2

Первые несколько сотен метров девушка боролась с желанием вставить наушники, и отключиться от реальности. Но по здравому измышлению, решила этого не делать. Хотя бы затем, чтобы услышать, если какая-нибудь зверюга все-таки захочет искать гастрономического сближения. Палку она подобрала почти сразу. О том, что в городе палками на собак лучше не махать, не знали только самые мелкие. Но Яна махать не собиралась. Опыт подсказывал ей, что при встрече с одичавшей собакой дубинка для самозащиты была куда вернее ножа.

Меж тем окрестности чем дальше, тем нравились ей все меньше. По прикидкам девушки, лесу давно пора было бы начать редеть, а дороге — становиться наезженной из-за приближения к населенным пунктам.

Однако, этого не происходило. Напротив, лес становился гуще, вплотную подступая к дороге. Да и сама дорога из проселочной превратилась в едва заметные колеи. Яна ездила к тетке каждый месяц, и по пути знала каждое дерево. Те, что смыкали над ней свои кроны сейчас, были точно незнакомы. Как и тропа, в которую в конце концов превратилась дорога.

Она заблудилась. Должно быть, задумавшись, незаметно сошла с дороги на какое-то левое ответвление. Иного объяснения тому, что Яна стояла теперь в густом буреломе, каких сроду не могло произрастать в их степях, и где не проехал бы не то, что автобус, но и даже велосипедист, быть не могло.

Выругавшись, девушка повернула обратно. Яна уже успела устать, но теперь из-за потерянного времени идти пришлось еще быстрее. Радовало, что собираясь за город, она оделась соответственно — в то, что было не особо жалко. Видавшая виды куртка, камуфляжные штаны и удобные ботинки на толстой подошве оставались еще с тех времен, когда отец таскал ее на охоту. Уже потом Яна приспособила практичный камуфляж для загородных поездок.

Постепенно тропа снова разошлась до привычной проселочной ширины. Приунывшая было девушка приободрилась. Она даже ускорила шаг, предвкушая скорое возвращение на правильный путь. В приободренном настроении, Яна прошагала еще пару десятков метров, ожидая, что вот-вот из-за поворота покажется основная, наезженная дорога. А, если особенно повезет — и какой-нибудь движущийся, исправный транспорт…

Чувство опасности пришло мгновенно.

Яна замерла, стиснув пальцы на подобранной палке. Предупреждающая тревога стучала в висках, поднимая откуда-то изнутри волну мутного страха. Как и всегда в таких случаях, девушка не была в курсе, в чем тут дело. Единственное, что она могла знать точно — за поворотом что-то было. Что-то такое, чего по идее лучше избежать.

Избежать — значит, вернуться в те же заросли, из которых она только что вышла. Или — идти напролом через лес, с треском и хрустом, которые наверняка будут разноситься далеко вокруг.

Поколебавшись какое-то время, она решилась. Еще раз беззвучно помянув чью-то мать, Яна двинулась вперед, осторожно выступая из-за желтеющей листвы и веток, за которыми виднелся выход на знакомую проселочную дорогу.

Источник звука она увидела сразу.

Прямо посреди дороги крупная, большеголовая собака пожирала другую. До слуха девушки донеслись сопение и чавканье, перемежаемое негромким утробным урчанием. Собака была самой здоровой из тех, что доводилось видеть раньше, не исключая даже сенбернаров. И самой уродливой. Яна успела рассмотреть огромную широкую челюсть, узкий лоб и раздутый кожистый затылок, когда пес поднял измазанную кровью морду. На незваную гостью взглянули мутные темные глаза.

Медленно, преодолевая холод, что разливался по телу от сжавшегося желудка, девушка присела, спуская с плеча рюкзак. Левую руку она оставила упертой в землю, а правую до боли стиснула на тяжелой палке, которую она все-таки не зря так долго таскала за собой. В голову ткнулась очень своевременная мысль о том, что стоило все-таки прислушаться к никогда не подводившему чутью и свернуть прямо в заросли — авось бы пронесло…

Яна едва не пропустила миг, когда тварь решилась напасть. Она моргнула — а в следующее мгновение огромная зверюга оказалась рядом с ней, невесть как за долю секунды преодолев около полутора десятков метров. Девушка успела только отшатнуться, швыряя в оскаленную морду пылью. И, немыслимым образом увернувшись от жамкнувших рядом челюстей, что было сил врезала палкой по открывшемуся собачьему носу.

Удар был страшен. Яна знала об этом заранее и сильно рассчитывала на него. Ее расчет оправдался — утробно взвизгнув, собака припала на передние лапы, и затрясла головой, вымаргивая запорошивший глаза песок. Воспользовавшись этой секундной заминкой, девушка отбросила остатки переломившейся дубинки и выхватила из кармана нож. Собака, которая, судя по дерганью морды, так и не проморгалась до конца, неуверенно дернулась в ее сторону — но промахнулась. Миг спустя крепкая, закаленная сталь с размаху воткнулась в ее уродливый затылок.

Пес уркнул и пал на подкосившиеся передние лапы. Отклянченный широкий зад шлепнулся вниз почему-то на несколько мгновений позже. Яна перехватила нож обеими руками, и ударила снова, потом еще… Широкая кожистая нашлепка на затылке собаки лопнула после первого удара, но только к третьему девушка сообразила, что что-то не так.

Вместо ожидаемой кровищи нож раз за разом погружался в вязкое переплетение каких-то черных нитей.

Она остановилась, тяжело дыша. Переждав несколько мгновений, окинула взглядом поле боя. Зверюга дохлой тушей лежала у ее ног. Яна уже два года не была на охоте, еще дольше — в спортзале, и понимала, что случившееся оказалось колоссальным везением. Тем более, с учетом размеров собаки, и того, что дело обошлось без единого укуса.

С трудом уняв колотившее ее возбуждение пополам с запоздалым испугом, девушка присела над убитой тварью. Теперь, когда она могла рассмотреть ее поближе, Яна видела, что зверюга была похожа на собаку только отчасти. Хотя несомненно, это была именно собака, но довольно странная. Размером гораздо больше обычных, диких, и даже откормленных, домашних бойцовских пород. Толстая шкура напоминала бычью. Необычайно развитая широкая челюсть с увеличенными клыками, сходилась едва не на затылке. На самом затылке твари вздувался уродливый темный кожаный мешок, который Яна пробила, защищаясь от нападения.

Для чистоты эксперимента девушка сходила к окровавленной тушке, которую пожирала тварь-мутант. От разъеденных ошметков мало что осталось. Но, все-таки, по ним можно было разглядеть, что как раз вот это была обычная тощая собака средних размеров, ничем не отличавшаяся от других своих собратьев. Ничего лишнего или необычного на ней не росло.

Яна снова вернулась к трофею. В нем было что-то, не дававшее ей покоя. Необычная зверюга могла быть переносчиком какой-то заразы и, возможно, следовало бы поостеречься. Однако Яна уже так замаралась в непонятном содержимом затылка собаки-мутанта в процессе схватки, что если зараза существовала и передавалась воздушно-капельным способом, метаться было поздно. Поэтому, после колебания, она вновь присела над зарезанной тварью. Покопавшись в рюкзаке, выудила резиновые перчатки, которые везла по просьбе тетки. И, помогая себе ножом, взяла образец материала, упаковав его в резиновую тару и наглухо перевязав.

Делая надрез, девушка почувствовала, как лезвие ножа едва заметно царапнуло обо что-то твердое. Она заколебалась снова. Но, бросив взгляд на изгвазданные руки, мысленно плюнула и позволила профессиональному любопытству взять свое.

Спустя какое-то время неуемная исследовательница-энтузиастка выпрямилась, с недоумением разглядывая небольшой твердый камешек в виде горошины, который лежал у нее на ладони. Горошина нашлась среди переплетения непонятных черных нитей в затылочной части твари, и о ее назначении Яне оставалось только догадываться.

Чувствуя себя на пороге открытия не то нового вида млекопитающих, не то его мутации, Яна упаковала горошину во вторую перчатку, и спрятала в рюкзак. После чего, отфотографировав с разных ракурсов тварь, оттащила ее в кусты и закидала ветками.

— Сначала — образцы в лабораторию. Потом… можно научникам или статью для медпрессы, — сама не особо веря в успех своего предприятия, пробормотала она. — На крайняк, к Кириллу. Он вечно рад подобной дряни. И свои связи в НИИ у него есть.

Кирилл Стеценко был младшим следаком, который работал в отделе немногим меньше самой Яны, но с самого начала успел прославиться неуемной страстью ко всему совершенно-секретному-инопланетному. Сотрудники подозревали, что неугомонный сержант и в институт МВД поступал исключительно с целью «покопаться в х-файлах», а не обнаружив таковых, писал заявление в органы ГБ. В ГБ его не взяли, но от неудач воля к исследованиям всего паранормального у Стеценко расцветала только пышнее. Горошина, взятые образцы ткани и фотки могли бы стать для увлеченного сержанта источником неизбывного счастья. Яна была уверена, что сотрудник примчится на место, как только увидит ее добычу, дабы самому воочию лицезреть загадочного мутанта.

Яна тщательно вымыла руки средством для мытья ванн, которое везла для нужд тетки, после чего до блеска протерла их влажными салфетками. И, почесывая раздраженную кожу, двинулась по дороге дальше, в сторону развилки к хуторам.

Однако через несколько сотен шагов ее поджидал еще один сюрприз.

Дорога, которая, по памяти девушки, именно на этом участке абсолютно точно должна была раздваиваться, не раздваивалась. Больше того — проселочные колеи с кусками асфальта, кое-где оставшимися на них еще с советских времен, просто-напросто упирались в густой бурелом.

Некоторое время Яна простояла, тупо глядя перед собой. Потом недоверчиво и осторожно подошла к самому краю дороги, которая выглядела так, будто была отрезана большим ножом. И, помедлив, потрогала его носком ботинка. С тем же недоумением, сошла, как со ступеньки, в прелую листву, и уже рукой пощупала стоящий тут древесный ствол.

Ствол, как и другие вокруг, и могучий кустарник, выглядели давними и многолетними. Да еще в массе своей хвойными. Едва ли кто-то мог притащить такое множество елей и кедров, и укоренить их прямо посреди дороги просто шутки ради.

Все еще не веря, Яна попыталась пройти заросли насквозь. Углубляясь в чащу, она все время держала отрезанный край дороги в поле зрения. Наконец, тот скрылся за деревьями, а конца лесопосадки не намечалось.

Спустя еще несколько шагов Яна остановилась снова. Теперь, если бы она точно не знала, что находится в своей родной, южно-степной области, то могла бы поклясться, что стоит посреди сибирской тайги.

И, судя по виду, эта тайга тянулась на долгие километры вокруг.

— Чертовщина какая-то, — вслух проговорила девушка. И задрала голову.

Однако, затерявшиеся где-то высоко верхушки хвойной растительности ничего нового ей не рассказали.

Обычно Яна соображала быстро. Но появление огромного хвойного леса на месте кукурузного поля, которое она наблюдала, когда проезжала здесь месяц назад, ввело ее во временный ступор.

Впрочем, ненадолго. Жизнь и специфическая профессия приучили Яну к практичности. Убедившись в том, что прямо сейчас анализ ситуации и местонахождения не возможны, она приняла единственно правильное в ее ситуации решение. Идти в незнакомый, невесть откуда взявшийся лес напролом было бы глупостью и прямой дорогой к тому, чтобы заблудиться.

Девушка повернула назад. Вопреки опасениям, непонятный хвойный лес отпустил ее легко. Скоро она вновь шагала по знакомой проселочной дороге, отгоняя от себя нехорошие мысли о пространственно-временных континуумах, которые упорно лезли в голову в результате просмотров огромного числа ужастиков. Проходя мимо кустов, где она спрятала тушу собаки, Яна не удержалась и проверила — мертвая зверюга оставалась на месте, и воздухе не растворилась. Задранная ею псина тоже лежала там же, где и раньше. По падали ползали сонные осенние мухи.

Несмотря на то, что за сегодня она уже смертельно устала, набоялась и вымоталась, Яна ускорила шаг. Происходящее чем дальше, тем нравилось ей все меньше. Чувство опасности, сгинувшее было после победы над собакой, возвращалось. Она привыкла доверять своему чутью, которое не раз выручало и помогало ей в работе. Сейчас чутье вопило о том, что с дороги нужно уходить — и как можно дальше.

Но откуда именно исходила опасность, понять было сложно. Если верить пульсировавшему в неясной тревоге рассудку — угроза исходила уже повсюду.

Дорога к ближайшим наспунктам по какой-то причине оказалась перекрыта невесть откуда взявшейся тайгой. В окрестностях рыскал неизвестный биологии хищник, а до города оставалось около двухсот километров. Единственно разумным среди всего этого сумасшедшего бардака казалось вернуться к пассажирам автобуса и вместе с ними пытаться добраться до города, любого доступного населенного пункта или хотя бы поста ГАИ.

Это Яна и делала.

Мысли о том, что из-за той же аномальщины, дорога в город тоже может оказаться недоступной, девушка старательно отгоняла.

Впрочем, уже очень скоро ей представилась возможность убедиться, что полного объема проблемы она себе не представляла и близко.

Загрузка...