Чёрные небеса Часть 2

Глава 5

-Итак, мы имеем дело со сверхчеловеком?

Шульгин и Землянский переглянулись.

-Если речь идет о следующей эволюционной ступени человека разумного, то - да, - сказал Шульгин. - Принято считать, что наш вид не эволюционирует. Мы не меняемся, приспосабливаясь к среде - мы приспосабливаем среду к своим нуждам. Ярче всего это проявляется на островах. Но, в случае с Принцессой, это не так. Она - новая эволюционная ступень, - слово 'эволюционная' Шульгин произнес с особенной интонацией. - Она - следующий шаг.

Он выдержал торжественную паузу, обводя глазами присутствующих: куратора; сидящего рядом с ним Лопухова; собранного и внимательного Саймона; Землянского.

-Перед нами существо, созданное для космоса.

-Веское заявление, - заметил куратор.

-У нас есть все основания так говорить.

-С удовольствием послушаю.

Шульгин перевел взгляд на Землянского.

-Леонид?

-Начинай. Если что, я добавлю, уточню.

-Хорошо.

Шульгин встал и оперся ладонями на спинку стула.

-Генератор Казимира сделал возможными космические путешествия. Человечество шагнуло за пределы солнечной системы. Всем знаком лозунг: Вселенная - наш дом! Однако, это далеко не так. Что мы имеем на самом деле? Станции, на которых мы вынуждены поддерживать искусственную гравитацию и привычную нам среду. Планеты. За исключением Кибиды, все они непригодны для жизни. Мы вынуждены использовать корабли-санаторы для создания биологических сфер - островов, внутри которых мог бы существовать человек. Заметьте - не полноценно жить и работать, а существовать. Выживать. Каждый специалист, который работал с колонистами, знает какие патологические изменения в физиологии и психологии вызывает чужой мир. Прожив на островах определенное время, человек уже не способен полноценно существовать в земных условиях - слишком много накапливается изменений. Интересы корпораций гонят нас вперед, развивается техника, но человек - он остается прежним. Мы сами, наша цивилизация, ее технократическая суть - и есть тот якорь, который удерживает нас от полноценной экспансии.

-Насколько я знаю, - сказал куратор, - существуют исследования, которые показывают, что колонисты способны адаптироваться к условиям своего проживания. Как на физическом, так и на психологическом уровне. Процент благоприятной адаптации довольно высок.

-Да, - подтвердил Шульгин. - Это так. Но это билет в один конец. Как я уже говорил, существует предел, после которого колонисты не могут вернуться к прежним условиям. Острова обособляются. Этот процесс очевиден уже сейчас, а дальше будет только хуже. Человек по-прежнему остается местечковым животным. Он привыкает к условиям, в которых живет, и смена их для него, почти всегда, разрушительна. Через некоторое время мы получим десятки колоний, населенных чужими. Они будут похожи на нас с вами, но это будут уже не люди. Проблема заключается в том, что мы - существа одного мира. Вселенная - не наш дом. Наш дом - клочок тверди, который мы освоим. С трудом, с боем отвоюем у природы. Мы противопоставлены ей. Человечество разделится на множество видов. Каждый из них освоит свой мир и неизбежно шагнет назад. Им не будет нужен космос, они будут обживать свой дом.

Куратор задумчиво кивал и крутил в пальцах тонкое стило.

-Сверхчеловек, - продолжал Шульгин, - способен адаптироваться, не меняя своей сути и не попадая в ловушку одного мира. Изменчивость для него - естественное свойство. Он сможет жить и работать в разных мирах, не нуждаясь в создании каких-то особых условий. Он примет среду, и среда примет его. Принцесса именно такая. Она - первый росток новой цивилизации, именно на таких как она и будет построено будущее корпораций-космополитов.

-Любопытно, - сказал куратор. - Но вот вы говорите о способности сверхчеловека изменяясь сохранять свою суть, а передо мной лежат результаты психологических тестов. Леонид Сергеевич Землянский отмечает здесь существенную умственную деградацию Принцессы после эксперимента 'Холод'. Заметим - довольно мягкого эксперимента. Что же говорить о Ратануи? На мой взгляд - это слишком высокая плата. Умственно неполноценные колонисты, пусть даже идеально приспособленные к внешним условиям, не похожи на ту панацею, которую вы, Александр Григорьевич, перед нами расписываете.

Шульгин быстро замотал головой.

-Это не совсем так. Я думаю, будет лучше, если Леонид Сергеевич сам прокомментирует свой доклад. А заодно расскажет о последних результатах.

Все посмотрели на Землянского. Тот выпрямился в кресле и сплел пальцы.

-Разумеется. Самое интересное в этой девочке то, что она имеет, тскать, очень подвижную психику. Сэмпл-Б, при всем их потенциале, не могли выдержать груза перемен. Все мы были тому свидетелями. У Принцессы способность, тскать, к социальной адаптации сравнима со способностью к адаптации физической. Если не больше. К сожалению, я еще не успел доложить о результатах ее десятидневного обучения после, тскать, эксперимента 'Холод', потому сделаю это сейчас. За десять дней с того момента, что она пришла в себя, Принцесса не только вернулась к прежним показателям интеллекта - она, тскать, шагнула много дальше. Она научилась читать, ее речь заметно обогатилась, но самое главное - изменилась сама структура ее мышления. Да, необходимость перестраивать организм в процессе адаптации заставляет ее разум засыпать. Она, тскать, отключает самый энергоемкий механизм, чтобы получить ресурсы для изменения. Кроме того, разум всегда толкает своего носителя на противостояние с окружающей средой, в ее случае это привело бы к гибели. Она отключает свой, тскать, предохранительный клапан, чтобы обрести свободу измениться. В начале эксперимента она напала на Ноя, пытаясь отобрать у него костюм - это был тупик, и ее тело знало об этом. Принцесса заставила свой разум молчать и смогла выжить. После того, как изменение произошло, начинается обратный ход - ее интеллект пробуждается. Он сохранился, он снова готов воспринимать. Воспринимать новую среду, в том числе и социальную. Это важнейшее свойство нашей, тскать, девочки. Это ключ к тому, о чем рассказывал Александр Григорьевич. Ни о какой системной деградации речи не идет. Мы имеем дело с колебательным процессом. Так, мне кажется, будет вернее.

-Способна ли она превзойти учителей? - спросил куратор. - Как я вижу, ее интеллектуальные возможности гораздо шире, чем у среднего человека.

-Да, гораздо шире. И нет - не способна. Ее обучение, это, тскать, копирование. Она копирует своего учителя. Принцесса - это зеркало. Она отразит то, что ее окружает. Поместите ее в, тскать, шахтерскую колонию, и ее показатель интеллекта понизится. Он станет оптимальным для новой среды. Но отправьте ее в научный центр, и получите прекрасного специалиста. Не ученого, конечно - Принцесса вряд ли способна к исследовательской работе, но ее интеллектуальный уровень снова станет оптимальным.

-То есть она глупеет или умнеет в зависимости от уровня социума, в котором оказалась? - спросил куратор. - А ее предыдущие знания? В шахтерской колонии она все забудет?

-Я еще не знаю точного, тскать, механизма, но предполагаю, что предыдущие личности она не теряет. Скорее всего, они просто блокируются. Такая, тскать, управляемая шизофрения.

-Вы не уверены?

-Не уверен. Но косвенные подтверждения этому есть - например, сложные отношения между Принцессой и Ноем, в основе которых лежат сразу несколько поведенческих моделей.

-Таким образом, подводя черту, можно сказать, что мы имеем дело с существом, которое поднялось на следующую ступень эволюции. Способным адаптироваться - как физиологически, так и психологически - к любым внешним условиям, - сказал куратор. - Так?

-Не любым, - уточнил Шульгин. - Но спектр очень широк.

-Это довольно странно - существо, созданное для жизни в космосе, появилось на Земле. В Заповеднике. Там, где не было никаких предпосылок для его возникновения.

-Саймон, - сказал Лопухов. - Расскажи нам о химерах.

-Я знаю о химерах, - перебил его куратор. - Он тер подбородок, задумчиво разглядывая Шульгина. - И меня очень занимает вопрос происхождения нашей Принцессы. Александр Григорьевич, что говорят ваши генетики?

Шульгин склонился над 'волшебным листом', потыкал в него пальцем и поднял глаза.

-Образцов сэмпл-А взять не удалось, - сказал он. - Эти существа - химеры - крайне нестабильны. Образцы сэмпл-Б имеют идентичные геномы и генотипы, то есть они, строго говоря, являются не просто обособленным биологическим видом, а копиями одной и той же особи. Образцов, конечно, было немного, но во всех случаях эта особенность наблюдалась. Причем между поколениями генотип различается, что дает возможность точно определить к какому именно поколению относится каждая особь. В целом, генотип сэмпл-Б идентичен человеческому на девяносто девять процентов.

-Это относится и к Принцессе?

-Нет. Ее генотип отличен от сэмпл-Б. Причем степень отличия больше, чем возможно при смене поколений. Генетически она ближе к человеку. Принцесса - это явная мутация сэмпл-Б.

-Можно предположить, что сэмпл-Б - эволюционная ветвь именно человека?

-Безусловно.

-Я вижу в этом противоречие. Получается, что перед нами обратная эволюция. Сначала - химеры, о которых мы почти ничего не знаем, но которые явно очень далеки от нас. Затем сэмпл-Б - новый вид человека-разумного, потом Принцесса - генетически человек.

-Она помнит о Луне, - сказал Саймон.

Куратор повернулся к нему.

-Поясните?

-Она помнила о Большом Городе. Еще там, в Заповеднике, почти не умея говорить, она знала об орбитальном лифте и привела к нему Ноя. Здесь, глядя в стереопроекцию, она показала на Землю и произнесла ее название. На английском.

-И какой вы из этого делаете вывод? - спросил куратор.

-Все они - чужие. Это не развитие человека - это приближение к человеку чего-то иного.

-Инопланетяне?

Саймон пожал плечами.

-Это возможно? - спросил куратор Шульгина.

-Не знаю. Контакт не состоялся. Нельзя даже сказать точно, с чем мы имели дело - с разумной жизнью или природным феноменом. В любом случае, говорить о существах из Заповедника как о пришельцах вряд ли имеет смысл. Даже существование химер можно объяснить, не создавая новые сущности.

-А ее знания? - спросил Саймон.

-Психические аберрации, - сказал Землянский. - Эхо.

Куратор задумался. Он довольно долго сидел молча, закрыв ладонью рот и хмурясь.

-Как бы то ни было, - проговорил он, - Принцесса, при всех своих особенностях, человек?

-Почти. Однако, в известном смысле, она еще дальше от нас, чем сэмпл-Б. У нее плавающий генотип.

-А это еще что?

-В обычном состоянии ее генотип соответствует человеческому с точностью до четырех десятых процента. Но, когда мы подвергаем ее воздействию агрессивной среды, он меняется. Принцесса - многообразна. Она - целая совокупность видов.

-Сэмпл-Б не обладал такой способностью?

-По-видимому, нет. У нас не было возможности провести с ними эксперименты. Они неустойчивы. Вне своей обычной среды они умирают.

-Причины?

-Психосоматические, - сказал Землянский. - Они убивают себя. Механизм, тскать, включается, когда сэмпл-Б попадает в окружение людей. Причем, существует определенный порог отношения количества этих существ и людей, чтобы запустилась реакция. Примерно, один к десяти.

-Интересно. Самоуничтожающийся ящик с секретами... Если не допускать превышение порога, они выживут?

-По всей вероятности, да.

-Я думаю, следует продолжить изучение сэмпл-Б, приняв соответствующие меры безопасности.

-Это невозможно, - заметил Саймон.

Куратор повернулся к нему.

-Почему?

-Все тараканы, которые атаковали город в Заповеднике, мертвы. Мы проверяли.

-Был превышен порог, - пояснил Землянский. - Эти существа очень, тскать, хрупкие. В отличие от Принцессы они способны существовать только в узких рамках привычной среды. Они не способны контактировать с людьми, потенциал их социальной адаптации равен, тскать, нулю. Интересно, что и Принцесса на первом этапе копировала их модель поведения. Мы даже боялись, что потеряем ее.

-Можем ли мы воспроизвести Принцессу? - вдруг спросил куратор. - Копировать ее?

Землянский задумался, но ничего сказать не успел. Его опередил Шульгин.

-И да, и нет. Мы можем воспроизвести ее активный генотип, но не механизм его изменчивости. Мы получим копию некоторого варианта Принцессы.

-А ее ребенок? Он унаследует ее свойства?

Шульгин потер подбородок.

-Не знаю. Но мы можем попытаться...

Он замолчал. Саймон смотрел на него с неприязнью. Шульгина занесло. Эксперименты на изменчивость - это одно. Это понятно, это приемлемо, это правильно. Но манипуляции с потомством, искусственное размножение - это совсем другое. Это уже вплотную к грани. Даже для Шульгина.

-Да! - снова заговорил Шульгин, воодушевляясь. - Мы можем попробовать искусственное оплодотворение и, одновременно, клонирование. Мы изучим обоих потомков, проведем эксперименты с ними.

-Могут возникнуть трудности, - заметил Лопухов, обращаясь к куратору. - Евгеническая практика запрещена законом.

-Это дело юристов, - отмахнулся тот. - Запрет распространяется только на вид человека-разумного. Если потребуется, мы докажем в Корпоративном Совете, что Принцесса не является таковым. Но я хотел бы, чтобы до этого не доходило. Нет необходимости рекламировать нашу деятельность до получения конечного продукта.

Лопухов понимающе кивнул. Саймон покачал головой.

Он не был святым, не был даже 'хорошим парнем' - он вполне осознавал это, но всегда считал себя человеком со стрежнем. У каждого должно быть что-то священное, что-то свое, непреодолимое - то, через что нельзя преступить. Он высоко ставил интересы Корпорации, как и каждый нормальный человек, но был предел. Зайти за него, значило потерять себя. Стать винтиком, атомом, частью - отказаться от собственной души. Саймон смотрел на Шульгина, этого доктора-смерть с горящими энтузиазмом глазами; на куратора, который уже давно не был человеком - как ангел Господень - он лишь глас Корпорации; на Лопухова, которому уже давно на все наплевать, лишь бы не согнали с привычного места. Современный мир, подумалось ему, это кислота - она разъедает все, и, если не будет в мире ничего святого, она разъест самое себя.

Они этого не понимали. Шульгин этого не понимал. Живи он веков шесть назад, ничто не удержало бы его от многократного - раз за разом - изнасилования Принцессы ради торжества науки и позитивной евгеники. Но времена уже не те, поэтому все будет высокотехнологично. Все будет в стерильных условиях и под наркозом.

-Господа, - сказал куратор, - я доволен предварительными результатами. Я считаю, что проект 'Заповедник' должен продолжаться, о чем и доложу на совете директоров. Теперь о ваших дальнейших действиях. - Куратор повернулся к Шульгину. - Вы, Александр Григорьевич, продолжаете серию экспериментов с Принцессой, в том числе клонирование и искусственное оплодотворение. Вы, Леонид Сергеевич, занимаетесь психологическими тестами. Неплохо было бы сделать интеллектуальные занятия Принцессы более интенсивными. Заповедник будет работать в прежнем режиме. Возможно вам, Саймон, придется снова отправиться туда, чтобы поискать образцы сэмпл-Б, если они еще где-то сохранились. Виктор Иванович, вы подготовьте мне подробный отчет по всем пунктам, которые мы сегодня обсуждали. Все рабочие материалы отныне получают гриф секретности пять. Охрана лунного филиала будет усилена.

Куратор встал.

-Можете быть свободны.

К эксперименту 'Ратануи' Ноя начали готовить заранее. Шульгин объяснил ему, что 'сэконд-скин' не сможет защитить его от непривычной гравитации, и следует посвятить несколько дней занятиям на тренажерах.

Принцесса и Землянский устроились в спортивном зале. Они почти не обращали внимания на потного, уставшего Ноя, которого, словно в камере пыток, терзали всевозможные спортивные приспособления. Они занимались.

-Тебе не придется испытать на себе полное воздействие, - успокаивал Ноя Шульгин. - Как только ее сознание отключится, ты сможешь выйти.

Он занимался вместе с Ноем, и тот диву давался, откуда в этом сухом поджаром теле столько сил. На его замечание Шульгин только улыбался и провозглашал: 'В здоровом теле - здоровый дух!'. Слова звучали хорошо, да только сам Шульгин был ярким опровержением этой максимы. Эти его эксперименты, а главное - его отношение к ним, наводили на мысль о сумасшествии. Неявном - скорее всего, Шульгин сам не осознавал его, даже Землянский не видел - но для Ноя очевидном. Глубоко запрятанный садизм. Шульгин наслаждался муками Принцессы, иначе как объяснить восторженный блеск в глазах физиолога, наблюдающего, как 'изменяется' Принцесса.

-Раньше не было снов, - говорила девушка, когда они с Ноем сидели за ужином в 'спальне'. - Теперь я вижу плохие вещи. Что-то живет внутри. Оно выходит ночью. Оно заставляет меня хотеть то, чего нельзя. Леонид учит, что я должна бороться. Я - единственная Принцесса, а все остальные - только мысли в моей голове. Это неправда. Я не одна. Мне трудно их удержать. Когда говорю с Леонидом, мне хорошо. А потом - опять трудно. Интересно, кто они - мысли у меня в голове?

-Потерпи немного, - сказал Ной. - Скоро все кончится.

-Ты знаешь, что такое Ратануи?

Ной спросил об этом у Саймона на следующий день.

-Ратануи - одна из корпоративных планет, - ответил тот. - У 'Омеги' там урановое месторождение.

-Она далеко?

Саймон пожал плечами.

-В наше время трудно ответить на такие вопросы. Навигаторы знают точно, а для нас - примерно месяца полтора-два пути. Генераторы Казимира стирают расстояния. Боюсь, что тебе снова придется пересадить своего бога, - задумчиво добавил он. - Его не оказалось на Луне, его нет и среди звезд... По крайней мере, мы не нашли.

-Вы и не найдете, - сказал Ной.

Они немного помолчали.

-На Ратануи живут люди? Я имею ввиду - постоянно?

-Да. Там остров. Такое место, защищенное от окружающей среды. Куча денег идет на его обслуживание, но месторождение пока окупает.

-У вас все так, да?

-Как 'так'?

-Существует, пока окупается?

-Это не только здесь, Ной. Это везде. Естественный закон, вроде законов природы. Что-то существует до тех пор, пока оно полезно.

-И люди?

-И люди тоже.

-Саймон, а здесь верят в бога?

-В какого? Честно сказать, здесь верят во все сразу и не во что. Наши боги зависят от моды. Новый сезон - новый бог.

-Саймон...

-А?

-Я не пущу ее в холодильник.

-Он снимает костюм! - воскликнул техник.

Шульгин оторвался от своих диаграмм и поднял голову. Стоя посреди 'холодильника', Ной методично разоблачался. Принцесса тянула 'сэконд скин' за рукав, помогая ему высвободиться.

-Ной, что ты делаешь?

-Я уже говорил, что не допущу этого. Не хотели слушать - теперь смотрите!

-Ты понимаешь, что устроил? Установка уже запущена!

-Так выключите ее!

-Да как ты...

-Погоди, - перебил его Саймон. - Выключи эту штуку.

-То есть как выключи?! Ты понимаешь, что говоришь? Как я перед Лопуховым объясняться буду? Он же меня с... с этим съест совсем.

-С говном, - подсказал Саймон. - Саша, выключи установку.

Шульгин смотрел на него, удивленный и злой. Смотрел долго. Саймон выглядел как-то подозрительно спокойно, словно ожидал что-то в таком роде. Шульгин медлил.

-Окей, - сказал он, наконец, и повернулся к техникам.

-Вырубайте!

Саймон перевел взгляд на Ноя.

-Ной, на пару слов.

Пневматические двери 'холодильника' зашипели, выпуская парня, и тут же захлопнулись. Саймон сидел, не двигаясь, и ждал, когда Ной подойдет к нему.

-Я уже... - начал тот, но договорить не успел.

Саймон нанес быстрый, словно укус змеи, удар. Отдернул руку. Ной мешком повалился на пол.

-Включайте, - сказал Саймон, наклоняясь над Ноем.

-Что ты с ним сделал? - спросил Шульгин.

-Ничего. Успокоил.

Принцесса принялась колотить по стене 'холодильника'.

-Включай, пока она не разошлась.

Саймон поискал глазами Землянского. Психолог уже спешил к ним, перебираясь через ряды стульев. Шульгин отдал приказ продолжать.

-Леонид Сергеевич, посидите с ним, когда проснется, - сказал Саймон. - Успокойте.

В течение двух недель, что Принцесса 'изменялась', Ноя не пускали к 'холодильнику'. Саймон объяснил ему, что это испытание - последнее, и прервать его нельзя. Шульгин подтвердил слова оперативника и пообещал, что после 'Ратануи' девушка в 'холодильник' не войдет. То же самое говорил и Землянский. Они без конца, сменяя друг друга, убеждали Ноя потерпеть и не создавать проблем. В конце концов, он сказал: 'Ладно'.

'Длинный коридор делает четыре поворота - это полный круг. Коричневые двери по левую руку ведут к шахте - к переходам на другие этажи. Двери справа - офисы, столовая, спортзал. Вентиляционные отверстия закрыты, но крышки можно снять, если есть код доступа. В тупике - комнаты обслуживающего персонала. По крайней мере в одной из них - лифт. Шестнадцать шагов от спальни, налево - офис Землянского. Повернуться спиной, десять шагов...'

Вот уже несколько дней Ной составлял в уме план станции - того участка, по которому передвигался. Сначала было трудно, очень мешало отсутствие окон и ориентиров. Все коридоры походили один на другой, повороты были безликими, офисы - одинаковыми. Ложась спать, Ной снова и снова повторял: 'Длинный коридор делает четыре поворота - это полный круг. Коричневые двери...'.

Он понимал, что не сможет выбраться самостоятельно. Двери не откроются перед ним, а выломать их не под силу даже Принцессе. Хотя, кто знает... В любом случае, их остановят раньше, чем они успеют сделать хотя бы несколько шагов вне разрешенной зоны. Охраны на станции прибавилось, Ной повсюду видел людей из службы безопасности. Они ходили за ним по пятам, не важно, шел он один или в сопровождении Саймона.

Разговаривая с ним, Ной хорошо уяснил одну важную вещь - их держат тут только потому, что они приносят пользу. Они - капиталовложение. Если не будет пользы, если выйдет так, что Принцесса перестанет соответствовать ожиданиям - и она, и Ной станут не нужны. Эту мысль Саймон прятал за разными словами произнесенными по разным поводам, раз за разом он подводил Ноя к ней, и у того затеплилась надежда. Видимо, Саймон на их стороне. И он поможет.

-Подожди, - говорил Саймон.

Ной ждал. И составлял в уме план станции.

Он стоял перед прозрачной стеной 'холодильника' и смотрел на жуткое, напоминающее бледно-розовую черепаху, существо, а оно смотрело на него. Толстое, с короткими лапами-колодами. Крошечные глазки на голове-плошке блестели, нос и рот закрывала плотная кожистая мембрана. Она колебалась в такт неровному дыханию Принцессы - она звучала. Завывая и чирикая, девушка разговаривала с ним. Не понимая ни слова, Ной отвечал. Принцесса слушала, присев на грузный зад, обхватив толстые лодыжки обрубками рук.

Землянский рассказал Ною, как на пике эксперимента, когда превращение завершилось, существо в 'холодильнике' обрело разум. Оно понимало речь, оно пыталось заговорить, но никто не мог понять рокочущий клекот, издаваемый мембраной. Тогда оно стало писать. Всего несколько фраз, которые Землянский тщательно скопировал для своего отчета.

'они во мне я как они магей ной'

Он прижал ладонь к прохладной стене. Принцесса приподнялась на коротких ногах и ткнулась в стену головой-плошкой. Он гладил ее, почти ощущая пальцами бугристую твердую шкуру.