Читер

Обрыв в пропасть

Владимир Иванович Ксенонов нервно смотрел на проносящийся за окном его лимузина снег.

— Черт, да где же они? — спросил он.

Вопрос повис в воздухе — его телохранители были слишком заняты наблюдением за дорогой.

Машина неожиданно остановилась, и водитель произнес:

— Все — приехали.

Владимир Иванович, ворча, вышел из лимузина. Его сразу же окутала непогода. Он осмотрелся. Сколько кандидат мог видеть — причал в порту был пуст. В заливе бушевал шторм. Здоровенные волны разбивались о пристань, выпрыгивая на дорогу миллионами капель. Колону из его машин у пришвартованного поблизости большого корабля окружали серые портовые склады. Глядя на них, Ксенонов вздрогнул. Он вспомнил о недавнишнем происшествии в отеле и в аэропорте: "Что-то случилось с людьми…. Боже, меня чуть не убили. Меня! Может быть, нас сейчас снова окружают эти зомби. Как я хочу поскорее выбраться из этого города!"

К Владимиру подбежал глава его охраны, закутанный в длинный плащ, и произнес:

— Владимир Иванович, вашу дочь уже доставили. Корабль готов к отплытию. Давайте поторопимся.

— Где моя дочь? — громко спросил кандидат, сплевывая попавшие в рот снежинки.

— Она в нашем джипе.

Ксенонов, насколько мог, быстро зашагал к большому угловатому джипу черного цвета. Начальник охраны молча последовал за ним.

Машина была слегка побита спереди. Возле джипа стояло двое его товарищей по политическому блоку. Чуть дальше двое охранников несли под руки третьего. Тот, стиснув зубы, кряхтел от боли.

— Володя, не надо, — остановил его соратник рукой, когда кандидат подошел к дверям машины, — она не в лучшей форме!

— Владимир Иванович, мы ее сами поднимем на корабль. Ступаете скорее у нас мало времени, — добавил, подоспевший, начальник охраны.

Ксенонов обернулся к своим людям. Те как-то с сочувствием смотрели на него.

В этот момент он заметил, что у его главного телохранителя перевязано пропитанным кровью бинтом правое запястье.

— Да, вы че, обалдели — приказы мне отдавать?!! — заорал Владимир Иванович.

Он рывком открыл дверь джипа. И его глаза сжались от ужаса. На заднем сиденье лежала его дочь. Она была связана по рукам и по ногам, при этом извивалась как червяк на крючке и конвульсивно дергалась, словно из ее тела что-то пыталось вырваться. Рот был заклеен большим пластырем. Но, несмотря на это, было видно, как лицо корчилось в страшных муках, а через пластырь прорывались не людские вопли.

— Ксюха! Ксюха! Только не ты! — закричал Владимир Иванович.

Он хотел, было кинуться к дочери, но соратники вовремя успели схватить его за плечи.

— Пустите, суки! Убью, падла! — прокричал Ксенонов, вырываясь.

Вдруг загремели выстрелы. Люди возле машины пригнулись, увлекая за собой и кандидата.

"Они идут! Они идут отовсюду! Стреляй, стреляй!" — пронеслись испуганные крики под кораблем между машин.

Ксенонов оглянулся. Со всех темных закоулков порта появлялись зомби. Они стремительно бежали прямо к ним. Пули не успевали их останавливать. За скошенными первыми выстрелами мгновенно появлялись другие, которые бесстрашно неслись в атаку.

— Берите ее! Скорее в корабль! — крича, скомандовал начальник охраны.

— Все на борт! Быстрее!!!

Максим лежал на кровати в синем спортивном костюме и смотрел в потолок. Его тело приятно щекотал оставленный Юрой наркотик. Правда, его действие начинало ощутимо ослабевать, но этот вопрос особо не занимал полковника сейчас.

За больничным окном бушевала непогода. За стеклом проносились снежинки и, шумя кроной, раскачивались в порывах ветра верхушки деревьев.

"Интересно сколько же часов я пролежал так? — мысленно спросил Песчаников сам себя. — Интересно, почему не пришла та симпатичная медсестра, которая обещала сделать укол? Неужели приходила, а я был в "отключке"?… Да? Вроде бы нет".

Ход его мыслей прервал крик, который донесся с глубин больницы.

"Да бедолаги — потерпаете вы все тут от всяких Пипецкиных", — сочувственно подумал правоохранитель.

Затем он решил, что хватит лежать на кровати, а нужно пойти и познакомиться с медсестрой. Понравившаяся ему женщина как раз должна была дежурить в отделении, где он находился.

Максим, почесав усердно лоб, встал с кровати, надел тапочки и подошел к двери. Он включил свет в палате и вышел в бокс между палатой и коридором. Милиционер хотел открыть дверь, но, взявшись за ручку защелки, заметил, что она еле держится на своем месте. Глядя на дверь можно было сказать, что кто-то пытался выломать ее. Правоохранитель проигнорировал это.

"Наверное, днем сегодня при драке сломали, а я и не заметил", — подумал Песчаников.

Максим открыл дверь в коридор. В коридоре лампы горели через одну — от чего было сумрачно. Но в этом сумраке творился настоящий бардак. На полу валялись разбросанные листы бумаги, побитые подносы с медикаментами. Неподалеку лежала перевернутая инвалидная коляска и разбитая капельница. Почти все двери в палаты были открыты. В коридоре со свистом тянуло сильным сквозняком с разбитого окна с окровавленными зубцами. Из дыры в окно залетали блестящие снежинки. Покрашенные в светло-зеленую краску стены зловеще давили со всех сторон. Увиденное моментально заострило чувства полковника.

"Что это такое?! Что случилось?! Что за бойня здесь была?!!" — подумал он, не веря тому, что видел.

Тревога начала расти в Максиме, словно вылезала огромной тварью из самого черного места в его голове и стремилась заполнить все его тело.

Милиционер вернулся в комнату. Он быстро достал из своей сумки, которая лежала возле кровати, пистолет. Передернув на нем затвор, правоохранитель опять пошел в коридор.

"Неужели это снова тот придурок, который был в клубе? Тогда почему он устроил погром в больнице? На кой ему все это нужно?" — подумал Песчаников.

Оказавшись в коридоре, Максим свернул на право — в сторону сестринского поста.

Украдкой проходя мимо одной из палат, он заметил за открытой дверью работающий телевизор. Телевизор шипел, а на экране бурлили помехи. За телевизором со скрипом качалось от ветра открытое окно.

Внезапно из палаты донесся громкий стон. Он был длинным и жалостливым, — больше похожим на нечеловеческое зевание. Стон, нагнав на Песчаникова, волну страха, которой добило остатки наркотической эйфории, стих.

Максим, выставив вперед пистолет, направился в палату. В воздухе почувствовался интенсивный запах лекарств. Он с замиранием сердца ждал того, что должен увидеть за углом. Из палаты стали доноситься ритмичные сигналы кардиомонитора. Вместе со скрипами окна они создавали жуткое впечатление, полируемое тусклым подмигиванием телевизора.

В голубоватом свете полковнику показалась спинка кровати, белая простыня, которая возвышалась большим холмом.

На кровати лежал кто-то очень толстый крепко привязанный по рукам и ногам. К этому человеку тянулось несколько трубочек и проводов от капельницы и приборов.

Песчаников неожиданно для самого себя узнал этого человека. Это был Руслан Салыгин. Выглядел он ужасно. Тело было зеленоватого оттенка, заметного даже при плохом освещении, покрыто множеством гнойных прыщей.

Максим был знаком с ним совсем немного — когда-то приходилось избавлять Руслана от срока. Но сколько он его знал — Салыгин всегда был крепким атлетом, а теперь перед ним лежало распухшее тело с выпирающим в потолок животом, словно у беременной женщины. Правоохранитель, опуская пистолет, с сочувствием глянул на его лицо.

Руслан снова громко застонал, сжимая в ладонях простыню. Его веки при этом ритмично задергались, но так и не открылись.

"Сюда…. Иди ко мне…" — вдруг послышался шепот за спиной Максима.

Песчаников резко обернулся, выставив в направлении открытой двери в коридор пистолет. В коридоре никого не было. Но полковник был уверен, что женский голос донесся именно от туда.

Максим, держа наготове пистолет, вышел обратно в коридор. Осмотрелся — никого.

Он пошел к дежурному посту.

Как-то совершенно случайно его взгляд упал на табличку на дверях его лечащего врача, мимо которых он сейчас проходил. Там было написано: "КМН, профессор Романин Иван Васильевич".

"Вот те на! И никакого тебе Пипецкина!.. А ведь его кабинет был именно здесь — я точно помню! Кто же меня тогда лечил?.. Как это вообще возможно? Что за бред? Что за бред вокруг твориться?!.. Ладно…. Ладно…. Спокойно…. Пошли дальше", — вспыхнуло потрясающее открытие в голове полковника.

Возле сестринского поста было особенно много разбросанного инвентаря. На полу лежала настольная лампа. Она часто мигала прямо в лицо Песчаникову, при этом клацая. Над постом не горело несколько ламп в потолке. Там свет падал на соседнюю стену из-за угла коридора.

Вдруг в этом промежутке появилась тень женщины с по-змеиному развевающимися волосами. Тень падала из-за того же угла (за которым был источник света) и быстро исчезала (словно кто-то уходил за поворотом).

"Ей! Стоять!" — заорал Максим и кинулся вдогонку.

Он выскочил за угол, но там опять никого не было. Лишь большая белая дверь душевой, в метрах пяти от него негромко захлопнулась.

Правоохранителя пробрал страх еще больше — уж как-то чересчур нереально это произошло.

Он взвел на дверь ствол пистолета и медленно пошел к ней. В его руках и коленках появилась дрожь. Дойдя до двери, милиционер осторожно взялся за ручку, чуть присев. В этот миг он услышал за дверью какие-то непонятные звуки — похожие на бульканье.

"Что это?.." — со страхом подумал Максим.

Он попытался вспомнить, с какой стороны от входной двери находится выключатель света, ведь днем он был здесь в душе. Милиционер решил, что с лева. Он открыл дверь. Трапециевидная полоска света скользнула по темно-коричневой плитке внутрь, рассекая мрак. Звук «бульканья» стал намного отчетливее. Он доносился из темноты, и, казалось, был совсем рядом. Его сердце застучало еще сильнее, а грудь словно оказалась зажатой в тиски, которые все больше сжимались от напряженного ожидания атаки.

Правоохранитель нащупал выключатель и включил свет. Душевую залило ярким светом, но Максим, ни капельки не сощурился. Все пять душевых кабинок были открыты и пусты. Никого не было. Только в единственном умывальнике с зеркалом на стене булькала вода.

"Черт!" — облегченно выругался правоохранитель.

Он разогнулся и опустил оружие.

Милиционер подошел к умывальнику. В широкой белой емкости из мутной воды вырывались пузыри. Он взглянул на себя в зеркало. Его лицо выглядело измученным, а на лбу проступал холодный пот.

"Во блин! Донюхался что ли?" — сказал он сам себе и, сунув пистолет за пояс, открыл воду в кране.

Максим набрал в сложенные ладони воды и хотел умыться.

Две бледные женские руки резко выскочили из мутной воды, разбрасывая брызги, и обхватили его шею. За ними показались из воды черные волосы на чьей-то макушке. Правоохранитель только успел громко вскрикнуть, прежде чем его голова оказалась погружена в воду. В темной воде сквозь тучу пузырей он видел, как женщина с длинными развевающимися косами и полностью черными глазами тянула его на себя. На себя, где водное пространство, казалось, было неограниченным по сравнению с размерами умывальника.

Что-то с силой дернуло Песчаникова назад. Его голова вырвалась из воды, но руки женщины по-прежнему не отпускали его шею. Тело стало обжигать со всех сторон. Максим с ужасом заметил, что горит. Его испепелял столб огня прямо у него за спиной.

Он заорал с неистовой силой. Женщина снова погрузила его голову в воду…

— Я боюсь. А вдруг ничего не получится? Вдруг ты ошибаешься? — спросила Сезанна.

Она стояла у стеклянного стола в баре пентхауза вместе с Машей, Кристиной и Игорем.

— Послушай, Маша, это, в самом деле, похоже на самоубийство — оставаться здесь, — подлила масла в огонь Кристина.

— Не переживайте. У нас все получится. Более подходящего случая больше может и не быть. Главное что бы мы все четко сыграли свои роли. И ты Игорек не подвел, — спокойно ответила Мария, возложив руку ему на плече.

Парень ничего не ответил. Он чувствовал, как на нем начинает замыкаться крест событий, происходящих в пентхаусе, — и ему это совсем не нравилось.

— А как мы будем знать, что он мертв? — задала новый вопрос Кристина.

— Если вернется к нам сюда, тогда будет мертв наверняка, — Ерофеева обнадеживающе посмотрела на Игоря. — Ведь, правда?

— Правда, — тихонько ответил Игорь, переведя взгляд на потолок, словно хотел найти где-то среди ярких лампочек свой уголок спокойствия.

— Вот и отлично. Потом мы аккуратненько свалим это убийство на этого парня, который устроил погром, и заживем долго и счастливо.

Маша еле успела закончить фразу, как ее оборвал настороженный голос Игоря:

— Тише. Послушайте.

Читер разжал объятия, выпуская Настю. Девушка тот час же слезла с него и отползла в сторону.

— Ты как? — спросил у нее Паша.

Но вместо ответа Порикова вырвала.

— Значит — «жива», — заключил он, садясь на корточки.

Настя тяжело дышала и дрожала. Ее тело успело изрядно подмерзнуть, за время, проведенное на стене небоскреба. Она вытерла рот и перевела взгляд на него. Какое-то время девушка просто смотрела на парня, ничего не говоря.

— Ты ведь давно мертвец? Правда? — спросила Настя, немного придя в себя.

— Правда.

— Но на мертвого ты не похож….

Павел в ответ кивнул, слегка улыбнувшись.

— И человеком тебя назвать трудно…. Может, ты мне хоть что-то объяснишь?

— А что тут объяснять? Они погубили меня — теперь я погублю их.

— И это все! Ты делаешь это из мести?! Но зачем ты убил людей совсем не причастных к твоей трагедии! — высказалась Порикова, окрепшим голосом.

— Большинство из них заслужили этого. Но не переживай у них еще будет время над чем подумать.

— Подумать?! На том свете!

— Кому как повезет, — загадочно ответил Паша и снова довольно улыбнулся.

Улыбка сама напрашивалась ему на лицо: Паше было приятно общаться с красивой девушкой вживую, а не с фантомными призраками, существующими в Интернет сети. Пускай даже Настя была сейчас далеко не в лучшем виде, но Читеру это было настолько по душе, что ему хотелось сказать во весь голос: "Ух, ты! А она еще и разговаривает!"

— Я прошу тебя — прекрати это? — попросила Настя.

— Я не буду делать этого. К тому же уже слишком поздно.

— Почему — поздно?

— Потому что ясли я не завершу свою миссию — ваш город останется таким, каков он есть сейчас.

— А чего плохого в Крайтане, что ты начал убивать всех подряд?

Читер призадумался. Он не хотел объясняться Насте. По крайней мере, не сейчас. Павел подошел к скамье и дал лаконичный ответ:

— А ты выгляни в окно.

Настя поднялась с пола. Она глянула за разбитое окно на светящийся перед ней мегаполис. Из глубин Крайтана до нее доносились раскаты выстрелов. В некоторых местах сверкали пожары.

— Господи, что происходит? — спросила она у Паши, переведя на него взгляд.

— Это война.

— Какая война? Когда же это? С кем мы воюем?! — посыпались вопросы с уст Пориковой.

— Самая обыкновенная война, — бесчувственно начал отвечать Читер на Настины вопросы, — Началось это явно не сегодня. Воюем мы, а правильнее сказать — вы сами с собой. Воюете за выживание в большом городе…

Девушка задумалась. Она подумала о том, что возможно внизу начались беспорядки, связанные с выборами. Хотя почему-то этот ответ ее саму и не убеждал.

— Что же это — гражданская война?

Вопрос Пориковой в этот раз остался без ответа. Она сердито посмотрела на Пашу, но он не обратил на это никакого внимания.

Читер сидел на скамейке возле подставки для большой штанги и держал в руках химомет. Он с выражением значительного умиления на лице закручивал на ствол что-то похожее на длинный глушитель.

— Тебе, что — это доставляет удовольствие? — неожиданно для Паши спросила Настя.

Этим вопросом она словно разоблачила его.

— Да — мне нравится эта игра.

— Игра!!!

Ответ просто шокировал Порикову. Она безмолвно застыла с открытым ртом. Девушке хотелось наброситься на Пашу и задушить его собственными руками. Ее подпирало столько слов, что, казалось, от этого множества они все не могут вырваться наружу.

— Игра!!! — повторила Настя. — Так для тебя это ИГРА?! И то, — она махнула правой рукой в сторону разбитого окна, — что происходит сейчас в Крайтане тоже часть твоей игры?!

— А как ты думаешь?

Порикова сильно нахмурилась. Она стала перед ним и, вновь указывая правой рукой на город, крикнула:

— Ты сволочь — там же дети!

— Дети? — Паша оторвался от собирания оружия и посмотрел на нее. Девушка заметила, что в этот момент за его очками опять появился синеватый свет.

— Дети! — повторил он, — Которые станут лживыми политиками, ворами, и продажными стервами! Дети, — которыми руководит инстинкт стада. Дети, которые готовы продать все для собственного карьерного роста. Эти дети уже со школы пьют кровь у друг друга, и топчут в грязь всех кто мельче! Вы потеряли все людское и превратились в сборище зверей, называемое Крайтан!

— Но ведь не все же!

— О "не всех" не волнуйся! А остальные оправданно заслужили такого как я.

Парень сделал озлобленный выдох и вернулся к своему прежнему занятию.

Порикова же безнадежно опустила руки по швам и застряла взглядом на химомете. Потянулась пауза.

— И что теперь? — каким-то равнодушным голосом прервала паузу Настя.

— Теперь, — ответил он, вытягивая приклад из недр оружия, от чего оно в комбинации с удлиненным стволом приобрело более грозный вид, — я пойду до конца. Иначе все эти жертвы будут напрасны.

Паша вновь полез в боковой карман на застежке к бронежилету на поясе. Он достал от туда уже белый баллон с черными точками и живо присоединил его к химомету. Баллон щелкнул в недрах оружия, заявляя о своей готовности еще и подпрыгнувшей стрелкой на манометре.

— Ну, а мне что прикажешь делать?

— Тебе лучше покинуть Крайтан, как можно скорее.

— В общем, я это и собиралась сделать. Только как?

Их разговор прервал какой-то приближающийся шум. Он был похож на звук мощного двигателя.

— Скорее от окон! — прокричал Павел.

Он резко схватил Настю за руку, предварительно прихватив химомет, и повел, пригибаясь за тренажерами за собой в глубь спорт зала.

— Что случилось? — недоумевала Порикова.

— Пригнись! Не высовывайся! — отрезал он.

Настя еще толком не успела понять, чего он стал таким взвинченным, как за окнами на уровень с этажом опустился серый вертолет. Свет с прожектора машины ворвался внутрь помещения. Вертолет, рассекая лопастями воздух, развернулся к ним боком и завис. В открытом раздвижной дверью салоне показался силуэт за встроенным в корпус пулеметом.

Павел завел Порикову за большую колонну и сказал ей:

— Настя, скорее убегай из здания. Найди машину и уезжай как можно дальше. Я отвлеку их….

— А ты?

— Не беспокойся обо мне — у меня своя дорога. Вот видишь — прямо двойная красная дверь?

— Вижу.

— За ней коридор и лестница к лифтам….

Читер неожиданно замолчал. Павел обратил внимание на сканер, который показывал движение трех объектов с того направления, куда он хотел отправить Настю. Еще три объекта заходили им с тыла — очевидно через черный ход.

— Ну, что? — прошептала Порикова.

— Подожди, — проронил Читер.

Он понял — их зажали со всех сторон. Ситуация стала крайне сложной.

— Сиди здесь. Когда я тебе крикну «беги» — ты побежишь без оглядки туда, — Павел вновь указал на сдвоенную дверь, — Поняла?

— Да.

Харитон вышел в спорт зал. Он крепко прижал к плечу приклад автомата и держал на мушке все, что могло послужить укрытием для его целей. В зале было темно, но свет с прожекторов вертолетов рассекал мглу.

За его спиной следовали коллеги, которые так же профессионально держали периметр под прицелом.

План Линды был достаточно не плох. По его замыслу противник должен был оказаться как раз под перекрестным огнем. И тогда ему то уж точно конец.

— Воздух, вы видите объект, — прошептал Харитон по радио.

— Воздух один — цель не обнаружена, — послышался ответ пилота.

— Воздух два — цель не обнаружена…. Парни — в городе что-то происходит. Похоже на военные действия.

— Сейчас это не главное. Все. Тишина в эфире, — прозвучал приказ Линды.

Военные двинулись дальше между рядами тренажеров.

Павел резко вынырнул из укрытия, навев ствол химомета на три движущиеся тени со стороны входа в зал. Два выстрела, напоминающие удар молотком по здоровому листу металла, вырвались из ствола химомета, обдав Читера ощутимой отдачей. На какие-то доли секунды перед ним возникли два потока из множества мелких частиц. Они вылетели один за другим из ствола: сначала в виде однородной шарообразной массы, которая, молниеносно устремляясь вперед, стала делиться на несколько частей. И чем дальше она летела, тем больше образовывалось этих пулеподобных частичек.

Два силуэта скосило первым же попаданием. Третий упал вслед за ними после второго выстрела. До Паши донеслись крики.

Он выбежал на пустое пространство и дал еще один залп по лежащим на полу телам.

Линда и двое ее сотрудников медленно продвигались в глубь спорт зала, стараясь двигаться бесшумно. Перед ними было множество темных очертаний штанг и разных спортивных снарядов. Все это отчетливо контурировалось на фоне полосы окон в другом конце зала.

Вдруг за десяток метров от них, словно фантом, всплыл из-за темных очертаний силуэт. Сразу же перед ним мигнула вспышка, сопровождаемая громким выстрелом. Линда видела, всего какую-то долю секунды, как в их сторону, словно салют, несется нарастающий град искр.

Военных слева от нее изрешетило мгновенно. Искры брызнули от их бронежилетов, а руки и лица оказались пропороты смертоносным залпом. Воительница, не теряя ни секунды, упала на пол и, выпустив из рук автомат, рывками поползла назад к выходу. Сзади доносились крики ее коллег, но Линда знала, что не сможет спасти их.

Оказавшись уже в дверном проеме, она услышала еще череду выстрелов и крик: "Беги!"

Линда заползла в одну из боковых комнат в коридоре, ведущем в спорт зал. Она оказалась в уборной. Воительница, оставаясь на полу, рывком развернулась на дверной проем, выхватив пистолет.

Тут же в коридоре мимо двери пробежала девушка. Линда выстрелила, но не попала.

Воительница узнала ее — это была та девушка, с которой она с десяток минут тому назад видела Читера на экране в наблюдательном посту.

Настя устремилась прочь от колонны. Она бежала без оглядки в сторону большой двойной красной двери с белым кругом, очерченным на двух половинках. На какую-то долю секунды ее взгляд задержался на зеркалах, где было ее отражение. Порикову, как-то невольно посетила мысль о том, что это уже было. Но ей сейчас некогда было разбираться в своих чувствах.

Зеркала взорвались тысячей осколков под натиском пулеметной очереди. Девушка вздрогнула прямо на ходу. Ей показалось, что лавина битого стекла сейчас засыпит ее. Она инстинктивно закрыла руками лицо и в следующий миг споткнулась о труп военного. На спину упавшей Насте посыпались осколки. Порикова вскочила и продолжила побег.

Настя обеими руками навалилась на створки двери. Она ввалилась в светлый коридор с лавочками по бокам и множеством дверей с синими табличками, оставляя позади ожесточенную стрельбу. В конце коридора ее ожидала небольшая лестница наверх. Рывком девушка взбежала по ней и оказалась в большом холле в форме ромба. В нем было темно. Лишь ночной свет фиолетовыми полосками пересекался с обеих сторон помещения, сочась сквозь длинные прямоугольные окна в форме полосок, которые доставали почти до самого пола.

В конце холла находилось два лифта и по обе стороны от них лестницы. Порикова устремилась прямо к лифтам.

— Давай, давай! Вот так сюда, блин! О, молодец! — выкрикнул Валерий Петрович пилоту вертолета.

Военный в белом шлеме не отрывался от управления машиной. Он лишь осматривался налево, так как боялся, что б ни зацепить лопастями здание.

— Ближе давай! Ближе давай! Во! Сука — сейчас ты у меня получишь! — продолжал надрываться Петрович пилоту.

Он прочно ухватился обеими руками за рукоятку станкового пулемета: после последнего виража кандидат чуть не выпал из десантного отсека вертолета. Валера стоял почти на краю платформы салона, но ему было все равно. Его грел алкоголь, и желание прикончить так внезапно вторгнувшегося в его жизнь Читера. Потому такие мелочи как несущийся прямо в лицо снег и почти три сотни метров до земли его совершенно не занимали в данный момент.

Между машиной в воздухе и зданием было небольшое расстояние, поэтому серые блоки стен, с блистающей на них влагой, заполняли для Валерия все видимое пространство. Вертолет, где был кандидат, начал приближаться к своему собрату, который ожесточенно палил внутрь здания.

Мощный прожектор, закрепленный под пулеметом, начал захватывать в заполненное падающими снежинками поле зрения широкие окна спорт зала. Петрович уже видел перестрелку в середине, потому и сам был готов нажать на спусковой курок.

За Пашиной спиной разразились выстрелы. Очередь вспорола окна справа и начала ползти в его сторону. Пули стали соревноваться в крепости с металлическими тренажерами и штангами. От спортивного инвентаря откалывались части, попутно извергая сотни искр. Зеркала на противоположной окнам стене перед ними взорвались градом осколков. Звон был неимоверный.

Читер обернулся в сторону новой атаки и сразу же выстрелил. Залп не попал в атакующий его вертолет. Он вышиб окна — совсем рядом от машины.

В другой части зала, у аллеи окон застрекотали автоматы военных. Одна из пуль, выпущенная пулеметом с вертолета, сорвала тяжелый блин со штанги. Блин врезался Читеру прями в грудь. От чего Павел упал на пол вместе с блином.

В момент падения прямо над ним воздух перекроили пули. Лепешки искр разлетались со всех сторон.

Читер быстро поднялся. Он, пригнувшись, забежал за большой тренажер. Стрельба по нему не прекращалась. Пули барабанили по блинам и железным рукояткам.

Вертолет медленно начинал выглядывать в окнах из-за тренажера. Павел понял — еще мгновение и он будет открыт для удара.

Читер рывком выскочил на тренажер, оказавшись почти под потолком помещения. Он сразу же выстрелил в троих солдат идущих у окон. И, не дожидаясь результатов, прыгнул спиной назад, продолжая стрелять в солдат.

Падая, Павел краем глаза заметил, что двух он таки подстрелил. Но в этот момент Читер сам получил несколько пуль от военных. Две расшиблись о его бронежилет, а третья болезненно впилась в ногу. Еще одна пуля с вертолета попала ему в левый бок. Пашу резко развернуло в воздухе, словно машину при аварии на бешеной скорости. Перед Читером мигнул потолок с проносящимися под ним пулями.

Павел упал на какую-то тележку для гантелей, еле удержав оружие.

В этот момент за окнами показался нос вертолета. Павел приподнялся и, стиснув зубы, нажал на курок. Залп из химомета раскрошил окна, сверкнул на машине и заставил силой отдачи тележку поехать в другую сторону, скрывая его от атаки.

— Получите, придурки! — закричал Читер.

Корнейчук не прекращал ни на секунду стрелять. Гильзы ручьем сыпались ему под ноги и сваливались в бездну под вертолетом.

Он отчетливо видел, что несколько пуль попало по Читеру и сейчас оставалось лишь добить цель. Вот машина вышла на уровень…

Из темного зала замигали выстрелы. Корнейчук в какую-то сотую секунды успел заметить, как края стены за оконной рамой взрыхлил удар множества частичек. Они вырвались с окна в его сторону и расшиблись о кабину пилота, а затем о пулемет и корпус вертолета, извергая искры и перфорируя металл. В следующий миг его настигла острая боль в правой ноге и левом плече.

Машину резко понесло прямо на стены здания — от чего солдат, вопя, вылетел из салона. Он ударился головой о бетонные стены и полетел вниз к подножью небоскреба.

Гильзы чередой мелькали на фоне выстрелов со ствола Обокана перед глазами Харитона. Но вот оружие умолкло — кончились патроны.

Ему показалось, что он попал по цели.

Вертолет за окнами продолжал стрелять в то место, куда упал Читер.

— Как вы! — проорал Харитон, перезаряжая автомат, раненным сослуживцам.

Один из них лежал на полу без признаков жизни, а второй громко кричал, схватившись за окровавленное лицо.

Вдруг за окнами разразился сильный треск. Харитон, еле успев повернуть туда голову, получил мощнейший удар лопастью вертолета. От чего его перерубило надвое и снесло расчлененное тело.

Машина с треском мялась о здание, пока у сломанных лопастей не мигнула яркая вспышка, породившая взрыв, который разорвал вертолет.

Огненные языки потянулись под потолком. Из них словно из ада летело множество обломков, которые расшибались обо все встречные преграды. Ударная вона подхватывала легкие тренажеры и спортивный инвентарь.

Пашу озарила яркая вспышка в тот момент, когда он спрыгивал с тележки за колонну. Осколки полетели за ним вдогонку.

Валерий Петрович со всех сил впился в спусковой курок станкового пулемета, чуть машина вышла на цель. Сильные вибрации побежали по его телу из-за отдачи от оружия. На его разгневанном лице замерцали блики вспышек от огненных языков из ствола пулемета. В голове взрывались жуткие ругательства с примесями: "Умри! Убью!"

"На, тварь! На, сука тварь!!!" — разорался кандидат, стараясь переорать пулемет и двигатель вертолета.

Неожиданно Петрович увидел, как другой вертолет врезается боком в его небоскреб. Через мгновение яркий взрыв ослепил все вокруг. По машине, в которой он находился, забарабанили обломки. Вертолет резко тряхнуло. Валеру, оторвав от пулемета, отбросило на пол салона. Он закричал.

Вертолет тут же перекосило в сторону его падения. Потом сильно дернуло вверх кабиной. Петрович схватился за приваренное к полу сиденье для десанта. Он держался что было сил. Вертолет стал раскачиваться как маятник. Попутно его понесло куда-то вбок и вниз. В кабине пилота что-то тревожно стало пикать. Кандидата кидало в разные стороны. Время от времени его ноги вываливались за пределы салона и смотрели на далекие крыши домов внизу или на несущиеся мимо окна небоскреба компании "Черное Золото". Валера напоминал тряпку, брошенную в быстрый ручей. В мысли мгновенно ворвался страх смерти, который стал распирать его во все стороны из нутра. Страшный свист заполнил все вокруг.

Из кабины беспомощно кричал пилот. Он всеми силами старался удержать машину от рокового падения в крутящуюся за лобовым стеклом машины бездну города.

Но вертолет по-прежнему падал. И падал все быстрее. Машина пролетела между двумя высотками, едва не задев лопастями одну из них. Затем стальная птица, раскачиваясь, понеслась по наклонной вдоль одной из улиц. До асфальта оставалось меньше десятка метров. Заснеженная дорога понеслась как горная река, перед взглядом Валеры.

Вдруг вертолет зацепил лопастями фонарный столб. Море ослепительных искр от оборванных проводов вместе с кусками столба разлетелись от удара. Машина дернулась в другую сторону, но тут, же лопасти попали на большой рекламный щит. Под лопастями мигнула огненная вспышка, после появления, которой, последние оторвало от корпуса вертолета. Машина, лишенная своих «крыльев», по косой рухнула на асфальт, сломав опоры.

Вертолет продолжал скользить по дороге со скрипучим трением дна об асфальт. Из места, где когда-то крепились лопасти, огромным факелом вырывался огонь. Остановкой для вертолета стала кирпичная стена дома на повороте дороги, вдоль которой произошло падение. Машина с громким стуком расшиблась об нее.

Оказавшись у заветной кнопки «вызов», Настя спешно принялась нажимать ее — словно от каждого нажатия подъемник приедет быстрее.

Через полоски окон ворвался ослепительный свет, а за спиной послышался сильный взрыв. Порикова, боясь попасть под обстрел, быстро спряталась за дверную раму перед створками лифта. Она еле помещалась в то пространство. Но девушка вжалась в угол со всех сил, втянув живот и затаив дыхание.

Настю заставляло нервничать ожидание.

"Я выберусь! Выберусь! Меня не убьют!" — успокаивала она себя.

Дверь лифта со звуком колокольчика открылась. Яркий свет вырвался из кабины вместе с тихой спокойной музыкой. Лифт показался в этот миг девушке каким-то островком надежды. Она, не задумываясь, проскользнула в кабину.

Настя стукнула ладонью по кнопке одного из нижних этажей.

Вдруг, в этот момент, ее кто-то толкнул силой сзади и больно схватил за волосы.

— Попалась, сука! — закричала Линда, крепко схватив Порикову.

В следующее мгновение створки лифта закрылись, и он стал опускаться.

За окнами пентхауса с раскатами взрыва блеснула огненная вспышка. Зазвенели стекла. Вновь задрожал пол.

— Вертолеты! Черт! Вертолеты! — вспылила Маша.

Она схватилась с кресла и, чертыхаясь, побежала в сторону окон, оставив свою компанию. Кристина, Сезанна и Игорь встревожено посмотрели ей вслед. Мария быстро перебежала через мост над бассейном и, проскользнув между пластиковыми стульями и гамаками, оказалась у запотевших окон между двумя колонами. Где-то внизу за стеклом бушевал пожар. Мария рывком открыла дверь, которая была вмонтирована в оконный ансамбль, и выглянула за край карниза небоскреба. В холодной снежной ночи — прямо под ней падал в пучину города уцелевший вертолет.

— Нет, — безнадежно прошептала Ерофеева.

Машу словно что-то морально попекло. Она сообразила, что теперь они остались одни. Валера, скорее всего, мертв и солдаты тоже. Братки у входа в петнхаус — точно не остановят убийцу. Сейчас их спасет только хитрость — додумалась Мария. Хотя Ерофееву все еще тешила мысль о том, что на этом Читер остановится. Но веры в это у девушки становилось все меньше и меньше.

— Игорь! — раздраженно заорала она, обернувшись назад в теплый зал. — Игорь! Девочки, — готовьтесь!

Игорь уже встал с места, покачивая винтовкой в руках. За его спиной на креслах мягкого уголка бара остались Кристина и Сезанна. У девушек были напуганные выражения лиц. Даже по всегда холоднокровной Кристине было видно сильное волнение. Сезанна нервничала еще больше.

— Послушай. Может не стоит? Может не нужно этого делать? — нервным голосом спросила Сезанна у подруги.

Кристина перевела взгляд на Сезанну. В глазах ее подруги было море неуверенности и страха. Кристина уже сумела совладать со своими эмоциями и потому уверенно ответила:

— Стоит. Большие деньги никогда так просто не даются. Или ты хочешь всю жизнь работать на кого-то? Кроме того — нас больше некому защищать!

— Нет, не хочу, но мне кажется, этот убийца не только за Петровичем пришел! — продолжала свою неуверенную линию Сезанна.

— Не знаю. Вряд ли он пришел за нами. А если верить Маше, — Кристина бросила взгляд через весь зал на Машу и Игоря, которые быстро обсуждали план действий, — то Петрович был его основной целью. Но все-таки к встрече с Ним надо быть готовой — больше морально. Так что соберись Сезанн.

— Ладно! — обратилась Мария к подругам, — Соберите всю свою уверенность и обаяние — придется опять сыграть роль хороших девочек. Мы соблазняем придурка, а Игорь выстрелит по нему из укрытия… Я, надеюсь, вы справитесь?

— Как обычно, — спокойно подтвердила Кристина.

— Как обычно, — повторила Сезанна.

Девушка, повторив слова подруги, немного расслабилась и стала готовой приняться за общее дело. Тем паче, что в этом плане опыта у нее было предостаточно. Так, что какой-то там измученный войной убийца точно должен был растаять перед чарами Сезанны.

— Игорек. Не подкачай, — обратилась Маша, к охотнику глядя ему прямо в глаза.

— Не подкачаю, — уверенно ответил он.

— С одного выстрела, — прошептала Ерофеева.

Игорь кивнул в ответ.

Под потолком спорт зала в клубах едкого дыма мигали отблески огня, которые отбрасывали тревожные тени между тренажеров.

Павел встал с пола и тут же, вскрикнув, чуть не упал на левую ногу. Он оперся на химомет, который выставил, как костыль. Затем Читер прижался спиной к своему недавнему укрытию и взглянул на раненную ногу.

Оценка состояния…

Замигало в верхнем левом углу его поля зрения.

Оценка завершена.

Проникающее пулевое ранение левого бедра; перелом бедренной кости.

Перелом восьмого ребра слева; гематома в области перелома.

Кровопотеря 4 %.

Состояние 69 %.

— HEALTHFULL

OK.

— REFRESH

OK.

На Паше моментально исчезли все кровоподтеки и, даже, его спецодежда стала выглядеть как новая. Ни каких следов пережитого побоища.

Он твердо стал на ноги, взяв химомет обеими руками.

Павел, не теряя времени, направился в направлении, куда убежала Настя. Он быстро преодолел коридор и оказался в холле напротив лифтов.

В противоположной части холла яркой полоской света выделялась лестница, идущая наверх. Читер точно знал, что ему туда, потому Павел уже поднимался по закрученной полукругом лестнице. Его шествию безмолвно улыбались мирно светившие на стенах шарообразные лампы, придавая узорам вокруг желтоватый оттенок.

— Пацаны — это бойня! Там, внизу, всех перебили! Военных больше нет!!! — заорал выбежавший с поста наблюдения браток.

Вся, так называемая, "красная бригада" слышала выстрелы и сильный взрыв. Они уже все давно были на взводе и теперь их тревоги переросли в панику и страх. Но «бригада» до сего момента совсем не знала, что происходит: их работодатель — Валерий Петрович, дабы удержать оборону пентхауса, не дал браткам ни капли информации. И сейчас перед каждым возник страшный призрак смерти.

— Уходим! Уходим к чертовой матери от сюда! — вспылил один из самых крупных бандитов.

Братки, вцепившись в оружие, матерясь на ходу, метнулись к лифту. Один из них ритмично начал барабанить по кнопке «вызов». Вся бригада с напряжением замерла в ожидании.

— Может он не работает?! — страшно запаниковал худощавый браток, которого оттеснили от дверей лифта более крупные бандиты.

— Сука, блин!

— Работает! Только едет не к нам, а вниз! — выдал резюме, жавший вызов.

— Пацаны, надо бежать по лестнице — пока есть возможность! — внезапно проблеял худощавый браток, отстраняясь от остальных.

Он кинулся бежать к лестнице, вскинув перед собой автомат.

Когда браток преодолел половину пути на лестничной спирали, то внезапно увидел двигающуюся ему навстречу тень Читера. Неизвестно, что толкнуло бандита на этот поступок, но он, спотыкаясь от испуга на ступеньках, кинулся бежать назад, попутно стреляя наугад в направлении Паши.

— Пацаны! Пацаны! Они идут сюда! — заорал бандит, минуя двух товарищей, решивших последовать за ним.

"Пацаны" встревожено прижались к оружию, направляя стволы за угол вниз по лестнице.

Вдруг из-за угла прогремел выстрел, после которого стена слева от бандитов покрылась градом микровзрывов. Узористый гипса картон раскрошился так, что поднялось много пыли. Но из этой пыли на братков тотчас же отскочил огненный град, который перфорировал обоих. Бандиты с криками повалились на пол, конвульсивно стреляя во все стороны перед собой.

Услышав выстрелы, оставшаяся бригада в холле пентхауза рассыпалась по оборонительным позициям за мебелью.

Из лестничного прохода выбежал перепуганный браток. Бандит замер на месте от испуга. Он понял, что оказался в очень плохой ситуации. Мужчину словно пронзила молния страха и безнадежности, которая сковала недвижимой цепью ноги. Его сослуживцы, прячась за укрытиями, направляли в его сторону оружие. И хотя знал, что целятся не в него — он понимал, что находится на линии перекрестного огня.

"Беги! Беги! Прячься!" — кипело у него в голове.

То же кричали ему и его товарищи.

По спине побежали мурашки, а колени задрожали, словно под ногами началось землетрясение. Бандит с безысходностью ждал рокового выстрела в спину. Все поплыло у него перед глазами. Свет от ламп стал, словно в несколько раз ярче. Почему-то все поле зрения заполнил собой потолок, хотя он только что смотрел на пол. Откуда-то со стороны затылка вырвалась бездонная темнота. Она заполнила все вокруг.

Читер стоял, прижавшись спиной к полукруглой стенке, в тумане пыли. Он услышал глухой стук, после которого вниз по ступенькам покатилось тело худощавого мужчины. Тот очевидно потерял сознание и больше напоминал сейчас какое-то колбасное изделие. Браток скатился мимо него и застрял лицом вниз на ступеньках.

Павел, отвев взгляд от тела, нажал на кнопку на наушнике и заговорил в микрофон. Его голос раздался из динамиков в холле, где его поджидали братки.

"Ей! Ребята!.. Давайте жить дружно!"

В холле у входа в пентхаус повисла невероятно пугающая пауза. Каждый из бандитов просто не мог поверить в услышанное.

— Что?! — переспросил у коллеги один из братков.

— Выходи, блин! Мы научим тебя, нас уважать! — сорвался другой, слегка выглядывая из-за дивана в лестничный проем, где он увидел всего одну тень.

— Разорвем мразь, — поддержал третий.

— Жорик, мне кажется он там один, — прошептал, начавший грубости, бандит.

Опять тишина, которая, казалось, просто сводила с ума не ждавших атаки бандитов.

В этот момент со словами "Ну, ИМХО, — как хотите!!!" из динамиков в холле из-за лестничного угла вылетел белый баллон, усеянный черными точками. Он звонко упал на пол и покатится прямо под диван к браткам.

"Граната!!!" — успело вырваться у кого-то изо рта.

Страшной силы взрыв, смешанный с дикими криками, разразился за стеной. Из-за него красивую двойную лакированную дверь, разделяющую пентхаус и лифтовый холл, сорвало с петель. Обломки креплений мелкой стружкой устремились вдогонку за перфорированной по всей поверхности дверью. Она, пролетев немного, легла со страшным скрипом тяжелым грузом на пол, страшно царапая плитку. Звуки от этих событий несколько раз прошли звонким эхом по большому помещению.

— Ну, все, девочки, держитесь! — уверенно произнесла Маша, — теперь все зависит только от нас!

При этих словах все три девушки со скрытым напряжением устремили взгляды в запыленный дверной проем развороченного входа в пентхаус. От туда доносился громкий треск разбитых электроприборов.

Юра сиял, как начищенные пять копеек от счастья. Он стоял в дорогом черном костюме и смотрел, не отрываясь, на поднимающуюся к нему с отцом под руку по ступенькам Машу. Она была окутана шикарным свадебным платьем, а ее лицо было прикрыто фатой.

Вокруг, в большом залитым ярким светом, дворце бракосочетания стояло у стен множество знакомых и родственников Обвальных. Все было украшено цветами и свадебными ленточками, которые казалось, сами сияли.

Роспись перед глазами Юры пролетела мгновенно. И, наконец, он услышал давно ожидаемые слова: "…А теперь можете поцеловать невесту".

Обвальный приблизился к лицу Марии с улыбкой на устах и с наполняющим его предвкушением того самого поцелуя, который сделает эту женщину принадлежащей ему. Он медленно поднял фату…

Два рта вместо глаз и третий собственный рот Маши, оскалив зубы, произнесли страшным голосом: "Я поглощу твой разум!"

Юра, дернувшись на кресле в кабине робота, сделал резкий вдох, так словно вынырнул из-под воды. Он зацепил рукой манипулятор, и машина резко сделала полуоборот на месте — от чего он чуть не выпал на пол.

Он замер и несколько минут смотрел перед собой в темный потолок пустыми глазами, пытаясь осмыслить: почему его только что вращало.

Внезапно сверху до него донесся раскат взрыва.

"Что это?" — подумал Обвальный.

Затуманенное воздействием наркотика сознание Юры стало быстро просыпаться. Он вспомнил о событиях накануне и про то, как его отец приготовил к защите небоскреб.

Павел шел в переполненном дымом и пылью помещении. Все вокруг было покрыто маленькими воронками, словно помещение умышленно покрасили в "дырявый цвет". Под ногами хрустели обломки интерьера, а над головой мигали оставшиеся целыми лампочки. Вокруг все словно превратилось в страшно испещренную дырками свалку.

Читер приближался к вывороченному входу в пентхаус, из-за которого к нему устремлялся яркий свет сквозь клубящийся дым.

"Правильно ли я поступаю? Стоит ли ЭТО того? Но ведь они заслуживают этого! Твари — они все заслуживают этого! После десяти лет…. После этих десяти лет…. А родители…. Что я делаю?.. Куда мне возвращаться? Кто меня ждет?!" — размышлял Павел на ходу.

Он вошел в разбитый дверной проем.

— EMOTION-100

OK.

Павел вышел в помещение с высоким потолком, которое после предыдущих казалось сильно освещенным. Лучики света игрались на глади воды в бассейне. В нем царило тепло и спокойствие. За его окнами пентхауса был виден проносящийся снег. Это была святая святых компании "Черное Золото".

Недалеко в баре на мягком уголке, словно дикие кошки, расположились три необычайно привлекательные женщины. Паша сразу узрел свою цель и направился в их сторону.

Маша поднялась с дивана и, изящно выпрямляясь, произнесла, глядя на Пашу:

— Здравствуй, а мы тебя ждали. И приготовили для тебя главный приз.

После этих слов Кристина и Сезанна поднялись за Машей и кокетливо обернулись к Паше. Все трое пилили его похотливыми взглядами.

Павел остановился в нескольких шагах от девушек. Его руки расслабленно висели по швам (правая рука — возле рукоятки пистолета), а взгляд тонул где-то за темным пластиком очков под козырьком шапки. Он, молча, смотрел на них.

Повисла напряженная пауза. Тишина получалась такая, что, казалось, вот-вот должен грянуть гром. Девушки продолжали пилить его взглядами, но в их глазах начало появляться что-то похожее на раздражение.

Раздался выстрел. Пуля попала Читеру в голову и с того места Павел, словно рассыпался, как песок.

Женщины осторожно отступили назад. На их лицах мгновенно исчезли улыбки и кокетство, уступив место холодным взглядам.

Игорь, держа в руках винтовку, вышел из-за своего укрытия со слегка удивленным лицом.

— Что-то это сильно просто, — проронил он.

Охотник подошел к горстке пороха, оставшегося от Паши, повернувшись к девушкам спиной. Он аккуратно пнул его ногой.

— Ты убил его! — сделала вывод Маша.

Игорь обернулся и вдруг произнес не своим тоном, так вроде из него говорил кто-то другой:

— Да — я убил его!

Охотник выпустил из рук винтовку и резко выхватил из-за пояса пистолет. Затем он приставил его себе к подбородку и сразу же нажал на спуск.

— Черт! Что ты делаешь! — успела выкрикнуть ему Мария, в момент выстрела.

Пуля заставила дернуться голову Игоря. Он секундой задержался гаснущими глазами на потолке и моментом после упал на пол.

Девушки толком не успели осознать произошедшего, как из пороха на полу, вновь собрался Павел. Он грозно выпрямился, устремляя свой взгляд на них. Сезанна тихонько вскрикнула.

— NO GUN FOR ENEMY

OK.

— Ну, че, телки? Железная леди — железная жопа! — озлобленно сказал Читер.

После этих слов девушки панически кинулись к местам, где они приготовили пистолеты…. Но их там не было. Не было даже намека на их существование. Все это выглядело как-то очень глупо, словно от них мужья спрятали огромную заначку.

— Кристина, где мой пистолет?! — заорала Сезанна подруге, шлепая руками по дивану.

— Блин! Где пистолет?! — кричала Кристина ей в ответ.

Маша, словно резко упала в глубокий холодный колодец. Она поняла весь трагизм своего положения. То, что сейчас они безоружны перед Читером. Ее рука до недавних пор всегда была возле рукоятки пистолета. Но пару секунд назад он просто исчез. Паника холодной бурей ворвалась ей в голову, разрушая вдребезги мгновение назад надежную защиту и продуманный заранее исход событий.

— Бейте его! — прокричала Мария.

Атаковать Пашу, а на самом деле просто попытаться убежать к выходу, кинулась решительная Кристина. Она замахнулась на него ногой, пытаясь попасть прямым ударом по голове. Но парень уклонился от удара, ответив боковым ногой своей противнице по корпусу. Та со вскриком отхлынула назад. Но тут же подскочившая Сезанна с легкостью балерины, взметнула в Пашу вертушкой свою правую ногу. Но она даже не успела обернуться, как получила от Паши по спине. Что заставило шлепнуться ее на пол вместе с незавершенным ударом.

В эти секунды Мария спешно покидала место сражения.

— Сука! Я тебе сейчас яйца оторву!!! — заорала, оправившись, Кристина.

Она пошла на Пашу врукопашную. Тот с успехом блокировал все ее удары. Сезанна, быстро поднявшись с пола, обошла парня с боку. Читер немного отвлекся на убегающую Марию.

Кристина прямым ударом ноги влепила не прошеному гостю в пах. Сильная боль молниями разбежалась по ее ступне. Она не ощутила того, что было обычно, когда она делала такой удар…. Ощущение было такое, что она попала по какому-то твердому покрытию.

— Помните — без щитков, перчаток вы рискуете получить травму. Наша секция в этом случае не несет ответственности за ущерб, — вдруг сказал, страшно ухмыляясь, Паша Машиным голосом фразу которую Кристине недавно уже доводилось слышать.

Она, замешкалась. Но тут, же развернулась и бросилась убегать. В этот миг Сезанна набросилась на Пашу сзади, пытаясь расцарапать ему лицо. Читер схватил ее за белые волосы. И сделал сильный рывок….

Кристина прихрамывая, убегала. Страшный крик подруги раздался у нее за спиной. В тот же момент она увидела, как Сезанна летит у нее над головой, растопырив руки и ноги словно насекомое. Девушка с глухим стуком приземлилась на проложенный красивой плиткой пол. И словно манекен покатилась по полу, сбив собой стеклянный стол.

Кристина обернулась — Павел бежал уже за ней. Она, превозмогая боль в ступне, продолжила побег. Но через секунду, его сильные руки схватили ее за правую руку и за волосы. Он запрыгнул ей на спину и словно упырь впился ей зубами в шею. Девушка сильно закричала, падая с ним на пол.

— Зачем он тебя спас, сука? — спросила Линда, прочно удерживая Настю захватом сзади.

— Я не знаю, — ответила Порикова.

— Не знаешь…. Но ничего — узнаем… Рас спас. Значит дорожит.

Дверь лифта открылась. Перед ними был коридор, простеленный коричневым ковром. У противоположной стены стояло два вазона с широкими листьями. Между ними плакат с изображением нефтяной вышки на фоне заката и надпись белыми буквами "Компания Черное Золото — лидер нефтяной индустрии".

С обеих сторон коридора доносилось множество сильных воплей и стонов, словно из фильма про мертвецов.

— Это еще что за нахер? — прошептала Линда.

Она украдкой вывела из лифта Настю. Они сделали еще пару шагов, пока не достигли поворота в вестибюль здания — от куда и доносились вопли.

Линда, держа в одной руке пистолет, а другой Порикову аккуратно выглянула за угол. Опытной воительнице не нужно было много времени, что бы сообразить единственно верный вариант — отступление! Разбитый вестибюль был переполнен зомбированными людьми, которые, еле успев заметить женщин, сразу же кинулись на них.

— А-а-а! Черт! — выругалась Линда и, отпустив Настю, кинулась назад к уже закрывающимся створкам лифта.

Порикова побежала за ней. Линда еле успела просунуть руку в оставшийся зазор между створками. Сработала автоматика и, дверцы открылись. Женщины тут же ввалились в кабину. Воительница сразу же нажала на кнопку.

В этот миг перед лифтом появилось несколько зомби. Линда стала стрелять по ближайшему из них, не давая пробраться в кабину. Мужчину с окровавленными прострелами на груди откинуло на толстую женщину у него за спиной.

Лифт закрылся. Линда тяжело дышала, все еще держа дверцы на мушке. Настя прижалась спиной к стенке и, опускаясь на колени, проронила:

— Господи, я поняла…

— Что ты поняла, — что, скорее всего, нам кранты? — перебила ее Линда.

— Это все Он устроил…

— Он…. Но — он за чем-то тебя спас?

— Для него это все игра.

— Блин, что ты несешь? Какая игра?!

— Он побеждает бандитов, монстров, военных. Спасает меня, как принц в сказке красавицу.

— Что за бред нахер ты несешь? — отмахнулась воительница.

Порикова, сидя на корточках, посмотрела в лицо Линде.

— Я с ним говорила. Он не человек и даже не живое существо…

— Чего тебе нужно? Чего тебе нужно? Не приближайся! Слышишь, не приближайся! — истерическим тоном кричала Маша идущему прямо на нее Читеру.

Павел остановился всего в нескольких шагах от прижавшейся к запертой двери девушки. На его лице вокруг рта медленно исчезали кровоподтеки, так словно их впитывала кожа. Он снял шапку и, глядя на Марию, сказал:

— Телочка, ты со своей компашкой убила Пашу, помнишь?

Маша немного отстранилась от двери аварийного выхода в темном закоулке пентхауза.

— Не убивала я его…. Не убивала!!! Он случайно сорвался с крыши и разбился!!!

— Да, но перед этим ты разбила его сердце.

Ерофеева запнулась, но потом спросила:

— Кто ты — Читер?

— Я есть затюнингованный вариант Паши…. По крайней мере, я так думаю, что я все еще он… Годы одиночества дают о себе знать. Понимаешь?

Последние слова Павел произнес особо жалостливо.

— Понимаю, — крайне нелепо соврала Мария, пытаясь справиться со своим страхом и дрожью в коленках.

— Да, из-за таких красивых сучек как ты не только я страдал! Хе! И страдают.

Маша уловила какую-то потаенную нить разговора, и смело решила воспользоваться этим.

— Послушай, я не виновата, — она сделала шаг на встречу, — Павел был лохом и, наверное, это была его судьба.

Павел замолчал, продолжая смотреть на нее.

— Ты пойми, мир у нас такой. В школе было престижно шутить над лохами. Ты как бы растешь в глазах других от этого и это не только в школе так сейчас везде в нашем городе, в нашей стране.

Говоря это — Маша сделала еще один шаг навстречу. Она продолжала.

— Паше я нравилась. У него штаны мокрые от меня были. Если ты Павел — то я тебе тоже нравлюсь ведь так?

Она, немного улыбнувшись, подошла почти впритык. Женственность, грация — каждое движение этой женщины могли привести в трепет любого мужчину.

— Ну, это так. И я же теперь не лох? А?

— О нет, ты такой крутой Читер…

— Мои родители умерли не случайно, — вдруг злостно прошипел Павел.

Он рывком выхватил правой рукой из кобуры пистолет и направил в лицо Марии. Она моргнула, но тут, же открыла глаза. М50 застыл перед ней в готовности вспороть ее голову. Потянулась пауза.

Ее лицо было все таким же красивым и смазливым. По кукольному нежным и манящим к себе. Только Павел знал, какая черная и продажная на самом деле эта женщина.

— Ну, что же ты милый? Я была плохой девочкой…. Хочешь наказать меня? — сказала она и прикоснулась губами к холодному стволу.

Из-за пухленьких губок показался язычок, который украдкой скользнул по стволу. Ее блестящие глаза, полные желания не отрывались от Пашиных, которые тонули где-то за очками ни на секунду.

— Так давай накажи! — в этих словах словно прозвучала какая-то животная ярость.

Павел резко отвел пистолет прямо в кобуру и схватил девушку левой рукой. После чего жадно впился в ее губы. Она словно замурчала от этого и обвила его как лоза. Эта пара, казалось, соревновалась кто кого.

Внезапно Читер буквально оторвал Машу от себя, прервав тем самым слюнявый поцелуй.

— Я никому не хотел зла! Но я и не хочу терпеть таких как вы!!! — озлобленно прошептал он.

Мария хотела что-то сказать в ответ. Она даже успела открыть для этого рот, но к ее ужасу она стремительно становилась все меньше и меньше. Девушка словно удалялась вдаль, а Павел становился перед ней великаном. Через миг ее уже еле было видно на полу. Читер занес ногу над Ерофеевой и с силой опустил ее на пол. Под подошвой раздался хруст.

Неожиданно послышался громкий топот. Павел обернулся в сторону этого звука. Звук доносился из разбитой двери в лифтовый холл. За дверью что-то мелькнуло. Затем стены не выдержали под натиском. Они треснули и разлетелись, словно засушенные вафли. Из разлома появилась здоровенная фигура, напоминающая батискаф или водолаза. Это был боевой робот с Юрой на борту.

В Пашу тут же полетела ракета, оставляя после себя задымленный хвост. Читер прыгнул в сторону, но упасть-таки не успел — его подхватила ударная волна от взрыва. Его отнесло, и он упал боком на столбик пластиковых столов, заставив эту башню растянуться по полу.

Павел тут же вскочил на ноги. Он, что было сил, устремился к краю стены, торчавшей зубцом к бассейну. Его движения сопровождала пулеметная очередь, от которой крошило стену.

Взрыв за спиной вновь заставил Пашу оторваться от земли. Его опрокинуло, заставив сделать в воздухе среди обломков непроизвольное сальто, в бассейн. Какой-то миг перед глазами мелькнули окна пентхауза с утонувшим в снегу мегаполисом за ними. Взорвав своим телом гладь воды, Читер спиной пошел ко дну. Перед глазами в светлой воде были тысячи пузырей и кровавый «дым» с его ног.

— HEALTHFULL

OK.

— POLTHERGUY

OK.

— SLOQWS

ERROR.

В дно бассейна сквозь водную толщу начали прорываться пули. Они угрожающе передвигались к Паше. Хотя он знал, что стал почти невидимым, — его выдавали кровавые разводы в воде, от которых он еще не успел отвести восстановленное тело. Читер быстро поплыл прочь. Он видел, как с края бассейна наклонилась и стреляла большая железная туша. Звуки выстрелов врывались под воду глухим, но глобальным стуком.

Павел достиг другого края бассейна, проплыв под мостиком. Железная машина прекратила огонь. Вместо этого она, оставив корпус в том же положении, неуклюже развернула вправо ноги и начала шагать по краю бассейна.

"Интересная штуковина. Жалко, что у входа не встретил", — подумал Паша.

Читер вынырнул из бассейна на маленькой лестнице, уходящей в него же. Он тут же встал на ноги. Вода, стекающая с него, выдавала Пашу, и он это знал. Робот тут же обернулся в его сторону.

Перед фронтовым экраном в боевой машине Юра ничего не видел кроме стекающей неизвестно с чего воды на другой стороне бассейна. Это неизвестно что имело очертания человека. Интуитивно он понял — это враг. Он навел на объект прицел и нажал на запуск ракеты.

— SLOQWS

— SLO

— SLOW*1

OK.

Рядом не было ни какого укрытия. Действовать нужно было незамедлительно. Замедленная действительность для Паши сливалась в одну большую опасность от роботизированного механизма. Павел достал из кобуры М50 и навел его на вытянутой руке в сторону робота. Выстрел и мощная пуля попала в только что выпущенную ракету, которая еле успела вылететь из недр пусковой установки боевой машины.

Раздался взрыв, от которого робота дернуло влево и оторвало кусок обшивки. Вернее развернуло только его верхнюю часть. В то время как нижняя осталась на "ногах".

Павел застыл в ожидании, опустив немного оружие. А машина-робот, неестественно скрутившись, застыла, спрятав своим мощным корпусом изуродованный бок.

Но через несколько секунд робот вновь ожил. Он развернулся «лицом» к Читеру. Павел в ответ начал бежать к ближайшему укрытию. За его спиной захлопал пулемет. Читер нырнул в промежуток между столами и топчанами на пол. При падении он сделал кувырок вперед и пополз к колонне, возле стеклянной стенки наружу. Пластиковые конструкции над ним, как капусту начали рвать пули. Пулеметная очередь прошлась и по ансамблю стеклянных дверей и окон. Стекло со звоном посыпалось вниз.

Павел спрятался за колонну. Пули сотрясали уже и ее. Те, которые пролетали мимо, желтыми метеоритами уносились куда-то за город.

В зал пентхауза, через разбитые окна, ворвалась непогода. Холодный ветер со страшным свистом стал свирепо выносить из огромного помещения тепло. Туманный пар, как призрак неожиданно появился на всей поверхности бассейна. Он стремительно спешил к расстрелянному барьеру, дабы рассеяться в холодной ночи.

Выстрелы прекратились. Из машины, стоящей в потоках тумана, донесся громкий Юрин голос:

— Сука! Ты труп! Ты уже труп!

Павел резко прыгнул к другой колонне. Он пролетел немного, загнувшись дугой. Затем при помощи молниеносного кувырка на полу достиг укрытия. За ним сразу же последовала очередь. Звон стекла, и удары пуль окружали Пашу, замкнув его в кольцо. Но неожиданно выстрелы прекратились.

— Твою мать! Блин! Блин! — опять послышался голос Юры.

Читер сообразил, что у его оппонента, скорее всего, закончились патроны. Значит — это был его выход.

"Но выход против чего? Человека с пистолетом против «живой» груды металла. И это живое внутри являлось первым ключом к началу всех его проблем? Как бы хотелось в это верить, что это будет большой и жирный крест!" — размышлял Паша.

Он с яростью выскочил из-за изуродованного укрытия и сразу же начал стрелять по цели. Попадания отзывались всплесками искр, но робот, грозно стуча своими лапами, неожиданно понесся прямо на Пашу. Читер не прекращал стрелять. Пули яростно впивались в "железное мясо", но не останавливали его. Машина сминала вдребезги стулья, столы и топчаны, которые попадались ей на пути. У Паши закончились патроны — из пистолета доносилось, говорящее об этом щелканье.

— Почему ты не умрешь, сука! — разразился Юрин крик из машины.

Робот уже огромной тенью навис над ним, готовый сбить неравное ему человеческое тело. Но Читер резко отскочил в сторону, упав на спину. Роботизированный механизм снес своим торсом колонну, разбрасывая ее распотрошенные куски на пол. А дальше он по инерции — вылетел за разбитые окна. Огромная и тяжелая металлическая туша перевернулась за край обледенелого карниза пентхауса, и, блеснув помятым металлом, устремилась вниз.

Какое-то мгновение был слышен увядающий Юрин крик. Затем негромкий удар от падения железной машины у подножья небоскреба.

Павел поднялся с пола. С него сыпались мелкие кусочки разбитой колонны, которые успели прилипнуть к мокрой одежде.

— SLOW*1

SLOW*1 OFF.

Он спрятал пистолет в кобуру, а затем подошел к краю разбитых окон и, глянув вниз, сказал:

— Кто обзывается — тот сам так и называется!

— Ей! Читер! — послышался позади неприветливый женский голос.

Павел обернулся. Неподалеку, возле мостика, стояли Настя и, приставляющая к ее виску пистолет Линда. Ее лицо было сильно озлобленно, а глаза воспаленно блестели. Настя сопела и кривилась от сильного захвата за волосы. Выглядела она очень измученно.

— REFRESH

OK.

Одежда и сам Читер мгновенно просохли и избавились следов налипших обломков — так, словно он и не был в воде. Это было заметно даже женщинам, которые немного дернулись от этого — каждая про себя.

— Послушай, ур-р-рёд, — она плюнула на пол. — Тебе она не безразлична? Ты ведь заходил за ней?

— Павел! — взмолилась Настя.

— Да — она мне не безразлична, — быстро ответил Павел.

— Так вот — Влад мне тоже был не безразличен! — Линда при этих словах несколько раз ткнула пистолетом в Пашу. — А ты, сука, убил его!

— Мне очень жаль, — сказал он, разводя руки в стороны.

При чем в его словах не было ни капли жалости, а в сумме с его внешним видом и мимикой — это выглядело так, словно Читер произнес: "Эх, такую колбасу утром хорошую попробовал!" Эти слова зацепили за живое даже Порикову, которая понятия никакого не имела, кто такой Влад.

— Тебе очень жаль! — вырвалось у Линды.

Она резко выстрелила в Пашу. Пуля попала в грудь, но ее остановил бронежилет Читера. От выстрела Павел лишь слегка покосился.

Неожиданно за спинами женщин стало раздаваться множество воплей и стонов. Послышался топот множества ног.

Линда обернулась назад.

Через разбитую стену в пентхаус ворвалось почти одномоментно с десяток зомби. Они понеслись прямо на людей, спотыкаясь о преграды, падая в бассейн.

— Господи нет! — закричала Настя.

Линда отпустила Порикову и взвела пистолет на зомбированных.

— Прекрати!!! — закричал Читер.

— Ты знаешь хоть куда едешь? — нервно спросила Лена у своего мужа.

Она бросила на него короткий взгляд своими усталыми глазами и отвернулась опять к заснеженному шоссе.

— Подальше от Крайтана, — ответил Слава, следя за дорогой.

— Это и так ясно.

— Я, думаю, что лучше в Осседу.

— Ты, думаешь? Ты лучше бы о детях думал! — повысила тон супруга.

Слава ничего не ответил. Ответ утонул в глубинках его сознания. Он ехал с женой и двумя своими сыновьями в совсем недавно арендованной легковой машине с вместительным багажником. Машину арендовал у такого же беглеца, каким был и сам за все наличные, которые у него с собой были. Слава старался не отвлекаться и старательно следил за дорогой.

Его жена — Лена время от времени оборачивалась со своего сиденья назад к детям. Женя и Иван напугано ежились на заднем сиденье. Вид у людей был очень напряженный и усталый. То, что им довелось пережить за последние часы — никак нельзя было назвать простым бегством из Крайтана.

На дороге, по которой они ехали, было еще несколько машин. Свет от их фар был хорошо заметен в темноте на шоссе посреди заснеженной степи. Он контрастно растворялся между верхушками обмерзших трав по обе стороны дороги. Позади своеобразной пирамидкой светился Крайтан.

Внезапно послышался шум двигателей вертолетов. Спереди по дороге неслись круги от прожекторов с летящих машин.

"Прекратить движение немедленно! Остановиться на обочине дороги и ждать дальнейших указаний! Повторяю…." — послышался, разносящийся эхом над дорогой, голос с вертолета.

— Что это за черт? — проронил Слава, останавливая автомобиль.

— Надо уходить, как можно быстрее. Они, что этого не понимают? — произнесла Лена, глядя вверх за окно.

— Я думаю, — они хотят, что бы мы пропустили колону с военными, — предположил супруг, тоже глядя вверх на вертолеты и мысленно расслабившись от ощущения, что их тыл закроют собой военные.

Лена внезапно схватила его за плечо.

— А если нет?

— Что значит "нет"? — переспросил Слава, глядя на ее взволнованное лицо.

— Если они сейчас нас всех перестреляют?

— Как перестреляют….

Взволнованная супруга объяснила:

— Город заражен. Мы бежали с этого города….

— В таком случае нас обследуют или посадят на карантин, — высказал свое предположение супруг.

— Па-ап, а в фильмах в таких случаях ядерную бомбу бросают, — подал голос младший Иван, кусая себя за ногти на правой руке.

Слава стал с болезненностью осознавать, о чем идет речь. И вправду, а если город поразил какой-то неведомый ранее вирус. Они все заражены и потому опасны для всего окружающего мира…. Но он не хотел даже думать о таком!

"Они же не превратились в зомби. Не начали убивать других людей. Или это только вопрос времени…. Власти, наверное, уже во всем разобрались?" — подумал Слава.

— Послушай, Славичек, поехали скорее по проселочной? — взмолилась Лена.

Слава нервно закусывал губы и сжимал пальцами руль.

— Поехали, пожалуйста, — повторила супруга.

За их спинами послышалось хныканье.

— Дорогая, ты веришь нашему государству? — резко спросил он.

— Нет! — последовал твердый ответ.

Слава завел машину и нервно стал искать глазами альтернативный шоссе путь.

Из облаков со свистом вынырнул серый бомбардировщик похожий на огромного журавля. Его сопровождала эскадра истребителей по три с каждой стороны. Они летели уверенным курсом на Крайтан.

Самолеты начали снижение, приближаясь к разлогим огням города. У бомбардировщика открылся черным прямоугольником отсек для бомб.

— Это В-1. Вышел на цель. Удар через десять секунд, — произнес закутанный в кислородную маску пилот.

— Вас поняли. Приступайте.

Пилот с напарником в кабине незамедлительно принялись исполнять приказ, нажимая соответствующие кнопки.

Он бежал по коридору вдоль окон. Его негромкое рычание поглощали молчаливые стены. Под когтистыми лапами запутался белый плакат с синими буквами "Обвальный Валерий Петрович — наш единственный кандидат!" Но существо быстро освободилось от него.

Неожиданно монстр остановился. Он развернул свою голову к окнам и тихонько зашипел. За окнами снежная буря почти прекратилась, оставив на память о себе лишь одинокие снежинки. Высоко в небе мелькнуло несколько светящихся точек. Существо не отрывало своего взгляда от ночного неба, с которого прямо на него с нарастающим свистом что-то быстро летело.

Зомби резко остановились всего в нескольких шагах от женщин.

Читер молча пошел навстречу зомби, которые заполнили большую часть пентхауса. Женщины, затаив дыхание, наблюдали за ним, ни смея даже шелохнуться.

Когда Павел оказался всего в шаге от первых зомбированных — неожиданно в нижнем левом углу его поля зрения появилась надпись:

Входящее сообщение

Покровитель

Павел открыл его:

"Уважаемый Читер, были достигнуты не все наши цели. Поэтому мы предлагаем вам продолжить исследование для нас и игру для вас. Для выбора у вас есть совсем немного времени".

Не успел Павел дочитать сообщение, как все зомби стали перед ним на колени и в один голос заявили: "Твоя команда!"

"О — мне предлагают сыграть в стратегию! Заманчиво!" — подумал Читер, глядя на нежданно врученную ему прямо в руки армию.

— Н-н-нет! — прокричала Настя, освободившись из рук Линды, которая стала просто беспомощно смотреть на происходящее.

Порикова подбежала к Паше и, схватив его за плечи, взмолилась:

— Пожалуйста! Хватит убийств….

— Вообще-то — это я люблю подкрадываться сзади, — прозвучал равнодушный голос Паши, который сопровождался легким светом за очками.

Сердце девушки взволновано застучало. Только оно не знало — в какую сторону ему стучать. Она поняла, что нужно срочно что-то предпринимать. Настя догадалась, что Читер может устроить войну куда большую, чем Крайтан увидел в эту ночь.

Диалог резко оборвался страшной силы взрывом по другую сторону здания. Небоскреб сильно затрясло. К людям стал приближаться сильный треск. За дверями пентхауса мигнула яркая вспышка, вслед за которой от туда полетели обломки и тела зомби.

Настю и Читера сбило с ног. Их подхватило в воздух и понесло ударной волной к разбитым окнам вместе с Линдой, обломками и зомби.

Настя, хаотически вращаясь и не в силах даже кричать, вылетела за пределы небоскреба, оказавшись во власти ветров и холода. Под ней широкой панорамой из множества огней растянулась ночная бездна города. В следующий миг девушка увидела, как с удаляющегося пентхауса рвется во все стороны огонь. Ее обдало жаром, но она с криком устремилась вниз вдоль окон.

Окна небоскреба проносились мимо с огромной скоростью. Глядя на них, у Пориковой могло создаться ощущение, что перед ней широкая скоростная автострада. Девушка чувствовала давление воздуха, который рассекало ее тело. Он выдавался ей как заполняющее все вокруг холодное жиле. От его натиска болели глаза и обмерзали конечности, а в ушах появился тревожный гул. Горизонт мегаполиса уверенно скользнул вверх верхушками своих домов, заставляя Настю обратить внимание на растущую перед ней заснеженную площадь.

Девушке показалось, что она, прямо сейчас может увидеть самую маленькую снежинку под ней; нет — что она их сейчас все видит одновременно. Почему-то все вокруг стало невероятно ярким, как днем, только с огненными отливами. За Настиной спиной под огненным натиском взрывались окна и неслись за ней словно раскаленная лавина.

"Заклеванная" пулями скульптура амфоры в фонтане покачнулась над гладью воды. Затем она неожиданно пошла под воду, отдав последнюю дань небоскребу компании "Черное Золото" всплеском воды. На месте всплеска моментально образовался водоворот. Вода почти в секунду ушла в дыру в центре бассейна. Но эта черная дыра начинала расти: дно бассейна провалилось куда-то вниз. В эту дыру со свистом начало затягивать легкий мусор, который находился рядом. Тяга усилилась, и туда потянуло лежащие рядом трупы вместе с тонкой пленкой снега.

Сильный взрыв заполнил грохотом ломающихся конструкций воздушное пространство Крайтана. Взорвалась верхушка небоскреба "Черное Золото" и большая часть площади позади здания. Из места, где находился пентхаус, рос огромный огненный шар, который осветил верхушки соседних небоскребов. Его растущие границы тянули за собой колоны и внутренности помещений. Из-за этого здание напоминало взрывающуюся хлопушку.

Последовала еще одна череда взрывов. Взорвалась середина небоскреба "Черное Золото" и несколько прилегающих к площади домов. В центре города начали расти огненные ели, которые безжалостно уничтожали все на своем пути.

Настин крик, дождавшись своего часа, вырывался из напуганного тела. До земли оставалось совсем ничего. Она заметила, что летит четко в большую круглую дыру — там, где раньше был фонтан.

"Я разобьюсь! Я разобьюсь! Я разобьюсь!" — обжигала ее тревожная мысль.

Девушка влетела в черную яму вместе со снегом и мелким мусором. Проход пронесся мимо с сильным низкочастотным звуковым всплеском. За ней туда попал и Павел. После чего за его спиной потянулись большие огненные вспышки, сопровождаемые очередным взрывом. В огне летели и куски здания смешанные с телами, которые с силой пытались протиснуться в круглое отверстие.

Настя все еще падала, но где и куда она понять не могла. Впереди была сплошная чернота. Вместе с ней проносились распотрошенные кусочки снега. Перед ней летело еще что-то. Девушка неожиданно для себя почувствовала, что она уже не падает, а как бы летит вверх.

Внезапно Порикова увидела маленькую вспышку света далеко перед ней. Но эта вспышка очень быстро выросла. Свет этот был не чем иным как огромным телевизионным мерцанием — протягивающим к ней свои тонкие руки. Оно заполнило, стремительно несущейся ей на встречу платформой, все вокруг. И без того напуганная Настя, молчаливо продолжала наблюдать невероятную картину. Она словно взлетала среди каких-то "телевизионных облаков", которые выгибались вокруг нее, образовывая канал. В тоже время все это и не было однородным. Оно имело множество оттенков — в основном темной гаммы. Были места похожие на какие-то озера или скопление звезд.

"Я — умерла!!!" — с ужасом подумала Порикова.

В этот момент она ощутила, как по ее телу пошли какие-то волны. Ей даже показалось, что она стала как бы вырезанная из бумаги. Девушка перестала чувствовать свои конечности, которые до этого успели сильно замерзнуть. Настя бросила взгляд на свои руки.

"Какой кошмар! Они растворяются! О, нет!!!" — метались воспаленные мысли у нее в голове.

И в самом деле — Настя начала медленно рассыпаться на такие же мерцающие кусочки, как и окружение. При этом девушка чувствовала каждую песчинку, на которую распадалась. Она хотела закричать, но голоса уже не было….

Валерий очнулся от громкого взрыва. Он открыл глаза и увидел перед собой ночное небо, затянутое тучами. Следующим ощущением кандидата была боль в правой ноге и левом плече, а так же холодный снег, который впился ему в руки. Снова взрыв. Видимо сознание не спешило возвращаться в хмельную голову политика, но в этот раз, врыв, был намного контрастнее им услышан. Под ним пробежала дрожь и ощутимо обдуло со стороны взрыва.

Петрович, пошатываясь, встал на ноги. Политик сразу же потерял опору на правой ноге. Он был ранен, о чем свидетельствовала пропитанная кровью одежда. Он обернулся в сторону, с которой доносились взрывы. В конце улицы, которая упиралась в парк, Валера увидел, как его небоскреб, объятый огнем и грибами взрывов, рассыпается на куски. Мало этого — он со страшным грохотом словно уходил под землю.

"Ай, блин!" — выругался он, хватаясь за голову.

Спустя минуту Валерий Петрович отвернулся от места крушения «столицы» его империи.

Первое, что бросилось в глаза, — это горящий вертолет, который лежал в нескольких десятках метров от него. К машине тянулась изуродованная борозда на асфальте с отброшенным в стороны снегом. Кандидат подумал, что он, скорее всего, выпал из салона во время крушения вертолета.

"Да. Трезвый бы был — не выжил, — пробормотал Валера себе под нос, — Да но, что это? Что с МОИМ городом?!" — задал себе вопрос Петрович, оглядываясь вокруг.

В большинстве окон были выбиты стекла, мерцал свет. Из некоторых вырывалось пламя. Рекламные вывески на первых этажах в большинстве своем сыпали искрами от поврежденной проводки. Несколько машин на улице было перевернуто и на них виднелись следы дырок от пуль. На припорошенном снегом асфальте валялись трупы. Обвальный стоял один посреди этого бардака и пытался вспомнить все, то о чем говорил его знакомый генерал.

Звуки ломающихся конструкций от разрушенного небоскреба, почти стихли. Им на смену пришло завывание холодного ветра и хлопки далеких выстрелов. Кандидат застыл, перебирая взглядом все вокруг.

Внезапно он услышал крик. Крик постепенно приближался к нему со стороны темной арки в один из дворов. Этот ор скорее был похож на то, как кричат солдаты, бросаясь в атаку. Петрович мигом скользнул правой рукой под полу потрепанного пиджака за пистолетом. В этот момент из темноты переулка выскочил мужчина со здоровой железной палкой. Он, крича, несся прямо на Валеру. Петрович, выхватив свой револьвер, сделал выстрел. Пуля попала нападавшему точно в голову, заставив того шлепнуться на спину и обмякнуть.

— Довыеживался, — жестко констатировал политик.

Кандидат, не отводя от сраженного оружия, подошел хромая к нему ближе.

Тело перед ним было очень странное. Скорченное в страшной гримасе лицо и неестественно выгнутые руки заставили политика содрогнуться.

Вдруг Валера услыхал еще крики. В этот раз они доносились со всех закоулков и из глубинок домов. В одном из разбитых окон ближайшего дома пронеслась какая-то тень. Петрович выстрелил туда. Пуля сверкнула где-то в глубине квартиры. После этого из всех темных уголков стали выскакивать зомбированные люди. Полуодетые и вооруженные чем попало, они рванули в сторону Валерия Петровича. Кандидат сделал пару выстрелов по толпе и кинулся убегать в другой конец улицы. Но с раненной ногой у него это совсем не получалось.

Озверевшие люди бежали за ним. Он ковылял с ноги, на ногу пытаясь выжать все из своего тела. Снег на дороге злорадно блистал ему в ответ. Петрович знал, что у него не хватит сил. Валера словно ощущал дыхание этой живой массы у себя на затылке. Он вглядывался на ходу во все, что может стать укрытием. Впереди он заметил невысокое серое здание с большой клумбой вокруг него. Дверь на крыльце была открыта.

"Я не успею! Не успею!" — кипело у него в голове.

Обвальный оглянулся. К его удивлению погоня за ним прекратилась, но зомби взяли его в кольцо вокруг здания. Они, издавая страшные звуки, застыли на месте, словно перед какой-то невидимой преградой. Валера, оглядываясь на это действо, взобрался на крыльцо, хромая из-за раненой ноги. На крыльце Петрович остановился и вновь оглянулся. Его и вправду не преследуют. У кандидата сложилось такое впечатление, что его специально хотят заманить в это здание.

Политик зашел в темный холл. Он прикрыл за собой тяжелую дверь и оперся на нее спиной, пытаясь расслабиться и снять нервное напряжение. Валера тяжело дышал. Как же болело его тело. К голове прихлынула тяжелая волна. Действие алкоголя уже подходило к концу — так как ранения начали чувствоваться еще интенсивнее.

Петрович отдышался. Затем он оттолкнулся от двери и…. попал в кромешную тьму.

"Черт, а где же окна? С улицы то они были!" — спросил он сам себя.

Его накрыла новая волна страха. Обвальный, развернувшись и держа пистолет в руке, принялся панически шлепать ладонями по стене — в поисках окон.

Вдруг за его спиной с прерывистым шипением появился голубоватый свет. Измученный политик застыл на месте, оставив руки на стене. Почему-то ему было невероятно страшно обернуться, словно его за спиной ждал палач с остро наточенным топором. Обвальный вспомнил о Читере и о его возможности появляться из экрана. Шипение и свет быстро, то исчезали, то появлялись снова. Петрович пересилил себя и резко обернулся. Он увидел в другом конце холла на подставке работающий телевизор.

"Почему ты не умрешь, сука!!!" — повторился несколько раз из динамиков голос его сына.

Экран мерцал уже постоянно, сопровождаемый шипением. Кандидата настигла паника от собственного бездействия. Он робко пошел навстречу работающему аппарату, взявшись обеими руками за пистолет и внимательно вглядываясь в экран. Угрожающим тоном хриплый мужской голос произнес из динамиков: "Ответ всегда был рядом".

В телевизоре, с такими же обрывами, появилось изображение, слегка расплывавшееся по углам. Валера сразу узнал то, что происходило на экране. Там был Юра на дне рожденья своего школьного товарища, еще в одиннадцатом классе. Он видел своего сына со стороны так, вроде на него кто-то смотрел. И того, кто на него смотрел, Юра жестоко оскорблял и унижал при своих одноклассниках.

"Черт это же Павел — сын Топоренка! — пронеслось у него в голове, — это покойный Паша смотрит на его сына!!!"

Затем Петрович увидел Пашиными глазами, то, как Юра скинул его с крыши. После этого — на экране закуренное помещение гаража. Четверо бандитского вида парней, страшно матерясь, бьют ногами кого-то на полу. Это тоже Павел! Картинка сменилась на танцпол клуба Леденец. Экипированный ОБЛОМовец, со словами: "Довыеживался, Рембо сраный!", стреляет лежащему на полу у его ног Паше в голову. Вскрик и красный фон. Появилась дорога, проносящаяся за лобовым стеклом как взлетная полоса перед самолетом. На дороге множество милицейских машин с включенными сиренами. Страшной силы удар и месиво железа на весь экран. Вояки, которых он вызвал, расстреливают перекрестным огнем Пашу. На весь экран трясущиеся окровавленные руки и страшный крик из динамиков. Появляются очертания лаборатории и девушка, которую они приготовили на корм монстрам. Она куда-то бежит. Почти на весь экран появляется страшная морда с растопыренными щупальцами. Вспышка огня залившая все вокруг. Пашины руки в огне. Душераздирающие крики. Панически крича, горит и Настя. Пентхаус — Маша склонилась с огромным ножом. "Что ж, мальчик, — гейм овер!" Она с силой вонзает нож. Снова знакомый крик. Его боевой робот выпускает ракету. Взрыв на весь экран…. Затем Валера видит на экране себя в вестибюле школы — там, где он сейчас стоит. Сильно стиснув зубы, Валерий Петрович в телевизоре прислонил пистолет к своему виску и….

Политик почти машинально взвел пистолет и выстрелял в прибор оставшиеся патроны. Телевизор разнесло на куски. Искры били с осколков раздробленной вещи. Шум эхом прокатился в темных помещениях здания.

На какое-то мгновение все затихло. Но вдруг включился свет в коридорах справа и слева в другом конце холла. Произошло это с громким щелчком рубильника, который еще долго отзывался пугающим эхом. Обвальный вздрогнул от неожиданности. Он предположил, что в здании еще кто-то есть. Политик пошарил по карманам в поисках патронов. Но, увы, там их не оказалось. Хотя Валера точно помнил, что вложил их, когда брал с собой оружие.

"Наверное, выпали", — дал он сам себе мысленное заключение.

Петрович спрятал пистолет за пояс и всмотрелся в пустынные коридоры. Натянутая словно струны гитары тишина сопровождала его зрительную «разведку». Только сейчас он понял, что находится в школе.

С десяток секунд кандидат поразмыслил и решил, что выхода нет — нужно идти в какой-то из коридоров. Собрав в кулак всю свою решительность, он повернул в правый коридор. Валера старался ступать как можно осторожнее и тише. Но ему казались свои шаги необычайно громкими, так как под ногами скрипел потертый паркет. Коридор перед ним утопал в неестественном освещении дневных ламп, блеск которых отражался в неаккуратно покрашенных светло-серой краской стенах. Окон не было, что еще больше нагнетало обстановку. К тому же политик заметил, что на полу разлита вода. Вернее — чем дальше он шел по коридору, тем больше воды было на полу. Петрович остановился, оказавшись посреди этой здоровой лужи. Абсолютная тишина накинулась на него со всех сторон. В воде было четкое отражение потолка с лампами и его самого. Отражение искривляли лишь волночки от его шагов. В нескольких шагах от Валеры была двойная дверь с квадратными окнами вверху. Над дверью была красная надпись "СТОЛОВАЯ", а из-под двери еле заметно сочилась вода.

"Какой дебил придумал написать это в школе красными буквами?" — подумал кандидат.

Внезапно в его голове, словно нарастающая буря, сами по себе зазвучали детским голосом чьи-то слова: "Дебил! Дебил! Сука дебил! Отдай свой обед!!! Дебил, я тебя сейчас в умывальнике утоплю! Дебил! Дебил!"

Слова стихли, заставив мужчину схватится за голову. Но вот опять мертвая тишина.

Петрович вновь посмотрел на красную надпись «СТОЛОВАЯ», под которой заметил нацарапанное слово "Дебил".

Ему вдруг стало сильно страшно оттого, что может ждать его за этой дверью. Дверь словно почувствовала это и слегка заскрипела. При этом вода словно потянулась обратно по ту ее сторону. Обвальный, весь, напрягшись, пошел спиной назад. У входа в холл он развернулся, в направлении другого коридора. Напоследок решил опять глянуть на страшную дверь. За правым квадратным окном он увидел черноволосый женский силуэт. Это было всего мгновение, но его хватило для того, что бы политик, подавившись своим воплем, упал на пол.

Валера попятился назад. Силуэт исчез. Он быстро вскочил на ноги и побежал по другому коридору. Коридор, резко свернув вправо, уперся в лестницу с деревянными поручнями на перилах. Петрович спешно преодолел лестничные пролеты, пронзая тишину топотом туфлей, и взобрался на второй этаж. Он остановился, пытаясь отдышаться. Затем, все так же тяжело дыша, глянул вниз. В пролете между перилами никого не было. Зловещая тишина как бы окутывала его. Кандидату казалось даже собственное дыхание сильно громким.

Удостоверившись, что за ним никто не гонится, Обвальный решил продолжить поиски выхода.

"Что это было? — спросил он сам себя, — опять зомби? Что-то не похоже…. Кажется, я где-то раньше видел эту женщину…."

В коридоре, по которому Валера крался, обстановка была аналогичная тому с которого он убежал. В воздухе ощущалась сухость и пыль. А лампы горели очень ярко так, что больно было на них смотреть. Коридор был достаточно длинным и имел двери с каждой стороны, покрашенные в тон стен. В конце посреди почти квадратной стены тоже была дверь. Петровича сильно нагнетала эта атмосфера. Ему хотелось как можно скорее покинуть это здание, несмотря на то, что на улице его поджидали зомби.

Кандидат, стараясь изо всех сил сдержать рвущуюся на волю панику, аккуратно взял за ручку первую, встретившуюся дверь. В его голове снова внезапно зазвучали детские голоса: "Лох. Ты знаешь, что ты галимый лох!". Обвальный отстранился от закрытой двери, снова пережив волну страха. В его голове словно начали оживать давно забытые школьные переживания. Поневоле Валерий начал вспоминать образы униженных им одноклассников. Он с опаской подошел к другой двери и опустил подрагивающую ладонь на ручку. Школьный звонок и вновь разразились голоса: "Ах ты, сука паскудная! Бьем этого лоха! Не-е-ет! Не бейте! Пожалуйста! Пожалуйста!!!" Послышались удары и крики. Петрович вновь отпрянул от закрытой двери. Он панически кинулся к другой встретившейся на пути двери. Снова голоса в его голове и снова закрыто. С каждой последующей дверью происходило то же самое. Паника начала возрастать до неимоверных пределов — кандидат чувствовал, что его ждет единственная дверь в конце коридора, с приближением к которой он все больше тонул в море безысходного ужаса от своего положения.

Последняя боковая дверь тоже оказалась заперта. "Лох — мы тебя забьем сегодня после уроков! Понял?!!" — услышал он прокуренный голос подростка. Валера медленно отпустил дверную ручку, словно в ожидании того, что случится какое-то нелепое чудо и дверь откроется. Но чуда не случилось.

Петрович с опаской обернулся на последнюю дверь в конце коридора. Она словно какой-то хищник затаилась и ждала его приближения, таинственно поблескивая ручкой со стертой до железа краской.

"Л-л-ладно. Л-л-ладно. С-сейчас. Сейчас. Сейчас", — пробормотал кандидат ступая.

Поток панических мыслей волновался в голове Обвального настолько, что ему просто хотелось пробить своим телом стену.

Он подошел к загадочной двери, вслушиваясь в каждый возникающий в пространстве звук, и остановился. Несколько секунд политик смотрел на дверь, акцентируя внимание на дверной ручке. Затем медленно потянулся к ней, трясущейся правой рукой. Ладонь прикоснулась к прохладному металлу. Пальцы сомкнулись. Ничего не происходило, никаких голосов в этот раз он не слышал. Но Валера не решался открыть дверь.

Неожиданно в его голове возникла мысль: "Что если спрятаться где-то в школе и переждать? Переждать пока Его хватятся искать. Правительство наверняка вышлет в город войска на подавление чрезвычайных событий. А ведь, скорее всего, они уже где-то на подходе. И ему нужно только подождать немного".

Ход мыслей Петровича прервала дверь, которая как бы отвалилась по ту сторону. Причем не просто отвалилась, а полетела куда-то вниз в темноту. За дверной рамой была сплошная чернота — немая и необъятная. Валерия, аж затрясло от страха. Он стал медленно отступать назад. Мышцы плохо слушались его. Но дверной проход словно двигался за ним. Или пол двигался в сторону этой прямоугольной черной дыры — кандидат сказать не мог. Он развернулся, и, казалось, напрягая каждую мышцу на своем теле, попытался бежать прочь от надвигающегося черного прямоугольника. Но движения стали настолько медленными, что политик не бежал и даже не шел. Валера в дикой панике прыгнул вперед. На пол он упал словно в невесомости. По стенам Петрович определил, что его тянет назад.

"Но этого же не может быть!" — взмолилось перед кем-то его сознание. Он оглянулся. Черный прямоугольник грозным силуэтом навис над ним. В этот момент его ноги затянуло в черноту, и они словно повисли в пустоте. Политик закричал. Он перевернулся и тут же попытался вонзить свои пальцы в щели паркета. Но его уверенно тянуло дальше. Валера безнадежно орал и пытался удержаться. Вдруг неведомая сила словно дернула его. Пальцы соскочили с паркета и пытались ухватиться уже за пространство, в которое его неудержимо тянуло. Светлый коридор с запертыми дверями начал превращаться в маленький яркий прямоугольник на фоне всеобъемлющего мрака.