Черный Котел

Глава вторая. Военный план

Тарен вскочил со своего места. В хижине повисла тишина. Гигант Смойт, готовый отмочить очередную шутку, застыл с открытым ртом. Только король Моргант был невозмутим. Он не шелохнулся, глаза его спрятались под тяжелыми веками. На лице застыло странное выражение.

– Другого пути нет, – сказал Гвидион. – Пока Дети Котла не будут уничтожены, мы должны хотя бы приостановить появление все новых и новых воинов смерти. Между мощью Аннуина и нашей собственной силой равновесие очень хрупкое. Собирая свое мертвое войско, Араун словно бы протягивает руки к нашему горлу. Я не забуду и не прощу ему живых, подло умерщвленных и превращенных в молчаливых рабов.

Лишь прерывистым дыханием сидящих вокруг стола сопровождались слова Гвидиона.

– До сего дня, – продолжал Гвидион, – лишь Верховный король Мат и еще немногие знали, что я задумал. Теперь, когда я посвятил вас в свои мысли и планы, когда вы все услышали, каждый волен остаться или встать и уйти. Вы свободны в выборе. Если вы решите вернуться в свои владения, я не упрекну вас в трусости и никогда не усомнюсь в вашем мужестве.

– Но я усомнюсь! – вскричал Смойт. – Любой, у кого вместо крови в жилах течет сыворотка, кто не что иное, как кишка от колбасы, кто побоится пойти с тобой, будет иметь дело уже со мной! – И он пристукнул по столу громадным кулачищем.

– Смойт, друг мой, – твердо сказал Гвидион, – этот выбор каждый должен сделать без твоих весомых доводов.

Никто не двинулся с места. Гвидион медленно оглядел сидящих за столом, а потом удовлетворенно кивнул.

– Вы не разочаровали меня, – произнес он. – Каждый из вас необходим мне, для каждого есть дело. Но об этом позже.

Возбуждение Тарена затмило страх от воспоминания о Детях Котла. И все же он сдержал свое нетерпение и не выскочил с вопросом о задании, которое Гвидион собирается дать ему. Впервые в жизни он сумел вовремя прикусить язык.

Первым не выдержал Ффлеуддур. Он вскочил на ноги и взволнованно заговорил:

– Да, да, я все понял сразу! Тебе, естественно, потребуются ловкие и смелые воины, чтобы раздобыть этот треклятый Котел! Но ты не обойдешься и без барда, который сочинит победную песнь! Я согласен! Я в восторге!

– Я выбрал тебя, – признался Гвидион, – скорее за твой меч, чем из-за твоей арфы.

– Как это? – опешил Ффлеуддур и озадаченно наморщил лоб. – А, – расплылся он в улыбке, – не отрицаю, что и этим я известен. Ффлам храбростью отмечен! Я прорубил себе путь к славе сквозь тысячи… – Он кинул встревоженный взгляд на арфу. – Ладно, э-э-э, скажем, сквозь множество врагов.

– Надеюсь, и все остальные не откажутся от той роли, которую мы для них наметили, – сказал Гвидион, вытаскивая из-за пазухи пергаментный свиток и расправляя его на столе. – Мы встретились в Каер Даллбен, потому что здесь мы в полной безопасности. Даллбен – самый могущественный волшебник в Придайне, и здесь мы под его защитой. К тому же отсюда начинать поход на Аннуин удобнее всего. – Он устремил указательный палец на север. – Великая Аврен в это время мелководна, и ее можно без труда перейти вброд. Далее самое разумное двигаться через кантреф Кадиффор, владение короля Смойта, к лесу Идрис, лежащему у южных границ Аннуина. Отсюда мы быстро сможем пройти к Вратам Ночи.

У Тарена перехватило дыхание. Как и все, он слышал о Вратах Ночи, горах-близнецах, охраняющих южный проход в Землю Смерти. Не такие могучие, как Драконья гора на северной оконечности Аннуина, Врата Ночи, однако, угрожали острыми отвесными утесами, мрачными ущельями и бездонными пропастями.

– Это трудный переход, – говорил тем временем Гвидион, – но именно поэтому он менее всего охраняется. Обо всем этом расскажет вам Колл, сын Коллфреура.

И поднялся Колл. Старый воин с сияющей лысой головой и огромными, расплющенными работой ладонями, которыми он грузно оперся о стол, выглядел так, будто никогда и не брал в руки оружия. Однако он не смутился, а спокойно и широко улыбнулся всей воинственной компании.

– Мы проникнем в Аннуин, если можно так сказать, через черный ход, – начал он. – Котел стоит на постаменте в Зале Воинов, который находится сразу за Вратами Ночи, насколько я помню. Вход в зал охраняется, там есть задние двери, запертые только на тяжелый засов. Главное – проникнуть туда. Думаю, что Доли, умеющий быть невидимым, сделает это с легкостью.

– Я уже говорил тебе, как это неприятно – становиться невидимкой, – шепнул Доли на ухо Тарену. – Не нравится мне это занятие, которое я получил в дар. Ничего себе, дар. Проклятье! Видишь, к чему он клонит. Хм! – Карлик раздраженно запыхтел, но возражать во всеуслышание не стал.

– План смелый, – сказал Гвидион, – и лишь настоящие храбрецы смогут с этим справиться. – Он внимательно оглядел сидящих за столом, словно бы оценивая их смелость, и, одобрительно кивнув, продолжал: – Около Врат Ночи мы разделимся на три отряда. В первом будут Доли из Дивного Народа, Колл, сын Коллфреура, Ффлеуддур Ффлам, сын Годо, и я сам. В подмогу мы возьмем шесть самых смелых и ловких воинов короля Морганта. Доли, невидимый, войдет первым, отодвинет засовы и разведает, как расставлены посты и охрана Арауна. Неожиданным штурмом мы возьмем Зал Воинов и захватим Котел.

Гвидион взмахнул рукой, словно уже рубился с воинами Арауна. Возбужденный Смойт попытался вскочить с места, но Гвидион остановил его выставленной вперед ладонью и продолжал:

– В это же самое время по моему сигналу второй отряд, состоящий из короля Морганта и его всадников, вступает в ущелье, завязывает бой с воинами Арауна, сея панику и беспорядок и отвлекая на себя основные силы врага.

Король Моргант кивнул и в первый раз с начала совета заговорил. Ледяной тон его голоса несколько смягчался нарочитой учтивостью.

– Я рад, – сказал он, – что наконец-то вы решились выйти против Арауна. Я и сам давно подумывал об этом, но ждал, пока призовет меня под свои знамена принц Гвидион. Но… – Моргант значительно помолчал, желая придать своим словам больше веса. – Но, выслушав ваш план, узнав, какую дорогу вы выбрали, я хочу возразить. Это тупик. Если Араун пожелает преследовать нас, то по этой дороге мы не сможем быстро и незаметно отступить.

– Однако нет более короткого пути возвращения в Каер Даллбен, – не согласился Гвидион, – а именно сюда мы должны принести Котел. Придется рискнуть. А если нас все же начнут преследовать, мы можем укрыться в Каер Кадарн, твердыне короля Смойта. На этот случай я и попрошу короля Смойта стоять готовым со всеми своими воинами около леса Идрис.

– Что? – проревел Смойт. – Держать меня вдали от Аннуина? – Он ударил по столу кулаком так, что казалось, на каменной плите образовалась вмятина. – Ты оставляешь меня считать ворон, а Морганту, этой чернобородой, хладнокровной, скользкой чешуйчатой щуке, позволишь драться?

Моргант, казалось, даже не слышал выпада Смойта.

Гвидион попытался утихомирить гиганта:

– Наш успех зависит от неожиданного, молниеносного броска, а не от числа воинов. Ты, Смойт, должен стать нашей защитой, опорой и поддержкой, если все сорвется. Твоя роль не менее, а то и более важна. Ты – наше спокойствие.

Убедив таким образом неукротимого Смойта, Гвидион вновь приступил к обсуждению плана и распределению ролей.

– Третий отряд, – сказал он, – будет ждать нас на подступах к Вратам Ночи, охраняя наших лошадей и поклажу. Кроме того, они должны обеспечить наше отступление, прикрывая сзади. В отряд включаются Адаон, сын Талиесина, Тарен из Каер Даллбен и Эллидир, сын Пен-Лларкау.

Тут же послышался высокий голос Эллидира.

– Почему меня нужно держать позади всех? – недовольно спросил он. – И еще наравне со скотником. Разве я хуже его? Он же зелен, как незрелое яблоко!

– Зелен? – вскричал, вскакивая, Тарен. – Я бился бок о бок с Гвидионом, я стоял против Детей Котла! А ты… ты что видел, принц заплатанного плаща?

Рука Эллидира рванулась к мечу.

– Я – сын Пен-Лларкау и не собираюсь сносить оскорбления от…

– Прекратите! – прикрикнул Гвидион. – В этом опасном и рискованном деле мужество Помощника Сторожа Свиньи стоит столько же, сколько храбрость принца. Я предупреждаю тебя, Эллидир, обуздай свою строптивость или же покинь совет. А ты, – обратился он к Тарену, – не смей платить за прошлую обиду своими детскими оскорблениями. Не ожидал я от тебя этого, Тарен. Предупреждаю, в мое отсутствие вы оба должны беспрекословно подчиняться Адаону.

Тарен покраснел и тихо сел на место. Эллидир тоже умолк, но лицо его оставалось темным от сдерживаемого гнева.

– Наш совет подходит к концу, – сказал Гвидион. – Я еще поговорю с каждым из вас отдельно и более подробно. Теперь же мне необходимо обсудить некоторые детали с Коллом. Завтра на рассвете будьте готовы. Мы начинаем поход на Аннуин.

Все потянулись к выходу. Тарен столкнулся в дверях с Эллидиром и протянул ему руку.

– Мы будем в одном опасном деле, и не стоит оставаться врагами, – сказал он примирительно.

– Говори за себя, – заносчиво ответил Эллидир. – У меня нет желания быть в одном строю со скотником. Я – сын короля. Чей сын ты? Итак, ты стоял против Детей Котла? – усмехнулся он. – И с Гвидионом бок о бок? Ты не упускаешь случая раззвонить на весь свет об этом.

– Ты хвалишься своим именем, – отпарировал Тарен, – я горжусь своими друзьями.

– Твоя дружба с Гвидионом для меня не указ, – сказал Эллидир. – Пусть он покровительствует тебе, как и где ему угодно. Но послушай меня внимательно и запомни: держись от меня подальше и знай свое место.

– Свое место я знаю! – со значением ответил Тарен. – Попробуй найди свое, такое же достойное. Уж больно ты спесив.

Адаон подошел к ним.

– Спокойнее, друзья, – засмеялся он. – Я-то полагал, что нам предстоит битва с Арауном, а выходит, мы собираемся воевать друг с другом? – Он говорил тихо, но в голосе его чувствовалась твердость предводителя. – Мы должны обратиться один к другому, как раскрытые ладони, а не как сжатые кулаки.

Тарен согласно склонил голову. Эллидир, резко запахнув свой заплатанный плащ, молча выскочил наружу. Даллбен окликнул Тарена, и тот вернулся в комнату.

– Вы как кремни. Чуть столкнетесь – и летят искры, – заметил волшебник. – Я все пытался понять, у кого из вас больше неразберихи в голове. Это нелегко. – Он зевнул. – Придется поразмышлять над этим.

– Эллидир сказал правду, – горько усмехнулся Тарен. – Чей я сын? У меня нет имени, кроме того, что ты дал мне. Эллидир – принц…

– Да, может, он и принц, – спокойно сказал Даллбен, – но не считай его удачливее и счастливее тебя. Он самый младший сын старого Пен-Лларкау из северных земель. Его старшие братья унаследовали те крохи, которыми владел их род, но даже это малое богатство иссякло. У Эллидира есть только имя и его меч, впрочем, надо признать, что обоими он пользуется не очень мудро. – Даллбен внимательно посмотрел на Тарена и, нахмурив брови, продолжал: – Тем не менее он молод. Иногда с годами приходит мудрость. О, пока я не забыл…

Путаясь худыми ногами в длинном балахоне, Даллбен подошел к огромному сундуку, отомкнул его старинным ключом и поднял крышку. Он наклонился и принялся рыться в сундуке.

– Меня одолевает целый рой сомнений, сожалений, опасений и дурных предчувствий, – сказал он. – Впрочем, не думаю, чтобы они тебя интересовали. Потому и не стану навешивать их на тебя. Но кое-что, надеюсь, тебя заинтересует, и это кое-что я рискну на тебя навесить.

Даллбен лукаво улыбнулся и распрямился. В руках он держал меч.

Сердце Тарена екнуло. В нетерпении он потянулся к мечу, схватил его. Руки юноши тряслись и с трудом удерживали тяжелый старинный меч. На ножнах и рукояти не было ни орнамента, ни надписей. Но работу мастера выдавали точные пропорции и приятная тяжесть настоящего оружия. Хотя мечу явно было немало лет, металл клинка сиял и отливал матовым благородным блеском. Тарен низко склонился перед Даллбеном и неловко пробормотал слова благодарности.

Даллбен сурово улыбнулся и покачал головой.

– Должен ли ты меня благодарить за этот подарок, покажет время, – произнес он. – Пользуйся им с умом. Хотелось бы, чтобы тебе и вовсе не пришлось им пользоваться.

– Скажи мне, в чем его сила? – спросил Тарен. Глаза его блестели. – Я хочу знать это сейчас, чтобы…

– Его сила? – переспросил Даллбен с печальной улыбкой. – Дорогой мой мальчик, не заблуждайся. Это просто кусок металла, довольно грубо выкованный. Было бы намного лучше, если бы это оказался садовый нож для подрезания ветвей или же плуг. А его сила? Как и у всякого оружия, она зависит от того, кто им владеет. Каков ты, таков и твой меч. А теперь давай простимся. – Даллбен положил руку на плечо Тарену.

Тарен впервые заметил, какое древнее у волшебника лицо и как оно истомлено тяжкими заботами.

– Я предпочитаю не видеться ни с кем из вас вплоть до самого отъезда, – продолжал Даллбен. – Расставания – единственная вещь, которая мне не по силам. Кроме того, твоя голова будет заполнена иными заботами, и все равно ты не услышишь и не запомнишь того, что я скажу тебе в последний момент. А теперь иди и попроси принцессу Эйлонви пристегнуть этот меч тебе к поясу. Такова вековая традиция.

Когда Тарен наведался в пристройку, служившую кухней, Эйлонви возилась с глиняными мисками.

– Смотри! – закричал он. – Это дал мне Даллбен! Пристегни его к моему поясу… я хотел сказать, если тебе этого хочется. Пожалуйста, скажи, что хочется. Мне этого так хочется… Ну, в общем, мне очень нужно, чтобы это сделала именно ты…

Он смущенно и растерянно замолчал. Эйлонви удивленно повернулась к Тарену.

– Да, конечно, – пробормотала она, покраснев, – если ты на самом деле…

– Да! – вскричал Тарен, – Ведь ты единственная девушка в Каер Даллбен, – вдруг брякнул он, – кого же мне еще просить.

– Ах вот оно что! – вспыхнула Эйлонви. – То-то, я гляжу, ты стал таким вежливым. Очень хорошо, Тарен из Каер Даллбен, коли это единственная причина, то поищи какую-нибудь другую девушку. И мне наплевать, сколько времени у тебя это займет, но чем дольше, тем лучше! – Она резко отвернулась и стала яростно тереть полотенцем миску.

– А что я такого сказал? – озадаченно спросил Тарен. – Я вежливо попросил, даже не забыл «пожалуйста». Ну не сердись. Опояшь меня этим мечом. И потом, я же обещал рассказать тебе, что происходило на совете.

– А я знать не желаю! – отрезала Эйлонви. – Меня не касается, что там случилось или случится. Ладно, давай эту штуку.

Она молча застегнула кожаный пояс на талии Тарена.

– И не думай, что я собираюсь соблюдать все церемонии, произносить положенные речи о том, чтобы ты был смелым и непобедимым. – Она сердито фыркнула. – Да и не очень-то я уверена, что они подходят Помощнику Сторожа Свиньи. И если быть до конца честной, не знаю я никаких таких речей. Ну вот… – Она отошла назад на два шага и придирчиво оглядела Тарена. – Должна признать, что выглядишь ты вполне прилично. И меч неплохо прилажен.

Тарен выхватил клинок из ножен и вскинул его над головой.

– Да, – воинственно вскричал он, – это оружие для мужчины и воина!

– Прекрати! – топнула ногой Эйлонви. – Лучше скажи, что решили там, на совете.

– Мы отправляемся в Аннуин, – возбужденно зашептал Тарен. – На рассвете. Чтобы отнять Котел у самого Арауна. Котел, в котором он…

– Почему же ты не сказал об этом сразу? – перебила его, не дослушав, Эйлонви. – У меня не остается времени собраться в дорогу! Когда мы выступаем? Я тоже попрошу у Даллбена меч! А еще мне понадобится…

– Постой-постой, – остановил ее Тарен. – Ты не поняла. Это дело мужчин, воинов. Мы не можем обременять себя присутствием слабой девушки. Когда я говорил «мы», то имел в виду…

– Что? – буквально взвизгнула Эйлонви. – Я-то думала… Тарен из Каер Даллбен, ты отвратителен! Тоже мне воин! Да будь у тебя хоть сто мечей, все равно ты останешься никчемным Помощником Сторожа Свиньи, так и знай! А коли Гвидион собирается брать с собой тебя, то меня он должен взять и подавно. О, убирайся с моих глаз и из моей кухни! – Эйлонви в слезах замахнулась на опешившего юношу глиняной миской.

Тарен пожал плечами и поспешил прочь, увертываясь от летящих вслед глиняных чашек.