Чёрт из табакерки

Глава 6

Следующее утро было прекрасным, не предвещающим беды… Обычно свое воскресенье я начинала с пробежки и разбора отчетов работников фирмы. Но сегодня спала как убитая почти до девяти часов. Мне снился Сэм… Там, в параллельной реальности, он был другим. Его руки скользили по телу, после сменялись губами. Я таяла под властным напором, позволяя мужчине быть ненасытным собственником. Он снова и снова повторял «моя», словно от этого зависела его жизнь, а я покорно поддавалась и ловила оргазм за оргазмом.

– Мия, девочка! – взволнованный бабушкин голос выдернул из сна, который стал для меня откровением. Я лучше застрелюсь, чем признаюсь в том, какие картины выдало подсознание! – Ты так ворочалась во сне, что-то кричала, кого-то звала… Я испугалась, что кошмар приснился! Может, температуру измеришь? Такая красная вся, да и руки трясутся…

Напротив кровати стояло зеркало, и я, с испугом заглянув в него, подметила то, что говорила бабушка: девушка, которая сама себя же загнала в угол.

Резко подорвавшись с постели, рванула в ванную. Срочно был нужен ледяной душ, способный пробрать до костей! Пора откинуть подростковые гормоны и вернуться в реальность.

– Помнишь, как он унижал тебя все детство? – злорадно прошептала я себе под нос дрожащим голосом, замечая, что на коже уже появились мурашки. – Забыла, как наелась червей вместо макарон, а потом ничего не ела целую неделю, потому что тошнило?! И это лишь цветочки.

Я продолжала вспоминать весь тот ужас, что пришлось пережить, проговаривая вслух, и становилось немного легче. Сон отпускал, а тот Сэм, из сна, оставался в прошлом. Как вдруг внезапно воспоминания отнесли меня во вчерашний день… Черт, как он на меня смотрел! Словно голодный хищник на кусок мяса. И вряд ли Сэм хотел меня съесть. Ему нужна была постель и дикий секс. Уверена, всего лишь для галочки. Возможно, я единственная в этом городе, кто не падает на колени перед его мужественной внешностью, низким голосом, глубоким взглядом и внушительным банковским счетом. Некоторым и последнего пункта достаточно, чтобы стать добровольной рабыней, согласной на все.

Естественно, Керн никогда не получит меня в коллекцию. Ни за что я не стану украшать полку его достижений! Но сейчас, в закрытой ванной, я ощущала дикий жар, словно ледяная вода вдруг превратилась в кипяток. Мне нужно было как-то избавиться от этого, чтобы принять взрослое решение: что со всем этим делать.

Закрыв глаза, уткнулась лбом в кафель и лишь слегка коснулась сосков, тут же вздрогнув. Казалось, словно это были его пальцы, его губы и его дыхание рядом. Нет, не моего «брата», а незнакомого мне мужчины из сна с лицом Сэма…

Вспомнив порочный путь руки Сэма, медленно и осторожно повторила его, возвращая неконтролируемое желание. Комок между ног заставил сжать бедра и застонать от бессилия. Нужно было что-то сделать, иначе я просто сорвусь!

Осторожно переключив душ на мощный точечный режим, я сняла шланг и раздвинула ноги. Огромный сгусток эмоций заставил прикусить губу до крови и безмолвно закричать. Перед глазами снова и снова возникал образ Сэма из сна, рычащего мне в лицо только слово «моя». И этого хватило для разрядки. Такой мощной, буквально сносящей лавиной. Я упала на колени без сил и принялась приводить дыхание в норму.

– Дело – дрянь… – уже вслух пробормотала я, понимая, что вляпалась по самое не хочу.

Бабушка чувствовала изменения во мне. Но я была не уверена, что готова рассказать ей про Керна. Да и что было говорить? Что человек, который превратил мое детство в ад, теперь мой фиктивный муж? Почему? Да потому что угрожает! А я что? По-тихому кончаю в душе, представляя его рядом. Боюсь, одним сердечным приступом тут не обойдется! Придется нам обеим вызывать дурку…

– Уже второй день ты ешь одну овсянку. И то две ложки, – хватаясь за сердце, простонала бабушка, внимательно вглядываясь в мое лицо. – Не рви мне душу. Скажи, что случилось, деточка! Может, я помочь смогу? Поди, еще не совсем покойница…

Смотреть, как переживает единственный дорогой тебе человек, мучительно. Но правда была хуже безосновательного беспокойства. Так что, когда зазвонил телефон, я с радостью побежала отвечать.

– Я буду у твоего подъезда через пятнадцать минут. Будь добра, не заставляй меня ждать, – даже не думая здороваться, холодно отчеканил Сэм. Этот мужчина не имел ничего общего с человеком из сна.

Внутри словно фитиль зажегся, распыляя по каждой клеточке тела ненависть и злобу. Я теперь безмолвная кукла, с которой он обращается как с собакой?!

– А если я не хочу?

– Лучше тебе не знать, малышка, – равнодушно зевнул он, но, не получив мой ответ, более жестко отрезал: – Мое терпение не железное, Мия. Если ты думаешь, что я и дальше позволю тебе общаться со мной в таком тоне – ошибаешься. Нужно ввести штраф за неповиновение. Собирайся, а я пока подумаю над наказанием.

Сэм бросил трубку, оставив после себя эффектное молчание. Он знал, как сильно я боюсь его, и воздействовал на это при любой возможности. Так что уже через десять минут я стояла в коридоре, натягивая кеды. Оделась как можно проще: джинсы-бойфренды и майка под джинсовой мастеркой. Все-таки регламент одежды на эту встречу мы не обсуждали, так что я могла спокойно пугать мужчину своим «ужасным стилем». Пока…

– Опять не платье… – закатила глаза бабушка, уже даже не пытаясь спрашивать, что со мной происходит. Видимо, решила пока не давить. – Может, волосы хотя бы распустишь? А то ты с этими косами как школьница, ей-богу!

Усмехнувшись пессимистичному настрою, поцеловала ее в щеку и пообещала вернуться домой до темноты. Сколько лет мы уже жили вместе с бабушкой, а я до сих пор не могла привыкнуть, что кому-то не все равно, вернусь ли я вообще сегодня.

Спускалась по лестнице чертовски долго, кусая ногти, не решаясь выйти из подъезда. Мне элементарно было стыдно смотреть в глаза Сэму! Будто он мог каким-то волшебным образом узнать про сон и душ.

Солнце сегодня было активным как никогда. Несмотря на это, стоило увидеть припаркованный у подъезда тонированный джип, мое тело окатило холодом, мурашки станцевали ламбаду, а в желудке все словно покрылось инеем.

Внезапно заднее боковое стекло опустилось, и послышался раздраженный голос Сэма:

– Ты специально меня провоцируешь, Мия? Не заставляй затягивать тебя внутрь за руку перед всем двором.

Пару соседок уже косились на меня и на баснословно дорогой для этого района автомобиль. Так что, ускорившись, я уже через пару мгновений оказалась в салоне.

– Как прошла твоя ночь? Было жарко? – прошептал он мне на ухо сразу после того, как дал водителю добро ехать дальше. Перегородка поднялась, и мы остались один на один. Сэм придвинулся максимально близко и провел своим пальцем по моей скуле. – Признайся мне, малышка.

– Мне снился тот день, когда я проснулась от «гостеприимных» объятий удава, – равнодушно отмахнулась я и отвернулась к окну, хотя сердце снова и снова пропускало удары, стоило ему коснуться щеки, шеи, даже волос. – Все закончилось тем, что твои мозги растеклись по стене от моего дробовика. Да, было жарко!

После недолгого молчания в авто раздался смех, стальной и пустой, словно напускной. От него стало не по себе, захотелось выйти из машины и желательно больше никогда не видеть этого человека.

– А ты изменилась! – протянул он, а затем внезапно подцепил меня под ягодицы и затянул к себе на колени. Теперь некуда было отодвигаться, Сэм был повсюду. Его руки плотно прижимали меня к себе, несмотря на попытки освободиться, губы уткнулись в щеку, а неровное дыхание трепало выпутавшиеся из кос волосинки.

– Я больше не та бесхребетная Мия, которую ты знал! Так что, будь добр, дай мне больше личного пространства, – гордо заявила я, стараясь выглядеть как можно менее испуганной и максимально равнодушной. Но услышала лишь снисходительный смешок.

Внезапно одна рука мужчины крепко зафиксировала меня за шею, чтобы его губы смогли без препятствий коснуться уха, а вторая рука – залезть под майку. Буквально задохнувшись от наглости, я потеряла дар речи. Такого он не позволял себе, даже когда был безмозглым подростком!

– Твое сердце бьётся так бешено, и все тело дрожит, – хрипло прошептал он мне на ухо, пальцами пробираясь под косточки лифа и лишь слегка касаясь груди. Но и этого хватило, чтобы меня буквально молнией ударило, а приятное тепло потекло вниз, оставаясь между ног. – Ты боишься меня до одури, малышка. Но знаешь, что самое прекрасное? Хочешь так же сильно.