Черные чулки

Глава седьмая

— Прошу вас, входите.

— Спасибо.

Летиция была в своем лучшем рабочем костюме — черном коротком жакете и юбке до колен.

— Садитесь.

Кабинет Гордона Прентисса был на удивление мал. Он имел квадратную форму, вдоль всех стен стояли полки с папками. Маленький викторианский стол с инкрустированным кожаным верхом был также завален папками и бумагами, из-за которых с трудом можно было разглядеть клавиатуру компьютера, монитор и телефон.

Летиция села в одно из двух маленьких модерновых кресел с прямой спинкой.

— Прошу прощения, что заставил вас прийти в субботу, — сказал Гордон Прентисс. — Дело в том, что после командировки мне нужно было многое наверстать, а я предпочитаю работать здесь, а не дома.

— В общем, для меня это даже лучше, — отозвалась Летиция.

— Хочу сразу предупредить, что вы не должны строить иллюзий. На меня произвело впечатление, как вы сумели выйти на меня, но что касается заказов, то вряд ли мы получим новые.

— Я лишь хотела показать вам мои изделия.

— У вас есть образцы?

— Да. — Летиция захватила с собой объемистую нейлоновую сумку с образцами, аккуратно завернутыми в папиросную бумагу.

Гордон очистил полочку, на которой стоял телефон, от папок и бумаг и нажал на кнопку. Из громкоговорителя прозвучал женский голос:

— Да, мистер Прентисс.

— Девочки еще здесь?

— Думаю, что да.

— Попросите их задержаться на несколько минут, я хочу, чтобы они еще немного поработали моделями.

Гордон повернулся к Летиции.

— Мы заканчиваем фото- и киносъемку внизу, — объяснил он. — Будет лучше, если мы посмотрим на них образцы белья.

— Совершенно верно, — горячо согласилась Летиция.

— Их всего десять. Думаю, что две-три из них подойдут размерами. — Он снова нажал кнопку. — Марсия, проводи мисс Дру вниз в студию.

В течение тридцати минут Летиция инструктировала девушек, как демонстрировать образцы белья. Все они были опытными моделями и быстро схватили, как вести себя на помосте и как перевоплощаться за сценой, чтобы проиллюстрировать три цветовые гаммы изготовленных новых образцов.

Марсия, секретарша Гордона, общительная полноватая брюнетка, помогла Летиции все организовать, затем позвонила боссу и сообщила о готовности. Она принесла три шезлонга и поставила их перед помостом, по которому должны были дефилировать модели.

— Все готово? — спросил Гордон, появляясь в студии с чашкой кофе в руке.

— Все в полной готовности, — ответила Летиция, чувствуя, что нервничает. Из того, что она слышала наверху, она сделала вывод, что все это — напрасная трата времени. Однако отступать было поздно.

Гордон сел в шезлонг посередине, по правую руку от него расположилась Марсия, держа наготове блокнот.

— О’кей, — скомандовал он.

Девушки выстроились за декорацией, изображающей голубое небо. Летиция подала сигнал, и первая из них вышла на помост.

Весьма профессионально покачивая бедрами, как это принято у моделей, девушка прошла по «пляжу». На ней была черная комбинация, едва достигающая бедер, изготовленная из нового шелковистого эластичного материала, разработанного в компании «Черные чулки», комбинация плотно облегала ее фигуру. Если бы на фигуре оказались какие-то выпуклости (там таковых не было), материя их скрыла бы. Лиф комбинации был сделан из тонкого, почти прозрачного, кружева.

Следующая девушка вышла в нижней юбке из аналогичного материала. Бюстгальтер поддерживал груди снизу, создавая пикантную ложбинку между ними.

И дальше пошло в таком же духе. Летиция оставила то, что считала лучшим, напоследок. Джой хотела, чтобы она создала нетрадиционную грацию, и Летиция это сделала. Благодаря новым материалам она Стала почти прозрачной, плотно прилегающей и эластичной. Из того же материала Летиция смоделировала миниатюрные трусики.

После первого захода девушки переоделись и стали демонстрировать другие цвета и оттенки — кофейный, металлически-серый и нежно-розовый.

— Вот оно, — сказала Летиция, когда девушка в нежно-розовой грации ушла за декорацию. Этим изделием она гордилась больше других.

Гордон Прентисс некоторое время ничего не говорил. Он потягивал кофе, который, должно быть, уже давно остыл. Наконец повернулся к Марсии:

— Фотограф еще здесь?

— Думаю, что да.

— Постарайтесь найти его. Попросите девушек остаться еще на часок. Мне нужны снимки этих изделий. Просто для того, чтобы показать их Бебе.

Марсия поднялась, одарила Летицию одобряющей улыбкой и вышла из студии.

— Впечатляет, — сказал негромко Гордон. — Именно то, что нам нужно. Годится и для спальни, и для практических целей. Женщины могут носить их и в течение дня, и не ударить в грязь лицом, если вдруг окажутся в спальне. — Он засмеялся звонко и открыто. — Если вы, конечно, понимаете, что я имею в виду.

— Именно такой и была моя цель, — заметила Летиция.

— Хорошо. Знаете, у меня сегодня много дел днем. А вечером — не сочтите за навязчивость — я хотел бы за обедом кое-что обсудить с вами. Вы могли бы?

— С удовольствием.

— Хорошо. В восемь часов. Я за вами заеду. Оставьте Марсии адрес. Какую пищу вы предпочитаете?

— Любую.

— Как насчет итальянской кухни?

— Меня устроит.

Летиция стала привыкать к лимузинам с шоферами. У Гордона Прентисса был не «роллс-ройс», но большой, почти квадратный, «мерседес». И водителя от пассажиров так же отделяла стеклянная перегородка.

— Хотите еще выпить? — спросил Гордон, показывая на бар из орехового дерева.

— Нет, я выпила достаточно. Что это было за вино?

— На десерт? «Вин-Санто». Люди думают, что это вино для причастия, но это не так.

— Оно великолепно.

— Рад, что оно вам понравилось.

— Мне вообще понравилась еда.

Гордон привез ее в маленький уютный итальянский ресторан с изумительной кухней. Весь вечер они проговорили о деле. Гордон спрашивал ее о наличии материалов и их ассортименте, о размерах и сроках изготовления, о других деталях, и Летиция была счастлива дать исчерпывающие ответы, поскольку перед этим проконсультировалась с Дэниэлем Трэвисом и Джой Скиннер. Внимание Гордона к деталям и его эрудиция поразили Летицию. В конце концов, он ведь был не простым покупателем, а крупным боссом.

А еще ее поразил тот факт, что она обнаружила, насколько трудно ей отвести от него взгляд, в особенности когда он говорил. Она была очарована тем, как он шевелил своими довольно мясистыми губами. Нравились ей и его глаза — даже во время разговора о делах в них поблескивали какие-то удивительно живые искорки.

— Мы все время говорили о ваших моделях, — сказал Гордон, когда его «мерседес» подъезжал к северной части Риджентс-Парк. — А как вы пришли в это дело?

— Я всегда мечтала быть модельером. Сначала это были изделия из текстиля, а когда я стала работать в компании «Черные чулки», переключилась на белье. А как вы начинали?

— Вначале у меня был киоск на рынке. Затем два киоска. Все началось с них. Похоже, у меня было чутье, позволяющее угадывать, что люди хотят носить. А сейчас… я должен все обговорить с управляющей Бебе Кей, которая занимается закупкой белья. Мне понравились ваши изделия, но я не могу ее игнорировать.

— Разумеется, не можете.

— Мне понадобятся три-четыре дня для решения вопроса, вы меня понимаете?

— Конечно.

— Вы знаете… — Его уверенность, которую он демонстрировал весь вечер, вдруг растаяла. — Я не хотел бы, чтобы вы думали, будто я пытаюсь… — Он сделал глубокий вдох. — Я хотел бы знать, могу ли я вас снова увидеть. На сей раз речь не идет о бизнесе. Да, я не спросил, есть ли у вас друг. То, что вы не замужем, я вижу. — Он кивнул на ее левую руку.

— У меня нет. — Летиция определенно не могла сказать, что находится в дружеских отношениях с Пирсом.

— Мне бы очень не хотелось, чтобы вы подумали, будто я использую бизнес в качестве рычага для установления отношений с вами. Если вы не захотите со мной больше встречаться, обещаю вам, что это не скажется на наших деловых отношениях. — Он выглядел очень искренним и словно умолял Летицию поверить ему.

— Я верю, что вы не намерены использовать деловые отношения как рычаг. И мне было бы приятно снова встретиться с вами.

Его лицо просияло, и он стал похож на щенка, которому дали его любимую игрушку.

— Вот здорово!

«Мерседес» подъезжал к Кентиш-Тауну. Через две-три минуты они окажутся у парадного подъезда ее дома.

— Могу я кое в чем признаться? — спросила она.

— Конечно.

— Вы очень привлекательный мужчина, Гордон. Я понимаю все, что касается деловой части. Но это совсем другое. Просто я не хочу, чтобы этот вечер кончался. Не хочу, чтобы я оказалась в постели одна, думая о вас, если я могу оказаться в постели с вами. Если вам это неприятно, то так и скажите.

Еще пять недель назад Летиция и представить себе не могла, что способна быть столь откровенной. Но если эти недели ее чему и научили, так это тому, что она ничего не теряет, выражая прямо свои чувства. Когда-то она ходила бы вокруг да около, вынашивая идею разделить ложе с Гордоном, который казался ей весьма привлекательным. Сейчас же она точно знала, чего хочет, и была уверена, что способна этого добиться.

Без малейшего колебания Гордон Прентисс нажал кнопку на панели чуть повыше подлокотника. Зажужжав, стеклянная перегородка опустилась.

— Билл, планы изменились. Мы едем домой.

— Слушаюсь, сэр, — ответил шофер.

Машина замедлила ход, затем развернулась. Стеклянная перегородка снова с жужжанием закрылась.

— Сделано очень решительно, — сказала Летиция.

— Я не хотел, чтобы вы передумали. — Он повернулся к ней и посмотрел в глаза, словно пытаясь прочитать в них тайную весточку, затем наклонился, обхватил щеки ладонями и поцеловал в губы. Язык его проник в ее рот, Гордон навалился на нее, прижав к кожаному сиденью.

Летиция почувствовала мгновенный прилив желания. Обхватив Гордона руками, она горячо ответила на поцелуй. Она ощутила твердость и мощь его тела и сунула руку ему под пиджак.

— Я хотел этого весь вечер, — проговорил он у нее над ухом.

— Я тоже, — выдохнула она и, подавшись вперед, схватила нижнюю его губу зубами, затем стала жадно целовать ему щеки и подбородок. Вскоре он приник к ее рту. Его губы были горячими и влажными, как и ее половые губы.

Он стал целовать ее в щеки, в нос и уши. Летиция откинула голову. На ней было черное платье с довольно глубоким декольте, и Гордон принялся целовать ей шею и ключицы.

— Боже, как я хочу тебя, — прошептал он.

— Ты слышишь, как бьется мое сердце? Я возбуждена до предела.

Руки Гордона скользнули по ее платью, по грудям, одна рука опустилась к бедру. В зеркале заднего вида Летиция заметила, что глаза шофера устремлены на ее левую ногу. Тем временем рука Гордона нашарила край юбки и задрала ее, обнажив блестящие черные чулки. Ее давняя мечта — она занимается любовью, когда за ней подглядывают, — была близка к воплощению. Будь Летиция в другом настроении, она раздвинула бы ноги пошире, побуждая тем самым Гордона заняться исследованием интимных закоулков ее тела более основательно и позволив шоферу увидеть как можно больше. Однако сегодня Гордон одарил ее достаточным количеством острых ощущений, и она скромно натянула юбку на бедра. Шофер перевел взгляд на дорогу.

Машина повернула в узкий, обсаженный рядами деревьев переулок и остановилась у высоких чугунных ворот. Ворота открылись с помощью электросигнала, и «мерседес» въехал на покрытую гравием дорожку перед большим домом в викторианском стиле.

— Кажется, мы приехали, — сказала Летиция, выпрямляясь на сиденье. Она взглянула на синие брюки Гордона и увидела, что они оттопырились в паху.

Шофер открыл дверцу для пассажиров, и Летиция вышла. Она заметила блеск в его глазах, но проигнорировала этот факт.

— Спасибо, Билл, — сказал Гордон, также выбравшись из машины. — До понедельника в восемь утра.

— Спокойной ночи, сэр, — бесстрастным голосом проговорил шофер, сел в машину и поехал к выходу.

Гордон вынул ключи от входной двери.

— У тебя есть слуги? — спросила Летиция.

— Повар и экономка. Но они живут не в этом доме. Я не люблю, когда кто-то наблюдает за моей личной жизнью.

Он впустил Летицию в дом, захлопнул дверь ногой и, заключив ее в объятия, принялся целовать. Когда его язык проник ей в рот, он подхватил ее под колени и с удивительной легкостью поднял на руки. Продолжая целовать, он понес ее по длинной прямой лестнице.

Сердце Летиции отчаянно колотилось. Она обхватила Гордона за шею и стала горячо отвечать на его поцелуи. Ей было сейчас наплевать на интерьер дома — ею безраздельно владела похоть.

Дверь в спальню оказалась открытой. Гордон донес Летицию до двуспальной кровати и положил ее, опустившись на нее сверху, не прервав при этом поцелуя. Летиция снова почувствовала, как его рука шарит по бедру и задирает ей юбку. Мгновение и рука Гордона у нее между ног, двумя пальцами он сдвигает перемычку трусиков в сторону. Его пальцы раздвигают наружные губы и по крайней мере на две фаланги погружаются во влагалище.

Летиция тихонько ахнула. Если бы она была в колготках, Гордон не смог бы так легко проникнуть в ее горячую пещерку. В этом было явное преимущество чулок. У нее возникло ощущение, что Гордон раздвигает пальцы, а с ним и эластичные стенки влагалища. В то же самое время его язык проник в глубь ее рта. На нее накатила сладострастная волна. Чтобы взять ситуацию под контроль, Летиция сунула руку между их телами и, отыскав пенис, крепко его сжала. Нащупав пояс брюк, она расстегнула ширинку. Пенис вывалился наружу, и Летиция сжала пальцами горячую тугую плоть. Она потрогала пальцами уздечку у основания головки, и Гордон блаженно застонал.

Летиция почувствовала, что Гордон вынул пальцы из ее влагалища и принялся стаскивать с нее трусики. Она приподняла попку, помогая ему.

Внезапно он оторвал руку Летиции от своего члена и лег на нее. Она с готовностью раздвинула бедра. Он запрокинул голову, глаза его горели вожделением, а затем загнал свой огромный пенис во влагалище, заполнив им все ее лоно до шейки матки.

Летиция вскрикнула, почувствовав, как стенки влагалища сомкнулись вокруг твердокаменного ствола.

— Вот то, чего я хотел, — проговорил он, целуя Летицию. Этот двойной контакт, когда его язык раздвигал ей губы рта, а горячий член — половые губы, породил волну сладострастных ощущений, которая снова угрожала ей потерей контроля над собой. Член у Гордона был толстый и длинный, он растягивал влагалище во все стороны.

Она хотела дать ему не меньше, чем он ей, и обхватила его за шею, чтобы ее живот мог подниматься навстречу каждому его толчку. Она подсунула пальцы под пояс его брюк и стянула их ниже ягодиц. Это дало ей возможность начать ласкать твердую, мускулистую плоть. Она просунула палец в расщелину между его ягодицами, нащупала отверстие ануса и сунула туда палец.

Гордон ахнул. Он приподнялся, опираясь на руки, его тело оказалось натянутым, словно тетива, а член оставался погруженным в ее влагалище до самого основания. Он оставался в таком положении, казалось, целую вечность, затем снова рухнул на Летицию, смяв своей грудью ее нежные груди, и вновь заработал тазом, извлекая и вновь вгоняя член в ее лоно.

Благодаря столь энергичным телодвижениям клитору не требовалось дополнительного стимулирования, и Летиция чувствовала, что оргазм на подходе. Влагалище все чаще и сильнее захватывало в тиски могучий член, приближая обоих к неизбежной развязке. За последние недели Летиция совокуплялась множество раз, но нынешние ощущения были совершенно отличны от прежних. Это был секс на инстинктивном уровне, без заранее обдуманного плана или расчета.

Гордон в очередной раз толкнулся в нее, и у Летиции появилось ощущение, что ее киска открывается для него, словно цветок, лепестки распахиваются, словно заманивая пенис внутрь. И вот где-то в верхней части влагалища он отыскал потайное местечко, в котором сосредоточились все нервные окончания. Летиция ахнула, у нее перехватило дыхание.

— О Боже, Боже… — Она сделала попытку поглубже засунуть палец в анус Гордона. Но это было все, что она еще была способна сделать. Ее тело содрогалось, каждая клеточка трепетала, создавая симфонию сладострастных ощущений в момент их совместного оргазма. Когда она решила, что достигла пика сладострастия, член в последний раз с силой вошел в нее, уперевшись в шейку матки, и отчаянно там задергался. Она почувствовала, как горячая, липкая сперма выстреливает в матку, заполняя собой весь пульсирующий сосуд и унося ее на какой-то совершенно новый, запредельный уровень. Она громко закричала, откидывая на подушку голову, отдаваясь ошеломительному, сотрясающему все тело оргазму.

Он стоял голый в дверях ванной с двумя высокими бокалами в одной руке и бутылкой «Дом Периньона» в другой.

— Шампанского? — предложил он. — По-моему, это вполне уместно.

— М-м-м… Пожалуй, я выпила бы бокал. — Летиция сидела в большой белой ванне в облицованной голубыми плитками ванной комнате.

Гордон поставил бокалы на подставку и, хлопнув пробкой, открыл бутылку. Он сумел подставить бокал под хлынувшую струю, не расплескав жидкости.

— Ты выглядишь очень сексуально в таком виде.

— В каком?

— Когда ты в пене до самых сисечек.

Летиция добавила шампунь в ванну, и сейчас ее груди словно плавали на поверхности в окружении белой пены.

Он подал ей бокал.

— За решительность и быстроту, — сказал он, садясь на край ванны.

— За это я определенно выпью.

Они чокнулись. Шампанское было изумительно вкусным. Летиция отставила бокал и погрузилась в воду. Она чувствовала себя разбитой, нервные окончания влагалища и клитора ныли, словно протестуя против грубого обращения с ними.

— Мне нравятся эти черные чулки, — сказал Гордон.

— С них-то у меня все и началось.

— Что это значит?

— Раньше я никогда не носила чулки. Когда я пришла на собеседование в компанию «Черные чулки», мне вручили пару. Похоже, они оказывают интересный побочный эффект. — Летиция подумала, что не стоит говорить о влиянии Мэтью Сильверстоуна.

— В самом деле? Какой именно?

— Давай сейчас не будем об этом. Мне не хотелось бы выболтать сегодня все секреты, иначе потом тебе будет скучно со мной и ты не пожелаешь больше меня видеть.

— Я хочу видеться с тобой и впредь.

— Это потому, что ты хочешь узнать мои секреты.

— Их у тебя много?

— Да. Хотя, впрочем, не очень. Я ведь обыкновенная, Гордон.

— Вздор! Ты замечательный модельер. Очень жаль, что при тебе сейчас нет твоих образцов. Я бы посмотрел на тебя еще и как на модель.

— Чтобы поддержать твой интерес, я сделаю кое-что другое.

— Что ты задумала?

Летиция знала, чего она хочет. И знала, как это сделать. Для нее все запреты перестали действовать. Уже только за это она должна быть благодарна Мэтью Сильверстоуну. Именно он подтолкнул ее на эту дорогу.

— Встань. — Посмотрев на голого Гордона, Летиция почувствовала прилив вожделения. Будучи одет, он казался тонким и слабым, хотя на самом деле у него были сильные и хорошо обозначенные мышцы. Несмотря на густую шевелюру на голове, на теле его было мало волос, кожа была гладкая и смуглая.

Гордон поднялся.

— Подойди поближе, — приказала Летиция. Она встала на колени посредине ванны, опершись локтями на край.

Едва Гордон приблизился, Летиция подняла руку и схватила его за пенис, расплескав воду и мыльную пену на пол. Пенис был совершенно опавший, розовая головка казалась маленькой. Летиция притянула Гордона за член поближе и сунула его себе в рот. Гордон громко застонал.

Она провела языком по нежной плоти и почувствовала, как запульсировала ее утомленная яростным совокуплением киска. Летиция открыла рот сильнее и вобрала в рот не только весь член, но и мошонку…

Гордон нагнулся и обхватил левую грудь Летиции.

— Очень сожалею, что этим милым сисечкам не было уделено должного внимания, — сказал он, тиская податливую плоть. Соски тут же восстали, и он по очереди несколько раз сжал их пальцами.

Летиция ощутила, как во рту шевельнулся его пенис. Прошло каких-нибудь двадцать минут, как он обильно излил в нее сперму, однако сейчас он очень быстро набухал. Яйца по очереди вывалились из ее рта, и она стала ласкать их рукой.

Через считанные секунды пенис обрел полную силу и уже не помещался во рту целиком. Летиция стала сосать головку, водя языком по уздечке у ее основания. Пенис нервно дергался и пульсировал. Легонько сжимая рукой мошонку, она выпустила пенис изо рта и стала лизать и пощипывать губами ствол на всем его протяжении.

Не выдержав этой сладостной пытки, Гордон схватил Летицию за плечи и поднял на ноги.

— Позволь мне продолжить, — недовольно сказала она.

— Нет. Я хочу тебя. Вылезай из ванны.

Пришел ее черед повиноваться. Когда она поднялась из воды, Гордон нагнулся, обхватил ее за верхнюю часть бедер и приподнял настолько, что ее живот оказался на одном уровне с его животом. Летиция догадалась о его намерении и обвила ногами его талию, одновременно обняв руками за шею. Ее попка нависла над торчащим вверх членом.

Гордон медленно и осторожно стал опускать Летицию, насаживая ее влагалище на свой пенис. Вода смыла естественную смазку с ее вульвы, и губы сделались сухими. Как ни пытался пенис войти во влагалище, из этого ничего не получалось. Но затем внезапно, словно была взломана какая-то преграда, половые губы разошлись, и пенис ворвался в пещерку, где было влажно, тепло и уютно, как и раньше.

— Я тебе ничего не сломал? — пошутил Гордон.

— Ах, Гордон, ты не можешь представить, как мне хорошо, — прошептала Летиция ему на ухо.

Поддерживая Летицию за бедра, он продолжал опускать ее и делал это до тех пор, пока его член не погрузился до конца, а ее похотник не уперся в основание пениса.

Летиция заерзала из стороны в сторону, прижимаясь клитором к твердому стволу, чувствуя, что приближается новый оргазм.

Гордон приподнял ее настолько, что во влагалище осталась лишь головка, затем энергично опустил, и повторил это несколько раз. Летиция уткнулась ему в шею и толкнулась лобком вперед, зажимая похотник между телами. Оргастическая манжетка влагалища судорожно сжала твердокаменный пенис, волны сладострастия побежали по телу Летиции, и она с криком кончила.

Когда содрогания утихли, Гордон извлек из нее не разрядившийся член и опустил Летицию на пол, нагнув лицом к ванне. Летиция быстро догадалась, что он задумал. Ухватившись за край ванны, она приподняла вверх круглую попку.

— Ты этого хочешь?

Гордон не отказал себе в удовольствии полюбоваться аппетитными ягодицами и пухлыми губками между ними. Головка твердого члена толкнулась в зияющую половую щель. Говорить о какой-то сухости там сейчас не приходилось. Придерживая Летицию за бедра, Гордон сделал три или четыре толчка, затем вынул пенис и поднес смоченную влагой головку к сморщенному отверстию ануса.

— Скажи мне, если что-то сделаю не так, — проговорил он.

Летиция просунула руку между своих ног, схватила пенис, приставила к своему анусу и толкнулась ему навстречу. Сфинктер воспротивился этому. Она толкнулась сильнее, сфинктер поддался, и горячий толстый ствол вдруг оказался внутри ее. Уже знакомые противоречивые ощущения завладели Летицией — боль, смешанная с каким-то неповторимым острым удовольствием.

Потом Гордон проявил самостоятельность и принялся за работу. Толчки его были поначалу медленные и осторожные, но постепенно их амплитуда и сила возрастали. Каждый толчок рождал в Летиции целую гамму ощущений — от боли до экстаза и наоборот. Летиция чувствовала, что скоро снова кончит. Она принялась кричать. Наконец Гордон резко остановился, в последний раз насадив ее на свой ствол. Разбухший член задергался и стал изливать сперму. Оба кончали одновременно.

А спустя какое-то время, когда страсти и содрогания поутихли и Летиция стала медленно возвращаться к реальности, ей показалось, что она тихонько плывет по волнам наслаждения.