Чудеса, да и только

Глава 6

Чёрт побери, ну почему, я не сообразил снять на телефон исполнение "Бер-р-резатого сока"! Или хотя бы момент, когда Егорка, приложив руку к груди раскланивается, а смешной колпак шапочки, спадает на румяную детскую мордашку.

Тормознул я, чего уж там. Исполнителем маленьким залюбовался. Отличный мальчишка получился у Ольги!

Отец напридумывал – ребенок в беде. Да, в какой он беде? Счастливый, здоровый ребенок. Невооруженным взглядом видно – мальчик растет в любви и заботе.

Видно, что Алене прогулка с племянником не в напряг. Удовольствие от прогулки получают и племянник, и молоденькая тетушка. Я бы, пожалуй, тоже получал удовольствие, если бы не дурацкая шуба, чтоб Мещерскому икалось три дня!

Н-да. Выразительно Алена на меня взглянула, услышав мое: – Я красивый. Чертов Глеб! Надо его тоже на корпоратив вытащить. Задействовать в художественной самодеятельности, рыжего гаденыша…

– Егорка, перчатки. – напоминает Алена.

– Сейчас надену, – отзывается малыш, достает из кармана, поворачивает голову к катку и застывает в задумчивости.

– Ален. На катке как-то скучно накобелировали. Совсем почти без огонька.

Я закашливаюсь. Подмывает переспросить: что имеет в виду ребенок?

– Егор, на катке вечером зажгутся фонарики и включится подсветка льда, – не дрогнувшим голосом поясняет Алена.

– А, ну ладно тогда, – удовлетворенный ответом Егорка, натягивает на пальцы перчатки, и обращается ко мне:

– Вы кашляете, потому что без шапки и варежек! От этого случаются повальные сопли, у нас в детском саду, много кого повалили.

– Меня не повалят, я закаленный, – заверяю малыша, протягиваю ему руку. – Ну что, готовы к походу по торговым рядам? Егорка, поможешь мне выбрать подарки?

Я решил оплатить, все, что они захотят купить. Для чего еще приезжать на Ярмарку, как не за покупкой Новогодних подарков?

Егорка взглянул на Алену и только после ее одобрительного кивка, маленькая детская рука оказалась в моей ладони. Я осторожно сжал пальцы и… Вспомнилось вдруг, как мы с Ольгой, будучи детьми, взявшись за руки, потихоньку прокрадывались к гостиной, поглядеть на украшенную елку…

– Правда можно помочь выбирать? Это, к кому Дед Мороз не приходит? Значит взрослому. Ой! Я понял кому! Помогу! Я знаю, что обычно взрослые хотят! Нужное что-нибудь! А вы песню запомнили? Если нет, то мы еще повторим, потом. Она легко запоминается! Про мандатых я дольше запоминал, хотя про них мы со старшей бабушкой специально учили! – на ходу тараторит Егор.

– Про кого специально учили? – снова кашлянув, переспросил я, очередной раз ошарашенный словечком из лексикона ребенка.

– Про мандатых. Это такие люди специальные! Я сначала думал, стих про волка, потом понял – нет, не про него. Там в стихе говорится, как они, которые мандатые, ели крутые бургеры, и не поделились с другом. Вот он и сказал, что – выгрызет, раз такие жадные. Обиделся, потому что. Еще, у них было нечего почитать. Совсем. А он такой, ка-а-ак достанет из широких штанин! Этот, как его, ну который вы Алене показывали, когда меня на карусели отправили… Парспорт! Вот! Достал и дразнится: смотрите, завидуйте, у вас нечего читать, а я почитаю Парспорт!

Очуметь. Еле сдерживаюсь, чтоб не заржать на всю Красную площадь. Аки конь…в меховом пальто.

А Егорка, поворачивается к Алене.

– Ален. А зачем, этот с парспортом хвастается? Ну обиделся, что бургером не угостили, но хвалиться же, все равно нехорошо?

– Хвалиться нехорошо. – соглашается Егоркина тетушка, косится на меня и серьезным тоном продолжает: – Он красивый. Вот и хвалится.

Камень в мой огород. Ладно. Я "красивый", но не обидчивый.

Кем она мне приходится? Никогда не разбирался в хитросплетении родственных связей. Да и родственницей, честно говоря, как-то не получается её воспринять.

Ольгиного мужа, я видел единственный раз, запомнил его немного нескладным парнем, напоминающим заумного ботаника. Я еще подумал тогда: чего Ольга в нем нашла?

Алена на своего брата совершенно внешне не похожа. Красивая девушка.

Ведет себя просто и естественно, не кривляется, не жеманится.

Согласилась принять участие в корпоративе без долгих уговоров. Ну, а то, что тут же начала пугать митингами, марш—бросками и всякой наглядной агитацией, так это у ней по всей видимости, такая манера шутить.

Я оценил юмор и в унисон ей острить начал. Алену поддразнивать интересно, она всегда находится, что ответить. И никаких обиженно надутых губ.

Что-то подозрительно лукаво она улыбнулась. Надо быть на чеку, задумала явно чего-то…

***

Алена

Я понимаю – господин Михалов, вознамерился нас облагодетельствовать. Проспонсировать приобретение подарков для наших в Егором близких и родственников. Ага.

Егорка, путает буквы в редко употребляемых словах, иногда по- своему понимает значение услышанного, но. Память у него цепкая. Он прекрасно помнит, как Кирюша кричал в трубку:

– Подарок выберу сам! Отправлю с курьером!

Даю руку на отсечение: ребенок уверен, что его попросили помочь с выбором подарков для некой Нелли. Хех! Кого-то ждет сюрприз. А кого-то сюрпризы…

Движемся вдоль торговых рядов, в колонне, как на демонстрации. Заходи на третий круг. Мне кажется, я успела пропахнуть глинтвейном, имбирем, жареными каштанами и прочими, ароматами еды, летящими со всех сторон. А что поделать?

Обстоятельный племянник, подошел к оказанному доверию с максимальной ответственностью. Тщательно выбирает, не кидается к первому попавшемуся павильону. Ну, а я, заприметила, где продают глиняные свистульки: куплю для бабушки, кружку со снегирем для папы, маме – колокольчик фарфоровый – она из коллекционирует, а Егору, как обещано – яблоки в карамели. Это я оплачу сама. Михайлову не позволю.

– Вот! Теплые носки с узором и тапки мохнатые! – Егорка наконец определился, протискивается к нарядному домик— павильону.

Мама дорогая! Мои сапоги стоят почти столько же, сколько эти домашние тапки…

– А размер? – взглянув на меня, интересуется Кирилл.

Жму плечами.

– Самый большой возьмем! Вдруг, присядут, если мех испачкается и их постирают! – со знанием дела заявляет Егорка.

– Сорок третий подойдет? – радостно уточняет раскрасневшийся на морозце продавец.

– В самый раз! – прикинув что-то в голове, кивает ребенок.

Можно подумать, он разбирается в таблице размеров. С трудом сохраняю серьезный вид. С тапками и длинными вязаными носками в шуршащем пакете, движемся дальше.

Через два павильончика, Кирюша с Егоркой разживаются матрешкой, деревянной ложкой и шкатулкой в виде сундучка.

Затем, к приобретениям добавляется глиняный горшок, по мнению Егорки – очень удобный. Потому что большой и не нужно картошку с мясом по маленьким горшочкам раскладывать. Покуда Егорка, не хуже опытного продажника, грузил Михайлова описаниями преимуществ глиняного горшка, я купила птичку – свистульку.

Кружку для папы и колокольчик для мамы, приобрела, в момент, когда Кирюша расплачивался за выбранную Егором шапку – ушанку и пуховый платок.

Далее, в корзину покупок добавились два деревянных щелкунчик: синий и красный, одна статуэтка – балерина и приличное количество изделий народных промыслов, представленных на ярмарке в обширном ассортименте, ну, а вишенкой на торте стало заключительное приобретение.

– Вот! Круто будет смотреться под елкой! Блестящий! – Егорка ткнул указательным пальцем в самовар. Литров этак на семь.

– А какой получится чай! С дымком от сосновых шишек! – воодушевленно поддержала я.

– Никогда не пробовал. – сообщил Кирюша.

– Какие ваши годы, напробуетесь еще. – тоном бабушки Элеоноры изрек ребенок.

Самовар запаковали в огромный шуршащий мешок, туда же, трубу засунули, я, пока упаковывали, в соседнем домике разжилась яблоками в карамели.

Ну и все. Двинулись к выходу.

Выбравшись из торговых рядов, побрели к катку. Навьюченный самоваром и прочими подарками Кирилл в хорьке нараспашку, следом я с небольшим пакетом и слегка осоловевшим Егоркой. Устал от толкотни и беспощадного шоппинга.

– Егор, если устал, мы можем в другой раз покататься. Хочешь поедем домой? – предлагаю, склонившись к малышу.

– Ален, я давай потерплю? Ужинать не станем, а на коньках покатаемся, давай?

– Я отвезу вас домой, у меня неподалеку машина припаркована. – не оборачиваясь, говорит Михайлов.

– Нам быстрее на метро. Да дорогах – коллапс. – отвечаю меховой спине.

– Как вы с такой кучей вещей, собрались на метро добираться? – хмыкнув интересуется обладатель изделия из хорька.

– Да какие там вещи, дамская сумка и легкий пакет. – добродушно откликаюсь я.

И не меняя тона, обращаюсь к племяннику:

– Егорка, кажется, дядя Кирилл решил, что самовар и все остальное, ты выбирал для себя.

– Я? – искренне изумляется ребенок, – У нас уже есть такой, только больше. На даче. И щелкунчики есть с прошлого года, и тапки у всех есть и носки всякие. Я не для себя, я для этой, ну которую обещали послать с этим, как его… С кур… Курером! Дядя Кирилл, ей понравится! Я вот подумал, песня про лес и березатый сок, не подойдет на утренник! Она грустная! Там все подряд растерял человек. Лучше про моряка и пионеров! Дядя Кирилл, у вас найдется белая рубашка? А синие шорты? Только не по колено, а короткие? Красный галстук, попросим у старшей бабушки, у нее точно есть!

Мне показалось, или Кирюша пошатнулся? Интересно, отчего его заштормило, представил, как вручает Нелли самовар? А может себя в коротких синих шортах представил. В белой рубашке с красным галстуком на груди. Марширует, высоко задирая колени. Ноги мужские, волосатые. Красивый… Теперь споткнулся. Чего доброго, грохнется еще, в такой-то длиной шубе…