайшим навесом. Постепенно круг атакующих сужался. Галактеры пришли в себя от шока. От шока не успешного противодействия людей, а от их присутствия внутри корабля!

Вот сверху, вертикально вниз ударила очередь чегото крупнокалиберного. Затем от туда же прилетел массивный предмет, в следующий миг озаривший все белой вспышкой, на несколько секунд ослепившую всех. Когда возможность видеть вернулась к Илье, он увидел быстро приближавшихся и перебегающих галактеров от одного к другому перевернутым деталям, агрегатам, отшвырнутым силой взрыва брошенной гранаты, нет, мины, что ли? В ответ никто не стрелял.

— Огонь! — заорал Юдин, криком надеясь привести людей в чувство.

Получилось. Вновь разгорелась перестрелка. Затем выскочил из правого проема и тут же присел. Изогнувшись, глянул наверх. Отлично! Вытащил три гранаты, сорвал чеку с одной и зашвырнул ее вовнутрь. Те же комбинации совершил с другими гранатами. Когда влетела последняя, первая рванула… Строенный взрыв буквально вышвырнул несколько тел галактеров из диспетчерской наверху вместе с разбитой аппаратурой и плохо закрепленными шкафами. Все это было сдобрено дождем битого стекла. От всего этого стеклометаллопада Илья шарахнулся вправо, к краю пропасти, буквально втиснувшись в выемку между стыками стен, и там укрылся, пережидая последствия своих действий. Неожиданно перед глазами оказалось то, что здесь не было раньше — перед ним, буквально в двадцатитридцати метрах висела над пропастью, выдвинутая мощным поворотным шарниром диспетчерская. С ее левой стороны, по отношению к нему, находилась знакомая ЗРК и двое людей. Хм, Горюнов и Славин. Они хладнокровно целились и стреляли кудато поверх его головы. Глянув на темные окна диспетчерской, он ничего не увидел.

«Диспетчерская?!»

Он повернулся и выглянул из-за укрытия в сторону вестибюля, где должен был находиться входной люк диспетчерской и не нашел его, как и самой диспетчерской — на ее месте зияла пустота. Нет, не пропасть вниз, просто диспетчерская находилась в этаком ложевыемке между внутренней частью борта корабля и несущей фермой, соединяющей конус. Теперь там зияло небольшое углубление.

Конус! При этой мысли он снова обернулся к цели. Отрадное зрелище — прошла, наверное, не одна минута, а до сих пор отваливались и исчезали внизу детали защитного козырька. В некоторых местах наружу прорывались клубы густого поднимающегося вверх дыма. В других секциях были видны языки пламени, как красного, так и синеватозеленого цвета.

«Возможно, окисление и реакция химических компонентов на кислород», — подумал он.

Сквозь языки срывались огненные капли чегото. Но больше ничего глобального не происходило — также истекало свечением силовое поле под куполом и… ему показалось или нет?

В следующий миг она попытался ухватиться за стену, но, гладкая полированная поверхность не дала этой возможности, а еще раз дрогнувший пол заставил его выскочить наружу и метнуться под прикрытие проема вестибюля. Благо, что самое опасное и объемное сыпаться сверху из основной диспетчерской перестало. Он присел, ухватившись за край проема, ожидая других проявлений вибраций или нестабильности всей конструкции, но их не последовало. Тогда выглянул наружу и сразу приметил затаившуюся после очередного выстрела фигуру галактера. Все постороннее отошло на задний план. Илья прицелился и плавно спустил курок. Галактер упал.

— Вот так тебе, чучело галактическое! — и стал выискивать очередную цель, но в следующий миг, без какого-либо предупреждения в виде очередных толчков он почувствовал, как в направлении от конуса что-то случилось.

Оттуда пришло общее снижение накала освещения. Илья повернул голову в том направлении. Поднимая глаза от попавшего в ракурс фермыперехода, он неожиданно задержал взгляд, машинально отметив переставшую искрить как от замыкания по всей длине моста подсветку на тех самых опорахтумбах по его краям. Затем с удивлением обнаружил, что до этого прямая ровная поверхность перехода провисает! Как будто враз ослабили натяжение удерживающих тросов, если бы они были, а так эту функцию выполняли, мм, да бог его знает, какие механизмы! Главное, что до него дошло, что эти механизмы перестали выполнять свою задачу.

— Что за…?

В следующий миг догадка заставила поднять взгляд на сам конус, почемуто переставший освещаться. Взгляд еще выше…

…В первую секунду ничего не произошло, хотя сигнальная лампочка на пульте подтвердила прохождение тока до конечного адресата. Замыкание прошло успешно! Иначе загорелась бы красная, а не зеленая лампочка.

Денис, чувствуя неприятный холодок в груди, бросился к переходной тумбепереходу вниз. Первым стремлением было спуститься вниз и выяснить причину несработки подрыва заряда, как вдруг почувствовал легкую вибрацию пола, а в следующий миг сам шлюзпереход вздрогнул, зрительно деформировался в одну сторону на несколько градусов, замер в этом положении. Тут Дениса понастоящему сбило с ног или пол просто подпрыгнул и также резво ушел вниз только для того, чтобы принять тело успевшего сгруппироваться Горшенина.

Тот широко раскинул руки, ожидая следующего толчка, но видимо главный толчок и ударная волна прошли, и других не намечалось. Тогда он посмотрел на шлюз: тот не остался в том измененном состоянии, в котором зрительная память запечатлела его положение несколько секунд назад. Нет, он уже был вывернут в обратном направлении, и на глазах принимал форму закручивающейся спирали.

«Ха! Какие силы мы высвободили подрывом главного реактора? Какой насыщенности энергии там сейчас витают, что смогли извернуть так сам шлюз?! А ведь он служит выполнению именно этой задачи противостоять прорыву газов и агрессивных сред при подобных катастрофах на корабле!» — пронеслась мысль, пока следил за следующим действом: вырвавшиеся потоки энергии, повидимому, еще не успокоились, намереваясь преодолеть это препятствие и разлиться все сжигающим огненным валом здесь. Но конструкторы и строители космического левиафана предусмотрели и рассчитали возможные нагрузки на шлюз, увеличив энерго, тепло, и противоударные свойства, теперь уже непохожего на шлюз.

От скрюченного обрубка шли волны перегретого воздуха, затем пошел первый сизый дымок от металла, затем вся конструкция задымилась. Дым скоро растворился, сменившись яростно поднимающимся дрожанием перегретого воздуха вокруг корпуса. Его количество не собиралось уменьшаться, наоборот, расходясь уже не только вверх, но и во все стороны волны жара достигли Дениса, стоявшего на четвереньках в пятишести метрах от бывшего перехода. Он начал потихоньку отползать, не в силах отвести взора.

Правда, по прошествии еще нескольких секунд замер на месте, неотрывно наблюдая за изменениями шлюза. Вот темный металл изменил цвет, став бордового оттенка, следующим этапом быстро перешел темный спектр к алеющему, на глазах наливаясь ярким краснобелым цветом. Не доходя нестерпимо белого, раскаленного свечения световой переход нагрева металла прекратился, устойчиво держа эту набранную степень накала на грани перехода в жидкое состояние. Прошло еще несколько секунд. Ничего не происходило, кроме чуть склонившегося раскаленного отросткашлюза. Никаких дополнительных вибраций не следовало, только вот гудение в зале…

— Смотрите! Шар! — выкрикнул кто-то.

Денис посмотрел вправо в центр зала на безумствующий в воздухе энергетический шарвихрь от сходящихся шести гергенаторов потоков энергии и вбиравший и вбиравший самое себя внутрь. Сейчас картина изменялась на глазах: подпитывающие сгусток энергии потоки вообще исчезли, а сам шар уменьшался, продолжая бесконечное, безостановочное движениесхлапывание.

Настал миг, когда без какого-либо звукового и оптического эффекта мечущийся поток энергии просто растворился в воздухе. Исчез. Сразу же стало темно. Нет, не полностью темно — исходивший свет от многочисленных панелейприборов на стенах продолжал отбрасывать лучи и их хватало, чтобы видеть сквозь появившиеся тени, как отключались один за одним подсветки вторичных приборов шести гергенаторов.

Секции гергенаторов гасли, их общий фон мерк, постепенно сливаясь с наваливающейся со всех сторон теменью. Увеличивавшиеся косые тени расширяли свои границы, соединяясь с подобными линиями, объединяясь и накрывая черным покрываломсаванном приборы.

Все это происходило под аккомпанемент невидимых вращающихся мощных разгонных турбин, которые продолжали стремительное вращение, но внезапно почувствовавшие уход сил, эти гиганты замедляли бегвращение, своим постепенным нисходящим гулом повествуя о падении мощности или полностью отсечения от источника энергоподачи. Вскоре их вой затих.

Следующим этапом отключения и перехода в неактивный режим всего в округе стало услышанное сперва несильное, но все быстрее и быстрее переходящее во множественное щелканьецикады реле настенных приборов, начавших гаснуть как по отдельности, так и целыми секциями и сегментами. Эти автоматы ощутили нехватку электроэнергии, отключаясь и подобным прерыванием от общей сети сигнализируя управляющим схемам о внештатной ситуации. Они в свою очередь проводили операции по экстренному переводу подчиненных схемблоков в неактивный режим.

Темнота стала стремительно обступать со всех сторон. Последним этапом затухания электронной жизни стал слившийся воедино звук отпирания всех до этого заблокированных люков в зале. Видимо, этот режим был настроен таким образом, что автоматически отпирал все выходы в момент отключения от энергосети. Что ж, логичное решение: когда ничего не будет действовать, то никак и не выберешься и не войдешь. Прошедшийся по кругу неоднократно сдублированный щелчок стих. Над каждым ушедшим вовнутрь люком зажглась белая точкасигнализатор, дающая ориентир на выход отсюда галактерам если они попадут в подобную ситуацию, видимо питаясь от автономных батарей.

Вскоре только этот свет от слабых белых ламп был единственным источником в этом месте, ранее насыщенном энергией и переправлявшей ее многочисленным потребителям на корабле. Отныне ни одного вольта не протекало по разомкнутым цепям.

Полная тьма окутала людей. Нет, еще один яркий источник остался. Правда, и он стал менять белый цвет на бордовый. Не останавливаясь оттенок перешел на коричневый, темнокоричневый тон и наконец, полностью слился с окутавшей темнотой. Каким бы ни был металл переходного шлюза вниз, он быстро отдавал полученную тепловую энергию.

Тишина. Необычная тишина здесь, где всегда гудела, перемещаясь по световолоконным проводам, да и прямо в воздухе неподдающаяся пониманию энергия.

— И что дальше делаем, командир? — какимто будничным голосом спросил Вахрушев.

От этого обычного вопроса Денис сразу пришел в себя, включая ШИП. Начал передавать наружу информацию по успешному отключению реактора и спросил, какие изменения происходят, но не дослушал, почувствовав, как вдруг мир пришел в движение, в следующую секунду рванувшись вверх и вниз.

Денис вдруг осознал, что не стоит на ногах, а несется по воздуху. По воздуху, враз наполнившемуся звуками и стонами рвущегося, явно гдето испытывавшего титаническое воздействие на прочность металла корабля. Далекий грохот и лязг, донесшийся из коридора, сменился близкими звуками бьющейся плохо закрепленной аппаратуры вокруг. Шум, гам, треск и скрежет рвущихся тонких листов чегото враз отошел на второй план, когда он чувствительно коснулся пола…

…Он видел это! Видел! Постоянное, тягучее светизлучение, исходившее из верхней горловины конусаизлучателя не дрогнуло, а просто исчезло! Его не было. Поле отключено!

— У него получилось! — прошептал Илья. — Получилось!! Силовое поле отключено! — прокричал он, разглядывая теперь видимую часть в центре корабля под потолком.

Сейчас он разглядел развернутые наружу и застывшие примерно под углом в 450 лепестки носовой части корабля, которые составляли орнаментжерло, из которого и бил наружу водопад энергетического потока, не позволявшего им все эти годы проникнуть за него. Теперь у них получилось. Только что это им дало? Нужно подождать немного. Просто подождать.

Вдруг Юдин с изумлением опустил взгляд на сам конус, висящий точно как новогодняя звезда на елке. Перевел взгляд на ветвилапы, на которые сейчас больше походили крепежные фермы и которые со всех сторон враз провисли, прекратив получать энергию на свои звеньямоторы или силовые генераторы, неизвестно что там использовалось для этого. Он видел, как в следующий миг все они натянулись под тяжестью главной звездыконуса, которая враз опустилась на несколько десятков метров. Этот центр управления всем этим злом для Земли сейчас испытывал не лучшие минуты своей жизни.

Какойто томительный неуловимый миг вся гигантская конструкция качалась по несильной амплитуде, испытывая чудовищное давление от центра к периферии. Почти материально ощущалось напряжение всех натянувшихся сочленений.

Повисшая тишина была прервана громким звенящим хрустом разрыва, не выдержавшего натяга одного из креплений. Этим креплением была их ферма… Оборвавшееся у него перед глазами звено, заставило сам конус зримо вздрогнуть, отодвинуться от них и еще опуститься на несколько метров. Это действиереакция на изменившееся и перераспределившееся давление на оставшиеся опоры послужило толчкомсигналом для остальных. Пошатнувшийся конус от пробежавшей волныослабления натяжения с этой стороны автоматически усилил напряжение на противоположную сторону.

Илья не видел, как оборвалась противоположная ферма. Он это понял по враз опустившемуся краю самого конуса в ту сторону. А затем побежала цепная реакция других креплений, с каждым обрывом соседнего звена принимавших на себя весь увеличивавшийся вес конструкции. Каждое звено все меньше и меньше сопротивлялось геометрически увеличивавшейся массе. Время разрыва ферм сокращалось все быстрее. Настал момент, когда на фоне разраставшейся темноты от по секторам отключавшихся и гаснувших огней комплексов на всех уровнях заводакорабля, окруженный единственным ореолом дневного света планеты, исходившего из раскрытых лепестков носа корабля конус начал величественное, все ускоряющееся падение вниз.

Это надо было видеть и Илья, на миг позабыв об опасности на четвереньках подполз к краю площадки и взявшись рукой за поручень, наблюдал извержение вниз, в тускнеющий на глазах собственный ад головы этого монстра, пожиравшего самое себя. Многочисленные средства сообщений, туннельные и лифтовые ленты рвались, распадались на отдельные ниспадающие гирлянды в момент прохождения конуса. Находящиеся ближе к оси корабля производственные цеха и корпуса были на пути увеличивавшейся и бесконтрольно падавшей массы. Все это корежилось, вырывалось из мощных креплений и срывалось вниз. Этакий дождь из многосоттонных предметов несся вниз, походя цепляя все больше и больше конструктивных балок и сочленений и ослабляя сам корпус. И теперь несущийся все дальше и дальше грохочущий при столкновениях конус в свите из всевозможных обломков полностью исчез на общем фоне затемнения нижних ярусов. Шум удалился, как пронесшийся ураган.

Прошла одна, две, четыре секунды. Илья уже подумал, что конус упал. Больше ничего не произойдет: ни звука падения, ни иного подтверждения касания самого нижнего этажа. Но это оказалось далеко не так. Как волнам цунами это подтверждение вернулось и заявило о себе в полном объеме. Первым проявлением стало несколько взметнувшихся очагов огней. Вот пробежала огненная черта, окантовавшая рухнувший конус и тут же исчезла, наверняка погребенная сонмом летевших рядом других сорванных цехов. Тут и там по краям упавшей массы поднялись первые языки пламени. Затем появилось легкое подрагивание, враз перешедшее в сильную вибрацию. В следующую секунду все задрожало, заходило ходуном. Пришла ударная волна, сотрясавшая весь гигантзавод…

Илья сразу же отполз от края пропасти, как только тряска началась, и пережидал ее, ухватившись за какуюто балку. Когда все прекратилось, он снова заглянул в пропасть. Все тоже: далекие блики огня. Заниматься лицезрением языков пламени разрастающихся внизу пожаров, которые теперь никто — из галактеров — не пытался тушить, было некогда. Бросив общий взгляд по сторонам на картину затухания всех процессов на корабле, он вновь вернулся к своим «баранам», то есть галактерам. Какового же было его удивление, когда он обнаружил замершие обе стороны враждующих, также застигнутые врасплох картиной глобальной катастрофы.

Решив взять инициативу в свои руки, он нашел ближайшего противника, прицелился и подал сигнал к продолжению, нажав спуск…

Вскоре вновь разгоревшаяся перестрелка стала, к его удивлению утихать на глазах. Еще через некоторое время он понял ее причину, глянув на както странно ведущих себя галактеров. Тут же акцентировал свое внимание на появление свежего морозного ветра, идущего снизу и как в иерихонской трубе выдавливающего теплый воздух через отверстие вверху. Догадавшись, последствием чего это могло быть, попытался вызвать Горшенина, но никто не ответил и он, отгоняя нехорошее предчувствие, мгновенно сопоставив удар падения конуса внизу с молчанием группы Горшенина, где должны находится они, вызвал основной диспетчерский пост…

Осипов только что получил сообщение о начале активной фазы операции в группе Юдина. Ясно: основная группа уже ведет бой. По всей видимости, гдето на какомто уровне их засекли, и им пришлось запустить «Иглу» боясь, что центр управления кораблем может предпринять защитные меры. На его вопрос, что там у Горшенина, ответили, мол, пока никакой информации, но он должен вотвот подорвать заложенный заряд.

Иван еще раз запросил и выслушал доклады о ситуации на месте от групп «В», «С», «Д» и «Е», ушедших туда и соответственно проникших внутрь остальных кораблей окружения.

Эти группы по десять человек каждая не имели иного задания, как отслеживать изменения внутри кораблей, когда отключиться силовой экран. Что вообще будет происходить на них, так как на каждом корабле соответственно имеется своя энергетическая установка, но по всем выкладкам и предположениям включенная в общую сеть энергетического барьера и вообще всего производства неизвестно, но у них была и иная цель, автоматически становящаяся основной, если сработает защитный механизм у главных створок шлюзования…

Текли секунды, складывались в минуты, но ничего, никаких изменений в работе силового поля, да и самого «Города монстров» не замечалось: с той же последовательностью происходили всполохи энергомагистралей внутри периметра, опоясавшие все внутреннее пространство, все также и с таким же ритмом следовали по маршруту КоПы и БПР.

«А ведь прямо сейчас у вас идет перестрелка и вы знаете, что мы забрались в саму вашу святыню, горбоносые уроды!» — подумал Иван. Все было как обычно, но это была кажущаяся внешняя оболочка.

Без какого-либо предупреждения мерцающий купол над всем городом исчез. С полусекундной запоздалостью сник последний разряд во внешней энергомагистрали «Города монстров». Еще через пару секунд ошеломленный таким обыденным отключением защиты галактеров Иван спешно выхватил из-за пояса бинокль. В окулярах он ясно видел открытые главные створки всех кораблей. Из всех пяти кораблей только центральный выделялся сейчас своей полностью темной глыбой, в отличие от продолжавших светится обычной иллюминацией остальных четырех. Но над ними не было никаких автономных силовых экранов. Ни включенных, ни включающихся. За все время нахождения на планете галактеры даже не задумывались, что что-то подобное может когда-нибудь случиться! Только этим можно было объяснить вот уже пять, десять, пятнадцать секунд, тридцать секунд полного отсутствия и не появления никаких контрмер на отключение силового поля. Это хорошо! Это очень хорошо. Вдруг до Иван дошло, что он чувствует ветер. Сперва легкий такой ветерок и почти сразу десятикратно усилившийся напор устремлялся к «Городу монстров».

«Ага, так и есть. Об этом предупреждали, что разница температур скажется. Только бы не сработала от каких-либо автономных источников питания некая аварийная система жизнеобеспечения! Если настоящее положение главных шлюзов продержится ближайшую минуту, то им сейчас кранты придут!» — подумал он, наблюдая, как в полном масштабе сталкиваются воздушные потоки, поднимая завихрившуюся пыль у кораблей и вознося ее вверх.

Набравший полную силу ветер гудел, ревел в ушах. Его сила стала такой, что Осипов непроизвольно схватился за арматурные прутья, торчавшие внутри его своеобразного дота, как будто напор ветра мог оторвать и швырнуть его вверх. Кто его знает? Вдруг ураганный ветер стал спадать также быстро, как и начался. Раз, и воздушные массы успокоились, расправившись с неожиданно появившейся локальной зоной пониженного давления.

Снова глянув на корабли галактеров, он вновь не увидел никаких изменений. Ладно КоПы и БПР — это автоматические системы и они продолжают выполнять введенную программу, но все остальное? Главное, что радовало взор, так это то, что центральные пандусышлюзы всех кораблей до сих пор оставались открытыми.

— Доклады от групп «В», «С», «Д», «Е». Срочно! — произнес он в микрофон.

Эззес лежал на спине на полу в своих личных апартаментах, не в силах шевельнуться от острой боли в боку, к тому же придавленный сорвавшейся с потолка, теперь ставшим стеной под углом примерно в 30 градусов одним из сегментов освещения.

…Ощущение ускоряющегося падения, какието постоянные сильные толчки, заставлявшие потолок меняться положением с полом и обратно приводили к непроизвольному расцеплению, казалось намертво схваченными руками за закрепленные ручки, специальные поручни для передвижения в невесомости. Каждая такая потери точки стабилизации вела к болезненным ударам об всевозможные углы.

Это падение длилось вечность. Заключительный удар казалось, выбил саму жизнь из легких. Он смутно помнил, что его попросту швырнуло вверх, на потолок и также мгновенно обратно, вниз и вбок. Все эти рывки сопровождались тяжелыми ударами, от которых заныло в нескольких местах и продолжало болеть до сих пор. Теперь лежа и не в силах вызвать кого-либо на помощь, он анализировал, вспоминая все с самого начала…

Когда к нему пришло сообщение об обнаружении ЛЮДЕЙ! внутри корабля, он в первый момент решил, что ослышался и спокойно посоветовал дежурному проявлять больше внимания на дежурстве и на будущее получше отдыхать перед вахтой. На этом он отключился и продолжил сев с Заной, под его давлением ставшей в этом командировке его плотской утехой, пока семья вдали. Вторичный вызов заставил нахмуриться и прорычать проклятье в адрес генсоператора третьего класса Кантина, ответственного сегодня. Но он не успел доковылять до личного голосфероида, когда завыла боевая! тревога второго уровня.

— Ссванг!! — только и воскликнул Эззес.

Таким сигналом оповещения нападения на весь комплекс не шутили и начальник всей производственной сферы на этой планете включил монитор, вмиг позабыв о Зане, также быстро одевшейся и выскочившей в коридор. Передаваемые данные были необычны и ошеломляющи своей правдивостью — внутри и вправду были люди и они произвели запуск какойто своей ракеты, установленной у плоскости PY12. Как такое могло произойти? Преодолеть энергетический барьер без локализатора положительных импульсов? Это невозможно! Хотя, видимо, возможно. Люди уже не раз за короткий период доказали свою изворотливость и находчивость. Так, погодитека, а не согласуются ли действия людей на этом и с противоположной стороны планеты материком? Они решили, что нет, это просто стечение обстоятельств. Сейчас Эззес в этом не был так уверен. Взвывший сигнал тревоги оставил эти размышления на потом.

Под потолком выла сирена повышенной тревоги. Автоматически прошла команда на капсуляцию центра управления базой. В следующий миг он видел и уже понимал, что система защиты не успевает перекрыть узкий проход смотровой щели, куда неслась ракета. Слишком мала была дистанция и точка пуска ракеты, раз защиты сработала так поздно. Миг и ракета скрылась из вида гдето над ним. Еще один растянутый временной отрезок и вверху рванул сильный взрыв. Комплекс сразу же закачался. Заряд очень сильный, — отметил Эззес, чувствуя успокаивающуюся амплитуду колебаний, когда потухла целая секция дистанционного управления и вызова главного мостика.

— Что за ссванг?

В следующее мгновенье пропала связь со всеми подразделениями. Временно все стихло. Не дожидаясь дальнейшего развития событий без своего участия, Эззес откинул страховочный колпак клавиши экстренного вызова и утопил ее. Постоял немного и дождавшись подтверждения принятия вызова системой, направился к двери, намереваясь открыть ее в аварийном режиме, но в этот момент пол качнулся. На миг успокоился, вновь дернулся, успокоился, не замер окончательно и буквально рухнул вниз; замер, вздернутый чемто и… полетел вниз, ускользая изпод ног галактера, уже парящего в свободном падении. Вскоре к этому падению добавились перевороты. Подспудно он уже понимал, что произошло, и догадывался, что произойдет очень скоро.

Это очень скоро было ужасным. Тупой, тяжелый удар об прыгнувший на него потолок, превратившийся в пол. Хруст костей и дикая, заполонившая все тело боль…

Он пролежал явно недолго, вынырнув из пучин боли и придя в себя, сделал попытку добраться до двери, так как к нему явно никто не спешил. Пересилив себя и острую боль, найдя взглядом пульт, теперь находящегося почти под потолком и до которого ему в его положении не добраться, наметил маршрут передвижения к спасению. Коекак доползти хоть и до перевернутой двери, но расположенной в той же вертикальной плоскости он сможет. Преодолев несколько ззуверсов, приподнялся и протянул руку к призывно сиявшему овалуклавише отпирания, не обратив внимания на еще один дополнительный сигналсекцию внизу овала, оповещавший о заражении внешней среды. Люк ушел в стену и он рефлекторно отпрянул назад…

Последней осознанной мыслью после вмиг накатившего удушья из-за глотка чужого, с неприятной и режущей болью примеси воздуха стало видение людей, отшатнувшихся назад, но направивших на него явно какоето оружие. С конца одного такого ствола блеснула вспышка…

Несколько десятков грамм свинца разорвали грудь начальника всего формирования галактеров в этой звездной системе.

Разрозненные и разбросанные по планете промышленные ответвления остались без направляющего звена. Это не было катастрофично, но даже временное отсутствие центрального управления отрицательно сказывается на целенаправленном развитии и жизнедеятельности любого общества.

Слава богу, на этот раз он удачно упал, не потеряв сознания, только сильно ударившись левым боком. Несколько минут отлеживался, пережидая волну боли и поэтому не сразу откликнулся на голоса Ершова и Вахрушева. Наконец переведя дух, поднялся на ноги:

— Да жив я, жив!

— Что это было? Поздняя детонация еще какогото ингредиента под нами?

— Знаю столько, сколько и вы. Сейчас узнаем общую обстановку, — ответил Денис, вызывая Юдина.

Тот быстро откликнулся. Живо обрисовал ситуацию внутри корабля и ввел в курс дела снаружи, так как он уже связался с центром, пока он, Горшенин, не отвечал на запросы.

— Все понятно, начинаем выдвигаться наверх, — под конец ответил Горшенин и дав указания к дальнейшим действиям всех групп. Затем вкратце обрисовал сложившуюся ситуацию.

Подъем наверх по тем же самым проходамтуннелям вскоре прекратился: на одном этаже ровный пол почемуто стал опускаться, изгибаясь все круче и круче. Он сразу догадался о причине, так как Юдин сказал, ЧТО они могут встретить на выходе, но продолжил движение, так снова возвращаться и выходить в иной люк они еще успеют. Правда, далеко не ушли — впереди проход оказался простонапросто сплющен и смят общим поступательным движением рухнувшей массы. Пришлось возвращаться и через гергенаторный зал уходить подругому туннелю.

Этот путь шел на другой ярус внизу. В свете коротких лучей фонарей они толком ничего не могли увидеть в окружавших их предметах, отсеках. Поэтому сосредоточились только на поверхностном осмотре соединительных коридоров и перекрестков, быстро проскакивая их.

Наконец коридор в одном месте сошелся у развилки, одним продолжением туннеля ведущим вверх. Пошли по нему. Вскоре достигли точки, где коридор был разорван, вскрыт и перекручен силой удара падения конуса. Помогая друг другу, пролезли в этом месте разлома. В очередной раз пришлось спуститься, так как дальнейший путь перекрывала монолитная вертикальная обшивка рухнувшего конуса как нож сквозь масло разделившая смятый отсек на два лагеря.

— Еще немного и выберемся наверх, — произнес Вахрушев, оглядывая нагромождение металла.

— Пошлите вон туда, — предложил Горшенин, так как ничего иного не оставалось — он уже хотел предложить вернуться и искать подобного выхода, каким они проникли сюда. Времени прошло много, слишком много. Ситуация снаружи менялась. Пока, правда, не ясно, в какую сторону, судя по докладам. Но ему не хотелось терять инициативу.

Поэтому обнаружив узкий проход вдоль шершавой обшивки влево они, елееле протиснувшись в самом узком месте, вышли к одному из помещений внутри конуса, замершему на одном уровне с ними. В свете пожаров путь впереди просматривался хорошо. Настороженно водя автоматами во все стороны, и прикрывая друг друга, благополучно миновали дотла выгоревшее и деформировавшееся, местами вообще сплюснутое вовнутрь помещение. Вскоре показался выход наружу. Туда, что раньше являлось первым уровнем корабля.

Теперь здесь все изменилось кардинальным образом: вопервых, светом сейчас служили не столь сильные языки пожаров, озарявшие буквально перемолотый и исковерканный нижний ярус. Оглядев ближайшие разрушения, Денис в первый момент удивился редким локальным пожарам, отчегото не распространившимся повсюду.

Наверное, средства пожаротушения очень эффективны. А может быть, зарождающиеся очаги возгорания были засыпаны рухнувшими сорванными со своих уровней всевозможных секцийцехов. Ведь весь пролетающий и увеличивавшийся сонм собрал такую массу, что в момент касанияудара, который они, кстати, чувствительно ощутили на себе, мог враз загасить или отрезать поступления кислорода очагам пожара. Теперь не важно. Важно, что эта многосоттонная масса не смяла тот зал, где остались они! Хвала создателям корабля, многократно усилившим каркасные крепления его энергетической составляющей.

А вообще брошенного взгляда вверх было достаточно, чтобы оценить общую картину разрушения и сделать определенный вывод: этот превратившийся в скорлупу гигантский остов теперь только с виду можно назвать заводом, тем более полнофункциональным кораблем. Здесь все, на что натыкался взгляд, было разрушено, представляло разрозненные фрагменты, не стыкующиеся между собой.

В неровном свете костров свисающие ленты кабелей, тросов и вообще всевозможного переплетшегося, скрученного в немыслимые фигуры оборудования говорило о полной непригодности к восстановлению не только оборудования, а целых цехов, вывернутых и изогнутых. Из прорванных труб еще сочился пар или иные испарения, слава богу, поднимавшиеся вверх, в некоторых местах еще были видны искры коротких замыканий.

«Хм, эти замыкания явно следствие наличия напряжения автономных источников питания», — подумал Ершов.

А в общем фоне слышался затихающий гул моторов и иных систем проявления активности производственных модулей.

— Хорошо мы поработали! — пошутил Вахрушев.

— Давайте сперва выберемся или приблизимся к выходу? — отрезал нервничавший Горшенин.

Вот это и было вторым пунктом программы. Лезть через горы металла нереально. Также как по резко уходившему вниз к центру ранее ровному полу, где лежала гигантская расколотая конструкция конусаизлучателя, занимавшая почти все пространство.

— Предлагаю пройти через конус, — нашелся Андрей, указав на вскрытую от удара или внутреннего взрыва целую полость обшивки.

— Пошлите, — решил Денис, — но постараемся не углубляться во внутренние отсеки. Направление держать по левой стороне. Вперед, — приказал Денис.

За время подъема снизу они ни разу не встретили ни одного живого галактера. Только трупы, явно вдохнувшие земного воздуха. В земном воздухе всего вероятнее присутствовал какойто ингредиент, при котором состав воздуха создавал некую агрессивную среду, которая мгновенно сжигала легочную ткань галактера. Хотя медики так и не пришли к однозначному выводу, что именно способствовало этому. У них не было исходного материала, на котором можно было бы проверить эту теорию. То есть самих галактеров и самого воздуха для исследований тоже. А то, что воздушная среда галактеров идеально подходит человеку, все знали с первого года вторжения. Ведь дышали же люди воздухом галактеров? Дышали. И ничего, во всех случаях оставались живы! К тому же его вдыхание непостижимым образом положительно влияло на тело раненого человека и не только.

Об этом свойстве говорил еще сам Сергей Горшенин, рассказывавший, как быстро излечивались открытые раны людей, попавших внутрь периметра в самом начале захвата планеты, когда силовое поле не было включено в активнопропускной режим.

Образцов воздуха не взяли, вернее не догадались, задачи, хм, в то время были несколько иные. Да и сейчас об этом не додумались, в последние недели перед восстанием ни разу не переходя периметр из-за опасения быть обнаруженными там, и соответственно только на основе постоянного наблюдения за галактерами подтвердили это правило, по которому галактеры никогда не покидали периметра без средств защиты, то есть скафандров. И без исследований было ясно, что земная атмосфера для галактеров представляет смертельную опасность. На этом и основывался основной план восстания. Толкуто было бы отключить силовой барьер, если нечего было противостоять технической стороне пришельцев!

Как следовало из скоротечного доклада Юдина, галактеры просто задохнулись, когда порыв ветра снаружи буквально выдавил теплый воздух внутри периметра. Проник внутрь корабля сквозь открытые главные пандусыстворки и использовав открытое верхнее отверстие корабля в качестве этакой вытяжки сменил воздух в течении минуты. Вот тогдато галактеры и повалились гроздьями. Правда, как дополнил он, они уже встречали позже редкие фигуры в боевых скафандрах, пока спускались вниз. В коротких перестрелках люди успевали заметить и подстрелить противника. Кто из галактеров успевал скрыться в коридорах и бесчисленных люках, но те не предпринимали попытки вновь атаковать людей. Видимо для галактеров еще было сильно потрясение от осознания присутствия здесь людей.

Примерно та же ситуация потери общего контроля управления процессом производства складывалась и на остальных кораблях. Галактеры были так уверены в своей технике и не небезосновательно, что падение мощности и отключение силового экрана ими не рассматривалось как неподвластный им фактор, поэтому запрограммированной команды на автоматическое перекрытие — полная герметизация и закрытие всех люков корабля — доступа внешней среды просто не было введено в обслуживающие компьютеры. Вероятно и на всех центральных постах управления ситуация была точно такая же и однотипные герметичные защитные плиты конуса на каждом корабле все эти годы оставались открытыми. Смерть от удушья подкралась неожиданно и обезглавила главные посты управления, обезвредив галактеров дежурной вахты в первые же секунды атаки.

Как передавали командиры групп, проникших на борта других кораблей, внутри продолжается обычный, почти обычный ритм активности: все работало, в цеха и комплексы продолжали поступать агрегаты, отдельные модули, затем они переправлялись на другие сборочные конвейера. Но через некоторое время стало заметно общее замедление процесса.

Это явственно видели облюбовавшие своеобразный пост наблюдения группы наблюдения внизу. Хоть все и автоматизировано у галактеров, но присутствие оператора, все же, необходимо: вот раздался сигнал с ближайшего конвейера, а тележкипогрузчика не оказалось на месте в нужное время. Управляющий процессом компьютер тут же переправил агрегат на специально предназначенное в такой ситуации место предварительного ожидания погрузчика. Вскоре система подала сигнал иной тональности, явно адресованный оператору, и остановила транспортерную ленту, когда следующий агрегат уже некуда было убрать. Активировался режим ожидая разрешения локального конфликта. На этом участке производства ритм работы замедлился… И подобных ситуаций становилось все больше и больше. Те цеха, что выполняли сложнопрофильные задачи и оборудованы особыми механизмами, требующими постоянного разогрева или наоборот, охлаждения, то там процессы переводились в режим холостого, но энергозатратного режима. А менее сложные комплексы попросту отключались, переходя в ждущий режим «спячки».

Постепенно автоматизированная слаженная работа везде начинала замирать. Вот уже в некоторых местах целые сектора выделяются темными пятнами отключенной как аппаратуры, так и освещения. А галактеров все нет. Стоп, один появился. Появился необычным способом, свалившись, бог знает с какого уровня! Теперь о нем, о его местоположении сейчас говорит комок мяса, в который он превратился, ударившись и буквально лопнув от резкого контакта с металлическим полом. И никто не спешит на помощь, к месту трагедии упавшего с верхотуры галактера…

Вообще анализируя развитие ситуации, получая данные отовсюду, Денис все больше и больше сходился к мысли, что им просто везет. А что, разве они не имеют шанса на удачу? Им везет с самого начала операции: как, к примеру, объяснить тот факт, что в момент тревоги, когда отключилось поле, не закрылись все входывыходы из кораблей и не отрезали их от внешней опасной среды? Почему до сих пор остающиеся в активном состоянии корабли по окружности не предпринимают ответных действий? что-то не очень вериться, что на них галактеры вымерли все до единого, если и здесь они еще есть?! В компьютеры же заложены решения и программы действий при подобных ситуациях, когда не поступает команд от хозяев. Автоматика должна выбрать оптимальный режим ожидания, что она, в общемто, и начинает делать. Или все же мы их застали врасплох? Выбрали такой момент, что они оказались не в силах принять адекватные меры? Или просто стечение обстоятельств? Банальное везение?

Мда, приходится склоняться к тому выводу, что перед нами нет настоящих военных, а просто рабочие, понадеявшиеся на средства обороны или выполняющие только свои обязанности, а главные силы охранения проворонили сам факт нападения. Затем уже все полетело в четкой организации галактеров в тартарары. Вот над всеми этими вопросами и размышлял Горшенин, продвигаясь вперед.

В один момент, углубившись в темные коридоры конуса, они получили подтверждение и еще раз укрепились во мнении, что их акция оказалось полной неожиданностью для галактеров: проходя мимо одного широкого разветвления, неожиданно ушла в стену одна широкая секцияпроход, заставив всех вздрогнуть от неожиданности. Вмиг в голове всплыла фраза Юдина об оставшихся в живых галактерах, уже облаченных в боевые скафандры. Поэтому увидев в отражении узких лучей фонарей безголового Денис мгновеньем позже спустил курок…

Когда они осмотрели отброшенное пулями тело, то пришли к выводу, что он до этого был тяжело ранен, а смерть… Хм, по его расширившимся глазам стало ясно, что он до последней секунды не догадывался о витавшей в воздухе снаружи смертельной опасности, по незнанию, дада, по незнанию. Значит вся аппаратура, находящаяся в просторном помещении не работала и не давала ее хозяину общей картины катастрофы — он открыл шлюз в надежде получить помощь, но первый же вдох земной атмосферы стал для него заключительным актом жизни.

— Интересно, сколько вот таких еще заперто у себя в каютах? — ни к кому конкретно не обращаясь, произнес Николай, ставя на предохранитель «АКМ».

— Достаточно я думаю. Идем дальше, — приказал Горшенин, направляясь дальше.

Они и не предполагали, что только что встретились с главным лицом представителей расы галактеров у себя на планете. Да и чтобы это изменило или внесло особые коррективы в отношения людей к галактерам? Никаких и ничего. Просто еще одним врагом меньше и только.

Вскоре приблизились к подсвечиваемому дневным светом проходу. Осторожно выглянули: да, вон впереди так и оставшиеся раскрытые настежь массивные створки производственных ворот корабля. Прилегающая к ним площадь осталась в нетронутом состоянии. Сюда не докатилась волна разрушения. Еще немного и они выйдут наружу, но вдруг Дениса остановила опустившаяся на плечо рука Андрея. Подглядев на него, проследил за его поднятым указательным пальцем ко рту, а затем протянувшейся вперед рукой.

«Ждать. Ждать и ждать. Сколько еще ждать?»

На вторичный запрос Иван получил все тот же ответ от Светы Горшениной, отвечающей за связь его группы с центром.

— Ждем команды, — передал своим людям Осипов.

Раз объявившийся Горшенин приказал ждать, ожидая увеличения числа погибающих галактеров от удушья, так как он сам лично удостоверился в этом, то будем ждать.

Шел уже первый час дня. Наконецто, впервые, за две недели пробившееся сквозь облачный покров солнце освещало землю с самого утра. Растаявший выпавший первый в этом году снег превратил землю в черную жирную мазню. Но замершие у определенного рубежа люди не замечали этого, внимательно всматриваясь в подвергавшиеся внутренним энергетическим противоречиям пяти огромным кораблям, уже с полчаса потерявшим мерцающую мембранукупол над всем тем, что люди назвали «Городом монстров». Невиданные создания, ужасные порождения неизведанных глубин космоса сейчас испытывали на себе все те прелести притеснения и унижения, какие они принесли своим прибытием сюда жителям этой планеты, нашедшим в себе силы соединиться и дать решительный отпор. Люди несколько десятков лет с самого начала вторжения захватчиков готовились к этому моменту. Казалось, сама природа помогала своим жителям, готовя вместе с ними возрождение планеты, в эти минуты властвуя внутри распахнутых настежь махин космических просторов, своим присутствием сея панику и смерть среди инопланетян. Имея все средства выживания в вакууме, в условиях сверхнизких температур, эти громадные корабли уже проиграли первый раунд противостояния. Скоро начнется второй этап.

Вдруг ожили динамики, и раздался голос Горшенина:

— Осипов, прием?!

— Осипов на связи, — ответил он, — слушаю?

— Иван, мы находимся у выхода из центрального корабля. Соединились с группой Юдина. Я с Ершовым и еще двумя бойцами иду в соседний корабль, нас встретит группа «С», а ты начинаешь отстрел всей механической дряни и галактеров, кого встретишь. Насчет появления подкреплений в виде новых БПР и КоПов пока не могу точно сказать, но вся военная машина галактеров уже дала холостой оборот. У нас с Андреем есть мыслишка по этому поводу. Мне некогда управлять атакой. Ты владеешь всей ситуацией лучше, чем я, так как находишься снаружи и видишь всю обстановку в целом. Начинай атаку, Иван! Сейчас ты центр восстания, его направляющая и координирующая сила.

— Денис..?

— Иван, не медли. Время пришло, — мягко, но решительно оборвал он колебания Осипова.

— Понял…

Пролетающие обычным маршрутом патрульные системы галактеров в какойто миг получили от своих бортовых систем многочисленные подтверждения несущихся на них трасс и снарядов. Они никак не отреагировали на потерю канала связи с управляющим компьютером, сразу же перейдя в автономный режим полета и выполнения основного задания по маршруту следования. Но они враз отреагировали на несшуюся на них угрозу и равнодушные наборы электронных символов просто переключились на другой режим. Правда, что именно контролировать было непонятно. Непонятно для мыслящих существ, но не для набора электроники.

Через несколько секунд после реагирования на эту угрозу, повисшая тишина периметра из-за прекративших гудение трансформаторов и других линий электропередач снова была нарушена, наполнившись звуками стрельбы, воем и свистом двигателей. На земле вспухли первые султаны разрывов…

Он расстрелял второго КоПа и сменив магазин, перекатился вокруг освободившегося от наслоений земли покосившейся железобетонной тумбы, наверное, в прошлом служившей вентиляционной шахтой. Осторожно выглянул и отпрянул назад, выжидая. Отсчитав до пяти вновь обернулся и так лежа влепил в борт БПР длинную очередь, почти вплотную боком подлетевшего к нему. Тот шарахнулся в сторону, стараясь немедленно выйти изпод удара, пока отстреливал невидимую отсюда Осиповым цель. Но дистанция была мала, и Иван с какимто садистским чувством удовлетворения отмечал попадания, по большей части рикошетивших пуль, но часть прогрызала дорогу в наиболее слабых местах бортовой защиты. Вдруг электроника БПР определила степень угрозы из новой огневой точкицели, переведя его в разряд повышенной опасности, и аналог земного вертолета развернулся в его сторону. Закончив разворот, неожиданно БПР стал смещаться бокомбоком вправо. Натужно взвыл двигатель, перейдя на нестерпимый свист, и Иван наконец понял причину такой резкой очередной смены пространственного положения: к нему стремительно приближался белый след реактивной гранаты, выпущенной откудато из-за спины и на которую в большей степени, чем на его попадания отреагировала машина. Увернуться БПР не смогла, скрывшись в шапке разрыва. Иван только успел откатиться за бетонное укрытие, ожидая грохот падения, который не заставил себя ждать. Осколки пробарабанили в округе. Выждав пару секунд, выглянул и обнаружил горевшую машину. Обернулся назад, ища стрелка. Тот, как будто ждал этого, поднял руку из-за ближайшего ваЛуна-, ухмыльнулся и вновь скрылся из виду.

— Вот тебе урок — не лезь на то, что «Калаш» не сможет раскусить сразу! — сам себе улыбнулся Иван и выглянул вперед. — Чисто! Вперед! — крикнул он остальным и рванул вперед.

Поначалу было както не по себе ощущать себя попросту голым на выровненной и зазеркальной расплавленной земле и камня в прошлом почве под ногами. За годы поверхность покрылась слоем пыли. Несколько недель назад сменившийся радиус силового барьера как гребенкой содрал нанесенный слой, к тому же сильный порыв ветра окончательно сдул, снова оголив отполированную жаром поверхность, на которой так ничего больше и не росло.

Поэтому здесь было очень сложно найти и укрыться от очередей и трасс охранных машин галактеров. Но кошмарная полоса препятствий длиной более сотни метров, предложившая испытать атакующим всю прелесть метаний в сторону, залеганий за сбитыми перед этим машинами и ответных выстрелов наперегонки с лучами когерентного излучения, мечущихся в разных направлений закончилась. Они приблизились к своеобразному рву из разнообразных агрегатов, модулей, выстроившихся этаким защитным частоколом. Сейчас, укрываясь за ними, иногда и внутри громадных секций будущих космических кораблей люди шаг за шагом вычищали местность от механических охранных систем, приближаясь к поистине громадным тушам кораблей, все выше и выше нависавших над ними.

Вдруг Осипов заметил взбликнувшую полупрозрачную фигуру.

— Здесь галактер, прямо по курсу! — крикнул он, немного отступая и прикрываясь в трубообразной горловине какихто детали, в превеликом множестве стоящих вокруг.

— Здесь галактер, — тут же передал дальше ближайший человек.

Иван напряженно окидывал местность, на миг потеряв галактера из вида и теперь искавший его. Черт его знает, где он может появится? Может вообще ускакать в другом направлении или выйти тебе в спину. Хорошо, что тыл и бока закрыты и… Оппа! Вот он, скачкообразно приближается слева к невидящему его Петру Шубину.

— Петр — слева, твою мать! Слева! — заорал Иван, короткими очередями начиная резать путь галактеру.

Шубину эти ложащиеся в почву и указывающие направление облачка подсказали главное направление, откуда ему угрожала опасность. Было видно, как длинная очередь в упор сперва обрушила защитные свойства скафандра, враз протаявшего и принявшего обычный вид, затем проделала множество отверстий и отбросила безвольно обмякшее тело врага.

Путь вперед свободен. Короткая перебежка и резкий рывок в сторону от мгновенно вскипевшей и задрожавшей яркой лужицы испарений расплавившегося камня рядом. Невольно вскрикнув, обжегшись от пронесшейся волны жара, Осипов проворно огляделся по сторонам, но знакомых очертаний КоПа или БПР не заметил, но тут дикая боль пронзила ногу.

Со всего маху упав, он все же нашел в себе силы залезть под кстати оказавшуюся рядом нависающую грань какогото громоздкого сооружения. Только спрятавшись от невидимого противника, новый выстрелжар дал о себе знать, расплавив место, где он упал. Снова горячий поток окатил его и заставил ползти дальше. Забравшись внутрь агрегата, огляделся и нашел идеальную позицию, скрытую со всех сторон, с которой можно было видеть все снаружи, не боясь быть обнаруженным. Начал искать противника. Никого. Еще раз, более внимательно. Никого!

— Да где же ты засела сволочь?!

Сквозь сетчатую металлическую мембрану случайно посмотрел наверх. Вот он откуда стреляет, гад! И не галактер вовсе, а стационарный лазер. Точно такое же орудие, что стоит на БПР, только в стационарном положении. Недолго думая просунул ствол автомата сквозь прутья сетки, расположенные друг от друга чуть больше диаметра ствола, прицелился и выпустил короткую, всего в три патрона очередь в основание стойки излучателя. Еще одна очередь и перерубленный держатель перестал выполнять свою функцию: прикрепленное сверху под невысокой аркой между двумя кораблями орудие шмякнулось в нескольких метрах впереди. Напоследок пробежавшая искра замыкания по стволу исчезла…

В двух словах рассказал об установленном наверху излучателе, чтобы другие остерегались, не осмотревшись, не приближались к любым навесным сооружениям, он передал приказ Метелину принять командование, рассказав о ранении. И только после этого занялся горевшей огнем раной…

По всему периметру тут и там пролетали пучки лазеров, трассы обычных пуль, снарядов. Время от времени прочерчивали воздух следы запусков РПГ, оканчивавшиеся вспышками попаданий и последующими разлетающимися обломками уничтоженной цели. Иногда они проносились мимо цели и врезались в борта кораблейтитанов. Повсюду на земле вскипали султаны разрывов гранат, пробегали фонтанчики неприцельных очередей, вспухали мгновенными стекловидными парящими лужами следы попаданий лазерных лучей и других энергетических разрядов.

Со стороны можно было смело очертить медленно сужающийся круг нападающих, ведущих перестрелку с бездушными машинами, а не их создателями, отчегото мечущимися разрозненными точками в один момент начавших собираться на небольшом космодроме для малых челноков. Это сразу заметили расположенные по кругу наблюдатели, сразу передавшие эту информацию. У повстанцев была четко отлаженная система контроля нахождения той или иной группы, вооруженной тем или иным видом оружия помимо основного «АКМ». Сразу же несколько гранатометчиков начали менять позиции, длинными перебежками обходя основной район боя и приближаясь к нужной точке, но они могли не успеть.

Артур только что получил приказ выдвигаться в район Димитровского моста и ждать возможных взлетов истребителей галактеров. Его группа совместно с группой Барсукова успешно подавила одну ЭЛК, по подземным коммуникациям подобравшись к ней и уничтожив блок управления. Сейчас ее управлением занимались компьютерщики, пытаясь перепрофилировать и активировать комплекс. Правда, Артур не сильно в это верил — он четко видел, как несколько залпов РПГ вынесли всю ее управляющую электронику. Это была вторая обезвреженная ЭЛК. Первая выпала из списка активных сама собой — она была уничтожена рухнувшим штурмовиком, подмявшим под себя и ее и несколько домов в округе. После они пытались занять позицию у минного поля, через которое наверняка проследует тактическая самоходная установка, то есть танк, для которой по логике это был кратчайший путь на помощь атакованному «Городу монстров». Но обстановка менялась и они бегом направлялись к назначенному квадрату. Успели как раз вовремя.

— Трещев, гранату! — крикнул Артур, припадая на колено и ловя в прицел несущийся над водой только что оторвавшийся от полосы истребитель и еще не набравший скорости. Хотя ему все равно, есть скорость или нет. Он может также быстро поменять направление полета и на малой скорости. — Серебров, открывай огонь по нему. Живо!

Второй гранатометчик кивнул в ответ, прицелился и ракета пошла, оставляя белесый след. Пилот истребителя заметил пересекающий его курс след несущейся ракеты и стал закладывать вираж, легко уходя с курса ракеты, но на это и был рассчитан этот хоть и прицельный выстрел Савойского. Как только истребитель галактеров сменил курс, и успешно разминувшись с ракетой начал ложиться на прежний курс, Артур отжал спуск. Толчок и ракета уже в воздухе. Заработал маршевый двигатель и преодолев какието сто метров прямого полета, она по касательной точно вошла в левый двигательный отсек. Мгновенно завертевшаяся машина вдоль оси через пару секунд рухнула в воды Обского моря.

Как только истребитель скрылся в воде, Артур вновь обратил взор вперед. Сосредоточился на увеличивавшихся в размерах нескольких несущихся оттуда же легких транспортников и истребителей. Им, режа курс, неслось пять следов ракет. Две из них точно шли мимо.

— Гранату!

— Готово! — сразу же ощутил легкий хлопок по плечу и почувствовав увеличившуюся тяжесть в пусковой трубе поспешно приник к прицелу, ловя уходивший левым виражом ловко разминувшийся с предыдущей ракетой транспортник.

Рывок запуска и пущенная ракета даже не успела разогнаться, уже достигнув цели. На этот раз все произошло с той лишь разницей, что коснулась не двигательной секции, а лобового козырька и скрылась в огненном шаре разрыва. Сила лобового удара была столь велика, что не разогнавшаяся машина галактеров буквально споткнулась на месте. Горшенинмладший успел это понять, определив остановку кормовой части, так как только она была видна в момент взрыва. Затем совершенно уж не грациозно, транспортник неуклюже пошел вниз, и не успев полностью выбрать обратную тягу взвывшими враз реверсированными двигателями, шумно и грузно плюхнулся в воду. Поднявшийся столб воды мгновенно скрыл транспортник из виду. Только после этого Артур поднял глаза от воды и успел отметить три таких же подобных высоких столба воды на месте сбитых истребителей чуть поодаль.

— Двое ушли на бреющем. Сейчас начнут заходить на наших там! — хрипло сказал Трещев, глядя на резко взявших вверх два последние машины. Вот они заложили крутой вираж и… понеслись на них!

— Гранату!!!

— Какая, мля, граната?! — в ответ заорал Трещев, с силой толкая Артура в бок.

Он, отлетая в сторону видел, как от реки уже бежали торопливо, как будто боясь не успеть, разрывы крупнокалиберной пушкипулемета, не меньше. Вот сперва несильные фонтанчики по воде превратились в ощутимые разрывы на берегу. Вот смертельная строчка в мгновенье ока приблизилась, вспухая шапками разрывов с близкой дистанции не шуточного калибра и… пробежала между ними. В следующую секунду разрыв снаряда подбросил обоих в воздух…

Когда Артур пришел в себя, то первым делом пошарил взглядом в небе. Истребителей нет. Наверное, сбили их. Затем опустил глаза вниз и увидел распростертое тело Трещева. Поднялся на ноги, покачнулся, но совладал с собой и стараясь удержаться в горизонтальном положении от качавшейся земли поплелся к нему. Опустился на колени, превозмогая странную слабость в теле, перевернул безвольно повернувшееся к нему както враз обмякшее тело напарника. Невольно отшатнулся. Все кончено. На месте груди, грудной клетки зияла одна сплошная рана. Торчащие наружу перемолотые кости и внутренности не оставляли надежды. Понимая, что его уже нет, позвал Володьку, но не услышал своего голоса. Попробовал громче. Хм, тишина. Собрался с силами и прокричал:

— Вовка!!!

О, услышал себя…

Потом понял, что его трясут за плечи. Обернулся, уставившись на товарищей.

— Контузило? — наконец услышал Артур, когда Серебров прокричал ему в лицо.

— Да, наверное, — кивнул головой и заплакал.

— Артур, Артур! Надо двигаться, идти можешь? Я отведу тебя в схрон!

— Какой к черту схрон? Вот тебе ШИП, принимай команды с базы. Я ни хрена не слышу. Куда, кстати скрылась та пара истребителей? Сбили их?

Глава 4

Четверо человек перебегали от одного укрытияагрегата к другому, пережидая появлявшиеся и пролетающие мимо КоПы и страхуя друг друга, следовали дальше. Путь от одного полностью темного центрального корабля до другого, подсвечивающегося многочисленными огнями корабля занял долгих двадцать минут, хотя расстояние в двести метров, это… это всегонавсего двести метров, но каких метров! На последнем этапе незамеченный скорострельный пулемет открыл огонь и вмиг изрешетил одного бойца, в следующую секунду уставившись безжизненно задранным стволом в сторону, уничтоженный строенным залпом. Приостановившись и удостоверившись, что тому уже ничем не поможешь, трое побежали дальше. Нет, они не были бездушными людьми, но на кону стояла судьба человечества, а от их действий зависело, какой она будет в ближайшее будущее. И будет ли вообще, если они быстро не преодолеют эту полосу препятствий, решив пройти ее поверху, так как так было быстрее, чем ползти под полностью выложенным металлом соединительными плитами между кораблями. Правда, в этом случае безопаснее, но медленнее.

Благополучно разминувшись с двумя другими КоПами Горшенин, Ершов и Пошанский бросились вперед через выложенный плац перед раскрытыми створами корабля, перед этим согласовав последний рывокперебежку с ожидающей у входа группой «С». Оставалось несколько десятков метров как откудато сбоку, взвыв двигателями, закладывая вираж и разворачиваясь, спикировал БПР.

— Андрей, не останавливайся! — крикнул Ершову Денис, на ходу вскидывая ЭТИ и открывая неприцельный огонь.

А куда там целиться? Не промахнешься. Но за их передвижением наблюдали от входа и готовы были поддержать огнем. Слившиеся с нескольких сторон автоматные трассы привели к смене позиции БПР. Не ожидавший столь быстро накрытия тот на форсаже пошел вертикально вверх и вбок, методично поливая плац ответным огнем, но на какойто миг несколько острых жалящих трасс сошлись на одной точке и объединенным залпом повредили двигатель. Боевой полутактический разрушитель, продолжая отстреливаться, но не попадая в цель, так как автоматика не успевала подстраиваться и менять угловые коэффициенты из-за топорообразного сниженияпадения рухнул посередине металлического плаца. Почти сразу рванул боекомплект.

Благополучно уклонившись от взвизгнувшей во все стороны шрапнели мелких деталей БПР, все трое пробежали мимо горевшего разрушителя. Наконец достигли ворот.

— Сюдасюда! — энергично махал им рукой сбоку центральной аппарели первого уровня командир группы Виктор Ребров.

Свернули в его сторону. Вскоре тяжело дыша, скрылись в техническом коридоре корабля. Коекак отдышавшись, Денис выдавил:

— Ребров, веди наверх.

Отдав команду всем собираться у лифта и пока скорым шагом шли к лифту, вкратце рассказал, как они обнаружили кратчайшую дорогу наверх.

— В какойто момент Писарев заметил кабину лифта, быстро спускающуюся из поднебесья сюда. Предположили, что там галактер. Так оно и вышло — кабина остановилась, мембрана лифта протаяла, а не раскрылись двери и оттуда появился галактер в скафандре. В общем, мы дали отойти ему на с десяток метров от лифта и пришили.

— Это который из них? — зачемто поинтересовался Пошанский, кивнув головой в сторону нескольких тел.

— А черт его теперь знает, который из них? — ответил Ребров.

Возле оказавшейся просторной и вместительной кабине лифта их поджидал пожилой мужчина, охранявший подступы к нему и явно услышавший последние слова.

— Они тут появлялись как тараканы из щелей, когда стали задыхаться, — ответил мужчина, — вот мы и поупражнялись. Часть их сверху пикировала. Хехе. Наверное, некоторые из них решили, что так оно быстрее на тот свет отправляться. Нам меньше работы, — и зло сплюнул на пол.

— Михалыч!

— А я ничего. Жалею, что мало их в прицел попалось. Сейчас, кажись, больше и не будет — все попередохли, горбоносцы треклятые.

— Виктор, давай наверх. Управляться им умеешь уже? — взял инициативу в руки Денис.

— Да разобрались. Примерно также как и у бывших лифтов многоэтажек, видел на записях, но… в общем, уже испытывали на себе.

— Да?

— Есть такое дело — прокатился до вон того этажа, — встрял все тот же Михалыч. — А что? Что я как истукан буду стоять возле лифтерной? Ясен пень, что нам подниматься наверх, вот и испытал.

— Замолчи, — раздельно, по слогам произнес Ребров.

— Молчумолчу, — ответил дедок. — Но я лучше тебя, все же, знаю, на что и как тыкать тут, — кинул леща Михалыч, когда все поместились внутри.

— Ну, так и управляй, Михалыч, — одними губами улыбнувшись, тихо приказал Горшенин.

Путь наверх к точно такому же конусу под потолком занял пять минут в скоростном лифте.

«Всего пять минут! А сколько времени мы потратили в центральном корабле на передвижение пешим ходом? Мда!» — подумал Денис.

Здесь было тихо. Очень тихо. Лифт вынес их к точно такой же фермекреплению. Расположение приемнопогрузочной платформы с такими же и в таком же порядке, ну, может несколько по иному стоявшими деталями, ждущими своей очереди на отправку неизвестно в какую сторону, было точно таким же. В глубине просматривалась диспетчерская, словно ее успели восстановить, вставить окна, прибрать весь мусор и рассыпанные гильзы вокруг.

— Сморика, как будто и не падал, — пробормотал Пошанский, глянув на точьвточь такой же конус на верхнем ярусе. Нет, не совсем такой — у этого был намного меньших размеров излучательгорловина сверху. Наверное, этот малый излучатель поддерживал основной поток энергии от центрального корабля и являлся дополнением общей энергетической защиты. — А защитные плиты по всей окружности и здесь остались в раскрытом положении!

— Вот и хорошо. Значит, все передохли крысы! — понизив голос, не сумев промолчать, но серьезно сказал Михалыч, оглядываясь по сторонам.

— Пошлите, время не терпит, — это уже Горшенин.

— Ты первым не идешь, — воспрепятствовал его попытке первым шагнуть Ершов.

— Господи, Ребров, выдвигайтесь! — обратился он к командиру группы. — А ты сейчас более ценен, нежели я, кстати, — обернулся он к другу, когда вся группа бежала по фермепереходу к конусу.

— Я… это…

— Да помолчи уже, — отмахнулся Денис, невольно втягивая голову от нависающего приближающегося сооружения перед ними.

Там в центральном корабле упавший расколовшийся и горящий его собрат не казался уже опасным. Здесь же, находясь на своем месте, подсвечиваясь многочисленными огнями, прожекторами конус производил неизгладимое впечатление силы и мощи пришельцев; символизировал их могущество.

«Только вот ваше могущество уже пошатнулось. Осталось додавить вас в вашем же логове. Скоро узнаем, на что способна ваша нация», — пронеслась мысль.

Затем сильнее сжал ЭТИ, увидев первых лежавших в разных позах галактеров. Это были первые трупы на широкой раскинувшейся приемной палубе, охватывавшей по кругу весь производственный комплексконусцентр управления кораблем. Их количество стало расти по мере приближения ко входу вовнутрь. Денис перед тем, как нырнуть под выступающий на несколько метров козырек глянул вверх.

Протянувшийся по всему радиусу светящийся проем окон четко выделялся, отбрасывая свет на чуть выше него нависавшие так и не успевшие опуститься массивные, близко расположенные броневые плиты, так и не сумевшие вовремя перекрыть ворвавшуюся смертельную для галактеров атмосферу вначале в корабль, затем сюда.

«Хоть вы и высокотехнологично развитая цивилизация, но предположить, что опасность и смерть может подстерегать вас и здесь, внутри громадиныкорабля, способного преодолевать бесконечные просторы вселенной не смогли. Кто бы из ваших инженеров мог предположить, что в центре всей этой машинерии нужно неоднократно дублировать защитные системы от силового воздействия внешних факторов?! А биологическую сторону защиты так и в первую очередь!»

С этой мыслью он скрылся под эстакадой, направляясь к раскрытому настежь главному входу.

…Какието тихие шорохи, звуки и вздохи небольших, судя по шуму механизмов, расположенных на металлических квадратах, отражавших неяркий, но вполне достаточный для движения по коридору свет с выполненного сплошным матово светящимся потолком коридора заставляли постоянно держаться в напряжении. Начавшийся почти от самого входа подъем имел незначительный уклон вверх. Судя по пройденному расстоянию, они уже поднялись на уровень второго этажа. Вот впереди показалась развилка, уходящая вправо и влево. Ближе к ней на стенах уже присутствовали какието приборы, мигавшие индикаторами режима ожидания или иного светопривлечения.

Настороженная, готовая в любой момент открыть огонь группа достигла начинающегося кругового ответвленияперекрестка, образующего широкий холл.

— Куда дальше? — тихо спросил Ребров.

Денис глянул вправо от так и продолжавшего уходить вперед и вверх коридора, заглянул в распахнутые соседние двери, явно вход в отсек с заполненными рядами какихто стеллажей с компьютерными платамиблоками что ли? Перевел взор влево — там что-то иное, но также наверняка относится к электронике, но тоже не является их целью. Подумал немного, оценивая возможность обнаружить что-то другое, другие сборочные цеха, если проследовать вправо или влево и кивнул головой вперед, выпалив короткое:

— Прямо!

Виктор только кивнул в ответ и поднял два пальца вверх. Сразу же два человека метнулись к краям перекрестка и оглядев каждый свою сторону, посмотрели друг на друга: у меня все спокойно и перебежали до противоположной стены. Начали углубляться по коридору.

Перейдя следом своеобразный перекресток, Денис сразу отметил разницу в световой интонации освещения — в отличие от зеленоватоголубого здесь по мере продвижения к все круче и круче понимающемуся полу на какомто участке перешедшего в ступеньки световая интонация склонялась к красноватому оттенку.

«Предостережение заблудшему галактеру, не имеющему, нуу, там особого пропускадопуска, что он приближается к запретной зоне», — предположил он.

Теперь уже в кровавобардовом освещении впереди появилась некая зала, центром которой являлась вначале плавно, но на последних метрах у входа резко уходящая вверх сужающаяся стела. Сама стела представляла своего рода ступеньки по кругу. Ступенчатая поверхность у основания постепенно сглаживалась по мере ухода ее вверх и превращалась в мелкоребристую поверхность на конце. Здесь свет приобретал тягучекрасный тон. Источником этого света была широко раскинутая чашазев, являвшаяся завершением окончания стелы, из которой пульсировал, дрожал, расширяясь и поднимаясь, красный свет. Что это за свет и куда он светил как из проектора, отсюда пока было не видно. Здесь же, у границы залы они обнаружили тело галактера, лежавшее у окончания прохода.

Пройдя мимо него, Денис еще удостоверился в правильности продвижения в нужном направлении к центру, к которому те, кто имел доступ, могли проникнуть не только с той стороны, откуда они, люди, приближались, но с точно таких же двух других проходов, показавшихся с другой стороны обширной залы. Пригляделся и выделил из общего фона почти слившиеся не до конца утапливающиеся в стены массивные широкие люки прямоугольной формы. Окончательно удостоверился в этом, оглядев оканчивающийся край прохода, где находились они, только сейчас обнаружив точно такие же герметичные люки. Соответственно, распахнутые настежь.

Остановившись у начала залы, утвердился в своей правоте: все три симметрично расположенные ходы сообщений сходились к сюда. От нее с противоположной стороны поднимались ступени, обходившие сами проходы, и точно также разделялись на три широкие, диагонально расширяющиеся и поднимающиеся наверх ряды ступенек. Выгнув шею, обнаружил массивное, тянущееся по всей окружности кольцоокантовку. Выступающее внутреннее ребро было до трех метров в высоту, не меньше и в котором имелись аркивыходы наверх, где и оканчивались ступеньки. Что было там, за ними, пока не ясно.

Затем поднял голову от ограждения залы второго или бог знает, какого по счету внутреннего этажа и глаза остановились на огромном энергетическом сфероиде красного цвета. Испускающий равномерные волны пульсаций и оттого кажущийся в беспрерывном движении сфероид все же неподвижно висел в одной точке над стелой, намного выше ее окончания, кажется, на уровне самого ограждения. Вот онто и являлся одновременно источником освещения внизу, на подходе и там, на самом мостике гигантского корабля.

— Дада! — уже нетерпеливо ответил Денис оглянувшимся на него разведчикам.

Те повернули, и стали расходится по трем направлениям наверх, держа в прицеле арки.

…Ступив под арку, он в следующую секунду оказался там, куда стекалась вся информация по кораблю; по его заводам… да от всех систем в целом. Идентичный центральному, который они уже отключилиуничтожили, этот корабль мог являться тем же передающим звеном информации, команд и приказов всему конгломерату сил галактеров на планете.

В первые минуты они были заняты тем, что искали выживших галактеров. Затем занялись осмотром мертвых, лежащих как попало на полу, в креслах, везде, где их застиг воздух земной атмосферы. Но пришло еще несколько минут, пока бойцы не обошли огромный зал управления кораблем и не осмотрели каждый труп.

— Все чисто, командир! — доложил под конец Ребров, а про себя докончил: «Все уроды благополучно сдохли!».

— Хорошо. Выставь людей у входов сюда так чтобы и их видели сверху, отсюда. Также нужно установить контроль по периметру у окон, — кивнул Виктору, и уже забыв о нем, повернулся к Ершову. — Все, начинай!

— Что начинай? — огрызнулся нервничающий программист.

— Ищи, входи в систему, — буднично ответил Горшенин.

— Ты хоть понимаешь…

— Понимаю. Но если ты не сможешь в ближайшие пару часов войти в систему… Я тебя предупреждал еще на базе, что тебе придется рано или поздно этим заняться. Блин, Андрей, я не прошу тебя переписывать всю систему, перепрофилировать, как там у вас компьютерщиков это называется? Но мне нужно иметь средство, которое закрепит наш начальный успех восстания. Иначе все было проделано зря — этот центр на Земле не единственный!

— Я знаю об этом, знаю, но… черт, давай с чего--нибудь начнем. К примеру с малого, с того, что не затронет базовый набор команд, к тому же управление вторичными механизмами мы уже можем и…

— Вот и действуй! В общем, — перебил Денис, — в твоем распоряжении все это! — обвел он рукой огромную залу, сплошь и рядом заполненную мониторами, сферическими дисплеями, целым рядом секцией какихто горизонтально установленных приборов, главной особенностью которых была пепельного цвета желеобразная полуматериальнаяполуабстрактная масса, пытающаяся преодолеть удерживающее ее силовое поле. И по этой массе также пробегали всполохи разрядов. Они не были опасны для здоровья, так как Пошанский обнаружил одного галактера, до сих пор сидящего в специальном кресле, охватывающем тело подобием ремней что ли и поэтому не свалившемуся на пол. И этот галактер сидел как раз перед одним таким прибором и его конечности были погруженные в эту субстанцию. Он что-то делал, управлял какимто процессом, пока не погиб. Но что именно? Вот с этой и множеством иной непонятной аппаратурой предлагалось разобраться Ершову.

— Спасибо за доверие, — враз вспотевший, но язвительно выдавил из себя Андрей. Затем осмотрелся и прошел к ближайшему знакомому монитору. Такому же, что был у них на базе, снятому с упавшего транспортника. — Что ж, попробуем войти в систему. Язык галактеров нам заокеанские коллеги полностью дорасшифровали, алгоритм известен, нужно только найти…

Затем он понес такое, что Денис поспешил отойти и не мешать другу. Все равно он не понимал многого в этих электронных дебрях.

К тому же раздавшийся удивленный возглас Пошанского и Реброва заставили обернуться к ним:

— Ничего не понимаю — отсюда, изнутри ничего не видно! — воскликнул Артем. — Там, на центральном корабле я и Юдин через бинокль четко видели, что находится внутри! А сейчас?

И вправду ожидаемого вида площади внизу не было. Все затмевал сплошной монитор, идущий по кругу. Брошенного взгляда в обе стороны было достаточно, чтобы понять, что это дисплей, перед которым установлены наверняка противоперегрузочные кресла. Но ведь, как говорит Пошанский, снаружи они видели все, ну почти все то, что находится здесь. Вплоть до работающих здесь галактеров.

— Что за черт? что-то вроде дисперсионного преломления света сквозь экран? А зачем? — воскликнул Денис.

— Кто бы знал! — ответил Артем.

— Мда, Виктор, распредели людей тогда на свое усмотрение и осмотрите все входывыходы, какие мы могли пропустить.

— Есть! — откликнулся Ребров.

— Артем, осмотрись вокруг. Если обнаружишь еще что--нибудь подобное, скажешь, — отпустил он Пошанского.

Сам некоторое время понаблюдал за странным калейдоскопом изображений, чередующихся цветовыми засветками на мониторе. что-то было, какието фрагменты улавливались, явно изображение некоторых помещений корабля и работа агрегатов прослеживалась, затем постепенно начинал наслаиваться иной видеоряд. Он попытался напрячь зрение, сфокусироваться и удержать начинающий поддаваться осмыслению образ, но изображение все равно искажалось, картинка теряла смысл, и ничего не оставалось, как расслабить начинающие болеть от напряжения глаза. Переступил с ноги на ногу. Сразу же на неуловимый миг что-то изменилось, но он не придал этому значения.

Еще раз попытался сосредоточить внимание на определенном участке цельного дисплея. Зацепился взглядом за изображение и стал в него всматриваться, не отвлекаясь на помехи. Вот проявился огромный зал с механизмами. Шесть какихто эллипсообразных веретена расположены на разноудаленных расстояниях друг от друга. Верхние края веретен скрыты мечущимися энергетическими всполохами, которые сходятся в центре разрядамипотоками в единый сгусток. Стоп! что-то знакомое… Стоило на миг ослабить напряжение взгляда, как изображение стало рваться, мм, не рваться, а наслаиваться иными передачами. В последний миг Денис попытался сосредоточиться, напрячься, но тщетно — все смазалось и смешалось в общей цветовой палитре. Расслабился. Опустил глаза в пол, предоставляя им время отдохнуть. Поднял вновь на монитор и… обернулся на засевшего у какогото стола Ершова, подсоединившего ноутбук к входному соединению и сейчас что-то выбивавшего на клавиатуре. Помедлил, но задавать вопрос, на который тот тоже не знал ответа, не стал.

Ладно, позже. Хотя подспудно, шестым чувством сознавал, что за разгадкой этого метода передачи данных — подобную визуализацию передачи данных использовали люди и до вторжения галактеров — скрывается и является если не основным, то ключевым моментом сам принцип управления и передачи команд всей технологии захватчиков. Соответственно на этом основано и понимание природы мышления галактеров, их физических и духовных возможностей, на которых зиждиться вся их иерархия.

С этой мыслью развернулся лицом к центру залы. Посмотрел на ряды кресел, идущих по внутреннему кругу вокруг шарасфероида. Нашел свободное от них пространство, выполненное на подобии подиума и возвышающееся на метр над креслами с раздельными секциями мониторов. В центре подиума пульсировало слабое статистическое полекокон. Взошел на него. Приблизился к кокону. В нерешительности постоял немного, протянул руку и коснулся границы поля, ожидая чегото подобного на воздействия силового барьера вокруг «Города монстров». Ощущения иные: просто легкое покалывание кожи, но дальше входить не стал, а отодвинулся на пару шагов и, наконец, обернулся к сфероиду.

Отсюда с этого возвышения он видел всю сферу полностью от верхней точки до нижней: гигантский шарсфероид, висящий в центре и чуть ли не касающийся верхней частью потолка. Оббежал глазами весь парапет, определяя еще шесть подобных мест по точно таким же светящимся коконам наэлектризованного света. Опустил глаза и увидел внизу, у краев своеобразной арены, от которой они поднялись несколько фигур группы Реброва, занявших посты охранения.

Затем снова взглянул на сферу. Куда ни глянь везде шла какаято передача данных, порой кабалистических изображений, наслоений друг на друга фрагментов. Непонятные диаграммы всплывали и проносились мимолетными видениями, сменялись торопливо бегущими кадрами чегото непонятного, порой до боли знакомого. Эта мешанина информации было непонятна из-за стремительного чередования. Невозможно успеть что-либо осознать и понять. Понятно, что это главный проектортранслятор корабля, его глаза и уши в космических переходах и на него выводятся многочисленные данные, только вот как их прочитать?

что-то подобное было и на том дисплее, тянущемуся по кругу, но только здесь было в несколько раз сложнее. Слишком много виденийнаслоений, но попробовать нужно и он несколько минут назад проводивший подобный эксперимент попытался также сосредоточить взгляд на конкретном участке… но как ни силился, ничего не вышло. Он не мог ухватить и удержать взглядом выделенный фрагмент дольше, чем на том мониторе, хотя принцип передачи данных был тот же, только на порядок быстрее. Вдруг вспомнил, что в один момент на том дисплее видел тот самый генгернаторный зал, значит, значит, он правильно воспринимает передаваемые изображения! Тогда попытался сосредоточиться на других изображениях, уже понимая, что перед ним проносится та информация, что подвластна осознанию и осмыслению человеком.

Ободренный этим фактом, продолжил эксперимент. Сосредоточился, мысленным взором отбрасывая попытавшуюся наслоится и сбить настройку другую передачу данных. Получилось. Получилось на какоето время, а следующий миг выделенный взглядом участок атаковало сразу три наслоенияфрагмента. По какомуто наитию Денис, отслеживая эти, идущие справа и сверху фрагментации иных данных рефлекторно отклонился влево и вниз, пытаясь удержать прямой фокус на картинку. И у него это получилось! Он смог удержать передаваемый видеоряд, хм, участка реки с обрушенным мостом. Да это же часть того, что осталось от Димитровского моста! Еще отклонился левее. На месте вотвот должного появиться изображения панорамы правого берега города вдруг высветилась чернь космоса. Враз сменившийся фрагмент сферы наполнил черный небосвод, утыканный иглами далеких звезд.

— Что за черт? — выругался он и ослабил заболевшие глазные яблоки от напряжения.

Он не сильно огорчился, что вновь проиграл это противостояние с электроникой корабля, но понимание преодоления этого рубежа и перехода на следующую ступень заставило его соскочить с подиума и обернуться к менее насыщенному информацией второстепенной степени важности, он это понимал, узкому дисплею. На нем передается намного меньший поток информации и его легче удерживать. Нужно только ухватить, что ты хочешь увидеть и уловить границу вмешательстванаплыва очередного потока.

Первая же попытка дала положительные результаты: более широко ловя летящие с монитора фрагменты, он вычленил все тот же вид Обского моря. В нужный момент сделал движение вправо, уклоняясь от попытки очередного постороннего слайда сфокусировать на нем взгляд.

Вот перед взором появилась несущаяся буквально в какихто метрах под ним водная гладь. Вот берег, стремительно наплывающий, и вдруг все резко пошло вниз. Сверху вплыли далекие облака. Мелькнуло в стороне солнце, оставив на сетчатке глаза огненный след. В следующую секунду появилась земля, но в перевернутом виде. Резко обернулась вокруг своей оси и понеслась навстречу. что-то запульсировало сбоку и сразу же поверхность земли точно в центре воображаемого прицеларакурса вспучилась ярким пятном взрыва. Как будто он сидит в кабине воображаемого истребителя. Дада, точно, это же идет передача данных с одного из истребителей, может даже с БПР, хотя нет, он ни разу не видел и не помнил, чтобы БПР мог закладывать такие виражи, значит, все же, истребитель. Что там, какую цель засек, атаковал и накрыл пилот или автоматика машины он не разглядел, так как в следующий миг передача происходящего этого эпизода боя смазалась, пошла помехами и была окончательно забита иными видеоданными. Чертыхнувшись, что на какието доли секунды отвлекся, забыв о постоянном отслеживании атакнаслоений компьютера Денис все же был доволен результатом.

Подумав немного, уже внимательнее присмотрелся к ближайшему кокону у возвышения перед главной информационной сферой. Както воровато оглянулся на Андрея, полностью ушедшего в вычисления, хм, наверняка получается, раз не отрывается от монитора и прошел к мерцающему кокону. Постоял, собираясь с мыслями.

— Денис, не делай этого! Мы же пока не знаем, как она откликнется..! — раздался голос Артема.

Отмахнувшись от него, мол, отстань, шагнул внутрь…

— Рtuoг,129Lj456_____…∂∞∞∫……

Оператор статусконтроля Ларрас недоверчиво уставился на пришедший сигзатор тревоги первой категории второй степени профилизации входящего в роркеруправления, почти сразу же перешедшего в откат. Такое вариативное проникновение во внутреннюю структуру командного набора программ компьютера, на жаргоне программистов называвшее «попытка глубокого внедрения в интерфейс управления» было очень сложно, так как имелись защитные программы сличения биотоков мозга входящего в систему, его доступа и многое другое.

Когда такое происходило, правда, за весь период нахождения на этой планете такого не было, то вступали иные директивы, но вот такого вторичного, следующего за тревогой отката не должно было произойти. Слишком быстро она последовала, значит, сбой? Может быть. А вообще подобных компьютерных атак насчитывалось всего одно, и оно было в базе данных всех кораблей флота Галактеров как единственный подтвержденный факт попытки взлома, когда корабль AG12 был захвачен Регирдами и перед аннигиляцией послал это сообщение. Поэтому адекватно отреагировать на эту тревогуоткат оператор не мог и не знал, к какому параметру ее отнести.

Проверив путь исходящего сигзатора, Ларрас задумался — сигзатор пришел с главной резиденции на планете и к тому же, с вторичного корабля АРр67. Ссваг! Послать сигнал вызова, да вообще любой сигнал мог только центральный, где находится руководитель всей промышленной зоны YRE128 Эззес. И только в случае невозможности отравить сигзатор, что вообще невозможно, дублирующий сигзатор тревоги мог прийти с вторичного, как это произошло в данном случае. Ссванг! Это не его дело.

Ларрас вызвал Раггарха, начальника их зоны производства…

…и сразу отшатнулся, шумно выдохнув, как будто вынырнул из темного омута. Что это было? В голове еще метались образы, отрывки изображений, глубины ужасных видений, вмиг смазывающиеся абракадабрами цифр, порой понятными ЧЕЛОВЕЧЕСКИМИ словами, предлагавшими, с ума сойти, пройти проверку совместимости по категориям, которые сознание тут же отторгало по своей сути и вновь ныряло в пучины беспамятства, всплывая только для того, чтобы раствориться в следующей череде символов.

Все время нахождения в иной ирреальности он ощущал раздвоение личности, когда одна часть пыталась протестовать подобному вмешательству в сознание и перестройке самого мышления, дабы успешно подстроиться под чуждую логику и внедриться в предлагавшийся образ бытия и мироощущения, а другая жаждала познания чегото темного, что таила эта сторона необычного, непонятного и от того страшного мира, мира иероглифов, знаков, просто диких в человеческом понимании вещей и еще чегото такого, что мозг просто НЕ ХОТЕЛ воспринимать.

Все это время он балансировал на шаткой границе безумия. Это длилось вечность. Или один миг. Бесконечный полет неизвестно где и куда. Какието не похожие ни на что знакомые голосарыки низких тональностей на грани восприятия и идущие непонятно откуда и что-то такое, что пыталось вывернуть мозг наизнанку, выпотрошить, изучить самое тебя, как подопытное существо, как простой набор физикохимических реакций. Дада, именно так: в какойто момент он ощущал, что его сознание прощупывают, снимая показания и подставляя взамен что-то иное, страшное, что ни в коей мере не могло подойти и использоваться тобой без потери твоей сущности. Он понимал это, неоднократно умирая и возрождаясь в необычных ипостасях, одновременно являясь набором астральных символов и иной природы личности, с каждым запросомэгом теряя контроль над собой. И все это время не перед глазами, а чемто большим, чем обычное зрение мелькали одни и те же значения, которые в какойто момент выстроились в понятные два слова, предлагавшие сделать выбор: ДаНет?

Не он, его остатки сознания выделили значение: Нет. И сразу хаос небытия, этот ад враз откатился, стремительно отдаляясь и, его тут же вышвырнуло из этого безвременья, где ничего никогда не кончается и не начинается, а длиться мигвечность.

Он пришел в себя, чувствуя слабость и не упал только благодаря поддерживающему его Пошанского:

— Слава богу, пришел в себя.

— Как долго я…, и замолчал, собираясь с мыслями, окидывая привычную в человеческом понимании обстановку мостика инопланетного корабля.

— С минуту как держу тебя. А так ты там был от силы пять секунд. Вывалился как столб. Еле успел подхватить! Хотел положить тебя на пол, но ты сразу дернулся и как зомби стоишь все это время. Вот и жду, когда придешь в себя.

— Мы не сможем управлять через этот мозговой ретранслятор всем этим, — наконец ответил Горшенин, шумно дыша, и указал глазами на мерцающий кокон, — там все чуждо нашему пониманию. Не дай бог еще раз пройти через это…, немного помолчав, вспоминая пережитое потрясение, продолжил: — Хотя порой некоторые образы я улавливал, понимал их значение. В этом помогали наши, земные обозначения, изредка появляющиеся между строками галактерской абракадабры. Правда, я не понимаю, откуда они там присутствуют? Эти подсказки хоть и были очень редки, но они не дали мне… Но большей частью были видения… которые… Я не хочу даже вспоминать.

— А когда, вернее, после какого этапа видений, образов, извини, я не знаю, шло повествование на нашем языке? — из-за спины раздался голос Ершова.

Обернувшись, он встретился с взглядом Андрея, который улучив момент, оторвался от ноутбука.

— Ты меня спрашиваешь? Там было такое… Все переплеталось, я даже не знаю, где было начало, где конец, вообще откуда и что куда. Хотя порой часть символов превращалась в понятные словосочетания, как мне кажется после запросатеста, — ответил Денис, — да, тест на совместимость. И прекратить его я смог только благодаря тому, что несколько раз мне предлагалось сделать выбор отмены или продолжения сеанса на разных языкахобразах. Это я сейчас начинаю осознавать. Подтверждение тому то, как в один момент передо мной высветился выбор на человеческом, русском языке, — ответил Денис.

— Не подумай, что я черствый бездушный человек, но… подойди сюда и взгляни: не эти ли комбинации мелькали перед тобой там? Нетнет, тут только строки цифр их математического языка, — поспешил успокоить друга Андрей, увидев на его лице противоречивую гамму чувств.

Отклонив помощь Артема, прошел к Ершову. Экран ноутбука был разделен на три неравные колонки. В левой верхней части мелькали те же самые непонятные символы, а в правой верхней русские и английские слова и цифры. Третья, нижняя часть дисплея занимала всю ее длину, где и шло подставление языка галактеров на привычные слова и цифры землян.

— Я пытаюсь подобрать нужный алгоритм, так как одного знания их языка мало, а все те преобразования, которые мы уже проделывали на базе, не дают сразу правильной подстановки и перехвата управления. Ответы системе, реагирующей на совмещение, я провожу в пассивном режиме, который не затрагивает, как я надеюсь, основных программ и ее защитных мер, но мне не хватает информации по реакции и…

— Постой, вот это я помню, — перебил его Горшенин, припомнив один момент, когда осознанно отклонил какойто запрос, явно запрос за доли мгновенья до него пронесшегося виртуального потока информации. Не понимая его значения, он все же успел отреагировать, когда перед глазами вспыхнула надпись: «Активация Io… ∞89RT Z23евоги 1К2Сg вторжения… Да…TR∫» и мысленно, откуда он знал, что нужно так отвечатьнажимать на участок в надписи? Ответил: Нет. Правда, он отчего остался не уверен в успешном подтверждении отданной команды на отказ, так как реагирование информационного потоказапроса выявилось в следующей надписи вроде: j/.. недостаточно..34мочий на весь 4ZN∞… приоритетного 467FTPOg/, затем поток сменился очередным.

Позже подобные другие командызапросы он уже игнорировал, вернее, не обращал на них внимания, погруженный в сумеречное состояние рассудка, но какимто образом все это отложилось в памяти. А чем тогда объяснить тот факт, что вот сейчас, пусть и сбивчато, но достаточно понятно он пересказал Ершову все свои командыприказыотклонения запросов?

— А мы на верном пути, Денис! — торжествующе ответил Андрей, выслушав его. — Понимаешь, я вошел… мм, как тебе объяснить?

— Не очень сложно, так как времени у нас мало, — уже твердым голосом перебил Горшенин.

— О! Теперь вижу, что полностью оклемался! Так вот, я запустил программу подмены всех символов…

— Да, я это вижу, дальше?!

— Не перебивай. Но… дальше, так дальше: процесс инициализации подстановки земных символов на идентичные галактерские пошел, но мне порой приходилось подтверждать запросы на всевозможные разрешения сличения, вариативную конфигурацию и так далее и все эти запросы дублировались какойто программой и отсылались черти куда. Спросишь: откуда я это знаю? А мне приходили сноскиподтверждения отправки исполнительных команд. Я подозревал, что эти депеши не остаются незамеченными бортовым компьютером, но он же не вмешивался в процесс? Нет. Поэтому я на свой страх и риск продолжал. А почему я уверен, что мы на правильном пути, так потому, что все мои подтверждения уходили в общий информационный поток, и до сих пор не прошло ни единой блокировки внештатного входа в систему, в которой ты, это непостижимо, витал в виде пакетов информации! Эти самые уже адаптированные под информационные пакеты данных иного алгоритма подтвержденияотказы и не дали тебе полностью потерять контроль над собой: ты видел знакомые словатранскрипции на всевозможные запросыкоманды, которыми тебя бомбардировала вся система, когда твои пакеты тебя самого проходили через этакие командыстражипроверки. Не важно, что на часть запросов ты не отвечал, тебя пропускали на всевозможные уровни, ведь тот, кто находится в сети, то у него есть выбор игнорировать их. Значит ты, твой набор электронной матрицы успешно адаптировался, хотя тебе, думается, пока так не кажется. Да вообще в пользу успешного вхождения в систему говорит еще и тот факт, что ты прошел проверку на совместимость, отдав ответ на запрос, и тебе позволили выйти из системы и из коконаретранслятора команд. А те отказы, как тебе думается на некоторые запросы системы… забудь ты о них! Много ли каких подпрограмм контактировали с тобой? Ведь они все могут посылать и получать или нет ответы на свои запросы! Понимаю, что это звучит абсурдно: это прямой контакт набором электронов с человеческим мозгом, но поиному объяснить сей факт не могу! Кстати, предполагаю, твое воображение и рисовало всевозможные образы, сменявшие одна другую, хотя могу и ошибаться, реагируя на внешние раздражители психики. Ведь вся система управления основана на этом принципе воздействия на мозг находящегося в сети. Как мне кажется, она воздействует на глубинные пласты памяти и как следствие срабатывает защитный рефлекс организма, не подготовленного к такому зондированию. Все твои образы были продиктованы попыткой отторжения мозга, одновременно пытающегося контактировать на какомто молекулярном уровне с электронномолекулярной средой, что ли и защищавшегося вот таким образом, не в силах полностью противостоять электронной атаке. Мм, даже запусти галактера в такой информационный поток в первый раз, ему тоже было бы не сладко. Это управление наверняка рассчитано на рецепторы и биотоки мозга галактера, никак не человека. Поэтому их физиологические особенности отличаются степенью реагирования по отношению к восприятию нашего сознания и всех осязательных рецепторов, включая и глаза, как средство основного контроля принимаемых картинок, — почемуто последние слова он стал растягивать, раздумывая над чемто.

Слушавший эту попытку программиста объяснить его ощущения и чем, возможно, они вызваны Денис не обратил особого внимания на эту задержку в словах Андрея:

— Так ты хочешь сказать, что ты…

— Да, это я, твой друг не дал тебе свихнуться внутри глобальной информационной сети галактеров! — ухмыльнулся тот, понимая, что этой лекцией может еще больше запутать друга, но снова о чемто задумался. Вскоре произнес: — А знаешь, мне кажется, я знаю, как запустить все это под наш лад! — вскинув голову и махнув в сторону самой сферы и всего кругового дисплеямонитора, тянущегося по внешнему кругу всей залы, воскликнул он.

— Говори! — потребовал Горшенин.

— Чего говорить? Надо стучать по клавишам. Только, понимаешь, — чуть помедлив, сказал Андрей, — сейчас мы будем входить в систему на уровне основополагающих директив, и как отнесется защита на появление дополнительных файлов, перенастраивающих передачу изображения, само сопровождение перевода по иному алгоритму и вообще на изменение самой ритмики, я не знаю! — воскликнул Андрей, усаживаясь перед монитором.

— Но ведь уже получалось?

— Получалось, но все равно страшно — вдруг система зациклиться или активируется неизвестная нам подпрограмма еще одного уровня защиты? К тому же я экспериментировал по второстепенным программами и…

— Так что? Будешь действовать дальше или ждать, пока ты разберешься полностью? Сколько на это потребуется времени? У нас его мало!

— Да что ты мне все время тычешь временем?! Я сам это знаю, черт его дери! — вырвалось у Ершова. — Извини. Ладно, все равно нужно когдато начинать, пробовать.

— Вот именно. Хуже не будет, а в случае чего, мы разнесем и этот корабль!

— Логично. Я к чему все это подводилто?! — меняя тему, продолжил программист. — Зрение галактеров! Вспомни, где находятся глаза галактеров, вернее, их ракурс охвата окружающей обстановки. Вообще всего, что они могут увидеть за один миг!

— Глаза галактеров? — недоуменно повторил Денис. — Причем здесь их глаза? Я бы сказал, где они находятся и что видят! — уже самому себе пробурчал он, но его все равно было слышно.

Ершов услышал:

— Я не так сформулировал — не где, а как расположены друг от друга глаза галактера. Вот сейчас и попытаемся решить эту биологическую и одновременно техническую сторону нестыковки возможного решения задачи управления всем этим.

С этими словами он уткнулся в дисплей.

А ведь точно — широко разнесенные глаза галактеров получали и передавали за одно и тоже время намного больше информации, чем человеческий взор, но сейчас дело не в этом, а в том, что под большие угловые ракурсы охвата окружающей обстановки была профилирована вся аппаратура, включая эти мониторы с самой сферой! Емое! Точно! Именно поэтому мы и не можем долго удерживать выбранный фрагмент передачи, так как… Это как стереоочки или 3Dэффект, который использовался людьми в киноиндустрии, в таких заведениях как кинотеатр и в домашних условиях при просмотре всевозможных развлекательных программ под названием художественный фильм и многое другое.

И Андрей был занят именно корректировкой вот этих самых наслоений друг на друга видеообразов, вернее, ее подготовкой, которая займет несколько мгновений переустановки управляющих общим процессом изображения на сфере программ и еще черти чего. Ершов как параноик разговаривал сам с собой:

— …позже разберемся с остальным… еще раз проверить параметры обхода защитной программы… так, запускаем… успешно инициализирована обманка… обошли систему защиты этого уровня. Начинаем ввод, ээ, если порусски, русификатора… вот так! — откинулся в кресле и воскликнул: — Ну, сейчас наступит момент истины! Должно получится. Немного подождать…

Никто, кроме Горшенина не догадывался, что в данный миг происходит в схемах компьютера, на его носителях и черти еще каких платах, схемах. Он только он прочувствовал на себе все ЭТО совсем недавно!

Ждать пришлось недолго.

В какойто миг сама сфера преобразилась, ее освещение: красный цвет сфероида сменился на привычный, любимый галактерами зеленый оттенок и как разбросанная мозаика фрагменты на левитирующим шаре стали принимать упорядоченный порядок. Началась быстрая, сперва как бы хаотичная перетасовкараспределение наслоений. Вот общая трансформация стала замедляться, ээ, нет, сам процесс не замедлился, просто все наслоенияпередачи изображения стали раздвигаться и распределяться на сфере и от того казалось, что все стало замедлять ритм. Все медленнее и медленнее перетасовывались уже закрепленные за определенным участком сферы картины внешнего вида периметра. Уже можно было отследить некоторые ракурсы изображений, идущих, как виделось с разных сторон.

Создавалось ощущение, что весь периметр «Города монстров» окружен сетью видеоаппаратуры наблюдения. Повидимому, так оно и было в действительности. Вдруг что-то пошло не так — отдельные, как бы сбившиеся в кучу в нижнем участке сферы еще не распределенные квадратызаставки застыли. Раздался писк за спиной. Все присутствующие резко обернулись:

— Черт! Не хватает рабочего места на сфере для полного распределения видовых изображений! — воскликнул Андрей, склоняясь к ноутбуку и что-то там меняя в настройках, на ходу поясняя свои действия. — Все равно нам вот эта, — мотнул головой поверху, на круговой дисплейпанораму он, — круговая панорама пока не нужна, так что задействуем свободное место на ней, так сказать…

На общем круговом дисплее возникли в одной точке и стремительно, в мгновенье ока растянулись другие кадры по всей панораме. Приглядевшись и сосредоточившись на одном, Денис воочию увидел пространство между центральным кораблем и стартовой площадкой, откуда взлетало несколько штурмовиков и малых транспортников. Чуть перевел взгляд вправо, на другую наслаивающуюся передачу и она тут же, как бы выдвинулась, несколько прикрыв предыдущий вид, автоматически ушедший вглубь за выделенный взглядом образ старта штурмовиков. На ней уже был вид реки, тот самый ракурс Димитровского моста.

Неожиданно пришедшую мысль Денис с опаской — еще были свежи потрясения психики — попытался воплотить в жизнь, отдавая мысленную команду и напрягая зрение, стараясь как бы приблизить выбранную точку на мосту, но ничего не вышло: общие размеры передаваемого изображения остались на прежних параметрах. Тогда он обернулся к сфере, логично предположив, что она является основным инструментом, который используется для трансляции команд, а не эта панорама по кругу, на которой можно только выделить и детально рассмотреть интересующий наблюдателя объект. К тому Андрей же сказал, что использует этот дисплей как дополнительное средство, на котором они не потеряют общую картину происходящего вокруг, так как свойства человеческого глаза не могли, по всей видимости, охватить компактное передающееся изображение всего, что умещалось на сфере.

Здесь со стороны сферы дело пошло лучше — он смог приблизить нужный фрагмент, но провести детальный осмотр, както: рассмотреть выбранную бетонную конструкцию, находящуюся впереди на дистанции в сорок метров не получилось, точнее еще ближе приблизить не вышло. Глянул на бегущие внизу картинки данные по расстоянию — уже в земной интерпретации, — и других показателей, из чего состоит выделенный взглядом фрагмент бетона, но ничего подобного на визуальный дисплей управления не нашел. Ан нет, внизу мигал сигзатор? а, сигнализатор, более понятный перевод был взят в скобки, предлагавший использовать роркеркокон для более детальной оценки. Денис перевел взгляд на кокон. Теперь он знал его истинное название, но онто и являлся камнем преклонения, который не перешагнешь и не направишься дальше.

— Андрей, все это хорошо, — через какоето время откликнулся он. — Спасибо за эту переделку всей системы. Теперь мы можем видеть, что происходит во всех частях периметра и даже в самом городе, но управлять чем-либо… Дадада, именно из этого роркеркокона и идет мысленное управление наверняка почти всеми системами корабля, вплоть до систем вооружения, но пока полностью мы не разобрались в ней…, развел руками в стороны Денис и не докончив фразы, вновь глянул на злополучный кокон.

Ершов понял его:

— Погоди, давай попробуем подойти к проблеме с другой стороны! Есть же, должен быть, по крайней мере, резервный способ управления на случай сбоя всей программы! Для галактеров, разумеется резервный метод, а для нас привычный способ ввода данных с клавиатуры. Сейчас поищем.

Пока программист колдовал с ноутбуком, Денис экспериментировал с управлением на сфере, выделяя, укрупняя и просматривая отдельные кадры ведущегося вокруг него боя. Затем вспомнил взлет нескольких штурмовиков галактеров и быстро нашел нужный экранпередачу. Выделил ее и напряг взгляд, пытаясь воплотить в реальность пришедшую мысль. И получилось же! Раз, и он находился позади кресла пилота чуть выше его головы. Следит за полетом машины посредством этакой видеокамеры. Он видел приближающийся противоположный берег Новосибирска.

— Вот это да! Они, получается, могут наблюдать за любой точкой вокруг «Города монстров» да и за ее пределами вот так свободно перескакивая с одного истребителя на другой?! — раздался рядом возбужденный голос Артема Пошанского.

— Вот именно! И не только с высоты. Я думаю, они могут входить в оптические приборы любой машины и смотреть и оценивать ситуацию с любого ракурса! — ответил Денис, не отрываясь от своего самообучения.

что-то его заинтересовало там, на берегу и машинально попытался приблизить камеру, но тут внизу вспыхнул все тот же сигзатор сообщения невозможности войти в более детальный режим, но ему снова предлагалось использовать чертов роркеркокон, будь он неладен!

«Нема дурных, подождем!» — зло подумал он.

Пока мелькали мгновенья, берег приблизился, и он сам уже увидел, что заинтересовавшие его черточки оказались людьми, высыпавшими на берег и… прямо навстречу потянулись следы запусков ракет из РПГ. Тут его отвлек радостный рев Ершова:

— Есть, твою мать! Есть контакт! Смотри, Денис!

Да, на это стоило посмотреть.

Даже совершенно незнакомый с компьютерной техникой человек слету бы догадался, что перед ним панель выбора функций управления чемто масштабным, судя по предполагаемому выбору подразделов и это притом, что панель не развернута; названия были на русском языке, но мелькали и галактерские иероглифы.

— Со временем все переведем, — поспешил добавить программист.

Денис в ответ только нетерпеливо кивнул головой, ища в названиях перечня главного меню тот раздел, который в данный момент больше всего интересовал его. Вот тяговоимпульсный раздел, проэфир и коркетлиния, раздел навигационнопространственной ориентации, энергетический сектор — ага, это мы уже проходили, знаем, с чем его едят…

Ему на помощь пришел Андрей, среди целого списка основных систем кораблязавода и заводских комплексов, идущих отдельным перечнем, наведя курсор в виде туманного пятна на один раздел, сразу же увеличившийся и передающий некую аббревиатуру «ОАС АРр67».

— Вот то, что я, думаю, нас интересует сейчас.

— Что это? — спросил Горшенин.

— Читай ниже мелким шрифтом.

— «Оборонительноагрессивные средства защиты отдельной верфи планетарнокосмического развертывания АРр67», мда, а почему не просто «Оборонительнонаступательные»? ладно, «агрессивные» так «агрессивные». А сносокто, выдержек, пояснений?! Ну, прям как у людей! — усмехнулся тот.

— А ты знаешь, законы вселенной едины для всех существ в этом континууме с единой для всех метрикой пространства, — пожал плечами Ершов. — Если мы попадем, к примеру, в иной измерение…

— Хватит, не начинай! — в корне пресек его Денис, — ты можешь вывести это изображение на хотя бы вот этот монитор? Или пока нет возможности?

— Ну почему, можно, просто думал, что…

— Андрей, ты вот сейчас не обосновывай мне каждое свое решение, вывод и умозаключение, ладно? После этим будем заниматься, а сейчас мне дай четкий ответ: Да или Нет?

— Да, — непроизвольно перешел на деловой тон Андрей, по интонации друга догадавшись, что тому сейчас нет никакого дела, как он смог войти и обмануть главный компьютер корабля и что еще он делает в том же направлении? Ему сейчас важен конечный результат, а не предпосылки к его решению. — Сейчас. Вот. Управлять курсором придется посредством вот этого упругой шарообразной субстанции, ээ, не бойся, привыкаешь махом. Я уже выводил управление сюда, но решил, что тебе удобнее будет… так, вот, готово! — с этими словами он несколько отодвинулся, пропуская вперед Дениса.

Денис немного постоял, разглядывая редко пробегающие разряды. Посмотрел на Ершова и удовлетворившись его кивком, мол, ничего страшного, проверено настороженно коснулся на самом деле несколько упругой, но при более сильном нажатии поддающейся воздействию и продавливающейся полупрозрачной массе, являющейся аналогом клавиатуры. Попробовал пошевелить пальцами, ощущая легкие, даже можно сказать приятные покалывания теперь уже безостановочно пробегающих слабых разрядов, явно реагирующих на воздействие среды. Затем несколько пообвыкнув, поднял глаза на выделенный монитор из общей панорамы и повел указательным пальцем вверхвниз. Тут же эфемерная панельсенсор откликнулась в виде переместившегося курсора, побежавшего по разделам, при более продолжительном касании выделяя их. Уже более смело вернулся к аббревиатуре раздела «ОАС АРр67» и надавил на субстанцию под пальцем. Тут же раскрылся сам раздел, в верхней части светясь полной расшифровкой, как и до этого на главной странице раздела «Оборонительноагрессивные средства защиты отдельной верфи планетарнокосмического развертывания АРр67». Но уже ниже бежали специфичные подразделы:

Оборонительные системы.

Подразделы: «обороннотактический» «обороннонаступательный»

Наступательные системы.

Подразделы: «пространственнокосмические системы» «планетарноатмосферные системы»

Не раскрывая «Оборонительные системы», Горшенин остановился на «Наступательных системах», слету отклонив «пространственнокосмические системы», открыв «планетарноатмосферные системы». Бегло пробежал всю секцию А,

секция А: «прокосмические стационарные импульсные излучатели» «прокосмические стационарные кинетические подсистемы» «прокосмические стационарные системы агрессивного воздействия» остановился на секции В и С, детально вчитываясь в каждый ее пункт. секция В: «стацпланетарные импульсные излучатели» «стацпланетарные кинетические и термические подсистемы» «стационарные системы внешнего периметра охранения» секция С: «системы подвижного наземного состава» «системы планетарноатмосферного сопровождения» «системы планетарнокосмического реагирования»

По мере просмотра средств уничтожения, защитных систем и представляя возможные последствия от воздействия того или иного, хоть и непонятного вооружения — в некоторых случаях перевод был приблизительным — он понимал, что они, люди все же провели правильную подготовку, не дав галактерам ни единого намека и как следствие ни единого шанса активировать и применить все то оружие, что у них имелось, про что он читал сейчас. Его количество здесь, даже с учетом того, что ЭТО НЕ ЯВЛЯЛОСЬ боевым кораблем, поражало воображение. На миг задумавшись, машинально прочел несколько строк дальнейшего списка систем поддержания огневого контакта, находящихся в этой же секции С раздела, подраздела или подподраздела, уже неважно, сколько их существует: сегмент 1.2. Единицы орбитальных станций корректировки огня.

«РГ4» «комплекс каредана» «модульскарзиз первого эшелона» «модульскарзиз второго эшелона» сегмент 2.2. Единицы космического базирования: «малые ТК»

«ТК» «большие ТК»…

Дальше бросил читать про космические истребители, штурмовики, для которых, согласно перечню имелись отдельные стартовые площадки, помимо самого взлетного поля — это уже было сделано на земле — и которые всего вероятнее несли высокий потенциал боевого применения. Он только хотел знать и уже формулировал вопрос: как этим пользоваться, управлять? но приметил идущую вертикально справа жирную черту от начала и до конца главного меню, которую сопровождало лаконичное слово «Настройки». Недолго думая, открыл это окно.

После короткого просмотра предлагавшегося выбора оптимального места управления огнем — для его быстродействия самым оптимальным вариантом служила батарейная или оружейная палуба, ого! откуда можно управлять всей огневой мощью, это кажется на уровне?4 левого сектора, а, не важно — Денис выбрал центральный мостик, почемуто обозначенный на миникарте как «резервный локационный пульт». Сразу же на дисплее вспыхнула замигавшая панель успешного перевода с центрального мостика управления огнем сюда, на «вторичный локационный пульт» и за спиной раздался звук лопнувшего сосуда с водой.

Аж подскочив от неожиданности, он резко развернулся с остальными, сразу успокоившись, определив, что ничего на самом деле не разбилось и никакой реакции защиты не произошло в ответ на их запроскоманду. Просто вот такой звук активации «вторичного локационного пульта» предусмотрен строителями корабля при переводе в отдельный манул целого ряда кресел с мониторами, клавиатурой управления, которой служила пепельного цвета желеобразная полуматериальнаяполуабстрактная масса.

— Вот теперь мы знаем, для каких целей применяется эта штуковина, — произнес Ершов, кивая головой на один из пультов, за одним из которых они, проникнув сюда обнаружили задохнувшегося галактера. — Суй руки туда. Не бойся, я уже проверил систему на сличение по биологическому различию — здесь нет такого параметра значит, управлять этим может хоть кто, не являясь галактером, чертом и еще бог знает кем, главное, чтобы голова варила. К тому же ты уже управлял монитором сзади, а принцип тот же самый, только здесь консистенция более плотная, — поспешил упредить Андрей формировавшийся ответ Горшенина насчет управления главным меню с чуждого монитора и необычной «мышкой».

— Ладно, поверю тебе, — с опаской ответил Денис, с долей недоверия опуская руки в серую субстанцию.

«Почему все экспериментируется на мне?» — пронеслась мысль…

Момент контактапогружения рук слился в единый бросок мысленных образов, закрутившихся вокруг него хороводом абстрактных картин и картин уже распознаваемых, предлагавшихся кемто или чемто к выделению и осмотру, осознанному осмотру, а не предыдущему хаотичному смешению всего и вся. Гдето в дальнем уголке сознания на ее периферии мелькнула мысль«…запомнить и когда вернусь в реальный мир, разобраться с Ершовым за эту пакость!», но это была уже с положительными эмоциями мысль. Сейчас он ощущал себя окруженным товарищами, чувствуя и осознавая, что они могут в любой момент хоть физическим способом вырвать его из этого полуабстрактного мира. Он слышал их голоса и что самое главное мог переговариваться с ними, ощущая безопасность от этого общения. Поэтому в двух словах передав свои ощущения начал искать что-то существенное для своих экспериментов.

Тягучая субстанция в руках являлась этакой клавиатурой, которую можно было настроить, причем мгновенно, мысленной командой, на осязательное ощущения вот этой, к примеру, самой надписи на экране перед тобой «АСО, транскрипция КоП» или вообще удалить ее, скатав пальцами в шарик и закинув в угол всего желе, наблюдая сворачивание выделенного объекта в знак ожидания на мониторе. Правда, в голове не укладывалось, как в желеобразной однородной массе подобный шарик из того же вещества мог свободно, быстро и легко преодолеть расстояние от одного края к другому? Ладно, над этим тоже будем думать позже. Что нам сейчас нужно в первую очередь? Какой тип оружия? Да черт его знает! Первое попавшееся, из которого можно так шарахнуть, чтобы… Стоп! Сильно «шарахнуть» можно из ЭЛК! Этот электроннолазерный комплекс может сжечь, прожечь, вообще испарить, судя по запротоколированным ранее выстрелам целый дом в мгновенье ока. А судя по скорости смены угла атаки, ЭЛК может играть и успешно роль, ПВО! Эта мысль пришла от както своевременно и обоснованно всплывшему недавнему воспоминанию об летящих на ту сторону реки штурмовиках.

— Артем, срочно найди передачу…, в двух словах напомнил тому об интересующих его штурмовиках. — И держи их.

Пока тот искал, по подсказке Горшенина просто представиввспомнив нужный участок города Денис как заядлый хакер нашел нужный раздел.

Вот: секция В: «стацпланетарные импульсные излучатели», вход; на мониторе выскакивает целый список систем, начиная от скорострельных орудий калибра, хм, 34,45мм, кончая ею самой, ЭЛК, правда, на языке галактеров именуемой как «импульсный разрядник», что собственно близко по значению данное людьми, хотя менее эффектно в плане определения. Пробежал глазами по ее ТТХ, подходит, даже больше, чем нужно и тут же замер, не зная, где искать их расположение в действительности. Как войти в нужный ЭЛК?

— Андрей..?

Следуя короткой подсказке Ершова, занятого своими вычислениями, но сразу же откликнувшегося на просьбу Денис активировал иную секцию управления, отвечающую за непосредственный вход в выбранное орудие, боевой комплекс. Нашел на общей карте местности точки расположения уже пяти, а не семи точек ЭЛК, вычленил взглядом ту, которая покрывала тот участок берега, но в радиусе действия ее радаров все равно не было того участка берега и они не могли определить положение противникалюдей. Как передавала ее телеметрия, ЭЛК4 четко фиксировала только свои же штурмовики, в эти секунды сбиваемые и очень удачно гранатометчиками. Вообще непонятно, по кой черт они взлетели и куда направляются, следуя тем курсом? Неважно, главное последняя оставшаяся в воздухе пара видна на радаре как на ладони. Интересно, а по кой ляд галактеры установили ЭЛК4 чуть ли не в центре «Города монстров»?

«Ладно, инопланетный разум на то он и инопланетный, чтобы в нем никто не разобрался», — усмехнулся Денис, начав действовать, проведя несколько быстрых подстроек, которые он выполнил больше по наитию и сейчас пытался осмыслить результат своей работы: на внутреннем дисплее проявились многочисленные шкалы, приборы, какието световые бегущие диаграммывсполохи… слава богу, это все уже сопровождалось переводом на человеческий язык. Правда, от этого не легче — кто его знает, как ее заряжать? Как наводить понятно — привычные линии перекрестия в центре — с этим все ясно, но а как все остальное?

— Денис, я нашел штурмы, но их уже в гриву и хвост почти расчихвостили гранатометчики. Те, что выскочили на тот берег, помнишь? — вклинился голос Пошанского.

— Помню, но ведь почти?

— Да, оставшаяся пара делает заход…

— А я еще не знаю, как управлять этой хренью! Андрей..?!!

Находящаяся ЭЛК4 перед кораблемзаводом?3, как он фигурировал на общей карте у людей до сих пор не принимала участия в перестрелке, так как здесь в этом радиусе все было спокойно.

Зная, что им не достичь мертвой зоны действия этой ЭЛК, люди преднамеренно обошли этот участок, обозначив границы ее мертвой зоны, которую частично перекрывала туша корабля?2.

Поэтому здесь все было тихо и оттого эффект смены мерно светящегося в штатном режиме шараизлучателя с ромбовидными кристаллами на вдруг ускорившееся вращение, с одновременным насыщением изнутри лучистой энергией был неожиданной яркой иллюминацией, подготовкой к дальнейшему выбросу, не заставившему себя ждать и закончившемуся двумя ослепительно яркими лучами, мгновенно сорвавшимися и исчезнувшими вдали…

…он только что походя легонько коснулся прицельной сеткой бортов истребителей потоками концентрированной энергии. Судя по показаниям приборов на короткий миг задержавшись с преодолением силовой защиты и вот два огненных болида прочертили короткие следы и скрылись один в реке, другой рухнул гдето в городе, меж старых кирпичных домов.

— Вот это мощь! — вымолвил кто-то рядом с Денисом.

Тот ничего не ответил, так как уже до этого знал, что сбить истребители для такого сосредоточия импульсного высвобождения энергии будет не так и сложно, судя по проведенному перед атакой сравнительному анализу защитносиловых показателей атакованной стороны; поставил ЭЛК в режим ожидания, затем немного поигрался настройкой — это было несложно, так как автоматика сама предлагала варианты — и сменил приоритеты целей так, на всякий случай. Правда, выведя из разряда целей сами корабли, всю летающую технику галактеров и самих галактеров, которые могут попасть в зону досягаемости. Он резонно решил, что случайный выстрел может нанести серьезное повреждение какому-либо агрегату, до сих пор функционирующему снаружи кораблей и отвечающему за работу какой-нибудь сложной системы, отключение которой может повлечь к грандиозному взрыву или облучению. Кто его знает, что находится и как работает вся инженерия пришельцев вокруг? Так что он, попросту говоря, оставил в целях все, что летает и может передвигаться по земле с массой покоя больше пятидесяти тонн. Все то, что летает, относится к технике галактеров. Все то, что перемещается по земле и имеет подобную массу, также принадлежит безголовым. Кстати, подобным весом обладает их тяжелая единица, именуемая как ТСУ. Еще раз внимательно осмотрев набранные параметры, Денис вышел из системы. Встал из-за пульта, глянул на Пошанского, до сих пор восторженными глазами смотревшего на монитор, повернулся на сгорбившейся у ноутбука фигуре Ершова и задал ему вопрос, который требовал безотлагательного пояснения:

— Андрей, раз мы можем перехватывать управление всеми огневыми точками, почему мы просто не можем отключить их? Все отключить к чертовой бабушке?

Тот как будто ждал этого вопроса и не разгибаясь, продолжая набивать команды, выдал заготовленный ответ:

— Не можем. Я уже пробовал: все стационарные системы вооружения и охранного комплекса мы можем контролировать полностью… Ты, я вижу и сам уже поэкспериментировал?

— Да. Я поменял приоритеты и коечто еще, чтобы она не бабахнула нам в спину, обнаружив…

— Понятно. Но вот по отношению к дистанционно управляемой технике, както: КоП, БПР, любому воздушному средству, да и любому наземному средству передвижения… мм, так вот к нему нас нет ключа, вернее, способа контроля. Только дистанционное отслеживание, куда двигается машина. Дада, мы можем входить в систему и быть просто пассивным наблюдателем через оптические системы наружного наблюдения, — предваряя его реплику насчет обозрения полета с видом от третьего лица на штурмовике. — Я работаю над этим, но вся система же мне не подвластна полностью! Я работаю, Денис, работаю! Но мне не разорваться сразу на несколько направлений!

— А…? Ладноладно, не лезу… Черт, нужно было твою команду с нами отправить!

— А там бы кто остался?

Не зная ответа на этот вопрос, Горшенин только махнул тому рукой, мол, сам знаю и отошел на несколько шагов, о чемто размышляя и продолжая смотреть на Ершова; отжал кнопку активации ШИПа.

Вдруг раздался какойто звук и ожидавший соединения Денис резко обернулся на него. Звук шел от монитора с ЭЛК4 застывшей в режиме ожидания, но уже, судя по данным телеметрии в автоматическом режиме повернувшейся и отслеживающей какуюто цель. Он еще подумал, что перенастроил систему наверняка неправильно и ЭЛК засекла людей и уже растопырил руки, готовясь погрузить их в пепельную желесубстанцию, но замер на месте, следя за появившейся целью: ничего делать не нужно, ЭЛК4 выполняла ПРАВИЛЬНО заданные параметры настроек.

Вот курсор наведения еще шевельнулся, подстраиваясь и выбирая недостающий угол на появившийся в султане земли и ореоле разлетающихся во все стороны обломков домов ТСУ. От этого целенаправленного движения горы металла казалось прямо на них мурашки побежали по спине. Вдруг какаято защита компьютера корабля не подчинилась и теперь ТСУ, а следом еще какая-нибудь боевая единица начнет атаку, ха, на самих себя что ли?

Но вот внимание привлекли побежавшие на внутреннем дисплее наведения ЭЛК множественные цифры передачи данных: прошла быстрая настройкаопределение массы цели, точный расчет необходимого эквивалента заряда (опять же взятый из ТТХ ТСУ общей базы данных) и ЭЛК начала стремительно накапливать на энергетических шинах нужный разряд. На это потребовалось 1,67 секунды, судя по показаниям и шкалам приборов.

За этот промежуток ТСУ приблизился к берегу и не останавливаясь, ринулся в воду. Вот тутто ЭЛК высвободила поток энергии…

Все это время кроме присутствующих и просто уставившихся на монитор людей только Пошанский продолжал когото вызывать и достучавшись до адресата, стал быстро отдавать указания.

— …я тебя спрашиваю, куда делись истребители? Их сбили? — прокричал плохо слышавший из-за контузии Артур Горшенин.

Серебров не ответил, что-то быстро говоря в микрофон. Затих, слушая когото на том конце провода, кивнул головой невидимому собеседнику, и вдруг тревожно оглянувшись, повернулся к Артуру, крикнув ему в лицо:

— Живо! ТСУ прет сюда. Нужно уйти с его пути!

— Где мой РПГ?

— Какой, блин, РПГ? Давай сперва уйдем с его пути! Пошли! Данилов, хватай его! — крикнул он, уже перехватывая и опуская его руку себе на плечо. С другой стороны Артура подхватили точно также его быстро потащили от берега к заваленному домишке.

Они толькотолько успели укрыться за домом, когда задрожала земля и метрах в ста, может и меньше на берег выехала боевая машина, предназначенная для преодоления серьезного сопротивления противника. Поистине танк! Подругому не скажешь! Своротивсодрав походу движения целый склон и оставляя глубокие колеи, ТСУ не останавливая движения, рявкнул одним из четырех орудий, сразу же отработавшего и вернувшегося в боевое положение после отката, выпустил следом импульсный разрядом голубого света кудато на ту сторону из другого и простонапросто врубился в воды Оби, подняв стену брызг и высокую волну.

Именно из-за этой всколыхнувшихся брызг никто не увидел, только догадались чуть позже, что же явилось причиной произошедшего в последовавшие скоротечные промежутки времени события. Вотвот должный скрыться под водой и проследовать по дну реки на противоположный берег или поплывет на манер катера танк вдруг окутался черным облаком дыма, мгновенно разросшимся до громадных размеров. В дожде проскальзывавших брызг воды сквозь эту насыщенную консистенцию они не видели продолжавшегося воздействия тонкого и нестерпимо яркого светившегося луча, вгрызавшегося в броню. Скрытый этой чернобелой завесой, он являлся только декорацией к последовавшему акту — на фоне черного покрывала прорезалась и стремительно разрослась белая звезда. Затем все скрылось в ослепительной вспышке.

Длившаяся миг, она непостижимым образом разметала облако дыма и обозначила участок танка, подвергнувшегося критическому повреждению, одновременно наполнив пространство тяжелым гулом, как будто тяжелая чугунная болванка ударила в колокол. Сквозь этот набат прорезался, быстро перемещаясь, справа налево противный визг пронесшихся над головами срезанных стволов орудий, окончивших бесконтрольный полет в кирпичной кладке гдето на берегу с глухим стуком обвалившейся стены. Замершие и оторопевшие от этого действа люди оказались зрителями вскрытого на две половины танка, точнее, его боевой башни. Враз потеряв воинственный вид из-за срезанных стволов грозная машина, подчиняясь своей массе, и инерционально набранной скорости ушла под воду.

Осенняя темная вода Оби еще бурлила, успокаиваясь. Бурун скрывшегося под водой танка, словно подводная лодка при экстренном погружении еще продолжал движение от берега, постепенно спадая, и люди толькотолько приходили в себя, логично считая это окончательным уничтожением горы металла, как воды намного дальше от места погружения ТСУ вспучились, выдавленные титанической силой взрыва танка, встали вертикально и образовали воронку. Высоченный, метров до сорока столб воды расширяясь, формировал высокую волну. Затем на миг замерев в крайней верхней точке гигантский гейзер стал опадать, выворачиваясь наружу. Одновременно с этим вверх окруженное белесой стенойсвитой воды рвалось ослепительное пламя, с ревом и гулом выворачивая ил реки и выбрасывая его в атмосферу. Затем также молниеносно, как и появившись, пламя исчезло, уступив место серой пелене какогото газа. Вскоре эта пелена стала рассеиваться, но людям, хоть и отошедшим и поднявшимся выше берега было не до созерцания последствий детонации боекомплекта ТСУ или энергоблока — на них надвигалась высокая волна вышедших из берегов вод Обского моря.

Не добежав пару десятков метров до них, река обратилась вспять. Очень скоро гладь воды успокоилась. Расходящиеся волны быстро сгладили и укрыли место взрыва ТСУ.

— Фига себе! Что это было? — только и вымолвил кто-то.

— А я догадываюсь, откуда ветер дует! — ни кого не слыша и громко, можно сказать, закричал улыбнувшийся Артур.

— Чего ты орешь? А, тебя же контузило, — догадался Данилов и повернулся лицом к нему. — И откуда ветер дует?

— Похоже, наши сумели совладать со всей машинерией галактеров! — прокричал Артур.

— Все верно, — подтвердил Серебров, — меня о скором появлении ТСУ предупредил Артем Пошанский.

— Ха, а как они узнали, что мы здесь? — задал наивный вопрос Данилов.

Костя Серебров только осклабился:

— Да Денис Сергеевич все видел, всего вероятнее, наши лица и твое испуганное выражение тоже! Хахаха! Как у них это получилось, я не знаю, но факт остается фактом: они предупредили меня и уничтожили танк!

…Уже зная, что ему делать с той техникой галактеров, которой он мог управлять, Денис подошел к соседнему терминалу. Немного помедлив смело запустил руки в пепельную желесубстанцию. Началось изменение основных параметров всех стационарных систем, пока Ершов…

Вскоре он обернулся, встретился взглядом с Пошанским и кивнул ему, приказывая действовать.

Тот сразу вышел на связь и спешно начал передавать информацию о новых, уже свободных зонах вокруг «Города монстров», где можно спрятаться, не боясь попасть под огонь, о том, что нужно подобраться как можно ближе к ним и по возможности заставить оставшиеся КоПы, БПР переместиться сюда. Он подробно рассказывал, для чего это делается, чтобы командиры подразделений довели до личного состава, что происходит вокруг.

Пока Артем быстро говорил, система за системой, комплекс за комплексом лазерного и скорострельного кинетического вооружения галактеров меняли приоритеты, начиная открывать огонь по своим, теперь уже «чужим» системам. Вошедшие в противоречие основополагающие директивы бортовых систем атакуемых КоПов, БПР из-за неизмененных прописанных строк опознавательных команд кодовподтверждений «свой-чужой» при смене главных целей привели к задержке в реагировании на новую угрозу, чем не замедлили воспользоваться все те бывшие собратьяогневые точки, в упор расстреливавшие, дырявившие борта охранных машин. Не отвечая на огонь, как в электронном ступоре они просто пытались выгадать время для отправкиприема очередного запроса на сличение с показателями и пространственными координатами того или иного орудия, ведущему по ним огонь, лавируя меж хлещущих трасс крупнокалиберных пушек и беззвучных вспышек когерентного излучения. Ответа не приходило, что вносило больший беспорядок в стандартно прописанные наборы команд КоПов и БПР.

Этот необъяснимый обширный сбой основной программы все продолжался и продолжался…

Осипов, пристроившись поближе к выходу своего укрытия, пережидал очередную волну боли от ожога лазерного луча. Сейчас ему стало легче, и он снова выдвинулся к краю обширной секции, в которой прятался. Как охотник, занявший позицию и выжидающей дичь, он ожидал очередного пролета КоПа, БПР. О самих галактерах можно было и не мечтать — их и с самого начала боя было мало, а сейчас и вообще не было видно. Создавалось такое ощущение, что ответную стрельбу ведут машины, никем не контролируемые, строго по запрограммированным командам ответных действий.

Хотя по последнему прошелестевшему сообщению от Пошанского, передававшему указания от Горшенина — явно Денис занят, раз сам не может говорить — сейчас в стане врага твориться черти что, точнее в электронных кулуарах, в которые сумел проникнуть Ершов. Вот чертяка!

Это сообщение от Артема заставило Ивана посетовать на то, что он не может передвигаться и добивать врага, которого вот прямо сейчас колошматит своя же военная машина, поменяв целиориентиры, подчиняясь указке Ершова и Горшенина.

Пространство вокруг было наполнено звуками выстрелов, длинных очередей, глухих, коротких взрывов гранат, падения чегото тяжелого, отчего порой вздрагивала земля, свиста двигателей, ревущих на пределе — это уже БПР. Вдруг Иван отодвинулся вглубь, заметив одного КоПа и прицеливаясь в него, как увидел сразу три БПР, парящих на пятиметровой высоте и выплывших откудато сбоку. Еще два, нет, уже три БПР появилось с другой стороны. От одной машины тянется слабый шлейф дыма, да и она сама както нестабильно держится в воздухе, балансируя и постоянно меняя вектор тягового усилия с одного поврежденного двигателя на исправный.

Собравшиеся в единый отряд машины поджидали явно еще когото. Со стороны создавалось ощущение скоротечного совещаниябрифинга кратковременно вышедших из боя единиц. Это как пародия на действия людей, самих же галактеров, только от этого вида было не смешно.

— Говорит Осипов, нахожусь в левом крыле…

Пока он передавал тактическую информацию по собиравшемуся в кулак электронному противнику, к машинам присоединилось три галактера.

— Это походит на группу прорыва, — пробормотал он, — только вот куда вы собираетесь прорываться?

Галактеры не стояли рядом, постоянно двигаясь в радиусе до пяти метров полупризрачными фигурами из-за включенной системы защиты скафандра. Время ожидания закончилось, и эфир ожил:

— Осипов, мы подтянулись. Начинаем зачистку.

— Давайте живее, а то ведь разбегутся, твари!

Затем все вокруг наполнилось зрительными подтверждениями очередей автоматов, взрывов гранат, ответных выстрелов БПР, шуршащих энергетических разрядов и всполохов когерентного излучения. Там, где поверхность земли не была покрыта металлом и куда падали реактивные гранаты вверх вскидывались султаны земли вперемежку с дымом. На металлической поверхности те же самые разрывы не оставляли ровным счетом ничего, указывая о себе лишь кратковременной вспышкой.

В первые же секунды начала канонады БПР и КоПы рассыпались в стороны встревоженной стайкой, а галактеры… они метнулись прямо к секции, внутри которой прятался Иван!

Впоследствии он толком и последовательно не мог вспомнить всю череду последовавших событий: вот галактеры кружаткружат, в момент открытия огня со всех сторон начинают отстреливаться, не видно, успешно или нет, но как только БПР отлетают подальше, все трое бросаются к первому попавшемуся укрытию. Прямо к нему.

Палец машинально напрягается и утапливает курок. Оружие начинает методично вздрагивать, выплевывая смертоносный свинец прямо в близкие фигуры галактеров, буквально сглатывавших расстояние между ним, скачкообразно приближаясь не к нему, к его укрытию. Пули яркими росчерками рикошетят от силовой защиты скафандров и уходят в стороны, но это ненадолго: вот первый галактер проявляется, его защита не выдержала утяжеленного потока свинца «АКМ», а в следующее мгновенье тело отброшено обратно назад, уже пробиваемое пулями и както вывертываясьизгибаясь вверх и назад. Напоследок на месте шлема вспухает и разлетается во все стороны крошка материала, из которого выполненного забрало скафандра. В результате беспрерывной стрельбы, несмотря на усилие рук, ствол уходит вверх и Осипову приходится на короткий миг прекратить огонь.

Уже почти в упор автомат посылает очередную порцию свинца в цель слева. С такой дистанции убойная сила на порядок выше и галактер буквально швырнут назад с еще бликующей и сопротивляющейся силе воздействия защитой, но времени продолжать добивать потерявшего контроль над сервоусилителями скафандра галактера некогда: третий, как в замедленной съемке уже протягивает руки к нему, почемуто не используя оружия. Может, у него его нет?

С намертво вдавившим спусковой курок пальцем, продолжая веером посылать пули, Иван медленномедленно, как ему кажется, начинает менять угол атаки. Наконец буквально в паре метров от себя трасса начинает терзать и вбивать пули в защиту галактера, толчком приостанавливая его движениеуклон к нему в ореоле ярких всполохов энергетической брони, с самим материалом скафандром, уже не важно, с чем именно и уходя вбок. Иван видит, как галактер пытается дотянуться до него. Все ближе и ближе тянутся конечности, вздрагивающие под пулями… ура! уже протаяла, а значит, отказала силовая защита, еще немного и… тут это произошло: сухой щелчок; все, или опустел рожок или переклинило патрон.

Мир стремительно приходит в движение, как будто его снова запустили в обычном режиме. Левая рука Осипова машинально тянет ствол «Калаша» назад, правая выкидывает наоборот вперед, в шлем галактера приклад. С глухим стуком приклад касается забрала, но не проламывает, заставляя только пошатнутся врага.

Затем тот всей массой наваливается на него, хватая его рукамиклешнями за горло… последнее свое осознанное движение, которое запоминает Иван, это то, как он продолжает яростно наносить удары изпод низа автоматом в район скулы галактера, вернее, той части шлема.

Затем, уже не контролируя себя от поплывших кругов перед глазами, чувствуя острую нехватку воздуха, уже не ощущая боли от сжавших как тиски перчаток скафандра галактера, но продолжая реагировать на както враз отдалившиеся толчки и рывки, заставляющие его еще ощущать, что он еще жив, в какойто миг осознает, что хватка галактера слабеет. Не мешкая, на уровне атавистических рефлексов выворачивается, ужом выползая изпод навалившейся неподвижной туши галактера, махом взбирается на противника, и одной рукой ухватившись за скафандр другой, свободной — гдето там внизу остался «Калаш» — продолжает наносить удары по спине врага. Только через несколько секунд до него доходит, что его кто-то тормошит сзади. А, сука, еще один? С этой мыслью он разворачивается и… замирает на месте, наконецто прислушавшись к голосу, оказывается, призывающего его остановиться, успокоиться:

— Все, остановись, он мертв! Понимаешь, мертв! Я его со спины прошил очередью! Да хватит уже!

Прекратив бить мертвое тело, тяжело дыша и только кивнув в ответ, мол, все понял, сейчас отдышусь, Осипов отваливается и осматривает место боя с тремя галактерами.

— Ну, ты прям как «истребитель монстров»! Я елееле успел под раздачу. Думал, не успею, всех сам завалит! — рассказывал Метелин, пока тот тяжело дыша, приходил в себя. — Смотрю, три галактера как ломанутся сюда под прикрытие, когда мы открыли огонь отовсюду и вдруг им прямо в рыло бьет одинокая трасса. Ну, все думаю, кранты комуто! Ведь они, козлы, даже не метнулись в сторону! Так и продолжали на тебя бежать. Короче, когда я подскочил, смотрю, двое уже с проломленными черепушками валяются, а третий тебя мнет, ну прям как медведь. Я изловчился и так сбоку, вдруг его прошибет насквозь и заденет тебя, кстати, я толкомто не знал, что ты здесь, знали, что ты гдето рядом, так вот, я ему почестному, геройски в спину и зарядил!

— Молодец! — под конец уже рассмеялся Иван, слушая монолог Стаса. — Ладно, потом сочтемся, давай выдвигайся куда там дальше нужно! Я видишь, ходить не могу. Нога горит.

— Да?! А со стороны выглядело поиному: ты крутился, вертелся, как самец в брачный период; даже сам, без посторонней помощи залез ему на спину. Если б не иное обстоятельство, даже бы порадовался за товарища, но ты не подкачал — сразу ногами стал его охаживать! Притом мертвого! Молодца!! — под конец уже в голос хохотал Метелин.

— Стас, хорошо ржать! — уже посерьезнел Иван, но тот его перебил:

— А все, понимаешь, все! Пока ты приходил в себя, на связь вышел Горшенин и… в общем все закончилось, мы победили, черт его дери! Победили уродов!! Понимаешь, ПОБЕДИЛИ! Ура!!!

— Как так? Всех?

Но это было далеко не все…

С высоты птичьего полета «Город монстров» так и стоял на месте — ничего глобального не взорвалось, не выбрасывало гигантские снопы пламени пожаров. Даже последствия взрыва ТСУ в виде немалых размеров облака дыма уже растворились в воздухе.

Все пять кораблейзаводов были на тех же местах. Все, кроме центрального продолжали светиться иллюминацией. Казалось, ничего особенного не произошло, если не считать отсутствия мерцающей все эти годы мембраны над всей подвластной территорией пришельцам. В остальном ничего не изменилось.

Это с высоты птичьего полета, но при сокращении дистанции тут и там, да и по всей территории виднелись многочисленные дымы, каждый характеризующий место падения и взрыва горящих машин галактеров. В некоторых случаях огней пожаров не было и можно было подойти и детально рассмотреть поверженную технику врага, но люди, раз осмотрев и порой производя контрольные выстрелы в вскрытые от удара внутренние отсеки с платами или иной тонкой аппаратурой тут же забывали о превратившихся в груду металла БПР, КоПов, обходя сбитые штурмовики и транспортники, чуть дольше задерживаясь перед редкими трупами самих хозяев, ища в них признаки жизни. Если таковые обнаруживались… что ж, винить их в том, что они не брали их в качестве военнопленных не стоит. Слишком много горя и страданий они принесли людям.

Сами победители сейчас приходили в себя после боя, ни о чем пока не думая, зная, что у них есть тот, кто смотрит на два шага вперед и знает, что делать дальше. А пока можно хоть и не расслабиться, но свободно перемещаться и осматривать вблизи территорию, вход куда был заказан все эти годы.

Раггарх был специалистом высшего звена, он мог решать любые инженерные задачи, но он не был военным!

Вот уже два ди как пропала связь с центральной промышленной зоной. Чуть меньше прошло времени после получения сигзатора с вторичного корабля АРр67 о попытке перешифровки роркеруправления. Больше АРр67 и ни другой корабль той связки на связь не вышел. Он не знал, что предпринять в дальнейшем — развернуть обратно еще только подлетающие к материку посланные Эззесом дополнительные силы для проведения операции по зачистке территории в радиусе до пятисот километров вокруг его зоны или дождаться получения информации от посланного разведчика? Но пилоту потребуется еще один ди, чтобы достичь зоны расположения центрального комплекса, оценить, если отсутствует связь причину молчания и сообщить ему.

Раггарх, к тому же, не знал о катастрофе, постигшей комплекс по добыче руды и что виной тому люди. Эззес не стал сразу же выходить в эфир, передавая эту новость, занятый решением других задач. Поэтому Раггарх не имел всей информации по начавшейся диверсии и не отреагировал должным образом, сразу же развернув так ловко отправленные в другую точку планеты военные силы Эззеса.

Но вот раздался сигзатор и на связь вышел разведчик. Оказалось, он совершил пролет вокруг замолчавшего центрального комплекса на пределе работы систем сканирования и не решился сразу выходить в эфир, предполагая, что существует вероятность его обнаружения, поэтому потребовалось еще с полди, чтобы в «тихом режиме» отойти от цели и передать видеозапись.

Теперь у Раггарха была полная информация. Защита отсутствует, везде следы боя и трупы галактеров — людские тела он в расчет не брал, кстати, много людских существ находится на территории самого промышленного комплекса. Также они свободно входят и выходят из распахнутых настежь главных створок кораблей. Ссванг! Внутри, кажется, никого не осталось в живых! Везде смертоносная атмосфера планеты!

Но время всегда бежит, не останавливаясь и временно захватившие центральный комплекс на планете люди — это не поддается осмыслению! — правильно использовали его. Тот, кто детально проработал план восстания и успешно реализовал его, уже работал в нужном направлении, стараясь успеть, и вовремя подготовится к ответственному моменту отражения атаки галактеров из других точек планеты…

Битва не окончена, она только готовиться набрать обороты, если не приложить максимум усилий противостоять самому процессу подготовки ответного удара.

Глава 5

США СА

Стояла ночь и Спенсер, скрываясь за кирпичной кладкой верхнего края своей обсерватории напряженно следил за, кажется, совсем недавно ушедшей в сторону Колумбии армады кораблей, где находился их, американский «Город монстров» и теперь следующей в обратном направлении.

«что-то произошло у русских, что-то серьезное для галактеров, раз они возвращают только что прилетевшие корабли поддержки», — подумал он, невольно вжимая голову в плечи, когда первая махина скрыла от далеких звезд одинокий полуразвалившийся и брошенный с виду домишко главного астронома до этого процветающей великой страны.

Боб знал, им передали из «Пика свободы», что к ним летит много кораблей, что это ответ галактеров на их, людей, действия по уничтожению ТСУ и скоординированной атаки на другие маловажные объекты здесь, в Северной Америке.

Что же произошло сейчас на том материке у русских, они еще не знали, но все кто мог, были разосланы по равнине и должны были докладывать о любых передвижениях врага.

Долго, минут двадцать черные туши еле видные на фоне звезд и подсвечиваемые синеватым светом работы дюз проплывали одна за другой несколькими рядами колонн, но вот последний тяжелый транспортник напоследок обдал теплой волной нагретого воздуха Боба и с затухающим тонким свистом скрылся в ночи.

Еще немного выждав и вслушиваясь в звуки ночи, Боб опомнился и стал быстро спускаться по лестнице…

— Терри? Терри, я только что наблюдал пролет всего формирования кораблей в обратном направлении… дада, да точно тебе говорю… да, нужно связаться с русскими… а от них никакой информации нет? Да ты что? Так может, нам както привлечь внимание и остановить отлет… понял, ладно…конечно, если что выйду на связь. О, кей!

Отключившись, задумался, обмозговывая полученную от Росса информацию о сообщении из «Пика Свободы» об успешном захвате русского «Города монстров». Ведь получилось же! Получилось! Но что это дает, если галактеры могут оперировать такими соединениями? Хотя как сказал Терри, «…у Горшенина что-то есть на этот случай и никоим образом не нужно привлекать на себя внимание галактеров — это ничего не даст…»

Что ж, ждать, так ждать. С этой мыслью Боб поплотнее укутал шею шарфом и снова полез на чердак, представляющий одновременно и крышу обсерватории. На ощупь добрался до самой верхней открытой точки, откуда было видно весь небосвод от одного края до другого, и присел на специально подбитый мехом выступ, продолжая наблюдение. Ему было не привыкать проводить ночи напролет в этих сначала добровольных, а затем наполнившихся смыслом дежурствах…

…прошло чуть больше полутора часов с момента прекращения огня, вернее, полного уничтожения КоПов, БПР. Гдето оставались живые галактеры, но чтобы точно знать, где именно, снаружи или внутри кораблей или там и там решать пришлось все тому же Ершову. Следующим шагом стало получение полного доступа ко всей схеме кораблей и выявления на каждом из них, уже переведенных под дистанционное управление сюда, на этот корабль все еще герметично закрытых отсеков, кают, в которых по показаниям сканера некоторого количества галактеров.

…Они отследили процесс затухания большинства этих светлячковдатчиков на дисплее, когда открыли все переходные люки, впуская смертоносный для галактеров воздух Земли. Отправленные партии зачисток на нужные уровни за передвигавшимися последними светлячкамисигналами, успевшими нацепить средства защиты, без единой потери со своей стороны уничтожили последних в этой точке планеты галактеров. Теперь эти космические гиганты были в полном подчинении людей.

На центральном мостике все также мерцал сфероид. В редко нарушаемой тишине в одном месте огромного зала у мониторов замерло несколько фигур. Еще одна фигура маячила поодаль, с кемто переговариваясь по ШИПу. Наконец закончив разговор, она решительно направилась к троим программистам.

— Ну вот, Андрей и началось, — подошел Горшенин, обращаясь к Ершову, усердно работавшему ложкой. Он, Денис, уже успел пообедать или поужинать, не разберешь толком. — К нам летит вся армада. Только что получил последнее сообщение из Америки. Это третье сообщение, помимо французской и австралийской зон оккупации. Да ты ешьешь, — отрешенным голосом махнул он на попытку Андрея что-то сказать, — силы нам скоро, примерно через пару часов понадобятся все. Периферийные отделения галактеров осознали факт переворота или получили информацию иным путем, уже не важно каким, главное, что они скоординировали время выступления и наверняка ударят все вместе. Я знал, что это произойдет. Что ж, будем готовиться и ждать!

— Погоди, но ведь я подчинил всю систему управления! Все основные направления приемапередачи данных и приказов, команд…

— Как все? Ты же мне…

— Да нет: заводские комплексы, перешифровку управляющих файлов энергетической установки, сам двигательный комплекс кораблей и все второстепенные системы — все это осталось под старыми кодировками, просто я поставил, ээ, обманные программылокализаторы, которые контролируют все процессы остальной машинерии вокруг. Все как бы под нашим контролем, но работает по старым директивам, которые я не затрагивал, но…

— …установил этакие центральные контроллеры, которые в случае чего могут выходящие изпод контроля системы снова обуздать? Вроде режима спячки для не использующегося оборудования? — понятным ему, Горшенину, языком закончил Денис.

— Да, примерно так, — кивнул Андрей, — так как нам еще разбираться и разбираться со всем этим. Я взломал и досконально перепрограммировал органы управления вооружения, как ты просил. Мы можем без опасения для психики использовать сам роркеркокон — он также полностью под нашим контролем. Можно сбивать все, что летит; вон мои парни сейчас пытаются понять и запустить процесс производства БПР и…

— Да я знаю это, Андрей, знаю! — перебил его Денис, — но ты же понимаешь, что ведя войну в обороне выиграть всю кампанию невозможно! У нас нет воздушных сил, да и наземных тоже, я имею в виду в том же количестве, что у летящих сюда галактеров. Голая арифметика — оружие с обеих сторон применяется одно и то же, в этом мы сравнялись с галактерами, но у них численный перевес! Может быть, в соотношении галактерчеловек и равенство, но с технической стороны мы отстаем, к тому же, мы еще не умеем производить те же БПР, только пытаемся понять сам процесс, как ты только что сказал. А в наличие у нас их сколько? Правильно, ни одного. Мы их все переколошматили, пока брали под контроль сам периметр. Еще в нашем распоряжении остаются все стационарные огневые точки и ни одного ТСУ — все четыре танка также расчихвостили. В этом нет нашей вины, но… мы можем только обороняться до тех пор, пока наши силы и возможности не иссякнут или те же перепрофилированные ЭЛК не будут уничтожены штурмовиками, истребителями и всей остальной наземной дрянью пришельцев. А вот у них сил противостоять нам будет достаточно, и они их будут постоянно восстанавливать, ремонтировать и производить!

— Хорошо, я тебя понял. Ответь мне на один вопрос, — тут Ершов помедлил, собираясь с мыслями, понимая, что задавать предводителю восстания его нежелательно, но выхода не было — а вдруг у Горшенина есть решение, о котором он не догадывается и не знает?! — А на что ты надеялся, начиная вообще восстание? Ведь все сводилось именно к этой диспозиции обеих сторон, в какой и мы и они сейчас находимся: мы здесь, ударные силы галактеров ушли к Северной Америке! Но ведь когдато они бы вернулись? Вот это время и подошло.

Горшенин невесело усмехнулся своим мыслям:

— Задержка в восстании даже на год или еще меньше могла обернутся провалом, так и не начавшись из-за потери людьми веры в успех всего предприятия. Сам знаешь, сколько роптаний уже раздавалось со всех сторон, да в техническом отношении становилось проблематично находить и держать в должном состоянии оружие и боеприпасы…

Пока Денис говорил, Андрей невольно вспоминал некоторые факты недовольства. Незаметно для себя он отвлекся и пришел в себя от окрика:

— …ты меня слышишь?

— Да, конечно.

— И что я сказал под конец? Ты это сделаешь? — както напряженно нервно хохотнув, переспросил его Горшенин.

— Извини, отвлекся. Повтори.

— Я сказал, что я верил и верю в то, что мы сможем продержаться столько времени сколько потребуется для поэтапного уничтожения сил галактеров и сможем перехватить все управление всем конгломератом сил пришельцев. Главное что нам нужно — это время, а вот его у нас как раз и нет. Да я уже сколько раз тебе об этом говорил!

Тот мотнул головой, пытаясь понять, вокруг чего ходил Горшенин:

— Денис, я тебя не первый год знаю — говори прямо, к чему ты клонишь? Что за козырь, какая гадкая карта припасена у тебя для меня? Я ведь это чую!

— Хорошо. Я надеюсь на тебя, — выделил это слово тот, — так как все это выгаданное время до прилета основных сил пришельцев я хочу, чтобы ТЫ использовал по назначению. Соедини воедино всю цепочку событий: начало диверсий на американской стороне и отток основных сил отсюда, чтобы нам легче было, то есть тебе, в первые минуты переворота перепрофилировать систему галактеров, затем диверсия на руднике также выполнила поставленную задачу по отводу последнего формирования охранения, правда, тут нам помогло нечто; последующие несколько задержек уже внутри центрального корабля дали нам, ээ, тебе время найти правильный подход к решению…

— …всего перехвата управления, — перебил его Ершов, — дальше?!

— Я думал у главного программиста базы смекалки намного больше! Ладно, слушай: помнишь, когда Тимофеев взорвал и опрокинул в карьер корабль по выплавке руды?

— Ну?

— И из «Города монстров», как мы и планировали, пошли остатки сил галактеров, якобы на предотвращение нашей атаки у карьера?

— Ну и что дальше? Улетели же, кстати, они скоро вернутся первыми…

— Андрей, ты обалдел что ли или все это время ходил не с нами? — изумился Денис. — Но ведь «Пик Свободы» передал информацию, что их всех уничтожили!

— Кто?!

— Кот в пальто! Тот корабль, противник галактеров, что висит на орбите, блин! Ты чего?!

— Да не слышал я этого! Может быть, ты только подумал сказать мне об этом всегонавсего!

— Ладно, теперь ты знаешь об этом…

— Можешь дальше не продолжать — и без тебя знаю, что«…я должен не попытаться, а выйти на связь с тем кораблем и сказать его хозяевам, какие плохие галактеры, а мы, люди хорошие и они должен нам помочь уничтожить все приближающиеся корабли, нет, не так, все те воздушные средства передвижения, что в данный момент летят…»

— И не превышают высоту в сто метров от земли, так как высотный потолок в три тысячи метров галактеры нарушать, я думаю, еще раз не будут, — с веселым злорадством в голосе перебил друга Денис. — Начинай!

— Горшенин, ты гад! Ты об этом знаешь?

— Знаюзнаю, — отмахнулся Денис, — что тебе нужно для, а с чего ты начнешь?

— Уйди от меня подальше первым делом!

— Хорошо, Андрей. А серьезно: у меня не было выхода не начать саму операцию. Я знаю, что у нас много шансов победить самим, первым делом постаравшись выбить самих галактеров. А без них, без руководящего звена вся техника, набитая электронными мозгами, пусть сто раз умная и могущая решать множество задач ничего не значит. В конечном счете, мы постепенно через какоето время смогли бы разбить их всех. Наверняка. Только для этого потребуется очень много времени и людских резервов, которых у нас, к сожалению, очень мало остается. Поэтому ты должен хотя бы попытаться сделать этот шаг.

Ершов только кивнул, уже вызывая базу и маша рукой Горшенину, отстань, мол! Тот только это жеста и ждал…

…на 7432 после завершающего выстрела по отдельным системам класса «воздухкосмос», превысившим обозначенный высотный потолок в районе постоянного контроля конгломерации сил?1 сенсоры систем сканирования патрульноохранного комплекса получили кодированный сигнал от оставленного в той точке над планетой радиобуя с аппаратурой видеонаблюдения.

Ушедший после уничтожения всех объектов вышедших за рамки дозволенного коридора на обратную сторону планеты корабль в следующий оборот уже отслеживал отключение силового поля над одним из четырех контролируемых объектов на планете. Задействовав систему активного визуального контроля, несколько  оценивал представлявшуюся возможность одной корпулой выстрелов главных орудий уничтожить эту базу врага.

Не имеющая запрета на постоянный анализ и проработку всевозможных вариантов отражения, нанесения атак с любого ракурса программа агрессивного воздействия на цель начала обработку вариативных решений, но как только просчитанные данные были сброшены на основной процессор для согласования дальнейших команддействий, в силу в ступила директива 46Z, приведшая к автоматическому откату от дальнейшего продолжения расчета.

Цель находится на постоянном месте дислокации, высотный коридор не нарушается воздушными средствами противника — да даже если бы вся эта формация сменила место обитания на планете, но при этом не превысила обозначенной высоты полета при перемещении, то и тогда бы корабль не привел в действие грозное вооружение.

Компьютер корабля только отдал команду провести детализацию выделенной области и записать на колгуды это отключение и явно военные действия, ведущиеся с местной расой. По какому поводу отключили силовое поле галактеры, решив провести тесный огневой контакт с аборигенами, а не безопасный способ дистанционного подавления технически отсталого местного населения, при этом на порядок повысив вероятность повреждения своих систем боевого реагирования для управляющих цепей корабля осталось неведомым, но не непонятным, так как он и не пытался это выяснить. Поэтому он и произвел смену курса, возобновляя прерванный маршрут. Правда, посчитав, что в связи с открытыми боевыми действиями с местным населением враг его расы может снова попытаться преодолеть высотный рубеж и чтобы сразу иметь информацию об этом, без задержки огибания радарной волной вокруг планеты он и оставил над этой зоной радиобуй.

Сейчас находясь на обратной стороне и принимая передачу с него, центральный процессор констатировал новое изменение в расстановке сил на планете: к этой базе на самом большом материке планеты с двух векторов приближались несколько фронтально летящих формаций кораблей галактеров. (Прошел еще один просчет высотного порога, все в пределах допустимых величин). что-то явно назревало внизу раз, судя по количеству поднятой техники, противник задействовал, чуть ли не все имеющиеся воздушные средства и по оценке разных скоростных режимов все они должны подойти из разных баз на планете в одно и то же время.

Он не собирался вмешиваться, но такие перестановки и нахождение в воздухе, в режиме потенциально возможного прорыва в космос такого количества систем класса «воздухкосмос» заставили огромный корабль озариться огненным языком корректорной группы двигателей и снова сойти с курса, устремляясь к готовящейся стать через чур активной точкой на планете ведущей боевые действия базы.

Его задача не допустить прорыва в космос ничего с планеты до прилета регирдов. Все остальное статично.

…На одном из мониторов перед Ершовым светилась переданная по сети из «Пика Свободы» видеозапись с того черного ящика корабля регирдов, сбитого в первый год вторжения галактеров и обнаруженного Сергеем Горшениным. Это была явно запись последних минут активности разведывательного корабля, вошедшего в эту звездную систему и напоровшегося на флот галактеров.

Андрею в голову ничего больше не приходило, как отправить в космос на частоте регирдов этот пакет информации. Может, корабль на орбите обратит внимание на родной алгоритм и откликнется на сигнал погибшего корабля разведчика? А дальше что? Да черт его знает!

Он решил переправить пакет последних минут целостности корабля и собранной информации им на этот момент информации. Все последующие события и соответственно внесенные бортовой системой координаты падения корабля Андрей почемуто вырезал, заменив уже давно подготовленной фразойприветствием на языке регирдов. Им, людям, хотелось верить, что они правильно поняли язык иной разумной цивилизации. Только вот попрактиковаться было не с кем. Вот сейчас они, возможно и узнают о своих ошибках и удачах в понимании и оценке фонетики, фразеологии и лингвистики регирдов. Он не мог объяснить, почему вырезал первые кадры записи черного ящика; наверное, не хотел, чтобы тот его собрат на орбите, если и получит сигнал с планеты, знал местоположение людской базы и в случае осложнения контакта с местной расой не открыл огонь по этой точке, где лежит остов корабляразведчика. Ведь как Андрей знал, разведчик упал очень близко от входа на базубункер, а имея представление о силе вооружения инопланетных враждующих цивилизаций не хотелось, чтобы этот возможный удар накрыл и «Пик Свободы». И вообще, как отреагирует собрат на орбите, определив, наверняка же отследит, из какой точки и с какой антенны пришел сигнал? Как бы не открыл огонь по кораблям галактеров, якобы захвативших разведчик регирдов! А, будь что будет! Скоро прилетит подмога к галактерам с других материков и не все ли равно, из-за какого выстрела и где расположенного орудия, сбоку или сверху будет прыгать и дрожать земля?

Мысленно пожелав всем им удачи, еще раз проверив физические показатели настройки волны сигнала, Андрей нажал клавишу «Выполнить». Все, сигнал ушел. Оставалось ждать и надеяться на ответ.

Бежали секунды, складываясь в минуты, четверть часа. Минуло полчаса, но ничего, никакой ответной реакции не произошло.

— Глупо было надеяться, что мы вот так сходу разгадаем вообще непонятный язык символыиероглифы и еще черти что, что в сто раз запутанней языка галактеров и получим ответ на запрос, исходящий откуда? Из стана их злейшего врага! — поднял голову от экрана Андрей, собираясь вызвать Горшенина, умчавшегося кудато к выходу из корабля, где сейчас собрались командиры отрядов и где тот решал, где и какому отряду, группе занимать позиции в городе, когда галактеры начнут атаковать «Город монстров» не только с воздуха, но и с земли.

Под рукой не оказалось гарнитуры ШИПа, а внутренняя связь еще не была налажена. Вообще пробелов было не просто много, их не счесть, но глянув на часы, решил, что все равно большего сделать для связи с неизвестным кораблем не сможет, нужно только ждать, а вот заняться более приземленным делом необходимо. К примеру, доработать вывод на сферу всего, что видит вся аппаратура слежения за пространством.

Вон у Славы уже получилось объединить внешние системы всех четырех кораблей и теперь мы имеем всю информацию по всему, что движется и что происходит внутри периметра. Этой информацией галактеры явно пользовались, теперь это можем делать и мы, но вот нужно както настроить систему дальней связи, чтобы…

Минуть через двадцать общих усилий попыток настроить общую систему более чем двухсоткилометровой зоны, он вдавил клавишу активации собранную в целое сеть. Очередная проверка и…

— Есть! Работает! — произнес спокойным голосом Андрей, радуясь устойчивой работе передающих визуальный контакт на сферу систем сканирования пространства, но озабоченно просматривая получаемые данные: на них, с бегущими внизу в порядке убывания цифрами расстояний летела армада транспортов при поддержке штурмовиков галактеров с двух основных направлений. Сразу же вывел передачу данных об этой угрозе на всю сферу. Все остальное исчезло. Заранее переведенный весь авиапарк галактеров в разряд вражеских теперь подсвечивался красными маркерами. На голографической проекции символы кораблей постепенно сужали кольцо вокруг центральной точки в глуби сферы, и их было что-то уж слишком много. Брошенного взгляда на цифры было достаточно, чтобы оценить время прибытия к Новосибирску: всего какихто семьвосемь минут. — Переводите в ждущий автономный режим все боевые системы кораблей! Нужно подвести их в радиус прямого накрытия как можно дальше, — крикнул он, но затем уже тише добавил: — Хотя галактеры тоже знают об эти границах мертвых пространств. Где Горшенин? — вскакивая из-за стола и намереваясь бежать к охраннику. У того же есть ШИП. Снова громко спросил у окружающих, как вдруг замер, остановленный раздавшимся сигналом входящего сообщения.

В первый миг он подумал, что это вышли на связь галактеры и хотят, ну придет же в голову, начать переговоры! Но это было сообщение не от них, как и не от самой компьютерной системы: ее он уже переписал, и она не могла, точнее ее уже не было в первоначальном виде жить своей внеземной электронной жизнью.

Раздавшийся звук оповещения входящего сигнала был совершенно иным, совсем не похожим даже на рыки голосов галактеров…

…Шла последняя корректировка восстановления начальных строк полученного файла с планеты. Судя по дате, разведывательный катер расы ░יִ▒ был уничтожен на выходе из прометрики и сбросил יִ▒капсулу с информацией ◦? — значимости и соответствующим ░٭∂кодом. Координат не было, архив поврежден, и эта часть информации безвозвратно утрачена.

Вообщето информация по занесенным в архив пропавших кораблей, в частности разведчика класса «יִ172» имелась: «יִ172» ушел в прометрику в район окраинного рукава Галактики ▒1DF.,₪ после окончания первой фазы войны с галактерами для поиска планет, имеющих месторождения полезных ископаемых и создающих все предпосылки для создания на них производственных баз…». К примеру, как вот эта звездная система, в которой обустроилась промышленная база галактеров.

Оказывается, этот катер нашел первым, после галактеров и теперь уже вторичного зондирования вспомогательным скаттертом расы Регирдов этой звездной системы планету, отвечающую запрашиваемым требованиям, где развивалась молодая цивилизация, толькотолько пытающаяся выйти в космос, но донести эту информацию не сумел, почти сразу по выходу из прометрики попавший под огонь.

Переданные сейчас на патрульный комплекс данные безнадежно устарели — планета давно уже обнаружена и отправленный в свое время кроггсоединение фраттер назад успешно уничтожило флот орбитального охранения производственной базы, оставив данную космическую единицу в качестве охранения будущей базы Регирдов до момента, когда высвободятся необходимые силы для оккупации не планеты, а захвата самой базы галактеров внизу. Так что эта информация, посланная с автоматического транслятора, не представляла никакой ценности, но бортовая система корабля отреагировала на другой факт, наложив полученные координаты исходящего сигнала, откуда был послан сигнал на проекцию планеты и определив конечные координаты. Сообщение пришло из стана потенциального противника!

Все бы ничего — сообщение принято, расшифровано, но кодировщик файлов обнаружил грубую попытку взломать код программирования сообщения. Такое раньше встречалось с иными расами, с которыми приходилось воевать и некоторым из них иногда удавалось захватить образчики военной техники регирдов, но подобрать алгоритм шифрования сигнала до сих пор не удавалось даже галактерам. И вот сейчас оконцовка сообщения, несущая откровенный сбойвзлом многое рассказала мгновенно задействованной аналитической программе.

Надо отдать им должное: они чутьчуть ошиблись и не выдержали временной интервал подстановки самого сигналазначения… Затем проведенный целый ряд тестов обнаружил несколько подстановок и выявил отсутствие вообще начала всего сообщения. В будущем нужно менять весь процесс шифровки. Но сейчас не об этом: выбранный текст попытки перевести сообщение нес информацию о самом внедрении маякамодуля внутрь базы галактеров… Все это было несущественно до того момента, когда компьютер патрульного комплекса не подошел к самой важной, и частично стертой информации об УДАЧНОМ внедрении в программные файлы базы галактеров управляющих программ маякатранслятора! Дальше шли вообще чудеса. Смотря, с какой стороны посмотреть!

Программистыгалактеры провели сложную работу по попытке получения, ну надо же, с обнаруженного ими внедрившегося модуля в их же систему необходимых паролей доступа в систему компьютерных программ регирдов! Этакая двойная игра! Они получили их, несмотря на сложную систему проверки, но! После получения кодов доступа нужно иметь представление о ритмике электронных систем регирдов и самое главное через определенные неравные промежутки времени вовремя менять саму последовательность приемапередачи данных как внутри сети, так и снаружи. А вот именно эта комбинация нигде в системе не прописывается отдельным проверочным файлом, соответственно имеющим множественные пароли доступа. Все пароли, какими бы они ни были сложными, в конечном счете, можно подобрать, оградив систему от спонтанной деинсталляциизащиты, когда нет иного выхода сохранить в тайне сам процесс работы компьютера. Эти значения прописываются в самих командных строках управляющих файлов, и именно присутствие (ни в коем случае не копирование или подобной подстановкой; все эти операции фиксируются и проходят проверки внутренними специальными программамитестами) оригинального пакета дает возможность всей системе работать в штатном режиме. Определенная последовательность запросов внутренней сети позволяет сразу же выявить попытку подобного проникновения или подстановки, переписи самих программ. И именно вот этото и определила система защиты патрульного комплекса.

Бортовая система корабля регирдов не была самостоятельной квазиживой оболочкой, но часть аналитических программ в нее было заложено — техника постоянно совершенствуется и соответственно бортовые системы кораблей, отправляющихся в длительные полеты должны уметь анализировать поступающую информацию и делать соответствующие выводы, а не реагировать строго по введенным параметрам или ряду полученных вычислений. Поэтому проработав возможный вариант будущего развития событий компьютер пришел к некоему решению.

Подготовив специальный ответпроверку, он отправил сигнал вниз. Теперь необходимо дождаться ответа… если его не будет вообще, это тоже ответ и сообразно ему он начнет действовать…

На мониторе высвечивалась однаединственная фраза на галактерском языке (мелким шрифтом), она же передавалась в виде все тех же странных символов языка регирдов (обычным шрифтом) и переводом с галактерского на земной (русский) язык короткой сноской, частично так и не переведенной. Сопровождавшееся голосовое сопровождение… это не было похоже ни на что ранее слышанное: комбинация какогото скрежета высокой тональности на пределе восприятия и свистом не менее душераздирающего характера заставила Андрея убавить звук.

«יִ172, подтвержайте отправленный пакет сиг₧′Q7. Подтвердите ℓ/′2 доступа в Регирдковвер» — читалось примерно так.

— Кажется, нас поняли и просят продублировать отправленный сигнал и дать свой оригинальный, всего вероятнее код доступа в какойто Регирдковвер, — задумчиво произнес Ершов.

— Где? Андрей, показывай! — раздался запыхавшийся голос Горшенина.

— О, легок на помине! Даже вслух твое имя произносить не нужно. Нюх как у борзой, — усмехнулся Ершов и коротко пересказал, что произошло, махнув рукой в направлении экрана. — Предлагай свою версию ответа!

— А что тут предлагать и гадать — делай как того предлагается в сообщении. Раз они понимают лингвистику галактеров, так и сделай в обратном порядке — отправь то же сообщение, только измени наше приветствие на ссылку о том, мы не знаем кода доступа в Регирдковвер, хотя наверняка это какаято информационная сети типа нашего Интернета.

— И как можно поскорее нужно отправлять. Посмотри на сферу — галактеры на подлете, — согласился с ним Андрей, уже набивая текст.

Ответ пришел. Как он и просчитывал вариации, компьютер галактеров, не зная того факта, что никакого Регирдковвера не существует, это просто дополнительная часть внутренней проверки на возможную попытку электронной атаки решил играть по предложенным правилам, тем самым завалив первый же тестсличение обмена данных. Пришедший якобы ответ на посланный им сигнал компьютер галактеров неправильно интерпретировал. Естественно, неправильно, раз у него нет самой последовательности и сложной схемы ответов на тестыпроверки.

Компьютер регирдов знал, что ошибка при ответном сигнале будет в любом случае, но что заставило его перейти на повышенный режим защиты от внутреннего вторжения так это то, что полученное второе сообщение, его формулировка и почти без ошибок подобранный алгоритм передачи данных говорил об успешном подборе самого механизма переписи командных файлов! И это произошло за короткий промежуток времени между посылкой первого сигнала, в котором имелись ошибки и второго, в котором их уже не было, точнее не было в самой последовательности, но никак не в орфографии.

Это было не так опасно, так как сработали нужные программыблокировки и управляющая структура корабля не пострадала, а тревожным стало понимание того факта, что галактерам осталось совсем ничего в полной расшифровки принципа работы компьютеров всей системы регирдов. Всего несколько поправок в составлении самих документовпакетов и все.

Некоторое время задействованные вычислительные возможности прорабатывали варианты предотвращения утечки информации с планеты. С одной стороны имелась четкая директива, по которой он не мог отклоняться от выполнения заложенной программы, с другой проведенный анализ ситуации по утечке информации с планеты, взять, к примеру, вот это сосредоточие в одной точке планеты многочисленных космических единиц, большая часть которых могла перейти в прометрику и самостоятельно добраться до своей империи и разгласить стратегическую информацию, ключ к победе, привело конфликтам основополагающих программ с заданными параметрами главной задачи. А ведь у командования Регирдов нет информации о вскрытии программного обеспечения всей кибернетики, и оно не сможет вовремя отреагировать на массовый сбой, который произойдет незамедлительно, как только противник подготовиться и атакует с необычной стороны.

У него здесь есть все шансы в зародыше устранить эту угрозу. Выполнение этой специфичной операции и заставляло его в корне пересматривать главную задачуцель своего патрулирования. Та была строга, лаконична и одновременно проста в выполнении — не допустить прорыва в космос…, а вот с этими вводными требовалось многое менять в приоритетах.

Но в конечном результате при проведение решения более сложного варианта он продолжает выполнять и главную задачу, правда на порядок с большими потерями для противника и соответственно меньшим количеством захваченной в будущем атмосфернокосмической техники. Эта сторона решения касалась бортовой системы только косвенно: важен конечный результат его патрулирования и ни в одном пакете текстового сопровождения не указывается, что«…недопустимо отклонение для выполнения второстепенных задач, ведущих в свою очередь к успешному выполнению основной задачи».

А в этом случае нужното завладеть копий всего процесса внедрения и перешифровки всего алгоритма компьютеров регирдов. Для этого необходимо добиться такой расстановки сил, временной, чтобы остальные удаленные и разобщенные материками планеты формирования на момент проведения операции не могли угрожать уже детально прорабатываемой операции…

Грозный корабль плыл по орбите, в усиленном режиме сканируя поверхность планеты, собирая всю информацию по собирающимся в кулак атмосфернокосмическим силам галактеров, просчитывая множество входящих и исходящих факторов.

В какойто момент внутри одного сегментаотсека стала резко нарастать температура. Вот она достигла высокой плюсовой отметки и замерла на ней, разогревая что-то, что находилось внутри и для успешной функционализации этого чегото требовало вывода из низкотемпературного режима.

— И что? — с придыханием промолвил Денис, ни к кому конкретно не обращаясь. В очередной раз глянул на сферу, где уже вышли на двухсоткилометровую радиусную отметку транспортники и штурмовики галактеров.

Оставалось совсем немного времени, а ответа с орбиты до сих пор не было, хотя прошло уже более пятнадцати минут отправления второго сообщенияподтверждения как они считали запрошенной процедуры сличения с данными по сбитому кораблю регирдов в прошлом.

— Продолжай связываться, вдруг что и выгорит. Огонь открывать по моей команде, — это он уже к наспех обученным контролю и управлению операторам, — в случае чего ни в коем случае не открывать огонь раньше преодоления вот этой границы. Все, я внизу.

Коекак оклемавшийся за пару часов передышки Артур толькотолько поднялся и устроился на шестом, самом верхнем сейчас ранее девятиэтажного дома этаже на перекрестке Писарева и Красного проспекта. То, что этот этаж раньше был не последним, говорила вывернутая кладка внутренних перегородок из сибита и чудом державшихся нескольких пролетов панелей на изогнутых несущих ржавеющих балок. Все остальные крепежные детали давно уже были погребены наносом грязи и пыли, но здесь можно было успешно расположить огневую точку, укрывшись этими самыми плитами. Почему именно отсюда — с более низких этажей трудно менять угол запуска реактивной гранаты. Только поэтому.

Как сказал отец на скоротечном брифинге«…стрелять только по галактерам! На БПР и остальную технику не отвлекаться! Ею займутся системы обороны «Города монстров». Главное уничтожать галактеров. Выстрелилскрылся, никакой самодеятельности. Применять гранатометы, обычные гранаты только в крайнем случае, когда вы уверены, что обнаруженную группу, собравшуюся вместе, стопроцентно накроет залп. Именно поэтому сейчас в паре работает гранатометчик и снайпер». Так что его выстрелы будут специфично редки, а там обстановка покажет.

Еще отец добавил, что есть вероятность помощи из космоса, мол, они уже обменялись несколькими радиограммами с кораблем другой расы, но это в перспективе.

Да, их помощь бы не помешала, пока транспортники галактеров находятся в воздухе, только он не верил, что противник галактеров вот так и откликнется на просьбу какихто землян, которых он своими системами наблюдения наверняка рассматривал и изучал еще тогда, с полгода назад своего появления на орбите. Хотя он своими глазами с Трещевым, пусть земля ему будет пухом, видели в действии их оружие, почти всегда точно бьющее в цель. Не менее эффектно и мощно, чем у галактеров.

— Почернин, ну что там у тебя? Нашел позицию? — крикнул он Виктору, снайперу с ВССК «Выхлоп», вместе с которым они образовывали боевую единицу и ушедшего в следующую комнату.

— Да нашел Артур, все отлично — перекресток просматривается во все три направления. Поработаем, — откликнулся тот.

— Поработаем, — чуть громче обычного ответил Артур, все еще ощущая легкий звон в голове. Он осмотрел прилегающую территорию, посмотрел на соседний дом, расположился Костя Серебров и снайпер с такой же крупнокалиберной винтовкой как у Почернина Эдуард Черкасов, затем поднял глаза наверх, к горизонту, ожидая увидеть пришельцев. Увидел. — Вить, смотри, летят уроды!

Далекие черточки у горизонта стремительно приближались, на глазах вырастая в размерах, приобретая знакомые контуры…

Пристроившись у выхода метро станции площадь Калинина Иван Осипов после перевязки и нескольких обезболивающих уколов упросился сюда.

— Да дайте мне винтовку, я найду себе место и прищучу нескольких галактеров! — горячо упрашивал он врача, под конец дойдя аж до Горшенина. В конце концов, Гронов махнул рукой:

— Иди, скоро явно все понадобятся: все, кто может стрелять…

Зрением он и так не страдал, но дополнительная оптика позволяла засекать такие далекие детали меж домов как разрастающихся, где попало деревья и много других отдаленных предметов, что Иван неволей стал с уважением посматривать на оптический прицел «Выхлопа». В какойто момент взгляд случайно поднялся в небо.

— Мать моя женщина!..

…По всему правому берегу города вплоть до площади Калинина засели снайпера, гранатометчики, напряженно глядящие на приближающиеся корабли галактеров. Каждый в очередной раз оценивал свою позицию, надеясь только на соседа, понимая, что в скором времени в развернувшейся бойне в случае тяжелого ранения помощь можно ожидать только от напарника.

Как сказал Горшенин, «…мы должны обескровить врага, пока он будет передвигаться через этот берег к «Городу монстров», так как они не высадят десант вблизи, опасаясь, что мы могли перехватить управление орудиями и энергетическими установками и встретить огнем из их же орудий. А десант будет, так как одними орудиями нас выкурить из-за периметра сложно и они это понимают. И он будет сброшен над правой, отдаленной от их обиталища частью Новосибирска…».

Вот до слуха первых постов стал доносится приближающийся и усиливающийся гул двигателей армады…

Над лесом, над бункером входа в «Пик Свободы» на высоте какойто тысячи метров пролетали громадины, обдавая теплом верхушки деревьев и наблюдателей на вышке.

Поднявшийся на вышку и пожелавший воочию увидеть врага Игорь Станиславович Куликов проводил взглядом последнюю махину, замыкающую построение. Затем поднес к глазам бинокль, разглядывая удаляющиеся угловатые формы кораблей, их навигационные огни, дрожащий перегретый воздух сразу под кораблями. Опустил бинокль только тогда, когда они стали смешиваться в отдаленных кронах деревьев.

«Наверное, уже подошли к городу», — подумал он, поворачиваясь и намереваясь спускаться, вслух произнеся:

— По всей видимости, контакта не получилось. Жаль!

— Какого контакта, Игорь Станиславович? — переспросил наблюдатель.

— Инопланет…

Он не договорил, краем глаза заметив вспышку, неестественное просветление за спиной. Обернулся в направлении города.

Небо над городом прорезали многочисленные молнии, как будто там идет гроза. Только вот туч никаких не было ни на горизонте, ни над ними, да и молнии были необычные…

Получивший команду пройтись на бреющем над не отвечающей на позывные, вообще на любые сигналы центральной промышленной зоной пилот штурмовика FU157 перевел все защитные комплексы на максимум и ринулся вперед, мгновенно оставляя позади уже приближающиеся к границе бывшего города людей транспортные корабли.

На дисплее проецировались все пять кораблейзаводов, также светящихся огнями, правда, в некоторых случаях по странной конфигурации. Что больше озадачивало, так это отсутствие защитного полямикроклимата над всем комплексом и полное отсутствие огней на центральном корабле.

Зайдя слева, он заложил глубокий вираж и проносясь в какихто 15–20 ззуверсов над поверхностью, тяжелый штурмовик начал разворот, в конечной точке готовясь лечь на обратный курс. Пилот рассчитал маневр так, что он пройдет между центральным и кораблем АРр67, с которого в последний раз была связь и над рекой уйдет на противоположный берег. Он знал, что данные радаров его штурмовика и телеметрия посредством прямой трансляции передаются на головной штурмовик и командир авиасоединения точно так осматривает недавно закончившиеся боевые действия на земле.

— Облучение боевым радаром…

В следующий миг вспыхнувший нестерпимый свет вокруг заявил о себе, о своем материальном воздействии на машину в виде серии повреждений, о которых враз взвыли систем контроля. Сразу же прошло падение силовой и отражающей защиты, запульсировала сигнализация потери связи с левым бортом и самой плоскостью машины…

Каким ни был опытным пилот, но и он не был в состоянии на такой высоте устранить создавшееся осевое вращениезаваливание влево многотонной машины, лишившейся всей левой консоликрыла со всем энергетическим и скорострельным комплексом.

По пологой траектории снижения через сотню метров после ослепительного фейерверка сзади штурмовик тяжело врезался в берег реки. Пропахал с десяток метров мягкого песка и скрылся в объемной шапке детонации в воде…

Никто, ни сторона галактеров, ни люди не догадывались, что тот оператор, который не выдержал и активировал ЭЛК4 и сбил разведчик — все понимали, что это разведывательный пролет — склонил чашу весов в свою сторону, дав рефлекторную команду третьей стороне, выжидающей развития общей ситуации к началу своих действий…

— Окончательный просчет фℓмоделирования…

— Наведение гиргстаторта… фиксирование первичных целей… охват и оценка временного показателя активации ℮kрасстером боевых систем кораблей галактеров… расчет ответного огня базыпереконфигуратора…

— Активация боевого транскотера…

— Огого! Вот это да! Вить, ты видишь? — только и выкрикнул Артур, смотря на беспрестанно полосующие толстыми шнурами того же излучениясвета сверху вниз корабли галактеров, что он видел до этого.

Он перестал ждать ответа, насторожившись, когда несколько жгутов прошли в непосредственной близости от их квартала и коснулись земли, вернее домов неподалеку, вмиг вспухших шаром огня и разлетающихся обломков.

«Промазали!», — пронеслась мысль.

Исчезнувший также стремительно, как и появившись, луч оставил после себя гудение и дрожание воздуха и поднимавшиеся клубы пылидыма от начавшегося пожара на месте рдеющей и видимой даже отсюда расплавленной массы камня и металла. Он помнил, как совсем недавно спасался от подобного промаха регирдовского излучателя.

— Виктор, это опасно, может…

В следующие секунды целый каскад лучей, гудящих лучей от контакта с атмосферой скачкообразно приблизились, так как там наверху меняли углы атаки гигантских излучателей — даже представить размеры той пушки страшно — сообразуясь с изменяющимися координатами кораблей галактеров, начавших маневрировать и благодаря своему количеству весьма успешно. То тут, то там в городе начинались пожары из-за время от времени мажущих неведомых операторов орудий союзников. Каждое подобное попадание в землю заставляло все вокруг течь огненной рекой камень, гореть всему, что могло, плавится и источать жар.

Но и прямые попадания в транспортные корабли, штурмовики и верткие истребители добавляли не меньше разрушений. Исчезающие в мгновенной вспышке, это одно дело — эти корабли не оставляли после ничего кроме мелких обломков, усыпающих большие территории. Другое дело те транспортники, которые переживали попадание и неслись к земле огненными неуправляемыми болидами, оставляя за собой жирные дымные следы. Место падения и взрыв боеукладки или просто топлива, да бог знает чего еще взрывоопасного и горючего на борту вносило не меньше, если не больше разрушений в округе. Целые дома, скверы буквально разносились в стороны ударными волнами, которых становилось все больше и больше. При соударении и контакте между собой они только усиливали разрушительную силу, заставляя дрожать и вибрировать саму почву, воздействующей на то, что еще держалось, сотрясалось и сопротивлялось могучим ударам.

— Твою мать! Они же сейчас все тут перекопают! Сравняют и перемешают нас и галактеров в компост! — сквозь грохот, низкий надсадный гул и поднимавшиеся клубы пыли и дыма прокричал Почернин.

— Может, вниз спустимся? Я такое уже проходил! — также крикнул в ответ Артур.

— Не успеем!

И вправду — одна группа штурмовиков, забыв о строе, и своих задачах проводила сложные маневры уклонения от вспыхивающих и идущих по пятам огненных шнуров, направляясь в их сторону. Расстояние не стремительно, скачкообразно сократилось и… штурмы рванули вверх, надсадно ревя двигателями, пройдя буквально над головами Горшенинамладшего и Почернина. Рефлекторно пригнувшись и обернувшись им вслед, они с некоторым облегчением увидели, что четверка штурмовиков рванула круто вправо.

Следуя на невидимом поводке гаснущие и вновь вспыхивающие жгуты света тоже сменили направление, обойдя дом с расположившимися в нем Артуром и Виктором и срезав этакий угол, настигли и мгновенно сожрали один задний штурм. Затем Артур прикрыл глаза от ударивших лучей солнца, куда ушли машины. И только сейчас до него дошло, что оставшаяся тройка в данный момент достигла трехтысячной, может и больше отметки границы, за которой корабли галактеров не поднимались, не желая провоцировать своего противника и союзника и союзника ли? людей! Значит, регирды изменили параметры контроля…

Но дальше раздумывать стало некогда — весь этот пролет над ними и виражманевр штурмовиков занял доли секунды, затем они оба несколько минут пытались удержаться на ногах от заходившего ходуном здания, хватаясь за что попало и гадая рухнет, не рухнет дом?

Ответ повис в воздухе, затем вибрация и тряска прекратились. Дом не рухнул.

— Хрена себе! — только и выдохнул Почернин.

Но это был только один из эпизодов в бесконечный раз испытывавшего на себе высвобождающиеся смертоносные стихии противоборствующих сторон города.

А в общем плане картина доразрушения целых кварталов, трясущихся остовов домов от ударов энергетических жгутов и последствий падений как прямых, так и близких соударений о землю многотонных машин были чудовищны: тут и там короткие взблески, быстро разбегающиеся волны пыли указывали на обвал очередного строения. Эту панораму разрушения дополняли во все стороны разлетающиеся обломки железобетонных конструкций, арматурные выгнутые балки со свистом прорезали воздух и наподобие копий врезались в стены, в дорожное покрытие, проминая его или отскакивая со звонким звуком, чтобы через несколько метров найти тебе окончательное место. Как шрапнель неслись по воздуху ранее составляющие стены кирпичных домов эти продолговатые чушки и падали в округе, поднимая легкие, на фоне всеобщего разрушения облачка пыли. С высоты город был подернут пеленой пыли вперемежку с огнями пожаров и дымных шнуров, поднимающихся вверх.

Но все это отходило на второстепенный план. На первом месте были транспортники галактеров, избиваемые, расстреливаемые из космоса. Было не ясно, что больше создавало шума — грохот обвалов и взрывов или общий надсадный вой двигателей громадных машин, не рассчитанных на такие резкие смены курса…

Затем както ненавязчиво все переместилось, сменив театр военных действий, оставив в покое эту часть города. Последние выстрелы и както запоздало летящие транспортники были не в счет. Эти корабли продолжали упорно, совершая сложные маневры уклонения — для таких громадин выглядевшие несколько неуместно — выдерживать основное направление полета. Бьющие по ним бьющие по ним лучи, правда, на порядок ниже находили и их.

Както картинно, неторопливо совершающие маневры три последних транспортника были без промахов сожжены. Даже не сожжены, а подбиты два из них, — первый просто взорвался — и оставляя за собой шлейфы дыма, пошли вниз, совершив аварийную посадку, больше походившую на крушение, что, в общемто, было одно и тоже, оставив на месте приземления тучу взметнувшейся пыли. И только. Характерного пламени и густого дыма или вспышки, разметающей все вокруг, не было. И никто из находящихся в этом районе не обратил внимания на последствия этих падений. Сбили да и сбили! Мало ли их за эти десять минут было сожжено в воздухе? Все получили передышку и постепенно приходили в себя.

На этом активный огонь сверху прекратился. Вообще враз сошел на нет.

— Ну, блин, помощники! Чуть своих союзников не погребли под развалинами, — откашлявшись, прохрипел Виктор.

— Ну, ты не благодарный, — не понял шутки Горшенинмладший, сплевывая кирпичную крошку с зубов и пытаясь оценить разрушения в городе в целом и всю картину в целом.

— Ты только посмотри туда! — через несколько секунд изумленно, а затем просто рассмеялся Почернин, хлопая Артура по плечу и указывая ему куда смотреть, не обратив внимания на ответ Артура.

Глянув в направлении «Города монстров», нахмуренные брови Артура разгладились сами собой — там, у реки или уже над рекой велся сплоченный огонь из орудий и излучателей галактеров, которыми управляли люди, добивая, точно добивая остатки формирования галактеров упорно идущих к цели всего пути.

— Внимание! — прошелестело в наушниках, — замечен высадившийся десант на площади Трубникова, площади Калинина, на перекрестке улиц…

Это сообщение враз привело их в чувство и заставило бросить праздное занятие:

— Это наверняка те подбитые транспортники, — предположил Почернин, уходя в соседнюю комнату и занимая позицию.

Артур не успел ответить, заметив в вдруг разорванной порывом сильного ветра пелене клубившейся пыли у подножия домов характерные очертания БПР, какихто юрких небольших летательных аппаратов — не КоПов, что-то другое — и галактеров. Очень много галактеров. Может быть и не столь много, но собранные на малом пространстве они представляли тревожащую картину.

Продвигающиеся меж домов, развалин все эти инопланетные создания и творения как саранча просачивались, выдерживая одно и тоже направление — на тот берег к захваченным хозяевами планеты кораблям.

— Виктор, смотри! Видишь? — вполголоса позвал снайпера Горшенинмладший.

— Да, вижу. Семь какихто капсул.

— Вить, какие к черту капсу…, и вдруг замолк, поняв, куда именно смотрел и что наблюдал Почернин помимо высадившегося десанта галактеров…

Глава 6

— Что там с регирдами? — сквозь шум, грохот и оказывается с выворачивающим душу свистомзавыванием накапливающегося разряда гудения самой ЭЛК, прокричал Денис.

Он преодолел большую половину пути до корабля?4, внутри которого в обширном отсеке сразу у входа справа разместился центра связи, а также были собраны все тяжелораненые и до которого оставалось совсем ничего, когда его, посматривающего на тот берег, точнее в небо над ним, где так и не вышедшие на связь регирды нанесли массированный удар по кораблям галактеров, застал налет прорвавшихся штурмовиков. Ответа не расслышал, улучив момент и бросившись вперед. Без эксцессов преодолел расстояние и скрылся внутри.

Кивнул на входе посту охранения и скрылся внутри отсека. Здесь уже можно было говорить:

— Андрей?!

— Да говорю же: все тоже! Молчат, но ведь они делом доказали, что они на нашей стороне, — ответил голос Ершова.

— Понятно, — немного погодя ответил Горшенин. — Не нравится мне это, ох как не нравится! что-то не так.

— А ты знаешь, над нами корабля регирдов нет!

— …?

— Ушел к Австралии…

— Вот как? Не спрашиваю зачем… А что у тебя с попыткой переконфигурации всей сети галактеров? — и выслушав ответ, сказал. — Да? Хм, тогда не надо рисковать… хорошохорошо, я не лезу в твои цифры и программы… нам надо знать, что происходит… Хорошо, иду! Черт, на улице такое твориться! Сам же видишь!.. Отлично, давай выведи трансляцию сюда! — поискал глазами и найдя Юдина, махнул ему свободной рукой, энергично указал тому на дисплей, мол, нужна свободная линия. — Сейчас Илья даст тебе номер, — но тут его кто-то потянул за рукав. Обернувшись, увидел Свету. Улыбнулся дочери и обнял ее другой рукой, кивнув, подожди, я сейчас, — Илья, я пока отключусь.

Тот поднял руку в знак согласия, переключаясь на канал связи с Ершовым и отходя в сторону.

— Привет, солнышко! Ты как? — улучив момент и отводя ее в сторону, спросил Денис.

— Нормально, пап!..

— Вот и ладно, — перебил ее отец, очень спешивший, — пошли, посмотрим, что твориться в других точках планеты. Андрей, кажется, смог… в общем, сейчас сами увидим… и постой, главное, что ты жива и я знаю, что ты в безопасности…

— Да, я сперва хотела быть в гуще всех событий, но… теперь мне немного страшно, как посмотришь туда!

— Все хорошо, котенок! Все хорошо. Немного терпения и все будет просто отлично, — преувеличенно бодро произнес он. — Пошли!..

Ершов напряженно следил за второпях написанной программой адаптации к информационному потоку, идущему из общей сети галактеров, сразу заблокировавших его. Молодцы, сообразили, что к чему. Наверняка пытались с этой же хода проникнуть и перехватить управление захваченным людьми комплексом, но он предполагал такой поворот событий и заранее обезопасил себя от этого…

Вот мигнул сигнал успешного подключения… и все, дальше ждать и надеяться, что доступ на дальнейший вход в систему они получат. Дело за техникой: как разные методы управления сконтактируют между собой? Соответственно дальше никаких вмешательств и никаких попыток вторжения. Иначе враз прервется шаткое равновесие: программистыгалактеры примут меры, что даже через этот канал не выйти… Конечно, будь у него больше времени… ха! О времени: этот Горшенин уже всю плешь проел про время…

С равномерными промежутками изнутри наливающийся матовым сиянием и в момент максимального свечения еще быстрее затухающим накалом угловатый корабль казалось, висел неподвижно, посылая узконаправленные пучки электронов к планете и оценивая результаты выстрелов транскотерами. Пять составляющих ожерелий окантовки коротких стволов до сих пор ярко светились в темноте, медленно тускнея и сбрасывая тепло в холодный вакуум. В таком темпе стрельбы, в котором недавно велся огонь система отвода тепла в космос не успевала выполнять свое предназначение, но находящихся в соотношении количества к дистанции до точки, которая интересовала бортовой компьютер целей было много. Теперь стволы остывали, сбрасывая тепло. Это было единственное применявшееся недавно оружие.

Как будто решив продемонстрировать весь свой арсенал помимо главного калибра на внешней стороне корабля стали просыпаться из ледяного сна и приходить в движение другие полубатареи излучателей, импульсаторов. Они поднимались из специальных углублений, технических люков как живые странные щупальца единого чудовища, на которое больше походил сам корабль. Поворачиваясь по оси, поднимая всевозможных размеров стволы вверх и занимая боевое положение часть их уже светилась тусклым светом активации…

Вот в обращенном к планете одном сегменте корпуса корабля появился узкий луч света, сразу же заискрился расходящимися во все стороны зигзагообразными трещинами, оказавшимися на деле лепестками открывавшегося огромного люка. В появившейся щели вмиг вырвалось облачко теплого воздуха, частично осев в виде конденсата на массивных створках, частично мгновенно рассеявшись в вакууме. Положительная плюсовая температура была вытеснена вселенским холодом космоса из гигантского отсека, в открытом люке которого показались неторопливо плывущие материки планеты, изредка скрываемые редкими шапками облаков.

Вот изнутри него выдвинулись семь коконов капсул в окружении сферического дрожания пробегающих разрядов.

Общая короткая вспышка и от всех капсул отошлиотсоединились вовнутрь поддерживающие рукавакрепления. Началось самостоятельное парение, пока проводился просчет дальнейшего самостоятельного движения и векторов входа в атмосферу. Миг и запустившиеся комплексы округлых капсул мигнули огнями двигателей и стали быстро уменьшаться в размерах, как будто стараясь побыстрее приблизиться к облакам внизу.

Момент вхождения в верхние слои атмосферы сопроводился семью сперва белыми, быстро сменившимися алыми вытянувшимися факелами уже контактирующей с атмосферой оболочками капсул. Но вот и они исчезли, скрывшись из виду.

Это был единственный имеющийся на борту запас планетарных тактических трасперов, использующихся в проведении операций по захвату полевых командных пунктов. Обладающие достаточной компьютерной системой управления и если необходимо взлома всех известных на момент отправки патрульного комплекса в полет компьютерных систем известных рас трасперы были единственной боевой автономной техникой на борту корабля, в общемто, не приспособленного проводить наземные тактические операции. В данном случае их можно было использовать по прямому назначению, так как на удачное дистанционное проникновение в компьютерную базу галактеров компьютер корабля не рассчитывал, к тому же у противника существует целый ряд защит против электронного взлома программ.

Так что трасперы — как раз подходящий инструмент для столь специфичной операции по проникновению на борт кораблей галактеров, в данный момент не имеющих активных защитных средств и пребывающих в отключенном состоянии.

Задействованного всего контингента будет достаточно для проникновения, так как в соотношении с боевыми характеристиками агрессивнозащитных автономных систем галактеров трасперы проигрывают и по оценке вариатора большая их часть будет уничтожена, но в целом свою задачу они выполнят.

Как только получив сигнал успешного входа в атмосферу и планирования в точку посадки от капсул, корабль рванул в сторону, направляясь в другую точку над планетой. Пространственный радар уже 332 передавал информацию, по получении которой вся эта военная машина была переведена в полную боевую готовность…

…и вправду с неба стремительно опускались, замедляя падение необычные коконы в обрамлении холодного огня, которые лизал шлейф алого пламени, тянущегося сверху и одним концом легонько касаясь кокона.

Кто именно высаживался, они сразу догадались:

— Да, регирды долго раскачивались, но кажется, сейчас наверстывают упущенное! — воскликнул Артем.

— Точно! Только уж через чур быстро они спускаются…

Как будто услышав это высказывание человека, сомневающегося в целостности заключенных внутри капсул отрядов десанта при столь стремительном спуске, капсулы выбросили точно такой же конусообразный поток огня яркого цвета перед собой, на глаз имевшего не менее пятисот, а то и более метров в длину. Падениеспуск стал стремительно замедляться и синхронно все семь капсул скрылись в черте города.

— Как ты думаешь — там из них кто-нибудь уцелел? Это какая перегрузка там только что была? Я, конечно, не знаю всех возможностей гала… фу, черт, регирдов, но противоперегрузочные системы у них должны быть ай да ну! — восхищенный подобным спуском воскликнул Почернин.

— А может быть, это не сами регирды, а что-то наподобие БПР галактеров? Роботы, к примеру, а?

— Да кто его знает? Скоро увидим. У меня голова скоро перестанет соображать от обилия всевозможных вводных за сегодняшний день. Давайка займемся делом и вместе с новым союзником начнем крошить галактеров!

…Иван тряхнул головой, приходя в себя после очень уж энергичной посадки одной такой яйцеобразной капсулы, доходящей до тридцати метров в диаметре, наверное. Одно такое яйцо приземлилось на противоположной стороне от входа в метро на площади Калинина, где устроились Осипов и Николай Вахрушев, после событий на главном корабле галактеров вызвавшийся в напарники к своему другу.

Задев краем силового поля, как сразу обозначил это свечение в воздухе Осипов одну пятиэтажку кокон грузно и безо всякого промедления, както: выброс факела усиленного тормозного конуса просто ударилсясел так, аж земля вздрогнула и от места приземленияпадения пошла невысокой волной, как гладь Обского моря. Слава богу, до них эта заходившая словно гармошка земля и стремительно налетевшая и пронесшаяся дальше туча пыли не докатилась, что не означало, что им не пришлось пережить несколько неприятных моментов парения в невесомости, последующего чувствительного удара о землю и целого набора тресков, скрежетов и других звуков посыпавшейся сквозь щели земли на выходе из метро.

— Ты цел? — чертыхнувшись, спросил Николай.

— Целцел, чтоб их…, таких шустрых союзничков, — ответил Иван, которому Вахрушев, пока они пробирались сюда вкратце поведал обо всем, что творилось как захваченном «Городе монстров» и насчет попыток установить контакт с регирдами тоже. — Они что, сегодня все выбрали точкой посадки именно площадь Калинина?

— Повидимому, да.

Дело в том, что до регирдов чуть в стороне от площади селрухнул на уже до них обвалившееся здание подбитый транспортный корабль галактеров. От его посадки было не меньше грохота и всех сопутствующих вытекающих последствий. Когда они прекратились, то раскрылись пандусы транспортника и из него явно в авральном режиме как тараканы полезлиполетели галактеры, БПР и новые очень уж быстро меняющие направление полета шары, наподобие КоПов, но несколько большего размера.

Пока происходили весь этот шум да гам последствий посадки, они оба сориентировавшись, успели срезать в общей сложности четверых галактеров. Двоих выщелкнул из «Выхлопа» Иван, ювелирно вогнав по крупнокалиберной пуле в темные пластины забрал шлемов, не выдержавших убойной силы с близкой дистанции, а других двоих и прибрав пролетающих рядом пару новых летательных машинок из РПГшки Николай.

Следующие секунды они наблюдали за заметавшимися во все стороны новыми боевыми единицами галактеров и открывших стрельбу кудато вверх, так как подняться выше трех метров над землей явно не могли. Черт, наверняка засекли открывших огонь других снайперов. Стреляли эти шары чемто подобием обычных пуль, так, по крайней мере, им показалось.

«Хм, боезапас, явно огромен! Наверное, этот шар и состоит из этого пулемета и обладает куцым набором электроники опознания «свой-чужой»! — подумал Осипов, наблюдая неэкономную стрельбу шарами.

Затем сели регирды.

С полминуты с их стороны не было никаких действий, пока сзади кокона полностью не завалилась та пятиэтажка и не перестала угрожать обвалу на кокон, что не означало, что галактерам эта спускаемая капсула была не незнакома. Все это время пассивного ожидания кокона силы галактеров, мгновенно перенацелились на него, позабыв о стрелкахлюдях, открыли ураганный огонь по давнишнему противнику, более серьезному, чем какието люди! Защита кокона вначале успешно держала лавину металла и энергетических импульсов, реагируя вспышкамивзбликами защитного экрана, но затем подернулась сеткой в виде не исчезающих после контакта точкамитемными пятнами падения мощности разделенных на сегменты всей защиты. Было видно, как она истончалась и долго не продержится.

Регирды не стали ждать этого момента и… поле не исчезло, оно разделилось на несколько секторов дрожащих лепестков, начавших раскрываться от верха книзу и не достигая земли, пропало вообще.

Одновременно с его отключением стал раскрываться точно таких же форм, но уже из материального композита сам кокон. В конечном виде предстал каркас с однойединственной площадкой, с которой под ураганный огонь хлынула волна какихто…

Нет, это не были представители самой расы регирдов, это были роботы. Четыре коротких ступохода, имеющих по всей более метровой длины несколько шарнирных сочленений, придающих ступоходу дополнительную гибкость и соответственно подвижность позволяли с легкостью и непостижимой скоростью нести вытянутый, сплюснутый сверху и снизу яйцеобразный модуль с единственной пушкойпулеметом на тупоносом конце. Этот модуль также вращался на все 3600 и имел достаточный угол, на который мог наклонятся сам относительно поверхности. Вот эта подвижность и возможность мгновенно реагировать на атаку с любой точки ставила этого роботапехотинца наравне с любой летающей машиной галактеров, может быть даже и повыше. Правда, у них тоже было слабость, которую Осипов и Вахрушев вскоре выявили.

Вот эта орда, в прямом смысле слова орда стала растекаться во все стороны, плюясь нескончаемыми очередями коротких трассирующих оболочекпуль энергии что ли и которые при попадании взрывались разве что с чуть меньшим эффектом и силой подствольной гранаты «АКМ». Они оба приметили несколько выпущенных очередей, окончивших полет фонтанчиками разрывов на дороге и коснувшись стен домов.

Затем вся территория площади через полминуты представляла сплошное поле боя, где людям явно не было места — стремительные броски роботовпехотинцев по прямой поверхности сменялись не менее быстрым подъемом на вздыбленные и вывернутые плиты. При этом уже зафиксированная цель отслеживалась, и синхронно поворачивающийся сплюснутый модуль держал его в прицеле, посылая то короткие, то длинные очереди.

Как надоедливые рассерженные осы крутились шарыстрелки и БПР, поливая нежданного противника смертоносным дождем. Фигуры галактеров мелькали призрачными видениями, атакуя «пехотинцев» исподтишка.

Но людей интересовали союзники, их свойства противостоять галактерам и Иван попытался проследить за одним «пехотинцем», как он мысленно окрестил эту разновидность роботов.

На глаза попался вынырнувший из-за бывшей клумбы в центре площади «пехотинец». Почти невидимые из-за набранной скорости передвижения ступоходы создавали ощущение плывущей над землей боеединицы. Вот несущийся по дуге и уходящий от радиально вспухающей сзади очереди шарастрелка «пехотинец» изменил направление к центру. Короткий прыжок, касание на давнымдавно упавшую и покрывшуюся мхом часть плиты дома, мгновенное гашение набранной инерции в виде отклонения модуля назад с присестом и этаким задиранием носа в стремлении побыстрее погасить инерцию — почти как человеческое движение восстановления координации. Дальше, почти с незначительным интервалом модульпушка пришла в движение, наводясь на не успевшего столь быстро развернуться и стабилизироваться в воздухе шарастрелка и снова начав боковое движениеспуск с плиты пушка засверкала белой трассой выстрелов. Хлоп и шар исчез во вспышке. «Пехотинец» мгновенно изменил угол, прицелился в пролетавший мимо на высокой скорости БПР, по комуто ведущий стрельбу, открыл огонь, через секунду прекратил, так как БПР ушел из поля видимости. Еще корректировка и выскочивший, откуда ты появился? в бликующем боевом режиме скафандра галактер получил длинную захлебывающуюся очередь в упор. Какие бы не имел защитные функции скафандр, но с десяток залепленных с нулевой дистанции снарядовпуль судя по ранее виденным разрывам гдето около 30мм не выдержал и через вмиг после отказа защиты скафандр и тело были разорваны.

Модуль миг стоял на месте, затем куполцентр управления завращался, ступоходы, получив команду, понесли «пехотинца» на дистанцию выстрела с очередной целью, но, тут же, машина шарахнулась в сторону, влево, еще левее, еще и уже неслась прямо на людей. Суды по развернутому в противоположную сторону от них носа и соответственно там должны находиться и глазасенсоры робот вел сплошной огонь по вынырнувшему откудато со стороны БПР и шарустрелку.

Тут же Николай Вахрушев мгновенно принял решение и поднял РПГ, почти навскидку прицелился — а чего тут ловить в прицел, когда цели в какихто сорока метрах? — и вдавил спуск. Иван перед тем, как сорвавшаяся ракета вмазалась в лоб БПР увидел, как на помощь «пехотинцу» уже скрещивали несколько огненных трасс таких же сотоварищей, но шарстрелок перед тем, как вспухнуть следом за уже объятой огнем БПР, подправил недостающий угол упреждения. Четырехножник развалился, расчлененный очередью, пропахавшей в нескольких метрах перед Осиповым и Вахрушевым смертельную строчку из разрывов, окончившейся в стене здания. Рефлекторно отпрянув к задней стенке вестибюля, оба увидели как следом, кувыркаясь и распадаясь на детали, меняя направление и замедляя скорость, появилось то, что мгновенье раньше представляло боевую единицу «пехотинца». Как оказалось, курс он держал прямехонько на оставшиеся только металлические рамки входа в метро.

Забрякали, зазвенели разрозненные фрагменты по стене и по полу, но на это люди не обратили внимания, буквально шарахнувшись вниз по лестнице от влетевшей сюда же очереди крупнокалиберных разрывов… другого роботапехотинца, судя по в первый миг увиденному характерному свету трассы снарядов и обрушивших всю кафельную плитку на стене, чудом еще державшуюся.

— Тут, блин, не только от вражеских, от своих пуль скрываться надо! — выдохнул Вахрушев, когда все болееменее успокоилось. — Чего зависто? Вроде шквал дружественных подарков стих. Пошли.

Иван только кивнул головой, прокручивая в голове события гдето одной минуты, не больше, но поднявшись вновь к выходу, забыл о временных рамках, казалось, неоднократно ускорившегося течения времени. Они не стали рассматривать еще шипящие и остывающие детали машины, хотя и так было видно, что ей все, кранты: их завораживала бойня на улице.

— Да, лихо они галактеров разделывают! Три к одному укокошил наш, — воскликнул Николай, кивая головой на дымящиеся обломки за спиной.

Но в следующие минуты они видели, что шустрый роботпехотинец не такой уж и сильный. Эх, ему бы бронь помощнее!

Очередной «пехотинец» выбрал в качестве прикрытия вставший почти на ребро остов трамвая, одной своей стороной на треть длины ушедший в разлом в дорожном покрытии, произошедшем неизвестно когда. «Пехотинец» стоял на месте и вел огонь сквозь трамвай, точнее сквозь пустующие проемы отсутствовавших стекол. Видимо, эту огневую точку засекли, так как в какойто момент весь трамвай задрожал от попаданий с той стороны крупных снарядов или импульсов, затем его металлические тонкие и вдобавок проржавевшие борта усеяли большие дыры выходных отверстий не успевших детонировать снарядов. «Пехотинец» не успел среагировать на это — в следующую секунду всю панораму скрыл общий фронт огня и дыма.

Через миг вынырнувший БПР показал людям, кто именно взорвал трамвай и швырнул в небо разорванные останки противника. К БПР сразу же потянулись две, нет, три почти параллельных трасс. Машина стала разворачиваться, нацеливаясь на вынырнувшие из облаков дыма и скрывавшиеся до этого за наподобие шрапнели летящего сонма кирпичей, арматурных балок, стволов вырванных с корнем деревьев троих роботовпехотинцев. Казалось, участь галактерского разрушителя решена — через мгновенье усилившейся перестрелки тот уже дымил, находясь в ореоле в последний раз взбликнувшей защите и уже раздираемой обшивки, но продолжая плеваться огнем, как сверху на помощь спикировал другой БПР, буквально впечатав серию снарядов, огненным смерчем накрывшими и скрутившими троих незадачливых стрелков. Сам смерч жил еще меньше времени, буквально сметенный вышедшей у земли из пике БПР и ушедшей вверх, но это так, незначительный штрих в общей картине боя.

Но вот другой эпизод заставил Осипова и Вахрушева насторожиться: пока они оба просто смотрели на этот неземной темп перестрелки, и только пару раз приняв участие, другие вели огонь чаще. Об этом говорили порой срывавшиеся сверху и прочерчивавшие следы запусков ракет из РПГшек, взрывавших все, что было связано с галактерами, но вот реакция одного роботапехотинца, которому оставалось вести свою электронную жизньфункциональность с десяток секунд, не больше была необычна.

Потерявший главную часть того преимущества, что представляла его скорость перемещения из-за повреждения двух из четырех ступоходов и поэтому можно сказать обездвиженный, робот отстреливался от трех наседающих шаровстрелков. Все это логично вписывается в прописанную программу действий «пехотинца».

Вдруг сбоку от этой перестрелки, не на прямой линии, а сверху стартовала реактивная граната. Иван еще успел заметить окно, где находился гранатометчик, про себя пожалев, что гранатометчик может и не попасть, так как все три цели были верткими и могли уйти с курса. Но, видимо, в этом хаосе, где во всех направлениях носятся трассы снарядов, импульсные потоки энергий и все, с чем они касаются, превращается во всевозможные размеры обломки, создающие дополнительные помехи системам наведения машин галактеров шарыстрелки не заметили этого старта. Они только почувствовали воздействие прилетевшей гранаты, точно накрывшей один шар, а заодно и второй, неудачно менявший в этот момент пространственное положение и приблизившийся к собрату. Это накрытие явно на миг засбоило электронику третьего шара… его заминкой воспользовался «пехотинец», простонапросто расстрелявший цель. Затем союзник развернулся в направлении человека, с краю оконного проема выглядывавшего и также наблюдающего за развитием локальной перестрелки в которой он помог роботупехотинцу.

Последовавшей реакции «пехотинца» не ожидал ни гранатометчик, ни Осипов: на что медленны человеческие реакции по сравнению с электронной степенью оценки ситуаций, но даже человек бы уже понял, что перед ним союзник, не похожий ни на одну систему галактеров, да и на самого галактера тоже.

Находящаяся в полном рабочем состоянии электронная начинка «пехотинца», судя по четкому повороту пушкимодуля наверх и в сторону под углом около 900 на гранатометчика замерла, как бы оценивая состояние человека и… короткая очередь унеслась к оконному проему. Кто бы там ни был, он НЕ УСПЕЛ БЫ скрыться — весь проем осветился вспышками общего разрыва снарядов. Тут же полетевшие в стороны куски бетона из стен того и соседнего окна вместе с рванувшим облаком пыли из соседних сказали все сами за себя.

Обескураженный таким явным сбоем, он уже невольно искал иных доказательств уничтожения «пехотинцами» людей. Разъяснение пришло очень скоро, но не наглядным подтверждением, а по ШИПу:

— Я ничего не понимаю! Эти роборегирды только что обстреляли нашу позицию. Игорек только залепил ракету в БПР, а находящийся сбоку роборегирд развернулся и сжег Игоря в упор! Я точно знаю, что роборегирд видел, кто перед ним стоит, и спутать было невозможно: не КОП, не эти новые шары галактеров, не сам галактер — перед ним был человек! Даже если смотреть с позиции роборегирда и отследить траектории полета ракеты, то видно, что человек помог роборегирду не подохнуть от заходящего на него БПР, черт бы побрал его! Свяжитесь с центром — тут что-то не так! Союзники мочат направо и налево всех подряд: и галактеров и нас…

От этого выкриканегодования в эфире сразу же припомнился тот влетевший сюда на вход в метро уничтоженный «пехотинец» и следом за ним очередь другого роборегирда, как их, оказывается, уже окрестили на свой лад другие бойцы. Тогда ему представилось это случайностью, когда в общей перестрелке якобы не предназначающаяся тебе трасса случайно прошла рядом с тобой. «Пехотинец» влепил в их сторону очередь, как будто целясь в иную цель — они так с Николаем подумали, но вот после этой реплики мгновенно сопоставили на их глазах уничтоженного стрелка с четвертого этажа соседнего дома. А ведь их ситуация однотипна — Вахрушев выстрелил; след ракеты обозначил его местоположение, хотя даже выстрел из винтовки электроника галактеров могла засечь с высокой точностью, не говоря уже о скорости полета все же более медленной реактивной гранаты, к тому же оставляющей видимый след. И сразу же следом незамедлительная очередь очередного «пехотинца» по выявленной огневой точке…

На ум пришла мысль, которую он озвучил:

— А не кажется ли, что вот этот бой не наш? Там хлещутся старые знакомые: галактеры и регирды, а мы так, пятое колесо?!

— Только вот эти знакомые не упускают случая разрядить стволы и по третьей стороне, когда замечают нас, — сумрачно поддакнул Вахрушев.

После просмотра визуального подтверждения захвата людьми центрального комплекса посланным разведчиком многое встало на свои места: люди, необъяснимым пока образом сумевшие проникнуть за периметр и что выглядело еще более фантастично, успешно проведшие переконфигурацию самой компьютерной системы захваченного комплекса — иначе прошла бы аннигиляция — смогли отключить барьерзащиту и нарушили микроклимат внутри. Последовавшее проникновение внутрь кораблейзаводов атмосферы планеты и не сработка остальных степеней биозащиты, которая должна была не допустить проникновения этой биологическиагрессивной среды, завершила гибель всего персонала.

Ужасно, но исправимо — посланных сил с лихвой бы хватило восстановить порядок, но аборигены какимто образом смогли связаться с регирдами, даже не с самими представителями, а вышли на связь с бортовой системой, запрограммированной только на выполнение конкретных задач. Как именно это произошло, какие файлы и что смогли предоставить, рассказать такого важного бортовой системе боевого корабля регирдов люди, сделав его союзником, дада, именно союзником оставалось загадкой, да он ее решать не намеревался. Кто же наносит удары по союзнику?

Никому, никакой расе еще не удавалось договориться с регирдами о сотрудничестве! Эти пришельцы прибыли из таких космических далей, что… в общем, регирды ни с кем не общались и появившись, сразу же начали войну с галактерами, единственной расой, стоящей на таком же техническом уровне развития и после некоторого времени понявшие, что вся та возня с подчиненными цивилизациями ничто по сравнению с угрозой полного истребления новым противником. Да об этом в ставке и сам император знал.

Затем Раггарх получил визуальный доклад об уничтожении большинства атмосфернокосмических систем галактеров контролирующим выход в космос и глушащего проэфир корабля регирдов, из-за которого они вот уже скоро семь дергеров находятся как в западне и им диктуют условия, правда, заключающиеся только в соблюдении высотного порога в три тысячи ззуверсов.

Как видно из цифр полета штурмовиков и транспортных средств этот критерий только что изменился. Повидимому, патрульный корабль получил иные директивы из глубин космоса или что необъяснимо, изменились общие условия на планете, диктующиеся из другого источника, который они все эти дриги нахождения на этой планете, да вообще с момента ее захвата не принимали в расчет.

Идущие на высоте одной тысячи ззуверсов транспортники были атакованы. Ушедшие к земле также продолжали находиться под огнем и сбивались. Вот этото и настораживало! Сейчас он ждал следующего шага, когда прекратиться огонь по штурмовикам. Прекратился. Оставшиеся машины рванули вверх и в стороны — их спасение было только в высоте, в скорости и надежде, что висящий над ними враг сперва наведет транскотеры не на него, а на соседа…

Раагарх понимал это и не винил пилотов в этом откровенном бегстве на орбиту, где они без поддержки не смогут долго находится. Пусть даже уцелеют, пока патрульный комплекс регирдов не начнет уничтожение, подготавливая почву для, к примеру, базового рейдера… мощи той космической машины уничтожения не сможет противостоять даже объединенная сила базового набора вооружения, установленного на кораблях производственных комплексов в целом.

…атаки на незащищенный захваченный комплекс не произошло, как он и предполагал. Значит, патрульный корабль следовал особому плану, в который он так еще и не поверил до конца: в объединение с людьми, выполняя роль основного инструмента в плане тотального уничтожения галактеров.

Раздался сигзатор выхода на связь Григескена…

После окончания короткого диалога с управляющим комплексом на другом материке, сообщившем об начавшейся атаке на его наземное формирование из космоса Раггарх в бессильной ярости задрал голову, выгнувшись всем телом и издал душераздирающий вопль.

Его опасения подтвердились: да, защитный барьер выдержит и отведет в землю все посылаемые с орбиты потоки энергии главными транскотерами атакующего корабля, но… вопервых это ведет к неоправданному расходу энергии с обеих сторон, хотя эта сторона в данный момент никого не волнует. Вовторых, постоянный отвод гигантского количества тепла через какоето время приведет к нагреванию почвы вокруг и под кораблями до состояния магмы ядра планеты и хочешь, не хочешь, но придется менять место дислокации, а при смене, соответственно отключится общий защитный контур, чего и добивается противник. Временем располагают обе враждующие стороны, и если никто не прилетит, все зоны галактеров постепенно будут уничтожены. Это если никто не прилетит. Вот этото и было третьим пунктом, и самым опасным в виду неизвестности, а вдруг прилетят, и будет еще хуже? Смотря, кто прилетит! Лучше не рисковать — жизньто одна.

Чтобы хоть кто-то выжил, а лучше его корабль, то ему придется отдать один приказ по всему контингенту галактеров…

«Город монстров»2.

Франция. Париж.

Старинный великий город королей, дворцовых интриг, королевских тайн и бурлящих страстей медленно скрывался в наступающей поросли и лесов, вплотную приблизившихся к Парижу. Старинные архитектурные здания, да и выстроенные современниками дома уже не отличались друг от друга. Десятилетиями не проводившийся внешний ремонт зданий, подкраски фасадов и ветшавшей облицовки наряду… все это приводило к тому, что город постепенно скрывался в грязи, наслоений наносов земли из-за дождей, ветров да вообще под каждую секунду опускающегося песка, пыли.

Некому было заниматься расчисткой и поддержанием порядка. Люди покинули этот город, спасаясь вначале от холодов, затем от жестокости созданий, пришедших их космоса и силой оружия заявивших о себе и о своих правах на захваченную планету.

Пройдет еще с полвека и единственными из сплошного покрова леса, скроющего Париж будут выделяться только отдельные высотные строения да всемирно известная Эйфелева башня, уже сейчас потерявшая половину своей грациозности из-за обрушившейся верхушки, но продолжавшая смотреть на исчезающие следы человека.

Но что-то изменилось. Какието силы в открытую заявили о своем усилившемся влиянии в мире, доказав до них диктовавшим условия существования на планете пришельцам, что их время подходит к концу.

Пустынные галереи переходов Эйфелевой башни в немом радостном изумлении смотрели пустующими стекламиглазами на поднимавшиеся в вечернем небе и все выше и выше уходившие к зениту синеватые факелы кораблей пришельцев.

Сорок лет назад севшие в грохоте и заходившей ходуном земли их старт сейчас был еще более чувствителен: сказывалось близкое расположение к городу формации поселения пришельцев — появившаяся в результате взлета многосоттонных громадин вибрация почвы преобразовалась в пришедшую и укатившуюся дальше ударную волну, заставившую закачаться всю конструкцию башни, заскрипеть ослабевшие и изъеденные ржавчиной фермы креплений, все это время подтачиваемые стихиями природы. На этот раз все обошлось, и гордость французского народа смотрела вверх на уходящий в небо фактор смерти, отчегото надеясь на улучшение условий своего существования, надеясь, что люди вернуться и вернут ей ее былую красу и великолепие.

Неодушевленный предмет был прав — остатки французского народа объединились и вместе с остальными вошли в общее движение сопротивления и сейчас тоже издали наблюдали за бегством всеобщего врага, почувствовавшего свою слабость.

Но что-то произошла там, в вышине — серия какихто вспышек на пути следования одного конуса света прекратила одно свечение и заставила точкукорабль как бы замереть на месте. Почти сразу посторонние вспышки переместились на остальные точки кораблей галактеров. Быстрая иллюминация и на этом все прекратилось.

Нет, не совсем — обратно, как будто передумали улетать стали возвращаться три точки, увеличиваясь в размерах и превратившись в огненные болиды. Все ниже и ниже, все быстрее и быстрее приближались отчегото не начинающие маневрировать или включать тормозные двигатели эти кометыкорабли. Казалось, сам воздух насторожился от скорой катастрофы и начал уплотняться от приближения одного такого факела, направляющегося точно в центр города.

С самой верхней точки Эйфелевой башни вид огненного шара, оставляющего за собой длинный факел, переходящий в черный шлейф дыма отвесно несущегося к земле был грандиозен своей мощью и ужасной разрушительной силой, которая сейчас воплотиться в реальные разрушения на поверхности.

Момент касания с поверхностью массы неуправляемого кораблягиганта заставил буквально вздрогнуть сам воздух, затем вмиг расплескавшаяся земля в радиусе до пятисот метров и уже встающая на дыбы на какоето время скрыла продолжавшееся погружение вглубь корабля. Что с ним происходило, отчего не произошло аннигиляции какого-нибудь взрывоопасного компонента, осталось не понятно, но и этой силы соударения было достаточно, чтобы город встряхнуло до основания.

Вот сквозь стену подброшенной земли показались первые вывернутые и выброшенные вверх дома, разрушаемые в момент контакта со стихией. Все остальное меньших размеров просто перемалывалось чудовищной силой в пыль. Вот эта мгновенно преображавшаяся (рассыпавшаяся в прах) архитектура города и понеслась во все стороны от центра безумия волной землетрясения в сопровождении следовавшей по пятам тучи пыли.

Но это было не все — немного не догоняя, позади расширялась стена огня, как бы стерилизуя и очищая в адской печи само пространство. Как будто подожженное легкогорючее вещество эта консистенция охватывала стонущее пространство, сминая закручивающиеся в маленькие вихри тучи пыли, находя в их составе горючие компоненты и воспламеняя их.

Это были последствия выделившегося при соударении огромного количества тепла, сжирающего все, что могло гореть. Горело даже то, что носилось в воздухе, и этой подпитки было сверхдостаточно для продления на большой территории высокой температуры горения.

Но расширяющийся вал разрушений по мере удаления от первоначального источника постепенно уменьшался по высоте, как будто уходя под землю по мере приближения к башне.

Не доходя какихто ста с лишним метров, вал исчез, но оставил невидимое воздействие землетрясения, правда, с чуть меньшей силой разрушающей все вокруг. Редеющие и уже рвущиеся на частифрагменты огненного полотна схлынули, оставив только локальные очаги пожаров. Все, казалось, успокаивалось, волна разрушений ушла в землю… Вдруг вся конструкция задрожала, застонала. Земля у ее основания пошла сеткой разломов, выбрасывая через появившиеся трещины клубы пыли. Прочный, вековой фундамент тяжелой конструкции оказался расшатан титанической силой землетрясения, потерял свое значение и… со скорбным скрежетомстоном Эйфелева башня накренилась, замерла на миг, как бы в раздумье, но не найдя достаточной опоры, увеличила угол наклона. Быстро преодолела критическую точку невозвращения и вначале медленно, затем все ускоряясь рухнула, подняв обширное облако пыли.

Земля еще раз встревожено дрогнула мелкой дрожью…

Масса рухнувшей башни была велика, но все же не достаточна для передачи по большой территории подобной волны колебаний почвы.

Виной тому были последствия ударных волн от падений второго и третьего кораблей этой группы, упавших вдалеке и только сейчас ослабленными расстоянием потоки отголосками дошли сюда. Слава богу, что это произошло далеко за пределами города, а то… хотя последствий падения этого корабля хватило с лихвой — город, имеющий многовековую историю, был почти начисто стерт с лица планеты. Остались только окраины и пригороды, но скрытые разросшимися лесами их не было видно вообще. Так что с высоты казалось, что Париж исчез полностью, но сформировавшееся французское движение интересовал не город, а все, что связано с галактерами.

Видеть гибнущего противника отрадное зрелище, но… Горшенин ждет информации, любой информации и ответственные за связь люди уже передавали на «Пик Свободы» все увиденное, рассказывая о каждой мелочи…

США. Штат Южная Каролина.

15 минут спустя после событий в Париже.

Вот только что была сплошная ночь, подсвечиваемая светом далеких звезд, как весь горизонт в стороне Колумбии, где расположился американский «Город монстров»3 вспыхнул яркой задрожавшей полосой света. Как будто из-за горизонта вставало солнце. Необычное светило. Только вот на часах три часа ночи.

Почти сразу свечение расширило свои границы, захватив большую площадь и зрительно придвинувшись, несмотря на расстояние в около двести километров от наблюдательного пунктаобсерватории Спенсера. Дрожащий орнамент стал выгибаться, своим основанием продолжая лежать у горизонта, когда уже явственно просматривающийся горб дуги поднимался все выше и выше, все круче изгибаясь и закругляясь.

Это уже не было солнцем, так как дальнейшего накала и разливавшегося утреннего света повсюду не происходило, наоборот, это ложное светило стало разделяться на несколько локальных сгустков света, хоть и довольно мощных по силе светоистечения на таком удалении, продолжая этакими отдельными распадающимися фрагментами подниматься к зениту. Необычности происходящего с довольнотаки большой долей страха, неприятного оттенка незащищенности в ночи, власть которой кардинальным и столь необычным способом пытался нарушить разливающийся свет, говорил сам за себя ее оттенок: не алобелая, привычная палитра красок восходящего, обычного солнца, а неистово синий тон. Вдобавок разделение на несколько зон свечения добавляло мистики, нереальности окружающей Боба обычной черной темноты ночи, теперь уже таковой ему не казавшейся.

Но вдруг в это потустороннее якобы вмешательство сил вторглась привычная гамма — сверху возник и мгновенно протянулся яркий, алобелого цвета луч, еще один, еще. Как будто торопясь сменить унылый ирреальный разлившийся свет, эти тонкие лучи как бы воздействовали с одной отдельной областью синевы, сойдясь на ней. И эти движения не замерли: лучи исчезали, появлялись, как живые изменяя углы атаки явно пытающейся уйти в сторону произвольно выбранной области. Ничего не вышло.

Создавалось впечатление, что все это время контактирования с иной цветовой гаммой лучи насыщали своей живительной контрастностью абстрактный сосуд и в какойто момент переполнили его. Без какого-либо предисловия и зарождения иного действа отчегото вытягивающийся к земле и превращающийся в конус аномальный источник синего света вмиг прорезался ярчайшей точкой ослепительного, не синего, а уже алого сияния. Без задержки вот уже на полнеба разлился яркий свет вспышки, за мгновенье сменив ночь на день.

Но эта смена времени суток длилась недолго: державшийся несколько секунд яркий свет по всему горизонту стал както неохотно съеживаться, все быстрее и быстрее комкаться и… стих, оставив после себя только на сетчатке глаза медленно темнеющее пятно.

Боб еще не знал всего, что творилось на орбите, но сразу догадался насчет природы появления и синего и белого света — это стартовали корабли-заводы, как вампиры десятилетиями сосавшие силы Земли. В воздухе один из них попал под удар той быстро бегущей по необычной орбите звезде, на деле оказавшейся кораблем регирдов, который первым засек и заснял он. Теперь этот союзник быстро сориентировался, своими сканерами, радарами или еще какой аппаратурой слежения зафиксировал взлет или бегство, наверняка бегство упырейгалактеров и открыл по ним огонь!

— Ага, уроды, вот вам еще! — в голос закричал старый астроном, радуясь представшей картине — во второй раз вспыхнули лучи, нащупали и скрестились на другом корабле галактеров, набиравшем высоту и скорость.

Несколько секунд и вторая вспышка уже высоко в небе характеризовала аннигиляцию второго корабля. Когда она спала, Боб вспомнил о той роли, которую он выполнял здесь и потянулся за наушниками с микрофоном, собираясь передать Россу о виденном им. Да наверняка Терри тоже все видит с базы — такое свечение не увидит разве что слепец.

Но тут по всему фронту стал стремительно нарастать, вот ведь только что была тишина, отчегото неестественная тишина, глухой рокот, полновластно накатывавший и с каждой секундой набиравший силу рев. Затем без какого-либо предупреждения воздух разорвал ужасный рев, грохот. Тугой, упругий чудовищной силы нисходящий поток швырнул в сторону человека с крыши…

Воздушная ударная волна взрыва первого кораблягиганта только сейчас прошла двухсоткилометровую отметку от ионосферы, от точки эпицентра взрыва и достигла домика Спенсера, как пушинку сбросив того, слава богу, на насыпь земли, находящейся чуть ниже с крышей дома, возле которого тот был выстроен. Следом за ней шла вторая волна…

Все они не были столь страшны, как то губительное излучение, вырвавшееся на свободу в результате детонации реакторов инопланетного корабля и большей частью истекающее в космос, но проникающая вниз, проходя озоновый слой планеты и в основном нейтрализуясь, она все же достигала поверхности, незримо образовав не столь явную, но опасную для здоровья и жизни локальную зону заражения…

Как только пришел сигнал о старте кораблейкомплексов галактеров мозг корабля сразу отдал команду на прекращение стрельбы транскотерами по наземной группе кораблей, заключенных в силовую защиту.

Вся эта атака преследовала одну цель — отвлечь внимание галактеров от цели на главном материке планеты, куда сейчас рвались трасперы, высаженные успешно совершившими посадку капсулами. Правда, с первого же автономного продвижения трасперы попали под огонь наземных сил галактеров, также совершивших аварийное приземление поврежденные им транспортники поблизости.

К тому же по докладам роботов им приходится отвлекаться на явного противника галактеров, которого не было в базе данных как дружественные объекты и поэтому трасперы с первой  на поверхности уничтожали и их. Конечно, если бы у него было время разобраться в общей ситуации и кто противник галактерам и ему союзник, то он бы ввел необходимые изменения, но теперь после последующих докладов трасперов аборигены открыли огонь и по нему. Так что налаживать контакты нет времени, да и не стоит: аборигены не являются тем необходимым фактором в разработанном плане, ради которого стоит что-либо менять. Они так, некоторое недоразумение в четко спланированной операции и только.

Все это промелькнуло единой оценкой ситуации, затем следующий приказимпульс и главные двигатели выдали средней длины тяговый импульс, пославший корабль к другой точке на орбите.

Приблизившись к нужным пространственным координатам, вспыхнуло несколько сигналов обнаружения запущенных с кораблей галактеров малых космических единиц, также самостоятельно набиравших высоту. Сканирование, сличение с базой данных — штурмовики; мощные боеединицы, но их мало. Почти все эти машины он уже расстрелял внизу, но на отражение этого количества нужно выделить небольшой процент внешних оборонительных систем.

Раггарх напряженно сидел, откинувшись в своем кресле, отделенный легкой мембраной защитного поля внутреннего микроклимата от внешней среды центрального мостика корабля, как и все находящиеся здесь и оценивал легкую тряску стартующего корабля только на приборах. Он не волновался насчет самого старта — пилоты высококлассные и выведут корабль на орбиту и дальше.

Ссванг! Он тревожился по поводу получаемой информации от другой стартующей конгломерации на западе от той точки материка, где остался захваченный и безмолвный центральный комплекс. В данный момент они буквально расстреливались в верхних слоях ионосферы, почти выйдя на околоземную орбиту — он видел это, получая визуальную передачу данных.

Противник там явно спешил, так как уничтожая на выбранных корабляхцелях защиту, он не добивал их, а концентрировал огонь на огневых точках обороны, затем уничтожал двигатели и оставлял в покое разбитый, не имеющий возможность маневрировать корабль. Три корабля, как передавали их командиры, начали падать на планету, не имея возможности маневрировать. Они разобьются, могут нанести непоправимый ущерб… Раггарх тут же передал им приказ перевести все двигатели и реакторы в «спящий режим». Уничтожать планету он не хотел: ее полезные ископаемые еще пригодятся, когда другие галактеры вернутся сюда, а вот если взорвутся реакторы кораблей, то… возможно планета вообще сойдет с орбиты…

Оставшиеся два корабля, успевших вырваться из тисков гравитации планеты теперь удалялись от нее, дрейфуя. Ссванг! Пусть сами себе помогают, как хотят! И те и другие. Ссванг на всех!

Но хватит об этом. Глянув на сферу, он уже знал, куда спешил корабльробот: к нему! А к кому еще? Все остальные космические верфи уничтожены, правда, кроме одного промышленного комплекса так и не стартовавшего, но ссванг на него!

Вот сюда и спешил военный корабль регирдов, словно забавляясь расстрелом не имеющих достойной защиты как на боевых кораблях заводах. Никого, среберная свага, не хочет упустить набор электронов!

С дальней дистанции, явно уже имея полную картину и пространственные координаты стартующих кораблей, враг открыл огонь, почти сразу поймав транскотерами АРр34 и начал терзать его экранирующие и силовые поля. Проектировавшиеся на уничтожение при столкновениях с астероидами, межзвездным мусором экраны и силовые поля верфейзаводов не были рассчитаны на подобные агрессивные перегрузки.

Раггарх еще подумал, что АРр34 будет точно так же обездвижен, но не успев набрать и двадцати пяти тысяч ззуверсов, он детонировал. Детонировал в атмосфере планеты! Да ссванг ее дери, эту планету! Самому бы унести клешни!

Пронесшийся сполох от горизонта до горизонта стал спадать, но корабль Раггарха пытался стабилизировать полет. Только тряска и болтанка прекратились, как еще одна зарница расчертила небосвод. Это взорвался АРр9. Когда спала и она, вслед пришла ударная волна, но они уже вышли на орбиту и продолжали удаляться от планеты, когда ослабленная атмосферой волна и излучение только окатили корабль. Защитные и экранирующие поля оповестили галактеров о силе излучения. Не опасно.

Но электронная система регирдов не желала отступать, уже приблизившись на малую дистанцию и жаля соседний АРр239. Вот к лучам транскотеров противника присоединились средние и малые батареи, наполняя космос массой смертоносного металла и когерентных пучков высокой концентрации. В ответ понеслись на порядок беднее ответные выстрелы и ракеты.

Раггарх быстро проанализировал ситуацию и отдал приказ на запуск в направлении противника всех систем класса «ближний космос». Эти небольшие автоматические истребители не имели полнопоточного двигателя, а были оборудованы системой пульсационного варьирования расстояния до объекта с большой массой и использования ее в качестве отправной точки полета и изменения направления в пределах той массы. Попросту говоря антигравитационный двигатель.

Применение антигравитации нашло отклик только в малых системах, применявшихся на планетах, где масса объекта должна была быть очень мала. Контроллеры периметра работали именно на этом принципе, ТАГГ34 уже обладал критической массой, и поэтому соотношение планеты и его массы была недопустимы, не говоря уже о кораблях.

А вот в космосе полное раздолье, только вот там скорости несколько иные, но в стычках возле планет, где сильно не разгонишься, постоянно маневрируя применить простой способ использования массы корабля противника системой «ближний космос» вполне реально. И таких истребителейроботов, оборудованных самой простой когерентной установкой Раггарх за семь дергеров по настоянию Эззеса произвел более полторы тысячи штук. Каждый корабльзавод.

Покойный Эззес как будто предвидел подобную ситуацию. Боевые системы ближнего боя противника окажутся на близкой дистанции и чтобы занять их и вдобавок нагрузить сами системы просчета траекторий запусков кинетического оружия — лучевые системы в расчет не брались — и тем самым затруднить работу точно прицеливания по главной цели, то есть по тебе, Раггарх и отдал приказ на старт в один конец этих трехосевых машин.

Одновременно сам гигантзавод стал еще круче забирать вправо, стараясь по касательной разминуться и иметь короткий временной контакт с кораблемроботом, уже на центральной сфере светящимся оригинальной засветкой, характеризующей, что противник вошел в радиус действия оптиковизуальной телеметрии, фиксировавшей его без помощи дополнительных средств дальнего сканирования. По космическим меркам это означало контакт лоб в лоб.

Из раскрытой палубы старта основного космического истребителя с направляющих срывались один за другим автоматы, нашпигованные на направляющих как обоймы…

Вскоре сонм целейистребителей вошли в зону действия систем ближнего боя и оборонительного комплекса корабля регирдов. Пространство вокруг наполнилось частыми вспышками орудий, стремительными трассами запусков крупнокалиберных снарядовракет с системами наведения в режиме самостоятельного ведения цели, пучки лазеров истребителей метались под всеми углами, атакуя врага и нанося, хотелось верить ощутимые повреждения, но в соотношении удачный выстрел и уничтожение истребителя выигрывал корабльробот, десятками сжигая пятитысячную армаду.

Наблюдая со стороны за разворачивающейся перестрелкой, внося свою лепту оборонительными орудиями, пучки энергии с которых пробовали на прочность защиту вражеского корабля, правда, пока безрезультатно, да на большее он и не рассчитывал, Раггарх с надеждой глядел на растущую дистанцию от планеты, уже превратившейся в большой шар; вслушивался в постоянные доклады операторов и от бортовой системы, ожидая создания тех условий, при которых возможен переход в прометрику.

Еще толику везения, еще немного удачи; ведь своей цели он добился — на короткое время противник был занят уничтожением истребителей, мечущихся вокруг него, но… но главные орудия цепко держали и продавливали защиту ближайшего кораблязавода с порядковым номером АРр1013.

Полыхнула мощная, вмиг заполонившая все пространство ярчайшая зарница на его месте. Беззвучно разорвав чернь космоса, короткоживущая звезда стала почти сразу бледнеть, проходя более контрастно выдержанную гаммы оттенков, не ретушированную в условиях полного вакуума. Затем из эпицентра, превратившего в чистые, первозданные атомы чистой энергии составляющие детонировавшего кораблязавода пришла ударная волна, буквально вывернувшая сам вакуум и без промедления насытившая по расширяющемуся радиусу и этот участок космоса опасной концентрацией высвободившегося излучения.

Взвыли системы стабилизации корабля, пытаясь восстановить пространственное положение швыряемого огромного корабля. Помимо этого пошли доклады о повреждениях. Целая секция возвестила о рухнувшей защите левого борта всполохом тревожной сигнализации, принявшей на себя весь поток фастчастиц и серьезным повреждением корпуса в зоне G12…

Сигналы тревоги посыпались чередой, но Раггарха интересовала только одна секция — это секция двигательной установки. С ней все в порядке, а на часть превратившегося в груду металла нескольких секций левого борта, где сейчас властвовал вакуум и вселенский холод, уничтоживший более ста галактеров можно не обращать внимания. Главное, успеть уйти.

Вдруг взвыл сигзатор тревоги и сразу сильнейший удар потряс корабль…

Раггарх немедленно вошел в роркерконтакт и система враз перевела его сознание снаружи корабля — это всего лишь защитный рефлекс психики, он это знал, но все равно неприятное ощущение — предоставляя как бы вид от третьего лица в непосредственной близости от плывущего в сиянии спадающей вспышки собственного корабля. Он сразу нашел, откуда идет угроза — в медленно спадавшем свечении эпицентра детонации корабля выплывал патрульный корабль регирдов, своей очередной и единственной целью выбрав их корабль. Вокруг него уже не было истребителей, все они разложились на атомы, но ему тоже досталось: часть борта вообще отсутствовала, вернее, превратилась в до сих пор рдевшую по всей длине полувязкую массу, от которой временами отрывались сгустки металла и уносились прочь. Кажется, он серьезно поврежден, но целенаправленно идет на сближение. Через чур уж быстро, нужно срочно отворачивать!

…Он только что пережил близкую детонацию корабля галактеров, не прошедшую для него бесследно: все траскотеры отказали, выходные стволы которых превратились в кипящую субстанцию. Та же участь постигла и все полубатареи с той же стороны; вообще отказало многое, о чем говорили многочисленные сигналы катастрофичных повреждений, которые невозможно исправить в полетных условиях, только в ангарных сегродах. Да эти повреждения не столь опасны для самой активности корабля, но сейчас уже ставили под угрозу выполнения всего плана.

Самое опасное было в отказе связи с двигательным блоком. На оставшемся последнем вражеском корабле пока об этом не догадываются, наблюдая за его прямолинейным полетом точно на них (как будто он старается побыстрее сократить дистанцию до цели), явно занятые собственным спасением и восстановлением повреждений. Близкий взрыв не мог не сказаться и на них.

Если бы мозг корабля мог бы испытывать какието эмоции, чувства, то он бы корил себя за столь опасное безрассудное сближение с предыдущим кораблем, чья масса говорила сама за себя — подобный взрыв может принести серьезные последствия, что и было доказано вскоре. Ведь все предыдущие корабли он расстрелял на безопасном удалении, но он спешил. Нужно было как можно быстрее уничтожить вот эти идущие в разгон корабли. Соответственно все они (и уничтоженные тоже) несли секретную информацию о регирдах, и затем можно заняться дрейфующими в космосе. Он повредил все пять (три из них в данный момент вошли в плотные слои атмосферы и скоро сами сгорят), а два удаляются от планеты. А вдруг смогут восстановить двигательные установки и скроются? Вот поэтому он пошел на рискованное сокращение дистанции, желая быстрее расправиться и… Теперь пытался восстановить подвижность собственного корабля.

…последний корабль галактеров вошел в зону поражения батарей среднего звена. Нужно быть осторожным, очень осторожным. На всякий случай он отдал одну команду…

Вот отделился массивный сегмент корабля, отошел на достаточную дистанцию, включились его автономные корректурные двигатели, направившие эту секцию обратно к планете.

Вернувшись в привычную обстановку, Раггарх спросил пилота, выясняя, сколько остается ждать до начала перехода. Выслушав ответ, только рыкнул, уставившись на сферу, стараясь не подавать виду, что ему страшно. Понастоящему страшно — последний чувствительный толчок был следствием повреждения главной магистрали второй группы нагнетателяпреобразователя энергии для создания коридора проперехода.

Автоматически прошло сбрасывание накопленной энергии, пока шло перераспределения векторов пульсатора, затем пошло вторичное накапливание заряда. Ничего страшного — переход произойдет чуть попозже, нужно только подождать… Только вот ждать уже некогда — робот уже вовсю молотит по кораблю и… очередной удар буквально выбил воздух из легких…

Когда появилась возможность оценить свое состояние, он в первый миг почемуто удивился легкости в теле. Нет, он не умер. Просто потерял вес, почти весь свой вес. Прислушался к внутренним ощущениям, вслушался в шелест внутренней связи. Так и есть, отказала система искусственной гравитации. А отказ гравитационной установки, расположенной возле реакторного комплекса может говорить об одном…

Никого ни о чем не спрашивая, Раггарх снова подал мысленный приказ на активацию роркерконтакта, но система не приняла его сигнал, обозначив его как несуществующим агентом, а затем совсем уж неожиданно выдала длинный список повреждений самих файлов компьютера.

«Сбой основных директив компьютера!» — пронеслась паническая мысль.

Затем както враз успокоившись, последний руководитель просто откинулся в глуби коконакресла и ушел в свои мысли, уже не отвечая на вызовы помощников, не реагируя на толчки все чаще и чаще вздрагивающего корабля, отстраненно догадываясь о силе, воздействующей с наружной стороны и рвущей сам металл обшивки, не пытаясь что-либо предпринять — переход в прометрику очень сложный процесс, при котором используются ресурсы всей бортовой системы…

Он ожидал быстрой развязки, вспоминая родную планету, в который раз представляя несуществующую семью, перед вылетом сюда дав себе обещание найти свою половину, как только срок этой командировки закончится, вспоминал друзей, находящихся где угодно, но не в подобных отдаленных рукавах Галактикию. У них у всех были связи более сильные, чем у него и они добились назначений на посты менее опасные.

Мысли непроизвольно вернулись к этой солнечной системе, к секретному объекту производства боевых кораблей тяжелого класса и охраняемому по категории высшего звена. С момента получения назначения сюда, — для него это было повышение, так как достаточно серьезных связей не имелось и приходилось добиваться всего самому — прибытия и начала работы его преследовали сомнения по поводу спокойной службы здесь.

Первым сигзатором послужили бытующие рассказы о людях, местной расе, развивающейся до их прибытия и захвата планеты… В один из свободных вечеров он открыл файл предыстории самого обнаружения и захвата планеты.

Оказалось, с самого начала люди, толькотолько пытающиеся осваивать космос, даже не сам космос, а околопланетное пространство сумели уничтожить ДОРТС, тем самым вмешавшись в расчетное время полного вымораживания всего живого на планете. Поначалу это никак не сказалось на начале производства, только намного позже были получены подтверждения о выживших… Затем бой с вынырнувшим в окрестностях звезды тактической группы первой степени регирдов, превосходившей численно флот охранения и последующая блокада кораблем регирдов. С тех пор все и пошло под откос и, в конечном счете, вылилось в то, что еще одним беспомощным перед мощью военного корабля кораблемзаводом станет меньше.

Будь проклята эта окраина, как ненасытная утроба проглотившая все, что отправлялось сюда…

Раггарх не понимал, как и любой галактер, что в той метрике пространства, в которой жили и галактеры и люди и много других цивилизаций как в прошлом так и в настоящем и обращалась вся вселенная существуют и довлеют над всеми иные силы, причины и следствия по которым движется та или иная параллель бытия. Никому не дано понять те предпосылки, из которых вытекают решения, влияющие на конечные результаты деяний в этом мире. В какойто момент в иной ипостаси происходит слияние накапливающихся противоречий, которые перевешивают обстоятельства, до этого играющие главенствующую роль и которые невозможно изменить и время испытаний, тяжелых испытанийпроверок оканчиваются.

Ни о чем подобном Раггарх не догадывался. В какойто момент вдруг поняв, что все, время пришло — как будто что-то подсказало ему — и тогда он поднял глаза на сферу и увидел проецировавшееся изображение корабляробота, почти слившегося с центром сферы, то есть с кораблем галактеров.

Он не успел вглядеться в стремительно уменьшающиеся цифры расстояния до столкновения, но отчегото злорадная мстительная мысль «не я один подохну — ты тоже вместе со мной разложишься на атомы!» не несла патриотических чувств, только эгоистическое с долей страха «ну почему я, а не кто-то другой?»…

В следующий миг он не чувствовал ничего — скорость передачи химических реакций организма ничто по сравнению со скоростью преобразования и перехода из одного в другое физическое состояние расщепления тяжелых элементов, поэтому ни боли, ни осознания, что ты умер он не успел почувствовать…

На расстоянии в семьсот тысяч километров от планеты в одной и то же точке в одно и то же время сошлись два искусственных тела, обладающих огромными энергетическими потенциалами. На месте этих объектов вспыхнула яркая точка. Мгновенно налившись светом, она превратилась в небольшую звезду и выплеснула потоки жесточайшего излучения, за единый миг исторгнув из себя колоссальную энергию, заставившую задрожать саму материю. Но продолжительность истечения чудовищного количества энергии на необходимом уровне была через коротка и не привела к смещению основ метрики пространства.

Все свелось к громадному взрыву, поглотившему все, что находилось поблизости.

Как будто пресытившись, растратив всю энергию, эпицентр взрыва стал терять яркую гамму. Быстро пройдя все ее оттенки, очень скоро оставил после себя постепенно тускнеющую излучающую смертоносное излучение бардовую туманность.

Унесшийся чудовищный вал губительного излучения и ударной волны вскоре потерял свою силу, растворившись в бескрайних просторах космоса, одним краем легонько коснувшись верхних слоев атмосферы ближайшей планеты, на уровне озонового слоя полностью остановленного.

…Денис ошарашено продолжал некоторое время смотреть вместе со всеми на темный монитор, который как будто его кто-то выключил. Затем пошевелился, осознал, что крепко прижимает к себе за плечи Свету. Отстранился от дочери и бросил в микрофон:

— Андрей, что там с той секцией корабля регирдов?

— А? Ну, я не думаю, что она уцелела, но чем черт не шутит: попробую поискать. А вдруг? — откликнулся тот, тоже еще пребывая под воздействием столкновения двух кораблей.

Перед глазами еще проносились перипетии никогда ранее не виданного космического боя: видеть до мельчайших подробностей уничтожение одного за другим всех стартовавших кораблей галактеров благодаря гениальности Ершова нашедшему лазейку в смененных галактерами паролей или его везению, а может и того и другого: на это они и не рассчитывали. Денис даже в самых потаенных мечтах не надеялся на подобное: ведь маячившая на горизонте неизвестность по отношению к кораблям галактеров (улетят ли они или будут находится на орбите или возле нее, выжидая дальнейшие действия людей,) и готовясь к неожиданному удару в самый неподходящий момент больше всего заставляла его нервничать. А так все предельно ясно — никакой, с этой стороны явной и постоянной угрозы сейчас, когда планета открыта для повторного вторжения нет. И что-то говорило, что последняя база галактеров недолго переживет остальные.

Вот уничтожение единственного корабля регирдов было полной неожиданностью, но разбираться, что и как они сделали не так в попытках связаться и найти общий язык будут позже. К тому же приходящая информация по действиям роборегирдов уже сама по себе расставила приоритеты, которые также позже придется пересматривать или, все же, остановиться на этих позициях.

Реакции и ответные действия «пехотинцев» на дружественные шаги людей была односторонней — роборегирды вели огонь по всему, что не являлось расой Регирдов. По всему. что-то было не так, но людей и так оставалось мало, а единственного корабля, могущего объяснить действия запрограммированных «пехотинцев» уже нет. Повидимому, контакт с регирдами откладывается на неопределенный срок.

В свете последних событий — а нужен ли он? Но все эти мысли оборвались, когда ожили динамики:

— Нашел! Как и предполагал где — эта секция движется к Австралии, где до сих пор находятся под защитой последние пять кораблей галактеров. В данный момент она заходит точно на базу галактеров.

Вдруг вклинился голос Артема Пошанского:

— Внимание всем! У нас серьезная ситуация — противник появился на правом берегу Оби…

Дело в том, что вначале завязавшейся перестрелки на том берегу люди не могли некоторое время определить, какие именно задачи преследуют роборегирды, помимо галактеров, стремящихся вернуть себе свое. С ними все понятно. Сначала предполагалось, что это десантпомощь с корабля регирдов, но по многочисленным сигналам с площади Калинина, где люди первыми столкнулись и оказались в двоякой ситуацией, а затем и в других местах отношение к союзнику очень скоро изменилось — вместо помощи приходиться отражать нападение и с этой стороны!

Сейчас Юдин сообщал о выходе не галактеров, а роботов регирдов, наверняка с одного из посадочных модулей и не встретивших на пути галактеров выдвигавшихся к «Городу монстров», а не повернувших к кварталам и не ввязавшихся в бои в переулках.

Перед Горшениным встала дилемма: как поступить с последними творениями представителей иной расы? Ситуация и расстановка сил менялись кардинальным образом и так быстро добавлялось много дополнительных вводных!

«Вот сброшен десант с корабля регирдов. Сам корабль уходит к Австралии и начинает молотить базу галактеров, правда, безуспешно — силовое поле на деле доказывает, что его продавить невозможно, по крайней мере, сходу. Затем стартуют все корабли-заводы галактеров, что походит на массовое бегство и наглядное доказательство тому, почему галактеры полгода не высовывались на орбиту — все их космические заводы не являлись боевыми кораблями, обладая слабыми системы защиты по сравнению с наступательнооборонительными комплексами корабляробота регирдов. Бросивший в атаку на австралийский комплекс корабль как будто только этого и ждал, начав как орехи раскалывать взлетающие корабли. С этим все ясно — отвлекающий маневр, на который клюнули галактеры, черт, что-то они уж слишком наивны и явно проигрывают регирдам, хотя явно военных формирований у них здесь нет; естественно нет, раз с орбиты их не охраняют. Их заключили под такой колпактюрьму, что ли, не позволяя подниматься в космос. Только вот сама развязка, в которой уничтожается последний корабль галактеров и сам контроллер непонятна: он, робот, не учел какойто фактор и галактеры применили скрываемое до последнего момента особое оружие, которое, мм, разработали здесь, внизу? Одни вопросы. Ладно, что дальше? Десант высажен, он выполняет задачу захватить, нет, завладеть именно этой информацией, может быть по новому виду вооружения, хрен знает, пусть будет этот вариант, на вот этой базе, которую он соответственно и не стал уничтожать. Теперь единственное, что осталось от корабля — это секция, сейчас заходящая на австралийский комплекс — да и с этим все ясно: сейчас будет применен другой действенный способ, после которого от той базы галактеров (от кораблей) ничего не останется. Нам это на руку. Что дальше? Если предположить, что мы предоставим роборегирдам похозяйничать внутри «Города монстров» и дадим то, зачем они посланы, не произойдет ли чуть позже с открытым для удара из космоса «Городом монстров» того, что сейчас случиться с австралийским филиалом? Не выйдет ли этот уничтожительспутник над этим комплексом?»

Всеми этими измышлениями Денис пытался дать обоснованное разъяснение провалу, теперь это уже неоспоримый факт, попытки переговоров с кораблем регирдов. Ведь он же что-то отвечал, явно пытался перевести на земной язык ответы, а затем такие действия десанта!

И тут одна фраза, произнесенная спокойным голосом Ершова, расставила все точки:

— Я так и не понял, как он это сделал, но весь фрагмент земли, где находилась база галактеров, был заключен в этакий световой кокон, поверьте, громадный кокон и перемещен в космос… я сейчас регистрирую на расстоянии в две тысячи километров от Земли сворачивающийся сам в себя сгусток энергиивзрыва что ли. Помнишь тот гергенаторный зал с энергетическим шаром посередине зала? Вот тут тоже сам… Все, космос чист! Ни кораблей, ни секциианнигилятора с корабля регирдов. Ничего нет!

— Ты хочешь сказать, ответственно заявляешь, что кроме десанта галактеров и роборегирдов, рвущихся к «нашему» «Городу монстров» других формирований сил захватчиков на Земле нет? Как нет ни ОДНОГО корабля галактеров? Отвечай!

— Ну, судя по записям и тому, что мы все просмотрели…

— Ты сейчас перед главной сферой, на которую поступает вся информация по противнику, — перебил его Горшенин, — и у тебя самые свежие данные.

— Да, я ответственно, сколько раз уже за сегодняшний день беру на себя ответственность и заявляю, что пришельцы остались только у нас!

— Фу, черт! — шумно выдохнул Горшенин, вытирая мгновенно вспотевший лоб от слов Ершова, — даже не верится, что мы чужими руками уничтожили почти всех галактеров и заодно новую угрозу человечеству. Мне все ясно, вообще все ясно и…

— Роборегирды форсируют реку, — вновь раздался голос Пошанского, не дождавшегося ответа командования. — Они просто ныряют под воду. Их не видно. Наверное, идут по дну. Что делать?

Денис замер, склонив голову, раздумывая над открывающейся перспективой или наоборот, так и не раскрывающейся возможностью понять регирдов, в данной ситуации раскрывших свои истинные цели и задачи. В последний раз взвесил все плюсы и минусы и твердым голосом произнес:

— Чтобы ни хотели получить роборегирды здесь — это теперь наше. Мы своим умом завладели технологиями инопланетян, получили ключ к защите и развитию цивилизации Гомо Сапиенса. Мы по праву заслужили шанс на будущее. Хватит измываться над землянами! Давитека всю без разбора инопланетную гнедоту! Артем, мы их встретим на этом берегу. Всем, кто может держать оружие — на позиции у внешней границы периметра «Города монстров» и чтоб ни одна тварь не проскочила сюда!

К главной задаче — отстреливать галактеров — очень скоро пришла дополнительная, сперва показавшаяся странной вводная по ШИПу: союзникрегирд перешел в разряд противника. Когда Артур получил этот своеобразный скоротечный брифингинструкцию, он несколько опешил, но Почернин коротко охарактеризовал мнение смены выбора приоритетов целей:

— Ну, теперь хоть не нужно выгораживать эти яйца с ножками — все они одним миром помазаны и натура у них инопланетная. Просто мочим всех подряд и все дела!

…Сейчас они вели огонь по принципу — выстрелилспряталсясменил позицию, так как поняли, что вести огонь с одной позиции себе дороже — Виктор в какойто момент, запустив реактивную гранату и откатившись заряжая гранатомет, успел заметить в противоположной доме, как кто-то там высунувшись и выпустив вниз гранату, скрылся в проеме, перезаряжаясь… секундой позже та секция дома разлетелась кусками от ответного выстрела.

Новая позиция уже в соседнем доме на втором этаже, являющийся сейчас, в общемто, первым, так как подступы к дому были завалены обрушившимися блоками и плитами соседних домов, скрывшими первый этаж была удобна именно из-за возможности быстрой смены огневой точки — их первоначальный дом после их стрельбы повергся массированному обстрелу и пришлось срочно уносить ноги.

Вначале галактеры не сильно обращали внимания на короткие уколывыстрелы, но вскоре этот действенный огонь в виде прилетающей смерти от ракет заставил галактеров серьезно отнестись к подобным огневым позициям людей. В какойто момент стало жарковато, но немного погодя волна «пехотинцев» отвлекала на себя их внимание и теперь они успевали уйти от ответного огня. К тому же у Виктора скоро закончились гранаты — основной запас остался там, на шестом этаже и он отбросил бесполезную трубу РПГ, взявшись за привычный «АКМ».

— Приготовились, — отчегото тихо, хотя вокруг все свистело и грохотало от выстрелов, произнес Почернин, — огонь!

Пролетающий шарстрелок взорвался, получив дозу свинца и пролетев по инерции несколько метров отдельными фрагментами, рухнул на землю. Артур и Виктор скрылись в коридоре и перескочили на противоположную сторону дома.

Только подскочив к застекленному окну! надо же, еще сохранилось, Горшенинмладший, также бросивший свой «Выхлоп» и сменивший на «АКМ» вжал курок. Серое в наплывах грязи и многолетней пыли окно разлетелось мелкими осколками. Замеченный напротив окна быстро перебиравший своими конечностями «пехотинец» дернулся, получив повреждение ходовой части, пошел в сторону, пытаясь уйти с линии огня, но вклинившаяся очередь Почернина пробила сплюснутый модульпушку, и бывший союзник както обыденно тюкнулся носом в крошку битого камня. Затих.

— Дальше! — прохрипел Артур, уходя в первый попавшийся проем вправо, в соседнюю комнату.

Влетев в помещение, как предполагалось большую комнату, они неожиданно оказались на улице. Когдато здесь была зала, но сейчас здесь зияла пустота, образовавшаяся от попадания сюда чегото мощного. Сориентировавшись, тут же ушел еще вправо, под прикрытие притулившегося перевернутого и обгоревшего грузовика. Вовремя. Сзади раздалось несколько знакомых свистящих звуков, и почти сразу прогремели разрывы.

Посыпались вывернутые куски бетона, шрапнелью защелкали осколки штукатурки. Пригнувшись и рефлекторно обернувшись на дом, краем глаза заметил мелькнувшие поверх грузовика всполохи энергетических разрядов и прямо передним, в глубине черных обгорелых комнат дома вскипел зардевшийся бетон перегородки комнаты. С одновременной волной жара пришел громкий звук как будто кипящего на гигантской сковородке масла. От высокой температуры в мареве перегретого воздуха враз както странно исказились ставшие пластичными стены межкомнатных переходов дома. Начали оплывать… Смотреть и ждать, когда это все рухнет или застынет деформировавшейся конструкцией было некому: за грузовиком Горшенинамладшего и Почернина уже не было — они нырнули в образовавшийся от предыдущей зачистки города обвалтраншею дороги. Перескочили через несколько вывернутых труб канализации или водопровода и притаились в обнаруженном углублении, скрытого некоторым подобием козырька справа у подъема наверх.

— Ты как?

— Цел. Дальше куда? — оглядываясь по сторонам, спросил Виктор, меняя рожок магазина.

Артур также глянув на товарища поменял магазин, огляделся:

— Вон туда пошли!

Выскочиливлетели в одноэтажное строение без крыши над головой. Как на ладони, черт. Пробежали по внутренним коридорам да задней отсутствовавшей двери и выбежали во внутренний дворик.

— Ё…

Обратно разворачиваться и искать укрытия, не было времени…

Последующие секунды слились в один нескончаемый, до полного истощения магазина огонь по кой черт собравшимся здесь троим «пехотинцам». Первого развалили мгновенно, второй уже уходил по большому кругу влево, одновременно разворачиваясь и открывая шальной огонь по всему периметру.

Они тоже начали этакий кордебалет вправо, от бедра ведя огонь…

Их спасла от неожиданного появления нос к носу с роборегирдами нешуточная доза адреналина. Несколько веером выпущенных пуль попали в противника; что-то повредили, так как тот замедлил темп бега, уже почти точно нацелившись модулемносомпушкой…

Виктор, а затем Артур нырнули в последний миг замеченную яму, аж кожей головы прочувствовав пронесшуюся поверху крупнокалиберную трассу. Это была ловушка, как пришла в голову паническая мысль, но тело в эти мгновенья жило своей жизнью — развернувшись и упав на спину, они ждали «пехотинцев», вслушиваясь в торопливые звуки приближавшихся и потерявших их из виду врагов.

Появилась одна головамодуль над краем ямы и… отскочилаотлетела назад, враз продырявленная одновременной спаренной очередью. Замерев и ожидая второго «пехотинца» они водили стволами в разные стороны, вслушиваясь в легкое поскребывание рядом, но почемуто не приближавшееся. Тогда Почернин левой рукой снял Фку с пояса. Тихо, стараясь не шуметь, сдернул чеку и выждав секунду, метнул за край. Прогремел взрыв, чиркнули во все стороны осколки.

Глянув друг на друга, и понимающе кивнув, отодвинулись к противоположным краям, стали подниматься. Выглянули. Готовы оба, вернее, все трое. Не мешкая, выбрались наружу — решать, отчего точно погиб третий «пехотинец» не стали, да и не было желания.

— Пошли дальше.

Кивнув в ответ, Почернин последовал за Горшениныммладшим к выходу в переулок, через который сюда и проникли роборегирды, но опять отпрянули назад. Здесь медом намазано, что ли? Сюда бежало с десяток, не меньше «пехотинцев».

— Давай обратно! Гранатами встретим! — крикнул Виктор.

Толькотолько успели скрыться в том же самом проходе, сорвали чеки с зажатых в обеих руках гранат, как появилась первая тень. Отклонились к стене, стараясь слиться с нею.

— Подожди, — тихо произнес Почернин.

— Командуй, — также одними губами ответил Артур.

Тот кивнул, соглашаясь. Легкий шелестскрежет усилился, приобрел объемный звук в замкнутом пространстве, насытился дробным постукиванием.

— На счет три, — произнес Почернин. — Раз, два, три!

Краем глаза видя, сколько их заполонило дворик, Артур немедля швырнул одну за другой обе гранаты и одновременно с Виктором метнулся вглубь дома…

Когда стены перестали вздрагивать от счетверенного взрыва, и развеялось легкое облачко дыма, они вернулись на свои позиции. Прислушались. Как говориться: «не всех больных волной накрыло». Выглянули. Так и есть — сучит своими многоножками один, пытается повернуть уткнувшийся в землю модуль другой, остальные не шевелятся.

Несколько очередей в упор и все, все деактивированы, так сказать. Быстро осмотрели остальных, да черт его теперь разберешь, сколько роботов полегло тут. Проверили боекомплект, патронов мало. Осталось только то, что присоединено к автомату.

— Надо к берегу подаваться, может, где своих встретим…

Эти свои объявились буквально через несколько секунд. Снова послышались шагиперебежки.

— Твою мать! — только и выругался Почернин, изготавливаясь к стрельбе, спиной отходя к их позиции, как оттуда же, откуда лезли роботы, показалась человеческая фигура. Не одна, еще двое с ней, также старающиеся прижиматься к стене.

— Интересно, кто тут их положил? — раздался голос, явно обращенный к своим, когда с той стороны удостоверились, что функциональных роборегирдов нет.

— Ну, слава богу, хоть люди появились! — облегченно воскликнул Артур, выходя во дворик.

— О, тут кто-то живой остался!

— Конечно, есть! Мы тут емое, геройствуем, скоро руками рвать роботов будем! Вас на подмогу прислали или так, присвоить лавры нашей победы? — ухмыльнулся Почернин. — Патроны есть?

— Есть. Держи, Вить. Вы одни или еще кто есть здесь?

— Только мы.

— Тогда пошлите, помощь нужна. Вы тут своими действиями здорово помогли, заставив сменить направление движение роборегирдов. Сейчас они идут к площади Кондратюка. Как раз то, что нужно, а то все просачивались сюда…

Пока бежали, Сашка Коржицкий в общих чертах пересказал план завести «пехотинцев» на минное поле на площади Кондратюка, но они все время уходили по этому маршруту.

— Так они же роботы! Один нашел новый маршрут, остальные и шли по нему, — ответил Почернин.

— Ну да. Видно их мало остается для выполнения основной задачи прорваться к «Городу монстров». Там такая каша сейчас твориться! — откликнулся Коржицкий.

— Да по всему городу идет мясорубка — они между собой мочатся, — подтвердил Артур, — только и на людей стали все чаще и чаще обращаться внимания, черт!

— Вот именно.

За поворотом показалась площадь.

— Отлично! Основной поток движется куда нужно.

С первого же взгляда было видно, что «пехотинцы», ведя ожесточенную перестрелку с БПР, шарамистрелками, реже с призрачными тенями мелькавших галактеров отклонились от проторенной дороги, на которую случайно вышли Горшенинмладший и Почернин и направлялись к ловушке. Видимо, «пехотинцам» приходилось не сладко, как, впрочем, и силам галактеров — и те и те несли потери, взрываясь, замирая на месте, с короткими взблесками взрывов падая с воздуха.

«Да, город будет распылен на атомы быстрее, чем от сил природы!» — мелькнула мысль, но в следующую секунду все постороннее вылетело из головы.

Вот первые «пехотинцы», бегущие как бы задом наперед и отстреливаясь, ступили на заминированную территорию, которую готовили для ТСУ, но тяжелых единиц техники галактеров так и не было. Следом, буквально по пятам или общим скопом — в этом бедламе уже не разберешь, где начало, а где конец общего поля боя, в котором они както враз оказались чуть ли не в центре наседал противникгалактер.

— Вовка, подрывай, мать его! Чего ты медлишь? — по рации крикнул Коржицкий, но тут справа уже зачастил автомат Сергея Стрекалова и Артур не расслышал ответа, включившись в перестрелку на заходящий на них БПР, сменивший дальнюю цель на ближнюю, то есть на них…

Перебежка, короткая очередь, прыжок за выступающей из земли и стоящей на ребре плите, выждать несколько мгновений, ощущая чувствительное подрагивание этого прикрытия, в который впилась очередь разрушителя, быстрый оборот, прицеливание и бросок дальше. Только там можно было избежать точного прицеливания.

— Справа!

Взгляд туда и очередь с расстояния в десять метров в «пехотинца», за секунду до этого залепившего в «их» БПР солидную дозу крупнокалиберных снарядов, в ответ неуклюже пошедшего боком. На, сука, сдохни!

Снова разворот в сторону недобитой машины. Есть, грохнулся! Дальше. КоП, тыто кой черт здесь делаешь? несшийся по прямой с такой короткой дистанции был отброшен на вывернувшегося из-за угла очередного роборегирда, со всего маху врезавшись в него. Тут «Калаш» смолк. Черт, магазин опустел, но времени менять нет. Артур тут же сорвал с пояса последнюю РГДшку, сдернул чеку и зашвырнул гранату в этот клубок. Разрыв гранаты. Готовы оба.

…Сколько минут, часов длилась эта наперегонки со смертью пляска, может всего несколько секунд, когда вокруг так и носились фонтанчики разрывов трасс, энергетических импульсов, взрывы гранат, выбивавших искры из стен, дорожного покрытия и рикошетом несшихся кусков мостовой осталось невыясненным. Артур слышал крики товарищей, просивших прикрыть или предупреждающих возгласов о вновь заходящих в атаку машин, сообразуясь с обстановкой и по мере сил пытался помочь, но вот со стороны загудела, зашаталась земля.

Воздух раскололся многоликим стономэхом взрыва. Он еще успел повернуть голову в том направлении, но ничего не увидел — центральная часть площади исчезла в накатывавшейся волне пыли и дыма, скрыв попавших на заминированный участок без разбору галактеров и роборегирдов.

Поверху пыледымного шлейфа пронеслись гигантские глыбы, изуродованные взрывом плиты; арматурные балки в сопровождении армады мелких обломков с визгом скрылись гдето сзади. Еще выше приметил как живые корежившиеся верхние этажи высоток, опадающих вниз. Затем пелена накрыла его, заставив закашляться.

Последовавшая ударная волна швырнула назад…

Они толькотолько заняли позиции, как хмурые, темные, но спокойные воды у песчаного берега взметнулись небольшими фонтанчиками и на берегу показался растянутый на большом протяжении сонм яйцеобразных роботов регирдов. Преодолев последние метры до суши, не замедляясь, они продолжили продвижение.

«По дну растянулись в шеренгу, чтобы не попасть под сплоченный удар», — с ожесточением подумал Денис, в следующий миг наблюдая как песчаный пляж вспучился частыми разрывами снарядов и блямбами кипящего песка от когерентного излучения импульсаторов орудий охранного периметра «Города монстров». Почти сразу ухнул один, второй, третий громадные взрывы тяжелых орудий.

«Молодец, Ершов!» — успела пронестись злорадная мысль от вида просто исчезающих в лазерных сгустках и просто разрываемых от прямых попаданий крупнокалиберных снарядов «пехотинцев». Затем все скрылось в сплошной стене огня и дыма.

Казалось, ничто не пройдет, все роборегирды останутся на пляже. Не тутто было — то тут, то там появились бешено частившие конечностямиступоходами роботы, уже совершающие зигзагообразные маневры и продолжающие бег на них.

— Не стрелять! — крикнул он в микрофон, — огонь по моей команде! Пусть наши позиции останутся ими до последнего неизвестны!

Он хотел добавить «пусть побольше уничтожит Ершов», но это и так было очевидно — по пять, по десять машин взрывалось, исчезало во вспышках, просто падали и замирали, пробитые насквозь, но… их было много, очень много, несмотря на предыдущие доклады с того берега об уничтожении большого количества.

Вдруг один, затем другой и уже штук двадцать «пехотинцев» открыли огонь. Трассирующие очереди понеслись в обнаруженных людей. Все, медлить нельзя.

— Огонь!

Пронесшаяся по сети и переданная ответственными команда, казалось, подхлестнула само пространства, враз насытившие его тугими трассами смертоносного свинца.

Поймав в перекрестие ЭТИ робота, Денис спустил курок, еще раз. Готов. Поймал на мушку другого. Пара выстрелов. Ткнулся в песок. Перенацелился и вдруг что-то подсказало ему о том, что он на прицеле… тело само отреагировало на предупреждениеинтуицию, метнувшись в сторону. И вовремя. Его позиция превратилась в бутон разрывов трассирующей очереди.

Перекатившись, снова выглянул и влепил три торопливых импульса в несущегося кудато в сторону «пехотинца», проплавив ему борт, электронную начинку и добравшись до боезапаса. Тот этаким огненным фейерверком пробежал несколько метров, протаранил землю и стих. Сразу забыл о нем, вновь обернулся к фронту…

Прямо на него бежало, наверное, штук шестьсемь. Лихорадочно наведя на ближайшего, спустил курок, целясь в ступоходы. Тот рухнул, но не уничтожен. Да черт с ним, позже разберемся.

Нацелился на другого, спуск, но тонкого писка выстреларазряда не последовало. В груди похолодело: смотреть, что именно — разрядилась батарея или отказало в импульсаторе, времени не было. «АКМ» не взял с собой. Тогда он бросился вправо, пригибаясь и на ходу выхватывая гранату. Сорвал чеку, обламывая ногти и развернувшись на бегу, через себя зашвырнул ее в показавшегося из-за нагромождения валунов земли «пехотинца». Все равно поздно, сейчас прошьет его, но хлестанувшая очередь сбоку отшвырнула роборегирда назад. В следующую секунду взрыв гранаты разметал остальных.

В этот момент Денис споткнулся обо что-то, налетев на камень и упал, по счастливой случайности уйдя с пути пролетевшего в сантиметрах над собой «пехотинца». Это явно последствия взрыва его же гранаты. Тот рухнул в метре от него, но еще был активен — с поврежденными тремя из четырех ступоходов, с отказавшей пушкой, иначе его, Горшенина уже бы не было в живых, просто пытался единственной конечностью достать до него.

Отмахиваясь от больно бьющего по ногам ступоходу, явно намеревающегося проткнуть его и не дающий ему возможности подняться, Денис схватил первый подвернувшийся под руку металлический прут и начал яростно отбиваться от словно живого изгибающегося щупальца. Сколько бы он отмахивался, отползая от также медленно успевающего в перерывах от взмаховударов подгрести к нему «пехотинцу», неизвестно как кто-то сзади схватил его и потянул назад. Дистанция от «пехотинца» увеличилась — но он аж похолодел от предположения, кто там сзади? Раздавшийся голос успокоил на счет того, кто там сзади:

— Сейчас я его укокошу!

Вскочив с помощью Юдина, спасибо ему, тот выпустил короткую очередь в упор, проломив тонкую броню «пехотинца».

— Оружие есть? ЭТИ отказало! — спросил Горшенин.

— На, держи! — сдернув со спины «Калаш» и протянув ему, ответил Илья.

Выглянув из-за брустверанасыпи, Денис не увидел роборегирдов. Оглянулся вбок: вон несколько роботов стреляющих, но не останавливающихся и продолжающих движение вперед. Быстро прицелился и открыл огонь. Взорвался. Еще поймал на мушку. Промазал, еще выстрел, трасса скользнула по модулю и ушла вверх. Этот отреагировал: развернувшись на ходу, открыл безостановочный огонь. Пришлось спрятаться и пережидать разрывы. У них что, нескончаемый боезапас?

Когда стрельба прекратилась, они осмелились выглянуть и увидели, что тот «пехотинец» уже был вдалеке. Он не стал атаковать их! И только сейчас Денис осознал, что вокруг распространяется непривычная тишина, нарушаемая отдельными звуками удаляющейся перестрелки.

— Гадство! Они продвигаются к кораблю! — выкрикнул он, всматриваясь назад. — Ершов! Почему прекратил огонь? — в душе холодея от нехорошего предчувствия, но тот сразу откликнулся, объяснив прекращение огня:

— Тут вокруг люди, а я не уверен, что лазеры и скорострельные орудия внутреннего периметра не заденут их!

— Открывай отсекающий огонь у входа! — проорал тот в ответ. — Я сейчас… мы сейчас…, тут до него дошло, что в округе никого нет, вернее нет живых — то тут, то там взгляд натыкался на тела убитых, на порой отсутствовавшие части тел, оторванные убийственной силой оружия «пехотинцев». — Огонь!!! Ты меня слышишь? Задержи их любой ценой! Открой шквальный, хоть неприцельный огонь! — и уже Юдину: — Пошли!

— Возьми, у тебя все равно нет, — уже на бегу, перепрыгивая через всевозможные препятствия, прохрипел Илья, протягивая тому два рожка с патронами.

Вскоре впереди задрожала земля от пучков энергии, от разрывов крупнокалиберных снарядов. На ее фоне заметавшаяся толпа роборегирдов сбавила ход, начав кружить на сравнительно небольшом пятачке.

— Давай слева зайдем — там низина! Попрямой нас срежут! — предложил Илья.

Денис только утвердительно кивнул. Спрыгнув в доходящую почти до плеч траншею, они пробежали по ней и приблизились к, казалось, отдалившемуся бою. Обошли стороной противника и пригнувшись выскочили наверх, сразу же направившись к безоговорочно выбранной какойто секции, ожидавшей отправки на орбиту. Вскочили в проход с обратной ее стороны и пробежали до противоположного края. Мда, здесь не выскочить, да и стрелять сквозь узкие щели невозможно. Черт!

А роборегирды вот они, как на ладони!

Глянув вокруг, приметил справа люк, точнее такой округлый лаз, с той стороны которого проглядывал просторный проем наружу и что самое заманчивое, подобие округлых отверстийбойниц.

— Ай да туда!

Проверив автомат, высунул в одно из оконбойниц ствол, прицелился…

Вскоре «пехотинцы» обратили внимание на точный огонь с тыла.

что-то произошло в их рядах, какаято команда или директива сменила основную задачу. Как бы то ни было, но вся свора враз повернула в их сторону, забыв о цели своего столь целенаправленного и мощного движения. Кто его знает, что переклинило в электронных мозгах?

…металл агрегата гудел и стонал от хлещущих по нему очередям «пехотинцев», заставляя их все чаще и чаще перебегать от одной бойницы к другой. Благо, что помещение было просторным — примерно до пятнадцати метров в длину и бойниц достаточно. Сейчас они с обоюдного согласия прицеливались по ступоходам, стараясь обездвижить прущих напролом роботов.

— Горшенин, Горшенин? Держитесь, мы обходим их с флангов. Еще немного!

Эту фразу от Метелина он принял, наверное, уже вечность назад. Патроны были на исходе — спасибо запасливому Юдину, казалось, из своих бездонных подсумков вытаскивавшего и вытаскивавшего полные рожка, но все когда-нибудь заканчивается:

— Денис, все, это последний — больше патронов нет! — выдохнул тот, протягивая последний магазин.

— Понял! Бьем короткими!

Да они и так уже экономили, стараясь только действенно, не точно — точно они били раньше — выбивать машины. А их, роботов, становилось все меньше и меньше или это им только казалось? как будто часть сил «пехотинцев» была занята на другом участке боя. Возможно, так оно и было — ведь когдато должны же вступить в бой и оттянуть на себя часть огня… А кто, собственно, должен прийти на помощь? Ведь все, кто мог держать оружие и так в бою. Думать некогда. Вдруг Юдин заорал сквозь шум и гул металла:

— Сзади, сволочи!

Обернувшись на голос, Денис увидел, как Илья развернулся в проходе, и ожесточенно стреляет вдоль хода сюда. Вдруг его отшвырнуло вовнутрь их дота, и он затих:

— Илья!!!

Горшенин успел только метнутся к проему, как оттуда блеснул металлом «пехотинец», зашедший с тыла по их же пути, каким они проникли сюда. На тебе, гад! Длинная очередь буквально вмазала того в противоположную стену тамбура, раскидав его составляющие по стене, но ведь как тараканы лезут — следом протиснулась очередная башкаяйцо. На и тебе, тварь! Щелк, клацнул затвор. Денис, не раздумывая, бросился к неподвижно лежащему Юдину, вокруг которого разливалась лужа крови, схватил его «АКМ», поскользнулся в крови, упал и отъехал по отполированному полу, что и спасло его от крупнокалиберной очереди, пущенной третьей машиной.

Только чудом, чудом он остался жив от зарикошетивших трасс, но не обращая на них внимания в какомто наплевательском экстазе от носящейся в замкнутом пространстве смерти впечатал длинную без остатка очередь в ненавистный металл машины. Щелк и этот магазин опустел. Следом лезла очередная металлическая образина…

— Да сколько ж вас там? — в сердцах выпалил он, разворачивая бесполезный автомат прикладом вперед и со всей злости впечатав по обращенному пока что в сторону модулю с коротким стволом единственной пушки. «Пехотинец» начал поворачивать головупушку…

А вокруг снаружи раздавались знакомые звуки выстрелов «Калашникова». Совсем близко.

«Мы же здесь! Внутри. Помогите. Как хочется жить!» — хотелось крикнуть, но он как завороженный не мог отвести взгляда от робота. Вдруг тот замер, отчетливо слышимый звук сервомоторов поворотного механизма модуля стих и…»пехотинец» както странно затрясся и стал валиться вовнутрь. На него. Денис начал пятиться, как сзади раздался близкий, совсем близкий, в какойто паре метров сухой клекот «АКМ», дырявивший этого робота с тылу.

«А я на прямой линии огня!» — мелькнула тревожная мысль.

В следующий миг раскаленная игла прошила левую ногу. Нестерпимая боль мгновенной волной разлилась в груди, отбросив его еще дальше вглубь помещения, усеянное стрелянными гильзами… Все звуки стали стремительно отдаляться, боль отступила вместе с ощущением окружающего мира и Горшенин потерял сознание.

…С непривычки автомат тянул руки. С этой тяжестью она, в конце концов, свыклась, но вот отдача и увод ствола вверх после первой же короткой очереди были полной неожиданностью. Но ко всему быстро привыкаешь и учишься, когда знаешь, что все вокруг происходящее является страшной реальностью, смертельной реальностью и если ты хочешь выжить, жить дальше ты должен быстро адаптироваться с окружающей обстановкой.

В ситуации, когда ее первый уничтоженный «пехотинец» сразу повернулся в ее сторону, отреагировав на очередь сбоку, ее спас пожилой Геннадий Павлович, точным выстрелом уложив врага.

— Светик, крепче держи автомат и стреляй короткими очередями — так ствол не будет уводить вверх, — подсказал он ей.

И помня наставление Геннадия Павловича, вскоре погибшего от прочертившей поперек груди на ее глазах шальной очереди «пехотинца», она уложила, вернее, добила следующую поврежденную машину.

Затем както враз освоив азы Света Горшенина стреляла, меняла магазины, передергивала затвор и перебегала от одного укрытия к другому, держась рядом с остальными и уничтожала приблизившегося ко внутреннему периметру кораблей противника.

Тут и там вскипавшие близкие разрывы на земле и появляющиеся за ними султаны дыма заставляли вжимать плечи в голову. По иному выглядели те же самые разрывы на металлической площади у входа в ближайший корабльзавод: короткие росчерки рикошетом уходили в сторону, оставляя после себя только короткую вспышку, сильный звон да уносящиеся визжащие осколки.

В какойто момент они прекратились, выставив на первый план тяжелый нескончаемый гул от крупнокалиберных очередей роборегирдов…но и они смолкли. Смолкли все звуки боя.

Она вначале не поняла, что случилось? Уже привычно, надо же, как быстро привыкаешь к витавшей и носящейся вокруг тебя невидимой, но стремительной смерти окинула глазами всю панораму скоротечной, но интенсивной перестрелки. Всюду лежали уничтоженные роботы, горели редкие костры от плавившейся электроники, дымились воронки. Некоторые машины еще сжималиразжимали ступоходы, ворочали заклиненными башнямимодулями, но это были остаточные затухающие движения.

И повсюду лежали в разных позах убитые люди, товарищи по оружию, по ее жизни на базе. Она обратила внимание, что раненых нет, по крайней мере, не заметила в ближайших лежащих признаков жизни. Да и смотреть на ужасные раны, на вырванные куски мяса из груди, живота, порой отсутствовавшие конечности было невыносимо. Снаряды пушки «пехотинца» при попадании не оставляли ни единого шанса.

Казалось, в живых осталась только она, но вот глаза уловили осторожное движение головы, поднявшейся из-за холмика и настороженно осматривающей пространство вокруг, другая вытянулась из-за штабеля непонятных блоковконусов. Еще кто-то, уже оценивший затихшее поле боя в открытую поднялся и настороженно, с автоматом на перевес шел, напряженно вглядываясь в поверженные машины. Короткая очередь и человек проследовал дальше.

Света подняла глаза выше и всмотрелась в тот, правый берег города — там сплошные клубы дыма, языки пожаров, поднимающиеся и образующие своеобразный дымный колпак над городом. Слышны приглушенные расстоянием елееле доносящиеся редкие звуки стрельбы, но и они, кажется, стихают. Небо над городом пустынно — транспортников или иной техники не видно.

Приметив первую фигуру, побежала к ней. Ею оказался Метелин. Он обернулся на ее голос:

— А, Света! Жива и, слава богу! Кажется, мы остановили противника, — сперва както неуверенно, затем окрепшим голосом добавил, — нет, мы их остановили. Это точно. По какойто необъяснимой причине все роботы собрались у… в общем, твой отец и Илья Юдин собрали их в одном месте, облегчив нам задачу окружения и…мы успели вовремя.

— Что с отцом?! Он жив? — с надеждой спросила, заглядывая тому в глаза Светлана.

— Дада, Света, жив, только…

— Что только? Да говорите ты уже, боже мой! Где он?

— Ранены они оба, тяжело… в общем, Дениса Горшенина ранил я. Случайно както получилось… я не заметил его за «пехотинцем» и…, под конец совсем стушевался молодой парень.

— Где он? — закричала она.

— Их обоих понесли к кораблю. Но ты не беспокойся, он в сознании. Юдину досталось от пушки «пехотинца», а Денису Сергеевичу, — Семен понял, что говорит не то. — А вон они только скрылись внутри. До «Пика Свободы», до операционной далеко, Гронов решил оперировать где-нибудь там…, уже вслед крикнул девушке, бегущей в том направлении, — Черт, меня же все со света сживут, если с ним что-то случиться, — сам себе пробормотал парень.

Он несколько оживился, когда по ШИПу передали приказ занять позиции, так как неизвестно, сколько еще галактеров и роборегирдов осталось и где они.

Судя по донесениям с того берега разрозненные группы инопланетян — каких именно, не уточнялось — явно потеряли централизованное управление; опасность атаки маловероятна, но нужно быть начеку. Семен с какойто радостью, только чтобы отвлечься от тревожных мыслей занялся организацией обороны.

Через полчаса поступила команда сформировать группы по десять человек и выдвигаться на тот берег. Добивать остатки врага. Кто его знает, вдруг они отойдут, сгруппируются и предпримут атаку, пусть даже не имеющую шансов на успех.

Несмотря на тревожную обстановку в целом, все после этой команды поняли: они, люди, победили, вернули себе планету, правда, пока что открытую из космоса, но это была победа, полная победа над поработителями…

…два шарастрелка летели у земли в сопровождении одного БПР, парящего чуть сзади над ними между домами. Куда он направлялись, потеряв контакт с управляющей сетью и автоматически переведя приоритеты задачи наверняка на ждущий режим, осталось невыясненным. Да это для державших их в перекрестии у выхода из подъезда соседнего обгорелого дома несколько притаившихся людей было не суть важно.

— Приготовились. Огонь!

Три реактивные гранаты, чертя и оставляя за собой белесые следы, понеслись к разрушителю. Дистанция для маневра была чрезвычайно мала. Одновременно с пусками автоматные очереди враз коснулись цели.

С грохотом последняя или почти последняя выявленная машина рухнула на землю, расплескавшись в огне пожара…

Площадь Калинина; окружающие строения, все в округе, казалось, приходило в себя после побоища здесь: еще горело то, что не сгорело от предыдущих зачисток ковровым огнем галактеров, пытающихся в свое время выкурить и перекрыть лазейки людям, новые кляксыпятна выплавленные в стенах, мостовой уже остыли, блестя в лучах заходящего вечернего неба.

Оставленные выщербленные следы разрывов выделялись на фоне предыдущих свежей расходящейся сеткой трещин в местах сильного соударения выдержавших его стен.

Тишина была не полной из-за все еще корежившегося и потрескивающего неравномерно остывающего разбросанного металла того, что раньше составляло технику галактеров. Теперь уже и не только ее. В подергивающемся мареве тут и там поднимающиеся клубы дыма уже теряли свою силу, постепенно светлея и растворяясь в небе. Все было уничтожено разыгравшимся боем.

Ан нет — единственно неповрежденным механизмом, ну, если только внешне оставалась раскрытая капсула, доставившая сюда полчища «пехотинцев». Пробегавшие огни у платформы четко выделялись на фоне первых теней заходящего солнца, но от нее не исходило угрозы. Об этом уже знали Осипов и Вахрушев, после доклада и получения приказа оставшиеся следить за ней — а вдруг что еще произойдет? Да и все равно бы они не угнались за стремительно перемещавшимися и колошматившими друг друга галактерами и регирдами.

Они дождались.

В какойто момент со стороны центра города промелькнула призрачная фигура. Вот она замедлила движение, явно увидев габаритные огни посадочной капсулы, замерла на месте, затем протаяла, приняв обычный светоотражающий вид галактера в скафандре.

— У нас гость, — указал на фигуру пришельца Николай.

— Ага, вижу, — откликнулся Иван, поднимая винтовку.

Пока он прицеливался, Вахрушев с возрастающим интересом следил за действиями галактера, явно УЖЕ никуда не спешащего, как только отключившего мимикрирующий режим пошедшего обычной сгорбленной походкой. Нет, не только сгорбленной, а какойто потерянной, что ли.

Да, именно потерянной: галактер, выйдя к центру площади, вначале поглядел на свой разгромленный при посадке транспортник, перевел взгляд на капсулу регирдов и… просто сел на ближайший обломок изогнутой арматуры.

Он сидел спиной к ним и смотрел на свой корабль. В какойто момент изогнулся всем телом назад и поднял взор к небу… В этом похожем человеческом жесте было столько тоски и отчаяния, что Вахрушев воскликнул:

— Вань, погодика, не стреляй. Он никуда не торопиться.

— Хорошо. Пусть попрощается, — зло откликнулся тот, продолжая держать галактера в прицеле.

А тому на самом деле было все равно: галактер знал, что помощь из космоса в ближайшее время не придет; все их кораблибазы взлетели и погибли. Он же это тоже знал, и ему ничего не оставалось, как просто сидеть и ждать, когда прекратит работу система жизнеобеспечения скафандра и наступит благословенная смерть. Сидеть и ждать, вспоминать свою родину, ощущая себя оторванным от всего привычного, в окружении чужой планеты, где все ему чуждо. И… наверное, страшно. Страшно осознавать, чувствовать враждебное отношение этих существ, казалось, со всех сторон настороженно наблюдающих за ним, их безмолвного погибшего города, также взирающего на него пустующими бойницами оконных проемов. Всего, что находится рядом, даже этот посадочный модуль главного врага расы Галактеров, из-за которых он и оказался здесь…

— …а если бы вы пришли с миром, то ничего бы этого и не было, и ты бы сейчас не думал, когда же этот ад, пытка временем закончиться! Сейчас закончиться, тварина, — словно прочитав мысли инопланетянина, заключил Осипов, плавно спуская курок…

Подобное происходило везде, где замечали остатки завоевателей, ставшие какимито обезличенными, враз слабыми и жалкими. Двое суток понадобилось победителям настороженного наблюдения за каждой улицей, переулком, наблюдений за окраинами города, где могли укрываться звездные захватчики, после каждого сигнала быстро следуя в нужный район.

Только на третьи сутки люди уже в открытую, больше не пользуясь метрополитеном и канализационными ответвлениями стали передвигаться поверху в черном закопченном городе. Постепенно гарь с домов, с дорог смоется дождями, но пройдет еще много-много лет, десятки, а может и сотни лет, когда человек сможет вернуть былую красоту этому русскому городу, стоящему в самом центре русской земли, их страны России.

Но это будет потом, а сейчас остатки человечества приходили в себя от многолетнего ига, даже не ига, а хладнокровного уничтожения самой расы, с которой даже не пытались вступить в контакт и найти компромиссное решение, решив ее участь без нее.

Эпилог

Тяжелый штурмовик летел на высоте пяти тысяч метров над безмерной гладью Тихого океана. Он держал курс на Северную Америку, родину Боба Спенсера, сидящего справа от Горшенина, управляющего этой огромной, но, оказалось, простой в управлении машиной.

Оставалась неделя до начала нового 2057 года, и Боб хотел встретить Новый год в кругу семьи. К тому же для всего того, что они задумали после получения массы информации о галактерах, их противнике регирдов, да и обо всем в целом нужны были силы, пусть даже моральные.

Идущий на автопилоте штурмовик позволил обоим погрузиться в воспоминания трехмесячной давности. Вернее, для Горшенина чуть меньше месяца после выздоровления от ранения. На этом месте он улыбнулся воспоминанию…

Одним из первых, после жены и детей пришел Стас Метелин. Решительный молодой человек, во время восстания руководивший после ранения Ивана Осипова всеми действиями на поле боя сейчас переминался с ноги на ногу, подбирая нужные, как ему казалось слова. Глядя на его потуги, Денис просто рассмеялся:

— Стас, забудь ты о том! В той кутерьме как ты мог увидеть за машиной скрюченное тело? Главное я жив! Я уже говорил на эту тему с Куликовым. И со Светкой я уже поговорил.

— Денис Сергеевич, я на самом деле…

— Я тебе уже сказал. Все, забыли.

Парень аж расплылся в улыбке:

— Спасибо вам! Ребята все понимают и…правда, вначале готовы были порвать…но вот ваша дочь! Она готова была съесть меня живьем. До сих пор стараюсь не попадаться ей на глаза…

— Хм, странно, а мне другое говорит мол, зазнался, как назначили в помощники к Осипову, даже голову в сторону воротит, — расхохотался он. — Ладно, разберетесь…

Через месяц он уже был на ногах.

А вот Илью Юдина Гронов спасти не смог — крупнокалиберный снаряд прошел насквозь по брюшной полости, разорвавшись уже за его спиной… Он умер, не приходя в себя на операционном столе, оборудованном в одном из отсеков кораблязавода. Узнав об этом известии, Денис только опустил голову, вмиг вспомнив жизнелюбивого друга, его брызжущую через край энергию…

Затем он окунулся в работу, проделанную Ершовым. Оказалось, тот сумел найти соответствующий алгоритм и отключил все обнаруженные все еще активные системы на планете, в том числе и доставлявшие много хлопот на руднике, куда уже отправилась третья группа в помощь Тимофееву и Авдееву, контролирующих карьер. Там до сих пор продолжали свои восстановительные работы механизмы заваленного корабля и время от времени поднимавшиеся наверх БПР…

Только полностью удостоверившись, спустившись вниз и обследовав каждый уголок корабля в его отключении и переводе реакторов в ждущий режим, люди вернулись сюда.

Затем Андрей поведал ему о самом главном открытии — о полной расшифровке языка регирдов. Вместе они сложили воедино все недостающие части головоломки, узнав истинное положение вещей на тот момент войны в центре Галактики.

Как они считали, ситуация противоборствующих сторон сложилась такая: глобальные военные действия заставили обе стороны искать новые источники сырья. Это для них, людей, было не внове, но уже оккупированную галактерами Солнечную систему вторично обнаружили и затем атаковали военные корабли регирдов. После успешного завершения операции те оставили патрульноохранный корабль многоцелевого назначения, блокирующий выход в прометрику и полностью забив частоту проэфира. Началась полная блокада производственного комплекса галактеров.

В этом участке звездного рукава регирды одержали победу, что не означало, что регирды сильно преуспели на других направлениях военных действий. У них также ощущалась нехватка кораблей и военного потенциала в целом, раз захвата готовой промышленной базы на планете не произошло до сих пор. Так сказать оставили на потом, но это потом, судя по всему, произойдет не скоро, если вообще произойдет: многочисленный список одержанных побед, захваченных планет соседствовал с противоположной колонкой поражений и говорил о равновесии, создавшемся на фронтах.

Но самое главное, что вселяло надежду Ершову и Горшенину, был вердикт компьютера, просчитавшего с девяностопроцентной вероятностью, что продолжение с той интенсивностью военных действий приведет к полному уничтожению обеих рас!

В свое время ведущие наращивание военного потенциала странысоперницы на Земле просчитывали последствия третьей мировой войны, если она бы разразилась, и чтобы осталось после нее. Ничего бы не осталось.

Это в миниатюре; в масштабе Галактики тоже самое, только тут на кон ставились планеты, целые звездные системы, в конечном счете, существование самих рас галактеров и регирдов. Может быть, оно и к лучшему: как, к примеру, на Земле природа время от времени проводила этакий отбор видов, оставляя жизнеспособные виды, предоставляя шанс мыслящему разумному виду, именно мыслящему разумному существу, могущему оценивать свои поступки по отношению к экосистеме планеты на продолжение жизни, так и вселенная на неподдающихся осмыслению пространствах вела сортировку самих цивилизаций, удаляя, уничтожая те разновидности мысли осознанной, перешедшей некую незримую грань дозволенного. Им, людям, пока не дано понять этого великого таинства законов вселенной. Их цивилизации нужно разобраться с собой самими, понять свою планету, природу, так как ее ответная реакция на их бесконтрольное эгоистическое использование ее ресурсов вело к глобальным катастрофам.

что-то было, есть и будет в законах вселенной, какоето незыблемое правило, по которому каждая цивилизация, достигшая определенного уровня развития, подвергается экзамену, проверке и после успешного его окончания ей предоставляется шанс на дальнейшее развитие. Вселенная многогранна и некоторые ее постулаты неведомы даже самой развитой цивилизации, порой выдвигаемой на роль этакого экзаменатора для более молодой расы.

Повидимому, обе могущественные расы, не найдя общего компромисса попросту сожрали друг друга, оставив после себя руины в виде подвергшихся тотальному уничтожению не только планет, но целых звездных систем, где происходили бои. На эти выводы навевали мысли о силе применявшегося оружия, способного сжигать целые планеты…

Обо все этом раздумывали как Горшенин, так и Ершов, сидя на главном мостике корабля цивилизации, которая, всего вероятнее, сама себя изживала, не понимая этого, избрав свой курс развития подавление других инакомыслящих существ.

Все эти знания о галактических империях сейчас отходили на задний план после обнаруженного файла о действиях галактеров здесь, на родине людей.

С самого начала, как была открыта планета, какойто могущественный аналитик Свейнинг предложил и блестяще! провел поверхностный бесконтактный захват планеты. Как противодействия землян увенчались успехом только на одном, самом раннем этапе захвата, раньше срока сумевшие уничтожить ДОРТС — тот самый купол, закрывавший на целый месяц от солнечного света планету. Затем подробно описывались климатические изменения и сам, досконально запротоколированный реестр посадки кораблейзаводов и начало их функционирования. Также тщательно галактерами указывалось количество добытой руды, чего и сколько и в какой период было произведено и в конечном счете, сколько и каких боевых кораблей было собрано на орбитальных сборочных верфях. Все эти данные представляли пока отдаленный интерес людям, которые потребуются впоследствии, Денис в этом не сомневался. И ни слова не было сказано о возможной колонизации планеты. Создавалось ощущение, что в планы захватчиков это, по крайней мере в ближайшие годы не входило в планы, правда, в одной сноске было указано«…в первый же после подчинения под эгиду Империи очередной период наступления теплого климатического периода на планете СОЛ9 пришлось провести ряд мер по ликвидации всех атомных комплексов, с потеплением грозивших вылиться в глобальное заражение планеты радиоактивными осадками из-за несовершенных систем охлаждения реакторных рубашек, несмотря на многочисленные, но не действенные в нахождении длительный период без присмотра и перешедших опасную черту перегрева. К ним относятся и комплексы по переработке отработанного ядерного топлива…». Это не было актом опасения за экологию планеты — просто после взрыва всех АЭС на планете было бы намного сложнее, если вообще возможно продолжение работ промышленных комплексов галактеров.

Во всем этом трактате это была одна положительная сторона, но что больше всего интересовало людей, так это короткие, явно не заслуживающие внимания галактеров, но так важные людям сноски о них самих, как изредка замечаемые галактерами люди жили, действовали вернее те, кто был замечен.

Пришельцев не интересовало человечество. В самом начале упоминались несколько случаев, когда захваченных людей простонапросто препарировали, изучая их строение, но на этом изучение вида и прекратилось. Вся дальнейшая хронология протекала в том же ритме.

Теперь им хотелось знать, что и какие действия предпринимало человечество против порабощения. Им это нужно знать, чтобы в будущем не произошло ничего подобного, и люди не забыли, какой ценой досталась вот эта победа последней горстки человечества. Нужно не забывать истоков, с чего все начиналось и что может произойти.

— Андрей, дай мне связь с американцами, — попросил Горшенин.

Естественный спутник все так же, как и миллионы лет кружил вокруг планеты. Вся ее поверхность была усеяна наглядными нестираемыми и вечно сохранявшимися следамиавтографами миллионов контактов с астероидами всевозможных размеров. Сейчас эти кратеры виделись наиболее четкими из-за отсутствия помех, присутствовавших в атмосфере Земли. К тому же расстояние в десять тысяч километров и оно сокращалось, позволяло рассматривать древний спутник планеты невооруженным взглядом.

За последние сорок лет спутник вновь и с интересом взирал на необычной формы искусственный аппарат, выходивший на орбиту. Он помнил много небольших зондов и кораблей, прилетающих с планеты ранее, но этот был необычен и огромен.

Но в этот раз корабль, не выходя на окончательную орбиту, продолжил сближаться с ней. По всему выходило, что он решил произвести посадку. Только где?

Без привычного острия тормозного факела, только ровного света синеватого оттенка корабль опускался возле нескольких модулей искусственного происхождения в Море Дождей с правой стороны кратера Пифея. Взметнув небольшие облачка в местах касания выдвинувшихся опорных стоек корабль замер. Никто не спешил выходить, или это автоматический зондстанция?

Нет, не автоматический корабль — вот протаял необычный люк, осветив этот овал мерцающей защитной пленкоймембраной и осветил исходящим светом поверхность рядом.

…Горшенин стоял у трапа, смотря на лунную поверхность, ощущая странное чувство волнения. Он никогда не мечтал стать космонавтом, ступить на иную от Земли поверхность, изучать просторы вселенной, но сам космос заставил, пригласил его к себе для того, чтобы он поближе соприкоснулся с неведомым миром, чтобы он получше узнал его законы и впоследствии подготовился к встрече с неведомыми созданиями, обитающие в неведомых далях. Для этого он должен был прибыть сюда, забрать записи оставшихся здесь до конца исследователей земной научной экспедиции «Луна-с6», как рассказывал Боб Спенсер, в молодости заядлый астроном и сейчас стоящий за его спиной.

Наконец, он решился и слыша свое дыхание, сделал шаг вперед.

— Вот мы и на Луне, — произнес он, коснувшись грунта. Прошел немного вперед и оглянулся, — спускайтесь! Боб, Светик, ты как?

— Нормально, пап, иду.

— Идем, Денис Сергеевич, — ответил пожилой мужчина.

Когда тот узнал, куда предлагает ему отправиться Денис, то не сразу дал ответ, стараясь справиться с воспоминаниями и нахлынувшими чувствами. Перед ним враз пронеслась вся жизнь: с того яркого солнечного дня, когда столько наехавших к ним в дом любителей астрономии со всех стран готовили свою аппаратуру, чтобы запечатлеть то ужасное, нескончаемое полное затмение Луны, приведшее к бедствию всей Земли и до нынешнего дня, когда перед человечеством снова расцвела заря возрождения: «Денис Сергеевич, я и не мог мечтать об этом! Я всегда рвался в космос, хотел изучать его и теперь, на склоне жизни хочу увидеть наш такой беззащитный шар своими глазами, узнать, какого это было смотреть со стороны, как рушиться твой мир и еще хочу узнать всю правду о тех героях, кто предотвратил вымирание всего человечества тогда, почти сорок лет назад! Ведь я помню заявление президента, передавший только предположение ученых о том, что на самом деле произошло тогда в космосе. Ведь лунная база тогда замолчала…»

Он понаблюдал за ними, спускающимися в белоснежных скафандрах земного производства, найденными в одном из центров мыса Канаверал, где раньше запускали автоматические беспилотные, так и пилотируемые корабли. Это удивительно, что они нашли законсервированное оборудование, нисколько не пострадавшее за такой период времени. Их предки обладали столькими знаниями, разрабатывали множество новых отраслей наук…Они продолжат все это, во благо человечества и памяти о них.

Галактерские скафандры они не смогли использовать из-за множества конструктивных особенностей.

— Ну что, пошли? — спросил он их, пока улеглись восторженные возгласы.

— Да, конечно, нужно идти, — взволнованным, но счастливым голосом ответил старый Спенсер. — Пойдемте. Комплекс базы перед нами.

Горшенин понимал его, вспомнив, как у старика загорелись глаза, когда он предложил ему слетать к станции «Луна-с». Ведь именно отсюда передавались последние изображения заходящей в лунную тень Землю, вышедшей из нее спустя какойто месяц. По рамкам космоса — это ничто, но для теплолюбивой планеты обернувшейся катастрофой.

— Вы представляете, они могли оставаться в живых до полугода, пока не закончатся запасы кислорода и пищи! — рассказывал Боб, пока они приближались к без каких-либо следов повреждений соединенных между собой туннелямипереходами комплексам базы. — Каждая экспедиция везла с собой дополнительный модуль, который опускался на поверхность, монтировался с общей сетью и вступал в строй! Экспедиция Максима Токарева, вашего соотечественника должна была дождаться, ээ, сейчас уже не помню номера, в общем, грузового корабля, который должен был доставить сюда модуль… ээх, забыл…

— Боб, давайте об этом после? — мягко перебил его Денис. — Вы говорили, что знаете, где вход в комплекс, так как мы не нашли нигде описания, как в нее проникать.

— Да, конечно. Вон главный вход, — подняв руку, указал Спенсер на стоящий несколько в стороне модуль. — Конечно, есть и резервный, но мы попробуем сперва с центрального.

Он ничего не понимал в космической технике, и ему казалось, проходя мимо достигающих до пяти метров высоту бортов модулей, что вот сейчас вспыхнет свет и уже явственно видимый люк откроется и наружу выйдет один из членов экспедиции «Луна-с6», чтобы встретить их.

Но никто не вышел, свет не зажегся, хотя на поверхности были следы от лунохода, так и не занесенные ветром, потому что он отсутствовал, как и сама атмосфера. Еще больше было следов от ног астронавтов последней экспедиции.

— Вот. Пришли, — сказал Боб, когда они втроем остановились у входа.

— Открывайте, Боб.

— Ну, батареи разряжены, хотя наверняка часть фотоэлементов продолжают принимать солнечные лучи, но попробовать стоит.

С этими словами Спенсер приблизился к люку и откинул предохранительную планку, оглянулся на них и вдавил прямоугольную клавишу. Ничего. Затем, никак не комментируя этот ответ замершей навеки автоматики, потянулся к небольшой нише чуть ниже не откликнувшейся клавиши, посередине которой находился в вертикальном положении массивный рычаг, верхней частью скрывающийся за такой же внушительной фиксационной пластиной, как сразу пришло на ум предположение.

Взялся за него и… утопил внутрь. Почти сразу фиксатор плавно, без каких-либо заеданий ушел вверх, оголяя край рычага. Спенсер потянул его на себя. Он продолжал тянуть его до момента, когда тот не отклонился до 900, дойдя до упора. Убрал руку. Ничего не происходило.

Вдруг дрогнул люк и начал медленно уходить вбок.

— Значит, внутри нет атмосферы или с той стороны температура находится за критической отметкой выживаемости человека, — произнес Боб. — Иначе бы аварийный механический способ проникновения не сработал.

— Откуда ты это знаешь, Боб? Ведь ты же не…, поинтересовался Денис, пока люк уходил внутрь, но его напряженным голосом перебил Спенсер:

— Да мне тогда было шестнадцать лет, когда мир рухнул, но я читал, глотал любую информацию по этой первой человеческой базе на другом небесном теле. В интернете все описывалось, что и как работает.

— А, понятно, — откликнулся Денис, глядя внутрь и в свете фонаря на шлеме разглядывая второй внутренний люк в паре метров от наружного.

Первым шагнул туда. Поискал и быстро нашел нужное — сбоку точно также внизу от клавиши закрывания наружного люка и автоматического выравнивания давления находилась чуть меньших размеров аварийная ручка отпирания люка. Помедлил немного, понимая, что своим действием сейчас впустит вовнутрь последнего обиталища космонавтов вакуум космоса, оглянулся на товарищей и пересилив себя, произвел те же манипуляции, что и Боб. Дверь открылась. Темно. В свете фонаря первое, что бросилось в глаза, так это какойто белесый слой на полу, на стенах, буквально на всем.

«Кислород! Замерший воздух станции!» — мелькнула мысль и он вошел внутрь.

Здесь все было покрыто слоем инея. Все приборы, стены, все и…двое членов команды. Один сидел у главного пульта, откинувшись в кресле. Чтобы прочесть имя и фамилию усопшего на его бейджике Горшенину пришлось наклониться и превозмогая благоговейную дрожь, осторожно смести с левого кармана иней:

— Пол Бейли, — прочитал он.

— Это заместитель командира Максима Токарева и второй пилот одновременно, — откликнулся Спенсер. — Я одного не понимаю, Денис, почему они здесь? Ведь они могли улететь домой!

— Значит, что-то помешало им это сделать.

Вторым обнаруженным членом команды оказался Гленн Ларри, врач экспедиции. Он лежал на кровати. Больше никого не было на борту.

— И где остальные? — спросила до сих пор молчавшая Света Горшенина.

Ответ на нее остался без ответа до тех пор, пока Денис не обнаружил исписанный дневник, над которым и склонился Пол Бейли. Дневник был раскрыт на последней странице:

«Второе февраля две тысячи восемнадцатого года. Только что передали Эстер Виртс и Петр Кудрявцев, уехавшие к телескопу, что насчитали более пятнадцати кораблей или чегото подобного на орбите Земли. Со вчерашнего дня их количество увеличилось на пять кораблей. Хотя их может быть и больше, но это уже не важно, главное, что мы сорвали их замысел полностью заморозить планету, взорвав их чертов конус. Токарев, Колесников и Олсен, сняв с «Лунаса» реактор и присоединив его к энергетической установке шаттла, не зря отдали свои жизни, таранив конус на «Клипере-2»… Как холодно! Фотоэлементы теряют свою пропускную способность. Нужно сходить и заменить их, но какой смысл? Кислорода осталось максимум на пару дней, еда еще есть, но никто есть не хочет. Мы только и занимаемся, что каждый день смотрим на Землю из иллюминатора да просматриваем, вернее, просматривали снимки с телескопа, пока была энергия. Все свободные крохи сейчас энергии я использую для записи на носитель более значительных, на наш взгляд событий на орбите Земли… Мы готовимся к смерти. К смерти от удушья, хотя неизвестно, отчего мы быстрее умрем — от нехватки воздуха или просто заснем и замерзнем. С каждым пробуждением я ловлю себя именно на этой мысли. Виртс и Кудрявцев, кажется, решили умереть вне стен базы, уехав к комплексу с аппаратурой. Он сказали, что поедут снять показания, но уже пять часов, как очень редко выходят на связь и передают свои впечатления от наблюдений в телескоп и кажется возвращаться не намереваются. Я не настаиваю на этом. Каждый волен выбирать место, где ему умирать. Как холодно и тоскливо! Почему с нами, с человечеством так обошлись? Но меня греет надежда, что наши смерти не будут напрасны и правительства стран не допустят вторжения этого флота, что висит на орбите. Все, писать больше не буду, не вижу смысла. Сейчас сделаю несколько копий со всей детальной информацией с самого начала солнечного затмения 21 августа 2017 года и до сегодняшнего дня. Один будет находиться в компьютере, другой у Гленна и третий я спрячу снаружи в кейсе с односторонним маяком. Я верю, что эта информация будет прочитана потомками, и они просмотрят все этапы нашей смерти и будут знать, что мы не сдались, а сделали все возможное, чтобы в будущем человечество вновь не встало перед подобной дилеммой. Еще хочу добавить: космос прекрасен своей необузданной, необъятной первозданной красотой, он манит и зовет в свои просторы, но одновременно несет и ужасные реалии бытия, с чем Земля столкнулась сейчас. В будущем человечеству нужно быть сильным и готовым к встрече с этой обратной стороной. Я верю, что наша цивилизация не исчезнет, а будет развиваться и дальше. Это нашествие будет уроком грядущим поколениям. На этом все. Прощайте. Исполняющий обязанности командира шестой экспедиции Земли «Луна-с6» Пол Бейли».

— Вот и ответ, где остальные члены экипажа, — тихо произнес Спенсер.

— Давайте заберем диски с записями и уйдем отсюда, — также тихо, но настойчиво предложила Света. — Пусть они спят спокойным сном. Они уже знают, что мы выполнили их страстное желание не дать угаснуть искре во вселенной, именуемой человек. Позже нужно будет похоронить их почеловечески, но сейчас нужно просто уйти.

— Да, это будет правильно, — согласился с ней Боб.

Кивнув в ответ, Денис быстро вытащил из дисковода диск, помедлил и на всякий случай взял из кармана Гленна Ларри второй, записанный на флэшку. В последний раз осмотрел промерзшую насквозь аппаратуру и убранство главного модуля базы, отошел к товарищам, ожидающим его у выхода наружу. Немного помедлив, обернулся:

— Спите спокойно. Ваши жертвы были не напрасны — ваши действия не дали остаткам человечества умереть и мы нашли в себе силы продолжить борьбу. Мы победили. Враг разгромлен. Спасибо вам за все. Люди не забудет того, что вы для него сделали.

Повернувшись, вышел за остальными, закрыв за собой оба люка.

Уже отойдя от базы, они окинули ее взглядом, представляя, как это было тогда сорок лет назад, когда еще никто на Земле не знал о вскоре постигнувшей планету и ее жителей катастрофы и только они семеро астронавтов видели на глазах развертывавшийся в космосе гигантский конуспокрывало, скрывшей планету от тепла солнечного света.

Взойдя на борт и сев в кресло Денис, немного помедлив и глянув на дочь и Боба, как бы спрашивая мнения и дождавшись ответного кивка, настроил видеоискатель штурмовика на один участок поверхности…

Вскоре они увидели Эстера Виртса и Петра Кудрявцева, астрономов экспедиции. Они оба сидели поодаль друг от друга, каждый найдя себе укромное место, привалившись спиной к вздувшимся лавовым потокам магмы. В черных забралах шлемов отражалась Земля…

Они до последнего дыхания любовались таким родным голубым шаром, несущимся в пространстве, родиной землян.

Земля.

От одного этого слова взгляд непроизвольно оторвался от монитора и обратился в чернь космоса, быстро найдя этот самый шар.

— Домой, теперь только домой, — прошептал Денис, твердой рукой запуская двигатели и поднимая машину в космос.

Они просмотрят все записи, как эта горстка людей, жертвуя собой, не дала сгинуть всему человечеству!

Впереди их ждала титаническая работа по скорейшему вводу в строй защитных систем от возможного вторичного нападения. Сейчас у них были знания и возможности, в свое время направленные только на разрушение. Сейчас от них зависело, смогут ли они на первых порах защитить обескровленную планету, а затем направить достижения иных цивилизаций в мирное русло процветания и созидания человечества и всех тех, кто попросит помощи от мудрой, познавшей и перенесшей на себе тяжелейшие испытания расе людей.