Они прощались у стен Бадора. Расставались ненадолго.
— Я пойду с тобой, — взволнованно сказала она, словно боялась, что он уйдет навсегда.
— Нет, — мягко возразил он. — Ты сама понимаешь почему. Я могу появиться перед Гольдом с Иларой или один. Я скоро вернусь, Кара. И заберу тебя из этих промозглых гор раз и навсегда. Куда только захочешь.
— Куда угодно, Бай.
Он поцеловал ее еще раз и забросил свой мешок на плечо.
У самых городских ворот сидел старый, седой человек с безумным взглядом и лицом, на котором застыла гримаса страдания и ужаса. На нем обвисли лохмотья военного плаща и уже почти не защищали его от ветра и дождя. Обрывки когда-то зеленого военного мундира слиплись от грязи.
— Сумасшедший, — прошептала Каренира.
Дартанец вытащил из пояса давно забытую монету и бросил старику под ноги.
— Он тоже человек, — сказал он.
Грянул ливень.