Глава 3
Не так страшен «СМЕРШ», как его малюют…
В шестой раз Илюха оказался в 11 кабинете у капитана Чихарева уже в начале августа. Исходя из игривого варианта опроса капитаном, Илья ждал подвоха. Реально ждал, что что-то должно произойти.
-А вот скажи, Илья, а зачем ты один в Поныри полез? Неужто не страшно было? – продолжал подначивать Чихарев.
-Я же говорил, своих полез догонять… А по поводу страшно – не страшно, надо было.
-А вот здесь что-то ты своих за своих не признал? Только не говори, что обиделся! Не поверю, что такой опытный разведчик будет обижаться, тем более на своего непосредственного командира!
-Да, обидно стало, что они без меня на задание ушли, - честно ответил Илья.
-Говорил, что с 41-го воюешь, а обижаешься. Как-то не стыкуется. А может к немцам собирался? Ты же уже сбегал, от командиров…
-Когда я сбегал?
-А в Сталинграде! Вот и справочка есть! Разыскивается бежавший из-под стражи, бывший в плену, Фролов Илья Александрович, 14-ти лет, приметы… А по приметам очень похож!
-Да мало ли Фроловых? Вот Вы говорили, что какой-то Фролов, 14 лет, на флоте, в Геленджике есть, может это он! – натурально возмутился Илюха. А про себя подумал: «Черт, так себя в прошлой жизни завалю! Вот тебе и «получи фашист гранату!» Сам себя подставляю!»
-Ну-у-у… Это не волнуйся проверим! Как вот тебя проверить? Хотя… есть у меня один товарищ, который с тобой знаком… Хорошо знаком с конца 1942 года. И очень хорошо отзывается. Не догадываешься кто? – улыбнулся капитан.
«Неужто ребята нашлись? А вот Никита мог про мои похождения под Сталинградом рассказать… Или Серый? Или из морпехов кто? Вот хитрец капитан!!! Если сделаю предположение, то могу попасть пальцем в небо и придется выкручиваться» - начал лихорадочно обдумывать положение Илья.
-Даже не знаю, кто это может быть, - ответил мальчишка.
-А если хорошо подумать? – почти глумился капитан Чихарев.
-Я же сказал, не знаю…
-Ну, как знаешь… Сергеев! Сергеев, етить тебя налево! – крикнул капитан.
-Здесь я, товарищ капитан! – в комнату зашел ефрейтор.
-Зови, Сергеев нашего гостя!
-Есть, звать гостя! – ефрейтор вышел из комнаты.
Капитан с улыбкой посмотрел на парнишку:
-Может, расскажешь все как есть? А то с этим товарищем шуточки плохи… А?
-Да нечего мне рассказывать! –возмутился Илья.
-А как из-под ареста бежал?
-Я же говорил, что не был я под арестом …
-Врет и не краснеет! – раздалось от входной двери.
Илья посмотрел на улыбающегося Чихарева и не спеша повернулся к двери.
«А вот это полный абзац, с красной строки! Все, прощай фронт и десантная дивизия, здравствуй спецшкола или колония.» - мысленно произнес Илья, он точно помнил, из рассказов Никиты, что «малолеткам светило» максимум 10 лет и то, если они замазаны кровью. А он, вроде бы, никого при побеге не убил.
У двери стоял капитан, вернее, теперь майор Свиридов, тот самый особист, который допрашивал Илью в Калаче-на-Дону.
-Значит врет? - нарушил молчание капитан Чихарев.
-Врет, в наглую, но большего не добьемся. Или промолчит, или сбежит! – подтвердил Свиридов.
-Не, не сбежит, Михаил Семенович, под окном и за дверью охрана с автоматами, - успокоил майора Свиридова капитан.
-Сбежит, Сергей Васильевич, он зимой, в чем мама родила убежал - голый, а сейчас – лето! – широко улыбаясь, разочаровал капитана Свиридов.
-Не сбегал я голый, – вздохнул Илья.
-Во, голос подал, значит готов к разговору. – перестал улыбаться майор и приказал, будто попросил Чихарева. – Сергей Васильевич, я останусь с глазу на глаз с бойцом!?
-Есть, товарищ майор! –капитан уловил изменение интонации в голосе. – У дверей будет боец, чтоб не помешали, ну и на всякий случай.
-Благодарю, капитан!
Капитан Чихарев вышел из комнаты.
-Куда меня теперь? – поинтересовался Илья и сам же ответил. – Все равно сбегу… на фронт.
-Куда тебя? Хороший вопрос… Вот думаю, оставить тебя в дивизии, откуда скоро отправят в тыл или забрать с собой.
-В суворовское, что ли? – ухмыльнулся Илья.
-А ты откуда знаешь? Хотя, чему я удивляюсь, после того, что рассказал Никита Каплич и Сергей Партизанов. – Свиридов хитро посмотрел на мальчишку.
-Они живы? Вы же говорили, что… - вспыхнул от радости Илья.
-С Никитой ошиблись, другой мальчик умер от менингита… Я его совсем недавно видел под Харьковом, перед началом немецкого наступления. Он принес ценные сведения с той стороны. С Сергеем виделся давно, еще в Калаче… Слышал бы ты, как они тебя защищали. Я Сережке твою медаль «За отвагу» передал, думал, что он тебя быстрее найдет.
Помолчали.
-Илья, - продолжил майор. – расскажи о себе, где был, где воевал, пожалуйста, мне это очень важно. Сразу, чтоб не было недосказанности, вот мое удостоверение. Никита первым именно его попросил, прежде, чем откровенничать.
«Майор Свиридов, Михаил Семенович, СМЕРШ» - прочитал Илья.
-Это правда, что три раза был в лапах у фашистов?
-Четыре… один раз не долго и не больно… Проверять будете?
-Проверяй – не проверяй… Мне Никита сказал, что вы втроем какие-то очень секретные, - майор, улыбнувшись, посмотрел на мальчишку. -Только я не могу понять, как вы ухитряетесь оказаться сразу в нескольких местах одновременно. Одно приходит в голову, что так вас шифруют, чтоб запутать.
-А где мы бываем сразу в двух местах? – поинтересовался у майора Илья.
-Давай, «дашь-на-дашь», я тебе расскажу, что накопал, а ты мне расскажешь, как все было на самом деле.
-Договорились…
Майор действительно много накопал. Он узнал, что мальчишки были под Сталинградом и одновременно числились в партизанских отрядах в Белоруссии, не просто числились, но и совершали подвиги, получали награды. Илья бежал из комендатуры в Калаче, а потом прилетел на самолете «на большую землю». Сережка ухитрялся числиться сразу в двух воинских частях…
-А потом, когда я очень заинтересовался Никитой Зозулиным, который Кукушкин, который оказался Каплич, мне, недавно, чуть голову не открутили коллеги из Главного Управления разведки… Посоветовали не лезть, куда не просят. Вот так, теперь – твоя очередь… Меня интересует момент, как ты оказался в Сталинграде на элеваторе. Ты пойми меня правильно, тут такие легенды рассказывают о мальчишке с элеватора, будто он как миномет стрелять мог… А мальчишку звали Илья Фролов, который погиб смертью храбрых в ночном рукопашном бою. Вот я и стал тебя крутить, когда узнал, что ты из плена, а по документам ты – погиб.
-А я и не знаю, как погиб смертью храбрых… Да я правда – не знаю! Про миномет… так это просто, мины сильно ударяли хвостовиком по полу, мина же от такого удара взводится, вот я и попробовал – получилось. А потом без сознания был, в плен попал, в Калачевский лагерь…
-Понятно. Остальное я хорошо изучил. Как же тебя не пристрелили, когда из строя вызвали?
-Судьба… - просто ответил Илья.
-А ведь некоторые пошли служить немцам…
-Да, были такие, сволочи… - скрипнул зубами мальчишка.
-Сволочи, говоришь? А хочешь с такими посчитаться?
-В бою – да…
-Вот ты какой… Ладно, я за тобой приеду через пару недель, тебя должны уже будут готовить к выписке.
-Я хотел бы к десантникам… - начал было Илья. – Только мне надо будет снайперку из Понырей забрать.
-А кто тебя ждет у десантников? То-то… Кто тебя знал, все погибли, осталось пару человек… А к разведчикам ты сам не хочешь, я правильно понял?
-Правильно, - вздохнул Илья. -Значит, в суворовское… Только - сбегу… На фронт…
-Или со мной, если захочешь, удерживать не буду… - сделал намек майор.
-Хорошо, постараюсь пока не сбегать – улыбнулся Илья.
-Постарайся, - протянул руку для пожатия майор Свиридов. – Зови меня Михаил Семенович, договорились?
-Договорились, Михаил Семенович!
Через 2 недели, 17 августа, майор Свиридов приехал за Ильей. Собрался быстро, а что было собирать? Заштопанные гимнастерку, маскхалат и тельняшку? Сменное исподнее, портянки да немного харчей на дорогу? Ну, бумажки – это самое долгое… Через 15 минут уже весь госпиталь знал, что «жених» уезжает. Провожали его многие, кто махал из окон, кто спустился вниз: жали руку, хлопали по плечу, говорили добрые напутствия, обнимали…
А потом подошла Олечка и все, будто по команде, разошлись, даже майор с водителем отошли в сторонку.
-Илья… - начала Оля и запнулась, замолчала, не находя слов, заплакала…
И Илья не знал, что ей ответить, стоял и как «теленок» моргал глазами: ну не умел он утешать девчонок, не умел…
Оля обняла его и поцеловала.
-Если останешься живой, найди меня, когда подрастешь… Я буду ждать, - развернулась и побежала за здание госпиталя. А Илья так и остался стоять, со странным чувством после поцелуя, чувствуя на щеках девичьи слезы…
Потом подошли майор с водителем, «Виллис» поехал, а Илья только сейчас подумал о том, что даже не знает фамилии Оли…
Сперва, по огромнейшей просьбе Ильи, заехали в Поныри. Там, только по каким-то ему известным меткам, он нашел место, где спрятал винтовку и вещмешок.
-Винтовку нужно будет сдать. – посмотрел на Илью майор.
-Моя, - в военном билете записана.
-Так это у разведчиков…
-То, что с ними говорить не хочу еще не значит, что я воевать не хочу. Если не погонят, вернусь, только пойду в другую группу.
-Ну ты… вот же… Вот как с тобой говорить? – не нашел слов Свиридов.
Потом Илья ехал пару часов молча, смотрел по сторонам, майор и младший сержант перекинулись парой фраз. Приехали к воротам похожего на заводик строения, с жиденькой колючей проволокой.
На воротах было написано: «Спецлагерь», «Стой! Стреляют!»
-Это меня - сюда? –поинтересовался Илья, сжал цевье винтовки так, что побелели пальцы на правой руке.
-Что? Испугался? Да, сюда, работать здесь будем. Сам же говорил, что малолетка, а дрожишь…
-Я не дрожу. Работать? –не понял Илья.
-Не суетись, все поясню. Не устроит – выгоню, держать не буду.
На следующий день в комнатку, где отдельно от всех ночевал Илья, пришел молоденький солдатик:
-Пионер! Подъем!
Илюха открыл глаза. Давненько его так не поднимали, отвык от такого «счастья» прохлаждаясь в госпитале. Потянулся.
-Давай, вставай, - напомнил о себе солдатик. – Товарищ майор уже ждет, а тебе еще умыться и позавтракать – он приказал.
Раз приказал, то надо вставать. Встал, одел штаны, взял полотенце и пошел умываться… вогнав солдатика в ступор, тот был в шоке от «разукрашенного» торса мальчишки. Илья завершил «утренний моцион» завтраком. После этого солдатик привел мальчишку в кабинет к майору.
-Товарищ майор, э-э-э…- как доложить о мальчишке солдатик не догадался, но выход нашел. – Доставлен!
-Свободен! – отпустил Свиридов солдатика. – Илья, проходи, садись.
-Как ты знаешь, я майор «СМЕРШа». Что такое «СМЕРШ» в курсе?
-Угу…
-Раз «угу», тогда слушай…Я в ней с апреля 1943 года. Раньше служил в Особом отделе НКВД. Задачи у нас сложные: борьба со шпионами и диверсантами, с антисоветскими элементами, предателями и изменниками, дезертирами и членовредителями в Красной армии, проверка бывших в плену и окруженцев, ну и выполнение специальных заданий.
Я сейчас переведен на усиление во второй отдел из третьего.
-Это как? - не понял Илья.
-Поясню: Второй отдел работает среди военнопленных и занимался проверкой, «фильтрацией» красноармейцев, которые побывали в плену или окружении, а вот Третий отдел отвечает за борьбу с вражескими агентами, которых забрасывают к нам в тыл.
Я тебе предлагаю принять участие в специальном задании… В нашем спецлагере есть 2 отделения. В первом находятся бывшие пленные и «окруженцы», во втором всякая мразота, которую сразу не шлепнули - «власовцы», «легионеры», «полицаи», «старосты», «бургомистры».
В первое отделение, по агентурным данным, попали несколько абверовских шпионов, нужно их как можно быстрее вычислить. Скорее всего, они с офицерскими званиями, но могут быть и не офицеры. Вот хочу попробовать запихнуть тебя в барак к окруженцам, чтоб ты посмотрел на народ. Ты же в партизанах был и знаешь, как себя ведет эта публика. Вдруг, что заметишь?
-Это стукачом работать? – возмутился Илья.
-Что за слово – стукач! Разведчик!
-Это надо было Никиту брать – он у нас мастер перевоплощений… - улыбнулся Илья.
-Илья, ну как ты не понимаешь, ты – мальчишка. На тебя никто и не подумает, что ты… - продолжил уговаривать майор.
-Да понял я, понял. Не хочу я в стукачи. Лучше на фронт, там все просто…
-У меня сейчас больше 100 человек под подозрением. Вот, видишь, какая куча документов. И все надо проверить. А по приказу я должен быстро провести работу и направить офицеров в Подмосковье, на формирование штурмовых батальонов…
-Штрафных?
-Нет, штрафные, это кого осудили и лишили воинских званий, это по приказу № 227 1942 года, а штурмовые стрелковые батальона по приказу № 2/1348 от 1 августа этого года. Там офицеры служат со всеми званиями, довольствием, только на рядовых должностях. Служат там два месяца в боях, либо до награждения, либо до ранения.
-Не знал… - удивился Илья. –Думал, только штрафбаты есть.
-Вот и ломаем голову, как вычислить диверсантов… Теперь времени на проверку совсем мало…
Илья задумался:
-У вас же там, наверное, оперативники уже есть?
-Есть, но я же тебе сказал, у тебя опыт, ты партизанил, многое знаешь…
«Многое знаю... Вот бы вспомнить, что читал про диверсантов и что рассказывал Никитос!» - задумался Илья.
-Ну, что молчишь? Если не хочешь, боишься, заставлять не буду, - начал торопить Свиридов. Он уже корил себя за то, что сделал ставку на знания мальчишки.
-Товарищ майор, а можно я документы посмотрю? – неожиданно попросил Илья.
-Документы? Зачем? Ну, посмотри, если ты разбираешься в документах.
- А Вы скрепки проверяли на документах? – Илья посмотрел в глаза майору. Про нержавеющие скрепки догадаются оперативники 48-й армии на 1-ом Белорусском фронте – об этом Илюха читал в одной статье о войне.
-Какие скрепки? – не понял Свиридов.
-Ясненько! Тогда смотрим скрепки! Вот видите? Скрепка ржавая – этот документ в одну коробку, если не ржавая, то в другую!
Не ржавых скрепок оказалось две…
-Так… Капитан Сидоров и лейтенант Водкин, придумают же, - улыбнулся Илья. - Теперь смотрим печать и фото. Вы здесь лучше разбираетесь. У немцев фотографии глянцевые, еще, кажется размер печати и шелковая нитка на обложке.
-Точно! Илья, точно! – Свиридов смотрел на документы через лупу. – Как ты это узнал?
-Что еще… - мозг у Ильи уже начинал «закипать» от усилия вспомнить. – Надо вспомнить… На сапогах, на подъеме у наших кирзачей язычок низкий, у немцев высокий. Носки шерстяные у немцев с полоской, нательные рубахи как наши, только с боковыми разрезами, звезды на погонах… У немцев точки вдоль лучей, у нас параллельно пятиграннику в центре… Поддельные награды они делают из томпака, а не серебра…
-Записал! - майор был доволен – не подвела его чуйка, не зря он был учителем до войны, и – хорошим учителем, понимал и чувствовал ребят. Ведь он сразу раскусил Илью, что парень с секретом, еще там, в Калаче-на-Дону. – Что-то еще?
-Надо подумать…
-С такими приметами, ты теперь там точно не нужен, дам указания, что смотреть. Но! Я очень хочу. Чтоб ты посмотрел на диверсантов при допросе. Не против?
-А что не посмотреть? Посмотрю…
Три дня Илья ничего не делал. Ну, как ничего не делал? Делал. Хотел побегать – не дали. Вернее, дали, вывезли в одно село и поселили рядом с большим прудом (майор не даром ел хлеб, все про Илюху знал). И наступило у Ильи счастье – вода и ежедневные заплывы.
В селе местные пацаны попробовали показать, кто в селе хозяин, не понравилось им, что местные девчонки стали засматриваться на молоденького солдатика.
Трое ребят, примерно, ровесников Ильи, подловили его около пруда, когда тот купался, сплавал на тот берег и возвращался.
-Ну чо, «служба», как водичка, не холодно? - начал один из них.
– Решил нам «подгон» сделать? – поинтересовался второй, взял сапоги, осматривая их со всех сторон.
-Э, пацаны, да он к Макарыхе с лопухом пойдет! – третий поднял с травы гимнастерку, галифе, тельняшку и кальсоны…
«Черт, расслабился, придется голым в село идти,» - чертыхнулся Илья.
-Пацаны, я и голым в село приду. Мне не в первой, я и зимой в чем мама родила, от фрицев бегал. А вот вам троим, за это зубы выбью, и будете до старости жеваный хлеб есть (это Илюха вспомнил угрозу Нахаленка).
-А ты попробуй, если смелый, - попал на подначку первый мальчишка.
«Это я удачно сказал, - решил про себя Илья. – теперь пацаны не разбегутся, и я без порток в село не пойду!»
Пацаны бросили вещи Ильи на траву, а сами пошли ему на встречу, на песочек. Первый остался на месте, а двое других обошли с боков…
-Петька, - сказал один из пацанов, изменившись в лице. – Я его бить не буду…
-И я - не буду, - согласился второй.
-Это почему? Зассали? – возмутился Петька.
-Не зассали, просто не будем…- отрезал первый, и виновато посмотрел на Илью. – Ты, эта, шутейно мы, не со зла.
Илья повернулся к говорившему, и Петька понял, почему не захотели бить «солдатика» его друзья. Да и самому ему расхотелось.
-Кто это тебя так?
-Сам догадаешься или подсказать? – подколол Илья.
-Фрицы? – спросил Петька.
-А кто ж еще?
-Расскажешь? У нас зимой один малой у немцев буханку хлеба утащил, так полицаи его родню порешили, самого голого к дереву привязали. А нас – мальчишек, собрали и мы стояли и смотрели, пока он не замерз…Кричал он сильно…
-Ладно, пацаны, расскажу, только надо мне еще поплавать…
-А на перегонки, слабо? – завелся Петька, подначивая друзей.
А плавали ребята не очень. Пришлось Илюхе даже одного вытаскивать на берег – он воды нахлебался.
На следующий день об Илье говорило уже все село – хоть и просил Илья не рассказывать о нем, но мальчишки не утерпели. Мальчишки – завидовали: герой, разведчик. Девчонки и женщины жалели, такой молоденький, а уже столько горя повидал, весь израненный.
На третий день за Ильей приехала машина.
В спецлагере Илью ждал не только майор Свиридов, но и еще один полковник.
-Вот, Иван Лаврентьевич, наш герой!
-Шутите, Михаил Семенович! Вот этот «пистолет», по сути дела, предотвратил покушение на генерала армии Рокоссовского? Не поверю!
-Товарищ полковник! – перешел на официоз майор Свиридов. – Именно он. Да, Илья, не понадобилась твоя помощь при допросе. Кроме этих двух офицеров, попались еще двое из их группы. Офицеры сдали, хотя они уже были у нас на карандаше.
-Это конечно здорово, только вот я теперь куда? – поинтересовался своей судьбой Илья.
-Как куда? – удивился полковник. – Первое – буду представлять к «Красному знамени» - достоин! Второе – готовься учиться…
-Сбегу, - вздохнул Илья.
–Не сбежишь. – уверил полковник. – Из нашей спецшколы не сбегают. Ты парень крепкий, видный, припишем пару годков, станешь младшим лейтенантом! Согласен?
-На такую учебу согласен, - расцвел Илья.
- Вот и отлично, готовь на него, Михаил Семенович, документы.
-Иван Лаврентьевич, только он в плену был… - начал было майор.
-И что? Я сказал – готовь документы!
Школа…
-Это вообще ни в какие рамки не лезет! – бушевал в своем кабинете полковник государственной безопасности Добровольский. – Они там что, издеваются???
-Так у нас же здесь, Илья Петрович – детский сад… издеваюсь! – поддержал возмущение начальника Московской школы №1 ГУКР (Главного управления контрразведки) СМЕРШ его заместитель, полковник Никулин.
-Вы еще шутите, Дмитрий Георгиевич? – удивился и немного остыл полковник Добровольский. – Вы лучше скажите, что нам с этим «шкетом» делать!
Добровольский «бушевал», но при этом наблюдал за поведением мальчишки, что стоял перед ними. «Ни страха, ни суетливых бегающих глазок, ни дергающихся рук или закаменевшего тела – абсолютно спокоен и, даже, можно сказать – расслаблен, - оценивал поведение мальчишки, именно мальчишки полковник. – А вот старлей сейчас «родит» от испуга!»
-Товарищ старший лейтенант! – увидел «наконец-то» его полковник Добровольский. – Это как понимать?
-Товарищ полковник государственной безопасности! Мне было приказано сопровождать младшего сержанта Фролова для прибытия в школу! – начал рапортовать старший лейтенант, который "вез" Илью в Москву. –Вот его документы на поступление!
-Старший лейтенант, ты сам-то слышишь, что говоришь? – добавил «градус» полковник Никулин. – Старший лейтенант сопровождает бойца и везет его документы! Он сам что, не способен доехать до Москвы или ему пять лет? Ладно, давай документы и подожди в приемной…
-Есть! – старший лейтенант, развернулся кругом и, почти чеканя шаг, вышел из кабинета.
– А что нам расскажет юноша? Прошу, прощения, младший сержант Фролов… Сам-то не боишься, тут не детский сад… - поинтересовался полковник Никулин.
-Не боюсь, - просто ответил мальчишка. –Я мало чего боюсь. В документах все написано.
Полковник Добровольский хмыкнул, кивнул на мальчишку, и они с полковником Никулиным принялись читать присланные документы. Иногда они, то один, то другой, переставали читать, передавали друг другу исписанные листы, и с интересом, снова и снова, оглядывали стоявшего в центре кабинета мальчишку.
-Дмитрий Георгиевич, я не могу не верить тому, что написано здесь моим боевым товарищем… Но, просто не верится...
-Согласен, Илья Петрович, - полковник Никулин, помял пальцами переносицу. – Даже не знаю, что сказать… у нас полный набор, занятия идут уже месяц, а тут… воспитанником взять?
-Воспитанником меня не устроит, я тогда лучше на фронт, больше пользы принесу. – подал голос Илья.
-Судя по бумагам – Герой, наград больше чем у нас. – без издевки и смеха констатировал Добровольский. – Тут написано, что был на оккупированной территории, попадал в плен. Сколько раз?
-Четыре. – ответил Илья, там же написано.
-Четыре? Значит четыре раза бежал…
-Нет, два раза бежал, а два раза меня у фрицев отбивали…
-Ты сказал, что мало чего боишься… А чего боишься?
Илья помолчал, а полковники не торопили, ждали ответа.
-Боюсь снова к фрицам попасть, лучше – пуля…
– Значит так, младший сержант Фролов, пройдешь медкомиссию, как все, покажешь результаты во владении оружием, физической подготовке на среднем уровне, ну… выдержишь три спарринга в полный контакт, тогда будешь учиться и получишь лейтенанта. Но! При одном условии!!! Знаешь какое?
-Какое?
-Сейчас ты нам скажешь свой реальный возраст, честно. Не верю я бумажке, что тебе 18 лет… Ее одну мой друг не подписал, а меня он обманывать не будет…
Вот тут Илья задумался… А вот сколько ему лет в реале? 14? Или уже 15? А ведь ему расти не получится. Это Илья уже подметил, да и помнил по тому попаданию.
-Мне 15 лет, - принял решение Илья. А что? 14 лет и год здесь – всего получается 15.
-Нет, ну совсем охренел, Устиныч! – не выдержал Добровольский. – Да, уж, четыре раза в плену… Лучше -пулю… Я - сказал, ты – слышал: сейчас идешь на медкомиссию…
-Раздевайся, совсем… - вздохнув, сказал майор медслужбы глядя на крепкого паренька, которого привел дневальный.
Паренек разделся, лучше бы не раздевался…
«Мальчишка, - думал майор медслужбы, заполняя документы на курсанта Фролова после осмотра. – Совсем мальчишка, а уже столько всего пережил… Так, по всем показателям - норма, подходит, только вот как у него получилось восстановиться после всех ранений? Ни одного пулевого, но весь израненный.»
-Одевайтесь, курсант Фролов – годен. Но мне очень хотелось Вам поставить «не годен». Тяжело Вам здесь будет, но… Вас этим не испугать. Значит – годен.
-Спасибо, товарищ майор, - поблагодарил Илья. Если бы отказали, все равно ушел бы на фронт.
-Ну-ну, уверен, что так и будет, но, через три месяца. Успеха!
Старшина роты стоял перед строем и представлял курсантам Илью.
-Товарищи курсанты, в нашей роте новый курсант – курсант Фролов. 101-ый! Разговорчики в строю!!! – прервал возникшее перешептывание старшина. – Вольно, разойдись!
-Вот теперь, точно - победим! Гвардейца прислали, да еще и морпеха, в тельняшке – не по уставу, - пошутил, глядя на Илью один из курсантов. Какое у него реальное звание было не понятно, у всех были курсантские погоны, но ясно, по выправке – офицер.
-Мальчик, а у тебя папа – генерал? – поинтересовался другой курсант лет 30-ти, на голову выше Ильи и значительно шире в плечах. – Чего молчишь? Отвечай старшему по званию и сроку службы!
-Курсант не обязан сообщать личную секретную информацию другому курсанту, если это не касается обучения или не требуется для взаимодействия по оперативной работе.
-Да ты еще и наглец, - продолжил здоровяк.
-Скоро будут спарринги, есть шанс наказать, - просто ответил Илья.
-Два раза наглец. Или думаешь, чтоб наказать, нужен спарринг?
-Попытка, не пытка… Как говорит товарищ Берия, - вспомнил Илья приколку - шутку папы. Только вот сейчас шутка не сработала... Хотя, сработала – народ достаточно быстро отошел от новичка на приличное расстояние.
-Вася, не связывайся, - курсант, что пошутил про гвардейца приобнял друга и повел в сторону.
Вечер и ночь прошли без происшествий, старшина показал койку, один из курсантов поработал «дядькой» объясняя, что и где находится, учебные корпуса, стрельбище, полоса препятствий, спортгородок, пожарный водоем…
Утром была зарядка, пробежка 2 километра, брусья - турники, ничего особенного. Только вот к Илья никто не подходил с расспросами или пошутилками. Он не знал, что вечером, после отбоя, несколько курсантов собрались в каптерке и обсуждали появление новенького посреди учебного курса.
-Что скажете товарищи контрразведчики про мальчугана?
-Вася, слушай сюда, у меня следующие мысли: мальчик не из пугливых, самоуверенный, даже, я бы сказал, слишком наглый, лишнего не говорил, но намек про товарища Берию... Вывод: многое повидал, общался с большими начальниками.
-Согласен Семен, только вот он здесь не учиться прислан, а, скорее всего, чей-то сынок и его сюда отправили, чтоб его пообтесали, наглого. Что бы ни случилось, у нас все секретно…
-Думаешь? А я думаю, стукачить будет, сын кого-то из руководства школы, как пить дать.
-Сынок Добровольского? – сделал предположение Василий. – Официально – Фролов, но… Но не дам я ему даже 18 лет, лет 16, по максималке, он еще девчонок не нюхал.
-Да – птенчик, только из теплого гнездышка… Только вот давай не будем суетиться: просмотрим, прикинем что к чему – прокачаем…
-Лады, Семен! А ты у инструкторов слов понабрался – прокачаем! Конечно – прокачаем!
А учиться было интересно, на этой неделе в основном были очень своеобразные теоретические занятия, которые проводились повзводно, а попал Илья в третий взвод, первой роты, в которой готовили оперативников:
Немецкий язык (чтоб ему пусто было! Никитоса сюда надо, он бы зажег!)
Занятие развивающие логику и память: на столе лежать 50 предметов, дается время на запоминание (с каждым разом все меньше и меньше), а потом преподаватель, когда все отвернулись, что-то меняет местами или убирает, а тебе надо написать, что изменилось - на листе бумаги. Преподаватель рассказывали, как лучше запоминать.
Практиковалась «игра»: прятанье в комнате оружия, листка бумаги… Один прятал, остальные искали, а пока не найдешь, из учебного помещения не выйдешь. Оказалось, что лучше прятать на «видном месте»…
Работа с шифрами – криптография - вот, от чего Илья «присел», но ему нравилось.
Были занятия, которые Илюха, по-современному - про себя, называл НЛП – нейро - лингва программирование. Этакая смесь манипулирования и взаимосвязи слов с реальными действиями людей.
Да и простой психологии хватало… Илья сразу вспомнил панковский анекдот:
«Летят два холодильника, один зеленый, другой в Африку… Зеленый холодильник спрашивает того, что летит в Африку: «Сколько стоит килограмм гвоздей, если я не курю?»
Вот и на занятиях так же: тебе показывают картину: 3 яблони, на одной яблок меньше, чем на двух других, рядом с яблонями девочка с корзинкой. Вдалеке станция и идущий паровоз… Посмотрел? Закрывают. Какой вопрос тебе зададут??? Ты без труда можешь сосчитать, сколько яблок на первом, втором и третьем дереве… Сразу начинаешь высчитывать. Сколько примерно яблок собрала девочка с третьего дерева… Такой вопрос задают: «Сколько у девочки яблок»?
А потом: «Сколько пуговиц у девочки на платье?»
И это еще ерунда!!! А потом спрашивают, во сколько поезд прибыл на станцию и когда будет следующий!!! Нужно было еще учитывать тень от солнца. Само расположение солнца и наконец – билет, что торчит из кармашка платья!!!
Здоровые мужики - плевались, а Илье это было в радость, потому что папа его примерно так и готовил. Но было и то, чему папа не учил…
При помощи стерок-ластиков – делали, прорисовывали шампики – печати, подделывали документы и справки,
переклеивать фотографии, учились бесшумно передвигаться и вытаскивать из кармана кошелек или бумажку… Изучали «феню» и отличительные признаки того или иного говора…
Наблюдение и контрнаблюдение, система знаков при передвижении в боевой обстановке, работа в парах и группах, проведение допросов и экспресс – допросов, фиксирование всего что только можно на бумаге - в протоколах, составление словесного портрета…
Стрелковая подготовка: изучение материальной части, тактико–технические характеристики, стрельба из всех видов оружия и положений: стоя, лежа, в перекате, сидя, с дерева, с движущейся машины... Стрельба пистолетами с правой, с левой и двух рук одновременно: сектором, схождением в центр и с расхождением на края. Инстинктивная стрельба… И снова Илья благодарил папу…
Метали в цель все, что могло летать в цель: ножи, топоры, саперные лопатки, вилки, гвозди, напильники, тарелки, гаечные ключи… Здесь Илья сто раз сказал: «Спасибо» - Никитосу…
Рукапашка с ножами и голыми руками (инструктор даже показал, как можно избить газеткой… правда, правильно свернутой газеткой). Здесь и выяснилось, что дзюдо и самбо - в моде, как и бокс…
Обездвиживание, связывание, конвоирование, освобождение от наручников и веревок…
Но это было чуть позже, а сперва Илья должен был доказать, что не зря попал в эту учебку. Но Илюха был уже не тем юнцом, который должен был доказать папе, что достоин участвовать в учениях наравне с морпехами. У него за плечами было четыре… нет, уже пять лет войны. Поэтому Илья не торопился, ему же полковники сказали, что будут его проверять… Значит – будут проверять, надо ждать, всему свое время, главное, чтоб силенок хватило, со здоровыми мужиками тягаться.
На второй день Илья проснулся раньше подъема…
-Малой, как там тебя, Илья, далеко собрался? – поинтересовался дневальный.
-Надо форму поднабрать – побегаю немного.
-Чего поднабрать?
-Слабый, говорю, стал, надо тренироваться… - пояснил Илья.
-А-а-а… Ну-ну… Главное, за забор не бегай, а то могут и стрельнуть, кумекаешь?
-Кумекаю, я вдоль забора…
А что еще надо Илье? Пробежка, зарядка и вода… Пожарный пруд подошел по всем параметрам. Сбегал со всеми на зарядку. Завтрак. Занятия…
А вот и рукопашка…
-Взвод, равняйсь! Смирно! Товарищ преподаватель, третий взвод на занятия построен!
-Вольно! Разминка, Белов, проводите!
Беловым оказался Василий… Он же командир третьего взвода.
–Размялись? Отменно! Сегодня продолжаем отрабатывать захват языка, недопущение побега, конвоирование… -преподаватель хитро посмотрел на Илью. – У нас новенький, вот и покажите ему, чему вы научились! Белов, берите себе напарника…
-Константин Трофимович, тогда – Стеклов… Мы будем работать с Семеном в паре…
-Отменно! Даю на захват 2 минуты. Уложитесь вдвоем?
-Да, минуты хватит, Константин Трофимович!
-Посмотрим… Фролов – противник, Белов, Стеклов, атакуют. Территория ничем не ограничена. Фролов, если захочешь, то - беги. Принесете Фролова связанным к березе – ваша победа, – это преподаватель сказал уже Белову и Стеклову.
-Товарищ преподаватель, разрешите обратиться? –попросил Илья.
-Обращайтесь… и не надо так официально…
-А какой уровень контакта разрешен? Сила удара, сила сопротивления, запрещенные для атаки места? – поинтересовался мальчишка.
-Ну, тебе, Фролов, разрешаю практически все, кроме подручных средств, и сильных ударов в голову и шею. И твоим противникам – тоже…
Готовы – начали!
Мужчины грамотно разошлись и почти сразу взяли Илью в клещи, нужно было или отступать – бежать или оказаться зажатым с двух сторон и принимать бой. Илья решил не бежать… постоянно смещаясь по часовой стрелке Илья заставил идущего справа о него Белова оказаться на одной линии со Стекловым, теперь Стеклов мешал Белову атаковать, пока курсанты меняли позицию, Илья набрал дистанцию… Говоря простым языком – Илья танцевал, а мужики за ним бегали. Остальные курсанты стали посмеиваться, что разозлило Белова и Стеклова.
-Отменно, Фролов! Грамотно передвигаешься, отменно! Меняю диспозицию: Фролов в руках у двоих противников, дай свои руки Стеклову и Белову. Так! По моей команде, Фролов пытается освободиться, Белов и Стеклов – задание прежнее…
-Начали!
Илья сразу оказался растянутым в две стороны, мужчины были просто здоровее… Один из них, Белов, достал из кармана короткую, в метр длины, пеньковую веревку, накинул на левую руку Ильи, сделал через петлю схватывающий узел, улыбнулся… Илья ждал этого момента, когда он станет идти на сближение с Стекловым и руки Ильи перестанут быть в растянутом состоянии… Белов двинулся за спину мальчишке, Илья двинулся на сближение со Стекловым, правой рукой сделал движение вниз, подсел, развернул корпус – оказался лицом к Белову будто зачерпывал ладонью воду, сумел выдвинуть правую руку к своему животу, могучий Стеклов удержал правую руку мальчишки, но только благодаря тому, что оказался в позе буквы «г». Илья ударил мыском правого сапога под колено Белову и сразу сделал длинный шаг под руки Стеклова, которого не устраивала поза «г» и он решил выпрямиться. В результате этого движения мальчишка пронес свою правую руку у себя же над головой - прокрутился в руках Стеклова. Со стороны такая позиция казалась очень неудобной, руки у мальчишки оказались перекрещены – «бери не хочу» - но так только казалось, потому что Белов и Стеклов, в результате этого движения, треснулись друг об друга головами, а Илья еще и приложил Стеклова ногой в пах. Стеклов отпустил руку мальчишки, руки мужчины были заняты другим… А вот Белов веревки из рук не выпустил и резко дернул веревку на себя. По выражению боли на лице Ильи, все поняли, что мальчишке приходится не сладко, тем более, что от рывка он прилетел в объятия детины. Белов развернул к себе спиной мальчишку, прижал к своей груди, правой рукой прихватив сгибом локтя за горло, левой рукой продолжая держать за веревку. Илья, оказавшись в захвате, сделал то, что говорил папа – стал вкручиваться не в сторону подмышки, а в сторону груди Белова, одновременно уходя вниз и делая удар правым коленом в пах противнику. На этом бой завершился…
Курсанты удивленно зашумели.
-Боец! - похвалил преподаватель. – Кто обучал?
-Папа…
-А его?
-Не знаю, он не рассказывал…
-Значит – секрет… Что еще можешь?
-Ножевой немного знаю…
-Отменно! Разбираем учебные ножи! Разбиваемся на пары – работаем нож на нож. Стеклов, Белов, оклемались? Работаете по очереди против Фролова. - Константина Трофимовича порадовал паренек. Начальник школы полковник Добровольский просил проверит, на что способен мальчишка. А мальчишка оказался способен!
В «поножовщине» мальчишка тоже работал не стандартно. Если все курсанты встали во фронтальные стойки обе руки чуть в стороны на уровне живота, то мальчишка встал полубоком, поднял нож в правой руке высоко, на уровень лица противника, а левую чуть вперед в районе живота.
На попытку Стеклова атаки в живот ножом, Илья сделал поворот влево от противника, резко опустив правую руку с ножом, по сути дела «отрубил» противнику кисть правой руки.
Василий Белов, фронтовой разведчик, орденоносец, был одновременно разозлен и удивлен. Удивлен тем, как обычный мальчишка разделал их с товарищем «под орех», разозлен на себя, что расслабился, не принял пацана за серьезного противника… Сейчас такого он не допустит, появилось уважение к мальчишке, который оказался «ой как не прост». Белов и мальчишка крутились как два мангуста, но ни один пока не добился успеха… Постепенно весь взвод, увлеченно наблюдал за выпадами соперников, иногда делая негромкие комментарии…
Белов пошел на «хитрую» атаку ножом, сперва сделал тычок, будто хотел сделать мощный прямой удар снизу, но потом изменил тычок на режущее движение. Обычно на него ловятся те, кто пытается блокировать прямой удар «по учебнику» двумя скрещенными руками… Но мальчишка поставил скользящий блок левой и сам нанес удар правой под правую. И к этому был готов матерый разведчик, блокировал - перехватил правую руку мальчишки, что держала нож.
«Как в клеши!» - мелькнула мысль в голове у Ильи, ведь правая рука попала словно в тиски. Илья помнил, что невозможно напрягать две группы мышц сразу – надо расслабить противника! Чисто на автомате, пнул сапогом в голень Белову, хват немного ослаб, но Белов начал обратное режущее движение правой рукой. Илья попытался освободиться кувырком вправо… Но Белов не только удержал мальчишку (не получилось у Ильи сработать против большого пальца), но еще и коленом приложился ему по кисти, выбив нож. Огромный, как медведь, возвышался над лежащим на спине мальчишкой, правая рука которого была как в капкане, схвачена правой рукой Белова.
«Вот теперь – победа!» подумал Василий и наклонился, чтоб отметить «порез» по груди мальчишки учебным ножом, но этот «чертенок» левой рукой сыпанул песком в глаза, а потом ногами ухитрился выбить учебный нож.
Вскочивший мальчишка стал наносить удары левой по печени, пытаясь освободиться от захвата, заставить Белова отпустить правую руку. Белов подтащил мальчишку ближе к себе, понял, что правой прихватил того за гимнастерку – резко дернул за гимнастерку, так, что она почти снялась через голову, отпустил руку мальчишки и нанес не глядя три коротких, жестких, но не со всей дури удара, туда, где должен был находиться парень… Все три попали в цель – мальчишка обмяк, и почти ничего не видящий Белов опустил Илью на землю… Почему – то все курсанты дружно шумно вздохнули и выдохнули…
-Закончили! - скомандовал инструктор по рукопашному бою. – Помогите Белову и приведите в чувство Фролова.
Илья понял, что ему на лицо и грудь льется вода. Последнее, что он помнил, так это прилет кулака в лицо, после того, как Белов применил тавгайский «прием Шульца» - натягивание свитера на голову противника и отдубасивание в таком положении, только сейчас была гимнастерка с тельняшкой… Илья открыл левый глаз – правый не открываться от слова совсем.
-Пришел в себя, герой? Давай, поднимайся, хорош валяться… - Стеклов тихонько похлопал Илью по мокрой груди. – Живой?
-Живой… - Илья повернул голову влево, увидел гимнастерку и тельник, порадовался, что не нужно будет их сушить… А надо ли их будет штопать? Надо будет посмотреть…
-Вася, ну ты и зверь… сказал кто-то рядом с Ильей.
-Я - зверь? – возмутился Белов. – Да я еле приложил… Сам виноват, я не видел куда бью, а проигрывать второй раз за день я не настроен. И так, слили «взятие языка» - Трофимыч не простит, сам знаешь…
-Ты глаза-то, промой…
-Да промыл уже! Еле проморгался!
Илья привстал, облокотившись на левую руку, сел на пятую точку, правой рукой дотронулся до того места, где должен был находиться правый глаз – зашипел, коснувшись большой гематомы.
-Руками не трогай, заплыл глаз – на ледник надо будет сходить или прокол сделать… А лучше и то, и другое… - посоветовал боец, который перед этим беседовал с Беловым.
«Да-а-а, не плохо приложил меня Белов, - подумал Илья. – Почти как папа…»
Сзади кто-то еле коснулся спины. Никита повернул голову влево, чтоб посмотреть кто.
-Ты, это, не серчай, не хотел я так сильно, обозлился… - начал было Василий.
-Хорошо ты меня приложил, почти как папа…
-Хорошо? Почти как папа? Так это тебя отец так избил? – вскипел Белов.
-Ты о чем? Мы с папой вместе тренировались, иногда от него прилетело «будь здоров» - из школы в … милицию докладные писали. –улыбнулся, вспоминая Илья.
-Я про спину… - пояснил Белов.
-А, это… Это подарки от фрицев, они меня «на пи…роги», приглашали… - уже ухмыльнулся мальчишка и добавил жестко. – Только жалеть меня не надо. Не люблю я это.
-И часто приглашали?
-Сам же видишь, часто…
-Проходите, присаживайтесь, Константин Трофимович! -
полковник Добровольский настраивался на неприятный разговор. – Что скажете? Курсанта Фролова – на отчисление?
-Илья Петрович, почему на отчисление? – не понял полковника старший лейтенант Булочко.
-Ну… как же… Это же он у нас «светит» так, что будь 1941 год, пришлось бы накидывать отдельную светомаскировку! Кто его так приложил?
-Приложил курсант Белов…
-Вот… командир 3-го взвода. И что сделал мальчик? Неужто скрысятничал? Мне не докладывали…
-Скрысятничал? Отнюдь! Он работал в спаррингах с Беловым и Стекловым. И, что невероятно – победил! Отменный боец!
-Отменный? А я хотел его отчислять… Думал, что все, написанное мне про него моим хорошим знакомым – сказочки… Вот, почитайте…
-Не удивлен… особенно по работе в рукопашной схватке ножом. Очень похоже на его стиль.
-Как считаете, Константин Трофимович, значит – оставлять?
-Непременно – оставлять! Вот бы еще узнать его возраст, сомневаюсь я, что ему 18 лет!
-Этого, не могу сказать, по бумагам -18, доктор оценил в 16, но я не удивлюсь, что окажется – 14! – полковник посмотрел на удивленного инструктора по рукопашному бою. – Шучу я, шучу!
Дальше…
-Вон там, на высотке, три столба поставили… К столбам привязали тела наших разведчиков. Видите? – сержант -наблюдатель показал рукой в сторону укрепрайона немцев.
-Вижу, - глухо подтвердил майор, командир батальона. В бинокль было хорошо видно два окровавленных тела в маскхалатах и одно обнаженное почерневшее от пыток, скорее всего мальчишки.
-Товарищ майор, - чуть не плача продолжил сержант. – Мальчишка-то, живой, еще шевелится…
Майор присмотрелся: мальчишка пытался поднять голову, но удержать ее не хватало сил.
-Живой… - и майор разразился бранью, а потом повернулся к связисту - старшему лейтенанту. – Смирнов, сообщи в штаб дивизии о том, что тут фашисты выставили в полосе наступления полка тела наших разведчиков. Один из них живой.
-Может попробуем отбить? – спросил старший лейтенант. –А?
-Не «А», а – нет! Ты представляешь, сколько нужно будет положить народа, чтоб атаковать эту высотку без артподготовки?
-Так что делать-то? – растерялся старший лейтенант.
-В штаб сообщай! Что делать… - опять матернулся майор.
Через 15 минут на наблюдательный пункт примчался молоденький младший лейтенант. На попытки его остановить, чуть ли не тыкал в лицо солдатам и офицерам удостоверение СМЕРШа. Комбат на НП не было.
-Сержант, -звонким мальчишечьим голосом, обратился младший лейтенант к наблюдателю, доставая свой бинокль. – Где тела разведчиков?
-Вон они, товарищ младший лейтенант, - показал рукой нужное направление сержант.
Младший лейтенант посмотрел, опустился на дно окопа, обхватил голову руками и наблюдателю показалось, что молодой лейтенантик прошептал что-то похожее на «Серый».
«Да, вид не для слабонервных, на мальчишке нет живого места, самого-то трясет. А тут лейтенантик, видать, только после учебки, еще бритвы и пороха не нюхал и такой вид», - подумал, глядя на эту картину, сержант.
-Сержант, в расположении есть снайпер или снайперская винтовка? – глухо спросил младший лейтенант.
-Как же без снайпера, есть…
-Вызовите его сюда, на НП, как можно быстрее! -
Когда пришел ефрейтор, ротный снайпер, младший лейтенант выдал совсем невообразимое:
-Товарищ ефрейтор, посмотрите, на немецких позициях, к столбам привязаны наши разведчики. Видите?
-Да, товарищ младший лейтенант, вижу. – подтвердил снайпер.
-К центральному столбу привязан мальчик… Приказываю Вам прекратить мучения разведчика.
-Ты охренел, младшой? -потерял всякую субординацию снайпер. -Чтоб я… своего, да еще мальчишку?!
-Я приказываю! – настаивал младший лейтенант.
-Да пошел ты… со своим приказом! Только от мамкиной сиськи, с пушком над губой, молокосос! Поплачь еще, что тебя не слушаются… Погоны только получил и приказывает!
Старший лейтенант – связист, положил ефрейтору руку на плечо, успокаивая:
-Леня, спокойнее…
-А что спокойнее? Уж лучше в штрафники, чем то, что он приказывает делать! Младшой, а слабо самому стрельнуть? – не успокаивался снайпер.
-Товарищ ефрейтор, приказываю дать мне винтовку! – глухим, срывающимся голосом, чуть не плача потребовал младший лейтенант.
-Да забери, - ефрейтор отдал винтовку, но в голове у него крутилось, что сейчас психованный лейтенантик может и шлепнуть, с досады и перепугу.
Младший лейтенант взял снайперку, перешел в ячейку, пододвинул одного из бойцов, изготовился к стрельбе – подал патрон в патронник, прицелился, вдохнул, выдохнул и нажал на спуск. Наблюдатель увидел, как дернулось мальчишечье тело – пуля попала в сердце.
Младший лейтенант, с почерневшим лицом, повернулся к снайперу, молча протянул винтовку ефрейтору. Снайпер взял свое оружие, и отметил, что у «лейтенантика» даже руки не трясутся, а ведь перед выстрелом того просто колотило от дрожи. Младший лейтенант, отдав винтовку, пошел от наблюдательного пункта по окопу покачиваясь, как пьяный.
Илья лежал, глядя в стенку.
-Где этот урод? – раздался громкий командный голос во дворе домика, где располагалась группа СМЕРШовцев.
-Товарищ майор! – попытался утихомирить разъяренного офицера - разведчика лейтенант Белов.
-Лейтенант, мне сейчас плевать на все и вся! И на СМЕРШ, и на трибунал! Не вмешивайтесь!
В комнату ворвались майор Смирнов, старший лейтенант Миленкин и еще несколько бойцов.
-Урод, повернись ко мне лицом или я тебя пристрелю, как собаку… - не сдерживался в выражениях командир разведки армии майор Смирнов.
Илья повернулся и сел на кровать… Без всякого страха, не вставая, посмотрел в глаза майору.
-Ты хоть знаешь, кого ты застрелил? Ты хоть знаешь? –сдерживая слезы, потрясая пистолетом, начал майор. – Он воевал с 41-го! Не то, что ты, сопляк, младший лейтенантик, только курсы закончил и фрица живого не видел! Его же можно было спасти! Он жив был! Он меня от смерти спасал! Пристрелю!
-Стреляйте, мне легче станет, все кончится… Я себя не смогу, да и нельзя, наверно… -устало сказал Илья.
-Чего? –опешил майор, от такого поворота. – Чего ты понимаешь в стрелять? Ты даже не знаешь, как его звали! Ты хоть понимаешь, что он был мне как сын?
-Знаю, как звали… Сережка - мой брат…
За столом, с нехитрой снедью: картошкой, тушенкой, огурцами, луком, фляжками со спиртом, сидели, глядя в кружки, уже изрядно захмелевшие, СМЕРШевцы и армейские разведчики.
-Я его два раза терял… сперва сказали, что он в госпитале умер… - рассказывал майор Смирнов. – Вернулся живой! Как все радовались… Решили его поберечь, перевели в штаб. А нас перебросили в 65 Армию. И вот приходит письмо, что Сережку похоронили – снайпер убил, из окопа высунулся, каску пробило и… насмерть. А через две недели после письма возвращается из госпиталя Овчаренко и привозит мальчишку в роту… Ох, я орал… Так орал, что… А как увидел, как Овчаренко с мальчишкой моются у колодца, думал, что порву старшину своими руками… Я же не выдержу… А тут мальчишка поворачивается и бежит на встречу! Серый! Живой!!! Я впервые, за всю войну, разрыдался… Я был счастлив и хотел его отправить в тыл. Но он сказал, что сбежит… Его же не удержать… Вот тебя, младшой, удержать?
Илья молчал…
-Майор, Илью и удержать? Я тебе про него такое расскажу, вообще не поверишь! Я сам не верил! Он голый, зимой, несколько километров к нашим бежал! Во…
-Верю! Вот и Серый, такой же, он рассказывал, как партизан искал зимой без обувки… А младшой покрепче будет, верю! О чем я? А! Не удержал бы я Серого… Решил, пусть лучше рядом будет. И командование согласилось… А этот выход не сложился сразу… надо было им вернуться…
-Товарищ майор, как вернуться? Двоих отсекли огнем, а остальные-то прошли! И разведданные были нужны…- оправдывался старший лейтенант Миленкин.
-Да помолчи ты… знаю все…- прервал командира разведгруппы майор. – Ну кто же знал, что партизанские маяки, что нам дали, уже провалены. Кто бы знал…
-А Сережка, будто что-то почуял, он же партизанил! - опять начал Миленкин. – Если бы не он, нас бы всех повязали, все бы мы полегли… А потом нам пришлось уходить от облавы, ушли благодаря партизанам, настоящим партизанам, получили данные, передали их в армию, но погибли Овчаренко и Семенов… Возвратились. А в дивизии только и разговоров, что какой-то сопляк застрелил Сережку… Прости, младшой… Говорю, как было…
-Ну, неужто не было никакой возможности отбить? Спасти? – говорил, глядя в стол, сокрушался Смирнов, хотя и сам понимал, что это было практически невозможно.
-Он бы сам так жить не захотел бы… Его так изуродовали, что на нем целого места не было, только лицо…- вздохнув, пояснил Илья. - Я знаю, что это такое…
-Да что ты знаешь, младшой? Он из таких передряг выкарабкивался! В него две пули почти в сердце входили, два раза похоронку писали! Но он был жив… А ты? Что ты видел, кроме училища?
-Зря ты так, майор… Ты же ничего не знаешь… - попытался урезонить Смирнова майор Свиридов.
Илья в сердцах махнул рукой, встал из-за стола, лег на кровать лицом в подушку, засунув руки под нее так, что подушка закрывала и уши. Он не хотел больше ничего слышать ни о себе, ни о Сережке.
«Как не сойти с ума, когда видишь изуродованного друга? Когда он шепчет: «Стреляй!»? Я не мог его оставить в таком виде. Серый погиб, значит он должен вернутся в целом состоянии. Мы же вернулись только с поверхностными шрамами, мне же делали обследование – только наружные отметины, которые никак не влияли на здоровье! А если Серый … Нет! Я же выдержал! Он тоже - сильный, столько раз в госпитале валялся… Справится! Мы справимся! Хватит выть, мне еще за Серого на Рейхстаге расписываться!» - мысли путались, Илья размышляя, успокаивая себя, заснул. То ли сброшенное напряжение и успокоение от осознания, что поступил правильно, то ли глоток спирта, что он сделал из кружки и от которого закашлялся, ведь это было первое крепкое спиртное в его жизни. Да, пиво пробовал, но… не понравилось оно Илье, горькое, не приятное. Да и Папа учуял… Маме не сказал, но «по мозгам» Илья потом получил по полной.
Рано утром, проснувшись, майор-разведчик, по привычке, первым делом осмотрел комнату, увидел стоящего у окна майора – СМЕРШовца.
-Доброе! – Свиридов, будто затылком увидел, что Смирнов проснулся.
-А как ты… - удивился Смирнов.
-Не бери в голову, кровать скрипнула… Помнишь вчерашний разговор, что мамлей (младший лейтенант) пороха не нюхал?
-Ну…
-Пойдем во двор, глянешь… -позвал майор Свиридов майора Смирнова.
Вышли во двор.
-Куда идем? – поинтересовался Смирнов.
-Илюха рванул на утреннюю пробежку. Надо искать рядом пруд или реку, он без воды не может, даже тельняшку не снимает.
-Подожди, майор… Если вспомнить карту… Между Огородниками и Несьвежем будут запруды и озера. Вон там должно быть озеро, - Смирнов показал на запад – северо-запад.
- В эту сторону он и побежал. Думаю, найдем.
Через пять минут офицеры вышли на берег озера.
-Давай не пойдем туда, отсюда посмотрим? Начнем спускаться, он нас заметит. – предложил Свиридов.
-А почему не пойдем? Или мы прячемся? Давай тоже купнемся! С утреца, да еще после вчерашнего, не повредит – взбодримся! - сделал ответку Смирнов.
-А давай! – согласился СМЕРШевец.
Только в воде Илья забывал о войне, о смертях, обо все на свете… Из воды, плывя к берегу во второй раз, Илья увидел, что к его одежде, оставленной на берегу подошли два майора. Постояли и тоже стали раздеваться. Увидел и почти тут же забыл о них.
-Майор, а водичка –то прохладная! Не замерзнем? – закинул удочку Свиридов.
-Майор, ты воды боишься? Я же сказал, сполоснемся – взбодримся! – ответил Смирнов.
Водичка была, конечно, не колодезная, но с утра – прохладненькая. Майоры макнулись и вылезли одеваться, а Илья все еще «нарезал круги».
-Во дает, младшой, как дельфин! – восхитился Смирнов, одеваясь. -Мне бы его 18 лет!
-Майор, а ты кем был до войны?
-Я? Я кадровый военный. До службы охотником был, я же сибиряк! Поэтому и разведка. – сказал Смирнов.
-А я был учителем в Калаче-не-Дону, потом был направлен на службу в НКВД, теперь вот СМЕРШ. – начал рассказ о себе Свиридов, а потом, неожиданно перешел на Илью. – Майор, а младший лейтенант, ты прав, совсем мальчишка. Ему нет и 16 лет…
-А я-то думаю, что за юнец безусый… Но… Погоди, а как он в училище-то попал? - удивился Смирнов.
-Давай расскажу… Трое мальчишек попали в Калачевский детдом. Попали из разных партизанских отрядов, но считали себя братьями. В 1942 они защищали Сталинград. Теряли друг друга и находили. Илья, когда Никита …
-Когда Сережка? – не понял майор Свиридов.
-Когда Никита, еще один из их троицы, провалился под лед, Илья отдал свою одежду Никите, и несколько километров, зимой, бежал в одном исподнем. А Сережка в это время был в госпитале, и вернувшись из госпиталя, первым делом бросился искать Илью и Никиту.
-Сережка мне об этом не говорил… - с легкой досадой произнес Смирнов.
-Да он и мне не говорил, просто у меня есть возможности узнать… Я подозревал, что Илья, немецкий шпион – улыбнулся Свиридов. – И он от меня сбежал… Да, сбежал и отправился на фронт. Попал на северный фас Курской дуги, попал в самую мясорубку и выжил. Там снова попался мне на глаза, ну я его и отправил в Школу. В документах прибавил ему пару… а может и тройку лет. Он с успехом закончил Школу, но ему не хотели давать офицерское звание, ходили слухи, что в 43-ем ему было всего четырнадцать. А сколько ему лет точно – никто не знает, из партизанского края его привезли раненого и без документов. После школы его направили сюда, тем более, что это ему знакомые места.
-Как и Сережке…
-Как и Сережке, и Илье, и Никите… Работать с Ильей очень просто, все схватывает на лету, а диверсанты его в расчет не берут – мальчишка. Вот этот мальчишка и обезвреживает матерых зверей одним движением и наповал… А вот теперь, смотри…
Илья вдоволь наплавался, чувствовал облегчение на душе, смыл с себя все: все беды, все мысли, как тогда, на Черном море, после приколотой Черновым «Звезды Героя».
Илья плыл к берегу, а на берегу сидели два майора, Смирнов и Свиридов.
«Один, Смирнов, меня вчера чуть не пристрелил за Серого. Да хрен с ним, со Смирновым! Серый… Серый уже отмучился, а вот что еще ждет меня? Интересно, чего они приперлись?» думал Илья.
-Да, крепкий парнишка, но лет 14 – 15 не больше, – оценил «физику» Смирнов.
-Вы что тут, меня разглядывать пришли? Да бесит это уже. Товарищ майор, -обратился он с Свиридову. – Если это было надо, сказали бы в расположении, я бы разделся.
-А мы просто купнуться пришли, или нельзя? – сделал «лицо кирпичом» Свиридов.
-Ага, так я и поверил… -Илья повернулся «задом» и стал одеваться.
Свиридов, слегка усмехаясь, смотрел, как вытягивается лицо Смирнова. Смирнов сделал несколько шагов к Илье.
-Товарищ младший лейтенант, прошу меня простить за то, что я не верил Вам и не считал Вас боевым офицером!
Если бы майор начал сюсюкать или изобразил что-то похожее на жалость, то Илюха бы «взорвался», но Смирнов все сказал ему, как к равному, а в голосе слышалось только уважение, без жалости, поэтому Илья словно закаменел.
-Ваше решение было самым верным, - продолжил майор Смирнов. –Простите, я был ослеплен яростью, я ее направил на Вас, а должен был направить на фашистов и их прихвостней, которые такое сотворили с Сережкой. Спасти его было невозможно, а если бы и спасли, то остаток жизни он бы прожил инвалидом. Не думаю, что я сам бы захотел так жить…
-Товарищ майор, он меня попросил… -Илья повернулся к майору лицом. - И я сделал то, что хотел, чтоб сделали бы для меня…
12 июля группа Ильи, Илья, лейтенант Белов и водитель – сержант Ахметов отправилась в село Полонь, нужно было провести дознание и разобраться с арестованными полицаями. В Полонь привозили из окрестных деревень бывших полицаев и помощников фашистов, которых не грохнули сразу, тех, кто служил, но не отметился зверствами, а кое-кто вообще заявлял, что он был партизанским связным. И такое могло быть. Илья помнил, что Никитос тоже был «внуком старосты», которого боялись все местные мальчишки.
На следующий день, седьмым на допрос к младшему лейтенанту привели зачуханного мужичка, который падал на колени, божился, что он только ходил по деревне с винтовкой и повязкой, что его самого чуть не расстреляли за то, что выпустил на свободу несколько подростков, которых подозревали в помощи партизанам. Илья все записал: записал имена ребят и из каких деревень они были, кто из полицаев больше всех выслуживался и зверствовал. Прозвучали клички «Бурый», «Жмот» и «Кабан», которые местные и которые звери…
-Ну, что ж, будем проверять… Конвой! Уведите арестованного! – скомандовал Илья.
Потом были еще четверо, но «Бурый, Жмот и Кабан» не выходили из головы…
-Федя, -подошел Илья к Белову, с которым учился в Московской школе СМЕРШ. – Я отъеду ненадолго.
-Куда собрался? –поинтересовался лейтенант Белов.
Надо мне в одно место сгонять. Там у меня одна вещица запрятана, я ее обещал вернуть.
-Сгоняй, только возьми с собой еще пару солдат, по лесам кто только не шарится. И тебе, и мне спокойнее будет. Постарайся вернуться до темна.
-Лады! И возьму пару автоматчиков.
Каково же было удивление солдатиков, когда «зеленый» младший лейтенант сперва привез их к небольшой речушке. А потом дал команду снимать штаны! Штаны сняли, кальсоны подвернули – перешли речушку в брод, вода, оказывается, доходила чуть выше колена. Дальше шли лесом и пришли к полуразрушенной партизанской базе. Лейтенант немного побродил по базе, заглядывал в обвалившиеся землянки, а потом исчез на пару минут (как у него получилось так ловко испариться?) и вернулся со свертком промасленной тряпки. Из тряпки Илья достал наган… еще царского производства.
На обратном пути, уже в сумерках, проезжая памятный мост, который когда-то Илья подрывал гранатами, пазл сложился. Илья вспомнил, где видел этого мужичка и вспомнил, клички полицаев.
Въехав в Полонь Илья заметил стайку играющих во что-то ребят.
-Ахметов, рули к пацанам. – скомандовал Илья.
-Э-э-э… Товарищ младший лейтенант, мы что еще играть будем? И так на ужин опоздали… возмутился сержант. По глазам сопровождающих было заметно, что они согласны с сержантом.
Илья только посмотрел на сержанта.
-Э-э-э… Я просто пошутил! – пошел на попятную сержант. И правда, зачем с парнем спорить, молодой, горячий, у начальства в любимчиках…
Подъехали. Эй, хлопцы, идите сюда, - позвал Илья. Мальчишки подбежали. – Хлопцы, кто знает, где живет Егор Суриков? Он еще в партизанском отряде был…
-Если в партызанах, то к майму бацьке надо! – заявил один, одетый в одни штаны и босиком.
-Тогда садись в виллис и показывай дорогу!
Мальчишку не нужно было просить дважды.
-Сеня, маю кашулю тады захапь! – попросил он друга захватить рубаху.
-Батька, эта тебя шукают! – крикнул пацаненок, выпрыгивая из машины, когда подъехали к хате, а на встречу вышел крепкий мужчина с ППШ на боку.
Каково же было удивление Ильи, когда батькой мальчишки оказался комиссар партизанского отряда, из которого его отправляли на «большую землю». Хотя, чему удивляться, если мир - тесен?
-Откуда будете? Что-то я тебя не узнаю, товарищ офицер, не из района вы…
-А я Вас узнал, товарищ комиссар! Неужто забыли Мишу Синевича, брата полицая, за которого 1000 марок давали? – улыбнулся Илья.
-Постой-ка! И правда… Миша, который Илья! Илья… Илья…Фролов! Мы же тебя к награде представляли, а ты улетел! Только крепче стал, да и командир теперь! Хорош! Все девчины твои! А здесь, каким ветром? Или за медалью приехал?
-Нет, не за медалью, товарищ комиссар. Ищем полицаев и тех, кто фрицам помогал…
-У-у-у… Так мы тех, кто с фрицами был, уже постреляли, тех кто не по своей воле, разбирательства ждут… Эка… Так ты у нас СМЕРШ!
-Не всех постреляли… Мне бы найти Егорку Сурикова, того, с которым я в отряд пришел. Как он, живой? Здесь или куда-то уехал?
-А куда он уедет? Все здесь, готовятся нас же в Минск вызывают! Постой… Ты ж не просто так приехал! Он тебе треба? Срочно?
-Он… Не-е, завтра с утра. Думаю, что он мне поможет. Пусть приходит к комендатуре, скажет, что младшему лейтенанту, его ко мне пропустят, я предупрежу.
Утром, около 8 часов к комендатуре подошел парнишка, спросил младшего лейтенанта. Часовой крикнул дневального, тот проводил парнишку в кабинет.
Комиссар – хитрец, сказал, что Егора вызывают в комендатуру, но не сказал для чего. Парень себе чуть мозг не вывихнул, пытаясь понят, зачем? А вошел в комнатку, так вообще дар речи потерял – в кабинете сидел, в офицерской форме, Илья! Обнялись крепко-крепко.
-Илюха! Ты!!! Да ты… - у Егора кончился словарный запас.
-Егор! Мы с тобой еще наговоримся, ты мне все расскажешь! Мне сейчас нужна твоя помощь…
-Что надо сделать, Илья?
-Егор, ты хорошо помнишь нашу первую встречу?
-Помню, - неприятные воспоминания заставили лицо парнишки потемнеть.
-Тебе нужно посмотреть на одного человека… Я могу ошибиться, а вот вдвоем мы уже не ошибемся.
-Хорошо…
-Дневальный! –крикнул Илья.
-Слушаю, товарищ младший лейтенант! – появился тот через несколько секунд.
-Дневальный, Дубко на допрос.
-Есть, Дубко на допрос!
Через 10 минут в комнату ввели мужичка, который озвучил клички «Бурый», «Жмот» и «Кобан». Как только он переступил порог на него с кулаками кинулся Егор:
-Тварина! Порву…
Его еле –еле перехватил конвоир, но Егор успел пару раз от души вмазать мужичку по мордасам.
-За что? –заскулил мужичок.
-За что? - почти рычал покрасневший Егор. –А помнишь: «Господам немцам надо повесить, сделать фотографии и ехать дальше»? А «клопа» помнишь, которого велел раздеть и привязать к виселице у моста, чтоб померз? Как он стоял и смотрел на повешенных за ноги товарищей?
Краснота стала переходить в синеву, Егор схватился за грудь, но никак не мог вдохнуть.
-Конвой! Уведите этого, – показал на забившегося в угол и обделавшегося от страха, что этот мальчишка выжил и узнал, а ведь не должны были, бывшего полицая - палача.
А сам выскочил в коридор, добежал до комнаты фельдшера:
-Фельдшер, быстрее, там, в моем, в 4-ом кабинете мальчишке плохо! Быстрее! –Илья бросился обратно в кабинет…
Фельдшер прибежала в кабинет сразу же за Ильей. Посмотрела на лежащего на полу Егора, на его посиневшее лицо и губы, все поняв, опустила глаза. Проверила пульс на шее, поднялась:
-Я ничем не смогу помочь: инсульт и остановка сердца…
-А как же искусственное дыхание? Лекарства? Нитроглицерин? – искал выход Илья.
-Лейтенант… Вы себя слышите? Какой здесь нитроглицерин? Тут простых бинтов не хватает…Жалко мальчика… Сердечко не выдержало.
Лейтенант Белов, узнав о том, что произошло в кабинете у Ильи, отвел его в комнатку и попросил сегодня не работать. Илья посидел в комнате, а потом поднялся и вышел. Вышел из комендатуры, просто пошел, куда глаза глядят. Пришел в себя Илья на дороге у леса. В лес уходила старая вырубка. Илюха узнал это место…
Дед Иван, еще подходя к своей избушке, понял, что к нему заявился чужак. А как чужак мог пройти в избу через собак? Вот вопрос! Хотя…
Старый знахарь открыл дверь…
-Илюша, вернулся? –спросил у сидящего за столом мальчишки.
-Да, деда, как обещал…
-Эка ты, даже револьвер вернул! – знахарь посмотрел на лежащий на столе наган с гравировкой. – Даже с патронами… Не пригодился?
-Пригодился, а патроны – новые.
-Ох, дай - ка, я тебя получше рассмотрю… Погоны? Да ты никак прапорщиком стал?
-Деда, это сейчас называется младший лейтенант, а поручик – старший лейтенант.
-Вот то, что я старший, это - правильно!
-Деда, плохо мне…все, кто рядом со мной – погибают, друзья – погибают, жить не хочется… Скорей бы уж…
-Илюша! – строго прервал дед. – Ты что это удумал? Вы все сейчас хоть и неверующие, но запомни: у каждого - свой крест! И для тебя это испытания, чтоб нашел свой путь! Я ведь тоже был молодой офицер с блестящими возможностями… Но война, ранение, госпиталь, потом революции… Может это все нужно было только для одного, чтоб я тебя вылечил! Ты своим друзьям, которых не стало, что-то обещал?
-Да, деда, обещал дойти до Берлина и расписаться на Рейхстаге…
-Так чего разнылся - то? Жить ему не хочется!!! А ну иди баню топи, лечить тебя буду - буду тебе через задницу вениками ум вгонять, раз в голове мозги набекрень! Чтоб мозгов прибавилось! Жить он не хочет! Сразу видно, давно у деда не лечился!
Исповедь и отповедь.
-Деда, откуда у тебя столько силы? – охая удивлялся разомлевший Илья. – И лечить, и мозги «вправлять»?
-Откуда? Оттуда! – завершающий шлепок веником по пятой точке был чувствительным, мальчишка даже рукой слегка потер зад.
Дед Илюху и распарил, и помял – проверил суставы, и «выпорол»: мальчишка сбросил с себя все непростые думы и забыл о бедах – досадах и проблемах.
Когда Илья учился в школе СМЕРШа наравне с матерыми разведчиками, то сперва к нему относились так, словно он чей-то сынок и приставлен наблюдать и «постукивать». Через некоторое время все поняли, что он хоть и мальчишка, но боевого опыта, умений, сооброжалки и бесстрашия хватит на пару матерых бойцов (особенно после спаррингов).
Руководство прекрасно понимало, что парню нет тех лет, которые были заявлены при поступлении, но офицерское звание присвоили. Правда всем «не офицерам» дали лейтенантов, а вот Илюхе дали младшего лейтенанта. Получить офицерское звание в 14 лет! Кто на такое способен? Если только Аркадий Голиков…
Сперва это радовало и тешило самолюбие, от увеличившихся возможностей и власти. Да, у Ильи, как и у всех мальчишек, тоже иногда начинало поигрывать самолюбие, но Папа ему его то, которое «самолюбие», слегка подправил в спаррингах. Папа часто любил повторять, что хорошего офицера всегда можно распознать по тому, как он использует свою власть…
Но оказалось, что офицерское звание, кроме некоторых привилегий и общего внимания, требовало принимать решения, от которых зависела жизнь и судьба другого человека. Если для Ильи, после его решений, возможен был шанс вернуться в другую жизнь (на что Илюха очень надеялся), то для других такой возможности не было.
Уже стемнело. Дед и Илья, одетые в чистое исподнее, сидели перед домом, маленькими глотками пили дедов травяной чай.
-Давай, рассказывай, что случилось?
-Деда.. тяжело мне. За неделю потерял двоих: брата и товарища… Брата я сам застрелил, а у товарища сердце не выдержало от воспоминаний, что с ним фашисты вытворяли…
-Сердечко не выдержало, так это его Господь забрал, чтоб не мучился… А как брата застрелил? Он что, германцам служил? – удивился Дед.
Он в разведке был, как мне рассказали, пришел на явку, а она провалена… Попал к фашистам… Что они делают, ты все знаешь… Я – то у них несколько часов пробыл, а он дольше. Проще говоря, калеку они из Сережки сделали… как будто специально, лицо не сильно увечили, а вот все остальное… Особенно старались по самым больным местам… Спасти его возможности не было: фрицы его к столбу примотали, а столб перед своими окопами поставили. Мне предлагали его отбить, но менять его жизнь на жизни нескольких десятков человек… А до вечера он бы не дожил. И тогда я выстрелил ему, в сердце… попал.
Дед и Илья помолчали.
-Что, тебе, Илюша, сказать? Ты не дурачок, так что много чего понимаешь и без подсказок. У меня тоже не все так просто – не просто так в глуши живу, а ведь был блистательный офицер… - начал было мечтательно дед, но – осекся. – Вот сам посуди… Не окажись я здесь, выжил бы ты? Спас бы тогда своего Егорку? Стал бы офицером? О! То-то… Ты ведь неверующий... Без креста тебя мне привезли, хотя… какой крест? На тебе и нитки не было, только кожа в лохмотья… А вот сейчас тоже нет, значит – неверующий.
-Крещеный я, только вот…
-Помолчи, - раздосадовано остановил Илью дед. – Не об этом сейчас речь. Все было бы по-другому, если бы не было так, как есть. Пойми, все что не делается, все так и должно быть, как говорится, все что Бог ни делает, все – к лучшему. У каждого свой Крест, вот и неси его до конца…
-Деда… -начал Илья. – Я не знаю, сон это или правда, только … только я уже умирал. И я не здешний. Я не могу понять, что происходит… Я оказываюсь здесь не по своей воле. Я не хочу, а попадаю. Это будто сон, я хочу проснуться, но не могу, пока меня не убьют. А когда просыпаюсь, то все, что происходило во сне оказывается правдой – все шрамы, что я получил во сне, остаются и после сна. Я помню сон до мельчайших подробностей… Как было больно, как было стыдно, как плакал, как было обидно - я все это помню. Деда, что со мной не так? Почему это со мной?
-Умирал уже, говоришь? – вздохнул Дед. –То-то я смотрю, не по мальчишечьи себя ведешь, словно тебе не 14 лет, а лет 20-25, как солдат после службы.
-Папа у меня офицер…
-И это заметно, не крестьянский сын. И говоришь учено, и сокольскую гимнастику знаешь, и спину ровно держишь… Дворянин?
-Не знаю…
-Отец по званию кто? – спросил Дед.
-Гвардии майор
- Гвардии майор? Ничего не путаешь? А-а-а! Красной Армии?
-Почему Красной Армии? Российского флота. – пояснил Илья.
Дед немного задумался.
-Путаешь ты меня. Нет в Российской армии и флоте звания майор. Сколько полос на погоне?
-Две.
-О! Две! А звезд?
-Одна. – ответил Илья.
-Опять путаешь! - взорвался дед. – Две полосы и две звезды – капитан-лейтенант, три звезды – капитан 2 ранга, без звезд – капитан 1 ранга, а одной звезды в Российском флоте не бывает.
-Деда, теперь бывает… Это старше капитан-лейтенанта.
-До солидного чина дослужился твой отец. Но, не о нем речь. Давай-ка, расскажи о своем сне.
-Деда! Да я сейчас в нем! - улыбнулся Илья.
- Знаешь что, Илюша, а расскажи-ка мне все и с самого начала…
Илья рассказал. Рассказал все, без прикрас и утайки, рассказал даже о дурацких мыслях, которые посещали его голову.
-Вот и батюшкой я стал, исповедался ты мне, - то ли шутя, то ли на полном серьезе выдал Дед. – Одно тебе повторю. Даже если это сон, все будет так, как должно быть. Видать, что-то случилось, что Господь вас призывает что-то исправить, чтоб все продолжало идти так, как должно было произойти. Ты глянь… Светает уже! Всю ночь проговорили…
-Деда! Я же ушел и не сказал куда! Меня же ищут! Что я творю!?
-Успокойся… Я же тебе что говорил? Все будет так, как должно быть, но и от тебя зависит, как все дальше пойдет, от того, что ты дальше делать будешь, как дальше жить… Верит Он в тебя, что все правильно сделаешь…
-Тогда мне пора, деда, надо возвращаться… Мне еще на Рейхстаге расписываться…
-Тогда, с Богом, Илюша… А то я Его уже и позабыл, а вот ты мне о Нем напомнил… А я ждать тебя буду, береги себя, нет у меня кроме тебя больше никого.
Когда Илья подбегал к комендатуре (он всю дорогу от Деда до поселка бежал – торопился), то заметил, несмотря на раннее утро странную суету.
-Явился не запылился? – встретил Илью лейтенант Белов. – «Кашу» заварил и смылся?
-Какую «кашу»? – не понял Илья.
-Какую «кашу»? Еще спрашиваешь? Издеваешься что ли? Городок гудит, что на допросе ты мальчишку забил насмерть и сбежал. Бывшие партизаны обещали найти и … Сам понимаешь.
-Вот тебе и крестик… - задумчиво выдал Илья.
-Какой еще крестик? – не понял Белов. – Значит так, чтоб партизаны самосуд не учинили, сдавай оружие и давай под арест.
-Как под арест? – опешил Илья.
-Просто, под арест.
Илья лежал на кровати и смотрел в потолок, когда дверь его комнаты, которая стала его камерой, открылась. В комнату вошли в сопровождении лейтенанта Белова несколько мужчин, среди которых Илья узнал командира и комиссара партизанского отряда, в который его привел Егор. Илья встал с кровати, напротив встали партизаны и смотрели на мальчишку с неприкрытым презрением и злостью.
-Молчишь? – начал командир партизанского отряда. –Ты еще жив только потому, что тебя здесь спрятали. Увидел бы на улице, не пожалел бы пули…
-Почему? За что ты так его? У него же все лицо стало синее… Что ты от него требовал сказать? - это уже комиссар отряда не сдержался. – Если бы я его не попросил прийти сюда, он был бы жив! Если бы я знал…
Все, в том числе и лейтенант Белов, ждали оправданий или истерики от Ильи, но парнишка не зря получил офицерское звание, да и боевой опыт сказался – сперва думать. А потом действовать.
-А почему вы считаете, что я бил Егора? Я же его звал не допрашивать, а помочь мне… Кто пустил слух, что я его бил?
Лейтенант Белов восхитился ответом Ильи. Вместо оправдание – атака, атака по ключевой точке. Тот, кто пустил слух о гибели парнишки переврал события намеренно, а не случайно. А ведь он об этом сперва и не подумал, ведь все казалось просто, умер мальчик, не выдержало сердце, когда увидел одного из своих палачей.
-А кто еще? – удивился комиссар. – Он же только в твой кабинет зашел, а оттуда его уже вынесли!
-Кто вам это сказал? – повторил вопрос Ильи лейтенант Белов.
-Да какая разница! Сказали, и теперь не удастся скрыть, что он убил мальчишку, все местечко шумит! - начал один из партизан.
-Вы сами себя слышите? Разве кто-то скрывал, что Егор умер в комендатуре? Делал из этого тайну? Требовали молчать? Вы фельдшера спрашивали о причине смерти? – продолжал настаивать Белов. -Спрашивали?
-Нет… -ответил партизан.
-Так спросите! Она же у вас в партизанском отряде была. Или она вам врать будет?
-Не будет, - согласился командир отряда. – Зовите Любочку!
Через несколько минут в комнату вошла фельдшер.
-Люба! – комиссар не стал рассусоливать. – Скажи, от чего умер вчера мальчик в комендатурской комнате для допросов?
-Николай Викторович, так сказать сложно, но или инсульт, или сердце не выдержало. А, возможно, и то и другое одновременно. Сильнейшее потрясение и остановка сердца.
-А почему у Егора лицо было посиневшим, а местами почерневшим?
-Поэтому и посинело, что инсульт и сердечная недостаточность. – пояснила фельдшер.
-Так его младший лейтенант не бил? Не допрашивал? – не верил старый партизан.
-Да вы что, меня не знаете? Да я бы первой за Егорку ему бы все лицо раскровавила! Другого он допрашивал, Егорка ему по мордасам надавал… Да вот… сердечко не выдержало. Да ну вас… Одна радость, бородатые, а ровно как дети! – фельдшер махнула рукой и вышла из комнатки.
Партизаны выглядели ошеломленными от открывшейся правды. Первым сделал шаг к Илье комиссар:
-Ты, это, Илья, не серчай, не подумавши мы это… И шлепнуть хотели, не подумавши…
-Лучше бы шлепнули, - вздохнул Илья.
-Да брось ты, я вот… - командир отряда стал копаться в своей офицерской сумке. – Вот… возьми, медаль твоя…
-Какая медаль? За что? – не понял Илюха.
-Как какая медаль? За Мишу Синевича… «Партизану… 1-ой степени»
Командир взял Илью за правую руки и вложил в нее медаль. Постоял, развернулся и пошел из комнаты, не говоря больше ни слова, не прощаясь. Вслед за ним потянулись остальные партизаны, так же молча. Только комиссар на пороге обернулся и еще раз попросил:
-Не держи на нас зла, не подумавши ляпнули… Прощай!
В комнатке остались Илья и Василий Белов. Илья стоял, держал на раскрытой ладони медаль «Партизану Отечественной войны» 1 степени, смотрел на нее почти не мигая, словно завороженный.
Из ступора его вывел Василий.
-Илья… Илюха!!!
-А… Че...
Илюха, ничего рассказать мне не хочешь? Ты во сколько воевать-то начал?
-Я-то? Вась, я с начала войны воюю, с июня 41-го…
-Да ладно! Врешь ведь?! Тебе ж сколько лет было?
-Тринадцать…
-Не может быть… Я конечно слышал, что тебе нет 18 лет, на 16 ты тянешь с натяжкой, хоть и крупный парень… - все равно не верил Василий.
-Вася, - уже пришел в норму Илюха. – Как говорил в 17 сонете Шекспир : «Гуляй, Вася!»
-Ах ты… - лейтенант обхватил своими могучими ручищами мальчишку, а Илюха даже не пытался вырываться из его захвата. Илью продолжало беспокоить то, как быстро слух, что в комендатуре убили мальчишку, распространился по городку.
-Белов! Стой! - серьезно сказал Илья. – А где арестованный полицай, что я вчера допрашивал?
-Как где? Вчера днем всех арестантов перевели в Барановичи, ты что, забыл? Ты же не делал в деле пометку, чтоб его оставили.
-А-а-а… почти зарычал Илья. – Там был полицай, который приказал казнить Егора. Ну… того мальчишку, у которого вчера, как увидел своего палача, сердце отказало. Надо срочно сообщить в Барановичи!
Лейтенант отпустил мальчишку.
-Так в чем дело? Сейчас позвоню!
-Звони срочно! Запомни, фамилия его сейчас – Дубко. Только вот может быть, что и фамилия не его… Мне срочно нужна машина!
-Илья, ты под арестом… Сперва спрошу у майора, потом будем решать с машиной.
-Хорошо, позвони майору…
Через несколько минут пришел хмурый лейтенант Белов.
-Только что сообщили, что по дороге, машина, что везла арестантов, сделала вынужденную остановку, пока ремонтировали, двое исчезли – сбежали. Один конвоир и один арестант…
-Дубко?
-Да, Дубко. Видать, что-то очень серьезное пообещал солдату…
-Вася, плевать, что он обещал или не обещал… Главное, что он сбежал, а Егорка умер ни за понюшку табака… За просто так… Моя вина, мне и исправлять… Да! Ты майору позвонил?
-Позвонил… Завтра нас с утра майор ждет в Барановичах.
- Вот такие пироги… -завершил постановку задачи майор Свиридов.
А задача была еще та! Нужно было раскрыть причину разгрома Барановичского подполья. То, как молниеносно были схвачены почти все подпольщики, говорило о том, что среди подпольщиков был предатель. В живых остались руководитель подполья Валерий Дмитриевич, хозяин одной из явок Иван Кравко и парнишка – связной Семен Загурский. Все они были в городе. Сегодня они должны были прийти в комендатуру к 15.00, чтоб помочь прояснить это запутанное дело. Только они не знают, что ты в курсе событий.
-Товарищ майор! Разрешите пройтись по городу, послушать, посмотреть? – обратился Илья.
-Что, старые воспоминания? Хорошо, Илья, погуляй… Только, советую: погуляй в гражданском. Пусть, если и произойдет «случайная встреча», то никто не должен знать, что ты из СМЕРШа, понятно? И к комендатуре придешь в гражданском.
-Товарищ майор, да нет у меня ничего из гражданского…
-Не волнуйся, найдем. А вот Белов и Ахметов походят за тобой и посмотрят…
Сперва Илья зашел на рынок. Сторожка, где он жил с дедом Матвеем, была сожжена. Дед оказался в числе схваченных подпольщиков. Постоял немного… Потом Илья бродил по рынку и пытался вспомнить, что рассказывал Никита о предателе, на голос которого «внук старосты» бросил нож, но попал в немца.
«А что рассказывал Серый? Что-то про лунную ночь, что какой-то мужик показывал рукой в сторону партизанской базы, а Серый бросил в него две гранаты и, кажется, грохнул его… Тогда кто же сдал подполье?» - думал Илья. А пока думал, незаметно для него его ноги привели к «базе» в разрушенном доме.
-Эй, паря, ты че тута забыл? - вывел из раздумий Илью голос с определенной долей вызова. А когда Илья поднял голову и посмотрел на говорившего, то интонация резко поменялась на радостную:
-Илюха! Живой! Ребя, Илюха вернулся!!!
После того, как он узнал, что все мальчишки из их с Лешкой группы остались живы, Илья словно обрел третье дыхание, теперь младший лейтенант Фролов был уверен, что найдет предателя. Второе дыхание и веру в то, что дойдет до Берлина, после всего пережитого, Илье дал Дед Иван – поручик Стрельников.
В кабинете за столом сидели четверо: юноша и двое мужчин в гражданском и один офицер – майор.
-Мы собрались здесь, чтобы пролить свет на тайну разгрома подполья в городе Барановичи. Все что вы расскажете, очень важно для следствия, все будет записываться в протокол. – объяснил причину вызова майор Свиридов.
-Тогда, как руководителю подполья, мне отвечать первому… - начал Валерий Дмитриевич. – Все было как обычно, никто из подпольщиков не пропадал…
-Валера, ты не прав. Пропадал! За два дня до начала арестов пропадал Сеня Загурский, потом появился, весь в синяках и кровоподтеках…
-Да, было такое…- согласился Валерий Дмитриевич. – Было… Сеня сказал, что был избит полицаями, за то, что то ли толкнул кого-то и из них, то ли не так посмотрел… Короче, придрались к мальчишке.
-Валерий Дмитриевич… Товарищ майор, - опустил голову парнишка. – Полицаи меня схватили, говорили, что я партизан, били, но я ничего не говорил… А потом меня выпустили…
-Вот просто так взяли и выпустили? И ты, Валера, этому веришь? Сдал всех, собака! Да? Сдал? - зло сказал Иван Кравко.
-А Вы сами, как смогли уйти от ареста? - поинтересовался майор СМЕРШа у Кравко.
-Так об этом все знают! Когда на мою явку нагрянули фрицы, я отстреливался, эти гады бросили две гранаты. Я был тяжело ранен, потерял много крови. Фашисты привезли меня в госпиталь, надеялись, что я ранен, что через меня они выйдут на Валерия Дмитриевича. Мне повезло, в госпитале умер один немецкий солдат. Так вот врач положил меня на место этого солдата, а меня записал, что я умер… Потом, когда стал двигаться, сумел сбежать из госпиталя. И вот я здесь, товарищи. Если надо - могу показать, что весь в шрамах.
-Не надо... А Вы, Валерий Дмитриевич?
-Что сказать, товарищ майор… моя доля вины есть в провале подполья. Где-то я не доглядел, проворонил предателя… - сокрушался бывший учитель. - А я был во время облавы на рынке, у деда Матвея. Отстреливались, дед погиб, прикрывая мой отход и Василюка, а я был ранен в живот. Василюк меня спрятал в развалинах, а сам увел преследователей … И погиб. Меня потом нашли мальчишки. Они и спрятали. Так вот и уцелел.
-Да… Интересные у вас истории. Только вот из подполья вас уцелело не трое, а четверо…
-Четверо? А кто еще спасся? – обрадовался Кравко.
-А вот он… Фролов, заходи! - позвал Свиридов.
Илья зашел в комнату из-за приоткрытой двери. Он прекрасно слышал весь разговор. Теперь вся мозаика сложилась в единую.
-Здравствуйте, Валерий Дмитриевич! Не ждали?
-Илья?! Знал, что ты жив, но не знал, что ты в Барановичах! – руководитель подполья пожал руку и обнял Илью.
-Илюха! Живой! – обрадовался Кравко. Рукопожатие было крепким, а вот дальше… левой рукой Илья вмазал хозяину явки хук в челюсть, уронив на пол. – Говоришь, Валера, пусть мальчишки повторят пароль и отзыв? А то вдруг – забыли? Отстреливался на явке, говоришь? Две гранаты? А Лешку на явке взяли, это он по развалинам лазил? А вот две гранаты - правда… Серый в тебя в темноте бросал, когда ты направление на лагерь показывал! Жаль, что не убил, тебя, сволоту! Ну, ничего, осудят тебя и повесят!
-Фролов, ты уверен? – задал только один вопрос майор.
-Уверен, товарищ майор. Мне мальчишки рассказали, они видели, как Лешку с явки выводили…
Все время, пока Илья сыпал фактами Кравко лежал на полу, держался за сломанную челюсть и тихонько подвывал, а Валерий Дмитриевич схватил и не отпускал плачущего, но порывающегося «порвать» предателя, Семена Загурского.
Берлин все ближе…
Майор Свиридов собрал несколько групп СМЕРШа. Началась Висло - Одерская операция, наши войска стремительно продвигались на Запад, а контрразведка 1-го Белорусского фронта получила ориентировка о том, что немцы готовят нашим войскам «сюрпризы» на железных дорогах и мостах.
-Товарищи, наша задача определить все главные объекты в полосе наступления, против которых могут быть совершены диверсии и прикрыть их. Формируем специальные оперативные группы в составе 5-10 человек для организации засад около объектов возможных диверсий. В случае появления подозрительных лиц задерживать, а при необходимости применять оружие. Но! Лучше брать живыми! – майор Свиридов стал раздавать папки. - Здесь некоторые приметы на руководителей диверсионных групп, образцы документов прикрытия…
В нескольких километрах от штаба дивизии находился важнейший железнодорожный узел, куда поступали эшелоны с боеприпасами, горючим и другим снаряжением, поэтому туда отправился сам Свиридов с оперативной группой в 10 человек. В эту группу попал и Илья…
Январь в Польше - это конечно же не январь в Сибири, было слякотно и сыро, Илья был в расхристанной гражданке – прохладненько, но терпимо.
На следующий день наблюдения группа Белова задержала капитана железнодорожных войск, который двигался к железнодорожному узлу на ручной дрезине.
-Товарищ капитан, предъявите документы! – козырнул лейтенант Белов.
-А в чем дело, лейтенант? Вот документы, вот предписание, мне поручено проверить состояние восстановительных работ на узле.
-Документы в порядке, проезжайте!
Примерно через час капитан проехал обратно.
-Слушай, Вась, а как тебе этот капитан? – спросил Илья.
-А что с ним не так? Документы в порядке… Или тебе заняться нечем? Или замерз в пальтишке? Так вернемся – на станции банно-прачечный эшелон прибыл, погреешься.
-Погодка, конечно, противная, но тебе не показалось, что капитан был какой-то очень аккуратный и чистый? И форма, словно только со склада?
-Ну, так на то он и капитан, чтоб форма была в порядке, не то, что у тебя – штаны дырявые, сапоги каши просят, пальтишко коротковато и драное…
-Да ну тебя, Белов, я серьезно…
-И я серьезно, что-то я упустил из виду… А капитан, и правда, очень уж чистенький был и без сопровождения… - почесал Белов затылок.
На следующий день на пикет вышла группа из шести солдат и офицера.
- Рассредоточиться! Со мной сержант Алимов и Илюха… Что делать знаешь!
Илюха побежал к солдатам первый.
-Здравствуйте! А вы из какой части? А возьмите меня с собой, я до Берлина хочу дойти. А меня дальше не пускают и грозятся домой отправить! – засыпал мальчишка шестерых бойцов вопросами и просьбами.
-Малый, вот тебе банка тушенки, отстань, а? – стал попробовал отшить Илью один из бойцов.
-Дяденьки, а возьмите меня с собой…
-Малый, нам это не прогулка, не игрушки – война. Без тебя справимся. Да и мы ничего не решаем, вон, у лейтенанта спрашивай, только и он не возьмет.
В это время, шедший впереди офицер подошел к Белову.
-Лейтенант Симонов. – протянул документы. – Наша группа должна следовать за наступающими войсками и, по приказу штаба фронта, собирать новые образцы трофейного оружия.
-Серьезная бумага, -согласился лейтенант Белов и прочитал. – «…оказывать им содействие, а при необходимости ставить на все виды довольствия».
Подбежал Илья и пожаловался:
-Това-а-арищ лейтенант, а това-а-арищ лейтенант? Если не возьмете к себе, то я с ними уйду. Они мне и тушенку дали, а ее у них много, и форма у них красивше, чем у вас, прям как у офицеров – капитанов… да товарищ офицер? Возьмете меня с собой? - это уже к прибывшему лейтенанту обратился Илья.
«Форма красивше, как у капитана, а капитана среди них нет… И тушенки много… опаньки… и даже противогазы!»
- Товарищ лейтенант! Около станции, стоит наша дивизия, скоро пойдем в наступление, да и трофеи у нас есть. Давайте, чтоб вашу группу не задерживали больше, я с вами пойду, приведу в штаб дивизии! Надо же оказывать содействие!
-Да ладно, лейтенант, не утруждайся… -начал было офицер группы. – Хотя, давай, веди в штаб дивизии! Если поможете с трофеями, во век не забуду!
-Дядь Вась, а дядь Вась! И я с вами… - напрашивался Илья.
-Да надоел уже! Здесь сиди! – отшил Белов.
-Да ладно, лейтенант, пусть пацан с нами идет, он же не мешает… - вступился за Илью сержант, что давал тушенку. – С ним идти будет проще – веселее: смотрю на него и будто дома побывал.
-Ну, пусть идет…- согласился Белов.
Пока шли Илья всех достал расспросами так что, когда подходили к станции, и мальчишка подскочил к Белову с просьбой побежать к видневшейся полевой кухне, все были только счастливы.
В землянку, где базировался СМЕРШ влетел Илья.
-Товарищ майор! Есть 7 диверсантов! Их в расположение дивизии ведет лейтенант Белов.
-Фролов, почему решили, что это диверсанты? –спросил Свиридов.
-Двое похожи на тех, что указаны в ориентировке, форма у всех с иголочки, тяжело груженые ранцы, а не вещмешки, противогазы.
Когда группа подошла к землянке, на встречу ей вышел майор Свиридов. Рядышком с землянкой, на пеньке сидел Илья и «рубал» горячую кашу.
-Белов, кого привел?
-Товарищ майор! Трофейщики, имеют предписание и приказ на оказание содействия! – доложил Белов.
-Здравия желаю, товарищ майор, лейтенант Симонов! – козырнул старший трофейщиков.
-Лейтенант Симонов и бойцы - со мной! Белов, проводи бойцов в землянку.
В землянке Свиридов смотрел на удостоверение и думал… Открыв первую страницу первого же удостоверения, он сразу заметил один из признаков его подделки, о котором сообщалось в ориентировке. Ему стоило огромного труда не показать, что что-то не так. Почти беззаботно листая дальше документы, майор обнаружил еще два признака подделки. Остальные были такие же. Стало ясно - понятно, что перед ним группа вражеских диверсантов, которую СМЕРШевцы и ждали.
«Что делать? Как поступить? — задавал себе вопросы Свиридов. –Как не спугнуть врага и взять всех без стрельбы?»
Диверсанты же в этот момент сидели напряженно, держа на изготовке свои автоматы.
Майор, не торопясь, почти вальяжно, рассматривал офицерское удостоверение, потом внимательно, иногда надувая губы и кивая головой, прочитал сопроводительное письмо, а затем, вернул документы.
- Что ж, мы готовы помочь в выполнении вашей задачи. Наша дивизия готовится к наступлению… И, кстати, какие виды нового оружия, лейтенант, вас интересуют? У нас имеется большой склад с трофейным оружием, и вы могли бы его осмотреть.
-Склад вооружения? Это отлично! Вот бы его посмотреть! -заинтересовался лейтенант Симонов.
Как вы смотрите на то, чтоб разместиться в расположении штаба? Землянку не предлагаю, а палатку с буржуйкой на отделение - найдем!
Майор Свиридов, поднял трубку телефона:
- Начальника АХЧ! Майор Свиридов на связи. Надо группу лейтенанта Симонова расквартировать в отдельной палатке и поставить временно, как прикомандированных, на все виды довольствия… Да, трофейщики… Вот и все! Белов! Веди бойцов к майору Мишину.
-Спасибо огромное, товарищ майор! Вы не представляете, как вы нам помогли! Спасибо за проявленное внимание!
-Лейтенант, не за что! Служба у меня такая.
Как только диверсанты ушли, Свиридов приказал собрать всех оперативников, которые были на станции. Чуть позднее пришел майор Мишин.
-Давайте думать, как их брать, чтоб без шума и пыли… Они нужны все живые и, желательно, чтоб без наших потерь. Товарищ майор, как себя ведут диверсанты?
-Ну, как ведут, - майор Мишин. - Хорошо себя пока ведут, но настороженно. Палатка их стоит рядом с вышкой, под прицелом пулемета. Рядом еще два поста. Оружие из рук не выпускают, даже во время приема пищи. И в сортир ходят по двое и при оружии…
-Товарищ майор! У нас же санобработка дивизии!!! - Илья вспомнил трюк, о котором рассказывали Никита и Серый. – В баню же они с автоматами не пойдут! Сразу себя выдадут!
-Хорошая мысль! Принимаем решение: пропустить «диверсантов» через санобработку. А для усиления группы санработников направим трех оперативников «СМЕРШа». – Свиридов повернулся к Мишину. -Товарищ майор, вы - начальника АХЧ, вам и карты в руки.
Около 11 утра у палатки новичков было шумно. Здесь же ошивался Илья. Майор Мишин и оперативник, выступающий под видом санинструктора, требовали, чтобы весь личный состав прошел санобработку.
-Да мы только из части, только проходили санобработку! – возмущался лейтенант.
-Лейтенант! Вы хотите, чтоб мы сообщили в вашу часть, что лейтенант Симонов, нарушает субординацию, спорит с майором, препятствует проведению санитарных процедур? Тем более, что вы теперь приказом прикомандированы к нашей дивизии!
-А я вот люблю баню! Там тепло! – истина проглаголила устами Илюхи.
-Я первый раз вижу, чтоб боец отказывался дополнительно попариться в бане! – поддержал майора и ход Ильи санинструктор.
-Да мы не отказываемся, просто мы недавно проходили санобработку… - «лейтенант» понял, что ведет себя не так, как простые бойцы. А сообщение в «часть», так вообще вещь ненужная и вредная.
-А можно я с вами? Мне сказали, что я после всех буду мыться– широко улыбаясь попросил мальчишка, что встретился им на пикете у дороги. – Я люблю париться, тепло. Только меня выгоняют, а так я побольше попарюсь и с вами и потом! Баня, это же баня!
-Ну пацан, уговорил, так рассказывал, что и нам захотелось. Бойцы, идем на санобработку! Только там, наверное, толпа…
-Да какая толпа! Сейчас время штабных и прикомандированных. Часть прошла обработку с утра, поезд простаивает! А нам нужно всех обработать и в другую дивизию двигать!
Рядом с палаткой - баней, метрах в двух, стояла палатка - раздевалка.
Как только из раздевалки вышли последние бойцы после санобработки, лейтенант дал команду раздеваться.
Илья разделся первым.
-Э, пацан, а кто это тебя так? – «лейтенант» Симонов показал на спину мальчишки.
-Как кто? Фрицы постарались. Вот и рвусь на фронт, а меня не пускают… Все, я пошел парится, догоняйте.
Диверсанты разделись, положили автоматы поверх одежды и пошли в парилку. Но один раздетый солдат как бы замешкался, остался охранять снаряжение.
Через несколько минут, в раздевалку забежал разгоряченный Илья. Дежуривший диверсант не обратил на него особого внимания, а зря… уж что-что, а удар Илье папа поставил… Тем более, что прилетело диверсанту сбоку, чуть ниже правого уха, ребром ладони. Тот даже не пикнул. Пока одна группа СМЕРШевцев разбиралась с оружием, другая связывала беспортошных диверсантов в парилке. Все было сделано без жертв, выстрелов и погонь.
В ранцах диверсантов было около 100 килограммов взрывчатки и взрывные устройства. Стремительный допрос ошеломленных диверсантов, да еще в «костюме Адама», дал быстрый результат: они рассказали, что служили немцам, были полицаями и карателями, окончили специальные курсы по обучению диверсионному делу, что их задачей был подрыв эшелонов с боеприпасами и горючим на железнодорожной станции перед началом нашего наступления.
«Лейтенантом Симоновым» оказался выходец из поволжских немцев, отлично говоривший по-русски офицер Абвера Вайс, в совершенстве владевший русским языком.
Так же подтвердилось, что офицер, приезжавший на дрезине, восьмой диверсант группы, радист.
Получив эти данные, СМЕРШ быстро организовали поиск вдоль железной дороги и на 8-м километре обнаружили на обочине ту самую дрезину. Начали прочесывать кустарник. В этот момент из-за укрытия диверсант начал стрелять в наших бойцов из автомата и, в завязавшейся перестрелке, был убит. Рядом с ним нашли рацию и карту, на которой были нанесены объекты, где предполагалось совершить диверсии.
Берлин.
2 мая 1945 года, когда почти установилась тишина, по разбитым улицам Берлина, вдоль домов, из уцелевших окон которых висели на палках белые тряпки, шел совсем молоденький лейтенант, ну – совсем мальчишка. Шел к Рейхстагу…
А на каждом шагу были наши солдаты, кто-то пел, кто-то плясал, кто-то что-то кричал…
-Лейтенант! Давай к нам! Спиртику нальем – за Победу! Прилетело сзади, от той группы солдат, что только что обогнал молоденький лейтенант.
-Спасибо, не пьющий я…
-Лейтенант, а как же за Победу? Неужто за Победу не выпьешь? – удивился один из солдат с четырьмя медалями на груди.
-Я же сказал, не пьющий я…
-Петя, да он и не воюющий! – засмеялся своей шутке сержант.
Мальчишка – лейтенантик так посмотрел на шутника, что смех застрял у того в горле. Ничего не сказал лейтенант, развернулся и пошел своей дорогой.
Проходя мимо девушек, что пели под гармонь, улыбнулся и тут же получил в награду частушку. Или не в награду, но одна из красавиц задорно спела:
Я люблю военну форму,Только форму не таку —Люблю кубики на ворот,И наганчик на боку!
А другая подхватила:
Лейтенантик – лейтенант,
Больно ты молоденький!
Только долго не проходишь,
От девчат свободненький!
Илья понял, что это специально для него, засиял.
Чем ближе к рейхстагу, тем сильней были разрушения, тем больше было солдат. Многие просто шли посмотреть, как над главным зданием поверженной Германии развеваются красные флаги.
На стенах и колоннах Рейхстага, посеченных пулями и осколками, уже виднелись первые надписи:
«Знайте наших. Мы из Донбасса из Макеевки. В. Правоторов»
«Лида Антонова г. Ялта»
«За налеты на Москву за обстрел Ленинграда за Тихвин и Сталинград. Помните и не Забывайте А то МожеМ и ПОВТОРИТЬ»
«Омск – Берлин Швец»
«Я танкист Бисенов М.Н. Сегодня дошел до Рейхстага. 1.V. 1945 г.»
«Юфа из Москвы»
«Мы из Пензы»
«Мы из Москвы. Кратчайший путь в Москву через Берлин»
«Киев – Берлин»
«Мы с Волги»
Пока Илья стоял и читал надписи, его догнала та компания, что предлагала выпить «за Победу».
Сержант полез на столб и стал выводить почти крупно, размашисто, каллиграфическим почерком:
«Гансы и Фрицы! Вы это никогда не забудете! А если нужно мы придем еще!»
-Как оно? А?
-Лихо, сержант! – приветствовали его окружающие. – Красавец! Молоток!
Илья взял кусок кирпича и стал выводить:
«Лешка, Серый, Никита, дед Матвей, дед Иван…»
-Лейтенант, ты еще всех родственников перепиши, как записку в церкви, за здравие, - усмехнулся рядом сержант. За Победу не пьешь, непонятно чьи имена пишешь! Тут должны быть имена тех, кто дошел! Ты еще про тетю Мотю напиши!
Сображалка у Ильи включилась, когда его держали и еле удерживали за руки несколько человек, а у сержанта обильно из-под руки, которой он зажимал нос, бежала кровь.
-Лейтенант, ты не прав! Извинись! Он с 43 в окопах кровь проливал, а ты его по мордасам… Извинись, или я не я буду, но так этого не оставим, доложим начальству, – веско сказал солдат с двумя «Отвагами», медалями «За боевые заслуги» и «За оборону Сталинграда». – Сам-то, даже форма не запылилась, а руками машешь на бойцов. Извинись, а то вон, майор идет, он у нас тоже боевой и горячий, за своих солдат и стрельнуть может…
- Извиняюсь, товарищи, что не сдержался. Не прав я. – солдаты отпустили Илью.
-Не понял! Что за дела? Петровский, почему лицо в кровище? Почему молчишь, не отвечаешь? – жестко спросил капитан.
-Да вон… лейтенантик, шутки не понял, а так все в норме. – ответил сержант.
-Лейтенант! Давно из учебки? Вас там что, как в царской армии теперь учат… -начал наезд майор. – Постой… не может быть! Ты же погиб в Сталинграде… да что я говорю! Не узнаешь? А вот ты совсем не изменился за 3 года… Не узнал?
Илья пытался вспомнить, но то ли память подвела, то ли офицер сильно изменился – не мог вспомнить – узнать.
-Седов! Бегом сюда лейтенанта Черныша! Бегом!
-Есть! – солдат уже испарился исполнять приказ.
-Вспоминай лейтенант! Сталинград, элеватор… «Бушлаты надеть, каски надеть, а ты, паренек, чей?»
Вдруг подходивший лейтенант просто завопил:
-Илюха!!! Живой!!!
И вот тут Илья вспомнил. Матрос Черныш, старший лейтенант Поляков, элеватор в Сталинграде.
Черныш сдавил в объятиях Илью.
-Мужики! Это же я о нем рассказывал! Об этом салажонке рассказывал! – слезы текли из глаз у Черныша. -Тебя же «Красной звездой» наградили, посмертно… Погоди, а почему у тебя ни нашивок за ранения, ты же из госпиталя сбежал, ни наград? Товарищ майор - не порядок!
-Товарищ майор, вспомнил я Вас. Тогда вы были старшим лейтенантом. Поляков ваша фамилия.
-Ну, наконец-то! Сержант, где там твой спирт и кружки? Наливайте - за Победу и за встречу!
-Товарищ майор, мне нельзя, я не пьющий.
-Какой не пьющий! А за встречу? За победу? – удивился майор. – Черныш, я его что-то не пойму?
-Так я за это по мордасам и получил, товарищ майор, - напомнил о себе сержант. - Зачем добро переводить?
-Товарищ майор, простите, но – не могу. – Илья показал корочку удостоверения.
-Ф-ью! – присвистнул майор. – Теперь понятно, почему без наград и нашивок ходишь…
Илья посмотрел на часы…
-Товарищ майор, Черныш, простите, мне уже пора бежать…
-Илья, не теряйся, мы вон на той улице стоим…- начал было Черныш.
-Знаю, постараюсь найти, мне там сержант местечко показал…
Сержант пощупал опухший нос и промолчал.
Вена.
Не получилось Илье поговорить с майором Поляковым и лейтенантом Чернышем, вспомнить о Сталинграде и узнать о тех, кто выжил, не смог рассказать о том, что с ним происходило. То одно задание, то другое, то третье… Город приходил в себя после уличных боев, расчищали дороги, хоронили погибших… А потом стало совсем не до «расслабонов» - 7 мая 1945 года в Реймсе был подписан первый акт о безоговорочной капитуляции Германии …
От имени германского Верховного командования его подписал начальник оперативного штаба Верховного командования вооруженными силами Германии генерал-полковник Йодль, от англо-американской стороны – начальник Главного штаба Союзных экспедиционных сил генерал-лейтенант армии США Смит, от СССР – представитель Ставки Верховного Главнокомандования при командовании союзников генерал-майор Суслопаров, но подписал акт с оговоркой, что этот документ не должен исключать возможность подписания другого акта по требованию одной из стран-союзниц. Капитуляция нацистской Германии вступала в силу 8 мая в 23:01 по среднеевропейскому времени (9 мая в 01:01 по московскому времени). Документ был составлен на английском языке, и только английский текст был признан официальным.
8 мая руководители США, Великобритании и Франции объявили о победе над Германией, а советское правительство потребовало подписания официального акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Сталин заявил, что акт должен быть торжественно подписан в Берлине: «Договор, подписанный в Реймсе, нельзя отменить, но его нельзя и признать. Капитуляция должна быть учинена как важнейший исторический акт и принята не на территории победителей, а там, откуда пришла фашистская агрессия, – в Берлине, и не в одностороннем порядке, а обязательно верховным командованием всех стран антигитлеровской коалиции». Союзники согласились провести церемонию вторичного подписания акта о безоговорочной капитуляции Германии и её вооруженных сил в Берлине. Но в Берлине было сложно найти целое здание, тогда подходящее помещение было найдено в Карлхорсте.
Принятие безоговорочной капитуляции фашистской Германии от советской стороны было поручено командующему 1-м Белорусским фронтом Маршалу Советского Союза Георгию Константиновичу Жукову. 8 мая 1945 года в 22 часа по европейскому времени (24 часа по московскому времени) представители советского Верховного Главнокомандования, а также союзного верховного командования вошли в зал, где должна была пройти церемония подписания. Церемонию открыл маршал Жуков, поприветствовавший представителей союзных армий в занятом Советской Армией Берлине.
Акт был составлен в девяти экземплярах (по три экземпляра на русском, английском и немецком языках). От германской стороны документ подписали: начальник Верховного главнокомандования вермахта, генерал-фельдмаршал Кейтель, представитель Люфтваффе генерал-полковник Штумпф и представитель Кригсмарине) адмирал фон Фридебург. Безоговорочную капитуляцию приняли маршал Жуков (от советской стороны) и заместитель главнокомандующего союзными экспедиционными силами маршал Теддер (Великобритания). В качестве свидетелей свои подписи поставили генерал Спаатс (США) и генерал де Латр де Тассиньи (Франция). В документе оговаривалось, что подлинными являлись английский и русский тексты. Один экземпляр акта был сразу же вручен Кейтелю. Другой подлинный экземпляр акта утром 9 мая был доставлен самолетом в Ставку Верховного главнокомандования Красной армии.
Незнакомый Илье полковник ставил задачу собранным группам СМЕРШа.
-Товарищи! Завтра отправляемся в Вену на помощь СМЕРШу 3-го Украинского фронта. Наша задача не меняется: розыск и арест военных преступников из числа немцев, их сателлитов и предателей Родины. Особенно из предателей… Большое их чисто двинулось на Запад, но войска 3-го Украинского фронта 15 мая в районе югославско-австрийской границы перехватили и вынудили капитулировать пытавшуюся прорваться к американцам крупную группировку в составе почти 28 тысяч солдат и офицеров хорватов, венгров, немцев и предателей – власовцев и красновцев. В самой Вене действует германская агентура, набранная из членов военизированных организаций, СС, СА, фольксштурма, гитлерюгенда. Вот так, товарищи! Прибыть вы должны через три дня…
Через три дня группа подполковника Свиридова прибыла в Вену.
Утром, около 10 часов, Свиридова и Илью остановил трое, капитан и два ефрейтора, с повязками «патруль» на левых руках.
-Ккапитан Борисов, ккомендатура Вены. – козырнул - представился офицер. – Ппредъявите документы!
Солдаты сопровождения грамотно заняли позиции и взяли проверяемых на прицел автоматов.
Илья и Свиридов ответили на воинское приветствие.
Первым военный билет подал Илья. Еще в пути их группа решила, что было бы очень хорошо «не светить» удостоверениями СМЕРШа.
-Ллейтенант Фролов? Что-то молоды, для ллейтенанта…– недоверчиво поинтересовался капитан, глаза его округлились. – Ввоюете с 42-го? Ппройдемте в ккомендатуру!
-Пойдемте, нам туда и надо, товарищ капитан, - улыбнулся, переводя взгляд с капитана на Илью, подполковник Свиридов. – Как ни странно, но воюет с лета 41-го, а вот по документам со Сталинграда.
-А Вваши документы?
Свиридов не стал шифроваться. Он раскрыл красную книжицу, но в руки капитану не дал. Капитан знал свое дело круто, да и воевал, судя по всему не первый год (перед звездами не тушевался, знал себе цену) придирчиво посмотрел удостоверение в руках подполковника, посмотрел еще раз на владельца, сравнил с фото.
-А Ввы к кому, ттоварищ подполковник? – поинтересовался капитан.
«Въедливый, проверяет,» - ухмыльнулся про себя Илья.
-К заместителю коменданта, генерал – майору Травникову, знаете такого? – улыбнулся Свиридов.
-Ппонял, товарищ подполковник. Ккараваев, проводи к ккомендатуре.
Пока шли к комендатуре в сопровождении ефрейтора Караваева Илья крутил головой - смотрел по сторонам. Город уже прибрали от мусора, но разрушений хватало.
-Красиво…
- Красиво… А сколько наших погибло за это красиво!? Много… До сих пор находим и хороним… Даже разрешили хоронить не на кладбищах, а в парках и скверах – эпидемии боялись. Местные своих и немцев хоронили. А еще, когда мы вошли, товарищ лейтенант, горело почти все… немцы, как поняли, что им «кирдык», стали обстреливать термитными снарядами центр города, старые здания города. Они подожгли этот, как его, парламент, еще эту - ратушу, дворец этого, мать их, Франца-Иосифа - во, ёперу и даже храм их святого… не помню, как его. Как фрицев добили, стали тушить. Местные на помощь сами пришли. Сейчас австрияки очищают от мусора улицы и площади и разбирают баррикады. – рассказывал ефрейтор Караваев. – А бои были тяжелые… за 10 дней, сколько тысяч наших полегло, чтоб эта красота уцелела, будь она неладна? Капитана Борисова так контузило, что до сих пор аукается… Вот, вот и пришли – вот в этих хоромах и комендатура. Тут и союзники наши еще …
-Спасибо, ефрейтор! – поблагодарил Свиридов.
-Счастливо оставаться! – поправил автомат ефрейтор и пошел догонять свой патруль.
Илья ждал, пока подполковник Свиридов получит задание.
-Ну что, лейтенант Фролов, не смотреть нам красоты Вены, ждет нас дорога в город Грац.
-Грац так Грац… - не удивился Илья.
Вышли из дворца, где расположилась объединенная комендатура, спустились по лестнице. На встречу им, «в ногу», шли четверо мальчишек - воспитанников в советской военной форме. Илья, увидев мальчишек, посмурнел и потупил глаза. Они обещали друг другу дойти до Берлина, только Сережку он сам убил, а вот Никита … Сколько ни спрашивал Илья про Никиту в Берлине, никто ему не мог ничего рассказать – подсказать. Только он дошел…
А один из мальчишек, второй слева, вдруг сбился с шага, остановился и смотрел на Илью широко распахнутыми глазами.
-Колька, ты чего? Привидение увидел? – спросил один из его товарищей.
А Колька сорвался с места:
-Илья!!! – подбежал к лейтенанту и, нарушая субординацию и все правила, вцепился в него руками.
Илюха удивленно поднял глаза, немного как бы отстранился, но мальчишка держал лейтенанта, как клещ.
-Юноша, в чем дело? – первым пришел в себя Свиридов.
-Товарищ подполковник! Это же Илья! Он меня спас!
Свиридов посмотрел на ничего не непонимающего Илью, на радостного мальчишку.
-Лейтенант Фролов, и как Вы спасли этого юношу?
К офицерам подошли удивленные товарищи мальчишки, им тоже было непонятно такое поведение друга.
-Прости, хоть убей, не помню я тебя, чес слово не помню!
-Ну как же! Ты же меня спас! Я в партизанском госпитале лежал, не двигался - жить не хотел...
-Постой – постой – постой! Меня просили поговорить с мальчиком, который попал в гестапо, которого спасли, но он перестал двигаться…
-Да, это я…
-Да тебя не узнать! Честно - не узнал! Подрос, возмужал, крепкий стал парень, а там – то был доходяга… - не стал кривить и врать Илья. Вот теперь он крепко обнял Колю. – Только, чем я спас? Я только поговорил, вот и все…
Подполковник Свиридов смотрел на Илью и удивлялся. Вроде бы многое знает о своем юном лейтенанте, но с каждым разом узнает все больше и больше. И узнает, в основном, хорошее.
-Вот… Ты… То есть Вы говорили, что встретимся в Берлине, а встретились в Вене! – светился от счастья Колька. -Ребята, помните я вам рассказывал о партизане, который три раза попадал к фрицам в лапы и остался жив, как он меня жить заставил? Вот он!!! А вы говорили, что вру! Не врал я!
А мальчишки просто не верили, что перед ними тот самый легендарный герой, о котором рассказывал Колька, их смущало, что на гимнастерке у героя не было ни одной награды, ни нашивок за ранения. А точно это тот самый герой?
-Колька, нам пора. Нас уже ищут, наверное… - начал один из мальчишек. – Товарищ полковник, разрешите идти?
-Идите! – дал добро подполковник Свиридов.
Мальчишки двинулись дальше, шагая в ногу, только Колька, улыбаясь, все время оборачивался, сбивался с шага, а один раз, видя, что офицеры смотрят на них, перед тем, как скрыться за поворотом, помахал на прощание рукой.
-Ну, и что я еще о тебе не знаю? – поинтересовался Свиридов.
- Да многого, товарищ подполковник, - то ли шутя, то ли серьезно ответил Илья.
В Граце группе Свиридова пришлось работать с «красновцами» и «власовцами». Англичане, из своей зоны оккупации в Австрии, начали выдавать СССР красновцев, власовцев и других предателей и лиц к ним приравненным. Англичане выдали советскому командованию около 44 тысяч, в том числе 16 генералов и почти полторы тысячи офицеров. Генералы Краснов, Шкуро, Васильев, Тарасенко, Воронин, Есаулов оказались в этом городке. Не все хотели отвечать за свои преступления: около тысячи были убиты англичанами при сопротивлении.
Генералами, понятно, занимались большие чины, а вот с солдатами и младшими офицерами работал Илья.
Разные среди них попадались люди: и те, кто ненавидел Советскую Власть всеми фибрами души, и те, кто запутался, и те, кто «сломался». Кто-то уже смирился, что его ждет расстрел, кто-то надеялся на лучшее, кто-то решил, напоследок, позлить «краснопузых».
-Да стрельнули бы вы меня уже… сколько можно жилы тянуть? Мы же для вас все – предатели, а предателей к стенке… - просил, сидящий с другой стороны стола, уставший от ожидания своей участи, один из власовцев.
-А с чего это мы должны стрелять? – работал Илья.
-Как с чего? В газете писали, что в газете «Правда» было написано, что Сталин сказал, что «У нас нет военнопленных, есть только предатели и изменники Родины».
-А, вот оно что… в газете писали, что в другой газете писали, что Сталин сказал, что… Не много ли что? – спросил Илья. – Вот в этой газетке писали?
Илья положил перед допрашиваемым газету «Заря» №67 от 20 августа 1944 года, что печаталась власовцами в Берлине:
-Вот, читайте!
"У нас нет военнопленных, есть только изменники Родины" – так определил Сталин свое отношение к попадающим в германский плен красноармейцам…
-Вот, раз предатель, то расстрел… - вздохнул власовец.
-Как Вы думаете, а сколько раз я был в плену и сколько раз меня расстреливали? – выдал Илья.
Власовец посмотрел исподлобья на мальчишку – лейтенанта:
-Да Вы, гражданин лейтенант, думаю, и на фронте- то не были…
-Плохо думаете… четыре раза я попадал к фрицам. Как видите – не расстреляли, даже учиться в училище отправили, офицером стал. – Лейтенант повернулся к стенографисту. – Это записывать не надо.
-Не верю… не верю!!! Это Вы специально говорите!
У сержанта – стенографиста округлились глаза – лейтенант стал раздеваться, скинул гимнастерку и нательную рубаху… А после этого «отвисла челюсть» - торс юного лейтенанта был весь в шрамах, особенно на спине.
Вытянувшееся лицо власовца тоже говорило, что того проняло.
-Кто это Вас так…- задал глупый вопрос арестованный.
-Догадайтесь с трех раз… В этой газетенке написали бы, что злые НКВДшники постарались… Не они. Фрицы допрашивали… Да не в этом дело! Дело в том, что с солдата спроса меньше, а я тогда был солдатом. Был бы я офицером, послали бы в штрафбат или штурмовой батальон, смыл бы кровью позор. Только я не мог быть офицером… Да и сейчас… Не в офицерах дело! А солдат, что? Воюет, пока силы есть и патроны… 19 из 20 солдат, после проверки, возвращались в части, если не запятнали себя зверствами или не стали шпионами. Да и Вам сейчас, если в зверствах не участвовали, только срок светит…
-Только срок? А сколько? – оживился власовец.
-Ну, это не от меня зависит, от того, что расскажете, как будете сотрудничать… - Илья одел гимнастерку и застегнул портупею…
-Вот как у тебя это получается, не могу понять! – удивлялся подполковник Свиридов. – Все, кто через тебя проходят – готовы сотрудничать по полной программе!
-Как-то получается, улыбнувшись, пожал Илья плечами.
-Ты теперь у комендантского взвода в почете – сержант не смолчал – рассказал своим. Это мне уже нашептали. Так что – не удивляйся…
-Товарищ лейтенант, разрешите обратиться! –попросил после очередного допроса сержант - стенографист.
-Конечно, - по-простому ответил Илья.
-А почему Вы этому красновцу не показали… ну, спину свою? – смутился сержант.
Эпизод допроса встала перед глазами Илюхи...
-Да что ты из себя представляешь? – наезжал красновец. – «Почему Вы пошли служить немцам…Вы же были офицер!» Да потому! Потому, что драпали в 42-ом по степи, а нас бомбили. А потом танки по степи гоняли, а потом немцы гнали по этой самой степи… Ни воды, ни еды, ни тенечка… Люди мерли тысячами! Тебе этого не понять! – красновец замолчал.
На этой паузе Илья увидел удивленные глаза стенографиста, он не мог понять, почему лейтенант так позволяет с собой говорить, тем более зная, что лейтенанту досталось от немцев «по полной программе».
-А Вы расскажите, может я пойму? - очень спокойно продолжил допрос лейтенант.
- Что ты можешь понять, мальчик? Мне тридцать два, я почти в два раза тебя старше! («Больше, чем в два раза,» - про себя отметил Илья.) Я кадровый офицер…
-Были кадровым офицером… капитаном…
-Да, был капитаном. А потом стал пленным…
-А как отнеслись Ваши бойцы к сдаче в плен? – задал вопрос Илья.
-Мои бойцы… А что мои бойцы? Я был ранен, когда попал в плен… Да что ты можешь понимать? Я бы умер, сдох на дороге, а меня положили в госпиталь, вылечили. Потом пришел офицер в немецкой форме. Он назвался подполковником Симоненко, сказал, что Германская Империя и ее Армия не воюет с Россией, а воюет Германия с большевистско - советским режимом, англо – американским жидовским владычеством. Он рассказал, что его семья, за то, что он сдался в плен, жена и сын были… находятся в … что они будут жестоко наказаны, что и моя жена, и мои дети… тоже… Он сознательно пошел на это, это сознательная жертва, чтоб народ вздохнул с облегчением, чтоб закончился большевистский кошмар… А что? Разве это не так? - капитан - красновец замолчал.
-Листовка «Голос патриота», фотка с казаками – разведчиками, подполковник Симоненко П.С. – знаем, читали эту бАмажку. А еще были листовки «Что говорят ваши товарищи», «Когда окончится война!» «Комитета освобождения народов России», «Власовские листовки» Русской Освободительной Армии с лозунгом «СССР – Смерть Сталина Спасет Россию»… Не о жене и детях Вы думали, Вы просто спасали свою шкуру…
-Да! Спасал! Не тебе меня судить! Папашка твой, небось, в Москве сидит, в большом кабинете! Ты-то вот, не в окопе, здесь, за столиком меня допрашиваешь, в «чистой» гимнастерочке, а у меня награды … были. – сник красновец.
-И от фрицев награды были. Это мы в курсе. А отец у меня да – офицер. Только не все «папашки» своих деток прятали… Сыновья Сталина, Фрунзе, Микояна, Хрущева, Берии воевали…
-Товарищ лейтенант, разрешите обратиться! –попросил после очередного допроса сержант - стенографист.
-Конечно, - по-простому ответил Илья.
-А почему Вы этому красновцу не показали… ну, спину свою? – смутился сержант.
-Потому что ему это не нужно… Он просто спасал свою шкуру, ему плевать на жену с детьми, на родителей, на товарищей, на подчиненных.
-Товарищ лейтенант, Вы всегда очень спокойно ведете допрос, не кричите… Но, как будто специально выводите из равновесия допрашиваемых. Это Вас в спецшколе СМЕРШа так научили?
-Это меня дипломированный… - Илья чуть не сказал: «Дипломированный конфликтолог - Мама - не такому научит!» – Дипломированный специалист обучал.
-А-а-а… - солидно протянул гласную сержант.
Кто же Вы, лейтенант Фролов?
За несколько дней до завершения командировки к подполковнику Свиридову пришел старший лейтенант Белов.
-Ну, что мнешься, как девица на выдане, - прервал затянувшуюся паузу подполковник Свиридов. – Давай, выкладывай, что случилось?
-Товарищ подполковник… Даже не знаю, как сказать…
-Сказал, не мнись, рассказывай, что за проблема!
-Товарищ подполковник, - решился Белов. – Лейтенант Фролов не тот, за кого себя выдает.
-Рассказывай!
-Значит дело было так. Сегодня утром мы были в объединенной комендатуре. Выходим из комендатуры…
Старший лейтенант Белов и Илья выходили из комендатуры. Там они получили по заданию Свиридова документы для возвращения группы СМЕРШа обратно в Берлин.
Навстречу им шел парнишка - старшина, чуть старше Ильи. По погонам было понятно, что он служит в авиачасти, на груди у молодого старшины горели в лучах майского солнца две «Красные звезды» и «Красное знамя».
-Это тебе не пехота, - услышали Белов и Илья, как парнишку обсуждала группа солдат. – Видали? Три ордена! Летунок!
-Семен, а ты что хотел? У него же папа – генерал! Неужто сыну орден не нарисует? Вон, у штабных, и медали, и ордена, только в бой они не ходили. Даже у самого завалящего штабного писаря «За боевые заслуги» на груди, а он ни разу в бою не был, только на фотках за винтовку и подержался! – возмущался второй.
-Иваныч, ты не прав, - заступился за парнишку третий солдат. – Это Каманин, мне земляк из их части рассказывал.
-Вот я и говорю – папа- генерал, тот самый, что Челюскинцев спасал, вот сын и в орденах весь! – согласился Иваныч.
-Зря ты так… Земляк рассказал, что парень с 43-го года у них, с аэродромной обслуги начинал. Назвался сиротой, другой фамилией, чтоб домой не отослали. Говорил, что отец его, как увидел, чуть не прибил, за сироту. Потом он летать на связном У-2 стал. И моторист у него тоже парнишка, оба они воспитанники полка.
Старший лейтенант Белов не удержался и оглянулся на сына знаменитого летчика, ткнул Илью локтем в бок:
-Во, видал, малый умеет самолетом управлять! Завидую!
-И я завидую, но самолеты, это не мое… Я море люблю. – вздохнул Илья.
-Понятно, что море любишь! С тельняшкой не расстаешься, плаваешь, как рыба, даже в ледянющей воде! Чисто тюлень или морж! О! Вон морячки идут, не хочешь с ними потрепаться? Глядишь, за своего примут, за водоплавающего! – хлопнув по плечу Илюху, хохотнул Белов.
Илья посмотрел на право, куда показал рукой Белов, увидел черные кители и фуражки офицеров, развевающиеся на ветру ленты бескозырок, гюйсы матросов – не хотел, сердечко учащенно забилось. И тут раздалось:
-«Боцман»! Фролов!! Илья!!!
Илюха дернулся, как от выстрела: он не ожидал, что кто-то еще мог его здесь знать. А кричали от группы моряков, значит, это кто-то из тех, кто знал его по Черноморскому флоту, по «прошлой жизни», когда он был юнгой на ТК-13. А ведь тогда он погиб…
-Илюха, тебя! – показал Белов на кричавшего моряка. – А ты оказывается очень знаменитый, куда ни пойдем, везде найдется кто-то, кто тебя помнит и знает… Мне бы так…
-Точно, Илюха!!! А мы тебя два дня искали, верили, что ты не утонул! Да и как ты мог утонуть, ты же море переплывешь, дельфин! – фонтанировал счастьем и радостью старшина Кузнецов, тряс руку, обнимал, хлопал по плечам, а потом повернулся к офицеру и матросам, что подошли вместе с ним. –Товарищ старший лейтенант, мужики, помните, я Вам рассказывал о геройском юнге, а вы мне не верили? Вот он! Живой!!! Подрос, совсем как мужик стал, да и лейтенант! Постой… А почему награды не носишь? Тебя же потом еще к «Красной звезде» представили!
-Дядь Леш! Какими судьбами здесь! – светил широченной улыбкой Илья, воспоминания нахлынули, а радости сами собой стали наворачиваться на глазах. – Как Наш ТК? Как ребята?
-Да в порядке все! Просто меня на БэКашку перекинули – Дунайская флотилия, Торпедным тут места маловато. Здесь Имперский мост штурмовали, десант высаживали…- мысли старшины от радости встречи прыгали с эпизода на эпизод, пытаясь объять все и сразу. - А Чернов очень переживал, очень-очень, но я ему теперь напишу, что тебя встретил! Вот он обрадуется! А сам-то почему не написал, весточку не послал? Гляжу, на офицера выучился… Опять годков приписал? Тебе же сейчас, дай вспомню, должно быть 16…
-Да я… - Илья на ходу придумывал легенду. – Я чуть не утоп… Очнулся уже в госпитале. Сперва ничего не помнил, сказали, что о камни головой у берега приложило. Да, годков приписал и меня послали в училище…
-Какой же ты молодец, что уцелел! Мужики! Мы с ним Новороссийск освобождали, на десанты ходили… Товарищ старший лейтенант, а Илья рассказывал, как он сбитый флаг во время боя у мачты руками держал? – спросил старшина Кузнецов Белова. По удивленному взгляду понял, что Белов многого не знает о парнишке. – О-о-о! Это была не одна история! А как он из штаба флота в трусах и тельнике вышел, чтоб его в Нахимовку не отправили? Тоже не знаете? Значит, о том, как он при освобождении Севастополя мину от транспорта своим телом отталкивал тоже не сказал?
-При освобождении Севастополя? В мае 1944-го? – уточнил старший лейтенант Белов и заметил, как Илюха напрягся.
-Не-е-е, это уже после освобождения было, в начале июня…
-Это когда мы в Белоруссии наступать начали, он и пропал? – снова уточнил Белов.
-Да, примерно тогда… Да я и не особо помню, что на суше было, знаю, что гнали фрицев. Вот если Вы будете спрашивать про бои на море… Да ладно, на море! Илюха, ну, расскажи хоть что-то, что ты все молчишь?
-А он не просто так молчит, да и награды не просто так не носит… - пришел на помощь, задумчиво, по-новому посмотрев на лейтенанта Фролова старший лейтенант Белов. – Для многих война закончилась, а для нас с Ильей она продолжается.
Старший лейтенант белов показал удостоверение.
-Вот оно как… - опешил старшина Кузнецов. – Понятно. Вы, наверно, заняты очень… Товарищ старший лейтенант, разрешите, чтоб лейтенант Фролов, если получится, заглянул к нам на БК… БК-47.
-Конечно, старшина! Такого боевого лейтенанта, да еще с таким удостоверением, разве удержишь? – улыбнулся командир бронекатера. – Лейтенант, БК-47, стоим у Имперского моста, с этой стороны Дуная. Будет свободное время – заходи: Кузнецова порадуешь, ну и нам в радость…
«Кто же ты такой, Илья Фролов, а?» - думал Белов. Одно он знал точно, об этом надо рассказать подполковнику.
-Так, значит, что у нас получается… - констатировал подполковник Свиридов, доставая из сейфа личную папку с информацией об Илье. - В августе 43-го он был под Курском и в Геленджике, судя по твоему рассказу и рассказу того старшины… Был в учебке СМЕРШа и освобождал Новороссийск… Участвовал в Севастопольской операции и операции «Багратион»… А если к этому добавить нестыковки 42-го года… Какой-то Илья – Царевич из сказки получается. Значится так… Василий, пока не суетись. Дело особенное, это точно. Возможно, не нашего уровня. Но, то что он не шпион, это однозначно.
А про себя подумал: «Сделаю еще запросы, вернемся в Берлин, там, когда получу документы, поговорим с ним по душам.» И тут же горько ухмыльнулся: «Так я с ним уже говорил по душам – в открытую, я ему сказал о документах с Черноморского флота, а он мне наврал… Хреновенько… Как теперь ему доверять?»
А Илья сходил на БК-47. Слушал, как его расхваливал перед экипажем Кузнецов, слушал о боях за Будапешт, за Вену…
А в голове у него была только одна шальная мысль: «А что если тем самым прадедом, Ильей Александровичем Фроловым, 1925 года рождения, что дошел до Берлина, был он сам? Вот это будет поворот… Только там был старший лейтенант… Дед Саша родится в 1952 году, после трех девочек… Я папа дедушки?» От этой приколки заулыбался бы и Сфинкс.
За день до отправки в Берлин Илью зачем-то вызвал подполковник Свиридов.
-Михаил Семенович, вызывали? – постучавшись, по – простецки заглянул в кабинет Илюха.
-Заходи Илья! – сделал строгое лицо Свиридов. – Ну, что мне с тобой делать, лейтенант Фролов? Рассказывай, как ты до такого докатился?
-До чего? – Илья пытался понять, где он накосячил.
-Да, докатился… То, что мне чуток врешь, это мы пропустим…
-Да вроде бы все в порядке, - Илья решил закосить «под дурочка», узнать, что же такого стало известно Свиридову. Не зря же он сказал, что Илья врет, значит, Белов не пропустил мимо ушей информацию о Севастополе – да и как спец, он не мог за нее не ухватиться. Значит сообщил о ней и Свиридову, а Свиридов… Свиридов решил его раскрутить.
-Как же все в порядке? Одет не по форме – нарушаешь форму одежды!
-Что нарушаю? – стал осматривать себя Илюха.
-Вот! – подполковник Свиридов достал из полки стола папку, раскрыл ее. В папке лежали новые погоны старшего лейтенанта. -Фролов Илья Александрович, за образцовое выполнение заданий командования Вам присваивается внеочередное звание старший лейтенант!
Илья чуть не плюхнулся на пол – «дошел до Берлина, старший лейтенант!» Но, сумел взять себя в руки, ответил:
-Служу Советскому Союзу!
-Молодец, сынок, молодец!
-Михаил Семенович, разрешите вопрос? – все же решился Илья.
-Валяй!
-Михаил Семенович, почему нас отзывают в Берлин? Здесь же еще работать и работать.
-Скажу так… 16 июня в дорожно-транспортном происшествии в Берлине погиб первый комендант немецкой столицы командир 5-ой Ударной Армии генерал-полковник Берзарин. Ранним утром он попал в аварию вместе со своим ординарцем. Оба погибли. Ехали на мотоцикле Цундапп в штаб, в 8:15 попали в аварию на перекрёстке улиц Вильгельмштрассе и Шлоссштрассе. Подробности узнаем уже в Берлине.
-«Вервольф» или «Бранденбург – 800»?
-По «Вервольфу»- не думаю, подростки и старики? – высказался Свиридов.
-Вы бы это Никитосу сказали… -усмехнулся Илья.
-А сам-то, что, хуже? –тонко намекнул подполковник на подвиги мальчишки. – Вот и думаю теперь… Все, давай, меняй погоны и готовься к отъезду.
Одно хорошо, информация о гибели генерала полностью вышибла из головы мальчишки мысль, о том, что он отец своего деда.
Домой…
Следствие о гибели коменданта берлина уже шло полным ходом.
Генерал - полковник Берзарин очень любил мотоциклы и него был собственный Харлей, на котором любил прокатиться, если была минимальная возможность. Поэтому Берзарин был за рулём, а его ординарец сидел в коляске. Когда они подъехали к перекрёстку, то по главной улице двигалась колонна «Фордов» полка Резерв Главного Командования. Берзарин затормозил, но тормоза то ли отказали, то ли генерал решил проскочить между грузовиками и увеличил скорость. Мотоцикл генерала практически на полном ходу влетел в борт одного из автомобилей. Берзарин и его ординарец, сидевший в коляске, погибли мгновенно. В любом случае при неисправных тормозах генерал Берзарин не мог избежать аварии: мотоцикл врезался бы или в машину, или в стену дома. Выводов о том, кто конкретно виноват в неисправности, было ли это случайностью или злым умыслом, была ли подстроена эта аварии, пока сделано не было.
Илья шел по Берлину и не узнавал его: дороги были расчищены, работали коммунальные службы, было проведено разминирование, похоронили погибших, люди без опаски ходили по улицам, начали работать магазинчики. Советское командование не допустили голода, продукты и вода выдавались местному населению.
Партизанской войны у «Вервольфа» и «Бранденбурга» не получилось…
15 мая у Берлинского ботанического сада были убиты 3 красноармейца, 17 мая на Берлин-штрассе застрелен советский офицер. 28 мая 1945 года в берлинском районе Пренцлаунсберг из одного дома был произведен выстрел в дежурного красноармейца комендатуры.
Группы СМЕРШа работали активно, выявляли активистов «Оборотней» и склады оружия.
Были погашены очаги насилия и мародерства: в Берлине находилось большое количество освобожденных из лагерей военнопленных итальянцев, французов, поляков, американцев и англичан, которые забирали у местного населения личные вещи и имущество, грузили все это на повозки и пытались увезти с собой на запад. Жестко обращались с побежденными поляки из 1-ой Польской Армии. Принимались меры к изъятию у них награбленного имущества. Если кто-то из наших военнослужащих пытался мародерить, то насилие над мирным населением, «светил» расстрел.
Все было в соответствии со специальным приказом от 19 января 1945 г. «О поведении на территории Германии»:
«Офицеры и красноармейцы! Мы идем в страну противника. Каждый должен хранить самообладание, каждый должен быть храбрым… Оставшееся население на завоеванных областях, независимо от того немец ли, чех ли, поляк ли, не должно подвергаться насилию. Виновные будут наказаны по законам военного времени. На завоеванной территории не позволяются половые связи с женским полом. За насилие и изнасилования виновные будут расстреляны…»
И ведь показательно расстреливали, даже офицеров.
На перекрестке стояла группка солдат с офицером во главе.
-Товарищ старший лейтенант, туда нельзя, там разминирование идет, какой-то гансик склад оружия сделал, ну и заминировал. Сейчас разминируют. – окликнул Илью ефрейтор лет 30-35. Окинул старшего лейтенанта опытным взглядом. –Вам лучше переждать, а то мало ли чего…
Илья понял, что ефрейтор оправданно считает его необстрелянным молоденьким офицериком, только из училища или штабным… Хотя, штабной был бы хотя бы с одной наградой, а Илья их не носил.
-Товарищ старший лейтенант, Вы давно из учебки, простите, уж больно Вы молоденький, почти как мой старший сынок? – завел разговор, чтоб скрасить ожидание ефрейтор.
«Все-таки, не штабной!» - усмехнулся про себя Илья.
-Недавно… -ответил Илья. - Как тут, немцы не партизанят?
-Да не волнуйтесь, товарищ старший лейтенант. У них. Как его, «оргднунг» - то есть порядок превыше всего! Если ты победил, значит, они «на задние лапки» встают руки в горку поднимают и улыбаются. И, главное, осознанно и не по принуждению это делают. Ох и смирненькие они стали… испуганные и заискивающие, боялись в глаза смотреть, ожидали расплаты за все… А мы ведь видели, что фрицы творили, что осталось…-заскрежетал зубами ефрейтор.
Илья слушал и вспоминал, как первые дни из каждого окна висела белая тряпка, а жители сплошь ходили с белыми повязками на рукавах…
-Вот еще про «их порядок»! Зашли мы в городок, не помню названия, да ну и хрен с ним! Расположились рота в приличном райончике, все цело, почти не стреляли… Тут появляется этакая «фрау», вся из себя, как начальница, и спрашивает «герров офицеров». Привели ее к нашему старшему лейтенанту. Старшой кликнул Марченко, он по-немецки здорово балакает. Ну, Марченко и переводит, что баба эта является ответственной по кварталу, и собрала 20 немецких женщин «для обслуживания русских солдат». Старший лейтенант не понял, попросил переспросить. Переспросил… Потом переводит, мол «все девочки чистые, до 25 лет, и они добровольно вызвались обслуживать русских солдат и офицеров, главное, чтоб они не трогали маленьких девочек и пожилых бабушек». Как только Марченко пояснил, а смысл сказанного немкой дошел до старшего лейтенанта…Вот тут «фрау» проняло, побелела аж… Я сам чуть в штаны не наделал – рядом с ней стоял… Ох и матерился старлей!!! Короче… Прогнали немку с ее «женским батальоном»!
«Не удивительно, -подумал Илья. - Для них это нормально»
Он вспомнил, как в начале мая перед ним стоял и трясся, вышедший из дома и попавшийся ему на глаза мальчишка, лет 15-ти, с поднятыми вверх руками. Даже на команду опустить руки, тот продолжал стоять, вытянувшись стрункой и с поднятыми руками.
Илья не особо был силен в немецком, поэтому пришлось звать перводчика.
-Чего он трясется? – спросил у переводчика Илья.
Немецкий мальчишка что-то залопотал. Илья понял только про «Гитлерюгенд» и убивать.
-Что-что… Признается, что из «Гитлерюгенда», был в фолькштурме, просит его быстро убить, лучше застрелить и не мучить.
-Хорошая идея… А почему мы «не должны его мучить»?
Когда задали вопрос, немчонок всхлипнул и затараторил. Долго говорил, потом затих.
-Ну, в общем так… Зовут его Дитер… В середине апреля дело было, мы уж к Берлину подошли. Он был на позициях фольксштурма, а там был ветеран, солдат-фронтовик с двумя Железными крестами и золотым Немецким крестом на мундире, им – пацанам - сказал: «Если победят русские,и хотя бы на одну сотую сделают с нами то, что мы пять лет подряд творили с ними, то через несколько недель не останется в живых ни одного немца. А живые позавидуют мертвым… Это говорит вам тот, кто шесть лет сам был в оккупированных странах и во Франции, и в России! Поэтому, лучше сдохните здесь, чем попадете к русским в руки. А они имеют на это право!»
Воспоминания тогда нахлынули сами собой…
-Ком мит мир… (Идем со мной) - сказал Илья и пошел за угол дома.
Парнишка – немец сглотнул и, не опуская рук, пошел за молодым русским офицером.
Зашел за угол дома, посмотрел в глаза и… понял, что отмучился, все… встал к стене и закрыл глаза и услышал:
- Hör mir zu… fick dich… (Слушай меня… пошел ты…)
А когда открыл глаза, то молодого офицера рядом не было, и тогда Дитер опустил руки.
-Товарищ старший лейтенант, а товарищ старший лейтенант… -вывел Илью из ступора ефрейтор. – Вон наш командир идет. Если что-то надо, у него спросите.
-Спасибо, ефрейтор. Мне главное пройти… - поблагодарил Илья.
-Старший лейтенант Фролов! – представился подошедший офицер.
-Старший лейтенант Фролов! – козырнул Илья.
-Старлей, только не говори, что ты Саша! – обрадовался однофамильцу командир саперов.
-Нет, Илья, но – Александрович!
А Я Александр, но – Ильич! Вот как бывает, - улыбка сапера стала еще шире. – Что случилось, что надо?
-Да я собственно к вам и пришел. Только вот меня ефрейтор байками задержал… - Илья показал удостоверение.
Игривое настроение сапера сразу испарилось.
-Юзбашев, лишнего не наболтал?
-Да я ничего… Если бы знал… - оправдывался ефрейтор.
-Все в порядке, я по делу. Меня прислали тайник осмотреть, сказали дело плевое. – успокоил всех Илья.
-А… Да, разминировали уже. Сказали СМЕРШа ждать, а ты уже здесь. Ничего, что я на «ты»?
-Нормально…
-Мои, да и я тебя сперва за штабного принял, а удостоверение – старенькое, еще 44 года, еще на лейтенанта… старшего – дописано.
-Только получил звездочку, должны поменять удостоверение…
Они почти подошли к тайнику, как боковым зрением Илья увидел, что что-то полетело с крыши. Он успел толкнуть сапера в арку, как раздался взрыв…
Старший лейтенант смотрел на мертвого СМЕРШевца, если бы не он, не толкнул сапера в арку, то не было бы его сейчас на этом свете. Для себя Александр Фролов решил, что сына назовет в честь спасителя – Ильей…
Майор Александр Фролов проснулся 22 июня в 4 часа утра… После прошлогодних приключений сына его не оставляло чувство, что все должно снова повториться. Стараясь не разбудить жену, взял ноутбук и пошел на кухню, хотелось спать, поэтому поставил вариться кофе. Включил ноутбук, с телефона раздал инет и залез на сайт «Память народа». В прошлый раз они с Ильей именно так нашли подтверждение информации, о которой рассказывал сын. Ничего нового о воспитаннике торпедного катера ТК-13 не появилось. Отец Ильи облегченно вздохнул, значит – почудилось… Только в базе данных появилась еще одна строчка: Фролов Илья Александрович 1925 г.р. младший сержант – младший лейтенант – лейтенант – старший лейтенант… награжден… погиб 30 июня 1945 г., похоронен… перешел по ссылке
А с фото смотрел его сын. Кофе пить расхотелось… Да и спать – тоже, руки просто чесались сделать звонок в лагерь и узнать, на месте ли Илья… Чтобы хоть как-то отвлечься, майор Фролов стал читать документы о том, как воевал Илья Фролов, его сын.
Снова или опять?
Никита проснулся от противного звука сирены… За окном уже рассвело.
-Ребят, не хочу играть в войну… Не хочу вставать… Может не пойдем? – в соседних комнатах и коридоре раздавался топот ног и громкие голоса…
Серый при звуке сирены скатился под кровать и теперь вылезал из-под нее.
Илья просто уставился в потолок.
-Ребя, живой! - он встал, ощупывал себя. -Живой! Целый… Вдруг, что-то вспомнив, испуганно оттянул резинку трусов.
-Фу… везде целый! Илюха!!! А ты после плена тоже так на себя смотрел?
-Серый, ты все помнишь? – Илья продолжал смотреть в потолок.
-До жути… Помню только, что очень больно было… Но как-то не задумывался, думал, что это сон, просто орал во сне… Но когда они молотком по … Вот тогда испугался, что это не сон… А когда выставили перед окопом… Об одном просил, чтоб наши стрельнули побыстрее…
-Я знаю… Ты шептал... Я видел…
-Значит ты меня? – подошел к Илье Серый.
-Ага… - тяжело вздохнул Илья
-Спасибо тебе…
- Эй! Вы что, оглохли? Сигнала не слышите? Быстрее хватайте одежду и строиться на спортивной площадке у корпуса! – в 12-ю палату зашел вожатый 2-го отряда Стас. – А вы чего еще лежите? Отряд уже строится…
-Стасик! Сорок пять секунд, и мы на месте! – вскочил с кровати Никита. – «Братва», будем играться, нельзя отряд подводить…
Снова или опять?
Никита проснулся от противного звука сирены… За окном уже рассвело.
-Ребят, не хочу играть в войну… Не хочу вставать… Может не пойдем? – в соседних комнатах и коридоре раздавался топот ног и громкие голоса…
Серый при звуке сирены скатился под кровать и теперь вылезал из-под нее.
Илья просто уставился в потолок.
-Ребя, целый! Живой! - он встал, ощупывал себя. -Живой! Целый… даже шрамов, даже синяков нет! - вдруг, что-то вспомнив, испуганно оттянул резинку трусов. -Фу… везде целый! Илюха!!! А ты после плена тоже так на себя смотрел?
-Серый, ты все помнишь? – Илья продолжал смотреть в потолок.
-До жути… Помню только, что очень больно было… Но как-то не задумывался, думал, что это сон, просто орал во сне… Но когда они молотком … Вот тогда испугался, что это не сон… А когда выставили перед окопом… Об одном просил, чтоб наши стрельнули побыстрее…
-Я знаю… Я видел…
-Значит ты меня? – подошел к Илье Серый.
-Ага…
-Спасибо тебе…
- Эй! Вы что, оглохли? Сигнала не слышите? Быстрее хватайте одежду и строиться на спортивной площадке у корпуса! – в 12-ю палату зашел вожатый 2-го отряда Стас. – А вы чего еще лежите? Отряд уже строится…
-Стасик! Сорок пять секунд, и мы на месте! – вскочил с кровати Никита. – «Братва», будем играться, нельзя отряд подводить…
Игра началась на территории лагеря, а территория у лагеря большая. Задействованы были все: и младшие, и старшие. Каждый отряд получил своё задание, от выполнения которых зависела вся игра. В игре были задействованы солдаты и техника шефов – воинской части. Кроме этого, был обещан «сюрприз»…
Ребята охраняли входы и выходы из лагеря, контролировали периметр, ловили шпионов, проходили полосу препятствий, стреляли из «воздушек» по улетающим (наполненных гелием) шарикам, метали в цель и на дальность гранаты, искали «мины», находили шифровки и расшифровывали их… Понятно, что лучше всех метал гранаты Илья «Муромец», в стрельбе отличились все трое, в расшифровке был силен Никита… Восемеро ребят, переодетых в маскхалаты «Омеба», самых достойных, отправлялись в настоящей боевой машине пехоты на особое задание.
-Старушка, даже без динамики… - Илья похлопал БМП-1 по борту.
-Знаток? – поинтересовался стоящий рядом один из экипажа БМП, лет 40, одетый в комбинезон танкиста, знаки различия и звание определить было сложно.
-У него Папа – военный, - влез с пояснениями Валерка.
-А-а-а, ну-ну… - усмехнулся военный.
Кроме «троицы» на спецзадание из второго отряда попал еще Валерка из 11-ой комнаты. Боевой оказался парень, не спроста сразу сдружился с Ильей, Никитой и Сережкой… А еще в «спецотряд» попали двое из первого и по одному из третьего и четвертого отрядов. Всего восемь…
Илья залезал за своими крайним слева. Ребята из других отрядов расположились справа.
-Всем одеть шлемы!!! - скомандовал подошедший молодой военный в комбезе. Ребята одели, застегнули. – Сейчас начинаем движение, всем держаться за поручни! Закрываем задние люки!
Перед этим молодой военный протянул Илье планшет.
-Держи, командир, карту! – Илья взял. Люки закрылись.
-Соображает, «комод», первым не полез, - после того, как закрылись люки, поделился соображениями военный, который беседовал с Ильей и Валеркой, со своим молодым коллегой.
-Посмотрим, за командиром отделения…
Внезапно раздался удар и взрыв, еще взрыв, БМП странно вильнул, клюнул носом, наполняясь дымом, стало темно. Справа кто-то заверещал…
Илья был хорошо знаком с этим типом машины: открыл люк, стало светло. Выскочил наружу, огляделся: они находились на дороге в лесу, БМП дымился, съехав в кювет в левую сторону. Скомандовал:
-Быстро все из БМП! – 2 отряд вылетел на свежий воздух «пулей».
Илья открыл правый люк, оттуда стали вылезать испуганные мальчишки других отрядов
Пока из БМП, из открытого люка выбирались остальные мальчишки, Серый, Никита и Илья попытались открыть люки экипажа БМП. В этот момент раздался еще один взрыв и началась стрельба – с правой стороны, из леса появились солдаты в немецкой форме…
-В лес!!! – скомандовал Илья. Никто с ним пререкаться не стал.
Бежали вглубь леса не долго, через две минуты, оказались у реки. Река была метров 20 в ширину, но на противоположном берегу, почти без крупной растительности, прохаживался немецкий патруль.
Ребя, я на разведку, по-быстрому… - Никита растворился в лесу.
Остальные мальчишки собрались в кружок.
-Ну, что? Опять попали? Дубль три? - возмущался Никита. – Только из одной ж… засады выбрались!
-Да ладно, это же приключение, игра! – удивился Валерка.
-Игра, говоришь? – начал злиться Серый. – Вот посмотришь, что это за игра…
-Так что нам делать-то? – не понял один из первоотрядников.
-Что делать? Снимать штаны и бегать, -срифмовал Серый. – Хотя мы уже бегали…
-А серьезно? По поводу штанов, хорошо, что не в шортиках и футболках, а то комары бы сожрали!
-Не знаю… - честно признался Илья. – Ждем Никитоса, может что прояснится… Серый, давай, глянь на хвост, идут за нами или нет..
-Понял… - Сережка пошел в ту сторону откуда прибежали.
Через полчаса вернулся Никита, отозвал Илью в сторону.
- В правую сторону, на юго-запад лес небольшой, еще метров 300 до дороги и моста. У моста тоже немцы, стоит большая палатка, видимо, штабная. Около нее пацана в нашей форме мучали… Ближе не подходил, от подлеска до них метров 25, о чем говорят не слышал. Сперва, глумились, как бы нехотя били, а потом с мальчишки сорвали гимнастерку, разорвали нательную рубаху, а один из подручных достал нож и резанул им по груди мальчишки… потом еще резанул… крови было много. Ржали сильно – веселились. На пацане форма образца 43-го года… Значит, как минимум – 1943 год… Потом пацана потащили в штабную палатку… Жалко пацана…
-Значит так… В 41-ом были, в 42-ом были, теперь 43-ий? Но мы же не стали на год старше!!!
-А кто его знает, что за хрень? Мы же только…
-Тоже голову ломаете? - нарисовался Серый.
-Серый, я чуть не обделался! Предупреждать надо!!! – Возмутился Илья.
-Обделаешься ты, как же! Лучше слушайте! Пошел я по нашим следам, вышел снова на дорогу, на дороге БМП нет, немцев нет, воронок от взрывов нет, мимо прошли несколько современных машин…
-А как же порезанный мальчишка? – завис в непонятке Никита.
-Взрывпакеты...Ты хочешь сказать…
-Да, -перебил Илью Серый. – Развели нас. Это тот самый сюрприз. Как говорится – погружение и интерактивчик. Где они только столько немецкой формы набрали? Хотя, говорят, что после войны в больничках психи все поголовно ходили в немецких мундирах, только без знаков отличия – шерсть ведь… Может, где на складе и сохранилось, или реконструкторы «подмогли»…
-Но пацана же натурально резали!!! – продолжал возмущаться Никитос.
-А ты в кино был? Вот я дурень!!! Огня же не было совсем! Да и на учения было очень похоже… У меня же планшет!!!
В планшете оказалась карта местности и пакет.
«Юнармейцы!
Вы лучшие по первому и второму этапам игры.
Вам предстоит принять участие в третьем этапе.
Вы переноситесь в прошлое и должны добыть «Ключ к Победе» в игре!
Где находится «Ключ к Победе» знает связист - сына полка, посланный вам навстречу.
Задача противника – взять вас «в плен».
Ваша задача: не попасть в руки к «врагу» (в случае контакта разрешено безударное физическое сопротивление без использования подручных средств). В случае попадания «в плен» подчиняться приказам «врага» не обязательно, но, в этом случае, «враг» может применить физическую силу.
Вы должны помочь связисту – сыну полка переправиться через реку, и он укажет место на карте, где вас будет ждать транспорт. Транспорт отвезет вас к месту, где находится «Ключ к Победе».
Через 3 часа после атаки на БМП «Ключ к Победе» будет уничтожен и игра закончится поражением.
Территория игры ограничена шоссейной дорогой в центре леса и квадратами 2 и 3 вдоль реки.
За вашими действиями будет осуществляться наблюдение с помощью установленных камер. Лучшие моменты войдут в видеофильм о «Зарнице».
Руководитель игры.»
-Ну, шутники, - возмутился Никита. -А если бы мы начали бы реально … воевать?
-Но они же не знают о наших «тараканах в голове»! Фу-у-у… - выдохнул Серый. – Хоть понятно стало что к чему. Пошли остальным расскажем.
-У нас осталось 2 часа 17 минут, начал Илья после того, как всем рассказали правила игры. Предложения есть?
Предложений не было, все молчали. Тут включился «Кукушонок».
-А чего мудрить-то? Переправится можно двумя способами – переплыть и перейти через мост. Мост под контролем врага. Предлагаю следующее: солдатикам тоже хочется поиграться, пятеро будут отвлекать «немцев» у моста, стараясь не попасться. А мы втроем переправимся через реку, постараемся взять патруль, подойдем с другой стороны, освободим пацана, прорвемся через мост.
-Хорошо, берем за основу, только переправляемся четверо, - подытожил Илья.
-Еще Валерку возьмем? - предположил Серый.
-Нет, Леху из первого, он самый здоровый из нас. А Валерка будет командовать отвлекающей группой. Понял, Валер?
-Чего не понять? Опять все самое интересное себе берете? – немного обиделся мальчишка.
-Тебе на себя выманить противника, бегать от него по лесу и так командовать, чтоб никто не попался! А нам пиявок кормить и по траве ползать… - пояснил Илья.
-Ладно, «Мур», уговорил! – согласился Валерка.
-Ну, тогда за дело! Начинаем через 12 минут, сверим часы! Без 12-ти 14.00! – Илья посмотрел на часы.
-Илюха, издеваешься? –улыбнулся Серый.
-В смысле, издеваюсь?
-Часы электронные!
-Черт, привычка, забылся, - почесал темечко Илья.
- Ты главное при переправе, по привычке, не забудься! – продолжил подкалывать Серый.
-В смысле???
-В смысле! «Лучшие моменты войдут в фильм о «Зарнице»! Хочешь там засветиться?
-Точно, я бы не задумался, спасибо, что напомнил! –хохотнул Илья.
Заметив крадущихся к мосту мальчишек, часть охраны начала на них охоту – начались догонялки - отвлекалки. Солдаты могли, конечно, подождать и выиграть по времени, но командир обещал, в случае победы, каждому поймавшему «пионера» - 10 дней отпуска. Вот народ и завелся, да и по приколке было молодым солдатам в немецкой форме по лесу за «пионерами» бегать. Тем более перед этим «секрет» отловил «пионера» в военной форме. Оказалось, это сын одного из офицеров части, который увлекался исторической реконструкцией, ну и сына пристрастил. Парень попытался сопротивляться, но куда подростку тягаться с крепкими парнями, которые уже почти год на службе! Все это, почти в прямом эфире, наблюдали и слушали комментарии мальчишки и девчонки в лагере. Настоящим шоком было для ребят, когда начался «допрос» схваченного мальчишки. По приказу немецкого офицера (по совместительству, в реале – подполковника воинской части – командира шефов), с мальчишки сорвали гимнастерку, разорвали нательную рубаху, немного «побили», офицер хотел плеснуть мальчишке в лицо «ржавой водой» из кружки, но попал на грудь. А потом один из подручных достал нож и резанул им грудь мальчишки… по груди потекла «кровь», потом еще резанул.Ощущение реальности было почти полным, даже Никитос поверил… (А все было просто: «кровь» была химической реакцией двух компонентов: хлорида железа – ржавой водички из кружки, и роданида калия, в который обмакнули тупой нож - получается радикально кровавый цвет!)
А на реке разворачивались следующие события…
Патруль увидел, как в реку заходят и переплывают двое мальчишек, держа в одной руке, над головой, свернутые вещи.
-Костя, смотри! Два "отпуска" в реке плывут! Давай быстрее, возьмем из без порток и без тапок! Они даже убежать не смогут!
-Антоха, успеем… сперва надо посмотреть, чтоб не утонули. Ты же помнишь, что нам командир говорил: проконтролировать…
-Да там всего три метра глубоко, а дальше им по шейку… Да и плавают они хорошо… Все! Погнали!
И застали пацанов на самом «интересном месте», когда только выбрались и собирались выжимали «труселя»…
-Ну, что, голозадые, попались! – съехидничал товарищ Кости Антон.
-Не голозадые, а мокрозадые!!! – хохотнул Костя, откинув чуть голову назад и… почувствовал, что его потянуло назад сильнее, а ремешок от немецкого шлема впился в шею и не дает вздохнуть… и свет померк. Очухался Костя, когда его облили водой, понял, что раздет, услышал, как одетый в его форму парень сказал:
-Нормально, не перестарались. Зато, когда раздевали, не трепыхались…
Костя хотел матернуться, обругать пацанов, но не смог, во рту была какая-то тряпка, а руки и ноги связаны. Рядом лежал и крутил головой его товарищ…
- Я сейчас кляп выну, ругаться и кричать не надо… Отвечать на вопросы надо… Ферштее, гансы? – присев над Костей жестко выдал крепкий парнишка, уже одетый в Костину форму. Косте как-то расхотелось ругаться: глазах мальчишки было что-то такое, что заставляло подчиняться.
-В случае захвата нас, вы должны были нас привести в штаб?
-Да…
-Где он находится?
-У моста несколько палаток, в одной из них руководитель игры - командир разведчиков, – нехотя, но все же ответил Костя. Он помнил, что по правилам игры мальчишки могли молчать, а вот они должны были честно отвечать на вопросы, если попались. А он попался… А так хотелось "обложить" пацанов на "матерном", но... рядом могли быть камеры слежения.
-Звание командира, как зовут?
-Подполковник Свиридов.
-Свиридов? – удивился Илья и переглянулся с Серым и Никитой.
-Илюха, голову не ломай – в 100 лет в армии не служат… Точно не он, - прекратил удивление Ильи Никита.
-Штаб охраняют бойцы из одного подразделения? – спросил уже Никита.
-Из разных. Мы из роты охраны, а они из роты разведки…
К штабу подходили два солдата, ведя, смирившихся со своей судьбой, двух мокрых, измазанных грязью мальчишек, что шли босиком, в труселях, и несли почти всю одежду и обувку в руках. Было видно, что мальчишкам трудно идти босиком, они почти ежесекундно ойкали и косолапили, от попадающихся под стопы камушков…
-О, счастливчики! – приветствовали «немцев» солдаты из других патрулей.
– Ведите к подполковнику!
- Готовьтесь ехать домой…
- Повезло!
Штабную палатку никто не охранял. Да и от кого ее охранять, если мальчишки с другой стороны реки по лесу бегают…
-Товарищ подполковник, разрешите?! - спросил один из немцев перед входом в штабную палатку.
-Входите!
В палатке у стола с картой местности, с ноутбуком, сидел «немецкий офицер» - оберст (полковник), он с усталой улыбкой посмотрел на «беспортошных» мальчишек. В углу палатки, на нескольких полиуретановых ковриках сидел со связанными руками и ногами мальчишка, которого мучали «немцы».
-Смотрю, даже без ссадин обошлось, а то вон мой, играл почти по-настоящему, весь поцарапанный и с разбитой губой… - «немецкий офицер» повернулся к пленнику. – А какие у тебя глаза квадратные стали, когда я в тебя водой из кружки плеснул, когда тебя лейтенант Михайлов резать стал!!! Загляденье! Думал заорешь… Но глаза все равно были квадратные, от удивления!
- Реально страшно стало, чуть не закричал… Па, а я что, должен был сдаться? Руки поднять? Я хочу вместе с ребятам выиграть… не получилось.
-Не закричал он... я думал, что обделаешься со страха... Ладно, отдыхай - валяйся связанный в углу и не мешай нам. Тебе еще час отдыхать… Хотя... Может и меньше... Не устал пытаться развязаться и сбежать? Руки ноги не затекли?
-Не, Пап, нормально… Только запотел, жарко сильно…
-Терпи, вот этим, без порток не жарко, по виду – только из речки? – поинтересовался «оберст» у «немцев» и удивился, увидев наставленные на себя карабины Маузера. – Бойцы, что за шутки! Вам же сказали: в людей не целиться, чтоб аккуратнее обращались с реквизитом!
-А нам не говорили… - покачал головой Илья и попросил второго «немца» из первого отряда. – Леха, встань у входа в палатку, никого не впускать.
Лешка кивнул и вышел.
-Товарищ подполковник, мы вас здесь оставим, если Вы обещаете посидеть тихонько 10 минут. А вот сына Вашего, мы с собой заберем, он нам нужен.
«Оберст» - товарищ подполковник, сидел на походном стуле, молчал и чуть-чуть улыбался.
-Класс! Пацаны! Суперски! Я уже думал все – проиграли!
-Хорош верещать… Тебя как звать? –спросил Илья.
-Кирилл…
-Хорошо! Никита, Серый, одевайтесь быстрее, Кирилла развяжите, но веревки на руках оставьте. Вас тоже немного, для вида, подвяжем…
Подполковник смотрел на это и немного улыбался.
-«Герр оберст», а чему Вы улыбаетесь? – не удержался и спросил Никита.
Но за отца ответил Кирилл:
-Да мы вас уже давно ждем, у папы все камеры на ноут выведены, он от БМП за вами наблюдает. Мы тут уже вас пообсуждали чуть-чуть. Где вас так научили? В «Юнармии»?
-Можно и так сказать…- И все же Илья решился. – Товарищ подполковник! А имеет ли к Вам какое-нибудь отношение Свиридов Михаил Семенович, в 30-ые годы он был учителем в Калаче?
-Имеет, это мой Дед.
-Он потом еще в СМЕРШе служил…
-В СМЕРШе, говоришь? Служил… Постой-ка… Сними-ка каску, Кир, дай ему свою пилотку… А может лучше тебе беску дать? Тельняшка –то на тебе?
- На мне… - Илья аж опешил от такого поворота событий.
-А ты на своего прадеда очень похож, на Илью Фролова. А вот «беспортошники» очень похожи на Никиту Зозулина и Сергея Партизанова… Или не на прадеда? Или я ошибся?
-Ошиблись… - прищурил правый глаз Серый. –Меня недавно один ветеран – тогда юный партизан, за своего друга принял, даже в больницу с сердечным приступом попал. Мне потом от директора школы досталось по первое число… Ошиблись вы…
-Ладно, значит, ошибся, посмотрим…
-Товарищ подполковник, нам торопиться надо, если получится, мы потом поговорим…
-Хорошо, идите, я мешать вам не буду. У вас еще 47 минут до контрольного времени. – подсказал подполковник. – Кирюха, не подведи!
--Хорошо, пап! Все будет супер! Обещаю!
Папка.
Выйдя из палатки, через несколько десятков шагов, ребята столкнулись с группой прохлаждающихся в тенечке дерева у моста «немцев».
-Вот гляньте, как повезло кому-то… Уже трое в отпуск поедут. - тяжело вздохнул один из «немцев», а потом насторожился. – Эй, конвоиры, а вы из какого подразделения?
-А кто вам форму выдал? Реконструкторы мы… -если есть вопросы, задайте подполковнику Свиридову. Мы его приказ выполняем. – Илья шмыгнул носом. – Мы можем здесь в тенечке посидеть, а вы можете их по жаре этих поводить. Да, Леха?
-И правда Илья, мы чего нанимались, в шерстянке по жаре гулять? Еще целый час париться!
-З-э-э! Реконструкторы, - понял отдыхающий «немец» тонкий посыл. – Вам сказали, вы и ведите! Давайте, давайте, топайте…
-И смотрите, чтоб не разбежались! Нам не в кайфушку за пацанами по лесу бегать… - подтвердил задачу второй «немец», судя по командному голосу – сержант.
Илья постоял, как бы решая что-то, а потом ответил.
-Ладно, пошли мы. А они не разбегутся: друг с другом связаны.
Блеф удался.
Интересно, - отойдя на приличное расстояние от моста спросил Никита. – а у них что, ни паролей. Ни отзывов?
-Ну, почему нет? Есть! – Пароль: «Дон», отзыв: «Калач». Это я, когда меня в штаб вели, слышал. – слегка удивился Кирилл.
-Супер! Нам теперь их патрули и секреты совсем не страшны. – обрадовался Алексей из первого отряда.
-Посмотрим… - Илья вытер пот со лба. – И правда, как они по жаре в этих свитерах ходили, хоть рукава закатывай!
И закатали…
На полянке около дороги сидели, со связанными руками и шнурками на кроссовках, под охраной, пойманные «немцами» ребята в маскировочных халатах. Когда из-за кустарника появились еще двое в маскхалатах, а один в советской форме, «немцы» засуетились, пленники обрадовались, но тут же сникли – мальчишек конвоировали еще двое в немецкой форме…
Один из идущих «немцев» крикнул:
-«Дон»!
-«Калач»… -устало ответил один из охранников. А когда конвоиры подошли, отметил. - Жарища-то какая, а еще трое где-то бегают… О! Уже двое!
С другого края поляны двое «немцев» почти волокли отчаянно сопротивляющегося Валерку. Судя по оторванному рукаву одного из «немцев» и синяку под Валеркиным левым глазом, это было продолжение сопротивления. Подошли ближе. Валерка, увидев Илью и Алексея в немецкой форме, перестал сопротивляться - упираться и замер с приоткрытым ртом. Тот его аккуратно положили на землю, прижали, чтоб не рыпался, и также аккуратно связали шнурки.
-Фу-у, еле справились! Мелкий, а резкий, не буду говорить как что! – выдохнул один из противников.
-А вы его что, по репе двинули? Нам же запрещено их трогать… Подполковник с потрохами съест! – хмуро посмотрел Илья на притащивших Валерку бойцов.
-Не, это он сам на мой локоть напоролся, когда вырывался. Да, малой?
-Да. – нехотя подтвердил Валерка, как бы оправдываясь. -Если бы не локоть, я бы убежал… А тут «бац» и искры из глаз, а эти меня уже оседлали вдвоем, не рыпнешься и давай руки вязать…
«Бац» - локтем в лицо и все… А потом собаки…» - вспомнилось Илье.
-Во! Мы его не били! Все, пойдем оставшихся двоих ловить – по отпуску уже заработали, может еще поймаем!
-Слышь, -обратился к Илье один из охранников. – А чего вы их сюда привели? Мы этих хотели в штаб вести…
-«Герр Оберт» приказал вести сюда, их отсюда куда-то на транспорте повезут…
-Какой «герр оберст»? – не «въехал» один из охранников.
-Как какой? Подполковник Свиридов! Он же в форме немецкого оберста! А-а-а! Вы же не реконструкторы… Забылся… - пояснил Илья.
-Ну, тогда вы их охраняйте! – смекнул выгоду один из «немцев».
-Так нам и сказали…
-Приказали? – удивился «немец».
-Нет, нам сказали, мы же не солдаты… -улыбнулся Илья.
-Ну да… Тогда значит так, мы пойдем отпуска половим, вдруг повезет!
-Давайте, а нам этих сторожить… Эта, если оставшихся двоих поймаете, тоже сюда ведите! – дал ценное указание Илюха.
-Обязательно! Как только, так сразу! – пообещал один из «немцев» - охранников.
Как только они скрылись, Илья пошел в след за ними, нырнул в кустарник, вынырнул и махнул рукой. Серый присел рядом с Валеркой и развязал ему шнурки, а потом руки. В это же время тоже самое с «взятыми в плен» сделали остальные.
-Ну вы даете… - только и сумел вымолвить Валерка. – даже я почти поверил, что Илья и Леха за них играют и нас специально здесь оставили.
-Артист, ему бы в кино играть, а он кирпичи ломает…
-Кирпичи ломает? Ты видел? – восхитился Кирилл.
-Видел… - подтвердил, хмыкнув, Валерка. – Не только видел, но и сам пробовал – получилось, правда, сперва руку отбил… Он меня научил. У него папа командир морпехов.
-Ух ты, клево! А мне папа рассказывал о мальчишках, наших ровесниках, что на войне были… Ему дед рассказывал, - пояснил Валерке Кирилл. – Так вот его тоже звали Илья, Он потом ухитрился стать офицером в 16 лет! Он столько всего совершил, награжден орденами, медалями… А еще он в плену был… Его фашисты так пытали, что у него на спине целого места не было, все в шрамах…
-Чисто поржать! – встрял Валерка. – У нашего Илюхи тоже вся спина в шрамах, он маленьким в борщевик попал – еле вылечили.
-Я тебе про войну, а ты про борщевик… - немного обиделся Кирилл.
-А нам Илюха, тоже много что про войну рассказывал. Он много знает. Во! Еще Серый и Никита много про войну знают, особенно про всяких пионеров - героев! Тебе лучше с ними переговорить…
В это время на дороге, напротив поляны остановился крутонавороченный бронеавтомобиль.
-Ребята, это «Волк», это за нами! - определил Кирилл.
Серый свистнул. Из кустов с противоположной стороны поляну снова выглянул Илья. Серый махнул два раза рукой, зовя к себе. Илья побежал.
Мальчишки уже скинули с себя имитацию веревок, завязали нормально шнурки на кроссовках.
-Илья, эта машина за нами. Будет ждать ровно 10 минут. Бежим? – заулыбался Кирилл.
-Почему веревки скинули? Шнурки – понятно, двигаться надо! Сейчас, все не спеша идем к машине, грузимся. Продолжаем играть роль. Первый Лешка с Кириллом, потом остальные парами. Я с последней парой – Серым и Никитой. Все ясно?
-Понятно… ясно... - в разнобой ответили ребята.
-Тогда – вперед.
Когда почти дошли до «Волка» из леса, метрах в двадцати от ребят, вышли пятеро «немцев».
-Эй, а куда вы их увозите?
-Как куда? На мясокомбинат! Особенно вон того, мелкого, на суповой набор! – Илья показал на мальчишку из четвертого отряда.
-Шутник… А серьезно?
Тебе говорили, что сюда придет «Волк»? – продолжал заговаривать зубы Илья, пока ребята залезали в бронемашину. Получалось у них не очень быстро, ведь приходилось изображать, что руки у них связаны. Алексей помогал им, поддерживал, как мог.
-Нет, не говорили…
-Вот, а мне говорили! А еще мне сказали, что поймать еще двоих у нас шансов почти нет, поэтому надо везти тех, кого уже отловили. А за теми двоими через 10 минут придет «Патриот» - на них там места хватит.
-Какой патриот?
-Какой – какой! УАЗ – «Патриот»! Я не пойму, кто в армии, я или ты?
-Э-э! А че так дерзко? – возмутился один из старослужащих.
-По сроку службы! Тебе, чтоб отслужить сколько я отслужил, еще на 7 лет в дисбат загреметь надо! Бывайте! – Илья быстро влез в «Волка» и закрыл дверь, оставив военных осмысливать его странный наезд. А с переднего сидения «Волка» на ребят смотрел улыбающийся начальник лагеря Семен Васильевич.
-А кто этот борзый вообще был? – не догнал один из «немцев».
-Да сынок офицерский, кто еще? За папашку звездатого спрячется и все… Плюнь, Коля…
-Вот бы ему по репе настучать… но, нельзя, а хочется!
В машине Илья и Леха переоделись из немецкого в наши маскхалаты – начальник лагеря попросил. А еще попросил взять по две гвоздики…
Когда въехали в поселок, немного по петляли по улочкам и приехали на окраину… «Волк» остановился у памятника. Со стены на ребят смотрели лица мальчишек…
Никита при выходе остолбенел….
-Никитос, ну ты чего застрял в двери, - Валерка шел за Никитой и носом приложился о его спину. – Давай, выходи…
Но Никита спиной стал забираться обратно в салон…
-Нет, не хочу, я не хочу туда… Я не могу, не могу…
Все были шокированы таким поведением обычно веселого и смелого Никиты.
-Ну, что сами-то застряли? Выходим! Семен Васильевич ждет! А Никитос пусть здесь посидит… - разрулил ситуацию Сережка.
Водитель «Волка», начальник лагеря «Босоногий гарнизон» и восемь мальчишек стояли перед памятником, у каждого в руках были красные гвоздики.
-А где еще один? – спросил Семен Васильевич.
-Семен Васильевич, Никите стало плохо, я сказал ему, чтоб оставался в машине. – Сережка посмотрел на Илью, Илья на Сережку, понимающе покивал головой. – Возможно переутомление или перегрев… Нет-нет! Он в норме. Просто голова подкруживается, и все…
-Понятно… Не удивительно, сегодня действительно жарко, а тогда было холодно… Вот ребята, это ваши ровесники, в честь которых назван наш лагерь. 7 ноября 1942 году, в моем родном хуторе Аверинском, фашисты расстреляли 10 ребят… Они были «Босоногим гарнизоном», который поклялся вредить фашистам всеми возможными способами. Говорят, что один мальчишка, не местный, раненый, которого выходили Егоровы, просил мальчишек уйти, просил взрослых увести их из станицы, но его не послушали… А он ушел за несколько дней до облавы…
-Мне папа рассказывал про него. Он разведчик был! Его дедушка мой разыскивал, это Никита Кукушкин или Зозулин, а на самом деле - Никита Каплич, он напрямую подчинялся Главному Разведывательному Управлению Красной Армии!
-Да… Его у нас, на хуторе, знали, как Никиту Кукушкина… Его даже первое время считали предателем, но потом все выяснилось… Местный староста ребят выследил…
-У вас сегодня было сложное испытание, пусть это была военная игра, но вы его прошли с честью, вы достойны этих ребят… Поэтому вы здесь… - Семен Васильевич. Подошел к памятнику, наклонился и положил две красные гвоздики…
На обратном пути Кирилл попросился у Семена Васильевича, как оказалось друга его отца, пожить в лагере. Ну, как откажешь сыну друга? Тем более если просит мальчишка, которому ты являешься крестным.
В лагере на восьмерку героев обрушилась лавина восхищения, поздравлений, зависти и обид, что это «не им выпала честь стать победителями игры, а вот этим».
Ближе к отбою, когда второй отряд готовился к отбою, в комнату № 12, где жили москвичи пришел Стас.
-Ребят, тут такая штуковина… Вы не против. Если у вас появится еще один жилец?
-Кого-то к нам ссылают на перевоспитание? – кольнул Серый.
-Нет, все проще… Тут такая штуковина… У начальника лагеря, есть друг, а у его друга есть сын… Так вот этот сын, практически три смены живет в лагере, на правах «блатняшки» - ребенка работника лагеря. Только теперь он очень хотел пожить с героями игры…
-Кирюха что ли? – сложил два и два Серый.
-А вы его знаете? – удивился Стас.
-А чего сложного догадаться? Он участвовал с нами в игре, приехал в лагерь с нами, в машине просил Семена Васильевича оставить его в лагере и позвонить папе, что он останется в лагере… -Илья сделал «умное лицо» а-ля Холмс и сказал скрипучим голосом Ливанова. – Это же элементарно, Ватсон!
-Значит, вы не против? Не прибьете его за ночь?
Прибить не прибьем, а вот к кровати привяжем, зубной пастой разрисуем. Потом заставим спать на коврике под дверью, приносить нам тапочки и отгонять комаров от «Марфушечки - душечки»!
-Какой марфушечки душечки? – не понял Стас.
-Стасик, это из фильма «Морозко», смотрел? –продолжил поддушивать Илья.
-Какой «Морозко»? Короче, я его веду!
Минут через 10 в комнату вошел один Кирилл, одет он уже был в обычную одежду, не гимнастерку, галифе и кирзачи, а в шорты и футболку, в руках держал комплект постельного белья и пакет с мыльно – рыльными.
-Привет!
-Да виделись уже! Заходи, что встал в дверях, как не родной! – Серый не стал разводить политесы и реверансы.
-Пожевать ничего не принес? А то сегодняшние скачки разбудили моего солитера… - Илья погладил живот.
-Не… не принес, но я могу сбегать! – готов был сорваться с места Кирилл.
-Не суетись, я сейчас сушек у соседей «украду», да и у Валерки печенки были… Не помрем! А ты располагайся пока. Сейчас Никитос из душа придет, потом мы с Серым, ну и ты за нами будешь… Хотя, ты уже переоделся и от «кровищи» отмылся. Тогда располагайся.
Пришел Никита в труселях, с мокрыми взлохмаченными волосами на голове и полотенцем на плечах.
-Ребя, давайте, там две кабинки освободились, а то кто-нибудь залезет на полчаса.
-Серый, догоняй! – Илюха скинул полосатую маечку, закинул на плечо полотенец и вышел из комнаты.
-Рот закрой, а то вороны гнездо совьют… - усмехнулся Никита.
-А? Что? – вышел из ступора Кирюха.
-Чего рот-то раскрыл?
-Это он нашего "Мура" со спины рассмотрел, - пояснил Серый. Кирилл посмотрел на Сережку и снова впал в ступор. Левая половина груди мальчишки была в заметных, но уже заживших старых шрамах.
-Кирилл, тук-тук!!! Есть кто дома? Рот закрой…
Кирилл сглотнул набежавшую слюну и закрыл рот и снова открыл его от удивления. И у Никиты были отметки от пулевых ранений, как и у Сережки. Он не мог спутать такие шрамы, у его папы были такие же.
-Слушай, а откуда у тебя отметки от ранений? - спросил Никиту Кирилл.
-Бандитские разборки… - хмуро произнес Никитос, а потом улыбнулся. –Да закрой ты рот! Шучу я, шучу!
Когда из душа вернулись Илья и Серый, Кирилл не выдержал.
-Илья, а тебе правда 14 лет?
-С утра была правда…
-А откуда у тебя столько шрамов?
-Это я по помойкам разным лазил, запутался в колючей проволоке. Потом попал в борщевик… Вот так и получил такую красивую спину.
-Нет, ну правда…
-Хорошо, скажу правду: в 1941 году я попал в плен к фашистам, меня связывали колючей проволокой. Потом снова попал к ним в лапы, меня грызли собаки, меня били плетьми. Потом снова попал к фашистам…
-Да ну тебя, я серьезно, - обиделся Кирилл. - А ты …
-А я серьезно! Вот Серого почти пристрелили, когда он грудью закрывал немецкого офицера от пули, а Никитоса расстреливали в упор…
-Да ну тебя! Я по-человечески, а ты…- Кирилл лег на кровать, отвернулся лицом к стенке. Все желание дружить с этими ребятами пропало. Просто издеваются, как над несмышленышем.
-Все, спать! Набегались за сегодня… - Илья погасил свет. Ночью Кирилл проснулся… Или ему приснилось, что проснулся от тихого разговора.
-Не мог я на них смотреть… Они до сих пор стоят у меня перед глазами… Почему они меня не послушали? Почему не ушли? Почему!!!- ломал голову Никита.
-Ладно, проехали… - Илья тяжело вздохнул. – У меня вон, постоянное напоминание
-Илюха, я же тебе по этому поводу все уже сказал! Я вот не могу понять, почему у меня нет шрамов… Я же должен был быть калекой…
-Серый, ты же умер… У тебя, как у меня, шрамы не заживали, вот и все. У тебя же нет дырки во лбу! – пояснял Илья.- У Никиты нет дырки в груди, у меня нет ранений от гранаты… Что на нас зажило, то и оставило отметины, а что не зажило, того не стало. Ты лучше расскажи, как ты к ним в лапы попал, как вообще все это выдержал?
-А сам-то как выдержал? – ответил вопросом на вопрос Серый.
-Ну, как…Я умею терпеть боль, но это… Думал, что это сон, что скоро все кончится. А оно не кончалось… Потом просто отключился, совсем перестал думать. Потом боялся, что буду инвалидом, но Дед выходил. – вздохнул Илья. - -А ты?
-Сперва было больно, я орал, тем более, что когда орешь, ничего сказать не можешь – просто орешь. Так никого и ничего не выдал… Самое страшное было, когда они стали колошматить по… Огнем палить… А еще говорят, что тебе теперь девушки не нужны. Потом очнулся у столба и шепчу: «Убейте, убейте». Потом раз… и легко стало. Проснулся… И еще, Илюха, а мне надо в город слетать…
-Зачем?
-Я в детдоме, твою медаль спрятал. За Тингуту… Помнишь, танк подбили? –по голосу стало понятно, что Серый заулыбался.
-Помню…
Проснулся Кирилл, когда зазвучал горн. Свой странный сон или не сон Кирилл помнил до мельчайших подробностей и интонаций…
Папка. Продолжение…
Кирилл шел по одной из дорожек - тропинок лагеря, которая вела к старенькой беседке. Эта беседка была его тайным местом, именно здесь Кирилл скрывался и переживал свои неудачи, которые происходили в лагере. Неудачи были детские: девочка, которая ему понравилась отказала в медляке на «танцульках» (как говорил папа), проиграл в каких-то соревнованиях, поссорился с тем, кого считал другом… Обычные пацанские неудачи. Но сейчас Кирилл шел в беседку, чтоб никто не слышал его разговор с папой.
Пришел в беседку, набрал вызов… Через несколько гудков услышал:
-Да, Кирюх!
-Па, у тебя есть время и возможность приехать в лагерь?
-А что случилось? Нашкодил?
-Нет, пап, только… Пап, ну можешь?
-Нет, пока занят. Говори, что случилось? – потребовал подполковник Свиридов.
-Па, помнишь того мальчика, Илью Фролова, что у тебя спрашивал про твоего деда? Что в тельняшке ходит?
-Конечно, помню, его не забудешь, яркая личность.
-Па, меня поселили к ним в палату, если честно, то я напросился…- смутился Кирилл.
-И…? Они по шее тебе настучали? Хотя… Ты бы не пожаловался. Так что произошло-то?
-Па, у него вся спина в шрамах…
Подполковник Свиридов завис… на долгую минуту.
-Па? Ты меня слышишь? –заволновался Кирилл.
-Слушаю!
-А еще у его друзей, Сережки и Никиты, это те, которых в трусах к тебе в палатку привели, на теле метки пулевых ранений…
-Уверен? Я же не заметил чего-то особого…
-Па, вспомни, ты же еще сказал, что они очень похожи на кого-то…
-А, эти… так они все в грязи были извазюканы…
-Вот! А вчера, как спать ложились, я на них посмотрел… Точно пулевые…
-Понял, принял. К ужину буду в гости.
-Па, сегодня 23-е, «королевская ночь», завтра отъезд…
-Сказал, буду к ужину - к 19.30. Если получится, присмотрись к ним.
День шел как обычно. Кирилл успел потрепаться со знакомыми из разных отрядов, с которыми познакомился в прошлые смены. После обеда Стас, собрав отряд в холле корпуса, сообщил новость, которая обрадовала почти весь второй отряд:
-Сегодня «тихого часа» не будет!
-Ура!!! – мальчишки и девчонки завопили так, что не дали Стасу договорить. И когда ор прекратился, Стас продолжил.
-Вы знаете, что вся наша «Зарница» снималась на видео. Радист Володя смонтировал небольшой, но захватывающий фильм! Все желающие, вместо «тихого часа», приглашаются в кинозал, на просмотр этого фильма! Если время останется… - снова поднялся шум и гвалт, Стаса ухе не слышали. Но Стас быстро навел порядок. – А кто будет орать, тот пойдет спать!
И наступила тишина.
- Стасик, а можно не смотреть фильм, а пойти спать? – спросил Сережка.
-Можно, конечно, - удивился Стас.
-И мы с Никитосом тоже отдохнем после обеда, а то набегались вчера, ноги болят. Да Никитос? – поддержал Серого Илья.
-Сил нет – болят! – поддакнул Никита.
-Ну, если хотите отдохнуть… Конечно, оставайтесь, - согласился Стас. –Только Володя всю ночь монтировал, классно получилось! Да и вы там главные герои фильма, А еще Валерка, Кирилл…
-Стасик, мы просто устали, надо отдохнуть, а фильм потом посмотрим, он же не испортится… - улыбнулся Илья.
-Ну, как хотите… - не стал настаивать Стас.
Кириллу очень хотелось посмотреть на «свои подвиги», но ему не давала покоя мысль, что трое из 12-ой комнаты не просто так отказались смотреть фильм.
Он вышел из зала, сказав дежурному вожатому, что идет в туалет. Тем более, Кирилл был «блатняшка» и его "по головам", на наличие, считать не будут. Кирилл занял позицию за корпусом, он думал, что мальчишки полезут в окно из корпуса, но все оказалось просто, троица вышла через дверь, зашла за корпус и направилась в сторону мастерских. Встретить кого-то там в начале тихого часа было не реально, так как обслуживающий персонал в это время обедал. Кирилл отметил, что мальчишки ловко обошли камеры слежения и перелезли через забор лагеря… А вот дальше были муки творчества: посмотреть куда пошли или не посмотреть? Любопытство победило…
-Серый, куда ты хотел сгонять? У нас есть только полтора часа.- Илья посмотрел на часы.
-А куда мы можем еще пойти? Неужто не понятно?
- Да понятно, к Детдому хочешь сгонять. Тут как раз полчаса неспешного хода. – убил на корню интригу Никита.
Мальчишки не спеша шли в сторону бывшего детского дома. По дороге встретили группку сверстников, которые попытались немного наехать.
-Эй пацаны, вы кто такие, чего по нашей улице ходите?
-А мы детдомовские, из лагеря сбежали, вот думаем, кого обуть - раздеть и бабосами разжиться! - Илья ловко сплюнул на землю сквозь зубы.
Местных сдуло как ветром.
-Илюха, ты поаккуратнее, а то полицию вызовут, заберут еще…- посоветовал Серый.
-Серый, а ты что, бегать разучился?
-Не, «Мур», он просто путает полиция и «полицай», у него остались очень горячие воспоминания о встрече…
-Дурак ты, Никита, -ткнул в бок друга Серый.
-Не, Никитос, это не шутка… - поддержал Сережку Илья.
-А я будто не знаю? – Никита потер левой ладонью грудь. – Будто вчера все было…
-Хорош трындеть… За нами «хвост»! – Серый «поиграл» правой бровью.
-Ты про Кирюху? Тоже мне – «хвост». Мы еще к забору шли, как я его срисовал. Да и Илюха, тоже. – выдал «секрет» шпион двух разведок Никита.
-Про Кирюху… Он конечно парень не плохой, только бить его не хочется, а бегать лень. Пугнем? – как-то нехотя предложил Серый.
-Зачем? Просто поговорим. – вынес вердикт Илья.
Кирилл выскочил из-за угла дома и «нос к носу» столкнулся с троицей, за которой следил. Троица молча смотрела на него, а он не знал, что и придумать.
-Ну, скажи хоть что-то… - подсказал Илья.
-И тогда мы тебя не больно зарежем… «Чик по горлышку - и в колодец!» - добавил Серый.
-А чего говорить?
-Как чего? Зачем за нами поперся? – нахмурил брови Никита.
-Ну че вы меня пугаете? Я же никому в лагере ничего не скажу!
-А не в лагере? – уцепился за слова Никита.
-Ну… - замялся Кирилл. – У меня от Папы секретов нет.
-У меня от Папы тоже секретов нет. И от Мамы тоже. – согласился Илья. – Потянет. Так что тебе от нас нужно?
Кирилл вздохнул и выпалил:
-Я думаю, что вы не из нашего времени!
Вот тут ребята заулыбались.
-Не угадал, Кирюха, теперешние мы… ладно, пойдем. – махнул рукой Илья. – Серый, веди дальше.
Здания детского дома уже не было, остался только разрушенный фундамент.
-Даже не знаю… Найду ли… - Серый нашел какую-то железяку, стал ей копать в уголке бывшего крыльца. Докопался. Вытащил какую-то полуразвалившуюся коробку, в которой лежала тряпочка, а в ней, в промасленной бумаге – медаль. – Держи, Илюха, твоя.
Илья пару секунд смотрел на нее, потом положил медаль в карман шорт.
-Спасибо, Серый… Ну, что стоим? Пора возвращаться, пока нас не хватились.
Обратно шли молча, пока Кирилл не спросил.
-Ребята, а что это было?
-Да я обещал вчера Илье медаль, вот я ее ему и отдал. – пояснил Сергей.
-И все?
-Все…
При возвращении в лагерь ребята оказались на пути цыганского табора. Их окружили женщины в цветастых одеяниях со всех сторон, хватали за руки, одежду, предлагали погадать, отвешивали «сальные» шуточки о «молодых, красивых». Вдруг все затихли - в круг вплыла пожилая цыганка с золотым монисто и такой же «золотой улыбкой».
-О, чавалэ, не бойтесь, бабушка Фифика знает, что у вас нет с собой денег, есть только кружочек серебра… Но бабушка Фифика не возьмет это серебро, никто из ромов не возьмет это серебро из земли. Дай рука, я тебе погадаю, так, без денег…
Первым оказался Кирилл, он как зачарованный подал левую руку.
-Ай, молодец, правильную руку протянул! Ждет тебя скоро казенный дом! Быть тебе военным, погоны будут золотые, как мое монисто, хорошая судьба, хорошая жена и хорошие дети, трое детей: два мальчика и девочка – красавица!
Внезапно цыганка схватила за руку Илью.
-Ай, молодой, красивый… - и вдруг замолчала. Всмотрелась в лицо и продолжила. – Умирать ты будешь три раза, два раза уже умер, третий раз в того света колдун тебя вытащил, но больше не вытащит, нет больше колдуна! На руках твоих кровь, много крови, много душ загубил, но не твоя это вина, это твоя беда… По миру погулял… Старый! А почему ты молодой!?
Цыганка отбросила руку Ильи и схватила Сережку.
-Такой же, старый, убийца… Тоже умирал и воскрес…
Посмотрела на Никиту.
-Старый… убийца… «Волка» встречал, с «Волком» говорил…
Потом что-то сказала по-своему, и цыгане бросились прочь от остолбеневших мальчишек. Отойдя метров на десять, бабушка Фифика обернулась, наставила на мальчишек палец и сказала:
-Из черного появится красное, синее, зеленое и белое, и тогда вы узнаете всю правду и расскажете всю правду!
И поковыляла догонять своих убежавших вперед сородичей, оставив ребят в растопырке и ступоре посреди дороги. Из ступора их вывел сигнал развозчика продуктов, который торопился с очередным заказом.
Перебравшись через забор, «Троица» пошла в корпус, до конца «тихого часа» было еще 20 минут, а Кирилл, немного постоял на распутье и пошел в кинозал. Он понимал, что мальчишкам надо переговорить, но при нем они ничего обсуждать не будут. Да и самому ему нужно было «переварить» происшедшее.
Вечером, после ужина, когда все отряды готовились к общелагерному костру, мальчишки таскали дрова, а девчонки делали из ниток «обнимашки», Серого, Никиту и Илью вызвали к начальнику лагеря.
-Думаешь сдал? – по дороге спросил Илья Серого.
-Нет, что-то еще, Кирюха не мог сдать, что мы лазили не там, где надо. – ответил Сережка.
-Э-э-э! «Холмсы», судя по лицу Светки, она нами гордится и нас ждет заслуженная награда. – кольнул Никита.
-А это мы сейчас узнаем. Но Светкино лицо могло светиться от счастья и от того, что нас выгоняют. – развел руки в стороны Серый.
У кабинета начальника лагеря на стуле сидел Кирилл, выражение лица у него было испуганное.
На вопросительно – уничтожительные взгляды «троицы» Кирилл ответил пожатием плеч и непониманием. В это момент из кабинета начальника вышли Семен Васильевич и Папа Кирилла.
-Отлично, вот они уже и пришли. Ребята, подполковник Свиридов очень хочет с вами переговорить. Не против? Если не против, то, Вадим Сергеевич, я Вас с ребятами оставлю, говорите, сколько Вам нужно, только не забудьте, что у них костер начинается в 22.00. – Семен Васильевич посмотрел на часы. - Комната для планерок в вашем распоряжении.
В планерочной Вадим Сергеевич сел за стол с одной стороны, ребята – напротив. Кирилл немного замешкался, а потом взял стул и сел вместе с ребятами.
-Не буду ходить вокруг да около, - начал Папа Кирилла. – Как вы уже знаете, мой Дед – Свиридов Михаил Семенович, был учителем в городе Калач-на-Дону, а потом служил в НКВД, потом в СМЕРШе, потом в Госбезопасности. Мой Отец и Дед Кирилла был офицером и дослужился до полковника, я – тоже офицер, подполковник. Кир тоже мечтает стать офицером.
Кирилл заулыбался и несколько раз кивнул, не перебивая Отца.
-Долгие годы наша семь собирала любую информацию о подростках, которые воевали во время Великой Отечественной войной, а если точнее, то о ребятах тесно связанными с событиями освобождения города Калач в ноябре 1942 года. Сперва это было долго и тяжело, сейчас, благодаря интернету и рассекреченным архивам, значительно быстрее и проще…
Так вот… Простите меня, но я узнал ваши имена и фамилии у своего друга, Семена Васильевича. Потом, мой сын – Кирилл, рассказал о мальчишках с ранениями, которые один в один повторяют ранения юных Героев, чью историю уже три поколения пытается разгадать наша семья.
В этой черной папке - боксе находятся оригиналы документов, посвященные трем юным Героям, но в этих документах очень много противоречий. – Подполковник Свиридов открыл черную папку.
-Первый Герой: Фролов Илья Александрович, согласно документам 1925 или 1928 года рождения. – Папа Кирилла достал из красной папки черную папку и положил ее перед Ильей.- Это тебе, Фролов Илья Александрович…
-Второй Герой: Партизанов Сергей Алексеевич, 1928 года рождения. – положил синюю папку перед Сережкой. – Это тебе, Парнов Сергей Алексеевич.
-А вот третий Герой: Зозулин Никита Петрович, он же - Кукушкин Никита Петрович, он же - Каплич Никита Петрович…Судя по отметинам на теле и фотографии, это ты – Соколов Никита Николаевич. – перед Никитой легла зеленая папка. -Предлагаю ознакомится и, если сочтете нужным, подправьте неточности.
Ребята молча смотрели на папки со своими фотографиями почти 80-тилетней давности. Каждый из мальчишек думал о своем: Илья радовался, что это точно не выдумка, Никита переживал, что это не сон, а Серый боялся повторения произошедшего.
-Ну, а тебе Кирилл, я дам прочитать воспоминания - дневник твоего Прадеда, в этой белой папке. Я раньше тебе только рассказывал о нашей семейной тайне, теперь пришла пора тебе ее узнать во всех подробностях. Ну, вы читайте, а я пойду, мне тоже нужно прийти в себя… Я ведь тоже, долгое время считал Деда сошедшим с ума, после войны. Так что, пойду приму 400 капель валерьянки…
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги