Черный Волк, Белый Ворон

Глава 2.

Их двенадцать. Всегда. Ни больше, ни меньше. Двенадцать избранных Белобогом мужчин. Каждый из них принёс клятву и посвятил своё тело чистому огню. Когда один из Воронов умирает, в центре белоснежного храма разжигается пламя, готовое поставить метку на новое тело.

Белые Вороны праведны и чисты, как и Бог, породивший их. Они противостоят тьме, убивают чудовищ, выходящих из нор, чтобы жрать добрых людей. Они – надежда Замковья.

Их мечи отмечены рунами, что дают им силу призвать чудовищ к земле одним взмахом. И пока загорается белый огонь, пока существуют Вороны, будут существовать и люди.

Из книги «Повесть о Белых Воронах.

***

Веда поднялась рано и разбудила Влада. Ему нужна новая одежда, рубашка, которую порвал мертвец и порезали ножницы, было невозможно заштопать, даже если бы девушка очень хотела это сделать. А Андрей уезжал утром.

Влад поспешил к купцу за новой одеждой и дорожными мешками, которые наказала купить ему Ведеслава. Девушка осталась собирать вещи. Складывала травы в баночки, переливала настойки в более мелкие склянки, чтобы удобнее было использовать в дороге.

Одежды у нее было немного. Пара льняных штанов, которые она сшила сама, несколько сменных рубашек на случай, если одна из них порвется или испачкается, и легкий плащ, если вдруг пойдет дождь.

Дни сейчас теплые, и ночи тоже. Между поселениями порой несколько сотен верст, а путь до Чернолесья неблизкий. Иногда придется ночевать в лесу или на поле. Подумав об этом, Веда достала утепленную рубашку.

Через несколько минут вернулся Влад. Упаковав мешки и подготовив лошадей, парень и девушка двинулись в путь.

Веда молчала и по дороге в знакомый ей лес, и пока они петляли между стволами деревьев. Она сжимала в ладонях большой толстый ключ, на который заперла дом и калитку. Никто не станет грабить дом травницы, только если заблудший воришка по незнанию. Но все же девушка хорошенько припрятала все оставшиеся запасы, которые не поместились в сумки.

– Кто тебя научил? – Влад задумчиво потрогал свой бок, который вчера пылал огнем, а сегодня практически не болел. – Даже после снадобий столичных травников я лишь через несколько дней садился в седло.

– Бабушка, но она умерла давно. У нее выходило намного лучше, используй я ее настойку, и повязку накладывать не пришлось бы, – с какой-то грустью ответила Веда, царапая ногтями кожу ладони.

Владислав задумался, ослабляя поводья своего коня. Они уже вышли из леса, никто не набросится неожиданно со спины или из-за толстого ствола дерева. Можно было расслабиться.

Ему несказанно повезло, что Ведеслава согласилась, не требуя ничего взамен, а он нашел травницу практически у самой столицы. Без нее он бы погиб быстрее, чем проехал бы хотя бы половину пути. Влад это прекрасно понимал.

Он всегда жил в тени своего старшего брата, наследника великого состояния, огромных земель, на которых трудятся и живут люди. Его отправили в школу при Вороньем доме в тринадцать лет. Нет, не отправили, отец настоял, чтобы младший сын не мозолил ему глаза своей никчемностью, своей слабостью, своей добротой.

И спустя долгие семь лет, в день, когда наставник Вереск не вернулся со своего задания, белое пламя зажглось, выбрав его. А теперь он отправлен на край страны, бороться с тем, что даже опытные Вороны боятся.

Ему не хватает умений. Читать книги и отрабатывать удары мечом на деревянном чучеле – это одно. Выступить же против твари тьмы – совершенно иное. Когда на него и коня набросились несколько мертвецов, его чуть не вывернуло от их вида, хотя видел он их не в первый раз. Слезающая с мяса кожа, выпуклые глаза без век, которые сожрали черви. А самое страшное – их дыхание. Хриплое, зловещее, воняющее смрадом и гнилью. Он убил двоих, а третьему удалось его зацепить, и если бы не верный скакун, выбравшийся даже из болотной трясины, второй сын Гордеева был бы уже мертв.

– Перестань, – прервала мысли Влада девушка, уже минут пятнадцать наблюдая, как ухоженные ногти чешут воронью метку. – И лучше застегни ворот, мы едем вглубь Замковья, там не все почитают Воронов.

Или ты просто не хочешь её видеть? – хмыкнул парень, но пуговицы застегнул.

– Может, и так. Но я не прирежу тебя во сне, а вот пьянь, позарившаяся на твой меч и припрятанный где-то мешочек с золотом, сделает это с удовольствием, – не меняя тона голоса, ответила Ведеслава, пуская Весну в галоп.

Она ругала себя за согласие, за нарушенное обещание не искать неприятностей, не искать смерти. Но судьба с такой силой ударила её по лицу, приведя в её дом Ворона, что она просто не могла её проигнорировать.

Девушка неслась вперёд, даже не оборачиваясь. Она слышала, как позади стучат копыта белоснежного коня Влада. Парень не отставал, но и не нагонял, держался позади, хотя ему и было что ответить на её колкие, порой злобные фразы.

Они не разговаривали до самого вечера. Молчаливо спешились с лошадей, давая им передохнуть от тяжести всадников. Не пересекаясь взглядами, отобедали в чистом поле наспех сваренными овощами. И только когда холодный ночной ветер стал хлестать их по лицам, а лошади начали опасливо озираться, реагируя на малейший шорох, было принято готовить стоянку.

Небольшой лес мирно пустил их в свои объятия, хотя Владислав и предпочёл бы остаться на открытом пространстве. Но Веда даже не спросила, скрываясь между деревьями.

– Мне казалось, коротать время в пути вдвоем веселее, но ты меня переубедила, – усмехнулся Влад, сваливая на землю собранный для костра хворост.

Веда сидела в стороне на бревне, разглаживая своё спальное место. Тонкое одеяло и мешок с одеждой вместо подушки. С её мягкой периной это не сравнится, но и летняя лесная трава была довольно мягкой.

– Я травница, а не шут. Развлекать тебя я не намерена, – буркнула она, с силой хлопая по другому мешку, рискуя разбить лежащие там банки и склянки.

– Ты удивительно хмурая для своих лет, Ведеслава, – хмыкнул парень, высекая из огнива несколько искр. Сухой мох, кора и ветки охотно приняли дар, и огонь медленно, но верно начал разгораться, даря тепло. – Тебе не мешало бы улыбаться чаще.

Девушка презрительно фыркнула, закатывая зелёные глаза. Столичный парень говорит ей, девице из деревни, что ей стоит быть веселее. Просто прекрасно, замечательно.

– Прошу меня простить, Владислав, что мои манеры и чувство юмора отличаются от принятых в столице. Ведь вместо правил этикета в детстве я учила правила выживания. Не до кокетства мне было, – она встала, отвешивая кривой поклон, и собралась пройтись по лесу. Но её в спину догнала фраза, заставившая остановиться.

– Не одной тебе было тяжело, Веда. Нравы столицы бывают куда более жестокими, чем нравы крестьян и рабочих, – парень закатал рукава рубахи, то ли специально, то ли поддавшись жару разгоревшегося костра, и травница заметила два параллельных друг другу шрама на обоих руках, тянущихся вдоль кости. – Я просто стараюсь быть вежливым. Плевать, что ты обо мне думаешь, хоть ненавидь, как и остальных Воронов. Но нас ждет долгая дорога, можно попытаться сделать вид, что наши разговоры не такие отвратительные.

Ведеслава передумала уходить и вернулась обратно на свое место, кутая ноги в одеяло. На нее смотрели два темных глаза, лишь изредка светлеющих из-за бликов огня.

– Хочешь меряться, у кого прошлое тяжелее? – она спрятала лицо в поджатых коленях, но Влад все же смог заметить край мелькнувшей улыбки.

– Хочу просто обсуждать погоду и, что мы будем есть в следующий раз, – он тоже улыбнулся, – это ведь несложно, правда?

– Правда, – немного подумав, кивнула Веда, – а есть будем крупу и вяленое мясо.

Это была маленькая победа, которую Влад записал на свой счет, направляясь за водой. Но, вопреки его ожиданиям, они провели все время в молчании. Парень ловил на себе задумчивые взгляды ярких глаз. Несколько раз травница приоткрывала рот, словно хотела что-то спросить, но потом отворачивалась, продолжая ковырять деревянной ложкой их сегодняшний ужин. А после и вовсе укуталась в свое одеяло, придвигаясь ближе к костру, и уснула.

Владислав еще долго глядел на огонь, слушая ухание совы и всхрапывание уставших лошадей. Думал о своем, пока не поймал себя на мысли, что разглядывает свою спутницу. Серьезную даже во сне. А потом и сам лег, прижимая к груди меч.

***

Кто-то закричал, громко, пронзительно, испугано. Даже не так. Это был крик, полный боли и отчаяния. Словно с кого-то заживо сдирали кожу ржавым ножом. Владислав подскочил в одно мгновение, обнажая блеснувший в свете луны меч. Руны на нем запылали, готовясь защитить одного из Воронов и победить тварь.

Нападения не последовало, но крики продолжались. Его конь взволнованно крутил головой, навострив уши, Весна никак не реагировала. А Веда…

Она спокойно продолжала спать, подложив обе руки под щеку, словно ночь так и продолжала быть такой же тихой, как и несколькими часами ранее.

– Проснись, Веда! – Влад подкрался к ней и тряхнул пару раз за плечо. Если им придется сражаться или бежать, лучше бы травнице быть бодрой.

Девушка открыла глаза, оглядывая нависающего над ней парня с мечом в руке. Его пальцы больно впивались ей в плечо, а дыхание было подозрительно сбитым.

– До рассвета далеко, можно поспать еще, – аккуратно сказала Ведеслава, косясь на руны Белобога. На продолжающиеся крики она не обратила ни малейшего внимания.

– Ты ненормальная? – зашипел Влад. – Уходим, выйдем из леса, пока нас не разорвали.

Но вместо вида собирающейся в спешке девушки он получил в ответ звонкий смех. Травница дернула его вниз, усаживая на траву, но хохотать не перестала, перебивая вопли.

– Это леший, – успокоившись, сказала Веда, глядя на напряженного, готового к битве парня. – Они не любят чужаков в своем лесу. А ты для него чужой, так еще и Ворон. Вот он и решил прогнать нас, чтобы глаза не мозолили да зверей не пугали.

Таким растерянным Влад себя никогда не чувствовал. Он много знал о леших, о том, что они хранят леса, помогают раненным животным, иногда забавы ради путают людей, ходящих по грибы и ягоды. Но чтобы они так кричали…

– Идиот, – выдохнул парень, откладывая в сторону меч, чтобы еще больше не нервировать здешних жителей. – Представляю, как выглядел со стороны.

– Не все лешие такие неприветливые, как этот. Неудивительно, что ты не знал, – смиловалась Веда. – Мне бабушка рассказывала, как три огромных мужика бежали из леса, только пятки сверкали. Тоже услышали вой лешего, подумали, что сама Морана пришла за ними.

– Я, может, тоже побежал бы. Только вот ты спала, не мог же я тебя бросить, пришлось будить, – поправил волосы Влад, принимая более расслабленную позу. – Твоя бабушка была интересной, да?

– Да, она жила в чаще леса. Но никто не смел тревожить ее дом и покой, ни люди, ни нечисть. Знали, что травы ее не только лечат, но и убивают, – качнула головой Ведеслава.

– Ты точно бабушкина внучка. На всякий случай не буду больше есть твою еду, – усмехнулся Владислав.

Они еще немного посидели, разглядывая тлеющие угольки в кострище. Леший замолк, возвращая лесу тишину, и позволил охотнику и травнице вернуться ко сну.

***

Веда предложила пойти пешком, и Влад не стал спорить. На их пути будет деревня, если не торопиться, как раз после полудня будут там, и можно будет переночевать в теплой постели, а не на холодной земле.

По голубому небу плыли редкие облака. Погода благоволила, если так будет дальше, то Веда начнет считать это небольшое путешествие хорошей идеей. Влад не навязывал своих разговоров, усвоив ночью, если она захочет, начнет говорить сама.

Время тянулось медленно, минуты никак не хотели перерастать в часы. До деревни осталось не больше пяти верст. Влад шел по сборнику карт, сделанных в столице, Веда узнавала знакомые холмы и даже одиноко стоящие деревья. За некоторыми травами и ягодами ей приходилось ходить далеко.

Они остановились у бьющего из земли ручья, наполняя кожаные мешки с пробками и позволяя лошадям напиться. Летнее солнце начинало жарить, хотелось спрятаться в тень, но как на зло до следующего леса далеко.

Веда убрала мешок, замечая, что Влад еще не закончил утолять свою жажду. Бросив на него говорящий о многом взгляд, она в одно мгновение забралась в седло, толкая Весну пятками, и бросила.

– Давай, быстрее, Охотник!

И пока парень собирал оставленные травницей сумки, пока аккуратно прикреплял их к седлу, пока забирался на коня, она успела ускакать далеко вперед. Но какой бы быстрой не была Весна, конь Влада был быстрее.

Хлопнув Призрака по плечу, он помчался вдогонку. По округе громким шумом разносился топот подкованных копыт. Весна громко, протестующе ржала, недовольная тем, что ее догоняют.

Веда неосознанно стала улыбаться, поглядывая через плечо на мчащегося за ней Ворона. И пока ветер хлестал ее по щекам и путал волосы, а под ней храпела быстроногая Весна, девушка задумалась о том, что творится вокруг нее. Она уже пять лет как живет одна, лишь изредка беседуя со своими пациентами и клиентами. Но это даже товариществом не назвать, а о дружбе и о чем-то большем и говорить не стоит.

А сейчас неожиданно в ее жизни появляется один из тех, кого она предпочла бы избегать всю свою жизнь. Грозный член ордена Белого Ворона, владеющий заговоренным мечом, убивающим нечисть.

Прошло уже больше суток с тех пор, как он позвал ее с собой. И Веда, встречающая большое количество народа за свою недолгую жизнь, могла сказать только одно. Влад совершенно не похож на тех Воронов, с которыми ей по несчастью удалось встретиться в прошлом.

Он силен, пускай и неопытен. Но эта сила не затмевает его взгляд, не затмевает доброту, которую отчетливо видит девушка в темных глазах. Влад сказал ей ночью, что сбежал бы подальше от воплей в лесу, но не сделал этого, не захотел ее бросать.

И Веда подумала, что именно такими и должны быть все Вороны, ставящими жизнь обычных людей выше своей собственной.

– Догоняй, Ведеслава, – девушка только и увидела, как мимо нее промчался белый конь со всадником, оставляя ее позади.

Охотник и травница так и мчались по полям и дорогам, то обгоняя, то уступая друг другу, пока не добрались до первой деревни на их пути.

***

Белозерье, как и Лесовье, где жила два года Ведеслава, было зажиточным местом. Даже имелся свой постоялый двор, в котором отдыхали купцы и странники, ищущие приключений.

Девушка была здесь много раз, в то время, когда цвели белые и желтые водные лилии. Собирала их для лекарств, останавливаясь на несколько дней. От того и некоторых жителей знала. Вот только было это хорошо или плохо в ее нынешней ситуации, она сказать не могла.

Их лошади неторопливо ступали по глинистой дороге, провожаемые взглядами местных жителей. Большинство из них смотрели без единой эмоции, принимая как данность проезжавших мимо их домов путников.

Другие были более настороженными и неприветливыми. Особенно сильно разглядывали Владислава, который по идеально ровной осанке и стрижке волос не походил на простого работягу.

Они подъехали к трех-этажному, большому зданию с деревянными буквами над входом. Корчма.

– Ведеслава! Давно тебя не видно было здесь. Я и соскучиться успел, – не успели путники спешиться, разминая ноги и поясницы, как к ним выскочил темноволосый, широко улыбающийся парень.

– Привет, Яр, – отстраненный кивок Веды ясно говорил о том, что радости знакомого она не разделяла.

Но, как оказалось, его это совершенно не обидело, словно ему было не привыкать. Он без стеснения налетел на девушку, сжимая ее в крепких объятиях, и отпустил только, когда пересекся взглядом с Владом.

– Наконец-то обзавелась дружком, Веда? Надоело ходить без ласки? – ядовито поинтересовался Яр.

– У нас с Владом общее дело и общая цель, – скептически фыркнула девушка. – А ласки, о которых ты говоришь, интересуют только тебя.

Яр громко хохотнул, взмахом руки приглашая двух гостей зайти в корчму и немного расслабиться. Лошадей забрал не самый трезвый конюх, но парень уверил, что тот свое дело знает.

Внутри было малолюдно. Всё же время указывало на то, что все жители этого места работали, и придут только к вечеру, если вообще придут. Яр пошел к самому дальнему столу, знаком призывая принести выпить и закусить.

– Общее дело, говоришь? Ты тоже знаток трав и всякой нечисти? – обратился к Владу Яр, изредка бросая взгляд на висящий на его поясе меч.

Охотник почувствовал на себе незримый взгляд Ведеславы, который призывал его молчать о знаке белого ворона на груди. Хотя девушка и делала вид, что разглядывала потрескавшуюся картину на стене.

– Вроде того. Я помогаю ей, а она мне, – кивнул Влад, чувствуя, что его ответ был самым верным и безобидным из всех возможных.

– Ясно, – протянул Яр, первым хватая одну из принесенных кружек. Веда воздержалась. Владислав с подозрением поднес к рту, немного отпив. Горечь ударила по языку и горлу. Владу потребовалось немало усилий, чтобы вновь вдохнуть и не закашляться. И когда ему это удалось, а кружка с хмельным напитком вновь оказалась на столе, он заметил, как улыбается девушка, от которой не скрылось его недавнее состояние. Яр же жадно выхлебал половину своей кружки, закусывая всё это чесночным хлебом.

– У меня есть просьба, не бесплатная, само собой. Если бы ты не явилась сама, завтра бы кого-нибудь отправил за тобой или сам приехал. Ты помнишь Триозерье недалеко отсюда? А рядом там болото ещё было?

Веда нахмурилась, прекрасно понимая, что просьба вряд ли будет связана с простым поиском лекарственных трав. В этом месте есть свой лекарь и по совместительству травник – старичок без всякого мастерства, просто знает несколько рецептов, но зачастую его знаний хватает, чтобы снять жар да простые раны залечить.

Девушка знала, о каких озёрах и болотах говорил Яр. Из-за них эту деревню и прозвали Белозерье. Вода в них чистая, прозрачная, много цветов и трав на берегу растёт, на кувшинках греются лягушки, пока их не вспугнет какая-нибудь птица.

Болота менее приветливы, но и туда Веда ходила за некоторыми растениями: корешками камыша, калганом, жабником. И ни разу никто не пытался утопить её или завести куда. Здешний люд научился жить рядом с нечистью, проводил обряды, приносил дары.

– Ну, помню, – наконец отозвалась травница. – Просьба-то какая?

– А змея тамошнего помнишь? Ты же встречала его там, я помню, ты рассказывала, – громко прошептал Яр, перегибаясь через стол.

– Ну, случилось однажды, года полтора назад было, – кивнула Веда, а Влад замер.

Он слышал о болотных змеях. Неоднозначные вещи о них говорят и пишут. Даже среди Воронов никто толком сказать не может: друг он или враг. Чудовище с длинным скользким телом, широкой головой и огромной пастью. Зубы длинные и острые, особенно передние два, с которых капает яд.

Змей хранит болота и озёра, следит, чтобы вода не застаивалась, не цвела. Оберегает рыб и животных, приходящих на водопой. Людей не трогает, чаще всего не трогает.

Бывали случаи, когда змей травил путников, насылал видения, заставляя их мучиться. Или сам менял свой облик, мороча голову.

И Веда когда-то встречала одного из них…

– Он стал жрать людей. Утаскивать в трясину. Дед Свят говорит, видел, как кто-то водяного утащил, только пузырьки вверх и пошли, а после вода в зеленый окрасилась. Кровь у водяных зеленая, – напряженно вещал Яр, закончив свою кружку и приступив к той, которую принесли девушке.

– Святу давно всякое чудится, ты сам говорил. На кой Змею своих же пожирать? Другой кто-то у вас завелся. Отправьте письмо в столицу, Вороны разберутся, – ответила Веда.

– Мы отправляли, два месяца нет ответа. Плевали Вороны на нас, а мы гибнем. Посмотри, Ведеслава, может, захворал наш Змей, а ты поможешь ему, – взмолился Яр, хватая ее за запястье широкой, горячей ладонью.

А Влад задумался, отчего ему не сказали, что надо помочь, раз его путь все равно лежит через Белозерье. Не может же быть, что Вороны закрыли глаза на чужие страдания.

– Я травница, а не ведьма, – шикнула Веда.

– Мы поможем, – не обращая внимания на гневно дышащую девушку, сказал Влад. – Ночевать здесь все равно собирались, время есть. И денег не возьмем, – добавил он, вызывая у Веды еще больше вопросов и возмущений.

– Вот это по-нашему! – гоготнул Яр, хлопая Влада по плечу. – Идемте, идемте. Комнаты вам покажу, самые лучшие, постель мягкая, сны хорошие будут сниться. А вечером, как вернетесь, кабанчика зажарим.

И парень вскочил из-за стола, заставляя своих гостей броситься вдогонку. Яр отвел их на второй этаж, объясняя, что внизу сыростью отдает, наверху сухо, приятно и не холодно. Влад ответил благодарностью, Веда молчанием.

Их комнаты находились рядом, и Яр, показав все и всучив два ключа, удалился, чтобы не мешать им собираться на болота.

Владислав не успел закрыть дверь, как ее с силой толкнули, сразу же заходя внутрь. Охотник подумал, что у Яра появились к нему какие-то вопросы, но ошибся. В комнату влетела Веда, моментально прижимая его к стене.

– Ты что, ума лишился? Зачем согласился? – рычала девушка, надавливая своими небольшими ладонями ему на грудь.

– Люди гибнут, мы можем помочь, – спокойно ответил Влад, даже не предпринимая попыток вернуть себе личное пространство.

– Против Змея надо не меньше двух Воронов, ты это знаешь. А у нас что, один молодой охотник и одна травница с бутылками? – продолжала девушка, словно пропуская мимо ушей фразу охотника о гибели простых людей.

– Послушай меня, – он схватил ее за плечи, немного сжимая. – Я не тащу тебя с собой, пойду один, ты подождешь меня здесь, – Ведеслава недовольно прыснула, и пальцы на ее плечах сжались сильнее. – Послушай, – напомнил парень, – твой друг сказал, что от Воронов нет ответа. Я не могу объяснить, почему. Я просто не знаю. Но я здесь, и я могу попытаться сделать хоть что-то. Попытаться спасти их. Я не хотел становиться Вороном, меня отдали насильно. Но сейчас, когда Белобог даровал мне силу, я буду использовать ее. – Он внимательно посмотрел в зеленые, расширенные глаза, проверяя, дошли ли до девушки его слова. – Иди, я буду собираться.

Влад отпустил Веду, отходя в сторону, и стал копаться в своих мешках. Доставал ножи, кожаный жилет с незнакомыми ей рунами. Дальше она не стала смотреть, выходя из комнаты, громко хлопнув дверью.

***

– Что же, Ведеслава отказалась? – поинтересовался Яр. Он опирался о деревянный столб в конюшне и наблюдал за тем, как Влад проверяет седло своего коня.

– Я сам сказал ей остаться. Нечего ей там делать, пусть дома сидит, – уж очень правдоподобно бросил охотник, внутри жалея, что рядом не будет того, кто оттащит его в сторону и залечит раны.

– Тоже верно. Негоже девкам по болотам бегать, да Ведеславе этого не объяснишь, – кивнул Яр, потряхивая очередной наполненной кружкой.

Влад не ответил, продолжая седлать Призрака и думать о своём. Изредка морщил нос от застоявшегося запаха навоза в конюшне. Конюх определённо не заботился о чистоте животных. В столице было по-другому. Там коней Воронов любят больше, чем самих Воронов. Лучший овес, чистая вода с травами для крепких ног, большие окна и личные лекари.

Здесь же всё было наоборот: корыто с мутной водой, в котором даже несколько дохлых мух плавало, влажное от дождей сено. Деревня не бедствовала, только на это место никто не тратил ни гроша.

Владислав вывел своего коня на улицу, вдыхая свежий воздух без каких-либо неприятных запахов. Следом за ним вышел и Яр.

– Карта-то есть у тебя? Я направление-то покажу, но там несколько развилок, можно заплутать, – пробасил парень.

Охотник кивнул, протягивая ему свою книжечку. Яр, не скрывая удивления, полистал её, находя карту их местности, стал объяснять, где свернуть, где можно передохнуть, а где лучше не сбавлять скорость.

– Спасибо, – кивнул Влад, собираясь залезть на коня и отправиться к болотам. Но всё же решил спросить. – Давно ты знаешь Веду?

Яр громко икнул и даже призадумался на некоторое время. А может, просто не хотел отвечать на вопрос.

– Дак, года два. Как она в эти места перебралась. Хмурая, вечно ходила, нелюдимая. Когда она сюда в первый раз приехала, я чуть нож от нее не схлопотал, всего-то приобнять хотел. Сейчас уже получше, а может, я привык. Но трогать я её больше никогда не буду и тебе не советую, жизнь дороже, – пустился в воспоминания парень, немного улыбаясь кривой улыбкой.

Влад понятливо кивнул, когда он закончил, взобрался на Призрака и покатил в указанную Яром сторону.

***

Ворон ехал неторопливой рысью, оглядываясь по сторонам. Потом и вовсе перешел на быстрый шаг, решая, что лучше будет торопиться на обратном пути, и не стоит загонять коня сейчас.

Ему нравились эти места. Свежий запах травы, яркое солнце, теплый ветер. Всё вокруг приятно радовало глаз. Не считая кладбища недалеко от деревни. Владу показалось, что кто-то завыл там. Но раз Яр не жаловался, то и мертвяков можно не опасаться.

Он отъехал уже довольно далеко, думая о том, чем занимается Веда. Может, готовит настойки или делает мази им в дорогу, чтобы не тратить время. Может, спустилась к Яру, решая поговорить со знакомым без лишних ушей.

Девушка права, болота с змеями, тем более, странными змеями, очень опасны. И Влад, в какой-то мере, был даже рад, что она осталась. Да, так определенно лучше.

Но через пять минут он услышал позади нарастающий топот копыт и чьи-то крики, которые разобрать не получалось. Это Ведеслава. Парень увидел её серьезное лицо, которое быстро приближалось к нему.

Она неслась на невероятной скорости, чтобы нагнать его, и Влад не понимал, зачем она это сделала.

– Что ты…? – охотник не успел договорить, его резко перебили.

– Ты сам сказал, Вороны ходят без травников только по позволению Короля. У тебя его нет, а я твоя травница. Не будем нарушать старинные законы, – сказала Веда, равняя Весну с Призраком. – Если ты против, я вернусь обратно.

– Но там опасно, – с улыбкой напомнил Влад.

– Плевать, пора выходить из тени, – твердо ответила девушка, и Ворон согласно кивнул.

***

Ведеслава оглядывалась по сторонам, удивленно разглядывая пейзажи вокруг. Яр не соврал, здесь творится что-то неладное. Трава вокруг озер почернела, будто кто-то сжег ее яростным огнем. Вода отдавала хорошо ощутимым запахом гнили и тухлой рыбы. Ни цветов, ни других растений, ни даже водорослей, только смерть.

Змей должен оберегать свой дом, но сейчас он серьезно болен и делает только хуже.

– Оставим лошадей здесь, – сказала девушка, останавливая Весну у границы мертвой и живой травы.

Ворон согласно кивнул, спрыгнув первым. Его меч с характерным звуком высвободился из ножен. Призрак остался спокоен, Весна взволновано дернула головой, и Веде пришлось успокаивающе хлопать ее по шее.

Травница и охотник осторожным шагом пошли вперед. Девушка крутила в руках свой удлиненный кинжал, которым обычно срезала травы или снимала слой коры с деревьев. Но сейчас он может побывать в настоящей битве.

– Давай осмотримся, – неожиданно сказала травница, когда они дошли до первого из трех озер.

– Ты хочешь разделиться? – уточнил Влад.

– Да, так будет быстрее, – кивнула Ведеслава, – просто не стоит подходить к воде, а сам Змей будет на болотах. Там его дом.

Девушка решила не дожидаться согласия и развернулась, собираясь уйти к правому озеру, но ее удержали за запястье.

– Недолго, – Влад вложил в ее ладонь карманные часы, подаренные кем-то из столицы. – Двадцать минут, – девушка кивнула, – если тебя здесь не будет. Я пойду искать, договорились?

– Хорошо, – и она ушла, чувствуя холод часов, отданных Владом. Парень пошел в противоположном направлении. Сердце Ведеславы ускорялось с каждым пройденным шагом, с каждым шорохом в засохших, безжизненных кустах. Ей не было страшно, это была дрожь от воспоминаний, от которых она постаралась отказаться, постаралась начать новую жизнь. Но сейчас сама судьба возвращала ее в те годы, вынуждая действовать. Веда предупредила Влада, сказала держаться подальше от воды, а теперь быстро шла к краю, всматриваясь в гладь.

– Ява, – позвала тихо девушка. – Ява, это я, Ведеслава. Ты жива?

В середине огромного озера взметнулся широкий рыбий хвост, и его носитель стремительно поплыл к берегу. Веда терпеливо, без нотки страха, ожидала, когда та, кого она звала, придет на зов.

Из воды показалась бледная девушка, чьи длинные темные волосы прикрывали грудь и спускались до талии. Хвост превратился в худые ноги, на которых в некоторых местах проступала чешуя.

– Привет, Веда, – она улыбнулась, но улыбка вышла печальной, задумчивой. Темные струйки грязной воды стекали по ее телу, в прядях волос путался ил и комья грязи. – Я думала, ты больше не придешь.

Холодные ладони потянулись к травнице, и она протянула свои в ответ, чувствуя дрожь Явы теплой кожей.

– Прости меня, я не должна была оставлять тебя одну, – Веда сжала чужие пальцы. – Но сейчас я пришла помочь. Расскажи мне, что произошло?

– Кто пришел с тобой, Веда? Я чувствую чужой запах. Он пахнет, как убийца, как охотник. Ты привела охотника, Веда? – дрожащим от страха голосом спросила Ява, пятясь обратно в воду.

– Я привела друга. Он хочет спасти вас, спасти вашего Змея. Влад не опасен, слышишь меня? – травница говорила тихо и спокойно, не желая пугать русалку еще больше. Она и так боялась, боялась темноты, боялась умереть второй раз, но на этот раз навсегда. – Расскажи мне все, что знаешь, Ява, прошу тебя.

– Змей хранит эти воды очень давно. Он добр и щедр, был таким. Когда я оказалась здесь, он принял меня. А потом я почувствовала тьму, почувствовала запах ярости, запах гнева, запах ненависти. И Змей изменился, стал пожирать нас, пожирать людей, которые приносили нам дары, – хрипло рассказывала Ява, вновь сжимая свои пальцы вокруг ладоней Веды.

Поднялся пронизывающий ветер, травница поежилась, но русалка и не заметила налетевшего неожиданно холода, продолжая рассказывать о том, как было хорошо и как стало плохо. Она закончила, и по бледным щекам потекли прозрачные слезы.

– Мы все исправим, Ява. Я обещаю, мы все исправим, – проговорила Веда, прижимая к себе ледяную, мертвую девушку.

– Спасибо, что пришла ко мне, Веда. Я очень по тебе скучала. Приходи ко мне еще, не забывай про меня. Я про тебя не забываю, – сказала Ява. – Будь осторожна, Веда. Охотники опасны, они коварны, не верь охотникам, ты знаешь, на что они способны.

Русалка отпрянула, ступая в воду. Ноги стали склеиваться, покрываться чешуей, и превратились в хвост. И Ява, поднимая столп грязных брызг, скрылась в пучине озера.

Ведеслава быстро пошла к месту встречи с Владом, стараясь не оборачиваться. Она помнила, как впервые встретила Яву, как бабушка привела ее к этому озеру, рассказывая о совсем молодой девушке, которую бросили умирать здесь. И как эта девушка превратилась в русалку. Тогда Веде было девять лет.

– Ты в порядке? – Влад оглядел девушку, замечая на ее одежде мокрые, грязные следы.

– Да, да… Поскользнулась, – не раздумывая ответила травница. – Ты нашел что-то?

Охотник покачал головой. Он видел, как к поверхности озерной воды шли пузырьки, как шла по ней рябь, слышал даже русалочий смех, больше похожий на тихий, просящий плач.

Они пошли в сторону болота. Веда раздумывала над словами Явы о запахе, который она услышала перед приходом беды к ее озерам. Она не хотела гадать и заставлять Влада переживать, но именно так пахнет сила тех, кто поклоняется Чернобогу. Темных колдунов, которых и осталось то очень мало. А те, кто выжил после истребления, остались загнаны в темные пещеры. Девушка надеялась, что русалка просто ошиблась, неправильно выразила свои мысли. Но чем ближе они подходили к болоту, тем отчетливее она ощущала запах зла.

Он сочился из-под земли, болото выдыхало этот смрад в виде едкого, желто-серого дыма. Влад достал из сумки кусок ткани, одним резким, ловким движением разорвал его на две части. Одну оставил себе, другую протянул девушке.

Они повязали платки так, чтобы рот и нос были закрыты. Дышать стало легче. Веда вдохнула теперь уже сладкий запах, отходивший от ткани. Именно так пахнет Влад, догадалась она, чем-то кисло-ягодным, возможно, красной смородиной.

– Влааад! – из пелены висящего над землей густого тумана послышался тонкий женский голос. Парень замер, прислушался. – Влааад, помоги мне!

Голос зазвучал громче и настойчивее. Ноги парня самостоятельно сделали несколько шагов вперед, желая отыскать зовущего. Но он с усилием воли остановился, смыкая до боли пальцы вокруг рукояти меча.

Веда не вмешивалась, наблюдала, хотя понимала, что этот голос ничто иное, как влияние болотного змея.

– Влад! – все же дернула она его за рукав рубахи, выводя из пелены наваждения. – Это нереально, помнишь?

– Да, да, помню. Но я так давно не слышал ее голос. Так давно… – он звучал с надрывом и болью.

Веда хотела сказать что-то, выдавить из себя сочувствие, но из тумана к ним ступила старуха. Худая, высокая, с белыми волосами. Она была полна сил, но морщины выдавали ее.

– Бабушка… – Ведеслава сказала это так тихо, что парень ее даже не услышал, а по щекам потекли непрошенные слезы.

– Как ты повзрослела, Веда. Похорошела, стала настоящей красавицей, – улыбнулась старуха, и вопреки ожиданиям, все зубы у нее были на месте.

Влад замер, заталкивая девушку себе за спину. А старуха все приближалась и все говорила.

– Ты давно не приходила на мою могилу, Веда, – она покачала головой. – Давно не была в нашем доме. Ты забыла, кто ты есть, Веда? Забыла, чему я тебя учила?

Ведеслава уже не просто плакала, она рыдала, обхватывая себя руками. Да, она и правда забыла, правда не приходила. Ей было страшно и больно тогда, страшно и больно сейчас.

Она не понимала, где реальность, а где насланный морок. Все смешалось воедино. Влад не успел ее остановить, Веда кинулась вперед, выкрикивая слова прощения. И Змей среагировал.

Вокруг худого тела обвился склизкий хвост и утащил Ведеславу в сердце болота. Охотник громко выдохнул ее имя, вспоминая разъяренные зеленые глаза, говорящие о глупости его затеи спасать всем жизнь. А теперь ее забрали туда, откуда очень тяжело вернуться, где всех пожирает обезумевший Змей. Но он постарается сделать все, чтобы вернуть свою травницу.

Владислав бежал вперед, прижимая локоть ко рту и носу, повязка уже не спасала, дышать внутри тумана становилось все сложнее. Но он не сбавлял скорости. Вокруг эхом кричал все тот же голос из прошлого, но он не обращал внимания. Он скучал, но давно смог справиться со своей потерей. Ведеславе же справиться не удалось…

Руны на мече горели белым огнем, освещая путь. И Влад добежал до самого центра, в котором, свернувшись кольцами, лежал змей, держащий девушку в тисках хвоста. Она бредила. Губы безвольно двигались, выплевывая плохо различимые слова, зеленые глаза закатились, кожа стала невыносимо бледной.

Змей пожирал ее силы, а когда девушка умрет, пожрет и ее тело, смакуя горячую, молодую кровь.

– Охотник! – прошипел Змей, высовывая раздвоенный язык. – Великий белый ворон. А на деле мальчишка. Твой меч – ничто против моей чешуи. Ты пришел умереть?

Влад невольно отшатнулся. Тварь говорила с ним. Никто не писал, что болотные змеи знают человеческую речь.

– Я старый змей, вороненок. И научился говорить, как вы, – он ослабил хватку вокруг Веды, и она выскользнула, падая на землю. А змей пополз к Владиславу, показывая острые, словно сотня ножей, зубы.

Пальцы уверенно обхватили рукоять. Неважно, что говорил хозяин этих болот; их уже побеждали, и он сможет победить.

Змей бросился вперед с такой скоростью, что практически растворился в воздухе. Влад успел отскочить в сторону, спасая себя от ядовитой пасти, но от хвоста увернуться не успел. Косой удар пришелся по правому боку, ребра неприятно заныли и затрещали, но остались целы. Сила ворона все еще поддерживала тело.

Влад напал в ответ, искусно орудуя мечом, он отбивался от острого языка, не позволяя змеиной голове приближаться. Не терял из виду хлесткий хвост, то и дело старающийся сбить его с ног. Парень понимал, если он упадет, то с его падением оборвется и его жизнь.

В те редкие моменты, когда рунический меч достигал толстой чешуи, рука охотника с болью вибрировала, налетая на непреодолимую стену. Успех можно достичь, лишь попав по одному месту дважды, а то и трижды. Одному Ворону невозможно это сделать. Змей быстро восстанавливается, и поврежденная секундами ранее чешуйка становится прочнее.

Владислав медленно выдыхался, делая резкие рывки в сторону, чтобы уйти из-под атаки и придумать план. Он так и оборонялся, пока не упал рядом с Ведеславой.

– Веда! – парень тряхнул ее за плечо, оглядывая лицо и тело. Ран не было, кровь не шла, она была в порядке, в отличие от него. – Очнись!

Девушка замычала, хмуря брови. В метре от них приземлился хвост, поднимая столп пыли и острые осколки камней. Влад, не задумываясь, накрыл бессознательную травницу собой, получая несколько глубоких царапин на щеке.

– Очнись, Веда! – заорал он, понимая, что победа утекает из его рук, и стоит бежать.

Змей готовился к последнему удару, собираясь закончить эти жалкие попытки вороненка одолеть его.

– Знак у головы, – прошептала Ведеслава. – Разрушь его, разрушь знак. – Девушка вновь потеряла сознание, даруя охотнику шанс.

Он пригляделся: на одной из чешуек действительно был какой-то символ. Парень не заметил бы его, если бы не Веда. Изогнутый, угловатый, похожий на те, что он видел в тех немногих книгах черной магии, которые хранятся в библиотеке воронов. Кто-то околдовал змея.

Влад сорвался с места, собираясь с последними силами. Ему предстояло не только подойти ближе к зубастой твари, но и подпрыгнуть достаточно высоко, чтобы разрубить символ мечом. И он рискнул, пригибаясь и уворачиваясь. Вот в нескольких сантиметрах от его лица проскользнул язык, с каплями мутного белого яда, сверкнул коричневый глаз, в котором Владу удалось разглядеть собственное отражение. Он увидел символ четко и ясно и взмахнул мечом, обрушивая его на одну единственную заговоренную чешую.

Змей взвыл страшным воплем, заваливаясь на бок. Из пасти потекла черная, бесформенная жижа. Она не растекалась, собираясь в небольшую лужицу, словно боялась внешнего мира. Влад опустил край своего меча ровно в ее центр, чувствуя облегчение от вида шипящего и исчезающего нечто.

Болото перестало извергать едкий дым, туман стал рассеиваться, мертвая трава зазеленела, а грязная вода вновь стала прозрачной, как капля росы. В это место возвращались свет и жизнь.

– Спасибо… – прошипел змей, скрываясь в трясине. Больше он никого не убьет.

Влад подбежал к Веде. Все его тело болело и молило о помощи, но он, не желая задерживаться, взял травницу на руки и понес к лошадям. Там он дождется ее пробуждения, и они вместе вернутся в деревню, объявляя, что беда ушла.

Парень нес ее аккуратно, даже пытался не испачкать ее рубаху в собственной крови, но затея провалилась. Даже если бы его не ранили, его кожаный жилет был весь в гнили.

Он заметил, как из крайнего озера, в сторону которого ходила Веда, выглянула темноволосая девушка, русалка. Она проводила их задумчивым взглядом и скрылась в голубой воде. И Влад пошел дальше, то и дело издавая тяжелые хрипы.

***

Стало темнеть, а Ведеслава все не просыпалась. От воды тянуло холодом и сыростью, большие озера не успевали прогреваться за день, а паривший над ними проклятый туман мешал еще сильнее. Влад разжег костер, наблюдая за танцем оранжевых и желтых языков.

Все порезы и раны покрылись неприятной коркой, но лазить в сумке у Веды он не стал. Да и не был уверен, что выберет правильную мазь. В доме Воронов их учили драться и убивать, нападать и защищаться, но не врачевать. Заставляли заучивать все до мельчайших деталей об опасных тварях Чернолесья. И сегодня Влад понял, что в книгах Воронов не все написано полностью, многого там не хватает.

Веда очнулась с полу криком, полу хрипом, начиная кашлять. Влад, дернувшийся от неожиданности, аккуратно подсел ближе и протянул ей воды. Она приняла, но отчего-то в глаза ему не смотрела, упрямо пялясь на пучки травы. Сделала несколько глубоких глотков, облизывая губы.

– Почему ты не взял мазь? – девушка скользнула быстрым взглядом по порезам на щеке, догадываясь, что под одеждой подобного может быть еще больше.

– Ждал тебя. Ты же моя травница, – усмехнулся он в ответ, отчего щеку неприятно стянуло от боли.

Веда, помедлив, кивнула, словно думала о чем-то своем, и потянулась к лежащей рядом сумке. Быстро достала все необходимое. Смочила бинты в настойке, аккуратно, чтобы не причинить боль, смывала с ран грязь и запекшуюся кровь. Затем открыла небольшую баночку, доставая немного мази пальцами. Она пахала приятно, какой-то летней свежестью, и Влад прикрыл глаза, чувствуя кожей чужие прикосновения.

– Что еще болит? – Веда очень метко ткнула в бок парня, попадая прямо в ушибленные ребра.

Парень зашипел от боли, которая в одно мгновение охватила всю верхнюю часть тела и даже отозвалась в голове.

– Просто ушиб, пустяк, – постарался отмахнуться он, но выражение его лица говорило совершенно о другом.

– Нам ехать в седле еще много часов, и твой ушиб сделает только хуже. Раздевайся, я осмотрю тебя, – зеленые глаза требовательно уставились в его лицо. – Ну! – Влад кивнул, стягивая с себя сначала жилет, а затем рубаху. Каждое его действие сопровождалось тяжелыми выдохами сквозь сцепленные зубы. – Посмеешь скрыть от меня еще что-то, и я отравлю тебя. Будешь без сознания неделю лежать, а до Чернолесья я уж как-нибудь сама доберусь. Понятно? – недовольно проворчала она, разглядывая огромный синяк на ребрах, и правда удивительно, что они остались целы.

Парень издал понятливое «угу», когда ему в руки всучили настойку. Он отхлебнул, срываясь на кашель, но потом заметил строгий взгляд Веды и допил до дна. Ее пальцы неторопливо размазывали мазь по коже тонким слоем, она остановилась, о чем-то раздумывая, и зачерпнула больше мази, равномерно ее распределяя. Достала еще бинт, жестом прося Влада встать, и стала накладывать повязку, чтобы мазь не вытерлась об одежду, и лечение проходило быстрее.

Перед ее глазами маячил знак белого ворона, пока она заматывала торс парня. Оглядев свою работу, обошла по кругу, убеждаясь, что больше ничего серьезного нет, а мелкие царапины заживут сами. Для молодого охотника, который сражался с болотным змеем, Влад выглядел очень даже бодро.

***

Они молчали всю дорогу до Белозерья, слушая звуки вечерней природы. Пели птицы, шуршали листья редких деревьев, выли звери. Стареющая луна нехотя освещала им путь, изредка скрываясь за небольшими облаками.

Их встретил Яр, размахивающий кружкой с выпивкой. Вся деревня гуляла, празднуя победу над бедой. Яр слишком сильно уверил всех, что Влад и Веда справятся, поэтому отмечать начали заранее.

Он громко благодарил, зазывая поужинать со всеми, но парень с девушкой были слишком уставшими. Поэтому, забросив в рот несколько кусков мяса и запив квасом, они поплелись в комнаты, чтобы завтра с утра быть в седле.

– Кто это был, Веда? – Владислав не смог удержать вопрос, вспоминая худую старуху, глядящую на девушку.

Травница замерла у двери, так и не дотронувшись до ручки, ее пальцы мазнули по воздуху. Она развернулась, заглядывая в темные глаза.

– Моя бабушка, – Ведеслава поджала губы, словно не была создана для откровений. – Она умерла слишком быстро, я не успела попрощаться. А потом я сбежала из ее дома, не в силах жить там, где ее не стало.

– Мне правда жаль, Веда, – парень постарался сказать это искренне, и получил в ответ короткую улыбку.

– Раз ты спросил, спрошу и я, – ее голос в одно мгновение стал привычно сухим. – Кто звал тебя?

– Мама, – быстро, но тихо ответил Владислав. – Ее забрала хворь. Не от всех болезней есть лекарства, каким бы искусным не был травник, – Веда согласно кивнула. – И все, что у меня от нее осталось – мой конь. Остальное уничтожил отец, не желая видеть ни единой вещи, которая напоминала бы о его мертвой жене.

Девушка смотрела на его изменившееся лицо, потускневший взгляд. Вспомнила его слова, говорящие о том, что у всех по-своему тяжелая жизнь. И сейчас Влад приоткрыл дверцу в свое прошлое, рассказывая о матери. Отчего-то сдавило грудь и стало тяжело дышать. Ей стоило что-то сказать, выразить сочувствие, но подобное у нее всегда получалось с трудом.

– Спокойной ночи, Влад, – выдавила травница, в одно мгновение скрываясь в темноте своей комнаты.

– Спокойной ночи, Веда.