Черный браслет

4

Нафаня вставил ключ в скважину и попробовал его повернуть. Но, тот не двигался…

Да нет же! Просто нужно вращать его в противоположном направлении. Попробуй сообрази сходу, куда тут и что крутится, если находишься по другую сторону от замка… Ну, миленький, давай! О, прекрасное мгновение: все же открылся, родимый!

Нафаня вышел из заточения.

Он снова запер комнату, в которой столько пришлось пережить. Ему хотелось все оставить в неизменном виде… Он почти не сомневался, что бандиты, удивленные исчезновением пленника, еще не раз вернутся в подвал, специально для того, чтобы попытаться выяснить: как такое вообще могло произойти.

— Пусть поломают головы, — позлорадствовал Нафаня так, как будто все неприятности были уже позади.

Правда, предстояло еще не менее сложное дело: выйти из здания. Нафаня повесил ключ на гвоздик и стал потихоньку пробираться вверх по лестнице. Беглец шел на цыпочках и после каждого шага прислушивался. Пока все, как будто, было спокойно…

Он поднялся из подвального помещения на первый этаж и оказался в коридорчике с четырьмя дверями по бокам. Именно отсюда и проникал вниз слабый свет. Хорошо, что между этим помещением и лестницей в подвал, не было никакой двери, а лампы горели постоянно и днем, и ночью. Такое освещение оказалось просто спасительным. Иначе там, в полной темноте, Нафане никакой браслет бы не помог: ключ — то на гвоздике надо было еще как-то увидеть…

Какая из дверей вела в зал кафе, он уже и не помнил. Беднягу настолько быстро заволокли сюда утром, что теперь сориентироваться было совершенно невозможно. Кроме того, Нафаня понимал, что выход из дома, в столь позднее время, надо искать в другом месте. Центральный вход в кафе был, скорее всего, уже закрыт. Наверное, вон та дверь с занавеской, напротив него, и ведет в торговый зал. Поэтому туда-то сейчас как раз и не стоит соваться…

Нафаня, все время готовый немедленно вернуться в подвал, прислушался возле ближайшей двери. Стояла полнейшая тишина. Может быть, там никого не было, а может быть, дверь обеспечивала неплохую звукоизоляцию, и тогда…. Тогда он непременно наткнется на этих… Страшно, но что делать… Нафаня стал потихоньку открывать дверь. Раздался громкий скрип… Он замер, а затем быстро юркнул в открытую им комнату, и уже без всякой осторожности быстро закрыл дверь.

А-а-а!.. Скрипеть, так скрипеть: если кто что и слышал, то уже поздно осторожничать…

Нафаня осмотрелся. В комнате было просторно. Первое, что бросилось в глаза, это большие электронные часы, показывающие время — двадцать три часа тридцать минут.

— Ого! Почти двенадцать часов в плену. Ну, и нагорит мне дома! Мамуля- то просила придти пораньше…

Помещение напоминало гостиную, и было обставлено дорогой красивой мебелью из натурального дерева. Хрустальная люстра с множеством ламп изливала потоки яркого света. В этом было ощущение тепла и уюта. В особенности после долгого времени, проведенного в темном, страшном подвале.

Вдруг Нафаня замер в ужасе, на полу он увидел безжизненное человеческое тело. Из-под тела на линолеум, и частично на светлый ковер, вытекала темная лужица крови. Не столько сам мертвец, сколько темно-красное пятно на ковре устрашающе подействовало на мальчика. В сравнении со светлой обстановкой комнаты, в этой картине было что-то противоестественное, нереальное, а от того и еще более пугающее…

Что же здесь произошло? Разборка бандитов? А может быть, преступники убили хозяина кафе за то, что он упустил Нафаню? Из задумчивого состояния Нафаню вывели какие то звуки. В коридоре послышались голоса и шаги.

Нафаня опасливо обогнул безжизненное тело и юркнул за плотную штору у окна…

В комнату вошли. Их было несколько. Нафаня мог об этом догадываться только по разговору. Он боялся выдать себя неосторожным движением и поэтому застыл неподвижно, вжавшись в стенку возле окна. Если бы он мог, то стал бы сейчас этой стенкой.

— Вот он гад…

«Всё, это конец! Они меня увидели», — подумал Нафаня и весь сжался.

— Смотри, как напился, даже не шелохнется, еле дышит!

Послышался удар.

«Так… Похоже, увидели, но не меня», — с некоторым облегчением вздохнул Нафаня.

— Смотри — весь в винище. Узюзюкался, как свинтус, и лежит тут… Ишь, винцо красное употребляет, интеллигент поганый…

Последовал новый удар.

— Вставай!

— А… Что? — послышалось невнятное мычание.

— Ну, вот и в себя пришел! Короче! Саныч, слушай сюда! Шеф велел передать, не найдешь свидетеля — пацана этого вашего, и тебе, и Толстому хана… Понял? И то, что Крашеный гадом оказался, тоже твоя вина. Твой он человек. Умей за собой подчищать! Понял? Я тебя спрашиваю… А этот, скунс Толстый, только и делает, что все-время жрет без меры. Толку от него… Пусть тоже пошевелится, пацана этого ищет, если, конечно, жить хочет.

— Я…Я…. Я все понял!

— И не пей так. Включи мобильник. Шеф до тебя дозвониться не смог. Из-за этого нам сюда тащиться пришлось. А сейчас, когда вы развели опасных свидетелей, это вообще рискованно…

— Что же вы так-то, прямо по носу? Не надо бить, я все сделаю-ю-ю… — Саныч стонал и хныкал.

Послышались возня, ругань…

Затем все стихло.

Как будто, все ушли.

Немного подождав, Нафаня выглянул. Трупа не было. На его месте лежала бутылка с надписью «MARTINI», из которой вытекала жидкость, принятая Нафаней за кровь. Очевидно, Саныч просто свалился здесь не вполне трезвый, уронив бутылку и пролив вино… Хорошо еще, что он не проснулся, когда мимо него проходил Нафаня. Страшно подумать, чтобы было тогда…

Мальчик оглядел комнату и выглянул в окошко. На улице стояла жуткая темень, и было совершенно непонятно куда вообще выходит это окно… Он открыл створку и приготовился выпрыгнуть. Но что — то его остановило. Нафаня еще раз бросил взгляд в комнату и понял что…

На маленьком письменном столике, расположенном рядом, лежали две пухлые пачки пятитысячных купюр, пистолет, колода карт и сигареты. Тут же стоял бокал с недопитым вином.

— Нет уж! Так просто я не уйду!

Нафаня протянул правую руку, левой продолжая держаться за створку спасительного окна, схватил пистолет и пачки денег. Рассовывая их по карманам джинсов, он одновременно залез на подоконник.

«Это будет компенсацией за моральный ущерб», — думал мальчик.

— Стой! — услышал Нафаня сиплый голос.

Обернувшись, он увидел стоящего в дверях Саныча. Мальчик не стал ждать и спрыгнул вниз навстречу ночному прохладному воздуху. Он почувствовал, как одна пачка денег вылетела из кармана. Не обращая на это внимания, Нафаня побежал, по пути перепрыгнув через низенький заборчик палисадника. Он еще долго мчался по городу, петляя на разных улочках, страшась погони…

Через какое-то время, поняв, что его никто не преследует, Нафаня остановился и сориентировался, где находится. Ага — хлебный магазин, парикмахерская на углу… Место было знакомое, и недалеко от его дома. Вот что значит инстинкт самосохранения! Оказывается, хоть и окольными путями, он все же бежал в сторону дома. Нафаня с облегчением вздохнул. Он пошел быстрым шагом, дворами, придерживая карманы джинсов, и думая:

«Только бы не встретить никого по дороге. Замечательное будет зрелище, если меня увидят с торчащим из кармана оружием и пачкой денег»…

Ну, вот и родной дом. Прежде чем войти в квартиру, Нафаня вытащил пистолет и деньги. Он положил их в шкафчик на лестничной площадке, предназначенный для распределения телефонных и антенных проводов и кабелей…

— Надеюсь, до утра никто сюда не заглянет.

Дома Нафаня застал плачущую мать.

— Мамочка, все нормуль! Но, давай я тебе после все расскажу! Ладно?

— Ешь и иди, ложись, — только и сказала та, продолжая тихонечко всхлипывать.

Нафаня так устал сегодня, что заснул прямо за едой. И его, спящего на ходу, матери пришлось отвести в кровать.