Чу-zone

Глава 3

Наша реальность.

Бобу Гробовски откровенно не нравилась его работа. Всю жизнь он мечтал о тёплом, комфортном офисе, чтобы вокруг были спокойные, ухоженные, симпатичные люди, и в шаговой доступности находился кофейный автомат.

Мечтал с той минуты, когда его отчислили со второго курса института на суровой родине. Он тянул срочку, сжав зубы, и его всё время поддерживала уверенность, что после армии он всё-таки закончит ВУЗ и уедет от этого всего в нормальные страны.

С сослуживцами, тем более с командирами, Боб планами не делился, что, в общем, понятно – по его спортивной подготовке взяли в армейскую разведку. И как ни забивали им мозги пропагандой, как не тошнило его от официоза, тогда ещё Роберт Гробовой вынужден был признать, что на гражданке его не ждёт ничего радостного.

Пусть восстановится он в институте бесплатно, жить-то на что? Родичи, конечно, в тарелке супа не откажут, но не супом же единым жив свободный человек! Роберт остался в армии на контракт. Служил и мечтал, как накопит деньжат, может даже, квартирку выслужит от нелюбимых властей, а там обязательно восстановится в институте, отучится и уедет от этого всего в нормальные страны.

Служил парень достойно, поучаствовал немного в конфликтах, где родина, как всегда, была неправа, но всё-таки побеждала. В том числе и его стараниями. За командировки режим платил прилично, но не сравнить же с гонорарами ребят из ЧВК! Отслужив контракт, Роберт перешёл в одну из неофициальных частных структур.

Задача намного упростилась. К тому моменту он скопил деньжат на два высших образования с аспирантурой, ездил в другие страны… но вот нормальными даже по сравнению с суровой родиной назвать их язык и в шутку не поворачивался. А в по-настоящему нормальных странах его могли определить на пожизненное или на горячий стул просто за наёмничество.

На этом пункте у него и завязались в очередной командировке отношения с одним достойным джентльменом из ЦРУ. Тот честно сказал, что из ЦРУ, и сразу попытался успокоить – родину предавать Роберту не предлагают. Джентльмен просто подрабатывает, пользуясь положением, вербует парней для некой серьёзной неправительственной организации.

Эту организацию Роберт полностью устраивает, включая его происхождение, особенно им понравится то, то парня всегда можно прихватить за реальные делишки. Платят они жалование независимо, есть работа или нет, да такое, что простому наёмнику за год не навоевать.

Боб посомневался немного, о ЦРУ он в жизни ничего хорошего не слышал. Но знакомый ведь сказал, что ЦРУ не причём! И всё-таки ЦРУ – это из по-настоящему нормальных стран. Ну, что ему могут сделать? Убить? Это и сейчас нетрудно. Использовать в какой-нибудь пропагандистской компании? Да родина от него попросту отопрётся – он никак формально с властями не связан.

Роберт решился! Он действительно попал в нормальную европейскую страну, любовался архитектурой, наслаждался сервисом, и сам неплохо смотрелся. Немного выше среднего роста, широкоплечий, спортивный, на нём великолепно сидел дорогой костюм. Профессиональный загар на мужественном лице вполне мог быть получен в дорогом солярии. Парфюм и аксессуары он приобрёл в самых престижных бутиках, дамы таяли от снисходительного взгляда его карих глаз – подозревали в нём ближневосточного принца в изгнании или на крайний случай диссидента.

Однако щедрый наниматель большое жалование платил не просто так, Роберт вскоре отправился на ту же с юности опостылевшую работу. К обязанностям своим он относился серьёзно, выполнял задания очень близко к букве приказов, и руководство оценило его. У Боба завелось целых пять легальных паспортов нормальных стран, не считая десятка нелегальных тех государств, где приходилось работать – оставил просто на память. В курортных городах и столицах Европы он прикупил престижной недвижимости, и ещё оставалось денег на десять Оксфордов с Кембриджами. Кстати, и времени между командировками хватало, но он откладывал получение высшего образования.

Ну, получит он эти дипломы, и что? Как жить дальше, без мечты? А так он пробирался через джунгли, от души матеря про себя офисных придурков, которые пишут в сети, как им не нравится их жизнь. Боб с ножом полз по-пластунски через кишащие насекомыми тропические заросли к рассекреченному дозору и отчаянно мечтал о тёплом, комфортабельном офисе, кофейном автомате и симпатичных сотрудницах вместо этого вот всего!

Боб себе не льстил, понимал, что характер у него просто вредный, вот и не нравится всё в жизни. Привык с детства, что хорошо только там, где нас нет и быть не должно. Следовательно, там, где мы есть, всё плохо – элементарная логика. И по той же логике высшее образование не совсем гуд. Вот знакомый его из ЦРУ наверняка был образованный. Боб его больше никогда не встречал и почти не сомневался, что ЦРУ-шник именно был.

С такой уж связался серьёзной организацией. К слову об образовании, Боб был уверен, что то, с чем столкнулся, не проходят в каких-нибудь институтах. В его экипировку входят две фляжки, с простой водой и с неким бальзамом. Один глоток снадобья, и снова полон сил, можно бегать, ползать, драться ещё несколько часов. В аптечке невзрачные кругляши – приложить к любой ране, укусу, ожогу, и можно бинтовать. Кровотечение останавливается, яд нестрашен, нагноение исключено, боль смягчается.

На шее вместо жетона амулет. Чёрт побери, просто деревянный прямоугольник на верёвочке! Под майкой! Его не видно! Но он реально рассеивает людям внимание, отводит глаза. И самое странное – гасит звуки. Ладно бы эта штука как-то влияла на него, заставляла двигаться аккуратней. Но она, так её мазуфак, реально гасит ненужный шум!

Боб был уверен, что такого нет ни в одной армии мира. Да за эти штучки организация может получить миллиарды! А она снабжает ими своих солдат, и посылает заниматься чёрт знает чем. Он в основном охранял экспедиции археологов или геологов – в суть вдаваться не рекомендовалось. Но иногда и наоборот, вот как в этот раз.

Прилетели под видом туристов в одну далёкую от нормальности латиноамериканскую страну. Правительство страны очень вовремя собралось повоевать с картелями, парни вместе с солдатами отправились на экскурсию. Оделись также, чтоб не выделяться, гидом у них был местный в чине лейтенанта.

Сколько хватало дорог, ехали в армейском грузовике. Простились по-хорошему с проводником, даже не убили и дали американских денег, уже в роли коммандос пошли далее. Двое суток перехода по джунглям, задача: подобрать и обустроить вертолётную площадку поблизости от цели.

Нашли полянку или что-то вроде, где почти не было опасности обломать винты об стволы тропических великанов. Боб, матеря в душе всякую мистику, вынул из подсумка заветную палочку и просто её сломал. Вскоре над площадкой завис Ми-8.

Несмотря на чудеса, машина всё-таки отражается на радарах, и у так называемых повстанцев имеются стингеры. Пилотам удалось прорваться на низких высотах под прикрытием армейской операции. Вертолёт сел, машину замаскировали.

Пожелали пилотам сильно не скучать, по глотку из заветных фляжек и несколько часов по тропическому лесу к древнему индейскому захоронению или такой же какой-то фигне. Боб сверился с навигатором и объявил режим полной готовности. Последние километры шли очень осторожно.

По поведению птиц удалось рассекретить дозор. Двое, оба с автоматами, один идиот с рацией, другой с биноклем, это в джунглях-то! Боб приблизился на дистанцию броска, метнулся тенью. Тот, что с рацией, успел повернуть к нему безусое лицо.

«Эх, пацан ещё», – вздохнул Гробовски, вытирая лезвие об его куртку.

Закрыл пареньку глаза – пусть ему снятся хорошие сны. Он всегда жалел противников просто как людей. Пусть эти солдаты наркокартеля, ему всё равно. Лучше бы им и дальше заниматься коксом и не лезть в науку. Взялись охранять не ту экспедицию, сами виноваты. Хотя на землях картеля правительственные войска вряд ли бы взялись что-то охранять.

Ребята группы бесшумно двинулись в прореху первой линии охраны. Посты второй линии просто обошли, заняли выгодные позиции. Боб в компании двух бравых китайцев открыто пошли к шумному лагерю, непринуждённо расстреливая встречных из автоматов с глушителями.

Над лагерем гремело рэги, раздавались пьяные возгласы. Боб улыбнулся силуэтам танцующих людей, для оживления вечеринки бросил гранату. Его бравые китайцы также внесли в шоу по гранате от себя. Заорали громче, Боб с приятелями, пританцовывая под неуёмное рэги, шли и стреляли в публику.

Пять минут, бойцы расстреляли из засад спешащих на звуки боя охранников, подтягиваются к вечеринке, а Бобу с напарниками пора временно покинуть компанию. Они обогнули лагерь, рассредоточились и встретили убойным огнём охранников с другой стороны.

Осталась зачистка, приказ не имел других толкований – именно всех под ноль. Бойцы тщательно проверили лагерь. Нашли главное – трёхгранную заострённую стелу из чёрного блестящего камня на плите из того же камня с таинственными письменами. Боб отчего-то ощутил к этому непонятную неприязнь, близкую с гадливостью.

Ребята, хмурясь, обвязали непонятную хрень стропами, Боб, матеря в душе мистику, сломал вторую заветную палочку. Через пять минут раздался приглушённый шум винтов. Вертолёт завис над головой Боба, выпустил трос лебёдки. Бойцы закрепили стропы на крюке, он жестом показал «вира». Чёрная пакость поползла вверх. Ребята помахали вертолёту ладонями. Им предстояли двое суток обратного пути, встреча с проводником и возвращение в нормальные страны.

Бобу откровенно не нравилась его работа, вот и задания он получал не как нормальные люди в офисе, а SMM сообщениями по секретному номеру. Просто иди туда, делай то-то. Прямо слова не скажи, а вдруг у него есть соображения?! Правда, нужно отдать начальству должное, всё получалось в лучшем виде… но могло же получиться ещё лучше!

Он думал, что ему не нравится его работа, пока получал задания через SMM. И вот в очередном сообщении его попросили – его всегда вежливо просили – прийти в номер известного отеля просто поговорить. Боб шёл на встречу, небрежно улыбаясь, как на награждение – обойдётся и без медалей. Ну, о чём ещё ему с ними разговаривать? Только учтиво принять заслуженные благодарности.

В номере его поджидала прелестная девушка. Боб и подумать не мог, что благодарность будет настолько выразительной, и немного растерялся. К счастью не успел толком прийти в себя, девица ему официально улыбнулась и по-русски заговорила деловым тоном:

– Здравствуйте, Боб, проходите, располагайтесь, – она указала на кресло. – Нам предстоит серьёзный разговор.

Лицо парня покрылось пятнами, он походкой манекена прошёл к креслу, уселся.

Девушка устроилась в кресле напротив и начала:

– Можете звать меня Кэт.

Он поморщился.

– Обязательно говорить по-русски?

Кэт важно кивнула.

– Обязательно, нужно удостовериться э… кое в чём. Чай-кофе не предлагаю, обойдёмся без условностей. Речь пойдёт о новом задании. Понимаю, что вам непривычно это обсуждать, привычней приказы. Уточню – речь пойдёт о необычном задании.

Боб растерялся ещё больше, едва подавил возглас:

«А до этого все были обычными»?!

Красавица ласково улыбнулась.

– Если согласитесь, вы получите премию в размере месячного жалования, в случае успеха – ваше жалование будет удвоено.

Боб прокашлялся.

– Вы сказали, если согласен. Разве я могу отказаться?

Она кивнула.

– Да. Задание в России. Мы не принуждаем своих солдат убивать соплеменников.

Боб поморщился.

– Я не настолько щепетилен.

Девушка добавила:

– В вашем родном городе. В Чудоевске.

Он вздохнул.

– Это уже сложнее, мне будет э… неприятно убивать знакомых.

Милое личико Кэт чуть скривилось.

– Вам необязательно с ними встречаться, – сказала она строго. – Поверьте, все ваши миссии важны для безопасности человечества, то есть и для вашей родины тоже.

Боб поджал губы.

– Что я должен сделать?

Девушка открыто улыбнулась.

– Да ничего особенного! Помните ту штуку, что вы вытащили из джунглей последний раз?

Он кивнул.

– Да, уродливая такая, мрачная.

Кэт заговорила строго:

– Это очень опасные штуки, наша организация давно за ними охотится. К сожалению, в своё время их наделали слишком много. Э…

Она вдруг спросила:

– Как вы относитесь к мистике?

Боб вздохнул.

– Скептически. Я понимаю, конечно, что без мистики у нас бы не было всех этих амулетов, эликсиров…

Кэт его прервала:

– То есть вас не нужно убеждать, что магия не просто предрассудки. Так вот при помощи этих чёрных камней колдуны могли вызывать из других миров одержимых демонами непобедимых воинов, вампиров…

– Я всегда знал, что они есть! – не сдержал Боб азартного возгласа.

Кэт холодно улыбнулась.

– Да, к сожалению. Нам стало известно, что в окрестностях Чудоевска недавно нашли что-то похожее на такие камни. Точно утверждать мы не можем, в России наши возможности ограничены. Вам следует выяснить, что там нашли за камни и выкрасть их, если они те самые.

Боб поперхнулся.

– В России?

Кэт усмехнулась.

– А что вам не нравится? Во всём мире считается, что «тырить» всё подряд – ваш национальный вид спорта.

Боб поморщился.

– Наговаривают зря.

Помолчав задумчиво, переспросил:

– Так я правильно вас понял, Кэт – премия в размере оклада и удвоение жалования?

Она серьёзно кивнула.

– А вот премия в размере обычного оклада или уже удвоенного? – проговорил он и поспешно добавил. – Это я так спросил, просто уточняю.

Кэт, смешно округлив глазки, подарила ему внимательный взгляд, сказала растерянно:

– Если это для вас важно, пусть будет в размере удвоенного.

Боб весело воскликнул:

– Я в вас не сомневался! По рукам!

– Что по рукам? – испугалась чего-то девушка.

Он улыбнулся.

– Ну, значит, договорились!

– А! – засмеялась она. – Идиома! Тогда по рукам!

Роберта назначили старшим группы, поручили подобрать состав. Он задал всего два параметра поиска: владение русским языком без акцента, и чтобы никаким боком не имели отношения к Украине. Не то, чтобы он был предубеждён к этой стране… хотя предубеждён, конечно. Иначе, как объяснить его решение, учитывая, что сам же запланировал проникнуть в Россию с территории Украины под видом бригады гастарбайтеров? На Украине у организации хватало возможностей.

Боб вёл подготовительную, организационную работу в контакте с Кэт, можно сказать, в полном контакте. Даже временно перебрался на жительство к ней в гостиницу, в её номер. Это полезно для конспирации и значительно укрепляло его мотивацию. Вообще-то, Роберт поражался с руководства – именно с этого и нужно было начинать! Тогда удалось бы значительно сэкономить… э… ему хватило бы премии в размере одинарного оклада без удвоения жалования.

А между тем дело затягивалось. Организация нашла жителя Германии, господина Шнайдера, по-настоящему желающего вернуться на родину. Ему следовало просто приехать в Россию, купить в окрестностях Чудоевска недостроенный коттедж и нанять бригаду Боба для его достройки. Экономный немец сначала долго искал дом, ещё дольше за него торговался, потом что-то не так было с документами – его попросту пытались кинуть. На это ушло две недели. Со второй попытки он обратился к риэлтерам, и ещё через неделю покупка, наконец, состоялась.

Боб в принципе ворчал лишь для проформы, с Кэт он наслаждался каждой отпущенной свыше секундочкой. Ему даже начало казаться, что у него реально получается растягивать время. Но сколь его ни растягивай, оно идёт себе, и всё-таки наступают эти чёртовы неизбежные моменты. Боб отправился на задание.

В Киев прилетели под видом туристов, отправились в приграничное село навестить родственников. Вдесятером на одном автобусе. Навещали одного родственника. Хорошо, что дом у связного оказался большой, разместились с удобствами. Местный агент организации должен был переправить группу через границу, для начала раздал им украинские паспорта, попросил по селу не шарахаться, пока он решает вопросы с транспортом.

Вообще-то, агентов было двое, семейная пара – Микола, худощавый мужичок небольшого роста с усиками и Галина, высокая женщина выдающихся форм. И при них трое агентиков восьми, десяти и двенадцати лет. Резидент и его боевая подруга вечерком собрали на стол, да Боб в нарушение запрета всё-таки прогулялся в магазин. Посидели, выпили за знакомство, хозяин жаловался на отсутствие работы, стабильности в стране и мире, и обещал отправить их уже завтра.

Завтра что-то не получилось, запрет гулять по селу нарушили уже половина отряда, вечерком сидели за столом не в полном составе – трое не пришли ночевать. Микола с Галей спели несколько украинских песен, хозяин признался в работе на СБУ, ругал районные власти, критиковал политику России, и точно обещал отправить их завтра.

На другой день снова что-то не срослось, в село гулять ушли все, за столом вечером Миколу с Галей слушал один Боб. Наряду с украинскими песнями они спели «Только кажется мне, будто я египтянин» группы Пикник и «Таня» группы Крематорий, хозяин признался, что завербован ГРУ, Моссадом и МИ-8, страшно материл всех известных президентов, своего с особым выражением, и мамой клялся, что завтра они все уедут.

На третий день Боб отправился с утра за пивком. Тётушки у магазина, завидев его, принялись громко обмениваться мнениями:

– Тю! Шпиён амырыканьский!

– Да ты шо?! Это ж родня Миколы с западу, хотят в рашку на работы.

– Свояк евойный третий день драндулет свой чинит, вот починит, и поедут.

– Ага, зробитчане три дня коньяк хлещут и с дивчинами евро расплачиваются! А ты думала, раз шпиёны, сразу на танке? Точно тебе говорю – едут Крымский мост взрывать.

– Крым от нас вон аж где! Может, Путина грохнут?

– Ох, дай-то боже! Вся ж беда с него почалась, с заразы такой!

– Ни! С Горбачёва! Мне племяш недавно говорил, что пока его вместо Ленина в мавзолей не положуть, быть бедам.

– Может, не вместо? Сбоку где-нибудь?

– Можна и сбоку…

Боб прямо у прилавка залпом выхлебал первую баночку, вторую пил по дороге, а из третьей прихлёбывал, когда разговаривал с Миколой. Честно глядя ему в глаза, пообещал изуродовать, а свояка вообще прикопать, если они сегодня же не поедут. Резидент всполошился, заверил, что на этот раз всё точно будет нормально, и они вместе отправились поторапливать родича.

Свояк Миколы, степенный полноватый дядька средних лет, серьёзно занимался реанимацией драндулета, мотор, холера, не желал заводиться. Боб разбирался в технике, и ни один же нормальный мужик не пройдёт мимо открытого капота, чтобы туда хотя бы не заглянуть, даже если шёл убивать хозяина машины.

Через пару часов объединённых усилий старенький «УАЗ» «буханка» затарахтел. Ещё полдня потратили на то, чтобы собрать по селу бойцов. Свояк Миколы запросил сто евро вперёд, и ещё через три часа езды по убитой просёлочной дороге подъехали к пункту пропуска на Российской границе.

Свояк обратился к пассажирам:

– Вылазьте, приехали.

Боб опешил:

– А через границу как?

– Да тут всего два шага пройти! – воскликнул дядька и пояснил:

– Не пускают наши транспорт с людьми. Перейдёте границу, на той стороне возьмёте другую машину.

У Боба не находилось слов, водитель продолжил с искренним воодушевлением:

– Ну! Прощевайте! Удачи вам! Берегите себя! Будете в наших краях, милости просим!

Роберт молча открыл дверь и вышел. «Буханка» сразу стартовала в обратный путь, парни двинулись к КПП. Украинские пограничники долго с сомнением рассматривали паспорта, морщили лбы и глубокомысленно задавали тупые вопросы. Боб выложил на стойку тысячу гривен, процесс заметно ускорился.

На российской части погранцы поглядывали на них жалостливо-снисходительно, паспорта держали брезгливо двумя пальцами. Занесли в базу и пропустили без лишних разговоров. Так же без задержек решился вопрос с транспортом до ближайшего городка, за пять тысяч рублей договорились с владельцем японского микроавтобуса.

На автовокзале купили билеты до Чудоевска. Поужинали в вокзальном кафе, поздно вечером загрузились в приличный междугородний автобус и сразу уснули. Утром вышли на Чудоевском автовокзале. Боб купил местные «серые» сим-карты, позвонил по выученному наизусть номеру господину Шнайдеру. Представился условленной фразой. Тот сухо его поприветствовал, выразил неудовольствие задержкой и назвал адрес.

До места добрались на трёх такси, хозяин встречал у ворот. Проводил в полуподвал, в большом помещении обнаружился обширный стол со скамьями. Шнайдер поведал, что тут всё осталось от предыдущих рабочих, которых он был вынужден рассчитать. Хозяин поставил чайник, Боб спросил, как его звать, а то по фамилии как-то не по-русски.

Шнайдер буркнул:

– Вообще-то, Курт, а зовите лучше Кириллом.

Боб перешёл на деловой тон:

– Киря, что удалось узнать по известному тебе делу?

Тот развёл руками.

– По тысяче в день с кормёжкой. Не нравится – найду других, кто хоть что-то умеет.

Роберт слегка повысил голос:

– Я по делу спрашиваю!

Кирилл сказал:

– А! По делу! Забор тут ни к чёрту, надо убирать. Рыть траншею под фундамент, я экскаватор заказал на завтра. Потом, значит, арматуру сварить, опалубку сделать…

Боб покладисто закивал.

– И забор уберём, и домик, и головёнку тебе снесём.

Киря воскликнул:

– Не вынуждайте меня обращаться к властям!

Боб снова согласился:

– Хорошо, не будем. Только башку тебе откручу на прощанье.

– Ну, ладно тебе, что сразу башку?! – пошёл хозяин на попятную. – Забор только помогите убрать для натуральности. Камни ваши позавчера притащили, в краеведческом музее сейчас. Пока доступа к ним нет, исследуют их. Подробности посмотри в интернете, набери «находка доктора Лозинского». Это местный главарь чокнутых учёных.

Вовремя подоспел чайник. Киря достал из шкафа кружки, пачку заварки, сахар и корзинку с печеньем. Парни разобрали посуду, бросили чайные пакетики, налили кипятку. Роберт вытащил телефон и, прихлёбывая чай, погрузился в поиск. На фотографиях опознал ту же хрень, что видел в джунглях. Нашёл заявление доктора исторических наук Сергея Лозинского. Тот утверждал, что это артефакт дохристианкой, возможно, даже дославянской культуры. Символы на плите похожи на этрусские. Хотя этот язык считается нерасшифрованным, поскольку антироссийски настроенные западные учёные отрицают существование праславянской цивилизации, в России существует непризнанная версия расшифровки. Так Лозинский утверждает, что этот предмет древнего культа доказывает существование параллельных миров и то, что наши предки знали способ сообщения с ними.

Кстати, Боб наткнулся на объявление, что сегодня в Доме культуры железнодорожников в 19-00 состоится встреча с доктором, вход свободный. По карте вспомнил местоположение ДК, заодно убедился, что краеведческий музей расположен на старом месте. Ребята напились чаю, Шнайдер предложил переодеваться и приступать к работе. У него нашлись старые штаны, комбинезоны и ботинки. Удалось подобрать всем по размеру.

Размяться и вправду стоило, парни с охоткой приступили к забору. Экзотика и война всё-таки утомляют, работу парни воспринимали как вид отдыха и развлечения. Приятно почувствовать себя обычным работягой, ужаснуться, что многие вот так и живут всю жизнь, и с особым удовольствием напомнить себе, что им это не грозит.

До обеда демонтировали половину забора, листы и опоры сложили аккуратными кучками. Кстати, опоры выдёргивали при помощи автокрана типа «воровайка», Курт-Киря успел приобрести. Его наличие в хозяйстве Роберт особенно одобрил и посулил хозяину в ближайшее время выгодную подработку.

Вечером Боб умылся, переоделся. Парни продолжили докурочивать забор, а он вызвал такси и отправился на встречу с доктором Лозинским. Вышел из машины напротив широкой лестницы, ведущей к входу. Фасад с серыми колоннами и эта лестница показались ему вдруг мило трогательными, домашними, а ведь, казалось бы, так недавно были для него олицетворением ненавистного «совка». Вот что значат семь лет армии и пять лет жизни в нормальных странах! За двенадцать-то лет немудрено соскучиться по родине.

В зале ДК послушать доктора собралось немного народу, но сразу чувствовалось, что пришли эти люди не из-за праздного любопытства. Большинство были представителями среднего возраста и старше, странно смотрелась молодёжь с горящими предвкушением глазами. Вроде бы, не концерт и не предвыборный митинг.

Моложавый, подтянутый мужчина средних лет в сером костюме тройке вышел на эстраду к микрофону, поздоровался, сказал, что он доктор Лозинский и сразу начал речь. Стульев на сцене не наблюдалось, этот мужик собирался всю встречу простоять на ногах! Боб почувствовал к нему уважение.

Симпатию доктор тоже внушал, говорил своими словами, образно, но понятно. И нёс при этом такую ахинею! По его мнению, магия – основа любой культуры, она всегда была и никуда не делась.

– По сути, магия – это связь явлений реального мира и наших представлений о нём, – вещал Лозинский. – Здесь кто-нибудь сомневается в существовании электронов? Поднимите руки, кто видел хотя бы один.

Девушка в белом платьице подняла руку.

– Я видела их невообразимое множество! Это называется северным сиянием.

Доктор обрадовался.

– Поздравляю! Вы уже не считаете чудесами что-то необъяснимое. Осталось научиться видеть чудо, несмотря на любые объяснения. Когда-то давным-давно для наших предков сама возможность представлять себе явления природы была настоящим чудом. Люди не проснулись однажды все поголовно разумными, эта способность появлялась у считанных единиц. Наши разумные предки с радостным удивлением открывали для себя, что представления о жизни и сама жизнь – не одно и то же. Более того, они вдруг обнаружили, что их представления могут влиять на жизнь.

Дородный мужчина с окладистой бородой басовито прогудел с места:

– Рисовали на стенах пещер силуэты оленей и поражали их копьями!

Лозинский широко улыбнулся.

– А сейчас японцы лупят дубинами резиновые манекены начальников. Вам в обряде охоты видятся лишь предрассудки, для вас так оно и есть. Но подумайте, для кого древние шаманы рисовали этих оленей! Для не совсем разумных соплеменников! Они практически не видели разницы в убийстве настоящего оленя и его изображения. Эти люди тысячи лет подчинялись власти табу. Шаманы могли каждого из них убить, просто приказав умереть.

Спортивного вида чёрненький парень выкрикнул:

– Это же просто внушение!

– Возможно, – согласился доктор. – Но оно работает до сих пор. Многие ли из вас верят в бога? И при этом все вы считаете себя перед ним виноватыми…

– Вот! – поднялся осанистый бородач. – С этого и следовало начинать! Ваше учение – просто возвращение язычества!

Доктор удивился.

– А что вы имеете против язычества? У нас, собственно, свобода совести, нельзя оскорблять любые религиозные воззрения граждан.

– Это хуже язычества! – воскликнул мужчина. – Это сатанизм, настоящее зло!

Доктор вздохнул.

– Видимо, религиозная терпимость для вас невозможна, ведь в догматах вашей веры есть неприятие других учений, – он развёл руками. – Следовательно, вы секта, экстремистская организация.

Мужчина захлебнулся негодованием, обернулся к соседям.

– Ну, вы слышали! А я что говорю!

Доктор рассмеялся.

– Да вы только представьте, как смотрится для атеиста ваше миссионерство. Вы приходили к людям и говорили, что их боги неправильные потому, что их много, а ваш истинный, поскольку кому-то когда-то заявил, что он один!

Бородач воскликнул:

– Но как же быть с чудесами божьими?!

– В вашей священной книге прямо признаётся существование чудес не божьих, – мягко сказал Лозинский. – Вспомните то место, где говорится, как Моисей соревновался в чудесах с египетскими жрецами.

Мужик заревел:

– Всякое чудо не от бога – колдовство! Оно от сатаны!

Лозинский вздохнул.

– Значит, вы нагло узурпировали право определять, какие чудеса от бога? Причём, вас отчего-то не смущает при вашем официальном единобожии существование анти-бога. Поймите, наконец, что ваша концепция добра и зла – просто концепция вашей религии. Одной из многих!

Мужик налился кровью.

– А ваша… ваша… всё равно неправильная! И ваши исследования сатанинские! Мы подали петицию о передаче этого вашего поганого идолища под охрану церкви!

Доктор удивился.

– Разве у церкви есть силы, чтобы что-то охранять? Пожалуйста, с этого момента подробнее.

Мужик молча уселся на место, Лозинский продолжил:

– Ваша реакция на нашу находку настораживает. Вы что-то знаете о ней? Так поделитесь! Пусть эта информация связана с вашими некрасивыми тайнами, например, о сознательном искажении истории… пусть, я готов дать подписку о неразглашении. Мы же просто нашли некий артефакт с письменами, пытаемся понять, что это такое, и вы устраиваете истерику, что-то требуете. Не хотелось напоминать, но всё-таки церковь давно отделена от управления государством.

Мужик глухо проворчал:

– И вы ещё не раз пожалеете об этом! Вы знаете Библию? «Многие знания – многие скорби. Кто умножает мудрость, тот умножает скорбь». Во многом это следует понимать буквально…

Боб тихонько встал и направился на выход. Интересно, конечно, но ему ещё нужно пройтись к краеведческому музею. Оценить подходы, пути отступления, камеры наружного наблюдения – разведка называется. Он решил не затягивать, забрать камни уже этой ночью, пока на них не наложил лапу кто-нибудь посерьёзнее чокнутого учёного.