Черный источник

- Вождь Итилгаил, в следующий раз давай будем делать это за пределами города, чтобы я мог снять с себя эти душные одежды. Драконы вливают в меня столько энергии, что мне нужно быть почти голым, да, и трава забирает энергию лучше, чем камни. - После небольшой паузы я смущённо прибавил - Этих трёх драконов я дарю тебе, вождь крылатых эльфов, но за каждого следующего хотел бы получать плату. Какую, ты решишь сам. Только я сразу предупреждаю тебя, это не эльфы выбирают драконов, а они их, ведь одно дело вырастить горного дракона и совсем другое получить себе взрослого.

Итилгаил поклонился и сказал дрогнувшим голосом:

- Осейн Канорфенум, эльфы щедры, но я предлагаю тебе больше, чем золото и драгоценные камни, свою дружбу.

Пожав его руку так, как это принято у людей, я ответил:

- Моя дружба с эльфами будет крепка, как тетива эльфийского лука, а знающие люди говорили мне, что её невозможно ничем порвать, но только ты один будешь моим братом, вождь Итилгаил.

Мы отправились в Аранелвуд не через три дня, а только через полтора месяца и за это время ещё двадцать четыре эльфа получили из моих рук драконов. Моё сердце было открыто для эльфов, они понравились мне с первого же дня и никогда в жизни ни один из них не стал причиной моего огорчения. Эльфы учили меня, а я учил их и никогда ни один из них не выказал мне своего презрения и не указал на мой юный возраст. С Итилгаилом я мог разговаривать на любые темы и он всегда был готов впустить меня в свой дом. Перед вылетом он вручил мне тяжелый боевой лук большего, чем обычно, размера, но ведь и я был рослым парнем, так что он пришелся мне впору. Эльфийская речь давалась мне очень легко и уже через пару недель я смог сказать своей возлюбленной о том, что люблю её. Лайриниэль смутилась и опустила глаза, но не вырвала своей руки из моей и не прогнала меня прочь. Через несколько минут она сказала мне, что ещё слишком молода для того, чтобы стать моей возлюбленной, но в её сердце нет больше места ни для кого другого, кроме могучего загорелого эльфа и если я согласен подождать, то она ответит на мою любовь. Вскоре все эльфы окончательно подружились со своими драконами и мы вылетели из Орраеса в начале лета. Однако, прежде, чем почти через год мы добрались до Западного Дейтхира, я посетил многие эльфийские леса и города. Мы летели на десяти драконах и везли с собой ещё тридцать эльфов, юная Лайриниэль летела сидя позади меня, тесно прижимаясь к моей спине, а Лосиллон согревал своим маленьким тельцем моё сердце. Хотя моя возлюбленная была почти в три раза старше меня, для эльфийки это был возраст отрочества и то, что она пообещала мне подарить свою любовь, делало меня таким же могучим, как и мой Эхенор, который сразу же полюбил её, но я то полюбил Лайриниэль на два дня раньше, как только увидел эту удивительную девушку. Моя хромота к тому времени была уже почти незаметна, но она, кажется, совсем не волновала Лайриниэль. Эта девушка сразу же стала учить меня хорошим манерам, а я специально пачкал своё лицо и намеренно вытирал руки о свою одежду или скатерти. Мне очень нравилось слышать её смех, но ещё больше мне нравилось, когда она стирала с моего лица пятна своим маленьким магическим платочком. Она была родом из Восточного Дейтхира и он сразу же сделался мне родным. Хотя я и не купил себе там дома, в таверне неподалёку от замка родителей Лайриниэль меня всегда ждал оплаченный номер, который никому не сдавался. Мы полюбили друг друга сразу же, но прошло пять лет, прежде чем ей было дозволено обнять меня. Семьдесят пять лет для тела эльфийки, это то же самое, что четырнадцать лет для девушки орков, поэтому прошло ещё двадцать пять лет и только тогда я услышал плач своего первенца. До этого дня Лайриниэль очень часто отправлялась в полёт вместе со мной и никто из эльфов, даже её мать, не боялись что с ней что-то случится, ведь её жизнь охраняли Осейн Канорфенум и лук Валандил, изготовленный Итилгаилом. Вместе с Лайриниэль и Лосиллоном мы посетили практически все эльфийские леса и крупные города, долетали до восточного края Срединного континента и даже посетили некоторые острова далеко на юге и она называла себя самой счастливой эльфийкой, так как за каких-то тридцать четыре года увидела больше, чем принцесса Гвеннелина за всю свою жизнь. Мне посчастливилось дать эльфам несколько сотен драконов, но не это было главным. Я дал им колдовские манки и очень многие эльфы благодаря ним сами стали приманивать к себе молодых, вечно голодных драконов, многим из которых не было суждено пережить зиму, так как матери считали их уже вполне взрослыми. Для горных драконов моё имя стало символом безопасности, а для эльфов паролем. Называя драконам моё имя, они очень быстро входили к ним в доверие. Эльфы ввели меня в свой совет владык и доверяли мне все свои тайны, а я был предан им и сражался с их врагами даже яростнее, чем со своими собственными и не за плату, а по зову своей души и защищая свою жену и детей. Как личного посланника владыки Ардонадара, меня принимали короли, но многие из них и без этого стали моими друзьями. Из своего лука я сразил множество негодяев и жестоких убийц, но при этом ни один орк или человек не сказал мне, что я наёмный убийца эльфов. Наоборот, многие пытались хоть чем-либо отблагодарить меня за то, что я покарал убийц их друзей и близких, но я в знак благодарности принимал только дружбу. У меня было множество врагов и часто бывало так, что нам с Эхенором было невозможно приземлиться в степи из-за того, что они только этого и ждали, но никому не было дано состязаться с моим крылатым другом в скорости и выносливости. Однажды враги устроили для меня хитроумную ловушку. Когда я летел домой из Баранентаура, то увидел внизу следы разбоя. Какая-то банда напала на небольшой караван в котором ехали два эльфа из Калватаура. Орки-разбойники из банды барона Герда Арлакура напали на них внезапно, но эльфы тем не менее успели перед смертью отправить в ад почти два десятка негодяев прежде, чем были сражены орочьми и арбалетными стрелами. Гнев мой был ужасен. Похоронив погибших, я полетел по следам и вскоре настиг эту банду, но барон, который вознамерился покончить со мной, собрал для этого чуть ли не целую армию. Мне бы отвернуть в сторону и улететь, но я был взбешен тем, что убили моих друзей и гнев затуманил мой разум. Если бы не одно единственное обстоятельство, то я одержал бы победу, но этот мерзавец не только захватил два эльфийских боевых лука, но и нанял пару десятков самых метких лучников-орков. Именно их стрелы ранили Эхенора. Ему доводилось получать куда более опасные раны, но те эльфийские стрелы были отравлены. Тем не менее я перебил большую часть этой банды и тяжело ранил самого барона, правда, не эльфийской, а орочьей стрелой. Чтобы хоть как-то экономить стрелы, я ловил те, которые выпускали по мне враги и разил их ими, но мой дракон был смертельно ранен и вскоре подал мне сигнал о своей скорой кончине. Из последних сил он взмыл вверх и понёс меня к Смрадным топям, в которые люди, а всех орков я к тому времени уже перебил, никогда не отважатся сунуться. Эхенор стремился донести меня до горы Нармоохтар, чтобы я по орочьей дороге выбрался из Смрадных топей, но умер раньше. Я понял это ещё до того, как он упал и на подлёте к болотам бросил свой лук на вершину какой-то горы, чтобы Итилгаил мог найти его и принести моей жене. Выбраться живым из этих проклятых болот я даже не надеялся. Да, я из них и не выбрался. Осматривая их сверху, я всё же заметил нечто вроде тропинки из болотных кочек и как только Эхенор упал, пошел в ту сторону. Лучше бы я этого не делал и сразу же утопился, но всё же пошел. Особой вони я не чувствовал и это меня почему-то не насторожило, ведь мне уже доводилось пару раз быть вблизи этих болот и вонь от них исходила просто тошнотворная. Это была хитрая уловка того древнего зла, которое скрывалось в недрах горы Нармоохтар. Четыре дня я брёл через болото перепрыгивая с кочки на кочку и все четыре дня оно меня переделывало. Моё сознание раздвоилось. Осейн кричал мне об опасности, но кто-то другой говорил, - иди к горе, там ты найдёшь дорогу и вернёшься в горы, чтобы взять себе нового дракона. Этот второй во мне оказался сильнее меня настоящего. После двух лет скитаний, переодевшись в орочьи одежды я прискакал на валгатре в родные горы и немного передохнув там и сшив драконье седло, снова приманил дракона и отправился к горе Нармоохтар, с вершины которой спустился в её недра, набрал полный бурдюк чёрной жидкости и отвёз её барону Арлакуру. Он ждал меня и с жадностью стал пить эту мерзкую гадость, после чего велел своим слугам принести пива, долил в него чёрной жидкости и приказал мне выпить эту дьявольскую смесь. Я отказался и на меня навалились его слуги и насильно влили её мне в рот. С той поры я уже не мог не повиноваться ему и на этом моя жизнь окончилась. Так во всяком случае мне казалось ещё совсем недавно. На новом драконе, который был сущим зверем в отличие от Эхенора, я довёз этого негодяя до вершины горы и мы спустились вниз. Я тащил два больших вьюка, а барон шел налегке. Когда мы спустились к Чёрному озеру, барон сразу же окунулся в него с головой и когда вышел из чёрной жидкости, то закричал дьявольским голосом:

- Теперь я стану Хромым Уругом, повелителем драконов, а ты, Осейн Канорфенум, примкнёшь ко мне и станешь моим помощников в великих делах либо будешь целую вечность сидеть в этом подземелье на цепи и черпать для меня этот благостный напиток преображения, чтобы однажды увидеть, как я стану властелином Вселенной.

Прямо на моих глазах барон переменился. В пламени магического светильника мне было хорошо видно, как из коренастого коротышки, да, к тому же человека, он превратился в рослого орка с моим лицом. Новый Хромой Уруг отнял у меня мой амулет, достал из тюка длинную цепь с магическим ошейников и приковал меня у входа в пещеру. Он переоделся в мою орочью одежду, бросил мне несколько драных шкур и ушел с пятью большими бурдюками чёрной жидкости, оставив тюк с вяленым мясом и тремя бурдюками воды. О воде он мог не беспокоиться. Пусть и понемногу, но она всё же стекала со стен в некоторых местах. От Чёрного озера исходило слабое синеватое свечение и я мог видеть всё, что находится вокруг. Долгое время Уруга не было, но потом он появился и привёл с собой шестерых рабов, это были король гномов Белегрунд и пятеро его друзей. Всемером мы принялись за работу, но меня Уруг всё время держал на цепи. Гномы прорубили проход вдоль озера к противоположной стене пещеры и стали прорубать в горе более короткий путь наверх, как только они закончили эту работу, Уруг привёл несколько сотен своих помощников, некоторые из которых искупались в водах Чёрного озера и из людей тоже превратились в орков. Мне было приказано наполнять бурдюки, а его слуги днём и ночью уносили их наверх. К тому времени я снова стал самим собой, но надо мной теперь довлел магический ошейник, который принуждал меня к работе, хотя и разрешал мне её ненавидеть, а вместе с тем говорить то, что я думаю. Гномов куда-то увели и я не видел их очень долго и за это время вычерпал почти всю чёрную жидкость. Уруг приходил ко мне довольно часто и всякий раз говорил мне о том, если я соглашусь добровольно принять сторону какого-то Тёмного Хозяина и отрину добро, то вдвоём мы станем непобедимы даже для Творца Ардфеора, но я только хохотал над ним и выкрикивал ему в лицо оскорбления, так как он не смел поднять на меня руку. Видимо потому, что к нему не перешли полностью все мои колдовские знания и умения. Магический ошейник не давал мне его убить и стоило только мне двинуться на него, как я моментально падал парализованный им. Я потерял счёт дням и годам и отмерял время только некоторыми событиями. В пещеру снова привели гномов, но я не знал, сколько времени они отсутствовали. Гномы расчистили пещеру и выдолбили в её полу глубокий бассейн, из которого они проложили трубы к насосу, который они изготовили. Потом гномы провели трубы куда-то вверх и построили большое колесо, приводящее насос в движение. Последнее, что сделали гномы, это пробили в потолке пещеры дыру, через которую мне сбрасывали тюки с вонючим вяленым мясом для меня и валгатров, и сделали яму для навоза валгатров, но куда больше я его сбросил в бассейн с чёрной гадостью, не говоря уже о том, что справлял нужду только в него. Этим я раз и навсегда показал самому себе, что никогда не стану пить этой мерзости. Когда уводили гномов, король Белегрунд незаметно для Уруга оставил мне своё магическое кайло, но цепь не позволяла мне до него дотянуться. К тому же стоило только мне только подумать о бегстве, магический ошейник сразу же начинал душить меня. Так я стал вечным пленником этого адского подземелья. Последними вниз спустили по короткому ходу молодых валгатров и Уруг приказал мне качать напиток преображения и если я не стану делать этого регулярно, то ошейник быстро напомнит мне о моих обязанностях. Последнее, что мне сказал Уруг, было следующее:

- Ну, что, ты ещё не передумал? Может быть ты всё-таки выпьешь напитка преображения?

При этом взгляд его был полон какой-то странной смеси тайной надежды и какой-то затравленности. Я засмеялся ему в лицо и сказал:

- Герд твой конец будет ужасен, но то, что произойдёт потом, будет ещё страшнее. Ты будешь целую вечность гореть в адском пламени и не раз проклянёшь тот день, когда я принёс тебе эту чёрную мерзость, и своего Тёмного Хозяина, рабом которого ты стал. Дурак, Осейн Канорфенум никогда не станет пить из собственного нужника и наступит день, когда я воспарю над Эннонандом на огромном драконе, но ты этого не увидишь, ничтожный червь.

- Ты, ты! - Воскликнул барон принявший моё обличье, но не договорил и ушел прочь рыча от злости. Бронзовые двери захлопнулись, проскрежетал засов и я остался наедине с молодыми, испуганными валгатрами. Долгое время я крутил это адское колесо в одиночку, а когда валгатры окрепли и вошли в силу, то крутить его стали они. Всё-таки магия Чёрного озера была очень сильна, ведь ни я, ни валгатры не старели и не теряли силы. Я кормил их и ухаживал за ними, выгребал навоз из-под ног и сбрасывал его в бассейн, а когда ошейник душил меня слишком сильно, то пользовался выгребной ямой, но ни разу у меня не мелькнуло и мысли, чтобы испить из него. Долгими часами я думал о том, что происходит снаружи и очень часто смеялся, плюя в чёрные воды, кричал Тёмному Владыке, что ему никогда не победить эльфов и их небесного отца, Творца Ардфеора. Правда, спустя какое-то время и это прошло, я, кажется, вообще перестал думать и сейчас даже не понимаю, почему сказал вам, что меня зовут Уруг, ведь на это имя я перестал отзываться ещё в молодости, когда стал Осейном. Такова история моей жизни. Я не рассказал вам о многом, но сказал вам о самом главном, ведь мне не терпится поскорее увидеть мою Лайриниэль. Теперь вы отведёте меня к ней, друзья мои?

Кирилл состроил недовольную физиономию и сказал:

- Такого, какой ты сейчас, я ни за что не стану показывать тебе Лайриниэль. Она не заслужила этого. Когда-то она проводила в полёт гордого и могучего воина, несгибаемого Осейна Канорфенума, грозу всех разбойников Эннонанда, о котором слагали легенды не только эльфы, люди, орки и гномы, но даже королевские драконы. Нет, друг мой, таким ты не предстанешь перед прекрасной, вечно юной Лайриниэль. Я этого ни за что не допущу. Твой рассказ был довольно продолжительным, а теперь послушай, Осейн Канорфенум, что расскажу тебе я, рыцарь Творца Ардфеора, смысл жизни которого заключается только в том, чтобы сражаться с Хозяином Тьмы Амалором.

Кир без лишнего витийства довольно коротко рассказал Осейну о себе и своих товарищах, а также о том, как они прибыли на Адамминен и чем занимались. Как только он умолк, Иоланта прибавила:

- Осейн Канорфенум, ты полностью повторил судьбу нашего друга, рыцаря Света Джонни Морбрейна, только ты парился в тюряге этого старого задрыги Амала куда дольше, чем он. Благодаря тебе слугам Амала не удалось создать на Адамминене действительно мощной армии и ни один эльф так и не стал его слугой. Их вероятно, воротило от дерьма валгатров, которое ты подмешивал в ту чёрную дрянь. Короче, Осейн, или ты примешь из рук моего мужа кубок с напитком посвящения, или я тебя отволоку в такой мир, откуда ты до моей ученицы Лайриниэль хрен когда доберёшься. Выбирай, Осейн.

Орк вскочил на ноги и воскликнул:

- Что я должен сделать, чтобы стать самым лютым и беспощадным врагом Владыки Тьмы?

Кир деловито достал из кармана серебряный кубок, вынул из ножен меч Бадхор и насмешливым голосом сказал:

- Для начала преклони колени перед мечом Бадхором, выкованным отцом твоего лучшего друга, великим владыкой Эльворином.

Осейн с достоинством опустился на одно колено и Кир с улыбкой вложил в его руки кубок посвящения. Орк благодарно кивнул ему головой и, широко открыв головой, просто влил в себя золотистый напиток, отчего Козмо коротко хохотнул и воскликнул:

- Такой же пьянчуга, как и его дружок Итилгаил!

Кир строго цыкнул на него и трижды легонько стукнул орка кончиком меча по плечу. Сказать условную фразу он не успел, с одной стороны на орка налетел Белегрунд, боднув своей громадной башкой в плечо, а с другой Анганиэль лизнула его языком размером с шуфельную лопату, а Атилла, подлетев сзади, принялся трясти за плечи. Иоланта шагнула вперёд, мощным рывком подняла Осейна с пола и звонка расцеловала, после чего отправила в объятья своего мужа. Тот также расцеловал обалдевшего орка, после чего ему пришлось вытерпеть объятья ещё одного рыцаря, двух здоровенных магов, да, ещё и гномов-великанов к тому же. Последней его расцеловала Тэйя, в глазах которой блестели слёзы счастья. Кир надел очки и притворно строгим голосом скомандовал:

- Менелндил, Ланион, Бальдур, рысью бегите вниз. Я в дворце на горе. Вернулся истинный рыцарь Света, великий Осейн Канорфенум и если вы хотите увидеть, как он войдёт в свой дом, то не телитесь. Мы скоро спускаемся и через несколько минут будем внизу.

Кир предложил всем мужчинам, включая Атиллу и Белегрунда, зайти на несколько минут в зал созерцания, пока Иоланта и Тэйя переоденутся в более подходящие платья. Чтобы Осейн не чувствовал себя сиротой, рыцарь предложил ему на выбор всю свою коллекцию мечей и кинжалов, кроме малайского криса. Тот, немного подумав, выбрал себе прекрасный испанский меч и кинжал того же мастера, выкованные в Толедо в средние века, которые Киру как-то раз подарил в припадке щедрости его тесть. Это было прекрасное оружие, которое можно было носить на поясе и Тетюр, загадочно ухмыльнувшись, достал из своей магической книги эльфийский пояс чернёного серебра, к которому почему-то прицепился тёмный кожаный шнурок. Он потянул за него и вытащил длинный коготь горного дракона, покрытый неровными строчками орочьих магических рун. Протянув и то, и другое Осейну, маг сказал растерянным голосом:

- У нашего старика ничто не теряется. Это кажется твоё, Осейн.

Орк порывисто схватил коготь и приложил его ко лбу. В его глазах блестели слёзы. Он хотел было повесить свой амулет на шею и спрятать его под одеждой, но Козмо удержал его от этого. Достав из магической книги слиток серебра размером в кулак, обломок клыка Атиллы и клочок его синей шкуры, маг-воитель вставил в рот свою трубку с сатиром, выдул из неё формирующий дым и тот, окутав их, а вместе с ними коготь, за три минуты он преобразил амулет колдуна. У когтя появилась голубовато-белой кости рукоять, с двумя синими полосками, оправленная в чернёное серебро и по всей его длине засверкали серебряные руны. Прицепив коготь к поясу рядом с кинжалом, Козмо сказал:

- Осейн Канорфенум, я улучшил твой амулет колдуна. Теперь он обрёл огромную силу, куда большую, чем прежде, ведь в него вставлен обломок клыка и кусок шкуры живого дракона, короля всех синих драконов и моего большого друга, Атиллы, которому я как-то раз во время тренировки выбил зуб и выдрал из него клок. - Атилла при этих словах ухватился одной лапой за щёку и непроизвольно потёр свой бок другой, но промолчал, а Козмо завершил свою мысль следующими словами - Завтра с утра возле твоего замка выстроится целая толпа магов-воителей и каждый сочтёт за честь стать твоим учителем, но я советую подумать тебе вот о чём, если твоими учителями станем мы с Атиллой, то ты сможешь преображать драконов и станешь настоящим повелителем горных драконов, которых сможешь сделать ещё и королевскими, дав им дар речи и превратив в драконов-магов. При этом ты как был колдуном, так им и останешься.

Осейн прижал руку к груди, поклонился и тихо промолвил:

- Я сочту за честь, друзья мои, стать вашим учеником. Пусть тем самым я не смогу вернуть...

Закончить фразу Осейн не смог, так как снаружи в этот момент раздался громкий, трубный призыв дракона и Атилла весело рыкнул:

- Не пугайся, друг, у старика не только не пропадают всякие нужные и важные вещи, но ещё и не сдох ни один дракон, который не исполнил до конца того, что ему предназначено отцом всех драконов. Это орёт, как скаженный, твой Эхенор. Когда мы вылетели из пещеры, я заметил, что какой-то дракон бродит по степи, шатаясь, словно пьяный, но промолчал. Как только вы стали готовиться к пикнику, я слетал туда и увидел, что это горный дракон. Поскольку он ещё не пришел в себя окончательно, то я сотворил портал прохода в степь рядом с этим лесом, приволок его сюда, завалил для него пару валгатров, чтобы ему было чем заняться и быстренько вернулся к вам, пока вы всё мясо не слопали. Мне, правда, не ясно только одно, Осейн, как он тебя разыскал. У него что, нюх такой уникальный?

После этого Осейна уже ничем было нельзя удержать и вся компания выбежала на улицу. Эхенор, увидев Осейна, оглушительно затрубил и спикировал к ступеням дворца. Орк бросился к нему и прижался всем телом к голове дракона. Замок Лайриниэль находился неподалёку и вскоре все увидели бегущую по широкой улице, мощёной мраморными плитами, эльфийку. Увидев Лайриниэль, Эхенор радостно загудел, но это уже не был призывный звук драконьей речи, и подтолкнул к ней Осейна. Загорелый эльф извиняющее кивнул ему и бросился к своей возлюбленной, чьи каблучки стучали уже совсем рядом. Он подхватил её на руки и прижал к своей груди. Кир облегчённо вздохнул и сказал своим друзьям вполголоса:

- Пойдёмте во дворец, господа, Осейн обойдётся без провожатых. Не будем им мешать. - Обведя взглядом своих помощников, он весёлым голосом добавил - Всё, ребята, наша миссия благополучно завершилась, а потому я даю всем месячный отпуск.

Тетюр улыбнулся и поправил его:

- Парень, это ты берёшь себе месячный отпуск и просишь не беспокоить тебя и Ио. Ну, что же, приятного вам путешествия.

Эпилог

Как только Осейн, подхватив на руки Лайриниэль, побежал по улице к своему замку, Кирилл и Ио взмыли в небо и через пару минут наша "Немезида II" исчезла, войдя в портал прохода, скрывшись в неизвестном направлении. Вернулась эта парочка только через месяц, что давно уже стало своеобразной традицией в нашей компании. Тетюр, хитро улыбнувшись и подмигнув мне, шагнул в портал прохода и тоже куда-то смылся. На Адамминене было много мест, которые он мечтал посетить. Как всегда мы остались вдвоём с Атиллой и я, глядя на то, что Анир всё ещё топчется рядом, посмотрел на него вопросительно. Он робко улыбнулся и спросил:

- А что делать мне, Кузьмич?

Атилла, стукнув хвостом по каменным плитам рыкнул:

- Искать себе мага-проводника! Лайриниэль всегда была спутницей Осейна и потому ему не о чем беспокоиться, а вот тебе стоит об этом серьёзно подумать, старина. Семейный подряд отличная штука, скажу я тебе. - После чего спросил с иронией в голосе - Неужто у тебе нет на примете какой-нибудь прелестной альтары?

Анир радостно заулыбался, кивнул головой и исчез, шагнув в портал прохода и мы с Атиллой остались на площади вместе с тремя главарями Адамминена, радостным Эхенором и двумя малленброгами. Гномы тихонько ушли тотчас, как только Кирюха и Ио полетели на наш корабль. Владыка Менелндил поклонился нам и увёл с площади императора и его канцлера, а Атилла рыкнул на дракона:

- Братец, ты свободен ровно до того дня, пока владыка Осейн не призовёт тебя. Сгинь. - Эхенор, прогудев что-то невнятное, взмахнул крыльями и улетел, а мой синий друг спросил малленброгов - Так, ребята, а вам-то что из-под нас нужно?

Белегрунд вздохнул и, пристально посмотрев на меня, сказал:

- Мастер, я хочу стать королём малленброгов, но для этого ты и Атилла должны сделать меня и мою королеву магами. Мы думаем, что имеем на это куда больше прав, чем кто-либо ещё.

Атилла приоткрыл свою клыкастую пасть, что у него означало улыбку, утробно рыкнул и воскликнул весёлым басом:

- Правильно, старина! Очень правильное и, главное, своевременное решение. В обозримом будущем никто из твоих золотых соплеменников на эту должность претендовать не сможет и ты сейчас единственный малленброг, который может претендовать на корону. - Положив мне на плечё свою когтистую лапу, дракон спросил - Ну, что, Кузя, займёмся этим прямо сейчас или дождёмся того момента, когда к нам присоединиться Осейн, чтобы причесать сразу всех под одну гребёнку и больше не мучиться?

Слова дракона меня насторожили и я спросил:

- Что ты имеешь ввиду?

- Да, то, я хочу, чтобы ты сделал полноценным магом-воителем ещё и Эхенора. Этот дракон вполне заслужил того, чтобы стать, как и малленброги, королём горных драконов, а уж в том, что все они станут королевскими, вряд ли кто сможет сомневаться. Ну, ты, как, справишься с такой задачей, напарник?

Атилла к тому времени уже более, чем год, был не просто драконом-магом, а ещё и самым обыкновенным Верховным магом, только очень уж своеобразным. На то, чтобы посвятить его в маги, у Тетюра ушла целая неделя, но лично я считал в то время, что мой друг зря мучился с этой синей бестолочью. Он так и не научился толком работать с магическими инструментами и во всём полагался только на свою физическую силу и драконьи способности. Сделать магами одновременно всю эту могучую троицу (малленброги в принципе мало чем отличались от драконов по своей магической сути и их можно было сделать медведями-магами), присоединив к ним Осейна, было для меня привлекательным вдвойне, ведь таким образом этот орк будет общаться с высшими силами, как минимум, вдвое дольше. Поэтому я по привычке поклонился малленброгам (ох уж эта эльфийская вежливость) и сказал на редкость выспренне:

- Благородный владыка Белегрунд, прекрасная леди Анганиэль, мы с этим синим крокодилом почтём за честь стать вашими учителями тотчас, как только к нам присоединятся владыка Осейн и Эхенор.

Атилла тотчас треснул меня хвостом по спине и прорычал:

- Кузя, не забывайся, я всё же король синих ильмианских драконов, а ты всего лишь капитан войск дяди Васи в отставке. - В ответ на этот демарш я так завернул дракону лапу-руку за спину, что он взвыл не по-детски и взмолился - Кузьмич, отпусти, я пошутил. Больно, гад, отпусти, а то укушу!

Выпустив лапу дракона я сказал малленброгам:

- Ну, всё, ребята, я пошел спать, а вы поищите место для своего королевского дворца. Атилла вам поможет и шуганёт каждого нахала, который посмеет вам хоть в чём-то перечить.

Белегрунд и Анганиэль переглянулись между собой и будущий король хотел было открыть рот, чтобы спросить что-то, как рядом с нами проявились дружная троица и владыка Менелндил, улыбаясь нам всем, сказал с вежливым поклоном:

- Прошу простить нас за наше любопытство, ваши величества, но мы не стали покидать площади и были всё это время рядом. Нам очень хотелось знать, о чём вы собираетесь просить мастера Козмо. Владыка Белегрунд, я буду рад ввести тебя в государственный совет, чтобы представить всем остальным правителям Адамминена, а император Ланион будет рад увенчать вас коронами. Сейчас же я предлагаю вам пройти к одному месту, вы скажете мне, каким хотите видеть свой будущий дворец и я его сотворю для вас точно таким.

Белегрунд всё-таки был медведем, который очень любил рыть норы и потому быстро ответил:

- Это должна быть большая королевская пещера на склоне горы, выходящая на солнце, владыка Менелндил, мы ведь малленброги, а не люди, чтобы жить в дворцах, но рядом должны обязательно расти большие дубы и каштаны, чтобы нам было чем лакомиться.

Король Бальдур озадаченно крякнул и сказал:

- Нет, владыка Менелндил, тут, пожалуй, нужно будет звать на помощь короля гномов Ородагарваона Лардока. Давай лучше займёмся королевской пещерой завтра, а пока я приглашаю вас, ваши величества, в гостевые покои дворца принцессы Гвеннелины.

Был уже довольно поздний вечер и потому мы вернулись во дворец императора Адамминена. Король Бальдур уже нашел себе подходящее жильё поблизости, владыка эльфов переехал в Главартур и поскольку Ланион был всё же скорее поэтом, нежели императором, то в своём холостяцком жилище он завёл довольно демократичные порядки и он по прежнему походил на общагу, только теперь в ней жили преимущественно молодые эльфы. Мы отвели малленброгов в их покои, Атилла счёл их общество на этот вечер более приятным и поскольку только от меня правители империи могли получить самую исчерпывающую, то мне пришлось до поздней ночи рассказывать им о том, что произошло в степи на юго-востоке Эннонанда. Внимательных, заинтересованных слушателей у меня в тот вечер было более, чем достаточно, эльфийского вина и мяса тоже, а потому рассказ мой живописал подробностями и был почти юмористическим.

После всей той нервотрёпки, которая свалилась на наши головы, это уже была хоть какая-то разрядка. Правда, вместо того, чтобы рассказывать о том, как мы спускались в подземелье горы Нармоохтар, я предпочёл бы провести остаток вечера и затем ночь в более приятной компании, но поскольку больше некому было об этом рассказать, мне так и пришлось лечь спать в грустном одиночестве. Всё утро меня никто не тревожил и лишь только в полдень Атилла стал вытаскивать меня из кровати, чтобы прошвырнуться по Эннонанду. Судя по тому, как плутовато дракон скосил взгляд на террасу, он уже на что-то подписался и ему срочно требовалась моя помощь. Оставалось только выяснить, какого рожна ему было нужно и я спросил:

- Ну, горе моё, в какую афёру ты ввязался на этот раз?

Дракон опустил голову и ответил:

- Кузьмич, я пообещал Белегрунду, что соберу здесь всех его малленброгов.

- Ты с ума сошел! - Зарычал я в бешенстве - Ты хоть представляешь себе, сколько их? Это миллионы здоровенных медведей! Куда ты их собираешься поселить?

Атилла, нетерпеливо стукнул хвостом по полу и воскликнул:

- Кузьмич, не волнуйся! Когда я говорю здесь, это вовсе не говорит, что я собираюсь их всех притащить в эту эльфийскую деревню. Если ты посмотришь внимательно на карту - Атилла взмахнул лапой и на противоположной стене от моей кровати стене появилась большая карта, на которой были справа изображены горы Ородагарваона, а слева была обведена довольно большой горный массив, вершины которого могли запросто поспорить с Эверестом и сказал - Это Синегорье, или, как говорят эльфы, Норелинорт. В предгорьях там когда-то жило несколько племён орков, но ближе к степи, так что малленброги могут жить по всей этой полосе у подножия гор. Правда, жрать им там будет нечего, но я уже побазарил с Аниром и её несколькими зелёными магами и они отправились выращивать там леса. Сегодня Белегрунда и Анганиэль впервые угостили орехами и фруктами и они им понравились, так что магам я уже дал установку.

Поскольку мне не очень-то хотелось вылезать из постели, а ход мыслей дракона был уже ясен, я поинтересовался у Атиллы:

- Слышишь, ты, чудовище, в этой лесной деревне что, кроме меня нет больше ни одного мага, который сможет открыть порталы прохода для этих медведей?

Атилла сдёрнул с меня одеяло и зарычал:

- Кузя, не зли меня. Тебе же прекрасно известно, что никто, даже Тетюр, не умеет открывать такие большие проходы, как ты, так что хватит бока отлёживать, садись ко мне на загривок и полетели в горы.

Тут Атилла был прав. Переброска войск от места сражения домой обычно возлагалась на меня и только на Адамминене мне не пришлось этого делать. Поднявшись с кровати, я пошел в туалетную комнату, чтобы какие-то местные воробьи, чирикающие на берёзке, освежили меня. Дракон следовал за мной по пятам. Из-за того, что мне снова предстояло общаться с местным населением, я решил одеться в эльфийский костюмчик, хотя предпочёл бы что-нибудь попроще, и как только направился в столовую, тотчас был пойман за длинные полы своего серебристо-синеватого андовакка и, обернувшись, сказал:

- Дай мне хотя бы позавтракать.

- А что, в небе пожрать это уже не вариант? - Суровым тоном поинтересовался Атилла и рыкнул - Зелёные там всё утро леса с орехами выращивают, а миллионы малленброгов шарятся по горам и вынуждены питаться одним только хворостом, мхом и лишайниками.

Мы вышли на террасу, перелетели с неё на крышу и мой напарник принял самую лучшую из всех своих форм. Когда он становился драконом имеющим размеры туловища чуть-чуть побольше малленброга и к тому же превращал зубцы на своём загривке в удобное сиденье, что он делал в особых случаях вроде этого, чтобы заманить меня в небеса, мне уже было не нужно никакое седло. Я вскочил к Атилле на загривок, он взлетел, взмахнул несколько раз крыльями и, сотворив портал прохода, полетел над Норелинортом на высоте в пару километров, быстро набирая высоту. Мне уже доводилось несколько раз пролетать над этими довольно унылыми, безлесными местами, но сегодня они имели совсем другой вид.

Не знаю уж каким методом зелёные маги сажали здесь леса, квадратно гнездовым или кругло кучковым, но они вышли у них на славу и я только ахнул, увидев яблони и груши высотой в тридцать метров с огромными зрелыми плодами, пятидесятиметровые ореховые деревья, каштаны и дубы, усыпанные желудями размером с куриное яйцо, а также множество других уже плодоносящих растений. Над всем этим лесным раем летал белоснежный альбатрос, на верхней палубе которого сидели на надстройке Белегрунд и Анганиэль. Король и королева, пусть ещё и не коронованные, принимали работу магов. Белегрунд высмотрел нас в небе и, помахав своей лапищей с огромными когтями, что-то проревел нам, но я не услышал что именно, Атилла стремительно поднимался вверх и вскоре парил на высоте не менее пятнадцати километров. Пока он рассматривал, где именно нужно сотворить порталы выхода, я спокойно позавтракал. Такие вещи, как лютый холод и разряженная атмосфера, меня давно уже не волновали.

Несколько тысяч магов ещё с самого раннего утра отправились в горы и собрали всех малленброгов, построив их поротно в походные колонны. В Гриенграсе эти золотые мишки хотя и были приняты гномами очень радушно, чувствовали себя лишними, их было слишком много. Однако, несколько сотен малленброгов впоследствии туда всё же вернулось, но гораздо больше гномов отправилось в Норелинорт в этот же день и когда Атилла спустился на это зелёное плато, я увидел тысячи этих великанов, восседающих верхом на малленброгах вместе со своими беанами и детьми. Поскольку все они давно уже были магами, то ничто не помешало им упаковать свой скарб в магические книги. Сотворив добрых четыре дюжины порталов прохода шириной в Ленинский проспект, мы стали планомерно облетать все окрестные горы, чтобы обеспечить явку на всеобщее собрание малленброгов и в тот же вечер Белегрунд и Анганиэль были коронованы с соблюдением всех правил, то есть испили из кубков напитка посвящения.

После этого меня целых трое суток никто не доставал. Даже Атилла, мой друг-дракон хорошо знал, что с ним будет, если он сунется в мою спальню тогда, когда его там никто не ждёт. Утром пятого дня во дворец принцессы Гвеннелины, наконец, пришел Осейн и я проснулся от того, что Атилла грозился откусить ему руку, если тот постучит в мою дверь. Моя пассия смылась ранним утром, оставив мне на память аромат духов и серебряный колокольчик, привязанный розовой ленточкой совсем не к тому месту, где ему следовало находиться. Посмеявшись над её остроумием, я пошел, звеня колокольчиком, в зал созерцаний, крикнув мимоходом, что можно входить. Когда я вышел оттуда, Осейн ждал меня в гостиной вместе с Лайриниэль. Эта эльфийка, как я и предполагал, решила стать магом-проводником своего мужа рыцаря-мага, но при этом ещё и намеревалась стать нашей с Атиллой ученицей. Выслушав её, я улыбнулся и сказал:

- Ну, что же, если вы решили не затягивать с этим делом, то пойдёмте выбирать подходящее место для посвящения. Сначала Атилла займётся Эхенором, потом нам всем нужно будет хорошенько подкрепиться и выбрать такое место, где нас никто не побеспокоит.

Атилла кивнул головой и прибавил:

- Да, пожрать нужно, особенно драконам. Глореанд Быстрокрылый рассказывал мне, что с ним сделалось, когда Тетюр посвятил его в маги натощак. Поэтому когда он посвящал в маги меня, я сначала сожрал тонн пять жареной осетрятины, не меньше, а уж потом принял из его рук бочку с напитком познания. На счёт жареной валгатрятины я уже распорядился, а что касается места, то тут и к бабке ходить не надо. Белегрунд сам вырыл внутри этой горы здоровенную пещеру, вход в которую находится прямо за его троном. Тоннель он прорыл широкий, так что Эхенор войдёт в него даже расправив крылья.

Вспомнив о том, что гномам было запрещено императором рыться в горе, я спросил дракона с тревогой в голосе:

- Атилла, а как же запрет на проведение горных работ в городе?

Дракон беспечным голосом ответил:

- Кузьмич, не путай Божий дар с яичницей. Одно дело вести промышленные разработки самоцветов, и совсем другое расширять своё собственное жилище. Правда, в результате этого кладовые нашего здоровенного медведя забиты теперь не только желудями, орехами и фруктами, но ещё и драгоценными камнями. Да, ты и сам сейчас всё увидишь, когда зайдёшь в его пещеру. Бальдура чуть Кондратий не обнял, когда он увидел их. Зуб даю на холодец, что он уболтает Ланиона и Менелндила перетаскать все те драгоценные камни, которых под этой горой просто не меряно, в императорскую сокровищницу.

Трудности трёх главарей Адамминена меня совершенно не волновали, но уже в коридоре я всё же сказал:

- Да, нужно будет сказать владыке Менелндилу, чтобы он нанял гномов и выкопал из земли самоцветы, а то рано или поздно то один, то другой ухарь начнёт ковыряться под горой тайком.

Мы вышли из дворца, спустились пешком с вершины горы на полкилометра и направились в королевскую пещеру. Не знаю, как в других районах Главартура, но здесь на вершине горы, поросшей величественными деревьями, царили тишина и порядок. По улицам все передвигались исключительно пешком, а на эйрборды, которых мы раздали местному населению великое множество, эльфы, на горе жили преимущественно они, вставали только тогда, когда открывали перед собой портал прохода. Самое приятное заключалось в том, что здесь не было ни одной лавки или мастерской, а потому торговцы не вопили, истошно зазывая к себе покупателей. Пройдя около трёх километров по широким тенистым улицам, мощёным белым мрамором, а точнее просто прорезанным в нём, с красивыми высокими беломраморными балюстрадами вместо оград, мы подошли к крутой мраморной стене, ярко освещённой солнцем, в которой зияла пещера, вход в которую был занавешен пологом из золотой кисеи.

Перед пещерой был разбит большой сад, разделённый надвое широкой дорожкой, в котором росло десятка два плодовых деревьев, дубов, каштанов и орехов, все плоды в нём были раза в четыре больше обычного. Высоченный свод входа в пещеру подпирали две резные эльфийские колоны, под которыми сидели два громадных малленброга-стражника и трескали яблоки, груши и орехи. На нашу нарядно одетую, весело улыбающуюся компанию они не обращали никакого внимания ровно до того момента, пока мы не ступили ногой на дорожку, ведущую к пещере, но это выразилось лишь в том, что золотые медведи просто перестали есть и уставились на нас. Осейн, поклонившись стражам, вызвал своего Эхенора и дракон появился в небе спустя каких-то пять минут. Этот светло-сиреневый красавец в утренних лучах солнца был просто великолепен. Он опустился на дорожку перед нами и золотые медведи, наконец, поднялись.

В мраморную пещеру своего короля малленброги пропустили нас беспрекословно и мы, пройдя по просторному короткому тоннелю, вошли в огромный холл со сферическим куполом белого мрамора, ярко освещённый магическими световодами, изготовленными гномами. В холле, обставленном по периметру роскошной мебелью, находилось несколько десятков гномов и людей. Там же нас поджидал и Роэнвирт вместе со своими сыновьями, женой и другими детьми, которые явились по просьбе Атиллы тотчас, как только дракон встретил Осейна и Лайриниэль. Он и повёл нас внутрь королевской пещеры через самый большой из пяти тоннелей-коридоров и мы вошли в огромный круглый тронный зал, по периметру которого были высечены четыре ступени с мраморными креслами, которые показались мне слишком маленькими для таких великанов, как малленброги.

Белегрунд и Анганиэль встретили нас у входа. Они были очень взволнованы и громко урчали от восторга. Едва бросив взгляд на два трона, высеченных из цельного золотого опала, я сразу же всё понял и, погладив Анганиэль по огромной лапе, спросил:

- Девочка моя золотая, ты хочешь стать поменьше ростом?

Та проворковала мне глубоким, грудным голосом:

- Да, мастер Козмо, я хочу быть ростом точно такой же, как обычные медведицы и хочу, чтобы у меня не было таких огромных когтей. Тогда я смогу входить в дома наших друзей без опаски, но я ведь буду магом, и когда мне это понадобится, буду становиться большой, чтобы рыть ходы под горами.

- Всё будет именно так, как ты хочешь, моя красавица. - Сказал я Анганиэль и попросил своих друзей - Ребята, откочуйте на те скамейки, сейчас мы с Атиллой для начала займёмся Эхенором, а потом приступим к трапезе. Нам всем нужно будет хорошо подкрепиться.

С отважным и преданным горным драконом мы разобрались за каких-то полчаса с небольшим, сделав его драконом-магом с физиологической точки зрения и минут через пять, приняв размеры пригодные для обитания в жилище человека, он смог обнять своего друга и сказать ему о том, как давно мечтал обрести человеческую речь и возможность быть с ним рядом всегда. Покрутив пальцем у виска, я глазами показал ему на Лайриниэль и дракон смущённо опустил голову и засопел. После этого наступила очередь Роэнвирта с женой и детьми и они накрыли шикарную поляну для двух драконов, двух малленброгов, мага, эльфийки и орка, то есть извлекли из своих магических книг огромный стол с целой горой жареных валгатров и множеством бочек с эльфийским элем. Сказав нам, что мебель и посуда исчезнут сами, как только мы всё съедим, они пожелали нам удачи и удалились, а мы сели за стол. Поначалу Белегрунд и Анганиэль хлопали глазами, но попробовав фирменного блюда Роэнвирта, оживились и принялись за трапезу самым основательным образом.

В отличие от Осейна с Лайриниэль, Эхенора (дракон снова принял свой нормальный размер) и обоих малленброгов, нам с Атиллой нужно было просто плотно набить животы, но вот всем нашим ученикам действительно нужно было заправиться самым основательным образом, что называется под завязку, чтобы суметь справиться со своей задачей и потому им пришлось постараться за столом. К счастью Лайриниэль давно уже была магессой и умела питаться особым образом, а Осейн орком, привыкшим наедаться впрок, ну, а Эхенор, Белегрунд и Анганиэль и раньше отличались прекрасным аппетитом и просто завидной прожорливостью. Пока они заканчивали трапезу, я прошел в тот зал о котором с таким восторгом говорил мне Атилла, называя его просто чудом.

Зал действительно был великолепен, так как весь его купольный свод буквально сверкал от отполированный драгоценных камней, образовавших весьма прихотливый рисунок. Чего в ней только не было, и сапфиры, и рубины, и изумруды, и топазы, какие-то другие камни, в общем всё вплоть до родонита и малахита. Множество драгоценных камней было выложено и на мраморной полке, окружавшей этот огромный подземный зал и я, чтобы впредь и у короля-мага Белегрунда, и у других золотых медведей-магов не возникало никаких проблем, достал из магической книги несколько слитков золота и изобразил на полу огромный, эльфийский магический нертеалкаон со всеми нужными рунами, хотя раньше мы работали преимущественно магическими пентаграммами, гексограммами, а также с многими другими магическими звёздами. Это было куда уместнее в данном случае.

После этого я добавил на полку магических материалов и артефактов, постелил на мраморный пол два коврика для Осейна и Лайриниэль и принялся творить большие магические кубки для посвящения в маги таких огромных существ, как драконы и малленброги. Для Эхенора я приготовил кубок емкостью на полтора кубометра, а для малленброгов поменьше, трёхведёрные. Именно поэтому посвящать в Верховные маги драконов, а также всех прочих магических существ огромного размера очень трудно. Нужно очень точно определить размеры кубка. После этого я достал обычные мужской и женский кубки и приступил к сотворению магического напитка познания, на что у меня ушло в итоге добрых два часа и когда все кубки были полны, наступила очередь Атиллы выдохнуть из себя магическое пламя, имевшее способность превращаться в приятный на вкус напиток, которым он присоединил себя, как мага-учителя, к моему таинству. Так что Атилла отделался только огненным выдохом, поскольку эта бестолочь не умела творить ничего, кроме разрушений и всяческих безобразий. Магические книги тоже творил я, а он был только донором.

Наши ученики вошли в зал, я вручил им кубки и они мужественно выпили напиток познания, после чего упали на пол. На этот раз мне пришлось ждать одиннадцать суток с хорошим гаком, когда мои ученики выйдут из под власти высших сил. В итоге я всё-таки научил хоть одну девушку курить и Лайриниэль стала магом дыма, а своим магическим инструментом круглый медальон диаметром сантиметров в пятнадцать из особого эльфийского металла исилкэла. Дымы исторгали из себя ноздри и оскаленная пасть рельефной головы дракона, помещённой на диск, украшенный эльфийским нертеалкаоном с его характерными, извивающимися, как пламя свечи, лучами. Лучи нертеалкаона венчали круглые драгоценные кабошоны двенадцати цветов, в которые были врезаны шесть серебряных и шесть золотых рун.

Её супруг стал магом совсем уж редкой профессии. О таких я даже и не слышал никогда - магом драконов, причём всех сразу. Зато он не стал делать никакого магического инструмента, воспользовавшись своим старым колдовским амулетом, усовершенствованным мною, так что мне сразу стало понятно, кто направил его на эту стезю. Единственное что он сделал, так это превратил коготь в боевой рог и хотя он был монолитным на вид, мог извлекать из него различные звуки. Вместе с этим рог мог сам накладывать на тетиву его лука Валандила любые стрелы и поэтому он повесил его на плечо, как колчан. А ещё Осейн мог теперь превращаться в дракона сам и превращать в него на время любого человека и к тому же мог призывать призрачных драконов, которые хотя и были прозрачными, как хрусталь, являлись могучими огнедышащими королевскими драконами.

Эхенор тоже отличился, став магом жизни и его магическим инструментом стала капля эльфийской крови, которую ему дала Лайриниэль, помещённая в круглый фиал, висевшая на его груди на массивной серебряной цепи со звеньями в виде ажурных листьев. Он мог теперь оборачиваться серебряным эльфом в серебристо-сиреневом наряде и находиться в таком облике сколько угодно, что немедленно и продемонстрировал нам. Атилла по этому поводу даже пошутил, что теперь уже не Эхенор может возить на своей шее Осейна, а тот его, на что серебряный эльф сказал:

- Брат, это невозможно, в небо я могу подняться только будучи драконом, но я могу и тебя научить тебя принимать облик человека.

- Спасибочко! - Рявкнул Атилла отпрянув назад - Чтобы Кузя использовал меня в качестве своего персонального макивара и бил мне морду? Фиг ему, а не спарринг-партнёр на вечные времена.

Анганиэль стала магом зелёного листа и выбрала себе в магические инструменты изумрудный желудь на золотой цепочке, а вот её супруг-король стал одновременно магом камня и металла. Своим магическим инструментом он тоже сделал, как и Анганиэль, желудь на золотой цепочке, только каменный, из бурого гранита со стальным колпачком. Вместе с тем они сразу же сделались ростом с не очень крупных медведей, сделались ещё больше похожи на панд с роскошным золотым мехом и лишились огромных когтей, так что Анганиэль смогла заключить меня в объятья и расцеловать, то есть облизать. Но больше всего меня всё же поразил Белегрунд, когда взял в руки свою магическую книгу и заглянул в неё. Быстро просмотрев несколько текстов, он, вдруг, сказал мне:

- Мастер Козмо, теперь где бы ты ни был, я могу прийти к тебе на помощь и мне кажется, что это может сделать каждый из нас.

Остальные мои ученики открыли свои магические книги и через пару минут Осейн подтвердил это, сказав мне с поклоном:

- Учитель, я явлюсь к тебе по первому же твоему зову вместе с Лайриниэль и Эхенором.

Почесав в затылке я сказал:

- Выходит теперь в нашем полку прибавилось бойцов, Осейн. Что же, мы с Кирюхой всегда отправляемся на такие задания, на какие старик не каждого рыцаря отважится отпустить. Это для него самая хорошая новость, но у вас теперь и своих дел будет полная корзина. Ты ведь не просто так стал магом драконов. Кстати, Осейн, а не стать ли тебе в таком случае королём всех драконов Адамминена? В том, что ты немедленно отправишься на острова превращать горных драконов в королевских драконов-магов я не сомневаюсь, так почему бы тебе заодно не превратить в королевских драконов всю молодёжь и беан драконов? Тогда все рыцари смогут взять себе в напарники драконов, а не только самые удачливые. Синие драконы-маги Ильмина почти все домоседы, ведь в большую их часть вселились души ильмиан утонувших в мёртвых водах и только те парни и девчонки, которые как наш Атилла были до дня своего преображения гигантскими драконами, подались в воины, зато адамминенианские драконы-маги народ боевой и лёгкий на подъём, а дракон-маг для рыцаря Света это самый лучший напарник. Его и в разведку можно послать, да, и в любом бою, особенно в бою с чёрными магами и их големами, он стоит добрых двадцати альбатросов с десантом на борту, если это, конечно, не эльфы или орки. Ты подумай над, не такое уж это и сложное дело.

Ответ Осейна был вполне предсказуем и единственное, что он добавил к моим разглагольствованиям о пользе драконов, так это ещё и упоминание о их преданности, сказав мне:

- Учитель, в своей прежней жизни мы с Лайриниэль часто встречались с королевскими драконами и я могу сказать тебе с уверенностью, что в мире больше нет существ, которые были бы так дороги Творцу Ардфеору и тому, кого дракон назвал своим другом. Это навсегда. Мой долг сделать горных драконов королевскими, а всех королевских драконов - драконами-магами и теперь благодаря тебе и моему небесному брату Атилле я могу это сделать. Мы отправляемся в путь немедленно. - Посмотрев на меня просяще, он спросил - Мастер Козмо, ты не желал бы присоединиться к нам?

От возмущения я замахал руками и воскликнул:

- Ни за что! Это твои разборки вот и занимайся этим делом сам, а Лайриниэль и Эхенор могли бы и отдохнуть пару дней.

Эхенор тут же принялся убеждать меня:

- Мастер Козмо, я полон сил и готов облететь весь Адамминен!

Лайриниэль вторила ему:

- Я тоже совершенно не чувствую усталости, Козмо.

- Зато я устал, как ездовая собака. - Признался я и тут же нажаловался на Атиллу - Потому что этот крокодил все одиннадцать с половиной суток кемарил, а я стоял на посту, как оловянный солдатик. Поэтому я сейчас иду спать, а вы летите куда хотите.

- И ничего я не кемарил! - Возмутился Атилла - Просто глаза прикрыл. Очень уж в этой пещере потолок блескучий.

Мы вышли из королевской пещеры, чтобы проводить Осейна, Лайриниэль и Эхенора в полёт. Было раннее утро. Стражники у входа безбожно дрыхли, наевшись до отвала орехов, желудей и фруктов, но это нисколько не расстроило короля Белегрунда, да, и кто отважился бы полезть за сокровищами в ту пещеру, в которой было полным полно громадных малленброгов. Ясное дело, только конченый идиот. Эхенор обернулся идеальным драконом сразу с двумя сёдлами зубцами и лёг перед Осейном и Лайриниэль на мраморную дорожку, орк и эльфийка оседлали его и он, взлетев в небо, тут же исчез. Подмигнув королю с королевой, я сотворил портал прохода и мы с Атиллой шагнули через него в холл наших покоев. До конца месяца, взятого Кирюхой для того, чтобы привести свои нервы в порядок, меня никто особенно не беспокоил и я, отоспавшись, немного попутешествовал по Адамминену, что ознакомиться с этим миром хотя бы бегло.

Позднее мы посещали этот мир неоднократно и он с каждым годом становился всё лучше и лучше, составляя конкуренцию Астриуму и Ильмину. Надо сказать, что уже через три года сначала все обитатели Адамминена стали называть свой мир Алассеа-нор-Эльдар, а затем такое название закрепилось за ним во всех справочниках для путешествий. На Алассеа-нор-Эльдар вернулось огромное количество эльфов и гномов из всех миров Золотого круга и какой бы облик они не имели там, в этом мире все они становились остроухими эльфами и потому этот мир ещё частенько называют Ласлегамбар. Среди гномов встречаются как огромные великаны, так и широкоплечие шкафы. Зато орки совершенно не изменились, они всё такие же громадные краснокожие парни с прямыми чёрными волосами и красивыми, невозмутимыми лицами, которые носят шерстяные юбки клановых цветов длиной чуть ниже колен, роскошные кожаные куртки, украшенные мехом и расшитые бисером и плащи с капюшонами.

В этом мире любят принимать путешественников и для них есть только одно табу - священные леса, о которых не принято говорить. О том, какое предназначение имеют священные леса, в Золотом круге знает считанное число жителей и даже мой кореш Калюта Брит и тот не имеет об этом никакого понятия, хотя он частый гость владыки Менелндила. Правда, теперь все мардэльдары до единого, так называют себя на Алассеа-нор-Эльдаре все начиная от эльфов и вплоть до малленброгов и драконов, приходят в свои священные леса для того, чтобы провести в них песенные обряды. Даже драконы, которые оборачиваются для этого эльфами, орками или людьми. Остается только удивляться, как при таком количестве туристов они умудряются сохранять всё в тайне. К своей главной обязанности, помогать принцессе Гвеннелине умиротворять древних духов, все мардэльдары относятся очень серьёзно и мы с Ио и Киром довольно часто принимаем участие в таких обрядах - Иоланта в женском хоре, я с эльфийской арфой, а Кирюха со своей гитарой в руках.

Туристов на Алассеа-нор-Эльдар влекут шесть главных достопримечательностей: во-первых, гора Золотой Малленброг и сами малленброги, у которых можно купить, если посчастливится, украшение из солнечного опала и кусочек этого удивительного камня. Во-вторых, эльфы и их украшения, музыкальные инструменты и охотничьи луки для женщин. Мужской эльфийский лук купить нельзя, его можно только заслужить любовью, дружбой и искренним уважением к эльфам и эльфийской культуре. В-третьих, гномы и их изделия из камня и металла. В-четвёртых, орки, точнее их представления, которые они охотно устраивают для туристов, которые изображают из себя купцов, на караваны которых они нападают примчавшись из степи на огромных валгатрах. Драконы, естественно, как могут отражают эти нападения, но хитрость орков не знает пределов и после того, как караван захвачен в плен, начинается праздник под открытым небом.

Однако, самым главным украшением любого праздника являются валгатры. Преимущественно в жареном, запеченном и варёном виде, так как далеко не каждый турист осмеливается сесть верхом на огромного лосебыка со слоновьими бивнями. Откорм валгатров на мясо стал самым доходным бизнесом для орков и со стоимости каждого бифштекса, проданного в мирах Золотого мира, они имеют свою половину. При этом после того, как Роэнвирт перебрался со всем своим семейством отправился на Астриум, в этом мире не забили ни одного валгатра. Этот хитрый повар придумал обалденный способ, как забрать с хорошо откормленного валгатра мяса, превратив его тем самым в молодого бычка. Блюда из валгатров подаются к столу в тысячах миров, но лишь на Алассеа-нор-Эльдаре вы сможете отведать мясо валгатра приготовленное особыми способами. Более вкусные блюда можно заказать себе только в трактире "Свирепый варвар" на Астриуме, но туда нужно умудриться попасть, поскольку он открыт только для жителей Астриума - рыцарей Света, их магов, членов их семей и друзей по особому приглашению.

Шестой достопримечательностью Алассеа-нор-Эльдара являются его драконы-маги, которые живут повсюду. Драконы мужского пола считают себя временными жителями, так как все они ещё очень молоды и мечтают поскорее возмужать и найти себе рыцаря в напарники, чтобы начать свою войну с Амалом. Поэтому они заняты преимущественно тем, что оттачивают своё воинское мастерство, приняв облик эльфа, орка или человека. Люди и альтары на Алассеа-нор-Эльдаре являются самым важным связующим звеном для всех культур и это благодаря им этот мир могут посещать туристы, так как больше никто не хочет ублажать их и если орки соглашаются валять дурака, скача на валгатрах галопом по степи, то только ради того, чтобы размяться и потренировать лишний раз молодых драконов-магов.

Альтаров можно встретить одетыми как в одежды эльфов, так и орков. И те, и другие относятся к ним с огромным уважением, ведь это в первую очередь они стоят на страже тишины и покоя в эльфийских городах, поселениях орков и гномьих подземных городах-дворцах, принимая на себя основной удар туристов. По-настоящему Алассеа-нор-Эльдар знают очень немногие обитатели миров Золотого круга и как раз этим людям и магам открыты все его тайны. В принципе я понял, почему Аструал так безжалостно кастрировал моё повествование. Таким образом он защитил этот мир от атак из вне и самое главное сохранил в тайне историю с Эльворином и назначение священных эльфийских лесов, ну, а то, что где-то в его огромной Вселенной есть мир называющийся Алассеа-нор-Эльдар, в котором живут очень красивые люди с острыми ушами, стало делом совершенно двадцатым.

Наше влияние на Адамминен было по сути дела минимальным, ведь мы только и сделали, что сообщили эльфам, где находиться Эльворин, вернули им то, от чего они отказались, чтобы, как они думали, уменьшить гнев Аструала, передали им его законы, да, помогли накостылять по шее Амалу. Единственное, что мы сделали сами, так это выкопали артефакт Амала, да, и то с помощью малленброгов и гномов, ну, а то, чем так гордится сэр Кирюха, массовое посвящение народа в рыцари, я и вовсе не считаю не то что подвигом, а даже событием. Все они и без его посвящения после того, как открылись порталы прохода в миры Золотого круга, ломанулись бы толпой прямиком на Ильмин, эту кузницу рыцарей Света, а оттуда на Астриум и Армагеддон, где проводят по полгода. Так что Кир всего лишь сэкономил для них время и по сути дела в той миссии, которая не являлась ни сложной, ни опасной по своей сути, отличился один только Атилла, который шагнул в портал прохода огромным драконом, неся на своей спине всё большое, дружное и шумное семейство Роэнвирта.

Когда Кир с Ио, Тетюр, Анир и Осейн с Лайриниэль и Эхенором вернулись в Анортаур, Роэнвирт последний раз открыл свой трактир для самых почётных гостей и закатил нам шикарный пир. Наутро на этом месте стояла вилла какого-то эльфа, а самый мирный, весёлый и радушный орк поджидал нас на площади перед дворцом принцессы Гвеннелины. "Немезида II" заняла своё место в ангаре на Армагеддоне, мы с Кирюхой облачились в свои мундиры, он российских, а я советских ВДВ, даже не парадные, а самые обычные, полевые, Иоланта была одета в свою излюбленную чёрную косуху с голубой маечкой-тельняшкой, а Тетюр надел на себя голубую тенниску, потёртые джинсы и потрёпанные кроссовки. В общем мы приняли тот самый вид, в котором появлялись на Астриуме и даже в Сапфировом дворце.

Один только Атилла, побоявшись, что специальный портал прохода захлопнется перед носом Роэнвирта, за всех остальных спутников нам волноваться не приходилось, так как Лайриниэль была посвящена Киром в леди рыцари-маги прямо в трактире, а драконы-маги на Астриум проходили в любое время дня и ночи, принял боевые размеры, я навесил на него сёдла, прочую сбрую и всё семейство мага-кулинара заняло свои места. Десятилетняя дочь Роэнвирта и Лоссенэ, прелестная хохотушка Лосссениэль, села на колени к отцу, восседающему на голове синего дракона-воина, а мать, сидевшая позади, безуспешно пыталась урезонить свою дочурку. Та впервые отправлялась в полёт на таком огромном драконе и выражала свою радость смехом и восторженными криками. Поэтому именно мне было предложено открыть такой портал прохода, чтобы в него мог войти наш сердитый дракон, уже приготовившийся дать бой мастеру Аструалу.

Мы попрощались с друзьями и я открыл портал прохода, который поразил меня тем, что вместо привычной семнадцатой станции, на которую мы обычно прибывали, мы увидели перед собой какую-то странную голубизну. Когда мы вошли на Астриум, я чуть с катушек не слетел. Мы стояли на вершине огромной горы высотой километров в пятнадцать и перед нами расстилалась огромная страна, горизонты которой терялись в ярко-голубой, густой дымке. Тетюр с перепугу громко икнул, а потом дико расхохотался. Он первым врубился в то, что произошло на Астриуме, но своим идиотским смехом разозлил меня до крайности и я в сердцах заорал на него:

- Ну, и что ты ржешь, как старая полковая лошадь? Ты лучше скажи, куда девался Астриум и, главное, Гора!

- Так вот же он, перед тобой, Кузя! - Воскликнул Тетюр и, наконец, объяснил нам - Ребята, всё объясняется очень просто, наш старик давно грозился расширить свои владения, с того самого дня, как Аботан построил Армагеддон и создал на его обратной стороне настоящий рай для своего гарнизона. Наконец он это сделал. - После чего, отпустив мне пендаля рыкнул - А ты, убоище армейское, посмотри-ка лучше вниз и скажи, что ты там видишь.

Я перевёл взгляд с бескрайних горизонтов и взглянув вниз, просто замер от изумления, так как увидел прямо под горой широкую синюю ленту морского пролива, за ним тропический лес, а дальше в знойном мареве то, что ничем иным, как песками Харадханда с его огромными, по триста метров высотой, барханами, ничем иным просто быть не могло. Тихонько охнув, я сказала:

- Ох, ребята, мне кажется мастер Аструал приволок на Астриум здоровенный кусок Срединного континента. Где же нам искать его Гору? Она же может находиться теперь где угодно.

Пока я причитал, Кир надел на нос очки, быстренько окинул взглядом через этот магический супертелескоп окрестности и сказал:

- Успокойся, Кузьмич, Террасная гора, как это ей и положено, находится в самом центре, а вокруг неё, если меня не подводит зрение, раскинулся Аранелвуд и настоящий Западный Дейтхир стоит как раз напротив Сапфирового дворца километрах в пятнадцати от него.

Атилла, услышав это, немедленно сказал:

- Роэнвирт, хватит на мне ездить. - После чего прорычал нам сердитым голосом - А вы стойте здесь и не смейте сходить с места. Пока я не вернусь из Сапфирового дворца с грин-картой для Рона и всего его семейства, запрещаю вам уходить со станции прибытия.

Притихшее семейство спустилось с дракона на пригорок, поросший ярко-зелёной травой среди которой драгоценными камнями горело множество разноцветных цветов, а над ними летало множество бабочек, шмелей и пчёл, и он тотчас уменьшился и, сотворив портал прохода, шагнул через него прямо к Сапфировому дворцу. За такие дела что я, что Тетюр мигом бы схлопотали от старика по шее, а этому типу и не такое сходило с рук. Делать было нечего и мы сели, где стояли и принялись гадать, какие чудеса ждут нас теперь на Астриуме. Как уже очень скоро выяснилось, ближе всех к истине оказался Кир, который сразу же заявил, что все те обитатели Адамминена, которые покинули его, живут теперь здесь. Однако, прав в конце концов оказался я, так сказал тогда с ухмылкой:

- Мечтать не вредно, юноша. Помяни моё слово, если так, что уже через пару лет народ снова откочует отсюда на Адамминен и первыми начнут линять отсюда именно эльфы.

Тетюр меня поддержал, сказав:

- Да, маги Горы это такие ребята, что соседство с ними мало кто сможет перенести. Они и в Аранелвуде попытаются завести свои порядки и будут ходить по Дейтхиру задрав нос.

Тут Тетюр ошибся. Как раз магов Горы эльфы быстро поставили на место и они уже через две недели ходили по струночке, с чем мы и столкнулись в этом городе в первый же день. Тут всё дело заключалось в другом. В Аранелвуде Астриума эльфов достали визитёры из миров Золотого мира, а это были не туристы, которых альтары держали на строгом поводке, а самые что ни на есть отборные короли да аристократы, которые имели обыкновение вваливаться в их замки и даже во дворец принцессы Гвеннелины без малейшего стеснения и зазрения совести и всё там переворачивать вверх дном, так как являлись они как правила со всей своей челядью, детьми и собаками. Поэтому очень многие эльфы сбежали от такой напасти уже в первый же год, заперев двери своих жилищ на тяжелые замки. Со временем всё устаканилось, но не все эльфы, которые честно несли службу на Армагеддоне, вернулись в свои дома на Астриуме.

Пока мы сидели и гадали, как долго Атилла будет пробивать вид на жительство для Роэнвирта, произошло ещё одно событие, от которого у нас глаза полезли на лоб. Точнее мы пришли в изумление от той новости, которую вскоре услышали и тут было очень трудно не удивиться, так как речь шла о вещах, идущих вразрез с природой мироздания во Вселенной Мастера Миров. Прямо перед нами открылся портал прохода и через него шагнул владыка Итилгаил собственной персоной, встал перед нами и сердитым голосом спросил:

- Ну, и как долго вы собираетесь здесь прохлаждаться, бездельники? Из-за вас, друзья мои, вот уже почти полгода весь Астриум бьётся в бессильной ярости. Сэр Аструал остановил время во всей Вселенной и только здесь и на Адамминене оно текло параллельными потоками с одной и той же скоростью. Кир, старик, с чего это на тебя напал такой жестокий приступ кретинизма, что ты стал нарезать круги вокруг горы Ларгуд? Ты двенадцать раз пролетел над горой Нармоохтар и лишь после того, как Кунгур рассказал тебе о своём путешествии к ней, в твоей тупой голове что-то наконец щёлкнуло. Парень, где твоя хвалёная интуиция? А что было потом? Вообще какой-то цирк! Извини, ну кто так идёт к цели и сражается с бесчисленным числом дурацких ловушек, когда можно было взять и вместо этого просто прорыть к этому идиотскому фонтану наклонный тоннель от самого края Окровавленной пустоши, минуя все ловушки, выкопать обелиск и вытащить его на солнечный свет, чтобы он тут же прекратил своё существование. Нет, такого перестраховщика как ты, Кир, больше нигде не сыскать, а заодно и такого педанта. Ты последовательно развязал все узелки один за другим и все рыцари, которые наблюдали за твоей работой, сочли, что ты проделал всё с хирургической точностью, но мне то от этого было ничуть не легче, парень. Я чуть с ума не сошел в ожидании этого вредного орка, своего любимого брата и учителя. - С этими словами Итилгаил перестал читать Кириллу нотации, шагнул вперёд и крепко обнял Осейна. Несколько минут они стояли молча, после чего он сказал - Ребята, может быть теперь мы пойдём в Дейтхир? Народ заждался, Кир. Мы все давно уже предстали перед сэром Аструалом, но только как эльфы, орки, гномы и люди, а не как рыцари Света, которым давно уже пора заступить на вахту.

Тетюр властно поднял руку с сказал:

- До тех пор, пока Атилла не вернётся от мастера Аструала с приглашением для Роэнвирта, мы не сдвинемся с места.

Итилгаил от этих слов буквально взвыл во весь голос:

- О чём ты говоришь, мастер Риальдо? Кантина "Старый сапог" давно уже перенесена на главную площадь Дейтхира, напротив неё освобождена площадка под трактир "Свирепый варвар", а в центре самой площади стоит громадный мраморный стол для драконов и Фартар ждёт не дождётся, когда этот хитрый орк научит его срезать мясо с батлогов вместе с костями не убивая их при этом. Мы здесь уже почти шесть месяцев и никто из нас так и не попробовал, что такое батлог жаренный на вертеле, а к тем валгатрам, которые пасутся в степи, драконы никого не подпускают даже на пять километров, а не на то что расстояние полёта стрелы, так что мы все вынуждены питаться только той дичью, какую подстрелят в лесу и на озёрах охотницы принцессы Гвеннелины, да, ещё мясом бизонов, но оно по своей прочности значительно превосходит самые лучшие корабельные канаты и его способны прожевать одни только орки. Сам сэр Аструал намерен стать его первым посетителем, а ты говоришь мне какую-то чушь!

- И всё же мы сначала дождёмся Атиллу. - Непреклонным голосом сказал Тетюр и Итилгаил сел на траву.

Наше синее чудо явилось только через полтора часа и очень удивилось, что мы ещё не в Дейтхире, за что чуть не получило от меня в глаз. Зато Итилгаил рассказал нам, что сейчас творится на Астриуме. Самое прикольное заключалось в том, что народ всё это время бездельничал, включая магов долины, а потому оттягивался, кто как мог. В общем это был самый большой отпуск абсолютно для всех сотрудников нашей конторы за всю её историю. Поскольку время было остановлено во всей Вселенной кроме Астриума и Адамминена, то на в Аранелвуд прибыл даже сам сэр Аботан и его можно было впервые увидеть вдвоём с сэром Аструалом. Правда, он пробыл на Астриуме недолго, всего две недели и вернулся обратно на Армагеддон, к месту своей службы. Фактически Аботан не покидал его, ведь время и там тоже было остановлено.

Аструал забрал с Адамминена подлинные участки земли вместе с некоторыми его обитателями, мгновенно воссоздав на нём неотличимые копии. Всех, кто сражался с нами бок о бок в Орраесе, вместе с несколькими десятками тысяч самых предприимчивых маркитантов, забрал на Астриум, но при этом разбросал их по всему Аранелвуду и другим весьма примечательным местам, горным массивам, степям и даже оазисам Харадханда. Теперь Астриум имел в диаметре почти пятнадцать тысяч километров и в нём с комфортом разместились в привычных им местах обитания эльфы, гномы и орки, ну, а люди сделались их спутниками. В Дейтхире, который он приблизил к Террасной горе, всё перемешалось особенно причудливо и замысловато. Там же обосновались и все маркитанты, которые немедленно принялись обустраиваться на новом месте, строить новые трактиры и таверны, постоялые дворы, мастерские и лавки, которых на Астриуме и в прежние времена не хватало.

Старик не случайно остановил время. Таким образом он дал новым обитателям Адамминена хорошенько подготовиться к тому, чтобы вскоре начать работать по новому. Ну, это в том смысле, что теперь Астриум стал постоянным местом жительства для множества рыцарей Света, а принцесса Гвеннелина получила новую должность при дворе Аструала на вполне официальной основе и стала магом Первого круга. Мастер Аструал позволил трём магам сложить свои полномочия и отпустил их в бессрочный отпуск. Вторую освободившуюся вакансию заняла леди рыцарь-маг Лана Молниеносная за то, что с её лёгкой руки у старика появилось столько магов зелёного листа, а третья досталась мне, как магу-учителю единственного мага драконов и единственного мага жизни. Итилгаил сообщил нам это по секрету, но на Астриуме и прежде любые секреты быстро становились достоянием гласности, тем более такие, которые касались магов Первого круга.

Таким образом принцесса Гвеннелина стала девятым, Ио двадцать вторым, а я тридцать первым магом Первого круга, что не давало нам никаких особенных преимуществ, ведь мы так и остались при этом магами-проводниками. Мы с Ио ведь и раньше встречались со стариком тогда, когда это нам было нужно, а вот для принцессы Гвеннелины это было очевидным возвышением и ставило её в привилегированное положение на Террасной горе. Теперь у неё, как и у нас с Ио, имелись там свои покои, но она предпочитает жить в своём дворце, да, и мы этими покоями никогда не пользуемся. Уж больно много ограничений налагается на магов Горы. В Дейтхире, где у каждого из нас есть свой собственный замок, жизнь намного проще и веселее.

Итилгаил со смехом рассказал нам о том, как внимательно все рыцари наблюдали за нашим путешествием на "Немезиде II". Так уж случилось, что в тот момент на Астриуме собралось довольно много прославленных рыцарей Света, которые как бы оказались из-за нас в западне. С помощью резинового телевидения и мага Анри Сида за нами мог наблюдать кто угодно. Наши поиски мало кого интересовали, зато за спуском в недра горы Нармоохтар наблюдали почти все рыцари. Старый Фартар растянул экраны во всех залах своей кантины и они с кружками вишнёвого эля обсуждали каждый наш шаг, отпуская ехидные замечания по любому поводу, но больше всего они хохотали наблюдая за нашей битвой с каменными големами. Смеялись они, естественно, не над нами, а над Амалом.

По всеобщему мнению наша миссия не тянула по своей сложности даже на средненький уровень и я с этими обормотами полностью согласен. Зато всех магов поразили результаты нашей работы, а то, что удалось сделать мне и Атилле, даже маги Горы считали значимым событием, хотя никто так и не понял, чем собственно говоря маг драконов отличается от всех остальных, но вот то, что Эхенор стал магом жизни все восприняли с большим воодушевлением, так как ждали от этого дракона самых настоящих чудес, правда, неизвестно каких, но уже одно то, что драконы-маги могли превращаться в людей, всем, включая драконов, очень понравилось. Особенно Фартару, хотя он и построил огромный стол для драконов. Пока Атилла гонял чаи с мастером Аструалом, Итилгаил рассказал нам очень много интересного о тех изменениях, которые произошли на Астриуме, и когда этот хвостатый умник, наконец, появился, мы отправились во дворец принцессы Гвеннелины, сдали ей на руки Роэнвирта со всем его семейством и, не мешкай, двинулись к Призрачному мосту.

Кир сбросил в Сияющую пропасть Чёрный источник и вскоре мы предстали перед стариком вместе с огромной армией рыцарей, чтобы после непродолжительной приветственной речи отправиться в его дворец. Там мы побеседовали около часа и, наконец, наша миссия была полностью завершена. Мы вышли из дворца и направились в офис зама старика по работе с кадрами, где Кирюха получил положенную порцию плетей, после чего пожал руку своему мучителю и договорился встретиться с ним вечером у Роэнвирта. Они оба понимали, что это неправильно, но ничего не могли с этим поделать. Кир в отличие от меня не держал зла на Павла, зато я грызся с ним из-за этого постоянно, хотя тоже понимал, что он ни в чём не виноват.

(Продолжение следует)